Перри Мейсон (№12) - Дело подмененного лица

Дрейк связался со своей конторой:

— Приготовьте мне человек шесть понадежнее с полным вооружением и гранатами со слезоточивым газом. И пару помощников шерифов.

— В чем дело? — недоумевающе спросила Бэлл.

— Пропала Делла Стрит, — сказал адвокат. — Она вышла из отеля утром, и с тех пор от нее не было известий. Вероятно, она попыталась установить происхождение этого шелкового лоскутка.

— Я могу помочь вам чем-нибудь? — спросила Бэлл.

— Да. Останьтесь здесь за секретаршу, — сказал адвокат. — Принимайте все поступающие сообщения, и когда я позвоню, дадите мне полный отчет. Пол, предупреди своих служащих, чтобы они передавали информацию Бэлл.

Мейсон вынул из чемодана кобуру с револьвером и пристегнул к поясу.

— Поехали, Пол, — сказал он детективу. — У нас мало времени. Предупреди своих агентов, чтобы они направились в Санта-Крус-Маунтенс.

Глава 13

Две машины с вооруженными детективами грохотали по мощеной дороге, петлявшей среди холмов, поросших секвойями. Оранжевая молодая луна висела на золотистом закатном небе. За рулем автомобилей сидели водители, хорошо знавшие свое дело. Они вели машины на высокой скорости, чуть притормаживая на поворотах.

Дрейк сказал:

— У тебя есть план действий, Перри? Нам бы хотелось, по возможности, избежать шума.

— Мне нужно выяснить, знает ли Иве что-нибудь о Делле Стрит, — ответил Мейсон. — Если он пойдет на обострение, то я не отступлю.

— Судя по всему, он пойдет, — заметил Дрейк.

— Значит, и я не отступлю.

— Как ты думаешь, какое отношение к этому имеет Эвелин Уайтинг? — спросил детектив.

— Пока не знаю, — признался адвокат. — Они что-то утаивают. Не представляю, как кусок из ее платья попал на перила.

— Ну, в конце концов, мы можем спросить ее, — заметил Дрейк.

— Когда мы найдем Деллу, мне нужно будет обо всем хорошенько подумать, — сказал Мейсон. — Мне кажется, Пол, что это дело имеет простое логическое решение, но я не вижу его в данный момент, потому что моя голова занята Деллой.

— По-моему, ты ошибаешься, нападая такими силами на Ивса, — возразил Дрейк. — Лучше было бы открыть перед ним все карты… Послушай, Перри, а почему бы тебе не связаться с ним через Ван Денси?

— Почему именно Ван Денси?

— Он защищал его в последнем деле об убийстве. Может быть, ему удалось бы уговорить Ивса стать сговорчивее.

— Только не этому крючкотвору, — ответил Мейсон. — Ему сейчас хватает своих забот.

— Но почему не попытаться?

— Я предпочитаю действовать самостоятельно, Пол, — заявил Мейсон. — Когда я разговариваю с человеком, у меня складывается точное впечатление, говорит он мне правду или нет. Я уверен, что если я, глядя Ивсу в глаза, спрошу, известно ли ему, где находится Делла, то буду знать, сказал он мне правду или солгал.

— Хорошо. Предположим, он солгал. Тогда что? — спросил Дрейк.

— Тогда я арестую его, — ответил Мейсон.

— Арестуешь?

— Да. Мало кому известно, — сказал Мейсон, — что есть такой закон, по которому простой гражданин может арестовать уголовника, если преступление налицо и имеются серьезные основания полагать, что он совершил его.

— Но у тебя должны быть серьезные основания, — предупредил Дрейк.

— Они у меня будут, — ответил Мейсон.

Следующие полчаса они проехали в молчании. Потом Мейсон сказал шоферу:

— Следующий поворот. Наберите побольше скорости, потом заглушите мотор и катитесь по инерции. Остановитесь у подножия холма и выключите фары.

Машина остановилась. Мейсон вышел, и сыщики обступили его.

— Окружите дом, — приказал он им. — Стрелять только в случае необходимости, из дома никого не выпускать. Лучше пользоваться не револьверами, а гранатами со слезоточивым газом и дубинками. Я сейчас войду в дом.

— Все ясно, — сказал один из агентов.

Мейсон и Дрейк дождались, когда сыщики окружили дом, и направились к нему. Хижина была темной и молчаливой.

— Я пойду первым, — сказал Мейсон Дрейку.

— Нет, — возразил тот. — Мы пойдем вместе.

Под ногами хрустела гравийная дорожка. Адвокат поднялся на крыльцо и постучал в дверь. Никто не ответил. Он толкнул дверь и повернул ручку. Она была заперта.

Адвокат подошел к окну, зажег фонарик и посветил.

— Не надо, Перри, — предостерег его Дрейк. — Это чертовски опасно. Иве может выстрелить…

— Не мешай, Пол, — сказал Мейсон. — Надо же что-то делать. Он вышиб ногой стекло, сунул руку в разбитое окно, открыл задвижку, поднял раму и пролез в комнату.

— Ты со мной, Пол? — спросил он.

Дрейк на секунду заколебался, потом последовал за Мейсоном. Тот обвел лучом фонарика комнату, нашел выключатель и зажег свет.

— Ты отдаешь себе отчет в том, куда мы попали, если нас застанут? — спросил Дрейк.

— Отдаю, — отсутствующим тоном сказал Мейсон, — но меня это мало волнует. Я хочу осмотреть весь дом.

После тщательного обыска стало ясно, что Ивсы исчезли.

— Нас провели, как простаков, — сказал Мейсон. — История с показаниями Эвелин Уайтинг была для них только предлогом избавиться от меня. Как только мы ушли, они собрали вещи и испарились.

— Что же нам теперь делать? — спросил Дрейк.

— Искать Ивса.

— Как?

— Пока еще не знаю, — сознался Мейсон. — Но найти его необходимо. Мы разбудим хозяина местного магазина и узнаем у него, не видел ли он, как Иве уезжал.

Хозяин магазина сообщил им, что Иве уехал через полчаса после визита Мейсона. С ним была женщина, как он понял, миссис Иве. И в машине было много чемоданов.

Дрейк связался по телефону со своей конторой в Сан-Франциско. Потом отозвал Перри Мейсона в сторону.

— Перри, дело выглядит неважно, — сказал он.

— У тебя есть новости о Делле?

— Да.

— Ну так выкладывай.

Дрейк заговорил:

— Перри, нам ведь неизвестно, действительно ли она работает над делом о вечернем платье. У нее могли быть и свои личные причины…

— Только без предисловий, — оборвал его адвокат. — К чему ты клонишь?

— Слушай, Перри, — смущенно проговорил Дрейк, — тебе никогда не приходило в голову, что Делла могла встретить другого мужчину…

Мейсон помрачнел.

— Черт возьми, Пол, если ты намекаешь…

— Успокойся, Перри, — сказал Дрейк. — В конце концов, она могла познакомиться с кем-то на корабле или…

Мейсон воинственно двинулся на него.

— Выкладывай, что ты узнал, Пол.

Дрейк продолжил:

— Мои люди нашли частное агентство, в котором около полудня Делла взяла напрокат машину и заплатила вперед за неделю. Она наняла ее на имя Д.М. Креншо.

Мейсон сказал:

— Если они ошиблись, Пол, то я…

— Ошибки быть не может, Перри. Мой агент предъявил фотографию Деллы, и ее опознали.

— Она была одна? — спросил Мейсон.

— Одна, — ответил Дрейк.

— Давай вернемся в отель, Перри, и немного поспим. В конце концов, ведь завтра у тебя в суде предварительное слушание дела.

Мейсон несколько секунд пристально смотрел на детектива, потом резко повернулся на каблуках.

— Ладно, Пол, — сказал он. — Поехали.

Глава 14

Солнце заливало ярким светом улицы Сан-Франциско, но в зале суда с панелями из красного дерева было сумрачно. Публики собралось немного: слушалось дело об убийстве.

Перри Мейсон, с заострившимися чертами лица и красными после бессонной ночи глазами, сказал судье Ромли:

— Защита готова. Судья объявил:

— Начинается слушание дела «Граждане штата Калифорния против Энн Моор, также известной под именем Энн Ньюберри». Просим обвинителя вызвать своего первого свидетеля.

Дональдсон П. Скаддер, худощавый и бледный, с почти прозрачной кожей, посмотрел на адвоката и сказал:

— С позволения суда наш первый свидетель Фрэнк Ремингтон.

По тону Скаддера судья понял, что предстоит обычное дело, где достаточно выполнить все формальности и получить приговор. Поэтому он спокойно откинулся на спинку кресла и стал разглядывать подсудимую.

Миссис Моор сидела подняв голову. По ее виду было ясно, что она не ждала ничего хорошего от правосудия.

Ремингтон сообщил, что он является управляющим компании «Продаете Рифайнинг», в которой служил Карл Моор, пропавший два месяца назад.

Скаддер открыл портфель.

— Я покажу вам одну фотографию, мистер Ремингтон, и попрошу опознать изображенного на ней человека.

— Да, это Карл Моор, — подтвердил свидетель, взглянув на фотографию.

— И он служил в вашей компании?

— Да.

— В какой должности?

— Бухгалтера.

— Просим принять эту фотографию для опознания, — сказал Скаддер.

— Не возражаю, — ответил Мейсон.

— Перекрестный допрос свидетеля, — объявил Скаддер.

— Вопросов не имею, — сказал Мейсон.

— Наш следующий свидетель мисс Эйлин Фелл, — провозгласил обвинитель.

Эйлин Фелл, пытавшаяся замаскировать свою нервозность, была приведена к присяге и заняла место на свидетельском возвышении.

— Ваше имя? — спросил Скаддер.

— Эйлин Женора Фелл.

— Профессия?

— Школьная учительница.

— Где вы находились воскресным вечером шестого числа этого месяца?

— На борту парохода, направлявшегося из Гонолулу в Сан-Франциско.

— Посмотрите на подсудимую миссис Энн Моор и скажите, была ли она в числе пассажиров?

— Да, сэр, но она путешествовала под фамилией Ньюберри.

— Она была одна?

— Нет, с ней были ее муж Карл Ньюберри и дочь Бэлл.

— Бэлл Ньюберри — это та молодая женщина, что сидит в первом ряду?

— Да.

— Вы узнали бы Карла Ньюберри, увидев его снова?

— Да, конечно.

— А по фотографии вы смогли бы его опознать?

— Думаю, да.

— Тогда взгляните на этот снимок и скажите, знаете ли вы изображенного на нем человека?

Эйлин Фелл посмотрела на фотографию и с достоинством произнесла:

— Это фотография Карла Ньюберри, который жил в одной каюте с обвиняемой.

— Теперь скажите, какова была погода вечером шестого в той части океана, где находился ваш пароход?

— Был шторм.

— Можете вы описать погоду?

— Дул очень сильный ветер, кажется, с юго-запада. Дождь лил ручьем. С левой стороны было немного лучше: надстройки прикрывали от дождя, но при качке палубу заливала вода.

— Корабль сильно качало?

— Да, очень.

Помощник прокурора сказал:

— Более подробно о шторме нам расскажет капитан корабля. Потом он снова повернулся к свидетельнице.

— Итак, мисс Фелл, когда вы в последний раз видели Карла Моора?

— Вечером шестого числа.

— В какое время?

— Около девяти часов.

— Где вы находились в это время?

— Я стояла на нижней палубе около лестницы.

— И где был мистер Ньюберри?

— Он со своей женой…

— Под «женой» вы подразумеваете обвиняемую?

— Да. Мистер и миссис Моор вышли на палубу, постояли немного и направились к лестнице, которая вела на верхнюю палубу.

— Она прошла мимо вас?

— Да.

— Как близко?

— На расстоянии нескольких шагов.

— Как вы были одеты?

— Я была в темном плаще и темном берете и стояла в тени под лестницей, поэтому меня не заметили.

— Они о чем-нибудь говорили?

— Да, миссис Моор… обвиняемая что-то сказала мужу, а он сердито ответил ей. Я думаю, миссис Моор хотела…

— Суд не интересует, что вы думаете, — вмешался судья Ромли. — Рассказывайте только, что произошло и что вы помните!

— Ну, мистер Моор сказал: «Повторяю тебе, что я сам управлюсь с этим. Не суй нос не в свое дело!»

— Что произошло потом? — спросил Скаддер.

— Мистер Моор стал быстро подниматься на верхнюю палубу.

— Как он был одет?

— В смокинг.

— На нем был плащ или пальто?

— Нет.

— На лестнице лил дождь?

Мейсон небрежно вставил:

— Если уж обвинитель будет сопровождать наводящими вопросами весь допрос свидетельницы, то я предлагаю привести его к присяге.

— Прошу избегать наводящих вопросов, — сказал судья Скаддеру. Эйлин Фелл сказала:

— Лестница была совершенно открыта, и дождь стекал по ней ручьями. Когда мистер Моор поднимался, я видела, как ливень хлестал его по плечам.

— А что делала в это время обвиняемая?

— Она последовала за мужем, но он велел ей уйти в каюту.

— Как она поступила?

— Поднялась вслед за ним.

— Как она была одета?

— В темное вечернее платье.

— С накидкой?

— Без… Это было открытое платье, и я видела, как по голой спине миссис Моор стекали струйки дождя.

— Что произошло дальше?

— Они поднялись на верхнюю палубу, и через некоторое время я услышала звуки борьбы…

— Я возражаю против слов «звуки борьбы» как против домысла свидетельницы, — вмешался Мейсон.

— Возражение принято, — сказал судья.

— Так что же вы услышали? — спросил Скаддер Эйлин Фелл.

— То, что я уже сказала. Я не знаю, как описать это.

— Вы слышали шум шагов на палубе над вами?

— Да, и звук ударов…

— Продолжайте, — попросил Скаддер, — я думаю, суд понял, что именно вы слышали. Итак, как вы поступили?

— Я решила подняться на верхнюю палубу, — ответила Эйлин Фелл, — и посмотреть, что там происходит. Я начала подниматься по лестнице и услышала выстрел.

— Давайте уточним, — предложил Скаддер. — Вы поднимались по той же лестнице, по которой прошли на верхнюю палубу супруги Моор?

— Да, сэр.

— Она была освещена?

— Нет, но в помещении госпиталя горел свет.

— Где расположен госпиталь?

— За гимнастическим залом, который находится прямо перед лестницей. Потом идет теннисный корт и дальше госпиталь. В эту часть корабля ведут две лестницы — справа и слева. Я поднималась по левой.

— Значит, в госпитале горел свет. Он был виден через окно или дверь?

— И дверь, и окно были открыты и освещены.

— Вы стояли далеко от двери?

— Шагах в пятидесяти.

— Хорошо. Теперь расскажите суду, что вы видели.

— Я увидела миссис Моор, стоявшую над телом мужа, лежавшего без движения на палубе.

— И что делала обвиняемая?

— Она нагнулась и подняла труп…

— Под «трупом» вы подразумеваете тело мистера Моора, лежавшее на палубе? — перебил ее Скаддер.

— Да, сэр.

— Так что сделала обвиняемая?

— Она подняла труп и потащила его к перилам.

— Что произошло дальше?

— Когда корабль резко накренило влево, миссис Моор прислонила тело мужа к перилам, еще раз выстрелила в него и сбросила в океан.

— Что было потом?

— Она побежала по палубе, скрылась за госпиталем, и я потеряла ее из виду.

— Как поступили вы?

— Я закричала.

— Вы помните, когда все произошло? — спросил Скаддер.

— Да. Это было в девять часов с минутами. Незадолго до первого выстрела я слышала, как склянки на корабле пробили дважды. По корабельному времени означает девять часов.

— Перекрестный допрос, — объявил Скаддер. Мейсон медленно встал.

— Как была одета миссис Моор в тот вечер? — спросил он.

— Так, как я уже говорила, — повернулась к нему Эйлин Фелл, явно горя желанием вступить в словесную дуэль. — В темном вечернем платье с большим вырезом на спине.

— Дело происходило во время прощального обеда? — спросил Мейсон.

— Да.

— А как вы были одеты?

— Как я уже говорила, в темном плаще и берете и в тени…

— Я спрашиваю вас не о плаще, — сказал Мейсон. — Меня интересует, что было под ним…

— Не понимаю, какое значение это имеет.

— Меня интересует, были ли вы на обеде тоже в вечернем платье?

— Была.

— Из голубого шелка?

— Да.

— После обеда вы решили выйти на палубу, зашли в каюту и надели берет и плащ. Что-нибудь еще вы надели?

— Нет.

— Может быть, вы что-нибудь взяли в своей каюте?

— Нет.

— Теперь вернемся к тому, что вы видели на палубе, — сказал Мейсон. — Вы заявили, что мистер Моор поднялся наверх, а миссис Моор последовала за ним. Он выразил протест.

— Да.

Мейсон сухо добавил:

— Причем протест выражался с помощью движения правой ноги, не так ли?

— Ну… да.

В зале захихикали. Бейлиф постучал молотком по столу и призвал публику к порядку.

— Иными словами, он дал жене пинок, — пояснил Мейсон.

— Да.

— Почему же вы не сказали об этом при прямом допросе? — спросил адвокат. — Чтобы не вызвать сочувствия к миссис Моор?

— Я предубеждена против миссис Моор не больше, чем против любой другой женщины, убившей своего мужа, — отпарировала Эйлин Фелл, торжествующе подняв голову.

Мейсон остался совершенно невозмутимым.

— Итак, на миссис Моор было открытое вечернее платье, насколько я понимаю, облегающего фасона?

— Да, на мой взгляд, даже слишком облегающего, — съязвила свидетельница.

— Как многие вечерние платья.

— Это зависит от вкуса, — ответила Эйлин Фелл.

— Итак, миссис Моор поднялась за мужем на верхнюю палубу? — спросил Мейсон.

— Да.

— Вдоль лестницы, ведущей наверх, были железные перила. Она держалась за них обеими руками?

— Да… о, подождите, нет! — воскликнула мисс Фелл, как человек, увидевший расставленную ему ловушку. — Правой рукой она держалась за перила, а левой приподнимала складки вечернего платья.

— В таком случае не будете ли вы добры объяснить, — мягко попросил Мейсон, — где же женщина в облегающем вечернем платье с большим вырезом могла спрятать револьвер тридцать восьмого калибра, если одной рукой она схватилась за перила, а другой придерживала платье?

На секунду Эйлин Фелл замерла от неожиданности. Зрители в зале впились в нее взглядами, чтобы не пропустить ни слова. Потом она ответила:

— Миссис Моор держала револьвер в левой руке.

— Но ведь она придерживала ею платье.

— Да. Револьвер скрыла в складках платья.

— Значит, оно прозрачное, иначе вы не смогли бы увидеть револьвер?

— Я точно не помню.

— Иными словами, — сказал адвокат, — на самом деле вы не видели, было ли у миссис Моор оружие, когда она поднималась на верхнюю палубу.

— Но я знаю, у нее был револьвер, — воскликнула свидетельница. — Он должен был быть у нее!

— И именно поэтому вы думаете, что он у нее был. Только потому, что уверены, что он должен был быть.

— Да, если вы так ставите вопрос.

Мейсон улыбнулся.

— Я ставлю вопрос именно так, мисс Фелл. Свидетельница сжала губы в тонкую линию. Ее глаза негодующе засверкали.

— Итак, поднимаясь по лестнице на верхнюю палубу, вы услышали выстрел? — сказал Мейсон.

— Да.

— А поднявшись, вы увидели миссис Моор, стоявшую над телом мужа.

— Безжизненным телом, — уточнила мисс Фелл.

— Ах, значит, оно было безжизненным, — невинно сказал адвокат.

— Да.

— Вы в этом уверены?

— Совершенно.

— Иными словами, вы утверждаете, что в это время мистер Моор был мертв?

— Думаю, да.

— Подождите, вы предполагаете или утверждаете? Помощник прокурора вскочил с места.

— Ваша честь, я возражаю. Так не ведут перекрестный допрос. Свидетельница не может…

— Я возражаю против того, что обвинитель натаскивает свидетельницу, — запротестовал Мейсон. — Она образованная женщина и может сама позаботиться о себе при перекрестном допросе. Она сказала, что миссис Моор стояла над безжизненным телом мужа, причем словом «безжизненный» она воспользовалась, чтобы вселить в вашу честь предубеждение против миссис Моор, а я добиваюсь, чтобы она взяла это заявление назад. Я хочу, чтобы она признала, что на самом деле ей неизвестно, было это тело безжизненным или нет.

— Вам это никогда не удастся сделать, — огрызнулась Эйлин Фелл. — Я назвала тело безжизненным.

Скаддер сел.

— Значит, вы настаиваете, что мистер Моор был мертв к тому времени, когда вы поднялись на верхнюю палубу?

— Да.

— В таком случае вы хотите, чтобы суд поверил, что миссис Моор вторично стреляла уже в труп?

Эйлин Фелл пыталась что-то сказать и не могла, потом, взяв себя в руки, ответила:

— Думаю, она хотела быть уверенной, что он мертв. Это вполне в ее духе.

— Иными словами, — продолжал Мейсон, улыбаясь, — вы считаете, что миссис Моор, стоявшая рядом, не была уверена, что он мертв, а вы, удаленная от них на пятьдесят — шестьдесят шагов, уверены в этом. Верно?

— Он был мертв, — повторила свидетельница. Мейсон продолжал улыбаться.

— Итак, перед тем как миссис Моор прислонила мужа к перилам, корабль резко качнуло на левый борт, не правда ли?

— Да.

— Кстати, — сказал адвокат, — когда вы вернулись в каюту, не были ли порваны у вас чулки?

— Да, один.

— Отчего это произошло?

— Я упала и поцарапала колено. Тогда и чулок разорвался.

— О, вот как, вы упали, — посочувствовал адвокат.

— Да.

— Это произошло тогда, когда корабль накренило на левый борт?

— Да.

— Вы потеряли равновесие, упали и покатились по палубе?

— Да, я чуть не свалилась за борт.

— Как же вы удержались.

— Я цеплялась как могла и наконец остановилась у перил.

— Именно в это время, когда корабль дал крен на левый борт, миссис Моор прислонила тело мужа к перилам, выстрелила в него вторично и столкнула за борт. Верно?

— Да.

— Когда вы скользили по палубе, вы переворачивались?

— Да, раза два, а потом просто скользила к борту.

— Лицом вниз?

— На руках и коленях.

— И несмотря на это, вы не только продолжали смотреть на миссис Моор, но и видели, как она прислонила мужа к перилам, выстрелила в него и столкнула за борт?

— Ну да, — неуверенно сказала женщина.

— А сразу после происшествия вы разговаривали с соседкой по каюте и сказали ей, что в тот момент, когда миссис Моор потащила тело мужа к перилам, вы потеряли равновесие, упали и не видели, что произошло дальше, а только услышали второй выстрел и заметили, как миссис Моор одна пробежала по палубе?

— Ну, если не она застрелила мужа и столкнула его за борт, то кто же это тогда сделал? — спросила Эйлин Фелл.

— Вот это и призван решить суд, — ответил Мейсон. — Итак, вы не видели, что произошло у перил?

— Нет, видела.

— Но тут же, после случая, когда он еще был свеж в вашей памяти, вы заявили, что не видели.

— Возможно, заявила.

— Так когда же вы сказали правду? — спросил Мейсон. — Тогда или теперь?

— Ну…

— Отвечайте на вопрос, — сказал адвокат, видя нерешительность свидетельницы.

— Ну, по сути дела, я не видела, как миссис Моор столкнула мужа за борт, — сказала она. — Но я слышала второй выстрел.

— И вы не видели, стреляла ли она в него первый раз, потому что вы еще поднимались по лестнице.

— Да.

— Иными словами, вы вообще не знаете, стреляла ли она в него или нет?

— Ну, полагаю, когда женщина…

— Своими глазами вы этого не видели? — перебил мисс Фелл Мейсон.

— Пожалуй, нет.

— Теперь перейдем к другому вопросу и выясним, как вы были одеты, — сказал адвокат.

Он подошел к своему столу, вынул из портфеля фотографию, подал ее сначала Скаддеру, а потом свидетельнице.

— Это снимок группы людей в вечерних костюмах. Вы на нем вторая слева. В упомянутый вечер на корабле на вас было это платье? — спросил Мейсон.

Свидетельница была поражена.

— Да, но я не понимаю…

— Значит, за исключением берета и плаща вы именно в таком виде стояли на палубе, когда супруги Моор прошли мимо вас?

— Да.

— Значит, во время прощального обеда вы выглядели именно так?

— Да.

— Между прочим, мисс Фелл, можно мне взглянуть на ваши очки? — спросил Мейсон.

— Нет, — отрезала она. Судья Ромли спросил:

— С какой целью вам это нужно, мистер Мейсон? Адвокат объяснил:

— Ваша честь, свидетельница заявила, что на этой фотографии она снята точно в таком платье, в каком была на прощальном обеде. Также она сказала, что заходила в свою каюту, чтобы надеть берет и плащ. Она показала под присягой, что за исключением берета и плаща она была именно в таком виде, когда Мооры прошли мимо нее по палубе. Теперь прошу вас взглянуть на эту фотографию…

Мейсон передал снимок судье Ромли, который некоторое время разглядывал его, потом кивнул и сказал:

— Хорошо. Будьте добры, мисс Фелл, покажите мистеру Мейсону ваши очки.

С видом оскорбленного достоинства женщина сняла очки и протянула их адвокату.

— О да, теперь я вижу явное сходство, — заговорил он. — Сначала вы казались мне не очень похожей на фотографии. Теперь я понимаю, это из-за того, что вы сняты на ней без очков. Насколько я понимаю, надевая вечерний туалет, вы, как правило, снимаете очки?

— Да, — сказала Эйлин Фелл. — По-моему, очки не очень идут к вечернему платью.

— Вот именно, — сказал адвокат. — И выйдя на палубу после прощального обеда, вы не надели очков?

— Ну… — нерешительно протянула свидетельница.

— Потому что если бы вы их надели, — продолжил Мейсон, то дождь, ливший как из ведра, намочил бы стекла, и вы не могли бы ясно видеть через них.

— Да, я была без очков, — твердо сказала свидетельница.

— Я так и думал, — заметил Мейсон, продолжая держать очки в руке. — Скажите, мисс Фелл, когда вы поднялись на верхнюю палубу, на каком расстоянии от вас находилась миссис Моор?

— Когда она стояла над телом мужа?

— Да.

— Шагах в пятидесяти — шестидесяти. Я уже говорила. Мейсон отошел от свидетельницы и встал перед помощником прокурора.

— Примерно на таком?

— Конечно нет, — сказала она. — Здесь только двадцать шагов. Вам не удастся поймать меня в ловушку, мистер Мейсон.

— Значит, я стою примерно на трети того расстояния, на котором вы видели миссис Моор?

— Да.

— На палубе было так же светло, как здесь, в зале суда?

— Нет, конечно. Но свет, исходивший из двери госпиталя, позволял различать предметы.

— Скажем, на палубе было раза в три меньше света, чем здесь?

— Примерно так.

Мейсон кивнул.

— Итак, вы опознали на фотографии, предъявленной в суд в качестве доказательства, джентльмена, путешествовавшего вместе с вами на корабле под именем Ньюберри и являвшегося мужем подсудимой?

— Да.

— Теперь я покажу вам другую фотографию, — сказал Мейсон, — мистера э-э-э… все время забываю его фамилию… Пол, где фотография?

Дрейк подал ему скатанный в трубочку снимок. По-прежнему стоя перед Скаддером, Мейсон сказал:

— Снимок сделан в натуральную величину, мисс Фелл. Можете ли вы опознать изображенного на нем человека?

Он развернул фотографию. Эйлин Фелл посмотрела на нее и кивнула.

— Это тот самый человек, которого столкнули за борт? — спросил адвокат.

— Да.

— Это его бездыханное тело лежало на палубе?

— Да.

Судья Ромли нахмурился, пристально вгляделся в снимок, потом перевел взгляд с Мейсона на Скаддера. Уголки его губ тронула улыбка.

Заметив ее, Скаддер тут же вмешался:

— По правилам, прежде чем предъявить фотографию свидетелю, ее показывают адвокату.

— Прошу прощения, — извинился Мейсон, — я ошибся. Мне в руки случайно попала фотография Дональдсона П. Скаддера. — И он показал снимок и обвинителю, и всем присутствующим.

В зале поднялся хохот, и бейлиф напрасно стучал молотком по столу, призывая публику к порядку.

Даже судья не мог удержаться от улыбки, а негодующие протесты красного от возмущения Скаддера остались без ответа.

Наконец порядок был восстановлен, и Скаддер сказал:

— Ваша честь, я протестую. Поступок защитника неэтичен. Он намеренно запутал свидетельницу. Он сказал, что покажет ей фотографию Карла Моора.

— Я этого не говорил, — возразил Мейсон.

— Думаю, мистер Мейсон прав, — решил судья. — Я точно помню, он сказал: «…мистера э-э-э… всегда забываю его фамилию». Конечно, это была попытка поймать вашу свидетельницу в ловушку, но, как уже говорилось, мисс Фелл — интеллигентная женщина и сама может позаботиться о себе во время перекрестного допроса. Она опознала этот снимок довольно уверенно.

Мейсон повернулся к свидетельнице.

— Будьте добры объяснить, мисс Фелл, как случилось, что вы в мистере Скаддере опознали того человека, которого столкнули за борт?

— Вы забрали мои очки, — ядовито сказала свидетельница, — и солгали мне по поводу снимка. Я поверила вам на слово.

Все еще держа снимок в руках, Мейсон уточнил:

— Но ведь в упомянутый вечер вы тоже были без очков, мисс Фелл.

Эйлин Фелл молчала.

— Теперь будьте добры сказать, как получилось, что, когда я показал вам фотографию в натуральную величину, стоя на более близком расстоянии к вам, чем обвиняемая на корабле, и при гораздо лучшем освещении, вы не смогли отличить снимок мистера Скаддера от снимка Моора?

— Верните мне очки, мистер Мейсон, — попросила свидетельница.

Адвокат поинтересовался:

— Иными словами, мисс Фелл, без очков вы не в состоянии распознавать лица на таком расстоянии.

— Я могу различать фигуры.

— По тому, как они одеты? — спросил Мейсон.

— Да, отчасти.

— Другими словами, — продолжал он, — вы узнали мистера и миссис Моор, когда они прошли рядом с вами, но к тому времени, когда вы поднялись на верхнюю палубу, они были на таком расстоянии от вас, что вы не могли разглядеть их лица. Вы видели только их фигуры: мужчину в смокинге и женщину в темном вечернем платье. Верно?

— При сложившихся обстоятельствах этого вполне достаточно. Эта женщина была миссис Моор, кто же еще мог быть?

— Она была в темном вечернем платье? — спросил Мейсон.

— Да, я уже не раз это повторяла.

— Но ведь женщину в любом другом темном вечернем платье, например в темно-синем, при тех условиях вы могли принять за миссис Моор?

— Но на верхней палубе кроме этой пары никого не было.

— Туда ведет ведь и вторая лестница?

— Да.