Дитя Демона или Хроники Хизрун (№1) - Медалон

— Нет, Мэнда, веры у меня в избытке. А вот с надеждами наблюдаются некоторые проблемы, — он перевел внимание на Тарджу и добавил: — К примеру, с надеждой не попасть сегодня в ловушку.

Тардже снова пришлось пересмотреть свое мнение о Брэке. Среди повстанцев никто не поддержал его мысль, что сегодняшняя встреча в Тестре может оказаться западней, а вовсе не шагом к завершению конфликта, — никто, кроме Р'шейл, которую больше интересовала возможность продолжать борьбу, а не закончить ее. Казалось, даже бывшие защитники считали эти переговоры реальным шансом на установление мира в стране. Некоторые, вероятно, уже начали сожалеть о своем дезертирстве. Нелегко жить, когда за твою голову назначено вознаграждение, — Тарджа знал об этом не понаслышке.

— Если бы и остальные разделяли твое мнение, — послав Мэнде красноречивый взгляд, ответил ему капитан. Та посмотрела сначала на одного, потом на другого и нахмурилась.

— Мы снова вернулись к тому, с чего начали, — напомнила она. — Это может быть западней, а может быть самым настоящим предложением мира. Мы не можем его игнорировать. Сестринская община осознала угрозу и согласна вести переговоры. Если нам удастся добиться окончания чистки и религиозной свободы для наших людей, борьба будет завершена. Я думала, это как раз то, чего вам хотелось, капитан.

— Конечно, я этого хочу, — вздохнул Тарджа, измученный длившейся больше недели дискуссией.

— Боги не оставят вас обоих, — с завораживающей уверенностью сказала Мэнда. — Осталось недолго, скоро все кончится.

Тарджа взглянул на Брэка — казалось, тот разделяет его скептический настрой. Посторонившись, чтобы пропустить Мэнду, Брэк обратился к молодому офицеру:

— Ты ведь знаешь, что это ловушка, верно? — Тарджа кивнул.

— Я почти уверен в этом.

— Так зачем ты в нее лезешь? — поинтересовался Брэк. Тарджа посмотрел на удаляющуюся фигуру девушки и пожал плечами.

— Потому что остается ничтожный шанс, что я ошибаюсь. Вдруг Джойхиния и правда хочет покончить с этим, не губя лишних жизней?

Брэк с сомнением покачал головой.

— Сынок, меня не было в Медалоне довольно долго, но я помню прошлую чистку. Здесь дело не в наказании кучки язычников, а в их систематическом истреблении.

— Тем больше поводов покончить с этим, — кисло заметил Тарджа.

— Что же, полагаю, ты знаешь Джойхинию лучше других, но, боюсь, ты пожалеешь о своем решении.

— Если мы останемся в живых — это уже будет удача.

Брэк снова покачал головой и повернулся, двинувшись обратно к дому длинными, по-кошачьи легкими шагами. Пройдя несколько метров, он остановился и оглянулся.

— Кстати, ты нигде не видел Р'шейл?

— Нет, — он не видел ее уже несколько дней, с той самой ночи, когда их спор перерос в нечто слишком неловкое и смущающее, чтобы подробно на этом останавливаться. Тарджа решил, что она избегает его что было совсем несложно в лабиринтах огромной сети винных погребов в подвале под домом. Интересно, что от нее нужно Брэку. Матрос видел Р'шейл насквозь и обычно не обращал на нее внимания. — А что?

—Да нет, ничего. Просто поинтересовался. Спрошу у Гэри. Может, он знает, где она.

—Гэри вчера отбыл в Тестру, — напомнил Тарджа. — Ты ведь думаешь, что она могла отправиться с ним?

— Да помогут нам боги, если это так, — пробормотал Брэк. — Впрочем, это не важно. Она все равно скоро объявится.

— Несомненно, — согласился его собеседник, немного встревоженный внезапным интересом Брэка к Р'шейл и в значительно большей степени обеспокоенный ее отсутствием. А когда он отправился за Брэком в сторону дома, ему пришла в голову еще одна смущающая мысль.

Брэк заявил, что помнит последнюю чистку.

Последняя проводимая Сестринской общиной против язычников чистка имела место во время правления Верховной сестры Бретанн почти сто двадцать лет назад.

Глава 22

Тарджа и Брэк молча скакали к Тестре, рассчитывая прибыть в город примерно за два часа до полудня. Перед встречей с Драко Тарджа хотел немного осмотреться на месте. Может, их ожидала западня, но он не собирался лезть в нее с закрытыми глазами. Брэк ехал рядом с ним по залитой солнцем дороге с такой легкостью и изяществом, словно родился в седле, — очередной факт, который Тарджа добавил к тому, что ему было известно об этом человеке. Судя по всему, он был матросом, моряком. Подавляющее большинство представителей этой профессии вообще не знают, с какой стороны подходить к лошади, и относятся к ним с враждебной настороженностью. Еще один кусочек головоломки под название Брэк.

— Для моряка ты отлично ездишь верхом, — заметил он. Поднялся ветер, и холодный воздух забрался Тардже под плащ. Яркое солнце было обманчивым — оно почти не давало тепла.

Брэк посмотрел на него и пожал плечами:

— Я не всегда был моряком.

Тарджа и не ожидал услышать в ответ что-нибудь более вразумительное, но тем не менее этот ответ вызвал у него раздражение.

— Ты недавно прибыл из Хитрии, верно? — спросил он, решив до приезда в Тестру вытянуть из этого человека-загадки хоть какую-нибудь дополнительную информацию. Не исключено, что прежде, чем сядет солнце, от Брэка будет зависеть его жизнь. Тарджа хотел понять, кто будет прикрывать его спину.

— Да, — последовал короткий ответ.

— И что ты там делал? — Тарджа надеялся, что их диалог выглядит не допросом, а обычной дорожной беседой, но понял, что расчет не оправдался, когда Брэк вдруг улыбнулся понимающей улыбкой.

— Я давал советы Лиге чародеев по политическим вопросам. — Брэк раскусил его намерения с такой легкостью, что Тарджа почувствовал себя дураком.

— Что же, так мне и надо. Извини, я не собирался учинять тебе допрос.

— Еще как собирался. Ты же изнываешь от любопытства. Если хочешь, я могу его удовлетворить. Какой вариант ты предпочитаешь — удобоваримый или правдивый?

Тарджа посмотрел на своего спутника, удивившись вопросу.

— А разница велика?

— Огромна, — кивнул Брэк. — Хотя сомневаюсь, что ты поверишь правде. Удобоваримый вариант выглядит куда более правдоподобным и убедительным. Особенно для человека с твоими предрассудками.

Тарджа, совершенно сбитый с толку и уже почти сожалея, что вообще затронул эту тему, недоуменно нахмурился.

— Если тебе нечего скрывать, тогда к чему такое разнообразие вариантов?

— Действительно, к чему? — согласился Брэк.

Тарджа чувствовал, что его терпение на исходе.

— Если не хочешь, можешь не рассказывать, — выпалил он. — Меня просто беспокоит, тот ли ты, за кого себя выдаешь.

— Тогда я даю тебе слово, что я именно тот.

Воцарилось гнетущее молчание. Тарджа пришпорил коня и поехал на несколько шагов впереди, кляня себя за то, что так легко дал вывести себя из равновесия, и Брэка — за его упорное нежелание прояснить ситуацию. Он продолжал не доверять этому человеку, а их разговор ничуть не облегчил дела. Брэк присоединился к ним так неожиданно, так внезапно, что было трудно поверить в его приверженность делу сопротивления. Он заявлял, что язычник, но его отношение к богам можно было характеризовать как пренебрежение.

А теперь Тарджа скакал в почти заведомую ловушку бок о бок с Брэком. Неудивительно, что ему было не по себе.

Дав Тардже время остыть, Брэк снова поравнялся с ним и заговорил:

— Я покинул Медалон много лет назад, — начал он свой рассказ, словно они и не прерывали разговор. — Я сделал нечто, что, как полагал, не позволяло мне вернуться к семье. Не спрашивай меня об этом — я все равно тебе не отвечу. С тех пор я странствую по свету. Где я только не был: работал на алмазных приисках в Фардоннии и даже был извозчиком в Кариене, хотя ни один нормальный человек не может долго выдержать в этой стране, подчиненной воле Всевышнего Хафисты. Последние несколько лет я провел на рыболовном судне в Дреджианском океане к югу от Хитрии.

— Почему ты вернулся? — спросил Тарджа.

— Моя семья попросила меня об услуге. Я должен найти одного очень важного для них пропавшего родственника, — осторожно подбирая слова, пояснил Брэк.

— Однако ты присоединился к нам, — возразил Тарджа. — Может, тебе стоит продолжить поиски этой пропавшей души. Или ты рассчитываешь найти его среди нас?

Брэк долго молчал, и Тарджа решил, что он не собирается отвечать.

— Я… уверен, что это один из близких тебе людей, — словно приняв трудное решение, выдавил наконец Брэк.

Тарджа был потрясен.

— Как ты себе это представляешь? — Брэк издал короткий печальный смешок.

— Можешь назвать это волей богов. Ты ведь у нас дитя демона, в конце концов.

Тарджа раздраженно посмотрел на своего странного спутника.

— Надеюсь, ты не веришь в эту чушь?

— В то, что ты дитя демона? Конечно, нет. Хотя это был умный ход, — добавил он. — Это наверняка сводило Сестринскую общину с ума от злости.

— Не приписывай мне того, что я не делал, — возразил Тарджа. — Я не представляю, кто распустил этот слух, но я придушил бы его собственными руками.

— Впрочем, те, кто понимает природу демонов, не поверили в это ни на минуту.

— Что ты имеешь в виду?

— В действительности демоны наносят куда меньший вред, чем им обычно приписывают. Как правило, демоны причиняют беспокойство только в тех случаях, когда ненасытное любопытство толкает их туда, откуда они не могут выбраться без посторонней помощи, и начинают метаться, не видя выхода из ситуации.

— Ты говоришь, как эксперт по делам демонов.

— Не совсем, — вздохнул Брэк, — но вот еще что: молодые демоны обладают ограниченным интеллектом и совершенно не ориентируются в жизни. А если дитя демона и в самом деле наполовину демон, то сейчас это был бы малосоображающий нарушитель спокойствия с силой, едва ли достаточной, чтобы задуть свечу.

— Так ты веришь, что дитя демона существует?

— Я знаю это, — твердо сказал Брэк. — И когда он полностью проявит себя, подозреваю, что ты окажешься в центре событий.

— Меня удивляет, что ты с таким знанием дела рассуждаешь о демонах, — с подозрением в голосе заметил Тарджа. — Иногда я сомневаюсь, что ты действительно веришь в языческих богов.

— На эту тему можешь не сомневаться. Никто лучше меня не знает о существовании богов. В моей вере нет преклонения — она носит совсем другой характер, — какое-то время Брэк сохранял молчание, а потом добавил: — В Хитрии я встретил одного твоего знакомого.

Новость заставила Тарджу вздрогнуть.

— Кого?

— Дамиана Вулфблэйда. Знаешь, он скучает по тебе. Говорит что с тех пор, как ты уехал с границы, жизнь стала пресной и скучной.

— Чего бы я только не отдал, будь со мной несколько сотен его всадников, — пробормотал он. Внезапно ему в голову пришла мысль, что с поддержкой хитрианских союзников они могли бы представлять реальную угрозу для Сестринской общины. Несколько сотен кракандарских всадников склонили бы чашу весов на сторону повстанцев. Ему льстило, что военлорд его помнил и так высоко ценил. «Эта мысль, — решил Тарджа, — лишь показывает степень его падения — он был готов принять помощь из рук своего недавнего врага». Затем ему в голову пришла еще одна мысль, и, прищурившись, он подозрительно взглянул на Брэка. — Как так вышло, что ты разговаривал с хитрианским военлордом?

— Я, так же как и он, ехал на север, — объяснил тот. — Никто, будучи в здравом уме и твердой памяти, не путешествует по хитрианским дорогам в одиночку. Путь был долгим, мы разговорились. И нечего на меня так смотреть. Будь я хитрианским шпионом, я бы точно не упомянул о знакомстве с военлордом, разве не так?

Тарджа устало вздохнул.

— Я уже ни в чем не уверен.

— Знаешь, если бы ты был хоть вполовину столь же осторожен по отношению к предстоящей встрече с лордом Драко, как ко мне, мне было бы значительно спокойнее. Тарджа, оставь свои подозрения для тех, кто их действительно заслуживает.

С этими словами Брэк перевел коня на рысь.

* * *

Таверна «Речной отдых» оказалась как две капли воды похожей на другие припортовые таверны, раскиданные на всем протяжении Стеклянной реки. Ее крашеные ставни были распахнуты настежь, чтобы выветрить запах пролитого вчера вечером пива.

Изнутри доносились звуки передвигаемой по деревянному полу мебели. На пристани по другую сторону улицы царили обычные шум и суета. Тарджа и Брэк уже около часа наблюдали за таверной из-за укрытия неподалеку от причала и пока не заметили ничего, чтобы указывало на западню. Однако Гэри и его товарищей тоже не было видно. Это могло значить одно из двух: либо их уже схватили, либо они научились кое-чему, что Тарджа усиленно пытался вбить в их головы на своих занятиях по военной подготовке. Успокоить юношеский пыл и горячность и заменить их на дисциплину и рассудительность было нелегкой задачей.

— И ни следа ребят, — немного встревожившись, вслух заметил Тарджа.

— Они могли просто перепутать таверну, — не подняв головы, ответил Брэк. — Эти мальчишки — не самая надежная разведка.

Тарджа согласно кивнул. С его бойцами могло случиться все что угодно, и это не обязательно должно быть связано с их миссией. Он посмотрел на Брэка, который, тихонько насвистывая, строгал кусочек деревяшки карманным ножом и выглядел настоящим матросом, которым, впрочем, и являлся.

— Уже почти полдень, — сказал Тарджа, подняв глаза на едва пригревающее солнце.

— Хочешь, чтобы я зашел первым? — спросил его Брэк.

— Да, — кивнул Тарджа и снова повернулся к таверне. — Сядь неподалеку от двери. Не пытайся быть героем. Просто прикрой меня, если что. Если случится худшее, не вмешивайся: уходи и предупреди остальных.

— По натуре я совсем не герой, — уверил его Брэк и, поднявшись на ноги, стряхнул стружки со штанов. — Если с тобой что случится, я с первым же судном сбегу в Фардоннию.

Тарджа ожег его взглядом.

— Тарджа, я пошутил.

— Я вижу тебя насквозь, — парировал Тарджа, размышляя, когда это он успел утратить свое чувство юмора.

Брэк вразвалочку пересек улицу. Моряка в нем выдавала не только походка, но и обветренная смуглая кожа и грубая льняная рубаха. Он подошел к таверне и исчез внутри. Тарджа немного подождал, но ничего не произошло. На мгновение он даже засомневался, не перепутали ли они день. Потом возникло новое сомнение — а вдруг судно лорда Драко задержалось в пути и он еще не добрался до Тестры? Или может, Джойхиния передумала. Когда от подобных новых и новых идей стало невмоготу, Тарджа отбросил их прочь усилием воли. Он подождал еще несколько минут. Колокол на центральной площади зазвонил полдень. Проглотив непонятно откуда взявшийся в горле комок, Тарджа направился к таверне.

Глава 23

Брэк неспешно переходил улицу, осторожно привлекая к себе силу. Когда он подошел к таверне, магия уже напитала его и глаза из бледно-голубых стали черными. Он вызвал совсем немного силы — только для того, чтобы сделаться незаметным, а не невидимым. Брэк воспользовался обычной защитой, которая заставляла людские глаза не замечать ее обладателя и скользить мимо.

К тому моменту, когда он оказался у широко распахнутой двери таверны, единственным человеком, который знал о его присутствии, был Тарджа, неотрывно следивший за ним из укрытия. Глаза Брэка сияли чернотой, мощная энергия пронизывала все тело, ее сладость пьянила и вызывала восторг. «Зачем он отказался от этой радости? » — в очередной раз спрашивал себя харшини, давно зная ответ. Он с усилием отринул прошлое и до сих пор вызываемую им мучительную боль, чтобы сосредоточиться на настоящем.

Брэк вошел в таверну, но никто не обратил на него внимания. Тогда он сел за столик у самой двери и огляделся. Хозяин тоже не замечал его присутствия. Хотелось пить.

Они ждали Тарджу — Брэк знал, что так будет. Конечно, они не выставляли себя напоказ — ни красных мундиров, ни оружия. Двое сидели за столиком по другую сторону от двери, напряженные спины и нервное выражение лиц выдавало их с головой. Рядом со стойкой бара, в дальнем конце длинной, с низким потолком пивной за большим тщательно выскобленным ножом столом сидели еще двое. Первый — мужчина в годах, от него так и веяло властью. Брэк задержал на нем внимание. Он решил, что это лорд Драко. В нем было что-то неуловимо знакомое, но Брэк никак не мог понять, что именно. Рядом сидел молодой человек — наверняка капитан. В гражданской одежде он чувствовал себя неуютно. Как давно они уже ждали Тарджу, чтобы захлопнуть западню? Мужчины неотрывно смотрели на дверь. Брэк с трудом удержался от желания тоже повернуться в ту сторону. Тарджа появится тогда, когда это будет нужно.

Ожидание все тянулось, и Брэк снова вернулся мыслями к опальному капитану. «Тарджа не доверял мне, но это было вполне понятно», — рассуждал он. Брэку пришлось пережить несколько неприятных моментов, когда Тарджа, внушающий повстанцам, что нарушение клятвы является тяжким преступлением, при этих словах остановил свой взгляд на харшини. Но, несмотря на недоверие, Брэк помогал мятежникам всем, чем мог, и это было весело. Или могло бы быть, если бы не постоянное разжигание страстей со стороны Р'шейл, призывающей к открытой агрессии.

Брэк старался поменьше думать о дочери Лорандранека. Он уже успел смириться с тем, что узнал во время визита Кальяны, и радовался, что ему до сих пор не привелось поссориться с Р'шейл. А поговорить с ней он сможет позже. Когда закончится наконец этот бесконечный день.

Брэк откровенно наслаждался последними несколькими месяцами своей жизни, однако скоро ему придется увести Р'шейл в Убежище. Изводить Сестринскую общину — чем не приятное времяпрепровождение для харшини? Конечно, чистокровные кузены Брэка не разделили бы его удовольствие. Их пассивное принятие действительности было главной причиной, по которой он никогда не мог бы их полностью понять.

Дверь таверны настежь распахнулась, и в проеме появился Тарджа, слепо моргая после яркого дневного света. Вокруг почти физически ощущалось растущее напряжение. Когда глаза беглого капитана привыкли к полумраку, он двинулся в глубь помещения, мгновенно выхватив взглядом Драко и сидящего рядом с ним офицера.

Если он заметил расположившихся за столиком у двери переодетых защитников, то не подал вида.

Брэк не спускал с него глаз, и, когда Тарджа подошел к Драко капитану, до харшини дошло, что привлекло его внимание в лорде Первом Копье. Поразительное сходство между двумя мужчинами было совершенно очевидным. Кроме того, Брэк понял, что Тарджа не имеет об этом никакого представления. Может, Драко был его дядей? Или кузеном? Должность Копья Верховной сестры требовала от претендента принятия целибата, так что он не мог быть отцом Тарджи. С другой стороны, если он им был…

Брэк отбросил эту мысль. О родословной Тарджи он поразмышляет как-нибудь в другой раз. Сейчас нужно сосредоточиться на безопасности повстанцев и этой дурно пахнущей встрече с ближайшим соратником Верховной сестры среди защитников.

Человеческая часть Брэка кричала ему, что Тардже следовало просто проигнорировать послание Джойхинии. Та часть, что досталась ему от харшини, внушала сохранять спокойствие, поскольку есть вещи, которые давно предопределены.

Лорд Драко не поднялся со скамьи поприветствовать прибывшего на переговоры противника — жест намеренного оскорбления, — сидящий рядом с ним капитан встал. Тарджа остановился в нескольких шагах от их стола и выжидательно на них посмотрел. Тишина в таверне была такой глубокой, что от нее заложило уши. Хозяин и прислуга исчезли. В помещении не осталось никого, кто был не задействован во встрече.

— Тарджа, — наконец вымолвил капитан, нарушив затянувшуюся паузу.

— Нхил, — ответил Тарджа сдержанным кивком. — Лорд Драко.

Драко смерил Тарджу долгим взглядом.

— Приведите их, — бросил он.

Нхил исчез на кухне, Тарджа и Драко продолжали смотреть друг на друга с неприкрытой враждебностью. Вскоре Нхил вернулся в сопровождении других защитников, одетых в свою обычную красную униформу. Они тащили за собой Гэри, Родрика, Тарла и Дренина — четверых юношей, вчера отправившихся в Тестру на разведку, Брэк покачал головой. Все они были слишком юны, слишком горячи и полны энтузиазма, чтобы справиться с этим делом. Молодые повстанцы были связаны толстыми веревками, на них были заметны следы побоев. Гэри выглядел хуже остальных — наверное, сопротивлялся активнее всех.

Когда пленных втащили в пивную, Драко внезапно переменился в лице. Он встал и подошел к Тардже.

— Благодарю вас, капитан, — сказал он, словно молодой человек был его лучшим другом и вернейшим союзником. — Вы нам очень помогли. По возвращении в Цитадель Верховная сестра, несомненно, встретит вас, как героя. Они так ничего и не заподозрили?

На какую-то долю секунды на лице Тарджи мелькнуло изумленное выражение, пока он не сообразил, чего добивается лорд Драко. Гэри же моментально понял, что имел в виду Драко и, преодолевая сопротивление удерживающих его защитников, бросился к Тардже.

— Ты предатель, лживый сукин сын! — закричал он. — Грязный шпион!

— Драко лжет, — попытался объясниться Тарджа. Брэку показалось, что в голосе Тарджи сквозило недоумение, он явно был шокирован, не в силах поверить, что защитник оказался способен на такую низкую игру. «Все же как Тарджа наивен», — подумал Брэк. — Он пытается заставить вас поверить, что я предал вас. Не слушайте его.

— Да ладно тебе, Тарджа, — рассмеялся Драко, — тебе ни к чему больше притворяться. Уверен, тебе не терпится поскорее вернуться домой, я прав?

— Это твоя идея насчет мирных переговоров?

— Каких переговоров? Какой мир? Язычники должны быть уничтожены. А ты связан клятвой защитника до самой смерти. Так эти дураки поверили, что ты так запросто, ни с того ни с чего взял и изменил своей клятве?

Драко повернулся к Нхилу:

— Дайте одному уйти. Когда он принесет остальным новости о Тардже, с моральным духом мятежников будет покончено. Остальных на борт. Мы повесим их, как только прибудем в Цитадель.

Нхил отсалютовал и вывел пленных из помещения. Как только они ушли, Драко шагнул к Тардже и наотмашь ударил его по щеке.

— Ты позор корпуса. Я сам убил бы тебя, если бы имел на это право.

Тарджа отступил на шаг и оголил меч. Как только он прикоснулся к оружию, переодетые защитники вскочили на ноги, готовые напасть на него сзади. Драко поднял руку — они остановились. Лорд Первое Копье окинул дезертира презрительным взглядом. Мятежник был исполнен ярости и желания сражаться. Переговорами здесь и не пахло. Брэку оставалось только гадать, сожалеет ли Тарджа, что решил приехать сюда, или просто собирается с мыслями, чтобы попытаться выбраться из таверны.

— Я не предоставлю тебе удовольствия напороться на меч, — сказал ему Драко. — Если ты продолжишь настаивать, я немедленно перережу горло арестованным. Опусти меч или увидишь, как подохнут твои дружки-язычники. Выбор за тобой.

Тарджа колебался недолго, его голубые глаза горели яростью и отчаянием. Брэк сочувствовал ему, но не делал попытки вмешаться. Благодаря вмешательству Кальяны Тарджа был связан со Р'шейл связями более тесными, чем сам мог себе представить. Кальяна, взяв на себя заботу о том, чтобы он влюбился в девушку, не позволит, чтобы с Тарджой произошло что-либо столь неподходящее, как смерть, и разрушило ее планы. Тардже, скорее всего, предстоит отведать страданий, но Кальяна не позволит ему умереть.

Тарджа быстро обежал глазами таверну, несомненно, разыскивая Брэка, но сработала защита и его взгляд скользнул мимо. Как только молодой человек упустил Брэка из вида, когда тот входил в таверну, он уже не мог его обнаружить, пока сам Брэк ему этого не позволит. Харшини видел, как по лицу Тарджи скользнула тень разочарования — он посчитал себя преданным, — и понял, что при их следующей встрече ему будет нелегко объясниться.

— Вы все равно их убьете, — возразил Тарджа. — Какая разница, когда это случится?

Драко подумал пару секунд и согласно кивнул.

— Мудро. Сержант, приведите хозяина.

Упомянутый хозяин наверняка ждал под дверью. Едва Драко закончил фразу, как он уже оказался перед высоким гостем, вытирая руки о передник, горя от нетерпения услужить.

— Милорд? — подобострастно поклонился он.

— Подойди, — велел Драко. Без предупреждения он схватил хозяина за рукав и быстрым движением швырнул его на пол. Тот испустил испуганный крик, а Драко, выхватив из ножен меч, придавил грудь хозяина сапогом и прижал острие клинка к его шее. Затем он посмотрел на Тарджу.

— Может, несколько трупов невинных граждан помогут тебе изменить точку зрения? — процедил он. — Сначала хозяин, потом его дочки. Я не спешу.

Брэк понимал, что творилось у Тарджи в голове. Он почти физически чувствовал, как юноша мысленно просчитывает шансы добраться до Драко, прежде чем тот успеет вонзить меч в горло заложника. Тарджа прикинул разделявшее их расстояние и принял во внимание то, что за его спиной тоже находился противник. Вариант был практически безнадежен. Брэк вознес молчаливую молитву Джондалупу, богу шансов и возможностей, чтобы Тардже повезло реализовать свою затею.

Джондалуп не мог не услышать его. Тарджа колебался лишь мгновение, затем опустил меч. Двое защитников за его спиной немедленно набросились на него. Брэк не успел и глазом моргнуть, как Тарджа оказался схваченным. Драко отступил, позволив хозяину вскочить на ноги и выбежать из таверны. С выражением глубочайшего удовлетворения он снова заправил меч в ножны и приказал увести пленного. Брэк решил было последовать за ними, но затем передумал — сейчас важнее было помочь бежать Гэри и остальным. Это немного успокоит его совесть. Тарджа находился на пути в Цитадель — это было именно то, чего хотел Брэк. Теперь оставалось лишь найти Р'шейл.

Глава 24

Р'шейл выросла с убеждением, что слезы — проявление слабости. Ребенком она никогда не плакала. Даже когда ее пороли за непослушание. Она не проронила ни слезинки, когда Джойхиния отняла у нее пони за попытку побега — ей тогда исполнилось двенадцать и ее определили в трудницы. Р'шейл никогда не плакала — даже когда убили Джорджа. Но когда она в темноте ночи бежала от Тарджи, слезы, накопившиеся у нее за все прожитые годы, вдруг брызнули из глаз и полились бесконечным потоком, словно желая ее утопить.

Ничего не замечая вокруг, Р'шейл бежала по винограднику, пока не достигла топкого речного берега. Ее ноги по колено увязали в грязи а она рыдала, как дитя. Самым ужасным было то, что Р'шейл не знала, по какому поводу она так плачет. Причиной была не ссора — за последнее время они частенько ссорились. И не поцелуй. Она давно не считала Тарджу своим братом и очень ревновала его к Мэнде. Может, она плакала, потому что Тарджа не хотел целовать ее, что он сделал это вопреки рассудку? Когда Тарджа разжал объятия, по выражению его лица Р'шейл сразу поняла, что он раскаивается.

— Почему ты плачешь?

Р'шейл обернулась на голос, вздрогнув, обнаружив за собой маленькую девочку, которая смотрела на нее с любопытством в широко распахнутых глазах. Девочка была босиком, на ней была надета легкая туника, но, казалось, холод ее не тревожил. Р'шейл никогда не видела эту малышку. Наверное, она жила в одной из языческих семей, нашедших приют на винодельне. Первое намерение немедленно отправить девочку домой вдруг растаяло, когда та подошла поближе.

— Я не знаю, — призналась Р'шейл, вытирая глаза.

— Это потому, что ты поругалась с Тарджой? — спросила малышка.

— Откуда ты знаешь, что мы поругались?

— Не беспокойся о нем. Он любит тебя. Он любит только тебя одну. Кальяна сама удостоверилась в этом.

— Ваша легендарная богиня любви? Я так не думаю. Да и вообще, откуда тебе знать? — Р'шейл не могла понять, чего ради она торчит тут и болтает с ребенком. Нужно просто отправить ее домой, ей давно пора спать.

— Меня назвали в честь богини, — ответила девчушка. — Мы с ней очень… близки.

— Что же, в следующий раз, когда увидишь ее, передай: пусть занимается своей проклятой любовью и оставит меня в покое, — отрезала Р'шейл, резко вскочив на ноги и отжимая вымокшую юбку. Затем она вытерла последние слезы и неэлегантно шмыгнула носом.

— Я знаю, почему ты плачешь.

— Да неужели?

— Потому что Тарджа без ума от тебя.

— Без ума от меня, — она фыркнула. — Он считает меня чудовищем.

— Почему?

Р'шейл с раздражением посмотрела на девочку.

— Потому что он думает, что я здесь, только чтобы отомстить Джойхинии!

— А разве нет?

— Кто ты? — спросила Р'шейл.

— Я твой друг, — пояснила малышка. — И я считаю, что тебе нужно выбросить Джойхинию из головы. У тебя есть значительно более важные дела.

— Да что тебе обо мне известно, ты, маленькое нахальное отродье! Убирайся к своей семье. Нечего тебе шляться одной так поздно!

Девочка выглядела довольно расстроенной.

— Меня никто еще не называл отродьем!

— Ну так ты услышишь это еще не раз, можешь не сомневаться. А теперь убирайся и оставь меня в покое! — Р'шейл повернулась к ребенку спиной и уставилась на черную поверхность Стеклянной реки.

— Ты избалованная девчонка, — резко ответила Кальяна. — Ты всю жизнь провела, будучи привилегированным членом правящего класса, а теперь ты хочешь наказать их за то, что они заставили тебя страдать. Если хочешь знать мое мнение — у тебя на сердце камень размером с Всевидящий Кристалл, и чем быстрее ты от него отделаешься, тем лучше. Я думала, что если кто-то будет любить тебя, то ты смягчишься. Не знаю, почему я решила тебе помочь!

Испуганная такими недетскими речами, Р'шейл быстро обернулась, но рядом никого не было. Никого. И ни следа на топкой болотистой почве, только маленький желудь с прикрепленными к нему белыми перышками на том месте, где стояла девочка. Р'шейл подняла амулет и несколько секунд рассматривала его, затем размахнулась и зашвырнула его подальше в воды Стеклянной реки.

Прошло уже почти шесть недель, впереди начали вырисовываться белые остроконечные верхушки Цитадели, а Р'шейл все еще размышляла над словами девочки.

Хотя в одном малышка была права, впрочем, и Тарджа не раз говорил то же самое: ярость и обида Р'шейл, направленные на Джойхинию, будут пожирать ее изнутри, пока не оставят лишь пустую выжженную оболочку. Так что после ночного диалога у реки Р'шейл вернулась в подвалы, собрала свои нехитрые пожитки и пешком двинулась в Тестру. Она никому ничего не сказала о своих намерениях. Р'шейл не хотелось объясняться с Тарджой, а остальным — как она полагала — не было до нее дела.