Саммер, дожидаясь его, заснула на скамеечке у окна и пробудилась только на рассвете. Наконец она услышала осторожные, крадущиеся шаги и, заподозрив неладное, притворилась спящей. Рори накинул халат и растянулся на полу. Саммер оставалась на месте, пока через окно не заскользили первые робкие лучи света. При виде окровавленного кинжала, валявшегося рядом с его сброшенной одеждой, у нее чуть не остановилось сердце. Саммер поспешно выскользнула за дверь и поднялась наверх, чтобы отдышаться. Перегнувшись через поручень, она заметила в воде какой-то плавающий предмет. Поскольку было еще слишком темно, она сначала не рассмотрела, что это такое, но, приглядевшись, оцепенела от ужаса. Волны перекатывали мертвое тело. Лица не было видно, но волосы… волосы оказались того рыжевато-каштанового оттенка, которым гордились все Гренвилы.
Как выяснилось, Рори отдал приказ поднять якоря, и уже через час унылые берега Голландии остались позади. Следующим пунктом назначения была Франция. Саммер не находила себе места. Ее подозрения лишь усилились, когда на горизонте показалось голландское торговое судно и Рори снова отказался атаковать его. Он, правда, объяснил, что не желает рисковать ее безопасностью, однако Саммер не поверила столь неуклюжему предлогу.
Когда он встал на полуночную вахту, Саммер решила обыскать его письменный стол. Теперь она была убеждена, что он каким-то образом связан с врагами Англии. Оставалось только надеяться, что Рори не продает голландцам государственные секреты.
Саммер, к своему безмерному удивлению, обнаружила несколько запечатанных писем от английского монарха, адресованных королю Франции. Она не посмела сломать печати: Рори сразу заметит, и гнев его будет ужасен. Неужели Карл настолько доверяет Рори, или он нашел бумаги на захваченном судне? А если документы все-таки подлинные, неужто он специально появился в Голландии, чтобы передать содержание де Рёйтеру? Или это фальшивки, изготовленные для того, чтобы ввести в заблуждение короля Франции?
Саммер решила, что лучше всего выведать правду в постели, а пока делать вид, будто ничего не произошло.
«Призрак» бросил якорь в уединенной бухточке. Команда отправилась на берег в баркасах. Матросы хорошо знали здешние места, изобиловавшие виноградниками, и торопились утолить жажду добрым французским вином. Оставшись одни, Саммер и Рори долго плавали обнаженными в лазурной воде, а потом легли на теплые доски палубы. Саммер из скромности прикрылась куском парусины, но Рори такие условности не беспокоили. Правда, он принес из спальни подушки для возлюбленной, а сам растянулся рядом, положив голову ей на колени. Солнце скоро позолотило кожу Саммер.
Рори чуть шевельнулся, и Саммер, лениво приподняв голову, взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы. Она не уставала восхищаться великолепным телом любовника, ровным загаром, глыбами мышц и плоским животом, едва заметно вздымавшимся при каждом вздохе. Но тут Саммер увидела, что и он исподтишка наблюдает за ней: ненасытная плоть стала расти и подниматься, а прижатая к бедру щека почти обжигала кожу. Сильная рука медленно стянула с нее последнюю преграду – кусок парусины. Рори чуть повернулся и нежно припал губами к местечку над треугольником черных завитков.
– Ты так прекрасна, – глухо пробормотал он, обводя языком сомкнутые створки, – и чуть соленая на вкус… восхитительно.
– Рори, я тоже хочу попробовать тебя, – многозначительно прошептала она. Их взгляды скрестились, и в этот момент крохотный кусочек палубы стал для любовников целой Вселенной. Казалось, в мире остались только они двое и их неукротимая потребность поскорее раствориться друг в друге.
Саммер понимала, что, если она хочет добиться правды, все барьеры и недомолвки между ними должны исчезнуть. Но это произойдет, лишь когда они сольются и станут единым целым.
Рори неожиданно вскочил, поднял ее, и они, обнявшись, замерли. Саммер привстала на цыпочки, но даже в этом положении едва достигала его плеча. Она поцеловала то место у шеи, где напряженно билась жилка, и стала лизать бронзовую кожу, постепенно спускаясь все ниже, к груди, соскам и животу, и под конец проникла языком в пупок. Рори чуть вздрогнул, но Саммер, обняв любовника за талию, медленно скользила по его телу своим, пока не очутилась на коленях перед пульсирующей плотью. Вскинув глаза, она перехватила обожающий взгляд Рори и счастливо улыбнулась. Саммер никогда еще не отваживалась на столь интимную ласку и теперь была уверена, что между ними больше не останется преград.
Чуть оттянув кожу с багровеющего факела головки, она приникла к ней ртом и была вознаграждена едва слышным стоном. Пальцы Рори запутались в ее волосах, голова откинулась, так что на шее выступили жилы. Но Саммер неумолимо сосала и покусывала чувствительный орган, пока не услышала сдавленный вскрик Рори.
Однако она отстранилась лишь после того, как в последний раз провела языком по всей длине подрагивавшего в нетерпении любовного орудия. Приподняв голову, она поразилась, каким огромным оно стало, и затрепетала от неутолимой жажды поскорее ощутить его в себе. Если она не получит его сию же секунду, попросту умрет…
Рори дрожащими руками приподнял ее и насадил на свое нетерпеливое копье. Не будь Саммер так возбуждена, ни за что не смогла бы вместить его до конца. Но сейчас их страсть уже перешла все границы и достигла немыслимых высот. Извиваясь, они упали на горячую палубу, и Саммер обвила ногами его торс. Рори бешено врывался в нее все с большей силой, казалось, пронзая до самого горла. Да, это было пыткой, но какой блаженной пыткой! Словно всесокрушающий таран упорно пробивался в самые потаенные ее глубины. Саммер прерывисто всхлипнула и как сквозь сон услышала его команду:
– Сейчас!
Он завладел ее ртом в безжалостном поцелуе, сминавшем губы, и она почувствовала, что внутри стало нестерпимо горячо. Он взорвался, изливая в нее любовную лаву, и она, почти не помня себя, воспарила вместе с ним. Перед любовниками будто открылись врата рая.
Они цеплялись друг за друга, страшась минуты, когда уже не будут единым целым. Несмотря на то что всего несколько мгновений назад оба бились в экстазе, Саммер чувствовала, что еще не насытилась. Прижав к себе возлюбленную, Рори перевернулся на спину, увлекая ее за собой. Саммер бесстыдно раскинулась на его большом теле, потираясь щекой о жесткие волосы на груди Рори. Он почти судорожно мял ее ягодицы, и Саммер моментально обмякла, ожидая продолжения. Но Рори лишь крепче прижал ее к себе, и полузабытые угрызения совести одолели Саммер с новой силой. Неужели она настолько распутна, чтобы спать с предателем? Пора посмотреть правде в глаза: вчера ночью Рори убил человека. Что, если он угрожает жизни Рурка? Ведь тот занимается шпионажем по приказу короля! Если Рори работает на врагов, не исключено, что при этом бессовестно использует брата с целью выведать планы и намерения Англии.
Она взглянула ему в лицо, которое впервые показалось ей жестким, зловещим и неприятным.
– Рори, – едва слышно прошептала Саммер, – я видела запечатанные бумаги в твоем столе.
– Оставь это! – неожиданно резко бросил он.
Саммер сжалась, точно от удара. Как он смеет скрывать от нее что-то в такой момент, когда их тела по-прежнему соединены?
– Ты убил Ричарда Гренвила? – допытывалась Саммер, съеживаясь под бременем вины. В конце концов именно она сказала ему о том, что видела Гренвила. – Да не молчи же!
Но руки Рори чуть крепче сжали ее ягодицы, а твердеющий отросток вздрогнул и начал подниматься. Саммер невольно ахнула и прильнула к Рори, но тут же поняла, что таким способом он беспардонно пытается заставить ее замолчать. Она ошиблась, посчитав, что теперь они неразрывно связаны телами и душами. В сердце Рори остались уголки, куда он не пустит ее.
Она чуть приподнялась, и он выскользнул из нее. Саммер вскрикнула от непередаваемого ощущения потери чего-то истинно драгоценного и, встретившись глазами с Рори, увидела, что в них полыхает яростный огонь.
– Тебе все-таки удалось испортить такой прекрасный день! – прошипел он сквозь зубы.
Саммер понурила голову. Рори прав: так друг друга они еще никогда не любили! Рори – идеальный любовник, и стоило ли требовать от него полной откровенности?
И тут сознание собственной неверности охватило Саммер с новой силой. Она словно сделала это намеренно, чтобы побольнее ранить его! Господи, да стань она любовницей короля, и то не терзалась бы так! Подумать только, спать с братом мужа!
Прикрывшись парусиной, она метнулась вниз, чувствуя, как разъяренный взгляд пирата буквально буравит ей спину.
Вбежав в каюту, она рухнула на постель лицом вниз, не зная, что делать и предпринять. По щекам покатились слезы. Как же низко она пала! В какую дрянь превратилась! И почему позволила себе так быстро найти утешение в объятиях другого? Наверное, потому, что, когда Рурк бросил ее, она впала в такое отчаяние, что сразу же заменила мужа почти полным его подобием. Какой стыд! Разве она не способна обойтись без мужчин?
Ад и кровь, она с детства привыкла полагаться только на себя! И все шло хорошо, пока не встретила лорда Хелфорда. Да, она лгала, мошенничала и не гнушалась грабежом, но в мире, предназначенном для мужчин, иначе не проживешь! Она нашла в себе мужество стать контрабандисткой и разбойничать на большой дороге, значит, сумеет и дальше пойти по жизни без помощи мужчин. Ей никто не нужен. Пусть убираются хоть в преисподнюю!
Глава 38
Этой ночью «Призрак» бросил якорь в Гавре, и Саммер увидела, что Рори сошел на берег в черном плаще и маске. Она так и не узнала, когда он вернулся, поскольку всю ночь проспала одна на огромной постели. Тем временем корабль вновь вышел в море. Когда она появилась на палубе, Рори, одетый с головы до ног в белое, уже стоял за штурвалом, а на мачте развевался английский флаг.
Вчерашние события в это солнечное утро представлялись нереальными. Сегодня в Рори не было ничего зловещего. Наоборот, он казался беззаботным мальчишкой.
– Пойдем, поможешь вести судно, – окликнул он, взмахнув рукой. Саммер уже хотела протестующе покачать головой, как вдруг воздух сотряс оглушительный грохот, сопровождаемый всплеском. Послышались крики, и на палубу высыпала вся команда.
Сердце Саммер гулко заколотилось, но страх тут же сменился едва скрываемым возбуждением. Рори жестом приказал ей спуститься вниз, но она сделала вид, что ничего не заметила, и как ни в чем не бывало помчалась на шканцы, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Рори поднес к глазам подзорную трубу и громовым голосом прокричал:
– Это голландец!
Саммер показалось, что на лицах капитана и матросов отразилось явное облегчение.
– К бою! – прогремел Рори, и команда встретила решение капитана дружными одобрительными воплями. – Немедленно в каюту, – велел он Саммер.
– Ни за что!
– Через несколько минут палуба покраснеет от крови!
Глаза Саммер взволнованно блеснули. Он так дерзок, так храбр, и ей ужасно хочется видеть, как враги покорно склонятся перед ним.
– Мне не терпится увидеть тебя в бою.
– Не опасаешься стать свидетельницей моей гибели? – усмехнулся Рори.
– Небеса тебя не примут, а дьявол побоится, что ты займешь его место, – напомнила она Рори его же слова.
Пират широко улыбнулся. Что за мужественная малютка! Он с каждой минутой все больше восхищался ею и любил за храбрость и стойкость.
Но теперь не время думать о женщинах. Саммер все понимает и не осудит его за это.
Рори принялся выкрикивать команды, которым мгновенно и беспрекословно подчинялись матросы. Он развернул корабль таким образом, чтобы канонир мог дать бортовой залп по врагу. Одно ядро нашло свою цель, и из матросских глоток вырвался торжествующий рев. Конечно, этой пробоины было недостаточно, чтобы потопить судно, но по крайней мере часть голландских моряков будет занята, вычерпывая воду.
Саммер поднесла руку к кушаку и удовлетворенно кивнула, нащупав рукоять кинжала. Хотя на «Призраке» служили матросы разных национальностей, все были вооружены одинаково – абордажная сабля в одной руке, пистолет в другой, кофель-нагель или дубинка за поясом вместе с тесаком.
Они взбирались на ванты с ловкостью обезьян, а некоторые даже держали оружие в зубах, чтобы освободить руки. Саммер задрала голову и заслонила глаза ладонью, пытаясь как следует все рассмотреть. Она решила, что матросы поднимаются выше, чтобы сразу спрыгнуть на палубу голландца, когда корабли сойдутся, но едва чужой борт навис над «Призраком», с ужасом поняла, насколько вражеский корабль больше и тяжелее. Именно торговое судно возьмет на абордаж пиратский корабль, и бой начнется на этой палубе!
Однако в отличие от нее Рори и его команда все знали заранее и готовились к схватке с непрошеными гостями.
Раздался тошнотворный удар борта о борт, и Саммер неожиданно увидела, что стоит на палубе в одиночестве, а вокруг уже кишат голландцы. Что делать? Спасаться бегством или лезть в драку? Двое мужчин угрожающе надвигались на нее, и Саммер нерешительно огляделась. Ноги словно приросли к месту. Но тут в воздухе просвистел линь, захлестнувший петлей шею голландца. Выступивший вперед матрос отшвырнул бездыханное тело и выпустил внутренности другому. Кишки вывалились прямо на палубу, забрызгав белые штаны Саммер алой кровью. Та оцепенела и закрыла глаза в ужасе.
Предсмертные вопли тонули в проклятиях, ругательствах и безумном гоготе. Сталь ударялась о сталь, в воздухе свистели пули. Саммер уже не могла различить, кто друг, а кто враг. Повсюду кипела ожесточенная схватка. К ней приблизился гигант с блестящей шпагой, но Саммер, метнувшись в сторону, успела распороть ему руку кинжалом.
Теперь, хотя и с запозданием, она поняла, какова разница между выдуманными приключениями и этим кошмаром наяву. Смерть справляла свой страшный праздник, и нигде не было от нее спасения.
На этот раз Саммер едва не схватили сразу трое, но Рори был начеку и ударом плашмя сбил ее с ног, отбросив с дороги. У Саммер захватило дух, и она, не помня себя, растянулась на скользких от крови досках. Рори молниеносно ринулся в бой. Один получил пулю в висок, другому он отсек руку, третьего обезоружил и потащил на шканцы, где и привязал к мачте. Покончив с этим, он бросился к Саммер и принялся встревоженно осматривать ее. Но, видя, что новая опасность близка, толкнул возлюбленную себе за спину и отправил очередного голландца к праотцам.
После того как капитан был взят в плен, а половина команды убита, нападающие сдались. Матросы «Призрака» побросали их за борт и перерезали канаты, на которых держался баркас. Лодка шумно опустилась на воду.
Выяснилось, что Рори потерял всего двух человек. Восемь было ранено, и с десяток отделались ушибами, порезами и синяками.
Саммер, помогавшая перевязывать раненых, тряслась, как осиновый лист. Белая одежда Рори покрылась красными пятнами.
– Ты настоящая героиня, – серьезно сказал он.
– Я не думала… не представляла, что это будет так, – пробормотала она.
– Знаю, любимая, но ты не хотела слушать… тебе обязательно нужно учиться на собственных ошибках.
– Рори, прости меня… я считала, ты перебежал к врагу.
Ее возлюбленный отрицательно покачал головой:
– Ты так и не поняла. Я захватил корабль не потому, что он принадлежит Голландии. Просто они напали первыми. Будь это английское судно, я бы предпринял то же самое. Не забывай, я пират.
Саммер устремила взор на привязанного к мачте капитана.
– А что ты сделаешь с ним?
– Возможно, отдам его Рурку вместе с кораблем. Но не прежде, чем обыщу каждый уголок и заберу все что можно, – усмехнулся Рори.
Саммер выпрямилась, сделала шаг и покачнулась.
– Иди вниз, умойся и отдохни, если можешь. Тут еще полно работы, – велел он.
Саммер, брезгливо сморщившись, оглядела себя.
– Как по-твоему, запах крови когда-нибудь выветрится? – тихо спросила она.
– Трудно сказать, – вздохнул Рори, печально качая головой.
Этой ночью они просто лежали в постели, обнявшись. Рори льнул к ней, словно ребенок к матери. Их близость позволила ему немного прийти в себя в этом аду, называемом жизнью. Прошло немало времени, прежде чем ее сердце стало биться ровнее. К утру она сумела возвратить ему силы и спокойствие.
– Ты, наверное, будешь рада вновь оказаться на суше? – спросил Рори.
Саммер поколебалась, не желая обидеть его.
– Я люблю море, но, честно говоря, опасаюсь попасть в плен к голландцам.
– Я хотел отправиться за золотом в Новую Гвинею. Поедешь со мной, Кэт?
Саммер вспомнила о ребенке и удивилась, что Рори способен потребовать такой жертвы от беременной женщины.
– Не знаю, – честно ответила она. – Мне нужно подумать.
Рори лениво потянулся, засмеялся и крепко поцеловал ее, прежде чем вновь встать за штурвал «Призрака». К концу дня вдали показались берега Англии. Саммер вышла на палубу и облегченно вздохнула, увидев, что доски чисто выскоблены и нигде не осталось ни единого напоминания об утренней бойне. Над мачтами с криками вились чайки и крачки. Саммер встала рядом с Рори. Сильный ветер развевал его длинные волосы. Лицо было задумчивым и отрешенным.
– Где мы? – поинтересовалась она.
– Остров Уайт.
– А когда будем в Лондоне?
– Только не Лондон, – сказал Рори, глядя ей в глаза. – Когда стемнеет, мы бросим якорь в Саутхемптоне. Это всего в двадцати милях от Солсбери, куда переехал двор.
– Черт с ним, со двором, мне нужно в Лондон! – взвилась Саммер.
– Лондон все еще остается рассадником заразы. Поверь, как только чума стихнет, Карл и придворные сразу же вернутся в город.
– Но я должна удостовериться, что брат жив!
– Кэт, твой долг позаботиться о здоровье своем и моего сына, – сурово остерег Рори. – На этот раз ты подчинишься, и я не потерплю возражений.
Взглянув в его мрачное лицо, Саммер прикусила язык. Подумайте, какая самоуверенность! Он и мысли не допускает, что отцом младенца может быть Рурк.
Они направились к побережью Саутхемптона, но прежде понадобилось отвести захваченное судно в надежное место и перегрузить с него пряности, слоновую кость и золото, привезенные с побережья Гвинеи.
Саммер спустилась вниз, чтобы написать письмо. Она не сумела заставить себя прямо сказать Рори, что задумала. День за днем решение зрело в ней, пока сегодня наконец она не пришла к заключению: так больше продолжаться не может. И хотя она была по-своему счастлива с Рори, теперь все кончено. Черный Джек Флаш был великолепным любовником и неукротимым искателем приключений, но совсем не годился на роль мужа и отца. Саммер и ребенок камнем повиснут у него на шее, пока взаимная неприязнь, раздоры и ненависть не уничтожат бушевавшей когда-то страсти. Пора признать истину: ей не нужен другой супруг, кроме лорда Рурка Хелфорда.
В записке она попрощалась с Рори и объяснила, что любит его слишком сильно для того, чтобы связать по рукам и ногам. Пожелала ему попутного ветра и умоляла поскорее отправиться в Африку за вожделенным золотом. Потом спрятала письмо, чтобы он нашел его только после расставания.
На рассвете Рори посадил Саммер в дилижанс, идущий до Солсбери, и сказал, что даст о себе знать через неделю. Он долго не отпускал ее, осыпая поцелуями, и наконец, ухмыльнувшись, уронил ей на колени мешочек с золотом.
– Тебе понадобятся деньги. Игра – единственное развлечение в Солсбери.
Саммер махала до тех пор, пока Рори не скрылся из вида. Потом, глубоко вздохнув, распахнула тяжелую дверцу экипажа и вышла.
– Эй, миссис, вернитесь, мы отъезжаем, – велел кучер. Но Саммер, наградив его пренебрежительным взглядом, процедила:
– Хватит брюзжать! Лучше выгрузите мои сундуки и отнесите их в лондонский дилижанс.
По прибытии в столицу Саммер высадили на пустынной улице. Жители Лондона заперлись в домах и старались не выходить, боясь ужасной болезни, так что город казался населенным призраками. Омерзительный запах смерти и тления забивал ноздри. Не слышно криков уличных торговцев, скрипа ломовых телег и топота башмаков на деревянной подошве. Большинство лавок были закрыты: кто купит парик, волосы на который, возможно, пошли с головы чумного мертвеца?! Кто польстится на платья и драгоценности, вероятно, снятые с жертвы чумы? Кому нужна мебель из зараженного дома?
Саммер так и не смогла найти ни портшез, ни наемную карету, поэтому ей пришлось дать старику с ручной тележкой золотую монету, чтобы тот доставил ее сундуки на Кокспер-стрит. Сама она вынуждена была идти пешком.
– Двор Уайтхолла зарос травой, – вздохнул старик.
– Неужели даже еды купить негде? – встревожилась Саммер.
– Фортуна отвернулась от лондонцев, – философски заметил носильщик. – Слишком они носы задирали, считая остальных людей грязью под ногами, и вот теперь наказаны за свою спесь. Печаль и скорбь царят в их жилищах. Король и королева покинули столицу, а придворные последовали их примеру и бросились бежать, как крысы с тонущего корабля. Театры закрыты, актрисы в поисках пропитания стали шлюхами, но в отличие от прежних времен это ремесло больше не приносит дохода, ибо мужчинам не нужно женское тело – чересчур велика опасность заразиться. Лишь могильщики да воры, обшаривающие опустевшие дома, наживаются на людском горе. Тот, кто соглашается ухаживать за больными, может сколотить целое состояние. В лавках за еду дерут вдесятеро больше, чем в обычное время, и люди пускают в ход кулаки, чтобы купить немного помоев, которыми раньше и свиньи побрезговали бы. Даже несчастные старые бродяги вроде меня и то могут заработать золотой!
Он подмигнул ей, прежде чем свернуть на Кокспер-стрит.
– Наверное, таких, как я, немало. Лошадей не сыскать ни за какие деньги, – рассеянно ответила Саммер.
– Нет, девушка, мне платят золотом за то, что каждую ночь свожу мертвецов на кладбище.
– О Боже, – потрясенно охнула Саммер, отпрянув от старика. Ее сундуки на телеге для чумных трупов! К счастью, они уже добрались до особняка тетушки Лил, и она поспешно расплатилась, радуясь, что избавилась от этого вестника смерти. Открыв входную дверь, она волоком затащила вещи в переднюю и обессиленно прислонилась к стене. Наконец-то можно спрятаться от этого пораженного гневом Господним города!
На полу белел листок бумаги. Саммер подняла его и, схватившись за сердце, едва не умерла от волнения. Почерк Спайдера! Очевидно, он, не застав никого дома, подсунул письмо под дверь.
Саммер побежала в малую гостиную и нетерпеливо раздвинула гардины, чтобы впустить хоть немного света. Сбросив туфли с гудевших ног, она развернула записку и встревожилась еще больше.
«Дорогая Кэт!
Прости, что вел себя, как последний осел, и поссорился с тобой. Забежал на минуту, сказать, что мы с Эдвином Брукнером поселились вместе. Он младший брат лорда Брукнера, с которым ты познакомилась при дворе. Судя по всему, ты, как и остальные придворные, отправилась в Солсбери. Когда вернешься, найдешь меня в доме номер тринадцать на Уорвик-лейн, что недалеко от собора Святого Павла. Мы собирались на две недели поехать в Брукнер-холл, поместье Эдвина, переждать, пока чума пойдет на убыль, но Эдвину сегодня нездоровится, так что отложили путешествие на завтра. Пожалуйста, не сердись на меня.
Твой любящий брат Спайдер».
Его другу нездоровится… что, если Эдвин заразился чумой?
Предчувствие опасности, грозившей брату, росло с каждой минутой. Она во что бы то ни стало должна увидеть его!
Саммер пошарила по кухонным шкафчикам и столам, но отыскала лишь немного сухих галет и, давясь, стала жевать. Как набраться храбрости, чтобы вновь выйти на улицу и смело взглянуть в глаза старухе с косой?
Глава 39
Лорд Хелфорд явился на аудиенцию спозаранку, но и король редко залеживался в постели и был на ногах с самого рассвета. Пребывание в Солсбери начинало действовать ему на нервы. Город гостеприимно встретил и монарха и придворных, однако его раздражали отсутствие пространства и безупречная чистота, так непохожие на жизнь в шумном, вечно галдящем перенаселенном Лондоне.
Едва Рурк открыл рот, как в покоях появились брат Карла герцог Йоркский, вместе со своим тестем, канцлером Гайдом, и король бросил на Хелфорда предостерегающий взгляд.
– Полагаю, ты уже встретился со своим братом? – осведомился он, сразу переходя к делу.
– Совершенно верно, сир, «Призрак» заходил прошлой ночью в Саутхемптон. Он доставил в Гаагу секретные депеши с предложением мира, но, к моему сожалению, оно было отвергнуто.
Карл мгновенно вспыхнул, оскорбленный до глубины души.
– Нам не следовало так унижать себя подобным пресмыкательством перед врагом!
– Не вижу позора в том, чтобы попытаться заключить почетный мир, ваше величество, – вмешался канцлер, стараясь успокоить разгневанного короля.
– Будь проклят этот чертов парламент, вечно вяжет мне руки! Я бы хотел раз и навсегда выбить голландцев со всех морей и добился бы своего, не трясись эти скряги над каждым пенни!
Огромный кулак с силой опустился на стол, чуть не расколов его пополам. Гайд, видя, что бури не миновать, поспешно пробормотал:
– Я немедленно потребую у парламента денег на ведение военных действий. Уверен, они сразу раскошелятся, узнав, на чьей я стороне.
– Мой брат договорился о тайной встрече с самим де Рёйтером, – продолжал Рурк, тщательно выбирая слова.
Собеседники мгновенно насторожились.
– Мы пришли к единому мнению, – спокойно произнес Рурк, – и считаем, что абсолютное равенство сил не обеспечит ни одной стороне слишком явного перевеса.
– Что же, Хелфорд, – отрывисто рассмеялся Карл, – ты по крайней мере достаточно честен, чтобы говорить мне в лицо только правду, а не то, что я желаю слышать. Канцлер, вам, должно быть, приятно узнать, что такие безрассудные молодчики, как я, Бакингем и Лодердейл, были не правы.
Старик протестующе поднял руки:
– Нет, нет, если они еще не готовы вести переговоры, я просто обязан выжать деньги из парламента, и мы не дадим голландцам покоя, пока они сами не приползут к нам на коленях, прося мира.
Король кивнул и знаком велел брату удалиться и захватить с собой тестя. Оставшись наедине с другом, он быстро спросил:
– Как насчет того деликатного дельца, которое я доверил чертову пирату?
Рурк Хелфорд широко улыбнулся и вытащил из-за пазухи послание с печатью короля Франции.
– Он прямо-таки ухватился за шанс вернуть Дюнкерк.
Карл нетерпеливо сломал печать.
– Да он предлагает вдвое больше, чем я запросил… двести тысяч!
– Э… видите ли… это была идея Рори. Алчность, как всегда, взяла над ним верх. Он объявил королю, что ваше величество просит двести тысяч.
Карл, вне себя от восторга, потер руки:
– Я рад, что у тебя хватило ума не упоминать об этом в их присутствии. Пусть примут сделку, как свершившийся факт. В конце концов проклятый Дюнкерк всегда был частью Франции. Конечно, Кромвель завоевал его, но все равно французы, живущие там, никогда не покорятся англичанам. Ты не представляешь себе, как мне осточертело стоять перед этими парламентскими сквалыгами с протянутой рукой! Да я беднее любого нищего! Даже ночной горшок, и тот не мой! А казначей, стоит лишь мне потребовать денег, кривится, будто я выворачиваю его собственный карман! Кстати, когда, по-твоему, я получу деньги?
Лорд Хелфорд снова улыбнулся.
– Золото было перегружено с «Призрака» на «Языческую богиню» прошлой ночью, – сообщил он.
– Плоть Господня, да эти братцы Хелфорд времени не теряют! – подмигнул король.
– Теперь, ваше величество, если вы не против, я поищу леди Хелфорд и напомню ей о супружеских обязанностях.
– Но Саммер здесь нет, – удивился Карл.
– Вы, должно быть, изволите ошибаться, сир. Кажется, она только что приехала. Упрямую ведьму пришлось едва ли не силой тащить из Лондона, но брат заверил, что благополучно доставил ее в Саутхемптон.
Карл покачал головой и подмигнул:
– Ру, будь она здесь, мне не пришлось бы умирать от тоски.
– Наверное, гостит у леди Ричвуд, – раздраженно заметил Хелфорд.
– Советую поскорее сделать Саммер ребенка, это надолго подрежет ей крылышки, – ухмыльнулся Карл.
– Она уже носит мое дитя, сир, и тем не менее пускается в самые безумные похождения.
Перед тем как покинуть сравнительно безопасное убежище на Кокспер-стрит, Саммер решила захватить с собой все необходимое. Прежде всего, разумеется, деньги, а поскольку улицы наверняка кишат ворами и грабителями, не следует забывать о пистолете.
Она отыскала небольшой мешочек и сунула туда оставшиеся галеты, бутылку крепкого портвейна, сорочку и мягкие туфельки без каблуков, а также щетку. Больше она вряд ли поднимет – до Уорвик-лейн не так уж близко.
Саммер направилась вдоль Нортумберленда к Темзе. Возможно, если повезет, она сумеет найти барку, которая доставит ее к причалу собора Святого Павла.
Но сегодня удача отвернулась от нее, и если даже по течению и проплывало суденышко, лодочник не обращал ни малейшего внимания на крики Саммер. Наконец она сдалась и пустилась в долгий путь. Проходя по набережной, она не могла не заметить, какие грязь и мерзость царят вокруг. И все это падало в реку, превращая прибрежные воды в отвратительное месиво. Тощие собаки рылись в гниющем мусоре, чайки и вороны клевали разбухшие трупы людей и животных, и Саммер едва не вырвало.
Вскоре дорогу ей загородила стража:
– Куда спешите, леди?
– Я должна найти брата, – объяснила она.
– На прошлой неделе умерло больше семи тысяч лондонцев. Король приказал поставить на улицах гвардейцев, чтобы не выпускать жителей из домов, – буркнул стражник и, не дождавшись ее ответа, отвернулся. Он предупредил девчонку, и, если той вздумалось умереть раньше времени, значит, такова воля Господа.
Добравшись до тюрьмы Брайдуэлл, Саммер направилась на север и тут же пожалела об этом. Из камер были вынесены жалкие тюфяки, грубо сколоченные столы и стулья, и тюремщики жгли из них костры, куда бросали полуобнаженные трупы изможденных жертв чумы. В воздухе стоял невыносимый смрад, по земле ползли струйки грязи.
