Чич едва заметно усмехнулась:
      - Да как обычно - смеялся. Но, знаете, к тому времени когда я возвращаюсь, чтобы рассказать ему, что случилось, он уже знает все наперед: сначала клиент сомневается в моей компетентности, а впоследствии оказывается приятно поражен.
      - Ну что ж, - изрек Мэй, - мистер Хикман и так уже рекомендовал вас как своего лучшего программиста.
      - В самом деле? - расцвела Чич. - Очень любезно с его стороны. Ну что ж, - с кривой улыбкой Чич попятилась назад от стола, пока не наткнулась на кресло. Опустившись в него, она продолжала, учтиво пожав плечами:
      - Мне сказали, что вы хотели бы полностью сменить старые программы и сделать "апгрейд" разума корабля до уровня КЕЛЬВИНА. Придется в таком случае начать с простого - модификации существующих систем...
      - Хм, - вмешался Мэй, - боюсь, несмотря на всю простоту задачи, у нас ничего не получится.
      - Но почему? Вы сомневаетесь во мне?
      - Никоим образом, - сказал Мэй. - Боюсь, Чич, что сейчас с "Ангелом Удачи" сделать ничего не удастся, как бы этого ни хотелось нам обоим.
      - Так... - Чич нервно забарабанила пальцами по столу. - Это, я так полагаю, вежливый отказ?
      Мэй заерзал.
      - Поймите меня правильно... КомпьюФарм - прекрасная фирма с отличной репутацией, но она не сможет ничего сделать для меня в ближайшем обозримом будущем.
      - Но это не из-за того, что я...
      - Хакерша? - закончил за нее Мэй. - Никоим образом не из-за этого. Все упирается в финансы. Поступления, которые ожидались на момент разговора с вашим боссом, пропали, так что мне нужно время собраться с силами...
      - Вы лжете, - оборвала его Чич. - Вы просто думаете, что я...
      - Да нет же! Вы должны понять - бывают такие ситуации. У меня сорвалась главная, самая крупная сделка в жизни, и теперь я даже не знаю, откуда взять денег на оплату места в доках, не говоря уже о ремонте корабля.
      - Но Консул Пятый входит в хартию МАТа - Межпланетарной Торговой Ассоциации, - сказала Чич. - И, значит, подчиняются МАТу, и МАТом их можно заставить делать все, что угодно. Таким образом, ваш корабль никоим образом не может быть конфискован за долги, кроме как по решению суда. А для этого требуется, во-первых...
      - Знаю, знаю, - оборвал ее Мэй. - У вас прекрасные знания и в этой области. Но мой груз подпадает под статью об исключительных ценностях. Так что никакой страховки из МАТа мне не выжать. Слишком большая сумма оценки стоимости груза и слишком высок предварительный процент прибыли. - Он вздохнул, собрался с силами и снова посмотрел на Чич. - Постойте. Зачем мы с вами вообще заговорили об этом? Это мой корабль, и я решаю, отдавать его в ремонт или подождать с этим делом. - С этими словами он распахнул перед Чич двери библиотеки: - Так что вам, юная леди, придется извинить меня.
      Чич не тронулась с места.
      - Поверьте, мне самому очень жаль, что не удастся увидеть такого высококлассного специалиста в деле. Вы...
      - Так давайте поработаем над чем-нибудь, - быстро вставила Чич, словно опасаясь, что капитан закончит фразу и будет трудно вернуться к этому предложению.
      Мэй с тяжким вздохом оперся на стену.
      - Не могу, - помотал он головой. Никак. Рухнула, можно сказать, сделка века, и мне сейчас не до этого.
      - Я вам верю, - сказала Чич. - Честное слово. Но Дирк решит, что сделка снова сорвалась из-за моего характера... а знаете, что это значит для меня, капитан?
      Мэй подозрительно повел носом - нет ли в воздухе следов феромонов, которые подвигли Чич на откровенный разговор. Украдкой он подозрительно посмотрел на шкаф, где прятался мистербоб, как будто зрение его обладало способностями рентгеновских лучей.
      - Что-то не так, капитан?
      Ничего необычного в запахе не было. Библиотека пахла, как всегда, библиотекой и присутствием женского существа. Вот, пожалуй, и все. Ну и, конечно, немножко - арколианцем.
      - Как же быть? Вам же все равно придется платить за консультацию.
      Мэй, уже направившийся к шкафу, чтобы понюхать его поближе, вдруг замер как вкопанный, услышав последние слова:
      - Что вы сказали?!
      - Это обычная практика Дирка, то есть мистера Хикмана. Видите ли, у него отменная репутация...
      - Об этом я уже слышал неоднократно, в том числе и от него самого.
      - В то же время встречаются клиенты, которые после консультации начинают искать мастера подешевле и заключают с ним контракт. Так вот, чтобы такого не происходило впредь, консультация считается платной, но ее стоимость вычитывается из окончательного расчета стоимости работ. Это чтобы не потерять клиента - и чтобы мы, программисты, не работали задаром.
      Просто поверить не могу, - признался Мэй, - что меня, оказывается, еще раз нагрели. В один и тот же день! - Он схватился за голову.
      - Послушайте, - взмолилась Чич. - В самом деле, ну что вам стоит? Я могу отремонтировать что-нибудь со скидкой, только не говорите Дирку. Хотите, я налажу вашего ЧАРЛЬЗА? Это не вписывается в стоимость консультации, но я могу подмахнуть кое-где цифры в счете и...
      Мэй решительно направился к креслу. Нет, положительно, мистербобу нельзя доверять! Он взял Чич за руку и повел к выходу.
      - Капитан Мэй! - запротестовала она. - Мне в самом деле нужна эта работа!
      - Слушайте, Чич. Можно с вами выйти на минуту и поговорить с глазу на глаз?
      - Где?
      - В коридоре.
      - Но разве мы... - Чич растерянно оглянулась по сторонам - разве мы и так не... с глазу на глаз?
      Вместо ответа он приложил палец к губам, и вошел в библиотеку, прикрыв дверь. После этого он еще раз понюхал воздух и распахнул дверь убежища мистербоба.
      - джеймсоджеймс, - сразу начал арколианец, - я тут с удивлением унюхал, что, оказывается...
      - Как это называется, уважаемый? Цинизм? Или откровенное вредительство? Что вы делаете со мной, мистербоб?
      - Я, - опешил арколианец. - Да я наблюдал, как обычно, за деловым общением А-форм...
      - Вы знаете, о чем я. Вы что, снова блокировали меня, и я не чувствую запахов, которыми вы охмуряете ее? Вы думаете, это вам поможет? Меня так просто не проведешь, уважаемый посланник. Что вы там разбудили в ней? Детские страхи? Романтические грезы? Не стыдно так шутить над ребенком?
      Арколианец ответил недоуменным взором.
      - Но я ничего не делал. Если вы имеете в виду феромонное влияние, то я тут ни при чем.
      - Ни при чем?
      - Нет, джеймсоджеймс.
      - А откуда тогда феромоны?
      Сущность зла
      - Но они могут исходить от этой девочки, если она симпатизирует вам или от вас, если она ощущает это.
      - Опомнитесь! Вы что, хотите сказать, что я и она...
      - Я ничего не хочу сказать, кроме того, что происходящее между вами совершенно естественно. Все смены эмоций совершенно естественны для нее. Вас интересует, что говорят ее запахи? Пожалуйста: третий день начала менструального цикла. Немного страха в незнакомой обстановке, чуть-чуть паники, вызванной возможностью потерять работу из-за вашей несговорчивости... вот, в общем, и все.
      - Вы серьезно? Так, значит, вы здесь ни при чем? И никаких восстановлений ритуальных связей, как в тот раз?
      - Клянусь Пятой Зоной! - торжественно присягнул арколианец.
      Мэй прикусил губу и уставился в потолок.
      - Ну ладно, допустим, я вам поверил.
      Арколианец заметно оживился:
      - Так значит, вы возьмете смотричич на работу?
      - Да, похоже, вы мне не оставили иного выбора, - Мэй закрыл шкаф и распахнул дверь библиотеки:
      - Решено, Чич. Вы приняты. Не знаю, из каких шишей я буду платить вашему боссу, но вы можете приступать к работе.
      И тут слова сами застряли у него в горле: вместо Чич он наткнулся на Вонна.
      - Эй вы, там! - закричал наемник куда-то в глубь коридора. - Капитан говорит, что вы приняты!
      Последовал вопль и радостный топот.
      - Вонн, а тебя какого лешего занесло сюда... - этой фразы капитан договорить не успел, потому что Чич, набрав скорость по коридору, врезалась ему в грудь и повисла на шее.
      - Спасибо, капитан, - искренне сказала она, - не пожалеете. Я прямо сейчас начну.
      - Чего не поделаешь ради детей, - как будто оправдываясь, сказал капитан, отряхивая одежду, когда программистка убежала по коридору. - А у тебя какие проблемы?
      - Герцог, - сказал Вонн. - Он попал в тюрягу.
      Мэй недоверчиво прищурился.
      - Я не шучу. Приведите собак... тьфу ты, но я не брешу. Капитан, честное слово!
      - Что стряслось? Ты будешь говорить по-человечески?
      - В общем так, мы с Герцогом и Винтерсом зашли выпить по стаканчику...
      - Куда?
      - Ну, вы вряд ли слышали о таком месте, капитан. Оно не пользуется такой славой, как "Лидо" или "Мулен Руж", но...
      - Короче.
      - В общем, дыра дырой, но там собираются наши ребята, такие же работяги, как мы.
      - Понятно, - это была дыра на твой вкус или на вкус Герцога? Впрочем, небольшая разница.
      Вонн старательно прокашлялся, как будто желая настроить капитана на серьезный лад.
      - Ну, в общем...
      Мэй схватил его за отвороты куртки и стал трясти:
      - Сукин ты сын, - я же сказал следить, чтобы он чего не выкинул. Зачем я приставил тебя к нему? Или ты все забыл? Ты не можешь справиться даже с такой работой, Вонн?
      - Вы дадите мне досказать? Мы увидели этого парня в баре, и Герцог говорил, будто он у вас что-то стибрил, какое-то прогулочное судно.
      Мэй выпустил отвороты куртки:
      - И дальше что?
      - Ну, что может быть дальше - вы же знаете Винтерса. Как только он услышал, что этот парень в чем-то провинился перед Герцогом, он тут же пошел на него, а парень вытащил пушку, и, если бы не Герцог, лежать бы сейчас Винтерсу в катафалке.
      - Ближе к теме.
      - Ну а у Герцога был пистолет с собой - он-то не сдал оружия, когда мы конвоировали фиалы. Так что еще можно доказать, что Герцог тут ни при чем оружие у него было, как у охранника, а этот парень первым полез за пистолетом...
      - Ну и кто же это сейчас докажет?
      Вонн пожал плечами.
      - Ты не знаешь законов Пятого Консула?
      Молчание.
      - Скоро узнаешь. Скоро ты сможешь познакомиться с ними поближе. Ты думаешь, случайно здесь располагается один из филиалов корпорации "Сущность"? Здесь люди расплачиваются внутренними органами за совершенные преступления. И здешние законы не знают пощады. Что ты трясешься?
      - Герцог... он разрядил всю обойму в этого типа. Если бы он хотя бы остановился. Но он стрелял так, как будто решил распрощаться с ним навеки... Он стрелял даже в труп, который валялся у стены с дыркой в груди.
      Мэй схватился за голову
      - Черт! - отчаянно выкрикнул он. - Черт, черт, черт, - и попятился обратно в библиотеку.
      - У того парня, оказывается, не было разрешения на ношение оружия, оправдывался Вонн, - а дел на него у легавых лежит на несколько томов. Но за злостное и предумышленное убийство, а также за превышение обороны и особую жестокость они загребли все-таки Герцога.
      - Говоришь, целую обойму? - вдруг переспросил Мэй.
      - Всю, как есть. Чтоб мне провалиться...
      - Как думаешь? Эрик Диксон?
      - Не исключено. Скорее всего, так оно и есть. И еще одно, Мэй. Я никогда не забуду улыбку на его лице, когда он стоял с дымящимся пистолетом. Это был не Герцог - такого Герцога я не знаю.
      - Проклятье!
      В этот момент скрипнула дверь, и из шкафа выкатился мистербоб. Вонн тут же попятился, пока не встретил стену.
      - Что-то случилось, джеймсоджеймс?
      - Вы помните об этой Б-форме, которой заразился Герцог?
      - Да, хотя едва ли это является новостью для каждого члена экипажа...
      - Вы можете разнюхать эту тварь внутри Герцога?
      Арколианец задумался:
      - Было бы интересно. Любопытный мог бы получиться эксперимент. Это могло бы объяснить некоторые аномальности в поведении мистергерцога, замеченные мной в последнее время.
      - Значит, так, - сказал капитан, опершись руками о стол. Перво-наперво надо вытащить Герцога из каталажки, а потом посмотрим, чем нам сможет помочь мистербоб. Мы приведем его к этим живодерам - пусть сами расхлебывают то, что заварили.
      - Если это вообще возможно, - пробурчал Вонн.
      - Все равно, надо доставать его оттуда. Какой назначен выкуп?
      Вонн обреченно пожал плечами:
      - Я даже не запомнил, сумма какая-то сумасшедшая - в миллионах.
      - Но сколько же миллионов?
      - У меня уже пальцев столько не осталось, чтобы вам показать.
      - Значит, не меньше пяти, - пробормотал Мэй. - Чек Барриса мог бы сейчас пригодиться... Но кто же знал? Кто же знал?
      - Может быть, я могу, - вмешался мистербоб - чем-то помочь, помимо феромонной атаки?
      - Использовать свое политическое влияние? - хмыкнул Вонн. - Неплохая идея. Он же посланник, Мэй.
      Капитан покачал головой.
      - Не хочу рисковать.
      - Здесь нет никакого риска, - сказал мистербоб. - Все остальные здесь, лэйсилэйн, киллерджо, редбатлер и лейбранд, они посещали другие места, изучали то, что вы могли бы назвать высшим порядком вещей. А я - подумаешь, невелика потеря. Все собранные мной знания уже давно хранятся моей расой, так что можно рискнуть...
      - Ценность жизни в нас самих, - сказал Мэй. - И вашей в том числе, мистербоб. Но не это беспокоит меня. Самое худшее - это огласка. Лишний шум только повредит нам. Я бы все же хотел отстоять наше право на вознаграждение. - Он ударил кулаком по столу со словами: - Ну зачем я передал этому Баррису все фиалы!
      - Наверное, я не должен напоминать вам, - вздохнул Вонн, - но время не ждет.
      - Знаю, - Мэй снова стукнул кулаком по столу. - Проклятье. Только этого сейчас не хватало. Именно сейчас, в такой момент.
      - Капитан, - раздался в этот момент звонкий голос нового члена экипажа, - вы не могли бы сказать мне, где ЧАРЛЬЗ?
      Все разом - Вонн, Мэй и мистербоб повернулись на этот голос как раз вовремя, чтобы подхватить Чич, падающую в обморок при виде одноглазого арколианца.
      10
      Память была здесь. Она была совсем рядом, и сейчас она была размером с комнату, в которой он проснулся. Знакомое чувство вырвало его из сна.
      Подъем.
      Эта армейская привычка вставать по команде выгоняла теперь из постели и через долгие годы по окончании службы. Мышцы твердели и наливались силой по команде, они требовали работы и подвига. Хорошо знакомое жжение в области живота, приятное тепло, от которого хорошо жить, и улыбка на лице. Знакомое чувство героизма.
      Подъем.
      Кто-то высокий и широкоплечий смотрел на него из глубины какого-то тумана: как будто он увидел смутные очертания гостя, стоявшего за стеклянной стеной. Великан благодарил его, а остальные сгрудились вокруг безжизненного тела. Знакомый голос снова произнес:
      "Да, сэр, славно мы продырявили этого мерзавца".
      Проснись же!
      Герцог вскочил, наконец, и оглядел комнату, в которой находился. Тонкая подстилка толщиной в несколько миллиметров предохраняла его от каменного пола, который выстудил тело до костей. Обстановка была предельно спартанской, если можно так выразиться, и до боли знакомой. Он сразу вспомнил все, что случилось. Что ж, закономерный исход. И что дальше? Тюрьма.
      - Ты прав, - произнес тот же голос. Затем раздался смех. - Хочешь сигарку? У тебя проблемы, парень. Большие проблемы.
      - Пошел вон, - ответил Герцог, намеренно отворачиваясь.
      Смех стал еще громче и навязчивей.
      - Теперь ничего не поделаешь. Придется с этим жить.
      - Это ты убил его.
      - Да ну? Я что-то даже не помню, о чем ты говоришь, - издевался голос. - Ладно скромничать. На твоем месте я давно бы свыкся с мыслью об этом. Хватит ломаться, как девочка. Можно подумать, ты ни разу в жизни не убивал и не крал. Как бы ты тогда занимался бизнесом?
      - Я ничего не помню. Это все твоих рук дело.
      - Ну да, конечно. Объяснишь это тюремному психиатру. Только на твоем месте я бы гордился тем, что замочил подлеца и спас жизнь двум близким людям.
      - "На моем месте"! Ты и так все время оказываешься на моем месте, в самый неудачный момент. У меня жизнь кувырком из-за тебя.
      - Так она давно у тебя кувырком. Ты же неудачник.
      - Оставь меня в покое.
      - Не могу. Сначала я должен тебе показать кое-что.
      - Я не хочу видеть этого, Эрик. Я уже достаточно насмотрелся.
      - В самом деле, ты так в этом уверен?
      Герцог оглянулся на голос, но увидел перед собой лишь голые стены камеры.
      - Я уверен. Ты, конечно, был героем и совершил немало подвигов, но по жизни ты был несчастным человеком. Так что еще неизвестно, кого из нас можно назвать неудачником.
      - Ну, ты не настолько хорошо меня знаешь.
      - Зато по твоим поступкам можно судить о многом. Ты никому не принес счастья в жизни, Эрик. Даже своим женщинам.
      Камера с отбитой штукатуркой, лужи на каменном полу, трещины в потолке и одна-единственная лампочка в самом центре. Вдруг он почувствовал чужое дыхание, совсем рядом. Повернув олову, он увидел женские глаза и лицо, обрамленное челкой. Короткая стрижка выдавала в ней военнослужащую военно-космических войск. Она положила ладонь ему на грудь. Другая комната, другая кровать.
      Внезапно воспоминания вспыхнули, как фосфор:
      - Ты не Лей Бранд, - сказал он женщине.
      Он безошибочно опознал: она не блондинка. По корням волос можно было определить, что они крашеные.
      Женщина потянула на себя простыни, прикрывая грудь. Она усмехнулась:
      - Беринговы Врата на расстоянии пятнадцати световых месяцев отсюда. Эрик приезжает раз в год. - Она отбросила челку со лба. - Это он придумал: сделать проститутку копией своей фронтовой подруги. Я бы хотела, чтобы он любил меня такой, как я есть, потому что, кажется, я могла бы помочь ему.
      - Мне пора, - сказал Герцог.
      - Куда так торопишься? Боишься, что нагрянет Эрик?
      - У меня смутное предчувствие.
      Женщина сложила руки на груди, освобождая объятья.
      - Знаю, - сказала она. - Подожди здесь. Скоро появится Томас Фортунадо, и, если захочешь, я покажу тебе то, что я показывала Эрику, и то, о чем не знает Лей.
      Герцог повернулся к ней спиной и уставился в разорванные взлохмаченные обои на стене.
      - В чем дело, дорогуша? - спросила она.
      - Не называй меня так, слышишь?
      Она обняла его плечи и поцеловала в спину.
      - Как скажешь.
      Герцог зажмурился, пытаясь сопротивляться охватившему его чувству. Когда он открыл глаза, то опять оказался в камере.
      - И что ты этим пытался доказать? Мне не нужны откровения какой-то шлюхи...
      - Она не шлюха! - резануло в ушах. - Я никогда не платил ей.
      - Слушай, ступай вон из моей жизни. Дай поспать спокойно. Мне больше неинтересны твои воспоминания.
      Но голос был настойчив. Он нашептывал:
      - И ты не хочешь узнать, что случилось с беднягой Фортунадо, который не знал себе равных в бою, который сбил столько истребителей, что ими можно вымостить целую планету? Неужели ты не хочешь увидеть последний час человека, презиравшего смерть и так часто смотревшего ей в лицо, что она уже по привычке отворачивалась, как вдруг...
      - Ну, что еще?
      - Вдруг однажды она его не узнала. И это был несчастливый день для Счастливчика Фортунадо.
      - Все. Спокойной ночи. - Герцог закрыл глаза и пристроился на подстилке.
      - Жаль, - вздохнул голос. - Тебе бы стоило посмотреть на него в ту последнюю ночь. Ведь кто знает, что ожидает тебя самого. Он один из немногих курсантов, оставшихся от той группы на Нарофельде. Когда объявили о прекращении огня, он, как и я, вернулся к мирной жизни после Альянса.
      Старина Томас, он так радовался тогда... Вышибая дверь ногой, он зашел в комнату Рей, чтобы рассказать мне новости. В каждой руке по бутылке, в обнимку с красоткой. На усах коричневая пивная пена...
      - Все. Конец, Эрик, - сказал он. - Объявлено официальное прекращение огня. Мы остановили этих вонючих инопланетян.
      Герцог проснулся и сел - что-то внезапно кольнуло в области живота. Странное чувство. Казалось, его заставляют делать то, что он не собирался делать.
      - Мы вытеснили инопланетян. Почему бы вам с Рей не присоединиться к нам с Мадлен для небольшой совместной оргии по случаю такого роскошного праздника?
      Он махнул рукой боевому товарищу:
      - Убирайся отсюда, старый пьянчуга.
      - Я пьян? - удивился Фортунадо. - Ты еще не видел, каким я бываю пьяным - но сегодня увидишь обязательно. Я хочу запомнить этот вечер навсегда.
      И он удалился по гостиничному коридору в обнимку с Мадлен, распевая походную песню.
      Конечно, когда-то все должно было этим кончиться. Беринговы Врата стали последним аккордом - дальше было идти просто некуда. Дальше мог быть только тотальный геноцид одной мыслящей расы - или другой. Это уж кому повезет. Человечество заплатило страшной ценой за войну с этими бесформенными тварями - арколианцами.
      И вот девять месяцев спустя, случилось нечто странное. Одинокий транспортный корабль арколианцев, болтавшийся вдоль границ в районе системы Дарнисса, был окружен стаей легких крейсеров. Транспорт сдался без единого выстрела и безропотно позволил высадиться абордажной команде. Тогда они впервые столкнулись наяву с арколианцем: эта встреча оправдала все дурные предчувствия. Такого и в страшном сне не приснится. Существо стояло на вертикальной оси, имело две руки с двумя разнонаправленными пальцами на каждой и маленькую головку, непонятно как крепившуюся на груди, отчего существо казалось слегка горбатым. Под самой головой в центре грудины располагался коммуникативный орган - такой же, как и у остальных четырех видов арколианцев, с которыми они сражались. А через некоторое время они столкнулись с арколианцами Е-формы.
      Существа были взяты в плен для изучения. Пленники оказались существами на удивление мирными и не пытались использовать своих способностей испускать любые запахи против захватчиков. Сначала все решили, что они просто не могут пользоваться своими органами.
      Однако скоро оказалось, что это преждевременное заключение, но к тому времени было сделано еще одно потрясающее открытие. Адмирал Юджин Студебейкер решил посетить лабораторию, в которой проводились эксперименты над арколианцами. Командующий фронтом, можно сказать, глава всего театра военных действий, посетил ее с группой журналистов и представителей СМИ с намерением лично продемонстрировать, что "все человечество совместными усилиями, военными и гражданскими, творческими и научными, работает над задачей погашения этого злосчастного межрасового конфликта". - И в самом патетическом месте своей речи в голове одного арколианца открылась щель, и это существо произвело шум, который можно было однозначно трактовать как ответную речь.
      Оно сказало: "студебейкер, нашим расам нужен мир".
      Когда первое потрясение спало, был вынесен вердикт, что все время, пока люди изучали арколианцев, те не менее пристально изучали людей, и даже освоили их речь и манеры поведения. Конечно, арколианцы могли хитрить, используя в своих целях феромонные атаки даже в мирное время при подписании договоров, так что скоро родилась поговорка: "если вы мне не верите, приведите собак", - прочно вошедшая в обиход. Но как бы там ни было, война кончилась, и человечество вознамерилось дружить с существами, которых раньше могло видеть только в кошмарных снах.
      В этот момент тонкие фанерные стены затряслись, и послышался шум из коридора. Двойник Лей Бранд с криком вскочила из постели и набросила на себя простыню. Он вскочил на миг раньше ее, схватил свою летную куртку и брюки из дешевого гостиничного шкафа и пистолет с одной из выдвижных полок. Наскоро набросив одежду и не застегиваясь, он подбежал на цыпочках к двери в коридор. Раздался вой, который быстро перешел в приглушенные рыдания. Какой-то смуглолицый коренастый коротышка выволакивал безумно рыдавшую, взлохмаченную Мадлен из комнаты Фортунадо. Увидев его, она пала на колени и зарыдала:
      - Пожалуйста, мистер Диксон, - умоляла она и слезы катились по ее щекам. - Я не хочу, я не хочу никуда уходить...
      Он распахнул дверь пошире и вставил обойму в пистолет, выразительно щелкнув затвором. Коротыш тоже остановился и поднял свое оружие. Тонкие струйки дыма еще поднимались из его двуствольного автомата.
      - Не стоит вмешиваться в чужую семейную драму, - доброжелательно посоветовал он.
      - Сутенер?
      - Ее законный муж. Хотя, не знаю, может, уже и сутенер. Чем-то я привлекаю таких, как Мадлен. Но эту сучку я оставлю при себе.
      Тогда он опустил пистолет стволом в пол.
      - Я не буду стоять у тебя на пути.
      Он посмотрел вслед Мадлен с мужем, пока они удалялись в конец коридора, и затем бросился в комнату Фортунадо.
      Дверь была распахнута, и вокруг нее уже собралась толпа, держась на почтительном расстоянии и перешептываясь. Он протолкался через толпу и тут почувствовал терпкий запах кордита, смешанный с другим, более грозным запахом, который не касался его ноздрей со времен боевых действий в районе Беринговых Врат.
      Томас Фортунадо лежал голый в постели. В груди его зияла огромная дыра. В руке он сжимал заостренную мотыгу. По старой крестьянской привычке он никогда не расставался с этим инструментом, храня его под кроватью. Дешевые обои были забрызганы кровью, а звуки праздника все еще доносились сюда из коридора.
      - Замечательно, - проронил он. - Пройти через всю войну с легкой контузией в области черепа. Надо быть настоящим Счастливчиком для этого, Фортунадо. Ты, наверное, в самом деле родился в рубашке, но вот умираешь совсем голым. - Он покачал головой. - И вот, когда еще не просохли чернила на подписанном Альянсе, найти такой бесславный конец...
      Он опустился на колени перед кроватью друга.
      Дверь за спиной открылась, и в комнату проскользнула Рей - он узнал ее, не оглядываясь: по запаху тела, по легким шагам. Она была по-прежнему неодета. Рей закуталась в гостиничные простыни со штампами.
      - Мне очень жаль... Прости...
      - Ты тут ни при чем.
      - Я знала, что у Мадлен...
      - Черт возьми, и он это знал. Но думаешь, он слушал меня? - Он снова повернулся к Фортунадо. Рука Рей легла сзади на плечо и крепко стиснула его.
      - Тебе лучше уйти, - сказал он. - Скоро прибудет полиция, а тебе не нужно лишний раз светиться в свидетелях.
      Но рука по-прежнему не отпускала - она только крепче сжала его.
      - Черт возьми, Рей!
      Она вцепилась в него так, словно пыталась разбудить и трясла, трясла...
      - Какая еще Рей. - Из темноты над ним склонилось бородатое лицо. Проснись, Герцог. Я пришел поговорить.
      Герцог растерянно заморгал:
      - Мэй? Мне можно идти?
      - Пока еще нет. Но мы тебе поможем. Как только Баррис узнает про Диксона, он вызволит тебя, это в его интересах. Так что час освобождения близок, хотя еще не пробил.
      - Мэй. Насчет Барриса.
      - Что такое?
      - Он что, после того, что случилось - назначил тебе новую встречу?
      - Нет.
      - Так как же ты собираешься с ним говорить.
      Мэй хитро подмигнул в темноте:
      - Это уже наша забота.
      11
      Мэй со вздохом закончил фаршировать патронами длинную обойму. Вставив ее в автомат, он передал оружие Винтерсу со словами:
      - Готово.
      Винтерс, вцепившийся в баранку, словно опасаясь, что ее отнимут, немедленно завладел автоматом.
      - Почти готово, - поправил он, оттягивая двумя пальцами затвор. Раздался щелчок механизма - возвратная пружина сработала. - Вот теперь совсем готово.
      - Запомни, - сказал Мэй, - и тебя это тоже касается, Вонн, - по возможности избегать стрельбы. Огонь открывать только в случае какой-нибудь серьезной проблемы.
      Винтерс причмокнул губами:
      - Ну, еще бы!
      - Я не шучу, - повысив голос, сказал Мэй. - Иначе все наши планы полетят к чертям собачьим, и все, что мы делали до сих пор, тоже. Мы можем серьезно вляпаться, потому что наши разрешения на ношение оружия просрочены. Даже если все пройдет гладко, я не хочу, чтобы нас засветили под эту статью. Вспомните про Герцога.
      Наемники в ответ оживленно загомонили. Винтерс тряс головой и поддакивал, готовый согласиться на все, лишь бы поучаствовать в операции. Вонн отнесся более иронично к монологу капитана:
      - Закругляйся, Мэй! Иначе мы никуда не успеем.
      - Ребята, - громко заявил Винтерс. - Уже время. Все посмотрели в окно. Со стороны водителя, за деревьями, действительно уже мелькал красный корпус автомобиля спортивной модели. Малолитражка двигалась в их направлении.
      - Уверен? - спросил Мэй.
      - Самое время, - Винтерс возбужденно заерзал на сиденье.
      - Ты знаешь, что делать?
      - Еще как, - он смотрел, как машина въезжает на дорогу и считал. Досчитав до трех, он загнул один палец, потом снова досчитал до трех и загнул второй. Когда он сделал это в третий раз, "самое время", по мнению Винтерса, очевидно, пришло. Он рванулся вперед, утопив педаль газа. Мэя бросило между передними сиденьями. Гудки сигналов дружно взревели - и раздался визг тормозов и покрышек - а за ним скрежет металла. Автомобиль мотнуло по странной траектории - так что Мэй, в конечном счете, оказался где-то на дне кузова.
      - Представляю, что скажут в бюро аренды, где мы взяли эту колымагу напрокат, - пробормотал он, поднимаясь.
      - А как его остановишь? - пожал плечами Вонн, понемногу распутываясь из ремней безопасности.
      Винтерс опустил стекло со своей стороны, и в машину хлынул поток ругательств с улицы.
      - Он выходит из машины, мистер Мэй. Только вид у него какой-то неприветливый.
      - Еще бы, - сказал Мэй, распахивая задние двери. - А сейчас он еще меньше обрадуется.
      Капитан выпрыгнул из кузова и стал обходить место аварии столкнувшиеся фургон и красный автомобиль спортивной марки. Частицы красной краски оставили на боку фургона стойкую отметину - точно кровавый порез.
      - Да, все улики против нас, - сказал Мэй, погладив шрам на боку машины.
      В это время Баррис отчаянно сквернословил у окна водителя, обвиняя Винтерса во всех смертных грехах и нарушениях правил дорожного движения. Великан-наемник только учтиво улыбался в ответ и качал головой, пока Мэй не подоспел ему на помощь.