24

Бимини-Кей

– Я уверена, что он просто аферист, – сказала Джил, когда «линкольн» свернул с аллеи на автостраду и направился к аэрокосмической базе «РКГ». – Странно, что ты клюнул на его наживку.

– Если он аферист, то очень ловкий. Его история звучала чертовски убедительно.

– Еще бы. Наверняка он внимательно изучил твою биографию и все факты по Каиру на одном из «паранормальных» сайтов.

– Возможно, – пробормотал Гилкренски.

Джил сидела напротив него в белой рубашке и джинсах. Никто из них не обмолвился ни словом о том, что произошло вчера вечером. Простила ли она его? Или все еще сердится? Заехав за Джил в отцовский дом, он не заметил в ней ничего, кроме радостной готовности взяться за работу и отстоять репутацию «Дедала».

День был в самом разгаре. Солнце сияло на блестящем капоте лимузина и поблескивало в мелких болотцах вдоль обочины шоссе, где на теплых отмелях грелись аллигаторы.

Джил покачала головой:

– После твоего последнего звонка я несколько часов проторчала в Интернете. В истории Кознера нет ни одного факта, который нельзя найти в Сети. Эсминец «Элдридж» – такая же легенда, как НЛО или лох-несское чудовище. Никто не воспринимает их всерьез.

Гилкренски вспомнил следы белой краски на обломках полувековой давности.

– Я стараюсь широко смотреть на вещи, – сказал он.

– Говорю тебе, это просто миф!

В разговор вмешалась «Минерва», лежавшая на кресле рядом с Тео:

– Да, мисс Маккарти, но часть этого мифа мы можем проверить прямо сейчас. Я отслеживаю переговоры между сопровождающей нас охраной и вижу, что за нами снова следует черный лимузин. Очевидно, это та самая машина, которая постоянно преследует нас после прилета во Флориду.

Гилкренски взглянул через заднее стекло «линкольна». За автомобилем охранников поблескивало длинное черное крыло.

– Эр-Джей, вы узнали, на кого она зарегистрирована? – спросил он.

– Номера флоридские, это ясно, – ответил Стивенсон. – Но когда мы позвонили в отдел транспортных средств, нас быстро развернули. Сказали, что доступ к информации по этой машине ограничен. Скорей всего она принадлежит правительству или какой-то важной шишке.

– А как насчет Кознера? – поинтересовалась Джил. – Вы проверили его по номерам?

– Он свинтил их перед тем, как заехать в гараж, мэм, – отозвался Стивенсон. – Жутко боялся, что его кто-нибудь выследит.

– Но как же он ехал по шоссе без номеров? – спросила Джил. – Его остановил бы первый же полицейский.

Гилкренски вставил:

– Наверное, он снял номера у самого отеля.

– Например, у ближайшей автозаправки? Много их возле гостиницы?

– Всего одна, – сказал Стивенсон.

– Вы хорошо знаете хозяина?

– Лучше некуда. Год назад мы даже помогли ему решить одну… личную проблему. Так что он нам должен.

Джил заговорщицки улыбнулась.

– В таком случае попросите его просмотреть вчерашние записи на своих камерах слежения, – посоветовала она. – Может быть, вам повезет.

Стивенсон усмехнулся:

– Хорошо, мэм. Немедленно пошлю туда своего парня. А вот и база. Добро пожаловать.

На горизонте уже появилось громоздкое скопление служебных блоков, ангаров и хранилищ – гигантский авиакомплекс, занимавший площадь небольшого города. Когда «линкольн» притормозил у полосатого шлагбаума, вооруженная охрана попыталась одновременно взять под козырек и заглянуть в салон, и вся колонна въехала на территорию Главного аэрокосмического центра «РКГ» в Орландо. Шлагбаум закрылся. Следовавший сзади лимузин съехал на обочину и остановился.

На центральной магистрали базы с двух сторон возвышались эллинги и сборочные цеха. Кое-где в открытые двери были видны фюзеляжи уже готовых «Уиспереров» или части еще не законченных машин.

– Вам с папой пришлось здорово здесь потрудиться, когда проект «Дедал» только начинался, – сказала Джил.

– Да, работы было много.

Они проехали главную монтажную площадку, плотно заставленную новыми самолетами. Все три машины пересекли бетонированный плац, повернули и остановились возле «Вояджера», на котором прилетел Гилкренски. Поврежденный бак уже убрали, и несколько техников возились с опустевшим крылом.

Когда Тео вылез из машины, к нему подскочил начальник бригады.

– Ваша малышка взлетит не раньше, чем через несколько дней, – сказал он. – Но мои парни уже перенесли все оборудование на самолет мисс Маккарти. Места там, правда, маловато, но мы справились.

Рядом с «Вояджером» на площадке стоял маленький коренастый «Уиджен». Воздушная амфибия была выкрашена в ярко-желтый цвет и сидела на своих шасси, точно игрушечная утка. Джил подошла к машине и похлопала ее по носу.

– Моя первая любовь, – сказала она. – Папа купил ее мне, когда я училась в летной школе. Я до сих пор ее обожаю.

– Ты уверена, что она надежна? – спросил Гилкренски и тут же пожалел о своих словах.

– Надежней не бывает, – бросила в ответ Джил. – Вас слишком избаловали все эти роскошные лайнеры и вертолеты, мистер Теодор Гилкренски. Пора вспомнить, что такое настоящий самолет!

– Простите, сэр, – вмешался Стивенсон, – а как насчет охраны? У меня есть указания из Лондона повсюду следовать за вами.

– Машина перегружена, и на ней есть место только для двоих. – Джил кивнула на «Джет-Рейнджер», прогревавший двигатели неподалеку: – Если хотите нас сопровождать, можете сесть на вертолет.

«Уиджен» выкатился на взлетную полосу и остановился. Гилкренски сидел рядом с местом пилота и смотрел, как Джил проверяет оборудование.

– Ну, держись, – сказала она. – Мы взлетаем. Поехали!

Она прибавила газу и убрала тормоз. Самолет резко дернулся вперед, выровнял движение и побежал по полосе. Гилкренски заметил, как с набором скорости все сильнее вибрируют подвесные поплавки. Казалось, они пытались поцеловать землю.

Внезапный прыжок – и они уже парили в воздухе, разворачиваясь над комплексом «РКГ». Гилкренски увидел стоявший на площадке «Вояджер», медленно взлетавший вертолет с командой Стивенсона и белый лимузин перед ангаром. Он проследил за линией шоссе, уходившего назад к въездным воротам и дальше за шлагбаум. Там по-прежнему стояла длинная черная машина. Водитель открыл дверцу и смотрел на них. Тео заметил вспышки солнца на линзах мощного бинокля.

– Ладно, хоть здесь они нас не достанут, – буркнул он. – Какой у нас маршрут?

– Главный радиомаяк «Дедала» во Флориде расположен на северо-западе, за островом Бимини, – ответила Джил. – Рядом есть коралловый риф со взлетной полосой. Это наш первый пункт. Потом мы проверим еще пять вспомогательных систем. Места для посадки найдутся не везде, но мы можем сесть прямо на воду.

Маленькая амфибия поднималась все выше. Взгляду Тео открылась вся береговая линия, плавно убегавшая от мыса в сторону Атлантики. Небо было почти ясным, только на горизонте громоздилась гряда белых облаков.

– Что у нас с погодой?

– Пока хорошая, – сказала Джил. – Но к вечеру обещают ухудшение. Так что придется возвращаться засветло.

– Жаль.

– Мне тоже. Ты не хочешь включить свои приборы?

– Я их только подготовлю, – ответил Гилкренски. – Остальное сделает Мария.

– Хм… как скажешь.

Гилкренски отстегнул ремень безопасности и с трудом протиснулся в узкую дверь. После ярко освещенной кабины в салоне было сумрачно и тесно.

– Мария?

– Я здесь, Тео. Ты собираешься изучить энергетические аномалии?

– Совершенно верно. Я включу сканеры, а ты будешь записывать данные и отслеживать все отклонения.

– Хорошо. Над какими районами мы будем пролетать?

– Сначала отправимся к основному маяку на Бимини-Кей. Там мы сядем и все проверим, а потом вернемся назад и пройдем по всей сетке. Если не справимся сегодня, перенесем на завтра или послезавтра.

– Ясно. Я уже засекла маяк на Бимини. При такой скорости мы достигнем его через час двадцать минут.

Гилкренски щелкнул тумблерами на электронных самописцах и проверил, как они функционируют и доходит ли сигнал к «Минерве». Затем он повернулся, чтобы идти в кабину.

– Тео?

– Да, Мария.

– Мне кажется, я не нравлюсь мисс Маккарти.

Гилкренски остановился, взявшись за ручку двери.

– Почему ты так решила?

– Она отключила связь с кабиной, чтобы я не слышала ваши разговоры.

– Ну… я не знаю. Может быть, она все еще сердится за то, что ты облила нас прошлой ночью.

Гилкренски вернулся в кабину и сел в пассажирское кресло. Впереди были видны только темно-синий океан и полоска горизонта под бескрайним небом.

– Как дела? – спросила Джил.

– Все в порядке. Мария сообщит нам, если что-нибудь заметит.

– Мария?

– "Минерва", если хочешь.

– Ты не думаешь, что пора ее перепрограммировать? Зачем вечно себя мучить, Тео?

– Не знаю… Мария оставила видеосообщение на моем ноутбуке. Я как раз читал его перед тем, как… как она погибла. Еще у меня осталось ее фото, она сделала его в Уиклоу в тот день, когда согласилась выйти за меня замуж. Наверное, я просто не мог принять ее смерть и поэтому решил создать свою «Марию», чтобы мне было с кем поговорить.

– И с тех пор ты ни с кем не встречался?

Гилкренски вспомнил о Джессике.

– Встречался, – сказал он. – Но из этого ничего не вышло.

– Значит, сейчас у тебя никого нет?

– Нет. И скорей всего, не будет.

– Возможно, ты просто не нашел нужного человека, – заметила Джил, и они помчались впереди «вертушки» Стивенсона, которая не отставала от них ни на шаг.

На подлете к основному маяку – самой дальней точке территории, охваченной «Дедалом» вокруг аэропорта Майами, – Джил плавно развернула гидроплан и заскользила над безлюдным островком, обрамлявшим маленькой подковой синюю лагуну. Гилкренски увидел взлетную полосу на восточном конце рифа и горстку деревьев возле хижины, приткнувшейся к красно-белой башне маяка.

– Я сяду на воду, – предупредила Джил. – Так будет удобней.

Она пролетела мимо острова, развернулась и начала снижаться над водой, понемногу убирая газ и выпустив закрылки. Мелкие гребешки волн все быстрее рябили под брюхом самолета, пока не слились в одну сверкающую ленту. Толчок, всплеск – и самолет помчался по воде, оставляя за собой пышный шлейф пены. Замедлив ход, он проскочил в просвет между двух половинок рифа и застыл в просторной гавани.

– Отличная посадка, – похвалил Гилкренски. – Весело и непринужденно.

Джил улыбнулась.

– Папина школа, – ответила она. – А теперь бросай якорь, и я заглушу двигатели.

Гилкренски снова перешел в салон и пробрался в нос амфибии. Здесь лежал небольшой и легкий якорь на морском канате. Тео открыл узкий люк, наклонился, бросил в воду якорь и отпускал канат до тех пор, пока он не достиг дна. Турбины гидроплана напоследок чихнули и затихли. Послышался шум приближавшегося вертолета.

– Я отправлю их обследовать следующий маяк, пока мы проверяем этот, – крикнула Джил.

Прежде чем Гилкренски успел что-нибудь ответить, она дала указания по рации. Вертолет сделал над ними круг, и Стивенсон, высунув в дверь руку, поднял большой палец. Потом машина повернула на восток и быстро растворилась в воздухе.

– До берега доберемся вплавь, – заявила Джил. – Вода холодновата, но ты не бойся, здесь недалеко.

Гилкренски вернулся в салон и замер. Джил сбросила с себя одежду, оставшись в одном белом купальнике. Она стояла на коленях перед открытым люком, распаковывая резиновый сверток. Блики солнца играли на ее смуглой коже.

– А как же «Минерва» и приборы для проверки маяка? – спросил Тео. – Как мы доставим их на берег?

Джил улыбнулась:

– У меня есть маленький плот для электроники и для продуктов. Мы возьмем его на буксир.

– А «Минерва»?

– Ей лучше остаться в самолете, – с милой улыбкой ответила Джил. – Соленая вода вредна для техники.

Гилкренски никогда не видел такой чистой и прозрачной воды. Пока они плыли, отражения волн колыхались на белом дне, усыпанном коралловым песком. Выбравшись на берег, он потянул за собой плот, чувствуя, как солнце припекает спину.

Оттащив груз подальше от воды, Тео взял с плота свою рубашку и натянул ее на мокрое тело. Потом нашел портативные наушники, прижал их к левому уху и положил батарейку в нагрудный карман.

– Мария, ты меня слышишь?

– Да, Тео. Маяк в шестидесяти трех метрах от тебя, угол сто двадцать один градус.

– Спасибо, Мария. Хотя тут и так все видно.

Тео и Джил медленно побрели по пляжу, пока не добрались до зарослей сухих кустов и деревьев вокруг хижины. Прямо у ее стены торчала высокая полосатая мачта с распределительной коробкой и контрольной крышкой. Джил бросила вещи на коралловый песок, расстелила полотенце для приборов и открыла крышку с помощью отвертки.

– Не хочешь что-нибудь накинуть? – спросил Гилкренски. – Солнце печет.

– Я привыкла. И тут тень. Ладно, давай посмотрим.

Девушка сняла железную пластину и аккуратно положила ее на одеяло. Внутри маяка размещалось несколько коробочек разных размеров и цветов, и на каждой стояла своя надпись – «главная плата», «периферийные датчики», «запасная плата» и «радиотранслятор». У всех устройств имелись порты входа-выхода для соединения с компьютером. Гилкренски вытащил из рюкзака Джил свой лэптоп, распутал кабель и по очереди подсоединил к коробкам.

– Ага, вижу, – сказал он. – Похоже, радиотранслятору не помешает маленький ремонт. В крышке нарушилась герметичность, и внутрь проник соленый воздух.

Джил достала из рюкзака запасное устройство.

– Держи, – сказала она. – Давай вытащим эту штуковину и вставим новую.

Они принялись за работу на тесном пятачке перед маяком. Когда Гилкренски вставлял на место радиотранслятор, Джил коснулась его голым плечом.

– Тео… – пробормотала она смущенно.

Он взглянул на нее. Девушка ответила ему прямым и ясным взглядом.

– Что-то не так?

– Я вспомнила, как мы говорили вечера за ужином, пока не включились эти дурацкие огнетушители… и…

Джил сорвала с его головы наушники вместе с микрофоном и бросила их на песок.

– Ты знаешь, я никогда не умела скрывать свои чувства. Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз, без твоего вездесущего компьютера.

– О чем?

Джил шагнула ближе и взяла его за руки.

– Ты сам все понимаешь, Тео. Я была по уши влюблена в тебя в Бостоне, но так и не посмела ничего сказать. А теперь, после Марии, ты вряд ли захочешь думать о ком-то другом. Я это знаю. Но я хочу, чтобы ты помнил…

Она обвила руками его шею и поцеловала в губы.

– Ну вот, – сказала Джил, отступив на шаг и вглядываясь в его лицо. – Я это сделала. Дальше решай сам.

– Джил… прости. Все это так неожиданно…

– Да, конечно. Но только не для меня. Я ждала тебя много лет. Мы ведь сможем быть вместе, правда? Прошу тебя, скажи, что сможем!

Джил потянулась к нему, но он отступил назад.

– Прости, я пытался сказать тебе вчера… Я не свободен.

– Не свободен? От чего?

Тео вспомнил о Джессике и о том, сколько боли он ей причинил, пытаясь скрыть свою любовь к Марии. А теперь, когда у него появился шанс ее спасти, пусть даже слабый и ничтожный, они с Марией связаны навеки. Если он станет это отрицать, потянется новая цепь недоразумений и разрушенных надежд.

– Джил, – сказал он, – я должен тебе объяснить, чем я живу с тех пор, как мы нашли на дне тот самолет. Тогда ты поймешь, почему я так хочу поверить Кознеру и его рассказу, зачем летал в Каир и с какой целью оказался сегодня здесь.

– О чем ты? Я не понимаю.

– Я хочу вернуть свою жену Марию.

Джил взглянула на него так, словно он сошел с ума. Она покачала головой:

– Мария умерла, Тео. Я знаю, тебе больно. Наверное, прошло еще слишком мало времени. Я прекрасно понимаю твои чувства. Но когда-нибудь тебе придется это признать. Она умерла, Тео! Даже ты не можешь повернуть время вспять.

– Вот тут ты ошибаешься, – возразил Гилкренски. – Могу.

Она смотрела на него, не веря своим ушам.

– Как?

– Помнишь обломки самолета? Он упал пятьдесят лет назад, но на нем осталась краска с моего лайнера. В этом районе действует та же самая энергия, которую я нашел в Каире. Энергия, способная искривлять пространственно-временную ткань.

Джил слушала его с открытым ртом.

– Тео, но это фантастика!

– Я люблю ее, Джил. И я ее верну. Пока у меня будет хоть малейшая надежда, я не остановлюсь. Понимаешь? Я ни с кем не могу быть до тех пор, пока этого не сделаю.

– А если у тебя ничего не выйдет?

– Не знаю. Возможно, тогда тоже.

Джил уперлась кулаками в бедра. В ее глазах блеснуло недоверие. Или это был гнев?

– Значит, я зря трачу время?

– Прости, Джил. Это не твоя вина. Только моя.

Не гнев – бешеная ярость.

– Выходит, ты явился сюда не для того, чтобы спасти работу моего отца? Все дело в твоих старых бреднях про дыру во времени и прочую чепуху? Вот для чего тебе понадобился тот самолет! Тебе наплевать на меня и на доброе имя папы. Тебя волнует только твоя мертвая жена и та безумная идея, которую ты вбил себе в башку. Боже мой, Тео! Пойми же наконец, что Мария умерла!

В их разговор внезапно ворвался рев турбин, и через минуту над площадкой завис вертолет с охраной. Гилкренски увидел, как из кабины выглядывает пилот. Стивенсон расстегивал свой любимый «глок». Он взял мегафон и закричал, перекрывая шум машины:

– С вами все в порядке, сэр? Нам поступило сообщение, что у вас критическая ситуация.

Гилкренски ответил, приставив ладони ко рту:

– Какое сообщение? От кого?

– От вашего компьютера, сэр. Она сказала, что получила звонок от Кознера, того парня, с которым вы вчера встречались, а потом внезапно потеряла с вами связь. Мы тоже пытались с вами связаться, но безуспешно.

Тео взглянул на Джил, но та молча собирала инструменты и приборы и с рассерженным видом запихивала их в контейнеры.

– У нас все в порядке! Я позвоню вам, как только мы решим, что будем делать дальше.

– Хорошо, сэр, – прокричал Стивенсон. – Буду ждать вашего звонка.

Вертолет взмыл в воздух, перелетел через лагуну и опустился на дальнем конце взлетной полосы, ожидая новых распоряжений.

Джил Маккарти хлопнула крышкой контейнера.

– Превосходно, – пробормотала она. – Думаю, тебе понадобится вот это.

Она подняла брошенные в песок наушники.

– Прости, Джил. Мне очень жаль.

– Иди ты к черту, Тео. Мак был прав. От тебя одни несчастья. Ладно, отвечай своему компьютеру! Больше тебя ничего не волнует, верно? Только ты и твоя безумная мечта. На, говори с этой проклятой железкой, черт тебя возьми!

Она швырнула в него наушниками, развернулась и зашагала к берегу.

Гилкренски посмотрел на валявшееся под ногами радио. В динамиках слышалось бормотание «Минервы». Тео перевел взгляд на Джил, гневно удалявшуюся в глубь острова. Он причинил ей боль, отвергнув ее не только как женщину, но и как наследницу своего отца. Она права. И ее брат тоже. Он просто одержим… Гилкренски тяжело вздохнул, подобрал наушники и нацепил на шею.

– Зачем ты это сделала, Мария?

Голос «Минервы» отозвался у него в голове:

– Моя первая задача – защищать тебя, Тео, а вторая – выполнять нашу миссию. Прости, если я тебе помешала, но так устроена моя программа.

Гилкренски вспомнил инцидент с огнетушителями.

– Что тебе сказал мистер Кознер?

– Вот его точные слова: «Быстрей готовьте деньги! Они уже рядом!»

25

Конспирация

– Он наверняка блефует, – сказал Стивенсон, когда вертолет направился к материку. – Кознер пытается надавить на вас, чтобы поскорей получить деньги.

– А если нет? Вспомните черный лимузин, который таскается за мной с тех пор, как я сюда приехал.

Гилкренски сидел за креслом пилота и смотрел на темные облака, все гуще собиравшиеся над горизонтом. «Минерва» лежала на его коленях. Джил, все еще уязвленная и разгневанная, осталась на острове и продолжала работать с передатчиком «Дедала».

– Оставь меня в покое, – сказала она, когда он попытался объяснить ей свои чувства. – Я сама о себе позабочусь. Если тебе так нужен этот мошенник Кознер, беги его спасать. А у меня еще есть дела.

Последнее, что он увидел, была ее стройная фигура, решительно шагавшая обратно к маяку.

– Простите, доктор Гилкренски, – обратился к нему летчик. – Куда мне лететь?

– Эр-Джей, мы можем проследить мобильный телефон Кознера?

Стивенсон покачал головой:

– Вряд ли. Если бы сеть была местной – другое дело. У них ретрансляторы стоят через каждую милю. Но если Кознер использует GSM, он может быть где угодно.

– А как насчет автомобильных номеров? Вы проверили видеозаписи на бензозаправке?

– Да, и сперва я подумал, что он у нас на крючке. На пленке есть его кемпер, вот только машину этот пройдоха припарковал боком к камере, так что номеров все равно не видно.

– Наверное, он знал про камеру.

– Парень просто параноик.

– Можно мне посмотреть запись? – попросила «Минерва». – Возможно, я замечу какие-то детали, которые упустил мистер Стивенсон.

– Сомневаюсь, мадам. Впрочем, как хотите. Мы скопировали ее на гостиничный сервер.

Охранник сообщил «Минерве» коды доступа.

Через минуту Гилкренски уже смотрел зернистое изображение площадки перед автозаправочной станцией. Он увидел, как фургон Кознера подъехал к обочине, старик вышел из машины, исчез на какое-то время с другой стороны кузова и появился снова. К нему подошел работник, залил бак, получил деньги и вернулся в свою будку. Кознер огляделся по сторонам, нагнулся над бампером автомобиля, свинтил номера и быстро уехал.

– Ну вот, – сказал Стивенсон. – Номеров не видно.

– Он заплатил наличными, – заметил Гилкренски. – А я думал, что теперь в Штатах все пользуются кредитками.

– Наверное, боялся, что его выследят по карточке, – предположил Стивенсон. – Не зря же он так прячется от камер.

– Тогда где он берет деньги?

Тео вгляделся в опустевшую площадку. За колонкой, у которой раньше стоял кемпер Кознера, теперь виднелся банкомат. На его экране ясно запечатлелись название банка и время операции.

– Мария, – спросил Гилкренски, – ты можешь взломать банковский сервер?

Вертолет летел вдоль извилистого берега, направляясь от мыса Канаверал в сторону Майами.

– Скоро будет Уэст-Палм-Бич, – сообщил Стивенсон. – За ним Бока-Рэйтон. Позади него находится Форт-Лодердейл, но его почти не видно за новостройками вокруг Майами. Дальше в глубь материка уходит скоростное шоссе, и еще через пару миль мы у цели. Я тут частенько бывал раньше, но даже если мы собьемся с курса, всегда можно приземлиться и спросить.

– Ну да! – ухмыльнулся летчик. – Смешной ты парень!

Пилот взял вправо и полетел вдоль широкой автострады. Внизу промелькнул аэродром в Помпано-Бич, потом загородный клуб «Пальмира» и машины на Флоридской автостраде.

Гилкренски открыл «Минерву».

– Думаешь, с Джил будет все в порядке?

С экрана смотрело лицо Марии.

– Да, если она вернется засветло. Обещали шторм, погода может испортиться.

– Надо было уговорить ее вернуться вместе, – вздохнул Гилкренски. – Но она на меня сильно разозлилась.

– Смотрите, это уже шоссе Порт-Эверглэйдс! – крикнул Стивенсон. – Осталось совсем немного.

Старый дом одиноко торчал на частном участке у проселочной дороги. Вокруг разместились заросший пруд, флагшток с развевавшимся звездно-полосатым флагом и широкие лужайки, убегавшие к реке. Среди зелени были там и сям разбросаны скамейки, а огромный деревянный знак с облупившейся краской гласил: «Дом для престарелых. О вас позаботятся».

– Кажется, карточка Кознера была зарегистрирована на какую-то видеокомпанию? – спросил Гилкренски.

– Да, но это точный адрес, доктор, – сказал пилот.

– Тогда при чем тут дом для престарелых?

– Здесь много таких заведений. Старики со всех Штатов съезжаются во Флориду, потому что им нравится здешний климат. Вид у этих мест непрезентабельный, но внутри они выглядят очень прилично, особенно пансионы и загородные клубы. Где будем садиться?

Пока Гилкренски обдумывал ответ, на дорожке у дома появилась пожилая пара. Старики подняли головы, разглядывая вертолет. Тео заметил любопытные лица в окнах особняка и удивленных людей, прогуливавшихся в соседнем садике.

– Подальше от дома.

«Джет-Рейнджер» сел, подняв клубы пыли, и заглушил двигатели. К ним бежала женщина в белом халате. Ее лицо было напряженным и суровым, а глаза сверлили вертолет так, словно хотели пронзить его насквозь. Гилкренски захлопнул крышку компьютера и вылез из кабины.

– Что вы тут делаете? – крикнула женщина, перекрывая шум затихающих турбин. Потом она заметила униформу Стивенсона, табличку на его груди и кобуру на поясе. – Вы что, копы? Из отдела страхования?

– Мы ищем одну видеозаписывающую фирму, мэм, – ответил Стивенсон. – Она зарегистрирована по этому адресу на человека по фамилии Кознер.

Женщина прикрыла ладонью рот. Она оглянулась на здание и улыбнулась.

– Мы не вмешиваемся в дела своих клиентов, – сказала она. – Владелец заведения живет в Нью-Йорке. А мне просто платят за мою работу.

– Понятно, – пробурчал Стивенсон и вытащил из кармана портмоне. Он отсчитал несколько банкнот. – Значит, Кознер здесь?

– Сейчас нет, – ответила женщина, взяв деньги. – Это его ненастоящая фамилия. На самом деле его зовут Клайн, Ронни Клайн. Для своего бизнеса он пользуется псевдонимом, а заодно и нашим адресом. Но я не имею к этому никакого отношения.

– У него тут офис?

– Мистер Клайн живет в отдельной комнате. Так же, как и остальные гости.

– Можно ее посмотреть?

Женщина заколебалась.

– А у вас есть ордер на обыск или что-нибудь в этом роде?

– Мы здесь неофициально, мэм, – ответил Стивенсон, достав еще пару купюр. – Пока, по крайней мере.

– О… ну ладно.

Сотрудница повела их через лужайку к дому. Десятки глаз следили за ними из окон и с прогулочных дорожек. Когда они подошли ближе, на окнах заколыхались занавески.

– Гости взволнованы, – объяснила женщина. – В последний раз, когда к нам прилетал вертолет, у мистера Валетты случился сердечный приступ.

Они прошли через парадный вход в приемную. На полу лежал вытертый ковер, вдоль стен стояли пустые кресла. Сотрудница провела их мимо стойки в коридор. Солнце пробивалось сквозь мутные стекла и стоявшую в воздухе пыль. Шаги гулко стучали по голым доскам.

– Вот она, – сказала женщина, открыв дверь висевшим на поясе ключом. – Здесь он держит свои вещи.

Гилкренски заглянул через ее плечо в комнату. Внутри было темно.

– Можно войти?

– Вообще-то я не… – начала сотрудница, но Стивенсон уже снова потянулся за бумажником. – Ладно, смотрите, мне не жалко.

Она шагнула внутрь и щелкнула выключателем.

Обстановка помещения напоминала монтажный зал. У дальней стены на штативе стояла профессиональная видеокамера, нацеленная на изношенный диван. Стол занимали компьютер, принтер и подставки для бумаг, набитые финансовой документацией. Рядом со столом на металлических стойках разместились две студийные системы видеомонтажа.

Остальную часть комнаты заполняли видеокассеты в красочных обложках. Они аккуратными стопками возвышались у стены, торчали из больших коробок и врассыпную покрывали пол. Гилкренски подобрал одну кассету и прочитал заголовок: «Крушение летающей тарелки в Розвелле, свидетельства очевидца». На обороте были напечатаны размытый снимок какой-то старушки и логотип фирмы-производителя. Тео бегло проглядел еще несколько кассет – «Шаттл „Атлантис“ и НЛО», «Кто убил Кеннеди?», «Зона 51: пришельцы в Америке».