Пират и язычница

      Трясущаяся от страха, Саммер повернула назад к реке, пытаясь пройти мимо Бейнард-Касл. Это тоже оказалось ошибкой. Прямо на мостовой валялись люди в матросской одежде. Сначала ей показалось, что они тоже больны, но прежде чем она успела отступить, несколько человек подползли ближе и, цепляясь за ее юбки, умоляли дать хоть немного еды. Несчастные умирали с голоду, потому что ни один капитан не посмел бы взять на борт матросов, побывавших в лондонском Сити, где правила бал чума.
      Саммер бросила им несколько бисквитов и, приподняв подол, бежала всю дорогу до собора Святого Павла, а потом свернула на Уорвик-лейн и стала разыскивать тринадцатый номер. Наконец она набрела на двор, где одиноко торчала ручка водяного насоса. Подняв глаза, она увидела зловещую цифру и принялась колотить в дверь. Волна облегчения окатила ее, когда на стук никто не ответил. Значит, брат успел благополучно добраться до Оксфорда, где находилось имение Брукнеров!
      Она присела на ступеньки, чтобы немного отдохнуть: беременность давала о себе знать, и Саммер потеряла былые ловкость и проворство.
      Леди Хелфорд едва перевела дух, как до нее донеслись странные звуки, похожие на плач. Она настороженно подняла голову, словно животное, почуявшее опасность. Непонятно, что подсказало ей, что там, за дверью, мучится и, может быть, умирает брат.
      Поглядев в приоткрытое окно, она увидела, что Спайдер сидит на полу и раскачивается, сжав ладонями виски.
      – Спайдер, это я, Кэт, – окликнула она, но он, казалось, даже не слышал ее. Потянув за ручку, она обнаружила, что дверь не заперта. Саммер ступила через порог, но тут же отшатнулась от невыносимой вони. Сжав зубы, она опустилась на колени перед братом.
      – Спайдер, это я, Кэт, – повторила она. – Что случилось?
      Юнец медленно поднял голову и посмотрел на сестру мутными глазами. Прошло несколько минут, прежде чем он сообразил, кто перед ним.
      – Твой друг болен? – допытывалась Саммер.
      Спайдер кивнул.
      – Эдвин… У него чума, – испуганно прошептал он.
      – Где он? Там?
      Саммер встала и направилась к лестнице, ведущей в комнаты.
      – Нет, Кэт, ради Бога, не нужно! Он только заснул.
      – Здесь дышать нечем. Пойдем, поможешь мне прибраться, – велела она, с отвращением разглядывая груду засаленных полотенец и простынь. – Это необходимо сжечь. У тебя есть чистое белье?
      Спайдер устало качнул головой.
      – Что же, придется позже все это выстирать. Я иду во двор принести воды. Надо избавиться от всей этой пакости и смрада.
      Ей необходимо чем-то занять себя, иначе она просто с ума сойдет! Если Спайдер ухаживал за Эдвином, значит, непременно заразился!
      Она с трудом втащила в переднюю тяжелое ведро с водой и нетерпеливо приказала:
      – Черт побери, Спайдер, да встань же и помоги мне!
      И только сейчас с ужасом увидела багровое лицо брата. От него так и несло жаром!
      Саммер, отступив, неуклюже поднялась по лестнице и оказалась в первой спальне. Пол был скользким от испражнений и рвоты. Она боязливо приблизилась к кровати, на которой лежал раздувшийся почерневший труп молодого человека. Очевидно, он умер довольно давно, и у Спайдера не хватило мужества признать страшную правду.
      Саммер побежала назад.
      – Спайдер, он скончался! – вскричала она.
      – Нет… нет… просто заснул, – тупо бормотал брат.
      – Пойдем, – решительно велела она, – надо не мешкая убраться отсюда.
      Спайдер с трудом встал, но тут же пошатнулся. Его начало рвать.
      – О, милостивый Боже, только не это! – взмолилась Саммер.
      Спайдер поплелся во вторую спальню и рухнул на постель, к счастью, застеленную относительно чистым бельем. Саммер раздела его и поставила рядом ночной горшок. Вспомнив, что принесла с собой вино, она попыталась напоить брата. Рвотные спазмы прекратились, но жар не спадал, а глаза не открывались. Саммер поняла, что он тяжело болен и очень устал.
      Но тут снизу послышался крик, и она сообразила, что это, должно быть, собирают мертвецов.
      Выбежав на балкон, Саммер закричала:
      – Эй, там, внизу! Помогите!
      – Еще чего! – угрюмо отозвался возница. – Мы поднимаем их с улиц и не обязаны заходить в каждый чертов дом!
      – Обождите! Не смейте двигаться с места! – повелительно приказала она и, задержав дыхание, метнулась в спальню Эдвина. Вынуждая себя ни о чем не думать, она стащила распухший черный мешок, бывший когда-то Эдвином Брукнером, с кровати на пол и, ухватившись за край простыни, поволокла его с невесть откуда взявшейся силой дальше, на верхнюю площадку. Саммер согнулась едва ли не вдвое, переводя дух и превозмогая боль в боку.
      – Тебе придется подняться и забрать его, – пропыхтела она.
      – Ты что, вообразила себя королевой, а меня фрейлиной? – набросился на нее разъяренный кучер. – Правила есть правила. Я подбираю мертвецов с улиц!
      У Саммер чесались руки пристрелить мерзавца, но она вовремя сообразила, что в таком случае останется не с одним трупом, а с целой телегой. Поэтому она из последних сил пнула тело несчастного. Мертвец скатился со ступенек и с отвратительным глухим стуком ударился об пол.
      – Иисусе всемогущий, что это ты наделала, глупая корова! Теперь придется браться за лопату!
      Саммер закрыла глаза и прошептала молитву за упокой души несчастного Эдвина Брукнера. Брат влиятельного и богатого лорда нашел свой последний приют в одной из безымянных могил. Она помолилась и за здравие любимого, смертельно больного брата. И не забыла также попросить Господа быть милостивым к ее нерожденному ребенку.
      Пришлось восемь раз наведаться к насосу, прежде чем в комнатах стало чисто. Она часто проверяла, не стало ли хуже Спайдеру. Но тот спал тяжелым сном, и она безуспешно старалась уверить себя, что брат переутомился и все обязательно обойдется.
      Совершенно измученная ужасными мыслями, Саммер поняла, что, если сейчас не съест что-нибудь, просто упадет от голодного обморока. Однако она не позволила себе отдохнуть, пока не зажгла огонь и не поставила на него котелок. Нужно вскипятить чай и съесть хотя бы одну галету.
      Она рассеянно передвинула шахматную фигуру на столике, стоявшем перед камином. Слезы невольно брызнули из глаз. Бедные дети! Ничего не подозревая, играли в шахматы, когда ангел смерти посетил их дом.
      Саммер задумчиво вздохнула, но тут же подскочила от громового стука. Кого это принесло в такой час?! Горожане боятся высунуть нос на улицу, значит, это наверняка грабитель!
      Схватив пистолет, она медленно приоткрыла дверь. На пороге стоял Рурк Хелфорд, весь в черном. Только с широкополой шляпы свисало выкрашенное в темно-синий цвет страусовое перо. Совсем как в их первую встречу! Глаза сверкали такой бешеной яростью, что душа Саммер ушла в пятки. Решительно шагнув вперед, он грубо схватил ее за руку и процедил сквозь зубы:
      – Какого черта вы делаете в этой дыре, мадам? Я сию минуту забираю вас отсюда!
      – Нет, Рурк, я не уйду, – устало вздохнула она.
      – Я едва не спятил, разыскивая вас! – заорал он. – Хорошо еще, что догадался отправиться на Кокспер-стрит и уж там случайно увидел бумажку с адресом! Если вам наплевать на себя, могли бы подумать о моем ребенке! Разгуливая по Лондону, вы подписали себе смертный приговор!
      Саммер безмолвно умоляла его обнять ее, утешить, развеять страхи, но гордость и обида оказались сильнее.
      – Знаю, вы только и думаете, что о младенце, а я хоть пропади пропадом!
      – Я, как последний глупец, гонялся за вами по всему Солсбери, а потом и по Лондону!
      – И зачем я вам понадобилась? Хотите довести до моего сведения, что брак наконец признан недействительным? – съехидничала она.
      Он так разозлился, что не задумываясь солгал:
      – Совершенно верно.
      – Вот как, – прошептала она, мигом растеряв весь задор.
      Приглядевшись, он заметил, что лицо Саммер стало серым, словно старая тряпка. Прекрасные волосы спутались и беспорядочно разметались по плечам. По-видимому, она ужасно устала.
      – Ты идешь или придется тебя нести? – угрожающе произнес он. Саммер подняла пистолет и прошипела:
      – Проваливай отсюда, Хелфорд, или, клянусь Богом, я вышибу твои мозги!
      Лицо Рурка мгновенно окаменело. Прищурив глаза, он размахнулся и ударил ее по щеке. Саммер свалилась на пол, но, падая, успела спустить курок. Едкий запах пороха заполнил переднюю.
      «Я убила его, – бессвязно думала она, – люблю и поэтому убила…»
      Оказалось, что пуля разорвала камзол на плече, но пострадала лишь гордость Хелфордов. Рурк выхватил пистолет и встал над женой.
      – Я изобью тебя до полусмерти, – зловеще спокойно пригрозил он, дернув ее за волосы. Вспомнив, как неукротим он в гневе, Саммер испуганно вскрикнула:
      – Рурк, помоги мне… Спайдер умирает от чумы!
      Закрыв лицо руками, она разразилась рыданиями.
      – Мой Бог, – прохрипел Рурк и, подняв ее, отнес к камину и усадил в кресло. Безошибочный запах смерти уже подсказал ему, с чем сражалась Саммер целый день.
      – Добравшись сюда, я обнаружила Эдвина мертвым, – выдавила она.
      – Молодого Эдвина Брукнера? – неверяще переспросил он.
      – Пришлось избавиться от тела… приехала телега с мертвецами… я была вынуждена сделать это, Рурк, – пробормотала она, цепляясь за него.
      – Разумеется. Чума не считается ни с богатством, ни с титулами, милая, поэтому я и пришел за тобой.
      Откинув у нее со лба волосы, он нежно погладил затекшую синяком щеку.
      – Дорогая, послушай меня. Я найму Спенсеру сиделку. Не позволил бы тебе находиться тут, даже не будь ты беременна.
      – Я не брошу его, – упрямо покачала головой Саммер.
      – Но ты умрешь, если останешься.
      – Значит, умру, – тихо согласилась она.
      Рурк понял, что Саммер не рисуется. Он едва сдерживался, чтобы не утащить ее из этого проклятого места, однако понимал, что тогда она навеки его возненавидит.
      Сняв камзол, он закатал рукава рубашки.
      – В таком случае я не покину тебя. Где он?
      – Нет! – охнула она. – Ты можешь умереть!
      – Значит, умру, – бесстрастно повторил он.
      Саммер рассмеялась сквозь слезы:
      – Пойдем разбудим его, он слишком долго спит.
      Рурк приблизился к кровати и, встревоженно хмурясь, поглядел на раскрасневшееся лицо юноши.
      – Он без сознания, Саммер, и, если так будет продолжаться, долго не протянет. Решай – либо мы позволим ему уйти спокойно, либо вступим в поединок с самим неумолимым жнецом. Поединок, который мы, вполне возможно, проиграем.
      – Борись и побеждай или борись и погибни… иного пути нет!
      – Молодец, – кивнул Рурк. – Что у нас есть из питья?
      – Вода, чай, портвейн.
      – Дадим ему все, но начнем с воды.
      Саммер побежала за водой, а Рурк открыл окна и снял покрывала с кровати. Спайдер горел в лихорадке, и когда Рурк усадил его, подперев подушками, начал бредить и что-то невнятно выкрикивать. Рурк взял кружку с водой из рук жены и стал осторожно поить юношу. Сначала тот отталкивал его руку, потом, распробовав вкус, жадно выпил все, и опять заметался в беспамятстве.
      – Еще, – велел Рурк, и Саммер тотчас выполнила его приказание. Рурк с бесконечным терпением продолжал поить больного и попросил жену заварить чай. После того как он влил в Спенсера обжигающий напиток, тот мгновенно вспотел, да так сильно, что простыня промокла насквозь. – Принеси воды, нужно его обтереть.
      Саммер взяла пустое ведро.
      – Какого черта ты делаешь?
      – Водяной насос во дворе, – пояснила она.
      Рурк немедленно устремился к ней.
      – Чтобы я больше не видел, как ты таскаешь тяжести! – зычным голосом крикнул он, и Саммер с радостью выпустила ручку ведра. Они обтерли Спайдера, напоили чаем, потом снова обтерли. Чистых простынь больше не было, и пришлось положить юношу на голый тюфяк.
      Рурк пощупал вспухшие на шее Спайдера шишки. В паху чумных бубонов не было, и это расстроило Рурка. Плохой знак – обычно выживали те, у которых бубоны назревали и прорывались, выводя из тела больного яд. Но Рурк не стал волновать Саммер и предложил на этот раз напоить Спайдера вином с водой.
      После трех кружек Спайдер обмяк и задышал чуть ровнее.
      – Ну вот, теперь он немного поспит. Я ненадолго оставлю тебя. Нужно попробовать раздобыть какой-нибудь еды. Бьюсь об заклад, у тебя сегодня крошки во рту не было.
      – Я не голодна, Рурк. Слишком устала и издергана, чтобы есть.
      – Не желаю ничего слушать. Я достану еду, чего бы это ни стоило, и накормлю тебя.
      Саммер покорно кивнула: сил на споры и возражения не осталось.
      – Но вечером запрещено выходить на улицу! – вспомнила она. – Тебя остановит стража!
      – Пусть попробуют! – бросил Рурк.
      Саммер, вероятно, задремала, потому что, казалось, прошло всего несколько минут, прежде чем вернулся Рурк. Он принес жареного каплуна и бутылку сидра, чем мгновенно пробудил в ней ностальгические чувства. Отломив ножку, она грустно улыбнулась:
      – Знаешь, когда нам совсем нечего было есть и мы умирали от голода, приходилось совершать набеги на твой курятник.
      – Наконец-то ты решилась быть сама собой в моем присутствии! Я счастлив, что ты откровенна со мной, Саммер.
      Но Саммер лишь слегка усмехнулась. Она хорошо усвоила урок и не совершит дважды одну и ту же ошибку. Все мужчины уверяют, что ценят в женщине искренность, но горе той, кто попадется на приманку льстивых слов! Если Рурк узнает о ее связи с его пройдохой братцем, наверняка прикончит обоих!
      Словно поняв, о ком она думает, Рурк сказал:
      – Я попросил Рори отвезти тебя в Солсбери. Почему ты его обманула?
      Господи, неужели он знает о ее путешествии во Францию и Голландию?! Нет, не может быть!
      Саммер пожала плечами:
      – Его легче провести, чем тебя.
      – Мне следовало бы самому позаботиться о тебе, но я опасался, что ты выслушаешь мои просьбы и назло мне поступишь наоборот. В последнее время мы действуем друг на друга, как порох и огонь.
      – Весьма опасное сочетание, – пробормотала она, глядя на четкие очертания его губ.
      – Вы с Рори прекрасно ладите, и мне казалось, что все обойдется. Судя по всему, вы настоящие друзья.
      «Мы не друзья, а любовники! – едва не выкрикнула Саммер. – Неужто ты настолько слеп?»
      Ей хотелось признаться во всем, предупредить, чтобы он не доверял Рори, поскольку тот думает лишь о себе. Он не моргнув глазом растопчет чувства брата.
      – Откуда у него эта белая прядь в волосах? – поинтересовалась она.
      Немного помолчав, Рурк неохотно ответил:
      – В тот вечер мы с отцом, как обычно, поссорились. Он был так беззаветно предан королю, что охотно поднялся бы на эшафот вместе с Карлом, но, когда его величество казнили, отца не было в Лондоне. Он пожертвовал всем ради дела Стюартов и даже заложил все корнуолльские владения, чтобы раздобыть побольше денег. Я имел дерзость заявить, что он и так достаточно отдал на алтарь Стюартов и в его возрасте нужно сидеть дома и предоставить сражаться молодым.
      Рурк встал и ногой подтолкнул в камин едва не выпавшее полено.
      – Ураганной ночью в Хелфорд-Холл ворвались солдаты Кромвеля. Отец и немногие оставшиеся в живых защитники замка храбро сражались, но враги загнали их в бушующие воды реки Хелфорд. Рори бросился вслед, чтобы попытаться спасти отца, но тут же свалился от удара саблей, едва не раскроившего ему череп. Брата посчитали мертвым, но течение вынесло его на берег, неподалеку от дома.
      – Наш берег, – тихо вставила Саммер.
      – Именно там, – кивнул он, жарко блеснув глазами.
      Перед мысленным взором Саммер встало лицо Рори, и она поняла, что никогда не сможет выдать его королю. Но Рурку обязана сказать все! Предостеречь от грозящей беды.
      – Ру, мне кажется, Рори использует подвалы Роузленда, чтобы тайком переправлять людей в Англию и из Англии.
      Брови Рурка высоко поднялись, челюсти сжались.
      – По-моему, он продает сведения голландцам, французам, кому угодно.
      – А я считал тебя его другом! – взорвался Рурк. – Ты готова предать Рори!
      – Ни за что… я не проговорилась бы королю за все сокровища мира… только тебе, если твоя жизнь в опасности… – заикаясь, пояснила Саммер.
      – Значит, ты наконец сделала выбор, и я тот счастливчик, кого одаришь своими милостями? – издевательски бросил он.
      – Нет, черт возьми, меня тошнит от вас обоих! Можете убираться к дьяволу!
      Она допила сидр и швырнула в Рурка кружкой. Но тот лишь усмехнулся и, обняв Саммер, усадил к себе на колени. Его губы обожгли ее шею.
      – Как мы проведем долгие ночные часы? – прошептал он.
      Вздыбленная мужская плоть настойчиво упиралась ей в бедро. Жар его тела опалял кожу.
      – Мы могли бы поиграть… в шахматы, – лукаво предложила она.
      – На любое желание победителя, – мгновенно парировал Рурк.
      Спорить не имело смысла. Тепло и сидр разморили Саммер, и она молча оперлась на плечо мужа, словно прося любви и защиты. Она, Спайдер и ребенок, дремлющий под ее сердцем, так нуждались в этом.
      Саммер играла рассеянно, неумело, почти не глядя на доску, и Рурк без труда выиграл партию. Рука Саммер легла ему на бедро, и шахматы были тотчас забыты. Рурк осторожно накрыл ее ладонь своей и стал медленно передвигать, пока пальцы Саммер не коснулись возбужденной плоти. Видя, что жена не думает отстраняться, Рурк облегченно вздохнул.
      – Твое магическое прикосновение повергает меня в трепет, – глухо прошептал он и, ободренный ее покорностью, сунул другую руку ей под юбку. Саммер по-прежнему не двигалась, и Рурк уже предвкушал бурную ночь. Однако его торжество оказалось преждевременным. Подняв глаза, он обнаружил, что жена крепко спит, уронив голову ему на плечо. Рурку пришлось удержать свое вожделение в узде и дожидаться более подходящего момента.

Глава 40

      Рурк сжимал Саммер в объятиях, пока тьма за окном не рассеялась. Нежно отстранив жену, он потихоньку встал и отправился в спальню Спайдера. Тот, вероятно, был еще жив, поскольку Рурк слышал громкий кашель. Подойдя к кровати, он ошеломленно уставился на юнца. Спайдер пришел в себя, хотя глаза все еще оставались мутными, и был покрыт с головы до ног ярко-красными пятнами.
      – Саммер, милая, быстрее сюда! – позвал Рурк.
      Саммер в ужасе встрепенулась. Сначала она не поняла, где находится, но через мгновение вспомнила о брате. Может, он уже…
      – Что случилось? – опасливо спросила она.
      – Подойди, сама увидишь! – весело откликнулся Рурк.
      Саммер, едва волоча ноги, направилась к двери спальни.
      – У него вовсе не чума! – воскликнул муж. – Это пятнистая лихорадка!
      – То есть как? – недоуменно моргнула Саммер.
      – Детская болезнь! – завопил Рурк, вне себя от радости.
      Он подхватил жену, закружил и запечатлел звонкий поцелуй у нее на устах. Но так же внезапно замер и, указав пальцем на несчастного Спайдера, сурово объявил:
      – Когда поправишься, я вышибу из тебя дух. – Потом снова подбросил Саммер и добавил: – Я немедленно увожу отсюда вас обоих!
      Несмотря на то что пуль не осталось, а по улицам ходила дозором стража, они решили рискнуть.
      Рурк укутал Спайдера и сунул в руки Саммер мешочек с золотом.
      Они едва успели спуститься вниз, как во дворе появились стражники, вооруженные мушкетами.
      – Стоять! – приказали они в один голос, подбегая к крыльцу.
      Рурк, прицелившись в них из незаряженного пистолета, процедил мертвенно-спокойным тоном:
      – Джентльмены, леди готова заплатить вам золотом, я – пулями. Выбирайте.
      Мужчины переглянулись, но, посмотрев на кучера Рурка, который угрожающе помахивал железной дубинкой, сочли за лучшее капитулировать.
      Саммер бросила им по золотому и забралась в карету.
      – Как холодно сегодня! – озабоченно покачала она головой.
      – Вот и хорошо. Мороз – единственное средство от чумы.
      Он уложил Спенсера на сиденье, а сам сел рядом с женой и, обняв ее за плечи, притянул к себе.
      – Отдохни, родная, ты совсем измучилась.
      Саммер больше всего на свете хотелось склонить голову ему на грудь, положившись на его силу воли и уверенность, но она хорошо знала, что, стоит им побыть в такой близости несколько минут, как желание взметнется неукротимым пламенем. Она отстранилась и выпрямилась, боясь взглянуть в смуглое красивое лицо.
      – Спасибо за помощь, Рурк. Теперь я сама справлюсь.
      – Я найму тебе сиделку. Она поухаживает за Спенсером, пока тот не поправится, но главной ее обязанностью будет оберегать тебя. Скоро ты не сможешь сама о себе заботиться.
      – На это потребуется много денег! Сиделка обдерет тебя как липку, да еще и обворует! Жителям Лондона нельзя доверять, особенно сейчас.
      – Я знаю надежную женщину. Она живет в деревне. Служила у меня экономкой до того, как я перебрался в Корнуолл. Скромная, умелая, разумная, она не спустит с тебя глаз. Клянусь Богом, тебе давно нужна нянька! И не волнуйся, я заплачу ей из собственного кармана, зная, какая ты корыстная алчная ведьма!
      Возмущенная до глубины души, Саммер подбоченилась и сухо бросила:
      – Можешь вычесть из тех денег, которые должен отдать мне за то, что я согласилась расторгнуть брак.
      Почему ее колкости так задевают его? Рурк был готов сорваться с места и встряхнуть жену, как тряпичную куклу, но сдержался, боясь, что вместо этого начнет ее целовать.
      Наконец они добрались до Кокспер-стрит. Рурк отнес Спенсера наверх в спальню для гостей, раздел и уложил на прохладные чистые простыни. Затем отправил кучера за едой, вином и лекарственными травами, наказав добыть все на складе, из которого только что снабдили припасами его судно.
      В доме было холодно и сыро, поэтому Рурк затопил камины в каждой комнате.
      – Саммер, – пробормотал он, – мне было бы куда легче на душе, если бы ты держалась подальше от своего брата. Пятнистая лихорадка далеко не так опасна, как чума, но если ты заразишься, неизвестно, что станет с ребенком. Вдруг ты выкинешь? Пожалуйста, умойся и ложись, пока я приведу миссис Бишоп.
      Но Саммер вызывающе вздернула подбородок, поэтому Рурк постарался забыть о своей знаменитой вспыльчивости и держать себя в руках.
      – Саммер, сердце мое, я знаю, ты не любишь подчиняться приказам, и потому я прошу… нет, умоляю тебя подумать о себе и нашем малыше.
      – Это дитя значит для меня больше, чем все вы, вместе взятые! Пусть этот проклятый мир провалится к дьяволу, лишь бы с ним ничего не случилось! – запальчиво выкрикнула Саммер, прижав ладони к животу.
      Послышался стук колес.
      – Кажется, приехал экипаж с провизией. Объясни кучеру, куда все разложить. Я пойду посмотрю на Спенсера и немедленно уезжаю. Обещаю вернуться днем.
      Саммер, устало волоча ноги, подошла к зеркалу и с ужасом уставилась на свое отражение. Какой кошмар! Неужели Рурк видел ее в подобном виде?
      Любовь и благодарность к мужу поднялись в ее душе. Что бы она делала, не найди ее Рурк! Боже, больше всего на свете она не хочет, чтобы их брак распался. Как было бы хорошо вновь стать возлюбленной этого непростого человека! Но она сама разрушила собственную жизнь, признавшись в своих грехах. Саммер обессиленно прислонилась головой к стене. Может, еще удастся убедить его провести с ней ночь? Если она вымоется, приведет в порядок волосы, наденет модный наряд и попытается соблазнить Рурка, он, наверное, не захочет ее покинуть! Однажды она уже заставила его жениться на себе. Почему бы не попробовать еще раз? Самое главное – убедить Рурка в том, что она отчаянно добивается развода.
      Было уже далеко за полдень, когда лорд Хелфорд привез миссис Бишоп. Пухленькая хлопотливая женщина средних лет с пышной грудью понравилась Саммер с первого взгляда. Доброту и мягкосердечие она старалась прикрывать властными манерами и умела заставить людей подчиняться. Окинув озабоченным взором располневшую талию новой хозяйки, миссис Бишоп решительно объявила:
      – Больше никаких лестниц и ведер с водой, юная леди.
      – Наконец-то я нашел на тебя управу, – рассмеялся Рурк.
      – Но я должна показать вам вашу комнату, миссис Бишоп.
      Новая экономка наградила Рурка многозначительным взглядом и показала на сундук:
      – У вашего мужа сильные ноги. Он проводит меня наверх и представит больному. Ну а потом я немедленно начинаю готовить ужин.
      Саммер едва сдержала улыбку.
      – Лорд Хелфорд вам поможет. Он очень любит таскать дрова для очага.
      – Благодарю, я и сама могу это сделать. Лорду Хелфорду лучше присмотреть за женой. Когда женщина носит ребенка, ее нужно всячески баловать.
      Рурк отнес вещи миссис Бишоп в спальню и тут же вернулся. Саммер так смущало его присутствие, что она все время краснела. Он, видимо, успел побриться и сменить одежду и, как всегда, выглядел безупречно. Саммер, в свою очередь, причесалась, распустила волосы по плечам и выбрала платье цвета давленой малины, которое подхватывало грудь и ниспадало до пола мягкими складками. Она даже расставила шахматную доску на столике перед камином и придвинула маленький диванчик.
      Рурк не мог отвести жадного взгляда от ее полуобнаженных грудей.
      – Мы вчера не успели доиграть, – выдохнула Саммер и, увидев, как распирает шелк о’де шосс тугой ком, стыдливо отвела глаза.
      Усевшись на диванчик, она вытащила из-под подушки переплетенный в кожу томик.
      – Рурк, ты знаешь, я хочу расторжения брака не меньше, чем ты, но не вижу причин, почему бы нам не остаться друзьями, – маняще-чувственным шепотом выговорила она так нежно, что по спине Рурка прошел озноб.
      – Это прощальный подарок… залог дружбы… возьми. Возможно, твоя служба станет с этой минуты куда более легкой и менее опасной.
      – Что это? – удивился Рурк, раскрывая книгу.
      – Тут список преступлений… контрабанда… шпионаж… грабежи… кораблекрушения… словом, все, от убийства до предательства, и мне тяжело признаться, что почти все известные уважаемые корнуолльские семьи замешаны в грязных делишках. Отец перед смертью завещал дневник мне, чтобы я могла шантажировать этих людей.
      – И ты только сейчас отдала его? Неужели настолько не доверяла мне, когда выходила замуж? – оскорбился Рурк.
      – О, тогда я так безумно любила, что готова была пожертвовать своей жизнью ради тебя. И давно хотела избавиться от этого позора, но ужасно стыдилась, что и мой отец запятнан этой грязью.
      Рурк одним пальцем приподнял ее подбородок и заглянул в глаза.
      – Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы с уверенностью сказать: ты способна на все, даже на шантаж.
      – Черт бы тебя побрал, я в жизни не опущусь до такого! – вспыхнула Саммер, мгновенно забывая, что дала себе слово не ругаться в его присутствии. – Неужели не подумал, что мне было бы гораздо проще получить деньги таким способом и не грабить на большой дороге, подвергаясь смертельному риску? И все потому, что ты оставил меня без единого пенни!
      – Знаешь ли ты, как прекрасна в гневе? – неожиданно прошептал Рурк. – Иногда я специально стараюсь тебя разозлить, чтобы полюбоваться твоим личиком.
      Он поднес ее руку к губам и перецеловал каждый пальчик.
      – Спасибо за то, что не побоялась отдать мне записи. Без них у меня ушли бы годы на то, чтобы уличить негодяев.
      Он еще раз поцеловал узкую ладонь и рассеянно принялся играть ее волосами.
      – Рурк, – неожиданно вспомнила Саммер, – ты знаешь, что Ричард Гренвил мертв? Помнишь, тот человек, с которым я столкнулась в Стоуве во время нашего медового месяца?
      Вместо ответа Рурк привлек ее к себе.
      – Помню ли я наш медовый месяц? – задохнулся он. Мириады соблазнительных картин проплыли перед его глазами.
      – Насколько мне известно, Гренвил был вовлечен в заговор против его величества, и Рори убил его. Прошу тебя, будь осторожен со своим братом!
      – Дорогая, я не собираюсь тратить чудесный вечер на разговоры об этом повесе, но могу уверить тебя, что и я и король безгранично ему доверяем. Не стоит совать свой прелестный маленький носик во всякие дрязги. Не утомляй себя!
      Саммер положила руки на грудь мужа, с удовольствием ощущая упругость завитков под белоснежным батистом. Она остерегла Рурка, и сейчас все зависит от него. Саммер не боялась за мужа – он выйдет победителем из любого поединка. Но в эту минуту об этом не хотелось думать. От близости Рурка, от запаха его кожи кружилась голова.
      – Теперь, когда жизнь Спайдера вне опасности, ты, должно быть, уйдешь, – задумчиво вздохнула она.
      – Напротив, я остаюсь, – уверил Рурк.
      – До ужина? – наивно уточнила Саммер.
      – На всю ночь, – решительно объявил он.
      – Ах, да, я и забыла об игре, – якобы спохватилась она, вставая с диванчика.
      Рурк тоже поднялся и, скинув камзол, налил себе и ей шабли.
      – Проигравший выполняет любое желание победителя, – напомнил он. Саммер взяла протянутый бокал, как бы случайно задев пальцами его плечо, и сделала вид, что задумалась.
      – Посмотрим… чего бы мне хотелось.
      Рурк осушил бокал и, погладив упругие ягодицы Саммер, прижался к ней бедрами, так, что венерин холмик терся о его восставшее естество.
      – Скажи только слово, дорогая, и я выполню любое твое желание.
      Саммер подняла лицо и, приблизившись к его губам, прошептала:
      – Расторжение брака, конечно.
      – Дьявол, ты умеешь торговаться! – раздосадованно выдохнул Рурк.
      – У меня был прекрасный учитель, – заверила Саммер, обводя его губы кончиком языка. Рурк притянул ее к себе и, сунув руку под юбки, принялся ласкать поросший шелковистыми волосами бугорок. Но тут в комнате появилась миссис Бишоп с огромным подносом.
      – Вот так, лорд Хелфорд, несите миледи к огню, а я накрою столик. И постарайтесь не забывать об умеренности, помните, ваша женушка ест за двоих.
      Рурк мрачно насупился и знаком велел экономке уйти.
      – И нечего здесь кивать, лорд Хелфорд, я еще не выжила из ума и знаю, когда любовникам хочется остаться вдвоем. Я удаляюсь наверх, – добавила она, лукаво подмигнув.
      – Проклятая баба! И на кой дьявол я ездил за ней, – проворчал Рурк, и Саммер уткнулась лицом ему в шею, стараясь не расхохотаться. Рурк устроился на диванчике и принялся кормить жену. Сегодня ужин превратился в чувственное, полное затаенной страсти действо. Каждый раз, когда он клал кусочек в рот Саммер, та лизала, покусывала или сосала его пальцы. После каждого глотка вина он целовал ее в губы. Оба наслаждались томительным предвкушением более откровенных ласк.