Семь невест - Безумное пари

Их молчаливые раздумья были прерваны появлением одного из самых красивых – и самых низкорослых – мужчин, которых Бретту доводилось встречать. Он был турком, но отказался от традиционного турецкого костюма, оставив только феску. Он был во всем великолепии французского обмундирования – самой красивой униформы Европы, – но даже оно было не в силах скрыть тот факт, что его могучие плечи и торс больше подошли бы человеку почти в два раза выше его. Кожа его была очень светлого оливкового оттенка, и характерные для восточной расы черты лица были смягчены щедрой примесью европейской крови. Едва взглянув в эти кроткие карие глаза, Бретт почувствовал искушение отвергнуть его помощь, хотя она еще даже не была предложена. Он сразу же почувствовал антипатию к этому человеку. К тому же он ему не доверял.

Уиггинс шагнул вперед, чтобы поприветствовать своего гостя.

– Я боялся, что вы решили не приходить, – довольно резко заявил он.

– Почему я должен был не прийти на ужин с английским консулом?

– Полагаю, вы бы могли найти причину, если бы захотели.

Лицо Ибрахима расплылось в ослепительной улыбке.

– Ну конечно же, я пришел. Мне сказали, что у вас чудесный повар.

Казалось, комплимент не произвел на Уиггинса особого впечатления.

– Позвольте представить вам моего гостя, – сказал он, повернувшись к Бретту. – Это мистер Уэстбрук, специальный дипломатический представитель нашего министерства в Лондоне.

– Так сказать, ваш собрат?

– Можно сказать и так, – сказал Бретт, – но на самом деле моя работа не идет ни в какое сравнение с важностью и значительностью обязанностей мистера Уиггинса.

– Иными словами, его не стоит мазать тем же миром, которым вы, возможно, уже помазали меня, – сказал Уиггинс. Его ледяной тон начисто лишил присутствующих возможности истолковать его слова как шутку. – Пожалуйте.

Он жестом пригласил своих гостей первыми проследовать в столовую.

За едой разговор шел на общие темы, но после того, как слуги поставили на стол ликеры и вышли из комнаты, Уиггинс быстро взял быка за рога.

– Мы столкнулись с довольно необычной проблемой и надеялись, что вы сможете посоветовать нам, как ее разрешить, – сказал он, не обращая внимания на широкую ухмылку Ибрахима, ясно говорившую: «Ага, я так и знал, что вам что-то нужно». – Как вам, несомненно, уже известно, три дня назад, подходя к Алжиру, корабль мистера Уэстбрука подвергся атаке Рейсули.

– Да, я слышал. Я также слышал, что корабль не причалил, а отправился в Триполи.

– По обыкновению, вы осведомлены лучше меня, – с натянутой улыбкой сказал Уиггинс. – Мы не знаем, куда он отправился, но это нас не интересует, по крайней мере в данный момент.

– Вас не интересует, что это капитан вашего собственного корабля рассказал дею, что вы едете в Алжир?

– Капитан мертв, – перебил его Бретт, не в силах дольше продолжать обмен любезностями. – Эти головорезы похитили мою жену.

Ибрахим обратил на Бретта свой ласковый взор.

– Вашу жену? Она хорошенькая?

– Она красавица! – взорвался Бретт. – И я собираюсь найти ее, даже если мне придется разобрать каждое здание в этой стране на доски!

– Вы, англичане, такие вспыльчивые. Вы думаете, что если вы что-то хотите, то вы это получите. Однако вы не знаете, ни где искать, ни с чего начать. Значит, вы пришли к Ибрахиму, чтобы он нашел ее за вас.

Он говорил с раздражающей медлительностью; его улыбка являла собой маску, за которой могла скрываться добрая половина всего зла мира.

– Нет, ей-богу! – вскричал Бретт, в ярости вскочив на ноги.

– Мы надеялись, что вы согласитесь помочь нам, – перебил его Уиггинс таким же вкрадчивым, монотонным голосом, как у Ибрахима. – За вознаграждение, конечно.

– И что же вы можете мне предложить?

– Влияние. Вы ведь приехали в Алжир с определенной целью.

Бретту пришлось прикусить язык, чтобы не сказать чего не следует, пока двое мужчин молча смотрели друг на друга. Если это была та самая дипломатия, которой приходилось заниматься Уиггинсу, то он был рад, что не стал дипломатом. Надменная, насмешливо-презрительная манера Ибрагима вести себя бесила его до зубовного скрежета, и только постоянное напоминание о том, что жизнь Кейт, возможно, зависит от помощи этого человека, удерживало его от того, чтобы не вскочить на ноги и не задушить его. Он никогда не встречал человека, который с первого взгляда внушал бы ему большую неприязнь и недоверие. Если Абдель Кадир похож на него, то можно сразу разворачиваться и возвращаться в Англию.

– Сначала мы должны выяснить, где она находится. Вы не могли бы описать мне ее? – обратился он к Бретту.

Бретт не знал, как можно описать словами все, что являла собой Кейт. Нужны были глаза, чтобы увидеть ее красоту, нос, чтобы вдохнуть свежий аромат ее волос, язык, чтобы вкусить сладость ее рта, руки, чтобы ощутить мягкость ее кожи, уши, чтобы услышать ее подобный музыке смех, но более всего нужно было необъятное сердце, чтобы вместить всю любовь, которую она так щедро изливала. Целой жизни не хватит, чтобы охватить все, что являла собой она, а его просили сделать это в нескольких словах.

– Она среднего роста, но очень стройная, – лаконично сказал Бретт. – У нее голубые глаза, длинные светлые волосы, и она потрясающе красива. Тот, кто хоть раз увидел ее, никогда ее не забудет.

– Судя по вашим словам, вы очень хотите ее вернуть, – заметил Ибрахим, позволив себе выказать некоторое удивление. – Так ли необходимо тратить столько сил ради одной-единственной женщины? Вы можете найти себе другую.

– Она моя жена! – Бретт уже почти кричал.

– У меня шесть жен, – равнодушно заявил Ибрахим. – И возможно, будет еще больше.

– У меня она одна, и другой мне не надо.

– Вы, англичане, такие упрямые, – вздохнул Ибрахим, снова одарив его своей раздражающе надменной улыбкой, – но, думаю, я смогу вам помочь. Дей ждет, что сделает Абдель Кадир, Абдель Кадир ждет, что сделают французы, а французы ждут, что сделают они оба. До тех пор пока кто-нибудь что-нибудь не сделает, мне абсолютно нечем себя занять. Оставайтесь здесь. Ничего не предпринимайте. Я дам вам знать, когда найду ее.

– Я не могу просто сидеть и ждать. Я хочу чем-нибудь вам помочь.

– В Африке у меня шпионы на каждом шагу. Если мышь перебежит через улицу, я тут же узнаю об этом. Ждите. Я сообщу вам, когда она найдется.

– Я проведу свое собственное расследование, – упрямо настаивал Бретт. – Наверняка ваш способ собирать сведения не единственный.

– Вы вольны поступать, как вам угодно, но если вы вмешаетесь, то я даже пальцем не пошевельну, чтобы вам помочь. Вы, англичане, всегда слишком спешите. Вы говорите, вы угрожаете, от вас столько шуму! Я же, напротив, умею ждать и слушать, казаться незаинтересованным как раз в том, что мне нужно узнать. Сидите здесь, иначе вы никогда не найдете свою жену.

– Если я не могу помочь вам найти мою жену, могу я хотя бы заняться тем, для чего меня сюда направило министерство иностранных дел? – сердито спросил Бретт. Внутри его все кипело от ярости, потому что он понимал, что в данный момент Ибрахим может сослужить Кейт лучшую службу, чем он.

– Пожалуйста, но не уезжайте пока из Алжира. Кто знает, когда у меня для вас появятся новости.

– Я не смог ничего узнать о миссис Уэстбрук, – на следующий день сказал Бретту Чарлз. – Сдается мне, здесь никто ничего не знает.

– Ты сказал, что заплатишь им?

– Да, но им нечего продать.

– У меня дела ничуть не лучше. Всякий раз, когда я задаю им вопрос, они смотрят на меня так, словно не понимают, о чем идет речь.

– Вы думаете, они что-то знают, но боятся сказать?

– Не знаю. Я был уверен, что пойму, если это так, но я просто не знаю.

– Я нашел ее, – с гордостью объявил Ибрахим на следующий вечер, войдя в столовую посреди ужина. – И хотя вы и ваш слуга все время мутили воду своими глупыми вопросами и еще более глупыми взятками, я уже нашел ее.

– Где она? – требовательно спросил Бретт: от облегчения, надежды, радости и еще по меньшей мере дюжины разных эмоций слабость охватила его тело. – Отвезите меня к ней!

– Не могу, – заявил Ибрахим. – В сущности, если вы немедленно не покинете Алжир, вы можете никогда ее не увидеть.

Глава 23

– Что вы хотите этим сказать? – потребовал ответа Бретт: гнев моментально пересилил в нем все остальные эмоции. – Я ничего не собираюсь делать, пока не увижу Кейт!

Ибрахим в немой мольбе повернулся к Уиггинсу.

– Сядьте, мистер Уэстбрук. Ибрахим расскажет нам все, что имеет сказать, когда сочтет нужным. – Уиггинс позвонил, чтобы пришел слуга. – Не хотите ли отужинать с нами, или вы предпочли бы что-нибудь выпить?

– Пожалуй, я выпью того восхитительного ликера, который пил в последний раз. Напомните, как он называется?

– Драмбуи.

– Надо запомнить. Полагаю, моему отцу он тоже придется по вкусу.

– К черту ваш ликер! – взорвался Бретт. – Объясните, что вы имели в виду, не то я схвачу вас за горло и выдавлю это из вас. Где Кейт, и почему я не могу ее увидеть?

– Вы, англичане, всегда такие нетерпеливые. Полагаю, мне стоит побыстрее рассказать вам всю историю от начала до конца. – Он уселся в кресло. – Ваши пираты не могли убежать от корабля французов, поэтому они высадились в маленькой деревушке к востоку от Алжира и поодиночке скрылись в горах. Деревенские жители спрятали их за определенную плату – что это было, деньги или страх, я не могу сказать, – но им не удалось спрятать вашу жену. Вы сказали правду. Где бы такая женщина ни появилась, она не останется незамеченной. Не успела она пробыть там и часа, а слух о ее красоте уже облетел все окрестности.

– Меня не интересует, где она была, – прорычал Бретт. – Скажите, где она сейчас.

– Пираты совершили ошибку, когда, убегая, остались в Алжире, – продолжил Ибрагим, не обращая внимания на вмешательство Бретта. – Люди дея услышали о ней и весьма заинтересовались, узнав историю ее похищения. Похоже, вашего приезда ожидали. Кто-то был весьма неосторожен!

Бретт заскрежетал зубами от нетерпения.

– Мне доложили, что они пытались уговорить этого пирата отдать им вашу жену в обмен на кругленькую сумму, но тот думал, что в Дамаске выручит за нее больше, поэтому отправился в Триполи. К несчастью, он опоздал. На следующий день его нашли с перерезанным горлом. В итоге он вообще не получил денег.

– Где моя жена, болтливый идиот?! – потребовал ответа Бретт, терпение которого подошло к концу.

– Во дворце дея. Живет в гареме, не зная забот. Бретт вскочил на ноги и направился к двери.

– Куда вы? – лениво спросил Ибрахим.

– Во дворец дея, – не оборачиваясь, ответил Бретт. – Я вытащу ее оттуда через полчаса.

– Вы ее не найдете.

– Тогда я буду душить дея до тех пор, пока он не скажет мне, где она.

– Только троньте этого человека, если вы так ставите вопрос, и все, что вы найдете, это ее бездыханное тело.

Бретт остановился как вкопанный. Минута прошла в ледяном молчании, после чего он повернулся лицом к Ибрагиму.

– Дей считает, что он и так получил от вас все, что ему требовалось, – объяснил Ибрахим. – Вы не убедили Абделя Кадира оставить дея в покое, вы даже не пытались его найти – и таким образом потеряли свой единственный козырь. У вашего консула нет ни армии, ни флота, и дею не нужно расположение вашего правительства. С другой стороны, у него есть ваша жена, и мне рассказали, что с каждым разом, когда он видит ее, ему все больше хочется оставить ее себе.

– Так вот что вы имели в виду, сказав, что мне нужно уехать из города. Если я не найду Абделя Кадира, дей никогда не позволит мне увидеть Кейт.

– Видите, вы можете думать, когда не позволяете чувствам брать верх над разумом. Вот почему хорошо иметь несколько жен.

– Я должен уехать как можно скорее, – сказал Бретт, повернувшись к Уиггинсу. – Сегодня же, если можно. Вы знаете, где притаился Абдель Кадир?

– Конечно, ни для кого не секрет, что он ждет своего часа в пальмовом оазисе. На хорошем верблюде вы доберетесь туда еще до рассвета. Я прикажу своему человеку проводить вас. Путешествуя ночью, нужно быть начеку.

– И что вы хотите от меня в обмен на вашу помощь?

Бретт понимал, что должен поблагодарить Ибрахима, но слова не шли у него с языка.

– Именно то, что вы собираетесь сейчас сделать. Я хочу, чтобы французы вторглись в Алжир, не больше вашего мистера Уиггинса. Я предпочитаю наблюдать, как дей с Абделем Кадиром грызутся, словно голодные лисицы. После того как Абдель Кадир уползет обратно в Маскару зализывать раны, дею понадобится человек, который поддержит его во время противостояния султану. И лучшего человека, чем мой отец, который однажды уже бросил вызов султану и победил, ему не найти.

– Я благодарен вам за то, что вы нашли мою жену, – пересилив себя, сумел вымолвить Бретт, – но я не буду защищать ваши интересы в отношении Абделя Кадира.

– В этом нет необходимости. Выполняя поручения своего правительства, вы сделаете все, что мне нужно.

– В таком случае позвольте откланяться. Мне необходимо подготовиться к отъезду. Когда мне ждать вашего проводника?

– Он уже здесь.

На лице Бретта появилось удивленное выражение.

– Я знал, что вы захотите отправиться в путь именно сегодня ночью, – примирительным тоном объяснил Ибрахим.

Впервые за все это время Бретт улыбнулся. В конце концов, возможно, этот турок не такой уж плохой человек.

Прошло три дня с тех пор, как Кейт попала в гарем, и тоска и уныние все больше овладевали ее душой. Дей делал все возможное, чтобы она нив чем не знала нужды, Даже позволил Олеме обшарить весь Алжир в поисках еды, которая была ей больше по вкусу, но девушка по-прежнему пребывала в подавленном состоянии. Она скучала по Бретту и беспокоилась о том, что он делает, чтобы найти ее. Кейт знала, что он волевой и упрямый человек, склонный думать, что может получить желаемое, сметая всех, кто стоит у него на пути, но, не пробыв в гареме и нескольких часов, она поняла, что на сей раз Бретт не добьется своего так легко. Кейт не могла отойти даже на десять футов от своей комнатки без того, чтобы не натолкнуться на какого-нибудь огромного мужчину, преграждавшего ей путь. Возможно, из самого дворца еще можно было выбраться, но она сомневалась, что когда-либо сможет самостоятельно покинуть гарем. Он был огромным, и ей никогда не разрешали покидать маленький дворик, где находились ее покои.

Дей посылал за ней по меньшей мере один раз в день. Когда он вызвал ее к себе во второй раз, девушка с нетерпением шла на встречу с ним, надеясь, что он передаст ей весточку от Бретта, по крайней мере уверенная, что он хочет обсудить с ней, на какие уступки со стороны Бретта в обмен на ее свободу он может рассчитывать. Но вместо этого он потратил все время на расспросы о ее путешествии, ее жизни в Англии и о том, что она думает о его гареме. Поскольку единственное, что Кейт думала о гареме, это как поскорее выбраться из него, она увильнула от ответа, отделавшись ничего не значащими словами, однако она сомневалась, что ей удалось его провести.

Дей продолжал посылать за ней, и у обитателей гарема начало складываться впечатление, что он больше не горит желанием отдать ее Бретту в обмен на обещание вернуться в Англию. Он отказывался отвечать, когда Кейт спрашивала об этом, а его глаза все внимательнее следили за ней. Кроме того, на второй день ей прислали несколько необычайно роскошных нарядов и передали распоряжение надевать их на встречу с деем. Она не придала этому особого значения в отличие от Анис аль-Джалис.

Наложницы сначала были настроены враждебно по отношению к Кейт, но они, очевидно, привыкли к тому, что их ряды постоянно пополняются новыми членами, и не успели истечь первые сутки, как женщины уже потеряли всякий интерес к ее персоне, чего нельзя было сказать о женах дея. Кейт не знала, сколько у него жен – у каждой из них был свой отдельный дом на огороженной территории и свои собственные слуги, которые прислуживали им и их детям, – но двоих из них, Анис аль-Джалис и Нушат аль-Заман, она к этому времени уже успела узнать и содрогалась при мысли о встрече с ними. Нушат было, наверное, около тридцати пяти, и годы красоты, которой она, возможно, когда-то обладала, остались далеко позади, но недостаток молодости и красоты Нушат восполняла избытком ненависти: Кейт боялась есть и спать из опасения, что ее отравят или заколют кинжалом.

Анис была практически одного возраста с Кейт и все еще отличалась удивительной красотой, которая так рано отцветает у восточных женщин. Она была фавориткой дея, и Кейт понимала, почему. Анис была очень маленькой, почти крошечной, с выраженными округлостями фигуры и угольно-черными миндалевидными глазами, которые сияли также ярко, как и ее не менее темные волосы. Встречая Кейт, она бросала на нее сердитые взгляды, но Кейт пару раз видела, как та улыбалась, да и сама девушка была обворожительна. Неудивительно, что дей так часто посылал за ней. Поэтому Кейт так потрясло приглашение прийти в дом Анис.

– Ступайте к ней, – посоветовала Олема. – Анис аль-Джалис сердится из-за того, что вы здесь, но она не причинит вам вреда.

– А Нушат аль-Заман способна на это?

– Нушат аль-Заман никому не позволит поставить под угрозу ее положение.

Внутри дом Анис был столь же красив, как и его хозяйка.

– Кто вас сюда послал? – требовательно спросила она, как только Кейт уселась. – Зачем вы сюда явились? Дею не нужны новые жены. И вас не покупали, потому что деньги в казне гарема остались нетронутыми.

– Я не знаю, кто привез меня сюда, – сказала Кейт, чувствуя себя неуютно под обвиняющим взглядом этих сердитых черных глаз. – Меня держат в заложницах, чтобы мой муж не сделал ничего, что не понравилось бы дею.

– У вас есть муж? Так вы не девственница? – воскликнула Анис. Ее отношение к Кейт тут же изменилось. – Он знает, что вы здесь? Он приедет за вами?

– Не знаю, знает ли он. И не знаю, приедет ли он, – призналась Кейт, и слезы помимо воли навернулись у нее на глаза. – Дей не желает объяснить мне, что происходит. Я бы сбежала, если бы могла, но я даже не могу найти выход с этого двора. Вы мне поможете?

– Из гарема нельзя сбежать, – без обиняков ответила Анис аль-Джалис. – Если вас держат в качестве заложницы, то вас еще могут выпустить, но нам никогда отсюда не выйти.

– Вы хотите остаться здесь? – спросила Кейт. – Неужели вам не хочется уйти отсюда?

– Зачем? – удивилась Анис аль-Джалис. – Где еще я смогу жить так, как сейчас? Я любимица дея. Он сделает почти все, чтобы доставить мне удовольствие.

– Но ведь здесь так много других женщин. Разве вы не ревнуете?

– Только к вам. Все мужчины имеют много жен. Я всего лишь боюсь потерять свое положение при дворе. Я знаю, что со временем моя красота увянет, но ничто не властно над красотой, подобной вашей. Я боюсь, что дей уже сейчас подпадает под ваши чары. Если вы в скором времени не покинете гарем, то уже будет не важно, что у вас есть муж.

– Пожалуйста, – взмолилась Кейт, – вы должны помочь мне сбежать. Я сделаю все, что угодно, заплачу сколько угодно, но я должна найти своего мужа.

– Из гарема можно выбраться, только если на то будет воля дея, – непреклонно ответила Анис. – Но я поговорю с Нушат аль-Заман и остальными женами. Возможно, мы сможем убедить дея послать за вашим мужем.

– Я никогда не смогу отблагодарить вас.

– Избавиться от вас – уже достаточная награда, – откровенно сказала Анис. – Пока вы рядом, положение всех женщин в гареме находится под угрозой.

Сначала шум был едва слышен в покоях дея, но он стремительно нарастал, пока мужчины, слушавшие дея, не поймали себя на том, что напрягают слух, силясь определить, что послужило причиной таких небывалых волнений. Внезапно раздался крик, затем хор голосов, а за ним – топот множества бегущих ног. Не успели изумленные министры подняться на ноги, как дверь в комнату распахнулась, и Бретт, волоча на себе двух огромных вооруженных стражей, ворвался во владения дея. Вскочив на ноги, министры изумленно уставились на эту потрясающую картину, разинув рты: считалось, что во дворце мимо охраны не проскочит даже мышь.

– Где моя жена? – грозно спросил Бретт, теперь буквально окруженный стражами. – Где вы ее прячете?

Только неожиданность, огромная физическая сила и точные сведения, как добраться до покоев дея, позволили Бретту проникнуть так далеко во дворец. Судя по спокойствию, с которым держался дей, он прекрасно понимал, кто этот незваный гость. Он знаком приказал своим стражам отпустить Бретта.

– Я не знаю, кто вы, и, следовательно, никак не могу знать, где находится ваша жена, – холодно ответил он, но ник то ему не поверил. Если бы это было так, в тело Бретта уже давно бы вонзилась по меньшей мере дюжина мечей, умертвив его на месте.

– Я Бретт Уэстбрук, и вы знаете, где Кейт, потому что она находится прямо во дворце!

– В моем дворце так много людей, что я не могу знать каждого из них в лицо и помнить, где кто находится, но мне незачем было отдавать приказ привезти сюда женщину, англичанку, как я понимаю.

– Вам так просто меня не провести! – крикнул Бретт. – Я знаю, что она здесь, сами вы привезли ее сюда или нет, но я намерен забрать свою жену.

– Вы пришли сюда в сопровождении вашего многоуважаемого консула? – вежливо осведомился дей.

– Нет, этот тупица даже не пошевельнется, если дело не касается его самого.

– Какая жалость! Но почему бы вам не присесть? Мы не можем продолжать разговор в подобной обстановке.

– Я не хочу садиться, я просто хочу вернуть свою жену.

– И я хочу, чтобы вы вернули свою жену, но, боюсь, сначала нужно кое в чем разобраться.

– Уберите их, – сказал Бретт, показав на стражей. Дей взмахом руки отослал их, и Бретт сел, делая вид, что немного смягчился. – А как насчет этих? – спросил он, показав на двух должностных лиц.

– Это мои министры. Им придется остаться, если вы хотите, чтобы я помог вам. Итак, расскажите мне, как выглядит ваша жена и почему вы потеряли ее.

– Весь Алжир знает, что случилось и как она выглядит, – раздраженно произнес Бретт. – Высуньте голову в окно и спросите водоноса.

– Ну, возможно, я что-то о ней слышал, но вы должны подробно обо всем мне рассказать, если хотите, чтобы я помог вам найти ее.

– Ваши люди забрали Кейт, – укоризненно сказал Бретт. – Они убили человека, который похитил ее с корабля, и привезли сюда. В эту самую минуту она находится во дворце.

Как я уже говорил, – повторил дей с несокрушимым спокойствием и неизменной улыбкой, – во дворце много людей, с которыми я не знаком лично. Я распоряжусь, чтобы начали поиски, и дам вам знать сразу, как только станут известны результаты. Однако я бы не советовал вам надеяться на то, что она спрятана в этих стенах. Мои люди не все время работают на меня. Если, как вы говорите, они купили ее у этого человека…

– Отняли, – поправил его Бретт. – Они убили его.

– …то, возможно, у них на нее были другие виды. – Он дал понять, что беседа окончена. – Я проведу обещанное расследование…

– Я сказал, что намерен получить свою жену обратно, и, Бог свидетель, я переверну этот дворец вверх дном, ноя найду ее!

– И как вы намереваетесь это сделать? – осведомился дей. – Я согласен, один раз вы застали моих стражей врасплох и сумели прорваться сюда, но вы же не рассчитываете, что вам повезет еще раз? К тому же всякий, кто попытается проникнуть в гарем, будет убит.

– Я вернусь, и я буду не один.

– Ах да! С вами будет ваш консул Уиггинс.

– Нет. Абдель Кадир!

Тело дея напряглось, но выражение его лица по-прежнему оставалось снисходительно-насмешливым.

– И какое отношение вы имеете к этой песчаной крысе?

– Он хочет избавиться от вас, и ему безразлично, погибнете ли вы от его руки, или вас свергнут французы. Он пообещал ввести свои войска в Алжир, если вы не отдадите мне мою жену.

– И что вы можете предложить Абделю Кадиру, чтобы подвигнуть его на такой глупый ход?

– Пушки, – прямо ответил Бретт. – Я очень богатый человек. Я не могу подарить ему армию, но могу снабдить его таким количеством пушек, которого хватит, чтобы загнать вас в море.

Выражение лица дея не изменилось, но в этом не было нужды. Лица его министров исказились от потрясения и страха, и Бретт понял, что половина дела сделана.

– Мне бы очень не хотелось вводить вас в такие расходы, – спокойно сказал дей, но лицо его приобрело сероватый оттенок. – Как я и обещал, я прикажу обыскать мои владения, чтобы выяснить, действительно ли ваша жена находится у меня.

Как только я найду ее – если я ее найду, – вас сразу же поставят в известность.

– Я хочу сам все обыскать. Я не доверяю вам, – сказал Бретт, надеясь еще сильнее надавить на дея.

– Мой дорогой юноша, – вымолвил дей с явно вымученной улыбкой, – я не могу никого впустить в свой гарем. Ни один человек, даже мои самые доверенные министры, не осмелится войти туда и не выйдет оттуда живым.

– Тогда как я узнаю, что вы не прячете ее?

– У меня достаточно собственных жен и наложниц, – с гордостью заявил дей, – и я могу приобрести новых, как только пожелаю. Я не испытываю необходимости терпеливо смотреть, как орды Абделя Кадира неистовствуют по всему Алжиру, только ради того, чтобы заполучить в свой гарем светловолосую англичанку.

– Значит, вы все-таки видели мою жену.

– Нет, но я слышал о ней, – раздраженно бросил дей. – Всякий, кто ее видел, не может говорить ни о чем другом.

– Значит, вы найдете ее?

– Я поищу. Если она здесь, она найдется.

– Я вернусь завтра, – сказал Бретт.

– Как вам угодно, а теперь оставьте меня. У меня много важных дел. И пожалуйста, постарайтесь больше не подливать масла в огонь. Во время тех рейдов, которые предпочитает Абдель Кадир, люди очень легко исчезают навсегда. Будет очень печально, если ваша жена окажется в числе пропавших без вести.

– Если что-нибудь случится с Кейт, вы больше никогда при жизни не увидите своих жен, – поклялся Бретт.

Дей был уверен, что Бретт больше никогда не застанет его стражей врасплох, но решил, что, возможно, неплохо будет увеличить охрану.

– Он попался на удочку, – сказал Бретт Ибрахиму и Уиггинсу, как только вернулся в консульство. – Его шпионы доложат ему, что я встречался с Абделем Кадиром и тот перебрасывает свои войска ближе к Алжиру.

– Ваш план отлично сработал, – похвалил его Ибрахим. – Что вы намерены делать дальше?

– Я сказал ему, что вернусь завтра. И я хочу, чтобы вы, Чарлз и Уиггинс пошли со мной.

– Уиггинс – да, я – возможно, но при чем тут ваш слуга?

– Вы с Чарлзом переоденетесь служанками моей жены. Кто-то должен удостовериться, что она выберется из гарема и за ней не увяжутся стражи. – Похоже, Ибрахиму эта идея не очень понравилась. – Неужели вам не хочется заглянуть в гарем дея?

В глазах Ибрахима заплясали веселые искорки.

– Да, – ответил он. – Пожалуй, я с удовольствием присоединюсь к вам.

– Теперь нужно только позаботиться о том, чтобы ваша часть плана сработала.

– Не беспокойтесь, все пройдет как по маслу. Мне бы не хотелось упустить такую возможность.

Кейт пребывала в подавленном состоянии. И хотя Анис аль-Джалис теперь держалась с ней почти дружелюбно, а Нушат аль-Заман и остальные жены перестали так яростно смотреть на нее из-под насупленных бровей, в душе ее все равно царили страх и одиночество. Она ничего не слышала о Бретте, и дей не желал больше о нем говорить. К этому времени Кейт уже уверилась, что он не отпустит ее. Дей не сказал этого прямо, но она все поняла по его глазам. С каждым разом, когда она посещала его покои, его взгляд становился все более собственническим. Даже когда она спала, Кейт почти ощущала на себе его взгляд, проникающий сквозь одежды к ее нежной коже. От этого ей было не по себе, и она не чувствовала себя в безопасности. К этому времени Кейт уже достаточно узнала дея, чтобы заподозрить, что он двуличный человек. Она не могла поручиться, что дей не станет отрицать, что видел ее, что он не скажет, что ее убили или что пиратский корабль пошел ко дну вместе со всеми, кто был на борту, – все, что угодно, лишь бы достичь своей цели.

Кейт отчаянно пыталась придумать, как сбежать. И хотя она понимала, что в городе с ней может произойти что угодно – ее даже могут снова похитить, – она не могла оставаться в гареме. Надо каким-то образом уговорить Олему передать Бретту записку. Кейт не сомневалась, что как только он узнает, что она находится во дворце дея, то не пройдет и часа, как он попытается вызволить ее. Кейт точно знала, что Бретт придет за ней, – трудность состояла в том, чтобы дать ему знать, где ее держат. Тут, прервав ее мысли, вошла Олема.

– Анис аль-Джалис хочет, чтобы вы присоединились к ней в саду, – возвестила Олема.

– Сначала я должна поговорить с вами.

– Вы должны немедленно идти в сад, нельзя заставлять жену правителя ждать.

– Но мне нужно поговорить с вами о том, как передать записку моему мужу.

– Нет, здесь даже у стен есть уши. Никогда больше не заговаривайте со мной о побеге или записках, которые нужно послать. Если я даже выслушаю вас, это будет означать мою смерть.

Олема повернулась, собираясь уйти, и Кейт ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Анис аль-Джалис сидела в одном из небольших внутренних двориков, расположенных в обширном саду, окружавшем ее дом.

– Мне нравится сидеть здесь весной, когда цветут лилейные растения, – сказала она, показав на тюльпаны, в изобилии цветущие вокруг маленького дворика. – Жаль, что вас не было здесь раньше, когда цвели крокусы и цикламены. Было очень красиво.

– Не сомневаюсь, – сказала Кейт, слишком обескураженная прямым отказом Олемы даже подумать о том, как помочь ей, чтобы интересоваться какими-либо цветами. – В Англии они тоже очень красивые, особенно нарциссы.