ГЛАВА 30

Им осталось лишь осмотреть поле боя. Сами собой образовались две группы. Неверова прежде всего интересовало орудие, из которого грайры вели огонь по вездеходу, Алмина — труп одного из их неожиданных помощников.

Первое впечатление оказалось верным. Орудие действительно представляло собой примитивную деревянную раму на пружине, с круглым лотком, в которое укладывалось ядро.

Однако сами ядра были намного совершеннее метательного приспособления. Они представляли собой довольно сложные взрывные устройства, с металлической оболочкой и фитилем, который, видимо, зажигался перед выстрелом. Не хватало лишь стального ствола с камерой для пороха, чтобы получилось довольно грозное артиллерийское орудие.

Скоро оно у них появится. Это лишь первый опыт, до сих пор они не испытывали необходимости в механических приспособлениях, а тем более в оружии, успешно решая все свои проблемы на планете другими методами. Но, познакомившись с человеческой техникой, они начали эволюционировать в новом для себя направлении и теперь с каждым днем будут представлять все большую опасность.

— Знаешь, почему они уносят с собой убитых собак? — спросила Элайн, не желавшая называть грайров иначе и не отходившая от Степана ни на шаг.

— Ты мне уже говорила. Они используют трупы своих сородичей для приготовления пищи.

— Они трясутся над каждой белковой молекулой, над каждым геном. Они не способны к воспроизводству этих веществ. Их размножение сдерживается отсутствием на планете белковой пищи. Здесь остались только они сами, и их древние враги, живущие в воде. Каждое новое яйцо они должны наполнить белковым сиропом, выжатым из тел их погибших сородичей или из тел тех несчастных, которых им удается захватить.

— Ты их сильно ненавидишь?

— Ненавижу? Ты не понимаешь… Они влезли в мой мозг, они пытались изменить мою психику. Это хуже физического насилия, а ты еще спрашиваешь, ненавижу ли я их… Я хочу их уничтожить. Я хочу, чтобы их не было под этим солнцем!

— Ну, это не так-то просто осуществить…

С берега донесся голос Алмина:

— Скорее идите сюда! Это существо еще живо!

К берегу они почти бежали.

Когда подошла Элайн, большие радужные глаза приоткрылись и уставились на нее.

Существо, похожее на древнего динозавра и на гигантского рака одновременно, внимательно разглядывало Элайн, несмотря на свои многочисленные раны. Большая рваная рана от крупного осколка, единственного снаряда, выпущенного грайрами, виднелась в левом боку, несколько осколков попали в ноги.

Прыжковые ноги, по два метра длиной и толщиной с человеческое туловище, поражали воображение, такая колоссальная мощь скрывалась в этих мышцах.

Руки заканчивались небольшими клешнями, впрочем, теперь Неверов понял, что там были не только клешни. Восемь отростков, длиной сантиметров по тридцать каждый, вполне могли выполнять роль пальцев. Пятнистая кожа с радужными разводами сейчас блестела от крови голубого цвета, сочившейся из раны.

— Ты можешь помочь ему? — спросил Неверов у Алмина.

— Как? Ты же видишь, у него голубая кровь. Скорее всего ее основа медь, а не железо, как у нас. Ни один земной препарат на него не будет действовать.

— Но ведь есть же еще и хирургия! Ты мог бы попытаться исправить повреждения в его органах.

— Здесь? Не зная его анатомии? Это бред!

— Послушай, Алмин, ты должен ему помочь! Мы отправились в эту экспедицию, чтобы найти здесь союзников! Так вот, несмотря на свой устрашающий внешний вид, это один из них. Через час над нами пройдет спутник, я попытаюсь еще раз вызвать спасательную шлюпку, она увезет его в корабельный лазарет. Но до тех пор он должен жить.

— Я, конечно, попробую, но ничего не могу обещать.

— Тише! — попросила Элайн — Он что-то хочет сказать!

— Сказать? — удивился Делони. — Он же не открывал своей пасти.

— Он говорит не пастью.

— Чем же тогда?

— Мозгами. Помолчи, пожалуйста!

Лицо Элайн выражало глубокое сосредоточение, она чуть заметно шевелила губами, словно старалась выговорить незнакомые слова. И, наконец, разочарованно отвернулась.

— Нет, мне это не по силам. Совершенно другой рисунок ментального поля. Чтобы научиться их понимать, нужна специальная подготовка. Мне удалось разобрать только одну фразу. Что-то вроде: «Великий хочет видеть Отмеченную».

— Не ты ли эта «Отмеченная»?

— Я не знаю.

— Кто такой «Великий»?

— Помолчите все! — решительно вмешался Неверов. — Спроси его только об одном. Где это должно произойти? И, пожалуйста, девочка, постарайся, чтобы он тебя понял, даже если ты пока не знаешь, насколько это важно. Все равно постарайся, я очень тебя прошу!

Лицо Элайн вновь посуровело от внутреннего сосредоточения, и минуты через две она сказала:

— Он просит показать ему карту.

— Карту, этому монстру? — удивился Делони, но Неверов, не тратя время на убеждения, уже бежал к вездеходу сам.

Он вернулся с планшеткой и с минуту завороженно наблюдал, как радужный глаз величиной с чайное блюдце внимательно разглядывает снятый с воздуха крупномасштабный план морского побережья.

Наконец веко моргнуло, и рука медленно с видимым усилием потянулась к планшетке. Один из пальцев или скорее коротких щупальцев, поскольку он свободно вытягивался и изгибался во все стороны, коснулся карты, и в этом месте сейчас же образовалось отчетливое голубое пятнышко величиной с копеечную монету.

— Это здесь. Он говорит, что ждать нас будут в этом месте! И он просит принести ему воды. Воды из реки! — уточнила она, увидев, что Алмин потянулся к своей фляжке. — Она нужна ему не для питья. Хоть они и земноводные, его кожа очень быстро пересыхает на открытом воздухе.

Взглянув на часы, Неверов понял, что, если не хочет снова упустить проходящий над ними спутник, сигнальными ракетами надо заняться немедленно. К этому времени стало светло, и тучи несколько поредели. Вскоре небо окрасилось цветными вспышками взорвавшихся высоко над слоем облаков ракет.

Чтобы их сигнал заметили наверняка, на этот раз Неверов использовал специальный аварийный комплект высотных ракет из неприкосновенного запаса. Через минуту сквозь треск помех к ним пробилась россыпь морзянки с автоматического спутника, подтвердившая, что сигнал принят, а еще через два часа, невдалеке от вездехода приземлилась спасательная шлюпка с новым управляющим блоком и заказанными Алминым медицинскими препаратами, вместе с которыми собственной персоной прибыл Гурко, не соизволив даже спросить на это разрешение.

Неверов легко простил ему очередную вольность, понимая, что если кто-то и может помочь их раненому гостю, то только этот человек.

Вскоре носилки с перебинтованным искантцем двинулись к шлюпке. Чтобы поднять его тушу, весившую не меньше тонны, потребовался специальный механический погрузчик. Шлюпка, не теряя ни минуты, стартовала вместе с Гурко и его необычным пациентом.

Неверов не стал просить, чтобы с базы выслали другого водителя, решив, что гораздо спокойнее продолжать путь вчетвером, с проверенным и знакомым экипажем.

Слишком свежо было воспоминание о Селезневе, у них на глазах превратившегося в зомбита — так они стали называть людей, укушенных грайрами и попавших в полную зависимость от них, людей, потерявших собственную личность.

Управиться с двигателями вездехода Неверов вполне мог сам. Проблема заключалась лишь в том, что во время длительного маршрута у водителя не будет подмены. Но лучше уж двигаться медленней, чем рисковать повторением истории со сломанным блоком управления.

Как только замена и проверка управляющей аппаратуры была закончена, они двинулись дальше. Настало четвертое утро с момента их отъезда с базы, но теперь у них появилась конкретная конечная цель всего маршрута. До места, обозначенного на планшетке синим пятнышком засохшей чужой крови, оставалось восемьсот километров.

Неверов решил несколько удлинить маршрут, предпочитая вести машину над поверхностью реки. Управлять машиной над ровной водной поверхностью было намного проще, а после того как они узнали, что водные пространства контролируют существа, не испытывающие к грайрам теплых чувств, этот маршрут стал безопаснее.

Весь день, не отрываясь от управления, Неверов внимательно следил за показаниями биолокаторов, надеясь засечь в глубине реки какие-то биологические объекты, но его старания были напрасны. Или их новые знакомые не проявляли к машине особого интереса, или их биологическое строение сильно отличалось от всех знакомых типов живых существ.

Неверов пытался преподать уроки вождения Делони на какой-нибудь непредвиденный случай, но полностью доверить ему управление машиной пока не решался. К обеду он почувствовал сильную усталость. Управление вездеходом требовало постоянного внимания и утомляло ничуть не меньше, чем физическая нагрузка, сравнимая разве что с подъемом на гору. Почувствовав к обеду, что он окончательно вымотался, Неверов объявил привал.

Они выбрали для остановки широкий песчаный остров в середине реки, со всех сторон окруженный водой.

Здесь им впервые встретились растения, напоминающие земные деревья, но Алмин сразу же определил, что это разновидность местных гигантских трав.

Пока Элайн выполняла свои добровольные обязанности поварихи, они все разбрелись в разные стороны по островку, используя каждую драгоценную минутку, чтобы хоть немного отдохнуть от надоевшей тесноты кабины.

Солнце проглядывало сквозь стремительно несущиеся облака лишь на короткие мгновения, но ветра внизу, над водой, не было, и потому на островке к середине дня стало тепло. Так и тянуло искупаться. Алмину пришлось напомнить, что местная вода содержим слишком много ядовитых веществ и без очистки не пригодна для употребления. Соблюдая известную осторожность от попадания воды в рот, купаться в реке было можно, но никто не знал, какие опасные обитатели скрываются в ее глубинах.

На обед Элайн раздала всем герметически закрытые алюминиевые лотки, разогретые в автоматической высокочастотной печи. Белковые бифштексы выглядели аппетитно, но по вкусу все же напоминали отруби.

Люди соскучились по натуральной пище, первого урожая оставалось ждать еще около месяца, если им удастся его снять…

Те, кто сейчас нес вахту на звездолете, довольствовались однообразным грибным меню, так что им еще повезло, что ведавший всеми продуктовыми запасами Красин расщедрился и выделил для экспедиции продукты из корабельного неприкосновенного запаса…

Журчание реки на песчаном плесе и блеск водяных струй невольно напомнил Неверову другую реку, в которой он поймал свою первую в жизни форель…

Это было неповторимое ощущение, смесь азарта и детского восторга, когда туго натянутая леска рвалась из рук, уходя в глубину, и он что-то кричал, а отец смеялся и не стал ему помогать, чтобы не портить впечатление от первой, самостоятельно пойманной добычи.

Здесь не водилось форелей. Но зато в глубине этих вод скрывалось нечто, с трудом укладывавшееся в сознании. Чужой разум… Те самые «собратья», которых люди долго и безуспешно искали среди звезд.

Возможно, именно из-за древней мечты человеческой расы избавиться от одиночества, найти на иных мирах других мыслящих существ он и испытал такое острое разочарование, когда узнал, что же собой представляют грайры.

Холодная логика и сконцентрированный эгоизм — эгоизм в самом чистом, не замутненном никакими этическими нормами виде. Для них хорошо лишь то, что приносит благо существованию и развитию гнезда. Все остальное подлежит уничтожению и использованию.

Примерно так выглядел единственный принцип, которым руководствовались грайры. Но это было несправедливо, должен был существовать какой-то противовес этой, убийственной для всего живого логике. И, кажется, теперь они нашли его.

Откуда эти водные обитатели узнали об их существовании и о вражде с грайрами? Их появление на месте вынужденной остановки вездехода скорее всего было не случайным, как не случайно и это послание, оставленное им… Всего лишь пятнышко. Маленькое пятнышко на карте… Что их там ждет? Может, новая, на этот раз гораздо лучше подготовленная ловушка? Ведь первый раз они увидели точно таких же существ во время атаки на гору грайров. Что, если и это всего лишь хорошо подготовленные оборотни, психику которых контролируют все те же грайры. Бой на берегу реки мог быть всего лишь инсценировкой… Такое возможно, только нерационально. Зачем грайрам понадобился столь сложный план, когда они могли разделаться с ними, продолжив атаку на вездеход. Еще пара прямых попаданий, и обшивка корпуса развалилась бы…

Слишком много вопросов остается без ответа. И так бывает всегда. Добившись ответа на один вопрос, почти всегда в награду за усердие получаешь новый, а то и два. Однако ждать оставалось недолго.

Сегодня к вечеру, самое позднее завтра утром они получат ответ.

Элайн неслышно подошла сзади и остановилась за спиной Неверова.

— Ты думаешь о них?

— Как я могу о них не думать? Они наша единственная надежда, и они же могут окончательно погубить все наши надежды обосноваться на этой планете.

— Мне кажется, в них нет угрозы — они не хотят нам зла.

— Хорошо, если ты не ошибаешься. Но полной уверенности нет даже у тебя, и нет ответа ни на один из моих вопросов. Я даже не знаю, как их называть. Водяные? Искантцы? Кто они? Древняя разумная раса или монстры, слегка облагороженные чужим влиянием?

— Ты ведь ни за что не изменишь маршрут и все ответы получишь завтра, зачем же тогда эти терзания? А что касается имени… Сами себя они называют аквантами. Во всяком случае, я так перевела их выражение «живущие в воде».

— Ну что же, название красивое. Почти атланты. Пусть так и будет. В детстве я знал одну песню, в которой были странные слова: «Атланты держат небо на каменных руках».

— Кто такие атланты?

— Древние боги. Самые древние. Они управляли землей еще до появления Зевса и прочих небожителей Олимпа. Прометей был одним из них.

— Тогда мое название вполне подходит, акванты держат на своих плечах весь океан этой планеты. Если бы не они, здесь повсюду давно воцарилось бы царство ужаса.

— Пора собираться в дорогу. Завтра мы узнаем, что собой на самом деле представляют твои акванты.

ГЛАВА 31

Вездеход стоял внутри небольшой песчаной бухты на берегу Искантского океана. Они прибыли в конечную точку своего маршрута два часа назад. Их никто не ждал, и ничего не было на берегу, кроме песка и камней. Ни малейшего намека на то, что это и есть нужное им место.

Спутники Неверова терпеливо ждали до самого полудня, но постепенно они начали терять терпение.

— Ты уверен, что не перепутал бухту? — спросил Делони.

— Она здесь единственная в радиусе ста километров. В остальных местах крутой обрывистый берег. Это место невозможно спутать с другими.

— Тогда где же они?

— Этого я не знаю. К сожалению, мы не договорились о времени нашего визита. Придется ждать.

— Сколько еще мы будем ждать?

— Столько, сколько потребуется. Не забывай, что нас пригласили для первого в истории человечества контакта с внеземным разумом. Возможно, у них свое понятие и о времени, и о вежливости.

— Один контакт с местным разумом у нас уже был, — проворчал Делони.

Неверов на это не ответил, и вновь наступило напряженное молчание. Океан размеренно катил высокие волны к берегу, с равномерным шумом они набегали на песок и откатывались обратно. Вокруг больше ничего не происходило. Разве что ветер посвистывал в прибрежных скалах.

— Если они в самом деле здесь живут, если у них существует высокоразвитая техническая цивилизация, должны быть какие-то следы! — не унимался Делони.

На этот раз ему ответил Алмин:

— Совсем необязательно оставлять явные следы. Между ними и грайрами идет война, и они наверняка позаботились о том, чтобы не привлекать к местам своего обитания излишнего внимания.

На всякий случай они сделали все необходимое, чтобы подготовиться к визиту гостей. Надули большую пневматическую палатку, установили стол и поставили прочные скамьи, специально рассчитанные на солидный вес аквантов.

На пятый час бесконечного ожидания, когда казалось, что ничего уже не может произойти, что они в самом деле ошиблись, неправильно поняли раненого акванта, когда все, кроме Элайн, ни на что уже не надеялись, поверхность океана в центре бухты вспучилась и закипела, выбросив наружу массу воздушных пузырей.

А затем на этом месте, в глубине, под слоем воды, обозначилась некая неясная темная масса, неторопливо двинувшаяся к берегу.

Время для них замедлилось, застыло в неподвижности — минуты текли как часы.

Постепенно, по мере того как уменьшалась глубина, очертания предмета становились яснее. Сначала он показался им огромным, но, когда передняя часть предмета выдвинулась на прибрежный песок, выяснилось, что в нем не больше четырех метров.

Это было что-то вроде небольшого контейнера с раскрывающимися крышками-створками и прозрачным верхом. Внутри контейнер был пуст, и они почти сразу же забыли о нем, поскольку из воды появились двое аквантов, а затем поверхность всей бухты потемнела от их голов. Однако никто, кроме первых двоих, на берег не вышел.

Акванты остановились метрах в трех от людей и стали их внимательно разглядывать. Их радужные огромные глаза с узким кошачьим зрачком стремительно двигались в разные стороны, совершенно независимо друг от друга.

Все происходило в немом молчании, и Неверов попытался первым начать разговор с помощью жестов. Он изобразил что-то вроде полупоклона и любезным движением руки пригласил их в палатку, но его попытка не имела никакого успеха.

Оба гостя по-прежнему стояли неподвижно, однако теперь все их четыре глаза сосредоточились на объекте за спиной Неверова.

Элайн вышла из-за полога палатки, и только сейчас они, видимо, заметили ее.

Красноватый гребень на спине одного из аквантов приподнялся, и Неверов ощутил в голове странный гул. Такой звук возникает иногда в радиоприемнике, если на соседней частоте работает мощная радиостанция.

По сосредоточенному лицу Элайн и по непроизвольному, едва уловимому движению ее губ он понял, что она отвечает акванту, но сам не слышал ничего, кроме гула.

— Что они тебе говорят?! — вскричал он.

Она остановила его движением руки, и по появившимся на ее висках капелькам пота он понял, какого огромного внутреннего напряжения стоил ей этот разговор.

Молчаливые переговоры продолжались минут пять, затем оба акванта повернулись и исчезли в воде. Сразу же вслед за этим исчезли и торчавшие посреди залива головы остальных.

На берегу остался только ящик. Секунду Элайн разглядывала его с непонятным страхом, затем без сил опустилась на песок.

Нетренированному человеческому мозгу телепатические переговоры стоили огромного нервного напряжения. Чтобы понять это, достаточно было взглянуть на Элайн. И, несмотря на все нетерпение, Неверов не задал больше ни одного вопроса, лишь молча протянул ей таблетку спорамина. Она благодарно кивнула и, не запивая, проглотила ее.

Только минут через пять, когда мощный транквилизатор наконец подействовал, она смогла говорить:

— Они хотят, чтобы я… Чтобы я одна участвовала в переговорах. Они говорят, что вы не можете понимать их язык и потому ваше присутствие бесполезно. Я пыталась уговорить их, я просила позволить хотя бы тебе одному… Но они отказались.

— Почему они ушли?

— Я сказала, что мы должны подумать.

Неверов внимательно посмотрел на нее.

— Ты чего-то не договариваешь!

— Они хотят, чтобы я прошла испытание… Они должны убедиться в том, что я та самая, отмеченная женщина со звезд, о которой говорится в их древней легенде.

— Ты могла бы показать им свой шрам!

— Дело не в шраме… Вернее, именно в шраме, но не так, как мы это понимаем. Они считают, что грайры могли так замаскировать свое влияние на меня, что его невозможно распознать. Но в самый ответственный момент они вмешаются в мою психику и смогут завладеть единственным оружием, единственной вещью, которая помогает аквантам сохранить надежду на победу в бесконечной войне с грайрами…

— Что-то я не очень понимаю… О каком оружии идет речь?

— Этого я не знаю. Я ведь тоже поняла далеко не все из того, что они передавали. Но одно абсолютно ясно: ни на какие дальнейшие переговоры они не пойдут, пока я не пройду испытания…

— Так что же это за испытание?

— Я не слишком ясно поняла… Речь идет о каком-то монстре, которого они называют Октопус. Меня доставят на пустынный остров, расположенный в середине их океана. И я должна оставаться там одна, до тех пор пока не придет этот Октопус. Ну а потом…

Собственно, они сами толком не знают, что будет потом. Если я не та женщина, которую они ждут уже вторую тысячу лет, этот Октопус меня попросту сожрет. Если я откажусь — больше мы их не увидим. Они прервут с нами все контакты…

— Ну вот, я же вам говорил, что от этих рептилий мы не дождемся никакой помощи! — воскликнул Делони, не скрывая своего разочарования.

— Это же неразумно! В этом нет никакой логики! Они должны быть заинтересованы в нашем сотрудничестве, а они вместо этого ставят заведомо невыполнимые условия! — возмутился Алмин.

— Ну почему же невыполнимые! — оживился Делони. — Что тут такого — побывать на каком-то острове? Не станут же они всерьез рисковать ее жизнью. В конце концов мы можем согласиться и все-таки подстраховать ее. С воздуха наш вездеход может разделаться с любым монстром!

— Ты что, не слышал? Она должна быть там одна! Иначе никакого испытания не будет. И у них наверняка есть способы проверить, как выполняется это условие! — возразил Алмин.

Один Неверов не сказал ни слова.

Некоторое время спустя он встал и пошел осматривать ящик, оставленный аквантами, словно надеялся найти там ответ на новый вопрос, на новую проблему, неожиданно обрушившуюся на них.

Вернулся он минут через двадцать и на вопросительные взгляды своих товарищей лишь пожал плечами.

— Это какой-то живой организм, похожий на моллюска, с большой внутренней полостью, в которой свободно может поместиться парочка аквантов. Возможно, они используют его как транспортное средство. Мне не удалось приоткрыть створки и рассмотреть подробно его строение, хотя сквозь прозрачную верхнюю часть раковины хорошо видна внутренняя полость.

После этого споры возобновились и продолжались с новой силой далеко за полночь. Они так и не пришли ни к какому решению, да и не могли к нему прийти, потому что решать должны были два человека: Элайн и Неверов. Собственно, даже один…

Когда вторая луна окрасила бесконечные облака Исканты в бледно-зеленый цвет, они наконец остались вдвоем. Оба неподвижно лежали рядом в небольшой походной палатке и сквозь ее прозрачный полог смотрели на зеленоватые облака Исканты.

— Что ты обо всем этом думаешь, Степан? Что ты думаешь об их предложении? — наконец спросила Элайн, разрушая бесконечное, как эта ночь, молчание.

— Их предложение неприемлемо. Они плохо знают человеческую психологию, если могли предложить подобное.

— И все-таки я должна это сделать, — сказала Элайн, впервые открыто бросая вызов всей их мужской логике, всем этим бессмысленным спорам и только что произнесенным словам Степана. Сказав это, она замолчала, ожидая взрыва с его стороны. Но ответом было лишь мрачное молчание.

— Возможно, это мой единственный шанс отомстить грайрам за все, что они со мной сделали! — В ее голосе прозвучала незнакомая ему ярость.

— Ничего особенного они тебе не сделали, а то, что случилось, давно осталось в прошлом.

— Как бы не так! Отчего же тогда твоя рука вздрагивает, случайно прикоснувшись ко мне в темноте?

Он ничего не ответил, потому что ответа на ее вопрос у него не нашлось.

— И ты должен меня отпустить. Я знаю, это намного труднее, чем разделить со мной опасность. Но здесь не мы придумываем правила. Мы ведь не можем вернуться на базу с пустыми руками. Как посмотрим в глаза нашим людям? Что мы им скажем?

Он по-прежнему молчал, и, борясь с этим сковывающим ее волю молчанием, она выложила на чашу весов собственного сомнения последний довод:

— Думаешь, мне не страшно? Хуже всего не знать, что тебя ждет… Но акванты вторую тысячу лет воюют с грайрами… И у них тоже почти не осталось надежды… Только эта легенда о женщине со звезд, которая сможет оживить древнее оружие, способное уничтожить грайров… И я им верю. Я знаю, что они не причинят мне зла.

— Мы же не дети, Элайн, чтобы верить в старые легенды, придуманные чужим народом. Возможно, им нужна жертва — повод для религиозной истерии. Он нужен им для того, чтобы подогреть уставшее и разочарованное длительной войной сознание масс. Я не позволю им принести тебя в жертву.

— Ты говоришь так, будто знаешь о них больше меня, будто никогда и ни в чем не можешь ошибиться! Ты всегда прав, Неверов! Всегда прав!

Неожиданно она вскочила и, отбросив полог, выбежала из палатки в ночь.

В нем долго кипело возмущение за несправедливое обвинение. Минут пять он лежал неподвижно, пока зеленоватый свет чужой луны не напомнил ему, где они находятся. Тогда, пересилив себя, он встал и вылез наружу.

Она стояла на берегу, в ста метрах от него, около огромной полупрозрачной раковины, оставленной аквантами у самой полосы прибоя. Прошло еще не меньше минуты, прежде чем он понял, что происходит.

Створки раковины медленно раздвигались, и руки Элайн быстро пробегали по ее поверхности, производя сотни мелких, непонятных для него движений…

Только когда он наконец увидел, как Элайн пригнулась и нырнула в черную глубину раковины, он закричал и побежал к ней, но было уже слишком поздно…

Последнее, что он услышал, был ее приглушенный голос, донесшийся до него сквозь захлопнувшиеся створки:

— Я скоро вернусь, Степан! Я обязательно вернусь!

ГЛАВА 32

Земля, небо, Степан, бежавший к ней вдоль берега, все вдруг подпрыгнуло, перевернулось и исчезло из поля зрения.

Мощным толчком широкой плоской ноги гигантский моллюск послал свое тело вперед и вверх. Описав в воздухе двухметровую дугу, он с шумом обрушился в океан и мгновенно исчез в глубине.

Элайн ничего этого не видела. Она лежала, крепко зажмурив глаза и стиснув руки. Она хотела лишь одного, чтобы этот страшный сон поскорей кончился. Она не могла поверить, что все происходит с ней наяву, что она сделала это и теперь несется в глубине океана, внутри воздушной полости транспортного моллюска.

Именно так назвал его один из аквантов, когда давал ей подробные инструкции о том, как открыть его створки.

Лежать на теплой, мягкой и слегка пульсирующей живой подстилке было приятно и удобно. Этого она никак не ожидала. По ее представлениям, тело ракушка независимо от ее размера должно быть скользким и холодным. Во всяком случае, именно такими запомнились ей в детстве земные устрицы. Но здесь была не Земля…

И, вспомнив об этом, она заставила себя открыть глаза. Верхняя створка раковины была совершенно прозрачной. Какое-то время ей казалось, что она летит сквозь толщу воды, разрезая ее своим телом. Картина была настолько нереальной и страшной, что она вновь на короткое время закрыла глаза, собираясь с мужеством, чтобы принять новую реальность.

Когда она вновь посмотрела вперед, раковина неслась сквозь белые буруны, а внизу под ней вспыхивали и гасли цепочки огней.