Если бы я вернулся домой сейчас, Ломбар разделался бы со мной в ту же секунду, как узнал бы о том, что произошло.
      Теперь я в этом не сомневался. Если я собираюсь стать умным и принимать быстрые и правильные решения, то начинать надо было прямо сейчас, сейчас, сейчас!
      Хеллер сидел рядом в кресле пилота. Кажется, он молился.
      Мы пролетали над Россией на высоте трехсот миль. На находившемся рядом со мной обзорном экране на южном горизонте была видна Турция.
      Вдруг — наконец-то! — у меня зародилась идея.
      — О бог всех народов, — проговорил Хеллер, — прости мне мой грех.
      Я сразу же решил извлечь выгоду из теперешнего его состояния, хотя и никак не мог понять, зачем так убиваться из-за смерти какой-то сотни миллионов подонков.
      — Кораблю требуется ремонт, — сказал я. — Мы не можем отправиться прямо домой.
      — Повреждено только тяговое оборудование, — ответил Хеллер. — Мне наверняка удастся его починить.
      — Нет-нет, — заторопился я. — Вы не можете рисковать жизнью.
      — Вы хотите сказать, что у меня нет другого выхода, как только отправиться на земную базу?
      Я постарался ничем не выказать своей радости. Теперь у меня в голове выстроился четкий план — дерзкий до невероятности.
      — Я располагаю некоторой информацией, — сказал я, — жизненно важной для вас. Если я открою вам эту тайну, дадите ли вы мне слово королевского офицера доставить меня в целости и сохранности домой и уже там отдать в руки суда?
      — Если информация стоит того.
      — О, несомненно! — обрадовался я. — Вы видели, что пилоты-убийцы так настойчиво преследовали буксир, будто им было известно, кто вы такой.
      — Это правда, — согласился Хеллер.
      — Думаю, вам будет небезынтересно узнать, что на земной базе все думают, будто вы шпион, посланный, чтобы их уничтожить. Как только они увидят вас, то сразу же попытаются от вас отделаться.
      — Это я и без вас знаю.
      — Но вы не могли этого знать, — возразил я. — Эта информация попала ко мне из секретных источников.
      Хеллер растерянно посмотрел на меня. Я понял, что подцепил его на крючок. Если бы мне удалось заманить его к воротам виллы и позвонить, его бы пристрелили на месте. А если бы этого не случилось, я мог бы отвести его в мою потайную комнату, включить сигнал тревоги, и, когда мы спустились бы в туннель, собравшийся персонал базы уж точно нашел бы способ разделаться с ним.
      — А почему я должен от них скрываться? — спросил Хеллер.
      Вот тут-то наступил пик моего торжества.
      — Дайте мне ручку и листок бумаги. — Взяв ручку, я черкнул на листке несколько слов и, сложив его, сказал: — Здесь очень важная информация, способная изменить всю вашу дальнейшую жизнь. Обещайте мне, что если вы найдете эти сведения действительно важными, то доставите меня на Волтар. Он подумал немного.
      — С тем условием, что сразу же передам вас в руки правосудия. Это я могу вам обещать.
      — Мне и этого достаточно. — И я отдал ему бумагу. Развернув листок, Хеллер стал белее снега.
      Моя идея стоила всех идей на свете, вместе взятых. Я написал:
      Графиня Крэк жива и находится в подвале военной базы на Земле.
      Какая вдохновенная идея — особенно теперь, когда графини нет в живых! Какая гениальная идея — использовать труп с целью заманить в ловушку живого человека!
      Что касается моих дальнейших действий, то у меня уже был готов план.
      Где-нибудь каким-нибудь образом мне удастся заполучить оружие, и, когда Хеллер нагнется над телом и позабудет обо всем на свете, тут-то я его и убью, без всякого сопротивления с его стороны, потому что он будет в шоке.
      Пока я удивлялся своему уму и проницательности, Хеллер что-то сказал. Я не расслышал его слов, и ему пришлось повторить:
      — Вы лжете!
      — Нет! — возразил я. — Я говорю правду. К нам из некоторых источников поступила информация, что план графини будет сорван какими-то террористами, и мы перехватили ее в аэропорту и доставили на базу. Она жива и здорова, хотя, конечно, находится под арестом.
      Несколько минут Хеллер молчал, будучи заметно шокирован. О, все идет как по маслу!
      — Вам придется предъявить доказательства, — сказал Хеллер.
      И на этот вопрос я тоже подготовил ответ. Я открыл бумажник и протянул ему клочок бумаги. Это была кредитная карточка компании «Соковыжималка» — карточка графини Крэк, с адресом Хеллера в Эмпайр Стейт Билдинг, записанным на обороте.
      Взглянув на карточку, он сразу же узнал ее. У него затряслись руки и отнялся язык.
      — Хорошо, — выговорил наконец Хеллер, немного придя в себя. — Мы летим туда.
      Я чуть с ума не сошел от радости и с трудом придал своему лицу обычное мрачное выражение.
      Теперь — в этом я не сомневался ни секунды — Хеллер у меня в руках. А потом я сотру с лица земли его могущественную компанию — «Крайстер», Охокихоки — и подниму на воздух Эмпайр Стейт Билдинг, а вместе с ним и Изю, пока его опционы не вступили в силу. Конечно, у меня могли возникнуть осложнения с Роксентером, но зато я с гордостью мог бы ему сказать: "Все в порядке: я убил этого человека, и теперь никто не посягнет на вашу финансовую империю". Этот довод наверняка послужит в мою пользу. Я бы мог освободить Черную Челюсть. И теперь уж точно стану новым главой Аппарата.
      Нет, все же я просто поражаюсь собственной гениальности. Кто еще когда-либо использовал мертвую женщину в качестве приманки? Только изобретательный офицер Аппарата мог додуматься до такого!

      Похоже, Хеллер был немного сбит с толку, не только моим ложным известием о графине Крэк, но и ущербом, нанесенным нашему буксиру вражеским кораблем.
      Нужно было дождаться захода солнца. Хеллер запретил мне включать телевизор. Но я был уверен, что все репортажи представляли собой лишь слащавые соболезнования по поводу кончины России. Роксентеровские агентства массовой информации, наверное, уже вовсю трубят о том, как мистер Роксентер настаивал на организации спасательных экспедиций. Но никому до этого нет дела. Вряд ли на территории России кто-нибудь остался в живых. Возможно, Швеция и пошевелится, но только для того, чтобы растащить оставшиеся на поверхности ценности или провозгласить Россию своей территорией. Так называемые социалистические страны смогут сбросить с себя ярмо погибшей державы, и, может быть, уже в эту минуту началась расправа с русскими войсками, которые держали их на привязи и сбивали с них спесь. Должна произойти грандиозная перестановка мировых сил. Роксентер, наверное, сейчас ломает голову над тем, как накалить политическую обстановку. Обо всем этом я и поведал Хеллеру.
      — Они всегда ругали эту страну, — ответил тот. — Любой астроном в северном полушарии ясно видел наступление природного катаклизма, как они назвали наш маленький ледопад. Теперь исчезла угроза ядерной войны, и это единственный плюс того, что мы натворили. Так что лучше заткнитесь. Я не хочу ничего об этом слышать.
      Он производил какие-то расчеты, но видно было, что мысли его витают где-то далеко, и во взгляде, то и дело останавливающемся на солнечном индикаторе, сквозило нетерпение: когда же мы наконец сможем спуститься на землю, в Турцию, находящуюся в пятистах милях под нами.
      Около полудня заговорил роботомозг:
      — Мой тридцать третий мозговой отдел подсчитал, что внутренние слои планеты теперь более плотно прилегают к земной оси, но потребуется не один год, чтобы восстановилось равномерное вращение планеты — удар был слишком мощный. В моем распоряжении имеются цифры. Доложить вам?
      — Нет, — ответил Хеллер, посмотрев на часы. Около шести, когда на землю под нами начали опускаться вечерние сумерки, Хеллер прошел на корму. Когда он вернулся, на нем был черный костюм и через плечо — походная сумка.
      Отстегнув меня от трубы, Хеллер повел меня в комнату механика и дал мне одежду, оставшуюся от инженера-антиманковца.
      Потом он снова приковал меня к трубе и отправился на кухню, чтобы принести мне что-нибудь поесть.
      И тогда я кое-что нашел.
      Я не мог поверить в свою удачу!
      В левом нагрудном кармане пиджака, который я только что надел, был спрятан нож, около пяти дюймов в длину и очень острый.
      Когда Хеллер вернулся, неся тарелку с едой и чашку, я постарался придать своему лицу как можно более равнодушное выражение.
      — Примерно в трех милях от базы, — сообщил я, — есть пустое поле. Оно абсолютно ровное и к тому же защищено со всех сторон скалами. Поле принадлежит базе, но почва там совершенно истощена, и поэтому его не сдают в аренду: земля отдыхает. Если мы приземлимся там ночью, то нам придется только обогнуть гору, и мы окажемся на дороге, которая ведет к вилле. По дороге тоже почти никто не ходит и не ездит. Я могу провести вас туда, но вы должны меня слушаться и делать так, как я буду говорить.
      Хеллер слушал меня вполуха. Он смотрел на часы, висящие в противоположном конце коридора. Я знал, о чем он думает: всем сердцем он хотел верить мне, но голос рассудка твердил, что мои слова не могут оказаться правдой. Побелевшее лицо и слегка трясущиеся руки выказывали его волнение.
      Видя, как он нервничает, я изо всех сил старался скрыть радость. Какую бомбу я ему подложил! Мое положение в корне изменилось за одну минуту — Хеллер даже не предпринимал никаких мер предосторожности!
      На землю мягко опускалась тьма.
      Хеллер тщательно осмотрел место посадки в телескоп и записал его координаты.
      Наконец наступила глухая ночь.
      — Пора, — сказал Хеллер, протянув руку к панели управления.
      От волнения я едва дышал. Всего через пару часов я буду совершенно свободен, и тогда — прощай, надежда человечества на дешевое топливо! Роксентер должен быть спасен!
      Скоро, очень скоро труп Хеллера присоединится к бездыханному телу графини Крэк.

      Под покровом ночи мы приземлились на поле. Хеллер, стоя в проеме люка, давал последние указания порывающемуся выйти вслед за нами коту:
      — Ты останешься здесь и будешь сторожить корабль.
      Кот послушно уселся на пол, и Хеллер закрыл люк у него перед носом.
      Мы перешли поле и начали взбираться по склону холма.
      — Нужно двигаться очень тихо, — предупредил я. — Когда увидите, что я остановился и прислушиваюсь, вы должны тоже остановиться.
      — Ступайте вперед, — приказал Хеллер, не обративший на мои слова никакого внимания, — да поживей.
      Я пошел вперед, в отчаянии размышляя, как бы мне оказаться у него за спиной. Мне нужно нанести только один удар — он смертен, как и любой человек, к тому же настолько влюблен, что позабыл о всякой осторожности. Так или иначе я добуду его голову!
      Спустившись с холма, мы вышли на дорогу, на которой, как я и говорил, не оказалось ни одной машины.
      Двигаясь по обочине, мы миновали чахлую рощицу из нескольких деревьев, где в былые времена я не раз занимался любовью прямо в машине. Вскоре мы вышли к воротам виллы.
      На вилле было тихо. Только в саду горел одинокий огонек и мерцал светильник в домике для прислуги.
      Я подал Хеллеру знак остановиться.
      — Здесь есть секретный замок, — сказал я и, взобравшись на ограду, нажал кнопку сигнализации.
      Сейчас в домике прислуги должен вспыхнуть свет.
      Я бесшумно отворил ворота.
      Хеллер протолкнул меня внутрь, совершенно не подозревая, что идет по краю пропасти.
      Я заметил, как что-то шевельнулось в кустах у тропинки.
      Мусеф и Торгут!
      Ах, черт бы их побрал! Они всегда должны быть наготове, потому что им поручено охранять Черную Челюсть.
      Хеллер остановился. Я обернулся назад. Он озирался по сторонам, но, к счастью, не смотрел на кусты.
      Вдруг сразу в двух местах что-то вспыхнуло!
      Слева! Справа!
      Стреляли в Хеллера!
      Из кустов выглядывали дула ружей.
      Неожиданно раздался вопль.
      — Человек из АБН! — заорал Мусеф.
      На дорожку с треском упала сигнальная ракета, разбрасывая вокруг каскады ярких брызг.
      Охранники прижались к стене, я узнал их усы, черные очки и все остальное.
      Потом они побежали назад к дому.
      — Бегите, спасайтесь! — проревел Торгут, мчась по лужайке к вилле.
      Скоро топот ног стих вдали. Я основательно перепугался.
      — Что это за цирк? — спросил Хеллер.
      Я лихорадочно думал, стараясь скрыть свое разочарование.
      — Наверное, мы преподнесли сюрприз каким-нибудь незадачливым грабителям, — попытался объяснить я.
      Но я все еще был далек от исполнения моих надежд. Теперь мне оставалось лишь одно: провести Хеллера в мою потайную комнату, наступить на секретную плитку и поднять всю базу по общей тревоге. Они думают, что Хеллер пришел их убить, — я имел все основания быть в этом уверенным.
      Мы бесшумно взошли на крыльцо виллы — вокруг царила тишина, только из сада доносилось журчание фонтана — и направились по коридору к моей спальне.
      Теперь, если удастся, я заманю Хеллера в потайную комнату, наступлю на плитку и…
      Я открыл дверь. Хеллер сразу же протолкнул меня внутрь впереди себя. Итак, я в своей комнате.
      В комнате горел свет. Сломанный бинокль графини Крэк все еще валялся на полу, на полке вызывающе сверкал ствол моего ружья — заметив его, Хеллер приказал мне отойти назад.
      Мне нужно было сделать всего один шаг, чтобы наступить на нужную плитку и поднять тревогу. Здесь сигнала слышно не будет, но весь персонал базы сразу же кинется в ангар за оружием.
      Но на моем пути стоял Хеллер!
      Мне показалось, он к чему-то прислушивается.
      Потом услышал и я: кто-то шел по коридору со стороны ангара прямо к двери потайной комнаты!
      Положив одну руку на косяк двери, Хеллер крепко сжал мне запястье другой, приказав не двигаться.
      Да, кто-то направлялся прямо сюда, шаги звучали уже у самой двери. Дверь отворилась.
      Ютанк!
      Она выходила из ангара. Как она могла проведать о его существовании? Откуда она знала о потайной комнате? На плече у нее висели две сумки с героином!
      Ютанк остановилась.
      И вдруг молниеносным движением руки — так быстро, что я даже не успел понять, что происходит, — достала маленький пистолет.
      С внезапным проворством Хеллер схватил меня и спрятался за моей спиной.
      Ютанк поднимала пистолет.
      — О, дорогая! — вскричал я. — Посмотри на меня, посмотри! Это же я! Не стреляй!
      В страхе я следил за ее пальцем на спусковом крючке и одновременно извивался всем телом, пытаясь освободиться.
      Глядя прямо на меня, она нажала на курок.

      Я почувствовал, как пуля пробила мою грудь. И в тот же момент встретил взгляд больших черных глаз — в них не было ничего, кроме холода и безжалостной ненависти.
      Хеллер подтолкнул меня вперед.
      Ютанк выстрелила еще раз!
      И тут Хеллер, отбросив меня в сторону, крепко схватил ее за запястье.
      Приподняв девушку над полом, он резким движением отшвырнул ее от себя в противоположный угол комнаты — она упала. Хеллер, как разъяренный тигр, бросился на нее и направил пистолет ей в горло.
      В этот момент когда все внимание Хеллера было приковано к Ютанк, я, оглядевшись, увидел, что заветная плитка совсем близко — не дальше чем в трех футах. Проворно нагнувшись, я дотянулся до нее и изо всех сил надавил на холодный кафель. Я включил сигнализацию, и скоро сюда примчится вся база.
      Меня охватила безумная радость. И вдруг я увидел свою руку: по пальцам на пол сбегала струйка крови. Я ранен!
      Когда первый шок прошел, я почувствовал острую боль, словно нож, пронзавшую мой мозг.
      Комната завертелась, все предметы вдруг ожили и, сорвавшись со своих мест, заплясали вокруг меня в бешеном хороводе: разбитый бинокль графини, рассыпанный героин, закрытая дверь, ведущая в туннель, барабанящие по полу каблуки Ютанк…
      В руках у Хеллера уже не было пистолета — он душил Ютанк.
      Глаза Ютанк вылезли из орбит, она извивалась всем телом, стараясь вырваться из крепких рук Хеллера.
      Потом взору моему предстала ужасная картина: Хеллер раздевал Ютанк!
      Сильнее боли меня пронзила мысль: Господи, неужели он сошел с ума, неужели он собирается изнасиловать ее?
      Свободной рукой Хеллер разодрал в клочья рукава ее одежды и сорвал с нее жакет. Засунув пальцы под повязку на животе Ютанк, он дернул — раздался резкий звук рвущейся ткани. Потом, стащив с девушки турецкие панталоны, он отшвырнул их в сторону, туда же последовали и трусы.
      Изворачиваясь и лягаясь, корчась от боли и напрягаясь каждым мускулом в попытке сбросить с себя насильника, на полу билась голая Ютанк.
      Несколько мгновений я смотрел на эту сцену, и вдруг то, что я увидел, заставило меня забыть о боли.
      Ютанк оказалась мужчиной/
      Это открытие окончательно добило меня, к горлу подступила волна тошноты.
      С того самого момента когда это существо вошло в мою жизнь, я занимался любовью с мужчиной!
      Меня вытошнило прямо на пол.
      Хеллер все еще восседал верхом на обнаженном теле сопротивляющегося противника. Он сорвал с жертвы бюстгальтер — под ним оказалась лишенная растительности, но все же мужская грудь. Пошарив по спине мнимой Ютанк, Хеллер раздвинул ноги мужчины и провел рукой по внутренней стороне бедра. Вдруг он сделал резкое движение рукой, и мужчина закричал. В руках у Хеллера оказался плоский бумажник, который мгновение назад был приклеен скотчем к ноге "Ютанк".
      Прижимая это существо коленом к полу, Хеллер открыл бумажник и принялся что-то читать. Потом повторил прочитанное вслух:
      — Полковник КГБ Борис Гайлов! — Хеллер взглянул на меня и презрительно заметил: — Если он был вашей женщиной, то могу вас обрадовать: все это время вы нарушали Кодекс! Вы укрывали агента советской разведки! Это вы придумали весь этот маскарад?
      Меня снова вырвало.
      Хеллер повернулся к мужчине, припертому коленом к полу:
      — Советую вам начать говорить, и говорить быстро! Чем вы здесь занимались?
      Хеллер немного ослабил хватку на горле «Ютанк», и с искривленных болью и ненавистью губ сорвался целый поток разномастных — русских, английских, французских — проклятий.
      Нагнувшись, Хеллер набрал целую горсть рассыпанного героина и прокричал:
      — Если вы не заговорите, я забью вам глотку вот этим!
      Злоумышленник снова закричал и задергался под тяжестью хеллеровского тела.
      — России больше нет, — сказал Хеллер. — Так что вам уже нечего предавать: все русские секретные организации прекратили существование. Говорите! — С этими словами Хеллер поднес пригоршню героина к его рту.
      — Ты сволочь! — завопил Гайлов.
      — Информацию! — потребовал Хеллер, держа руку с героином на уровне его подбородка. — Вы доложили об этой базе в Москву?
      — Ты (…) сын! — взвыл Гайлов. — Россия победила бы! Мы бы правили миром! У нас самая лучшая шпионская сеть, какую когда-либо создавали люди!
      — Информацию! — настаивал Хеллер. Кристаллики смертельного наркотика уже касались перекошенных губ, Гайлов сплюнул.
      — Я снабжал всю русскую разведку героином и деньгами с этой базы. А теперь все пропало. Давай, убей меня!
      Взяв себя в руки, я попытался подняться. Сигнализация включена. И чем дольше они будут здесь возиться, тем лучше в ангаре приготовятся к атаке. Я был ранен, но конец мой еще не настал.
      Гайлов снова начал вырываться.
      — Вы доложили об этой базе? — зарычал Хеллер.
      — Да, да, да! — простонал Гайлов, выплевывая кристаллики героина. — Я знал, что вы инопланетяне, с того самого момента, как заставил этого (…) думать, что он купил меня прошлой осенью!
      Хеллер стряхнул героин с ладони. Разорвав одежду Гайлова-Ютанк на полосы, он связал секретного агента по рукам и ногам и сказал мне:
      — Каждый раз, когда я начинаю думать, что знаю все о ваших преступлениях, вы преподносите мне новые сюрпризы! Не знаю, как суд посмотрит на остальные ваши прегрешения, но за это нарушение Кодекса вас точно приговорят к смерти.
      Моргая, я смотрел, как он заклеивает Гайлову рот. Я уже начал отчаиваться, хотя еще несколько минут назад был абсолютно уверен, что Хеллер будет мертв. Сейчас я ненавидел его так, как никогда прежде, и главным образом за то, что он лишил меня самой большой любви в жизни — моей Ютанк! Теперь она потеряна для меня навсегда.

      Перевернув меня на спину, Хеллер расстегнул на мне куртку и рубашку. Я боялся, что он наткнется на нож и отберет его у меня.
      — У вас в боку пуля, — сказал он. — И еще одна в руке. — Отыскав где-то марлевые повязки и изоленту, он залепил мои кровоточащие раны, зафиксировав повязки клейкой лентой. — Не думаю, что задеты жизненно важные органы, артериального кровотечения нет. После сделаем нормальную перевязку. А сейчас надо заняться делом. Вы можете идти?
      В ответ я застонал, но он поставил меня на ноги и направился к секретной двери. Мне было совсем плохо, но я притворялся, что мне еще хуже. Я мог свободно двигать правой рукой и был в состоянии быстро достать нож из кармана. Если бы мне хоть на минутку оказаться у него за спиной, хоть на секунду — я прикончил бы его одним ударом ножа, и все было бы хорошо. Но может, мне и не придется ничего делать: как только мы дойдем до конца туннеля, его тут же расстреляет охрана.
      Дверь в туннель была не заперта. Хеллер оглянулся в последний раз на надежно связанного русского и втолкнул меня в туннель. Сзади нас захлопнулась дверь.
      Мне показалось, что Хеллер ощупывает стену над выключателем, и я вспомнил, что он уже был здесь прошлой осенью. Наконец он, похоже, что-то там нашел.
      Я оглянулся, но он подтолкнул меня вперед.
      Вдруг до меня дошло, что сам я нахожусь не в меньшей опасности, чем он. Когда мы доберемся до ангара, первая же пуля угодит в меня. И это будет даже не пуля, а целый шквал огня из бластеров!
      Я начал притворяться совсем слабым. Дверь в ангар была уже совсем близко, почти на расстоянии вытянутой руки. И вот она открылась.
      Я отпрянул от Хеллера и, рухнув на пол, дико заорал:
      — Убейте его!
      И сразу же затрещали бластеры. Весь туннель осветился ослепительными красными вспышками.
      Я почувствовал, что моя одежда объята пламенем.
      Чья-то рука, схватив меня за воротник, оттащила меня назад.
      — Ну, черт бы вас побрал! — сказал Хеллер. — Это была ловушка! — В голосе его зазвенела сталь. — Я вооружен! Не пытайтесь бежать. Где командир базы?
      По громкоговорителю на весь ангар прозвучал голос Фахт-бея:
      — Бросайте оружие, руки вверх, выходите по одному!
      — Я действую от имени Великого Совета! — прокричал Хеллер. — Любая попытка воспрепятствовать выполнению моего задания приравнивается к государственной измене. Бросьте оружие и сделайте шаг вперед!
      — Мы знаем, зачем вы здесь! — закричал Фахт-бей. — И так просто не сдадимся!
      — У меня нет приказа убивать вас, — ответил Хеллер. — Но здесь взятый мною под стражу Солтен Грис, которого мне необходимо доставить на Волтар.
      Из громкоговорителя донесся короткий, лающий смешок Фахт-бея:
      — Вам не удастся нас одурачить. Может, Грис просто держит вас на мушке. Он должен понести наказание за то, что заложил нашу базу. У нас в заточении находится человек с черной челюстью, который во всем признался. Только Грис знал, как поднять тревогу. Грис! Сделайте шаг вперед, иначе мы откроем огонь!
      — Остановитесь! — прокричал Хеллер. — Грис находится под моей охраной. Почему вы не хотите прислушаться к голосу рассудка?
      — Не шутите с нами, Грис! — донесся голос из громкоговорителя. — Мы уже пережили сегодня землетрясение, а теперь еще вы! Вы окружены! Мы можем обещать вам честный общественный суд!
      Я взвыл:
      — Это не я устроил землетрясение! Это все он, агент Короны!
      — Так, значит, вы все еще там! — проговорил Фахт-бей и приказал: — Огонь!
      В нашу сторону метнулась стена пламени. От стен туннеля начали отваливаться камни, с грохотом падая на зеленый кафель плиток.
      — Прекратить огонь! — заорал Хеллер командным голосом офицера Флота.
      Выстрелы стихли.
      — Если вы сейчас же не снимете окружение, я обрушу на ваши головы полкрыши, — прорычал Хеллер. — Бросайте оружие и выходите на свободное место, чтобы я вас видел!
      Ответом ему был залп бластерного огня из всех стволов.
      Хеллер растянулся на полу у меня за спиной, подальше от двери в ангар.
      Я огляделся, ища способ оказаться сзади него, и вдруг сообразил, что вполне могу свалить рассекречивание базы на него, заставив Гайлова-Ютанк подтвердить, что именно Хеллер рассказал ему о базе. Тело мое пронзала острая боль, рассудок мутился, но сдаваться было еще рано.
      В руках у Хеллера оказалось небольшое устройство — наверное, то самое, которое он нашел на стене у входа в туннель. Задыхаясь от дыма и пыли, он в гневе дергал за рычаг.
      — Проклятье! — наконец выругался он. — Взрывчатка в стене испортилась!
      Неожиданно я понял, о чем он говорил. В прошлый раз, когда Хеллер был здесь, ему удалось попасть в ангар под предлогом проверки стен на предмет разрушения, и тогда-то он, очевидно, и заложил в стены взрывчатку. А когда я выстрелил в Кроуба, неудивительно, что развалилось пол-ангара — просто я нечаянно попал в хеллеровскую бомбу! Теперь-то мне стало совершенно ясно, как я один смог наделать столько шума.
      Лучи бластеров проникали в туннель все глубже, и Хеллер отполз назад, волоча меня за собой за пятку.
      Потом он сделал что-то очень странное: порывшись в дорожной сумке, он достал две маски, одну натянул на меня, а другую — на себя. Кислородные маски? Зачем?
      Хеллер снова взял в руки взрыватель, на панели которого, кроме рычага, находилось еще три кнопки.
      Шум стреляющих ружей был перекрыт приглушенным грохотом отдаленных взрывов.
      Вопреки моим ожиданиям крыша осталась на месте, выстрелы не прекратились. Что же он сделал?
      Примерно через минуту после взрывов я заметил у входа в ангар струйку белесого дыма.
      Потом я услышал кашель — кашляли люди в ангаре, потом к ним присоединился и Фахт-бей.
      Раздался чей-то крик: "Опиум!" — подхваченный тут же десятком голосов.
      Стрельба прекратилась.
      Началась паника, люди толкались в дверях ангара, спеша выбраться наружу.