Фундамент для сумасшедшего дома

«Не думай, что сошел с ума, но я собираюсь получить степень магистра в бизнесе. Если будешь в Филадельфии следующей осенью, обязательно найди меня!»

В каждом письме он напоминал мне, что я должна его обязательно навестить, если мне вдруг посчастливится оказаться от него в радиусе, скажем, двух тысяч миль.

От Милтона еще спустя два года:

«Догадайся, кому поручили прощальную речь на выпуске?»

От Милтона неделю спустя:

«Угадай, кого только что пригласили на работу к «Маккинси и Ко?»

Консалтинговая фирма «Маккинси и К°» в Далласе имела годовой оборот примерно в 100 миллионов долларов. Для того чтобы устроиться в ней сразу после выпуска, нужно было или создать какую-нибудь процветающую компанию, скажем, на Луне, или победить в каком-нибудь межпланетном конкурсе, или совершить еще какие-нибудь феноменальные подвиги. Так что Милтон Грин спустя всего шесть лет после окончания нашей юридической школы стал считаться обладателем одной из самых светлых голов, работающих в крупной всемирной консалтинговой группе.

В то время как я успешно вскарабкалась от должности помощника поверенного до должности юридического советника в инвестиционном женском клубе, членом которого была моя мать.

Милтон был бы самым подходящим человеком для дела, которое затеяли женщины. Он как-то написал мне, что хотел бы иметь собственную компанию. Но у меня были большие сомнения по поводу того, стоит ли мне обращаться к нему.

Если честно, я ему очень завидовала. А еще меня смущала наша дружба. Годами я смотрела на студенческую фотокарточку Милта. Я думала, что это меня удержит от идеализации его образа в его отсутствие. Но, по правде говоря, чем дольше я смотрела на эту фотокарточку, тем больше она мне нравилась.

Кстати, она изрядно истрепалась за эти годы.

***

Прежде всего мне надо было убедиться, что я не выбрала кандидата, исходя только из личных причин. Моя память была не того уровня, как у Милта, но я на нее не жаловалась, так что прекрасно помнила о его степенях, его достижениях в работе и в личной жизни. Я пыталась припомнить о нем что-нибудь плохое, но это мне не удалось. За исключением того, что его привязанность ко мне была явно признаком легкого умственного расстройства.

Моя голова выдала мне конечный результат моего внутреннего расследования примерно за десять секунд, но сердцу для его подтверждения потребовалось немного больше. Я надела куртку и варежки и вышла прогуляться. Через полчаса у меня замерз нос. Поэтому я зашла в кафе и с чистой совестью выпила кофе с большим куском торта.

Я заслужила это. Я приняла решение созвать заседание клуба, чтобы получить разрешение на приглашение Милта на работу. Личное должно всегда уступать общественному.

Время поджимало, поэтому мы договорились встретиться на следующее утро. Это была очень важная встреча. И дело было слишком ответственным, и выяснилось, что других кандидатов на эту должность у нас нет.

Желая полностью ограничить себя деловыми рамками, я записала все успехи и достижения Милта на бумажке. Водрузив очки повыше, я прочла этот список женщинам слово в слово. На это у меня ушло приблизительно десять минут.

– Я абсолютно уверена, что по своим деловым качествам Милтон Грин является идеальным кандидатом на эту должность. Получив ваше согласие, я готова пригласить его в Миннесоту, – сказала я в конце, опуская очки на нос.

И тут услышала громкий голос матери:

– Это старый поклонник Софии.

Я абсолютно не собиралась заканчивать деловую встречу возмущенным воплем: «Мама!» Поэтому просто забрала свою бумажку, встала и вышла из гостиной Марты, глядя в пол, так как боялась, что все увидят мои пунцовые щеки.

Я вернулась в офис в бешенстве. Вскоре позвонила Глэдис.

– Мы все проголосовали за твоего поклонника, – сообщила она.

– Хорошо, – стиснув зубы, прошипела я.

Я посидела немного, зажав горевшие уши руками, потом набрала номер Милта. У меня вспотели руки.

– Офис Милтона Грина, – услышала я голос секретарши с английским акцентом.

Секретарши из Англии были модными в том году. Судя по голосу, ей было лет двадцать пять и она была очень сексуальной. Я тут же почему-то возненавидела ее.

Но я назвала свое имя и очень удивилась, услышав ее ответ.

– Старая подружка Милта? – сказала девушка снисходительным тоном. Хотела бы я, чтобы этот тон услышала моя мать. – У него совещание, – добавила секретарша.

Я собралась повесить трубку.

– Но я знаю, что он хотел бы с вами поговорить, – вдруг торопливо добавила секретарша. – Вы не могли бы немного подождать?

Я согласилась.

– София? – раздался вскоре ее голос. – Он будет на связи через две минуты.

– Он что, совещается с игральным автоматом?

– Не совсем, – понизила голос секретарша. – Там Джек Вэлш, президент «Дженерал электрик».

– Простите, – пробормотала я.

– Не за что. Вы совершенно такая, какой вас описывал Милт. Очаровательная.

– Ох, – вырвалось у меня. И я надолго замолчала с разинутым ртом.

Милт подошел к телефону только минут через пять.

– Эй, я здесь, – раздался его голос.

Решив про себя, что я должна быть не менее важной, чем Джек Вэлш, я представила себя с гаванской сигарой во рту. Образ оказался таким реалистичным, что я закашлялась.

– Тебе до сих пор хочется управлять собственной компанией? – спросила я наконец.

– Заводом электронного оборудования? – ответил Милт вопросом на вопрос.

Теперь вы понимаете, кто такой Милтон Грин?

– Откуда ты знаешь?

– Я же не дурак, София. Но у этого завода сейчас большие трудности.

– Это означает «нет»?

– Это означает «да» ради тебя.

– Есть еще кое-что, о чем ты не знаешь. Этого еще никто не знает, – сделала я пробный выстрел.

– Не говори мне сейчас ничего. Я должен сначала посмотреть законы и выяснить, не вступаю ли я в конфликт интересов, – перебил меня Милт.

Выстрел оказался холостым. Милт имел в виду, что он не может проявлять активность, пока не выяснит, не противоречит ли это интересам клиентов его фирмы «Маккинси и К°». То есть не представляют ли они интересы нью-йоркской корпорации «Арктурис». Он, конечно, прав, но я была разочарована.

– Так ты еще можешь отказаться?

– Нет. Я собираюсь заглянуть в законы и поехать в аэропорт. Прилечу завтра утром.

– Позвони мне в офис. Я встречу тебя в аэропорту. Помнишь, как я выгляжу?

– Я все о тебе помню.

– Разумеется, помнишь, точно так же, как все о Бобо Кусматском и еще тридцати шести игроках «Бруклинских Доджеров», – ответила я и повесила трубку.

Глава 62

БУРЯ НАЧИНАЕТСЯ…

Если в нашей жизни не хватало сложностей, то климат Миннесоты помог эту брешь заполнить. Декабрь того года стал прелюдией к худшей зиме в штате за шестьдесят с чем-то лет.

В первые две недели месяца мы по очереди претерпели снег, град, гололед, дождь и слякоть. Мать-природа вела себя как маленький капризный ребенок.

Но в то утро, когда я поехала встречать Милта в аэропорт, матушка наконец взялась за дело всерьез. По радио передали, что ожидается снегопад.

Для большей безопасности я позаимствовала у Хэйди джип. В те годы это еще не были такие шикарные машины, как сейчас. Это был широкий черный автомобиль с твердыми сиденьями и огромными колесами.

Мыс Хэйди были уверены, что потрясем воображение блестящего бизнесмена фирмы «Маккинси и К°».

У меня ушло масса времени на то, чтобы сколоть лед с переднего стекла, но снег быстро замел его опять. В машине было так же холодно, как и снаружи.

Обычно перед большим снегопадом наступает небольшое затишье. Небо надо мной немного просветлело, но впереди уже клубились огромные черные тучи. Мотор прогревался добрых пятнадцать минут. Я не хотела включать радио, чтобы не расстраивать себя прогнозом погоды, поэтому просмотрела кассеты Хэйди. У нее был очень эклектичный вкус. Я обнаружила два рок-альбома, три кантри и три классической музыки. Отбросив кассету с лучшими произведениями Вагнера, я поставила рок-альбом. «Полет валькирий» больше подходил Хэйди, чем мне. Я тронулась в путь, чуть забуксовав для начала.

Кроме грузовика, который я чуть не стукнула, на шоссе почти не было машин. Я спокойно доехала до аэропорта на двадцать минут раньше, чем было нужно.

Но скоро объявили, что рейс Милтона задерживается на час. Обычно у нас в такую погоду это означало, что самолет будет посажен где-нибудь в другом городе. Я расстроилась. Но, подойдя к стойке, увидела симпатичного молодого человека в летной форме. Он успокоил меня, сказав, что почти уверен в том, что самолет успеет сесть до настоящего снегопада. Я поверила ему и пошла в зал ожидания.

Я была абсолютно спокойна и даже заскучала, когда вдруг распахнулась дверь выхода пассажиров и появились первые из них.

Я встала и стала высматривать своего страшненького лучшего друга, когда красивый высокий парень, похожий на профессионального спортсмена, остановился прямо передо мной, загородив всех остальных пассажиров. У него были волнистые каштановые волосы и большие карие глаза, которые с любопытством рассматривали меня. Он был достаточно красивым, чтобы привлечь мое внимание в любое другое время, но сейчас он мне просто мешал. Я сделала шаг в сторону.

– София?! – сказал вдруг этот парень.

Я посмотрела на него, потом зажмурилась и еще раз посмотрела. Это было как наваждение – голос Милта звучал из рта Адониса.

– Милт?

Он самодовольно заулыбался, не столько мне, сколько от избытка чувств. Это было не очень приятно, но…

– Да! Чудо, правда? Даже пугает с непривычки, да?

Он сказал это, явно оправдываясь, и я его тут же простила.

– Но твои… – только и смогла пролепетать я, глядя на его красивые волнистые волосы.

– Хороший парикмахер, – ответил он.

– А твои…

– Контактные линзы и два года пластинок во рту, – признался Милт.

– И ты… – скользя взглядом по его телу, пролепетала я.

– Диета и бег, разгрузочные дни и тайквондо. Весной я получил черный пояс, – Милт рассмеялся. – И мы до сих пор заканчиваем друг за друга предложения. Я благодарен тебе за то, что ты не удержалась от вопросов, если ты только не станешь скучать по моему прежнему виду. А теперь моя очередь сказать, как ты похорошела за эти годы. Я очень соскучился по тебе. И это очень много значит для меня.

Он смотрел на меня секунды четыре так пристально, что я смутилась и покраснела. Тогда он смутился тоже.

– Почему, ты думаешь, я прошел через все это? Милт – гадкий утенок? А?

Внезапно он страшно покраснел, подхватил с пола большую спортивную сумку и взял меня за руку.

– Пойдем. Давай не отвлекаться от главной цели. А потом я перейду к своим личным планам, о которых хочу тебе рассказать.

Глава 63

ОПЯТЬ КАК В СТАРЫЕ ДОБРЫЕ ВРЕМЕНА

Возможно, сработала старая привычка, но Милт опять повел себя, как мой лучший друг. Во всяком случае, когда мы шли к машине, мы уже болтали, как когда-то в университете, без всякого намека на романтические чувства.

С одной стороны, это меня немного разочаровало, с другой стороны, так было лучше для дела. К тому же я изрядно соскучилась по такому общению с ним.

Когда Милт сел в машину и захлопнул дверь, он вдруг заорал: «Почта пришла!» И я внезапно с удовольствием ощутила на секунду ту же панику, которая напомнила мне давние дни, когда я дрожала в ожидании результатов экзаменов.

На самом деле у Милта было кое-что задумано. Он хотел сразу поехать на завод. Я не возражала, так как это было в наших интересах, хотя пришлось делать крюк.

Дорога была сносной, но когда мы подъехали к ограде, погода ухудшилась, пошел сильный снег, поднялся ветер.

Я остановила джип позади маленькой электростанции, расположенной прямо возле ограды завода. Станция позволяла нам быть невидимыми, но от завывающего ветра не спасала.

Мне совсем не хотелось выходить.

– А мы не можем заниматься промышленным шпионажем за чашкой кофе в моем офисе? Сейчас с помощью компьютера…

– Шшш, – оборвал меня Милт. В своей непромокаемой парке от Армани, которая стоила не меньше двух тысяч долларов, и с детским энтузиазмом на лице он был похож на агента 007, готового к делу. Достав бинокль из бокового кармана сумки, Милт вышел из машины.

Он навел бинокль на окна главного цеха завода. Снег летел крупными хлопьями, я шла за Милтом, проклиная все на свете.

– Мое зрение все-таки не очень, – сказал Милт, протягивая мне бинокль. – Эти парни в цехе используют персональные компьютеры или ноутбуки?

– Персональные, – ответила я, посмотрев в бинокль.

– Черт побери, неплохо! – отозвался он, хлопая в ладоши от холода.

Я поняла, что его интересует, и могла удовлетворить его любопытство. В конце концов, живя в городе, где отец и половина твоих знакомых работают на заводе, поневоле слышишь о том, что там происходит.

– Это еще не все, – важно сказала я, отдавая ему бинокль. – Они обслуживают пять отдельных компьютерных линий: инвесторскую, промышленную, персональную, главную бухгалтерскую и платежную. И ни одна из них не может подключиться друг к другу.

– Господи, ты молодец. Мы справимся с этим. Мы подключим их к общей сети и сэкономим на этом шесть сотен тысяч в год.

– Разумеется, – столь же важно ответила я, запомнив, что надо уточнить у Скай, что такое общая сеть. – Хватит, пойдем. Я угощу тебя ленчем.

– Здорово. Я заметил небольшой ресторанчик недалеко на шоссе. Хочу попробовать настоящий местный деликатес.

– Настоящее миннесотское блюдо – это подтухшая рыба по-шведски в очень масляном соусе. Оно может убить даже слона.

Мы сели в машину, и я повела машину к лучшему ресторану в округе.

Глава 64

НАШ СПРИНТ К ФИНИШУ

Следующие семьдесят два часа в офисе, учитывая недосып и долгое сидение в четырех стенах, были очень тяжелыми, но, несмотря на это, лучшими в моей жизни.

Мы приехали в офис к часу дня. Хэйди подпрыгнула, когда увидела меня с красивым незнакомцем.

– София! А где же твой страшненький друг? Он что, не приехал? – взволнованно вскрикнула она.

Присмотревшись и разобравшись, в чем дело, она стала красной, как вареный рак. А когда до меня дошло, почему она ошиблась, пришла моя очередь покраснеть. Милт, который, как вы уже поняли, был далеко не дурак, догадался обо всем и тут же присоединился к нам. Получилась небольшая толпа из клиники для обгоревших на солнце где-нибудь в Сан-Тропезе.

Хэйди, не выдержав напряжения, схватила меня за руку и потащила в кабинет.

– Ты страшная лгунья, София, и тебе должно быть стыдно! – прошептала она, испуганно оглядываясь на дверь. – Кстати, твоя мать абсолютно права. Если ты не выйдешь за него замуж, значит, ты сумасшедшая!

– Не глупи. И кто тебя просит вмешиваться…

– Сумасшедшая! – упрямо повторила Хэйди и ушла в приемную.

Я услышала, как она своим самым лучшим профессиональным тоном предлагает Милту раздеться и сесть.

– Если вы хотите участвовать во всем этом, мистер Грин, вы должны сначала подписать документ о неразглашении информации. Вот он, просмотрите его, пожалуйста.

***

Хэйди подготовила документацию, присланную нам Харви Деттермейером, временным руководителем завода. Официально я не имела права знакомить Милта с заводскими документами, пока он не подпишет документ, что все прочитанное останется в тайне. Он быстро подписал его, Хэйди заверила подпись, а потом отправила его по факсу к Харви.

Документы заполнили шестнадцать банковских картонных коробок. Эта была лишь юридическая часть документации завода, техническую часть нам придется изучить, если мы заключим сделку.

Милт открыл портфель и достал желтые юридические блокноты и ручки.

Протянув мне по одному из предметов, он усмехнулся:

– Мой вклад в дело.

– Скряга, – ответила я.

– Думаю, я займусь цифрами, а ты юридической стороной дела. Все возникающие вопросы будем пока записывать, а позже вместе все обсудим. Согласна?

Я подтащила к себе две коробки.

– Ладно, обсуждение напоследок.

***

Хэйди ушла в полночь. Милт проводил ее до машины. Когда он вернулся, я зевнула.

– Уже поздно. Где ты остановишься? Я могу отвезти тебя…

Я замолкла. Он подмигнул мне, как в старые добрые времена.

– Где я остановлюсь? Там же, где и ты. Прямо здесь, – сказал он, оглянувшись. – Здесь же есть кушетка.

Я хотела засмеяться, но издала только нечто похожее на хрюканье. Только Мэг Райан могла себе позволить рассмеяться подобным образом и не выглядеть при этом идиоткой. А я была далеко не Мэг Райан.

– Ты шутишь? – поспешила спросить я.

Нет, если ты не превратилась в кисейную барышню с мякиной вместо мозгов за то время, что мы не виделись, – ответил он и сел на кушетку. Он похлопал по ней, приглашая сесть рядом с собой. Я чуть не напомнила ему, что мы с ним лучшие друзья, но вовремя обратила внимание на его сугубо деловой вид.

Когда я послушно села, он посмотрел на меня взволнованно, страстно и очень серьезно. Милт взял меня за руку.

– Ты очень хорошо знаешь, что твой звонок может подарить мне три вещи, которые я больше всего хочу получить в жизни. Быть рядом с тобой, управлять собственной компанией и… скажем так… сделать что-то полезное для очень хороших людей. Но так как я очень сильно этого хочу, прежде всего я должен быть реалистом и объективно оценить наши шансы, – серьезно сказал он и повернулся ко мне лицом. – У нас есть три очень серьезных препятствия. Мало времени, отсутствие кредитов и, скорее всего, недостаток денег. Единственная возможность устранить эти препятствия – работать без остановок, по возможности глубже во все вникнуть и попробовать заключить самую выгодную для всех нас сделку.

– Ты думаешь, у нас нет никаких шансов?

Думаю, шанс у нас все-таки есть, но один. Сегодня восемнадцатое декабря. Если мы успеем изучить эти документы за семьдесят два часа и составить предварительный договор, мы представим его твоим дамам двадцать первого. Если они согласятся и подпишут его, мы пошлем наше предложение с курьером в тот же день самолетом в Нью-Йорк. Дадим «Арктурису» три дня на размышление. Значит, двадцать четвертого утром – последний срок в этом году, когда мы сможем с ними встретиться на заводе. Потому что последний рабочий день завода двадцать третьего. Мы не привлечем нашей встречей внимания рабочих. Я тебе прямо скажу, что если мы не сможем встретиться с руководством в этот день, то можно вообще забыть о нашей затее. После рождественских праздников они начнут вывозить оборудование, и уже ничто в мире не сможет их остановить. Следовательно, единственный наш шанс – это уложиться в этот срок. Я призываю тебя начать прямо сейчас, спать по очереди и недолго, когда ноги уже не будут нас держать. И если ты с этим не согласна, тогда большое спасибо за приглашение в Ларксдейл, вкусный ленч и позволь пригласить тебя на обед в следующем тысячелетии. Потому что тогда ты не та София, которую я приехал увидеть. Ну, что ты на это скажешь?

– Они не смогут дать реальный ход сделке до конца года.

– Это не имеет значения. В деловом мире существует негласное правило заканчивать все сделки до окончания года. Поверь мне. Все, что нам нужно, – это подпись их президента на нашем договоре, – усмехнулся он. – В конце концов, это все будет длиться очень недолго. Вечером в Рождество мы приедем домой на лимузине или просто выйдем из игры, – закончил он и легкомысленно помахал рукой, улыбнувшись. Милт остался Милтом. – Итак, твое решение?

Это был очень странный момент в моей жизни. Сердце билось как ненормальное.

– Господи, ты знаешь, как на меня нажать. Давай сделаем их.

Милт посмотрел на меня и хмыкнул.

– Я всегда знал, что у тебя есть хватка, – заявил он самодовольно и направился к коробкам.

***

О тех трех днях больше нечего рассказать. Мы вкалывали как лошади, ругались, ненавидели друг друга, отключались по очереди, так как глаза у нас периодически закрывались прямо во время споров. Во вторую ночь нам уже пришлось будить друг друга холодной водой. На третий день, когда мы были близки к завершению, мы ослабели и притихли. Милт с небритой физиономией был похож на детектива из французских фильмов. В моих спутанных волосах застряли застывшие капельки соуса от гамбургеров.

Это не были лунные ночи с розами, но они были лучшими в моей жизни.

А наш первоначальный вариант договора был еще лучше.

Глава 65

ЛУЧШЕЕ ЗАСЕДАНИЕ КЛУБА

Я знала, что Милтон умен, но в то утро я обнаружила, что он просто неотразим.

Мы собрались у Марты в семь утра двадцать первого декабря. Нанятый курьер получил указание ждать нас в моем офисе в одиннадцать часов. У нас было три часа на то, чтобы убедить членов клуба в своей правоте и получить их подписи.

Милт сначала хотел, чтобы доклад делала я, но я отказалась.

– Клуб нанимает руководить проектом тебя, а не меня. К тому же эти женщины знают обо мне все, начиная с мокрых пеленок и кончая сегодняшним днем. Если они уже не выбрали меня, то это безнадежно.

Второй его идеей, тоже, на мой взгляд, не слишком удачной, было обращаться с ними с подчеркнутым уважением. Милт, работая адвокатом в Нью-Йорке, имел дело с президентами самых крупных компаний в мире, отстаивая их интересы в Верховном суде. Он решил, что очарует женщин, если будет относиться к ним с таким же почтительным уважением.

Разумеется, члены клуба прошли длинный путь со дня его основания, но они по-прежнему оставались в душе милыми обыкновенными домохозяйками Среднего Запада. У Милта хватило мозгов понять это по ходу встречи.

Он был в прекрасном настроении, чисто выбритый, подтянутый и очень располагал к себе. Милт только что обнаружил в финансовых документах то, что хотел: равную смесь вполне разрешимых проблем и достаточных внутренних резервов, чтобы их решить. Я тоже не обнаружила с юридической стороны никаких подводных мин. С чего бы ему было расстраиваться, когда пару дней назад он уяснил себе, что общая стоимость женского клуба составляет приблизительно 14,5 миллиона долларов благодаря акциям компаний «Делл» и «Майкрософт».

Спасибо тебе, Скай!

Милт предварительно раздал всем копии договора. Это было хорошее начало.

– Уважаемые леди, я не хочу, чтобы вы подумали, что я сомневаюсь в вашем умении быстро принимать решения, но время очень дорого. Я прошу вас все время помнить об этом. Я собираюсь ознакомить вас с нашим предложением. Затем я готов ответить на любые ваши вопросы, но только самые важные, – сказал Милт и кивнул в мою сторону. – София обрисовала вкратце мне вашу финансовую ситуацию. Поэтому вы можете что-то дополнить, если это необходимо. Но помните – у нас так мало времени, что счет идет на минуты.

Женщины углубились в предварительное изучение документа, а Милт выждал необходимое для этого время.

– Мы знаем, что один важный фактор играет нам на руку, – сказал он, убедившись, что они его слушают. – Компания купила у наследниц завод по горящей цене. Мы можем предложить им сделку, которая позволит им получить стопроцентную прибыль от этой суммы спустя всего восемнадцать месяцев после покупки, избавить от бухгалтерских проблем. При этом они будут выглядеть сострадательными гражданами. Возможно, им будет наплевать на Ларксдейл, но цифра им наверняка понравится. В этом наше преимущество.

Сказав это, он кашлянул, взял свою копию договора и стал ее читать.

На чтение всего документа ушел примерно час. Там, где у кого-то возникали сомнения, он прояснял ситуацию. Он продвигался вперед быстро, но впечатления скомканности не возникало. Все было тщательным образом разъяснено. Я так волновалась за него, что с трудом усидела на месте. Но мне не стоило волноваться за Милта.

Я выбрала подходящего парня.

Когда Милт закончил, поднялась Скай.

– Если я правильно поняла, нам придется вложить в это дело все, что мы имеем?

Милт удивленно посмотрел на меня, прежде чем ответить.

– Скажу больше. При наилучшем варианте сделки, которую нам с Софи удалось прикинуть, нам придется вложить не только все ваши деньги, но и то, что есть у меня. Нам придется складывать каждый пенни, который мы сможем вместе наскрести, – Милт выдержал многозначительную паузу. – Но дело стоит того, уверяю вас. – А затем, к моему большому удивлению, Милт усмехнулся: – Я не могу вам сейчас всего до конца объяснить, но я обещаю, что это будет самая забавная сделка, какая только бывала в мире бизнеса.

Он абсолютно верно рассчитал долю лукавой конспирации. Женщины обожали такие вещи". Я тут же решила, что он страшно обаятельный тип.

Что ж, по-моему, подошел момент, когда надо было ставить подписи и расходиться по домам.

Но в гостиной Марты стояла пугающая тишина.

– Я понимаю, что вы сделали крупную ставку на нас с Софией, и не хочу вводить вас в заблуждение. Риск есть, – твердо добавил Милт.

Я не была уверена, что он правильно поступил. Но женщины обменялись взглядами в той манере, которую я так до конца и не уяснила себе.

– Думаю, вы кое-чего не поняли, – сказала Марта. – Мы инвесторы. В этом деле мы доверились вам и Софии, чтобы вы помогли нам вложить наши средства в завод. Мы не собираемся избегать риска. Мы рассчитываем, что вы с Софией знаете, что делаете.

Вот и все дебаты. Я взяла конверт для курьера. Достала наше предложение в двух экземплярах, открыла последнюю страницу каждого из них и расписалась. Затем протянула ручку Марте. Она расписалась от имени клуба.

Я взяла один экземпляр и, аккуратно сложив, сунула в конверт. Эта маленькая церемония была формальностью, но они заслуживали этого.

– Спасибо вам, леди, – сказал Милт,

«Помоги нам бог», – подумала я про себя,

Мы пожали всем руки и вышли за дверь.

Было восемь двадцать. Мы уложились в восемьдесят минут. Признаюсь вам, что каждые две минуты из них Милт смотрел на часы. Я собиралась пристыдить его за это.

Но когда мы вышли, мы оба помчались со всех ног.

***

Разумеется, существовала еще одна загвоздка.

Обычно такие сделки продвигаются двумя путями. Или вы состоите в большой влиятельной корпорации, которая берет переговоры на себя. Или вы нанимаете кого-нибудь из крупной организации, вроде старшего юриста инвестиционного банка, который представляет ваши интересы.

Но мы не входили в крупную корпорацию. А плата за услуги главного юриста инвестиционного банка могла обойтись нам в миллион.

Мы не были настолько богатыми и не хотели никого нанимать. Нашей надеждой был только выигрыш во времени.

Нам требовался кто-то очень влиятельный, кто мог бы позвонить и убедить президента «Арктуриса» прочесть наше предложение сразу по его получении. Иначе наш конверт могли отправить вверх по служебной лестнице, где он мог благополучно застрять или, того хуже, вообще затеряться.

Наше решение не было безупречным с точки зрения этики, но это было лучшее, что мы могли предпринять.

Милт намеревался задействовать свои высокопоставленные связи. Он собирался звонить самым влиятельным из тех, кого он когда-то защищал, спасал от суда или даже выступал против.

У нас был один день на то, чтобы привести в действие этот тайный рычаг. Это был наш единственный выход.

Милт выжидал так долго в силу своей небольшой особенности. Пока он не был полностью уверен, что представляет нашу сторону в сделке на законных основаниях, он не мог говорить убедительно.

Но сейчас, когда мы вернулись в офис, время пришло.

– Я не смогу говорить, если ты будешь рядом. Возвращайся через час, – сказал Милт, повернувшись ко мне.

Это был, конечно, мой офис, но становиться в позу было глупо. Я кивнула, поправила перед зеркалом шляпу и вышла.

***

– Кому ты звонил? – спросила я сразу, как вернулась.

– Друзьям.

– Кому именно?

– Ты все равно не поверишь мне, если я тебе скажу.

– Ты самоуверен до безобразия, – возмутилась я.

– Ладно, посмотрим, – буркнул Милт и сказал мне.

И вы мне тоже не поверите, если я вам скажу. Но могу вам честно признаться…

Теперь я была абсолютно уверена, что наше предложение будет прочитано вовремя.

Глава 66

САМЫЙ УЖАСНЫЙ ДЕНЬ

Ожидание для таких людей, как Милт и я, самая тяжелая вещь на свете. К сожалению, больше нам было нечего делать. Мы вручили свою судьбу в руки правления корпорации «Арктурис». Единственное, что от нас теперь требовалось, это оставаться на месте и ждать от них звонка, если они вообще позвонят.

Курьер отправился в путь через двадцать минут после моего возвращения в офис. Мы долго спорили, не полететь ли нам самим в Нью-Йорк, но потом отчего-то решили, что не стоит. Курьер будет выглядеть более солидно, да и мы не будем казаться слишком заинтересованными в сделке.

С тех пор как курьер уехал, мы сидели, барабаня пальцами по столу, и мучились сомнениями. Мы подсчитали, что пакет с конвертом не попадет в чужие руки раньше, чем через четыре с половиной часа. На это время мы были свободны, но потом должны были сидеть в офисе и ждать звонка.

На что убить эти четыре часа? Чем занять себя в оставшиеся дни? Эти вопросы мучили нас, пока мы неосознанно продолжали сидеть и ждать звонка, который просто не мог раздаться так рано.

Идея поехать в Миннеаполис за рождественскими подарками вызывала отвращение. Ни один фильм в шести кинотеатрах города нас не прельстил. Мы тупо перебирали варианты, но дело шло вяло. Видимо, сказывалось напряжение предыдущих дней. Я чувствовала себя как выжатый лимон. Милт храбрился, но явно тоже иссяк.