12

Он без всяких проблем добился свидания. Лу-Маклин, заверила психолога секретарь, будет рад встретить старого знакомого. Еще одно доказательство, решил Чэхил, что человек ничего не знает о его встрече с Томасом Линдсеем.

Он ехал из Кларии на маркаре. Вскоре машина вышла из трубы и помчалась по колосящемуся полю, сбивая зерна с колосьев. В пшенице был проложен магнитный рельс, благодаря которому машина и двигалась вперед.

Чэхил с вниманием и интересом обозревал хорошо обработанные поля. Он знал, что много лет назад атмосфера и окружающая среда на Ивенвейте были настолько загрязнены, что зерновые здесь просто не росли, и их импортировали. Он также знал, что Лу-Маклин был тем, чьими усилиями стала возможной очистка поверхности планеты. Глядя на бесконечные поля золотой пшеницы, на чистые голубые небеса, трудно было и вообразить, чем была недавно эта земля, испытывавшая постоянные выбросы диоксидов и иных отходов.

Неудивительно, что Лу-Маклин так высоко чтим среди людей и занимает в их обществе столь высокое положение. Но его главное достижение еще впереди: безоговорочное подчинение Уэла.

Его статус и его настойчивость дали ему доступ к секретным архивам правительства, и эту информацию он наверняка использовал для расширения своего бизнеса. Правительство считало, что его деятельность достаточно плодотворна и потому выгодна им, а конкурентам оставалось лишь изумляться его дару предвидения. Но все это малость, не имеющая никакого значения, по сравнению с тем, что было им замыслено теперь.

Движение прекратилось, магнитный рельс упирался в тупик на скалистом отроге, который спускался к южному морю Ивенвейта. Автоматические переключающие устройства зажужжали в высокой траве, и вагон Чэхила передвинулся на частный рельс. Затем он совершил головокружительный спуск по скале, выровнялся и вот уже волны подхватили его.

Выглянув наружу, он понял, что рельс шел под водой. Впереди виднелся недействующий вулкан, чьи серые склоны высились над поверхностью моря.

Сердцевина давно потухшего вулкана, который превратился в остров, целиком принадлежала Лу-Маклину. На застывшей лаве было построено его имение — лес изящных светящихся башенок, покрытых драгоценными эмалями. Солнечный свет как бы превращал остров в лес зеркал. Когда они приблизились к крепости, Чэхил понял, что башни служили не только украшением. Несомненно, внутри многих находились оборонительные устройства. Этого следовало ожидать. Вряд ли один из самых могучих людей в восьмидесяти трех мирах ОТМ станет жить в ничем не защищенной сказочной стране.

Это не обеспокоило Чэхила Райенза. Он и не мечтал покинуть остров живым.

Ему пришлось пройти несколько проверок. Не все вежливые стражи, проверявшие, есть ли у него оружие, были людьми. Было двое высоких оришианцев и один орофит. К великому облегчению Чэхила, выходцев с Уэла он не увидел.

Оружия у психолога не обнаружили, потому что он не был ничем вооружен. С самого начала он понял, что у столь важной персоны, как Лу-Маклин, наверняка разработана строгая система контроля, поэтому психолог отказался даже от мысли пронести с собой любое оружие, пусть и столь изощренное, как биологическое вещество.

План его был настолько прост, что его можно было бы назвать примитивным. Хотя он не был атлетического сложения, а ростом на полфута ниже людей, зато он был весьма массивен, фунтов на сто тяжелее среднего человека. Он выберет нужный момент, подойдет, насколько это возможно, близко к человеку — и не успеет сработать ни одно автоматическое устройство, как он бросится на Кииса ван Лу-Маклина и переломит ему шею.

То, что случится потом, уже не интересовало Чэхила Райенза.

Комната, в которую его ввели, была огромных размеров. Он в последний раз согнул свои щупальца. На высоте в несколько этажей парил сводчатый потолок, представляя собой пик из прозрачного камня, через который проникал солнечный свет. Потолок спускался вниз красивыми волнами к широкой прозрачной стене, опиравшейся на стеклянные же контрфорсы. Назвать это окном не поворачивался язык — слишком уж велико было прозрачное пространство.

Снаружи открывался вид на заходящее солнце, бесконечный океан и волнистый берег земли, известный, как Глаза Мары. Приближался вечер, и огни, раскиданные по отвесному берегу, замигали, разбрасывая свет.

Он проскользил на расслабленных щупальцах по отполированному полу, составленному из миллионов кусочков различных пород деревьев, привезенных из всех восьмидесяти трех миров ОТМ. А может быть, некоторые из них — из лесов наших планет, с горечью подумал он.

В дальнем конце этого помещения, похожего на собор, сидел человек. То, на чем он расположился, можно было бы назвать маленькой тахтой или большой подушкой. Он сидел не двигаясь, пока Чэхил не подошел вплотную. Затем он поднялся, улыбнулся и протянул руку.

«Терпение, терпение, — подбодрил себя психолог. — Сейчас слишком рано. Именно сейчас его оборонительные устройства особенно настороже. Расслабь это чудовище разговором, обмани бдительность его охраны. Затем убей его».

— Сколько лет, Чэхил Райенз! Сколько зим! — Рука Лу-Маклина коснулась щупальца и обменялась с ним жидкостью. Чэхил ощутил приступ тошноты, но сделал над собой усилие и спокойно принял пожатие.

Затем он оглядел Лу-Маклина. Внешне он мало изменился. Он выглядел почти так же, как и много лет назад, в пещере рождений. Разве только реже стали волосы на черепе, главным образом на лбу. Он не стал прибегать к грубой биоинженерии, которую неуклюже применяли в подобных случаях люди. Заметно было изменение цвета волос, из золотых они превратились в белесые.

На лице прибавилось морщин, что можно было сравнить с изменениями, которые происходили на коже ньюэлов, когда они начинали стариться. И все. Он внимательно приглядывался к человеку. Это должно произойти мгновенно. Он сомневался, что стража Лу-Маклина даст ему возможность для второго нападения. Люди были слишком сильны для него, но преимуществами Чэхила были его вес и две дополнительные конечности.

— Приятно вновь увидеть вас, — весело сказал Лу-Маклин. — Он повернулся спиной к Чэхилу и повел рукой. Из пола поднялся металлический цилиндр. Он ярко освещался разноцветными огнями. Маленькие краны окружали его верхнюю часть. — Могу ли я предложить вам чего-нибудь освежающего?

— Нет, благодарю, — сказал Чэхил. — Я займу у вас совсем немного времени.

Лу-Маклин пожал плечами и вновь сделал жест. Цилиндр исчез, и пол сомкнулся над ним.

— Мне сказали, что вы хотите задать мне несколько вопросов по поводу доклада, который готовите. Что-то по поводу психологического влияния на людей и на ньюэлов коммерческого товарообмена и сотрудничества. Мне всегда были интересны подобные вопросы. Я с удовольствием отвечу на них.

«Еще бы», — подумал Чэхил. Он осмотрел комнату, пытаясь прикинуть, где именно может располагаться защитное устройство. Все было отлично замаскировано, потому что он не сумел обнаружить даже глазка. Ладно, не имеет значения, у него займет не больше секунды, чтобы сомкнуть четыре щупальца на этой хрупкой человеческой шее. И тогда уже не имеет значения, как много камер или оружия направлены на него. Одно мгновение! Небольшое давление на шею — и они вдвоем вместе с Лу-Маклином переживут последние минуты жизни.

Вот и вся моя работа, грустно размышлял он. Все мои исследования, все мои давние желания создать Семью учителей. Все эти стремления потонули в одной насущной необходимости: убить врага. Как много иронии во Вселенной!

Если Лу-Маклин и догадывался о намерениях Чэхила, он все же не выдал этот ни единым жестом.

— Итак, что же вы хотели бы узнать? — Он повернулся к нему лицом и замер на фоне океана. — Чем я могу вам помочь?

«Ты можешь подойти немного поближе», — подумал Чэхил. Но вслух сказал:

— Есть некоторые аспекты торговли предметами роскоши, это особенно меня интересует. Речь идет о том, что именно считают роскошью две расы. Никто, похоже, не знает, как его партнер относится к роскоши, где пролегает грань между роскошью и необходимостью.

— Вы думаете, что это каким-то образом подпадает под мои планы отравить пищу для ваших новорожденных? — спросил Лу-Маклин как бы между прочим. Руки его были скрещены за спиной.

Чэхил чуть было не прыгнул на него в этот момент, но ньюэлы плохо приспособлены для прыжков. Они двигаются медленно, хотя и без устали, но очень приземисты. Рекорд по прыжкам в высоту среди ньюэлов не превышал десять дюймов.

— Тысяча проклятий на ваших потомков! Так вы обо всем уже выведали?!

— Я узнал об этом совсем недавно, — проинформировал его Лу-Маклин. — Хорошая затея! Человек, с которым вы встречались, мог бы разрушить все мои планы, но, к несчастью своему и вашему, он много пьет. Люди, принимающие алкоголь, не в меру говорливы. Я уверен, что вы об этом прекрасно знаете, так как давно изучаете культуру и нравы людей. Как бы там ни было, но я узнал о вашей встрече. Не думаю, что вы пришли сюда, чтобы обсуждать торговый обмен или психологию, не так ли?

— Нет, — Чэхил не счел нужным продолжать неудавшуюся игру. — Чего я не понимаю, так это то, каким образом вам удалось нейтрализовать лехла, — произнес Чэхил, сожалея лишь о том, что его план провалился и что не успеет он сделать и одного решительного движения, как незримое оружие сразит его.

Лу-Маклин усмехнулся. Улыбка его была открытой.

— А кто сказал, что он нейтрализован? — он почесал затылок.

— Но как же иначе? — пробормотал психолог. — Он ведь должен был давно вас уничтожить! Ведь вы противоречите тем мыслям, на которые он закодирован.

— А кто говорит, что я противоречу им?

Четкий и логичный разум Чэхила отказывался что-либо понимать. Ему хотелось кричать. Закоулки человеческих душ оказывались сложнее, чем лабиринт стареющих туннелей на Меренве.

Видя, что ученый не в состоянии найти ответ, Лу-Маклин мягко попытался ему помочь.

— Вы встретились с этим Линдсеем, программистом. Он оказал вам определенные услуги, снабдил вас украденной информацией.

— Большим количеством информации, — сказал наконец Чэхил. — Я подверг ее обработке. Все, что он мне сказал, правда. — Какая-то надежда, казалось, затеплилась в нем. — Вы сможете это отрицать?

— Нет. Ни встречи, ни обсуждения. Все это было. Единственное, что остается вне подозрений, это мои намерения делать все возможное в интересах ньюэлов. — Он опять похлопал себя по затылку. — Я бы не хотел огорчать моего маленького пассажира.

— Значит, по-вашему, отравление мозга наших детей не противоречит нашим интересам? — ответил психолог саркастически.

— Я не собираюсь никого отравлять. Но мое правительство думает иначе. Я сейчас кое-что вам поясню. Украденная информация верно свидетельствует, что такие планы существуют. И выполнение этих планов должно в скором будущем дать нам неоспоримый и постоянный перевес во всем, что касается наших контактов с ньюэлами. Но есть одна вещь, о которой не подозревают ни наше правительство, ни наши ученые. В добавки, которыми должны щедро снабжаться ваши новорожденные, я, в свою очередь, добавляю вещество, которое разрушает отравленные элементы, и остаются лишь три совершенно безвредных соединения. Правда, они остаются в крови в течение нескольких лет, но не наносят никакого вреда. В любом случае, они не повлияют ни на разум, ни на поступки ваших детей.

У Чэхила начала кружиться голова. Ньюэл мог потерять сознание, но не мог упасть. Тем не менее, ему захотелось на что-нибудь опереться.

— Я… Я не понимаю этого, Киис ван Лу-Маклин. Почему вы предпринимаете столь сложные действия и готовите фальшивую провокацию, которая вам ровным счетом ничего не принесет?

— Кто вам сказал, что оно мне ничего не принесет? Вы, Чэхил Райенз, недопонимаете. — Казалось, ему доставляет удовольствие смущение визитера.

— Вот я, — он обвел руками вокруг себя — единственный представитель человечества, работающий в столь близком контакте с самыми страшными врагами людей. Я посещаю миры Уэла лишь с целью контролировать торговлю. Я разговариваю с главами Семейств, Великих Семейств. Деловые контакты плотно привязали меня к вам.

И неужели вы, психолог, наблюдатель человеческой культуры, не подумали, что среди членов Совета Операторов не нашлось хотя бы одного, столь же подозрительного, как и вы? Не разумно ли было бы предположить, что двое-трое из них заинтересовались истинными мотивами моей деятельности? Или они менее наблюдательны, чем вы?

Пойдем дальше, Чэхил Райенз! Попробуйте встать на мое место. Как долго, по-вашему, сумел бы я дурачить агентов разведки ОТМ? Они не глупы, как это известно и вашим собственным разведчикам. Мне пришлось сделать нечто, чтобы они успокоились. Как психолог, что бы вы попытались сделать, окажись вы на моем месте?

— Состряпать план, — медленно и неохотно произнес Чэхил, — который заставил бы их поверить, что вы действуете в интересах человечества.

«Я живу во Вселенной, заселенной амебами», — пробормотал про себя Лу-Маклин. Затем обратился к гостю.

— Но вы сами понимаете, что то должен быть такой план, до которого трудно было бы докопаться. Это я и сделал. Эта таинственная добавка, о которой вам твердил Линдсей, была сделана моими же собственными химиками. Опробование ее прошло под моим непосредственным неусыпным контролем. В нем было задействовано крайне небольшое число людей. Затем ее передали на Уэл биоинженерам, которые работают в моей фирме. Они убедились в его безвредности. Я могу дать вам название этой фирмы, если хотите. Вы сможете убедиться сами. — Он засмеялся. — Если, конечно, агенты «Си» допустят вас туда. Совет Операторов убежден, что лет через пятьдесят они получат в свое распоряжение расу послушных существ, которые станут беспрекословно выполнять их указания.

— Пятьдесят лет — это большой отрезок времени для людей, — пробормотал Чэхил. — Вы не думаете, что наиболее воинственно настроенные к вам члены Совета не донесут о ваших обещаниях Совету Восьми Семейств?

— Не знаю, я делаю то, что могу. Нажми я чуть сильнее, и все усилия могут оказаться бесполезными. Терпение, вот что делает полезными мои усилия, направленные на пользу Семейств. «Си», в конце концов, должно это понять.

— Я слышал, но не поверил, что они присвоили вам звание почетного члена Семейства. Такая честь не имеет прецедентов.

— Так мне сказали, — безразлично откликнулся Маклин.

Чэхил Райенз попытался разобраться в своих мыслях:

— Вы на самом деле дадите мне название фирмы, которая знает о вашей работе и провела испытание упомянутой добавки?

— На самом деле, Чэхил.

— Но разве вы не могли бы каким-то образом…

Лу-Маклин нетерпеливо прервал его:

— Вы забываете о лехле, психолог. Он сидит там, куда его имплантировали, читает мои мысли и оберегает интересы Уэла.

— Значит, вся эта структура, которую вы разработали, весь план по внесению добавок в пищу — просто обман, средство, чтобы уверить правительство человечества в вашей лояльности, в то время, как на самом деле, вы работаете на нас? На Семейства?

Лу-Маклин кивнул головой. Этот жест Чэхил легко узнал.

— Это никогда не должно было стать известным. Но появился этот чертов техник, и у него хватило мозгов и смелости, чтобы обратиться к вам.

— А что бы вы сделали, если бы я довел эту информацию до своего руководства?

— Это означало бы большую беду. Конечно, лидеры Великих Семейств полностью в курсе того, что я делаю. — Он усмехнулся. — Они были бы весьма огорчены вашими действиями. Так как вы не посвящены в планы Великих Семейств, вы, как и прочие, не в курсе и этого плана. Но чем меньше тех, кто об этом знает, тем лучше. Вы ощутили неудовлетворенность, беспокойство и сами стали Томасом Линдсеем.

Чэхил был слишком смятен, чтобы думать логично. Он пришел сюда с единственным желанием убить этого человека, а затем умереть под огневым дождем. Теперь же, преисполнившись к нему уважением, собирается уходить, оставляя здесь самого великого союзника, какого когда-либо имели ньюэлы.

— Но почему я должен верить вам? — предпринял он еще одну попытку. — Откуда нам знать, что добавки, которые вы собираетесь класть в пищу нашим детям, на каком-то более позднем этапе не окажут своего воздействия, пусть вы и утверждаете, что они безвредны и являются средством обмана людей из разведки?

— Послушайте, — Лу-Маклин по-прежнему улыбался. — Я же сказал, что ваши собственные биологи проверили это вещество. — Он нажал на невидимый выключатель, вмонтированный в пол. Еще один металлический цилиндр вырос из пола. Чэхил узнал блеск непроницаемого эутектического сплава.

Человек пробежал пальцами в одной из сторон сейфа, и оттуда выскользнула пластинка с информацией. Он передал ее психологу.

— Здесь — имена и коды некоторых из членов ваших менее известных Семейств, но наиболее блестящих научных исследователей. Пообщайтесь с ними. Эта пластинка послужит вам пропуском. Вы сможете лично познакомиться с процедурой исследований и с их результатами, и таким образом убережете себя от неприятностей, вздумай вы обратиться напрямую к главам Великих Семейств с оскорблениями в адрес их друга.

— Я полагаю, — выпученные глаза Чэхила изучали пластику, — я полагаю, что должен принести вам извинение, Киис ван Лу-Маклин.

— Чепуха. — Человек дружески дотронулся до него, стремясь успокоить. — У вас хорошие инстинкты Вы действовали, как верный сторонник Великих Семейств.

— Я мог бы вас убить прежде, чем вы мне все рассказали. Когда я вошел, и мы обменялись телесными приветствиями, например.

— Возможно, — Лу-Маклин пожал плечами — Физически вы сильнее меня, да. Но я достаточно силен для человека. Очень силен. Вам пришлось бы прикончить меня моментально. Мои машины, которые меня охраняют, — он обвел жестом помещение, — сумели бы прийти мне на помощь. Это была бы для ньюэлов потеря острого ума, психолог.

— Но эта потеря произошла бы не без вашей вины. Почему вы пустили меня, рисковали своей жизнью? Ведь можно было бы проинформировать меня раньше?

— Потому что я чувствовал, что таким образом я сумею добиться большей убедительности, — последовал ответ. Учитывая ту самоотверженность и те беды, которые вам пришлось пережить, я полагал, что обязан поступить именно так. Кроме того, — он согнул массивные руки, — жизнь становится для меня неинтересной. Небольшой риск, да и не риск вовсе, так, забава.

Чэхил вспомнил еще об одной вещи.

— А что станет с техником — Томасом Линдсеем?

— Как только я получил информацию о его поступке, я нейтрализовал его немедленно. Он мог бы испортить все дело. К счастью, вы были единственным, с кем он связался. Теперь ничего подобного не произойдет. Вам необходимо помнить, что его смерть — в интересах Уэла.

— Я понимаю, — прошептал полностью выбитый из колеи психолог.

— Теперь, когда все, наконец, ясно, — Лу-Маклин хлопнул в ладоши, и выражение его лица просветлело — не хотите ли со мной пообедать? У меня налажена сеть пищевых поставок, по которой можно получить еду различных рас, в том числе и вашей. Мне также доставит удовольствие показать вам мое небольшое жилище. Здесь много вещей, которые вам наверняка понравятся. У меня весьма обширная коллекция примитивного искусства. Она включает и небольшой раздел — вас это удивит — посвященный Уэлу.

— Не мо… — начал было Чэхил, но замолчал. Для человека, которого так высоко ценят большие Семейства, нет ничего невозможного.

— Есть и другие развлечения, — добавил Лу-Маклин.

— Нет, благодарю. Я себя чувствую неловко, и больше всего желаю побыстрее вернуться к своей работе.

— Если вам так хочется, — человек, казалось, был искренне разочарован. — Жаль, я, очевидно, не смогу вас убедить приехать сюда и поработать у меня. На моих предприятиях в мирах Семейств работает много выходцев с Узла, но в системе ОТМ их очень мало. Многие до сих пор не могут привыкнуть к пренебрежению, которое укоренилось среди моего народа к вашей расе. Мы могли бы работать вместе, это было бы выгодно нам обоим.

— Нет, нет, — Чэхил начал было отступать к двери. Его обманули, глупо обманули. Это его напугало. Этот улыбающийся, с приятным голосом, бездушный человек пугал его еще больше. «Убирайся поскорее отсюда! — вопили все его инстинкты. — Убирайся, пока он не использовал тебя в своих целях, как использует свое собственное правительство!»

Но он произнес вежливо:

— Я лучше продолжу свои собственные исследования. Это всегда было моей мечтой. Я мечтаю быть избранным в Семейство академиков. У меня есть надежда, что я, вероятно, дозрею и до медицинской работы.

— Понимаю вас, — пробормотал Лу-Маклин с симпатией, — хотя не стану скрывать своего разочарования. Вы блестящий ум. Но я уступаю вашему желанию. Удачи вам в работе. — Он сделал жест в сторону дальней двери, которая, казалось, находилась на расстоянии не менее мили от них. — Ну, а если у вас вновь возникнут какие-либо вопросы относительно коммерческого взаимодействия между людьми и ньюэлами, их психологического взаимовлияния, пожалуйста, не колеблясь обращайтесь к супервизору моей компании, если не сумеете застать меня лично. Все эти дни я буду очень занят.

— Хорошо, конечно. — И Чэхил поспешил к выходу так быстро, насколько позволяло приличие.

Он покинул Лу-Маклина в полном смятении. Он восхищался остротой его ума, которому удалось провести правительство его собственной страны.

«Дурак, — говорил он себе. — Ты попался на удочку, потому что это соответствовало твоему собственному предвзятому мнению. Следовало бы проверить информацию этого Линдсея прежде, чем задумывать какие-либо действия, тем более убийство».

Он, конечно же, не слишком верит и Лу-Маклину. Он сядет на корабль, переработает информацию на пластине, которую ему дал человек, сверит ее с другими источниками. Он разыщет и побеседует с теми ньюэлами, которые разрабатывали добавку. И только потом он сможет расслабиться, убедившись, что Киис ван Лу-Маклин — союзник Узла, а Чэхил Райенз — параноидальный идиот.

Маркар безжалостно стиснул его со всех сторон и быстро понес назад к изумрудного цвета морю. Если Лу-Маклин честно помогает Семействам, это, безусловно, большая удача. Но человек, способный на такую ложь и такое коварство может стать и очень опасным врагом.

Да, Чэхил боялся его. Но этот страх его не смущал.

Командир транспортного корабля, который на самом деле был военным офицером, приветствовал психолога, когда тот достиг шаттла, чтобы на нем выйти на орбиту. Оттуда корабль возьмет курс на ОТМ. Чэхил Райенз возвращался домой.

Как он сразу заметил, глаза командира были почти лишены цвета. Чэхил сразу же понял, что его беспокоит что-то важное.