Однако если левые коммунисты оставались частью единой большевистской партии, влияние и деятельность левых эсеров не подлежали контролю Ленина. Политический вес левых эсеров мог возрасти еще больше с первыми признаками тотального голода и крахом германской империи. Именно в этот момент произошло в Москве убийство германского посла графа Мирбаха. В течение последующих двух дней партия левых эсеров, последняя оппозиционная партия, пользовавшаяся огромным влиянием в советском аппарате, была уничтожена.
      409
      ПРИМЕЧАНИЯ
      1 Член ВЦИК анархист-коммунист А. Ю. Ге так описывал события той ночи: "События разгорелись с 11 на 12 апреля. Это было в 3-м часу утра. Мне по телефону звонят из редакции одной газеты и спрашивают, не могу ли я дать разъяснения, почему весь город окружен заставами, почему никого никуда не пропускают, разъезжают патрули, наставлены пулеметы, броневики и вообще город поставлен на осадное положение. Я позвонил по телефону в Московский совет. [...] Мне ответили, что [...] это ошибка [...]. На следующее утро приходят товарищи и сообщают о том, что совершен разгром анархических организаций. [...] Часть особняков действительно была занята неправомерно [...]. Дворец Кше-синской был занят вами [большевиками] тоже не совсем правомерно. [...] Многие особняки из тех, которые подверглись разгрому, были заняты вполне правомерно. [...] Ордера на занятие этих помещений были выданы легальным образом [...]. Затем указание на то, что особняки как бы случайно были расположены вокруг Московского совета, совершенно не соответствует действительному положению вещей [...] Оправдывать разгром анархических организаций тем, что в этих организациях были преступники, т. е. вводить принцип круговой поруки, товарищи, это с юридической точки зрения -- абсурд. [...] Здесь применили этот [...] принцип круговой поруки и взяли под расстрел целыми организациями [...]. Если руководствоваться этим принципом, мы знаем о всех безобразиях, которые проявляются в большевистских кругах, и если руководствоваться принципом круговой поруки, вы должны сегодня же ночью разнести свои организации, и если руководствоваться принципом моральной ответственности, то вы можете посадить всех идейных борцов большевизма".
      Закс заявил, что особняки, занимаемыми анархистами, "концен
      трировались вокруг Московского совета", "как бы кольцом". "Для
      нас было ясно, что какая-то идея в этом захвате есть. [...] Мы
      знали, что это не обойдется без кровопролития. Но иным способом
      мы не могли ничего иного сделать [...] В ночь с 11 на 12 мы
      окружили особняки и с небольшими жертвами и потерями ликви
      дировали дело [...]. Были двинуты слишком большие силы. Всего
      окружено было 26 особняков [...] Часть анархистов будет выпу
      щена, часть будет выслана, а часть будет подвергнута суду рево
      люционного Трибунала".
      Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 355-356.
      Там же, с. 423, 437.
      410
      В том, что касалось обвинений, ILJICP была согласна с большеви
      ками. Карелин сказал: "Сегодня поставлен вопрос о выступлении
      против советской власти партий, входящих в Советы. [...] Наша
      бдительность по отношению к правым социалистам должна быть
      максимальной". Однако, указал Карелин, "у нас нет налицо
      достаточных оснований устанавливать участие партий в контрре
      волюционных попытках как партий. А ведь только такое установ
      ление участия партии как целого влечет обвинение всех лиц,
      входящих в партию. Таких оснований нет. Помимо того, ставить
      вопрос до съезда Советов формально недопустимо, так как пред
      ставители эсеров и меньшевиков [...] делегированы от съезда и их
      исключение может быть решено только съездом [...] Мы протесту
      ем против их исключения, которое является для нас неприемле
      мым и формально, и по существу. Мы будем голосовать против"
      (там же, с. 426-428).
      После исключения из ВЦИК эсеров и меньшевиков там остались
      еще две чужеродные фракции: максималисты и меньшевики-ин
      тернационалисты. Им было отказано в праве решающего голоса в
      Президиуме ВЦИКа.
      Свердлов. Избранные статьи и речи, с. 91.
      Там же.
      Гусев. Крах партии левых эсеров, с. 142. На местах исключение
      меньшевиков и эсеров из Советов, где они оказывались в мень
      шинстве, приняло эпидемический характер. Так, в Царскосель
      ском уезде Петроградской губернии большевики на уездный съезд
      провели 40 % делегатов, а левые эсеры -- 28%. Располагая в
      общей сложности 68% мандатов, большевики и левые эсеры
      проголосовали против предоставления в Совете мест эсерам и
      меньшевикам, которых со съезда прогнали. В исполком было
      выбрано 9 большевиков и 6 левых эсеров. То же самое произошло
      на съезде Советов крестьянских депутатов и Советов рабочих и
      солдатских депутатов Лужского уезда. Делегаты разделились на
      два блока: левый (большевики и левые эсеры) и правый (эсеры,
      меньшевики, беспартийные). Большинство принадлежало левому
      блоку. Воспользовавшись этим, большевики с левыми эсерами
      исключили из Совета правый сектор. Так же было на съездах
      Борисоглебского уезда Тамбовской губернии, Великолукского уез
      да Псковской губернии, Симбирской губернии и на губернском
      съезде Советов Череповецкой губернии. Советы, где большевики
      и левые эсеры не получали большинства, просто разгонялись. Так
      было с городским Советом Тамбова, где Совет был разогнан силой
      после того, как прошедшие туда эсеры и меньшевики отказались
      предоставить большевикам половину мест в президиуме исполко
      ма (МИСИ, архив ПСР, п. 2032, с. 2-4).
      10 Гусев. Крах партии левых эсеров, с. 145.
      411
      И ЗТ, 19 апреля 1918.
      Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918 гг., с. 110.
      ЗТ, 19 апреля 1918. Статья "Отвод от власти".
      Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918 гг., с. 110.
      Например, из партии вышел член ВЦИК П. В. Бухарцев (Прото
      колы ВЦИК IV созыва, с. 50). Другой левый эсер, А. М. Устинов,
      заявил, что не считает возможным оставаться членом ЦК и редак
      ции "Знамени труда" ввиду "принципиального расхождения по
      вопросам выхода из состава Совнаркома, о партизанской войне на
      фронте, а также по вопросу об отношении ЦК партии к ратифи
      кации мирного договора" (ЗТ, 11 апреля 1918).
      Резолюции и постановления, с. 25-26; ЗТ, 2 июля 1918. Разуме
      ется, это решение было одобрено далеко не всеми левоэсеровскими
      организациями. Так, пензенские левые эсеры заявили, что счита
      ют одобрение Вторым съездом выхода из СНК ошибкой и требуют
      созыва Третьего съезда ПЛСР для пересмотра этого решения
      (Правда, 22 мая 1918). Против, выхода из СНК высказалась и
      левоэсеровская фракция казачьего съезда в Омске (Коммунисти
      ческая партия в период упрочения советской власти, с. 244).
      Резолюции и постановления, с. 25-26, 35, 46, 48, 52.
      Ленин. ПСС, т. 50, с. 70.
      Аникеев. Деятельность ЦК РСДРП (б), с. 263.
      История социалистической экономики СССР, т. 1, с. 375.
      Там же, с. 196-197.
      Выступивший .от их имени Трутовский сказал, что "хлебная мо
      нополия должна оставаться неизменной [...] должна сохраниться
      как мера чисто социалистическая, как мера уравнительного рас
      пределения хлеба, и от хлебной монополии в настоящее время
      Советская Россия не отступится, наоборот, она эту монополию
      должна расширить до создания целого ряда монополий в других
      областях народного хозяйства".
      Осипова. Развитие социалистической революции в деревне, с. 53.
      Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 249.
      ДСВ, т. 2, с. 261-266. "Декрет ВЦИК и СНК о чрезвычайных
      полномочиях народного комиссара по продовольствию".
      Спирин. Классы и партии, с. 131; Гусев. Партия эсеров, с. 245.
      Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 333-334.
      В целом, в распоряжении наркомпрода к осени 1918 года находи
      лось свыше 58 тысяч человек, а к декабрю -- около 80 тыс.
      Свердлов. Избранные статьи и речи, с. 81-82.
      Фактически комбеды начали создаваться большевиками несколь
      ко ранее. По неполным данным, к концу августа 1918 г. в РСФСР
      насчитывалось более 31 тыс. комбедов.
      Измаилович. Послеоктябрьские ошибки, с..21-22.
      412
      Именно это произошло в ноябре 1918 года, когда по решению
      Четвертого Всероссийского съезда Советов комбеды "слились" с
      Советами, т. е. заменили собою крестьянские Советы.
      Протоколы ВЦИК IV созыва, с. 403, 404, 412. Несколько позже,
      уже после разгрома ПЛСР, левоэсеровская газета "Знамя труда"
      писала: "Ясно как день, что фундамент советской власти гораздо
      шире... когда он опирается на огромное большинство населения
      деревни, чем когда он опирается на незначительную часть этого
      населения, окрещенную деревенской беднотой". (ЗТ, 13 июля
      1918.) Против комбедов выступили также меньшевики и эсеры.
      Меньшевик Дан указал, что на комитеты бедноты "возложены
      ясно и определенно не учет нового урожая, а доносы на тех
      крестьян, которые имеют сейчас излишки хлеба". Меньшевик
      Ф. А. Череванин обвинил большевиков в том, что они "делают все,
      чтобы помешать борьбе с голодом" и что "объявление крестового
      похода на деревню, разжигание новой гражданской войны между
      городом и кулаками" приведет только к уничтожению продоволь
      ствия и сделает "невозможным снабжение населения хлебом".
      Резкой критике подверг во ВЦИКе проект декрета эсер Дислер,
      которому большевики в конце концов просто не дали говорить:
      "Напрасно нам не посчитали того хлеба, который остался в тех
      областях, которые отошли по Брестскому договору при вашем
      содействии к Германии [...] (Шум. Голос с места: "Товарищ
      председатель, нет никаких сил смотреть на этого врага. Уберите
      его". Шум.) Если вы обратите внимание на эти цифры, то вы
      поймете [...] что этот метод борьбы, метод вооруженных отрядов
      [...] эти вооруженные отряды сумеют утолить вашу жажду крови,
      но не утолят голода населения. (Шум. Председатель. Я вас лишаю
      слова. Шум. крики: долой!)"
      Гусев, Ерицян. От соглашательства к контрреволюции, прил.,
      табл. 5, 6.
      Там же, с. 281.
      Владимирова. Левые эсеры в 1917-1918 гг., с. 110. Численность
      левых эсеров могла увеличиться и благодаря тому, что на Втором
      партийном съезде они приняли резолюцию "об объединении с
      эсерами-максималистами, поскольку никаких расхождений с ни
      ми в практической работе на местах не наблюдается" (Резолюции
      и постановления, с. 26).
      Съезд левых эсеров. -- Свобода России, No 60, 30 июня 1918, с. 3.
      Точных сведений о численности партии большевиков на вторую
      половину 1918 г. нет, но к январю 1919 года количество членов в
      РКП(б) упало до 251 тыс. человек. (Rigby. Communist Party
      Membership in the USSR, p. 69). Подробнее о численности РКП (б)
      в 1917-1919 см. там же, с. 59-74.
      К съезду Советов. -- Свобода России, No 60, 30 июня 1918, с. 3.
      413
      Цит. по кн. Спирин. Крах одной авантюры, с. 81.
      От большевиков в нее входили Свердлов (председатель), Покров
      ский, Сталин; от левых эсеров -- Д. А. Магеровский и А. А. Шрей
      дер; от максималистов, но только с совещательным голосом,
      А. И. Бердников; а от различных наркоматов -- В. А. Аванесов,
      Бухарин, Лацис, Э. М. Склянский, М. А. Рейснер и Д. П. Боголе
      пов.
      Великая Октябрьская социалистическая революция, с. 254-255.
      Стеклов. Избранное, с. 104; он же. Воспоминания и публицисти
      ка, с. 71.
      АИГН, 52/8, с. 3.
      Chamberlin. The Russian Revolution, v. 2, pp. 50-51.
      Накануне съезда Советов. -- Свобода России, No 60, 3 июля 1918,
      с. 2. Та же газета, впрочем, назвала дележ мандатов на съезде
      "семейным делом": "Кто кого обошел при распределении манда
      тов, это -- вопрос второго порядка в том смысле, что обе партии,
      вместе взятые, несомненно, обошли подавляющее большинство
      населения" (Москва, 5 июля. Первый день съезда. -- Свобода
      России, No 64, 5 июля 1918, с. 1).
      Конфликты на местном уровне начались даже раньше. Так, 26
      июня на губернском съезде Советов в Нижнем Новгороде больше
      вики отказались предоставить левым эсерам места в президиуме
      исполкома и заполнили весь исполком своими людьми (Гусев.
      Партия эсеров, с. 257).
      Ленин во фракции тоже выступал. Вот как описывала это выступ
      ление одна из независимых газет: "Вчера состоялись последние
      перед съездом продолжительные совещания фракций, в которых
      обсуждалась программа съезда по существу. В заседании фракции
      большевиков присутствовал ЦК партии почти в полном составе с
      Лениным во главе. Ленин произнес полуторачасовую речь о зада
      чах Пятого съезда и о тактике фракции коммунистов. Ленин, как
      передают, говорил с большой страстностью, отстаивая свою точку
      зрения путем полемики с оппозицией слева. Центр тяжести этой
      полемики сосредоточился на вопросах внешней политики, так как
      в области внутренней политики деятельность советской власти в
      последнее время уже не вызывает слева упреков в "соглашатель
      стве", в уклонении от социалистического курса и т. п. Речь Ленина
      была пропитана, как говорят, оптимизмом и уверенностью в том,
      что советская власть может продержаться до того момента, пока
      на помощь русской революции придет западноевропейский про
      летариат. Относясь на этот раз несколько мягче к оппозиции
      внутри партии, Ленин [...] [выступил] против "якобы революци
      онных" левых эсеров и горячо доказывал, что время для срыва
      Брестского мира еще не наступило. Прения по докладу Ленина
      продолжались до позднего вечера. Точку зрения левого крыла
      414
      фракции развивал Оболенский [...] Заключительное слово произнес Зиновьев, резко полемизировавший с левыми коммунистами [за] [...] правильность позиции Ленина. [...] Значительная часть ораторов настаивала на принятии самых решительных мер против действий наших бывших союзников, между тем как другие считали необходимым сохранять по отношению к союзникам большую выдержку и спокойствие. Несмотря на существующие внутри партии разногласия, совещание большевиков показало, что фракция на съезде будет голосовать единодушно по всем важнейшим вопросам. О том, чтобы часть коммунистов примкнула к левым эсерам, не может быть и речи". (Перед съездом Советов. -- Свобода России, No 63, 4 июля 1918, с. 3.)
      Известия ВЦИК, 4 июля 1918, No 137. Отчет о речи Свердлова.
      Ленин. Сочинения. 4-е изд., т. 27, с. 471-472.
      Москва, 5 июля. Первый день съезда. -- Свобода России, No 64, 5
      июля 1918, с. 1.
      Вацетис. Июльское восстание в Москве, с. 44.
      The Trotsky's Papers, v. 1, pp. 48-55.
      Пятый Всероссийский съезд, с. 36; Свердлова. Я. М. Свердлов,
      с. 360.
      Еще до начала работы съезда левые эсеры предупреждали, что
      если у них и не будет на съезде большинства, то только за счет
      "разъяснительной" тактики мандатной комиссии. "Тактика ман
      датной комиссии вызывает среди левых эсеров сильное недоволь
      ство; они предполагают выступать на съезде с решительным про
      тестом против допущенных ею нарушений и проявленного ею
      пристрастия при проверке мандатов". На этой почве и ожидалось
      всеми "первое крупное столкновение между большевиками и
      левыми эсерами", причем было ясно, что "оппозиция левых эсе
      ров будет вообще носить на этом съезде более решительный и
      уверенный характер", поскольку "рост их представительства, ока
      завшийся неожиданным не только для большевиков, которые
      предвещали им на предыдущем съезде полное банкротство пар
      тии, но и для них самих, окрылил их надежды" и они были
      намерены "дать большевикам решительный бой и по вопросам
      внешней политики, и по ряду вопросов внутренней политики
      советской власти" (Накануне съезда Советов. -- Свобода России,
      No60, 3 июля 1918, с. 2).
      Троцкий. Сочинения, т. 17, ч. 1, прим., с. 715.
      Пятый Всероссийский съезд, с. 37.
      Ленин. ПСС, т. 36, прим., с. 628-629.
      Свердлов. Избранные произведения, т. 2, с. 236; Свердлов. Из
      бранные статьи и речи, с. 91. Одним из таких вопросов было
      введение смертной казни.
      Отклики печати. -- Свобода России, No 64, 5 июля 1918, с. 1.
      415
      "Тысячу раз неправа Спиридонова, когда подносила вам отдель
      ные факты, что она была у меня, будто бы унижалась и просила...
      Должна быть плоха эта партия, если ее лучшие представители
      унижаются до сказок. У меня лежит письмо тов. Спиридоновой
      -- она очень часто обращалась ко мне письменно -- это письмо я
      завтра же найду и передам" (Ленин. ПСС, т. 36, с. 497; Ленин.
      Сочинения. 4-е изд., т. 27, с. 424-425). Ленин, разумеется, "завтра
      же" письма не нашел и не передал, а совсем наоборот -- арестовал
      Спиридонову и разогнал партию левых эсеров.
      Однако вряд ли вслед за Адамом Уламом стоит связывать реакцию
      левых эсеров на речь Ленина и "восстание" левых эсеров (Ulam.
      The Bolsheviks, p. 424; он же. A History of Soviet Russia, p. 33.) По
      свидетельству присутствовавшего на съезде Локкарта, многие ле
      вые эсеры восторженно аплодировали речи Ленина (Локкарт.
      Буря над Россией, с. 291). Наконец, не меньшей агрессивностью
      отличались на съезде большевики, и можно также предположить,
      что большевики "готовили восстание против левых эсеров".
      Пятый Всероссийский съезд, с. 74.
      Вот отрывок из этой речи: "...Я, которая с самого начала выхода
      из тюрьмы спаялась с ними в борьбе, я в партии социалистов-ре
      волюционеров была без передышки и делала очень много (смех)
      для того, чтобы расколоть партию социалистов-революционеров,
      чтобы отмежеваться от правых... Я, связанная с крестьянством, вы
      знаете, как сильно, я с искренностью, в которой вы не можете
      сомневаться (голос: "Нахалка!"), вы, товарищи, большевики,
      крестьяне..." (там же, с. 55). Шум в зале не дал ей закончить
      фразы. В этом месте большевики устроили обструкцию оратору и
      сорвали речь.
      Как и во время разгона Учредительного собрания, Ленин внешне
      хотел выглядеть спокойным. Он "сидел за столом, читая что-то,
      почесывал темя и не обращал никакого внимания" на "слова и
      выкрики" Спиридоновой (Е. 6 июля -- в Большом театре, с. 12).
      Это подтверждается мемуарными источниками. Свердлова пишет,
      что "отношения с левыми эсерами после Четвертого съезда Сове
      тов" и "выхода представителей левых эсеров из Совнаркома все
      ухудшались. Яков Михайлович постоянно говорил, что и во ВЦИК
      с ними стало невозможно работать" (Свердлова. Я. М. Свердлов,
      с. 356).
      Правда, не все считали слияние левых коммунистов и левых
      эсеров возможным. "Что касается левых коммунистов, -- писал
      современник, -- то они, вопреки сообщениям газет, ни в какие
      соглашения с левыми эсерами не вступали и не могут вступать.
      Их разногласия с большинством потеряли в настоящее время свою
      остроту, и разница между ними и большинством -- только в
      оттенках. Партийная же дисциплина среди большевиков так ве
      416
      лика, что голосовать коммунисты во всяком случае будут с большинством своей партии, а не против него" (Накануне съезда Советов. -- Свобода России, No 60, 3 июля 1918, с. 2).
      Бюллетень оппозиции, апрель 1938, No 65, с. 13-14.
      Правда, 15 декабря 1923, No 285; 16 декабря 1923, No 286.
      Там же, 3 января 1924, No 2. Заметим, что все это писалось еще
      при жизни Ленина.
      Гусев. Партия эсеров, с. 216.
      417
      ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
      МИССИЯ ГРАФА МИРБАХА
      Если бы стороннику мировой революции и противнику Брестского мира левому коммунисту А. А. Иоффе в марте 1918 года сказали, что он станет первым полномочным представителем советской России в империалистической Германии, он, вероятно, счел бы это неудачной шуткой. Сама идея обмена посольствами советской республики и кайзеровской Германии показалась бы ему откровенной издевкой. Однако ЦК большевистской партии уступил Ленину еще и в этом вопросе: установлении дипломатических отношений между РСФСР и Германией. Посылка в Германию ярого противника Брестского мира и левого коммуниста Иоффе было условием, на котором большинство ЦК соглашалось установить отношения с империалистической державой: Иоффе ехал в Германию для координации действий немецких и русских коммунистов по организации германской революции1.
      Немцы назначили послом в РСФСР графа Мирбаха, уже проведшего ранее в Петрограде несколько недель2. Мирбах прибыл в Москву 23 апреля. Посольство разместилось в двухэтажном особняке, принадлежавшем вдове сахарозаводчика и коллежского советника фон Берга (ныне улица Веснина, дом No 5). Приезд посла совпадал по времени с переворотом на Украине, с занятием германскими войсками Финляндии, с планомерным (пусть и постепенным) продвижением немецких войск восточнее линии, очерченной Брестским соглашением. Разумеется, советское правительство дало знать Мирбаху о своем недовольстве, как только для этого представился случай -- при вручении верительных грамот 26 апреля. Через три дня Мирбах сообщал рейхсканцлеру Г. Гертлингу, что германское наступление на Украине "стало первой причиной осложнений". Финляндия стояла на втором месте. Чичерин высказал не
      418
      довольство в достаточно дипломатичной форме ; резче был Свердлов, выразивший надежду, что Мирбах сможет "устранить препятствия, которые все еще мешают установлению подлинного мира". Вручение верительных грамот посла проходило в самой простой и холодной обстановке. По окончании официальной церемонии Свердлов не предложил ему сесть и не удостоил личной беседы .
      Как человек Мирбах не мог симпатизировать коммунистическому режиму. Не случайно один из историков называет его представителем "наиболее реакционных феодально-аристократических кругов кайзеровской Германии", считавшим "советский строй в России недолговечным" и связывавшимся "с теми группами русских контрреволюционеров, которые, как ему казалось, должны были скоро прийти к власти" . Впрочем, в этой формулировке больше шаблонного. Очевидно, что весной 1918 года "Мирбах хотел сближения Германии с советской Россией" . Как дипломат Мирбах был объективен и тонок. Его донесения рейхсканцлеру Гертлингу и статс-секретарю по иностранным делам Р. Кюльману, в целом, говорят о верном понимании им ситуации в советской России. 30 апреля, в отчете о политической ситуации в РСФСР, Мирбах не замедлил описать главное состояние анархии в стране и слабость большевистского правительства, не имеющего поддержки населения . Мирбах при этом считал, что интересы Германии все еще требуют ориентации на ленинское правительство, так как те, кто сменят большевиков, будут стремиться с помощью Антанты воссоединиться с отторгнутыми по Брестскому миру территориями, прежде всего с Украиной.
      Противодействию Антанты уделялось в деятельности германского посольства в Москве первостепенное значение. Предотвращение соглашений между советским правительством, с одной стороны, и бывшими союзниками России -с другой, было одной из главных задач Мирбаха. Между тем союзники усиленно пытались расстроить германо-советский блок. Когда 10 мая Антанта предложила советскому правительству помощь и признание в случае разрыва Брестского мира, Мирбах немедленно сообщил об этом в МИД
      419
      и предупредил, что "ввиду колоссальных трудностей большевистского правительства и его растерянности" из-за продолжающегося германского наступления и организованного немцами переворота на Украине "вполне вероятны всякие неожиданности". Вечером 10 мая представители Антанты вновь обратились к Свердлову и предложили "организовать доставку продовольствия из Сибири", а оппозиционные социалистические партии готовы были "забыть раздоры и начать сотрудничать с большевиками" для организации борьбы против Германии. "Я продолжаю тайную работу, чтобы обеспечить отказ от обоих предложений", -заключал Мирбах.
      Германский посол считал, что Германии выгоднее всего снабжать большевиков необходимым минимумом товаров и поддерживать их у власти, так как никакое другое правительство не согласилось бы на соблюдение столь выгодного для Германии договора. В этом лишний раз убеждал Мирбаха сам Ленин во время встречи с германским послом 16 мая в Кремле8. Ленин признал, что число его противников растет и что ситуация в стране более серьезная, чем месяц назад. Он указал также, что состав его противников за последнее время изменился. Раньше это были представители правых партий; теперь же у него появились противники в собственном лагере, где сформировалось левое крыло. Главный довод этой оппозиции, продолжал Ленин, это то, что Брестский мир, который он все еще готов упорно отстаивать, был ошибкой. Все большие районы русской территории оказываются под германской оккупацией; не ратифицирован до сих пор мир с Финляндией и Украиной; усиливается голод. До действительного мира, указал Ленин, очень далеко, а ряд событий последнего времени подтверждает правильность выдвинутых левой оппозицией доводов. Сам он поэтому прежде всего стремится к достижению мирных соглашений с Финляндией и Украиной. Мирбах особенно отметил то обстоятельство, что Ленин не стал угрожать ему возможной переориентацией советской политики в сторону Антанты. Он просто подчеркнул, что лично его, Ленина, положение в партии и правительстве крайне шат
      420
      ко9. Беседуя с Мирбахом, Ленин ставил перед собою определенные цели. Он надеялся, видимо, убедить германского посла в необходимости пойти на какие-то уступки и давал понять, что в противном случае вместе с Лениным или без него советское правительство вынуждено будет отказаться от политики передышки из-за давления слева. Мирбах, однако, сделал другие выводы: он заключил, что большевистское правительство скоро падет, и в тот же день запросил МИД, советуют ли ему в этой ситуации продолжать финансовую помощь большевикам. Через два дня Кюльман ответил, что германское правительство в большевиках все еще заинтересовано и посоветовал тратить на них как можно большие суммы, чтобы поддержать у власти10. "Отсюда очень трудно сказать, кого следует поддерживать в случае падения большевиков, -- продолжал Кюльман. -- Если будет действительно сильный нажим, левые эсеры падут вместе с большевиками", а это "единственные партии, которые основывают свои позиции на Брест-Литовском мире". Кадеты и монархисты -- против Брестского договора. Последние выступают за единую Россию и поэтому "не в наших интересах поддерживать монархическую идею, которая воссоединит" страну. Наоборот, насколько возможно, следует мешать "консолидации России, и с этой целью надо поддерживать крайне левые партии"11.
      Немцы настолько уверовали в слабость большевиков, что не видели больше в них угрозы. Сидящий в Москве Мирбах, из окна посольства наблюдавший за происходившим вокруг него развалом, был уверен, что любое сколько-нибудь значительное военное наступление, даже не обязательно направленное против Москвы или Петрограда, "автоматически приведет к падению большевиков". Военный атташе Германии в советской России майор В. Шуберт откровенно высказывался "за решительное выступление против большевиков", полагая, что для наведения порядка в Москве и формирования нового правительства хватит двух батальонов германской пехоты. Гофману мнение Шуберта казалось слишком оптимистичным -- сам он склонялся к тому, что нужны будут большие силы, хотя и считал, что
      421
      "подкреплений для этого похода" Восточному фронту не понадобится12.
      Однако летом 1918 года наступление Германии в глубь России было уже нецелесообразно не только с политической точки зрения (как считали в германском МИДе), но и с военной. 9 июня обычно самоуверенный Людендорф в меморандуме статс-секретарю иностранных дел указал, что из-за нехватки кадров на Западном фронте командование армией вынуждено было еще больше ослабить дивизии на Восточном. "Они достаточно сильны, чтобы выполнять задачи оккупационного порядка, -- продолжал Людендорф, -- но если положение на востоке ухудшится, они не справятся с ним". В случае же падения большевиков перспективы, открывавшиеся Германии, были и того хуже. С небольшевистской Россией снова объединилась бы Украина, и, как считал Рицлер, Германия могла оказаться "в крайне сложном положении" и должна была бы "либо противостоять мощному движению, имея всего несколько дивизий", либо "принять это движение", т. е. уступить требованию нового правительства и пересмотреть Брестский мир13.
      Похоже, что истина была на стороне Людендорфа. После провала мартовского наступления немцев на Соммы и Амьен, по словам Гофмана, "хороших пополнений больше не было, и верховное командование набирало людей отовсюду и составляло пополнения, считаясь только с численностью и не принимая во внимание никаких других соображений". Именно так "были выбраны все солдаты младших возрастов из восточных дивизий и переправлены на Западный фронт". Особенно сказался этот недостаток в артиллерии: "из батарей Восточного фронта были взяты все сколько-нибудь способные к службе люди". Оставшиеся на Восточном фронте дивизии, по мнению Гофмана, были непригодны для каких-либо серьезных боев14.