Под маской

– А как насчет моего плеча? – вмешался Ивлин.

– Откуда лондонским слугам знать, когда или как ты сломал его? Здесь они это знают, поэтому завтра по дороге в Лондон ты перевернешь свой фаэтон.., что объяснит твой приезд а наемном экипаже!

– Минуточку, Кестер! – сказал Ивлин. – Что, черт побери, я должен делать? Кататься по лондонской дороге, когда известно, что я здесь развлекаю гостей? Черта с два, даже мой дядя не поверит, что я такой сумасброд!

– Ты поедешь в Лондон встретиться со мной, братец. Завтра я пошлю Челлоу, чтобы он забрал письма с почты и он принесет мне письмо, которое я послал себе сам. И тогда мама придет в восторг, а я, подражая твоей всем известной импульсивности, Ив, отправлюсь в Лондон в твоей двуколке, взяв с собой Челлоу, и заеду в коттедж Пинни. Там ты сядешь на его место и будем надеяться на Бога, что мы сможем доехать до Ист-Гристеда так, чтобы нас никто не узнал!

– Я надвину шапку себе на лоб и закутаю подбородок шарфом, – обещал Ивлин. – А почему именно Ист-Гринстед?

– Ты там никогда не останавливаешься для смены лошадей, не правда ли?

– Зачем, ведь это в шести-семи милях отсюда! Разумеется, нет!

– Если тебя знают на заставе, то наверняка не знают на почтовой станции. Я предлагаю тебе оставить двуколку на одной из почтовых станций и оставшийся путь продолжать в наемном экипаже. Как только начнет темнеть, Челлоу пойдет пешком в Ист-Гринстед и завтра отвезет двуколку в Лондон. Фимбер поедет за нами с твоим багажом: с этим не будет никаких проблем! Между прочим, надо не забыть сказать ему, где он должен оставить мой собственный багаж. Когда мы приедем в Лондон, вы высадите меня и ты поедешь один на Хилл-Стрит, куда я тоже приеду через некоторое время, со стороны побережья в дилижансе.

– Не в дилижансе, а в почтовой карете, – перебила его Кресси.

– Да, так будет намного лучше! – согласился Кит. – Спасибо, дорогая!

– А что будет потом? – спросила она.

– Я должен увидеться с твоим отцом и рассказать ему правду. Если я смогу убедить его в том, чтобы он простил мне этот обман и дал свое согласие на брак, то тогда все будет в порядке. Если же нет… – Он сделал паузу и через минуту продолжил:

– Я не могу даже подумать о такой возможности.

– Ну это неважно! – сказала вдовствующая особа, которая все это время внимательно его слушала. – Он сразу даст свое согласие, когда узнает, что я согласна!

– Могу ли я сказать ему о том, что вы дали свое согласие, мэм?

– Я сказала, что одобрю ваш брак с Кресси, если вы сможете найти выход из этого идиотского положения так, чтобы не дать повода для сплетен, и я всегда держу свое слово! Как вы намереваетесь это сделать?

Он улыбнулся.

– Не знаю, мэм: я не в силах решить такую задачу!

– Это никому не под силу, мой мальчик, – сказал сэр Бонами. – Об этом обязательно станет известно, этого не избежать!

– Вовсе нет, сэр. Единственная вещь, которую нужно сделать, это кинуть приманку – прошу извинить меня, мэм! – поместить в газете какую-нибудь небылицу, которую сплетники начнут обсасывать, забыв о нас.

– Еще одни ваш обман, а? Так я и думала! – сказала вдовствующая особа, кидая на него хмурые, но не лишенные уважения взгляды.

– Это будет в последний раз, я обещаю вам! – сказал он. – И только с вашего одобрения, мэм!

– Вы такой же наглый, как ваш брат! – отрезала она. – Ну, давайте, выкладывайте!

– Да, мэм! Хотя, быть может, мало кому из вас это известно, но я уже давно люблю Кресси.

Я встретился с ней, когда последний раз был в Англии, и уже тогда страстно влюбился в нее, хотя я хранил это в глубине моего сердца!

– Но почему? – удивленно спросила Кресси.

– Я знал, что это безнадежно. Твой отец не одобрил бы моих ухаживаний. Кроме того, я считал, что не смог бы создать тебе те условия жизни, к которым ты привыкла.

– Ты выглядишь скромным, а? – сказал Ивлин.

– Конечно! Ты не согласен, что я также выгляжу благородным?

– Нет, – откровенно ответил Ивлин. – Ты производишь впечатление тупицы!

– Дорогой, Ивлин совершенно прав! – сказала леди Денвилл. – Ты не мог быть таким простофилей! Уверяю тебя, всем должно быть известно, что, когда ваш отец умер, ты получил довольно приличное состояние!

– Оставьте мальчика в покое! – скомандовала вдовствующая особа. – Стейвли решил, что оно недостаточно: я позабочусь об этом! Продолжайте!

– Очень вам признателен, мэм! Так вот, я отказался от нее, не подозревая, что мое чувство взаимно, и этим разбил все надежды Кресси.

– О Кит, нет! – умоляюще произнесла Кресси. – Не говори мне, что у меня не хватило ума "отказаться от соблазна.

– Нет, нет! – заверил он ее. – Ты была слишком скромна для этого! И слишком горда, чтобы поведать кому-либо свою тайну. Ты твердо решила забыть меня.

– Нет: я подумала, что, может быть, подойдет Ивлин. И в конце концов, он так похож на тебя!

– Хорошая мысль, – одобрительно сказал Кит. – А теперь мы подошли к тому месту, где у нас имеется неопровержимый довод. Умер мой крестный, оставив мне все свое состояние. Я построил всю историю вокруг этого обстоятельства, потому что это действительно произошло! Разумеется, это придает всему делу другой оттенок. Полный надежд, я вернулся домой и обнаружил, что ты собираешься обручиться с моим братом. Мы встретились, и наши чувства оказались слишком сильны, чтобы ими можно было управлять, и – либо Ивлин застал нас в нежных объятиях, либо мы сами рассказали ему нашу трогательную историю.., выбирай сам. Ив!.. Им овладел приступ благородства, и он великодушно ретировался.

– Но только в том случае, если я тоже слишком горд, чтобы никому не рассказывать о моем секрете! – сделал оговорку Ивлин. – Даже ради тебя я не смогу принять томный вид человека с разбитым сердцем, Кестер!

Сэр Бонами, который с восторженным вниманием слушал эту сказку, сказал:

– Я и не подозревал. Кит, что у тебя такие способности. Ба, я не удивлюсь, если ты напишешь книгу, пьесу или что-то в этом роде! – С удивлением он услышал, как Кресси хихикнула. – Должен сказать, что не вижу в этом ничего смешного: по-моему, мой мальчик, ты придумал чертовски трогательную историю! Знаешь, Амабел, я начинаю думать, что у него блестящее будущее!

– Я в этом и не сомневалась! – гордо ответила она. – Я часто говорила тебе, что равного Киту трудно найти!

. При этих словах губы Кита подергивались, но он смотрел на вдовствующую особу.

– Что вы скажете, мэм?

Она, не обращая на него внимания, не соизволила ответить. Он подождал, после небольшой паузы она резко сказала:

– Я напишу Стейвли: не стоит полагаться на волю случая! Вы отдадите ему письмо и позаботитесь о том, чтобы он его прочел! Никогда в своей жизни я не слышала более отвратительного и глупого рассказа! Но после всего того, что я здесь насмотрелась, я должна это одобрить. В противном случае вы придумаете что-нибудь еще более возмутительное! Кресси, дай мне твою руку! Я иду спать, поскольку до смерти устала!

Она мимоходом пожелала доброй ночи остальной компании, но сказала Киту, который придерживал для нее дверь, что не хотела бы дожить до того момента, когда его повесят, чтобы не испытать позора от того, что тоже замешана в этом обмане. Затем она позволила ему поцеловать ей руку и, тяжело опираясь на Кресси, удалилась.

– Кестер, если ты на самом деле собираешься разнести эту историю, то мы должны придать ей новый оттенок! Мы не можем рассказывать ее в таком виде. Любой, кто знает нас, догадается, что это обман.

– Боже милостивый, мы не собираемся разносить ее! – ответил Кит. – Ведь мы не должны были бы этого делать, если бы это была правда. Вовсе не нужно приукрашивать ее. Мы должны только в общих чертах рассказать об этом Фимберу и Челлоу. Пусти Челлоу на полчаса к его друзьям в «Бегущего Пехотинца», и готов держать с тобой пари на любых условиях, что в тот же день дюжина разных вариантов будет гулять по всему Лондону. Вспомни, сколько раз приносил Челлоу тебе сплетни? Если Стейвли даст свое согласие на брак Кресси, то он будет только рад принять эту версию, и я не собираюсь говорить маме, какой оттенок мы придадим этому рассказу.

– О да, – согласилась леди Денвилл. – Я знаю, что говорить, если кто-нибудь задаст мне вопрос после выхода объявления о помолвке! Разумеется, на это отважатся только мои близкие друзья. Но достаточно одного – и я знаю, кто это!

– Что касается меня, – решительно сказал сэр Бонами, – то я не болтлив!

– Как раз то что нужно, сэр! – улыбаясь ему, сказал Кит. – Вы сможете их отшить!

– Да, но не думаете ли вы, что это вызовет у людей подозрения? – сказала леди Денвилл. – Можете ли вы хотя бы сказать, что это.., такой трогательный роман?

– Да, я так и сделаю, – согласился сэр Бонами, подумав.

– Кит, что, по-твоему, должен говорить Ивлин? – тревожно спросила ее светлость.

– Ничего, – ответил он.

– Какая удача! – заметил его брат.

– Все, что должен сделать Ивлин, – сказал Кит, отвечая на немой вопрос в глазах ее светлости, – это вести себя так, как он вел бы себя, если бы эта история была правдой! Принять сдержанно-любезный, высокомерный вид, – ты ведь знаешь, какой он бывает, когда в ударе, мама!

– А как, ты, спесивый ханжа, собираешься отвечать любопытным? – спросил Ивлин.

– Если вашей светлости угодно, – или неугодно, – ответил Кит, – я не обязан им отвечать, потому что к тому времени, как новость распространится, я буду в Вене! Ну, не ругай меня! Прежде чем я совершу бегство, я собираюсь обнародовать мою апокрифическую историю для тех, кому она в основном предназначается. И если ты воображаешь, Ив, что… – он замолчал и быстро оглянулся, потому что дверь открылась.

Это была Кресси, вошедшая в комнату для того, чтобы только пожелать им спокойной ночи и сказать, что ее бабушка хихикала, когда они расставались.

– Я сказала, что вы наделаете шуму в свете, и это ее взорвало; она заявила, что у нее нет ни малейшего сомнения в этом, и у нее сделался такой приступ удушья, что я испугалась, как бы он не свел ее в могилу! Кит, только один из Фэнкотов мог придумать такую историю! Боже мой – нет, я не хочу снова начать смеяться! – Она всплеснула руками. – Когда я снова тебя увижу? – спросила она, глядя ему в лицо.

– Завтра, любовь моя, – ответил он, улыбаясь.

– А после того?

– Как только мне это удастся. Я должен кое-что обсудить с твоим отцом. Если отвратительную Албинию можно успокоить тем, что она теперь сможет обдумывать путешествие за границу. Но мы не должны связывать все наши надежды только с этим! Я уверен, что Стюарт снова даст мне отпуск в августе.

– Это не так уж долго! Мы сразу же уедем в Уэртинг. Хотя я думаю, что ты не сможешь, – нет, конечно, нет!

Он покачал головой.

– У меня еще остались дела, любимая, я и так уж слишком задержался.

– Кресси, дорогая, прости меня, я убегаю! – вмешалась леди Денвилл. – Я внезапно вспомнила кое-что очень важное, что должна сказать Ивлину, пока он не ушел назад к Пинни.

Ивлин, тут же правильно поняв это как предлог для того, чтобы удалиться, поспешил оставить Кита наедине с его будущей невестой. Сэр Бонами был немного недогадлив, и ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что ее светлость пытается передать ему некое безмолвное сообщение. После этого у, него наступило мгновенное просветление.

– О! – сказал он, вставая, – да, да, моя красавица! Без сомнения! Спокойной ночи, дорогая мисс Стейвли! Это был утомительный день, знаете, чертовски тяжелый!

– Да, в самом деле! – сказал Кит. – Ив, подожди меня!

– Конечно» Кестер! Что для меня какой-то час? Не бойся меня разбудить, если я засну! – ответил его брат, удаляясь вслед за сэром Бонами и закрывая за собой дверь.

Однако всего через несколько минут Кит присоединился к нему.

– Дьявольщина! – сказал он. – Ив, я ломал голову, как ускорить твое дело, но ничего не придумал! Единственный способ добиться чего-нибудь в этом направлении, это мне жениться на Кресси до того, как дядя узнает о существовании мисс Эскхем.

– Я должен был ожидать от тебя удара в спину! – мрачно сказал Ивлин. – Сначала ты узурпировал мое имя, затем ты похитил мою невесту. Кестер, вспомни про мое плечо, вспомни, я глава семьи, ты, чудовище!

– Ты будешь серьезным? – гневно спросил Кит.

– Клянусь, что буду, если только ты перестанешь говорить глупости! Господи, ты негодяй, я еще ничего не сделал в интересах Пейшенс!

– Я это знаю, но и тебя я тоже знаю, брат!

Однако здесь ничем не поможешь, и если ты теперь присоединишься к маме в Брайтоне, ты будешь не слишком далеко и сможешь навещать Эскхемов, не правда ли?

– Нет, Кестер, не смогу. Ладно, выбрось это из головы, давай займемся твоими делами! У меня есть подозрение, что ты должен был быть в Вене уже несколько дней тому назад. Да?

– Да, – согласился Кит. – Я не думаю, однако, что Стюарт сильно огорчится, так что не волнуйся! Я воспользовался тем, что умер мой крестный, и попросил отпуск, и более основательного предлога трудно придумать. Он буквально приказал мне продлить отпуск до тех пор, пока я не улажу все мои дела. А так как у меня не было ни малейшего представления, где ты и когда появишься, я на всякий случай написал ему перед отъездом из Лондона, что нашел мои дела в полном беспорядке Но это неважно! Когда Кресси вошла в комнату, я собирался тебе сказать, что, как только утрясу все со Стейвли, я сразу изложу дяде мою волнующую историю. И все будет в порядке!

– В порядке!.. Ты все испортишь!

– Ничего подобного! – сказал Кит весело. – Если ты не можешь иметь с ним дела, то уже думаешь, что и никто не может! Но ты ошибаешься! Предоставь его мне, но, ради Бога, не забудь свою роль в нашей истории! Может быть, лучше было бы, если бы я записал ее для тебя?

– Может быть, и лучше, – согласился Ивлин. – Послушай! Это шаги не Фимбера!

Когда в дверь постучали, он встал и приготовился спрятаться за пологом кровати.

Кит подошел к двери и открыл ее сэру Бонами, уже надевшему ночной колпак, его освобожденное тело было закутано в роскошный халат.

– О, это вы, сэр? – сказал Кит. – Входите! Что-нибудь стряслось?

– Нет, нет, я не сказал бы, что что-то стряслось! – ответил сэр Бонами. – Дело в том, – он замолчал, когда его взгляд упал на Ивлина. – Я думал, что ты один! – сказал он Киту. – Ну ладно, это не имеет значения! Это неважно!

Ивлин, под впечатлением чудовищных форм сэра Бонами в «дезабилье», слабо произнес:

– Не обращайте на меня внимания, сэр, или, может, мне лучше уйти?

– Нет, нет! У меня нет никаких секретов! Вы, наверное, решите, что это ерунда. Ну, может и так. Просто такая мелочь, которая лезет в голову по ночам. Да нет, это же ерунда! Черт возьми, именно из-за этого я мучился бессонницей прошлую ночь! Никогда не испытывал подобного! Я должен поговорить с тобой. Кит, до того, как ты уедешь в Вену. Ну, ты был очень вежлив и любезен и имеешь значительное влияние на свою мать, так что если ты сейчас скажешь ей пару слов, я буду чертовски тебе обязан! Видишь ли, я бы не сказал, что меня не привлекает мысль жениться на ней, мне эта мысль нравится. Но ведь она настаивает на том, чтобы я питался содовой водой и печеньем!

– А она настаивает на этом? – спросил Ивлин.

– Конечно, нет! – возразил Кит.

– Именно, так, – сказал сэр Бонами. – Ты разве не помнишь, как она сказала, что я должен питаться печеньем и содовой водой!

– Не могу сказать, что помню, сэр, но если она так сказала, то она просто пошутила, уверяю вас!

– Ах, никогда не известно, что женщина может вбить себе в голову! Кроме того, они упрямы и всегда поступают по-своему! Спроси Ивлина, если ты не веришь мне! Я думаю, сам-то ты не слишком разбираешься в женщинах.

– Не очень, сэр! – признался Кит. – Однако я вам верю и обязательно поговорю с мамой!

Весьма тронутый, сэр Бонами тепло пожал ему руку и поблагодарил с сердечной искренностью, сказав, что после того ночного кошмара думает о постели с содроганием. Затем он двинулся из комнаты – как раз в тот момент, когда леди Денвилл, похожая на наяду в своем пеньюаре из нескольких слоев прозрачной зеленой ткани, появилась из своей спальни. Он инстинктивно сжался, она отпрянула, воскликнув:

– Господи помилуй. Бонами! Преодолевая замешательство, он сказал, храбрясь:

– Я без корсета, потому что вам они не нравятся, вы мне сами это сказали!

Придя в себя, она подбежала к нему и положила свою тонкую руку на его плечо:

– Дорогой друг, вы, наверное ошибаетесь! Как я могла сказать такое?

– Нет, я не ошибся, – подтвердил сэр Бонами, пристально глядя на нее. – Вы убедили меня отказаться от тугой шнуровки!

– Я, должно быть, сошла с ума! – сказала ее светлость.

– И еще, – продолжал сэр Бонами, – вы сказали, что я скриплю!

– Ну, это я припоминаю! Но не обращайте внимания, мой дорогой! Я уже к этому привыкла! Никогда не отказывайтесь от своего камберлендского корсета, прошу вас!

– Знаете, моя дорогая, – сказал сэр Бонами, и озабоченное выражение сошло с его лица, – вы сняли камень с моей души! Проклятье! Я счастливейший из людей! Благослови вас Господь, моя любимая!

Леди Денвилл, спокойно освободившись из его объятий, выпроводила сэра Бонами в его спальню и, вернувшись к сыновьям, сказала:

– Бедный Бонами! Я очень расстроена! Ведь я только сейчас осознала, насколько он нуждается в моей заботе!

– Я не думаю, что он это понимает, мама, – сказал Кит.

– Еще не понимает, но я обещаю, что поймет! Конечно, это будет для него ужасным ударом, но он уже становится бодрее! Негодники! Вы не должны над ним смеяться!

– Только позволь мне сказать ему, что ты не будешь его кормить одним печеньем и содовой водой – воскликнул Кит.

При этих словах она не могла удержаться от приступа заразительного смеха.

– О бедный ягненочек! Как будто я могу быть столь бесчеловечной! Я должна была бы понимать, что это его убьет! Скажи ему, что я не буду вмешиваться в его меню! То есть, я, конечно, буду, но он никогда об этом не узнает, поэтому без всяких угрызений совести можешь ему это сказать, мой милый!

Больше всех смеялся Ивлин, но внезапно он оборвал смех и сказал решительно.

– Не делай этого мама, не делай! Ты не должна это делать!

Она ответила ему совсем серьезно – Я раньше думала точно так же, но теперь приняла решение, и я это сделаю! И знаешь, мой милый, чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что я определенно буду очень довольна, если выйду замуж за Бонами! Я и пришла к вам для того, чтобы сказать это, потому что знаю, что вам это не нравится, а у меня не было случая перекинуться с кем-нибудь из вас и парой слов с тех пор, как все это случилось! Мне внезапно стало ясно, что я в конце концов не буду вдовой! Вы не можете себе представить, какое это для меня облегчение! – Она пригнула к себе голову Ивлина и поцеловала его. – А теперь, мой дорогой, скажи Фимберу, чтобы он отвел тебя к Пинни, и ни о чем не беспокойся, потому что теперь уже не о чем беспокоиться! Кит пришел к тебе на помощь, как он всегда.., как он всегда… – ее голос задрожал, и она быстро повернулась, чтобы сжать в объятиях своего младшего сына. – О мой дорогой! Спасибо тебе! Я больше не скажу ни слова, потому что заплачу, а когда я плачу, я выгляжу отвратительно! Спокойной ночи, мои драгоценные! Близнецы остались одни.

– Ты привыкнешь к этому, Ив, – сказал Кит, слегка улыбаясь. – Она будет довольна, выйдя за него замуж!

– Да, – признал Ивлин.

– Ну, возблагодарим Бога за это! – сказал Кит.

– Вот именно! Я надеюсь, что нам никогда не придется говорить друг другу что-либо иное!

– А зачем, черт подери, мы стали бы это делать?

– Понятия не имею. Позвони, Кестер! Я иду спать! Как говорит наш будущий отчим, это был утомительный день!

– Дьявольски утомительный! – тут же ответил его брат.

Примечания

1

Хлеб из грубой ржавой муки (нем.).

2

Легкий открытый двухколесный экипаж.

3

Оплатить пересылку и доставку

4

Верным рыцарем (ит.)