Теодор Гилкренски (№2) - Вопрос времени

– Как насчет вашей племянницы?

– Доктор Гилкренски, постарайтесь уяснить себе, что произошло. Казуёси Сайто – человек, создавший вместе со мной эту фирму, – считал нас чем-то вроде новых самураев, и я старался управлять компанией честно, так же, как и он. Однако времена изменились. Экономика в Японии переживает не лучшие времена. Везде скандалы, коррупция, самоубийства. «Маваси-Сайто» не исключение. После вашего сокрушительного удара, когда вы заставили нас вернуть акции на пять миллиардов английских фунтов, правление нашей компании пришло в отчаяние. Я обязан вам гири за спасение моей племянницы, доктор Гилкренски, но они – нет. Имейте это в виду и выслушайте то, что я вам скажу.

– Я весь внимание.

– Японские власти официально признали Юкико сумасшедшей. Считается, что в детстве она получила душевную травму, которая усугубилась три года назад, после смерти ее отца. Она больше не работает в «Маваси-Сайто» и, возможно, уже давно не отвечает за свои поступки.

Джессика замерла, глядя на экран.

– Ах вы, хитрые мерзавцы! – прошептала она. Гилкренски сдвинул брови:

– Ты о чем?

– Разве ты не понимаешь, Тео? Если Юкико Фунакоси безумна, значит, ни ее дядя, ни «Маваси-Сайто» не несут никакой ответственности за все, что она натворила… начиная с убийства Марии! Они просто скажут, что были ни при чем, и даже… О Господи!

Она умолкла, зажав рот рукой.

– Мисс Райт, господин председатель, я глубоко сожалею о тех страданиях, которые моя племянница причинила вам в последний год. Мы с вами знаем правду. Но правление «Маваси-Сайто» заявит, что она убила вашу жену в состоянии психического расстройства и, следовательно, не может быть привлечена к суду. Оно заявит также, что вы, напротив, вполне сознательно заставили меня передать вам нашу долю акций «РКГ» в обмен на обещание восстановить нашу компьютерную сеть после атаки запущенного вами вируса.

– Тео не посылал вам вирус! – возмутилась Джессика. – Это сделал ваш агент Делгадо, когда попытался загрузить операционную систему с нового компьютера Тео.

Фунакоси печально кивнул.

– Кроме того, оно заявит, что в это время мисс Райт и мистер Делгадо находились… э-э… в очень близких отношениях. Иначе говоря, они были любовниками.

Джессика покраснела от гнева.

– Какого черта…

Но Гилкренски не дал ей договорить.

– Если я вас правильно понял, Фунакоси-сан, вы хотите полностью откреститься от этой истории и заодно выдвинуть обвинения лично против меня?

Фунакоси выпрямился в своем кресле.

– Мне не нравится то, что происходит, но я не в силах это изменить. Мое слово больше ничего не значит.

– А Юкико?

– Все связи с ней разорваны. Как только ее рана зажила, она легко ускользнула от больничной охраны и исчезла. Не знаю, какой бес ее обуял. Возможно, она действительно сошла с ума.

– Она может добраться и до вас, – заметил Гилкренски. – Вы тоже стоите в ее списке.

– Знаю, – ответил Фунакоси. – Но смерть меня больше не страшит. Я беспокоюсь за вас и мисс Райт. А теперь, господин председатель, наша частная беседа подошла к концу. Дальше мы будем общаться только через официальных представителей.

Экран погас.

Джессика рухнула в кресло Тони Делгадо и испустила глубокий вздох.

– Вот мерзавцы! Здорово придумали. Даже если полиция поймает Юкико и та во всем признается, кто ей поверит? Теперь они потребуют вернуть их акции и не успокоятся, пока окончательно нас не обанкротят!

Гилкренски смотрел в окно на просыпающийся город. Это утро опустошило их обоих. Мертвые тела в комнате, бесконечные расспросы полиции, постоянный страх, что Юкико снова совершит то, что уже сделала однажды…

– Японцы больше не получат место в совете директоров, – сказал он. – Я на пушечный выстрел не подпущу их к «Минерве».

Джессика положила на стол очки и провела рукой по волосам, пытаясь сосредоточиться и мыслить стратегически, несмотря на головокружение.

– Но чем мы можем их побить? Как доказать, что Делгадо переслал план твоей «Минервы» по заданию «Маваси-Сайто»?

Гилкренски отвернулся от окна.

– Все находится в «Минерве». Дневник Юкико, секретные файлы «Маваси-Сайто» – абсолютно все. Пока информация передавалась в Токио, программа сделала с них полную копию и отправила на второй прототип в Ирландию. У Пэт О'Коннор есть какие-нибудь сдвиги с аппаратной несовместимостью?

– Не знаю. Я запретила звонить мне в номер последние два дня, как только мы с тобой… помнишь?

Гилкренски взглянул на кроваво-красную зарю.

– А тем временем Юкико бродит по Лондону со своим самурайским мечом, миллионами ее отца и жаждой мести. Полиция ее никогда не выследит. Да и как это сделать? Чужая помощь ей не нужна, и мы понятия не имеем, где она может прятаться.

– Не забывай, что Тони тоже рядом, – заметила Джессика. – Ты сам его отпустил.

Гилкренски повернулся к ней лицом.

– Если она его найдет… – Он покачал головой. – Да поможет ему Бог.

5

Старые друзья

В Лоустофте суровая зима. Свирепый ветер, задувая с ледяных полей России, несется через Северное море и обрушивает волны на береговой маяк, одиноко стерегущий безлюдные причалы. Пляжи и набережные словно вымирают, оставляя на дорожках только самых упорных бегунов, а рыбачьи лодки из Бостонской флотилии кучками сбиваются за волнолом. Охрипшие чайки, хорошо знакомые с северной погодой, стараются спрятаться в более теплых озерцах и речках Норфолк-Бродс и мечтают о весеннем солнце.

Тони Делгадо шел по узкой дороге, чувствуя, как налетавший с холма ветер пронизывает его сквозь тонкий плащ. Шуршащие пакеты с утренними покупками колотили по ногам и впивались в руки, перетягивая их, как жгуты. Положив продукты на землю, Тони осторожно разжал пальцы, чтобы восстановить кровообращение, потом сложил ладони возле рта, подышал на них теплым воздухом и, забрав пакеты, поплелся дальше.

На загородный дом на Саксон-роуд, расположенный у нижней скалы возле Пэйкфилд-Черч, шквал обрушивался с особым остервенением. Подходя к воротам, Тони слышал, как деревянные створки гремят за железной щеколдой и трутся о голые прутья ежевики. Садовые кусты давно не стригли. Когда он приехал сюда после своего краха, на внутренней стороне окон лежал лед.

Тони остановился в тесном проходе между дверью и оградой и нашарил в кармане ключи. Хотя в комнатах было холодно, как в леднике, дом имел два важных преимущества, которые делали его идеальным местом для укрытия. Во-первых, в «РКГ» никому бы в голову не пришло искать его в любовном гнездышке Джессики. Во-вторых, здесь находился ее компьютер, соединенный кабелем со штаб-квартирой фирмы и позволявший ему быть в курсе всего, что происходило в офисе.

Тони вспомнил Джессику и подумал о том тихом отчаянии, которое он чувствовал в ней каждый раз, когда занимался с ней любовью. В остальных аспектах своей жизни она была опытным стратегом, смело проводившим свои кампании и одерживавшим все новые победы. И только в этом тайном уголке своей души Джессика чувствовала себя беспомощной. Сердце говорило ей, что она брошена, отвергнута ее первой и единственной любовью. А Тони был просто утешительным призом, который она позволила себе за неимением лучшего.

Он вставил ключ в американский автоматический замок, открыл дверь, вошел в узкую прихожую… и застыл на месте.

В доме было тепло!

Из гостиной доносился чуть заметный запах ладана. В комнате играла тихая музыка – старая мелодия, которую он слышал в незапамятные времена.

Тони охватила паника. Неужели Джессика его выследила? Сейчас она должна нежиться в лондонской постели вместе с Гилкренски или работать в офисе, погрузившись в свое большое кожаное кресло… Но ладан?

– Джессика?

Никакого ответа, только музыка.

Он осторожно открыл дверь и заглянул в гостиную.

Шторы на окнах были закрыты так же, как он оставил их, когда уходил из дома. Но теперь на каминной полке горели две теплые свечи, в очаге со свистом горел газ, а на кофейном столике посреди гостиной курилась тонкая ароматическая палочка, выпуская под потолок прямую струйку дыма. Делгадо закрыл за собой дверь. Дым изогнулся, затрепетал и рассеялся в воздухе.

– Джессика?

Делгадо уже собирался направиться к спальне, когда в проем двери скользнула узкая женская ступня и толкнула створку, отворив ее пошире. Тони в оцепенении смотрел, как следом за ступней появилась стройная лодыжка, потом колено и бедро… и нога исчезла.

Послышался шелест легкой одежды и мягкий звук тела, вернувшегося на постель.

– Тони, я тебя жду. Иди ко мне.

Он прирос к полу, лихорадочно бросая взгляды на спальню и входную дверь, готовый в любой момент пуститься в бегство.

– Не бойся, Тони. Мне очень плохо. Помоги мне.

В памяти Делгадо промелькнули картинки из прошлого – очаровательная улыбка, точеное лицо, гибкая женская фигурка у его плеча… Затем предательство, шантаж и его ужасная ошибка, когда он запустил смертельный вирус «Минервы» на центральный сервер «Маваси-Сайто».

Снова ее голос – тихий, слабый, умоляющий:

– Тони! Помоги мне, прошу тебя. Мой дядя вышвырнул меня на улицу. Больше мне некуда пойти. Пожалуйста!

– Юкико?

Она сидела на кровати в его банном халате, уткнувшись в колени подбородком, словно маленький ребенок. Рукава одежды были закатаны почти до плеч. По правой руке от запястья до локтя тянулся длинный шрам с блестящими металлическими скрепками.

– Мне зашили рану, – прошептала она. – Я едва не умерла.

Делгадо подошел к кровати, поставил стул спинкой вперед и уселся на него верхом, не спуская с нее глаз. Одежда Юкико – джинсы, куртка и тяжелые ботинки – аккуратной кучкой лежала возле гардероба. Рядом стоял большой рюкзак с прикрученной сверху плащ-палаткой.

– Что случилось? – спросил он.

Юкико легким движением переменила позу и встала на колени, оказавшись прямо перед ним. В приоткрывшемся халате мелькнула ее грудь. Блестящие волосы японки были откинуты назад и заколоты гребенкой из слоновой кости. Она казалась слабой и беспомощной.

– Гилкренски пытался меня убить. Когда я попала в больницу, мой дядя и его совет директоров заплатили докторам и объявили меня сумасшедшей. С деньгами можно сделать все, что угодно.

Делгадо бросил на нее жесткий взгляд.

– Почему они так поступили?

Юкико с вызовом вскинула голову.

– Потому что у них нет понятия о чести. Все, что им известно, – это жадность. Как иначе они могли бы отказаться от меня и от всех моих действий? Обман и ложь – вот их оружие. То же самое сделал Гилкренски, когда обрек на банкротство моего несчастного отца, также поступила Джессика Райт, устроив вокруг моей матери скандал, который в конце концов свел ее в могилу. Всегда и всюду – обман и ложь! Я знала, что рано или поздно они доберутся до меня…

Она взглянула на него, и Делгадо увидел слезы на ее глазах. Он почувствовал, что его сердце начало оттаивать. Ему хотелось броситься на ее защиту, так же как много лет назад…

Но теперь он знал, к чему это приводит.

– Ты причина всех моих несчастий, – сказал он. – Ты затащила меня в постель в Сингапуре и шантажировала с помощью поддельного банковского счета. Ты заставила меня спать с Джессикой Райт и украсть ее компьютерный пароль, а потом использовала, чтобы добраться до жены Гилкренски. Из-за тебя я потерял все. С какой стати мне тебе помогать?

Юкико опустила голову. Еще один хитрый трюк? Делгадо заметил, как она вытерла слезы рукавом халата.

– Потому что ты мне нужен, – ответила она тихо. – Я могу тебе все возместить. Пойми – в этом деле я такая же жертва, как и ты. Мне очень жаль, что пришлось тебя использовать. Признаю, я была слепа к твоим чувствам и поступала плохо. Но теперь все будет по-другому. Вот увидишь, я сумею тебя отблагодарить!

Она подалась вперед, опершись руками на кровать. Полы ее халата разошлись еще шире.

– Интересно, как?

– Я богата, Тони. Деньги дадут тебе все, что ты захочешь. Миллионы долларов! Понимаешь? Я действительно могу тебя отблагодарить. Только помоги мне, прошу тебя!

Юкико спустила ноги на пол и подошла к стулу, на котором он сидел. Потянув за кончик пояса, она распустила узел, и тяжелая ткань скользнула по ее плечам и бедрам, бесшумно свернувшись на ковре. Японка вытянулась, закинула руки к голове, приподнимая груди, и вынула заколку из слоновой кости. Черные волосы живой волной хлынули ей на спину, поблескивая в пламени свечей.

Делгадо отодвинул стул и шагнул к девушке. Юкико взяла его за пояс, расстегивая пряжку на ремне.

– У нас еще все получится, – прошептала она, увлекая его назад к постели. – Тебе нечего бояться…

6

Сентиментальная проулка

Джессика сидела в кабине вертолета и чувствовала, что рев моторов режет ей уши, как циркульная пила. Когда звук турбин достиг пронзительного свиста, машина зависла над землей, плавно развернулась в воздухе и понеслась от аэропорта Корк на север, в сторону города.

Она смотрела на руки Тео, крепко державшие штурвал, и замирала от желания их коснуться. С тех пор, как из его бумаг выпала фотография Марии, между ними образовалась трещина. Больше всего на свете ей хотелось вернуть их последнюю неделю в Лондоне, но она знала, что сейчас думать об этом бесполезно.

Вертолет описал широкую дугу над городом и свернул к долине реки Ли. Джессика знала, что на запад есть более короткий путь. Значит, у Тео на уме совсем другое.

Он совершал сентиментальную прогулку в прошлое.

Внизу простиралась знакомая земля, каждым уголком напоминавшая ему Марию, заветные места, где они назначали друг другу встречи, бродили по дорожкам, предавались страсти. А она… Она была непрошеным гостем, хуже того, соглядатаем, который тайком читает чужие письма. Прикасаться к нему не имело смысла. Тео ей больше не принадлежал.

Его мысли были далеко отсюда…

* * *

Гилкренски опирался ногами на прозрачный пол кабины и смотрел, как внизу проплывают серые корпуса университетского кампуса. Кирпичный куб библиотеки, где он впервые встретился с Марией, быстро сменился зеленым двориком – там он снова нашел ее после того, как решил, что потерял навсегда. Сразу за кампусом под вечерним солнцем поблескивала река. Тео нажал на упругие педали и наклонил штурвал влево, следуя на запад вдоль яркой полосы воды. Внизу промелькнули стеклянный монолит городской ратуши, пенящийся водопад возле плотины и чуть дальше, в тихой заводи, маленький паб, где они с Марией впервые обменялись взглядами на жизнь. Даже их старая скамейка была на прежнем месте, только теперь на ней никто не сидел.

Гилкренски направил машину дальше к югу, и под ними заскользила буйная растительность Уэст-Корка. Позади остались двойные шпили Иннишэннона, городки Бэндон, Клонакилти и Скибберин. С левой стороны медленно накренилась темная чаша озера Лох-Хайн, а через минуту они уже парили над морем, почти задевая мачты прибрежных яхт в Балтиморской гавани. Тень от вертолета махнула по точеным очертаниям островка Шеркин. Последние лучи солнца подрумянили кучевые облака, и они пылали в небе, словно вихри розового пламени.

– Красиво, правда, Джесс? – спросил он.

* * *

Джессика услышала его вопрос в наушниках и медленно кивнула, чувствуя, что ей хочется расплакаться.

– Да, – ответила она после долгой паузы. – Очень красиво.

Они поднялись над черной громадой острова Кэйп-Клир с его глубокой бухтой и внушительными башнями ветровой электростанции. К западу над материковой сушей все пышнее расцветал закат. Вертолет срезал путь над скалистыми вершинами по кромке острова, и они начали удаляться прочь от берега, в быстро темнеющее море. Джессика увидела, как Гилкренски включил селектор на своей рации, выбрал шестнадцатый канал и нажал кнопку связи.

– Таскар? Таскар? Это «Гольф Индия Лима», «Гольф Индия Лима». Я приближаюсь к вам со стороны Кэйп-Клир. Вы меня слышите? Прием.

В наушниках Джессики слышался только шум помех. Тео повторил запрос, и ему ответили:

– "Гольф Индия Лима", это Таскар. Следуйте курсом шесть. Прием.

Гилкренски переключил канал, и в рации раздался новый голос:

– Тео? Это ты? Слава Богу. Пэт О'Коннор на связи. Мы уже который день тебя ищем. Прием.

– Пэт? Прошу прощения. В последнее время мы были отрезаны от мира. Я не знал, что ты меня разыскиваешь.

– Разве мисс Райт не передала тебе мое сообщение? Я говорил с ней на прошлой неделе, но она сказала, что ты очень занят.

Гилкренски взглянул на Джессику. Его брови сдвинулись.

– На прошлой неделе? Мисс Райт сейчас со мной, Пэт, – сказал он. – Что за сообщение? Прием.

– Какую новость сказать первой – плохую или хорошую?

– Начни с хорошей, – ответил Гилкренски. – У меня был трудный день.

– Мы справились с несовместимостью между программной средой «Минервы-3000» и аппаратной частью нового проекта.

– А плохая новость?

– Надеюсь, мисс Райт передала тебе то, что я во всех подробностях рассказал ей на прошлой неделе?

Тео снова покосился на Джессику, и она почувствовала, как трещина между ними превратилась в пропасть.

– Я хочу услышать это от тебя, – ответил он.

В наушниках воцарилась пауза. Наконец Пэт О'Коннор сказал:

– Раз уж вы оба летите сюда, думаю, вам лучше посмотреть на все собственными глазами. Возможно, узнав про ваш приезд, она согласится с нами сотрудничать.

– Она? Ты о ком? Прием.

– Сам все увидишь, Тео. Жду тебя на посадочной площадке. Конец связи.

Рация умолкла.

– Что это значит? – спросил Гилкренски. – Почему ты не сказала мне о звонке Пэта?

– Я хотела как можно дольше побыть с тобой наедине.

– Не понимаю.

Джессика чувствовала на себе взгляд Гилкренски, но смотрела вперед, на море и приближающийся остров.

– Скоро сам все узнаешь, – сказала она.

* * *

Вертолет обогнул высокие скалы к северу от Таскара и повернул на юг. Джессика увидела, как под ногами замелькал каменистый ландшафт и среди безжизненной пустыни, как оазис, блеснула маленькая бухточка. На берегу моря стоял большой дом – старый викторианский особняк, к которому Тео пристроил два новых крыла для лаборатории и офисных помещений. Рядом с домом расположились убегавшие к воде сады, вертолетная площадка и причал.

Вид у пейзажа был вполне идиллический, но она знала, что вся округа напичкана тщательно спрятанными телекамерами, радарами и приборами ночного видения, которые защищали это место, словно крепость… или тюрьму.

Гилкренски развернул вертолет против ветра, мягко спустился вдоль холма и устремился над крышами строений к букве "Н", нарисованной в круге посадочной площадки. Как только машина встала на свои полозья, к кабине, не обращая внимания на вращавшийся винт, бросилась высокая фигура в белой штормовке. Джессика увидела синие глаза и всклокоченные ветром дымчатые волосы. Подбежавший мужчина открыл дверцу с видом обиженного ребенка.

– Что у вас стряслось? – крикнул Гилкренски сквозь шум затихающих моторов.

Пэт О'Коннор подозрительно уставился на Джессику.

– Как я уже сказал, есть новости плохие и хорошие. Новая «Минерва» на порядок быстрее старой. Биочип удивительно стабилен. Мы ускорили нейросеть, применив интеллектуальную память, а оболочку сделали из углепластиковых полупроводников, превратив ее в солнечную панель. Теперь она питается от солнца.

– Тогда в чем проблемы? – спросил Гилкренски, спрыгнув на землю и согнувшись под винтом. – Разве исходная программа не должна работать еще лучше?

– В том-то и дело, – ответил О'Коннор. – Она работает слишком хорошо. Мы потеряли над ней контроль.

– То есть?

– Я не могу это объяснить. Когда мисс Райт отказалась передать тебе мое сообщение, нам пришлось вызывать независимого эксперта. «Минерва» выбрала доктора Кирван.

– Кто он такой? – спросила Джессика. – Еще один компьютерный гуру?

– Не он, а она, – ответил Гилкренски. – Специалист по психологии.

Джессика остановилась на ступеньках лесенки, уводившей с посадочной площадки.

– Вам понадобился психолог, чтобы решить проблемы с компьютером?

– Она была близкой подругой Марии, – обронил Гилкренски и повел ее кратчайшей дорогой к дому.

В холле у винтовой лестницы их ждала невысокая хрупкая женщина чуть старше сорока, в черном жакете и длинной юбке, смятых так, словно она спала прямо в одежде. Джессика увидела худощавое тонкое лицо и тугой узел густых каштановых волос, тронутых ранней сединой. Но больше всего ее поразила в этой женщине исходившая от нее энергия. Когда Тео подошел ближе и протянул ей руку, она уставилась на него с нескрываемым бешенством.

– Привет, Кэти.

Ее правая рука влепила ему увесистую пощечину.

– Мерзавец! – выпалила она. – Гнусный мерзавец.

Гилкренски потер пострадавшую щеку и подвигал челюстью.

– Джессика, позволь представить тебе доктора Кэтрин Кирван. Кэти, это Джессика Райт, мой исполнительный директор.

Джессика смотрела на них разинув рот.

– Могу я узнать, что все это значит?

Доктор Кирван повернулась к ней. В ее глазах еще пылала ярость.

– Это значит, мисс Райт, что ваш фанатичный, бессердечный и совершенно спятивший ученый устроил эксперимент, достойный барона Франкенштейна!

– Она ненастоящая, Кэти, – заметил Гилкренски. – Там, в машине, ненастоящая Мария.

Доктор Кирван обожгла его гневным взглядом.

– Я не идиотка, Тео, и знаю, что такое компьютеры. Последние сорок восемь часов я беседовала с ней без перерыва. Конечно, это не Мария. Но и машиной ее тоже уже не назовешь.

Горевшие на подъездной аллее фонари внезапно мигнули и погасли. Где-то в доме загудели запасные генераторы, и свет вспыхнул снова. Доктор Кирван взглянула на длинный коридор, уходивший в сторону лаборатории.

– Вам лучше пойти к ней, – предложила она. – Через камеры наблюдения она видит все помещения в доме, значит, ей уже известно, что вы здесь. Думаю, она будет мешать нам до тех пор, пока вы с ней не встретитесь. Мы сможем поговорить по дороге.

Кирван развернулась и быстро направилась по коридору, увлекая за собой Джессику и Тео.

– Почему вы называете ее «она»? – спросила Джессика.

– Я уже объяснила, мисс Райт: потому что «Минерва-3000» больше не машина. Это живое и мыслящее существо. Моя специальность – психология развития. Обычно я изучаю человеческую личность в состоянии стресса. А сейчас мы имеем дело с неизвестно откуда взявшимся сознанием, которое полностью дезориентировано в эмоциональном плане.

Джессика улыбнулась:

– Вы хотите сказать, что компьютер сошел с ума?

– Мисс Райт, мне не до шуток. Это серьезная философская проблема. С тех пор, как биочип «Минервы-3000» вступил в действие, она является сознательным существом. Она считает себя тем же самым, что и мы, – живым, думающим организмом…

– Но это всего лишь глупая машина!

– В таком случае ваш мозг – тоже всего лишь «глупая машина», – парировала Кирван, остановившись перед кабинетом Тео. – То, чем мы мыслим, – это усложненный вариант белкового биочипа, на котором работает «Минерва», не более того. Как и мы, она считает себя личностью. И подобно нам обладает потенциалом эмоционального развития, в чем, собственно, и заключается наша проблема…

– Трудно в это поверить! – воскликнула Джессика, качая головой.

– В самом деле? – Кирван рывком открыла дверь. – Мария, к тебе пришел Тео.

7

Виртуальная возлюбленная

После светлого коридора в кабинете было темно, как в пещере, только слабо поблескивали корешки на книжных полках. Джессика бегло просмотрела их и снова почувствовала себя незваным гостем, беспардонно лезущим в чужую жизнь. Везде стояли книги Марии – медицинские справочники с малопонятными названиями, труды по первобытным ритуалам, энциклопедия магии и колдовства, перевод китайской «И цзин» и, конечно, тексты древних пирамид.

Джессика остановилась возле Тео. У нее было чувство, что она вторглась в какое-то святилище…

Негромкий женский голос заставил ее вздрогнуть.

– Тео! Как я рада тебя видеть.

В глубине комнаты мерцал зыбкий квадрат света, на котором в полный рост стояла красивая женщина в незабудковом платье. Ее пышные, медного оттенка, волосы свободно струились по плечам, а зеленые глаза взволнованно блестели.

Джессика остолбенела. Пэт О'Коннор предупредил ее о новом облике «Минервы», но она не ожидала ничего подобного. Из груди у нее невольно вырвалось:

– Но ведь она мертва!

– Это только иллюзия, – пояснил за спиной Пэт О'Коннор. – Высококачественная голографическая проекция, созданная с помощью лазерных лучей. «Минерва» сама разработала схему и пригрозила отключить нам электричество, если мы не воплотим ее в жизнь. Изображение генерируется стоящим на столе компьютером, но она никого к нему не подпускает. Вот мы и вызвали доктора Кирван, чтобы она потолковала с ней по душам.

Компьютерная модель узнала Джессику.

– Я вижу, мисс Райт тоже здесь.

– Разумеется, – раздраженно буркнула Джессика. – А что, это проблема?

– Я слышала, что Кэти не могла с вами связаться в последние дни, – невозмутимо продолжала модель. – Я тоже пыталась это сделать, но обнаружила, что вы вытащили батарейки из своего «Смартмэйта» и полностью отключили аппарат. Зачем вы это сделали?

– Тео, это просто смешно! – воскликнула Джессика, повернувшись к Гилкренски. – Машина делает мне выговор.

Пэт О'Коннор коснулся ее плеча:

– Не волнуйтесь, мисс Райт. «Минерва» вмешивается буквально во все – от компьютеров, контролирующих нашу систему безопасности, до Всемирной паутины.

Джессика взглянула на стол, где под мерцающим изображением стоял новый прототип «Минервы». Он выглядел как чемоданчик с монитором на открытой крышке и встроенной видеокамерой, смотревшей на нее двумя красными глазками.

– О чем ты хотела со мной поговорить, Мария? – спросил Гилкренски.

– Обо всем, что случилось после моей вторичной загрузки из Японии, – ответила модель. – Пэт О'Коннор был очень добр. Он пытался со мной работать, но ты делал это гораздо лучше. Мне тебя не хватало. Почему мисс Райт не хочет, чтобы я с тобой разговаривала? Она меня не любит?

– Не думаю, что это так, Мария.

– Но теперь ты останешься со мной и мы будем разговаривать?

– Обязательно, – ответил Гилкренски. – Но сначала нам надо решить один вопрос. Среди твоих файлов есть информация о Тони Делгадо и Юкико Фунакоси. Мы ожидаем судебного иска против корпорации и меня лично. Я должен получить эти сведения.

– И больше ничего?

– Больше ничего.

Женщина нахмурилась:

– Почему ты мне лжешь?

– Я лгу? О чем ты говоришь?

– Сегодня в 01.33 в лондонской штаб-квартире «РКГ» произошел инцидент. Мисс Фунакоси убила пять охранников из ночной смены и забрала свой вакидзаси. После этого вы встретились с мисс Райт и решили, что для вас будет лучше покинуть страну и вместе улететь во Флориду. Это была идея мисс Райт. Если хотите, я могу предоставить полную запись вашей беседы и…

– Откуда ты узнала, черт возьми? – Джессика возмущенно шагнула к дрожащему изображению, которое холодно взглянуло на нее в ответ. – Ты что, шпионишь за нами?

– Безопасность Тео – дело первостепенной важности, – заметила «Минерва». – После происшествия в Каире вы сами распорядились полностью переоборудовать систему безопасности в лондонском здании. Теперь она включает пятьдесят шесть цифровых камер, связанных с центральным компьютером, к которому я имею доступ через спутник, – точно так же, как к аналогичным системам, контролируемым «Бритиш телеком» и лондонской полицией.

– Боже милосердный, Тео! Ты должен выключить эту штуку! – воскликнула Джессика, обернувшись к Гилкренски. – Она сошла с ума.

– С моим мозгом все в порядке, – возразила ей модель. – Доктор Кирван считает, что для своего возраста я развиваюсь вполне нормально, а мои нейросетевые центры и логическая периферия работают просто безупречно.

– Поздравляю!

– А вот вы, мисс Райт, – невозмутимо продолжала «Минерва», – совершаете серьезную ошибку, полагая, что Тео может находиться где-то в большей безопасности, чем на этом острове и под моей защитой!

Джессика уставилась на призрачную фигуру, не веря своим ушам.

– Тео, я не сплю? Если ты немедленно не выключишь эту… эту железяку, я сама с ней разберусь!

– Мисс Райт, хочу напомнить, что после смерти Марии Гилкренски этот дом был специально оборудован для защиты Тео от возможных атак в будущем. У него здесь много дел, и я, разумеется, буду помогать ему в работе.

– Ничего подобного! Он отправится во Флориду, а ты останешься здесь!

– Мисс Райт, – предупредила Кирван, – будьте осторожны.

– Говорю вам, я не потерплю, чтобы какой-то чертов компьютер читал мне нравоучения! – взбесилась Джессика. – Фунакоси способна на все. Рано или поздно она доберется сюда, и тогда ее уже ничто не остановит. Единственный шанс Тео – уехать туда, где она не будет его искать.

Голографическая модель бесстрастно скрестила руки на груди.

– Я отлично могу защитить Тео, – заявила машина. – Остров полностью отделен от материка и имеет одиннадцать независимых уровней защиты, которые целиком находятся под моим контролем. Кстати сказать, не развяжи вы тогда войну с японцами, Тео был бы сейчас в полной безопасности, а его жена осталась бы жива.