Уэббу угрожает смерть. Мэри Фрэнсис понимала немного по-испански, выучила, пока работала в церкви. Пора смываться. Именно сейчас, пока они не вынудили его признаться, что она прячется за дверью.

Неожиданно охранники набросились на Уэбба.

Один из них заломил ему руку и приставил пистолет к виску. Другой уткнул свое оружие в живот. Уэбб не пытался освободиться, что было с его стороны весьма мудро. Мэри Фрэнсис показалось, что он действует обдуманно, включая и решение не сопротивляться.

Подошел Кордес, теперь он кричал по-английски. – Ты ничего не получишь, сукин сын! – пообещал он. – Где она? Скажи мне, или я вышибу твои мозги…

Попробуй, – тихо отозвался Уэбб. – Попробуй, недоумок.

– Это тебе так не пройдет! – взорвался Кордес. – Мой отец тоже называл меня недоумком. – Он сделал знак охраннику, и тот зажал рукой Уэбба так, будто собирался сломать ему шею. Мэри Фрэнсис в ужасе увидела, как голова Уэбба откинулась назад и раздался жуткий хруст. Уэбб схватил руку охранника, но тут на него налетел Кордес и нанес мощный удар в пах.

Уэбб согнулся, а Кордес вставил ему в рот ствол пистолета.

– Говори, где она! – заорал как сумасшедший Кордес. – .Или я размажу твои мозги по всей комнате! – Он снял пистолет с предохранителя, готовый нажать на курок.

.-Нет! – закричала Мэри Фрэнсис, без сил сидя на полу и снова и снова выкрикивая это слово. Она продолжала повторять его даже тогда, когда ее полувнесли, полувтащили в комнату и бросили рядом с Уэббом, прислонившимся к книжным полкам. Он обнял ее, явно злясь на что-то, скорее, всего на нее.

– Боже, Мэри Фрэнсис.

– Ты хо… – поперхнулась она, – ты хотел, чтобы я умерла?

– Нет, что ты! – Он поправил ей волосы, погладил ладонью – по щеке. – Ты должна была просто спать как мертвая, чтобы он поверил, что ты умерла. Я не знал, как еще уберечь тебя. Он бы нашел и убил тебя где угодно.

– Но ты же понимал, что «Цин Куэй» может убить меня!..

– Это был не «Цин Куэй». Есть много снадобий, которые делают человека словно бы мертвым. Они официально разрешены к применению. Я ввел тебе точную дозу, но все же очень рисковал. Очень!

Кордес победоносно потряс кулаком.

– Ну вот, теперь у меня все, не так ли, Кальдерон? – Он резко повернулся на месте, помахал пистолетом и как-то беспомощно рассмеялся будто сам не верил в свою удачу. – Теперь весь пирог мой. Женщина, статуэтка, сделка с консорциумом и вот это… – Театральным жестом он сунул пистолет во внутренний карман льняного, без воротничка пиджака и что-то достал оттуда. Его глаза потемнели и почти чувственно заблестели, когда он показал голубовато-зеленый амулет. – Подвеска из жадеита, которую Брайана украла у тебя в ту ночь, когда погибла. Прекрасная работа. Не правда ли? Это так похоже на Брайану. Интересно. Ей нравилось, когда ты связывал ее и бил плеткой?

– Я не бью женщин плеткой, Кордес.

– Именно поэтому она и предпочитала меня. Я часто спрашиваю себя, о чем подумали в полиции, увидев на ее теле следы плетки? Ей нравилось, чтобы ее били везде, даже грудь. Она любила многое, что оставляло отметины…

У Мэри Фрэнсис перехватило дыхание. Так, значит, это Кордес! Именно он мучил ее сестру, это о нем писала Брайана в своем дневнике.

– Она вас просила, чтобы ее называли Селестой?

Кордес взглядом ответил на ее вопрос.

Твоя сестра была извращенной, – с презрением произнес он, словно это оправдывало его жестокость.

– И поэтому вы убили ее?

– Я не убивал ее, я любил ее…

Уэбб сделал движение, словно прося Мэри Фрэнсис замолчать, но слишком поздно. Она уже почти узнала правду. Все произошло здесь, в этом самом доме. Она кожей чувствовала это, чувствовала присутствие Брайаны. Сестра была здесь с ним, здесь он мучил ее.

– Тогда кто? – настойчиво спросила Мэри Фрэнсис. – Кто убил ее?

Уэбб остановил ее, прежде чем она успела сказать больше. Он повернул ее голову и прижал к своей груди, а потом с вызовом обратился к Кордесу:

– У тебя не весь пирог. Сан-Карлос принадлежит твоему отцу, а он никогда не передаст власть тебе, недоумок!

Уэбб сознательно распалял Кордеса, но тот отреагировал не сразу. Он изучал огромную карту мира в раме; на лице его блуждала странная отвратительная улыбка.

– Мои отец был выдающимся человеком. – В его голосе слышалось сожаление и даже уважение. Указательным пальцем он коснулся места на карте, где находилась его страна. – Однако его роковым недостатком была недальновидность. Он не разглядел, что я очень похож на него. В течение ближайших суток с Рубеном Кордесом будет покончено. Вполне вероятно, он уже мертв. К нему должны были подослать убийцу. Это часть сделки.

– И это мой сын!

Полный боли возглас прозвучал от дверей. В дверном проеме стоял худощавый седовласый мужчина аристократической внешности в свободном спортивном пиджаке от Армани и легких брюках. Произношение выдавало скорее оксфордское образование, чем латиноамериканское происхождение. Одной рукой он держался за косяк. То, что он услышал, очевидно, потрясло его.

– Я дал тебе все, – проговорил Рубен.

– Отец? – Алекс застыл от ужаса, однако всего на мгновение. Всего одно короткое слово, а страх прошел. – Взять его! – приказал он охране. – Убейте его! Немедленно.

Два здоровых охранника навели автоматы на Рубена, но нажимать на курок не спешили. Они были охранниками, а не убийцами.

– Идиоты! – заорал Алекс и сунул руку во внутренний карман, чтобы вытащить оружие.

Но не успел. Просвистевший в воздухе нож пригвоздил руку Алекса к груди. Нож был семейной реликвией, с красивой резной рукоятью из слоновой кости.

Его бросил Рубен.

На лице Алекса застыло изумление. Покачнувшись, он упал на пол, загоняя нож еще глубже в грудь.

Мэри Фрэнсис отвернулась, но успела заметить кровь. Рана была глубокая. Скорее всего лезвие пронзило сердце. Она уже почти не сомневалась, что Брайану убил Алекс Кордес, но все равно ничего не могла поделать с собой, не могла не помочь ему. Нельзя, чтобы он лежал вот так, истекая кровью, без всякой помощи и жизнь струйками вытекала из него. Мэри Фрэнсис была уверена, что сможет остановить кровотечение.

Уэбб запрокинул голову назад, словно вот-вот потеряет сознание. Неудивительно, если вспомнить, какой удар он получил. Но когда он немного отстранился от Мэри Фрэнсис, она увидела, что у самого книжного шкафа стоят подставка со ступеньками и шест. На конце шеста располагались захваты, очевидно, чтобы снимать книги с верхних полок. Но эти же захваты превращали шест в опасное оружие, а Уэбб уже был почти рядом.

Мэри Фрэнсис еще не до конца поняла, что он собирается сделать, но сейчас она была способна думать лишь об одном: если она станет ждать, Алекс Кордес умрет. И это заставило ее действовать. Когда же она двинулась к Алексу, то поняла, что тем самым отвлекает внимание от Уэбба.

Убитое выражение на лице Рубена Кордеса сменилось неприкрытой ненавистью, когда он увидел, что Мэри Фрэнсис собирается помочь его сыну.

– Дай ему умереть, – приказал он дрожащим от гнева голосом. – Это вопрос семейной чести. Никто не должен вмешиваться!

Звук выстрела заставил Уэбба обернуться. Он увидел Мэри Фрэнсис, стоявшую возле Алекса, и Рубена, выстрелившего в нее и готового выстрелить еще раз. Не раздумывая, Уэбб схватил шест и метнул его будто копье в Рубена. Удар пришелся точно в грудь и отбросил Кордеса к стене. Пистолет выпал из руки.

Оба охранника бросились к Уэббу, готовые открыть огонь.. Если они и не уловили точно, кто враг, то хотя бы поняли, что он – не друг. Но выстрелить не решились.

Они совершили ошибку, встав рядом. Это позволило Уэббу приемом карате молниеносно разделаться с одним, а потом мощным ударом в пах повалить на пол и другого. Единственной мыслью Уэбба было вывести Мэри Фрэнсис из-под огня. Она склонилась над телом Алекса Кордеса и попыталась перевернуть его на спину.

Когда Уэбб схватил ее, он услышал чей-то крик. И еще ему показалось, что Мэри Фрэнсис произнесла имя сестры.

Мэри Фрэнсис не поняла, что Рубен Кордес стрелял в нее, она поняла одно – на нее напали сзади. Но когда чьи-то руки подхватили ее, она подняла голову и увидела привидение. Свою сестру и это испугало ее не меньше.

– Брайана? – прошептала она, уставившись на женщину, которая вошла в комнату. Это была Брайана.

Только волосы у нее уже не светлые. Они стали огненно-рыжими. Мэри Фрэнсис не знала, мерещится ли она ей, или то, что она видит, – реальность. Но Брайана выглядела вполне живой, из плоти и крови, совсем как Мэри Фрэнсис. В глубине ее фарфорово-голубых глаз отражалась ее душа.

Но самое главное – в руке Брайана держала пистолет, нацеленный в голову Рубена Кордеса. Он уже пришел в себя от удара и пытался подняться на ноги.

Падая, он ударился обо что-то, головой и теперь прижимал к ране носовой платок. Но, по всей видимости, рана была не серьезная, кровь на платке не проступала.

– Не говори, что я не спасла тебе жизнь, сестренка, – проговорила Брайана, подмигивая Мэри Фрэнсис, в то время как Уэбб устраивал ее на полу.

Мэри Фрэнсис не могла прийти в себя от потрясения. – Ты жива? Ты не погибла?

Улыбка Брайаны явно свидетельствовала, что она гордится своим планом.

– Никакой катастрофы не было. Я сама все это придумала и разыграла и исчезла без следа благодаря одному из лучших клиентов агентства «Вишенки». – Брайана велела Рубену поднять руки вверх и продолжала: – Он главный администратор в «Каунти Дженерал». Когда я намекнула ему, что его жене и дочери будет небезынтересно увидеть его на фото в костюме Дюймовочки, он с радостью согласился мне помочь. Он обладает достаточной властью и связями, чтобы предусмотреть все – от истории болезни до свидетельства о смерти. Я вышла из этой истории целой и невредимой, да еще и с новым именем.

– Но зачем? – Мэри Фрэнсис, покачнувшись, невольно оперлась на Уэбба и подумала, что он, возможно, знал обо всем. Однако одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что она ошибается.

Уэбб, подозрительно прищурившись, смотрел на Брайану, ожидая, что она ответит.

– У меня не было выбора, – с неожиданным жаром заговорила Брайана. – Он бы уничтожил меня, если бы я не исчезла. – Она подтолкнула Рубена в глубь комнаты, и тот послушно двинулся, спотыкаясь всякий раз, когда она прижимала ствол пистолета к его голове.

Мэри Фрэнсис решила было, что Брайана имеет в виду старшего Кордеса, но та указала на Алекса, и с размаху ударила его ногой в изящной туфельке на высокой шпильке. Потом Брайана подняла его руку, и та безжизненно упала на пол. Мэри Фрэнсис поняла, что он мертв.

Мэри Фрэнсис с трудом верила в происходящее. Все казалось каким-то нелепым. Судя по дневнику, ее сестре досталось немало, но сейчас в ней не было ни страха, ни ненависти. Наоборот, она действовала совершенно хладнокровно. Брайана держала в руке пистолет настолько уверенно, словно это было привычным для нее делом. В лакированных белых туфлях и в шикарном белом комбинезоне, с гребнями из слоновой кости в огненно-рыжих волосах, она походила на ангела, ниспосланного со смертельной миссией.

– Кто бы убил тебя? Алекс? – спросила Мэри Фрэнсис.

Брайана едва заметно улыбнулась, с любопытством разглядывая младшую сестру, преобразившуюся из святой в грешницу, и человека, ответственного за это. В одной шелковой мужской рубашке, совершенно растрепанная, в объятиях Уэбба Кальдерона, Мэри Фрэнсис выглядела далеко не так целомудренно, как ее сестра. Если бы не оружие, скорее Брайану можно было принять за бывшую послушницу, а Мэри Фрэнсис – за девушку по вызову.

– Да, Алекс, – подтвердила Брайана. – И не стоять бы мне здесь сейчас, если бы я не улизнула от него. Несколько раз пыталась сбежать, но он ловил меня и, в конце концов, стал держать в клетке, как животное. Ему доставляло наслаждение, когда женщины умоляли его пощадить. Страх действовал на него, как наркотик…

– Мой сын был свиньей, – вмешался Рубен Кордес. В его голосе звучало откровенное отвращение.

Мэри Фрэнсис почувствовала, как напряглись руки Уэбба, и поняла, что он вспомнил о том, как этот щеголь с серебристой гривой расправился с его семьей. «Удовлетворится ли он тем, что Рубен убил собственного сына? – спросила себя Мэри Фрэнсис. – Достаточно ли этого ему, чтобы освободиться от прошлого?» Ей хотелось верить, что на этом будет поставлена точка, что библейское возмездие – око за око – уже состоялось, но интуиция подсказывала, что это еще не конец.

Рубен Кордес стоял рядом с телом сына и, судя по виду, ему очень хотелось плюнуть на него.

– Все деньги от сделки Алекса теперь перейдут ко мне, – сказал он. – Миллионы? Миллиарды? – Теперь он обращался к Брайане. – Сколько бы их ни было, богатство всегда вызывает чувство вины. Учитывая, через что вам пришлось пройти из-за моего сына, единственное, что я могу, это возместить вам боль и страдание. Какая сумма поможет вам исцелить раны? Назовите ее, Брайана. Любую.

Брайана рассмеялась, словно, Рубен удачно пошутил. – Повернитесь! – приказала она, подталкивая его пистолетом.

На мгновение Мэри Фрэнсис решила, что сестра собирается хладнокровно расправиться с Кордесом. Затаив дыхание, она следила, как Рубен осторожно повернулся. Пиджак и брюки зашуршали в тишине. Казалось, что в ответ на свое предложение он ждет пулю.

Брайана коснулась губами ствола пистолета и улыбнулась.

– Пятьдесят миллионов прямо сейчас, – сказала она, – и ежегодный процент от дохода с производства микросхем.

От удивления Уэбб отпустил Мэри Фрэнсис настолько внезапно, что она упала на него.

– Подожди!.. – испугалась она того, что он может сделать. Она тоже не верила в происходящее, но чутье подсказывало ей не вмешиваться. – Умоляю тебя! – прошептала она. – У Брайаны оружие. Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.

– Пятьдесят? – Диктатор и глазом не моргнул. Он с восхищением смотрел на Брайану. – Справедливая цена за то, что вы пережили. Но я могу возместить ваши страдания и другим способом. Уже много лет я управляю страной один. У меня нет рядом надежного друга и помощника. Мне нужен человек, которому я мог бы передать наследство и власть, моя Ева Перон.

Рубен замялся, глядя на Брайану. Она зарделась и ослепительно улыбнулась ему.

– Это искреннее предложение, Рубен? Эль президенте?

– Я других не делаю.

– Ну тогда… – Вид у нее был изумленно растерянный. – Я думаю, за это стоит поднять бокалы. За наше счастье.

– Так ты говоришь «да»?

Брайана склонила голову набок. И, словно чтобы доказать свою искренность, она положила пистолет на столик недалеко от диктатора и направилась к буфету с напитками. Она точно знала, где он находится, а это означало, что она бывала в этом доме раньше. У Мэри Фрэнсис было такое чувство, что Брайана действует очень продуманно, и каждый ее жест, каждая улыбка хорошо рассчитаны, отвлекают внимание, притупляют бдительность.

Но и Кордес был не менее искусным игроком. Трудно было сказать, насколько искренне он предложил Брайане стать своей спутницей, поэтому Мэри Фрэнсис не спускала глаз с обоих.

Брайана быстро достала бутылку шампанского из небольшого холодильника и до краев наполнила два хрустальных бокала. Церемонно протянув Рубену пенящийся бокал, она изящно отпила шампанское, глаза ее искрились чувственным весельем. Кордес, смеясь, осушил бокал до дна.

Мэри Фрэнсис чувствовала, что Уэбб с трудом сдерживает ярость. Ему явно хотелось кого-то убить, и она уже не знала, кого защищать. Она прижалась к нему, сжав его ладонь в своей. Если он решит действовать, его не остановить, но она хотя бы попытается, насколько возможно, оттянуть неизбежное.

– Еще? – спросила Брайана, взяв бутылку шампанского и направившись к Рубену. Он отказался, но она все равно наполнила его бокал через край. Прежде чем капли успели долететь до пола, бокал со стуком упал и разбился на множество хрустальных осколков.

– В чем дело? – Голос Рубена звучал настороженно, веки его против воли затрепетали. – Что ты сделала? – шепотом спросил он.

На этот раз Брайана улыбнулась отнюдь не приветливо.

– Позвольте представиться, эль президенте. Консорциум нанял меня для того, чтобы ликвидировать вас.

Времени прийти в себя от потрясения не было. Рубен, упав на колени перед столиком, схватил пистолет и, резко повернувшись к Брайане, выстрелил. Брайана упала на пол за мгновение до выстрела, и пуля прошла выше.

Вне себя от ярости, Кордес начал беспорядочно палить во все стороны. Он должен был кого-нибудь убить. Все равно кого. Он их всех перестреляет!

Уэбб подтянул Мэри Фрэнсис В безопасное место, за спинку большого кресла, и осмотрел комнату, выискивая взглядом что-нибудь подходящее.

– Трус! – кричал Кордес. – Трус! Не прячься, выходи!

Трус. Мэри Фрэнсис съежилась, услышав это слово и вспомнив реакцию Уэбба, когда она сама назвала его так.

– Нет! – закричала Мэри Фрэнсис, но остановить его было уже невозможно. Он даже не слышал ее.

Не сводя глаз с черного отверстия пистолета, Уэбб поднялся и бросился на Кордеса, как дикая кошка. Мэри Фрэнсис никогда не видела подобного звериного изящества. Даже Кордес, казалось, был на какие-то секунды загипнотизирован зрелищем. Выстрел должен был раздаться за долю секунды до столкновения, но сухой металлический щелчок подсказал снимавшей свой медальон Мэри Фрэнсис, что обойма пистолета пуста.

Знал ли Уэбб, что обойма пуста? Или ему подыграла судьба?

Уэбб что было сил ударил диктатора в голову, и тот грохнулся на пол, повалив столик. Рядом лежал автомат одного из охранников. Уэбб прицелился в своего кровного врага. Но Кордес лежал без движения: либо уже мертвый, либо почти мертвый. Стрелять уже не было смысла. Уэбб отбросил автомат и отвернулся, содрогаясь всем телом.

Мэри Фрэнсис хотела подойти к нему и не могла. Она едва держалась на ногах. Кордесы мертвы, оба. Ее сестра жива, Уэбб в безопасности. Почему же тогда она вдруг разрыдалась?