Глава 13

— Когда же ты наконец скажешь, что скоро город и там мы остановимся на ночь, — проговорила Элла, боясь, как бы в ее голосе не прорвались жалобные нотки.

Хотя Харриган и не гнал лошадей, как прежде, во весь опор и часто делал привалы, они не вылезали из седла уже третий день, и девушка очень устала. К тому же Эллу угнетало однообразие окружающего их пейзажа. Правда, у самого горизонта тянулась горная гряда, но это совсем не радовало девушку. За этими горами лежала Филадельфия.

Они с Харриганом по-прежнему избегали разговоров о Гарольде, но с каждым днем Элле становилось все труднее продолжать эту игру. Порой у нее возникало желание схватить Харригана за плечи и так встряхнуть, чтобы у него застучали зубы. Но даже если бы у нее нашлись для этого силы, толку все равно бы не было. Ее убивало сознание того, что он прекрасно знал, как мало остается у них времени друг для друга, и тем не менее ни единым словом не обмолвился об этом. Их связывала страсть, но Харриган не любил ее. Конечно, она могла справиться с собой и прекратить эту связь. Тогда ирландец, доставил бы ее в Филадельфию, получил деньги и не мучился бы угрызениями совести. Но Элла знала, что та минута, когда он передаст ее Гарольду, будет еще ужаснее от чувства сожаления, что она не использовала до конца возможность любить его.

— К вечеру мы подъедем к городу, — ответил Харриган, отвлекая ее от мрачных раздумий. — Я подумал, что нам следует переночевать в гостинице. Там должна быть весьма приличная гостиница, потому что мы подъезжаем к давно обжитым местам. В здешних городах люди уже привыкли к уюту.

Элла бросила на него испытующий взгляд, пытаясь угадать его мысли — ведь с каждым часом они приближаются к конечной цели их путешествия. Лицо Харригана едва заметно исказилось, однако Элла не была уверена, что ей это не показалось. Возможно, он просто испугался, что она опять заведет разговор о Гарольде. Элла вздохнула, мысленно отказываясь от попытки разобраться в чувствах упрямого ирландца.

Подъезжали они к городу с большими предосторожностями. Элла знала, что Харриган высматривает Луизу. Ей стало немного смешно, что такой сильный и крепкий человек может бояться маленькой женщины. Он, по-видимому, верил, что тетушка вполне способна отбить у него Эллу, и это немного ободрило девушку. В конце концов, если Харриган считал это возможным, отчего и ей самой так не считать?

Они отвели лошадей на конюшню, но Харриган успокоился, только когда они оказались в гостиничном номере. Он заказал Элле ванну и отправился в парикмахерскую, чтобы привести себя в порядок и побриться. Элла прекрасно знала, что тратит время впустую, но все-таки не удержалась и подергала надежно запертые окна и дверь. Разочарованная, она занялась приготовлениями к купанию. Обнаружив, что снова оказалась под замком, Элла уже не сомневалась, что за гостиницей наблюдают нанятые Харриганом люди. Так что не стоило тратить время и силы на поиски пути к бегству.

Девушка подошла к окну и с отчаянием убедилась, что горы оказались намного ближе, чем она думала. Все время, пока они находятся в гостинице, у нее перед глазами будет маячить напоминание, что конец поездки близок. А значит, близок и конец ее жизни, независимо от того, верит в это Харриган или нет. Элла зябко повела плечами, торопливо разделась и залезла в горячую ароматную воду. Будь на то ее воля, она бы наглухо задернула шторы. Ей оставалось провести с Харриганом совсем мало ночей, вовсе незачем портить их видом этих вершин.

Харриган еще раз придирчиво оглядел свое лицо, ре-Аил, что цирюльник поработал великолепно, и заплатил больше, чем с него запросили. Горячая ванна, чистая одежда и бритье привели ирландца в хорошее расположение духа. Он не спеша побрел к гостинице, дал на чай бою у выхода и закурил сигару.

С наслаждением выдохнув густую струю дыма, он поймал себя на том, что настороженно оглядывается по сторонам. Харриган вполголоса выругался. Опять ему за каждым углом начала мерещиться тетка Эллы. Если бы кто-нибудь узнал, что он изо всех сил старается избежать встречи с миниатюрной, хрупкой женщиной, постоянно выискивает ее повсюду и трусливо от нее удирает, то Харриган стал бы мишенью для самых безжалостных насмешек. У Луизы была малоприятная привычка появляться именно тогда, когда этого меньше всего ожидаешь.

Харриган вдруг задумался, чем, собственно, Луиза приворожила его друга. Джордж был человеком тихим, спокойным, уравновешенным, умеющим держать себя в руках. Луиза, наоборот, представляла собой комок первой. Джордж всегда говорил немногословно и мягко. У Луизы с языка громогласно слетало все, что ей взбредало в голову. Если бы попросили подобрать пару для Джорджа, подумал Харриган, он никогда бы не выбрал Луизу Карсон. Однако Джордж мгновенно и безнадежно пленился этой женщиной с того самого момента, когда впервые ее увидел. Харриган понятия не имел, чем это все для Джорджа закончится, но как бы то ни было, от всего сердца желал парню удачи.

Он даже немного завидовал Джорджу, несмотря на то, что все мечты юноши в отношении Луизы могли пойти прахом. Джордж знал, чего хотел, и не мучился сомнениями, страхами и разными сложностями. Одна-единственная помеха, которая стояла у него на пути, была благополучно создана самим Харриганом. Настроение у ирландца испортилось, и, растоптав каблуком окурок, он мрачно задумался, отчего в его жизни происходит весь этот кавардак.

— Наконец-то! — еле слышно прошептал Джошуа. Он осторожно выглянул из-за угла салуна и увидел, как Харриган закуривает сигару. — Тебе чертовски везет, Луиза. Всякий раз, как ты сходишь с поезда, этот болван тут как тут.

— Правда, мы с ним так пока и не довели беседу до конца. — Луиза нахмурилась, когда Джордж выглянул у нее из-за плеча и с любопытством посмотрел на Харригана. — Не советую его предупреждать. Кляп все еще у меня в кармане.

— Я же обещал, что не буду ему помогать, — спокойно заметил Джордж.

— Не надо вставать в позу оскорбленного достоинства. Я просто напомнила. — Она снова нахмурилась и принялась задумчиво гладить рукой подбородок, наблюдая, как Харриган входит в гостиницу. — По крайней мере на этот раз он нас не заметил. Я уже начала беспокоиться из-за этого. Решила, что совсем потеряла чутье, — с лукавой ухмылкой призналась Луиза.

— Ну уж это тебе не грозит, — негромко рассмеялся Джошуа. — Редко встретишь такую проныру, как ты.

— Будем считать это комплиментом. Может быть, самое лучшее сейчас навестить Харригана в его номере, Мы просто подойдем к двери, постучим, а когда он откроет, живо скрутим его.

— Лучше ты ничего не могла придумать? — хмыкнул Джошуа. — Это так же умно, как твоя идея встать на пути летящего на всех парах поезда.

— А что? Вполне может получиться.

— Подумай сама: в гостинице полно народу, нас сразу заметят и тут же позовут полицию. Ты же знаешь, все думают, что такие ребята, как мы, приходят только затем, чтобы украсть или затеять драку. Может статься, мы и до лестницы не успеем добраться, как начнут вопить, вызывая шерифа.

— Да знаю я, что это щекотливое дело! — Луиза не обратила внимания на смешок Джошуа. — Однако думаю, что лучшего случая нам может не представиться.

Каждый раз, когда мы пытались добраться до ирландца в открытую, он выходил сухим из воды и с легкостью удирал. На этот раз, если мы зажмем его в номере, куда он денется? В окно выскочит?

— А как мы узнаем, в каком он номере? — поинтересовался Мануэль.

— Я уже знаю, — ответила Луиза и ткнула указательным пальцем в среднее окно на втором этаже. — Я несколько раз видела там Эллу. Она скорее всего проверяла крепость запоров.

— Или высматривала, не возвращается ли Харриган, — пробормотал Джордж и, едва заметно улыбнулся, когда Луиза резко обернулась к нему: — У меня ничего такого и в мыслях не было.

— Джордж, вы ступаете на опасную почву, — предупредила его Луиза.

— Да это же не более чем праздные размышления, — пожал плечами Джордж.

— Вот и оставьте их при себе. Теперь, Мануэль, ты останешься здесь с этим недоумком.

— Я же сказал, что не собираюсь ни предупреждать Харригана, ни помогать ему.

— Я помню. Но только, пока вы мой пленник. Если вас оставить одного, вы без труда покинете наш маленький полевой лагерь. А как только вы вернетесь к Харригану, то держать слово будет уже незачем.

— Луиза, я вас никогда не покину, — ласково улыбнулся Джордж.

Четверо ребят дружно рассмеялись.

Луиза залилась румянцем, окинула взглядом своих спутников и повернулась к гостинице.

— Похоже, я наконец поняла какая от вас, Джордж, может быть польза. У нас не получилось обменять вас на Эллу. Но мы лишаем Харригана вашей помощи. Намного легче загонять в загон одного жеребца, чем двух.

— С жеребцом, что в гостинице, у вас как-то не очень получается, Луиза.

— Заткнитесь, а?

— Когда мы туда пойдем? — спросил Эдвард. — Может быть, не откладывать дела в долгий ящик и сделать это прямо сейчас?

— Ни в коем случае. Приближается время обеда. Пусть бедная девочка сначала хорошенько подкрепится. Я могу примерно прикинуть, сколько времени у них уйдет на еду. Тогда в гостиницу войду я и выведаю у портье номер комнаты. А пока я буду с ним любезничать, Джошуа, Эдвард и Томас незаметно поднимутся по лестнице. Я присоединюсь к вам, как только смогу, и тогда мы наконец доберемся до негодяя.

— Ты сегодня что-то рано отослал своих соглядатаев, — бросила Харригану Элла, когда он вошел и запер дверь.

Он бросил на нее подозрительный взгляд.

— Вот как! Значит, ты знаешь о ребятах?

— Конечно, знаю. Уж не думаешь ли ты, что когда я остаюсь одна, то предаюсь благодушным размышлениям? Я не один раз прокрутила в голове возможные пути бегства. И уже в первый день заметила нанятых тобой шпионов.

— Раньше я это делал, чтобы мы с Джорджем могли хоть немного отдохнуть. Но теперь, когда Джорджа с нами нет, это тем более необходимо.

— Похоже, эта поездка обходится тебе недешево. Он посмотрел на нее с плохо скрываемым возмущением:

— Не стоит злорадствовать по этому поводу. Мне были выделены соответствующие средства на оплату расходов. Тогда мне показалось, что денег слишком много, но не было никакого смысла об этом говорить. У богатых свои понятия о дорожных расходах. Так что я решил, что никому не станет хуже, если я немного наживусь на этом.

Элла ничего не смогла с собой поделать и рассмеялась:

— Так смешно смотреть, когда ты с деланным безразличием ходишь вокруг да около известного имени.

— Мы же договорились не заводить о нем никаких разговоров.

— А! Тогда я просто не поняла, что и имя его тоже не надо называть.

— Вот и ужин, — заметил Харриган, когда в дверь негромко постучали.

Он был безмерно рад спасительному стуку. Ему вдруг стало не по себе при одной мысли о Гарольде и Филадельфии. И Харригану не хотелось, чтобы Элла это почувствовала.

Поставив поднос с едой на стол, Харриган бросил взгляд в окно и поморщился. Вздымавшиеся за окном горы будили в нем щемящее чувство. Оно возникло еще несколько дней назад, когда скалистые вершины только замаячили на горизонте. Раздражало то, что здесь любой его взгляд в окно неизменно упирался в эти сумрачные каменные громады.

Вопреки всем своим усилиям довезти Эллу до Филадельфии он старался вообще не думать об этом месте. Чем ближе они подъезжали к Филадельфии, тем труднее становилось Харригану избегать мыслей о Гарольде. В глубине души он был крайне обеспокоен тем, что делает, но не видел возможности сойти с избранного им самим пути. Несусветной глупостью было бы закрывать на все глаза и думать, что все в полном порядке. Однако только при этом условии мог он продолжать делать то, что делает.

— Как странно, что мы сидим здесь и спокойно ужинаем, — тихо проговорила Элла, расправляясь с овощным рагу.

— Раза два мы так уже ужинали, — ответил Харриган и не спеша отхлебнул пива из высокой кружки.

— Только в самом начале путешествия и когда мы были у Линдонов. Позже, всякий раз когда мы останавливались в городе, тут же появлялась моя тетя. — Она с удивлением посмотрела на неожиданно засмеявшегося Харригана: — Ты находишь это смешным?

— Так оно и есть. Да вот только что я стоял около гостиницы, наслаждался сигарой, и вдруг до меня дошло, что я невольно рыскаю глазами по сторонам, высматривая, нет ли где Луизы. Представляешь — такая миниатюрная женщина, а одна мысль о ней наводит страх!

Он с облегчением увидел, как на губах Эллы появилась улыбка.

— Луиза — очень решительная женщина, и она испытывает непередаваемое отвращение к тому человеку, чье имя мы не произносим.

— Это было ясно с самого начала. Интересно, что подумали бы люди, узнай они, с каким старанием я избегал встречи с твоей тетушкой. Они посмотрели бы на хрупкую, хорошенькую, маленькую Луизу, потом на меня и расхохотались бы от всего сердца. Я почти слышу их шуточки в мой адрес.

— Если такое произойдет, просто постарайся напустить на них мою тетю, и им очень скоро станет не до смеха. Большинство горожан начинают раскланиваться с ней чуть ли не за милю. А вокруг ее ранчо стоит тишь да гладь. Я поначалу думала, что она слегка переигрывает, изображая суровую и несгибаемую женщину, но быстро поняла, что иначе просто нельзя. Тамошним мужчинам не по нутру женщина, которая владеет землями и занимается скотоводством. Это удел мужчин, и точка. А то, что она лучше многих фермеров знает свое дело, злит их еще сильнее. Куда лезет эта баба, понимаешь?

— Так вот почему у нее… разноплеменные работники.

— Ну, ты очень аккуратен в выражениях, — вполголоса отметила Элла, поднимая бокал с лимонадом. Отпив глоток, она продолжила: — Полукровки, метисы, бездомные бродяги — так их называют повсюду. Потом, у тетушки действительно были трудности с наймом белых работников. Владельцы соседних ранчо не желали терпеть ее у себя под боком. Всякий раз когда какой-нибудь белый начинал раздумывать, не наняться ли к тете на ранчо, его тут же отговаривали. А потом она спасла Джошуа.

— Она его спасла?

— Да. Его избили до полусмерти и бросили у обочины сразу на выезде из города. Похоже, он имел наглость заикнуться о работе. Тетушка наткнулась на него, когда возвращалась домой. Она привезла его на ранчо, залечила раны и предложила работу. Теперь у нее работают четверо парней, из которых только двоих в округе считают за белых. Они все метисы, а матери у них были шлюхами. Люди, по-видимому, думают, что мальчики виноваты в дурной славе своих родителей, и соответственно к ним относятся.

— И эти ребята невероятно преданы ей, так?

— Ты прав. Но дело тут не только в благодарности. Луиза не презирает их, не обращается с ними как со швалью, не тыкает им в нос, какая она благодетельница, что милостиво дозволила вывозить из хлева навоз. Она обращается с ними как с равными. Для большинства из них это было в диковинку.

— Вот это мне очень легко понять, — кивнул Харриган. — Когда ирландцы появились здесь, их тоже не встретили с распростертыми объятиями. Со временем стало полегче, но предубеждение так до конца и не исчезло.

— Мальчики Луизы, так их теперь называют, нашли в ней мать, тетку, сестру и даже ангела-хранителя. Она стала для них той самой семьей, которой у них никогда не было или которой они слишком рано лишились.

— А Джошуа отведена роль самого благоразумного ребенка, — улыбнулся Харриган.

— Он чувствует некую ответственность за нее. Элла заметила, как Харриган снова бросил взгляд на горы за окном, и ей захотелось узнать, давят ли они на него так же, как на нее.

— Скоро тебя оставят в покое, ведь ты почти дома.

Девушка грустно улыбнулась в ответ на его быстрый и виноватый взгляд. Интересно, что он чувствует по поводу их неумолимо приближающегося расставания? Догадок у Эллы была масса, но не многие из них ободряли или вселяли надежду. Харриган мог просто радоваться, что возвращается в Филадельфию, к своей работе и родным. Внутренний голос напоминал ей, что, задавая вопросы, она лишь добавит себе боли, что ей это никоим образом не поможет. Но Элла все-таки решилась.

— Кажется, ты не очень рад видеть эти вершины, — осторожно произнесла она.

— Элла, — строго сказал Харриган и предупреждающе поднял руку.

— Я просто обратила внимание на твой грустный взгляд.

— Порой я начинаю задумываться об истинном значении некоторых твоих слов. — Он отодвинул от себя тарелку и вздохнул. — Если мы начнем говорить о том, как близко наш дом…

— Не мой.

Харриган сделал вид, что не слышал ее реплики, и торопливо продолжил:

—…то неизбежно нарушим нашу договоренность о запретности некоторых тем.

— Через несколько дней мы встретимся с этой темой лицом к лицу. Мы дошли до того, что не решаемся назвать даже имени. Может быть, пора положить конец этой игре? Кажется, уже ясно, что если мы о нем не говорим, то думаем больше чем нужно. А с тех пор как эти проклятые горы появились перед глазами, имя это постоянно крутится у нас в головах.

— Вряд ли ты действительно жаждешь услышать, что я думаю о конце нашего путешествия, о Филадельфии или о Гарольде. Ты же со мной не согласишься, а я не могу себе позволить согласиться с тобой. Так какой толк в разговорах?

— Может, и никакого. Я просто устала притворяться, что вся эта кутерьма происходит с кем угодно, но только не с нами. И что пас не гнетет чувство обреченности.

Харриган кивнул, и с губ его сорвался короткий горький смешок.

— Нечто похожее я тоже чувствую. А может быть, я просто боюсь задеть твои чувства.

— Мне кажется, подобного рода страхи уже давно остались позади, — спокойно проговорила Элла и вдруг испугалась, не слишком ли откровенно показала, что творится у нее в сердце.

— Да, мне неприятны эти горы, неприятно думать, что еще пара дней — и мы будем в Филадельфии. И будь я проклят, если жажду повидаться с Гарольдом Карсоном.

— И ты боишься причинить мне боль как раз тем, что твердо намерен сделать: переправиться через горы, доехать до Филадельфии и встретиться с Гарольдом.

— Разве так?

— Конечно, так. Ты с самого начала знал, что я не хочу ехать к нему, и знал почему. Моя тетя уезжает со своего ранчо в самое горячее время года и тратит весьма скромные сбережения на то, чтобы догнать нас и остановить тебя, пока не поздно. Я всю эту поездку молю Бога об одном-единственном шансе сбежать от тебя. — Девушка покачала головой. — Так все было с самого начала, с самой первой минуты. Так что изменится, если мы поговорим сейчас о твоих чувствах?

— Уверяю тебя, лучше от этого не будет, а вот хуже стать может.

Ответить Элла не успела, потому что в дверь громко и требовательно постучали. На лице Харригана появилось выражение откровенного облегчения. Он с готовностью вскочил на ноги, едва не опрокинув при этом кресло, и чуть ли не бегом бросился к двери.

— Как вовремя нас прервали! — насмешливо бросила ему в след Элла.

Харригану некогда было отвечать, он уже начал снимать дверную цепочку, как вдруг что-то его остановило. Он удивился, а потом вспомнил, что всегда попадал впросак, если не прислушивался к таким странным озарениям. Поэтому он оставил цепочку на месте и слегка приоткрыл дверь. Увидев, кто стоит в коридоре, Махони выругался и торопливо захлопнул дверь.

Глава 14

— В чем дело? — требовательно спросила Элла, когда Харриган начал придвигать к двери шкаф.

— Лучше бы нас сейчас не прерывали таким образом, — задыхающимся голосом ответил он, поспешно кидая вещи обратно в дорожные сумки.

— Харриган, черт возьми, открывай немедленно! — раздался из коридора рассерженный женский голос, и дверь заходила ходуном от посыпавшихся на нее ударов.

— Тетя!

Харриган резко перехватил рванувшуюся к двери Эллу. Как она ни сопротивлялась, он сумел защелкнуть на ней наручники. Элла уставилась на них недоуменным взглядом, потом подняла глаза на Харригана, и ирландец почувствовал себя последним подонком.

— Мы уходим отсюда! — сердито прошипел он, злясь скорее на себя, чем на Эллу или на ее неуемную тетку.

— Отсюда нет выхода.

Харриган начал было объяснять, что собирается делать, но тут же прикусил язык. Хорошего бы дурака он свалял! Элла может крикнуть об этом Луизе, и, если не заткнуть ей рот кляпом, он не сумеет заставить ее замолчать. Он грубо потащил девушку к двери, ведущей в соседний номер. Когда он просил спаренный номер, то прежде всего думал о репутации Эллы. Теперь он мысленно похвалил себя за этот приступ рыцарства.

Элла в сердцах выругалась, когда он отпер дверь и впихнул ее в соседнюю комнату. Харриган сразу понял, о чем она подумала: почему не догадалась об этом, когда осталась здесь одна… Он бросил на нее испепеляющий взгляд и ткнул ей в лицо свой носовой платок. Элла все поняла и не издала ни звука, Ему не хотелось затыкать ей рот кляпом, и он обрадовался ее догадливости.

Харриган тихонько подкрался к двери. Вытащив из кармана ключ, он покосился на Эллу и вздохнул. Он не хотел этого, она могла его за это возненавидеть, но выхода не было. У них слишком мало времени, чтобы успеть выскочить из номера и покинуть гостиницу незамеченными. Тут даже один-единственный вскрик Эллы мог стать роковым. Взглянув на нее, Харриган понял, что именно это девушка и собирается сделать.

Он выхватил из кармана носовой платок и мгновенно завязал ей рот. Элла и ахнуть не успела, а ирландец уже связывал концы платка у нее на затылке. Узел он затянул потуже, чтобы платок попал ей между губами. Это, конечно, не заставит ее замолчать, но по крайней мере, если ей и вздумается кричать, никто толком ничего не поймет. «Вот за это простить тебя будет ох как нелегко», — взбешенно подумала Элла, наблюдая, как Харриган медленно приоткрывает дверь.

Харриган чуть замешкался, потом подхватил одной рукой их вещи, другой схватил Эллу, выскочил в коридор и понесся к черному ходу. Как он и боялся, сзади раздался громкий крик одного из головорезов Луизы. Моля Бога, чтобы Элла не споткнулась, Харриган буквально скатился по ступенькам на первый этаж, вихрем промчался через кухню, каким-то чудом ни с кем не столкнувшись, и вылетел на улицу.

Ни секунды не медля, Махони нырнул в темный узкий проулок и только тут немного замедлил бег. Он быстро сдернул с лица Эллы носовой платок.

— Ты будешь вести себя тихо или мне вернуть платок па место?

— Если мы отсюда выберемся, на первом же привале я заставлю тебя его съесть.

— Я должен понимать это как согласие быть умницей? — спросил он и, не дожидаясь ответа, потащил девушку за собой.

— Понимай это именно так. Мне все равно. На этот раз тебе не уйти.

— Не волнуйся, я тут все осмотрел, пока ты нежилась в ванне, и знаю здешние закоулки намного лучше, чем Луиза и ее маленькая банда. Так что я постараюсь и на этот раз ускользнуть от нее.

Повернув за очередной угол, Харриган бросил на нее насмешливый взгляд и устремился в открытые двери магазина. Пройдя через него, они оказались на совершенно другой улице.

— А если случится самое худшее, я не раздумывая напущу на них стражей закона.

Элла тихо ахнула. Слышал ли этот одержимый ирландец, о чем она ему недавно говорила, или он настолько поглощен мыслью о деньгах, что ему абсолютно наплевать на нравственную сторону своих поступков?

— Ты не сделаешь этого! — запротестовала она. — Тебе известно, что в этом случае ты подвергнешь их жизни настоящей опасности.

Харригану не хотелось, чтобы она считала его настолько бессердечным, однако сейчас это могло сыграть ему на руку.

— Тогда веди себя паинькой, и им ничего не будет угрожать.

Какое-то время Элла безропотно шла за ним по кривым улочкам, позволяла заталкивать себя в темные переулки, когда к ним кто-нибудь приближался, и тащить по открытым местам с такой скоростью, что оставалось непонятным, почему ее ноги еще целы. Вообще-то она сомневалась, что своим послушанием спасает тетю и ее парней.

Элла не знала, как поступить, и ей не удавалось собраться с мыслями, чтобы разобраться наконец в своих чувствах. Лишь когда Харриган прервал безумную гонку, остановился за углом какого-то салуна и осторожно посмотрел в сторону конюшни, Элла наконец решила трезво оценить положение, отбросив размышления о своих переживаниях.

— Тетушка наверняка поставила там кого-то из своих, — заметила она.

— Это я без тебя знаю! — огрызнулся Харриган, не в силах подавить раздражение от того, что его снова вынудили сорваться с места и удариться в бега.

— Думаю, тебе лучше всего сдаться, парень, — раздался у него за спиной низкий голос. Харриган стремительно обернулся и выхватил пистолет. Он чертыхнулся, увидев Мануэля и Джорджа, стоявшего рядом с ним с безмятежным видом. Мануэль твердой рукой направил на ирландца пистолет, и Харриган спросил себя, как он выпутается из этой переделки. Ему не хотелось подвергать опасности ни Джорджа, ни Эллу. Стрелять в Мануэля тоже не хотелось.

— Джордж, ты помочь никак здесь не можешь? — спросил Харриган, гадая, отчего это его друг стоит себе как ни в чем не бывало.

— Боюсь, что нет, хотя и хотел бы, — ответил Джордж, незаметно переместившись и становясь между Харриганом и Мануэлем. — К несчастью, Луиза вырвала у меня обещание не вмешиваться, а ты же знаешь, к обещаниям у меня особое отношение. Я ничем не могу тебе помочь.

— Значит, ты собираешься стоять и смотреть, как этот малый меня застрелит?

— Скорее всего нет. Такого обещания я Луизе не давал.

— Джордж, мне кажется, ты малость перегрелся на солнце. — Харриган посмотрел на Мануэля и заметил в его глазах неуверенность. Мысленно он возблагодарил судьбу за то, что перед ним не Джошуа. — У всех нас есть только один выход, — обратился он к Мануэлю.

— И тебе он, конечно, известен, — процедил парень.

— Мы расходимся, и каждый занимается своим делом.

— Звучит так, будто ты просишь позволить тебе снова одержать верх.

— Вовсе нет, просто пытаюсь предотвратить глупую и бессмысленную трагедию. Я не желаю причинять вреда никому и тем более не хочу, чтобы что-то случилось с Джорджем или Эллой. Если кто-нибудь из нас сделает неверное движение, то тут же свалится с пулей в башке. Я прав?

— Стреляй, Мануэль, чего ты ждешь! — выкрикнула Элла.

— Элла, я поистине убит таким явным отсутствием привязанности, — проговорил Харриган, не спуская глаз с Мануэля и отчего-то начиная верить, что парень даст ему уйти.

— Теперь ты должен в него выстрелить. Подобная глупость заслуживает хотя бы маленького наказания.