— Эй, Спархок, ты где? — это был Телэн. Мальчик стоял рядом с костром, вглядываясь в темноту и тихо звал его.

— Здесь.

Телэн, ступая как можно осторожнее, чтобы не наделать лишнего шума, направился к нему.

— Что случилось? — спросил Спархок.

— Я не мог уснуть, вот и подумал — может ты не будешь возражать против моей компании?

— Конечно, нет, Телэн, мне и самому одиноко так стоять на страже.

— Слава Богу, что мы наконец-то уехали из этого замка, — сказал Телэн, — ни разу в жизни мне не было так страшно.

— Да и мне было не по себе, — согласился Спархок.

— Знаешь, Спархок, там, в замке, было так много всяких дорогих безделушек, но я даже и не подумал стянуть что-нибудь. Как-то странно, правда?

— Может быть ты взрослеешь?

— Но среди моих знакомых воров есть и старики, — Телэн вздохнул.

— Почему так печально, Телэн? О чем вздыхаешь?

— Я бы не сказал никому другому, но сейчас мне уже не так весело заниматься этим, как раньше. Когда понимаешь, что можешь украсть все, что угодно, когда угодно и у кого угодно, интерес куда-то пропадает.

— Может быть тебе стоило бы заняться чем-нибудь другим?

— А на что я еще гожусь?

— Я подумаю, и скажу тебе, когда придумаю что-нибудь.

Телэн внезапно рассмеялся.

— Что смешного? — спросил Спархок.

— Но учти, есть одна заковыка, я привык, что люди, с которыми я работаю, не знают, с кем имеют дело, — ответил Телэн.

Спархок усмехнулся.

— Да, пожалуй, это трудность, — согласился он. — Но мы придумаем что-нибудь.

Мальчик снова вздохнул.

— Кажется наше путешествие заканчивается, Спархок. Мы знаем теперь, где похоронен король, все что нам остается — это пойти туда и выкопать его корону, а потом мы возвратимся в Симмур, ты пойдешь во дворец, а я снова на улице…

— Ну, я так не думаю, возможно мы подберем какую-нибудь замену улицам.

— Возможно, но как только это станет скучным, я все равно убегу. Ты знаешь, я буду скучать по всему этому. Несколько раз, правда я чуть до смерти перепугался, но все равно, это было хорошее время, я всегда буду его помнить.

— По крайней мере, мы хоть что-то тебе дали, — сказал Спархок, кладя руку на плечо мальчика. — А теперь ступай спать, Телэн. Завтра утром нам рано вставать.

— Как скажешь, Спархок.

На рассвете они снова тронулись в путь. Ехали медленно и осторожно, чтобы не повредить лошадей среди колдобин и ухабов. Днем отряд проехал через деревню дровосеков, останавливаться там не стали.

— Долго нам ехать до туда? — спросил Келтэн.

— Три, четыре, ну уж в крайнем случае пять дней, — ответил Спархок. — Когда выберемся из леса, дорога станет лучше. Тогда мы сможем ехать быстрее.

— Вообще-то все, что нам необходимо сделать это найти «могилу великана»?

— Не думаю, что это будет сложно. Гэзек говорил, что местным жителям она служит опознавательным знаком. Поспрашиваем крестьян…

— Тогда мы начнем копать?

— Да, и никто не будет делать это за тебя.

— Ты помнишь, что говорила Сефрения в замке барона Олстрома в Лэморканде? — серьезно спросил Келтэн. — Что появление Беллиома прогремит по всему свету.

— Да, помню.

— Значит в ту минуту, когда он окажется у нас в руках, и Азеш узнает об этом. И обратная дорога в Симмур будет просто наводнена земохами. Это будет весьма нервная поездка.

— Не совсем так, — не согласился подъехавший к ним Улэф. — У Спархока уже есть кольца. Я могу научить его нескольким словам на языке троллей, и, когда Беллиом окажется в его руках, ничего и делать-то особенно не потребуется — он сможет сметать с дороги целые армии земохов без особого труда.

— Неужели он так могущественен?

— Келтэн, ты даже представить себе не можешь. Если то, что о нем рассказывают не вранье хотя бы наполовину, то для Беллиома нет ничего невозможного. Спархок сможет даже остановить солнце, если захочет.

— А что, надо знать язык троллей, чтобы управлять Беллиомом? — спросил Спархок.

— Не скажу точно, — ответил Улэф, — но раз в Беллиоме заключена сила Троллей-богов, то они может и не ответят на слова произнесенные на эленийском или стирикском. В следующий раз, когда я буду призывать кого-нибудь из них, я спрошу его об этом.

К ночи они снова встали лагерем в лесу и после ужина Спархок отошел от огня поразмыслить в одиночестве. К нему тихо подошел Бевьер.

— Когда мы доберемся до Вэнна, мы сделаем там остановку? — спросил Сириник.

— Скорее всего.

— Хорошо, мне нужно будет посетить храм. Я соприкоснулся с дьявольскими силами и мне нужно очищение.

— В этом не было твоей вины, Бевьер, это могло случиться с любым из нас.

— Но все же это был я, Спархок. Ведьма знала, что я наиболее слаб перед земными страстями.

— Ты? Бевьер! Это просто чушь. Ты самый благочестивый человек из всех, которых я когда-либо встречал.

— Нет, — печально покачал головой Бевьер. — Я знаю свои пороки. Меня сильно влечет к прекрасному полу, увы.

— Ты молод, мой друг, так что это вполне естественно. Это чувство убывает со временем, по крайней мере так мне говорили.

— Так с тобой это тоже бывает? Я надеялся, что к тому времени, когда достигну твоего возраста, я уже избавлюсь от этих вожделений.

— Не надейся слишком, Бевьер. Я сам знаю нескольких седовласых старцев, которые уже в свои преклонные годы продолжают терять голову при виде каждого хорошенького личика. От этого никуда не денешься, друг мой. Если бы Богу было совсем неугодно это чувство, Он бы не допустил бы его в человеческой жизни. Когда в моей жизни случились такие трудности, я обратился к патриарху Долманту, и он сказал мне то, что я говорю тебе сейчас. Конечно, я продолжал чувствовать вину, но не так остро.

Бевьер усмехнулся.

— Ты, Спархок? С этой стороны я тебя никогда не знал. Мне всегда казалось, что вся жизнь твоя предана одному лишь долгу.

— Ну не совсем. У меня остается немного времени и для других мыслей, — Спархок улыбнулся. — Жаль, что у тебя не было возможности познакомиться с Лильяс.

— Лильяс?

— Видишь ли, я провел в ссылке десять лет. Это женщина из Рендора, я жил с ней почти все это время.

— Спархок.

— Это было частью необходимой маскировки — ведь я изображал из себя рендорского торговца.

— Но ты ведь не… — Бевьер не договорил. Спархок был просто уверен, что молодой арсианец покраснел, но темнота скрывала его лицо.

— Конечно да. Иначе Лильяс оставила бы меня. Она женщина с большими аппетитами, а мне нужно было раствориться среди обычного рендорского люда. Я должен был поддерживать с ней отношения, чтобы не привлечь к себе внимания.

— Ты просто потрясаешь меня, Спархок.

— Пандионский Орден умеет взглянуть в глаза жизни. И если для наших целей нужно что-то сделать, то мы делаем это. Не беспокойся, мой друг, ничего страшного с твоей душой не происходит.

— И все же мне необходимо побывать в храме.

С первыми лучами восходящего солнца они покинули свою ночную стоянку. Как только они выехали из лесу, дорога стала ровнее и шире. Иногда с вершины холма было видно поблескивающую в лучах весеннего солнца широкую водную гладь Вэнна. А когда солнце склонилось к закату, окрасив западную сторону неба во все оттенки алого цвета, они добрались до северных ворот города Вэнн.

Снова им пришлось проехать по кромешной темноте узких улочек, больше похожих на пещеры и они снова прибыли к тому же самому постоялому двору, на котором останавливались прежде. Содержатель гостиницы — толстяк пелозианец проводил их в комнаты для гостей.

— С приездом, мои господа, — сказал он. — Как вам понравилось в этих проклятых лесах?

— Неплохо, приятель. Кстати, ты можешь рассказать своим знакомым, что Гэзека теперь нечего боятся. Мы узнали, что было причиной всех слухов и позаботились об этом.

— Благословенны будут Рыцари Храма! — радостно воскликнул хозяин. — Эти слухи отпугивали от Вэнна приезжих торговцев, а для меня они — хлеб.

— Теперь там, в Гэзеке и в лесах все спокойно.

— А это что, было какое-нибудь чудовище?

— Можно сказать и так, — вмешался Келтэн.

— Вы убили его?

— Мы погребли его, — пожал плечами Келтэн и принялся стаскивать с себя доспехи.

— Кстати, приятель, — вспомнил Спархок. — Нам найти найти место, которое называется «могила великана». Ты случайно не знаешь, откуда нам лучше начать свои поиски?

— Это, кажется, на восточном берегу, — ответил хозяин. — Там есть несколько деревень, но не на самом берегу, потому как там торфяные болота вместо берегов, — он рассмеялся. — Их нетрудно будет найти — тамошние крестьяне топят печки торфом. Так что у них там полно дыму. Не увидите, так почуете.

— А что ты думаешь предложить нам на ужин сегодня? — деловым тоном поинтересовался Келтэн.

— Это единственное, о чем ты способен думать, — проворчал Спархок.

— Мы ездили довольно долго, Спархок, и мне нужно немного настоящей пищи. Все вы, господа, конечно, хорошие компаньоны, но вот ваша стряпня оставляет желать лучшего.

— О, мой господин, — воскликнул хозяин. — У меня как раз сейчас на вертеле вот-вот будет готова целая бычья нога.

Лицо Келтэна растянулось в блаженной улыбке.

Верный своему слову Бевьер провел всю ночь в церкви и присоединился к ним только утром. Спархок решил не задавать ему лишних вопросов.

Отряд покинул Вэнн и отправился по дороге на юг, к озеру. На этот раз они добрались дотуда гораздо быстрее, потому что теперь их не сдерживала болезнь Келтэна, Тиниэна и Бевьера.

Около полудня к Спархоку подъехал Кьюрик.

— Мне кажется я уже чувствую в воздухе торфяной дым, — сообщил он. — Здесь где-то недалеко должна быть деревня.

— Келтэн! — позвал Спархок.

— Да?

— Тут поблизости деревня. Мы с Кьюриком поедем туда. Разбивайте лагерь, разводите хороший костер. Может быть мы будем возвращаться уже в темноте. Нужен знак, чтобы нам найти вас.

— Я знаю, что делать, Спархок.

— Хорошо, тогда приступай, — Спархок и оруженосец свернули с дороги и галопом погнали лошадей через поле к небольшому скоплению деревьев примерно в миле к востоку.

Запах торфяной гари все усиливался. Странно было ощущать в открытом поле расслабляющий аромат домашнего очага. Спархок вольготно откинулся в седле.

— Не будь таким уж слишком уверенным, — ворчливо предупредил его Кьюрик. — Дым делает странные вещи с вашими головами. Эти торфяные углежоги не слишком-то надежные люди, уж и не знаю кто хуже они или лэморкандцы.

— Откуда такая осведомленность, Кьюрик?

— Есть способы, Спархок. Церковь рассуждает о вещах возвышенных, знать узнает обо всем из посланий и депеш, а простые люди занимаются делами земными, и кое что знают о них.

— Что ж, я учту это. А вот и деревня.

— Лучше предоставь разговоры мне, когда мы окажемся там, — сказал Кьюрик. — Как бы ты не старался, ты все равно не сможешь походить на простого человека.

Дома в небольшой деревушке были чумазые и приземистые, построенные из серого полевого камня и крытые тростником. Во дворе ближайшего из них на табуретке под открытым навесом доил бурую корову толстый крестьянин.

— Здорово, друг, — сказал ему Кьюрик, спрыгивая с лошади.

Крестьянин обернулся и туповато помаргивая уставился на них.

— Не слыхал ли ты случаем о месте, называемом «могила великана»?

Человек продолжал глазеть на них, ничего не отвечая.

Тут из соседнего дома вышел косоглазый высокий мужчина в крестьянской одежде.

— Вы ничего не добьетесь от него, сообщил он. — Когда он был еще мальчишкой, его в голову лягнула кобыла. С тех пор он так и не пришел в себя.

— Печально слышать, — протянул Кьюрик. — Может тогда ты нам поможешь? Мы ищем место, которое называется «могила великана».

— Но вы хоть не собираетесь туда ехать на ночь глядя?

— Да нет, мы хотели дождаться рассвета.

— Ну, так-то лучше, но не намного. Это место нечистое, вы знаете?

— Нет, не слыхал ничего такого. Так где же оно находится?

— А вон дорожка на юго-восток, видите?

Кьюрик кивнул.

— Вот как солнце взойдет, так и ступайте по ней. Прямо туда и придете. Отсюда четыре или пять миль.

— А тебе никогда не приходилось видеть, чтобы там кто-нибудь что-то искал, может копался там кто-то?

— Не-а, никогда не видал ничего такого, да и не слыхал. Да нормальный человек и не станет копаться там.

— Мы слышали, что здесь в округе шатается какой-то тролль.

— А это что за штука — тролль?

— Ну, этакое страшное косматое чудище. А этот, говорят, еще уродливее остальных.

— Ааа! Да, точно. Он прячется где-то в болотах и выходит только ночами. Он бродит по берегу озера и страшно вопит, а иногда начинает колотить передними лапами по земле, будто совсем спятил. Я сам его видел пару раз, когда собирал торф на болоте. Будь на то моя воля, я бы держался от него подальше. Похоже у него тяжелый нрав, у этого вашего тролля, так что ли вы сказали?

— Хороший совет. А стириков здесь поблизости не видно?

— Нет, они здесь не бывают. Мы здесь не любим язычников. Да у тебя полно вопросов, друг.

Кьюрик пожал плечами.

— Лучший способ узнать о чем-нибудь, это поговорить с людьми, — просто ответил он.

— Ну, тогда пойди да поболтай еще с кем-нибудь, — внезапно человек потерял все свое дружелюбие. Нахмурившись, он посмотрел на толстяка, доящего корову. — Подоил уже, что ли?

Тот отрицательно покачал головой.

— Ну так пошевеливайся! Пока не сделаешь все, жрать не получишь.

— Спасибо, что уделил нам время, друг, — сказал Кьюрик, садясь на лошадь.

Высокий человек что-то проворчал и пошел в дом.

— Полезные сведения, — сказал спархок, когда они выезжали из деревни в ярко-алых лучах заходящего солнца. — По крайней мере поблизости нет земохов.

— Я бы не стал так уверенно говорить, Спархок, — возразил Кьюрик. — Этот парень — не самый надежный источник сведений, его пожалуй, особо и не интересует, что твориться вокруг него. Кроме того, нас беспокоят не только земохи. Этот Ищейка может наслать на нас кого угодно, да еще этот тролль… Если правда то, что говорила насчет появления на свет этого камня Сефрения, то он будет первым, кто узнает об этом.

— Может быть, надо поговорить с Сефренией.

— Лучше надеяться на худшее. Если мы выкопаем корону, то надо ожидать его визита.

— Веселая мысль. Ну, мы хотя бы узнали, где находится этот курган. А сейчас давай-ка поскорее. Надо разыскать лагерь наших, пока не стемнело.

Келтэн разбил лагерь в небольшой рощице, примерно в миле от берега. На опушке полыхал огромный костер. Он стоял у огня, когда подъехали Спархок и Кьюрик.

— Ну? — спросил он.

— Мы узнали, как проехать к кургану, — ответил Спархок, спешиваясь. — Тут недалеко. Пойдем-ка поболтаем с Тиниэном.

Альсионец стоял неподалеку, беседуя с Улэфом.

Спархок рассказал все, что удалось выспросить Кьюрику у косоглазого селянина, и посмотрел на Тиниэна.

— Как ты себя чувствуешь? — прямо спросил он.

— Прекрасно, а что, я плохо выгляжу?

— Да нет, вообще-то ничего. Но я в том смысле, сможешь ли ты снова заняться некромантией? В последний раз, если я не ошибаюсь, тебе пришлось трудновато.

— Нет, я готов, Спархок, — заверил Тиниэн. — Если, конечно, ты не заставишь меня поднимать целую армию.

— Да нет, только одного. Нам нужно поговорить с тенью Сарека, прежде чем мы его выкопаем. Он, может быть, знает, что случилось с короной. Кроме того, я хочу быть уверен, что он не возражает против того, чтобы его прах был перевезен в Талесию. Мне совсем не хочется, чтобы за нами следовал разъяренный призрак.

— Верно, — пылко согласился Тиниэн.

На следующее утро они поднялись еще до рассвета и нетерпеливо дожидались первых лучей на востоке. Когда тьму сменила серая предрассветная муть, они тронулись в путь.

— Надо было бы нам подождать, пока как следует рассветет, — проворчал Келтэн. — Броди теперь здесь кругами.

— Мы едем на восток, Келтэн, — ответил Спархок. — Там, между прочим, обычно поднимается солнце. Так что все, что нам надо делать — это ехать к свету.

Келтэн пробормотал себе под нос.

— Что? Я не расслышал, — сказал Спархок.

— А это я не тебе.

— О, прости.

Постепенно становилось светлее. Спархок осмотрелся вокруг.

— Деревня находится там, — сказал он, указывая. — А тропинка, по которой нам ехать, на дальней ее стороне.

— Давай не будем слишком торопиться, — попросила Сефрения, кутая Флют в плащ. — Лучше, чтобы солнце ярко светило, когда мы доберемся до могилы. Сейчас стоит быть поосторожнее.

Спархок с трудом справлялся с нетерпением.

Они пересекли тихую еще не проснувшуюся деревню шагом и выехали на указанную косоглазым селянином тропинку. Спархок пустил Фарэна рысью.

— Это не так уж и быстро, — ответил он на укоризненный взгляд Сефрении. — Солнце как раз взойдет, когда мы будем там.

Скоро тропинка стала шире и превратилась в обложенную по сторонам полевым камнем проселочную дорогу, которая как и все сельские дороги усердно петляла, там где надо, и там, где не надо.

Нетерпение Спархока все росло и росло.

— Вот он! — наконец воскликнул Улэф, указывая. — Я видел сотни таких в Талесии.

— Давайте подождем, пока поднимется солнце, — прищурившись сказал Тиниэн. — Мне что-то не хочется заниматься этим до восхода. Где может быть похоронен король?

— В середине, — ответил Улэф, — ногами — на запад, головой — на восток.

— Давайте-ка объедем вокруг, — предложил Спархок. — Посмотрим, не копал ли здесь кто. Заодно проверим нет ли кого вокруг.

Они поехали вокруг холма. Курган был футов пятнадцати высоты и двадцати длинны.

— Никаких признаков, что здесь кто-то копался, — сказал Спархок.

— Я влезу наверх, — сказал Кьюрик, когда они вернулись на дорогу. — Это самое высокое место здесь, так что, если кто здесь есть, я его увижу.

— Ты собираешься влезть на могилу? — потрясенно спросил Бевьер.

— Нам всем придется забраться туда, Бевьер, — сказал Тиниэн. — Мне нужно будет быть поближе к королю Сареку, чтобы поднять его призрак.

Кьюрик взобрался на холм, и стоя наверху внимательно осмотрелся.

— Никого не видно, — сказал он, — но там, к югу, есть роща. Не мешало бы поехать и осмотреться там, пока мы не начали.

Спархок стиснул зубы. Опять проволочка, но приходится признать, что оруженосец прав.

Кьюрик спустился с холма и сел на коня.

— Сефрения, — сказал Спархок, — останься с детьми здесь.

— Нет, Спархок, если в тех деревьях действительно кто-то прячется, не стоит давать им знать, что нас заинтересовал этот холм.

— Что ж, верно. Тогда делаем вид, будто мы так и намеревались — продолжать путь на юг.

— Они поехали дальше, держась петляющей проселочной дороги через поле.

— Спархок, — тихо позвала Сефрения, когда они были у самой рощицы, — там среди деревьев — люди.

— Много?

— Около дюжины.

— Отъезжай немного назад с Флют и прихвати с собой Телэна. Вы знаете, что делать, друзья, — сказал Спархок. Не успели они въехать в рощу, как из-за деревьев высыпало с дюжину кое-как вооруженных крестьян. У них был тот самый остекленевший взгляд, который сразу выдавал присутствие Ищейки. Спархок опустил копье и дал шпоры Фарэну, то же сделали и его компаньоны.

Сражение длилось совсем недолго, несколько минут — крестьяне не умели обращаться с оружием и они были пешими.

— Чудесссная работа, сссэры Рыцари, — голос полный холодной издевки донесся откуда-то из-за деревьев. — Но это не имеет значения, — продолжил металлически шуршащий голос. — Теперь я зззнаю, где вы находитесссь. — Из-за кустов появилась знакомая уже фигура в черном.

Спархок передал свою пику Кьюрику и взялся за короткое копье Алдреаса.

— Мы тоже знаем, где ты находишься, Ищейка, — тихо проговорил он.

— Не глупи, СССпархок, — прошипело из-за деревьев, — сссо мной тебе не сссправитьссся.

— Почему бы нам не попробовать этого на деле?

— Из-под капюшона заструился зеленый свет, но вдруг заколебался и начал блекнуть.

— У тебя кольццца! — уже гораздо менее уверенно прошипел ищейка.

— Я думал ты знаешь об этом.

К Спархоку подъехала Сефрения.

— Давно мы с тобой не виделись, СССефрения, — проговорила тварь.

— Для меня недостаточно давно, — ответила она холодно.

— Я пощщщажу твою жжжизнь, если ты отбросссишь сссвой гонор, и поклонишшшься мне.

— Нет, Азеш. Никогда. Я останусь верна своей богине.

Спархок в изумлении уставился на Сефрению, потом перевел взгляд на Ищейку.

— Что жжж, тогда молись, чтобы Афраэль сссмогла защщщитить тебя, когда я решшшу, что твоя жизззнь должжжна прерватьссся.

— Ты и раньше решал это, и у тебя так ни разу ничего и не вышло. Я служу и буду служить Афраэли.

— Как пожжжелаешшшь, СССефрения.

Спархок тронул Фарэна вперед, на фигуру в черном, рукой, на которой было кольцо, перехватил копье за наконечник. И снова мощная волна необыкновенного могущества пролилась по всем его жилам.

— Игра почти доиграна, — снова прошипел Ищейка или тот, кто говорил его голосом. — И итог ее предрешшшен заранее. Мы встретимссся ссснова, СССефрения, и это будет последний раззз, — фигура в капюшоне поворотила лошадь и бросилась в бегство от наступающего Спархока.