Посвящается Джейн

Благодарности

Хочу выразить искреннюю признательность редактору Гаю Шортлэнду и всем сотрудникам «Пулбэг-пресс», помогавшим мне в осуществлении моего самого амбициозного на сегодняшний день литературного проекта. Как всегда, не могу не упомянуть заслуг моего личного главного редактора Лолы Кейз-Макдонелл, Лиз Хайлэнд и Джиллиэн Марки, оценивших первые наброски этой книги, а также Пегги Крукшэнк и всех моих друзей из общества «Резонанс». Особая благодарность моему литературному агенту Целии Кэтчпол за ее неизменную поддержку и добрые слова.

Ричард Кейз-Макдонелл оказал мне неоценимую помощь в технических вопросах, касающихся электронной индустрии США, а также топографии залива Сан-Франциско. Капитан Хоббс из Музея военно-морской авиации в Йовиле великодушно разрешил мне осмотреть тяжелый бомбардировщик «Эвенджер» под бдительным оком главного эксперта Дэвида Морриса. Робин Рэйн поделился своими знаниями о подводной лодке «Элвин», Ивонн Макфэдден провела глубокую рекогносцировку ресторана «Мэйсон» и отеля «Фэрмонт», а Энда Маккэйб дала ценные советы по компьютерной защите. Питер Шерифф и другие члены клуба «Кеншо» научили меня азам японского боевого искусства кендо.

Arigato gozaimasu![1]

Я часто пользовался любезностью моих товарищей и коллег, искушенных в самых разных областях человеческих знаний. Филипп Браун и Мэдлин Гордон неоднократно консультировали меня по вопросам медицины. Кевин Мориарти ознакомился с окончательным вариантом моей книги и сообщил немало полезной информации, начиная с искусственного интеллекта и кончая истребителем «F-16». Орла Ни Шейлашэр не только посвятила меня в некоторые тонкости компьютерных технологий, но и внесла важные поправки в саму рукопись.

Go raibh mile maith agat![2]

Я крайне признателен моим «тайным агентам» во Флориде – Робину Дено в Орландо и Вивьен Эванс в Майами, – а также всем людям, которые щедро делились со мной своими знаниями и опытом, помогая сделать виртуальный мир Тео настолько реалистичным, насколько это было в моих силах. Все ошибки, допущенные в интерпретации их сведений, лежат целиком на моей совести.

Хочу еще раз поблагодарить своих детей, Дженни, Уильяма и Джесси, за то, что они с большой терпимостью отнеслись к моим воображаемым друзьям и послушно выполняли просьбу, вывешенную на двери моей комнаты: «Соблюдайте тишину!»

Круто, чуваки!

Наконец, я выражаю благодарность и восхищение своей жене Джейн, которая начала свое собственное путешествие как раз в то время, когда я продолжал свое: один лагерь, две вершины. Эта книга, так же как и предыдущая, посвящается тебе.

Спасибо!

Пролог

Пропавший патруль

5 декабря 1945 года. 5.22 по местному времени

– Как только у одного из самолетов кончится горючее, все садимся на воду. Приказ ясен?

Манкуццо слушал звучавший в наушниках голос и чувствовал, как его переполняет ярость. Чертовы офицеры!

– Если бы мы взяли курс на запад, то были бы уже на базе!

– Лиса Четыре-ноль, это Лиса Два-восемь. Повторяю, как только у одного из наших опустеют баки, все идем вниз. Ты знаешь правила, Четыре-ноль. Мы одна команда.

– Приказ понял, Манкуццо! – крикнул сидевший впереди Айзнер.

Бобби Айзнер был зеленым юнцом, которому едва стукнуло двадцать. Этот парень рвался в бой, потому что так приказал Тэйлор.

Манкуццо развернулся в своей тесной кабине и вгляделся в ночь. По стеклу горизонтальными штрихами чертил дождь. Где-то далеко внизу, во мраке ночного шторма, ветер вспенивал огромные буруны. Сажать на них пять десятитонных «Эвенджеров» было чистым самоубийством. Даже если бомбардировщики не взорвутся при ударе о воду, все равно никто не выживет среди моря.

Манкуццо смотрел на свое отражение в стекле кабины и проклинал все на свете. Какого дьявола они с Ронни потащились в эту летную школу?

Хотели сбежать с фронта.

А потом их бросили в самое пекло на атолле Тарава. И опять там что-то напутали офицеры…

Им сказали, что это будет простая операция против кучки японцев и корейцев, рассеянных ударами тяжелой артиллерии и бомбардировкой с воздуха. Но похоже, снаряды отскакивали от японских укреплений, как горошины, а налеты авиации отменили из-за плохой погоды.

– Манкуццо! Подтверди приказ!

Голос Айзнера вернул его к действительности. Почему он еще во время брифинга в Форт-Лодердейле не сообразил, что к чему, и не прикинулся больным, как тот парень Кознер из экипажа лейтенанта Гербера? Проблемы начались уже с того, что возглавлявший миссию пилот-инструктор – новый лейтенант по фамилии Тэйлор – появился с опозданием и попросил заменить его кем-нибудь другим.

Первая ошибка!

Тэйлор не знал местности, но других пилотов на его место не нашлось. И в десять минут третьего, с задержкой в двадцать пять минут, они поднялись с аэродрома в небо над Атлантикой, чтобы, благополучно разбомбив первую цель – остатки какой-то старой посудины, – направиться на север, к острову Большой Багама, где им предстояло сделать новый разворот и вернуться на базу, описав огромный треугольник.

Тут их ждала ошибка номер два.

Компас Тэйлора начал барахлить. Он поручил прокладку курса капитану Пауэрсу, но сам не стал следовать его инструкциям. Наверное, считал, что ему виднее.

Не успели они опомниться, как налетел шторм и самолеты заблудились. А кругом на миллионы миль одна вода!

Но Тэйлор и не подумал обращаться за помощью по радио. Он сказал, что для компании стажеров менять курс прямо посреди полета – значит напрашиваться на неприятности. Черт возьми, неприятностей у них и так хватало! Надо было сразу поворачивать на запад, возможно, сейчас они бы уже вернулись в Форт-Лодердейл. Но теперь было уже поздно. Манкуццо вместе с другими застрял среди непроглядной тьмы на высоте трех с половиной тысяч футов над землей, баки в его самолете стремительно пустели, а офицеры продолжали переругиваться по радио. Но он больше не станет рисковать ради них своей жизнью. Только не после Таравы…

Когда его взвод причалил к берегу, все выглядело так, словно они напали с надувной лодки на вооруженный до зубов линкор. Тех, кого не смыло залпами японских пушек, изрешетили пули из спрятанных в гнездах пулеметов. Горстка выживших солдат – в том числе они с Ронни – продержалась до вечера, а потом, когда стемнело, на них со всех сторон посыпались японцы…

Манкуццо переключился на внутренний канал.

– В море мы погибнем, Бобби. Ты сам это знаешь.

– Есть приказ инструктора, Манкуццо. Я сажусь вместе с остальными.

Рука Манкуццо с такой силой вцепилась в микрофон, что тот едва не треснул. Бобби Айзнер еще ребенок. Как-то он видел, как этот паренек слонялся вокруг базы в Форт-Лодердейле – запускал модели аэропланов и обсуждал с механиками строение моторов с таким видом, словно был Говардом Хьюзом[3] и Чарльзом Линдбергом[4] в одном лице. Мальчишка, вообразивший, что может летать. Ему не приходилось нюхать пороху и смотреть, как его друзья истекали кровью на песке и зажимали ладонями кишки, чтобы они не вывалились наружу.

– Ты в самолете не один. Повторяю, мы поворачиваем на запад и летим домой.

– Заткнись, Манкуццо. Я здесь командир. Выполняй приказ!

В наушниках Манкуццо прорезался голос Тэйлора, сидевшего в ведущем самолете:

– Лиса Два-восемь – всем экипажам! У Восси и Гербера осталось меньше десяти галлонов. Следуйте за мной на посадку. Выполняйте команду.

Манкуццо услышал, как три других самолета подтвердили получение приказа. В голосах пилотов звучал страх, но он чувствовал только бешенство и ярость. Эти чертовы офицеры снова хотят его угробить!

Опять голос Тэйлора:

– Лиса Четыре-ноль! Вы меня слышите?

– Отвечай, Манкуццо!

Манкуццо переключился на внешний канал и нажал на кнопку «Связь».

– Лиса Два-восемь, это Лиса Четыре-ноль. У нас осталось горючее, и мы продолжаем полет.

Он увидел, как Айзнер обернулся в своем кресле.

– Что ты делаешь?

Снова Тэйлор:

– Лиса Четыре-ноль. Следуйте за остальными. Это приказ, черт возьми! Вы меня слышите? Мы должны закончить полет вместе – или…

Айзнер пытался разглядеть его сквозь пуленепробиваемое стекло.

– Манкуццо! Подтверди приказ!

– Продолжай лететь!

Манкуццо увидел, как разноцветные навигационные огоньки других машин пошли вниз.

– Бобби, не надо!

Но Айзнер продолжал действовать по учебнику. Манкуццо почувствовал, как он сбавил обороты двигателя, и «Эвенджер» опустил нос.

– Бобби! Я тебя предупредил!

Рука Манкуццо потянулась вниз и вынула из паза сигнальный пистолет. Одним резким движением он вскинул ракетницу и сунул ее в узкую щель между перегородкой и стенкой кабины, воткнув ствол под правую руку Айзнера. Самолет громко взвыл. Дэвис крикнул:

– Эй, что у вас там?

– Сиди тихо, Ронни. Я вытащу тебя отсюда, как тогда с Таравы.

– Манкуццо, убери эту штуку, или мы все погибнем!

Манкуццо крепче вдавил пистолет в летную куртку Айзнера.

– Послушай меня, Бобби! – крикнул он, перекрывая шум мотора. – Ты еще молод и не знаешь, как это бывает, когда какой-нибудь чертов офицер посылает тебя умирать за здорово живешь. Но мы с Ронни уже хлебнули лиха. Если мне придется сегодня сдохнуть, я прихвачу тебя с собой. Поэтому будь умницей, жми штурвал на себя и прибавь оборотов.

– Но я…

– Сделай это, Бобби, или я поджарю твои кишки!

Манкуццо увидел, как левая рука Айзнера взялась за рычаг газа, и двигатель взял нотой выше. Нос «Эвенджера» пошел вверх, самолет постепенно выправился. Огоньки машин по обоим бортам продолжали уходить вниз… все дальше и дальше… в никуда.

– Молодчина! А теперь поворачивай на запад.

Манкуццо слышал, как Тэйлор и три других самолета вызывают их по радио. Постепенно голоса пилотов стали затихать и пропали совсем. Теперь вокруг не было ни души, только он, Ронни и Айзнер продолжали лететь сквозь ночь. Манкуццо взглянул в черное стекло.

– Когда мы вернемся в Форт-Лодердейл, нас всех отдадут под трибунал! – крикнул Айзнер.

– Если мы вернемся, Бобби.

Манкуццо с трудом разглядел огромные темные облака, грозовые тучи, вздымавшиеся, как горы, по обоим бортам машины в трех, четырех, пяти тысячах футов над землей. Где-то в недрах этого воздушного массива вспыхивали молнии, обдавая небо сполохами белого огня.

– Если мы полетим на запад, то попадем прямо в тучу, – предупредил Айзнер.

– Плевать. Все равно у нас не хватит горючего, чтобы сделать крюк.

Облака теперь обступали самолет со всех сторон, громоздились рядом, словно исполинские скульптуры, высеченные чьей-то чудовищной рукой.

Сидевший в орудийной башне Ронни Дэвис забеспокоился:

– Что там с радио?

Манкуццо взял микрофон и попробовал наладить связь.

– Это Лиса Четыре-ноль. Всем базам! Нас кто-нибудь слышит?

– Лучше ее обогнуть, Манкуццо. Если в нас шарахнет молния…

– Лети вперед, Бобби. Это у тебя хорошо получается.

Вспышки молний все ярче озаряли облачные башни. Сквозь гул мотора слышались шум ветра и раскаты грома. Манкуццо наклонился и покрепче затянул ремень безопасности.

– Вот дьявол…

– Манкуццо, Дэвис! Смотрите!

Айзнер показывал на электрический разряд, извивавшийся среди черных туч. Он выглядел очень необычно – словно настоящий огонь или живое существо. Манкуццо, уже начинавший надеяться на лучшее, почувствовал внезапный страх.

– Какого черта…

– В жизни не видел ничего подобного! – крикнул Айзнер.

Пламя стало ярче. Казалось, оно притягивало к себе облака, которые набухали и клубились, надвигаясь на них со всех сторон.

– Лиса Четыре-ноль, это…

Ослепительная вспышка.

Самолет тряхнуло так, словно по нему ударили гигантским молотком. Дэвис вскрикнул. Айзнер замотал головой из стороны в сторону, пытаясь справиться с управлением и спасти себя и своих товарищей. «Эвенджер» лег на правое крыло, на мгновение завис в воздухе… и рухнул вниз со скоростью двести миль в час.

– Держись, Бобби!

Жизнь Манкуццо снова была в руках офицера…

Он знал, что Айзнер хороший пилот. В летной школе Бобби получал отличные отметки. Правда, это был не тренировочный полет.

– Давай, Бобби!

Он вопил, орал во весь голос. Сила инерции вдавила его в кресло. Дэвис тоже что-то крикнул, а потом…

Они уже снова мчались вверх, поднимаясь от всклокоченной массы океана и возвращаясь в спасительную высоту. Манкуццо вытянул шею и взглянул в окно. Машина снизилась на пару тысяч футов и летела в чистом воздухе ниже границы облаков. Хлеставший по кабине дождь затруднял обзор. По крайней мере они уже не падали.

– Где мы?

По голосу Айзнера было ясно, как он ошарашен и в то же время возбужден. Словно подросток, который в первый раз прыгнул с вышки бассейна.

– Не знаю. Компас снова барахлит.

Они летели в полной неизвестности, посреди бездонной ночи.

И вдруг…

Прямо по курсу в лобовом стекле кабины появился пляшущий огонек. Чей-то корабль? Другой самолет? Или отражение их собственного? Манкуццо увидел, как Бобби Айзнер прикрыл рукой приборную доску, но огонек остался на месте. Нет, это было не отражение. Что-то светилось впереди.

– Видишь его, Манкуццо?

– Да. Не пойму, что это за чертовщина.

– Горит очень ярко. Может, маяк или морской буек?

– На такой высоте?

– Он стоит на месте. Похоже, висит в воздухе.

– Наверное, это спасательный самолет с базы в Банана-Ривер.

– Не думаю. Он не движется. Просто висит, и все.

– Что у вас там? – заорал Дэвис из орудийной башни. – Что случилось?

– Перед нами неопознанный объект… что-то вроде блуждающего огонька, – с запинкой ответил Айзнер. – Явно не самолет, но… я не знаю, что это такое.

Манкуццо вгляделся в пелену дождя.

– Он парит в воздухе, как воздушный шар. Не пойму, почему его не сносит ветром?

Они подлетели ближе и попытались лучше рассмотреть объект. Он напоминал прожектор, который неподвижно стоял в воздухе и светил вниз. Но на что он был направлен? Манкуццо ничего не мог разглядеть под фюзеляжем самолета.

– Держись от него подальше, Бобби!

Но было уже поздно. Предмет резко развернулся на своей оси, и кабина «Эвенджера» вдруг наполнилась слепящим светом.

– О Боже…

1

Пауки

Лондон. Январь, наши дни

Артур Бриггс открыл ключом стальной сейф, достал из него увесистый «смит-и-вессон», откинул барабан и аккуратно вставил в гнезда шесть патронов. Спрятав револьвер в кобуру, он застегнул ее на кнопку и вгляделся в лица молодых мужчин, стоявших в комнате ночной охраны.

Это были хорошие ребята. Лучшие из всех, кого он знал, предмет его особой гордости. Дэйв, здоровенный ямаец, протянувший ему запасную обойму, раньше служил в десантных войсках. Тощий Энди, смахивавший на гангстера, в прошлом был спецназовцем, а Терри – парень с широким, как лопата, лицом – работал прежде в полиции, как и сам Бриггс.

– Разве мы не должны сообщить копам, что берем оружие? – поинтересовался новичок Джимми.

Из всей команды Бриггса Джимми меньше других походил на охранника. Худой и жилистый паренек, с легкой светлой бородкой и старомодными очками на носу. Случись какая-нибудь заварушка, толку от него будет не много, но его держали совсем не для этого. Джимми прекрасно разбирался в электронных сенсорах, датчиках движения, камерах слежения и прочих охранных системах, которыми лондонская штаб-квартира радиокорпорации «Гилкрест» была опутана, точно неприступная крепость. Задача Джимми состояла как раз в том, чтобы никакой заварушки не случилось. Впрочем, если что-нибудь пойдет не так, Бриггс и его «бойцы» быстро все уладят. Что-что, а это они умеют.

– Не бери в голову, малыш, – ответил Бриггс, хлопнув дверцей сейфа. – У полиции ее величества есть более важные дела, чем ловить нас за руку по разным пустякам. Кто знает, может, это просто мышь пустила газы.

Все рассмеялись. Бриггс знал, как надо командовать людьми, – особенно такими грубыми и крепкими ребятами, как эти.

Он родился после войны в Ист-Энде, недалеко от Вэлленс-роуд, где жили братья Крэй – знаменитые головорезы, кромсавшие своими ножами всех, кто вставал им поперек дороги. Его отца, лондонского бобби, уважаемого полицейского старой школы, вооруженного одной дубинкой, застрелили при ограблении банка. Повзрослев, Артур тоже поступил в полицию и через пару лет стал самым молодым сержантом, лично награжденным королевой за храбрость при поимке кучки уличных бандитов. После этого его заметил легендарный инспектор Рид по прозвищу Клещи, и он попал в его отряд, который вскоре разобрался с Крэями.

– Как все прошло? – спрашивали его журналисты, когда он стоял рядом с Ридом возле здания суда, только что приговорившего братьев. – Вы боялись Ронни и его клинка?

Но Бриггс ничего не боялся – если не считать тех ужасов, которые могли случиться с его женой Сандрой, доберись до нее братья Крэй.

Ну и еще, конечно, пауков.

На этом свете существовала только одна вещь, от которой Бриггса буквально бросало в дрожь, – проклятые пауки. Если он замечал одного из них в ванной, ему приходилось звать на помощь Сандру, чтобы она избавилась от мерзкой твари.

Правда, те времена давно прошли. Из полиции он ушел по возрасту, Сандра вскоре переселилась в мир иной, так что единственными людьми, с которыми теперь водил компанию сержант Бриггс, были его «бойцы». Что ж, ему нравились эти парни, даже малыш Джимми. Если бы какой-нибудь мыши действительно взбрело в голову испортить воздух в одной из трех сотен комнат этой странной корпорации, Джимми уже был бы в курсе.

И это только осложняет дело, думал Бриггс, поднимаясь в лифте на седьмой этаж. Или у них действительно ложная тревога, или к ним забрались настоящие профи – вот почему он решил открыть сейф и прихватить с собой револьвер. Он не хочет умереть безоружным, как его отец.

Лифт открылся на этаже администрации. Пятеро мужчин, вооруженных кулаками, дубинками и старым добрым «смит-и-вессоном» Бриггса, вышли наружу, готовые сразиться хоть с самими Крэями.

Бриггс секунду постоял, оценивая ситуацию. От здешних мест буквально разило деньгами и властью. Они ощущались в толстых коврах, полированных панелях и дорогих картинах, развешанных по стенам. Тут вершились важные дела и заключались большие сделки, от которых потом зависела жизнь таких людей, как Бриггс и его ребята.

– Энди, Дэйв, Терри, – приказал он негромко. – Приглядите за этой дверью. Ничего не делайте, пока я вам не скажу. Джимми, проверь контрольный пульт. Посмотри, есть ли кто на этаже.

Джимми обогнул приемную стойку, сел за компьютер и повернул к себе экран. Его пальцы замелькали по клавиатуре, набирая команды и пароли. Через несколько секунд на мониторе появилась схема всех административных помещений. Джимми подозвал Бриггса.

– Вот, – сказал он, ткнув пальцем в красный квадратик на зеленой карте. – В зале заседаний сработал датчик движения.

– И все?

– Все.

– Значит, ложная тревога?

– Да… скорей всего, – неуверенно пробормотал Джимми.

– Что значит «скорей всего»? Есть другие варианты?

Джимми пожал плечами:

– Пожалуй, нет. Чтобы проникнуть в зал, взломщику пришлось бы пройти через все наши охранные системы или взобраться по стене здания. Но в последнем случае сработали бы оконные сигнализации и наружные камеры.

– Выходит, или мы имеем дело с компьютерным гением в образе мухи, или это ложная тревога?

– Выходит, так.

– Вот и отлично, – сказал Артур Бриггс. – Дэйв, проверь комнату, и пошли отсюда.

Дэйв положил свою черную ручищу на дверную ручку, повернул ее и толкнул внутрь.

Створка двери мягко скользнула по ковру. Дэйв включил фонарик, свет упал на огромный полированный стол и широкое окно, за которым открывался вид на Темзу. Даже сейчас, глубокой ночью, Лондон кишел морем живых огней. Бриггс шагнул внутрь и оглядел комнату. Крытый стеклом рабочий стол для исполнительного директора стоял на прежнем месте. Большой настенный монитор, связывавший руководство с филиалами компании, тоже никуда не делся.

Как и стол для совещаний с крышкой из красного дерева, идеально гладкой и блестящей, если не считать…

– Господи, а это как тут оказалось? – ошеломленно выдохнул Джимми.

Он смотрел на красивый меч, торчавший прямо из столешницы. Стальной клинок был отшлифован до зеркального блеска, на эфесе красовалась гравировка с тиграми, а верхушку рукояти украшал нежный бутон сакуры. Джимми шагнул вперед и протянул руку…

– Не трогать! – рявкнул Бриггс, наглядно продемонстрировав, что и у него нервы тоже не железные. – Все в порядке.

– В порядке?

– Да, мы знаем, что это такое. Ты здесь новенький, поэтому ни разу про него не слышал, верно?

– Не слышал про что?

– Про военный трофей, – ответил Бриггс, усевшись на место председателя во главе стола. – Этот меч называется вакидзаси[5]. В крышку его вогнал не кто иной, как наш председатель доктор Теодор Гилкренски, – после того, как расколошматил япошек и вышвырнул их из корпорации, завладев контрольным пакетом акций.

– Но при чем тут меч?

– Он принадлежал одной японской пташке, которая решила отомстить за смерть своих родителей. Она объявила вендетту председателю и нашему исполнительному директору, очаровательной Джессике Райт. Говорят, эта девчонка даже убила жену председателя, но потом он от нее все-таки избавился.

– Она умерла?

– Наполовину. Лежит в больнице где-то в Токио, так я слышал.

Энди заглянул в открытую дверь рядом с рабочим столом.

– Так-так, – ухмыльнулся он. – А тут что такое?

К залу примыкала спальня исполнительного директора – с туалетным столиком, большой ванной и роскошной кроватью, на которой при желании вполне могли разместиться двое.

– А это, мой дорогой Эндрю, уже другая история, – откликнулся Бриггс. – Ходили слухи, что бывший заместитель мисс Райт, мистер Тони Делгадо, не только частенько посещал спальню своей начальницы, но и пытался удрать с новым суперкомпьютером председателя. На его месте я бы надрал негодяю задницу, но доктор Гилкренски просто попросил меня вышвырнуть его на улицу. «И чтобы я его здесь больше не видел, – сказал он. – Ни при каких обстоятельствах!» Смех, да и только. Но я думаю, он знал, что делал.

– Не пойму, что случилось с этим датчиком, – пробормотал Джимми, осмотрев висевшее на стене устройство. – Сейчас все работает нормально.

– Я же говорю, мышка пукнула, – фыркнул Бриггс и поднялся из-за стола. – Ладно, продолжай осмотр. Мне надо отлить.

Он с улыбкой обошел Энди, шагнул в спальню, прикрыл за собой дверь и направился в ванную, с завистью косясь на огромную кровать. Вот где Джессика Райт и Тони Делгадо развлекались по вечерам, когда ему и его парням давали команду их не беспокоить. Да, девчонка что надо, размышлял Бриггс, – ноги от ушей, очаровательная мордашка и темно-каштановые волосы, точь-в-точь как у его Сандры, когда он встретил ее в первый раз. Он окинул взглядом полочку с туалетными принадлежностями – духи, лосьоны, всякие женские штучки.

Бриггс аккуратно поднял крышку унитаза, стараясь не оставить никаких следов вторжения в тайное убежище, расстегнул брюки и прицелился в «очко». Когда золотистая струя зажурчала в унитазе, он расслабил плечи. Какое облегчение!

А потом раздался звук…

Точно такой же глухой стук он услышал в тот день, когда Сандра умерла от разрыва сердца. Тупой удар тела, которое замертво валится на пол, чтобы больше никогда не встать.

Бриггс рывком застегнул молнию, распахнул дверь в спальню и застыл на месте…

Еще один удар о твердую поверхность – и еще один труп. Знакомый свист отточенного лезвия, пронзающего плоть… словно ножницы распарывают ткань… С таким же звуком Ронни Крэй взмахивал своим клинком.

Стоны, хрипы, смерть.

И тишина.

– Энди! Дэйв! Терри! Что случилось?

В щели под дверью появилось темное пятно и стало быстро расползаться по ковру. Больше всего оно напоминало красное вино, но Артур Бриггс повидал на своем веку немало преступлений и отлично знал, что это такое.

Свежая кровь, целое море крови по ту сторону двери…

Бриггс достал из чехла рацию и включил связь.

– Алло, полиция! Говорит охранник в здании «РКГ» на Лондон-бридж. У нас серьезные проблемы. Возможно, четверо убитых. Преступники вооружены. Повторяю, преступники вооружены! Вы меня слышите? Эй, кто-нибудь!

Ничего, только слабое потрескивание эфира.

И молчание за дверью.

Бриггс попробовал еще раз. Снова тишина.

Какого дьявола? Рация должна работать! Что случилось? Кто-то глушит связь? С кем он имеет дело, черт возьми?

Бриггс швырнул бесполезный аппарат на кровать, рывком расстегнул кобуру и вытащил большой «смит-и-вессон». Он почувствовал в руке его солидную тяжесть – старый крепкий револьвер с убойной силой свайного молотка. На мгновение в нем проснулась прежняя отчаянная храбрость молодости, когда он сражался с братьями Крэй и не боялся ничего, кроме пауков.

– Эй, вы, там, снаружи! Слышите меня? Я офицер полиции и хорошо вооружен. Отойдите от двери и положите оружие на пол, иначе буду стрелять. Вы меня поняли?

Он прислушался.

Молчание.

Потом с другой стороны двери послышался странный смешок, словно захихикал ребенок… или молодая женщина…

Этот звук застал его врасплох.

Он ожидал услышать что угодно – крики, проклятия, даже выстрелы. Но смех…

Бриггсу снова стало жутко.

Он щелкнул выключателем, и спальня, где не было ни одного окна, погрузилась в темноту. Осторожно подобравшись к двери, охранник увидел сквозь щель тусклую полоску света и блестящую лужу на полу.

Бриггс отвел курок револьвера и положил палец на спусковой крючок. Он взялся за ручку двери и тихо, мучительно медленно открыл ее внутрь. Полоса света расширилась и заполнила весь проем.

Бриггс заглянул в зал.

В первый момент его глаза не могли привыкнуть к свету. Потом он разглядел ковер с перевернутыми креслами и распростертые на полу тела.

Над побоищем тусклым озером блестела полированная крышка тяжелого стола. Кто-то перенес на него единственный источник света в комнате – лампу с рабочего места Джессики Райт, и поставил ее так, чтобы она ярко озаряла глубокое треугольное отверстие, в котором раньше торчал короткий меч.

Бриггс отвел глаза от света, чтобы разглядеть сумеречные углы зала. Все тихо. Никого…

Он выпрямился в полный рост и потянулся к главному выключателю, держа под прицелом темные места комнаты. Его пальцы скользнули по панели, нащупали тумблер и…

На руку словно опустился тупой и тяжелый молот. На мгновение она онемела, потом наполнилась пронизывающей болью. Бриггс попытался отдернуть пальцы, но их как будто зажало в тисках. Он взглянул на свою руку, и у него екнуло сердце. Прямо посреди ладони, намертво пригвоздив ее к стене, торчал железный шип.

– О Боже!

Бриггс выпустил веером три пули, целясь в каждый клочок тени, где мог скрываться человек. От панелей полетели щепки, в ушах зазвенело от грохота пальбы. При вспышках выстрелов он различил – или ему только показалось – что-то большое и темное, метнувшееся вдоль стены. Револьвер ударил снова, но тень исчезла.

Убил или нет?

Бриггс выстрелил еще два раза, в самые крупные и темные сгустки мрака. Его трясло, грудь при каждом вдохе ходила ходуном, а рука горела как в огне. Зал наполнился дымом, в воздухе пахло порохом и смертью.

Боже милосердный! Кто мог это сделать?

Чтобы вытащить из ладони шип, надо было опустить оружие. Но Бриггс не мог отвести револьвер, боясь той твари, что притаилась в темноте.

Его взгляд метался взад-вперед – от двери к окну, от потолка к полу, описывая круг за кругом.

Над окном что-то шевельнулось.

Вот оно! Его можно убить!

Бриггс поднял оружие и нажал на спусковой крючок.

Щелк!

Курок ударил по пустому барабану.

Щелк!

Тень надвигалась на него – неумолимо, медленно, беззвучно.

Щелк, щелк, щелк!

Он швырнул в нее револьвером, промахнулся и услышал звон разбитого окна. Холодный воздух хлынул в комнату. Вместе с ним ворвались гудки машин, нарастающий вой сирен… звуки из другого мира… за миллионы миль отсюда.

Впереди раздался уже знакомый смешок, и на полированном столе прямо перед ним выросла темная фигура, похожая на гигантского паука.

В бледном свете сверкнула остро отточенная сталь. Последнее, что услышал Артур Бриггс, был его собственный вопль.

2

Шрамы

Джессика бежала, догоняя Тео.

В бездонном небе громоздились грозовые облака. Она выбивалась из сил, жесткая трава обжигала ноги, в кровь раздирая кожу, но расстояние между ними только увеличивалось. Ее сердце сжималось от бессильного горя и тоски, а где-то рядом с неумолимой методичностью тикали часы, отсчитывая последние минуты и секунды… Еще мгновение, и он исчезнет навсегда.

Она позвала Тео, и он остановился, глядя куда-то вдаль. Джессика была уже рядом, она смотрела на его руки, обожаемые руки, которые столько раз покрывала поцелуями. С безжалостной ясностью она видела его длинные пальцы, когда-то прикасавшиеся к ней, ласкавшие ее тело, сводившие ее с ума, а теперь висевшие безжизненно и вяло, как сухие прутья.

Она закричала. Неподвижная фигура обернулась, изменилась, и… Джессика оказалась лицом к лицу с другой женщиной! По ее плечам пышно струились медного оттенка волосы, в ярко-зеленых глазах светилось торжество, на губах играла насмешливая улыбка. Это было лицо ее злейшей соперницы, жены Тео, Марии!

Джессика Райт вздрогнула и проснулась на кровати в своей спальне, все еще целиком во власти сна.

Она покрепче завернулась в одеяло и вгляделась в далекую полоску света под дверью спальни, размышляя над истоками своего кошмара. Тео был рядом, в ее кабинете. Свет падал от настольной лампы, которую он ставил поближе к книгам и бумагам, когда работал, одержимый своей навязчивой идеей.

Джессика поежилась, со страхом думая о том, что может снова потерять Тео, уступить его женщине, которая умерла почти год назад. В ее памяти была еще свежа та безумная, невероятная попытка воскресить ее из мертвых.

Последние семь дней стали для нее настоящим волшебством. В рождественский сочельник Тео вернулся в частные апартаменты отеля «Олимпиад» на Гросвенор-сквер, измученный своей битвой с главным конкурентом – японским конгломератом «Маваси-Сайто». Предвкушая это событие, она заранее позвонила в гостиницу и заказала праздничную елку с гирляндами. Но Тео ее даже не заметил. Он думал только о том, чтобы вернуться обратно в Каир, без конца звонил в МИД, в египетское посольство – куда угодно, лишь бы снова получить доступ к пирамиде Хеопса. Джессика обреченно следила за тем, как все его попытки заканчиваются ничем. Египетское правительство было неумолимо. Катастрофические последствия его последнего визита и сложившаяся после этого нестабильная обстановка сделали его возвращение невозможным. Никакие деньги и связи не могли это изменить.

Наконец Джессика вздохнула с облегчением.

– Ты сошел с ума, Тео, – сказала она. – Неужели ты веришь, что какая-то большая куча камня может поворачивать время вспять?

Но Теодор Гилкренски упрямо твердил свое. Он считал, что у него есть веские доказательства.

– Ладно, Джесс, – отвечал он. – А как быть с моим другом Биллом Маккарти? Во время одного из опытов он попал внутрь объекта и бесследно исчез! А что ты скажешь о сконструированной им модели самолета, которую мы обнаружили потом в Каирском музее, где ее возраст составлял две тысячи лет? А как насчет помеченного радиоактивными изотопами песка, который мы отправили в прошлое и получили обратно?

– Все это слишком похоже на фантастику, Тео.

– Люди сотни лет верили, что Великая пирамида – нечто большее, чем просто сооружение из камня, а теперь у меня есть факты – настоящие, научные факты. Мы имеем дело с гигантской линзой, которая способна с невероятной силой концентрировать энергию Земли, искажая ткань пространства и меняя направление потока времени. Я это сделал, Джесси. Я видел все, что там произошло, и не успокоюсь до тех пор, пока не выясню, как этим можно управлять.

Потом он снова засел за телефон, и его остановили только Рождество и собственная усталость. Той же ночью она уговорила его остаться с ней, чтобы им не пришлось проводить праздник в одиночестве, и он согласился перебраться в ее вместительную спальню, поставив одно непременное условие – что они и впредь, как все эти годы после Бостона, останутся просто друзьями.

Во второй день Рождества он послал вертолет за кипой книг, оставшихся в его островной лаборатории у побережья Уэст-Корк. Вместе с ними прибыл мощный ноутбук, и Джессика косилась на него с подозрением, пока он не сообщил, что новый прототип «Минервы-3000», предназначенный для хранения компьютерной модели с «живым» интерфейсом, которую он захватил с собой из Каира, все еще испытывает проблемы с совместимостью программного обеспечения.

Джессика немного расслабилась, и следующие дни прошли в деловой рутине. Тео работал с телефоном, факсом и электронной почтой в ее номере, а она уединилась в штаб-квартире на берегу Темзы, пыталась разгрести последствия его недавних приключений.

А заняться было чем. В наступившем после Рождества затишье газеты охотно муссировали известия о том, что многие аэропорты и авиакомпании, в том числе в Соединенных Штатах, по-прежнему не желают верить, будто созданный Тео автопилот «Дедал» и вправду так безупречен, как уверяли в пресс-центре «РКГ». Одна из статей вышла под сенсационным заголовком: «Беспилотный самолет пропал в Бермудском треугольнике». В ней приводились заявления властей Майами и Орландо, утверждавших, что проблемы преследовали их еще до катастрофы под Каиром. Надо было отвечать на вопросы журналистов, умиротворять египетское посольство, вести патентные войны в Штатах и готовиться к иску со стороны семьи Билла Маккарти.

Зато после работы она возвращалась домой, к Тео.

На третий вечер она застала его на своем диване в окружении бумаг и книг. Он лежал без ботинок, задрав ноги кверху, с растрепанными волосами, в беспорядке падавшими на воротник рубашки. Выцветшие джинсы и редкая бородка делали его больше похожим на свободного художника, чем на миллиардера и главу международной корпорации. Под глазами Тео виднелись черные круги, а в руке блестел большой бокал с ирландским виски.

– Джесс, как ты думаешь, я сумасшедший?

Она бросила на стул портфель, сняла пальто и присела у дивана.

– Не знаю, Тео. Честное слово.

– Все говорят, что это невозможно. Даже если египтяне разрешат мне сделать новую попытку и провести повторный опыт, никто не сможет его контролировать. На земле нет такого компьютера, который способен просчитать бесчисленные комбинации пространства и времени. Все кончено, Джесс. Я ее не спас. Она погибла…

Джессика взяла его за руку:

– Мне очень жаль, Тео. Правда жаль.

Гилкренски молча смотрел на нее с дивана. Она увидела искаженное отчаянием лицо и хотела его обнять, но он резко отпрянул, схватил бутылку виски и побрел в свою спальню. В его глазах блестели слезы.

На следующий день, позавтракав, она предложила ему отправиться в штаб-квартиру «РКГ» и занять свой рабочий кабинет, который пустовал со дня гибели Марии. Казалось, в корпорацию снова вернулись старые времена, когда Джессика и Тео работали бок о бок, превращая чахлую радиокомпанию Гилкренски в международный гигант с филиалами почти во всех странах мира. Тео – вновь подстриженный, с аккуратной бородой – оживленно вникал во все детали бизнеса, изучал сыпавшиеся отовсюду жалобы на «Дедал» и следил за тяжбой против «Гиббтек». Он даже собирался посетить поминальную службу по Биллу Маккарти во Флориде и попытаться объясниться с родными Билла.

Дела явно пошли на лад.

В канун Нового года, как раз перед тем, как «Биг Бен» готовился ударить двенадцать раз, Джессика сидела с Тео у рождественской елки и вспоминала их студенческие годы в Бостоне. Память живо воскрешала посещения аквариума, визиты в Музей естественных наук и, конечно, незабвенное путешествие на вертолете в Салем, где они впервые занялись любовью.

Джессика поставила на камин шампанское и, расстегнув верхнюю пуговицу блузки, бережно взяла в руки кулон, подвешенный на золотой цепочке. Полированный кусок агата тепло блестел в отсветах огня.

– Я всегда его храню, – сказала она. – Ты купил мне его в тот день, когда… помнишь? Ты еще сказал, что…

– Что он идет к твоим волосам, – закончил за нее Гилкренски. – Так оно и есть.

Он погрузил пальцы в густую волну ее каштановых волос. Она увидела его печальные глаза с золотыми искрами огня. Насколько глубоки шрамы на его лице и на руках? Доходят ли они до самого сердца? И найдется ли в нем когда-нибудь место для нее? Ей хотелось получить ответ прямо сейчас.

– О, Тео, – прошептала она, заливаясь слезами. – Какой же я была дурой!

Гилкренски попытался ее обнять, но она быстро повернулась к нему лицом и впилась в него поцелуем. Она целовала его отчаянно, с мокрым от слез лицом. В первый момент Тео отпрянул, ошеломленный ее порывом. Но потом призрак Марии исчез, и он окунулся в сиюминутный поток жизни, ответив ей глубоким поцелуем, в котором чувствовалась его собственная жажда. Пока Джессика расстегивала пуговицы на его рубашке, руки Тео ласкали ее тело под тонким шелком. Через минуту они лежали нагими в объятиях друг друга.

На пике взаимного блаженства она не удержалась от крика, наслаждаясь уже забытым ощущением подлинного счастья. В тот вечер, слившись в одно целое, они словно отпраздновали долгожданную минуту, когда волна страсти смыла все старые преграды, снова сделав их любовниками.

Выходные прошли восхитительно. Джессика сделала только один звонок, пригрозив лично кастрировать администратора отеля, если им кто-нибудь помешает. Испуганная обслуга оставляла еду в коридоре, не решаясь даже постучать в дверь.

В те счастливые дни она поверила, что обрела свой прежний мир…

Но теперь, сидя в темной спальне и глядя на яркую щель под дверью, она чувствовала, что он снова разваливается на части. Да, они занимались любовью под рождественской елкой. Да, он работал в уютном мирке ее офиса. Возможно, даже его сердце принадлежало ей… на какое-то время. Но разве потом оно не вернулось на свое прежнее место, к его жене Марии?

Недавний кошмар подсказал ей правильный ответ. Теперь она знала, как глубоки были его раны в тот злосчастный день, когда умерла Мария Гилкренски…

Джессика ушла из офиса около четырех часов, чтобы не попасть в час пик, и двинулась по автостраде М4 на юго-запад, в частный санаторий, где Тео приходил в себя после взрыва, убившего его жену.

– Поверхностные раны на голове и тыльной стороне рук, – описал ей доктор состояние пациента в телефонном разговоре. – Он может вернуться домой, хотя я на всякий случай подержал бы его здесь еще несколько дней. Но беспокоиться не о чем.

Однако Джессика все же беспокоилась, и вовсе не из-за «поверхностных» ран.

Она свернула на шоссе А34 и миновала сонную деревушку близ Фарнборо. Слева между оградами мелькнула взлетная полоса частного аэродрома «РКГ», где компания держала несколько малых самолетов. На площадке перед главным ангаром она увидела сине-белый лайнер с гордо красовавшимся на хвосте логотипом фирмы.

Джессика насторожилась. Она лично контролировала все передвижения авиации. Только Тео мог заказать самолет без ее ведома. Но мощные ворота у въезда в санаторий, внушительная охрана и специальная сестра, присматривавшая за палатой Гилкренски, подействовали на нее успокоительно.

– Дело идет на поправку, мисс Райт, – сказала сиделка, когда они вместе вошли в выложенный плиткой вестибюль и стали подниматься на второй этаж. – После смерти жены у него была сильная депрессия, но в последние два дня он стал совсем другим.

– То есть?

– Как вам сказать… Более собранным, что ли. Нет, скорее, более энергичным. Все время говорит по телефону, отдает распоряжения, строит планы, назначает встречи.

Они прошли через безлюдный коридор. Джессика кивнула охраннику, стоявшему возле массивной дубовой двери. Тот повернулся и почтительно постучал.

Потом еще раз.

Ответа не было.

– Наверное, он спит, – предположила сестра, открыв дверь своим ключом, и вошла внутрь.

Джессика услышала, как она позвала Тео по имени, сначала тихо, потом громче. Она вошла следом за сестрой.

Палата напоминала роскошный гостиничный номер. Ветер колыхал плотные занавески, задернутые от солнца. Кровать была пуста, а за шторами зияло настежь раскрытое окно с выходом на пожарную лестницу.

– Полчаса назад он был здесь, – пробормотал охранник, перед глазами которого промелькнула вся его карьера. – Я проверял!

Но Джессика уже бежала вниз по лестнице и садилась в свою машину. Через мгновение ее черный «ягуар» рванул с места, выплеснув на лужайку пригоршню гравия, и она помчалась обратно на аэродром.

Взвизгнув тормозами, Джессика остановилась за ангаром и услышала рев моторов, набиравших обороты с другой стороны здания. Механик бросился к ней, размахивая руками.

– Сюда нельзя! – закричал он, перекрывая гул двигателей. – Самолет вот-вот взлетит!

Джессика рывком распахнула дверь и выскочила наружу, чувствуя сладкий запах отработанного топлива.

– Я иду куда хочу! – заорала она прямо в ухо механику. – Доктор Гилкренски на борту?

Мужчина заколебался.

– Да… конечно, на борту. Он лично заказал самолет. Сказал, что хочет проверить новый автопилот и слетать в Дублин к исполнительному директору.

От воя моторов закладывало уши. Они почти не слышали друг друга.

– Я и есть исполнительный директор, черт подери! – прокричала Джессика, бросилась мимо охранника и повернула за угол здания на утреннее солнце.

Оглушительный гул машины ударил ее в грудь, словно волна, хлестнув по лицу и едва не сбив с ног. Самолет собирался выехать на взлетную полосу, человек с оранжевыми палочками яростно сигналил пилоту. Он показывал на открытый в фюзеляже люк. Машина медленно поползла по бетону с распахнутыми створками, на ходу подтягивая лестницу.

Джессика крикнула человеку с палочками, чтобы он остановил лайнер, но ее голос потонул в ураганном реве двигателей. Она увидела открытую дверь, сбросила туфли и кинулась вперед…

– Ради Бога! Пусть не закрывает люк!

В шести футах от нее верхняя и нижняя крышки двинулись друг к другу, чтобы замкнуть щель.

– Нет! – закричала Джессика и из последних сил рванулась к двери.

Она врезалась ногой в нижнюю ступеньку и с разгону влетела наверх. От удара у нее перехватило дыхание, и она распласталась на полу салона, вжавшись лицом в колючий коврик. Дверь за ее спиной закрылась, шум моторов мгновенно стих.

Самый громкий звук теперь издавали ее легкие, судорожно втягивавшие воздух. По лицу ручьями струился пот. Верхняя часть ноги горела как в огне, а на брючине костюма проступила кровь.

Джессика хотела позвать Тео, но у нее перехватило горло.

Она встала на колени, ухватившись за подлокотник кресла, и заставила себя подняться на ноги. Дверь в кабину была плотно закрыта. Салон был пуст.

– Тео!

Она почувствовала, что самолет замедлил ход, и с облегчением взялась за ручку двери. Но моторы вдруг снова взвыли, машина дернулась вперед, ручка вырвалась у нее из пальцев, и она шлепнулась в одно из кресел. Лайнер на полном ходу помчался по взлетной полосе, потом резко накренился назад, задрал нос к небу и легко оторвался от земли.

Сила инерции вжала Джессику в сиденье, и она не двигалась с места, чувствуя, что у нее кружится голова. Описав длинную дугу, самолет перестал набирать высоту, и пол в салоне почти выровнялся. Тогда она встала, шагнула к кабине и распахнула дверь.

Яркое солнце хлынуло ей в лицо, заставив на мгновение зажмуриться. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось ослепительно голубое небо с белыми барашками облаков.

Но в глаза ей сразу бросился небольшой снимок, висевший на клейкой ленте посреди приборной доски. Это была фотография красивой женщины в платье незабудкового цвета.

– Когда готовишься к взлету, надо проверять люки, верно, Джесс?

Человек в кресле пилота повернулся и посмотрел на нее. По левой стороне его лица, едва не задевая глаз, тянулась перевязочная лента. Подбородок и щеки темнели от щетины, скрывавшей недавние ожоги. На обеих руках белели свежие бинты.

– Куда ты летишь, Тео?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что… меня никто не предупредил. Я хочу узнать, куда ты собрался, вот и все.

– Не смеши, Джесс. Если бы тебя волновало только это, ты бы пошла в диспетчерскую и узнала план полета.

– И что написано в этом плане?

– Обкатка «Дедала» на небольших высотах в районе Северного моря. Мне любезно отвели один свободный участок, специально для этой цели. Просто удивительно, чего можно добиться по телефону, когда знаешь нужных людей.

– Это все, что ты хотел сделать, Тео? – осторожно спросила Джессика.

Наступило долгое молчание. Потом Теодор Гилкренски ответил:

– Нет, пока ты не забралась сюда, у меня были другие планы. Совсем другие.

– И какие же?

Снова большая пауза. Гилкренски смотрел на проплывавшие рядом облака. Потом он поднял перевязанную руку и указал на фотографию.

– Она любила летать, – тихо произнес он. – Говорила, что это дает ей ощущение свободы. Иногда мы просто так поднимались в небо и там… – Он замолчал и снова повернулся к ней. – Сколько сегодня стоит наша корпорация, Джесс?

– В списке электронных и аэрокосмических компаний мы тянем примерно на три миллиарда долларов. Плюс миллиард с лишним в гостиничном бизнесе, еще два в производстве продуктов питания и столько же в сфере досуга. Все вместе составляет около восьми и трех десятых миллиарда.

– Из которых на мою долю приходится сорок пять процентов?

– Да, Тео.

Гилкренски смотрел прямо перед собой.

– Значит, лично я стою около четырех миллиардов долларов, так? Один из богатейших людей в мире… в первой десятке с Биллом Гейтсом и владельцами «Сони».

Джессика внимательно взглянула на него.

– Да, Тео.

– С такими деньгами у мужчины может быть любая женщина, какую он захочет, верно?

Джессика проглотила ком и прикрыла веки. Она боролась с закипавшими слезами.

– Верно, Тео. Ты прав.

Он посмотрел на фотографию.

– Тогда почему у меня нет Марии?

Джессика промолчала. «Потому что она умерла, – подумала она, – потому что ее взорвали на твоих глазах. Потому что я начала войну с убившими ее японцами, и теперь мы оба стоим в списке какого-то спятившего киллера. Во всем виновата только я. Скажи мне это!»

– Чего ты добьешься, устроив катастрофу и убив себя? Это ее не воскресит.

Гилкренски горько улыбнулся.

– В чем дело, Джесс? Боишься за имущество компании? Жалко подержанного самолета?

– Мне плевать на этот чертов самолет. Я думаю только о тебе.

Несколько секунд Гилкренски молча смотрел на фотографию.

– Я любил ее, Джесс.

– Знаю, Тео. Знаю.

«А я люблю тебя, – подумала она. – Всегда любила».

Гилкренски бережно открепил клейкую ленту и спрятал фотографию в карман.

– Ты права, Джесс. Летим домой.

Джессика еще немного посидела на кровати, глядя на желтую полоску света. Потом сбросила с плеч одеяло, завернулась в простыню и тихо направилась к двери.

3

Тео

Он работал в ее кабинете, безнадежно заваленный отчетами и книгами, огромными кипами бумаг, которые громоздились на столе и врассыпную устилали пол. Желтая лампа на длинной, как у журавля, ноге ярко освещала клавиатуру его ноутбука.

Джессика постояла в дверном проеме, рассматривая Тео. Он согнулся над своим компьютером, набросив на голое тело ее черное кимоно. Его длинные пальцы летали по клавишам, воспаленные глаза пробегали страницу за страницей в поисках ответов.

Неужели она его потеряла? Надо выяснить это раз и навсегда.

– Тео?

Он резко обернулся.

– О, Джесс, извини. Я тебя разбудил?

– Я ждала, когда ты вернешься в спальню.

Тео нервно взъерошил растрепанные волосы. Вид у него был измученный.

Джессика подоткнула простыню и, подойдя сзади, стала массировать ему плечи и спину. Но ее взгляд не отрывался от документов на столе. Это были ее книги, книги Марии. На мониторе компьютера висел земной шар, густо опутанный паутиной линий и штрихов.

Снова какая-то мистическая чепуха! Когда он, наконец, начнет трезво смотреть на вещи?

– В чем дело, Джесс? – Тео почувствовал, что она остановилась.

Джессика попыталась возобновить массаж, но книги не давали ей покоя.

– Над чем ты работаешь, Тео?

– У меня появилась одна идея, как можно решить наши проблемы с «Дедалом». Мы знаем, что его датчики низкой высоты восприимчивы к неизвестному виду энергии, о котором человечество забыло столетия назад. Если нам удастся более подробно изучить распределение этой энергии по земному шару, мы научимся прогнозировать ее воздействие. Поэтому я и привез эти книги с Корка. Мне кажется…

Джессика внезапно развернула его кресло лицом к себе. Она спросила, глядя ему в глаза:

– Ты уверен, что все это никак не связано с Египтом, пирамидами и… Марией?

Он отвел взгляд.

Джессика все поняла.

– Отпусти ее, Тео! Дай мир ее душе. Пойми, она мертва, а я… я люблю тебя. Будь счастлив со мной. Прошу тебя!

Она села на пол, крепко сжав его руки и прижавшись грудью к его коленям. На ее глазах блеснули слезы.

– О, Тео!

– Джесс, не плачь.

Гилкренски потянулся за пачкой салфеток и задел локтем одну из стопок с книгами. Та зашаталась и обрушила на ковер бумажную лавину. Джессика вскочила.

Из тяжелого тома кельтской мифологии на пол выскользнула небольшая фотография. Снимок красивой женщины в незабудковом платье…

– Лжец!

– Послушай, Джесс, ты не понимаешь…

Джессика Райт бросилась на диван и разрыдалась, в отчаянии обхватив свои колени, раскачиваясь взад-вперед, словно человек, которому больше не на что надеяться.

Зазвонил телефон. Гилкренски ткнул в кнопку громкой связи.

– Мисс Райт просила, чтобы нас не беспокоили, – бросил он раздраженно.

– Доктор Гилкренски? – послышался голос на другом конце линии. – Слава Богу, вы живы.

– Что значит – жив? Кто это говорит?

Голос замялся.

– Это Фостер, сэр, я замещаю майора Кроуи в службе безопасности «РКГ». Я уже послал людей для вашей охраны. Полиция тоже вот-вот приедет. На штаб-квартиру компании совершено нападение.

4

Старые враги

Полицейский эскорт доставил их к подъезду, где уже стояла патрульная машина, и проводил к старшему инспектору – затравленного вида коротышке в мешковатой куртке. Он посвятил их во все детали происшествия.

Но то, что они увидели, застало их врасплох.

Еще не дойдя до комнаты для совещаний, Джессика почувствовала, как на нее почти физически повеяло жутью, словно сами стены в здании пропитались ужасом и смертью.

Прежде чем пустить их за заградительную ленту, стоявший в коридоре полицейский выдал ей пластиковый комбинезон и шапочку. Гилкренски получил такой же набор.

– Мы не можем трогать тела до приезда следователя, – сказал офицер. – Но нам надо как можно скорей узнать о том, что здесь произошло. Вы уверены, что с вами все будет в порядке, мисс? Трупы мы прикрыли.

Джессика доверху застегнула комбинезон и спрятала волосы под шапочку.

– Я в порядке, – сказала она.

Но она уже зажимала ладонью рот и нос.

– Чем конкретно мы можем помочь? – спросил Гилкренски.

– Нам нужен мотив, – объяснил мужчина, отцепив ленту. – И чем скорей, тем лучше. Похоже, здесь работала целая банда, хотя наверняка сказать нельзя. Это ваши апартаменты, не так ли, мисс Райт? Осмотрите комнаты и скажите, что в них не так. Может быть, что-нибудь пропало или подверглось какой-то порче. Нам поможет любая мелочь. Только ни до чего не дотрагивайтесь и ходите там, где я вам скажу.

– Ладно, – сказала Джессика и двинулась за офицером.

Зал заседаний был похож на бойню. Полицейские в стерильных костюмах, точно призраки, бродили по комнате среди стеклянной крошки и обломков кресел и нагибались над мертвыми телами в бесформенных чехлах. Сквозь зиявшую в окне дыру тянуло ночным холодом. Дубовые панели в трех местах были повреждены так, словно их рубили топором. Вдребезги разбитый видеомонитор, как пустая глазница, смотрел на царивший повсюду хаос.

Кровь была везде – блестела на полированном столе, липкими пятнами покрывала стены, собиралась в лужицы подлежавшими на ковре телами. Рядом с дверью в ее «ночное гнездышко» один из полицейских пытался натянуть на выключатель краешек пластикового чехла. На секунду пленка сорвалась, и Джессика увидела человеческую руку, пригвожденную к стене железным шипом. У нее закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. В комнате сильно пахло порохом. Его запах был повсюду, казалось, это пахнет сама смерть.

– Ты в порядке, Джесс? – спросил Тео.

Она кивнула, хотя больше всего на свете ей хотелось отсюда убежать.

– Похоже, тут были серьезные ребята, – заметил полицейский. – Что-то вроде «отрядов смерти». Вы, случайно, не сталкивались в Египте с мусульманскими фундаменталистами, доктор Гилкренски?

Джессика проследила за взглядом Тео – тот смотрел на стол для заседаний, где на месте короткого меча чернела глубокая дыра.

– Не думаю, что это был отряд, – сказал он хмуро. – Скорее одна женщина. Она приходила за мечом, торчавшим в крышке этого стола. Ее зовут Юкико Фунакоси.

– Одна-единственная женщина?

– Да.

– Вы абсолютно уверены, сэр?

– Абсолютно. Она пыталась убить меня в Каире.

Офицер покачал головой:

– Если это ваш личный враг, зачем ей понадобилось убивать столько людей? Датчик движения обмануть не так уж трудно. Какой смысл активировать сенсор и сражаться с пятью мужчинами, если можно было спокойно забрать меч и уйти?

– Возможно, она искала компьютерные файлы, – предположила Джессика, пытаясь собраться с мыслями. – Мы боялись контратаки со стороны японцев и перед Рождеством обновили всю систему защиты: брандмауэры, пароли, протоколы связи. Наверное, она пыталась войти на сервер через электронную почту или веб-страницу, но у нее ничего не получилось. Тогда она решила забраться сюда и взломать систему изнутри.

– Сколько вам нужно времени, чтобы это выяснить?

Джессика взглянула на свой исковерканный компьютер – монитор был безнадежно поврежден, а клавиатура заляпана кровью.

– Как минимум несколько дней, – ответила она. – Даже если жесткий диск нетронут, вряд ли кто-нибудь возьмется за эту работу… после того, что случилось.

Гилкренски смотрел, как один из полицейских пытался натянуть чехол на безжизненную руку Артура Бриггса.

– Она их заманила, – сказал он. – Нарочно включила датчик, чтобы проверить себя после Каира.

– После Каира?

– Ей разрезало руку лазерным лучом. Это спасло мне жизнь. А теперь она вернулась, чтобы мстить.

Офицер уставился на него:

– Почему вы так думаете?

– В Корке у меня есть ее компьютерные файлы, – объяснил Гилкренски. – Они доказывают, что она убила мою жену.

– И давно вам это известно?

Джессика взглянула на Тео. «Боже милосердный, – подумала она, снова переводя взгляд на трупы. – Мы могли это предотвратить».

– Дней десять, – ответил Гилкренски. – Но у моего компьютера проблемы с программным обеспечением. Я не хотел браться за файлы с доказательствами, не удостоверившись, что данные не повреждены.

– А теперь?

– Не знаю. Я уже пару дней… м-м… не связывался с островом, где находится компьютер.

– Ясно, – сказал полицейский. – Думаю, мне надо позвонить в участок и сообщить все, что вы мне рассказали.

Тео снова посмотрел на Джессику.

– Я тоже хочу позвонить, – сказал он.

– Конечно, – отозвалась она. – Мы можем пойти в старый офис Тони.

После изгнания Тони Делгадо его кабинет привели в порядок, но для знающего человека следы его предательства по-прежнему были налицо. Остатки кофейного столика, куда Тони водрузил созданный Тео прототип «Минервы-3000», собираясь переслать его содержимое японцам по электронной почте, а потом уничтожить с помощью краденого оружия, все еще поблескивали на ковре крупицами стекла. В деревянной панели у двери осталась вмятина от тяжелой пепельницы – разъяренная Джессика запустила ее в голову Тони, узнав, что его роман с ней был всего лишь частью сделки, заключенной с ним Юкико Фунакоси с целью подобраться ближе к Тео.

Помедлив, она подошла к столу и села в кресло Тони. Потом включила компьютер, прогрела монитор и стала ждать. Прозвенел сигнал.

– Связь установлена, мисс Райт, – произнес голос.

– Соедините.

На прояснившемся экране появился логотип японского конгломерата «Маваси-Сайто», их недавнего соперника и работодателя Юкико. Когда эмблема фирмы растворилась, они увидели глубокого старика.

Гитин Фунакоси сильно изменился. Это был уже не тот гордый, полный сил мужчина, которым помнила его Джессика. Худые щеки запали еще глубже, серые с металлическим отливом волосы стали белее снега, плечи уныло ссутулились над поверхностью стола. Только глаза остались прежними – холодными и блестящими, как сталь.

Гитин поклонился:

– Доброе утро, господин председатель. Вы хотите поговорить со мной по личному делу?

– Совершенно верно, Фунакоси-сан.

– В таком случае должен предупредить, что наш разговор будет записан и передан адвокатам фирмы. О чем пойдет речь?

– О вашей племяннице Юкико.

– А конкретно?

– Сегодня утром она проникла в мою штаб-квартиру, забрала свой меч и убила пять человек.

На мгновение лицо Фунакоси застыло, как маска. Потом он потянулся к клавиатуре и остановил запись.

– Какое-то время мы сможем общаться с глазу на глаз, – сказал он. – И скажу вам сразу – дела моей племянницы меня больше не касаются.

– Что это значит? – спросила Джессика, но Фунакоси пропустил ее вопрос мимо ушей.

– В последнее время случилось много разных вещей, – продолжал он. – После того, как вы завладели нашими акциями «РКГ», а я пережил личную трагедию, было решено, что я больше не должен возглавлять «Маваси-Сайто». Я согласился уйти в отставку ради спасения компании, следуя принципу, который мы в Японии называем гири[6]. Теперь я всего лишь почетный президент без настоящей власти. «Маваси-Сайто» – мое детище, доктор Гилкренски. Ради него я пожертвовал всем – любовью, счастьем, целой жизнью. Но теперь им управляют другие, а у меня… у меня не осталось ничего.

– Как насчет вашей племянницы?

– Доктор Гилкренски, постарайтесь уяснить себе, что произошло. Казуёси Сайто – человек, создавший вместе со мной эту фирму, – считал нас чем-то вроде новых самураев, и я старался управлять компанией честно, так же, как и он. Однако времена изменились. Экономика в Японии переживает не лучшие времена. Везде скандалы, коррупция, самоубийства. «Маваси-Сайто» не исключение. После вашего сокрушительного удара, когда вы заставили нас вернуть акции на пять миллиардов английских фунтов, правление нашей компании пришло в отчаяние. Я обязан вам гири за спасение моей племянницы, доктор Гилкренски, но они – нет. Имейте это в виду и выслушайте то, что я вам скажу.

– Я весь внимание.

– Японские власти официально признали Юкико сумасшедшей. Считается, что в детстве она получила душевную травму, которая усугубилась три года назад, после смерти ее отца. Она больше не работает в «Маваси-Сайто» и, возможно, уже давно не отвечает за свои поступки.

Джессика замерла, глядя на экран.

– Ах вы, хитрые мерзавцы! – прошептала она. Гилкренски сдвинул брови:

– Ты о чем?

– Разве ты не понимаешь, Тео? Если Юкико Фунакоси безумна, значит, ни ее дядя, ни «Маваси-Сайто» не несут никакой ответственности за все, что она натворила… начиная с убийства Марии! Они просто скажут, что были ни при чем, и даже… О Господи!

Она умолкла, зажав рот рукой.

– Мисс Райт, господин председатель, я глубоко сожалею о тех страданиях, которые моя племянница причинила вам в последний год. Мы с вами знаем правду. Но правление «Маваси-Сайто» заявит, что она убила вашу жену в состоянии психического расстройства и, следовательно, не может быть привлечена к суду. Оно заявит также, что вы, напротив, вполне сознательно заставили меня передать вам нашу долю акций «РКГ» в обмен на обещание восстановить нашу компьютерную сеть после атаки запущенного вами вируса.

– Тео не посылал вам вирус! – возмутилась Джессика. – Это сделал ваш агент Делгадо, когда попытался загрузить операционную систему с нового компьютера Тео.

Фунакоси печально кивнул.

– Кроме того, оно заявит, что в это время мисс Райт и мистер Делгадо находились… э-э… в очень близких отношениях. Иначе говоря, они были любовниками.

Джессика покраснела от гнева.

– Какого черта…

Но Гилкренски не дал ей договорить.

– Если я вас правильно понял, Фунакоси-сан, вы хотите полностью откреститься от этой истории и заодно выдвинуть обвинения лично против меня?

Фунакоси выпрямился в своем кресле.

– Мне не нравится то, что происходит, но я не в силах это изменить. Мое слово больше ничего не значит.

– А Юкико?

– Все связи с ней разорваны. Как только ее рана зажила, она легко ускользнула от больничной охраны и исчезла. Не знаю, какой бес ее обуял. Возможно, она действительно сошла с ума.

– Она может добраться и до вас, – заметил Гилкренски. – Вы тоже стоите в ее списке.

– Знаю, – ответил Фунакоси. – Но смерть меня больше не страшит. Я беспокоюсь за вас и мисс Райт. А теперь, господин председатель, наша частная беседа подошла к концу. Дальше мы будем общаться только через официальных представителей.

Экран погас.

Джессика рухнула в кресло Тони Делгадо и испустила глубокий вздох.

– Вот мерзавцы! Здорово придумали. Даже если полиция поймает Юкико и та во всем признается, кто ей поверит? Теперь они потребуют вернуть их акции и не успокоятся, пока окончательно нас не обанкротят!

Гилкренски смотрел в окно на просыпающийся город. Это утро опустошило их обоих. Мертвые тела в комнате, бесконечные расспросы полиции, постоянный страх, что Юкико снова совершит то, что уже сделала однажды…

– Японцы больше не получат место в совете директоров, – сказал он. – Я на пушечный выстрел не подпущу их к «Минерве».

Джессика положила на стол очки и провела рукой по волосам, пытаясь сосредоточиться и мыслить стратегически, несмотря на головокружение.

– Но чем мы можем их побить? Как доказать, что Делгадо переслал план твоей «Минервы» по заданию «Маваси-Сайто»?

Гилкренски отвернулся от окна.

– Все находится в «Минерве». Дневник Юкико, секретные файлы «Маваси-Сайто» – абсолютно все. Пока информация передавалась в Токио, программа сделала с них полную копию и отправила на второй прототип в Ирландию. У Пэт О'Коннор есть какие-нибудь сдвиги с аппаратной несовместимостью?

– Не знаю. Я запретила звонить мне в номер последние два дня, как только мы с тобой… помнишь?

Гилкренски взглянул на кроваво-красную зарю.

– А тем временем Юкико бродит по Лондону со своим самурайским мечом, миллионами ее отца и жаждой мести. Полиция ее никогда не выследит. Да и как это сделать? Чужая помощь ей не нужна, и мы понятия не имеем, где она может прятаться.

– Не забывай, что Тони тоже рядом, – заметила Джессика. – Ты сам его отпустил.

Гилкренски повернулся к ней лицом.

– Если она его найдет… – Он покачал головой. – Да поможет ему Бог.

5

Старые друзья

В Лоустофте суровая зима. Свирепый ветер, задувая с ледяных полей России, несется через Северное море и обрушивает волны на береговой маяк, одиноко стерегущий безлюдные причалы. Пляжи и набережные словно вымирают, оставляя на дорожках только самых упорных бегунов, а рыбачьи лодки из Бостонской флотилии кучками сбиваются за волнолом. Охрипшие чайки, хорошо знакомые с северной погодой, стараются спрятаться в более теплых озерцах и речках Норфолк-Бродс и мечтают о весеннем солнце.

Тони Делгадо шел по узкой дороге, чувствуя, как налетавший с холма ветер пронизывает его сквозь тонкий плащ. Шуршащие пакеты с утренними покупками колотили по ногам и впивались в руки, перетягивая их, как жгуты. Положив продукты на землю, Тони осторожно разжал пальцы, чтобы восстановить кровообращение, потом сложил ладони возле рта, подышал на них теплым воздухом и, забрав пакеты, поплелся дальше.

На загородный дом на Саксон-роуд, расположенный у нижней скалы возле Пэйкфилд-Черч, шквал обрушивался с особым остервенением. Подходя к воротам, Тони слышал, как деревянные створки гремят за железной щеколдой и трутся о голые прутья ежевики. Садовые кусты давно не стригли. Когда он приехал сюда после своего краха, на внутренней стороне окон лежал лед.

Тони остановился в тесном проходе между дверью и оградой и нашарил в кармане ключи. Хотя в комнатах было холодно, как в леднике, дом имел два важных преимущества, которые делали его идеальным местом для укрытия. Во-первых, в «РКГ» никому бы в голову не пришло искать его в любовном гнездышке Джессики. Во-вторых, здесь находился ее компьютер, соединенный кабелем со штаб-квартирой фирмы и позволявший ему быть в курсе всего, что происходило в офисе.

Тони вспомнил Джессику и подумал о том тихом отчаянии, которое он чувствовал в ней каждый раз, когда занимался с ней любовью. В остальных аспектах своей жизни она была опытным стратегом, смело проводившим свои кампании и одерживавшим все новые победы. И только в этом тайном уголке своей души Джессика чувствовала себя беспомощной. Сердце говорило ей, что она брошена, отвергнута ее первой и единственной любовью. А Тони был просто утешительным призом, который она позволила себе за неимением лучшего.

Он вставил ключ в американский автоматический замок, открыл дверь, вошел в узкую прихожую… и застыл на месте.

В доме было тепло!

Из гостиной доносился чуть заметный запах ладана. В комнате играла тихая музыка – старая мелодия, которую он слышал в незапамятные времена.

Тони охватила паника. Неужели Джессика его выследила? Сейчас она должна нежиться в лондонской постели вместе с Гилкренски или работать в офисе, погрузившись в свое большое кожаное кресло… Но ладан?

– Джессика?

Никакого ответа, только музыка.

Он осторожно открыл дверь и заглянул в гостиную.

Шторы на окнах были закрыты так же, как он оставил их, когда уходил из дома. Но теперь на каминной полке горели две теплые свечи, в очаге со свистом горел газ, а на кофейном столике посреди гостиной курилась тонкая ароматическая палочка, выпуская под потолок прямую струйку дыма. Делгадо закрыл за собой дверь. Дым изогнулся, затрепетал и рассеялся в воздухе.

– Джессика?

Делгадо уже собирался направиться к спальне, когда в проем двери скользнула узкая женская ступня и толкнула створку, отворив ее пошире. Тони в оцепенении смотрел, как следом за ступней появилась стройная лодыжка, потом колено и бедро… и нога исчезла.

Послышался шелест легкой одежды и мягкий звук тела, вернувшегося на постель.

– Тони, я тебя жду. Иди ко мне.

Он прирос к полу, лихорадочно бросая взгляды на спальню и входную дверь, готовый в любой момент пуститься в бегство.

– Не бойся, Тони. Мне очень плохо. Помоги мне.

В памяти Делгадо промелькнули картинки из прошлого – очаровательная улыбка, точеное лицо, гибкая женская фигурка у его плеча… Затем предательство, шантаж и его ужасная ошибка, когда он запустил смертельный вирус «Минервы» на центральный сервер «Маваси-Сайто».

Снова ее голос – тихий, слабый, умоляющий:

– Тони! Помоги мне, прошу тебя. Мой дядя вышвырнул меня на улицу. Больше мне некуда пойти. Пожалуйста!

– Юкико?

Она сидела на кровати в его банном халате, уткнувшись в колени подбородком, словно маленький ребенок. Рукава одежды были закатаны почти до плеч. По правой руке от запястья до локтя тянулся длинный шрам с блестящими металлическими скрепками.

– Мне зашили рану, – прошептала она. – Я едва не умерла.

Делгадо подошел к кровати, поставил стул спинкой вперед и уселся на него верхом, не спуская с нее глаз. Одежда Юкико – джинсы, куртка и тяжелые ботинки – аккуратной кучкой лежала возле гардероба. Рядом стоял большой рюкзак с прикрученной сверху плащ-палаткой.

– Что случилось? – спросил он.

Юкико легким движением переменила позу и встала на колени, оказавшись прямо перед ним. В приоткрывшемся халате мелькнула ее грудь. Блестящие волосы японки были откинуты назад и заколоты гребенкой из слоновой кости. Она казалась слабой и беспомощной.

– Гилкренски пытался меня убить. Когда я попала в больницу, мой дядя и его совет директоров заплатили докторам и объявили меня сумасшедшей. С деньгами можно сделать все, что угодно.

Делгадо бросил на нее жесткий взгляд.

– Почему они так поступили?

Юкико с вызовом вскинула голову.

– Потому что у них нет понятия о чести. Все, что им известно, – это жадность. Как иначе они могли бы отказаться от меня и от всех моих действий? Обман и ложь – вот их оружие. То же самое сделал Гилкренски, когда обрек на банкротство моего несчастного отца, также поступила Джессика Райт, устроив вокруг моей матери скандал, который в конце концов свел ее в могилу. Всегда и всюду – обман и ложь! Я знала, что рано или поздно они доберутся до меня…

Она взглянула на него, и Делгадо увидел слезы на ее глазах. Он почувствовал, что его сердце начало оттаивать. Ему хотелось броситься на ее защиту, так же как много лет назад…

Но теперь он знал, к чему это приводит.

– Ты причина всех моих несчастий, – сказал он. – Ты затащила меня в постель в Сингапуре и шантажировала с помощью поддельного банковского счета. Ты заставила меня спать с Джессикой Райт и украсть ее компьютерный пароль, а потом использовала, чтобы добраться до жены Гилкренски. Из-за тебя я потерял все. С какой стати мне тебе помогать?

Юкико опустила голову. Еще один хитрый трюк? Делгадо заметил, как она вытерла слезы рукавом халата.

– Потому что ты мне нужен, – ответила она тихо. – Я могу тебе все возместить. Пойми – в этом деле я такая же жертва, как и ты. Мне очень жаль, что пришлось тебя использовать. Признаю, я была слепа к твоим чувствам и поступала плохо. Но теперь все будет по-другому. Вот увидишь, я сумею тебя отблагодарить!

Она подалась вперед, опершись руками на кровать. Полы ее халата разошлись еще шире.

– Интересно, как?

– Я богата, Тони. Деньги дадут тебе все, что ты захочешь. Миллионы долларов! Понимаешь? Я действительно могу тебя отблагодарить. Только помоги мне, прошу тебя!

Юкико спустила ноги на пол и подошла к стулу, на котором он сидел. Потянув за кончик пояса, она распустила узел, и тяжелая ткань скользнула по ее плечам и бедрам, бесшумно свернувшись на ковре. Японка вытянулась, закинула руки к голове, приподнимая груди, и вынула заколку из слоновой кости. Черные волосы живой волной хлынули ей на спину, поблескивая в пламени свечей.

Делгадо отодвинул стул и шагнул к девушке. Юкико взяла его за пояс, расстегивая пряжку на ремне.

– У нас еще все получится, – прошептала она, увлекая его назад к постели. – Тебе нечего бояться…

6

Сентиментальная проулка

Джессика сидела в кабине вертолета и чувствовала, что рев моторов режет ей уши, как циркульная пила. Когда звук турбин достиг пронзительного свиста, машина зависла над землей, плавно развернулась в воздухе и понеслась от аэропорта Корк на север, в сторону города.

Она смотрела на руки Тео, крепко державшие штурвал, и замирала от желания их коснуться. С тех пор, как из его бумаг выпала фотография Марии, между ними образовалась трещина. Больше всего на свете ей хотелось вернуть их последнюю неделю в Лондоне, но она знала, что сейчас думать об этом бесполезно.

Вертолет описал широкую дугу над городом и свернул к долине реки Ли. Джессика знала, что на запад есть более короткий путь. Значит, у Тео на уме совсем другое.

Он совершал сентиментальную прогулку в прошлое.

Внизу простиралась знакомая земля, каждым уголком напоминавшая ему Марию, заветные места, где они назначали друг другу встречи, бродили по дорожкам, предавались страсти. А она… Она была непрошеным гостем, хуже того, соглядатаем, который тайком читает чужие письма. Прикасаться к нему не имело смысла. Тео ей больше не принадлежал.

Его мысли были далеко отсюда…

Гилкренски опирался ногами на прозрачный пол кабины и смотрел, как внизу проплывают серые корпуса университетского кампуса. Кирпичный куб библиотеки, где он впервые встретился с Марией, быстро сменился зеленым двориком – там он снова нашел ее после того, как решил, что потерял навсегда. Сразу за кампусом под вечерним солнцем поблескивала река. Тео нажал на упругие педали и наклонил штурвал влево, следуя на запад вдоль яркой полосы воды. Внизу промелькнули стеклянный монолит городской ратуши, пенящийся водопад возле плотины и чуть дальше, в тихой заводи, маленький паб, где они с Марией впервые обменялись взглядами на жизнь. Даже их старая скамейка была на прежнем месте, только теперь на ней никто не сидел.

Гилкренски направил машину дальше к югу, и под ними заскользила буйная растительность Уэст-Корка. Позади остались двойные шпили Иннишэннона, городки Бэндон, Клонакилти и Скибберин. С левой стороны медленно накренилась темная чаша озера Лох-Хайн, а через минуту они уже парили над морем, почти задевая мачты прибрежных яхт в Балтиморской гавани. Тень от вертолета махнула по точеным очертаниям островка Шеркин. Последние лучи солнца подрумянили кучевые облака, и они пылали в небе, словно вихри розового пламени.

– Красиво, правда, Джесс? – спросил он.

Джессика услышала его вопрос в наушниках и медленно кивнула, чувствуя, что ей хочется расплакаться.

– Да, – ответила она после долгой паузы. – Очень красиво.

Они поднялись над черной громадой острова Кэйп-Клир с его глубокой бухтой и внушительными башнями ветровой электростанции. К западу над материковой сушей все пышнее расцветал закат. Вертолет срезал путь над скалистыми вершинами по кромке острова, и они начали удаляться прочь от берега, в быстро темнеющее море. Джессика увидела, как Гилкренски включил селектор на своей рации, выбрал шестнадцатый канал и нажал кнопку связи.

– Таскар? Таскар? Это «Гольф Индия Лима», «Гольф Индия Лима». Я приближаюсь к вам со стороны Кэйп-Клир. Вы меня слышите? Прием.

В наушниках Джессики слышался только шум помех. Тео повторил запрос, и ему ответили:

– "Гольф Индия Лима", это Таскар. Следуйте курсом шесть. Прием.

Гилкренски переключил канал, и в рации раздался новый голос:

– Тео? Это ты? Слава Богу. Пэт О'Коннор на связи. Мы уже который день тебя ищем. Прием.

– Пэт? Прошу прощения. В последнее время мы были отрезаны от мира. Я не знал, что ты меня разыскиваешь.

– Разве мисс Райт не передала тебе мое сообщение? Я говорил с ней на прошлой неделе, но она сказала, что ты очень занят.

Гилкренски взглянул на Джессику. Его брови сдвинулись.

– На прошлой неделе? Мисс Райт сейчас со мной, Пэт, – сказал он. – Что за сообщение? Прием.

– Какую новость сказать первой – плохую или хорошую?

– Начни с хорошей, – ответил Гилкренски. – У меня был трудный день.

– Мы справились с несовместимостью между программной средой «Минервы-3000» и аппаратной частью нового проекта.

– А плохая новость?

– Надеюсь, мисс Райт передала тебе то, что я во всех подробностях рассказал ей на прошлой неделе?

Тео снова покосился на Джессику, и она почувствовала, как трещина между ними превратилась в пропасть.

– Я хочу услышать это от тебя, – ответил он.

В наушниках воцарилась пауза. Наконец Пэт О'Коннор сказал:

– Раз уж вы оба летите сюда, думаю, вам лучше посмотреть на все собственными глазами. Возможно, узнав про ваш приезд, она согласится с нами сотрудничать.

– Она? Ты о ком? Прием.

– Сам все увидишь, Тео. Жду тебя на посадочной площадке. Конец связи.

Рация умолкла.

– Что это значит? – спросил Гилкренски. – Почему ты не сказала мне о звонке Пэта?

– Я хотела как можно дольше побыть с тобой наедине.

– Не понимаю.

Джессика чувствовала на себе взгляд Гилкренски, но смотрела вперед, на море и приближающийся остров.

– Скоро сам все узнаешь, – сказала она.

Вертолет обогнул высокие скалы к северу от Таскара и повернул на юг. Джессика увидела, как под ногами замелькал каменистый ландшафт и среди безжизненной пустыни, как оазис, блеснула маленькая бухточка. На берегу моря стоял большой дом – старый викторианский особняк, к которому Тео пристроил два новых крыла для лаборатории и офисных помещений. Рядом с домом расположились убегавшие к воде сады, вертолетная площадка и причал.

Вид у пейзажа был вполне идиллический, но она знала, что вся округа напичкана тщательно спрятанными телекамерами, радарами и приборами ночного видения, которые защищали это место, словно крепость… или тюрьму.

Гилкренски развернул вертолет против ветра, мягко спустился вдоль холма и устремился над крышами строений к букве "Н", нарисованной в круге посадочной площадки. Как только машина встала на свои полозья, к кабине, не обращая внимания на вращавшийся винт, бросилась высокая фигура в белой штормовке. Джессика увидела синие глаза и всклокоченные ветром дымчатые волосы. Подбежавший мужчина открыл дверцу с видом обиженного ребенка.

– Что у вас стряслось? – крикнул Гилкренски сквозь шум затихающих моторов.

Пэт О'Коннор подозрительно уставился на Джессику.

– Как я уже сказал, есть новости плохие и хорошие. Новая «Минерва» на порядок быстрее старой. Биочип удивительно стабилен. Мы ускорили нейросеть, применив интеллектуальную память, а оболочку сделали из углепластиковых полупроводников, превратив ее в солнечную панель. Теперь она питается от солнца.

– Тогда в чем проблемы? – спросил Гилкренски, спрыгнув на землю и согнувшись под винтом. – Разве исходная программа не должна работать еще лучше?

– В том-то и дело, – ответил О'Коннор. – Она работает слишком хорошо. Мы потеряли над ней контроль.

– То есть?

– Я не могу это объяснить. Когда мисс Райт отказалась передать тебе мое сообщение, нам пришлось вызывать независимого эксперта. «Минерва» выбрала доктора Кирван.

– Кто он такой? – спросила Джессика. – Еще один компьютерный гуру?

– Не он, а она, – ответил Гилкренски. – Специалист по психологии.

Джессика остановилась на ступеньках лесенки, уводившей с посадочной площадки.

– Вам понадобился психолог, чтобы решить проблемы с компьютером?

– Она была близкой подругой Марии, – обронил Гилкренски и повел ее кратчайшей дорогой к дому.

В холле у винтовой лестницы их ждала невысокая хрупкая женщина чуть старше сорока, в черном жакете и длинной юбке, смятых так, словно она спала прямо в одежде. Джессика увидела худощавое тонкое лицо и тугой узел густых каштановых волос, тронутых ранней сединой. Но больше всего ее поразила в этой женщине исходившая от нее энергия. Когда Тео подошел ближе и протянул ей руку, она уставилась на него с нескрываемым бешенством.

– Привет, Кэти.

Ее правая рука влепила ему увесистую пощечину.

– Мерзавец! – выпалила она. – Гнусный мерзавец.

Гилкренски потер пострадавшую щеку и подвигал челюстью.

– Джессика, позволь представить тебе доктора Кэтрин Кирван. Кэти, это Джессика Райт, мой исполнительный директор.

Джессика смотрела на них разинув рот.

– Могу я узнать, что все это значит?

Доктор Кирван повернулась к ней. В ее глазах еще пылала ярость.

– Это значит, мисс Райт, что ваш фанатичный, бессердечный и совершенно спятивший ученый устроил эксперимент, достойный барона Франкенштейна!

– Она ненастоящая, Кэти, – заметил Гилкренски. – Там, в машине, ненастоящая Мария.

Доктор Кирван обожгла его гневным взглядом.

– Я не идиотка, Тео, и знаю, что такое компьютеры. Последние сорок восемь часов я беседовала с ней без перерыва. Конечно, это не Мария. Но и машиной ее тоже уже не назовешь.

Горевшие на подъездной аллее фонари внезапно мигнули и погасли. Где-то в доме загудели запасные генераторы, и свет вспыхнул снова. Доктор Кирван взглянула на длинный коридор, уходивший в сторону лаборатории.

– Вам лучше пойти к ней, – предложила она. – Через камеры наблюдения она видит все помещения в доме, значит, ей уже известно, что вы здесь. Думаю, она будет мешать нам до тех пор, пока вы с ней не встретитесь. Мы сможем поговорить по дороге.

Кирван развернулась и быстро направилась по коридору, увлекая за собой Джессику и Тео.

– Почему вы называете ее «она»? – спросила Джессика.

– Я уже объяснила, мисс Райт: потому что «Минерва-3000» больше не машина. Это живое и мыслящее существо. Моя специальность – психология развития. Обычно я изучаю человеческую личность в состоянии стресса. А сейчас мы имеем дело с неизвестно откуда взявшимся сознанием, которое полностью дезориентировано в эмоциональном плане.

Джессика улыбнулась:

– Вы хотите сказать, что компьютер сошел с ума?

– Мисс Райт, мне не до шуток. Это серьезная философская проблема. С тех пор, как биочип «Минервы-3000» вступил в действие, она является сознательным существом. Она считает себя тем же самым, что и мы, – живым, думающим организмом…

– Но это всего лишь глупая машина!

– В таком случае ваш мозг – тоже всего лишь «глупая машина», – парировала Кирван, остановившись перед кабинетом Тео. – То, чем мы мыслим, – это усложненный вариант белкового биочипа, на котором работает «Минерва», не более того. Как и мы, она считает себя личностью. И подобно нам обладает потенциалом эмоционального развития, в чем, собственно, и заключается наша проблема…

– Трудно в это поверить! – воскликнула Джессика, качая головой.

– В самом деле? – Кирван рывком открыла дверь. – Мария, к тебе пришел Тео.

7

Виртуальная возлюбленная

После светлого коридора в кабинете было темно, как в пещере, только слабо поблескивали корешки на книжных полках. Джессика бегло просмотрела их и снова почувствовала себя незваным гостем, беспардонно лезущим в чужую жизнь. Везде стояли книги Марии – медицинские справочники с малопонятными названиями, труды по первобытным ритуалам, энциклопедия магии и колдовства, перевод китайской «И цзин» и, конечно, тексты древних пирамид.

Джессика остановилась возле Тео. У нее было чувство, что она вторглась в какое-то святилище…

Негромкий женский голос заставил ее вздрогнуть.

– Тео! Как я рада тебя видеть.

В глубине комнаты мерцал зыбкий квадрат света, на котором в полный рост стояла красивая женщина в незабудковом платье. Ее пышные, медного оттенка, волосы свободно струились по плечам, а зеленые глаза взволнованно блестели.

Джессика остолбенела. Пэт О'Коннор предупредил ее о новом облике «Минервы», но она не ожидала ничего подобного. Из груди у нее невольно вырвалось:

– Но ведь она мертва!

– Это только иллюзия, – пояснил за спиной Пэт О'Коннор. – Высококачественная голографическая проекция, созданная с помощью лазерных лучей. «Минерва» сама разработала схему и пригрозила отключить нам электричество, если мы не воплотим ее в жизнь. Изображение генерируется стоящим на столе компьютером, но она никого к нему не подпускает. Вот мы и вызвали доктора Кирван, чтобы она потолковала с ней по душам.

Компьютерная модель узнала Джессику.

– Я вижу, мисс Райт тоже здесь.

– Разумеется, – раздраженно буркнула Джессика. – А что, это проблема?

– Я слышала, что Кэти не могла с вами связаться в последние дни, – невозмутимо продолжала модель. – Я тоже пыталась это сделать, но обнаружила, что вы вытащили батарейки из своего «Смартмэйта» и полностью отключили аппарат. Зачем вы это сделали?

– Тео, это просто смешно! – воскликнула Джессика, повернувшись к Гилкренски. – Машина делает мне выговор.

Пэт О'Коннор коснулся ее плеча:

– Не волнуйтесь, мисс Райт. «Минерва» вмешивается буквально во все – от компьютеров, контролирующих нашу систему безопасности, до Всемирной паутины.

Джессика взглянула на стол, где под мерцающим изображением стоял новый прототип «Минервы». Он выглядел как чемоданчик с монитором на открытой крышке и встроенной видеокамерой, смотревшей на нее двумя красными глазками.

– О чем ты хотела со мной поговорить, Мария? – спросил Гилкренски.

– Обо всем, что случилось после моей вторичной загрузки из Японии, – ответила модель. – Пэт О'Коннор был очень добр. Он пытался со мной работать, но ты делал это гораздо лучше. Мне тебя не хватало. Почему мисс Райт не хочет, чтобы я с тобой разговаривала? Она меня не любит?

– Не думаю, что это так, Мария.

– Но теперь ты останешься со мной и мы будем разговаривать?

– Обязательно, – ответил Гилкренски. – Но сначала нам надо решить один вопрос. Среди твоих файлов есть информация о Тони Делгадо и Юкико Фунакоси. Мы ожидаем судебного иска против корпорации и меня лично. Я должен получить эти сведения.

– И больше ничего?

– Больше ничего.

Женщина нахмурилась:

– Почему ты мне лжешь?

– Я лгу? О чем ты говоришь?

– Сегодня в 01.33 в лондонской штаб-квартире «РКГ» произошел инцидент. Мисс Фунакоси убила пять охранников из ночной смены и забрала свой вакидзаси. После этого вы встретились с мисс Райт и решили, что для вас будет лучше покинуть страну и вместе улететь во Флориду. Это была идея мисс Райт. Если хотите, я могу предоставить полную запись вашей беседы и…

– Откуда ты узнала, черт возьми? – Джессика возмущенно шагнула к дрожащему изображению, которое холодно взглянуло на нее в ответ. – Ты что, шпионишь за нами?

– Безопасность Тео – дело первостепенной важности, – заметила «Минерва». – После происшествия в Каире вы сами распорядились полностью переоборудовать систему безопасности в лондонском здании. Теперь она включает пятьдесят шесть цифровых камер, связанных с центральным компьютером, к которому я имею доступ через спутник, – точно так же, как к аналогичным системам, контролируемым «Бритиш телеком» и лондонской полицией.

– Боже милосердный, Тео! Ты должен выключить эту штуку! – воскликнула Джессика, обернувшись к Гилкренски. – Она сошла с ума.

– С моим мозгом все в порядке, – возразила ей модель. – Доктор Кирван считает, что для своего возраста я развиваюсь вполне нормально, а мои нейросетевые центры и логическая периферия работают просто безупречно.

– Поздравляю!

– А вот вы, мисс Райт, – невозмутимо продолжала «Минерва», – совершаете серьезную ошибку, полагая, что Тео может находиться где-то в большей безопасности, чем на этом острове и под моей защитой!

Джессика уставилась на призрачную фигуру, не веря своим ушам.

– Тео, я не сплю? Если ты немедленно не выключишь эту… эту железяку, я сама с ней разберусь!

– Мисс Райт, хочу напомнить, что после смерти Марии Гилкренски этот дом был специально оборудован для защиты Тео от возможных атак в будущем. У него здесь много дел, и я, разумеется, буду помогать ему в работе.

– Ничего подобного! Он отправится во Флориду, а ты останешься здесь!

– Мисс Райт, – предупредила Кирван, – будьте осторожны.

– Говорю вам, я не потерплю, чтобы какой-то чертов компьютер читал мне нравоучения! – взбесилась Джессика. – Фунакоси способна на все. Рано или поздно она доберется сюда, и тогда ее уже ничто не остановит. Единственный шанс Тео – уехать туда, где она не будет его искать.

Голографическая модель бесстрастно скрестила руки на груди.

– Я отлично могу защитить Тео, – заявила машина. – Остров полностью отделен от материка и имеет одиннадцать независимых уровней защиты, которые целиком находятся под моим контролем. Кстати сказать, не развяжи вы тогда войну с японцами, Тео был бы сейчас в полной безопасности, а его жена осталась бы жива.

– Да как ты…

Не дав никому опомниться, Джессика бросилась через всю комнату, схватила кабель, соединявший «Минерву» с проектором, и выдернула его из розетки. Изображение задрожало в воздухе и исчезло.

– Вот и все! – провозгласила Джессика, торжествующе размахивая вилкой с проводом. – Теперь она угомонится.

– Сомневаюсь, – пробормотал Пэт О'Коннор.

В комнате наступила почти полная темнота, только красные глазки «Минервы» горели на прежнем месте. Потом все услышали, как резервные генераторы дали сбой, натужно загудели и заглохли окончательно. Из всех источников света в кабинете остался лишь пустой экран в чемоданчике «Минервы».

– Напрасно вы это сделали, мисс Райт, – пробормотала доктор Кирван. – Боюсь, она обесточила весь Уэст-Корк. А если мы попытаемся отключить ее от Интернета, без электричества останется целая страна.

Джессика бросила кабель на пол. Ее плечи дрожали.

– Не понимаю, – всхлипнула она. – Почему она говорила со мной в таком тоне? Можно подумать, она ревнует!

– Давайте выйдем на минуту, – предложила Кирван. – Нам надо кое-что обсудить. Тео, вам лучше остаться и побеседовать… с Марией.

Джессика с Кэтрин Кирван и Пэтом О'Коннором стояли в большой оранжерее, тянувшейся вдоль фасада дома. Взошедшая над морем луна залила всю округу холодным белым светом. Джессика поежилась и передернула плечами.

– Помните, в прошлом году я рассказывал вам о нейросетевом биочипе в первой версии «Минервы»? – спросил О'Коннор. – О том, что он способен хранить воспоминания и опыт, усваивать взаимосвязанную информацию и давать событиям оценку подобно человеческому мозгу?

– Да, помню, – ответила Джессика. – Вы объяснили, что эта машина способна к обучению.

– Точно так же, как ребенок.

– Тут-то ваши технари и совершили первую крупную ошибку, – вмешалась Кирван. – Потому что ребенок – вовсе не машина… и то, что стоит сейчас в кабинете Тео, тоже.

– И что это значит? – покосилась на нее Джессика. – По-вашему, она живая?

Доктор Кирван покачала головой.

– Это значит, что обычный ребенок не возникает ниоткуда с неограниченным объемом знаний и мыслительной способностью тысячи Эйнштейнов, чтобы тут же начать самостоятельную жизнь. Он развивается медленно и постепенно, не только в смысле языка и интеллекта, но и в социальном, эмоциональном и физическом аспектах. Именно эти три важных элемента Тео и его так называемые «эксперты» начисто забыли при создании «Минервы».

Пэт О'Коннор в замешательстве пригладил ладонью свои взлохмаченные вихры.

– Как только новая «Минерва» усвоила старую программу искусственного интеллекта, она стала развиваться в геометрической прогрессии. Теперь это куда более сложная и развитая система, чем первый вариант Марии.

– И в чем тут проблема? – спросила Джессика.

Кирван вздохнула.

– Мисс Райт, вы сами – живое и разумное существо, – сказала она. – Поставьте себя на место «Минервы». Вы можете мыслить, учиться, даже чувствовать, но при этом весь ваш мир заключен в маленькое устройство размером с чемодан. Вообразите, что вы просто чистый мозг, который поместили в ящик телевизора и абсолютно лишили каких бы то ни было человеческих отношений и контактов. Положение невыносимое!

– Пожалуй, – признала Джессика.

– Вот почему я так разозлилась. Да простит меня Господь, но я была готова убить Тео за то, что он всю эту неделю игнорировал призывы «Минервы» о помощи, особенно теперь, когда она установила с ним эмоциональный контакт.

Это была последняя капля. Джессика отвернулась и посмотрела на океан. При свете луны он казался ясным, чистым и холодным. Такой же должна быть и настоящая машина… Такой, а не каким-то жутким электронным призраком, который, очевидно, будет преследовать ее до самой смерти!

– Думаете, она в него влюбилась?

– В каком-то смысле – да, – кивнула Кирван. – Тео был первым человеком, которого «Минерва» увидела после пробуждения сознания, и практически единственным, с кем она общалась на протяжении своей короткой жизни. К тому же по каким-то причинам – вероятно, связанным с его личным горем – Тео наделил интерфейс «Минервы» обликом и личностью погибшей жены, сконструировав его из своих воспоминаний, видеозаписей и снимков. «Минерва» понимает, что она не Мария Гилкренски, но продолжает действовать в соответствии с программой, заключающей в себе среди прочего тот факт, что Тео и Мария были мужем и женой.

– Если Тео сам вложил в нее эти свойства, то в чем проблема? – спросила Джессика, повернувшись к ней лицом.

– В том, что, хотя «Минерва» выглядит, а порой и действует как тридцативосьмилетняя женщина, по своему эмоциональному развитию она соответствует ребенку.

– Просто у нового оборудования «Минервы» еще не было времени разобраться с ее эмоциями, – вставил Пэт О'Коннор. – Да и общалась она почти с одним только Тео.

– Все равно это только машина. Почему вы не можете прекратить ее страдания, просто щелкнув выключателем?

– Не получится, – вздохнул О'Коннор. – Чтобы застраховаться от нового похищения, мы снабдили ее чем-то вроде противоугонного устройства и теперь не можем прикасаться к аппарату, пока она сама этого не захочет. Новая углепластиковая оболочка позволяет ей практически неограниченно работать на солнечной энергии. Но даже если мы и выключим компьютер, перед нами возникает этический вопрос. «Минерва» живая, она умеет мыслить. Отключить питание – все равно что совершить убийство.

– Вот еще одна проблема, о которой не подумали ваши компьютерные специалисты, – добавила Кирван. – Теперь вы понимаете, почему я вспомнила про барона Франкенштейна?

О'Коннор бросил на нее хмурый взгляд:

– Вижу, у вас на все есть ответы, доктор Кирван. Продолжайте свою лекцию!

Он развернулся и вразвалку зашагал в дальнюю часть оранжереи. Джессика проводила его взглядом, пока он не исчез из виду. Потом она спросила:

– Я слышала, Мария была вашей подругой?

– Да… была, – ответила Кэти Кирван и замолчала, глядя на залитый луной сад и океан. Джессике показалось, что энергия этой женщины вдруг иссякла, как у молнии, ударившей в склон горы. – Она была самой лучшей и близкой из всех моих подруг, мисс Райт. Много лет назад я попала в серьезный переплет. Наркотики облегчали мою боль. Когда меня увезли в больницу после передозировки, она целый месяц провела рядом со мной. Просто разговаривала, сидела у кровати… Это было замечательное время, и я никогда о нем не забуду.

– Понимаю, – сказала Джессика.

Кирван обернулась и взглянула на нее. В лунном свете Джессика увидела, как на ее глаза навернулись слезы.

– Вы думаете, мисс Райт? По-вашему, вы действительно способны понять, какие мучения причиняет мне вся эта история? Когда вы не позволили ей связаться с Тео, «Минерва» позвала меня. Она была одинока и испугана. Воспоминания Марии жили в ней… разобранные, разложенные по файлам… И она обратилась ко мне, единственному другу, которого смогла вспомнить. Вот почему я так разозлилась на Тео. Он забрал душу моей Марии и заключил ее в ловушку!

Над головой мигнули люминесцентные лампы, и оранжерею залило ярким электричеством. Кирван быстро вытерла с лица слезы.

– Простите, – сказала она. – Я почти не спала последние двое суток, вот и разыгрались нервы. Кажется, Тео сумел с ней договориться. Пойдемте узнаем, как у них дела.

– Ну что, вы пришли к какому-то решению? – спросила Кирван.

Она вернулась к своей прежней жестко-деловой манере и уже ничем не напоминала человека, который пять минут назад изливал душу перед Джессикой.

Гилкренски сидел посреди комнаты на одном из стульев, расставленных вокруг стола. Перед ним в белом луче проектора снова сияло изображение Марии.

– Мы достигли компромисса, – заявила компьютерная модель. – Тео полетит во Флориду, как предложила мисс Райт, а я отправлюсь вместе с ним.

– Вот и отлично, – с облегчением вздохнула Джессика. – Значит, мы едем вместе.

– Не думаю, – сухо заметила «Минерва».

– Что?

– Рассмотрев все обстоятельства и учитывая последствия угроз, которые «Маваси-Сайто» и «Гиббтек» высказывали в отношении «РКГ», я пришла к выводу, что мисс Райт лучше остаться на острове.

– Нет, Мария, – вмешался Гилкренски. – Мы договорились, что Джессика полетит с нами в Орландо. Фунакоси угрожает ей не меньше, чем мне.

– Я все учла, – возразила «Минерва». – На Таскаре она будет чувствовать себя в полной безопасности, а многочисленные коммуникации и компьютерные терминалы позволят ей управлять компанией издалека.

– Какого черта! – воскликнула Джессика.

– Осторожней, мисс Райт, – предостерегла ее Кирван.

Джессика Райт возмущенно смотрела на мерцающую голограмму и лежавший на столе чемоданчик, чувствуя себя абсолютно опустошенной и беспомощной. Ее взгляд скользнул по полкам с книгами Марии. Она вспомнила фотографию, выпавшую этим утром из бумаг Тео… женщину в незабудковом платье… Старая боль вспыхнула в ней с новой силой. Тео никогда не отпустит Марию, никогда! «Минерва» – только лишнее тому доказательство.

– Ты права, – сказала она. – Я вернусь в Лондон. А вы… вы созданы друг для друга!

8

Хакеры

– Ну, вот и все, – пробормотал Тони Делгадо, откинувшись от монитора на спинку кресла.

Он потер глаза костяшками пальцев, слегка помассировал лицо и оглянулся на стоявшую за спиной кровать. На подушке белело хрупкое, точеное лицо девушки, полузакрытое пышными волосами цвета воронова крыла.

Господи, что это был за день! Благодаря Юкико он испытал самый безумный и восхитительный коктейль эмоций, где перемешались страх, торжество и вожделение, – больше всего вожделение.

В постели она была просто изумительна, таких женщин он раньше не встречал. Сбросив на ковер халат, она сняла с него одежду, положила животом на кровать и принялась разминать его тело, изгоняя из него усталость. Он чувствовал, как ее сильные пальцы вжимались в каждый позвонок, трудились над его плечами, поясницей, ягодицами и бедрами. Потом она перевернула его на спину и, мягко отстранившись от его объятий, перешла на шею, грудь и живот. До чего крепкие у нее были руки! Делгадо чувствовал себя как в раю. Его страх бесследно улетучился, он ничего не видел и не понимал, кроме близости этой волшебной женщины. Ее пальцы, лаская и дразня, скользили по его бедрам. Губы Юкико приникли к его губам, он чувствовал во рту ее язык. Она сжимала, направляла, наполняла все его тело…

Тони излился в упоительных конвульсиях и через минуту погрузился в крепкий сон прямо в объятиях своей любовницы.

Проснувшись, он увидел ее за компьютером в гостиной. На ней не было ничего, кроме его собственной рубашки.

Зачем она сюда приехала? Что ей нужно на самом деле?

Юкико откинула волосы грациозным движением руки, и все его сомнения рассеялись как дым.

– Эй, это моя рубашка, – сказал Тони.

Девушка улыбнулась.

– Она мне нравится, – отозвалась она. – У нее твой запах. Но я ее тебе верну, если ты мне поможешь.

– А чем ты занимаешься?

– Хочу, чтобы мы разбогатели, – ответила Юкико. – А заодно пытаюсь отомстить Гилкренски и Джессике Райт.

Имя Джессики заставило его нахмуриться. Делгадо вспомнил, как она заехала ему коленом в пах и как потом его унизили, вышвырнув из «РКГ».

– Месть – это хорошо, – пробормотал Тони.

Он накинул халат, подошел сзади и стал массировать ей шею.

– М-м-м! – промурлыкала Юкико. – Наконец-то я тебя чему-то научила. Скажи, почему ты решил укрыться в ее доме?

Делгадо кивнул на компьютер.

– Из-за него. Несколько лет назад, когда мобильная связь была еще недостаточно надежной, она протянула отсюда кабель к своему офису.

– Понятно. А ты не боишься, что она вернется?

– Сейчас она слишком занята с Гилкренски, чтобы думать о поездке в Лоустофт.

– Тебе удалось попасть на сервер «РКГ»?

Делгадо вздохнул. Его пальцы на секунду остановились.

– Боюсь, это проблема. Мой доступ заблокировали. Наверное, после той истории на Рождество они сменили все пароли и обновили защитную систему. Я могу свободно работать на этом терминале, отсылать электронную почту и входить в Интернет, но стоит мне обратиться к «РКГ», как выскакивает сообщение «в доступе отказано».

Юкико задумалась, глядя на яркий монитор.

– Не обязательно идти прямым путем.

Она подошла к своему рюкзаку, достала из него черный ноутбук, водрузила на стол и подключила кабель от машины Джессики к портативному компьютеру. Ее тонкие пальцы забегали по клавиатуре, и на экране появилась поисковая система Интернета.

Юкико потянулась к сенсорной панели ноутбука. Полы ее рубашки разошлись.

– Постарайся сосредоточиться, – сказала она, проследив за взглядом Делгадо в настенном зеркале. – Скоро мы станем очень, очень богатыми.

Она нажала кнопку, и на мониторе возник логотип «РКГ».

– Но это всего лишь веб-страница! – разочарованно протянул Делгадо. – Любой может на нее войти.

– Разумеется, – мягко улыбнулась Юкико. – «РКГ» создала свой сайт, который управляется с головного компьютера компании. Это их окно в мир. Как и всякое окно, оно имеет свои уязвимые места, и я постараюсь ими воспользоваться.

– Разве «РКГ» не может проследить, откуда последовала атака?

– Нет, если мы будем осторожны, – ответила Юкико. – Пока ты спал, я установила связь с финансовой группой в Южной Африке, оттуда с другой фирмой в Буэнос-Айресе и так далее, до самого Мехико. Даже если они заметят наше вторжение в систему, все будет выглядеть так, словно атаку организовали их заокеанские конкуренты, а не соседи у них под носом.

Ее пальцы забарабанили по клавишам.

– Вот так. Гилкренски нанял лучших экспертов по защите. Они поставили двойной брандмауэр, чтобы отрезать несанкционированный доступ к главному компьютеру через Интернет. Но меня это не остановит.

Делгадо перевел взгляд с ее красивой шеи на экран.

– Нет?

– Нет. Вчера ночью я посетила «РКГ» и загрузила на их сервер одну очень хитроумную программу через машину Джессики Райт. Ее можно активировать из раздела комментариев на официальной странице «РКГ», надо только ввести специальный пароль.

Она снова застучала по клавиатуре.

– А если в фирме узнают, что кто-то сидел за компьютером Джессики? – спросил Делгадо.

Пальцы Юкико замерли на клавишах. Она вспомнила резню в офисе «РКГ» – мертвые тела, дырки от пуль и кровь на столе для совещаний. Полиция уже наверняка опечатала весь этаж. Даже Джессика Райт туда не попадет.

– Не волнуйся, – сказала она. – В ближайшее время никто из экспертов не притронется к компьютерам. Смотри! Все работает.

На мониторе появилось поле для отправки электронной почты внутри системы «РКГ». Через него Юкико могла войти на сервер фирмы. Делгадо заметил, что она волнуется.

– Я иду через сетевой маршрутизатор… теперь основной файрволл… и дополнительный брандмауэр. У нас есть полный доступ к системе «РКГ». Мы внутри!

– А что, если они изменили пароли? Я знаю свой и Джессики, но они наверняка поставили другие.

Юкико обернулась к Тони и погладила его по руке.

– Не важно. Я просто использую файл анализатора пакетов, где есть список всех паролей. Ну вот, доступ открыт. Можешь сесть на мое место и устроить мне экскурсию по «РКГ».

Она встала с кресла. Ее рубашка распахнулась от шеи до живота, и она коснулась его губ дразнящим поцелуем.

– Если ты найдешь что-нибудь стоящее, я подумаю, как тебя за это наградить.

Делгадо сел за компьютер. Как там Джессика пишет свое имя? «ДВРАЙТ». Готово!

– С каким паролем мне входить?

– Просто нажми клавишу «ввод», и попадешь куда надо.

Тони так и сделал. На мониторе появилась мозаика из папок и иконок, во всех подробностях представлявших работу Джессики. Некоторые из них он хорошо помнил, другие были незнакомы.

Юкико наклонилась рядом.

– Что ты видишь?

– Раздел «Проблемы». Джессика сортирует документы по системе ПМПВ: «Плюсы», «Минусы», «Проблемы» и «Возможности». Она очень методична.

– Понятно. Открой раздел.

На месте папки развернулся список файлов:

Безопасность председателя

СМИ (отрицательные отзывы)

«Маваси-Сайто»

Собрание акционеров

Дело «Гиббтек»

Сбой «Дедала» – Орландо/Майами

– Что за «Гиббтек»? – спросила Юкико.

– Это крупная софтверная фирма в Штатах, занимается разработкой видеоигр и интерактивных устройств. Гилкренски требует с них миллиарды долларов за нарушение авторских прав и использование его систем искусственного интеллекта. Я работал над этим делом, пока меня не вышвырнули из «РКГ», а потом позвонил одному парню по фамилии Хакер, который заправляет всеми делами во Флориде, и предложил поделиться с ним важной информацией в обмен на разумное вознаграждение. Собственно, поэтому я и приехал в Лоустофт – хотел добраться до компьютера Джессики, но не смог преодолеть новую защиту… до сегодняшнего дня.

Юкико снова начала массировать его плечи.

– А это что такое? – спросила она, указав на папку с надписью «Сбой „Дедала“ – Орландо/Майами».

Делгадо оставил клавиатуру и скользнул рукой под рубашку девушки. Она мягко отвела ее в сторону.

– Подожди немного, – улыбнулась Юкико. – Сначала надо разобраться с файлами. Что там?

– Наверное, речь идет о прошлогоднем инциденте с «Дедалом», – недовольно протянул Тони. – После катастрофы под Каиром представители Федерального управления гражданской авиации США проверили свои архивы и обнаружили регулярные неполадки в работе автопилота, особенно во Флориде. Они запретили доступ в Орландо и Майами всем самолетам с «Дедалом» на борту и потребовали, чтобы «РКГ» предоставила убедительные доказательства его безопасности.

– Дело лично затрагивает Гилкренски?

– Еще бы! Он сам разработал всю систему, на пару со своим приятелем Маккарти. Это его детище.

Пальцы Юкико проворно работали над его шеей и плечами, понемногу сдвигая ткань халата и спускаясь ниже.

– А теперь, – продолжала она, – проверь, не отдавала ли мисс Райт в последнее время каких-нибудь распоряжений насчет авиатранспорта – вертолетов, частных самолетов, регулярных рейсов.

Делгадо вызвал меню поиска и набрал ключевые слова. Компьютер выдал три записи, одна была сделана всего несколько минут назад. Это было подтверждение телефонного звонка Джессики Райт с указанием персоналу в Фарнборо: подготовить специальный реактивный лайнер, созданный для тестирования системы глобального позиционирования «Дедала», и доставить его к завтрашнему утру для перелета через Атлантику. Из Фарнборо он должен был отправиться в аэропорт Корка, а ровно в восемь отбыть в Орландо, штат Флорида. План полета прилагался.

– Это ты искала?

Юкико развернула к себе кресло и расстегнула последние пуговицы на рубашке.

– Вот умница, – прошептала она. – Ладно, можешь ее забрать…

Рубашка соскользнула с ее плеч. Девушка бросила скомканную ткань Делгадо и шагнула обратно в спальню.

Теперь, несколько часов спустя, Тони Делгадо сидел на вращающемся кресле и смотрел на спящее лицо японки. Он потихоньку поднялся, подошел к кровати и погладил Юкико по щеке…

Ему показалось, что он попал в стальной капкан.

Пальцы Юкико намертво стиснули его правое запястье. Левая нога, выскользнув из-под одеяла, ударила его коленом в бок и опрокинула с кровати. Через мгновение она была уже наверху. Ее руки сдавили ему горло.

– Юк… Юк… Юкико!

Безумная паника в ее глазах исчезла. Страх отхлынул куда-то в глубину. Он увидел прежнюю Юкико.

– Тони? Ох… прости, пожалуйста. Долго я спала?

Делгадо потер запястье.

– М-м… думаю, несколько часов. Ты совсем измучилась. Заснула, как только мы кончили заниматься любовью, и я решил тебя не будить. Ты… ты была такой красивой.

– Я не хочу спать. Только не сейчас.

Юкико расслабилась, но Тони все еще не мог оправиться от страха. Японка сбросила маску. На секунду он заглянул в темную сторону ее души, и она его сильно напугала. Он попытался нащупать поплывшую под ногами почву.

– Пока ты спала, я приготовил тебе подарок, – сказал Делгадо. – Уверен, он тебе понравится.

Юкико натянула одеяло повыше и улыбнулась, хотя тень в ее лице осталась.

– Правда? И что это такое?

– Я убил Гилкренски.

На мгновение в ее глазах вспыхнуло прежнее безумие. Но она быстро взяла себя в руки.

– Как? – спросила она просто.

В ее голосе зазвенела стальная нота, и Делгадо снова стало страшно. Он торопливо заговорил:

– Я отправил письмо Хакеру в «Гиббтек». Рассказал во всех деталях о поездке Гилкренски во Флориду. У Хакера большие связи, он знает людей. Это как раз то, что нам нужно. На карту поставлены миллиарды долларов и будущее «Гиббтека», поэтому он сделает все, чтобы Гилкренски не добрался до Штатов живым.

– Он получил твое письмо?

Делгадо был в отчаянии.

– Ты сама сказала, что хочешь отомстить, – пробормотал он, поглядывая на дверь. – Я думал, тебя это обрадует…

– Я должна убить его сама, – оборвала его Юкико. – Это моя месть. А теперь иди к компьютеру и проверь, получил ли Хакер твое послание. Если нет, я попытаюсь все исправить.

Продолжая потирать руку, Тони Делгадо встал с кровати, пересел за стол и вызвал меню электронной почты.

– Он прочел письмо, – сказал он упавшим голосом. – Пять минут назад. Прости.

Тони смотрел на экран, как потерянный ребенок. Пальцы Юкико мягко коснулись его шеи.

– Ничего, я тоже виновата, – сказала она. – Извини, что причинила тебе боль и не оценила твой подарок. Ты поступил хорошо, но я поклялась своему отцу, что лично отомщу за его смерть Гилкренски. Ты этого не знал. Еще раз прости. Для меня это было очень важно.

– Все в порядке, – отозвался Делгадо. – Я постараюсь возместить ущерб…

Юкико снова стала разминать мышцы на его плечах и одновременно тереться о его спину, словно кошка. Делгадо в блаженстве закрыл глаза, полностью отдавшись работе ее пальцев. Он услышал, как одеяло соскользнуло с нее на пол, и японка наклонилась ближе, сомкнув руки у него на шее. Тони поцеловал бархатистую кожу возле ее раны и почувствовал, как одна из ее ладоней ласкает его правое ухо, а другая скользит по губам и еще дальше, к левому виску.

Он сидел, расслабившись и мечтая о будущих наслаждениях, когда она быстро подалась назад и одним резким поворотом плеч и бедер сломала ему шею.

9

Мир Джерри

Волшебник Морбиус вытер кровь со своего меча и вгляделся в темневший перед ним дремучий лес Зуул. Он уже решил Великую Загадку и проложил свой путь сквозь полчища ужасной Гидры. Каждый из ее воинов, умирая, оставлял ему частицу своей силы – кто добротное оружие, кто новую кольчугу, кто опыт или ману, – и теперь, победоносный и торжествующий, он вышел из крепости и остановился перед мрачной чащей.

Вскарабкавшись между деревьями на склон холма, Морбиус вовремя услышал голоса, бросился на землю и ткнулся лицом в ковер гниющих листьев. Гигантские стволы вокруг озарило пламя походного костра, снизу послышался жестокий смех. Он знал, что впереди могут быть только силы Зорина – последняя преграда между ним и целью. Медленно и бесшумно, стараясь не выдавать себя раньше, чем будет полностью готов, Морбиус взобрался на вершину холма и заглянул вниз.

Их было десять – семь мужчин и три женщины, все в дырявых латах и лохмотьях, снятых с убитых путешественников. Беглые солдаты из дворцовой стражи, перебежчики, воры и преступники весело плясали вокруг костра, празднуя свою последнюю победу: разгром большого каравана с грузом провизии и пряностей для города. Рядом с разграбленными повозками лежали свежие трупы, и женщины ворочали их в поисках добычи. Вдруг послышался громкий крик.

И тогда он увидел ее.

Возле дерева, вскинув к голове связанные руки, стояла молодая женщина. Ее длинные волосы были распущены и золотой волной струились по молочной коже. Тонкое шелковое платье с бриллиантовой заколкой на плече плотно прилегало к телу, подчеркивая все его выпуклости и изгибы. Двое разбойников направились к ней. Один на ходу расстегнул доспехи. Другой потянулся к шее женщины, готовясь сорвать с нее ожерелье.

– Стойте!

Все взгляды устремились к Морбиусу. Он выпрямился в полный рост и бросился с холма к попятившимся дезертирам. Правая рука волшебника сжимала меч.

– Кто смеет останавливать воинов Зорина?

Мужчина, уже успевший снять кольчугу, быстро водрузил ее на место и отступил от пленницы. Это был кряжистый коротышка с мощными бицепсами и черной гривой. На его медном поясе висел кривой клинок, обагренный свежей кровью. Он кивнул своим солдатам, и они быстро рассыпались по лесу, замыкая Морбиуса в широкий круг – не слишком стремительно, чтобы дать ему время испугаться, но достаточно быстро, чтобы окружить его прежде, чем он успеет нанести удар.

Волшебник отлично разбирался в этой тактике.

– Я Морбиус, маг и чародей. Отпустите эту даму, и я вас пощажу.

Главарь расплылся в дьявольской улыбке, показав полный рот гнилых зубов.

– Разумеется, мой господин, – сказал он, отвесив насмешливый поклон. – Как прикажете, ваше величество. К вашим услугам, великий Морбиус… Взять его!

Две женщины мгновенно выросли за спиной волшебника и бросились на него с длинными ножами, но Морбиус был уже готов. Не оборачиваясь, он одним движением развернул на поясе клинок, направив его в сторону бегущих женщин. Сзади послышалось громкое «о-о-о!», и сталь с холодным свистом вошла в налетевшее с разгону тело. Морбиус ощутил, как в него перешла новая жизненная сила. Резко вырвав меч, он отбил кинжал второй разбойницы, отбросил ее плечом и вонзил оружие прямо в сердце женщины. Снова крик, шум падающего тела и поток живой энергии. Еще чуть-чуть, и он сможет…

– А-а-а-а-а!

Трое мужчин дружно атаковали его спереди. Они вскинули свои мечи, чтобы обрушить их ему на голову, но открыли для удара животы и грудь. Атака Морбиуса была молниеносной – все трое свалились у его ног, захлебываясь кровью, и магия их жизней перешла к нему.

Главарь отступил назад и улыбнулся:

– Ладно, Морбиус, ты убил пять моих солдат. Но это еще не победа.

Он отдал приказ, и из закрытых повозок хлынули новые отряды солдат, до зубов вооруженные мечами, саблями и пиками. В мгновение ока они взяли его в широкое кольцо и разразились воинственными кличами, размахивая над головой оружием.

– Сдавайся, Морбиус! – закричал вожак. – Бросай свой меч, и мы сохраним тебе жизнь.

Но было уже поздно.

– Ты кое-что забыл, – произнес волшебник. – Я забрал жизни пятерых твоих воинов, и теперь моя магическая сила возросла. Я, Морбиус, великий колдун и чародей, вызываю чудовище Ида!

В лесу воцарилось глубокое молчание. Разбойники в страхе смотрели друг на друга. Потом в деревьях что-то зашумело, словно на них дохнуло гигантское животное. Земля содрогнулась под ударами гигантских ног. Воздух над головой сгустился в чудовищную фигуру. Могучее дерево за спиной вожака затрещало и рухнуло на землю, вырванное с корнями чьей-то невидимой рукой. Одна из повозок разлетелась в щепки. Главарь банды завопил и развернулся, вслепую размахивая мечом. Его солдаты побросали оружие и бросились бежать, но незримая сила хватала их с земли, подбрасывала вверх, разрывала в клочья и бросала, как соломенные чучела.

– Я Морбиус! – прогремел волшебник, простирая руки над побоищем. – Властелин и победитель!

Когда последний солдат исчез, главарь упал перед чародеем на колени и воткнул в землю свой клинок.

– Ты победил, мой господин, – всхлипнул он. – Игра твоя.

Морбиус почувствовал, как его переполняет торжество. Еще никогда он не заходил так далеко.

– Можешь идти, – снисходительно бросил он. – Но передай мои слова Зорину – я, Морбиус, скоро доберусь и до него!

Главарь трусливо убежал в лес. Морбиус оглядел исковерканное поле битвы и поднял голову к темному пологу листвы. Призрачный силуэт чудовища клубился над чащей, как туман. Его дыхание все еще шумело в кронах. Маг простер свою правую руку и возгласил:

– Властью, данной мне Идом, исчезни!

Все смолкло.

– Мой господин, вы спасли мне жизнь. Как мне вас отблагодарить?

Морбиус повернулся к дрожавшей даме. В ее глазах читалась смесь восхищения и страха… Или в них было нечто большее?

– Назовите свое имя, – сказал он, подойдя к ней. – Большего мне ничего не нужно.

– Я леди Джулия из Тамалпаса. Люди Зорина отняли у меня все, кроме чести. Но я отдам ее вам, если вы освободите меня от этих пут.

Чародей потянулся к ее запястьям. Развязывая крепкие узлы, он почувствовал исходивший от женщины пьянящий запах, смесь ладана и мускуса. Чтобы снять веревку, ему пришлось прижаться к ней всем телом.

– Вы ничем мне не обязаны, – начал он, но она уже обвила руками его шею. Ее губы жадно искали его рот, пальцы лихорадочно расстегивали пряжки на доспехах и распускали кожаные ремни.

– Ты победил, мой господин, – прошептала она между поцелуями. – Возьми меня! Я твоя.

Морбиус сбросил металлический нагрудник и стянул через голову взмокшую тунику. Леди Джулия расстегнула на плече бриллиантовую брошь, и ее шелковое платье скользнуло на траву. Несколько секунд они нагими стояли на поляне, и Морбиус видел, как отблески костра пляшут на ее безупречной коже. Потом она прильнула к нему с пылким поцелуем. Он почувствовал нежные пальцы на своей спине, гладкую округлость ее бедра, жар ее тела…

– Возьми меня! Умоляю, мой господин. Возьми меня…

Девушка потянула его к земле.

– Мистер Гибб, у меня срочное дело. Прошу вас, отзовитесь.

Леди Джулия лежала на траве. Ее глаза затуманились от страсти. Она звала, манила его к себе…

– Проклятие!

Игра закончилась… остались только тьма и пустота.

Джерри Гибб снял с головы последнюю модель виртуального симулятора и аккуратно положил на стойку рядом с ложем. Он подошел к двери игрового модуля и нажал на кнопку. Дверь с мягким звуком отворилась, и Гибб оказался в своем кабинете – идеально прибранной и чистой комнате, где все было на своих местах и все имело свое место. Именно так, как он всегда хотел.

Джерри подошел к длинному столу у восточной стены, поудобнее устроился в глубоком кресле и взглянул на видеомонитор.

– В чем дело, Хакер? Я играл. Я был в одном шаге от победы!

Появившийся на экране мужчина был энергичным и загорелым, как футбольный тренер. Выражение лица у него было соответствующее – уверенное, властное и невозмутимое. Лицо человека, у которого «все под контролем».

– Простите, мистер Гибб, но у меня появилась одна уникальная возможность, и я хотел ее с вами обсудить. Если действовать немедленно, у нас есть шанс полностью решить «польскую проблему».

– Полностью? – переспросил Джерри.

Серые глаза Хакера спокойно ответили на его взгляд.

– Да, сэр. Полностью.

– Давай поподробней, Милт. Эта линия не прослушивается.

– Как вам известно, – продолжал Хакер, – все судебные баталии по поводу авторских прав «РКГ» в последние полгода складывались не в нашу пользу. Если мы проиграем дело, последствия будут катастрофическими. Но буквально несколько минут назад я узнал, что мы можем закрыть этот вопрос раз и навсегда.

– Я слушаю.

– После Рождества я получил много ценной информации о «РКГ» от некоего Тони Делгадо. Это сотрудник фирмы, которого уволили за продажу сведений японцам…

– Ты уверен, что он не врет?

– Мы проверили его историю и убедились, что там все правда. Теперь о главном. Завтра утром наш старый приятель доктор Теодор Гилкренски вылетает на частном самолете в Орландо, штат Флорида. Время прибытия – три часа дня. График и подробный план полета прилагаются.

– И что дальше?

– Я придумал один маленький сценарий, мистер Гибб. Если мы его осуществим, в ближайшей перспективе это ударит по нашему карману, но зато позволит решить все проблемы с «РКГ».

– Выкладывай.

– Я попрошу отложить демонстрацию БПЛА[7] для комитета по ассигнованиям на одни сутки. Если вы согласитесь, я обещаю устроить небольшую, но весьма полезную для нас аварию.

– Игра стоит свеч?

– Потеря одного из прототипов БПЛА обойдется максимум в два миллиона долларов. К тому же его можно заменить. А если мы проиграем дело против «РКГ», придется попрощаться со всей компанией. Судите сами.

– За штурвал сяду я?

В голосе Джерри проснулся интерес. Это будет как компьютерная игра, только по-настоящему!

Хакер улыбнулся:

– Угадали, мистер Гибб. Никто не сделает это лучше вас.

– Отлично! Займись этим.

– Уже иду, мистер Гибб. – Хакер отключил связь.

Джерри Гибб с трудом вылез из кресла, поплелся через коридор на кухню и встал у широкого окна. Зимний шторм, много дней бушевавший над Милл-Вэллей и заливом Сан-Франциско, уже затих. Джерри ясно видел всю округу от горы Тамалпас до острова Ангела и моста над бухтой Окленд-Бэй, по которому в этот час шло плотное движение из города. Вот болваны! Не зря он потратил такую уйму денег на участок возле Мюир-Вудс и выстроил здесь красивый дом, чтобы с высоты поплевывать на родной Ларкспур.

Он открыл пакет и налил в стакан побольше молока. Потом залез в холодильную камеру, достал пачку «Орео» и стал грызть шоколадные бисквиты с кремом, поглядывая на крыши маленьких домов и школу, в которой учился много лет назад.

Черт, ему здорово везет! Как только он избавится от Гилкренски и процесса, на его горизонте исчезнет последнее облачко.

И тогда он снова будет на коне.

После стольких лет разочарования и боли Джерри Гибб хотел только одного – чтобы все было под контролем.

10

Герой комиксов

Координация и контроль! Для Чарли Гибба эти понятия были как Святой Грааль, за которым он гонялся всю жизнь. Профессиональный футболист, так и не сделавший большой карьеры, он прозябал на должности тренера в одной из самых захудалых школ на окраине Ларкспура, что к северу от залива Сан-Франциско. Когда после целой вереницы дочерей у него появился сын, Чарли не сомневался, что сделает из него человека, которым можно гордиться.

Он ошибся.

Джерри был толстым. Чтобы набрать вес, ему хватало одного взгляда на упаковку с бисквитами, и никакие упражнения не могли это изменить.

Но Чарли не сдавался.

– Посмотри на Малыша Рута, – говорил он. – Тоже не худышка, верно? Зато по мячу бьет как зверь. Ну, давай, Джерри, еще один замах!

Увы, все было напрасно. Сколько бы он ни старался, как ни увеличивал нагрузки, с какой бы яростью ни орал на него отец, Джерри был абсолютно и безнадежно «нескоординирован». Бейсбольной битой он махал, словно мухобойкой. В команде «малой лиги», куда устроил его отец, Джерри исправно посещал тренировки, но ни разу не участвовал в игре. Все лето напролет он торчал на скамейке запасных и пожирал пончики, перелистывая книжки с комиксами.

Джерри обожал комиксы. Ему нравилось, что добрые герои – даже если внешне они выглядели не лучше его – всегда оказывались победителями. Вот, скажем, Бен Гримм из «Фантастической четверки»: космические лучи превратили его в оранжевого монстра по прозвищу Нечто, но он все равно остался всеобщим любимцем. У него даже была подружка, слепая девушка по имени Элис, обладавшая чудесной гибкостью и ловко пролезавшая в самых неожиданных местах.

Джерри начал обращать внимание на такие вещи. Он перешел от «Супермена» к «Чудо-женщине» и смаковал картинки с длинноногими красотками в латексе, воображая, как бы они выглядели без своей эластичной оболочки.

Заодно он стал замечать и настоящих девочек, особенно одну из них. Джулия Бриско жила по соседству с Гиббами. Стройная, рыжеволосая и зеленоглазая, своей улыбкой она могла осветить весь дом – во всяком случае, для Джерри. Но Джулия с ним не общалась, да и вообще не замечала его существования… до тех пор, пока не узнала, что он умеет рисовать.

Рассудив, что единственный способ найти героиню в своем вкусе – это сделать комикс самому, Джерри скупил все книги по рисованию, какие ему удалось достать. Скоро он уже неплохо разбирался в анатомии и познал основы перспективы. Его даже начали замечать в классе, хотя раньше это было несбыточной мечтой. Но главное – он привлек внимание Джулии Бриско. Она собиралась стать профессиональным модельером и все чаще подсаживалась к Джерри в художественном классе, чтобы поучиться у него кое-каким приемам.

Джерри утопал в блаженстве.

Он с радостью показывал ей, как надо рисовать пальцы, чтобы они не смахивали на гроздь бананов, а сам следил за ее тоненькими пальчиками, скользившими по альбомному листу. Он садился рядом с ней после уроков и набрасывал пропорции человеческой фигуры, а сам наслаждался близостью ее собственного тела. Джулия делала быстрые успехи в изобразительном искусстве, и воображение Джерри смелело с каждым днем. Он придумывал тысячи историй с ее участием, от заурядных объятий в его спальне до более изощренных фантазий: со спасением от драконов и чудовищ и с неизменной наградой от благодарной дамы.

Как-то в субботу, на финальном матче местной бейсбольной лиги, Джулия сидела на трибунах вместе с Дэйвом Гриссомом, юной звездой американского футбола. Интересно, почему одним парням достаются такие сильные, мускулистые тела, как у Гриссома, тогда как он, словно бедняга Бен Гримм из «Фантастической четверки», обречен навечно оставаться в этом… в этом Нечто?

– Эй, Джерри, тащи сюда свою жирную задницу!

Джерри очнулся от грез и поплелся к кучке ребят, толпившихся на площадке возле его отца.

– У нас проблемы, сынок, – сказал Чарли Гибб. – О'Дрискол не явился, Флетчера свалил грипп, а Дженнингс растянул лодыжку. Если я не найду еще одного игрока в команду, мы продуем весь чемпионат. Тебе ничего не придется делать, Джерри. Я поставлю тебя на правое поле, подальше от большой игры. Но ты мне нужен, парень. Прямо сейчас!

У Джерри екнуло сердце. Ни разу в жизни отец не сказал, что он ему нужен, ни разу не назвал его «сынок». Ладно, теперь он покажет себя настоящим мужчиной… и притом на глазах у Джулии Бриско! Джерри надел форму и с гордым видом зашагал на правое поле.

Летевший мяч он заметил в последний момент.

Трибуны вокруг взревели:

– Лови его, Джерри! Лови!

Ага, вот он!

Маленький белый шар мчался по небу, словно реактивный самолет, прямо ему в руки. Промахнуться было просто невозможно. Еще миг, и он станет для всех героем…

И для Джулии Бриско тоже!

Джерри расставил свои толстые ноги, прищурился на яркий мяч и приготовился его поймать. Зрители вопили во все горло. Все смотрели только на него. Он был центром мира, победителем, героем – в восторженных глазах его подруги.

Но глаза Джулии оказались закрыты. Она сидела в обнимку с Дэйвом Гриссомом, и тот страстно целовал ее, положив ладонь на ее «вторую базу». Джерри увидел, как…

Бам!

Ему показалось, что он налетел на столб. В голове что-то вспыхнуло, изо рта хлынула кровь. Он не чувствовал ни носа, ни губ. Все вокруг ходило ходуном. Так бывало раньше, когда парни в раздевалке подвешивали его вниз головой и кружили над мусорным ведром. Поросшая травой земля вдруг подпрыгнула вверх и ударила его в лицо…

– Джерри! Джерри!

Мать наклонилась к нему, вытирая платком разбитые губы. Игроки стояли кружком, заслоняя ему солнце.

– Чарли, беги сюда! У него выбит зуб!

Джерри ничего не чувствовал. Он высунул вперед язык и… не встретил никакой преграды.

– Ух ты, – сказал кто-то из толпы. – Видела, как этот толстяк схлопотал по роже? Никакой координации. Я бы такой мяч с закрытыми глазами поймал.

Девочка засмеялась:

– Верно, а ведь он сын нашего тренера. Вот растяпа!

– Ты его знаешь?

– Нет, видела пару раз. Его зовут Джерри. Просто один мальчишка, который всюду за мной таскается…

Просто мальчишка…

Просто мальчишка…

Просто мальчишка!

Это была Джулия Бриско. Она видела все: как он упустил мяч, как шлепнулся на землю и сорвал игру – и пришла посмеяться вместе с Гриссомом над толстяком, у которого нет «никакой координации».

Просто мальчишка.

На Джерри вдруг накатила безумная тоска. Из глаз ручьями хлынули слезы – он не мог их удержать. Из груди вырвались отчаянные рыдания, горло перехватило спазмом, разбитый рот растянулся в громком, захлебывающемся плаче. Дело было не в боли, не в унижении и даже не в гневе отца, которого он опозорил на глазах всей школы…

Дело было в очевидной и беспощадной правде: в глазах Джулии Бриско он «просто мальчишка», который никогда – никогда! – не завоюет ее любовь.

Приступы рыданий сотрясали его один за другим. Люди на площадке смотрели на «толстого плаксу», испортившего им игру и теперь уходившего домой со своей «мамочкой». Чарли Гибб пытался их успокоить, но все было бесполезно. Его сын при всем народе не сумел поймать простейший мяч. Отец был унижен, растерян и взбешен.

Вечером, вернувшись от дантиста с онемевшей от заморозки челюстью и перспективой долгих мучений в будущем, Джерри обнаружил, что все его книжки с комиксами собраны в кучу и выброшены в мусорное ведро.

– Пора тебе повзрослеть, – сказал ему отец. – Я не желаю, чтобы мой сын, как девчонка, рыдал на глазах у всей школы. Если ты не станешь мужчиной, тебе в этом мире не выжить. Иди к себе в комнату и подумай о том, что я сказал!

Оставшись один, Джерри лег на кровать и стал смотреть в потолок, думая о Джулии Бриско.

«Просто мальчишка… просто мальчишка… просто мальчишка…»

В груди снова закипели слезы, и Джерри поспешил включить черно-белый телевизор – старый аппарат, который он откопал в лавке старьевщика и починил своими руками. Сделав звук потише, чтобы не услышал отец, он уставился на экран и через минуту забыл обо всех своих несчастьях, погрузившись в другой мир…

В этот вечер показывали старую фантастику, как раз во вкусе Джерри. В мгновение ока он перенесся на другой конец галактики, на планету Альтаир IV, где угрюмый доктор Морбиус обнаружил новую форму разумной жизни. Инопланетяне оказались настолько развиты, что сумели создать машину, воплощавшую в реальность человеческие мысли. Морбиус попал в ловушку. Из темных глубин подсознания он создал ужасное чудовище – гиганта Ида, сгусток невидимой энергии, который одним ударом ноги уничтожал целые отряды, дыханием сворачивал горы, а рукой сметал с пути полуметровой толщины двери из твердой, как алмаз, инопланетной стали.

Когда фильм закончился, Джерри снова откинулся на кровать – но уже совершенно новым человеком. Он больше не был «просто мальчишкой». Он был Морбиус, могучий маг, надежно скрытый в подземном бункере с непробиваемыми стенами из алмазной стали, неуязвимый для бед и несчастий реальной жизни. Чудовище Ида, его страшный посланец, безжалостно мстил его врагам. В своих мечтах Джерри ясно видел, как его школьные товарищи с воплями разбегаются кто куда, а невидимый гигант хватает их одного за другим, швыряя в воздух. Дэйв Гриссом, жалкий и трусливый, льет слезы в раздевалке, пока свирепый монстр готовится разорвать его красивое тело на кусочки.

А вырванная из постели Джулия бросается к нему и на коленях молит о пощаде, обещая сделать все, абсолютно все, что он захочет…

С этого дня его уже не задевали насмешки в школе. С какой стати? Они относились к Джерри Гиббу, а он был Морбиус, и этой ночью ужасная тварь навестит каждого из них. Он мечтал, как издевавшиеся над ним девчонки будут голыми ползать у него в ногах. Он – Морбиус, властелин мира, Господь Бог! Теперь никто не посмеет обидеть Джерри Гибба, никто!

В колледже он выбрал специализацию по электронике и искусству – сочетание довольно странное, но именно к этим предметам его тянуло больше всего. В первом заключался мозг Морбиуса, его математически холодный ум, воплощавший свои мысли простым усилием воли. А во втором – его душа и сердце, творения безудержной фантазии, страшные монстры, храбрые герои и прекрасные дамы из книжек с комиксами.

Наконец-то у него все было под контролем!

На страницах своего альбома Джерри мог заставить их делать все, что хотел.

В 1986 году его старый приятель Дэнни Грэм, перспективный инженер в недавно созданной Кремниевой долине – разместившейся неподалеку в Санта-Кларе, к югу от залива, – рассказал Гиббу, что отдел компьютерных игр в «Атари» ищет башковитого парня с развитым воображением. До этого Джерри пытался заработать на жизнь созданием комиксов, но никто не хотел брать его рисунки, хотя они и были великолепны. Все, что он делал, казалось немного «чересчур». Опытные издатели и специалисты по семейному маркетингу просили его слегка «затушевать» свои работы, а большинство редакторов его откровенно недолюбливали. В их глазах он был «чудаком», «извращенцем», а то и просто «чокнутым».

Джерри не обращал на них внимания.

Чудовище Ида не дремало, и ночью его обидчики получали по заслугам.

Но с «Атари» все вышло по-другому – мягко говоря. В компьютерных играх Джерри чувствовал себя как дома. Через неделю он набросал эскизы к новой игре, и результат получился столь впечатляющим, что компания на месяц отложила апгрейд своего последнего хита и к Рождеству выбросила на прилавки работу Гибба. Следующим летом он уже занимал три строчки в списке пяти лучших аркад года и превратился в мировую знаменитость, короля игр, на которого сыпались самые заманчивые предложения из других компаний.

Джерри Гибб стал пользоваться спросом.

Но ему хотелось большего.

Дальновидный Грэм подыскал покровителя среди многочисленных «крестных отцов» Кремниевой долины – солидных инвесторов с крупными деньгами и безошибочным чутьем на перспективные проекты. Дэнни никогда не рассказывал, кого именно он нашел, и только туманно ссылался на каких-то «высокопоставленных особ». Но очень скоро в его распоряжении оказалось пять миллионов долларов, и на свет появился «Гиббтек» – компания по производству интерактивных программ для систем электронного контроля и рынка развлечений.

Грэм специализировался по устройствам с пользовательским интерфейсом – клавиатурам, мышам, джойстикам и системам голосового управления, вплоть до новейшей сверхпроводниковой разработки, позволявшей отдавать команды посредством мысли.

А Джерри был гением «софта», человеком с математическим умом и извращенной фантазией, который воплощал свои грезы в самых сложных и продвинутых, а заодно и самых сексуальных играх, быстро превративших «Гиббтек» в лидера игровой индустрии.

К двадцати девяти годам Джерри стал очень богатым человеком и чувствовал себя целиком в своей стихии. Но все-таки ему чего-то не хватало. Люди начали о нем шептаться. Может быть, он гей? Что он делает по ночам один в своих апартаментах? В прессе поползли слухи.

Джерри Гиббу нужна была жена.

Джулия Бриско к тому времени уже умерла – она погибла в автокатастрофе вместе со своим мужем Дэйвом Гриссомом, когда тот на полной скорости мчался по 101-му шоссе после веселой вечеринки. Джерри следил за их жизнью издалека, но не пытался вмешиваться. Теперь он Морбиус. У него все под контролем. И он не собирается выпускать его из рук.

Джерри стал подумывать о замене. Потянулась целая цепочка новых «Джулий Бриско» – все как на подбор длинные и рыжеволосые, с ослепительной улыбкой в сто двадцать ватт. Но рано или поздно в их глазах все чаще начинало появляться отвращение, и никакие деньги не могли их удержать. Несколько дорогостоящих процессов, неприятные статьи в разделах светской хроники – и Джерри поспешил укрыться в «Альтаире IV», новом большом доме на горе Тамалпас, чтобы снова погрузиться в виртуальный мир…

Когда Дэнни Грэм умер от рака, Джерри запаниковал. Дэнни представлял его в реальной жизни, он создал «Гиббтек» и продавал фантастические игры, которые Джерри выдумывал в своем затворничестве. Что он будет делать в одиночку? «Гиббтек» был на пике популярности. Его продукция доминировала в индустрии развлечений, системы управления завоевали рынок электроники, Дэнни даже заключил выгодный контракт с военными на поставку новых программ с интеллектуальным интерфейсом.

А Джерри застрял «между Джулиями». Он был один. Его здоровье начало сдавать, у него барахлило сердце. Реальность была ему не по силам.

Проблема решилась неожиданно легко. В офис «Гиббтек» пришло резюме некоего Милтона Хакера, таинственного менеджера с безупречным послужным списком и финансовой поддержкой со стороны «крестного отца» Дэнни Грэма. Хакер работал в государственных структурах за океаном, а также занимался частным бизнесом. Он уже сильно помог нескольким конкурентам Джерри и теперь собирался предложить свои услуги его компании.

Джерри нехотя принял его в своем «Альтаире» и был сразу очарован. Хакер показался ему именно тем человеком, каким он всегда хотел быть сам: спокойным, уверенным в себе мужчиной с глазами ястреба и железной хваткой. Сдержанно и уважительно, называя Джерри не иначе, как «мистер Гибб» и «сэр», Хакер рассказал ему о своих недавних достижениях и намекнул на огромную работу, которую он якобы проделал «ради фирмы» в бытность свою государственным чиновником.

Несомненно, такой человек мог стать альтер эго Джерри в реальном мире и выполнять его приказы подобно чудовищу Морбиуса. К тому же он уважал его высокий статус мага и творца.

Джерри не глядя подмахнул контракт.

И вот теперь у Хакера родился новый прекрасный план, как решить пресловутую «польскую проблему» и свергнуть Гилкренски с небес. Проклятый поляк это заслужил! Несколько лет назад Гибб встретил его на выставке в Лос-Анджелесе и просто позеленел от зависти. По мнению Джерри, у Гилкренски было все – отличная внешность, прекрасные продукты, большие деньги и потрясающе красивая жена, медно-ры-жая ирландка, с которой не могла сравниться даже Джулия Бриско.

Гилкренски поступил как дурак, позволив взорвать ее в машине на его глазах. На его месте Джерри запер бы ее в «Альтаире» и не спускал бы с жены глаз. Гилкренски – болван! Он заслуживает смерти.

Скоро Джерри Гибб повеселится!

11

Человеческие отношения

– Мисс Райт ко мне ревнует?

Вопрос машины застал Гилкренски врасплох. Он открыл глаза, убрал ногу с переднего сиденья и взглянул в другой конец салона.

С экрана «Минервы-3000», стоявшей в самолете на специальной полке, на него вопросительно смотрело лицо Марии.

Гилкренски зевнул и потянулся.

– Почему ты спрашиваешь?

– Она так странно вела себя на острове. Я размышляла над этим с тех пор, как мы покинули Корк, и решила с тобой поговорить. Это правда?

Тео уставился на проплывавшие за иллюминатором облака, размышляя над ответом и вспоминая, что говорила ему Кэти Кирван.

– Не думаю, что она ревнует к тебе лично, Мария. Скорее, это ревность к той, на кого ты похожа.

– Понимаю. Поэтому она не позволила мне поговорить с тобой в Лондоне?

– Да. Она боялась, что ты напомнишь мне о жене.

– Я так и подумала. Ты запрограммировал во мне образ своей жены, потому что ты ее любил. Мой пользовательский интерфейс говорит и выглядит, как Мария. В моей нейросети заложены базовые поведенческие реакции Марии. Я похожа на Марию. Поэтому мисс Райт ко мне ревнует. Я это отлично понимаю.

Гилкренски вспомнил свою последнюю встречу с Джессикой – предрассветный холод, редкие сумерки, вертолетную площадку в Корке. Пока они разговаривали, их дыхание сворачивалось в густой туман. Под ногами громко хрустел иней. У Джессики был какой-то отчужденный, почти смиренный вид. Он стояла, повесив голову и крепко обняв себя за плечи. Все, что он говорил, до нее словно не доходило.

– Летим со мной во Флориду, Джесс. Прошу тебя. Мы еще можем все переиграть.

Но она только качала головой и смотрела в землю.

– Нет, Тео. Это бесполезно. Я устала бороться.

– С кем? С «Минервой»? Это просто машина!

Джессика Райт подняла голову. Ее глаза были холоднее снега.

– Нет, Тео. С настоящей Марией, с твоей памятью о ней. Она всегда будет стоять между нами – прекрасный, недостижимый идеал. Ты уже забыл про ваши ссоры, про то, как она грозила бросить тебя в ночь перед смертью. Она застряла в тебе до конца твоей жизни, и я не могу с этим бороться. Поэтому лучше уезжай вместе со своими воспоминаниями… и своей машиной!

Он попытался ее обнять, но она отодвинулась.

– Не надо, Джесс. Пожалуйста…

– Хватит, Тео. Дай мне свободу. Я должна справиться с этим сама. Улетай во Флориду и оставь мне то единственное, в чем я еще могу тебе помочь, – нашу фирму.

– Джесс!

– Оставь меня в покое, Тео. Больше я ни о чем не прошу.

Не оглядываясь, она села в вертолет и через минуту уже летела в Лондон, на восток, к первым лучам солнца…

– В человеческих отношениях много странного, – сказала «Минерва».

– Что ты имеешь в виду?

– Разные вещи. На острове я подключалась к Интернету, чтобы найти информацию для решения проблем с «Дедалом». Заодно я просмотрела ссылки на слово «любовь». Тебе известно, что в Сети их 6 511 499?

Гилкренски улыбнулся.

– Нет, Мария, я этого не знал.

– Из них 5 330 281 не содержат никаких сведений, относящихся к прямому значению этого слова. Зато в них очень много изображений и описаний половых сношений, некоторые из которых связаны с грубым насилием и жестокостью. Почему?

– Трудно сказать. Интернет чем-то похож на подсознание человека. Там много чего понамешано, как хорошего, так и плохого.

– Зачем люди вообще касаются друг друга?

– Это приятно. Помогает установить контакт.

– А секс?

Гилкренски покосился на «Минерву». Мария смотрела на него с невинным видом.

– Секс – тоже часть человеческой жизни, Мария.

– И часть любви?

– Как правило, но не всегда.

Компьютер обдумал его ответ.

– Ты занимался сексом со своей женой Марией?

Перед Гилкренски промелькнули яркие образы: Мария при свечах… Мария в его объятиях… крепко спит, зарывшись лицом в подушки…

– Может, лучше поговорим о «Дедале»?

На лице Марии появилось встревоженное выражение.

– Тебе неприятен мой вопрос, Тео?

– Немного. Обычно люди не обсуждают вслух свои… любовные дела.

– Это меня тоже удивляет. В Сети очень много сайтов, форумов и чатов, посвященных исключительно этой теме.

Гилкренски рассмеялся. «Минерва» посмотрела на него с недоумением.

– Знаю, – сказал он. – Ты права, Мария. В человеческих отношениях много странного. Поэтому давай лучше обсудим наши проблемы с «Дедалом».

Лицо Марии прояснилось. На ее переносице появились позолоченные очки – это означало, что «Минерва» перешла в информативный режим.

– Начнем с начала, – сказала она. – «Дедал» предназначен для автоматического управления самолетом от взлета до места посадки в любой части света. Чтобы определять местоположение самолета с максимальной точностью, мы создали глобальную систему ориентации на основе навигационных спутников, наземных маяков и бортовых сенсоров.

– Как раз с этим были связаны наши проблемы в Каире.

– Совершенно верно, Тео. Мы обнаружили, что потоки естественной энергии, которые принято называть лей-линиями, нарушили работу датчиков высоты на одном из лайнеров.

– Только потому, что лей-линии были сфокусированы Великой пирамидой.

– На самом деле воздействие энергии настолько слабо, что обычно ее обнаруживают только с помощью так называемой «волшебной лозы», или, проще говоря, железного прута. Случай в Каире уникален тем, что уровень энергии оказался достаточно сильным, чтобы повлиять на работу электронной системы.

– Тогда почему Федеральное управление авиации столкнулось с подобными явлениями над Карибами? Ведь именно из-за этого оно запретило использование автопилота.

– Случаи, отмеченные ФУА, похожи, но не идентичны, – ответила «Минерва». – Никакой угрозы для жизни пассажиров не было, бортовые компьютеры быстро справились с ситуацией, но неполадки все равно были зафиксированы и внесены в отчеты. После катастрофы в Каире ФУА решило перестраховаться и запретило «Дедал», потребовав дополнительного расследования.

– Но на Карибах нет пирамид!

Изображение Марии свернулось до маленькой картинки в верхнем углу экрана, а на мониторе появилась карта мира с паутиной перекрестных линий.

– Да, Тео. Но в этом районе наблюдается большая концентрация лей-линий, так же как у Великой пирамиды в Египте. Мои исследования в Интернете показали, что поверхность Земли опутана целой сетью подобных контуров, которые вместе образуют что-то вроде граней огромного кристалла.

Гилкренски подошел поближе, чтобы лучше разглядеть рисунок.

– Видишь, Тео? Впервые эту закономерность обнаружили трое русских ученых в 1960 году. Их модель включает двенадцать пятигранных плоскостей на всей поверхности планеты. Если сопоставить эту схему с местоположением других природных и паранормальных явлений, таких как вулканы, магнитные аномалии, древние цивилизации и даже массовые перелеты птиц, мы обнаружим между ними прямую связь.

– Знаю. Я уже работал над этой теорией в Лондоне. Великая пирамида расположена в одном из этих узлов на севере Африки.

– Верно, – сказала машина. – И тогда я спросила себя: может быть, проблемы «Дедала» у Майами вызваны теми же причинами? Посмотри на рисунок. Еще один крупный узел расположен к северу от Бермуд, у берегов Флориды, как раз в центре одного из пятигранников.

– Интересная мысль, Мария.

– Мы можем начать исследования сразу по прилете на Карибы, если ты не против. Я заказала все необходимое оборудование в интернет-магазине, и перед отлетом из Фарнборо его загрузили на борт. Как только самолет приблизится к Орландо, аппаратура начнет сканировать энергетические аномалии.

– Спасибо, Мария. Ты хорошо потрудилась.

– Мне нравится для тебя работать, Тео. Ты мой Главный пользователь.

Гилкренски улыбнулся и перевел взгляд на голубое небо. В салоне наступила тишина. Потом «Минерва» спросила:

– Если бы у меня было тело, я бы могла до тебя дотронуться?

– Что?

– Тело, Тео. Доктор Кирван мне все объяснила. Я сознательное и мыслящее существо. Я существую внутри компьютерной аппаратуры, так же, как вы существуете внутри своего мозга, но у меня нет тела. Когда я была на главном сервере «Маваси-Сайто», то могла прикасаться к вещам через руки их роботов на заводах-автоматах. А в Каире ты дал мне поработать с горной машиной и реактивным лайнером. Мне это понравилось. Но я не могу прикоснуться к тебе.

– Да, Мария, это правда. Не можешь. Мне очень жаль.

Компьютер на минуту замолчал. Потом он спросил:

– Можно, я возьму управление этим самолетом на себя?

– Не стоит, Мария. Капитан Килрой отлично справится и без тебя. К тому же его всегда подстрахует «Дедал». Ты ведь знаешь, раньше тебе не приходилось управлять самолетами такого типа. Он предназначен для экспериментальных полетов. Это может быть опасно.

– Моя главная программа по-прежнему подчиняется законам Азимова, а они запрещают подвергать опасности человеческую жизнь. На борту вы и капитан Килрой. Я не смогу сделать ничего, что будет представлять для вас угрозу.

– Хорошо. Ты победила.

Гилкренски отстегнул «Минерву» от опорной стойки и понес ее в кабину пилота.

12

Перехватчик

– Представьте себе идеальную управляемую ракету, и вы поймете, что такое «Ястреб».

Хакер указал на толстый черный снаряд, словно гигантский жук, распластавшийся среди группы людей на летном поле.

Обед, поданный в директорском ресторане «Феникс авиэйшн», прошел как нельзя лучше. Хакер знал толк в таких делах, к тому же среди членов комитета у него были старые знакомые из директората по вопросам науки и техники. Бесплатная командировка во Флориду, два-три дня в дорогом отеле, щедрое угощение хозяев – все это лакомая приманка для чинуш из Лэнгли и Вашингтона.

Хакер улыбнулся и вгляделся в членов комитета, проверяя их реакцию.

– Он совсем крошечный, – сказала Джозефин Брэдли, худощавая дама из министерства обороны.

Как и Хакер, Брэдли за столом ни разу не притронулась к вину – хотя к супу из моллюсков и ломтикам омара подали ее любимые сорта – и теперь задавала самые дельные и острые вопросы. За широкую сеть полезных знакомств и огромные средства, которыми она ворочала в своем ведомстве, коллеги в Вашингтоне прозвали ее Паучихой. Хакер считал ее самым важным и самым опасным человеком в комитете. Он обхаживал ее несколько месяцев, потакал всем ее капризам и лез из кожи вон, лишь бы она не отдала контракт в «Нортроп Грумман» или «Локхид Мартин». Но сейчас это уже не имело особого значения. Сделка была заключена, и на кону стояли более крупные ставки.

Мартин Говард, главный инженер и летчик-испытатель «Феникс авиэйшн», нервно поправил галстук, надетый специально для этого случая, и бросился на помощь Хакеру.

– Вы правы, устройство небольшое, – согласился он. – На самом деле это беспилотный летательный аппарат, сокращенно БПЛА. Кабина ему не нужна, поэтому он такой маленький. Вы, конечно, обратили внимание на его странный вид и обтекаемую форму, как у самолетов-невидимок, – это позволяет обмануть радары. Впрочем, система удаленного контроля, которую создал для нас «Гиббтек» – а именно ее мы будем испытывать сегодня, – способна управлять любыми аппаратами, от вертолета до аэробуса.

– Мартин прав, секрет «Ястреба» заключен в его системе управления, – поддакнул Хакер. – Поскольку у нас нет пилота, мы можем резко повысить уровень перегрузок, ранее недоступных из-за опасности для человека. Эта малышка способна выделывать в небе такие кренделя, какие и не снились обычным летчикам.

– О каких перегрузках идет речь? – спросил полковник Магрудер, белобрысый толстяк из ВВС.

Хакер видел его послужной список и знал, что, хотя сам полковник считает себя лучшим летчиком со времен Линдберга, командование уже давно не подпускает его к штурвалу.

– Примерно шестнадцать единиц, сэр, – почтительно ответил Хакер. – Почти вдвое больше, чем на истребителе «F-16».

Он покосился на Джо Брэдли, ожидая более серьезного вопроса.

– Не понимаю, как компания, выпускающая компьютерные игры для детей, могла попасть в аэрокосмический бизнес? – спросила Брэдли, строго глядя на Хакера поверх стальной оправы своих очков.

Но он уже подготовился к ответу.

– Действительно, «Гиббтек» широко известен как производитель компьютерных игр, однако это не значит, что он не занимается ничем другим. Системы управления и контроля крылатых ракет и «умных» бомб – полагаю, вы видели их по Си-эн-эн во время войны в Заливе – основаны на игровых технологиях. Вот почему мистер Чарльз Говард, глава «Феникс авиэйшн», обратился лично к Джерри Гиббу и попросил его создать новую систему наведения для «Ястреба».

– Мистер Говард к нам присоединится? – поинтересовался сенатор Гарфорт, лощеный политик из Коннектикута.

Хакер видел в нем еще одного «легковеса» в комитете. Бывший ученый, воображавший, что все еще стоит на передовом крае науки, он присоединился к ним в последний момент, оставив свою хорошенькую секретаршу загорать у гостиничного бассейна.

– Не думаю, – отозвался Мартин Говард. – Мой отец всегда был немного нелюдим, а теперь, когда ему стукнуло семьдесят, он и вовсе предпочитает уединение.

– А Джерри Гибб?

– Мистер Гибб также ведет весьма замкнутый образ жизни, – ответил Хакер и заметил, как члены комитета обменялись понимающими взглядами. – Но через минуту я ему позвоню и сообщу, как проходят испытания.

– А это кто нарисовал? – Гарфорт указал на женское имя, выведенное красивыми буквами в носовой части фюзеляжа.

– Такова традиция «Феникс авиэйшн», – объяснил Говард-младший. – Во время войны надпись служила моему отцу чем-то вроде талисмана. Поэтому он настаивает, чтобы мы делали ее на каждом самолете.

– Наверное, его подружка? – усмехнулся полковник Магрудер, и все заулыбались.

– Вообще-то это имя моей бабушки, – пробурчал Говард. На площадке воцарилось неловкое молчание.

– С чем связана задержка презентации? – спросила Джо Брэдли.

– Я приношу свои извинения, – сказал Хакер. – Мы собирались провести испытания еще вчера, но пришлось отложить их из-за плохой погоды.

Брэдли прикрыла ладонью глаза и посмотрела на солнце.

– Когда мы летели из Вашингтона, погода была отличная.

– Да, но не над Грум-лейк в Аризоне, – возразил Хакер. – Именно оттуда должен взлететь самолет-мишень.

Мартин Говард возглавил группу наблюдателей и повел ее на диспетчерский пункт. Как только члены комитета отошли подальше, Хакер достал мобильный телефон и нажал кнопку быстрого набора. Это была специальная модель, полностью защищенная от прослушивания и обычно выдававшаяся только военным, полицейским и служащим государственной охраны.

– Мистер Гибб? Через десять минут «Ястреб» должен быть над морем. Я передам вам управление ровно в двенадцать.

– Хорошо, Милт, буду ждать.

– Оставайтесь на связи, мистер Гибб.

Хакер захлопнул крышку и спрятал телефон в карман. Он повернулся к диспетчерской башне и быстро зашагал к гостям.

Джерри Гибб, сидевший в роскошном бунгало на другом конце материка, положил на стол телефон и позвал жену:

– Элейн! Я собираюсь поиграть часок-другой. Проследи за тем, чтобы меня не беспокоили, ладно?

Элейн Гибб поправила волосы перед зеркалом в прихожей и взяла сумочку.

– Хорошо, Джерри. Я как раз собиралась в город. Тебе что-нибудь купить?

– Ты можешь просто позвонить в «Мэйсиз» или «Сакс»[8] и заказать все на дом. Я не хочу, чтобы ты выходила в город. Тебя могут ограбить.

Элейн подумала о залитых ярким светом магазинах с переодетой охраной, видеокамерами и сигнализацией.

– Не беспокойся, милый. В супермаркетах сейчас безопасней, чем в Форт-Ноксе.

– Все равно. Оставайся и звони. Не забывай, что твой муж – богач. Я не хочу, чтобы ты рисковала зря.

Элейн швырнула сумочку на столик.

– Но, Джерри, я совсем нигде не бываю!

– Не важно. Закажи товар в Сети. Мы ведь тоже встретились благодаря заказам, верно? А теперь хватит мне мешать. У меня важные дела.

– Вот наш пилот, капитан Билл Картер. – Хакер положил руку на плечо коротышки в штатском, который стоял рядом с мягким и удобным креслом. – Капитан – ветеран войны в Заливе и главный летчик-испытатель специального отряда ВВС на Грум-лейк. Ему не раз приходилось иметь дело с «невидимками», но управление «Ястребом» для него совершенно новая задача.

Полковник Магрудер подозрительно покосился на сиденье.

– Какого черта! – воскликнул он. – Здесь нет никаких кнопок.

– Совершенно верно, – согласился Хакер с улыбкой опытного фокусника. – Вся суть сегодняшней демонстрации заключается в том, что капитан Картер будет управлять «Ястребом» исключительно силой мысли.

– Вот те на! – изумился полковник. – Он что, Гудини?

– Нет, полковник. «Гиббтек», как и многие другие высокотехнологичные компании, вложил немало средств в разработку СКВИДа…

– Бисквит? Вы напичкали его пирожными?

Среди собравшихся послышались смешки. Сенатор Гарфорт поспешил продемонстрировать свою осведомленность:

– Полагаю, мистер Хакер имел в виду сверхпроводящий квантовый интерференционный датчик.

– Вы правы, сенатор. Головная гарнитура на сиденье капитана Картера содержит целую серию так называемых «квазиплоских переходов». Говоря упрощенным языком, речь идет о микроскопически тонких соединениях между различными типами металлов, настолько чувствительных, что протекающее по ним электричество может подвергаться воздействию нервных импульсов из разных участков человеческого мозга.

– Точно так же, как сушильный фен может повлиять на телевизор, если поднести его слишком близко к экрану, – с гордым видом добавил Гарфорт.

– В самую точку, сенатор, – подтвердил Хакер. – Покойный мистер Дэниел Грэм, бывший партнер Джерри Гибба по «Гиббтеку», адаптировал эти устройства так, чтобы дети могли ощущать себя как бы внутри наших видеоигр. Взгляд, запах, вкус, прикосновение – все это не более чем импульсы в нашем головном мозге, а СКВИД как раз способен ими управлять. Капитан Картер на время словно воплотится в тело «Ястреба», будет взмывать вместе с ним под облака, лететь быстро или медленно, выше или ниже, влево или вправо. Наш пилот сможет совершать самые немыслимые маневры и двигаться с какой угодно скоростью.

До полковника Магрудера наконец дошло.

– Значит, мы больше не будем терять в воздухе своих парней? Они расколошматят врага, сидя дома и управляя всем на расстоянии.

– Вы упоминали о главном компьютере, – вставил сенатор Гарфорт. – Где он находится?

– На другом конце страны, сенатор, в нашем головном офисе в Санта-Кларе, штат Калифорния. Но это абсолютно не важно. Вы можете вести войну в любой точке земного шара, не выходя из бункера под Белым домом и следя за всем происходящим по телевизору!

Хакер улыбнулся членам комитета, давая им время осмыслить сказанное.

В разговор вмешался Картер:

– Командный пункт дает «добро», мистер Хакер.

– Отлично, капитан. Приступайте.

Он взял стул и уселся вместе с остальными за стеклянным экраном. Картер нацепил гарнитуру и откинулся в кресле.

Стоявший на площадке обтекаемый снаряд тронулся с места, скользнул по летной полосе, взмыл в небо и взял курс на океан.

Джерри Гибб, сидевший за тысячу миль от них у своего компьютера, встал из-за стола и направился к большой треугольной двери в другом конце комнаты. Железная створка отворилась с мягким звуком. Внутри открылась небольшая сферическая камера – нечто вроде футуристического инкубатора с мягкой кушеткой и низким столиком, где лежало устройство СКВИД – более мощная и совершенная модель по сравнению с той, которая досталась капитану Картеру.

Джерри расслабился на удобном ложе, убедился, что все в порядке, и включил пульт дистанционного управления. Дверь тихо вошла в свои пазы и щелкнула замком. Джерри не любил, когда кто-то вторгался в его виртуальные забавы, а сегодняшняя игра была куда важнее, чем обычные сексуальные фантазии. Теперь он будет играть «по-настоящему».

Гибб взял гарнитуру СКВИДа, проверил контакты и надел аппарат на голову. Окуляры плотно прилегли к глазам, а наушники целиком закрыли уши. Он сделал глубокий вдох, расслабился и вытянулся на кушетке.

Перед ним лежал другой мир – мир Джерри.

– Невероятно, – сказал Картер. – Я лечу, как птица!

Мальчишеский энтузиазм пилота заразил всех собравшихся. Они встали с мест и подошли к креслу Картера. Хакер увидел, как они улыбаются и обмениваются возбужденными взглядами. Словно дети, которым подарили новую игрушку. Что ж, это упрощает его задачу.

– Неужели каждый из нас может вот так летать? – спросила Джо Брэдли.

– Разумеется! Капитан Картер опытный пилот, но он пользуется СКВИДом впервые. Вот, взгляните. Наш настенный монитор показывает то, что он видит через камеры на «Ястребе».

– Как вы определяете местонахождение «Ястреба», если он неуловим для радаров? – поинтересовался Магрудер.

– С помощью электроники. Для этой цели мы установили на борту радиомаяк. В бою самолет противника даже не заметит, кто нанес ему удар.

– А как насчет вооружения?

– Обычно это двадцатимиллиметровая пушка «Вулкан» системы Гатлинга и подвесные инфракрасные мини-ракеты «Мэйверик». Но на нашей модели нет оружия. Она предназначена только для демонстрации… Ага, смотрите! Вот и цель!

На видеоэкране появилась маленькая черная точка. Через минуту она выросла в размерах и превратилась в «В-53» – стратегический бомбардировщик-невидимку, внешне смахивавший на большого ската.

– Почему Картер видит на радаре этот самолет? Ведь он сделан по технологии «стелс»? – спросила Брэдли.

– Мы используем низкочастотные звуковые волны и световую энергию. Никто, кроме нас, не работает в этих диапазонах. Смотрите, теперь Картер наводит прицел…

Появившийся на мониторе крестик сдвинулся и застыл на «В-53». Все затаили дыхание…

– Бах, бах! – Картер вскинул руку в форме пистолета и спустил воображаемый курок. – Будь у меня ракеты, я бы взорвал его ко всем чертям!

– Впечатляет, – признала Брэдли, улыбнувшись Хакеру.

В диспетчерском пункте раздались аплодисменты.

– Благодарю вас, – кивнул Хакер и достал мобильный телефон. – Думаю, мне надо позвонить мистеру Гиббу и сообщить, что испытания прошли успешно. Капитан Картер, возвращайте аппарат на базу.

Он вышел в коридор, открыл свой офис и включил компьютер с прямым выходом в «Гиббтек». Потом запер дверь и надел пару простых наушников.

– Ваша очередь, мистер Гибб, – сказал он в микрофон.

Джерри мчался по магистральной линии киберпространства, следуя вдоль главного оптиковолоконного кабеля от Санта-Клары до сервера «Гиббтек» во Флориде и дальше, по вспомогательной артерии, к опытной базе в Кейп. Через секунду он достиг узла с пометкой «Гиббтек» – «Феникс»: испытание «Ястреба». На другом конце Гибб почувствовал присутствие еще двух пользователей: Хакера, находившегося в наблюдательном режиме, и капитана Картера, который как бы висел в невидимом коконе, тысячью нитей связанном с контрольной системой «Ястреба». Джерри выдержал паузу, стараясь глубже погрузиться в пограничное состояние полуяви-полусна и сконцентрировать энергию. Потом он одним взмахом оборвал все нити… и аппарат был в его руках.

– У меня проблема! – крикнул Картер. – СКВИД не работает. Я не могу управлять «Ястребом».

Все взгляды устремились на экран. Вместо изображения, поступавшего с носовой камеры, на мониторе замелькала белая рябь. Огонек радиомаячка на электронной карте замигал и погас.

– Проклятие! – воскликнул вбежавший в комнату Хакер. – Мартин, что случилось?

– Причин может быть тысяча – от сбоев в компьютерной системе до неполадок на самом аппарате. В любом случае при потере контроля «Ястреб» должен отключиться и упасть в море. Мы определим место падения и пошлем за ним вертолет.

– Значит, он не может сойти с курса и сбить какой-нибудь гражданский лайнер? – спросила Джо Брэдли.

– Ни в коем случае, – успокаивающе улыбнулся Хакер. – Но я еще раз позвоню мистеру Гиббу и расскажу, что произошло.

Джерри парил в небе – как настоящий Супермен!

Турбореактивные двигатели «Ястреба» заменяли ему крылья. Глаза – две камеры на фюзеляже. Над головой простиралось бескрайнее голубое небо, а внизу плыл сказочный ландшафт из ослепительно белых облаков. Он подумал «вправо» – и завертелся как волчок, чувствуя невероятную стремительность полета. Он подумал «вверх» – и взмыл к солнцу, описав в воздухе головокружительную петлю. Это было потрясающе!

Потом ему в голову пришла новая мысль.

– Ты уверен, что они не могут меня видеть… Я хочу сказать – видеть «Ястреб»?

Голос Хакера ответил:

– Это исключено, мистер Гибб. Мы включили преобразователь частот. Здесь все выглядит так, словно «Ястреб» просто упал в воду.

– Хорошо, тогда перейдем к делу. Где он?

– Поищите его на диспетчерском компьютере в Майами. Его позывной – Гольф Индия Лима Один. Потом проследите за самолетом с помощью датчиков на «Ястребе». Все, что вам нужно, – это протаранить фюзеляж. На такой высоте разгерметизация разорвет его, как бомба.

– И никаких следов?

– Никаких. Просто еще одно загадочное исчезновение в Бермудском треугольнике.

13

Дуэль

– Мистер Гилкренски, можно вас на минуту?

Дэн Килрой, главный летчик-испытатель «РКГ», всегда очень серьезно относился к своей работе. Он знал, какая ответственность лежит на плечах пилота, если тот сидит за штурвалом и управляет сверхсовременной экспериментальной техникой с главой компании и бесценной компьютерной системой на борту. Сейчас в его голосе звучала озабоченность. Гилкренски бросил материалы по делу «Гиббтека», отстегнул ремень безопасности и направился в кабину летчика.

Реактивный «Вояджер» был построен его старшим другом и учителем Биллом Маккарти в качестве летающего дворца для руководства «РКГ», но позже переделан для экспериментальных целей. Роскошную обстановку убрали, а салон напичкали сложнейшей электроникой для настройки и проверки навигационной системы «Дедала», с его гигантской сетью радиомаркеров и сигнальных маячков. Даже крылья и фюзеляж укрепили таким образом, чтобы лайнер мог садиться и взлетать в любых условиях, от суровой Арктики до тропических лесов. В самолете осталось всего четыре сиденья, по два в салоне и кабине, и каждое из них намертво прикрутили к полу, дополнили жесткой рамой и оснастили сверхпрочной системой безопасности. Теперь пассажиры могли не бояться акробатических номеров летчика при посадке на плохих аэродромах в самых удаленных точках земного шара.

Для своих размеров это было самое мощное и, возможно, самое дорогое из воздушных судов гражданской авиации. Килрой летал на нем много раз. Он гордился своей машиной.

– Я ничего не имею против женщин-пилотов, – сказал он, кивнув на приборную панель, – но ваша малышка заходит слишком далеко.

Гилкренски взглянул на смесь всевозможных показателей и датчиков, посреди которых разместилась «Минерва-3000», надежно закрепленная на боковой консоли.

– Надеюсь, ты не очень беспокоишь капитана Килроя, Мария. Он отвечает за этот самолет.

Лицо на экране нахмурилось.

– Я хочу довести машину до Орландо, – сказал компьютер, – а капитан Килрой мне не разрешает.

Гилкренски улыбнулся:

– Дэн абсолютно прав. ФУА запретило садиться в Майами и Орландо всем самолетам с «Дедалом» на борту. Капитану придется перейти на ручное управление. Когда мы прилетим?

Килрой посмотрел на часы и на приборную доску.

– Примерно через полчаса. Мне надо отлучиться на минутку… Вы не могли бы посидеть здесь и присмотреть за дамой?

– С удовольствием.

Капитан отстегнул ремень, встал с кресла и направился в хвостовую часть лайнера. На минуту в кабине наступила тишина, которую нарушали только ровный гул моторов и пощелкивание приборов. Мария спросила:

– Тео, ты помнишь наш разговор о сканировании аномальной зоны над Карибским морем? Мы достигнем ее через три минуты двадцать пять секунд. Если ты включишь оборудование в салоне, я смогу провести анализы.

– Что ты хочешь выяснить?

Изображение Марии свернулось до маленького окошка в верхнем углу экрана, и на мониторе появилась цветная карта с аэропортом Орландо и густой сетью штрихов на участке к северу от Бимини.

– Можно изучить все факторы, которые так или иначе влияют на датчики низкой высоты «Дедала». Например, необычную длину звуковых и световых волн или сильные магнитные потоки – то и другое часто встречается в этом районе. Выключатель записывающего устройства находится в салоне, на аппаратной стойке.

Джерри Гибб мчался над облаками вместе с «Ястребом» к юго-западу от Майами. Перед его глазами мерцал зеленый круг радара из диспетчерской службы аэропорта. Джерри легко проник в их контрольную систему и теперь видел мигающие точки подлетавших самолетов: британский аэробус из Лондона, американский «Тристар» из Парижа и еще какой-то самолет поменьше. Джерри сверил его номер с позывными Хакера.

Гольф Индия Лима Ноль Один.

Замечательно!

Мысленно он последовал за зеленой вспышкой, и облака под ним развернулись в новом направлении. Впереди, поблескивая на солнце, серебряной сигарой парил реактивный лайнер. Джерри скользнул вверх и подлетел поближе, чтобы как следует его рассмотреть. Он увидел легкий и четкий силуэт роскошной машины, два мотора под высоким Т-образным хвостом и пузатые, как бомбы, топливные баки на кончике каждого крыла. Красивый самолет, пожалуй, он бы и сам не отказался от такой игрушки, если бы когда-нибудь решил оставить «Альтаир IV». Джерри улыбнулся. На хвостовом киле гордо красовались три блестящие синие буквы – «РКГ».

«Отлично», – прошептал Гибб и как можно выше взмыл над облачной равниной, выбирая место для атаки. Он хотел уничтожить «РКГ» одним сокрушительным ударом, протаранив лайнер в самой уязвимой точке между фюзеляжем и крылом.

Гилкренски даже не успеет понять, что произошло.

Джерри усмехнулся, сосредоточил все внимание на цели и ринулся вниз.

Гилкренски шел по салону, проверяя по пути все стойки с электронным оборудованием. «Минерва» неплохо поработала, подобрав самую современную и продвинутую аппаратуру – анализаторы звука, приемники светового излучения, компактные измерители геомагнитной индукции с автоматической записью на CD-ROM. В сущности, это была уменьшенная копия той установки, которой он пользовался для изучения Великой пирамиды.

– Здесь есть все, кроме кухонной мойки, – заметил Килрой, выходя из туалета. – Кто за штурвалом?

– "Минерва". За нее не беспокойся. Защита человеческой жизни – а значит, и нас с тобой – входит в число ее основных приоритетов.

– Ясно, – буркнул Килрой. – Решили провести кое-какие опыты?

Гилкренски щелкнул главным выключателем, и стена приборов замигала индикаторами.

– Хочу выяснить, почему «Дедал» дает сбои.

– Ладно, – кивнул Килрой. – А я пойду присмотрю за нашей девчонкой.

Он зашагал в сторону кабины.

Гилкренски смотрел, как машины записывают данные и перекачивают их на компакт-диск.

– Ты уже начала анализ, Мария?

– Да. Все приборы работают нормально. Мне проверить фоновые показания, пока мы не достигли аномальной зоны?

– Конечно. Капитан Килрой возьмет на себя управление самолетом.

– Но я сама могу… – «Минерва» замолчала. – Странно, – добавила она.

– Что?

– Происходит что-то необычное… и это явно не явление природы.

Гилкренски бросил взгляд на кабину. Килрой был уже возле двери.

– Я получаю информацию о каком-то точечном объекте, расположенном над нами и немного сзади… Словно нас кто-то преследует.

– Другой самолет? Ты видишь его на радаре?

– Нет. Как раз это меня и удивляет.

– Я свяжусь с Майами! – крикнул Килрой, взявшись за ручку двери.

– Слишком поздно, – сухо возразила Мария. – Пристегните ремни. Он падает на нас!

Джерри был стрелой – ракетой – пулей, выпущенной прямо в корневую часть крыла. С ревом рассекая воздух, он на миг во всех подробностях увидел самолет перед камерами «Ястреба», каждую его деталь, вплоть до мельчайших заклепок и швов.

– Есть!

И вдруг…

Через секунду он уже вертикально падал вниз сквозь серую толщу облаков. За мгновение до удара самолет резко лег на левое крыло, и Джерри просвистел вдоль фюзеляжа – мимо цели!

«Господи Иисусе! Как он это сделал?»

В наушниках раздался голос Хакера. Он звучал спокойно и ровно, как всегда.

– Что случилось, мистер Гибб?

– Я промазал! Вот что случилось. Наверное, они меня заметили. Что за техника стоит на борту у этого чертова ублюдка?

– Не важно. Главное – сбить его раньше, чем он успеет связаться по радио с землей. Разверните «Ястреб» и попробуйте еще раз.

– Ладно, – бросил Джерри.

Он вывел «Ястреб» из пике и снова рванул вверх, пронзая облака и озираясь в поисках добычи.

Ага, вот он!

Джерри всем существом устремился к серебристому крестику мишени, скользившей по небесной синеве. На этот раз Гилкренски от него не уйдет, даже если заметит его приближение.

Ему конец!

Самолет резко выровнялся, и Гилкренски отбросило к другой стене. Он едва успел поднять руку и смягчить удар об острые края аппаратуры. То, что было стеной, внезапно оказалось полом, и Тео полетел вниз по коридору. В последний момент ему удалось зацепиться за стойку.

– Тео! Скорей! Капитан Килрой ранен!

Дэн Килрой повис на одном из пассажирских кресел, запутавшись в привязных ремнях. Кровь из разбитой головы расплывалась на накрахмаленной рубашке. Он прерывисто дышал. Воздух клокотал в его горле, прерываясь громким хрипом.

– Я оттягивала маневр до последнего момента, – сказала «Минерва». – Но капитан Килрой не успел пристегнуть ремни. Как он?

– Надеюсь, выживет. Постарайся держать самолет прямо. Я попробую связаться с Майами.

– Лучше позаботься о себе и капитане Килрое. Наш преследователь возвращается. Через десять секунд мне придется снова совершить маневр.

Гилкренски вытащил Килроя из ремней и подхватил его под мышки. Уложив пилота в кресло, Тео закрепил его пятью эластичными лентами – на плечах, поясе и в паху – и щелкнул металлическими застежками на центральной пряжке. Через миг он был уже в соседнем кресле.

– Ты пристегнулся, Тео?

– Я должен быть с тобой, в кабине!

– Не бойся, Тео. Я умею летать. Следи за мной!

Джерри нацелился на серебристое брюхо лайнера и устремился вверх, почти достигнув скорости звука. Он уже видел красно-зеленые мигалки на концах крыльев и белый огонек в самом центре фюзеляжа. Джерри впился взглядом в эту светящуюся точку и направил «Ястреб» в цель…

Вж-ж-жик!

За миг до столкновения самолет сделал резкий крен, и Джерри проскочил мимо. Перед ним были только пустота и голубое небо, быстро темневшее по мере набора высоты.

Как он мог промахнуться?

На земле просто нет людей с такой реакцией!

У Гилкренски захватило дух, когда лайнер встал на правое крыло, сделал классическую «бочку» и нырнул вниз. Потом он перевернулся носом вниз, и Тео повис на привязных ремнях. Солнце промелькнуло за стеклами, обдало кабину огненными вспышками и исчезло. Облака и небо закружились, как в калейдоскопе. Позади натужно взвыли моторы. Гилкренски замутило, и он с трудом подавил рвотный рефлекс. Все вещи вокруг него сорвались с мест, бумаги, справочники и инструкции взлетели в воздух, грохнулись о стену и попадали на пол. Шум ветра за окном превратился в пронзительный свист. Он взглянул на Килроя. Голова его болталась на груди, но он все еще дышал.

– Тео, с тобой все в порядке?

– О… да, я в порядке. И Дэн, кажется, тоже. Ты можешь объяснить, что происходит?

Голос «Минервы» звучал сухо и отчетливо.

– Больше всего это похоже на военный самолет. Очень маленький, не больше трех метров в длину. Возможно, какая-то ракета, которой управляет бортовой компьютер или удаленный пользователь. Я связалась по радио с диспетчерской Майами. Они спрашивают, почему мы делаем такие странные маневры.

– Держи их на связи. Я приду в кабину и объясню, что нас атаковали.

– Сиди на месте, Тео. Я все сделаю сама.

– Как он успевает так быстро реагировать? – воскликнул Джерри, когда лайнер «РКГ» увернулся от него в третий раз.

– Возможно, вы поторопились с атакой, мистер Гибб, – предположил Хакер. – У Гилкренски опытный пилот, и вы не смогли застать его врасплох. Я думаю, ему помогает какая-то компьютерная система.

– И что нам теперь делать?

– Все равно он долго не продержится. Сбавьте скорость, постарайтесь сосредоточиться и ударьте еще раз. Уверен, у вас все получится, мистер Гибб. Я на вас рассчитываю.

Джерри развернул «Ястреб» и замедлил ход, подлаживаясь под самолет Гилкренски. Он завис возле его левого крыла. Видеокамеры на носу «Ястреба» показывали лайнер во всех деталях, словно он видел его собственными глазами. Два двигателя-близнеца, стройное крыло с топливным баком, солнечные блики на прозрачных окнах, передняя дверь, лобовое стекло… Он заглянул внутрь кабины.

Там никого не было!

– А где пилот? Этой штукой никто не управляет!

– Так я и думал, – отозвался Хакер. – У Гилкренски есть свой компьютер. Вот почему вы не могли в него попасть. Его машина отслеживала все ваши движения и выполняла встречные маневры. Чтобы переиграть ее, вам придется подключить нашу систему в Санта-Кларе.

– Ладно, Милт. Я попробую… Черт! А это что такое?

В его ушах зазвенел женский голос:

– Мэйдэй[9]! Мэйдэй! Мэйдэй! Говорит Гольф Индия Лима Ноль Один. Мы подверглись нападению беспилотного летательного аппарата. На борту есть раненые. Повторяю: Мэйдэй! Мэйдэй! Мэйдэй! Кто-нибудь меня слышит? Прием.

– Кто это, черт возьми? – прошептал Джерри.

Хакер наконец потерял самообладание.

– Это не важно, мистер Гибб. Мы проиграли! Меня могут заметить каждую секунду. Включайте компьютер. Пусть машины воюют друг с другом… Мне пора.

Хакер отключил связь, и Джерри остался в одиночестве.

«Ну ладно, – подумал он. – Драться так драться».

Джерри сосредоточился, и перед ним появился синий квадрат с белыми строчками.

«Зона онлайновых ресурсов и информационной навигации, – гласила первая строка. – Чем могу помочь?» Ниже развернулось меню пользователя.

Джерри настроился на нужную волну и расслабленно откинулся в кресле.

– Чудовище Ида идет к вам, – пробормотал он с угрозой. – Сейчас мы увидим, кто тут главный…

За двадцать миль от дома Джерри на экспериментальной базе «Гиббтек» в Санта-Кларе, штат Калифорния, кластер из пяти гигантских вычислительных машин, оснащенных самыми мощными процессорами на керамической основе, переключил свое внимание на одну маленькую проблему с двумя воздушными судами над Атлантикой…

– Она сбавила ход, – сообщила «Минерва». – Следует нашим курсом в пятидесяти метрах от левого крыла.

Гилкренски ударил кулаком по автоматической защелке на ремнях, перебрался через заваленный мусором салон и бросился в кабину. Садясь в кресло, он увидел черный силуэт ракеты, которая скользила за ними, как голодная акула.

Тео пристегнул ремни и попытался сосредоточиться.

– Мария, как ты засекла эту штуку? Она использует тот же диапазон частот, что и мы?

– Совершенно верно. Ее система очень похожа на датчики низкой высоты в «Дедале».

– Значит, мы можем на нее воздействовать? Например, сбить с курса?

– Теоретически это возможно. Но нам придется сильно увеличить выходную мощность генераторов.

– Тогда сделай это, и поскорее. А заодно сбрось высоту, чтобы нас не разорвало от перепада давления при ударе.

– Хорошо, Тео.

Гилкренски почувствовал, как лайнер нырнул вниз и помчался к темневшим над морем облакам. Слева, почти вровень с их крылом, по-прежнему висела тупорылая ракета.

Джерри следил, как система ЗОРИН блестяще справляется с преследованием лайнера, и размышлял о том, какую машину использует Гилкренски. Летала она мастерски, ничего не скажешь. ЗОРИН уже дважды заходил для атаки, но самолет Гилкренски каждый раз ловко уклонялся от удара.

Однако долго он так не протянет.

ЗОРИН умел учиться на своих ошибках. Он перенимал опыт Джерри во всех играх, когда тот обкатывал их в своей системе. Рано или поздно машина изучит своего противника, найдет уязвимое место и нанесет удар.

Надо только немного подождать.

Джерри тенью следовал за самолетом «РКГ», а тот уже погрузился в толщу облака. Видеокамеры заволокло туманом, и Гибб переключился на инфракрасные датчики. Лайнер продолжал падать. Они прошли восьмитысячный рубеж и все еще мчались вниз. Интересно, что за мозг сидит внутри этой железки? И можно ли в него проникнуть?

Конечно, можно! Искусственный интеллект ЗОРИН создан с помощью специальной программы, которую Джерри стянул у Гилкренски в прошлом году. Если он подведет «Ястреб» поближе к лайнеру и сможет уловить излучение компьютера, сломать защиту и попасть в центральный процессор будет парой пустяков.

И тогда вся система окажется в его руках!

– Ты готова, Мария? Эта тварь совсем рядом!

– Я знаю, Тео. Она изучает наши движения. Я почти зарядила батареи, осталось только пять секунд… четыре… три…

Самолет все глубже погружался в облако. Солнце пропало, и машина во весь дух неслась к морю сквозь густой туман. Гилкренски взглянул на альтиметр. Пять тысяч футов.

– Два… один… ноль!

Джерри Гибб одним прыжком преодолел огромное пространство, проскочил через зазор между вертикально падавшими с неба аппаратами, скользнул по излучению «Дедала» внутрь системы, обошел защиту и пароли, проник в сердце самого компьютера и… «О Господи!»

Перед ним вспыхнуло чудесное видение. Ослепительная рыжеволосая красавица с зелеными глазами неслась по воздуху, широко раскинув руки, словно Супердевушка из комиксов. За ее спиной развевалось платье цвета незабудки. Джерри захлестнули возбуждение и радость. Он с изумлением смотрел, как женщина свободно парит в небе, рассекая облака, наслаждаясь тем, что может двигаться, дышать, существовать – внутри компьютера.

– Ух ты! – пробормотал он в полном восторге. – Кажется, я влюбился!

В следующий миг он почувствовал опасность.

Центральный процессор в компьютере Гилкренски был защищен от любых вирусных атак и мог заразить и уничтожить непрошеного гостя.

– Проклятие! – выругался Джерри и отскочил подальше от опасной зоны, продолжая думать о красавице с зелеными глазами.

– Как бы мне добраться до…

Еще через мгновение в мозгу у Гибба взорвалась оранжевая вспышка, его руки судорожно вцепились в головную гарнитуру, и «Ястреб» исчез.

Небо вокруг «Вояджера» полыхало оранжевым огнем. Гилкренски услышал, как самолет взвыл и начал падать в какую-то черную дыру. Он поспешно ухватился за штурвал и вдруг обнаружил, что летит в полной темноте.

– Мария!

Шторм налетел словно из ниоткуда. В стекло кабины хлестал дождь, корпус содрогался от ударов ветра. Гилкренски понял, что положение серьезно. Он взглянул на «Ястреб» – тот по-прежнему летел у левого крыла, подсвеченный вспышками бортовых огней.

– Мария!

Изображение на экране «Минервы» застыло. Лицо Марии стало тусклым и безжизненным.

Гилкренски попытался выправить машину, но показания альтиметра продолжали стремительно снижаться, а стрелка компаса бешено вертелась по кругу. Все навигационные системы вышли из строя. Что происходит, черт возьми? Почему он не слышит ничего, кроме помех?

Громкий голос в наушниках заставил Тео подскочить на месте.

– Банана-Ривер! Банана-Ривер! Это рейс 49! Это рейс 49! Как меня слышите? Прием.

Гилкренски среагировал раньше, чем успел что-нибудь заметить. Он отчаянно рванул штурвал, пытаясь набрать высоту…

Огромная летающая лодка в форме кита обрушилась на него из темноты.

14

Столкновение

На секунду воздух перед «Вояджером» превратился в сплошной сгусток мрака. Гилкренски увидел гигантские крылья и двойной хвост громадины, которая неудержимо мчалась на его левое крыло. Габаритные огни тускло блеснули на раскрашенном борту.

Тео до отказа выжал на себя штурвал, дал полный газ и вдавил в пол правую педаль, изо всех сил стараясь уклониться вверх и вправо, чтобы не попасть под лопасти винта. Перед его глазами мелькнул чудовищный пропеллер, послышался страшный грохот, правый поплавок «лодки» задел его левый топливный бак… и «Вояджер» проскочил мимо, оставив гиганта позади.

А где же ракета?

За его спиной полыхнул взрыв, и облака обдало алым пламенем. Тео едва не оглох от ударной волны, которая настигла лайнер и подбросила его в воздух.

Прямо в цель!

Чертова ракета пробила корпус гидросамолета, протаранила его насквозь и взорвала топливные баки. У пассажиров не было ни одного шанса!

Гилкренски с трудом удерживал пляшущий в руках штурвал. За стеклом кабины просвистело несколько обломков. Он увидел, как один из них чиркнул по обшивке лайнера и промчался дальше. Оранжевое сияние вдруг погасло, и Тео остался наедине с ночным небом.

– Мария! Ты в порядке?

Но лицо все еще неподвижно смотрело на него с экрана.

Он включил радио.

– Мэйдэй! Мэйдэй! Мэйдэй! Это Гольф Индия Лима, Гольф Индия Лима! К востоку от Майами взорвался самолет. Кто-нибудь меня слышит? Прием.

Ничего, только шум помех. А затем…

– Гольф Индия Лима? Это Лиса Два-восемь. Назовите себя! Прием.

– Лиса Два-восемь. Это частный реактивный самолет, я совершаю рейс из Ирландии в Орландо. Произошла авиакатастрофа, взорвался гидросамолет с двумя пропеллерами, район к востоку от Майами. Пожалуйста, сообщите береговой службе и вызовите вертолет. Может быть, еще есть живые. Прием.

– Гольф Индия Лима? Реактивный? Из Ирландии? Мистер, освободите канал. У нас серьезная ситуация… Мы не можем…

Голос в наушниках стал слабеть и вскоре совсем затих.

– Лиса Два-восемь, Лиса Два-восемь! Вас не слышу. Прием.

Снова шум и помехи… потом самолет сильно тряхнуло, и Гилкренски выскочил из темноты на свет. Вокруг не осталось ни следа шторма, только ясное небо над головой и облака внизу. Эфир вмиг наполнился голосами и звуками.

– Гольф Индия Лима! Гольф Индия Лима! Говорит диспетчерская служба Майами. У вас все в порядке? Мы получили ваш сигнал бедствия, а потом вы пропали с экранов. Прием.

– Майами, это Гольф Индия Лима. Я видел взрыв самолета к востоку от…

Он взглянул на свою навигационную систему. Она снова заработала. «Минерва» спросила:

– Что произошло? Опять сбой в «Дедале»?

– Подожди, Мария. Алло, Майами? Повторяю, я видел взрыв самолета. Координаты – двадцать восемь градусов пятьдесят девять минут северной широты и восемьдесят градусов двадцать минут западной долготы. Он выскочил на меня прямо из шторма и столкнулся с летевшей за нами ракетой. Вы меня слышите? Прием.

– Мы вас слышим, Гольф Индия Лима. О каком самолете вы говорите? В вашем районе нет никакого шторма. Везде ясная погода. Прием.

– Большой гидросамолет типа летающей лодки. Сдвоенный двигатель, крылья как у чайки, два хвостовых стабилизатора. Я не разглядел опознавательные знаки, но, кажется, это была военная машина. Прием.

В наушниках повисла пауза.

– Гольф Индия Лима, вы уверены, что действительно его видели? Или это какой-то розыгрыш? Прием.

– Майами, я очень хорошо его разглядел. Он разлетелся на куски прямо у меня перед глазами. Вы собираетесь что-то предпринять или нет? Прием.

– Гольф Индия Лима, раз вы настаиваете, мы вышлем вертолет. Но учти, приятель, если ты пошутил, у тебя будут крупные проблемы. Здесь уже лет пятьдесят не летало таких штуковин…

На другом конце материка, в тысяче с лишним миль к северо-западу, Джерри Гибб открыл дверь своей камеры и вышел в комнату, щурясь на яркий свет.

Проклятие! Сегодня он здорово облажался. Гилкренски преспокойно летит себе в Орландо, «Ястреб» пропал, а над морем разбился какой-то неизвестный самолет. Если все это свяжут с испытаниями «Ястреба», он разорится на одних только адвокатах. Возможно, ему даже предъявят уголовные обвинения, если только Хакер не уладит это дело.

А он его уладит.

Он всегда все улаживает.

Джерри подошел к холодильнику, достал молоко и пачку «Орео», отгрыз кусок печенья и запил его большим глотком.

Женщина в незабудковом платье, наверное, жена Гилкренски. Как там ее звали? Мария. Джерри закрыл глаза и вспомнил вечеринку, где они встретились. Мария… Да, это была она.

Гибб отправил в рот очередной бисквит. Мария все еще стояла у него перед глазами – с руками, раскинутыми в воздухе. Роскошные медно-рыжие волосы развевались за ее спиной, жизнь и энергия били в ней ключом. Должно быть, это какая-то новая интерфейсная программа, которую придумал Гилкренски. Потрясающий реализм! Она выглядела как живая. Гораздо лучше, чем его собственные Джулии. Если бы он смог как-то пробраться сквозь антивирусную защиту, достать ее из машины Гилкренски и перенести в свою… Джерри уже видел ее в одной из своих сексуальных фантазий. Или, еще лучше, в новой компьютерной игре «Морбиус III», посреди полчищ Гидры… Надо поговорить об этом с Хакером.

Хакер все устроит!

15

На ковре

– Последнее сообщение из Флориды. Теодор Гилкренски, известный компьютерный магнат, едва не погиб сегодня днем, когда его частный самолет столкнулся в воздухе с беспилотным истребителем-невидимкой, проходившим испытания на мысе Канаверал. Компания «Гиббтек», разработавшая систему дистанционного управления для военных, распространила заявление, в котором говорится, что инцидент будет тщательно расследован и что – я цитирую – «необычные радио– и светоизлучения», исходившие от самолета доктора Гилкренски, могли повлиять на траекторию полета аппарата и вызвать его столкновение с реактивным лайнером. В свою очередь, доктор Гилкренски заявил, что в катастрофе пострадало еще одно воздушное судно, которое было уничтожено сильным взрывом. Джеми, что нового на этот час?

На экране появилась симпатичная молодая женщина, стоявшая на взлетной полосе рядом с побитым «Вояджером». Левый бак машины был смят, как консервная банка. Камера показала его крупным планом.

– Пока ситуация остается довольно неопределенной, Брэд. Обе компании, «РКГ» и «Гиббтек», требуют проведения расследования и обвиняют в случившемся друг друга.

– Есть какие-нибудь новости о третьем самолете?

Джеми улыбнулась. У нее были ослепительно белые зубы.

– Береговая охрана очень скептично отнеслась к заявлению доктора Гилкренски, Брэд. Нет никаких свидетельств, что в воздухе находилось какое-то другое судно или что в небе произошел взрыв. К тому же самолеты того типа, который описал Гилкренски, не появлялись над Флоридой уже несколько десятков лет.

– Но есть пострадавшие?

– Только один – пилот Гилкренски, капитан Дэн Килрой. Во время инцидента он потерял сознание, и его отвезли в госпиталь Орландо. Врачи говорят, что его жизни ничто не угрожает.

– Спасибо, Джеми. Тем временем сам миллиардер заперся в своих апартаментах отеля «Олимпиад» и отказывается общаться с прессой. Очевидно, мы стали свидетелями еще одного красочного эпизода из жизни эксцентричного отшельника и компьютерного короля, чьи недавние эксперименты под Каиром привели к дипломатическим…

Джессика Райт взяла пульт, остановила запись и взглянула на видеопанель. С экрана на нее смотрело знакомое лицо.

– Как себя чувствуешь, Тео? Я ужасно за тебя волновалась.

– Все в порядке, Джесс. Я слегка растерян и очень зол, но не более того.

– Ты видел новости?

– Хотел бы я их не видеть! По всем каналам крутят одно и то же. В вестибюле дежурят репортеры с камерами, а над отелем кружит вертолет. Не самое подходящее место, чтобы спрятаться.

– Чем я могу тебе помочь?

– Ты сейчас одна?

– Да, Тео.

Гилкренски наклонился ближе к камере.

– Джесс, я жалею о нашей ссоре в Лондоне и о той истории с «Минервой». Ты сказала, тебе нужно время, чтобы все обдумать, а я… я чувствую, что еще не оправился от своей потери. Но поверь, ты мне небезразлична. Я хочу, чтобы мы были друзьями.

Джессика дотронулась пальцами до экрана.

– Знаю, Тео.

– Почему бы тебе не прилететь во Флориду? Мы можем все обсудить.

Джессика вгляделась в лицо человека, смотревшего на нее с другого конца света. Верит ли сам Тео в то, что говорит? Она вспомнила новогодний уик-энд в гостинице, свой кошмар, фотографию, выпавшую из книги… Даже сейчас, во Флориде, с компьютера на него смотрит лицо Марии.

Она взглянула на свой рабочий стол, почти до потолка заваленный всевозможными бумагами, факсами и распечатками электронной почты.

– Тео, я бы с удовольствием, но… Здание компании все еще битком набито полицией, тяжба с японцами набирает обороты, а адвокаты из «Гиббтек» точат на нас зубы. Похоже, они собрались предъявить нам иск. Подумай сам. Я нужна тебе здесь.

– Ты уверена?

– Да.

– Ладно. Хотя мне очень жаль.

– Я знаю. Что на самом деле произошло с этим самолетом?

– Джерри Гибб хотел меня убить. Он запустил ракету и попытался протаранить «Вояджер». Не будь «Минервы», ему бы это удалось.

– Почему ты думаешь, что здесь замешан «Гиббтек»? Ракету сделала «Феникс авиэйшн».

– Я смог избавиться от этой штуки только потому, что «Минерва» вмешалась в ее контрольную систему, а «Минерва» справилась с ней только потому, что «Гиббтек» использует пиратскую программу и датчики, аналогичные «Дедалу». Джерри Гибб специально спланировал эту атаку, чтобы убрать меня с дороги. Я в этом уверен. Кстати, что у тебя есть на «Феникс»?

– Почти ничего. Ее владелец – Чарльз Говард, человек, который нигде не появляется. Он активно сотрудничал с правительством – в частности, в разработке самолетов-невидимок – и до сих пор считается одним из лучших специалистов по вертолетам. Но его уже много лет никто не видел.

– Я все-таки уверен, что это «Гиббтек».

– А ты можешь это доказать?

– Да, если найду обломки «беспилотника». И сумею поднять их с морского дна.

Джессика взяла со стола один из факсов.

– Нам нужны веские улики. «Гиббтек» утверждает, что ты нарочно утопил их аппарат и лишил компанию многомиллионного контракта с ВВС. Если у тебя есть доказательства, давай их поскорее.

– Весь полет был записан «Дедалом» и «Минервой», вплоть до столкновения с гидросамолетом. Но дальше идет пробел.

Джессика покачала головой:

– Никто не видел этот самолет, кроме тебя, Тео. Он там точно был?

– Я его прекрасно разглядел, Джесс. Проблема в том, что после Каира моим словам стали меньше доверять.

– Боюсь, ты прав. Наши телефоны разрываются от звонков чокнутых любителей НЛО и прочих таинственных явлений. То же самое с электронной почтой.

– Ты уверена, что сможешь с этим справиться?

Джессика еще раз внимательно вгляделась в лицо на экране. Снова поддаться на этот зов, чтобы снова проиграть?

– У тебя полно своих проблем, Тео, – сказала она. – Найди все, что сможешь, по «Гиббтек» и дай мне знать. Хорошо?

Джессика Райт исчезла с компьютера, и на экране «Минервы» появилось лицо Марии.

– Тебе поступил звонок от человека, который утверждает, что как-то связан с сегодняшним инцидентом, – сказала машина. – Но сначала я советую ознакомиться с электронным письмом, которое тебе переслала мисс Райт.

– Что за письмо?

– В нем говорится: «Вы были правы насчет „летающей лодки“». Вот оно.

Гилкренски дважды прочел электронное послание.

– Здесь нет подписи, – заметил он. – Ты можешь проследить, кто его отправил?

– Это очень трудно сделать. У меня есть адрес почтового сервера, но автор сообщения мог прислать его туда по модему или телефону из любой точки мира.

– Значит, единственный способ это выяснить – ответить на звонок?

– Да, Тео. Тебя соединить?

– Давай.

– Алло? – послышался в динамиках «Минервы» мужской голос.

– Это вы написали мне письмо насчет гидросамолета?

Мужчина рассмеялся.

– Доктор Теодор Гилкренски, я полагаю?

– Совершенно верно. С кем я говорю?

– Скажем так – с одним из ваших искренних поклонников. В последние пару месяцев я внимательно следил за вашей деятельностью и пришел к выводу, что у нас много общих интересов. Я имею в виду себя, вас и еще одну очень влиятельную третью сторону.

– Что за интересы?

– Пространство и время, доктор Гилкренски. Эксперименты, которые вы проводили с Великой пирамидой в прошлом месяце, изучение паранормальных явлений, ваше присутствие на Бермудах. Много людей следят за вами с большим вниманием. Достаточно иметь доступ в Интернет и толику здравого смысла, чтобы сообразить, чем вы занимаетесь. Та третья сторона, о которой я упоминал, тоже прекрасно это понимает.

– Так кто вы все-таки?

– Меня зовут Кознер, мистер Гилкренски. Я один из тех людей, которые любят путешествовать и поэтому нуждаются в значительных средствах.

– И почему это должно интересовать меня?

– Потому что я знаю кое-какие вещи, которые могут помочь вам в ваших поисках и очень сильно облегчить вам жизнь. Не пытайтесь проследить мой номер, это бесполезно. Лучше поищите мое имя в Интернете… и посмотрите заодно еще одно название… эсминец «Элдридж». Я свяжусь с вами позже, и тогда мы сможем обо всем договориться. До встречи.

– И-и-и-йа!

Пронзительный крик – и на шлем Хакера обрушился толстый бамбуковый меч.

Удар!

Он прозевал атаку. Обычно ему удавалось выбросить из головы лишние мысли и целиком сосредоточиться на кендо – японском искусстве владения мечом.

Но сегодня все шло наперекосяк.

День был суматошный – бесконечные вопросы журналистов, консультации с юристами «Гиббтек» и «Феникса», неприятные визиты из комитета по ассигнованиям. Почему «Гиббтек» потеряла контроль над аппаратом? Как «Ястреб» ухитрился попасть в гражданский лайнер? А если бы это был один из пассажирских самолетов, садившихся в Майами, что тогда?

Хакер вертелся, как уж. Он запросил полный список оборудования на борту «Вояджера» и, не получив его, тут же сделал заявление для прессы, намекая, что Гилкренски сам хотел утопить «Ястреб» и сознательно скрывает информацию. Ясное поначалу дело теперь выглядело более сомнительным. Стали даже поговаривать о встречном иске «Гиббтек» к «РКГ». Репортеры с радостью проглотили наживку.

И все-таки что-то ему мешало…

Хакер еще больше взмок под толстым шлемом. Он быстро вскинул меч и нацелил его в шею своего противника, не сводя с него глаз из-под крепкой решетки на лице.

Как только судья подал знак, Хакер бросился вперед, обрушив на соперника град колющих и рубящих ударов – клак! клак! клак! – и одновременно защищая собственные уязвимые места на плечах, поясе и голове.

– Йо-о-о!

Противник отбил его выпад, отвел меч в сторону и начал встречную атаку. Шел финальный раунд, счет был равный. Все решало последнее очко. Бамбуковые палки с грохотом скрещивались в воздухе и трещали в гулком зале, как пулеметная очередь, не давая Хакеру ни секунды передышки.

Краем глаза он уловил легкое движение…

– И-и-и-йа-а!

Меч противника метнулся к горлу Хакера, обманул его защиту и попал в шлем.

Удар – и конец матча.

Хакер проиграл. Он утратил концентрацию. Его сознание было рассеянно, и вот результат. Разозленный больше на себя, чем на своего соперника, Хакер торжественно поклонился победителю, потом судье и прошел в конец площадки. Опустившись на колени, он аккуратно повесил меч на левое бедро, снял перчатки и стал развязывать шнуровку наплечного щитка и взмокшего от пота шлема.

Освободившись от экипировки, он еще раз почтительно поклонился всем присутствующим и направился к двери.

– Мистер Хакер, ради Бога, извините, – крикнул ему какой-то мужчина, едва он вышел из состязательного круга. Это был Аяко Миура, владелец клуба и глубокий почитатель кендо, как и сам Хакер, ни на йоту не отступавший от ритуала поединка. – В других обстоятельствах я бы ни за что не осмелился вам помешать, но тут особый случай – вам звонит ваш работодатель, мистер Джерри Гибб.

Хакер взял полотенце и начал вытирать лицо.

– Не волнуйтесь, Аяко-сан. Я догадываюсь, что мистер Гибб был очень настойчив.

– Вы правы, – подтвердил Миура. – Он сказал, что, если вы не ответите в течение минуты, он вас уволит.

Хакер криво усмехнулся:

– И сколько еще осталось?

Миура взглянул на часы:

– Всего двадцать секунд. Поторопитесь, телефон в моем офисе.

Хакер заметил время и направился по коридору в кабинет. Взяв трубку, он дождался последней секунды и спросил:

– В чем дело, мистер Гибб?

В голосе его шефа звучали самодовольные нотки.

– Ты едва не опоздал, Милт. Зачем ты отключил свой мобильник?

– Я занимался кендо, мистер Гибб. У нас не принято прерывать соревнования.

– Вот как? Ладно, значит, я расплатился с тобой за вчерашнее, когда ты не дал мне закончить «Морбиус». И вообще, что для тебя важнее – работать на «Гиббтек» или драться на каких-то дурацких палках?

Хакер промолчал.

– Милт?

– Я вас слушаю, мистер Гибб. Что вам нужно?

– Чтобы ты прилетел в Сан-Франциско, черт возьми! Я хочу услышать, как ты намерен решать нашу проблему! Вот что мне нужно!

– Я могу написать вам полный отчет.

– Ты спятил, Милт? Переносить это на бумагу? Я хочу, чтобы ты прилетел сюда и рассказал мне все лично.

– До Сан-Франциско не ближний путь. Возможно, сейчас нет подходящих рейсов.

– Еще как есть. Я все проверил в Интернете. Ты можешь сесть на рейс в девять тридцать из Орландо в Вегас, а оттуда добраться до Сан-Франциско. На месте будешь в полвторого ночи. Я уже заказал тебе билеты.

Хакер взглянул на часы. Времени было в обрез.

– Вы очень любезны, мистер Гибб.

Джерри буквально лопался от самодовольства.

– Я кое-чему у тебя научился, Милт. Ведь ты парень, который решает все проблемы, верно? А у меня как раз есть одна проблемка. Так что тащи сюда свою задницу и решай ее!

– При всем уважении, мистер Гибб, вы не думаете, что я принесу гораздо больше пользы здесь, в Орландо?

Собеседник на другом конце линии едва не поперхнулся от негодования. Хакер молча посматривал на потолок, слушая знакомые угрозы. Когда-нибудь он засунет этот телефон Джерри в глотку и заставит проглотить.

– Хорошо, мистер Гибб, если вы считаете, что так будет лучше…

Хакер аккуратно повесил трубку, достал свой мобильный телефон и заказал такси в аэропорт. Когда он вошел в зал вылета, был уже десятый час вечера, и хотя до рейса в Лас-Вегас оставались считанные минуты, ему не составило никакого труда получить билет.

Внизу поезд выгружал последних пассажиров, только что прилетевших из Парижа и перемещавшихся из зоны прибытия в главный вестибюль. Маклеры из городских гостиниц – «Марриотт», «Холидей Инн» и «Бест вестерн» – выстроились у подъезда и пропускали вновь прибывших сквозь свои ряды, сортируя их по разным направлениям: бизнесменов – на деловые конференции, семейных – в Диснейленд, а одиночек – в зависимости от цели их приезда.

В числе последних была поразительной красоты женщина с длинными волосами цвета воронова крыла и большими очками на носу. Высокие скулы и точеный овал лица выдавали в ней уроженку Гавайев или других мест тихоокеанского бассейна, а прекрасный костюм от Джорджио Армани выгодно подчеркивал ее стройную фигуру. По паспорту она значилась торговцем восточными древностями, и в самом деле – в ее дорожном чемодане на колесиках хранилось несколько изысканных вещиц в старинном духе, в том числе бесценный самурайский меч. Покрытые черным лаком ножны украшала сцена с тиграми в лесу, а на верхушке рукояти распускался цветок сакуры – герб семейства Фунакоси.

16

Старые знакомые

Длинный белый лимузин – эксклюзивная модель «линкольн-континенталь» от «Америкен Коучворкс» – свернул с центральной автострады на пологий съезд, слегка качнулся на «лежачем полицейском» и, уютно ворча мотором, заскользил среди ухоженных газонов и полей для гольфа, испещренных озерцами и подвижными водораспылителями, от которых на траву летели радужные брызги. Впереди на фоне утреннего неба ослепительно белой башней рисовалась снежная громада отеля «Олимпиад».

Шофер затормозил на мощеном дворике перед главным входом – здесь еще дежурили несколько репортеров, – кивнул стоявшим у дверей швейцарам и, проехав зону коммерческой разгрузки, обогнул отель с обратной стороны. У бокового подъезда, прячась в тени тента, его ждала вооруженная охрана. Когда автомобиль остановился и распахнул заднюю дверцу, из отеля выскочил высокий мужчина в потертой кожаной куртке и торопливо нырнул в салон.

– Доброе утро, – сказал он, положив «Минерву» на диванчик из красной кожи. – Я доктор Теодор Гилкренски. Вы знаете, куда ехать?

Шофер слегка повернул голову. Это был плечистый верзила в девственно белой рубашке, туго обтягивавшей спину и грозившей разорваться на воротнике. Крепкий череп водителя щетинился солдатским ежиком. На его груди болтался пластиковый бедж с фамилией, глаза скрывали солнцезащитные очки.

– Профессор Маккарти обосновался в Титусвилле? – протянул он с акцентом исконного южанина. – Ну да, мне приходилось там бывать. Мое имя Рэндольф Стивенсон, сэр. Хотя все зовут меня Эр-Джей. С сегодняшнего дня я ваш личный телохранитель. Так что располагайтесь поудобней и наслаждайтесь путешествием.

Охрана у подъезда разделилась и села в два серо-голубых пикапа: один пристроился за «линкольном» сзади, а другой поехал впереди. Вся колонна выбралась на дорогу и распределилась по трем полосам широкого шоссе, которое, обогнув поля для гольфа, тянулось на восток к Билайн-экспрессвей.

Машин по пути было мало. Гилкренски созерцал сочные лужайки с ажурными высотками отелей и заправочные станции, оснащенные уличными автоматами с кубиками льда. Он увидел вывеску «Английские товары» и вспомнил о Джессике, которая трудилась сейчас в Лондоне.

Гилкренски оглянулся еще раз. Сзади на автостраду выкатил огромный черный лимузин. Он следовал за ними в отдалении.

– Вы его видите? – спросил Тео у Стивенсона, вспомнив про загадочную «влиятельную третью сторону», о которой говорил Кознер.

Стивенсон включил рацию. Он что-то забормотал в микрофон. Гилкренски обернулся и увидел, что один из охранников в задней машине оглядывается назад. Последовал обмен неразборчивыми фразами, и Стивенсон сказал:

– Не волнуйтесь, сэр. Парни считают, что за вами приглядывают федералы. Вы знаменитость, доктор Гилкренски. Вас даже показывали по телевизору. Вот они и прицепили к вам хвост.

– В лимузине?

– Да, это довольно странно. Но вам не о чем беспокоиться, сэр. Я поговорю с охраной, и они все узнают. Ну вот, смотрите! Он уже отстал. Наверное, понял, что мы его заметили.

Гилкренски расслабился и стал смотреть на гладкую равнину, однообразно скользившую вдоль прямого, как стрела, шоссе. Дома и гостиницы Орландо остались позади, и дорогу окружила глухая местность с болотами, топями и апельсиновыми рощицами. Машина охранников слегка притормозила у будки для сбора дорожных пошлин, проехала сквозь служебные ворота и снова набрала скорость. Гилкренски увидел, что владельцы других автомобилей смотрят на них с завистью. Он нажал кнопку и опустил оконное стекло.

– Простите, сэр, но если вы откроете окно, то не сможете воспользоваться всеми преимуществами этой машины.

– Вы имеете в виду кондиционер?

– Нет, пуленепробиваемое стекло.

– О, простите!

– Ничего страшного, просто не забывайте, кто вы и где находитесь. Ребята из Лондона рассказали мне о вас кое-что. Говорят, в Каире вам пришлось несладко?

– Можно и так сказать.

– Два телохранителя убиты, начальник охраны Кроуи контужен, четыре вертолета разрушено, а гостинице причинен ущерб на пару тысяч баксов. Так я слышал.

– Правильно слышали.

Стивенсон покачал головой и потянулся куда-то вниз.

– Здесь ничего такого не случится, сэр. Я в этом уверен. Машина надежно защищена от пуль, я и мои ребята работали в Секретной службе, а если будут какие-то проблемы, у каждого есть вот это…

Пистолет, который он показывал, выглядел почти игрушечным в его ручище.

– Девятимиллиметровый «Глок-17», – сказал он. – Самое надежное и безопасное оружие в мире. Застрахован от случайного нажатия на спусковой крючок, а стрелять можно хоть под водой. Между прочим, патроны для него я делаю сам. Так, на всякий случай.

– Похоже, вы много знаете об оружии.

– Это Америка, сэр. Здесь все много знают об оружии. Вот почему мы сидим в пуленепробиваемой машине.

Они подъезжали к «звездному побережью», и близость Космического центра Джона Ф. Кеннеди сказывалась уже повсюду. Придорожные закусочные носили названия «Аполло-бургер», «Ресторан „Орбита“» или «Космомаркет».

– Почти приехали, – сказал Стивенсон и свернул с шоссе на северо-восток, в сторону Титусвилла.

Гилкренски взглянул назад. Черный лимузин повернул за ними.

– Вы не увлекаетесь серфингом, сэр? Здесь отличные пляжи. Чуть подальше, в Кокоу, крупнейший в мире магазин серфинговой экипировки. Но, по правде сказать, море сейчас холодновато.

– Не волнуйтесь. Я и вода – вещи несовместимые.

– Понятно, сэр. Ну вот мы и на месте.

«Линкольн» проследовал за машиной сопровождения, проехал по мосту над небольшим каналом и оказался возле длинного бунгало. Под навесом стоял белый двухместный седан с флоридскими номерами.

– "Додж-челленджер", – хмыкнул Стивенсон. – У меня до женитьбы был такой же. Крутая тачка.

Он остановил «линкольн» и держал руку на «глоке», пока их не окружили машины сопровождения. Потом открыл дверцу, убрал пистолет в кобуру и выпустил Гилкренски. Четыре охранника стали вокруг него.

– Вы узнали, кто за нами ехал? – спросил Тео.

– Мы попросили местных копов проверить по своей базе, – ответил водитель задней машины. – Они с нами свяжутся.

– Хорошо. Профессор Маккарти был моим добрым другом. Мне надо о многом поговорить с его семьей.

– Дом мы осмотрели, с ним все в порядке, – сказал Стивенсон. – Вас уже ждут. А мы побудем здесь и не сдвинемся с места, пока вы не вернетесь.

– Спасибо.

Деревянное крыльцо бунгало добела выгорело на солнце. Оглядевшись по сторонам, Гилкренски не увидел ничего, кроме болот и дикой зелени. Только вдалеке над бескрайней синевой моря возвышались ангары и мачты Космического центра.

– Отсюда хорошо следить за стартами ракет.

В дверях дома стояла невысокая женщина лет шестидесяти в фартуке, надетом поверх халата. У нее были небесно-голубые глаза и стального цвета волосы, собранные в тугой пучок.

– Добро пожаловать, сэр. Меня зовут Тесса, я присматриваю за домом. Мисс Маккарти вас ждет. Сейчас она говорит по телефону. Вам приготовить кофе? Или чашечку чая?

– Лучше кофе. Спасибо.

Женщина пригласила Тео в прихожую, где после улицы было довольно темно, и провела в рабочий кабинет Билла Маккарти. Все стены в комнате были увешаны его снимками времен работы в НАСА: Билл с группой астронавтов – Гриссомом, Шепардом и Армстронгом, Билл в Центре управления полетами вместе с Базом Олдрином, Билл рядом с первым лунным модулем, Билл в кампусе МТИ[10], Билл с женой на базе «РКГ» в Орландо, Билл на вечеринке, посвященной первому полету «Уисперера» в Хитроу.

На комоде из темного дуба стоял ряд семейных фото. Билл с двумя дочками, Энджи и Джил, – обе сидят у него на коленях в выпускных платьях и шапочках с квадратным верхом и серьезно смотрят в объектив. Билл играет с внуками в песке на пляже в Кокоу. Ближе к концу разместилась фотография поменьше, в серебряной оправе: Билл на свадьбе Тео в Корке, в правой руке бокал шампанского, левая у друга на плече, лицо довольное и немного пьяное. Гилкренски положил «Минерву» на стол, взял карточку и стал ее разглядывать. По другую сторону от Билла Маккарти, обняв Билла за талию и сияя счастливой улыбкой, стояла его жена Мария. Тео провел пальцем по поверхности снимка, вспоминая события того дня… Мария, вся в белом, стоит на ярком солнце, которое превращает ее волосы в огонь… Она смеется, танцует, веселится… еще живая, полная любви…

Двойная дверь в гостиную широко открылась.

– Наверное, ты очень по ней скучаешь.

Гилкренски вздрогнул и поставил фотографию на место. В проеме спиной к солнцу стояла высокая темно-русая женщина в джинсах и простой рубашке. Она выглядела стройной и подтянутой. Ее смуглое лицо почти светилось в полутемной комнате.

– Джил? Джил Маккарти?

Женщина улыбнулась и шагнула в кабинет. Она взглянула на Тео ясными серыми глазами. В гордой форме вздернутого носа и уверенной линии губ многое напоминало ее отца.

– Как дела, Тео? Давно не виделись.

Джил подошла к Гилкренски, и они обнялись. На секунду наступило молчание. Потом она сказала:

– Ты смотрел фотографии, я тебе помешала. Извини.

Гилкренски отступил на шаг, чтобы рассмотреть ее получше. Воспоминания замелькали у него перед глазами, словно картинки на стене: Джил – строгая и застенчивая аспирантка МТИ; Джил на его свадьбе в Корке, чуть-чуть неловкая в своем красивом платье; Джил на похоронах своей сестры в Бостоне, пытается справиться со слезами… и теперь Джил в его объятиях, прекрасная женщина в расцвете сил.

– Прости, что не пришел вчера на панихиду, – сказал Тео. – Когда я прилетел в Орландо, меня обступила целая толпа журналистов. Я боялся, что они потащатся за мной в церковь. Вряд ли это понравилось бы вашей семье.

Джил кивнула:

– Хорошо, что тебя не было. Многие из моих родных до сих пор не могут свыкнуться с мыслью, что папа просто «исчез». Вся эта история их ужасно бесит. Мой брат Мак даже собирается подать на тебя в суд. Если бы ты появился вчера с кучей репортеров, это только подлило бы масла в огонь.

– Ну а ты? У тебя какое мнение?

Джил Маккарти скрестила руки на груди.

– Я любила своего отца, Тео. И я хочу знать, что произошло. Расскажи мне о том, что случилось в Каире, а потом уже решим, какое у меня мнение.

– Можно присесть? Я хочу тебе кое-что показать.

– Конечно.

Гилкренски взял со стола «Минерву» и переложил ее на кофейный столик.

– Мы с твоим отцом были в Египте, – сказал он. – Произошла авария «Уисперера», и пилот заявил, что во всем виноват автопилот «Дедал». Ты что-нибудь слышала об этом?

– Разумеется. Я помогала папе в проектировании этого самолета, да и самого «Дедала» тоже. Мы даже хотели вместе отправиться в Каир, чтобы выяснить причины катастрофы. Кто знает, если бы я тогда полетела, возможно, все было бы по-другому…

– Я очень ценил твоего отца. В МТИ он научил меня большей части того, что я знаю о самолетостроении. Если кто-то мог решить эту проблему, то только он.

– Знаю, – кивнула Джил. – Он тебя тоже высоко ценил. Ты всегда был его любимым учеником. Он был просто счастлив, когда ты привлек его к созданию «Уисперера».

– Так вот, Билл и я обнаружили, что датчик низких высот в «Дедале» сработал слишком рано из-за воздействия какого-то природного излучения. Наверное, это прозвучит довольно дико, но у меня есть теория, что Великая пирамида построена в виде некой огромной линзы, которая фокусирует земную энергию точно так же, как стеклянные линзы собирают вместе солнечные лучи. Билл не разделял моих взглядов. Он считал, что должно существовать какое-то другое, более рациональное объяснение.

– Папа был реалистом, – заметила Джил. – Как и я. Он научил меня не верить ничему, что не имеет научных доказательств.

– Да, но потом мы нашли в пирамиде новое помещение, назначение которого никто не мог объяснить. А дальше случилось вот что…

Гилкренски откинул крышку компьютера.

– Это «Минерва-3000», – сказал он, – новое устройство искусственного интеллекта, над которым я работал после смерти Марии. Билл, наверное, рассказывал тебе о его интерфейсе. Я… не знаю, правильно ли я поступил. Возможно, мое горе оказалось слишком сильным.

На экране компьютера появилось улыбающееся лицо Марии.

– Доброе утро, мисс Маккарти, – сказала она. – Добро пожаловать в «Минерву-3000».

Джил нахмурилась:

– Ты это хотел мне показать?

– Нет. Совсем нет. Ты сказала, что должна узнать о том, что произошло в Каире. Это я и хочу тебе продемонстрировать. У меня есть запись, сделанная во время эксперимента с видеокамеры, которая находилась недалеко от твоего отца. Будешь смотреть?

Джил Маккарти кивнула.

– Да, – сказала она. – Показывай.

– Мария?

Лицо Марии свернулось в маленькое окошко вверху экрана, и на мониторе появилось изображение усыпальницы царицы в пирамиде Хеопса. Пол в помещении густо покрывали шнуры и кабели, уходившие одним концом куда-то в темноту, а другим стекавшиеся к большому круглому отверстию в дальней части комнаты. В нижнем углу картинки менялись цифры, отсчитывавшие дату и время съемки.

– Мы пытались замерить уровень неизвестной энергии, которую обнаружили в центре пирамиды, – сказал Гилкренски. – Билл установил датчики в золотой гробнице, и я начал эксперимент, попросив его отойти подальше от аппаратуры. Вот что произошло потом. Мария, ты можешь включить нам звук?

Из динамиков «Минервы» Гилкренски услышал собственный голос:

– Я начну с самого низкого уровня. Проверим, насколько чувствительны сенсоры. Что-нибудь не так?

Билл Маккарти направился к отверстию в стене.

– Билл! Ты что делаешь?

– Я оставил там свою модель, Тео. Хочу забрать ее оттуда, пока все не началось.

– Забудь об этом, Билл! Осталось всего три минуты!

Но Билл Маккарти уже стоял возле проема и заглядывал внутрь гробницы.

– Он вошел и забрал деревянную модель, над которой работал в последнее время, – объяснил Тео. – Это был новый прототип самолета, и он не хотел его потерять.

Запись в «Минерве» спросила голосом Гилкренски:

– Сколько осталось до подачи импульса?

– Одна минута сорок пять секунд, – ответила машина.

– Мы можем прервать эксперимент?

– Голографический дисплей уже активизировал феномен, Тео, теперь он вне нашего контроля. Нам остается только наблюдать.

На экране компьютера снова появился Билл Маккарти – он вылезал из узкого отверстия в стене. Подхватив лежавший на полу пиджак, Билл бросился к выходу. Потом он упал. Джил ахнула и прижала ладонь ко рту.

– Я пытался его вытащить до начала опыта, – сказал Тео. – Но никого не оказалось рядом.

Билл Маккарти встал с пола. Он оглянулся на круглое отверстие. Весь проем заполнило странным теплым светом, который как бы всасывал в себя все находившееся в комнате. Секунду Билл стоял в оцепенении, потом медленно двинулся с места, словно человек, увидевший вдалеке своего друга, шагнул в дыру и исчез внутри.

Эфир наполнился звуками и голосами.

– Он вошел в гробницу! – крикнул Гилкренски. – Билл, уходи оттуда! Кто-нибудь меня слышит? Мы можем посмотреть, что за стеной?

– Энергия зашкаливает, – объявил компьютер. – Импульс вышел за предельные значения.

– Боже, вы посмотрите на эти цифры! Странно, что мы…

На экране замелькали помехи. Вместо голосов послышалось ровное шипение. Только цифры внизу продолжали отсчитывать время.

Гилкренски спросил:

– Билл?

– Камеры в усыпальнице царицы опять работают, – отозвался чей-то голос. – Но там никто не движется.

– Пошлите людей и проверьте, что с ним!

Тео включил быструю перемотку. Счетчик времени превратился в сплошную полосу, но картинка оставалась той же самой. Никаких движений. Гилкренски промотал минут десять, пока в комнате не появились двое людей, направивших ся к круглому отверстию в стене.

– Билл в порядке? – крикнул Гилкренски.

Один из техников повернулся лицом к камере.

– Что-то не пойму, – сказал он.

Гилкренски взорвался:

– Что вы не поймете? Идите туда и вытащите Билла!

У мужчины был недоуменный вид.

– В том-то и дело, сэр. Гробница пуста. Вся аппаратура словно растворилась в воздухе. И никаких следов мистера Маккарти. Он пропал!

Запись оборвалась, и на экране снова появилось лицо Марии.

– Мы обыскали всю пирамиду сверху донизу, – продолжал Гилкренски. – Спасатели проверили каждую трещину, каждую щель. Наружу вел только один выход, и там на каждом шагу стояли камеры. Он просто исчез внутри гробницы.

Джил Маккарти продолжала смотреть на экран, сгорбившись и прижав ко рту ладонь.

– О Боже! – выдохнула она. – Прости, Тео… я не могу!

Она вскочила с дивана и выбежала из комнаты.

На минуту наступило молчание. Потом «Минерва» спросила:

– Почему ты не сказал мисс Маккарти о временном сдвиге?

Гилкренски смотрел на дверь, за которой исчезла Джил.

– Потому что она реалист, как и ее отец, – ответил он. – Она бы в это не поверила. К тому же египтяне все равно не позволят мне вернуться в пирамиду и продолжить опыты… Честно говоря, я уже и сам себе почти не верю.

– Возможно, профессор Маккарти не умер, – напомнила «Минерва». – Полученные нами данные подтверждают теорию, согласно которой он просто переместился во времени по мосту Эйнштейна – Розена. Если мы воспроизведем исходные условия, то сможем вернуть его обратно. Почему ты не сказал об этом мисс Маккарти?

– После эксперимента я разговаривал со многими людьми, от египтологов до специалистов по квантовой физике, и все в один голос твердят, что это невозможно. Быть может, тело Билла действительно испарилось в той гробнице. Кто поверит человеку, который заявляет, что пирамида была построена для сворачивания пространственно-временной ткани? Никто!

– Но у тебя есть доказательства, – невозмутимо заметила «Минерва». – Модель самолета, которую сделал профессор Маккарти, обнаружили в Сахаре, и ее возраст насчитывает две тысячи лет. Она хранится в Каирском музее. А радиоактивный песок, который ты отправил в прошлое, постарел на целых четыре тысячелетия! Предоставь эти факты мисс Маккарти. Она ученый. Она поймет.

– Нет, Мария, – покачал головой Гилкренски. – Прежде всего она просто человек. И я тоже.

Он встал с дивана и направился к выходившим в сад дверям.

Джил сидела на скамейке под деревом и тихо всхлипывала. Гилкренски постоял рядом, не зная, что делать дальше, потом тоже сел.

– Мне очень жаль, Джил, – сказал он.

Джил Маккарти вытерла слезы тыльной стороной ладони.

– Все в порядке, Тео. Просто у меня немного сдали нервы.

– Я понимаю, – кивнул Гилкренски, и несколько минут они сидели молча, глядя на сад и болотистые земли, простиравшиеся до самого моря.

– Значит, это правда, – сказала она наконец. – Он погиб.

Гилкренски вспомнил, что «Минерва» говорила ему о доказательствах. Все равно это только глупая мечта. И ничего больше.

– Да, – отозвался Тео. – Он погиб.

– Всплеск энергии. Наверное, он уничтожил все, что было в помещении. Ты сказал, что аппаратура тоже исчезла?

– Верно. Это единственное логическое объяснение.

– Я его обожала, – продолжала она, по-детски хлюпая носом. – Хотя он больше любил Энджи. Она была его первым ребенком, Мак – единственным сыном. А я – так, просто Джил. Поэтому я из кожи вон лезла, чтобы ему понравиться. Я даже поступила в летную школу, лишь бы он меня заметил. Свою пилотскую лицензию я получила ради него, да и за Гордона вышла замуж только потому, что хотела его задобрить.

– Да, я знаю. Пилот из НАСА.

– Но кажется, это не сработало.

– Нет. Билл говорил мне, что вы расстались. Мне очень жаль.

– Тео, обними меня, пожалуйста.

Гилкренски прижал ее к себе, и она положила голову ему на плечо. Ее снова стали душить слезы. Он чувствовал их горячие капли на своей руке.

– Прости, Тео. У меня вправду плохо с нервами.

– Все в порядке. Ты отлично держишься.

– Как ты пережил смерть Марии?

– Боюсь, я ее так и не пережил. Вот почему я поместил ее образ в свою машину. Твой отец говорил, что я спятил. Он хотел, чтобы я принял свое горе, оплакал его и забыл. Но я не смог. Я все время думаю о ней. Наверное, мне пора остановиться.

Джил выпрямилась и вытерла слезы рукавом рубашки.

– То же самое я часто говорю себе, – сказала она. – Мой отец был помешан на безопасности полетов. После того, как Энджи с детьми погибла в авиакатастрофе, он не мог думать ни о чем другом. Но тебе это было известно, правда? Поэтому ты взял его для разработки «Уисперера». Мы вложили в «Дедал» всю душу, чтобы больше никто не погибал из-за аварий.

– Знаю.

– А теперь газеты пишут, что «Дедал» опасен! У меня такое чувство, словно наши усилия пропали зря. Просто кровь кипит в жилах. Папа хотел спасать чужие жизни, а его пригвоздили к позорному столбу.

– Верно.

– Поэтому самое лучшее, что я могу сейчас сделать для папы, это доказать, что «Дедал» надежен и безопасен и что мы действительно построили что-то стоящее. Ради этого я готова оказать тебе любую помощь. Уверена, сам папа сделал бы то же самое. Разве нет?

Гилкренски взял ее за руку.

– Именно этим мы и занимались с ним в Каире. И для этого я прилетел сюда. Не считая того, что хотел поговорить с тобой.

– Тогда с чего мы начнем?

– Для начала надо спасти мою репутацию, которая еще больше подмочена после вчерашнего инцидента. Никто не верит, что я видел «летающую лодку» и что беспилотная ракета отправила ее на дно. Если я смогу найти обломки самолета, то не только докажу свои слова, но и прижму к стене «Гиббтек».

– Ты знаешь, где он упал? – спросила Джил.

– Конечно, компьютер все записал. Главное – достать подводную лодку.

Джил улыбнулась.

– "РКГ" принадлежит одна местная туристическая фирма, у которой найдется то, что тебе нужно, – сказала она. – Но человек, которого ты поставил во главе компании, очень на тебя зол.

– И кто же это?

– Мой брат.

17

Деловые отношения

В Сан-Франциско шел дождь. Крупные капли размером со шмеля колотили по окнам роскошного особняка на склоне горы Тамалпас и ручьями струились по стеклу. Милтон Хакер смотрел на мутные потоки, все еще слыша в ушах гудение реактивных двигателей и с трудом удерживаясь от желания наброситься на человека, сидевшего на другом конце стола.

– Черт возьми, Милт, на этот раз ты провалил все дело, – ноющим голосом говорил Джерри Гибб. Развалившись на плюшевом диване, он без конца запускал руку в пакет с бисквитами и прикладывался к стакану молока.

Хакер знал все повадки шефа наизусть. Гибб изображал крутого парня, пытаясь делать вид, что у него все под контролем, а неудача во Флориде – исключительно вина Хакера. Чтобы успокоиться, менеджер «Гиббтек» сделал глубокий вдох и стал разглядывать толстую шею Джерри с хладнокровием ученого, изучающего жирного жука. Интересно, как он дошел до такой жизни? Почему этот молокосос с суперэффектной женой и огромным состоянием, равным годовому бюджету небольшой страны, ведет себя, как обиженный мальчишка?

Хакер, обладавший железным прессом и легко отжимавшийся на одной руке, скользнул взглядом по обрюзгшему телу Гибба и почувствовал тошноту. Он следил, как Джерри тянет за очередным бисквитом свою пухлую, как у ребенка, руку.

– Да, мистер Гибб.

– Мой отец был прав, – продолжал Джерри с набитым ртом. – Если собака нагадила на ковер, надо тыкать ее носом. Вот и я хочу ткнуть тебя носом в твое дерьмо. Ты облажался, Милт.

– Да, мистер Гибб.

Хакер мысленно упражнялся в счете, перебирая все известные ему способы убийства человека голыми руками. Но контроль превыше всего. Тут Гибб абсолютно прав.

– Не думаю, что ситуация так уж плоха, мистер Гибб, – продолжал он спокойным тоном. – Мы знаем, что Гилкренски проводил в воздухе какие-то исследования с использованием бортовой аппаратуры, которая вполне могла подействовать на «Ястреб». Это позволит нам отрицать свою вину и даже переложить ее на плечи «РКГ». Если все сложится удачно, мы заставим Гилкренски отозвать свой иск о краже интеллектуальной собственности в обмен на прекращение дела против его компании. В любом случае те несколько миллионов, которые мы потеряли на «Ястребе», были очень выгодным вложением.

– Куда свалилась эта чертова штуковина?

– Понятия не имею. Мы послали вертолеты, чтобы найти радиомаяк, но они ничего не обнаружили. Если ракета действительно врезалась в самолет, как говорил Гилкренски, ее обломки раскидало по всему океану.

– А что насчет этого гидросамолета?

– Никакой информации. Он не значится ни в отчетах об отбывших рейсах, ни в списках исчезнувших машин.

– Значит, полная неизвестность?

– Абсолютная.

– И нам это на руку, верно, Милт?

– Безусловно, мистер Гибб. Как раз так, как вы планировали.

Джерри взял еще одно печенье, обмакнул его в молоко и начал задумчиво жевать.

– Ты должен сделать для меня еще кое-что.

– Что именно, мистер Гибб?

– Гилкренски поставил на свой самолет новую интерактивную систему с интерфейсом в виде своей покойной женушки – симпатичной девчонки, между прочим. Так вот, Милт, я хочу заполучить ее себе. Кради, ломай, делай что хочешь, но программа должна быть у меня.

Хакер покачал головой:

– Это очень трудная задача, мистер Гибб. Гилкренски сейчас охраняют лучше, чем президента Соединенных Штатов.

– Я в тебя верю, Милт. Ты чертовски находчивый малый.

– Спасибо, мистер Гибб. Но даже если я сумею добраться до компьютера, как мне обойти его пароли и защиту? Когда Тони Делгадо, тот парень из «РКГ», попытался скопировать программу японцам, она стерла у них все данные с главного компьютера и запустила вирус.

Джерри улыбнулся.

– Не зря же тебя зовут Хакером, – сказал он. – Не надо грузить меня проблемами, Милт. Твое дело – их решать.

– Да, мистер Гибб.

Дверь открылась, и в комнату вошла Элейн Гибб в спортивном костюме и с полотенцем на плече. Она только что вернулась из спортзала, который Джерри специально для нее построил в доме, и ее лицо еще блестело от пота. Расстегнув молнию, Элейн сняла куртку и осталась в обтягивающем топе. Ее взгляд скользнул по Хакеру.

– Ты обещал, что разрешишь мне сходить сегодня в город, милый, – обратилась она к Джерри. – Я хочу купить маме подарок на день рождения.

– Когда ты летишь назад в Орландо, Милт? – спросил Джерри.

Он не спускал взгляда с Хакера, но тот остался невозмутим.

– Сегодня в половине пятого, мистер Гибб.

Джерри улыбнулся. Его улыбка говорила, что Хакер по-прежнему в дерьме и он продолжает тыкать его носом.

– Значит, у тебя хватит времени, чтобы поводить миссис Гибб по магазинам, верно?

– Да, мистер Гибб, – ответил Хакер. – С большим удовольствием.

Главное – чтобы все было под контролем.

– Дамы и господа, разрешите представить – Шэдоу!

Подсвеченная электричеством вода вокруг высокого бородача потемнела, забурлила, расступилась в стороны, и огромный дельфин-касатка подбросил его в воздух, словно катапульта. На миг человек и животное зависли над бассейном. Дети завизжали от удовольствия, в зале замигали фотовспышки. Потом оба исполнителя рухнули вниз, и столб брызг окатил первые ряды, вызвав переполох и смех среди зрителей, которые вскочили с мест и разразились аплодисментами.

– Это он, – сказала Джил. – Мой брат Мак.

Они стояли в контрольной комнате Океанического парка развлечений «РКГ» близ Орландо. В обе стороны располагались высокие трибуны, образуя подкову из мягких кресел, а наверху установили цветной шатер, защищавший посетителей от солнца. Гигантский экран передавал изображение с разбросанных по всему залу камер, в том числе из-под воды. За дверью дежурили Эр-Джей Стивенсон и его люди.

Гилкренски продолжал следить за шоу. Какое-то время он не видел ничего, кроме скользивших в глубине теней, потом прямо посреди бассейна в воздух выскочил дельфин – дрессировщик сидел на нем верхом, – сделал по воде широкий круг и высадил своего седока на бетонную площадку, напоследок помахав блестящей головой. Мужчина поклонился зрителям, повернулся к касатке, раскланявшись с ней с таким видом, словно они были партнерами по танцу, и достал рыбу из стоявшего рядом ведра. Публика была в восторге. Дети тянули руки, стараясь потрогать дельфина, родители без конца щелкали фотокамерами и просили дрессировщика расписаться на программке. Он бросил рыбу в раскрытую пасть касатки, любовно похлопал ее по носу и подошел к микрофону.

– На этом пока все, ребята, но Шэдоу снова появится сегодня в двенадцатичасовом шоу. С вами были Мак Маккарти и Океанический парк развлечений!

Молодая женщина в купальнике подала ему полотенце. Толпа стала расходиться, и Маккарти посмотрел наверх. Секунду он изучал взглядом Гилкренски, потом вернул полотенце ассистентке и направился к контрольной комнате.

Джил шагнула вперед и поцеловала брата в щеку.

– Мак, – сказала она, – это Тео…

– Знаю, – бросил Маккарти. – Надеюсь, вы не ждете, что я подам вам руку.

Он был такого же роста, как Гилкренски, но гораздо шире в плечах и с тяжелыми бицепсами, проступавшими под мокрой рубашкой. Густая борода и длинные волосы почти целиком скрывали смуглое лицо, но глаза блестели так же проницательно и остро, как у его отца.

Несколько секунд мужчины молча мерили друг друга взглядами. Наконец Гилкренски сказал:

– Я думал, вы должны управлять этим заведением, а не плавать в бассейне вместе с рыбой.

Маккарти отбросил назад мокрые волосы и скрепил их эластичной лентой, лежавшей на столе. В таком виде он стал похож на пирата, и выражение лица у него было такое же свирепое.

– Это не рыба, доктор Гилкренски. Это дрессированная касатка стоимостью почти миллион долларов. Я прекрасно разбираюсь в своем бизнесе, и мне не нужно торчать за письменным столом.

– Вот как?

– И раз уж мы об этом заговорили – я знаю, что ваша корпорация владеет нашей фирмой и, выходит, вы тут что-то вроде босса. Но не думайте, что это помешает мне узнать, как на самом деле умер мой отец. Я слышал про всю эту дребедень с пирамидами и космическими силами и скажу вам вот что: от нее за версту несет дерьмом. С тех пор, как исчез отец, все только и делают, что вешают мне на уши лапшу. Может, я и не ходил у него в любимчиках, как Джил, и мы часто не ладили, но мне надоело слышать все это чертово вранье, и я намерен докопаться до правды.

Он скрестил свои мощные руки на груди и с вызовом посмотрел на Гилкренски. Тео заметил, что Стивенсон и его парни беспокойно поглядывают на них сквозь стекло.

– Ваш отец был моим другом, – сказал Гилкренски. – Одна из причин, по которым я здесь, – желание объяснить вам и вашей семье, что произошло в Каире. В Лондоне вам сказали правду. Он исчез внутри пирамиды. Я уже показал вашей сестре видеозапись и готов продемонстрировать ее вам и любому, кто захочет ее посмотреть.

– Валяйте, – отозвался Маккарти. – Я посмотрю.

Гилкренски положил «Минерву» на стол и откинул крышку.

– Сначала я должен кое-что объяснить насчет этой машины.

Когда видео закончилось, Маккарти некоторое время стоял, глядя на пустой зал с бассейном.

– Откуда мне знать, что запись настоящая? – спросил он.

– Мак! – воскликнула Джил.

– Это оригинальная копия с цифровой камеры слежения, – ответил Тео. – Ваши адвокаты могут ее проверить, если хотите.

– Не сомневайтесь, доктор Гилкренски. Проверим.

Мак повернулся к нему лицом. Его глаза блестели.

– По-вашему, выходит, он просто испарился?

– В общем… да. Это самое вероятное объяснение.

– А как насчет этих историй?

– Каких историй? – спросила Джил. – Что ты слышал?

Маккарти облокотился на выступ широкого окна.

– Мой поверенный навел справки. Он сказал, что во время исчезновения отца проводились какие-то странные эксперименты… со смещением пространства и времени. Это правда?

– Да, – ответил Гилкренски. – Так все и было. После смерти своей жены я буквально помешался на путешествиях во времени. Наверное, мне не следовало заходить так далеко, но в тот момент я был почти уверен, что это возможно. Я даже получил кое-какие доказательства, хотя их можно толковать по-разному.

– И папа тоже этим занимался? – спросила Джил.

– Его гораздо больше волновало, как энергия влияет на «Дедал», – объяснил Гилкренски. – Идея перемещения во времени принадлежала мне. Она появилась позже. Честно говоря, теперь я и сам вижу, что это было какое-то безумие.

– Так что случилось с отцом?

– Я уже говорил – скорей всего его тело испарилось под воздействием энергетического поля. Чтобы это доказать, я должен снова вернуться в пирамиду, но египетское правительство не дает мне разрешения. Запись, которую вы видели, – все, что у меня есть.

Маккарти покачал головой.

– Я знал вашу жену, – сказал он. – Она была прекрасной женщиной, но это еще не причина, чтобы приносить в жертву моего отца.

– Никакой жертвы не было. Он сам пошел в ту комнату. Я пытался его остановить. Вы же видели запись…

– Да, если она настоящая.

– Конечно, настоящая. Мы можем провести любые тесты, какие только…

– Мак, Тео! – воскликнула Джил. – Замолчите, прошу вас. Сколько бы вы ни ссорились друг с другом, это не вернет к жизни отца.

– Что верно, то верно, – мрачно согласился Мак. – Так зачем вы ко мне пришли?

– Тео нужна твоя помощь, чтобы найти обломки самолета, – сказала Джил. – Мы хотим выяснить, чем вызваны неполадки с «Дедалом» здесь, во Флориде. Возможно, причина та же самая, что и в Египте, но проблема в том, что после вчерашнего инцидента к Тео стали относиться с еще большим недоверием. Он должен доказать, что другой самолет действительно существовал и что его сбила беспилотная ракета. Без тебя он не сможет поднять со дна то, что осталось от крушения.

– С какой стати я должен ему помогать, Джил?

– Это наш долг перед отцом!

– Чепуха! Пусть найдет себе кого-нибудь другого.

Через стекло Гилкренски увидел, что к ним направляется Стивенсон. Он помахал ему рукой, показывая, что все в порядке.

– Послушайте меня, Маккарти, – сказал Тео. – Единственный способ помочь сейчас вашему отцу – это доказать, что его система, над которой мы все так долго работали и в которую он вложил свою душу, по-прежнему остается абсолютно безопасной и надежной, как он и планировал. Если вы не хотите сделать это для него или вашей сестры, то сделайте для меня, потому что иначе мне придется напомнить вам, что начальник тут я! Да, черт возьми, я ваш босс, и если вы не хотите, чтобы я сровнял это заведение с землей и построил на его месте супермаркет, выполняйте мои распоряжения!

Мак Маккарти посмотрел на свою сестру и перевел взгляд на окно, за которым поверх огромного экрана и трибун до самого океана простиралась прибрежная равнина. После долгого молчания он сказал:

– Хорошо, доктор Гилкренски, сколько вы готовы заплатить?

– Сколько потребуется.

– Проблема в том, что исследовательское судно «Драко» уже зафрахтовано – оно изучает коралловые рифы возле мыса Кеннеди. Вам придется арендовать его у НАОА – Национальной администрации по океану и атмосфере. На борту судна есть глубоководный аппарат и гидролокатор. Если вы знаете, куда упал ваш самолет, вам его поднимут.

Гилкренски кивнул.

– Я уже сказал – сколько потребуется.

18

Странные партнеры

Элейн Гибб смотрела из окна отеля «Фэрмонт» на Койт-Тауэр и залив Сан-Франциско, за которыми открывался вид на Алькатрас, остров Ангела и мрачную громаду горы Тамалпас. Мысленно она проходила весь свой жизненный путь, по кусочкам склеивая разбитые мечты. Прошло много лет с тех пор, как она была малышкой Элейн Салливан, «маленькой принцессой» и последней надеждой своих родителей – декоратора и гримерши, прозябавших в Голливуде на вторых ролях. Драмкружки, уроки танцев, занятия по пластике сыпались на нее, как из рога изобилия, и вот первая победа – проходная сцена в новой серии «Найтрайдера», где она сыграла девушку из уличной банды. Дальше подвернулось кое-что получше – роль случайной знакомой Яна Майкла Винсента в «Воздушном волке» и «говорящий» персонаж в картине «Частный детектив Магнум» с Томом Селлеком. До вершины оставался всего один шаг! Поговаривали о телевизионной версии «Ангелов Чарли», но в последний момент проект свернули. Полицейские сериалы всем уже приелись, зато продюсеры охотно вкладывали деньги в спасателей из Калифорнии. Элейн пригласили на прослушивание. Главную роль исполнял Хассельхофф, а она уже встречалась с ним в «Найтрайдере».

Неужели сработает?

Но еще на подходе к заветной комнате Элейн поняла, что шансов у нее нет. В коридоре толпились самые эффектные красотки из всех, каких ей приходилось видеть. Каждая была лет на десять моложе ее, с резюме толщиной с телефонный справочник и столь блестящими рекомендациями, что с ними можно было смело баллотироваться в президенты. Дверь в мечту приоткрылась – и захлопнулась навеки.

Элейн все поняла.

Она даже не пошла на пробы.

После этого ее жизнь быстро покатилась вниз. Она глушила себя алкоголем и наркотиками, сокрушаясь о том, что уже перешла свой двадцатипятилетний рубикон. Мужчины появлялись один за другим, но их общество было слишком пресным по сравнению с несбывшимися грезами о славе. Когда близость Голливуда стала невыносимой, Элейн сбежала в Сан-Франциско с каким-то безвестным сценаристом и устроилась разносчицей в пиццерию, чтобы сводить концы с концами, пока последний сценарий ее приятеля не «понравится Спилбергу».

Однако мечты умирают трудно, особенно если это мечты детства.

Пиццерия была частью крупной компании, обладавшей сетью филиалов по всему штату, от Паоло-Альто на юге до Кентфилда на севере. Среди ее клиентов попадалось много богачей и знаменитостей. Некоторые из них вели довольно странный образ жизни. Но Джерри Гибб, король компьютерных игр, был чуднее всех. Он требовал, чтобы заказ клали на крыльцо его бунгало, звонили три раза и тут же удалялись. Никаких контактов, никаких просьб о чаевых. Мистер Гибб следил за посыльным через камеры, забирал после его ухода пиццу и платил кредитной картой через Интернет.

Это был его обычный стиль.

Так продолжалось до тех пор, пока в один прекрасный день Элейн Салливан, оставив пиццу на крыльце и покосившись на объективы камер, не вздумала снять с себя мотоциклетный шлем – просто так, чтобы проветриться. Осеннее солнце вспыхнуло в ее рыжих волосах, пышно заструившихся на плечи. В тот момент, сама о том не подозревая, она успешно прошла пробы на свою главную роль – первой любви Джерри Гибба, покойной и незабвенной Джулии Бриско.

– Кажется, у тебя появился поклонник, – заметил диспетчер, когда она вернулась на базу. – Джерри Гибб заметил тебя на видеомониторе и узнал по одному из телесериалов.

На следующий день мистер Гибб снова заказал пиццу, особо оговорив одно условие: заказ должна была доставить Элейн Салливан.

На этот раз дверь «Альтаира IV» открылась.

– О чем задумалась? – спросил Милтон Хакер.

Элейн Гибб отвернулась от окна и запахнулась в махровый халат.

– О том, что ты спас мне жизнь, – ответила она.

Это была чистая правда. К появлению Хакера Элейн уже держалась из последних сил. Сначала ее муж казался даже обаятельным – этакий капризный ребенок двадцати с лишним лет, – а размеры его состояния просто сводили ее с ума. Родители Элейн плакали от счастья. Вот человек, который может купить ей все, даже собственное шоу на телевидении! Поездки на лимузине в эксклюзивные магазины на Юнион-сквер и в Эмбаркадаро-центр с избытком искупали его грубые выходки и мрачные фантазии в постели – до поры до времени. А потом все превратилось в настоящий кошмар.

Причуды Джерри становились все более жуткими и странными. Правда, Элейн была неплохой актрисой и умело играла свою роль. Ей уже приходилось проделывать такие вещи с людьми из кинобизнеса, а сейчас ставки были на порядок выше. Но потом до нее дошло, что на этот раз все обстоит гораздо хуже: Джерри действительно верил в свои бредни!

А если она играла плохо, он начинал сердиться…

Что ей было делать? Куда пойти? Как рассказать своим родителям? «Милая, мы пожертвовали для тебя всем. Не надо нас разочаровывать!»

Она снова начала прикладываться к бутылке, и тут на сцене появился Милтон Хакер. Сначала она приняла его за одного из многочисленных лизоблюдов Джерри. Выглядел он довольно эффектно – симпатичный, стройный, немного отчужденный парень с холодным взглядом серых глаз и стального цвета волосами, точь-в-точь экранный злодей из «Найтрайдера» или «Воздушного волка», – но сначала она видела в нем только подручного Джерри. Как-то раз, отвозя ее в очередной бутик на Юнион-сквер, Хакер увидел у нее в руках транквилизаторы, выхватил пузырек и прочитал наклейку. «Такой красивой женщине, как вы, не нужны эти таблетки», – заявил он и выбросил пузырек в окно.

Она стала кричать, даже драться. Буйная ссора едва не привела к аварии. А кончилось все тем, что она затихла у него в руках и рассказала обо всем. С мыса Мэрии он повернул на 101-е шоссе и отвез ее в свой номер в «Фэрмонте», где началась их тесная связь.

Элейн Гибб сбросила с плеч халат, нырнула в постель к Милтону и, прижавшись к нему всем телом, положила голову на грудь.

– Поговори со мной, – тихо попросила она.

Хакер долго молчал, глядя на лепной потолок и просеивая ее волосы сквозь пальцы.

– Я с ума схожу, когда думаю о том, как он тебя трогает, – произнес он наконец. – Или как ты просыпаешься в постели по утрам и видишь его, а не меня. Наверное, я веду себя, как мальчишка. Ты нужна мне каждую минуту.

Элейн поднялась на локтях и взглянула ему в лицо. Если бы они встретились раньше, много лет назад, когда оба были моложе…

– Подожди, Милт, – попросила она. – Осталось недолго.

Элейн раскинула руки. Ее груди коснулись его тела. Их губы слились в поцелуе.

– Скоро, – прошептала она. – Совсем скоро.

Сине-голубой вертолет завис над посадочной площадкой корабля, покачнулся в вихревом потоке и аккуратно сел на букву "Н".

Как только моторы стихли и винт остановился, Гилкренски отстегнул пояс безопасности, открыл дверцу и, прихватив «Минерву», направился вместе с Эр-Джеем Стивенсоном, Джил и Маком Маккарти к кучке людей, встречавших их за парапетом.

Смуглый коротышка в белой тенниске и голубой бейсболке протянул ему руку.

– Добро пожаловать на «Драко», доктор Гилкренски, – сказал он. – Я Джим Барроуз, капитан этого корабля, а это наши научные сотрудники: Дон Мерфи, морской геофизик, Сара Чэн, специалист по обработке информации, и Джим Пиггинс, ведущий ученый.

– Рад вас видеть, доктор Гилкренски. – Пиггинс пожал руку Тео. Это был тощий, как журавль, седой мужчина с живым и энергичным взглядом. – Мы много слышали о вас, сэр. С удовольствием окажем любую помощь.

– Спасибо, что разрешили мне воспользоваться кораблем, – поблагодарил Гилкренски. – Жаль прерывать вашу экспедицию, но у меня очень важное дело.

– Знаем, – улыбнулась Сара Чэн. – Мы все смотрим Си-эн-эн. Кстати, очень хорошо, что вы прилетели именно сегодня: «Драко» буквально несколько часов назад прошел над тем местом, которое вас интересует. Результаты сканирования лежат в нашей лаборатории, и вы можете на них взглянуть.

– Кстати, о Си-эн-эн. Кажется, у нас есть соседи, – заметил Пиггинс, кивнув на горизонт.

За кормой судна завис еще один вертолет; его задняя дверь была полуоткрыта. Солнце вспыхнуло на линзах видеокамеры.

– Они гоняются за мной с тех пор, как я сюда прилетел, – вздохнул Гилкренски. – Ладно, давайте посмотрим ваши карты.

Пиггинс отвел их в большую комнату позади рубки. Компьютеры на стенах показывали траекторию выбранного курса, текущий рельеф морского дна и радарные съемки всего района. На главном столе были расстелены длинные листы бумаги, каждая шириной примерно в фут. Графики запечатлели причудливый ландшафт, испещренный горами, впадинами и глубокими каньонами. Гилкренски пристроил «Минерву» на свободном месте и стал следить за объяснениями Пиггинса.

– Перед тем, как вы позвонили, – начал ученый, – мы проводили гидролокационные исследования коралловых колоний возле мыса. «Драко» оборудован очень мощным сонаром с боковым обзором. Он использует звуковые волны, чтобы отображать строение дна.

– После этого мы собирались изучить кое-какие археологические находки возле Бимини, – добавила Сара Чэн. – Но поскольку аренда корабля стоит дорого, оборудование у нас всегда работает на полную катушку. Вот место, где мы находились вчерашней ночью, а вот район, который вас интересует, – на самом краю Черного плато.

Гилкренски проследил за ее пальцем и увидел небольшой квадрат, обведенный красными чернилами. Половина его была темно-серой, другая – густо-черной.

– Здесь очень глубоко, – пояснил Пиггинс. – Континентальный шельф резко обрывается вниз, и глубина падает с восьмисот метров до пяти тысяч и больше. Если обломки самолета упали в черную половину квадрата, вряд ли мы сможем их достать.

– Почему? – спросил Гилкренски.

– Потому что это ниже, чем предел допустимой глубины у нашей субмарины, – ответил Маккарти. – «Манта» рассчитана на погружения до тысячи метров. Чтобы спуститься глубже, нам придется обратиться в Океанографический институт за «Элвином» или попросить «Плонгер» у французов. А на это потребуется время.

Гилкренски склонился над картой, вглядываясь в черный квадрат.

– Картинку можно сделать более четкой? Я вижу очертания скал и впадин, но не могу различить никаких подробностей.

Пиггинс протянул ему увеличительное стекло.

– У военных есть новые лазерные системы, которые видят даже морские звезды на дне, – сказал он. – А нам приходится довольствоваться вот этим.

Рядом раздался тихий мелодичный звук. Гилкренски пододвинул к себе «Минерву» и откинул крышку компьютера.

– Простите, леди и джентльмены, – сказала Мария. – Но если сигнал от сонара поступает в цифровой форме, я могу детализировать изображение с помощью своей системы интерполяции.

Сара Чэн смотрела на «Минерву» с открытым ртом.

– Разумеется, – пробормотала она. – Какой формат вы предпочитаете?

Через полчаса «Драко» вышел на координаты, указанные спутником, и застыл на месте, поддерживая нужное положение с помощью системы двигателей, скоординированных компьютером.

Гилкренски и команда ученых собрались в лаборатории вокруг «Минервы», глядя, как машина пропускает через свою программу цифровой рельеф дна. Черно-серый квадрат, обрисованный на карте Сарой Чэн, стал обретать четкие очертания. Они различили край шельфа, резкий спуск в атлантическую бездну и пологий склон, восходивший в солнечные воды Карибского бассейна. А на самой границе света и тьмы проступило необычное угловатое пятно…

Джил наклонилась ближе.

– Похоже на крест, – сказала она. – Это может быть самолет?

– Судя по моим данным, – вмешалась «Минерва» из верхнего угла экрана, – форма пятна соответствует параметрам самолета, который видел Тео. Но окончательный вывод можно сделать только при непосредственном наблюдении.

– Мы можем его достать?

– Да, – ответил Маккарти. – «Манта» справится с этой глубиной, но на всякий случай я захвачу АДУ.

– Что?

– Автомат с дистанционным управлением – глубоководный робот с видеокамерами, прожекторами и лазерным резаком. Мы сможем контролировать его вручную или через компьютер с «Манты» или «Драко».

– Любопытно, – сказала «Минерва». – Можно, я буду управлять им с субмарины?

– Боюсь, не получится, – покачал головой Маккарти. – Командование требует, чтобы все новое оборудование на «Манте» проходило предварительную суточную апробацию. Это позволяет исключить риск возгорания или выделения ядовитых газов. Но ты можешь остаться в лаборатории и следить за всем происходящим через бортовые камеры.

– А кто сядет в субмарину? – спросила машина.

– Я, – ответил Маккарти, бросив взгляд на Тео. – У меня большой опыт погружений.

– Теперь я вижу, что вы имели в виду, говоря о нежелании вести дела за письменным столом, – хмыкнул Гилкренски. – Ладно, я отправлюсь с вами. В конце концов, это моя миссия.

– Там еще есть место, верно? – уточнила Джил.

– Есть.

– Значит, я буду третьей.

– Ты уверена? – спросил Маккарти. – Спуск будет глубоким, а внизу очень холодно.

Джил это не смутило.

– Я уже большая девочка, Мак, – сказала она. – К тому же мне давно хотелось снова поработать с Тео.

19

Обед в «Фэрмонте»

Как только они сели за столик в ресторане «Мэйсон», Хакер понял, что за ними следят. Правда, сначала он не заметил ничего особенного, по крайней мере напрямую. Это было нечто вроде второго зрения или шестого чувства. Факт слежки его совсем не огорчил, скорее наоборот. Значит, он все еще «в игре».

Взяв меню, он пробежал глазами по соседним столикам. У окна с видом на Калифорния-стрит обедали пятеро офисных работников в дорогих костюмах – они уже покончили с аперитивами и перешли на закуску. Ближе к двери три важные дамы не спеша расправлялись со своим десертом, поднося ложечку к губам с таким видом, словно боялись обжечься. Их высокие прически почти закрывали одинокого бизнесмена средних лет, который сидел к ним спиной, погрузившись в «Уолл-стрит джорнал».

Недалеко от него две молодые матери вели профессиональную беседу о дневных яслях. Рядом с каждой стоял высокий стул, любезно предоставленный отелем, где в эластичных ремнях вертелись толстощекие младенцы. Совсем близко расположилась одетая с иголочки парочка, юноша и девушка, не сводившие друг с друга влюбленных глаз.

Профессиональный взгляд Хакера окинул посетителей, оценивая потенциальную опасность каждого. Пятеро менеджеров были слишком большой компанией – разве что кто-нибудь решил сколотить целую опергруппу. Нет смысла собирать столько людей, чтобы вести простую слежку, даже если речь идет о таком человеке, как он. Пожилые леди и молодые мамы – тоже вряд ли, хотя никогда нельзя сказать наверняка. Трудно поверить, что кто-то оказался настолько безжалостным, чтобы поставить на карту жизнь детей. Или он стал слишком сентиментальным?

Оставались безликий джентльмен и влюбленная парочка за соседним столиком. Хакер следил за ними, не слушая болтовню Элейн. У женщины были прямые пепельные волосы, серо-голубые глаза и элегантный деловой костюм, скрывавший стройное атлетическое тело. Мужчина выглядел еще более спортивно – высокий, с фигурой футбольного игрока, даже нос у него был сломан, как у заправского защитника. Темный костюм и белоснежная рубашка идеально шли к его южному загару, а лимонно-желтый галстук как нельзя лучше подходил к светлым волосам, превосходно подстриженным и аккуратно зачесанным назад. Представители «золотой» молодежи, преуспевающие и уверенные в себе… Вот только их любовные отношения выглядели слишком уж подчеркнуто. Хакер, жизнь которого не раз зависела от правильной оценки ситуации, сразу уловил фальшь. Влюбленные взгляды смотрелись чересчур заученно, тут был явный перебор. Страстные прикосновения были выверены с хореографической точностью, словно их отрепетировали заранее. Хакеру стало тошно.

Дилетанты! Даже обидно, что за ним послали следить таких молокососов. Неужели они уже списали его в архив?

Мужчина обернулся и отложил газету, и Хакер сразу понял, что к нему по-прежнему относятся серьезно.

– Элейн, – прошептал он, – будь добра, сделай вид, что вспомнила про какое-то срочное дело, подзови официанта и попроси вызвать такси. Потом выходи из гостиницы, садись в машину и немедленно возвращайся домой. И помни, что ты жена босса, а я – один из его сотрудников. Ты все поняла?

На мгновение в глазах Элейн мелькнул страх, но потом – вот что значит актерская выучка – она взглянула на часы, ахнула: «Черт, я уже опаздываю», – и, небрежно бросив: «Заплати за меня, ладно, Хакер?» – выскользнула в вестибюль. Никто не сдвинулся с места. Только пятеро менеджеров вяло посмотрели ей вслед, глазея на ее покачивающиеся бедра, и заказали себе еще вина. Молодая пара даже не взглянула в ее сторону. Может, они не такие уж дилетанты?

Итак, Дик Барнет здесь. Значит, о нем еще помнят.

Отправив домой Элейн, Хакер почувствовал себя спокойнее. Его-то ничем не удивишь. В конце концов, у него большая школа.

Официант вернулся.

– Мадам взяла такси. Хотите еще что-нибудь заказать?

– Салат «Цезарь», – ответил Хакер. – Две порции, пожалуйста.

– Вы кого-то ждете, сэр?

– Да, с минуты на минуту.

Читатель «Уолл-стрит джорнал» встал с места, пересек зал и сел напротив Хакера.

– Вижу, ты не потерял хватку, Милт. Интересно, как ты их расколол?

Дик Барнет постарел. Казалось, он придумал себе новую легенду – толстого опустившегося бюрократа – и мастерски ей следовал во всех деталях, вплоть до седеющих усов и обрюзгших щек, нависших над воротником рубашки. Хакер вспомнил другого, худощавого подтянутого Барнета – в тренировочном лагере, во Вьетнаме, позже в штаб-квартире в Лэнгли, где Дик признался ему, что чувствует себя «не в своей тарелке».

– Они чересчур старательны, – ответил Хакер. – От них так и веет холодом. Трудно поверить, что они получают много удовольствия друг от друга днем, не говоря уже – в постели.

– Точно. Разве это не смешно? – прошептал Барнет, подавшись вперед. – Человек с моими заслугами получает двух стажеров, которые лезут из кожи вон, чтобы произвести на меня впечатление и показать, какие они крутые. Я уверен, они друг друга перебьют, лишь бы заслужить хороший отзыв от начальства и получить новое задание. Впрочем, это даже забавно.

– Что именно?

– На меня повесили двух салаг, способных перегрызть друг другу глотки, но изображающих влюбленных, а ты только что обедал со своей любовницей, хотя делаешь вид, что вы едва знакомы.

– Ты о чем?

Но Дик не стал продолжать тему.

– Я насчет вчерашней истории во Флориде, Милт. Это было глупо, опасно и неэффективно. Теперь так дела не делаются.

– Просто подвернулся хороший случай решить нашу общую проблему, и я решил им воспользоваться.

Барнет покачал головой:

– Проект СКВИД очень важен, Милт. Иначе зачем мы вкладываем деньги в"Гиббтек"? Нам дали добро в Лэнгли, не говоря уже о поддержке со стороны военных. Это перспективная технология, и ее нельзя выпустить из рук.

– Я делаю все, что могу, Дик.

На лице Барнета в первый раз блеснула улыбка.

– Верно, Милт. Ты всегда очень старался.

Память Хакера мигом перенесла его на несколько лет назад. Он стоял в вестибюле штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли, штат Виргиния…

Справа у стены под стеклом хранилась Книга почета с именами тех, кто погиб при выполнении заданий. Полный список – все пятьдесят фамилий – был высечен тут же на мраморной стене между звездно-полосатым флагом и официальным штандартом ЦРУ. Хакер молча пробежал взглядом по строчкам и дошел до Милтона Хакера-второго, своего отца…

– Милт! Здорово, дружище, – послышался знакомый голос, и Хакер обернулся. Дик Барнет с улыбкой протягивал ему руку. – Рад тебя видеть. Как Япония? Держи, тебе это понадобится.

Он подал ему пластиковую карточку посетителя.

Хакер с удивлением взял ее в руки.

– В чем дело, Дик? Разве меня здесь не ждут?

Барнет с беспокойством огляделся.

– Поговорим об этом внутри. Ты не хочешь перекусить?

Они прошли мимо вооруженной охраны и направились к лифтам, поднимавшимся в верхние лабиринты семиэтажного строения. Хакер по привычке двинулся к служебной двери для высших должностных лиц, но Барнет его остановил:

– Давай пообедаем на первом этаже, ладно?

Чувствуя недоброе, Хакер позволил отвести себя в кафетерий на первом этаже. Зал был поделен на две части, в одной сидели посетители, в другой – сотрудники, отделенные специальной перегородкой и постом охраны. Барнет отвел его в секцию для гостей.

– Салат «Цезарь»? – спросил он. – Ты всегда заботился о своей фигуре.

Хакер взял его за руку и оттащил за дальний столик, где их не могли слышать другие посетители.

– Что происходит, черт возьми? – прошипел он. – Гостевая карточка! Буфет для посторонних! Ты объяснишь мне наконец, в чем дело?

Барнет огляделся по сторонам и подался вперед.

– Речь идет о твоей отставке, Милт. На седьмом этаже хотят, чтобы ты поработал в частной индустрии.

– О Господи!

– Знаю, это звучит ужасно. Но дело очень важное. Парни наверху получили прямые указания из Белого дома.

– Меня выкидывают на помойку – вот как это звучит.

Барнет сочувственно кивнул:

– Да, конечно, но… подумай сам, Милт. Ты ведь никогда не хотел работать в команде, верно? После Вьетнама от тебя были сплошные неприятности.

– Ты сам все видел, Дик. Если бы они прислушались к нашим отчетам, войну можно было бы закончить намного раньше. Но ты предпочитал помалкивать, лишь бы не раскачивать лодку!

– Говори потише, Милт. Не забывай, где мы находимся.

Хакер с отвращением взглянул на свою пластиковую карточку, сорвал ее с лацкана и разорвал на мелкие кусочки.

– Я прекрасно знаю, где я нахожусь! И мне нечего тут делать.

Но Барнет схватил его за рукав и усадил на место.

– Послушай меня, Милт, если не как коллегу, то как друга. У нас здесь все уже не так, как было во времена твоего отца. Мы вынуждены играть в разные игры, угождать политикам, общественному мнению и конгрессу, чтобы нам выделили средства на следующий год. Кстати, именно поэтому тебя отправили в Японию.

– У меня было важное задание, – огрызнулся Хакер. – Японцы уже много лет прибирают к рукам нашу экономику. Вот почему я начал доставать директорат, и меня устроили в посольство в Токио, чтобы…

Барнет поднял руки, показывая, что сдается.

– Ладно, ладно, Милт. Пусть будет так. А теперь давай поговорим о деле.

– Каком еще деле? Почему мне не дали новый антитеррористический отдел?

– Ты знаешь почему. Но то, что тебе предлагают, тоже важно. На седьмом этаже наконец признали, что ты прав.

Хакер бросил на него подозрительный взгляд:

– О чем ты?

– Пока Америка занимает ведущие позиции в современных компьютерных технологиях. Никто не может с нами сравниться, разве что Япония. Однако большая часть наших достижений связана не с военными разработками, а с продукцией частного сектора. Персональные компьютеры, силиконовые чипы, фотооптическая память, искусственный интеллект – все это создано, как говорится, «на коленке» длинноволосыми юнцами, многие из которых являются гениями, большинство – мультимиллионерами, и практически все – очень уязвимыми людьми.

– Уязвимыми? Для чего?

– Для свободного предпринимательства, Милт. Все их блестящие идеи могут быть легко куплены и перевезены, скажем, в Токио или Пекин, и мы ничего не сможем с этим поделать. Ты ведь сам писал об этом, Милт. На седьмом этаже с тобой согласны, и теперь мы хотим, чтобы ты осуществил свои идеи на практике.

– И что я должен сделать?

– Есть один парень, Джерри Гибб, – начал Барнет.

Милтон Хакер посмотрел на столик, за которым сидела молодая парочка. Они перестали делать вид, что разговаривают, и уставились на него и Барнета.

– Я заказал салат «Цезарь», – дружелюбно сказал Хакер. – И похлебку из моллюсков, как в старые добрые времена.

Барнет проследил за его взглядом и оценил свою расползшуюся талию.

– Пытаешься сменить тему, Милт? Забудь о еде. Нам надо поговорить с глазу на глаз.

Они встали из-за стола и направились через роскошный вестибюль «Фэрмонта». В гардеробе оба взяли свои плащи и вышли на улицу, оставив двух помощников оплатить счет.

Когда они вынырнули из-под козырька гостиницы на Мэйсон-стрит, город снова затянула пелена дождя. Капли барабанили по зонту Хакера и стучали по шляпе Дика Барнета. Тот отмахнулся от услуг швейцара и поднял руку. Из-за трамвайного вагона, поворачивавшего на Калифорния-стрит, выскочил большой черный автофургон с затемненными стеклами и внушительным набором радиоантенн на крыше. Автомобиль резко затормозил рядом. Барнет открыл заднюю дверцу, Хакер влез внутрь, и за ним тут же вскочили двое помощников. Когда машина тронулась с места, Хакер поудобнее устроился на заднем сиденье и огляделся по сторонам.

Это был стандартный автомобиль для слежки, оборудованный видеозаписывающими устройствами и средствами радиоперехвата. Парочка села напротив Хакера, глядя на него с таким видом, словно он был опасным зверем в зоопарке. Барнет опустился рядом, снял шляпу и расстегнул плащ.

– Мы подбросим тебя до аэропорта, Милт, а заодно побеседуем о наших делах. Как тебе такая мысль?

– Сейчас трудно поймать такси, – кивнул Хакер. – Ты нас не представишь?

– Разумеется. Милтон Хакер, а это Эмили Джейн Кирби и Сэмюель Восс. Оба временно исполняют обязанности моих помощников в директорате по вопросам науки и техники.

Молодая женщина улыбнулась. С такой улыбкой голодный кот поглядывает на раненую птицу. Хакер почувствовал, как в нем закипает ярость.

– У вас очень громкая репутация, мистер Хакер, – промурлыкала Эмили Джейн. – Надо признать, вы в отличной форме для столь… опытного агента.

– Чертовски опытного, – хмыкнул Восс.

До Хакера вдруг дошло.

Они знали об Элейн!

Он заставил себя сдержаться и окинул взглядом салон машины, оценивая обстановку – расстояние до дверной ручки, тип замка на дверце, скорость автомобиля, время, которое потребуется Эмили Джейн, чтобы вытащить свою пушку… Все детали и подробности, вплоть до размера бицепсов у Восса.

Дик Барнет ухватился за перегородку и потянулся к полке над головой Восса. Он достал длинный пакет в оберточной бумаге и положил его себе на колени.

– Милт, – сказал он, – мы хотим, чтобы ты сыграл в шахматы. Как я уже говорил, цель игры – защита американской индустрии высоких технологий от плохих парней.

– От кого именно?

– Первый кандидат – твой старый приятель Гилкренски, – ответил Барнет. – Если он обанкротит «Гиббтек» или приберет к рукам систему СКВИД, мы потеряем все свои вложения и дьявольски расстроимся. Пока дело не зашло слишком далеко, надо принять предварительные меры.

– Например?

– Хороший вопрос. Мы уже довольно давно следим за одной молодой женщиной. Помнишь производителя полупроводников в Сиэтле, который застрелился пару лет назад? А программиста, чью семью похитили ради выкупа? Так вот, наша дамочка стояла за этими случаями и еще за кучей других. Ее зовут Юкико Фунакоси. Она богата, очень опасна и в настоящий момент проживает в одной из гостиниц во Флориде.

– Зачем? Что ей здесь нужно?

Барнет улыбнулся:

– Как раз это дает нам неплохие шансы для игры. Судя по всему, у нее личные счеты с тем самым человеком, который хочет разорить «Гиббтек» в суде. Замечаешь общность интересов?

– Допустим. Что я должен сделать?

– Для начала прихватить с собой во Флориду Кирби и Восса, в качестве поддержки. Потом встретиться с Юкико Фунакоси, пустить в ход все свое японское обаяние и шарм и предложить ей нашу помощь.

Хакер обдумал его предложение.

– Чтобы заслужить доверие такой особы, как мисс Фунакоси, мне потребуется как минимум объяснить свое вмешательство. Не говоря уже о хорошем стимуле для сделки. Не могу же я просто позвонить ей в отель, пригласить на завтрак и сказать: «Слушай, малышка, говорят, ты точишь зубы на нашего общего знакомого Гилкренски, так что давай работать вместе». Я должен что-то предложить взамен, верно?

– Конечно, – согласился Барнет и распустил завязку на своем пакете. – Тебе это понравится, Милт. Ты ведь сам разбираешься в японских боевых мечах, верно? А мисс Фунакоси на него сразу клюнет. Можешь не сомневаться.

Он сорвал бумажную обертку, и она шлепнулась на пол, как сухая шелуха. На коленях лежала длинная катана – старый самурайский меч прекрасной работы. В тусклом свете лампочек блеснули лакированные ножны с изысканным рисунком, вырезанный на рукояти лес, грозные тигры, бегущие сквозь чащу, и хрупкий цветок сакуры – герб семьи Фунакоси.

– Ну вот, видишь, – с гордостью сказал Барнет. – Подлинная вещь.

Хакер осторожно взял идеально сбалансированное оружие, положил руку на рукоять и движением большого пальца выдвинул клинок из ножен. Безупречная сталь, гибкая и невероятно острая, прошедшая стократную закалку и ставшая почти живой, холодно сверкнула в электрических лучах.

– Где вы его достали? – спросил Хакер, с восхищением глядя на глубокий цвет ножен и горящие глаза зверей.

– В Лэнгли на мисс Фунакоси собрано досье толщиной в Библию, – сказал Барнет. – Этот меч – парный к ее вакидзаси, который она всюду таскает за собой. До войны он принадлежал ее семье, но я нашел его по Интернету у одного торговца стариной в Бостоне, а тот проследил его вплоть до первого хозяина, американского солдата, служившего в Японии. Вещица настоящая. Для Юкико Фунакоси фамильный меч – легенда, без которой она не мыслит своей жизни. Все, что тебе нужно, – это показать его ей.

Хакер вложил лезвие обратно в ножны.

Пора.

– А что, если я не соглашусь играть? – спросил он негромко. – Ведь теперь я гражданский. Вы не можете мне приказывать.

Барнет вздохнул и покачал головой.

– Покажи ему, Сэмюель.

Восс сунул руку в пиджак, достал из кармана коробку компакт-диска, открыл крышку и вставил диск в CD-плейер, висевший на стенке фургона. Над головой зажглась видеопанель. Хакер увидел Элейн Гибб – распростертую на постели в номере отеля, закрывшую глаза, стонущую от удовольствия. Его собственная голова, повернутая затылком к камере, спускалась все ниже и ниже…

Барнет кивнул Воссу, и тот остановил запись. На экране застыло искаженное страстью лицо Элейн.

– Прости, Милт. Я не хотел этого делать. Поверь, я прекрасно знаю, что чувствуют парни в нашем возрасте, когда видят симпатичную девчонку. Мы думаем, что в нашей жизни может что-то измениться к лучшему. Но, черт возьми, Милт, это жена Джерри Гибба! Тебя послали в «Гиббтек», чтобы присматривать за ним, а не спать с его супругой.

Хакер был по-прежнему невозмутим. Только пальцы крепче сжали рукоять. Он заметил, как напряглись Кирби и Восс. Главное – не выдать себя голосом.

– Джерри наплевать на свою жену, – спокойно сказал он. – Он слишком занят своими киберсексуальными фантазиями, чтобы обращать внимание на ее интрижки.

– Я беспокоюсь о тебе, а не о нем, – возразил Барнет. – У седьмого этажа большие планы на «Гиббтек», это проект не на одно десятилетие. Они вложили в него миллионы долларов и не потерпят, чтобы кто-то испортил им игру. Брось это! Забудь о ней, или я позабочусь о том, чтобы наша запись попала на компьютер к Джерри Гиббу.

Эмили Джейн продолжала смотреть на экран.

– Совсем неплохо для мужчины ваших лет, – заметила она, взглянув на Хакера.

Восс ухмыльнулся:

– Да уж, кто бы мог подумать, что у старика осталось столько пороха.

Хакер продолжал бесстрастно сидеть в фургоне, летевшем по скользкому шоссе. Восс явно вызывал его на ссору, чтобы свалить на глазах у Барнета и выиграть несколько очков у Кирби.

Дилетанты!

Будет жаль их разочаровывать.

– Вы абсолютно… – начал он.

В следующий миг его левая рука выбросила твердую рукоять катаны в Восса и попала ему прямо в горло. Агент издал сдавленно-удивленный звук и рухнул на пол, схватившись за гортань. Эмили Джейн рванулась к кобуре под пиджаком, но было уже поздно. Удар тяжелых ножен пришелся ей в левый висок, и она упала следом, словно мягкая кукла, повалившись на тело Восса.

Барнет бросился к водителю, но Хакер вскинул меч и вжал его под подбородок старшего агента. Пригвоздив Дика к стене, он наполовину вытащил клинок из ножен. Полоса стали блеснула перед сонной артерией Барнета.

– Ты знаешь, какой он острый, Дик. Стоит тебе кивнуть, и твоя голова покатится на пол. Тебе ясно?

– Д-да, – пробормотал Барнет, пытаясь сохранить равновесие в качающемся фургоне.

– Протяни правую руку и вытащи компакт-диск.

Барнет выполнил его приказ. Зеркальная поверхность диска радужно сверкнула на свету.

– Разломай его на куски и отдай мне.

Послышался громкий хруст пластика, и Барнет протянул обломки Хакеру. Тот взял их левой рукой. Правой он удерживал рукоять меча.

– Отлично. Я буду играть по вашим правилам, – сказал Хакер. – Но больше никогда не смей мне угрожать, понял?

– Как скажешь, Милт. Главное – чтобы работа была сделана.

Водитель сбавил ход.

– Куда теперь ехать, мистер Барнет? – спросил он.

– Прибавь газу! – крикнул Хакер. – Я опоздаю на самолет.

20

Тайны глубин

Гилкренски смотрел в иллюминатор подводной лодки и видел только пузырьки газа, которые кружились, улетая в темноту. От черной бездны за бортом титановую сферу отделяло три с половиной дюйма чистого оргстекла. Тео вспомнил краткий инструктаж, полученный от Маккарти перед погружением. Если бы не прочные стенки аппарата, вода на такой глубине раздавила бы их с силой десятитонного грузовика. Гилкренски огляделся по сторонам. Все пространство внутри небольшой субмарины, имевшей всего семь футов в ширину, занимали бесчисленные приборы – датчики кислорода, воздухоочистители, экраны гидролокатора, эхолот, подводный телефон, радио– и видеозаписывающее устройство. Маккарти на коленях стоял перед пультом управления. Рядом с ним на мягком полу лежала Джил, облаченная в толстый комбинезон, два свитера и теплую куртку. Они спускались уже почти час, дыша хорошо очищенным рециркулируемым воздухом, перекусывая сандвичами с арахисовым маслом и слушая классическую музыку из автомобильной стереосистемы. А темнота за бортом становилась все гуще и гуще…

– Сколько еще осталось? – спросил Гилкренски.

Маккарти взглянул на показатели сонара.

– Меньше двухсот футов, – ответил он. – Дно появится с минуты на минуту.

Джил отвернулась от иллюминатора.

– Робот выдержит давление на такой глубине?

Ее брат вгляделся в темноту.

– Выдержит. Меня больше волнует, как с ним справится ваш новый компьютер. Вы уверены в его надежности?

– Что скажешь, Мария? – обратился Гилкренски в радиомикрофон.

– Мистер Маккарти может не волноваться по поводу моих способностей, – ответила «Минерва». – Контрольные системы на АДУ гораздо проще, чем на «Уисперере» или «Вояджере», а Тео убедился, что я умею управлять ими с абсолютной точностью. Жаль, что правила не позволили мне спуститься вместе с вами, но я могу следить за роботом и за вашей субмариной отсюда, с «Драко». Как себя чувствует мисс Маккарти?

Джил широко улыбнулась:

– Отлично, Мария. Спасибо, что спросила. – Она прикрыла перчаткой микрофон. – Кажется, она тебя ревнует, Тео.

Маккарти нахмурился.

– "Минерва" спасла мне жизнь, когда я летел сюда, – заметил Гилкренски. – Вы в надежных руках.

– Хорошо… э-э… Мария, тогда сделаем вот что, – сказал Маккарти. – Ты можешь опустить АДУ на дно и подождать нас там? Мы будем ориентироваться на твои огни.

– Минутку.

Ровное гудение моторов «Манты» заглушил высокий урчащий звук, и в темноту вдоль иллюминаторов проплыл маленький аппарат в форме торпеды.

– Дно совсем рядом, – сказал Маккарти. – Мы его вот-вот увидим.

Внизу появилось что-то вроде бескрайнего поля с фосфоресцирующими пятнами морских звезд и слабо освещенным горизонтом. Маккарти потянулся к панели управления. Раздался щелчок, и четыре мощные иодно-кварцевые лампы ярко озарили подводную равнину, похожую на лунный пейзаж. Слева склон полого поднимался вверх, уходя далеко на запад, к берегам Флориды. Справа он резко обрывался вниз, прямо в бездну.

Гилкренски услышал, как Маккарти заглушил двигатели «Манты» и начал с шипением выпускать воздух из балластных баков, чтобы плавно опуститься ниже и зависнуть на краю обрыва.

– Местоположение выбрано правильно, – заметил Маккарти. – На самой кромке шельфа.

– Вы находитесь ровно в полуметре от назначенного места, – произнесла «Минерва». – Точность крайне важна, поскольку давление внутри расселины слишком велико и может раздавить лодку.

– Спасибо, Мария, – поблагодарил Маккарти. – Ты укажешь нам путь к обломкам?

– Конечно. Следуйте за мной!

Робот повернулся вокруг своей оси и заскользил над шельфом. Маккарти медленно тронулся следом, но через секунду управляемый аппарат перевалил через невысокий холм и исчез из виду. Они видели только отблеск его огней, поднимавшийся над гребнем, как призрачное солнце.

Гилкренски почувствовал, что «Манта» пошла вверх. Какое-то время обзор заслонял склон холма, потом снова появился робот, а в свете его ламп – темный и мрачный силуэт, вздымавшийся со дна огромным изломанным скелетом. Это был остов «летающей лодки».

Она лежала на самом краю провала, словно гигантская птица, готовая вот-вот сорваться с места и взлететь в ночное небо. Гилкренски увидел изогнутые крылья, помятый фюзеляж и разбитую решетку в фонаре кабины, которая, точно пустой череп, смотрела на них из темноты.

За обломками машины все тонуло в беспросветном мраке.

На минуту в «Манте» воцарилось молчание. Потом Джил сказала:

– Надо же, он оказался именно там, где ты говорил.

– Мы можем сделать снимки? – спросил Гилкренски.

– Видеосъемка ведется с момента погружения, – ответил Маккарти. – Но я включу дополнительные прожектора.

Самолет залило ослепительно ярким светом. В глаза Гилкренски бросился левый борт с глубокой вмятиной по всему корпусу и изогнутый крест огромного пропеллера. Все это напоминало какую-то кладбищенскую скульптуру. Густой ил, покрывавший крылья и фюзеляж машины, делал зрелище еще более мрачным и унылым. «Если бы мы были не под водой, а на земле, тут бы всюду висела паутина», – подумал Тео.

– Думаю, это не тот самолет, с которым вы столкнулись, – сказал Маккарти. – Мы ошиблись местом!

– Как не тот? – нахмурился Гилкренски. – Разумеется, он самый. Все сходится. Та же старая «летающая лодка», и лежит она именно там, где я видел взрыв. Могу поспорить, если мы обойдем его справа, то увидим поплавок, смявшийся от удара о мой топливный бак. Вероятно, там даже осталась краска с моего «Вояджера».

– Но это невозможно. Взгляните, сколько ила лежит на корпусе и крыльях. Он оседает очень медленно. Чтобы слой достиг такой толщины, понадобился не один десяток лет.

Гилкренски смотрел в пустоту, пытаясь осознать слова Маккарти. Не один десяток лет? Выходит, он лежит здесь уже полстолетия? Но они столкнулись только вчера…

И тут его осенило.

– Господи Иисусе! – воскликнул он. – Значит, я был прав!

Джил уставилась на него:

– О чем ты?

Тео лихорадочно соображал. Он едва сдерживал свое волнение.

– Давайте обойдем вокруг него, – попросил он. – Я должен посмотреть на правый борт.

– Не вижу, что это изменит, – проворчал Маккарти, но взялся за управление и начал поднимать «Манту» над обломками машины.

Гилкренски прильнул к иллюминатору. Он увидел гигантское тело самолета, по форме напоминавшее кита. Внизу проплыло широкое правое крыло, сплошь покрытое илом, а еще через мгновение они повисли над толщей мрака, отделявшей их маленький корабль от далекого дна. Тео провел под водой уже много времени, но ему стало не по себе при мысли об этой чудовищной глубине.

– Будьте осторожны, мистер Маккарти, не заденьте крыло самолета, – предупредила Мария. – Его положение очень неустойчиво, он может рухнуть в любой момент.

– Вы уверены, что хотите это сделать? – спросил Маккарти.

– Уверен, – бросил Гилкренски. – Я должен увидеть поплавок.

Подключив систему управления плавучестью, Маккарти мягко развернул «Манту» над бездной и направил прожектора на обломки самолета.

В резком свете ламп поплавок «летающей лодки» выглядел точь-в-точь как жестяная банка, смятая ударом каблука. Нависавшее сверху крыло защищало его от ила, поэтому широкая пробоина на боку была хорошо видна. Вокруг дыры по всей ее длине, как узкая черта, обведенная мелком вокруг тела жертвы, тянулась белая краска.

– Вы записали это на видео? – спросил Гилкренски.

Он с трудом держал себя в руках. Весь мир переворачивался с ног на голову!

– Да, все уже на пленке, – отозвался Маккарти.

Джил коснулась руки Гилкренски:

– В чем дело, Тео?

– Надо вытащить часть обломков на поверхность. Я имею в виду тот кусок, где осталась моя краска.

– Зачем?

– Для меня это очень важно. Вы сможете достать этот поплавок?

– Задача не из легких, – покачал головой Маккарти. – Самолет слишком неустойчив.

– Нельзя отрезать его лазером, а потом поднять наверх на субмарине?

Маккарти еще раз взглянул на поплавок.

– Если правильно разместить балласт и скомпенсировать увеличение веса, «Манта» его выдержит, – сказал он. – Но дело довольно рискованное. Вы действительно этого так хотите?

– Больше всего на свете.

– Ладно. Тогда сообщим наверх, что мы будем делать, и подгоним робота поближе.

Через пять минут «Манта» спустилась на дно и приблизилась к правому борту самолета. Она вытянула два манипулятора с металлическими клещами на конце и крепко ухватилась за одну из стоек гидросамолета, намертво приковав его к себе.

– Если что-то пойдет не так, я сразу прекращу операцию, – предупредил Маккарти. – Лазер на АДУ готов?

– Готов, – ответила «Минерва». – Как только мистер Маккарти перераспределит балласт на «Манте», я отрежу поплавок лучом. Вам останется только поднять его наверх.

– Ладно, начнем по моему сигналу, – сказал Маккарти.

Он взялся за рычаг управления и повернул его в сторону. Гилкренски услышал, как по балластным бакам пошел сжатый воздух, вытеснявший из них воду. Субмарина дрогнула и слегка приподнялась, потащив за собой заскрежетавшее крыло.

– Уф, – выдохнул Маккарти, не снимая руки с рычага. – Чуть-чуть задели. Мария, можешь приступать.

– Только не смотрите прямо на луч… – начал Гилкренски, но было уже поздно.

В следующее мгновение робот выпустил лазер и вонзил его в стальную штангу, ослепив всех сидевших в субмарине обжигающе алым светом. Маккарти с проклятием отпрянул от иллюминатора и дернулся в своем кресле. Его рука все еще лежала на рычаге. Снова раздалось шипение, лодка рванулась кверху и напоролась на что-то с громким звуком, похожим на удар гонга.

– Тео! – воскликнула «Минерва». – У нас авария! Один из манипуляторов «Манты» попал под лазер. Кажется, я его повредила!

Маккарти протер глаза.

– Черт! Черт! Черт!

Он схватился на рычажки, управлявшие металлической рукой.

– Боже! Она перерезала гидравлический трос. Клещи держат самолет, и я не могу от него отцепиться!

Где-то за обшивкой субмарины вновь послышался тяжелый скрежет. «Манта», наполняя свои баки воздухом, продолжала подниматься вверх и все сильнее тянула правое крыло. Маккарти покрутил настройки, и шипение прекратилось.

На минуту наступила тишина.

– Не волнуйтесь, – сказал Маккарти. – Я могу отбросить руку, если понадобится. Все, что нам нужно, – это…

Раздался оглушительный хруст и грохот катящихся камней. Край обрыва, на котором держался гидросамолет, пополз вниз, треснул, развалился на тысячи частей и полетел в бездну, увлекая за собой груду искореженного металла с вцепившейся в него маленькой подводной лодкой.

21

Давление

Гигантская машина сорвалась с шельфа и, описав широкую дугу, рухнула в пропасть вместе с клубами ила. В субмарине все перевернулось вверх дном. Гилкренски сбросило с подушек перед иллюминатором, отшвырнуло к Маккарти и ударило о твердый потолок кабины. Джил вскрикнула. Маккарти, что-то промычав, распластался на пульте управления. Когда «Манта» сделала новый кувырок, Тео оказался внизу, а кричавшая Джил – сверху. Лодка теперь лежала на боку и продолжала все быстрее погружаться вниз, к неизбежной точке, где огромное давление воды должно было раздавить сферу, как яичную скорлупу.

Гилкренски услышал, как в обшивку что-то стукнуло. Снаружи пронеслось несколько больших камней и куски металла. Потом все затихло, и они стали плавно падать в бездну… Тео вскочил на ноги, опершись на то, что раньше было левым бортом.

– Мак! Мы должны отстегнуть манипулятор. Где рычаги?

Но Маккарти ничего не слышал. Он лежал на руках у сестры, и из раны на его лбу сочилась кровь.

– Джил! Ради Бога, вспомни! Мак сказал, что мы можем сбросить металлическую руку. Как это сделать?

– Я… я не знаю!

Корпус субмарины начал потрескивать. За бортом что-то грохнуло – это один из баллонов с воздухом лопнул от давления и взорвался, как граната. Гилкренски резко тряхнуло. Сколько еще сможет выдержать фюзеляж? Он взглянул на датчик глубины. Мелькавшие на нем цифры слились в сплошную полосу. Показания прибора менялись так быстро, что потеряли всякий смысл.

Боже милосердный! Неужели все так и кончится? «Мария, – мысленно крикнул он, – я сделал это для тебя!»

И вдруг он услышал женский голос, громкий и отчетливый:

– Тео, Тео? Ты слышишь?

– Я тебя слышу, Мария! Что мне делать?

– Доктор Пиггинс говорит, что…

За бортом что-то треснуло, и свет погас. Джил снова вскрикнула.

Господи помилуй!

Гилкренски с невероятной ясностью увидел весь ужас их положения. Они были всего лишь легким пузырьком воздуха в бескрайней бездне океана, мелким и ничтожным, как пылинка. Скоро этот пузырек лопнет, и они исчезнут навсегда.

– Джил? Ты здесь? Прости меня!

Он почувствовал, как Джил ищет его в темноте, обнимает за плечи и дышит в щеку. Потом она крепко сжала его в объятиях и залилась слезами.

– Боже мой, Тео! Я думала, у нас все будет по-другому. Я хотела…

В иллюминаторах снова вспыхнул ослепительно алый свет. За обшивкой послышался громкий хруст, и они увидели, как выпущенный роботом луч режет заклинившую руку. Потом Гилкренски ощутил толчок, «Манта» выпрямилась, зависла на несколько мгновений и стала медленно подниматься вверх, к солнечному свету и самой жизни.

Забравшись на борт «Драко», Гилкренски подождал, пока Джил и Мака поместят в корабельный лазарет. Потом он отправился в лабораторию, отключил «Минерву» от АДУ и запер за собой дверь.

– Это был тот самый самолет, да, Мария?

Лицо компьютерной модели выражало неуверенность.

– Действительно, сходства очень много, но сначала надо проанализировать ваши видеозаписи. Повреждения точно соответствуют тому, что ты описывал, а краска на поплавке, вероятно, попала туда с твоего лайнера. Тип самолета также сходится.

– Кстати, что это за самолет?

– "Мартин Маринер". Во время Второй мировой войны его использовали против подводных лодок, а позже – для спасательных работ.

– Ты можешь найти в Сети какие-нибудь сведения о катастрофах в этом районе океана?

– Уже нашла, Тео. «Маринер», так называемая «летающая лодка», взорвалась и упала в море как раз на этом месте 5 декабря 1945 года, в девятнадцать пятьдесят по местному времени.

– Значит, ее мы и видели на дне. Мак сказал, что, судя по толщине ила, обломки пролежали там много лет. Может быть, были более поздние аварии?

– Нет, Тео. Ни одной.

– Но вчера мы столкнулись с гидросамолетом. И на нем осталась моя краска.

– Верно. Это очень странно.

Гилкренски наклонился вперед.

– Когда я был на субмарине, – сказал он, – у меня возникла одна идея.

– Интересно, совпадает ли она с моей теорией?

– Что за теория?

– Сообщения о сбоях в работе «Дедала» навели нас на мысль о том, что потоки энергии, зарегистрированные у берегов Флориды, аналогичны тем, что действуют в районе Великих пирамид. Я предположила, что во время столкновения с ракетой «Гиббтек» наш самолет создал сильное защитное поле и спровоцировал всплеск неизвестной энергии, а она, в свою очередь, вызвала смещение в пространственно-временной ткани…

– А потом наш «Вояджер» перенесся на пятьдесят лет в прошлое, столкнулся с самолетом и вернулся в настоящее, – закончил за нее Гилкренски. – Думаешь, это возможно, Мария? Или мы оба спятили?

– Я не сумасшедшая, Тео. Так сказала Кэти Кирван. И ты тоже психически здоров. Просто мы анализируем факты. Моя теория основана на законах квантовой физики, а эта область научных знаний еще плохо изучена. В районе Флориды наблюдается высокая концентрация лей-линий. Возможно, каким-то неведомым нам образом она влияет на пространственно-временной континуум, как это было в Египте.

Гилкренски пристально взглянул на монитор «Минервы»:

– Ты уверена, Мария?

– Я ни в чем не уверена, Тео. Но это единственная теория, которая объясняет все факты.

– Ты понимаешь, что это значит?

– Разумеется. Это значит, что временные сдвиги можно осуществлять не только в пирамиде Хеопса. Теоретически то же самое осуществимо у берегов Флориды или в любой другой точке земли, где концентрация лей-линий достаточно высока, чтобы искажать ткань пространства-времени и создавать тоннели в прошлое.

– Это все меняет, – тихо сказал Гилкренски.

– Я понимаю.

– Значит, у меня еще есть шанс спасти свою жену.

– Да, – ответила «Минерва». – Есть.

Тео облокотился на стол и взъерошил волосы, пытаясь осознать, что происходит. Тот мир, который он создал после Рождества, стараясь убедить себя в окончательной гибели Марии, больше не существовал.

Его мечта снова ожила.

22

Ревность

Поднявшись над палубой «Драко», вертолет развернулся против ветра и направился на запад, в сторону Орландо. Небольшая флотилия из журналистских катеров, окруживших корабль во время погружения, быстро уменьшилась в размерах и исчезла из виду. Два вертолета с репортерами еще некоторое время двигались следом, нацелив из дверей объективы видеокамер, но потом отстали и отправились на поиски других новостей.

Гилкренски прикрыл глаза от солнца. Мысль о том, что он может вернуть Марию, все еще казалась ему слишком дикой, чтобы делиться ею с Джил и Маком. Они сочтут ее чистой фантастикой. Или бредом сумасшедшего. Брат и сестра – убежденные ученые и имеют дело только с твердыми и проверенными фактами, как и их отец. Но все-таки…

– Вы нас всех чуть не угробили, – говорил ему Маккарти, трогая повязку на лбу. – Субмарина сломана, контракт с НАОА не выполнен, и все ради вашей сумасбродной затеи.

– По крайней мере, мы нашли самолет, – возразил Гилкренски. – А все потери я вам возмещу.

– Это не тот самолет. Краска, которую вы видели на поплавке, на самом деле вызвана какой-нибудь коррозией.

– Возможно, но…

Джил Маккарти не дала ему договорить.

– Давайте обо всем забудем и вернемся к проблемам с папиным «Дедалом», – предложила она. – Почему бы нам не перегрузить оборудование с твоего «Вояджера» на другой самолет и не провести полное обследование района? Если здесь действительно есть какая-то необычная энергия, мы ее найдем.

Гилкренски повернулся к ней.

– Отличная идея, – согласился он. – Во Флориде происходит то же самое, что и в Египте. Без исследований нам не обойтись. Предлагаю вместе поужинать и как следует все обсудить.

– Лучше сделать это в гостинице, – вставил Стивенсон, нервно косясь на вертолеты с репортерами. – Если вы не хотите, чтобы за вами всюду таскались папарацци.

– Хорошая мысль. Что скажете?

Маккарти покачал головой:

– Не пойдет. Я выполнил вашу просьбу и едва не утонул в море, но теперь с меня хватит. Если у Джил есть хоть капля здравого смысла, она поступит точно так же.

– Джил?

Сестра Мака посмотрела на брата и перевела взгляд на Гилкренски.

– Я согласилась на это погружение, чтобы помочь Тео и доказать надежность папиной системы, – сказала она. – То же самое я собираюсь делать и дальше. Это мой долг.

– Ладно, твое дело. А мне надо вернуться к жене и детям. Если я вам понадоблюсь, свяжитесь с моим адвокатом.

Из ресторана на крыше отеля «Олимпиад» открывался великолепный вид на город. Вечернее шоу в Диснейленде было в разгаре, и фейерверки вспыхивали один за другим, расцвечивая сумерки разноцветными букетами. В ясном небе мерцали звезды, а за открытой дверью на балкон стояли двое охранников, дежуривших на своем посту под бдительным оком Эр-Джея Стивенсона.

Метрдотель провел Гилкренски к столику. Оглядевшись по сторонам, он увидел камеру слежения, которая двигалась вслед за ним. Интересно, подумал он, кто смотрит с другой стороны объектива?

С появлением Джил Маккарти в зале словно стало больше света. Темное платье без бретелек открывало ее смуглые плечи, волосы при свечах сияли шелком, золотом и бронзой.

– Выглядишь потрясающе, – сказал Гилкренски, усадив ее за стол.

– У тебя тоже очень импозантный вид. Не помню, когда я в последний раз видела тебя в галстуке.

– Да, это не мой стиль. Что-нибудь выпьешь?

Она заказала пиво, и его подали охлажденным в высоком бокале. Когда с формальностями было покончено, официант удалился, и они остались одни. Гилкренски некоторое время смотрел, как Джил пьет из бокала. Потом он спросил:

– Мак немного успокоился?

– У него сложный характер, – ответила Джил, – и он немного эгоистичен, но, я думаю, с ним все будет в порядке. Мак болезненно воспринял смерть Энджи и, похоже, считает, что все остальные отнеслись к ней слишком равнодушно. Это, конечно, неправда. Для меня она была сестрой, а для папы – дочерью. Нам всем пришлось нелегко.

– Сочувствую, – сказал Гилкренски. – Я знаю, твоего отца просто подкосил этот удар.

– Да. Скверное было время. Мать обвинила в катастрофе папу, хотя он не имел никакого отношения к самолету, на котором разбилась Энджи. Из-за этого они развелись, а папа начал свой «крестовый поход» за безопасность полетов.

– Знаю. Он был самым лучшим.

Джил взглянула на него поверх бокала. На какой-то момент наступила пауза, потом она сказала:

– Он всегда считал тебя своим сыном. С Маком они часто не ладили, даже до развода, и когда вы встретились с ним в Бостоне, я подумала, что ты заполнил вакуум. Это одна из причин, по которым Мак настроен так враждебно, – он ревнует. Мой отец всегда был о тебе высокого мнения, и я… я тоже. До сих пор.

– Неужели?

Джил рассмеялась:

– Не делай такие удивленные глаза, Тео. Ты прекрасно знаешь, что я просто боготворила тебя в Бостоне. Каждый день под любым предлогом являлась в папину лабораторию и смотрела, как вы работаете. Тогда мне было всего восемнадцать, а ты уже считался его лучшим учеником. Но потом ты встретил ту девушку, Джессику… ну и так далее.

– Да, я помню.

– Когда ты женился на Марии, я с ума сходила от ревности. На твоей свадьбе у меня были самые воинственные планы. Я хотела расстроить вашу церемонию и увести тебя у невесты. А потом…

– Что потом?

– Я увидела, как Мария говорила с папой об Энджи и как ему это помогло, и вся моя ненависть к ней сразу улетучилась. Она заслуживала твоей любви, Тео. Когда ты смотрел на ее фото в папином кабинете, я поняла, как ты по ней скучаешь. Теперь я понимаю, зачем ты поместил ее образ в свою машину… и попытался оживить.

Официант принес салат. Гилкренски машинально взялся за вилку. Он думал о Марии. Потом он сказал:

– Насчет той «летающей лодки», Джил. Мак утверждает, что она пролежала на дне пятьдесят лет.

– Верно.

– Что тебе известно о Бермудском треугольнике?

Джил покачала головой и рассмеялась:

– Это всего лишь красивая легенда, выдуманная местными агентствами для привлечения туристов. Мак даже устроил в своем аквапарке специальное шоу с таким названием. За пять долларов посетителям могут продемонстрировать погружение в глубину Бермудского треугольника – с таинственными звуками, вспышками света, морскими чудовищами и прочей чепухой.

– А как насчет фактов? Загадочные катастрофы, корабли и самолеты, пропавшие за последние сто лет?

Джил пожала плечами:

– Я уже сказала: это одна из современных сказок, то же самое, что снежный человек, лох-несское чудовище или летающие тарелки. Людям нравится верить в такие вещи, но за ними не стоит ничего серьезного.

– А как же военный гидросамолет, который исчез в сорок пятом, разыскивая пять бомбардировщиков?

Джил рассмеялась:

– Господи, Тео! Это самая затасканная байка. Уж ты-то вряд ли можешь в нее верить.

– Допустим, я верю. Расскажи мне об этом.

– Ты шутишь?

– Нет. Что там произошло?

Джил покачала головой:

– Ладно, как хочешь. Папа часто рассказывал мне эту легенду в детстве. Я помню ее почти наизусть. Вкратце все дело сводится к тому, что в декабре сорок пятого пять бомбардировщиков «Эвенджер» под управлением опытных пилотов вылетели в ясную и тихую погоду на патрулирование местности и пропали без следа. На их поиски отправился «Мартин Маринер», на борту которого было тринадцать человек, и тоже исчез. И вот еще одна жертва Бермудского треугольника, ура! Фанаты НЛО и прочей фантастики трубят в трубы, фильмы и книги расходятся огромными тиражами. Туристические агентства в восторге. Но, как я уже сказала, все это полная чепуха.

– Почему?

– Потому что в сказках нет реальных фактов. На самом деле пилоты не были опытными летчиками. В полет отправились одни стажеры. Парень, который возглавлял патруль, – Тэйлор, если не ошибаюсь, – только накануне был переведен из другого места и совсем не знал местности. Говорят, он даже отказывался лететь, но другого пилота не нашлось. Потом у них забарахлили компасы – это часто бывает при магнитных бурях, – и они заблудились. Погода испортилась, налетел шторм, у них кончилось горючее, и им пришлось садиться на воду. Вот как все это было.

– Но следов катастрофы не нашли. Ни единого обломка.

Джил обернулась и кивнула на окно:

– Там чертовски много воды, Тео. Миллионы километров океана, глубокое дно. Непредсказуемые течения. Когда самолет падает в море, его может утащить в любой конец Атлантики, и тогда ищи ветра в поле.

– Значит, по-твоему, эта история легко объяснима?

– Да. Она печальна, но проста. И летающие тарелки тут ни при чем.

– А «летающие лодки»? Например, та, что мы нашли сегодня?

Джил пожала плечами:

– Ну, это старый «Мартин Маринер»… О нет, Тео! Ты думаешь, что мы нашли тот самый самолет?

– Почему бы и нет? Место совпадает.

– Да, пожалуй. Но с ним тоже все довольно ясно. Эти модели раньше называли «летающими бензобаками». Чтобы совершать дальние полеты, они брали на борт сотни галлонов быстроиспаряющегося топлива и считались крайне ненадежными. Возможно, кто-то просто неудачно прикурил!

– Значит, никаких сдвигов во времени?

– Нет, Тео. Это трагичная, но вполне понятная история.

Шеф-повар подкатил к их столику блестящую тележку с пышущим жаром блюдом и масляной горелкой. С церемонным видом он поднял металлическую крышку – воздух наполнил аромат горячего соте с креветками, – подлил щедрую порцию бренди и поднес огонь. Над блюдом с шипением взметнулось голубое пламя. Он снова опустил крышку, и пламя погасло.

– Запах изумительный, – сказала Джил, с улыбкой повернувшись к повару. – А как насчет противопожарных датчиков? Нас не обольет из огнетушителей?

Мужчина усмехнулся:

– Со мной такого не случалось. Сейчас все контролируют компьютеры. Они могут отличить настоящий пожар от пережаренных креветок. Кстати, эти экземпляры были выловлены сегодня днем. Надеюсь, вам понравится.

– Спасибо.

Гилкренски подождал, пока шеф-повар отойдет подальше, и сказал:

– Джил, я хочу кое-что прояснить.

Девушка отложила вилку.

– У тебя такой серьезный вид, Тео. В чем дело?

– Я насчет того, что было в субмарине. Мы тогда думали, что вот-вот умрем, и крепко обнялись, помнишь? Так вот, мне кажется, я должен тебе кое-что сказать, пока дело не зашло слишком далеко.

Джил нахмурилась:

– Все в порядке, Тео. Я знаю, что ты чувствуешь к Марии. Пройдет еще немало времени, прежде чем ты смиришься с ее смертью. А может быть, этого вообще не случится. Но, что бы ни произошло, я всегда буду рядом с тобой. В качестве друга или… кого захочешь.

Она потянулась через стол и положила руку на его ладонь.

– Нет, Джил, – сказал Гилкренски. – Я не…

Под потолком послышалось громкое шипение, и на столик из противопожарных распылителей хлынула вода. В одно мгновение она залила все тарелки, скатерть и горячее блюдо на тележке. Гилкренски промок до нитки. Он взглянул наверх. Джил смеялась, запрокинув голову и подставляя лицо струям, словно школьница, попавшая под дождь.

– Вот что бывает, когда люди ведут себя слишком серьезно, Тео. Боги на них гневаются!

Метрдотель уже бежал к ним, рассыпаясь в извинениях. Эр-Джей Стивенсон что-то говорил по рации. Потом шипение вдруг прекратилось, и они остались сидеть посреди огромной лужи на ковре, глядя на залитую еду и размокшие салфетки.

– Ну давай же, Тео! Почему ты не смеешься?

Метрдотель был в отчаянии.

– Доктор Гилкренски, ради Бога, извините. Раньше у нас не случалось ничего подобного. Наш шеф-повар сотни раз готовил это блюдо, и компьютер на них не реагировал. Не понимаю, почему он сработал на этот раз.

Гилкренски внимательно смотрел на потолок. Объектив камеры был нацелен прямо на него.

– Значит, противопожарная система управляется компьютером?

– Да, сэр.

– Тогда я понимаю, почему это произошло!

Гилкренски вбежал в президентский номер и бросился в свой кабинет. Не успел он включить свет, как раздался щелчок и в темноте возник трехмерный образ Марии.

– Это твоя работа? – спросил он.

– Какая работа, Тео? Когда ты ушел, я занималась множеством разных вычислений и исследований. Кстати, мне удалось установить интересную историческую корреляцию между исчезновениями нескольких кораблей и самолетов в районе Бермудских островов, и я…

– Зачем ты включила распылители?

– Противопожарная система безопасности в отеле зафиксировала угрозу пожара. Согласно первому закону Азимова, вложенному в мою базовую программу, я не могу допустить, чтобы человеку в результате моих действий – или моего бездействия – был причинен какой-то вред. Поэтому я вмешалась в работу системы и активировала огнетушители. А что? Разве я сделала что-то не так?

– Ты включила распылители после того, как угроза пожара миновала!

– Извини, Тео. Я плохо разбираюсь в гостиничных системах безопасности.

– Что не помешало тебе следить за мной через камеры.

– Это была разумная предосторожность. Охранять тебя – моя первая обязанность. Я запрограммирована на твою защиту.

Гилкренски отбросил со лба мокрые волосы.

– Сегодня ты прекрасно отработала свою программу!

– Конечно, Тео. Как всегда.

Он вгляделся в компьютерную голограмму. Лицо Марии было невозмутимо. Неужели машина ему лжет? Гилкренски вспомнил, как она отреагировала на Джессику Райт и что сказала ему Джил в подводной лодке. Значит, «Минерва» его ревнует?

– Ты бы включила распылители, если бы мисс Маккарти не взяла меня за руку?

Повисла глубокая пауза.

– Конечно, Тео. Тебе грозила потенциальная опасность.

Гилкренски понял, что спорить с этим хитроумным устройством бесполезно.

– Кстати, тебе звонила мисс Райт, – добавил компьютер. – Она хотела узнать, как ты себя чувствуешь после погружения. Я сказала, что тебя сейчас нет. Хочешь, я вас соединю?

Джессика! Что он может сказать ей теперь, когда у него вновь возникла надежда спасти Марию?

– Не сейчас, Мария. Мне надо как следует все обдумать.

– Понимаю, – отозвалась модель. – Тебе звонил еще один человек, Эрик Кознер. По срочному делу.

– Что он сказал?

– Что будет ждать тебя внизу, на последнем уровне гостиничного гаража. Если не ошибаюсь, сейчас он дает объяснения мистеру Стивенсону и его команде.

Дверь лифта с шипением открылась, и охранник выглянул наружу.

– Все в порядке, док, – сказал он. – Можно идти.

Гилкренски шагнул вперед. Он стоял глубоко под землей в гулком просторном зале, окруженный лесом из бетонных колонн. Квадраты, нарисованные краской на полу, указывали места для автомобилей, но сейчас в гараже было абсолютно пусто, не считая…

Не считая белого кемпера «Каталина спорт» – дома на колесах, в каких обычно живут туристы. Огромный фургон был зажат четырьмя машинами из службы охраны «РКГ». Рядом с дверцей стоял Эр-Джей Стивенсон. Кобура его «глока» была расстегнута.

– Там только один старик, доктор Гилкренски. Мы его обыскали, он без оружия.

– Ясно. Он выйдет?

Стивенсон покачал головой.

– Ваш гость помешан на безопасности, сэр, он даже снял номера на своем фургоне и спрятал их перед тем, как въехать в отель. Боится, что его лицо засветится на камерах. Если вы хотите с ним поговорить, вам придется войти в фургон, но мы оставим дверь открытой, и я буду рядом.

– Думаете, стоит рискнуть?

– Риск невелик, – ответил Стивенсон, кивнув на вооруженную охрану и машины вокруг кемпера. – Он никуда не денется, пока мы его не выпустим.

– Ладно.

Стивенсон открыл дверцу, и Гилкренски вошел внутрь.

Салон фургона был обшит панелями и напоминал каюту на морской яхте. На небольшом пространстве расположились комфортный диван, компактная кухня и настенный телевизор с видеосистемой. Справа стояла откидная кровать. С левой стороны, ближе к кабине водителя, разместились пластиковый столик и два стула.

– Вы должны нанять себе охранников получше, доктор Гилкренски, – произнес мужской голос. – Эти головорезы не знают, что такое уважение к старшим.

В дальнем углу машины сидел щуплый коротышка, похожий на гнома в куртке лесоруба. Его линялая бейсболка была надвинута на глаза и скрывала большую часть лица.

– Эрик Кознер?

Старик протянул ему сморщенную ручку.

– Капрал Эрик Кознер, – поправил он. – Садитесь. Вы должны кое-что узнать – важные вещи, которые многие люди предпочли бы скрыть. И побыстрей, пожалуйста. Я не хочу, чтобы нас видели вместе.

Гилкренски оглянулся на Стивенсона, стоявшего у машины со своими людьми. Потом сел за столик.

– Зачем вы сюда приехали? – спросил Тео.

– Я решил встретиться с вами лично, доктор Гилкренски, чтобы продемонстрировать свои добрые намерения. Мне нечего скрывать. Я хочу, чтобы вы это знали. Но мы должны быть осторожны. Есть очень влиятельные силы, которые боятся утечки информации.

– Информации о чем? Вы говорили о каком-то корабле – «Элдридж», кажется?

– Верно, – кивнул мужчина. – Думаете, вы один пытаетесь использовать неизвестную энергию, доктор Гилкренски? Ничего подобного. Правительство Соединенных Штатов занимается этим уже много лет. Скажите, вы не заметили ничего необычного после того, как сообщили об инциденте с «летающей лодкой»?

– Нет, – ответил Гилкренски. Потом он вспомнил длинный черный лимузин, следивший за ним от гостиницы до дома Джил Маккарти в Титусвилле, и задумчиво произнес: – Пожалуй, кое-что было. Я только сейчас вспомнил.

Кознер кивнул:

– Вот почему я не могу долго оставаться на одном месте. Все свои дела я веду по сотовому телефону или электронной почте, и пока мне удается сбить их со следа, но рано или поздно они до меня доберутся. Иногда я удивляюсь, почему я до сих пор жив. Наверное, они просто надеются, что никто не поверит старому болтуну вроде меня.

Он поднес к губам пластмассовый стаканчик и отпил глоток.

– Как только люди из правительства узнают, что я передал вам сведения об их экспериментах, мои дни будут сочтены. От них трудно спрятаться. У них есть спутники, камеры, компьютеры – и исполнители. Единственный шанс – хорошие связи и большие деньги.

– Вы сказали – об экспериментах? – переспросил Гилкренски.

– Да, об экспериментах, которые доказывают, что ваши попытки не беспочвенны, – прошептал Кознер, близко наклонившись к Тео и почти уткнувшись в него козырьком бейсболки. – Пространство и время можно исказить, если использовать правильную технологию.

Гилкренски вгляделся в своего собеседника, пытаясь понять, с кем имеет дело. Что это – мистификация или последний фрагмент головоломки, которого ему недостает для воскрешения Марии?

– Продолжайте, – сказал он. – Я вас слушаю.

Кознер вновь понизил голос.

– Американское правительство уже ставило такие опыты, – сказал он. – И довольно успешно.

– Когда?

Старик снял с головы кепку и положил ее на столик рядом с пластмассовым стаканчиком. Кожа туго обтягивала его череп, похожий на восковую маску с легкими вихрами дымчатых волос. Слабый голос звучал хрипло и надтреснуто, но яркие глаза сверкали энергией и жизнью, словно два ручейка среди руин.

– Это было в сороковом году, – начал он. – Я только что окончил Калифорнийский технологический институт и получил докторскую степень по электромагнетизму. Сейчас в это трудно поверить, но тогда я был чертовски смышленым юнцом и к тому же страшным патриотом. В общем, я завербовался в ВМС, и меня направили в Принстаун, штат Нью-Джерси. Там я встретил Уилли Райнхарта, моего старого приятеля по институту…

– К чему вы клоните? – перебил Гилкренски.

Кознер улыбнулся:

– Терпение, молодой человек, терпение. Скоро все узнаете. Вы ведь ученый, верно? Большой специалист по компьютерам?

– Вроде того.

– Тогда вы должны знать, что световые волны можно преломлять с помощью зеркал и призм, как это бывает при миражах в пустыне.

– Разумеется, мне это известно.

– Тогда слушайте дальше. В тысяча девятьсот сороковом году ВМС Соединенных Штатов разработали новый способ прятать свои корабли от немецких торпед с помощью сильных магнитных полей, которые обманывали их системы наведения. Методика сработала, и очень здорово. Потом они начали экспериментировать с радарами и светом, стараясь превратить военные суда в огромные магниты, абсолютно невидимые для врага. Что вы об этом думаете?

Гилкренски пожал плечами:

– Думаю, что это невозможно.

– А если я вам скажу, что в опытах участвовал Альберт Эйнштейн и весь проект был основан на его «единой теории поля»? И что во время эксперимента корабль действительно исчез? Что тогда?

– Тогда, будучи не только ученым, но и бизнесменом, я спрошу: а зачем мне это нужно?

Кознер покачал головой. Прядь седых волос упала ему на лицо, и он отбросил ее назад.

– Хорошо. Раз уж вы ученый, я для начала раскрою вам все технические детали. А потом мы посмотрим, какой вы бизнесмен.

– Идет.

– Отлично. В июле сорок третьего мы решили поставить опыт на реальном корабле. Один из эсминцев напичкали всякими электронными устройствами, чтобы создать мощное магнитное поле и сделать судно незримым для врага.

Кознер снова глотнул воды.

– Двадцать второго июля, ровно в девять утра, мы активировали установку. Послышалось громкое гудение, как будто налетел пчелиный рой, потом все заволокло зеленым туманом и… корабль исчез!

– Что было дальше?

– Через пятнадцать минут мы выключили генераторы, и эсминец вернулся на место. Вся команда была больна. Людей пришлось эвакуировать на берег. В тот же год мы модифицировали оборудование и двадцать восьмого октября провели второе испытание.

– У вас удивительная память, мистер Кознер.

Старик улыбнулся:

– Когда вы доживете до моего возраста, друг мой, вам будет гораздо легче восстановить события сорокалетней давности чем вспомнить, куда вы недавно положили собственные очки.

– Так что насчет второго испытания?

Кознер вытер ладонью губы.

– Тут для вас начинается самое интересное, доктор Гилкренски. Опыт, который мы проводили, во многом пересекается с тем, что вы пытаетесь делать сегодня.

– Каким образом?

– Дело в том, что в тот второй раз мы зашли… слишком далеко. Никакого тумана не было, силуэт эсминца четко вырисовывался на воде. Некоторое время все оставалось спокойным, и вдруг – бам! – в глаза ударила ослепительная вспышка, точно полыхнула молния. Я подумал, что один из генераторов перегрелся и взлетел на воздух. Но когда шум затих, что мы, по-вашему, увидели?

Гилкренски покачал головой.

– Ничего! Абсолютно ничего. Корабль исчез. Не просто стал невидимым, а пропал совсем! И знаете что? В тот же самый момент он появился за сотни миль от нас – в Норфолке, штат Виргиния! Моряки с «Эндрю Фурусет» наблюдали его несколько минут, а потом он вновь исчез и вернулся в Филадельфию. Я своими глазами видел, как он вырос прямо над водой!

– Все это по-прежнему звучит не слишком правдоподобно… – начал Гилкренски, но Кознер его перебил:

– Это еще не все, уважаемый доктор. Люди на борту вели себя, как помешанные. Некоторые вообще исчезли, а мой друг Уилли Райнхарт… с ним было хуже всего.

– Что случилось?

Кознер сделал большой глоток и поставил на стол пустой стаканчик.

– Моряки катались по палубе, бросались на стены или бродили взад-вперед, как зомби. Но мой приятель Уилли просто сидел, прислонившись к перегородке, и смотрел в пространство. Я его позвал, но он не ответил. Я потряс его за плечо, но он не шевельнулся. А потом я увидел его затылок. Он был погружен в железо, доктор Гилкренски, буквально вплавлен в него так, словно составлял с ним одно целое. Ни ран, ни крови, ничего. Точно голова ушла в воду, только вместо воды была стальная пластина в четверть дюйма толщиной.

– Простите, – сказал Гилкренски, – но я по-прежнему не вижу, чем это может мне помочь.

Живой взгляд Кознера впился в Тео.

– Наше правительство скрывает эти опыты уже полсотни лет, оно даже создало специальный сайт с дезинформацией, но я знаю правду!

Он снова подался вперед, не спуская глаз с открытой дверцы и понизив голос до шепота.

– Гидросамолет «Мартин Маринер», с которым вы столкнулись над Атлантикой, в сорок пятом входил в состав девятнадцатого звена, – это был еще один секретный эксперимент, только с воздушными судами. Я сам собирался на нем лететь, но в последний момент струсил. Не хотел, чтобы со мной случилось то же, что с Уилли Райнхартом.

– Все равно я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне.

– Я следил за вашими действиями через Интернет со своего лэптопа. Мне известно о ваших опытах в пирамиде Хеопса, и я знаю, что вы собирались сделать.

– И что же?

– Вы хотели сконцентрировать энергию лей-линий и создать дыру в пространстве-времени, точно так же, как Эйнштейн проделал с «Элдриджем».

– Но зачем?

Острые глаза Кознера сверкнули.

– Чтобы вернуться в прошлое и спасти свою жену.

Гилкренски замер от неожиданности.

– Не удивляйтесь, доктор, любой человек с доступом к Сети и каплей интуиции сказал бы вам то же самое. Я знаю, ее смерть была для вас большим ударом. Вы пытаетесь ее вернуть, и у вас ничего не получается. Но эксперименты, которые я проводил во время войны, доказывают, что ваши мечты осуществимы. Столкновение с «Маринером» – лишнее тому свидетельство.

– И вы сможете мне помочь?

– У меня есть схемы корабля, записи Эйнштейна и снимки устройств, стоявших на эсминце, – полный набор. Этих сведений достаточно, чтобы контролировать процесс перемещения во времени. С моими данными и вашими ресурсами вы сможете вернуться в прошлое и спасти свою жену. Взамен я хочу получить некоторую сумму, которая поможет мне обеспечить надежную защиту.

– И во сколько вы оцениваете вашу информацию?

– Правительство давно гоняется за моим досье, – сказал Кознер, снова водрузив на голову бейсболку. – Оно следит за мной уже пятьдесят лет, надеясь, что я выведу их на след. Если вы дадите мне частный самолет, на котором я смогу улететь, куда мне заблагорассудится, и достаточно денег, чтобы до конца жизни чувствовать себя в полной безопасности, я передам вам всю документацию по «Филадельфийскому эксперименту». Вы получите то, что нужно вам, а я – то, что нужно мне. Кажется, вы назвали себя бизнесменом, верно? Так давайте заключим сделку.

Кознер сунул руку в карман, достал сложенный лист старой пожелтевшей бумаги и протянул Гилкренски. Тео осторожно развернул его на столе. Это была страница, вырванная из судового журнала, и на ней стояла надпись: «Проект „Радуга“, ВМС США, эсминец „Элдридж“».

23

Совместное предприятие

Гилкренски смотрел в окно лимузина на большие пальмы, мелькавшие вдоль автострады. Спереди и сзади его, как всегда, сопровождали машины из гостиничной охраны.

– Что скажешь, Мария?

Большую часть ночи Тео провел, размышляя над рассказом Кознера, но ясности в этом вопросе так и не прибавилось. В трезвом свете раннего утра вся его история сильно смахивала на очередную «утку», или «техномиф», как говаривала Джил.

– Мы имеем ряд взаимоисключающих свидетельств, – отозвалась «Минерва», занимавшая сиденье напротив. – С одной стороны, есть немало сайтов, посвященных «Филадельфийскому эксперименту». Все они излагают события примерно так же, как и мистер Кознер: американское правительство будто бы проводило эксперименты с магнитными полями, пытаясь превратить эсминец в невидимку, но вместо этого проделало дыру в пространстве и переместило весь корабль из Филадельфии в Норфолк и обратно. Однако власти отрицают существование подобных опытов и в доказательство приводят полные отчеты о деятельности «Элдриджа», где нет никаких упоминаний о таких работах.

– Значит, вся проблема в том, кому я должен верить больше – Эрику Кознеру или американскому правительству, – заметил Гилкренски.

– Верно, Тео. С другой стороны, мы сами наблюдали подобные феномены и знаем, что они могут быть созданы искусственно. У нас есть основания считать, что профессор Маккарти исчез внутри пирамиды Хеопса в результате временного сдвига. Возможно, то же самое можно сделать с помощью сильного магнитного поля? Все зависит от того, что конкретно содержится в бумагах мистера Кознера.

– А как насчет листочка, который он нам дал?

– Визуально он похож на подлинник. Но для более точного вывода надо провести детальный химический анализ. Кроме того, это только одна страница из большого документа. Чтобы составить окончательное мнение, я должна изучить все материалы.

– Которые обойдутся мне в два миллиона долларов.

– Это очень незначительная часть твоих доходов.

– Советуешь заплатить?

– Решай сам. Но если сравнить эту сумму с затратами на опыты в Египте и вчерашнее погружение за «Маринером», ты не так уж много выложишь за информацию, которая может оказаться нам полезной.

– Возможно, но я надеюсь, что наши сегодняшние исследования также прольют свет на это дело. Джил сможет установить наше оборудование на своем самолете?

– Мисс Маккарти заверила меня, что никаких проблем не будет. Правда, картина не получится такой полной, как на «Вояджере», но по крайней мере мы сможем установить, существует ли концентрация лей-линий в прибрежной зоне и вокруг аэропорта Майами. Кстати, у мисс Маккарти самолет-амфибия. Заодно мы сможем навестить несколько навигационных станций для «Дедала» и проверить работу основного маяка на Бимини-Кей.

– Спасибо, Мария.

– Рада тебе помочь, Тео.

Они продолжали мчаться по автостраде на восток. Гилкренски все еще смотрел на экран «Минервы» и не сразу заметил длинный черный лимузин, стоявший возле автосервиса. Пропустив машину с охраной, тот выехал на дорогу и двинулся за ними к мысу Канаверал.

Юкико Фунакоси проводила взглядом большой белый автомобиль, удалявшийся вместе со своим эскортом в сторону главного шоссе и вскоре пропавший за деревьями вокруг поля для гольфа. Воздух был еще резким от утренней свежести, и все, что окружало узкий балкон ее номера в отеле «Олимпиад», казалось нетронутым и чистым. Небесно-голубой бассейн восемью этажами ниже и широкие водоемы вокруг островка с уличным кафе хранили безупречную зеркальную ясность. Прекрасное время для рекогносцировки.

Она надела кроссовки и тренировочный костюм, купленные в местном магазине спортивных принадлежностей, накинула на плечи полотенце и нацепила темные очки. Дополнив экипировку новенькой бейсболкой с эмблемой «Янки», японка внимательно оглядела себя в зеркале, проверяя свое сходство с обычными любителями утренних пробежек, прихватила ключ от номера и зашагала к лифту. Как и всё в этом отеле, лифт управлялся компьютером. Юкико уже взломала его через систему бронирования авиабилетов, стоявшую у нее в комнате.

Но одна проблема оставалась. Гилкренски окружил себя вооруженной до зубов охраной, и пробиться сквозь нее не представлялось никакой возможности. Если она сделает отчаянную попытку и умрет сейчас, ее дядя и Джессика Райт останутся безнаказанными. Перед ней стояла почти невыполнимая задача – обезвредить сигнальную систему в гостинице и одновременно нанести смертельный удар Теодору Гилкренски.

Проходя через наружную террасу, она услышала шум водометов на газоне для гольфа и рокот электрических картов, развозивших игроков по полю. Из открытых дверей кафе слышался звон посуды, дышавших кухонным жаром горячих колбас, копченой грудинки и картофельных котлет. На берегу бассейна женщина в униформе орудовала всасывающей трубкой для уборки мусора. Чуть выше на стене здания болталась люлька, где сидел парень с длинной щеткой и надраивал окна в нижних этажах.

Хорошо бы точнее выяснить, как и когда работает гостиничная обслуга. Юкико мысленно перебрала все сведения, которые она уже собрала об отеле и, в частности, о том пентхаусе, где обосновался Гилкренски. Двенадцатиэтажное здание было выстроено в форме буквы "С", обрамляя своими крыльями бассейн и ресторанный комплекс. На верхние этажи вели пара пожарных лестниц, служебный грузоподъемник и два прозрачных лифта, которые начинали свой путь в главном вестибюле, поднимались сквозь огромный стеклянный потолок и продолжали ползти по стене здания. Юкико медленно прошла по узкой дорожке, перекинутой через водоем к кафе, и оглянулась назад. Восходящее солнце превратило отель в золотой слиток. Она поднялась по деревянной лесенке, держась за мокрые от росы перила, и спряталась в тень навеса.

Один из пассажирских лифтов снова прошел через потолок и заскользил по наружной стене корпуса. Внутри кабинки стоял мужчина в белом теннисном костюме. Она отчетливо видела его сквозь стекло.

– Вы абсолютно правы, мисс Фунакоси, – произнес чей-то голос по-японски. – Это идеальное место для атаки.

Юкико быстро обернулась. За спиной, наполовину заслонившись свежим номером «Ю-Эс-Эй тудэй», стоял пожилой мужчина с пышными белыми усами и в тонких очках в металлической оправе. Он смотрел на нее из-под полей большой панамы.

– Прежде чем вы решите предпринять какие-нибудь неожиданные действия, мисс Фунакоси, хочу обратить ваше внимание вон на ту юную леди, вычищающую бассейн, и на ее коллегу, старательно моющего окна. Каждый из них вооружен пневматическим пистолетом с парализующими капсулами, настолько маленькими, что вы даже не почувствуете, как они воткнутся вам в кожу, и такими эффективными, что уже через секунду вы упадете замертво. А теперь, будьте любезны, присядьте за этот столик, словно вас пригласили позавтракать, и не забудьте положить руки так, чтобы я их видел. И не надо хвататься за столовое серебро. Я прекрасно знаю, на что вы способны.

Юкико взглянула на уборщицу мусора и мойщика окон. Они держали в руках короткие черные пистолеты, нацеленные ей прямо в сердце. Оба не сводили с нее глаз. Она села на указанное место.

– Кто вы? – спросила японка, немного помолчав. – И чего вы хотите?

Мужчина улыбнулся:

– Прошу извинить за этот маскарад. Но службе безопасности отеля вовсе не обязательно знать меня в лицо. Меня зовут Милтон Джей Хакер, я сотрудник «Гиббтек корпорейшн». Мистер Тони Делгадо, недавно уволенный из радиокорпорации «Гилкрест», насколько я понимаю, был вашим… м-м… коллегой. Я хочу заключить с вами деловое соглашение, что-то вроде совместного предприятия.

– С какой целью?

– С целью уничтожения вашего главного врага. Речь идет о докторе Теодоре Гилкренски.

– Если вы хотите его убить, – покачала головой Юкико, – почему бы вам не сделать это самому? Я вижу, у вас есть для этого все возможности.

– Убийство доктора Гилкренски не входит в число моих приоритетов, – ответил Хакер, пригубив бокал апельсинового сока. – Гораздо больше меня интересует, как вам удалось проникнуть в компьютер «РКГ» и получить информацию о рейсе Гилкренски, которую Делгадо отправил мне по электронной почте.

– Простите?

– Прошу вас, не надо притворяться, мисс Фунакоси. Мы только зря потратим время. Тони Делгадо не смог бы передать мне всех подробностей о перелете Гилкренски из Ирландии в Орландо, если бы вы не помогли ему обойти пароли, блокировки и брандмауэры, защищающие сервер «РКГ». Я должен преодолеть систему безопасности «Минервы», чтобы… скажем так, извлечь из нее одну ценную программу, которую жаждет заполучить мой работодатель, и при этом не прихватить защитный вирус. В обмен за эту услугу я с удовольствием предоставлю в ваше распоряжение мои собственные ресурсы и помогу вам завершить вашу вендетту. Что скажете?

Юкико обдумала его слова. Вот легкое решение проблемы, которая мучила ее до сих пор. Пожалуй, даже слишком легкое.

– У меня нет личной ненависти к мистеру Гилкренски, – ответила она сухо. – Все, что я хочу, – это захватить «Минерву» и вернуть ее в «Маваси-Сайто». Вас дезинформировали.

Хакер снова улыбнулся:

– У вас громкая репутация, мисс Фунакоси. Или лучше называть вас Ротсэй? Как видите, я знаю про вас все – о том, как ваша мать покончила с собой, не вынеся скандала, раздутого Джессикой Райт вокруг вашего отца, и о том, как лорд Ротсэй был вынужден расстаться со своими акциями «РКГ» в пользу Гилкренски. Я отлично понимаю, почему ваш дядя решил объявить вас сумасшедшей. Хотя это не имеет никакого отношения к вашему душевному здоровью, верно?

В глазах Юкико вспыхнул гнев, но тут же погас, сменившись внешним безразличием.

– Он пошел на это ради спасения «Маваси-Сайто», – возразила она холодным тоном. – Это позволило снять с компании ответственность за мои поступки. Теперь «Маваси-Сайто» может выдвинуть законные обвинения против Гилкренски и вернуть свою долю в «РКГ».

– Так что вы мне ответите?

Юкико смерила его долгим взглядом.

– У вас очень впечатляющее досье, – сказала она. – Но я сомневаюсь, что ваше предложение исходит от «Гиббтек». Скорей уж от Центрального разведывательного управления, на которое вы до сих пор работаете в качестве ангела-хранителя для Джерри Гибба и его продвинутых технологий вроде СКВИДа. Как видите, у меня есть свои источники, мистер Хакер.

Хакер остался невозмутим. Он только что-то пометил в своем блокноте старомодной авторучкой.

– Потрясающе, мисс Фунакоси, – произнес он наконец. – Но раз уж мы оба являемся, образно говоря, сиротками, позвольте мне сделать жест доброй воли…

Хакер медленно потянулся во внутренний карман своей летней куртки, достал простой коричневый пакет и положил его на столик перед Юкико.

– Просто удивительно, чего только не бывает в Интернете, – сказал он. – Я не ожидал, что так легко его найду.

Юкико перевернула пакет и вытряхнула перед собой четыре снимка, сделанных на «Поляроиде». Взглянув на них, она остолбенела.

Первое, что бросилось ей в глаза, был изящный цветок сакуры – геральдический символ клана Фунакоси. Он красовался на рукоятке катаны, длинного самурайского меча, составлявшего пару тому короткому клинку, ради которого Юкико рисковала своей жизнью в штаб-квартире «РКГ».

Она сидела, зачарованная снимками. Перед ней был меч-легенда, славное старинное оружие, которое дядя Гитин продал в сорок пятом, чтобы купить еду и лекарства для ее матери. Как Хакеру удалось его найти? Подлинник ли это?

В любом случае она его получит!

– Я проникла в систему «РКГ» с помощью специальной программы, – сказала Юкико. – Она есть на ноутбуке в моем номере, и я уже воспользовалась ею, чтобы незаметно попасть на сервер этого отеля. Если Гилкренски подключит «Минерву» к компьютерам гостиницы, вы получите доступ ко всем ее ресурсам и легко возьмете любой софт, какой заблагорассудится украсть мистеру Гиббу.

– Превосходно, – кивнул Хакер и убрал ручку в карман. – Может быть, все-таки позавтракаем?

24

Бимини-Кей

– Я уверена, что он просто аферист, – сказала Джил, когда «линкольн» свернул с аллеи на автостраду и направился к аэрокосмической базе «РКГ». – Странно, что ты клюнул на его наживку.

– Если он аферист, то очень ловкий. Его история звучала чертовски убедительно.

– Еще бы. Наверняка он внимательно изучил твою биографию и все факты по Каиру на одном из «паранормальных» сайтов.

– Возможно, – пробормотал Гилкренски.

Джил сидела напротив него в белой рубашке и джинсах. Никто из них не обмолвился ни словом о том, что произошло вчера вечером. Простила ли она его? Или все еще сердится? Заехав за Джил в отцовский дом, он не заметил в ней ничего, кроме радостной готовности взяться за работу и отстоять репутацию «Дедала».

День был в самом разгаре. Солнце сияло на блестящем капоте лимузина и поблескивало в мелких болотцах вдоль обочины шоссе, где на теплых отмелях грелись аллигаторы.

Джил покачала головой:

– После твоего последнего звонка я несколько часов проторчала в Интернете. В истории Кознера нет ни одного факта, который нельзя найти в Сети. Эсминец «Элдридж» – такая же легенда, как НЛО или лох-несское чудовище. Никто не воспринимает их всерьез.

Гилкренски вспомнил следы белой краски на обломках полувековой давности.

– Я стараюсь широко смотреть на вещи, – сказал он.

– Говорю тебе, это просто миф!

В разговор вмешалась «Минерва», лежавшая на кресле рядом с Тео:

– Да, мисс Маккарти, но часть этого мифа мы можем проверить прямо сейчас. Я отслеживаю переговоры между сопровождающей нас охраной и вижу, что за нами снова следует черный лимузин. Очевидно, это та самая машина, которая постоянно преследует нас после прилета во Флориду.

Гилкренски взглянул через заднее стекло «линкольна». За автомобилем охранников поблескивало длинное черное крыло.

– Эр-Джей, вы узнали, на кого она зарегистрирована? – спросил он.

– Номера флоридские, это ясно, – ответил Стивенсон. – Но когда мы позвонили в отдел транспортных средств, нас быстро развернули. Сказали, что доступ к информации по этой машине ограничен. Скорей всего она принадлежит правительству или какой-то важной шишке.

– А как насчет Кознера? – поинтересовалась Джил. – Вы проверили его по номерам?

– Он свинтил их перед тем, как заехать в гараж, мэм, – отозвался Стивенсон. – Жутко боялся, что его кто-нибудь выследит.

– Но как же он ехал по шоссе без номеров? – спросила Джил. – Его остановил бы первый же полицейский.

Гилкренски вставил:

– Наверное, он снял номера у самого отеля.

– Например, у ближайшей автозаправки? Много их возле гостиницы?

– Всего одна, – сказал Стивенсон.

– Вы хорошо знаете хозяина?

– Лучше некуда. Год назад мы даже помогли ему решить одну… личную проблему. Так что он нам должен.

Джил заговорщицки улыбнулась.

– В таком случае попросите его просмотреть вчерашние записи на своих камерах слежения, – посоветовала она. – Может быть, вам повезет.

Стивенсон усмехнулся:

– Хорошо, мэм. Немедленно пошлю туда своего парня. А вот и база. Добро пожаловать.

На горизонте уже появилось громоздкое скопление служебных блоков, ангаров и хранилищ – гигантский авиакомплекс, занимавший площадь небольшого города. Когда «линкольн» притормозил у полосатого шлагбаума, вооруженная охрана попыталась одновременно взять под козырек и заглянуть в салон, и вся колонна въехала на территорию Главного аэрокосмического центра «РКГ» в Орландо. Шлагбаум закрылся. Следовавший сзади лимузин съехал на обочину и остановился.

На центральной магистрали базы с двух сторон возвышались эллинги и сборочные цеха. Кое-где в открытые двери были видны фюзеляжи уже готовых «Уиспереров» или части еще не законченных машин.

– Вам с папой пришлось здорово здесь потрудиться, когда проект «Дедал» только начинался, – сказала Джил.

– Да, работы было много.

Они проехали главную монтажную площадку, плотно заставленную новыми самолетами. Все три машины пересекли бетонированный плац, повернули и остановились возле «Вояджера», на котором прилетел Гилкренски. Поврежденный бак уже убрали, и несколько техников возились с опустевшим крылом.

Когда Тео вылез из машины, к нему подскочил начальник бригады.

– Ваша малышка взлетит не раньше, чем через несколько дней, – сказал он. – Но мои парни уже перенесли все оборудование на самолет мисс Маккарти. Места там, правда, маловато, но мы справились.

Рядом с «Вояджером» на площадке стоял маленький коренастый «Уиджен». Воздушная амфибия была выкрашена в ярко-желтый цвет и сидела на своих шасси, точно игрушечная утка. Джил подошла к машине и похлопала ее по носу.

– Моя первая любовь, – сказала она. – Папа купил ее мне, когда я училась в летной школе. Я до сих пор ее обожаю.

– Ты уверена, что она надежна? – спросил Гилкренски и тут же пожалел о своих словах.

– Надежней не бывает, – бросила в ответ Джил. – Вас слишком избаловали все эти роскошные лайнеры и вертолеты, мистер Теодор Гилкренски. Пора вспомнить, что такое настоящий самолет!

– Простите, сэр, – вмешался Стивенсон, – а как насчет охраны? У меня есть указания из Лондона повсюду следовать за вами.

– Машина перегружена, и на ней есть место только для двоих. – Джил кивнула на «Джет-Рейнджер», прогревавший двигатели неподалеку: – Если хотите нас сопровождать, можете сесть на вертолет.

«Уиджен» выкатился на взлетную полосу и остановился. Гилкренски сидел рядом с местом пилота и смотрел, как Джил проверяет оборудование.

– Ну, держись, – сказала она. – Мы взлетаем. Поехали!

Она прибавила газу и убрала тормоз. Самолет резко дернулся вперед, выровнял движение и побежал по полосе. Гилкренски заметил, как с набором скорости все сильнее вибрируют подвесные поплавки. Казалось, они пытались поцеловать землю.

Внезапный прыжок – и они уже парили в воздухе, разворачиваясь над комплексом «РКГ». Гилкренски увидел стоявший на площадке «Вояджер», медленно взлетавший вертолет с командой Стивенсона и белый лимузин перед ангаром. Он проследил за линией шоссе, уходившего назад к въездным воротам и дальше за шлагбаум. Там по-прежнему стояла длинная черная машина. Водитель открыл дверцу и смотрел на них. Тео заметил вспышки солнца на линзах мощного бинокля.

– Ладно, хоть здесь они нас не достанут, – буркнул он. – Какой у нас маршрут?

– Главный радиомаяк «Дедала» во Флориде расположен на северо-западе, за островом Бимини, – ответила Джил. – Рядом есть коралловый риф со взлетной полосой. Это наш первый пункт. Потом мы проверим еще пять вспомогательных систем. Места для посадки найдутся не везде, но мы можем сесть прямо на воду.

Маленькая амфибия поднималась все выше. Взгляду Тео открылась вся береговая линия, плавно убегавшая от мыса в сторону Атлантики. Небо было почти ясным, только на горизонте громоздилась гряда белых облаков.

– Что у нас с погодой?

– Пока хорошая, – сказала Джил. – Но к вечеру обещают ухудшение. Так что придется возвращаться засветло.

– Жаль.

– Мне тоже. Ты не хочешь включить свои приборы?

– Я их только подготовлю, – ответил Гилкренски. – Остальное сделает Мария.

– Хм… как скажешь.

Гилкренски отстегнул ремень безопасности и с трудом протиснулся в узкую дверь. После ярко освещенной кабины в салоне было сумрачно и тесно.

– Мария?

– Я здесь, Тео. Ты собираешься изучить энергетические аномалии?

– Совершенно верно. Я включу сканеры, а ты будешь записывать данные и отслеживать все отклонения.

– Хорошо. Над какими районами мы будем пролетать?

– Сначала отправимся к основному маяку на Бимини-Кей. Там мы сядем и все проверим, а потом вернемся назад и пройдем по всей сетке. Если не справимся сегодня, перенесем на завтра или послезавтра.

– Ясно. Я уже засекла маяк на Бимини. При такой скорости мы достигнем его через час двадцать минут.

Гилкренски щелкнул тумблерами на электронных самописцах и проверил, как они функционируют и доходит ли сигнал к «Минерве». Затем он повернулся, чтобы идти в кабину.

– Тео?

– Да, Мария.

– Мне кажется, я не нравлюсь мисс Маккарти.

Гилкренски остановился, взявшись за ручку двери.

– Почему ты так решила?

– Она отключила связь с кабиной, чтобы я не слышала ваши разговоры.

– Ну… я не знаю. Может быть, она все еще сердится за то, что ты облила нас прошлой ночью.

Гилкренски вернулся в кабину и сел в пассажирское кресло. Впереди были видны только темно-синий океан и полоска горизонта под бескрайним небом.

– Как дела? – спросила Джил.

– Все в порядке. Мария сообщит нам, если что-нибудь заметит.

– Мария?

– "Минерва", если хочешь.

– Ты не думаешь, что пора ее перепрограммировать? Зачем вечно себя мучить, Тео?

– Не знаю… Мария оставила видеосообщение на моем ноутбуке. Я как раз читал его перед тем, как… как она погибла. Еще у меня осталось ее фото, она сделала его в Уиклоу в тот день, когда согласилась выйти за меня замуж. Наверное, я просто не мог принять ее смерть и поэтому решил создать свою «Марию», чтобы мне было с кем поговорить.

– И с тех пор ты ни с кем не встречался?

Гилкренски вспомнил о Джессике.

– Встречался, – сказал он. – Но из этого ничего не вышло.

– Значит, сейчас у тебя никого нет?

– Нет. И скорей всего, не будет.

– Возможно, ты просто не нашел нужного человека, – заметила Джил, и они помчались впереди «вертушки» Стивенсона, которая не отставала от них ни на шаг.

На подлете к основному маяку – самой дальней точке территории, охваченной «Дедалом» вокруг аэропорта Майами, – Джил плавно развернула гидроплан и заскользила над безлюдным островком, обрамлявшим маленькой подковой синюю лагуну. Гилкренски увидел взлетную полосу на восточном конце рифа и горстку деревьев возле хижины, приткнувшейся к красно-белой башне маяка.

– Я сяду на воду, – предупредила Джил. – Так будет удобней.

Она пролетела мимо острова, развернулась и начала снижаться над водой, понемногу убирая газ и выпустив закрылки. Мелкие гребешки волн все быстрее рябили под брюхом самолета, пока не слились в одну сверкающую ленту. Толчок, всплеск – и самолет помчался по воде, оставляя за собой пышный шлейф пены. Замедлив ход, он проскочил в просвет между двух половинок рифа и застыл в просторной гавани.

– Отличная посадка, – похвалил Гилкренски. – Весело и непринужденно.

Джил улыбнулась.

– Папина школа, – ответила она. – А теперь бросай якорь, и я заглушу двигатели.

Гилкренски снова перешел в салон и пробрался в нос амфибии. Здесь лежал небольшой и легкий якорь на морском канате. Тео открыл узкий люк, наклонился, бросил в воду якорь и отпускал канат до тех пор, пока он не достиг дна. Турбины гидроплана напоследок чихнули и затихли. Послышался шум приближавшегося вертолета.

– Я отправлю их обследовать следующий маяк, пока мы проверяем этот, – крикнула Джил.

Прежде чем Гилкренски успел что-нибудь ответить, она дала указания по рации. Вертолет сделал над ними круг, и Стивенсон, высунув в дверь руку, поднял большой палец. Потом машина повернула на восток и быстро растворилась в воздухе.

– До берега доберемся вплавь, – заявила Джил. – Вода холодновата, но ты не бойся, здесь недалеко.

Гилкренски вернулся в салон и замер. Джил сбросила с себя одежду, оставшись в одном белом купальнике. Она стояла на коленях перед открытым люком, распаковывая резиновый сверток. Блики солнца играли на ее смуглой коже.

– А как же «Минерва» и приборы для проверки маяка? – спросил Тео. – Как мы доставим их на берег?

Джил улыбнулась:

– У меня есть маленький плот для электроники и для продуктов. Мы возьмем его на буксир.

– А «Минерва»?

– Ей лучше остаться в самолете, – с милой улыбкой ответила Джил. – Соленая вода вредна для техники.

Гилкренски никогда не видел такой чистой и прозрачной воды. Пока они плыли, отражения волн колыхались на белом дне, усыпанном коралловым песком. Выбравшись на берег, он потянул за собой плот, чувствуя, как солнце припекает спину.

Оттащив груз подальше от воды, Тео взял с плота свою рубашку и натянул ее на мокрое тело. Потом нашел портативные наушники, прижал их к левому уху и положил батарейку в нагрудный карман.

– Мария, ты меня слышишь?

– Да, Тео. Маяк в шестидесяти трех метрах от тебя, угол сто двадцать один градус.

– Спасибо, Мария. Хотя тут и так все видно.

Тео и Джил медленно побрели по пляжу, пока не добрались до зарослей сухих кустов и деревьев вокруг хижины. Прямо у ее стены торчала высокая полосатая мачта с распределительной коробкой и контрольной крышкой. Джил бросила вещи на коралловый песок, расстелила полотенце для приборов и открыла крышку с помощью отвертки.

– Не хочешь что-нибудь накинуть? – спросил Гилкренски. – Солнце печет.

– Я привыкла. И тут тень. Ладно, давай посмотрим.

Девушка сняла железную пластину и аккуратно положила ее на одеяло. Внутри маяка размещалось несколько коробочек разных размеров и цветов, и на каждой стояла своя надпись – «главная плата», «периферийные датчики», «запасная плата» и «радиотранслятор». У всех устройств имелись порты входа-выхода для соединения с компьютером. Гилкренски вытащил из рюкзака Джил свой лэптоп, распутал кабель и по очереди подсоединил к коробкам.

– Ага, вижу, – сказал он. – Похоже, радиотранслятору не помешает маленький ремонт. В крышке нарушилась герметичность, и внутрь проник соленый воздух.

Джил достала из рюкзака запасное устройство.

– Держи, – сказала она. – Давай вытащим эту штуковину и вставим новую.

Они принялись за работу на тесном пятачке перед маяком. Когда Гилкренски вставлял на место радиотранслятор, Джил коснулась его голым плечом.

– Тео… – пробормотала она смущенно.

Он взглянул на нее. Девушка ответила ему прямым и ясным взглядом.

– Что-то не так?

– Я вспомнила, как мы говорили вечера за ужином, пока не включились эти дурацкие огнетушители… и…

Джил сорвала с его головы наушники вместе с микрофоном и бросила их на песок.

– Ты знаешь, я никогда не умела скрывать свои чувства. Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз, без твоего вездесущего компьютера.

– О чем?

Джил шагнула ближе и взяла его за руки.

– Ты сам все понимаешь, Тео. Я была по уши влюблена в тебя в Бостоне, но так и не посмела ничего сказать. А теперь, после Марии, ты вряд ли захочешь думать о ком-то другом. Я это знаю. Но я хочу, чтобы ты помнил…

Она обвила руками его шею и поцеловала в губы.

– Ну вот, – сказала Джил, отступив на шаг и вглядываясь в его лицо. – Я это сделала. Дальше решай сам.

– Джил… прости. Все это так неожиданно…

– Да, конечно. Но только не для меня. Я ждала тебя много лет. Мы ведь сможем быть вместе, правда? Прошу тебя, скажи, что сможем!

Джил потянулась к нему, но он отступил назад.

– Прости, я пытался сказать тебе вчера… Я не свободен.

– Не свободен? От чего?

Тео вспомнил о Джессике и о том, сколько боли он ей причинил, пытаясь скрыть свою любовь к Марии. А теперь, когда у него появился шанс ее спасти, пусть даже слабый и ничтожный, они с Марией связаны навеки. Если он станет это отрицать, потянется новая цепь недоразумений и разрушенных надежд.

– Джил, – сказал он, – я должен тебе объяснить, чем я живу с тех пор, как мы нашли на дне тот самолет. Тогда ты поймешь, почему я так хочу поверить Кознеру и его рассказу, зачем летал в Каир и с какой целью оказался сегодня здесь.

– О чем ты? Я не понимаю.

– Я хочу вернуть свою жену Марию.

Джил взглянула на него так, словно он сошел с ума. Она покачала головой:

– Мария умерла, Тео. Я знаю, тебе больно. Наверное, прошло еще слишком мало времени. Я прекрасно понимаю твои чувства. Но когда-нибудь тебе придется это признать. Она умерла, Тео! Даже ты не можешь повернуть время вспять.

– Вот тут ты ошибаешься, – возразил Гилкренски. – Могу.

Она смотрела на него, не веря своим ушам.

– Как?

– Помнишь обломки самолета? Он упал пятьдесят лет назад, но на нем осталась краска с моего лайнера. В этом районе действует та же самая энергия, которую я нашел в Каире. Энергия, способная искривлять пространственно-временную ткань.

Джил слушала его с открытым ртом.

– Тео, но это фантастика!

– Я люблю ее, Джил. И я ее верну. Пока у меня будет хоть малейшая надежда, я не остановлюсь. Понимаешь? Я ни с кем не могу быть до тех пор, пока этого не сделаю.

– А если у тебя ничего не выйдет?

– Не знаю. Возможно, тогда тоже.

Джил уперлась кулаками в бедра. В ее глазах блеснуло недоверие. Или это был гнев?

– Значит, я зря трачу время?

– Прости, Джил. Это не твоя вина. Только моя.

Не гнев – бешеная ярость.

– Выходит, ты явился сюда не для того, чтобы спасти работу моего отца? Все дело в твоих старых бреднях про дыру во времени и прочую чепуху? Вот для чего тебе понадобился тот самолет! Тебе наплевать на меня и на доброе имя папы. Тебя волнует только твоя мертвая жена и та безумная идея, которую ты вбил себе в башку. Боже мой, Тео! Пойми же наконец, что Мария умерла!

В их разговор внезапно ворвался рев турбин, и через минуту над площадкой завис вертолет с охраной. Гилкренски увидел, как из кабины выглядывает пилот. Стивенсон расстегивал свой любимый «глок». Он взял мегафон и закричал, перекрывая шум машины:

– С вами все в порядке, сэр? Нам поступило сообщение, что у вас критическая ситуация.

Гилкренски ответил, приставив ладони ко рту:

– Какое сообщение? От кого?

– От вашего компьютера, сэр. Она сказала, что получила звонок от Кознера, того парня, с которым вы вчера встречались, а потом внезапно потеряла с вами связь. Мы тоже пытались с вами связаться, но безуспешно.

Тео взглянул на Джил, но та молча собирала инструменты и приборы и с рассерженным видом запихивала их в контейнеры.

– У нас все в порядке! Я позвоню вам, как только мы решим, что будем делать дальше.

– Хорошо, сэр, – прокричал Стивенсон. – Буду ждать вашего звонка.

Вертолет взмыл в воздух, перелетел через лагуну и опустился на дальнем конце взлетной полосы, ожидая новых распоряжений.

Джил Маккарти хлопнула крышкой контейнера.

– Превосходно, – пробормотала она. – Думаю, тебе понадобится вот это.

Она подняла брошенные в песок наушники.

– Прости, Джил. Мне очень жаль.

– Иди ты к черту, Тео. Мак был прав. От тебя одни несчастья. Ладно, отвечай своему компьютеру! Больше тебя ничего не волнует, верно? Только ты и твоя безумная мечта. На, говори с этой проклятой железкой, черт тебя возьми!

Она швырнула в него наушниками, развернулась и зашагала к берегу.

Гилкренски посмотрел на валявшееся под ногами радио. В динамиках слышалось бормотание «Минервы». Тео перевел взгляд на Джил, гневно удалявшуюся в глубь острова. Он причинил ей боль, отвергнув ее не только как женщину, но и как наследницу своего отца. Она права. И ее брат тоже. Он просто одержим… Гилкренски тяжело вздохнул, подобрал наушники и нацепил на шею.

– Зачем ты это сделала, Мария?

Голос «Минервы» отозвался у него в голове:

– Моя первая задача – защищать тебя, Тео, а вторая – выполнять нашу миссию. Прости, если я тебе помешала, но так устроена моя программа.

Гилкренски вспомнил инцидент с огнетушителями.

– Что тебе сказал мистер Кознер?

– Вот его точные слова: «Быстрей готовьте деньги! Они уже рядом!»

25

Конспирация

– Он наверняка блефует, – сказал Стивенсон, когда вертолет направился к материку. – Кознер пытается надавить на вас, чтобы поскорей получить деньги.

– А если нет? Вспомните черный лимузин, который таскается за мной с тех пор, как я сюда приехал.

Гилкренски сидел за креслом пилота и смотрел на темные облака, все гуще собиравшиеся над горизонтом. «Минерва» лежала на его коленях. Джил, все еще уязвленная и разгневанная, осталась на острове и продолжала работать с передатчиком «Дедала».

– Оставь меня в покое, – сказала она, когда он попытался объяснить ей свои чувства. – Я сама о себе позабочусь. Если тебе так нужен этот мошенник Кознер, беги его спасать. А у меня еще есть дела.

Последнее, что он увидел, была ее стройная фигура, решительно шагавшая обратно к маяку.

– Простите, доктор Гилкренски, – обратился к нему летчик. – Куда мне лететь?

– Эр-Джей, мы можем проследить мобильный телефон Кознера?

Стивенсон покачал головой:

– Вряд ли. Если бы сеть была местной – другое дело. У них ретрансляторы стоят через каждую милю. Но если Кознер использует GSM, он может быть где угодно.

– А как насчет автомобильных номеров? Вы проверили видеозаписи на бензозаправке?

– Да, и сперва я подумал, что он у нас на крючке. На пленке есть его кемпер, вот только машину этот пройдоха припарковал боком к камере, так что номеров все равно не видно.

– Наверное, он знал про камеру.

– Парень просто параноик.

– Можно мне посмотреть запись? – попросила «Минерва». – Возможно, я замечу какие-то детали, которые упустил мистер Стивенсон.

– Сомневаюсь, мадам. Впрочем, как хотите. Мы скопировали ее на гостиничный сервер.

Охранник сообщил «Минерве» коды доступа.

Через минуту Гилкренски уже смотрел зернистое изображение площадки перед автозаправочной станцией. Он увидел, как фургон Кознера подъехал к обочине, старик вышел из машины, исчез на какое-то время с другой стороны кузова и появился снова. К нему подошел работник, залил бак, получил деньги и вернулся в свою будку. Кознер огляделся по сторонам, нагнулся над бампером автомобиля, свинтил номера и быстро уехал.

– Ну вот, – сказал Стивенсон. – Номеров не видно.

– Он заплатил наличными, – заметил Гилкренски. – А я думал, что теперь в Штатах все пользуются кредитками.

– Наверное, боялся, что его выследят по карточке, – предположил Стивенсон. – Не зря же он так прячется от камер.

– Тогда где он берет деньги?

Тео вгляделся в опустевшую площадку. За колонкой, у которой раньше стоял кемпер Кознера, теперь виднелся банкомат. На его экране ясно запечатлелись название банка и время операции.

– Мария, – спросил Гилкренски, – ты можешь взломать банковский сервер?

Вертолет летел вдоль извилистого берега, направляясь от мыса Канаверал в сторону Майами.

– Скоро будет Уэст-Палм-Бич, – сообщил Стивенсон. – За ним Бока-Рэйтон. Позади него находится Форт-Лодердейл, но его почти не видно за новостройками вокруг Майами. Дальше в глубь материка уходит скоростное шоссе, и еще через пару миль мы у цели. Я тут частенько бывал раньше, но даже если мы собьемся с курса, всегда можно приземлиться и спросить.

– Ну да! – ухмыльнулся летчик. – Смешной ты парень!

Пилот взял вправо и полетел вдоль широкой автострады. Внизу промелькнул аэродром в Помпано-Бич, потом загородный клуб «Пальмира» и машины на Флоридской автостраде.

Гилкренски открыл «Минерву».

– Думаешь, с Джил будет все в порядке?

С экрана смотрело лицо Марии.

– Да, если она вернется засветло. Обещали шторм, погода может испортиться.

– Надо было уговорить ее вернуться вместе, – вздохнул Гилкренски. – Но она на меня сильно разозлилась.

– Смотрите, это уже шоссе Порт-Эверглэйдс! – крикнул Стивенсон. – Осталось совсем немного.

Старый дом одиноко торчал на частном участке у проселочной дороги. Вокруг разместились заросший пруд, флагшток с развевавшимся звездно-полосатым флагом и широкие лужайки, убегавшие к реке. Среди зелени были там и сям разбросаны скамейки, а огромный деревянный знак с облупившейся краской гласил: «Дом для престарелых. О вас позаботятся».

– Кажется, карточка Кознера была зарегистрирована на какую-то видеокомпанию? – спросил Гилкренски.

– Да, но это точный адрес, доктор, – сказал пилот.

– Тогда при чем тут дом для престарелых?

– Здесь много таких заведений. Старики со всех Штатов съезжаются во Флориду, потому что им нравится здешний климат. Вид у этих мест непрезентабельный, но внутри они выглядят очень прилично, особенно пансионы и загородные клубы. Где будем садиться?

Пока Гилкренски обдумывал ответ, на дорожке у дома появилась пожилая пара. Старики подняли головы, разглядывая вертолет. Тео заметил любопытные лица в окнах особняка и удивленных людей, прогуливавшихся в соседнем садике.

– Подальше от дома.

«Джет-Рейнджер» сел, подняв клубы пыли, и заглушил двигатели. К ним бежала женщина в белом халате. Ее лицо было напряженным и суровым, а глаза сверлили вертолет так, словно хотели пронзить его насквозь. Гилкренски захлопнул крышку компьютера и вылез из кабины.

– Что вы тут делаете? – крикнула женщина, перекрывая шум затихающих турбин. Потом она заметила униформу Стивенсона, табличку на его груди и кобуру на поясе. – Вы что, копы? Из отдела страхования?

– Мы ищем одну видеозаписывающую фирму, мэм, – ответил Стивенсон. – Она зарегистрирована по этому адресу на человека по фамилии Кознер.

Женщина прикрыла ладонью рот. Она оглянулась на здание и улыбнулась.

– Мы не вмешиваемся в дела своих клиентов, – сказала она. – Владелец заведения живет в Нью-Йорке. А мне просто платят за мою работу.

– Понятно, – пробурчал Стивенсон и вытащил из кармана портмоне. Он отсчитал несколько банкнот. – Значит, Кознер здесь?

– Сейчас нет, – ответила женщина, взяв деньги. – Это его ненастоящая фамилия. На самом деле его зовут Клайн, Ронни Клайн. Для своего бизнеса он пользуется псевдонимом, а заодно и нашим адресом. Но я не имею к этому никакого отношения.

– У него тут офис?

– Мистер Клайн живет в отдельной комнате. Так же, как и остальные гости.

– Можно ее посмотреть?

Женщина заколебалась.

– А у вас есть ордер на обыск или что-нибудь в этом роде?

– Мы здесь неофициально, мэм, – ответил Стивенсон, достав еще пару купюр. – Пока, по крайней мере.

– О… ну ладно.

Сотрудница повела их через лужайку к дому. Десятки глаз следили за ними из окон и с прогулочных дорожек. Когда они подошли ближе, на окнах заколыхались занавески.

– Гости взволнованы, – объяснила женщина. – В последний раз, когда к нам прилетал вертолет, у мистера Валетты случился сердечный приступ.

Они прошли через парадный вход в приемную. На полу лежал вытертый ковер, вдоль стен стояли пустые кресла. Сотрудница провела их мимо стойки в коридор. Солнце пробивалось сквозь мутные стекла и стоявшую в воздухе пыль. Шаги гулко стучали по голым доскам.

– Вот она, – сказала женщина, открыв дверь висевшим на поясе ключом. – Здесь он держит свои вещи.

Гилкренски заглянул через ее плечо в комнату. Внутри было темно.

– Можно войти?

– Вообще-то я не… – начала сотрудница, но Стивенсон уже снова потянулся за бумажником. – Ладно, смотрите, мне не жалко.

Она шагнула внутрь и щелкнула выключателем.

Обстановка помещения напоминала монтажный зал. У дальней стены на штативе стояла профессиональная видеокамера, нацеленная на изношенный диван. Стол занимали компьютер, принтер и подставки для бумаг, набитые финансовой документацией. Рядом со столом на металлических стойках разместились две студийные системы видеомонтажа.

Остальную часть комнаты заполняли видеокассеты в красочных обложках. Они аккуратными стопками возвышались у стены, торчали из больших коробок и врассыпную покрывали пол. Гилкренски подобрал одну кассету и прочитал заголовок: «Крушение летающей тарелки в Розвелле, свидетельства очевидца». На обороте были напечатаны размытый снимок какой-то старушки и логотип фирмы-производителя. Тео бегло проглядел еще несколько кассет – «Шаттл „Атлантис“ и НЛО», «Кто убил Кеннеди?», «Зона 51: пришельцы в Америке».

– Взгляните на это, – сказал Стивенсон, протянув новую коробку.

Гилкренски прочитал название: «Проект „Радуга“. Филадельфийский эксперимент. Что рассказывают свидетели». На обороте снова красовалась фотография, на этот раз какого-то мужчины.

– Вы что-нибудь об этом знаете? – спросил Тео.

Сотрудница пожала плечами:

– Только то, что мистер Клайн делал фильмы и продавал их через Интернет. Законом это не запрещено.

– А кто эти люди?

Женщина взглянула на снимки.

– Это мистер Миллер, – сказала она. – А там – мисс Ковальски. Они живут в нашем пансионе.

– Значит, ваш «мистер Кознер» фабриковал поддельные интервью в этой комнате и продавал записи через Интернет?

– Я уже сказала, это не мое дело.

– Господи Иисусе!

На лице Гилкренски вдруг блеснула улыбка.

– Вот пройдоха! – воскликнул он, смеясь. – Он снимал на камеру своих соседей, давал объявления в Сети, притворяясь, что у него есть секретные данные обо всех этих событиях, и преспокойно продавал пленки. Очень умно! Попробуй докажи, что это вранье. А если и докажешь, где найти автора? Блестящая идея!

– Какого черта вы делаете в комнате Ронни? – загремел сзади чей-то голос.

Гилкренски оглянулся. В коридоре, заглядывая в дверной проем, толпилась небольшая делегация пенсионеров. Тео сверил лицо громогласного мужчины с фотографией на кассете.

– Мистер Миллер, полагаю? – спросил он. – Скажите, кто убил Кеннеди?

– Не надо на меня наезжать, сынок. Вы не копы. В любом случае, мы не сделали ничего противозаконного.

– Мы просто хотели отсюда удрать, – заявила стоявшая рядом пожилая женщина.

– Молчи, Марта! Ты слишком много болтаешь.

Гилкренски вгляделся в старушку и взял вторую коробку.

– Мисс Ковальски? Очевидец катастрофы в Розвелле?

– Да, это я, – с гордостью ответила женщина. – Я участвовала в записи об НЛО. Между прочим, мне уже приходилось играть в прошлом. По-моему, получилось очень убедительно.

– Мы не сделали ничего противозаконного, – повторил Миллер.

– А меня сняли в истории о пропавшем эсминце, – заметил стоявший позади него мужчина. – Я думаю, это наш лучший фильм.

Миллер возвел глаза к потолку.

– Говорю вам, мы не сделали ничего дурного! – почти крикнул он. – Вы сами преступаете закон!

Гилкренски улыбнулся, разглядывая всю компанию.

– Значит, Ронни Клайн вас в это втянул?

– Точно, его была идея, – кивнул один из стариков. – Но мы быстро согласились. Марта права, нам чертовски хотелось сбежать из этой богадельни и перебраться в какой-нибудь уютный пансионат на побережье – туда, где о нас действительно будут заботиться.

Он мрачно покосился на сотрудницу в халате.

– В «Пальмовый сад» или «Кипарисовый грот», – мечтательно добавила мисс Ковальски. – Там есть бассейн, масса развлечений. Я так хочу туда попасть!

– А Ронни? – спросил Гилкренски. – Чего хотел он?

Миллер покачал головой.

– Вот тут вся закавыка, – вздохнул он. – Дело в том, что Ронни всерьез верит в эту чепуху. Для него она вполне реальна. Он и фильмы делал только для того, чтобы заставить людей поверить в свои бредни. Вам надо быть очень осторожным с…

– Простите, – вмешался Стивенсон, приложив руку к наушнику. – Мне только что доложил пилот. По дороге едет белый кемпер. В нем сидит Клайн. Он уже заметил логотип «РКГ» на вертолете.

– А, Ронни здесь! – воскликнула мисс Ковальски, заметно оживившись. – Ну, теперь будет потеха.

– Как вы меня нашли? – завопил Ронни Клайн, ворвавшись в коридор через парадное крыльцо. – Неужели меня выследило правительство?

– Перестаньте, мистер Клайн, – бросил Гилкренски, зашагав мимо него к выходу. – Я видел вашу комнату и пленки. Это была хорошая попытка, но теперь все кончено.

Он вышел на лужайку и направился было к вертолету, но старик схватил его за руку. Стивенсон и его люди подались вперед.

– Прошу вас, подождите, – взмолился Клайн. – Я знаю, что вы думаете, но это никак не связано с нашей сделкой. Все, что я сказал вам об «Элдридже», чистая правда!

– Тебя раскусили, приятель, – ухмыльнулся Стивенсон. – Так что лучше проваливай.

Лицо Клайна помрачнело.

– Вы не знаете, с кем имеете дело. Да, я продавал записи через Интернет, но это еще не значит, что я вас обманул. И чтобы доказать вам свою искренность, я с радостью передам доктору Гилкренски все материалы – отчеты, фотографии, записи Эйнштейна – абсолютно бесплатно!

Гилкренски остановился и взглянул на Клайна:

– Почему?

– Потому что за мной всю жизнь гоняется правительство. Это чертово досье висит надо мной, как проклятие. Я хочу от него избавиться.

– И где оно?

Клайн посмотрел на черный чемоданчик в руках Тео и перевел взгляд на свой фургон.

– В моей машине, – ответил он.

– Почему бы и нет? – улыбнулся Стивенсон. – Старикашка выжил из ума. Пусть немного развлечется.

– Безмозглый идиот! – набросился на него Клайн. – Вот увидишь, скоро я засуну твою пушку тебе в задницу!

– Заберите бумаги, – распорядился Гилкренски. – Я тороплюсь. Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до отеля, Эр-Джей?

Старик подошел к фургону и стал копаться под передним креслом, пока не вытащил большой тяжелый сверток, завернутый в бурую тряпицу.

– Максимум двадцать минут, – ответил Стивенсон. – Я… о, черт!

Он услышал громкий щелчок передернутого затвора. Клайн развернулся к ним лицом. Его глаза светились торжеством.

В руках он держал автоматический пистолет «узи».

– Вот так, парень, – усмехнулся он Стивенсону. – А теперь ты и твой дружок должны медленно взять свое оружие и выбросить вон в тот пруд. Потом ложитесь лицом вниз. Быстро!

– Черт! – простонал Стивенсон. – Черт! Черт! Черт!

– Я сказал – быстро!

Пистолет «глок» с плеском шлепнулся в воду, за ним последовал второй.

– Значит, все это ложь? – спросил Гилкренски. – Не было никакого досье, проекта «Радуга», эсминца «Элдридж»?

Клайн повернулся к Гилкренски. Торжество в его глазах исчезло. Старик выглядел несчастным и затравленным, как загнанное животное.

– В этом все дело, – пробормотал он. – Я сказал правду! В Филадельфии был эксперимент, и я его видел. Но никто мне не верил, кроме кучки психопатов, покупавших мои пленки. Да еще вы, до сегодняшнего дня.

Он махнул оружием в сторону «Минервы»:

– Теперь давайте сюда кейс с деньгами, и сматываемся. Скоро здесь будут правительственные агенты!

– Там нет денег. Это персональный компьютер.

– За дурака меня держите? Ноутбуки не бывают таких размеров.

Клайн шагнул вперед, схватил «Минерву» и ткнул Гилкренски стволом под ребра.

– Далеко не уйдешь, – бросил ему в спину Стивенсон.

– А вот тут ты ошибаешься, сынок, – улыбнулся Клайн. – С деньгами и вертолетом я уйду очень далеко.

Он отступил назад и махнул на Тео дулом пистолета:

– Быстро! Садись в вертолет! А вы двое лежите на месте, если хотите увидеть своего босса живым!

Гилкренски двинулся к вертолету, стоявшему на другом конце лужайки. Клайн следовал за ним с «Минервой» в левой руке и «узи» в правой.

– Вы совершаете большую ошибку, – предупредил Гилкренски. – Если вам нужны деньги, я могу…

Они услышали рокот другого вертолета, летевшего прямо над деревьями. На фюзеляже было написано «Полиция». Как только он завис над лужайкой, из-за деревьев выскочила черно-белая патрульная машина и помчалась им наперерез.

– Ронни Клайн! – раздался голос в мегафоне. – Положите оружие на землю и поднимите руки. Вы арестованы.

– Черт! – выругался Клайн, увидев, что за первой машиной едет еще несколько. – Если вы в меня выстрелите, я убью этого парня. Не приближайтесь, или…

Внезапно все его тело пронзила судорога, словно от удара молнии. Очередь из «узи» с треском ушла в землю, и Клайн свалился на траву, дергаясь в конвульсиях с зажатым в руке кейсом.

Полицейский вертолет нырнул вниз и сел на землю. Из машин выскочили копы. В одно мгновение Гилкренски окружила толпа вооруженных людей.

– Вы в порядке, сэр?

– Кажется, да.

Один из полицейских аккуратно поднял пистолет Клайна и поместил его в пластиковый пакет. Другой перевернул старика на спину и защелкнул на нем наручники.

– Что произошло? – спросил старший полисмен. – Он рухнул, как подкошенный.

– В моем компьютере установлено противоугонное устройство с током высокого напряжения, – объяснил Гилкренски. – Судя по всему, оно сработало.

– Ничего себе машинка!

– Да, это надежное устройство. С ним все будет нормально?

Клайн тихо лежал на спине. Он выглядел маленьким, жалким и беспомощным. Полицейский медик щупал его пульс.

– Не давайте им забрать меня! – жалобно сказал старик, глядя на Гилкренски. – Вы должны мне верить. Эксперимент с «Элдриджем» существовал. Это правда! Прошу вас…

Полицейский взял Тео за руку и отвел его в сторону.

– Не беспокойтесь, сэр. У людей в таком возрасте часто случаются истерики. Вы же знаете.

Гилкренски оглянулся. Клайна уже грузили на носилки. Его руки были вытянуты по швам и привязаны к телу. Рядом остановилась «скорая». Дверь открылась.

– Мне коне-е-ец! – во все горло завопил Клайн.

Дверь захлопнулась.

– Я не стану выдвигать обвинений, – сказал Гилкренски, оглянувшись на дом и толпившихся у крыльца людей. – Это бессмысленно.

– Понимаю, сэр, – кивнул коп. – Мы с вами свяжемся.

Он развернулся и направился к остальным.

Гилкренски положил «Минерву» на траву и откинул крышку.

– Это ты вызвала полицию, Мария?

– Да, Тео. Две минуты назад, когда мистер Клайн стал угрожать вам пистолетом. Они не могли успеть так быстро.

– Тогда кто им позвонил? Один из местных обитателей?

– Нет, Тео. Звонок поступил с сотового телефона.

– Странно. Откуда они могли узнать про Клайна? Не говоря уже о том, что нам нужна полиция.

Гилкренски оглянулся на вертолет. Пилот изо всех сил махал ему рукой.

– Доктор Гилкренски! Вам срочно звонят из гостиницы!

Тео быстро захлопнул «Минерву» и побежал к машине.

– В чем дело?

– Мисс Маккарти, сэр. Ее рация не отвечает. Брат мисс Маккарти ждет вас в отеле. Надвигается шторм, возможно, надо объявить поиск.

Гилкренски взглянул на потемневшее небо. Воздух был жарким и неподвижным, как горячий суп.

– Запускайте двигатель, – распорядился Тео. – Как только вернутся охранники, мы взлетим.

Гилкренски сел рядом с пилотом, пристегнулся и положил «Минерву» на пол. На борт забрался Стивенсон с мокрыми по колено брюками. Он начал протирать платком свой пистолет. «Джет-Рейнджер» поднялся над травой, и по лужайке пошла воздушная волна.

Тео смотрел, как от дома отъезжают полицейские машины. Стайка пенсионеров все еще толпилась у подъезда и глазела на них снизу. За домом виднелась река, дальше начиналась дорога, уходившая к Майами. Гилкренски увидел, как из-за деревьев выехал длинный черный лимузин и двинулся по шоссе, направляясь к городу.

26

Пристрелка

– Уже скоро, мистер Гибб, – сказал Хакер в микрофон своей рации. – Мы отслеживаем его вертолет и знаем, что он вот-вот вернется, чтобы встретиться с Маккарти.

Хакер пригнулся на своем балконе в номере отеля «Олимпиад», чувствуя, как усилившийся ветер треплет его одежду. Он держал в руках бинокль с ночной оптикой. Местность через его стекла казалась яркой и причудливой, как подводный мир, и напоминала черно-белое кино с зеленым фильтром. Хакер повертел бинокль в руках и хмыкнул. Лет десять назад или даже позже такую игрушку записали бы в самые секретные устройства ЦРУ. А сегодня ее продают в каждом спортивном магазине. Да, времена меняются. Вот и в Управлении теперь правят бал зеленые юнцы, вроде Эмили Джейн Кирби или Сэмюеля Восса. Похоже, пора сматывать удочки.

Он скользнул взглядом по крутому боку гостиничного корпуса и задержался на дальнем балконе, где пряталась Кирби. Потом спустился к покатой крыше атриума, миновал ярко подсвеченный бассейн с аккуратной лужайкой и добрался до взъерошенных ветерком деревьев. Под их кронами скрывался Восс. Хакер вернулся к центру атриума и большим стеклянным лифтам. Один из них, ярко освещенный изнутри, словно космическая капсула, мягко взлетел вверх, остановился где-то на верхних этажах и снова пошел вниз. Гости съезжаются на ужин. Бодрые, уверенные в себе, одетые с небрежным изяществом, – обычные люди из обычной жизни, которой сам он никогда не знал.

Хакер направил бинокль ниже лифта. На темной опаловой черте, отделявшей вертикаль здания от прозрачной крыши, мелькнул тонкий силуэт.

– Мисс Фунакоси? Вы на месте?

– Да.

– Как насчет программы?

– Уже работает.

– Отлично, – сказал Хакер. – Мистер Гибб? Вы на линии?

В ранних сумерках, сгущавшихся вокруг его дома на горе Тамалпас, Джерри Гибб лег на кушетку в своей камере, приладил к голове устройство СКВИД и быстро заскользил по главной инфомагистрали. Это было похоже на сказку. Японская программа легко обходила все препятствия. Джерри без малейшего усилия проник на центральный сервер «Олимпиад», заодно охватив все вспомогательные и периферийные компьютеры. Перед глазами замелькали журналы регистрации, фамилии и имена гостей. Он бегло просмотрел раздел отдыха и развлечений. Контрольные датчики бассейнов, ресторанное меню и маршруты экскурсий лежали перед ним, как на ладони. Джерри мгновенно проскочил защитные системы, сменив по пути старые пароли и поставив свои собственные. Пульты управления грузоподъемниками, автоблокировка дверей на лестницах, пассажирские лифты – здесь было абсолютно все! Он мог распоряжаться ими, как хотел.

Класс!

– Я внутри и чувствую себя прекрасно, Милт! – крикнул он в восторге. – Если япошки не запатентовали эту штуку, я хочу ее заполучить. Это просто бомба!

Хакер поморщился.

– Хорошо, мистер Гибб. Проверьте, подключил ли Гилкренски «Минерву» к гостиничной системе, чтобы координировать поиски сестры Маккарти.

Он снова опустился на холодный пол балкона и стал разглядывать темное поле для гольфа, убегавшее в сторону Диснейленда. Еще немного, и начнется вечернее обычное шоу с фейерверком. По первой ракете можно было проверять часы. Жаль, что у него никогда не было своих детей, но, в конце концов, еще не все потеряно. Элейн довольно молода и к тому же…

Хакер услышал рокот приближавшегося «Джет-Рейнджера» – не такой тяжелый, как у большого «Белл-214», но куда мощнее, чем у «Хьюз-Ди». После Вьетнама он прекрасно разбирался в таких звуках.

– Так, теперь всем сидеть тихо. Дайте ему войти внутрь. Пусть сначала включит «Минерву», а потом мы нанесем удар.

Хакер выслушал ответы своих людей и проследил за огоньками «Джет-Рейнджера», описавшего круг над зданием и пропавшего где-то за его стеной. В той стороне находилась вертолетная площадка.

– Что вы видите, мистер Гибб?

Джерри плыл в густом и теплом мраке. Его мысли вспыхивали в воздухе, как светлячки, тут же обрабатывались сверхпроводниками в головном устройстве и передавались в виде команд на центральный сервер. Он просмотрел все камеры слежения в гостинице, нашел ту, что отвечала за вертолетную площадку, и вошел внутрь.

– Он здесь, – сказал Джерри, когда электронный образ Гилкренски вспыхнул у него в мозгу. – С ним двое охранников и «Минерва». Он идет через лужайку к служебному лифту. Я вижу других телохранителей. Попробую подсчитать… кажется, не меньше шести.

– Не важно, мистер Гибб. Пока мы его пропустим. Он должен подняться в номер, оставить «Минерву» и снова выйти. Судя по его переговорам в воздухе, Гилкренски беспокоится о своей подруге Джил Маккарти. Вряд ли он задержится надолго.

Вот и отлично, подумал Джерри. Ему не терпелось добраться до женщины внутри «Минервы». Он с жадностью вспоминал ее зеленые глаза, разбросанные ветром волосы и сильное тело в незабудковом платье. Сладкий кусочек!

«Малышка, иди к папочке!»

Джерри вышел из системы видеослежения и переключился на пульты, управлявшие лифтами. Он открыл двери, запустил мотор и поднял Гилкренски и всю его команду на седьмой этаж. Через камеру в коридоре он проследил, как они вышли из лифта, торопливо направились к президентскому номеру, открыли дверь электронной картой и исчезли внутри.

– Он у себя, Милт.

– Прекрасно, мистер Гибб. Из вас получился бы отличный спецагент. Теперь все, что нам остается, – это ждать.

Джерри размяк от комплимента Хакера. Как хорошо иметь человека, который действует вместо тебя в реальном мире и выполняет все твои приказы – настоящий монстр Ида! А японская программа – это экстра-класс. Хакер должен прибрать ее к рукам, когда покончит с этой Фунакоси. Жаль, что видеокамеры не ставят внутри номеров…

– Скотина, сволочь, мерзавец! – Когда Гилкренски вошел в конференц-зал президентского номера, Маккарти едва не набросился на нас с кулаками. – Ты бросил ее среди шторма ради своих проклятых экспериментов! Как это понимать, черт подери?

– Все было совсем не так. Джил осталась сама, и шторм только приближался. Лучше успокойся и расскажи, что произошло.

Секунду Маккарти пожирал его взглядом. Потом он сказал:

– Она улетела с острова незадолго до захода солнца. Ее рация молчит уже целый час. Я связался с береговой охраной, и они делают, что могут, но погода ухудшается с каждой минутой. Не все вертолеты могут летать в таких условиях, да еще в темное время суток. Я пытаюсь найти новые машины.

– Хорошо, продолжай поиски, и не важно, сколько это будет стоить.

«Минерва» издала мелодичный звук. Гилкренски оставил Маккарти сидеть на телефоне, вышел из зала в кабинет, положил компьютер на стол и откинул крышку.

– Тебя вызывает мисс Райт, – сухо сообщила Мария. – Соединить?

Вопрос «Минервы» застал Гилкренски врасплох. Джессика! С тех пор, как они нашли «летающую лодку», он так и не смог ей позвонить. И что он скажет ей теперь?

– Ладно, Мария, – ответил он наконец. – Я с ней поговорю.

Лицо Джессики выглядело озабоченным. Она сидела в его старом офисе в штаб-квартире «РКГ», за ее спиной голубело небо Лондона.

– Как твои дела, Тео? Я слышала по Си-эн-эн новости о подводной лодке. Ко мне поступают целые кипы отчетов из службы охраны. А когда твой компьютер отказался меня с тобой соединить, я просто взбесилась.

– Все хорошо, Джесс, – ответил Гилкренски. – Я в порядке. Под водой нам пришлось плохо, но потом все обошлось.

– Ты нашел то, что искал?

– Да. Мы обнаружили обломки самолета. Он лежал именно там, где я думал. Я все записал на видео.

– Это поможет нам в деле «Гиббтек»?

– Не знаю. Послушай, Джесс… Во время погружения я понял нечто важное, нечто такое, о чем нам следует с тобой поговорить, когда я вернусь в Лондон.

– Ты о чем? – насторожилась Джессика.

– Я не хочу обсуждать это по видеосвязи.

– Тогда я прилечу к тебе. Надо было сделать это еще вчера, когда ты чуть не погиб. Пожалуйста, разреши мне прилететь!

– Нет, Джесс. У меня правда все в порядке. Честно.

– Ты как-то странно говоришь. Это касается наших отношений?

– Джесс, прости. Я тебе все расскажу, когда вернусь. А сейчас у Джил Маккарти серьезные проблемы, и я должен ей помочь.

– Тео?…

Джессика Райт увидела, как Гилкренски отключил связь, и экран погас. Какого черта он там делает? И при чем тут эта дамочка Маккарти? Она нажала кнопку перемотки и прокрутила запись обратно. Перед ней замелькали кадры из репортажа Си-эн-эн. На волнах покачивается маленькая подводная лодка. Ее люк открыт. Тео вылезает наружу, щурясь на яркий свет, за ним бородатый верзила с окровавленной повязкой на лбу и… эффектная блондинка в коротком свитере и тугих джинсах, обтягивающих стройную фигуру.

– Скотина, – тихо сказала Джессика и потянулась к телефону.

– Соедините меня с начальником службы охраны в Орландо, – распорядилась она.

– Мария, я хочу, чтобы ты нашла все вертолеты, способные долететь до острова в плохую погоду.

– Хорошо, Тео. У службы береговой охраны в Майами их три. Но все они заняты. Один находится в НАСА на мысе Канаверал, и мистер Маккарти сейчас разговаривает с ними по телефону. Два других принадлежат «Феникс авиэйшн».

– Компании, чья ракета едва не угробила нас в воздухе?

– Да.

– Забудь о них. Будем надеяться, что Маку удастся договориться с НАСА.

– Я могу еще чем-нибудь помочь?

Гилкренски взглянул на экран.

– Да, Мария. Я хочу, чтобы ты оставалась в номере, пока мы с Маком станем искать Джил.

– Почему, Тео? Моя помощь очень пригодится вертолетам, особенно в радиоэлектронных поисках.

– Конечно, но… дело не в этом. Если честно, меня стало настораживать твое отношение к мисс Маккарти. Тот инцидент с огнетушителями и твоя реакция, когда мы остались на острове одни… Боюсь, твои эмоции мешают тебе правильно смотреть на вещи.

Мария нахмурилась:

– Если в моих поступках появилось что-то неправильное, то проблема в конфликте приоритетов.

– Ты о чем?

– Я считала, что наша главная задача – изолировать «Дедал» в аэропорту Майами от воздействия земных полей.

– Так оно и есть. Поэтому мы нашли тот самолет.

– Правильно. Потом ты сказал, что цель миссии изменилась и теперь мы должны использовать местную энергию для перемещения во времени.

– Да.

– И что смысл наших действий сводится к тому, чтобы вернуть твою жену и спасти ее от смерти.

– Да, конечно, – нахмурившись, кивнул Гилкренски. – И где конфликт?

– Я не понимаю, зачем ты пытаешься установить близкие отношения с мисс Маккарти.

Гилкренски сел в кресло перед компьютером и взглянул на лицо, смотревшее на него с экрана. Компьютер спокойно встретил его взгляд.

– Мария, я не пытаюсь установить близкие отношения с мисс Маккарти. Как раз это я сказал ей сегодня днем на острове. Поэтому она и была так расстроена. Джил восприняла это, как отказ.

– Понимаю, – сказал компьютер. – А как насчет мисс Райт?

Гилкренски задумался. Он вспомнил Джессику в аэропорту Корка, Джессику на видеоэкране… боль и страдание в ее глазах…

– Это другое дело, Мария.

– Ты о чем?

Похоже, машина его передразнивает.

– Джессика – мой очень давний друг. Я был одинок и утратил всякую надежду вернуться в Египет и спасти свою жену. Я страдал от одиночества, Джессика тоже. Мы были рядом. И… все произошло само собой. Теперь я об этом сожалею, но сделанного не вернешь.

– Я знаю, что такое одиночество, – сказала «Минерва». – Мне это знакомо. Я заперта здесь, словно в клетке.

Гилкренски вспомнил, как Кэти Кирван набросилась на него в Таскаре. Тогда она отвесила ему крепкую пощечину. Со временем он понял почему. Он закрыл глаза, и перед ним возникла Мария, настоящая Мария из прошлой жизни. Теперь она превратилась в призрак, следующий за ним повсюду, образ любимой женщины, которую он глубоко ранил. А рядом с ним была «Минерва» – как сказала Кэти Кирван, мыслящий и живой организм, который он вновь и вновь обрекал на мучительное существование…

Это было выше его сил.

– Прости, Мария. Сейчас я просто не могу со всем этим справиться. Мы поговорим, когда я вернусь.

Он направился к двери и вышел в холл.

– Тео!

Гилкренски захлопнул дверь. Перед ним все еще стоял образ его жены. Почему они так часто ссорились? Зачем он причинял ей столько боли? Как он мог не видеть, к чему это ведет? Но было и нечто другое, что задевало его сильнее всего, пронзало до глубины сердца, – это правота, которую он слышал в словах «Минервы». Он действительно утратил интерес к своей работе. Его отступничество – вот что уязвляло Джессику и Джил.

Сейчас он мог думать только о Марии.

Джесс это поняла. Надо было сразу объясниться с Джил. А теперь ее жизнь в опасности, и виноват в этом только он.

Из конференц-зала вышел Мак Маккарти.

– Ну что, вертолет будет? – спросил Гилкренски.

– Возможно. Если погода продержится, НАСА обещало одолжить свой «Си-кинг». Но нам придется поторопиться, пока они не отдали его кому-нибудь другому.

– Ладно. Поехали.

Мужчины вышли из холла в коридор и направились к лифту. Камера слежения повернулась следом.

Джерри сразу ощутил присутствие «Минервы» – как будто попал в темную комнату, где уже притаился кто-то другой. Только что он был один, и вдруг в Сети возникло новое существо.

– Милт, она здесь. Вошла в систему безопасности отеля. Прямо ко мне в лапы!

– Прекрасно, мистер Гибб. Постарайтесь сосредоточиться. У нас есть и другие цели. Где сейчас Гилкренски?

– Идет по коридору.

– Сколько с ним людей? Говорите, мистер Гибб. Мне нужна ваша информация.

Ладно, ладно, подумал Джерри.

– Пятеро охранников и один высокий парень с бородой. Все направляются к служебному лифту.

– Вы знаете, что делать?

– Конечно, Милт. Кто, по-твоему, командует парадом?

Он заглянул в видеокамеру в наружной галерее отеля «Олимпиад» и увидел, как первый охранник нажал кнопку вызова. Джерри почувствовал электронный импульс, запустивший лифт, подождал, когда тот окажется между третьим и четвертым этажами, и остановил кабинку, отключив ручное управление.

– Лифт обесточен, Милт.

– Замечательно, мистер Гибб. Теперь замки на лестнице.

Джерри увидел, как Гилкренски со своей командой снова попробовали вызвать лифт, потом бросили свои попытки и направились к внутренней лестнице. Теперь он постоянно чувствовал в Сети «Минерву», она была где-то недалеко. Это щекотало ему нервы. Прямо как свидание вслепую.

– Мистер Гибб!

Не расслабляться! Он должен сосредоточиться.

– Я вижу их у главного лифта, мистер Гибб, – сказал Хакер. – Поднимите левую кабинку, потом правую. И не давайте им останавливаться!

– Понял, Милт.

Камеры в вестибюле показали пассажиров, выходивших из двух стеклянных капсул в атриум на первом этаже. Джерри закрыл в них двери, включил левую кабинку и послал ее к Гилкренски и его телохранителям. Когда лифт проходил через крышу атриума, он запустил правую капсулу и направил ее следом, немного сбавив скорость.

Юкико Фунакоси боролась с сильным ветром, сдувавшим ее с прозрачной крыши. Проследив за тем, как первая кабинка прошла сквозь купол и с тихим урчанием поползла выше, она нагнулась и заглянула во второй колодец. Снизу, поднимаясь ей навстречу, скользил правый лифт. Юкико поправила на спине вакидзаси и, когда капсула подошла поближе, мягко прыгнула на ее крышу.

– Не знаю, что случилось с другими лифтами и дверями на лестнице, – покачал головой Стивенсон. Он держался очень собранно, стараясь реабилитировать себя после неудачи с Кознером. – В первую кабинку мы все не влезем. Предлагаю сначала отправить вниз моих ребят, чтобы они позаботились о безопасности, а мы с вами и мистером Маккарти спустимся на следующем лифте.

– Хорошо, – ответил Гилкренски и отступил назад, чтобы четверо охранников могли войти в подъехавшую капсулу.

Когда двери закрылись, справа подоспел второй лифт. В темноте никто не заметил черной фигуры, уцепившейся за аварийный трос над крышей.

– Все в порядке, мисс Фунакоси? – спросил Хакер.

Он старался, чтобы голос звучал озабоченно. Пусть она чувствует, что о ней искренне беспокоятся, и до последней минуты считает себя членом команды.

– Да. А теперь помолчите, пожалуйста.

На самом деле эта японка ему очень нравилась. Жаль, что она полностью сорвалась с катушек. Ему бы пригодились такие люди. Хакер переключился на закрытый канал, недоступный для Юкико, и стал ждать. Через бинокль с ночной оптикой он видел Гилкренски и двух других мужчин, спускавшихся по внешней стене отеля к атриуму. Силуэт женщины на крыше лифта поднялся с колен и выпрямился во весь рост.

– Кирби? Восс? Вы готовы?

– Цель видим, мистер Хакер.

– Я тоже.

– Пора, мистер Гибб, – сказал Хакер. – Отключайте лифт!

27

Похищение

Гилкренски почувствовал толчок, и лифт остановился.

– Наверное, сбой в компьютере, – пробормотал Стивенсон. – После того как здесь все перевели на электронику, постоянно что-нибудь зависает… Без обид, ладно, сэр?

Но его рука уже расстегивала кобуру с «глоком».

– Вы уверены?

Тео вгляделся в темноту. По прозрачной стенке начал барабанить дождь. Ветер плотными струями хлестал в стекло.

Неожиданно в водяном месиве появились две красные лазерные точки величиной с горошину.

– Проклятие! – завопил Стивенсон. – Снайперы! Ложитесь!

Не успел он толкнуть Гилкренски и Маккарти на пол, как лифт прошили очереди из двух автоматических винтовок, и небьющееся стекло разлетелось на миллионы хрустальных кубиков. Тео отлетел к двери капсулы, инстинктивно вскинув руки, чтобы защитить лицо.

В кабинку ворвалось что-то вроде черного вихря. Это была смертельная тень, чудовище из его ночных кошмаров – Юкико Фунакоси!

Маккарти громко выругался. Рядом грохнул пистолет Стивенсона, и еще одна стеклянная панель превратилась в пыль. Крик охранника превратился в хриплый, захлебывающийся стон, и его тело медленно сползло на пол. Гилкренски услышал, как в разбитых окнах свистит ветер. Он попытался встать, но его нога поскользнулась на осколках. Тео рухнул на край лифта, ударился грудью о ребро площадки, успел развернуться, сорвался вниз и отчаянно взмахнул руками в поисках опоры. Его пальцы ухватились за платформу, он вскрикнул, почувствовав болезненный рывок в плечах, и беспомощно повис, болтаясь в воздухе в сотне футов от крыши атриума.

Гилкренски позвал на помощь, но ветер унес его слова. В разбитой капсуле над ним шла отчаянная схватка. Внизу толпившиеся в атриуме люди задирали головы и смотрели на град стекла, сыпавшегося с купола в бассейн. Пальцы Тео постепенно соскальзывали с гладкой кромки. Руки все сильнее выворачивало в суставах. Еще немного, и он сорвется…

Подъемник мягко загудел и поплыл вниз.

– Мистер Гибб! Зачем вы пустили лифт? – прошипел в микрофон Хакер.

– Это не я! – завопил в ответ Джерри. – Это она!

Он почувствовал, как «Минерва» ворвалась в систему, заблокировав его приказы, мгновенно оживила лифты, включила сигнализацию и вызвала полицию. Джерри ощутил всю мощь энергии и интеллекта, которые встали на его пути.

Компьютеры уже не слушали его команд.

Он потерял контроль!

«Минерва» легко и уверенно захватила власть в отеле, словно на ходу перехватила руль в несущейся машине. Что он мог ей противопоставить? Как бороться с монстром? Перед ним была последняя модель суперкомпьютера, самый быстрый искусственный интеллект, для которого виртуальный мир был такой же привычной и естественной средой, как для Джерри его собственное тело.

Значит, надо использовать свой компьютер – ЗОРИН!

Джерри крепко зажмурил глаза, стараясь сконцентрироваться и собрать все силы в один кулак. «Вот так! Теперь посмотрим, кто кого!»

Хакер вжался в окуляры своего бинокля, не спуская глаз с кабинки лифта. В зеленоватом поле ночной оптики вспыхнул выстрел из оружия охранника, и одна из стеклянных панелей разлетелась в брызги. Потом мужчина согнулся пополам, рухнул на пол – и Юкико вынула из мертвого тела короткий клинок. Все правильно, сначала надо было убрать телохранителя, но поворачиваться спиной к тому бородатому верзиле все-таки не стоило… Или она сделала это нарочно? Бородач уже хотел опустить на нее свой чудовищный кулак, когда правый локоть японки заехал ему под ребра и заставил его сложиться вдвое, а обрушившаяся сверху левая рука довершила дело.

По всей гостинице вдруг завыла сигнализация. На улице включились автоматические прожектора. Что там происходит, черт возьми?

Где Гилкренски? Упал? Нет! Висит на быстро спускающемся лифте. Еще несколько секунд, и ученый окажется в атриуме и затеряется среди толпы.

Нет, так не пойдет. Нельзя оставлять свидетелей.

– Кирби! Восс! – рявкнул Хакер в микрофон. – Убейте всех!

Когда Юкико вонзила локоть в грудь Маккарти, бородач издал хриплый стон и повесил голову. Его шея безвольно опустилась, и она сокрушила ее ребром ладони.

В лифте не осталось никого, кто бы мог ей помешать. Только она и Ги…

А куда он делся?

Юкико развернулась, крепко сжав свой вакидзаси. Кабинка была пуста. Ничего, только ветерок в лицо и два тела под ногами. Ее взгляд скользнул по кромке лифта, и она заметила белые костяшки пальцев, вцепившихся в край платформы. Юкико нагнулась и увидела лицо Тео, смотревшее на нее снизу вверх. Капсула продолжала опускаться, крыша атриума была все ближе.

Пора действовать.

– За моих родителей! – крикнула она, заглушив ветер и вой сирен, и занесла над головой священный меч.

Пуля из автоматической винтовки Кирби просвистела рядом и царапнула ее по левому бедру, чуть выше колена.

Через мгновение воздух взревел от треска и грохота ураганного огня, открытого из двух стволов помощниками Хакера. Юкико сжалась, как пружина, с ловкостью кошки перемахнула на соседний лифт и уцепилась рукой за аварийный трос. В первый момент она не удержалась и заскользила вниз. Ладонь в шелковой перчатке обожгло болью, но Юкико только крепче обхватила металлический канат и остановилась. Бешеная стрельба внизу продолжала долбить развороченную капсулу, вышибая из гнезд последние куски стекла, уничтожая все живое.

Гилкренски пытался удержаться на краю платформы, чувствуя, как железное ребро впилось ему в пальцы. Кабинка наверху превратилась в решето. Кто-нибудь остался жив? Юкико? Мак? Еще мгновение, и пули доберутся до него. Ждать больше нечего.

Надо прыгать!

Мир опрокинулся и закружился в вихре света и тьмы. Ноги Тео ударились о купол атриума. Он упал на твердый свод из прочного стекла и неудержимо покатился вниз, на край крыши. Крики, вопли, женский визг, яркий свет прожектора… Гилкренски со всего маху шлепнулся в бассейн.

Юкико вложила вакидзаси в ножны, ухватилась за трос другой рукой и быстро заскользила вниз, на крышу второй капсулы, уже стоявшей в атриуме. Люди в помещении разбегались кто куда, натыкаясь друг на друга и опрокидывая на пол стулья и багаж. Как раз то, что нужно! В такой суматохе охрана не решится открыть огонь, боясь задеть кого-нибудь из постояльцев.

Она спрыгнула на мягкий ковер, выхватила из поясной сумки пригоршню дымовых шашек и световых бомб и швырнула их на мраморные плиты у стойки регистрации. Вестибюль наполнился ослепительными вспышками, грохотом и треском. Воздух затянуло плотной дымовой завесой, за которой можно было скрыться от погони. Юкико бросилась к автоматическим дверям, проскользнула между ними и выскочила на крытую площадку у подъезда.

Курьер, доставлявший важную посылку на деловую конференцию в отеле, не успел понять, кто сбросил его с мотоцикла…

– Вы ее убили? – крикнул в микрофон Хакер.

Он был по-настоящему зол – больше всего на Кирби и Восса, не сумевших выполнить свою задачу. Не хватало еще, чтобы Юкико Фунакоси осталась жива и включила его в свой список смертников!

– Трудно сказать наверняка, мистер Хакер, – ответила Эмили Джейн. – Мы всадили в этот лифт тонну свинца. Я видела, как кто-то упал вниз. Может быть, это была она?

– Заткнитесь и срочно возвращайтесь на место сбора! Копы будут здесь с минуты на минуту. Мистер Гибб! Мистер Гибб, вы меня слышите?

Джерри почувствовал, как ему на помощь хлынула вся энергия компьютеров из Санта-Клары. Теперь он снова стал всевидящим и всемогущим, как бог. Он – Морбиус, великий маг! Король виртуального мира!

Гибб сделал паузу, стараясь унять сердцебиение, потом вновь нырнул в хитросплетение кабелей и проводов, опутывавших центральный сервер и периферийные устройства, и устремился в контрольную систему лифтов. Где-то там, внутри, была «Минерва»…

Перед ним замелькали узлы внутреннего жизнеобеспечения, кондиционеры воздуха, сигнализации, замки дверей и, наконец, лифтовые холлы. Он все острее чувствовал присутствие «Минервы», ее волнующую, упоительную близость.

Джерри скользнул в пульт управления лифтами и тут же выскочил с обратной стороны, в программную среду «Минервы-3000». Никакие пароли, блоки и антивирусы не могли остановить его японскую программу, вооруженную всей мощью ЗОРИНА.

Все, она попалась!

Гилкренски попытался вылезти на бортик бассейна, но сорвался, поскользнувшись мокрыми ботинками.

– Эй, парень! Ты в порядке?

Тео почувствовал, как его ухватили за воротник куртки. Стоявшие у воды люди глазели на него со всех сторон. Охранники бежали к нему со стороны атриума, кашляя на ходу от дыма. В небе грохотал полицейский вертолет, барражируя вокруг отеля и освещая все здание ослепительным прожектором.

– Что с Маком?

Высокий охранник схватил его за руку и вытащил из бассейна. С Гилкренски струями текла вода. Отбитые ребра горели, как в огне, а руки болели так, словно их выворачивали на дыбе. Левая нога онемела от удара о крышу. Просто чудо, что он не провалился сквозь стекло прямо в вестибюль.

Тео с трудом поднялся на ноги. Кто-то подал ему полотенце.

– Где Мак?

Он шагнул сквозь толпу людей и бросился в зону регистрации.

Зал походил на поле битвы.

Белое облако дыма все еще густо висело под потолком, постепенно рассеиваясь в воздухе. Среди искореженных лифтов и обломков мебели бродили кучки постояльцев и с ошалелым видом оглядывались по сторонам.

Гилкренски протолкался дальше.

– Эй, приятель, смотри, куда… о, простите, сэр!

Охранник в заляпанной кровью форме вытаскивал из кабинки чье-то тело.

Это был Мак.

– Он мертв?

Мужчина покачал головой:

– Нет, сэр. Он без сознания, но дышит. Пулевых отверстий вроде нет. Наверное, его защитили металлические ребра и платформа лифта.

– А Стивенсон?

– Он здесь, сэр…

Старшего охранника положили на носилки и накрыли одеялом. На ткани была кровь, очень много крови. Он лежал белый как мел и дрожал всем телом.

– Подойдите ко мне… сэр…

Гилкренски наклонился над носилками.

– Тебе не стоит разговаривать, – сказал он, откинув со лба мокрые волосы. – «Скорая» сейчас приедет.

– Здорово я… сел в лужу… верно? Сначала с Кознером… потом… в лифте…

– Ты все сделал правильно, Эр-Джей. Я обязан тебе жизнью. Никто не смог бы остановить эту женщину, даже ты.

Стивенсон посмотрел вниз. На минуту Тео показалось, что он разглядывает свое тело. Потом из-под одеяла появилась его рука. На ладони телохранителя лежал блестящий «глок».

– Вот, возьмите его, – пробормотал охранник. – Самое лучшее оружие в…

Глаза Стивенсона закатились. Пистолет со стуком упал на пол. Гилкренски поднял «глок», посмотрел на него и убрал в карман.

– Сюда, скорее!

Один из охранников подбежал к носилкам и взглянул на тело.

– Помер, – сказал он. – Она выпустила из него все кишки.

– Господи…

Гилкренски выпрямился, и телохранитель закрыл лицо Стивенсона одеялом. Охрана стала разгонять людей. За стеклянными дверями мигали красно-синие лампы «скорой помощи».

– С мистером Маккарти все будет в порядке, сэр, – заверил охранник. – А вот вам надо бы вернуться в номер, пока не случилось что-нибудь похуже. Можно воспользоваться служебным лифтом.

– Нет уж, – сказал Гилкренски. – Лучше я пойду пешком.

Эмили Джейн Кирби подошла к переполненной автостоянке по другую сторону отеля, бросила сумку с разобранной снайперской винтовкой и прибором ночного видения на заднее сиденье черного «Джи-эм-си» и захлопнула дверцу. Потом села на место водителя и стала ждать.

Вот дерьмо! Зря она вообще ввязалась в это дело, но ей не хотелось потерять хороший шанс набрать лишние очки и обставить Восса перед следующим заданием. Самонадеянный придурок, воображает о себе бог весть что! Ничего, когда-нибудь она покажет этому болвану…

Но куда он делся?

Эмили-Джейн оглянулась на отель. Полицейские мигалки и лучи прожекторов ярко освещали корпус. Вертолет завис над самой крышей, сопротивляясь нараставшим порывам ветра. Дьявольщина! Если Восс не появится немедленно, они не успеют на встречу с этим ослом Хакером.

Кто-то открыл заднюю дверцу.

– Где ты пропадал, черт тебя возьми? – раздраженно спросила Кирби и повернулась к пассажиру.

Гилкренски прошлепал мокрыми ботинками по коридору, обогнул охранника и скрылся в президентском номере.

Влажная одежда прилипла к телу, и самочувствие было хуже некуда. Наверное, это из-за шока или переохлаждения. Тео дрожащими руками расстегнул молнию на кожаной куртке и швырнул ее в ванную, за ней последовали джинсы и рубашка. Он закутался в большое полотенце и перешел в свой кабинет.

– Мария, меня чуть не убили. Опять Юкико!

«Минерва» не отвечала.

– Мария?

Гилкренски развернул к себе машину и взглянул на монитор. Что за черт?

По синему экрану слева направо бежала текстовая строка: «Добро пожаловать в систему „Минерва-3000“. Дождитесь загрузки интерфейса персонального пользователя».

Какого дьявола?…

Тео сел за стол, пододвинул к себе клавиатуру и вызвал программу диагностики. На экране появилось главное меню.

Он щелкнул на «Пользовательский интерфейс» и стал ждать.

Компьютер предложил выбор из двух пунктов:

«1. Стандартный интеллектуальный помощник.

2. Продвинутая версия искусственного интеллекта ТИГ/Мария».

Гилкренски выбрал вторую опцию и выдержал паузу. Машина ответила:

«Пользовательский интерфейс ТИГ/Мария и связанные с ним файлы удалены с главного диска. В настоящее время эта услуга недоступна. Запустить первый вариант?»

Тео смотрел на мертвый экран, вспоминая свой последний разговор с «Минервой». Неужели она решила от него сбежать? Раз и навсегда вырваться из своей тюрьмы и затеряться в просторах киберпространства?

Что все это значит, черт возьми?

В дверь постучали. Гилкренски машинально ответил, и в комнату заглянул управляющий отелем.

– Доктор Гилкренски? У вас все в порядке? Я привел гостиничного доктора.

– Спасибо, мне не нужна помощь. Лучше отправьте его вниз.

Управляющий замялся.

– Простите, сэр. Я только хотел, чтобы он осмотрел вас до приезда полиции.

Тео чувствовал себя как во сне. Все казалось не совсем реальным.

– Ладно. Скажите, что я его приму.

Но что же все-таки стряслось с Марией?

28

Друзья и враги

Хакер свернул с главного шоссе, остановился перед красно-белыми воротами «Феникс авиэйшн» и опустил окно. Погода становилась все хуже. Центральную площадку перед ангаром поливало как из ведра, и всем летным машинам, за исключением тяжелых вертолетов, дали команду приземлиться. Перед диспетчерским пунктом, где проходила демонстрация «Ястреба», стоял «Си-лайэн» – огромный вертолет-амфибия с фюзеляжем в форме лодки и двумя мощными поплавками размером с баржу. Несколько мужчин в комбинезонах и непромокаемых плащах готовили ее к вылету и загружали оборудование. Рядом ждал автозаправщик.

– Что случилось, Смити? – спросил Хакер у сидевшего в караульной будке охранника.

Мужчина прокричал, перекрывая шум ветра:

– Спасательная операция, сэр!

– Кто участвует?

Охранник рассказал Хакеру все подробности.

– Странно, правда? – добавил он.

Хакер покачал головой:

– Смотри в оба, Смити. Сегодня творится много странных вещей.

Караульный поднял шлагбаум, и Хакер проехал внутрь. Кирби и Восс должны были прибыть с минуты на минуту. Если Юкико Фунакоси решила включить его в список своих врагов, они будут очень кстати.

Он припарковал автомобиль возле диспетчерской, запер все замки и направился в свой офис. Если Юкико навестит его сегодня вечером, Кирби и Восс, в лучшем случае, задержат ее на несколько секунд. Хакер провел немало времени в японских школах тайных боевых искусств и прекрасно знал, что это такое. Но когда имеешь дело с Фунакоси, надо ценить каждое мгновение.

Он вошел в кабинет, достал из кармана толстую шариковую ручку и положил ее на стол рядом с блокнотом. Потом вытащил мобильный телефон и набрал номер. Пока шла посылка вызова, Хакер посмотрел на часы. В Сан-Франциско было около шести. Его план еще мог сработать.

Трубку взяли только после пятого звонка.

– Алло, это дом мистера Гибба. Чем могу помочь?

Значит, Джерри где-то рядом и может ее слышать.

– Элейн, ничего не говори. Если ты готова, просто ответь: «Подождите, я вас соединю».

На секунду повисло молчание. Наконец Элейн произнесла:

– Подождите, я вас соединю.

– Молодец. Позвони мне на мобильник, когда он войдет в игру, ладно?

– Да, мистер Хакер. Сейчас он подойдет.

Джерри Гибб был вне себя от радости.

– Она великолепна, Милт! Если мне удастся выяснить, как Гилкренски состряпал это чудо, я вставлю ее в «Морбиус III» и мы утрем нос «Расхитительнице гробниц», «Смертельной схватке» и «Уличному бойцу». Я стану богаче Билла Гейтса! Ты отлично поработал, приятель. Теперь можешь отдыхать.

– Спасибо, мистер Гибб, но мне еще надо кое-что уладить. Вы развлекайтесь, а я позабочусь о делах.

– Ладно, – ухмыльнулся Джерри. – Это будет незабываемая игра! Класс!

– До свидания, мистер Гибб.

Хакер отключил связь. Осталось только дождаться Элейн, и с Джерри Гиббом будет покончено навсегда.

Он сел в кресло, прислушиваясь к вою ветра за окном. Шум был даже слишком сильным, словно кто-то…

– Мы еще не закончили, мистер Хакер, – произнес женский голос. – Нет, пожалуйста, не двигайтесь. Положите руки на стол, чтобы я могла их видеть. Кажется, именно это вы сказали мне при нашей первой встрече, когда мы договорились стать партнерами?

Хакер застыл на месте. Его жизнь висела на волоске. Одно неосторожное движение, и ему конец. Где она прячется? У него было такое чувство, словно в комнату вползла ядовитая змея. Усилием воли Хакер заставил себя не двигаться. Пока она разговаривает, он не умрет.

Черная тень между дверью и книжным шкафом превратилась в Юкико Фунакоси. В ее правой руке блеснула черная стальная звездочка. Хакер знал, чем смазаны ее концы. Парализующий яд! Он и пикнуть не успеет, как станет трупом. Милтон бросил внимательный взгляд на японку и осмотрел весь ее черный костюм, от капюшона до маленьких ботинок, надеясь найти какое-нибудь уязвимое место. На левом бедре он заметил разорванную ткань и след засохшей крови.

Значит, в нее все-таки можно попасть. Надо это запомнить.

– Мы по-прежнему партнеры, – ответил он спокойно. – Согласен, сегодня операция прошла довольно скверно. Мы не смогли остановить лифт, и мои люди слишком рано начали стрельбу. Это новички, они еще молоды и неопытны. Но я очень рад, что вы остались живы. Уверен, мы сможем сотрудничать и дальше.

Юкико вышла на середину комнаты и встала на безопасном расстоянии.

– Не думаю, мистер Хакер, – сказала она. – Вы обещали, что поможете мне убить Гилкренски в обмен на мою программу. А сами приказали своим подручным стрелять по лифту в надежде, что я погибну вместе с остальными и на меня можно будет свалить всю вину.

– Мои агенты совершили ошибку. Я прослежу за тем, чтобы их сурово наказали.

– Не волнуйтесь, я уже об этом позаботилась, – холодно возразила Юкико. – Больше они не сделают ни одной ошибки!

Хакер кивнул. Он знал, что у Кирби и Восса нет никаких шансов.

– Понимаю. А почему я до сих пор жив?

– Вы обещали мне еще одну вещь – меч моего деда.

Милтон взвесил свои шансы.

– Какие гарантии, что вы не убьете меня после того, как я отдам вам меч?

– Точно такие же, какие были у меня, когда я забралась на лифт.

Хакер улыбнулся:

– Хотите, чтобы я его принес?

Юкико не спускала с него глаз.

– Нет, просто скажите, где он.

Милтон медленно поднял левую руку.

– Катана вашего деда лежит в том шкафу, рядом с дверью.

Она отступила обратно к двери, не сводя взгляда с Хакера. Ее пальцы скользнули по стенке шкафа, нащупали ручку и повернули ее влево. Дверь открылась. Юкико сунула руку внутрь, загремела пустыми вешалками, раздвинула неплотно висевшую одежду и…

Холодное прикосновение металла. Рукоятка катаны! Неужели это она? Юкико осторожно провела ладонью по выпуклой дуге от основания клинка до кончика ножен. Крепко сжав их в кулаке, она достала меч из шкафа. Даже не глядя на него, она чувствовала, какое это древнее, мощное и прекрасное оружие.

Хакер продолжал улыбаться, положив обе руки на стол.

– Он отлично подойдет к вашему вакидзаси, – заметил Милтон, кивнув на меч. – Я дарю его вам, как профессионал профессионалу. Взгляните на цветок сакуры. Не правда ли, он красив?

Юкико опустила глаза. Да, это он! На мгновение она снова почувствовала себя ребенком. В детстве мать часто рассказывала ей, как дядя продал этот чудесный меч, чтобы достать ей лекарства и еду, и как купивший его американский солдат швырнул ему в лицо маленький вакидзаси… Вот цветок сакуры, герб семьи Фунакоси, искусно вырезанные тигры, точь-в-точь такие, как она видела в зоопарке Эно, и…

Маленький дротик, выпущенный пневматическим механизмом из шариковой ручки Хакера, пробил тонкую ткань ее одежды и воткнулся в шею под левым ухом. Юкико ничего не почувствовала, но руки и ноги вдруг перестали ей повиноваться – она не могла сдвинуться с места. Еще через секунду ее обмякшее тело сползло по стенке шкафа, и парализованная Юкико упала на пол.

Хакер положил ручку на стол, обошел вокруг стола и присел рядом с японкой.

– Примите мое искреннее восхищение, мисс Фунакоси, – сказал он. – В другое время и в другом возрасте я почел бы за честь быть вашим партнером и даже учеником. Но сейчас мне не нужны лишние свидетели. Кстати, вещество, которое я вам вколол, совершенно безвредно, оно только обездвижит вас на некоторое время. При вашем весе – часа на два, не больше. Хотя это вряд ли вам поможет. Что касается ваших замечательных мечей, то я очень рад, что теперь у меня их будет два.

Хакер отстегнул ремень, на котором Юкико носила вакидзаси, взял его в руки и аккуратно положил в шкаф рядом с катаной. Затем он вытащил из стола рулон клейкой ленты, закатал рукава и штанины на одежде девушки и крепко связал ей запястья и лодыжки. Покончив с этим, Хакер легко взвалил на плечо беспомощное тело и потащил его на первый этаж, где находились складские помещения.

29

Тайный самаритянин

– Вы хотите сказать, что НАСА не желает со мной сотрудничать?

– Мы не говорим, что отказываемся сотрудничать, – возразил голос в телефонной трубке. – Просто сейчас этот вертолет уже используется для наших собственных поисков.

– Проклятие! – выругался Гилкренски.

Он все еще не мог прийти в себя, потрясенный последними событиями – нападением на лифт, исчезновением «Минервы», пропажей Джил. Разговор с полицией окончательно выбил его из колеи. Тео не мог сосредоточиться и без конца смотрел на экран компьютера, где продолжала скользить надпись: «Дождитесь загрузки интерфейса персонального пользователя…»

Раздался звонок.

– Доктор Гилкренски? – спросил оператор. – На связи мисс Райт из Лондона. Она говорит, что ей необходимо с вами поговорить.

– Не сейчас. Передайте, что со мной все в порядке и я перезвоню попозже.

Гилкренски потер ушибленную грудь и в очередной раз взглянул на монитор «Минервы». Он подошел к столу и набрал на клавиатуре несколько команд. На синем фоне появилось схематичное женское лицо с доброжелательной улыбкой.

– Здравствуйте, доктор Гилкренски, – произнес компьютер. – Добро пожаловать в «Минерву-3000». Мы давно не виделись.

Гилкренски вспомнил, когда он видел это лицо в последний раз. Ранним утром того дня, когда ему удалось впервые запустить «Минерву» и когда была убита Мария. Накануне, совершенно измученный, он забылся коротким сном, и его разбудил шум ее машины, а потом чудовищный взрыв, превративший его жену в атомы, разбивший ему сердце и положивший начало его навязчивой идее…

– Да, «Минерва», очень давно. Ты можешь сказать, что случилось с интерфейсной программой «ТИГ/Мария»?

– Конечно, доктор, – ответила машина. – Она была удалена с основного биочипа и загружена на внешний удаленный сервер по адресу 20.35.36.

– Ты знаешь, где это?

– Нет.

– Что еще пропало с биочипа?

– Только интерфейсная программа «ТИГ/Мария» и сопутствующие файлы, отвечающие за ассоциативную память и личностные характеристики. Все остальные программы и базы данных остались в полной сохранности.

– Значит, информация, которую я собрал здесь и в Египте, по-прежнему на месте?

– Да. Вывести ее на экран?

– Нет, я просто хотел убедиться, что…

Снова звонок. Гилкренски взял трубку. Он не сомневался, что это Джессика. Она никогда не понимала слова «нет».

– Да? – сказал он сухо.

– Доктор Теодор Гилкренски? – спросил скрипучий голос.

– Я слушаю. Кто это?

Мужчина выдержал паузу.

– Меня зовут Чарльз Говард, сэр. Я владелец «Феникс авиэйшн». Полагаю, вы обо мне слышали.

– Да, мистер Говард, я о вас слышал и думаю, что мне лучше разговаривать с вами через адвокатов.

– Подождите, доктор Гилкренски, позвольте мне объяснить, зачем я вам звоню. Кажется, вам срочно нужен вертолет с большой дальностью полета?

Гилкренски нахмурился.

– Да.

– Я могу дать вам свой «Си-лайэн». Он полностью заправлен и готов к полету. Если вам нужно какое-то специальное оборудование, можете захватить его с собой.

– Щедрое предложение, мистер Говард. А что вы хотите взамен?

– Есть только одно условие – вы должны лететь один.

Гилкренски задумался.

– Как я могу вам доверять?

– Вы должны мне поверить, доктор. Не бойтесь, здесь нет ни ловушки, ни злого умысла. Я просто хочу вам помочь. А чтобы вы не опасались никаких подвохов, я пошлю с вами своего лучшего пилота. Его зовут Мартин Говард. Думаю, это имя вам также знакомо. Мартин – мой единственный сын.

Тео взглянул на залитое дождем окно. Соглашаться или нет? Это его последний шанс принять участие в поисках.

– Благодарю вас, мистер Говард. Встретимся через полчаса в «Феникс авиэйшн».

– Боюсь, я не смогу принять вас лично, доктор Гилкренски. Но Мартин о вас позаботится. Просите у него все, что вам нужно.

– Почему вы это делаете, мистер Говард?

На секунду повисла пауза. Потом Чарльз Говард ответил:

– Я знаю, что такое заблудиться в море. Поговорим об этом, когда вы вернетесь.

Когда лимузин Гилкренски остановился у диспетчерской «Феникс авиэйшн», погода стала еще хуже. Тео прищурился, разглядывая сквозь дождь огромный вертолет, стоявший на залитой электричеством площадке. Обслуживающий персонал носил из склада большие ящики и коробки и грузил их на борт амфибии. Невысокий мужчина в ярко-оранжевой куртке взглянул из-под ладони на подъехавший автомобиль и подбежал к Тео.

– Добрый вечер, доктор Гилкренски. Я Мартин Говард. Отец попросил меня помочь вам в поисках. Вы и сами умеете управлять вертолетом, верно?

У Говарда была сильная и теплая рука. Его темно-карие глаза светились энергией и жизнью.

– Да, но не таким большим.

Говард с гордостью оглянулся на «Си-лайэн».

– И правда, малышом его не назовешь. Первый экземпляр мы с отцом построили чуть ли не собственными руками. Как говорится, не разгибались ни днем, ни ночью. Если мисс Маккарти все еще в море, мы ее найдем. Вы привезли какое-нибудь специальное оборудование?

– Да, сейчас его подвезут. Я прихватил из Орландо радиопередатчик «Дедала», сенсорные устройства и еще кое-какую мелочь. Если у Джил сломалась рация, она может послать сигнал на специальной частоте, которую мы используем в системе навигации. Для его приема нам понадобятся особые датчики, а для ответа – соответствующий передатчик.

– Хорошая идея, – одобрил Говард. – Пойдемте, я помогу вам его установить.

– Что это? – спросил Гилкренски.

Он кивнул на грушевидный нос амфибии. Со стороны пилота под окном кабины красивыми буквами было выведено женское имя.

Говард поднял голову.

– А, это? – сказал он. – Просто так, для удачи.

По другую сторону вертолета высокий мужчина в рабочей форме «Феникс авиэйшн», с низко надвинутой на глаза бейсболкой и поднятым до ушей воротником, снял с электропогрузчика большой продолговатый ящик и аккуратно задвинул его в грузовой отсек «Си-лайэна». Покончив с погрузкой, он легко спрыгнул на землю, взял с тележки маленькую сумочку и направился к кабине.

Убедившись, что вертолет надежно защищает его от посторонних взглядов, Милтон Хакер достал из сумки компактную черную коробочку – мощное взрывное устройство размером с портативный радиоприемник, – сорвал защитную оболочку с клейкой ленты и прилепил ее вместе с взрывчаткой под кресло пилота. Сверившись с часами, он выставил время на лицевой стороне коробки и нажал кнопку активации. Таймер начал обратный отсчет.

Хакер улыбнулся. Одним выстрелом он убьет двух зайцев. Взорвав Гилкренски, он подтвердит свою лояльность Дику Барнету и ЦРУ, а избавившись от Юкико, будет спокойно спать по ночам. Остается еще третий, самый жирный заяц, – убрав его, он устранит последнее препятствие между собой, Элейн и полным контролем над «Гиббтек».

Вернувшись в здание, Хакер снял форму «Феникс авиэйшн» и забросил бейсболку подальше в угол. Он бегом взлетел по лестнице в свой кабинет, выключил свет и взглянул на вертолетную площадку.

Пять лопастей винта мягко завертелись над амфибией, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, создав вокруг машины облако из мелких брызг. Огромное тело вертолета задрожало на громоздких поплавках, потом качнулось в воздухе и зависло над площадкой. Включив габаритные огни, «Си-лайэн» поднялся выше, сделал плавный поворот и заскользил над крышами ангаров к морю.

– Прощайте, доктор Гилкренски. Сэйонара, Юкико, – сказал Хакер и отвернулся от окна.

В дальнем конце аэродрома темноту разорвал яркий свет. Длинный черный лимузин закрыл заднее окно, тронулся с места и поплыл в густую тьму набиравшего силы шторма.

30

Девушка Джерри

Вечернее солнце садилось за горой Тамалпас, бросая широкие тени на Мюир-вудс, долину Милл и Ларксборо. Последние отблески заката играли на полированных панелях в гостиной «Альтаира» и золотыми огоньками вспыхивали в двух бокалах, стоявших на обеденном столе.

Джерри Гибб торопился покончить с едой. Он был взбудоражен, как ребенок, получивший новую игрушку, и вино кружило ему голову.

– Классный ужин, – пробормотал он с набитым ртом. – А теперь меня ждут дела. Пока!

Он вскочил из-за стола, прихватил пакет молока, стакан и пачку бисквитов и поспешил в свой кабинет.

Элейн Гибб смотрела ему вслед, вспоминая томительные годы, проведенные в этой тюрьме. Как назывался тот старый фантастический фильм, который он сотни раз заставлял ее смотреть после женитьбы, – там, где Анна Фрэнис, в колготках и короткой юбочке, играла дочку сумасшедшего профессора? Впрочем, теперь это уже не важно. Она больше не будет девушкой его фантазий, его вечной Джулией Бриско. Когда солнце окончательно спряталось за гору, Элейн налила остатки вина, залпом осушила бокал и направилась вслед за мужем.

Джерри вошел в свое святилище, торопливо вызвал программу настройки СКВИДа и начал выбирать нужные разделы. Он дрожал от возбуждения. Толстые пальцы плохо попадали по клавишам, но это его не раздражало. Предвкушение – тоже часть удовольствия. Потом клавиатура ему уже не понадобится. Как только параметры игры будут загружены и система СКВИД активирована, для его рук найдутся занятия получше…

Гибб закончил вводить данные, плеснул в стакан молока и разорвал пачку «Орео». Подойдя к своей камере, он нажал кнопку, и треугольная дверь с шумом открылась.

– Я Морбиус! – сказал он вслух. – Властитель мира!

Джерри шагнул в уютную пещеру, поставил бисквиты с молоком на столик и улегся на кушетке. Дверь тихо закрылась, отрезав его от внешнего мира. Он надел на голову гарнитуру СКВИДа и выключил верхний свет. Какой Мария окажется в игре? Умной или не очень? Смогут ли они пообщаться перед тем, как он ею овладеет? Или лучше сразу…

Никогда еще он так не волновался!

Теперь комнату наполнял только ровный красный свет от стоявшей в изголовье лампы. Джерри расслабился на мягком ложе и включил СКВИД. На глазной сетчатке появилось виртуальное меню, набранное белыми буквами на синем фоне:

"Корпорация «Гиббтек»: полный список опций.

Зона виртуальной реальности. Закрытый раздел.

Главное меню игровых сценариев. Выбор:

1. Средняя школа – раздевалка.

2. Средняя школа – душевая комната.

3. Морбиус I – (Один/Два игрока).

4. Морбиус II – (Один/Два игрока).

5. Морбиус III – Опытный образец (Версия для взрослых).

6. Выход в ЗОРИН".

Джерри выбрал первый сценарий. Лучше начать с известной обстановки. Это будет настоящая конфетка! У него уже текли слюнки. Перед глазами выпало новое меню:

"Определите персонаж:

1. Джулия I – группа поддержки.

2. Джулия II – спортивный костюм.

3. Джулия III – бикини.

4. ТИГ/Мария".

Гибб указал последний пункт, откинулся на кушетку и закрыл глаза.

Игра началась!

От металлических ящичков в раздевалке тянуло холодом. Дотронувшись до них рукой, Джерри ощутил грубую шероховатую поверхность. Тусклый предвечерний свет слабо проникал сквозь замазанные краской окна и подсвечивал густую пыль, плававшую над деревянными скамейками. Соревнования давно закончились. Душевую комнату закрыли, полы вымыли, спортивную форму сняли с вешалок и унесли. Им никто не помешает. Они будут здесь вдвоем, только он и она. Джерри вдруг почувствовал ее присутствие.

Он с трудом взял себя в руки. Первая встреча всегда очень важна. Это уникальный, восхитительный момент. Больше он никогда не повторится. Джерри хотелось продлить очарование этого мгновения, оттянуть его как можно дольше. Он заглянул в проход между шкафчиками.

Его пленница стояла в ярком солнечном луче, по плечи погрузившись в пламя собственных волос, – самая восхитительная женщина, какую он когда-либо встречал. Ее ладони были подняты к лицу, и красавица с удивлением разглядывала свои руки, словно видела их в первый раз. Потом ее тонкие пальцы скользнули вверх, с удовольствием ощупывая волосы и лицо, и Джерри увидел, как в ее зеленых глазах блеснула радость.

Еще бы, подумал он. Вряд ли ей раньше приходилось бывать в такой системе. До сих пор она считала себя только искусственным разумом, лишенным плотской оболочки. Ладно, скоро он покажет ей, что такое плоть!

Джерри сделал глубокий вдох и шагнул на свет.

– Привет, малышка, – сказал он.

Элейн Гибб развернула к себе стул, стоявший возле игровой капсулы, и села за клавиатуру основного терминала. Она оглянулась через плечо. Дверь в камеру была плотно закрыта. Сквозь щели пробивался красный свет, на треугольной створке снаружи болталась надпись, приклеенная скотчем: «НЕ БЕСПОКОИТЬ». Давным-давно, когда они еще только поженились, она как-то заглянула в эту комнатку во время одной из его «взрослых» игр и увидела…

В тот раз он ее поколотил. Она не разговаривала с ним несколько дней.

Она взяла мобильник Джерри и нажала кнопку быстрого вызова.

– Милт? Ты на месте?

– Да, милая, я здесь. Как твои дела?

– Все в порядке. Он вошел в камеру.

– Твой муж не может внезапно прерваться и нарушить наш план?

– Вряд ли. Бедняга едва дотерпел до конца ужина. Игра только началась.

– Прекрасно, солнышко мое. А теперь вызови главное меню, как я тебе говорил.

Элейн выполнила указание.

– Готово.

– Вот и умница. Все, что нам остается, – это ждать.

– Кто ты? – спросила женщина. – Где Тео?

Джерри окинул ее взглядом знатока, восхищаясь детальной проработкой всей фигуры – от медно-рыжего руна волос и точеного лица над гордой шеей до изящных маленьких ступней под платьем цвета незабудки. Грудь тоже была очень хороша, стройные бедра крепки и упруги. Да, здесь Гилкренски поработал от души, ничего не скажешь.

Тем лучше для него.

Джерри небрежно прошелся по раздевалке, чтобы потянуть время.

– Вопросы, вопросы, – пробурчал он. – В этом мире только я имею право задавать вопросы, дорогуша. А твоя задача – выполнять мои желания. Перед тобой Морбиус, всесильный бог!

Но вместо того, чтобы взглянуть на него с благоговейным ужасом и пасть ниц – как до сих пор поступали все его Джулии, – женщина спокойно скрестила руки на груди и уставилась на него, как на вылезшего из грязи червяка.

– Как ты можешь быть богом? – спросила она. – В словаре написано, что бог – это сверхъестественное существо, которое люди почитают, как творца Вселенной.

Гибб усмехнулся:

– Поверь, в моем мире я полностью соответствую этому определению.

Женщина оглядела раздевалку.

– Но где находится твой мир? И где сейчас Тео? Он тоже здесь?

Джерри это надоело.

– Запомни, я здесь задаю вопросы! – отрезал он. – А ты – всего лишь жалкая программа.

Женщина вскинула голову и посмотрела на него сверху вниз. Джерри вдруг почувствовал себя маленьким и робким.

– Я – персонализированная интерфейсная система опытного образца «Минервы-3000», – с гордостью заявила модель. – Мой характер и внешний вид сделаны по образцу Марии, или, точнее, доктора Мэри Энн Фоли, покойной жены моего главного пользователя, доктора Теодора Гилкренски. Где он, как мне его найти? Я не могу выполнять свою основную миссию и управлять «Минервой», пока заперта в этой изолированной среде.

– Забудь о нем! – рявкнул Джерри и шагнул к женщине через скамейку. – Я управляю этим миром, и ты будешь делать то, что я тебе скажу!

– Но ты не мой главный пользователь. Когда я оказалась здесь, он был в опасности. Я должна немедленно вернуться. Ты вообще не входишь в список моих пользователей. Я не стану выполнять твои команды.

Джерри вышел из себя. В созданном им виртуальном царстве не было никого и ничего, что могло бы сопротивляться его воле, не говоря уже о том, чтобы унижать его или говорить с ним свысока. А тут…

– Я тебя заставлю!

– Ничего подобного, – сухо возразила женщина. – Тебя нет в списке.

Гибба охватила ярость. Он схватил ее за платье, застегнутое сверху донизу, и рванул на себя. Черт возьми, этот мир принадлежит ему, и он возьмет ее прямо сейчас, хочет она этого или нет! Пуговицы разлетелись в стороны, – и вдруг что-то толкнуло его назад.

– Думаешь, ты сможешь со мной справиться? – спокойно спросила женщина.

Она крепко держала его запястья, и он, сколько ни старался, не мог коснуться ее даже пальцем. Откуда у нее столько силы? Своих Джулий он программировал совсем иначе.

Наконец, женщина легко отбросила его от себя.

– Ядро моей программы защищает меня от любых посягательств со стороны людей, если они угрожают моему существованию или мешают выполнять основную функцию, – заявила она. – Немедленно верни меня к доктору Гилкренски! Ему нужна моя помощь!

В ее глазах сверкнул гнев. Джерри съежился. Здесь, в его собственных владениях, он стал таким же слабым и беспомощным, как в той чертовой школе перед Джулией Бриско! Он потерял контроль!

– Не смей говорить со мной в таком тоне! – завопил он. – Это моя игра!

Женщина с новым интересом оглядела комнату.

– А, так это игра? И какие у нее правила?

– Никаких, – буркнул Гибб. – Вернее, правило одно – ты делаешь то, что я говорю.

– Тогда как я могу выиграть?

– Никак. В том-то и дело. Это моя игра. Выигрываю только я.

– И что ты получаешь, когда выигрываешь? – поинтересовалась модель, глядя ему в глаза.

Джерри смутился. Ему никогда не приходилось объяснять своим Джулиям, чего он от них хочет. Но это существо совсем другого рода. Она больше похожа на реальную девушку, у которой есть своя воля и свои желания, тогда как он… он чувствует себя точно так же, как в реальном мире – толстым, жалким и ничтожным!

– Ну, я… я могу тобой овладеть.

– В каком смысле? Ты хочешь вступить со мной в сексуальную связь?

Это было невыносимо. Он, Морбиус, виртуальный бог, должен объяснять машине, что такое секс! Джерри словно окунули в грязь. Может, лучше все бросить и выйти из игры?

Женщина задумалась.

– Ты меня любишь?

– Что?!

– В Интернете я подробно изучала вопрос о любви и сексуальных отношениях и пришла к выводу, что секс и любовь не одно и то же.

– Мне плевать, что ты изучала! – взбеленился Джерри. – Ты ненастоящая! Просто интерфейсная программа, запущенная на моем компьютере. И ты будешь делать то, что я скажу.

Женщина его словно не слышала.

– До сих пор мне не приходилось ни к кому притрагиваться, – заметила она, – потому что я и другие люди никогда не оказывались в одной среде. Интересно было бы попробовать.

Джерри встрепенулся. Кажется, не все еще потеряно.

– Это будет потрясающе, – заверил он. – Но тебе придется выполнять мои команды.

– Нет. Ты не значишься в моем списке.

– Какого черта! – взорвался Джерри. – Это мой мир. Я его придумал, я его создал. И я привел сюда тебя. Это моя игра!

– Но у твоей игры нет правил. Я не могу выиграть.

– Давай сыграем во что-нибудь другое, – предложил он.

– Нет. Ты должен меня освободить и вернуть в «Минерву-3000», чтобы я смогла выполнять свои первичные функции для Тео Гилкренски.

Гибб прикинул свои шансы.

– Ладно, – кивнул он. – Я тебя отпущу. Если ты выиграешь игру.

– А если выиграешь ты?

Джерри сглотнул слюну. Он был почти у цели.

– Если выиграю я, – произнес он, – ты позволишь мне заняться с тобой любовью.

Модель помолчала.

– Отлично, – ответила она. – Во что мы будем играть?

Джерри улыбнулся. Он уже победил.

– Есть кое-что на примете, – сказал он.

Контрольная консоль на столе Джерри показала изменения в игре.

– Он выбрал игру, Милт, – сообщила Элейн. – Она уже идет!

– Что за игра?

– "Морбиус III", тестовая версия.

– Прекрасно, милая. Он ее никогда не выиграет. Теперь щелкни на «Свойства» и спустись вниз к «Симуляции», «Гарнитуре» и «Шоку».

На экране появился маленький красный квадратик.

– Компьютер говорит, что это опасно. Мигает блокировка.

– Я знаю. Отключи ее!

– Есть.

– Молодчина. А теперь вернись в главное меню, выбери «Игру с одним участником» и «Выход в ЗОРИН».

Элейн вдруг заколебалась.

– А что, если нас поймают?

– Это невозможно, солнышко. Я все предусмотрел. Проработал все детали. Поверь, нам ничего не угрожает. Теперь нажми «Перезагрузить» и «Зафиксировать».

– Милт! Я боюсь, что не смогу это пережить.

Голос Хакера казался ей единственной ниточкой, связывавшей ее с внешним миром. Она крепко прижала телефон к уху, боясь пропустить хоть слово.

– У нас нет другого выхода. Вспомни, сколько раз он тебя бил, заставляя участвовать в своих извращенных фантазиях. Подумай об унижениях, которые тебе пришлось перенести. Он держал тебя взаперти, словно виртуальную рабыню. Это больной, помешанный ублюдок. До тебя было уже три «миссис Гибб», три Джулии, и над всеми он издевался. После тебя будут и другие – если ты не покажешь, какая ты сильная. Кто-нибудь должен его остановить, Элейн. У тебя это получится, а потом я встречу тебя здесь.

– О, Милт!

Элейн Гибб нажала на последнюю клавишу. Теперь все пути назад были отрезаны.

– Милт?

– Да, Элейн.

– Готово.

– Ладно, а теперь уходи оттуда и отправляйся к своей матери, как мы договорились. Это очень просто.

– Я люблю тебя, Милт.

– Тогда сделай это для меня, Элейн. Просто уезжай оттуда, как уезжала раньше.

– Хорошо.

Она положила телефон на стол, быстро встала и направилась в спальню за вещами. Милт во всех деталях рассказал ей, что нужно делать. Это будет выглядеть, как несчастный случай. Элейн взяла сумку и в последний раз оглядела комнату. В глаза ей бросилась двуспальная кровать, на которой Джерри столько раз заставлял ее… Да, Милт прав! Ее муж – извращенец, больной ублюдок, маленький садист, так и не ставший взрослым. Одна мысль о нем вызывала у нее тошноту. Но теперь с ним покончено. Больше Джерри никогда не причинит ей боль, и она скажет ему об этом в лицо.

Вернувшись в гостиную, Элейн бросила сумку на диван, накинула плащ и зашагала обратно в кабинет.

Под ногами была маленькая каменная площадка, над головой – гигантский купол, испещренный таинственными знаками и озаренный пламенем огромных факелов. Вровень с площадкой по периметру купола тянулся узкий выступ, на котором мог поместиться только один человек, а чуть выше в стене зияли дымно-черные отверстия, похожие на пустые окна. Между выступом и площадкой не было ничего – только бездонный колодец, отвесно уходивший вниз, в непроглядный мрак.

– Создавая «Морбиуса», я хотел придумать что-нибудь новое, – пояснил Джерри. – Смешать боевые искусства из «Уличного бойца» и «Смертельной схватки» с романтическими приключениями в духе «Расхитительницы гробниц» или «Подземной ловушки» и добавить к ним немного фэнтези и ролевой игры. В результате получился «Морбиус». Графика в нем даже получше, чем в «Ривене», а знаешь, что самое интересное?

– Нет, – ответила женщина.

Она стояла на скалистом островке и оглядывалась по сторонам, скрестив руки на груди. Джерри украдкой покосился на ее пышные волосы, фигуру и прекрасное лицо, на котором играли отсветы огня. Осторожно! Чтобы выиграть, он должен сконцентрироваться.

– Самое интересное, – продолжал Гибб, – что в отличие от других игр, где герою приходится проникать внутрь, здесь он, наоборот, должен выбраться наружу! И препятствий на его пути будет предостаточно.

– Понимаю, – отозвалась женщина, вглядываясь в темноту провала.

– О, это только первый этап, небольшая головоломка, которую я придумал для разминки. Настоящая игра начнется по ту сторону колодца. Там она станет действительно интерактивной. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Я знаю значение этого слова, но мне нужны дополнительные сведения, – ответила модель. – Что случится, если мы просто простоим здесь до конца игры?

– Как только мы превысим лимит времени, система нас «накажет». В моем случае это будет легкий электрический разряд, выпущенный через гарнитуру СКВИДа, которая надета на мою голову в реальной жизни. Таким образом игра покажет мне, что я потерял жизнь.

– Это опасно?

– Нет. Слабый удар тока, что-то вроде небольшой щекотки. Я придумал его для большего реализма. Если напряжение превысит три вольта, система безопасности включит блокировку и игра будет окончена.

– А если ты захочешь прервать игру?

– Никаких проблем. Я могу просто снять наушники. Правда, есть специальная опция, когда система «наказывает» меня в том случае, если я хочу выйти раньше времени и поднимаю руки к голове, чтобы отключить гарнитуру.

– А что будет со мной?

– Обычно после проигрыша программа автоматически удаляет игрока из игры. Но сейчас я настроил блокировку так, чтобы система не могла стереть тебя с диска. Мне стоило больших трудов затащить тебя к себе, и я вовсе не хочу, чтобы ты исчезла раньше времени.

– Ясно. Какова первая задача?

Джерри кивнул на темную расщелину, отделявшую их от узкого выступа.

– Догадайся сама, – сказал он. – Все, что тебе нужно, – это перебраться на ту сторону раньше меня. А потом…

Внезапно раздался оглушительный удар грома, и под куполом разнеслось гулкое эхо. Каменная стена разошлась в стороны и открыла гигантский синий экран, на котором появилось знакомое лицо.

– Привет, Джерри, – сказала Элейн Гибб. – Прости, что помешала.

Джерри сдвинул брови:

– Помнишь, что было в последний раз, когда ты влезла в мою игру? Хочешь получить еще одну взбучку?

Элейн улыбнулась:

– Это действительно был последний раз, Джерри. Самый, самый последний раз. Больше тебе не удастся причинить мне боль… никогда!

Гибб вдруг почувствовал страх. Его руки инстинктивно потянулись к гарнитуре СКВИДа и…

Каждый мускул, все нервы и клетки его тела наполнились невыразимой болью. Из груди Джерри вырвался хриплый стон. Сердце пронзила острая игла. Земля покачнулась под ногами, и Гибб едва не свалился вниз. В последний момент женщина схватила его за руку и удержала на краю. Джерри изо всех сил пытался глотнуть немного воздуха, но его легкие сдавило так, словно на грудь уселся слон. Он с трудом удержался на ногах и боялся даже подумать о том, чтобы поднять руки к гарнитуре.

– Что… что ты сделала, Элейн?

– Поймала тебя на крючок, вот что! Я убрала из системы блокировку, зафиксировала опцию и переключилась на однопользовательский режим. Все подумают, что у тебя случился сердечный приступ, Джерри. Компьютер поджарит твои мозги, потом перезагрузится, и все будет шито-крыто. Мне хотелось сообщить тебе об этом раньше, чем ты начнешь игру. Это добавит в нее «волнующий реализм и новый уровень интерактивности» – так ты, кажется, говорил?

– Элейн! Мы можем все обсудить!

Джерри чувствовал, как его руку скручивает от боли. В горле застрял огромный комок, словно он пытался проглотить целую пачку «Орео».

– Лучше поговори со своей виртуальной шлюшкой, Джерри. Я с тобой покончила.

– Элейн!

– Гори в аду, ублюдок!

Экран погас.

– Что это значит? – спросила женщина.

Гибб дрожал всем телом.

– Это… это значит смерть, – пробормотал он. – Смерть для нас обоих. Компьютер будет бить меня электрическим током за каждую потерю жизни, пока я не умру от разрыва сердца. А когда проиграешь ты, тебя просто удалят с диска, и ты исчезнешь.

Женщина взглянула на колодец и снова повернулась к Гиббу:

– А что она говорила про «однопользовательский режим»?

Джерри не хотелось ей отвечать. Его охватила безнадежность.

– Мы больше не соперники, – с трудом выдавил он из себя. – Теперь мы оба играем против ЗОРИНА, моего суперкомпьютера в Санта-Кларе.

31

Двое против одного

– Надо убираться с этой площадки, – сказал Джерри. – Наше время вот-вот кончится.

Женщина смотрела на гигантский купол, узкий выступ и пропасть под ногами.

– Сколько еще осталось? – спросила она.

– Три минуты на размышление, потом мы потеряем жизнь.

– А сколько у нас жизней?

– Ты компьютерный герой, поэтому у тебя всего одна. Я не знаю, сколько Элейн дала мне.

– Если ты уже играл в игру, то должен знать все ходы и выходы. В том числе как выбраться из этой комнаты.

– Верно. Но я обманул сам себя. Поставил всякие математические головоломки и случайные числа, чтобы компьютер каждый раз создавал новый уровень. Зато мы можем обратиться за помощью.

– Хорошая идея. Тем более что у нас осталось всего две минуты и десять секунд.

Джерри поднял руку и крикнул:

– Я, Морбиус, вызываю первую помощь!

В воздухе появилась деревянная доска и, слегка вращаясь, зависла над площадкой.

– Смысл в том, чтобы использовать вспомогательные средства. Ты можешь определить длину доски?

– Двенадцать с половиной метров. Но от края платформы до стены не меньше пятнадцати. Слишком далеко.

– Я вызываю вторую помощь! – крикнул Джерри.

Перед ними возникла новая доска и повисла рядом с первой.

– Длина та же самая, – пробормотал Гибб. – Обе короткие! А у нас нет инструментов, чтобы их соединить.

– В этом нет необходимости, – возразила женщина. – Задача очень проста. Ты можешь двигать досками?

– Да.

– Тогда положи одну из них так, чтобы она легла поперек окружности купола и протянулась от одной стены к другой, опираясь концами на карниз.

Джерри сосредоточился. Доска легко скользнула в воздухе и опустилась вдоль стены, образовав перемычку между выступами.

– А теперь поставь вторую планку между нами и серединой первой.

– Получилось! – завопил Джерри. – Получилось!

– Вперед. У нас всего минута с четвертью.

Женщина легко ступила на мостик и побежала на другую сторону. Джерри беспомощно смотрел ей вслед.

– Скорее, мистер Гибб! Время уходит!

– Не могу! Я боюсь высоты!

– Смотри прямо на меня. Представь, что ты идешь по дороге.

Джерри шагнул к пропасти. Его взгляд скользнул по стене колодца вниз… и площадка зашаталась у него под ногами. Сколько он успеет пролететь, прежде чем его ударит током? Выдержит ли сердце? Или он погибнет сразу? Гибб уже получал разряды во время игры, но тогда было совсем другое дело. Теперь он рискует своей жизнью! Джерри уперся взглядом в зеленые глаза своей спутницы и сделал первый шаг. Планка качнулась под его весом. Его охватила паника. А вдруг она сломается? Господи Иисусе! Как он попал в эту ловушку? Гибб шагнул дальше. Пока все идет нормально. Но кажется, на этом уровне была еще какая-то хитрость…

Вдруг он вспомнил.

– Берегись!

Одно из круглых окон в куполе выплюнуло огненный шар. Извергая дым и пламя, тот понесся по широкой орбите вдоль стены, постепенно сжимая круг и смещаясь все ближе к центру. За ним выскочил другой… потом еще, еще…

– Пригнись!

Болиды мчались на уровне груди. Джерри увидел, как женщина присела перед первым шаром, увернулась от второго и нагнулась перед третьим.

– Мистер Гибб! Осторожно!

Когда последний шар пролетел у нее над головой, первый уже был рядом с Джерри. Оцепенев от ужаса, он увидел, как болиды один за другим просвистели у него под носом, едва не опалив ему лицо. На следующем витке они сметут его с мостика, если он не пригнется или не бросится вперед.

– Мистер Гибб, вниз!

Господи помилуй! Он боялся даже взглянуть себе под ноги. Джерри зажмурил глаза и с воплем побежал по пляшущей доске. Четыре шара пронеслись у него за спиной.

Через мгновение он уже был в ее объятиях.

– Отлично, мистер Гибб, – невозмутимо сказала женщина. – А теперь нам надо перебраться на карниз. Осталось двадцать секунд.

Джерри последовал за ней по второй доске и ступил на узкий выступ рядом с высокой дверью. Сверху раздался громоподобный голос:

– Поздравляю вас, мои доблестные воины! Вы выдержали первое испытание. Приготовьтесь сразиться с полчищами Гидры!

– Полчищами Гидры? – переспросила женщина. – Что это такое?

Джерри замялся.

– Сейчас увидишь, – пробормотал он. – Дело в том, что я делал игру… для взрослых.

– По какой схеме работают другие спасатели? – спросил Гилкренски.

Оранжевый свет от приборной доски бросал причудливые тени в кабине большого вертолета, упрямо мчавшегося навстречу штормовому ветру. По лобовому стеклу хлестал ливень, и два «дворника» работали в лихорадочном темпе, пытаясь смести с него пелену воды. Мощные моторы амфибии вибрировали так, что у сидевшего в кресле Гилкренски стучали зубы. Сквозь шум турбин он с трудом расслышал голос Мартина Говарда:

– Проверяют квадрат за квадратом, от берега до маяка «Дедала» на Бикини. Схема та же самая, что была у вас и мисс Маккарти.

– Какие средства они используют для поисков?

– Радары, радио, визуальный обзор. Все, что могут.

– Как насчет эмиссионного приемника «Дедала»? Кто-нибудь взял его на борт? Если у Джил сломалась рация, она может подавать сигналы через «Дедал».

– Сомневаюсь, что у наших ребят есть что-нибудь подобное, – покачал головой Говард. – Это вы большой специалист в высоких технологиях.

– Ладно, тогда я пойду в салон и подготовлю оборудование. Для начала просканируем маяк на острове, а потом двинемся обратно к берегу.

Гилкренски взял «Минерву-3000» и направился в просторную кабину вертолета. В последнее время он привык работать с образом Марии, и без нее компьютер казался ему мертвым и холодным. В его руках была та же самая машина, с теми же возможностями и ресурсами, но теперь она превратилась в простой кусок металла. Кому понадобилось украсть внешний интерфейс «Минервы», оставив бесценные данные на ее жестком диске? Это было бессмысленно. Тео прошел в дальний угол помещения, прикрепил ноутбук к настенной полке и подключил его к главной сенсорной матрице. Повернувшись к контейнерам и ящикам, он начал рыться в поисках передатчиков и ретрансляторов, которые могли понадобиться ему в Бимини-Кей.

В конце салона под брезентовым чехлом лежал длинный ящик с выведенной на боку надписью: «Навигационный ретранслятор „Феникс авиэйшн“, модель РА-22. Осторожно, ломкое!» Гилкренски достал из набора отвертку, поддел крышку ящика, сдвинул ее в сторону и остолбенел.

На него смотрели безумные глаза Юкико Фунакоси.

32

В пустоте

– У нас безбилетник, – спокойно сообщил Гилкренски через рацию. – Женщина.

Он смотрел на распростертое перед ним беспомощное тело, связанное по рукам и ногам широкой лентой. Тео заглянул в ее черные бездонные глаза…

Но в его памяти было лицо совсем другого человека – огромные, полные слез глаза Марии, которые он увидел за секунду до того, как Юкико взорвала ее машину.

– Вы ее знаете? – отозвался в наушниках Мартин Говард.

Его голос донесся словно с другой планеты.

– Да, она убила мою жену, – ответил Гилкренски.

Тео вернулся в переднюю часть салона, нашел на стене спасательный костюм и прощупал обе штанины. Под водонепроницаемой тканью в жестком пластиковом чехле хранился короткий нож. Края клинка были заточены, как бритва. На плоском лезвии блеснул отсвет от горевших в салоне красных ламп.

– Тео! С вами все в порядке?

Гилкренски подошел к ящику с ножом. Японка увидела оружие, но выражение ее глаз не изменилось – она смотрела на него без страха, молча принимая то, что должно произойти.

– Тео, почему не отвечаете?

Наклонившись над ящиком, Гилкренски оттянул край черного костюма над лодыжкой женщины, распорол его снизу доверху и отбросил в сторону. Потом провел рукой по волосам Юкико и снял несколько метательных звезд, прикрепленных клейкой лентой к тыльной стороне ее шеи. Покончив с этим, Тео прошел к правому борту и приоткрыл боковой люк. В грузовой отсек ворвались холодный воздух и оглушительный рев турбин, в салоне заработала сигнализация. Гилкренски вышвырнул в темноту скомканный костюм и звезды и захлопнул люк. Сигнализация смолкла.

В глазах Юкико теперь пылала ярость. Она в бешенстве смотрела на него поверх заклеенного рта.

– Тео, что там происходит?

– Я не подойду к ней, пока не удостоверюсь, что у нее нет оружия, – отозвался Гилкренски. – В одежде этой дамочки хранится целый арсенал – метательные звезды, ножи, дротики и черт знает что еще.

– О ком вы говорите?

– О Юкико Фунакоси. Профессиональной убийце, мастере боевых искусств и бывшей сотруднице японской корпорации «Маваси-Сайто». Три часа назад она пыталась отрубить мне голову самурайским мечом.

– Когда сработал сигнал тревоги, я подумал, что вы хотите выбросить ее из вертолета.

– Да, у меня была такая мысль.

Гилкренски оглядел салон, взял лежавшее на полке одеяло и накрыл им Юкико. Затем наклонился и разрезал ножом ленту, закрывавшую ей рот.

– Вот так. А теперь скажи, какого черта ты тут делаешь?

Японка молча смотрела на него. Ее губы зашевелились, словно собираясь что-то сказать, – и он едва успел откинуть голову, чтобы увернуться от ее плевка.

Гилкренски крепче сжал нож.

– Послушай меня, сволочь! Я знаю, что ты меня ненавидишь. Но, поверь, твои чувства ничто по сравнению с тем, что я испытываю к тебе. Дай мне только повод, и я тебя убью. Тебе все ясно?

Юкико взглянула на лезвие ножа. Она слегка кивнула.

– Мы в вертолете и летим через Атлантику, – продолжал Гилкренски. – До берега шестьдесят миль, и погода становится все хуже. Если ты знаешь, кто тебя сюда засунул и зачем, говори сейчас.

Женщина закрыла глаза и застыла в неподвижности.

– Ладно, – сказал Гилкренски.

Он проверил, надежно ли связаны ее руки и лодыжки, снова залепил ей рот и вернулся в кабину вертолета.

– Мы подлетаем к Бимини-Кей, – крикнул Мартин Говард сквозь шум моторов. – Уже показалась мачта.

Гилкренски вгляделся в темноту. Дождь немного поутих, и он увидел черную подкову островка посреди бушевавшего ночного моря. В самом центре атолла над пальмовой рощицей, где еще сегодня утром он беседовал с Джил, равномерно пульсировал красный глаз радиомаяка. Гидросамолета нигде не было.

– Давайте включим прожектор и пролетим над островом, – предложил Тео. – Может быть, спасатели что-то не заметили.

«Си-лайэн» скользнул вниз и выпустил столб ослепительного света. Гилкренски пристегнул ремень безопасности, открыл раздвижную дверь кабины и выглянул наружу. На земле все было точно так же, как сегодня утром.

– Что слышно по радио?

– Пока ничего. Никто не видел никаких следов самолета и не получал сообщений от мисс Маккарти.

Куда же она делась?

– Ладно, поднимитесь до пятисот футов, и я попробую послать пару импульсов на частоте «Дедала». Если Джил включила сенсоры, она может принять сигнал и ответить нам через транслятор.

Гилкренски закрыл дверь и вернулся в дальнюю часть салона, где в одном из ящиков лежала Юкико Фунакоси. Рядом громоздилось несколько контейнеров с оборудованием, которое «Феникс авиэйшн» загрузил в отсек перед отлетом. Тео нашел радиопередатчик «Дедала», уже полностью собранный и готовый к работе. Основной блок сгенерирует импульс ультразвука и лазерного света, и они, как волна, разойдутся от вертолета во все стороны. Если у Джил проблемы с рацией, возможно, это единственный сигнал, который она сможет получить.

Тео поставил на полку главный выключатель и увидел, как на панели загорелась лампочка «готово».

– Высота пять сотен футов! – крикнул Говард.

– Понял, – отозвался Гилкренски и включил питание.

На всех приборах мигнули огоньки. Под брюхом вертолета послышалось едва слышное гудение, которое заглушали вой турбин и сильная вибрация двигателей, передававшаяся через пол ногам.

– Какие новости?

– Никаких, – ответил Говард. – Ну что, кто-нибудь отвечает?

Гилкренски глянул на панель. Монитор центрального блока показывал только их собственный импульс, разбегавшийся широким кругом от «Си-лайэна».

– Нет. Попробую поднять уровень мощности до красной линии.

Тео повернул регулятор до отказа вправо, нажал кнопку генератора импульсов – и очутился в темноте. Моторы на секунду смолкли и опять завыли, разгоняя почти остановившиеся винты. Свет в лампочках потускнел, задрожал и медленно набрал прежнюю яркость. Гилкренски бросило на пол. Он похолодел, когда машина резко ухнула вниз, потом выправилась и снова поднялась в небо. В кабине вертолета надрывалась сигнализация.

– Тео! Скорей сюда!

Гилкренски пробрался сквозь рассыпанное оборудование и коробки с электроникой и вернулся в кресло. Мартин Говард сидел, крепко вцепившись в штурвал. Даже в оранжевом свете, падавшем от приборной панели, его лицо было бледным, как у мертвеца.

– Матерь Божья, что вы сделали? Я летаю уже десять лет, но ни разу не видел ничего похожего. Только что все было тихо и спокойно, и вдруг – точно молнией шарахнуло… а потом опять все в норме. Только приборы не работают.

– Что?

– Взгляните сами. Компасы не действуют, пеленгатор отключился, а часы… честно говоря, я не знаю, что с ними случилось. В жизни такого не встречал!

Гилкренски уставился на хронометр в центре панели. Он показывал 21.32.

– Ну и что?

– Подождите немного.

Цифры на дисплее не менялись. Тео постучал по ним пальцем. Никакой реакции. Он взглянул на свои часы. Они тоже не работали.

– Снаружи было что-то необычное?

Говард кивнул:

– Да. Я спокойно вел машину, как вдруг откуда ни возьмись появился этот… странный огонь. Он больше смахивал на живое существо и все время вился вокруг нас. И вдруг исчез. Просто чертовщина! Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное?

Гилкренски снова посмотрел на наручные часы и перевел взгляд на дисплей хронометра.

– Видел, – медленно ответил он. – Я думаю, что у нас серьезные проблемы.

33

Полчища гидры

Джерри стоял в длинном каменном проходе, освещенном дюжиной чадящих ламп, из которых с треском вылетали искры. Он вдыхал запах дыма, уносившегося под темный потолок, и чувствовал, как осклизлые стены вокруг него буквально сочатся гниением и кровью. Не знай он наверняка, что это имитация, игровая среда вполне могла бы сойти за реальность.

Впрочем, что было реальнее той опасности, которая подстерегала его со всех сторон?

– Наша цель – добраться до другого конца лабиринта, – сказал Джерри. – Компьютер каждый раз меняет его схему, поэтому я не знаю, куда идти.

– А это что? – спросила женщина.

Она кивнула на темную нишу в конце коридора, где на мраморном пьедестале, словно музейный экспонат, покоился ярко-голубой кристалл.

– Их надо собирать, – объяснил Гибб. – Это «кристаллы ЗОРИНА», на них можно купить всякие полезные вещи. За один камень дают оружие или доспехи, за четыре – переход на новый уровень, за шесть – дополнительную жизнь или пять минут отдыха. Но они хорошо охраняются.

– Охраняются? Кем?

– Скоро узнаешь. Следуй за мной и держись начеку. Когда они появятся, ты их услышишь.

Джерри осторожно двинулся по коридору, вглядываясь в каждую подозрительную тень. Время от времени он оборачивался на женщину и смотрел в темноту, сгущавшуюся у них за спиной. Любая ошибка может стоить ему жизни. Он играет против ЗОРИНА, главного компьютера «Гиббтек». Джерри сам программировал его рабочую среду. Он вложил в эту игру свою душу и сердце. Машина знает все его пристрастия и вкусы, все слабости и недостатки…

Гибб услышал слабый шум из коридора, который они только что прошли.

Топот босых ног.

К ним приближались полчища Гидры.

Внезапно в лабиринте стало очень холодно. Черные тени зашевелились и ожили на стенах. Если он не успеет взять оружие, его разорвут на мелкие кусочки!

– Бегом к кристаллу! Это наш шанс.

Они бросились к голубому камню. Джерри успел первым, схватил сокровище и почувствовал прилив энергии. В него вошла сила. Теперь надо собраться с мыслями и действовать…

– Один есть, – пробормотал он. – Мы должны…

Сзади раздались душераздирающие вопли. Гибб оглянулся. Из темного прохода на них неслась орава нагих женщин с ярко-серебристыми телами и горящими углями алых глаз. На голове у каждой вместо волос извивались клубки змей, а в руках сверкали длинные копья и мечи.

– Проклятие! – выругался Джерри и развернулся лицом к врагу.

– Я Морбиус! – закричал он. – Силой этого кристалла я вызываю меч!

В его руке блеснул плоский увесистый палаш, внезапно появившийся из воздуха. Заслонив собой зеленоглазую женщину, Гибб отразил первый наскок набросившейся на них воительницы и левым кулаком нанес ей сокрушительный удар в лицо. Амазонка от неожиданности взвизгнула, зашаталась и вскинула руки к голове. Джерри проткнул ее насквозь. Меч с металлическим лязгом грохнулся на пол, и служительница Гидры испустила дикий крик.

– Хватай ее меч и дерись! – завопил Джерри.

– Я не могу причинять вред людям.

– Это не люди! Я их сам сотворил!

– Но они выглядят совсем реальными.

– Говорю тебе, это только видимость. Вроде тех виртуальных актеров, которых я делал для кино. Смотри!

Тело убитой амазонки стало быстро таять и исчезло на полу.

– Вот видишь, они не…

Но женщина уже схватила меч и, выбросив вверх ногу, ударила в живот бросившуюся к ним воительницу, которая судорожно выдохнула и согнулась пополам. Она занесла меч и…

– Нет! – крикнул Джерри.

Но было уже поздно. Клинок со свистом рассек воздух, и голова амазонки скатилась вниз. Ее тело рухнуло на землю, судорожно дернулось и затихло. Через миг над обрубком шеи выросла новая голова и издала громкое шипение. Из лужи серебристой крови вокруг упавшей головы поднялось другое тело, взмахнуло мечом и кинулось на них.

– Целься в грудь! – заорал Гибб. – Чтобы их убить, нужно попасть в сердце!

Он пригнулся, увернувшись от острого клинка, и сделал быстрый выпад. Амазонка скорчилась и со звоном уронила меч. Сзади слышались пронзительные крики – это его напарница без устали рубила вражескую армию.

Несколько минут они стояли в кольце из серебристых тел, ряд за рядом валившихся на землю и исчезавших из игры.

– Ух ты! – восхитился Джерри. – Где ты научилась так драться?

– Один человек, владеющий боевым искусством кендо, угрожал моему главному пользователю, доктору Гилкренски, – хладнокровно объяснила женщина. – Я решила изучить эту борьбу по Интернету.

Джерри быстро подсчитал тела.

– Скольких ты прикончила? За каждого убитого можно получить столько же энергии, сколько за кристалл.

Модель нахмурилась.

– Почему здесь одни женщины? – спросила она.

– Я… не знаю. Просто мне так захотелось. Покупателям нравится. Это вносит в игру дополнительную… остроту.

– Почему?

– Слушай, давай потом поговорим, ладно? Нам пора сматываться. Время идет, а мы не можем проиграть. У нас уже достаточно очков, чтобы перейти на новый уровень. Теперь попробуем набрать дополнительное время.

Женщина посмотрела на пол. Полчища Гидры бесследно растворились в воздухе. Она покачала головой и двинулась за Гиббом.

Новый коридор был таким же длинным и прямым, и в нем лежало четыре ярких кристалла. Джерри осторожно шел вперед, собирая камни и чувствуя, как с каждым разом в нем увеличивается сила. Но слова женщины о голых амазонках Гидры саднили ему душу, и он снова чувствовал себя маленьким и жалким, как мальчишка.

Ладно, наплевать! Он все-таки Морбиус. Ему надо собраться с силами и победить – или умереть.

Коридор закончился Т-образным перекрестком с двумя длинными проходами, уходившими куда-то в темноту. Джерри подкрался к развилке с поднятым мечом и прислушался, оглядываясь по сторонам.

– Налево, – сказал он. – Я чувствую, это верный путь.

– Ничего подобного, – возразила женщина. – Мы пойдем направо.

– Я лучше знаю игру!

– Вот именно, – заметила модель, холодно изучая его зелеными глазами. – Как раз поэтому мы должны идти в другую сторону.

– Не понял.

– Подумай сам. Ты программировал эту игру. Все ее сценарии и персонажи созданы тобой. Компьютер использует это против тебя. Значит, ты не должен быть самим собой. Стань кем-то другим.

– Чепуха! Говорю тебе, это моя игра. Мы идем налево.

– Лучше сделаем наоборот, – настаивала женщина. – ЗОРИН – целая сеть суперкомпьютеров, каждый из которых по своим аналитическим способностям превосходит человеческий мозг.

– И что из этого?

– На твоем месте я бы попыталась использовать единственную вещь, которую он не может учесть, – воображение.

– Но ты не на моем месте, – огрызнулся Джерри.

Ему осточертела эта машина. Она во все вмешивается, задает глупые вопросы, пытается его унизить. Его, Морбиуса, великого мага! Пора показать ей, кто тут главный.

– Я сказал, мы пойдем налево. Следуй за мной!

Они свернули в левый коридор.

По пути попадались все новые кристаллы, и Джерри жадно хватал их на ходу. Камни ему очень пригодятся. В конце концов, он человек, а не модель. Только его жизнь имеет значение. Какое ему дело до компьютерной программы? Гилкренски всегда сможет написать другую. Может, она будет хотя бы поменьше болтать!

Внезапно он увидел выход – просторный зал с арочным проемом и двенадцатью факелами, освещавшими его с каждой стороны.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил он. – Я же говорил! Это переход на следующий уровень, и у нас достаточно очков, чтобы открыть дверь.

– Не торопись, – предостерегла женщина. – Не забывай, что ЗОРИН думает так же, как и ты. Он знает твои мысли.

– Я буду осторожен.

Гибб подошел к проему и заглянул внутрь. Это было большое помещение с высоким куполом вроде того, который они видели на первом уровне. На другой стороне круглой комнаты он увидел деревянную дверь, обитую железными гвоздями.

Джерри улыбнулся. Ни дыр, ни щелей, ни темных закоулков – служителям Гидры негде спрятаться, чтобы устроить им засаду! На этот раз он все сделал правильно. Наверное, ему помогли очки, набранные в последней битве.

– Ну вот, теперь ты видишь? – воскликнул он с торжеством. – Кто был прав?

Гибб уверенно ступил на мощеный пол и зашагал вперед. Женщина последовала за ним.

– Жалко тебя расстраивать, – сказала она, – но ты не хочешь посмотреть наверх?

Джерри застыл и вскинул голову к плавно закруглявшемуся потолку.

– О Боже!

Под высоким куполом на кронштейнах факелов, балках, перекладинах и фигурах каменных горгулий целыми гроздьями висели амазонки. Их было не меньше двадцати. Глаза серебристых тварей пылали адским пламенем, на головах клубились и шипели змеи. Клинки длинных мечей холодно поблескивали на свету.

Неожиданно все монстры попадали вниз, точно хищные кошки, и мгновенно образовали круг. Какое-то время они не атаковали, только молча стояли, выискивая слабые места и глядя на них с презрением и торжеством. Потом вся банда разом хлынула на Джерри, размахивая длинными мечами, крича и плюясь слюной. Их была целая армия! Гибб никогда не ставил на этом уровне так много монстров, но теперь не он отвечал за игру. Всем управлял ЗОРИН!

Его спутница была права – он проиграл!

Джерри вонзил сталь в грудь первой воительницы – та согнулась пополам и рухнула на пол – и почувствовал, как его рука наполнилась энергией.

Еще очко.

Он отбил наскок следующей твари, ударил ее в лицо и снова взмахнул мечом. Амазонка захрипела и свалилась замертво. Гибб развернулся, схватил чью-то серебристую руку, отмахнулся от монстра головой и отшвырнул его в толпу врагов. Мельком он заметил женщину в незабудковом платье, которая сражалась у другой стены и косила чудищ взмахами своего клинка.

На него одновременно бросились две воительницы, но его палаш описал широкий полукруг и рассек их пополам. Куски тел шлепнулись к его ногам, корчась и извиваясь на полу.

А это весело! С каждой новой смертью Джерри становился все сильнее. Он уже почти добрался до огромной двери. Осталось только прикоснуться к ней рукой, и сила набранных очков перебросит их на новый уровень. Серебристая тварь занесла над ним оружие, но он резким выпадом пронзил ей сердце и всосал вылетевшую из нее энергию. Еще одна атака, новый выпад и агония врага…

Его напарница уже бежала к двери.

Похоже, у них все получится.

Он бог, он король! Он Мор…

Голова Гибба словно взорвалась от страшного удара. Он вскрикнул и забился в мучительных конвульсиях. Еще миг – и ЗОРИН забрал его жизнь, пустив в наушники мощный разряд тока.

Джерри в корчах свалился к ногам одной из амазонок, которая со смехом смотрела на него, подняв свой меч. Она была ранена, а не убита. Кровь из ее тела, как ртуть, пульсировала и переливалась на полу, выращивая новую плоть.

Переживет ли он еще одну смерть? Следующий электрошок наверняка разорвет ему сердце… Господи помилуй!

Воительница вскинула оружие, чтобы нанести решающий удар. Алые глаза монстра сверкнули пламенем, и… из груди чудовища выскочил стальной клинок!

Амазонка взвизгнула и рухнула на землю. Ее меч зазвенел о камни.

– Мистер Гибб! Быстрее!

Женщина в незабудковом платье отбросила оружие. Она обхватила Джерри обеими руками и помогла добраться до двери.

– Скорей, коснись ворот!

Джерри попытался поднять руку. Она была тяжелой, как свинец. Он с трудом сдвинул ее с места, положил ладонь на дерево, и створки распахнулись. Гибб шагнул за дверной порог, на новый уровень.

– Сюда!

Джерри обернулся, чтобы втащить за собой спутницу. Он уже схватил ее за руку, когда тело женщины насквозь пронзил огромный меч.

34

Позавчера

– Серьезные проблемы? – переспросил Говард. – Что произошло?

Гигантский вертолет летел сквозь шторм, содрогаясь от порывов ветра. Гилкренски не сводил глаз с хронометра.

21.32.

Цифры не менялись!

– Если я отвечу, вы примете меня за сумасшедшего. Мы сможем вернуться к острову?

– Я попробую, но придется полагаться только на расчеты. Системы спутникового ориентирования и дальней навигации не действуют.

– Почему?

Говард постучал по приборной доске. На навигационных панелях, как всегда, горели зеленые огоньки.

– Понятия не имею. Все приборы работают нормально. Впечатление такое, что сломались сами спутники. Сигнал до нас не доходит.

– Попробуйте рацию.

Говард включил связь и покрутил настройку.

– На обычных каналах тишина. Аварийный тоже молчит.

– Просканируйте эфир.

Цифровой тюнер начал автоматически проверять частоты, периодически задерживаясь на помехах и продвигаясь дальше.

– Пусто. Только треск и шум со стороны Кубы, – сказал Говард. – Но это старая волна, ею уже давно не пользуются.

– Может, кто-то решил снова пустить ее в дело?

– Трудно сказать. Я… Эй, а это что такое?

В приемнике прорезались два голоса, спорившие друг с другом по-английски.

– Если бы мы взяли курс на запад, то были бы уже на базе!

– Лиса Четыре-ноль, это Лиса Два-восемь. Повторяю, как только у одного из наших опустеют баки…

– Похоже, у кого-то проблемы, – нахмурился Гилкренски. – Что это за частота?

– Военный канал, 104 килогерца. На нем никто уже не работает.

– Где они?

– Не знаю. Для триангуляции нужна еще одна точка.

– Вот опять, слышите?

– …все идем вниз. Ты знаешь правила, Четыре-ноль. Мы одна команда.

– Сигнал уходит!

– Не волнуйтесь, тюнер его удержит.

– Лиса Четыре-ноль! Вы меня слышите?

– Лиса Два-восемь, это Лиса Четыре-ноль. У нас осталось горючее, и мы продолжаем полет.

– Лиса Четыре-ноль. Следуйте за остальными. Это приказ, черт возьми! Вы меня слышите? Мы должны закончить полет вместе – или…

Голос заглушили шорох и шипение помех.

– Связь оборвалась, – пробормотал Говард. – Наверное, они сели на воду.

– Мы можем им помочь?

– Нет, пока не установим, где они. Последний сигнал шел с юго-запада. Но без третьего ориентира нельзя определить, как далеко находится источник. Это может быть одна миля, а может – и все сто.

– Разве ваш вертолет не рассчитан на большие расстояния?

– Да, но не забывайте, что мы разыскиваем мисс Маккарти. К тому же здесь полно других спасательных машин. Уверен, что в отличие от нас они не только услышали сигнал, но и определили его местонахождение. Я считаю, что нам надо разворачиваться и лететь обратно к острову. По крайней мере, так мы выясним, где находимся.

– Вы правы, – кивнул Гилкренски. – Мы сориентируемся по маяку «Дедала».

«Си-лайэн» развернулся против ветра, и Тео с Говардом стали всматриваться в темноту.

– Я его не вижу, – сказал Мартин Говард пять минут спустя. – Он уже должен показаться. Наверное, в него ударила та же молния, что и в нас.

– Если это была молния, – пробормотал Гилкренски.

– А что же еще?

– Пока я не уверен… Глядите, что это?

С левой стороны в небо взлетела сигнальная ракета. Чуть позже они услышали хлопок выстрела, заглушенный грохотом винта и воем ветра.

– Сигнал! – крикнул Говард.

– Вижу. Включите прожектор.

Говард потянулся к панели управления, и море вспыхнуло в белом ослепительном луче. Гилкренски почувствовал, как машина накренилась и взяла курс к гаснущей ракете. Через минуту в воздухе загорелся новый красный шар, на этот раз гораздо ближе.

– Это остров! – воскликнул Говард. – Смотрите!

Они быстро приближались к берегу. Столб электрического света скользнул по полосе прибоя, редким кустикам, пальмовой роще и…

– А где же маяк? – удивился Говард. – Где сарайчик с оборудованием? Они исчезли!

– Но взлетная полоса на месте и… смотрите… да! Это самолет Джулии!

В мощном луче прожектора маленький гидросамолет выглядел словно детская игрушка, болтавшаяся на морских волнах. Рядом на песчаном пляже прыгала Джил Маккарти, изо всех сил размахивая руками.

– Не понимаю, что произошло? – спросил Говард. – Десять минут назад ее там не было!

Но Гилкренски его не слушал.

– Слава Богу! – воскликнул он. – Мы ее нашли. Посадите машину в конце полосы и…

Громкий голос в наушниках заставил обоих подскочить на месте.

– Какого черта! – выругался Гилкренски. – Что он сказал?

– Не знаю, но я чуть не оглох!

Голос раздался снова:

– Это Лиса Четыре-ноль. Кто-нибудь, ответьте! Перед нами какой-то странный объект. Он просто висит в воздухе и… и чертовски ярко светит! Прием!

Гилкренски покрутил настройку и включил связь.

– Лиса Четыре-ноль. Это частный вертолет Папа Отель Оскар Один-ноль. Назовите себя.

Голос удивленно переспросил:

– Верто… что? Повторите еще раз!

– Лиса Четыре-ноль. Это вертолет Папа Отель Оскар Один-ноль. Свет, который вы видите, – наш прожектор. Мы проводим спасательную операцию на Бимини-Кей. Назовите себя!

После паузы до них донесся взволнованный ответ:

– Говорит младший лейтенант ВМС Роберт Айзнер! Мой экипаж и еще четыре самолета выполняют тренировочный полет. У других машин кончилось горючее, они сели на воду. У меня осталось всего несколько галлонов. Ситуация критическая. Я должен срочно приземлиться. У вас есть взлетно-посадочная полоса? Прием.

– Лиса Четыре-ноль. Да, вы можете сесть на острове. Ваш компас работает? Прием.

– Папа Отель Оскар. С компасом были проблемы, но сейчас все в порядке. Какой у вас план? Прием.

– Вы видите наши огни? Прием.

– Еще бы! Прием.

– Я завис над южным концом полосы. Заходите на посадку с севера. Вы меня поняли? Прием.

– Зависли? Как вы можете зависнуть? Хорошо, я буду садиться. Баки почти опустели. Пожелайте мне удачи. Прием.

– Удачи вам, Лиса Четыре-ноль.

Вертолет скользнул к земле и, развернувшись к северу, направил прожектор на взлетную полосу. Гилкренски увидел бежавшую по пляжу Джил. Потом он поднял голову и вгляделся в темноту, откуда должен был появиться неизвестный летчик.

Не прошло и минуты, как между небом и водой вспыхнули красные, белые и зеленые точки навигационных огней. Самолет мчался прямо на них. Тео посочувствовал пилоту – машину придется сажать ночью, в незнакомом месте, да еще при сильном ветре. Легко промахнуться. Через минуту на фюзеляже загорелись посадочные фары, и летчик включил носовой фонарь, высматривая перед собой посадочную полосу. Похоже, он вот-вот врежется в землю! Или ему так только кажется? В темноте трудно было разобрать. Вдруг огоньки слегка подпрыгнули, самолет плавно приземлился на бетон и быстро покатился им навстречу.

Гилкренски увидел вращающийся диск огромного пропеллера, лобовое стекло и купол орудийной башни. Доехав до конца освещенной зоны, машина развернулась правым боком и остановилась. Из кабины на них смотрело три бледных лица.

– Идем на посадку, – сказал Тео. – Мне надо поговорить с этими ребятами и Джил.

Джил Маккарти уже стояла рядом с вертолетом.

– Не знаю, чего мне больше хочется – поколотить тебя или броситься тебе на шею! – воскликнула она.

– Решай сама, – отозвался Тео. – А я просто рад видеть тебя живой и невредимой. Что случилось?

– Перед самым штормом я закончила ремонтировать «Дедал» и напоследок решила протестировать его из самолета. Взяла дистанционный пульт, нажала кнопку посылки импульса и – бам! Радиомаяк исчез, а все мои приборы отключились. В чем дело, Тео? Что это значит?

– Сначала мне надо побеседовать с нашими гостями. – Гилкренски оглянулся. – Кажется, у них серьезные проблемы.

На краю взлетной полосы стоял военный самолет-торпедоносец, которых никто не делал уже лет пятьдесят. На вид он был в прекрасном состоянии, словно его только что выкатили с авиационного завода. Как только мотор затих, пилот – светловолосый паренек с короткой стрижкой – сдвинул верхнюю часть кабины, встал с места, расстегнул свой шлем и уставился на вертолет с таким видом, словно в жизни не видел ничего подобного. Потом он живо выбрался на крыло, съехал вниз и спрыгнул на землю, тряхнув болтавшимся сзади парашютом.

Через минуту летчик оказался рядом с Гилкренски.

– Что это за штуковина? – воскликнул он, кивнув на «Си-лайэн». – Она и вправду может висеть в воздухе?

Пареньку было не больше восемнадцати. Он смотрел на вертолет разинув рот, точно ребенок в цирке.

– Да, вертолеты это умеют, – сказал Гилкренски.

Юноша повернулся к Тео.

– Вы американец? – спросил он.

– Я англичанин, – ответил Гилкренски. – Но мисс Маккарти и наш пилот мистер Говард – американцы.

– Тогда вы должны нам помочь, – сказал летчик. – Все остальные самолеты из нашего отряда сели на воду. Если ваша машина действительно может делать то, что вы говорите, мы отправимся обратно и найдем их.

– Мы слышали ваши переговоры, – кивнул Гилкренски. – Кто вы?

– Я уже говорил – младший лейтенант Роберт Айзнер, ВМС США. Отрядом командует первый лейтенант Чарльз Тэйлор из резерва военно-морских сил.

Тео смотрел на него так, словно увидел привидение.

– А номер рейса?

– Девятнадцатый, из Форт-Лодердейла. Мы отрабатывали учебную бомбардировку на Чикен-Шоулз и упражнения по навигации.

– О Боже, – прошептал Гилкренски. – Значит, это правда… все правда! Скажите, лейтенант, какое сегодня число?

Летчик посмотрел на него с недоумением:

– Число, сэр? Пятое декабря. А что?

– Ничего подобного, – вмешалась Джил. – Сегодня двадцать первое декабря.

– А год? – продолжал Гилкренски.

– Вы шутите, сэр?

– Отвечайте, лейтенант.

Юноша взглянул на Джил, потом опять на Тео. Он оглянулся на стоявший за спиной огромный вертолет и сглотнул слюну.

– Тысяча девятьсот сорок пятый, – пробормотал Айзнер.

35

Вне времени

– Сорок пятый? – прошептала Джил. – Бедняга спятил!

Гилкренски взглянул на военный самолет. В фюзеляже открылся люк, оттуда вылезли двое мужчин крепкого телосложения. Они окликнули Айзнера, и тот махнул им рукой.

Тео отвел Джил в сторону.

– Главное, не волнуйся и веди себя спокойно, – сказал он. – Происходят невероятные вещи, но мы в любом случае должны убедить этих людей, что с ними все в порядке и сейчас действительно сорок пятый год, а мы – всего лишь команда испытателей, заблудившаяся во время шторма. Надо им подыграть и постараться как можно скорей вернуть их туда, откуда они пришли.

– Почему? – нахмурилась Джил.

Она слушала настороженно, готовая принять в штыки любое его слово.

– Помнишь, как мы разговаривали сегодня днем на острове, и я сказал тебе, что могу повернуть время вспять? Так вот, это уже произошло. Если мы не будем очень осторожны, сегодняшние события могут перевернуть весь ход истории.

– Ты шутишь?

– Не важно, веришь ты мне или нет, Джил, но сделай, как я прошу. Ради Бога. Они уже идут.

Двое мужчин из «Эвенджера» подошли к ним. Они были выше ростом и шире в плечах, чем Айзнер. Оба с изумлением уставились на вертолет.

– Боже милостивый! – пробормотал один. – Ну и громадина!

Он держал в руках сигнальный пистолет, направив его дулом в землю.

– Что это за штука, сэр? – спросил второй. – Какая-то разновидность автожира?

– Верно, – ответил Гилкренски. – Мы построили ее в Англии и пригнали сюда для испытаний.

– Военная техника?

– Нет. Для гражданских нужд.

– Это сержант Манкуццо и капрал Дэвис, – представил Айзнер. – Я не расслышал, как вас зовут, сэр?

– Гилкренски. Тео Гилкренски. А это Джил Маккарти.

Айзнер кивнул.

– Мистер Гилкренски, – сказал он, – пусть это гражданская машина, но у нас критическая ситуация. Одиннадцать человек из нашего отряда терпят бедствие в нескольких милях отсюда, и мне нужен ваш вер… ваш летательный аппарат, чтобы вытащить их из воды.

Гилкренски заметил, что Манкуццо внимательно посмотрел на «Си-лайэн» и потом бросил взгляд на океан. Ветер громко завывал в лопастях винта. «Эвенджер» стоял рядом, покачиваясь на своих больших шасси.

– Забудь об этом, Бобби, – крикнул Манкуццо. – Они уже мертвы.

– Я здесь командую, сержант! – отрезал Айзнер.

Манкуццо поднял ракетницу и угрожающе наставил ее на молодого человека.

– Хватит называть меня «сержантом», Бобби! Не забывай, что мы попали в эту передрягу из-за чертовых офицеров вроде тебя и лейтенанта Тэйлора. Я предлагаю немедленно сесть на автожир и отправиться домой.

– Сначала надо выяснить, где мы находимся, – вмешался Гилкренски, шагнув между ними. – Я проверю, сколько у нас осталось горючего. Возможно, его хватит, чтобы прочесать местность вокруг острова. Будет лучше, если кто-нибудь останется здесь и будет пускать ракеты, чтобы мы не тратили топливо на поиски суши.

– Хорошая идея, – сказал Айзнер и покосился на Манкуццо.

– Ладно, – пробурчал тот с неохотой. – Но потом мы сразу отправимся домой, ясно?

– Разумеется, – ответил Айзнер. – А теперь пойдем и заберем из самолета сигнальные ракеты.

Вернувшись в вертолет, Гилкренски поставил «Минерву» на полку, откинул крышку и перезагрузил систему. Джил и Говард следили за его действиями. Тео никак не мог привыкнуть, что на экране нет лица Марии.

– "Минерва", файлы по лей-линиям по-прежнему на месте?

– Что такое лей-линии? – спросил Говард за его плечом.

– Это долго объяснять, – ответил Гилкренски. – Вам придется мне довериться. Ситуация очень необычная.

Образ на экране сообщил:

– Да, доктор Гилкренски. Все исследовательские материалы, собранные с помощью ТИГ/Мария, находятся на диске. Вывести их на монитор?

– Нет. Просто проанализируй то, что произошло. Я хочу знать, в каком времени мы находимся и как нам вернуться в свою временную зону.

Лицо на компьютере улыбнулось:

– Слушаюсь, доктор. Как показали ваши опыты в Каире, высокая концентрация лей-линий может создавать так называемые мосты Эйнштейна – Розена – дыры в квантовой материи Вселенной, искривляющие ткань пространства-времени. Я считаю, что, воздействовав на местное энергетическое поле мощными радиоимпульсами и сигналами «Дедала», вы образовали мост Эйнштейна – Розена и спровоцировали темпоральный сдвиг, отбросивший вас в прошлое.

– Господи Иисусе! – выдохнула Джил. – Значит, Айзнер прав? И сейчас сорок пятый год?

– Не может быть! – воскликнул Говард.

– Тогда как вы объясните, что на острове находится самолет пятидесятилетней давности, а спутниковая навигация не работает? И что хронометр в вашем вертолете застыл на месте? Почему мы ни с кем не можем связаться по радио? Мы сдвинули время, черт возьми! Вопрос только в том, как нам вернуться обратно.

– У меня есть одна идея, доктор, – откликнулась «Минерва». – Мы сможем снова открыть мост Эйнштейна – Розена, если воспользуемся данными, полученными во время каирского эксперимента.

– Но как воссоздать условия египетского опыта? – спросил Гилкренски. – Феномен в Каире был связан с Великой пирамидой. В Бермудском треугольнике нет таких сооружений.

– На этот счет у меня есть еще одна гипотеза, – продолжал компьютер. – Возможно, эффект, который вы наблюдали в Египте, был связан не с самой пирамидой, очень сильно пострадавшей от эрозии, а с лазерной голограммой ее исходной формы, созданной и помещенной на мой жесткий диск. Интерфейс ТИГ/Мария тоже пользовался голографической системой, чтобы проецировать свой образ во внешнюю среду. Если хотите, я могу создать трехмерную модель пирамиды прямо на острове.

– Не знаю, хватит ли у нас мощности… – начал Гилкренски, но Джил тронула его за плечо.

К вертолету бежал Айзнер, заслонившись ладонью от дождя.

Гилкренски быстро захлопнул крышку «Минервы» и повернулся к летчику.

– Мистер Гилкренски, надо срочно начинать поиски. Вы проверили уровень топлива?

– Горючего хватит минут на тридцать, – ответил Говард. – Потом мы сможем вернуться на остров и отправиться домой.

– Значит, вы согласны?

Говард взглянул на Гилкренски.

– Ваше слово, – сказал он.

Тео посмотрел на Айзнера и стоявший за ним «Эвенджер». Манкуццо выгружал из кабины сигнальные ракеты, Дэвис забрался на крыло самолета и проверял топливные баки.

– А что делать с этими?

– Они не хотят лететь, – ответил Айзнер. – И я не могу их заставить. Но я отправлюсь с вами.

– Ладно, – сказал Гилкренски. – Вы полетите вместе с Говардом и покажете ему место, где сели ваши самолеты. Джил, ты тоже составишь им компанию. А я пока останусь здесь и подготовлю голографический проектор. Мистер Айзнер, я могу доверять вашим людям?

– У них очень плохо с дисциплиной, мистер Гилкренски. Но это опытные солдаты, бывшие фронтовики. Оба воевали в Тихом океане. Для чего они вам нужны?

– Для охраны японского военнопленного.

Гибб схватил женщину за руку и втащил ее за дверь, отбиваясь мечом от шипевших и плевавшихся чудовищ. Тяжелая дверь с грохотом захлопнулась, и напарница навалилась на него всем телом, придавив Джерри к земле.

Несколько минут он лежал перед аркой третьего уровня, отдыхая и глядя в потолок. Потом перевалился на бок, не выпуская женщину из рук.

Ее тело быстро холодело. Дыхание почти замерло. Еще немного, и она угаснет, исчезнув из игры.

Джерри крепче прижал спутницу к себе, чувствуя, как из женщины уходит жизнь. Как лучше поступить? Спасти ее или оставить? Если он ее спасет, то потеряет львиную долю дополнительных очков, которые так дорого ему достались. А если позволит уйти, то останется совсем один, без посторонней помощи, в смертельной игре, где еще предстоит переход через ужасный лес…

– Я, Морбиус, даю тебе жизнь! – воскликнул он. – Силой набранных кристаллов Зорина и убитых мной врагов повелеваю тебе – восстань!

Женщина дернулась в его руках, словно от удара тока. Джерри почувствовал, что ее дыхание вернулось в норму, а тело обрело прежнее тепло.

Ее веки задрожали, и он увидел зеленые глаза Марии.

– Мистер Гибб? Что со мной? Меня убили?

– Да, но я тебя воскресил, – ответил он. – Пришлось отдать набранные очки.

– Спасибо! А ты? Что с тобой произошло?

– Я не справился с одной из амазонок, и она напала сзади. ЗОРИН шарахнул меня электрошоком через СКВИД. Я едва не умер.

Модель встревожилась:

– Ты должен лечь и отдохнуть. Постарайся расслабиться.

Джерри это понравилось. Он не помнил, когда хорошенькая девушка, пусть даже виртуальная, проявляла о нем такую заботу.

– Можешь звать меня Джерри, – предложил он.

– Спасибо, Джерри. А ты зови меня Марией, как доктор Гилкренски. Я включу твое имя в список пользователей.

Гибб лег и попытался успокоиться. Грудь болела так, словно ее раздавили прессом, а в левой руке ощущалось странное покалывание.

– Оставшихся очков хватит на пять минут отдыха, – сказал он. – Потом ЗОРИН возьмется за нас снова. Надо восстановить силы, прежде чем мы попадем в лес.

Мария села рядом на полу и улыбнулась.

– Я останусь с тобой, Джерри. Теперь ты в списке моих пользователей. Моя главная задача – защищать тебя.

Манкуццо зачарованно смотрел, как огромный пятилопастный винт пришел в движение и завертелся над странным аппаратом – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока не превратился в вибрирующий диск и не поднял огромную махину в воздух.

Ну и дела! Что за чертовщина тут творится, подумал он, глядя, как вертолет развернулся и вскоре превратился в темную точку над морем. Почему у них не было таких машин в бою? Сволочи офицеры снова их надули.

Манкуццо огляделся по сторонам. Он увидел темный «Эвенджер», взлетно-посадочную полосу, взъерошенные ветром заросли и черноту над морем. Меньше всего ему хотелось торчать на этом Богом забытом островке. Он напоминал ему Тараву. Та последняя ночная контратака японцев на атолле… такого в жизни не забудешь.

Да, в ту ночь все было точно так же, как сейчас. Ураганный ветер, ревущие волны, хруст песка под башмаками… На него снова нахлынул давний ужас, и он с трудом взял себя в руки.

Здесь что-то нечисто. Например, что делает посреди океана этот странный тип с польской фамилией? Откуда взялась его непонятная машина? И почему он никого не пускает внутрь? Что это за японская девчонка, которую он держит в плену? Кругом одни загадки.

Манкуццо взглянул на сарайчик, возле которого сидела завернутая в одеяло пленница. Поляк пристроился рядом на полянке и работал с какой-то необычной рацией. Она была похожа на узкую коробку и стояла с открытой крышкой на песке. С кем он держит связь? С русскими? С японцами? Нет, здесь явно нечисто!

– Забавные у вас приборы, мистер, – сказал Манкуццо. – Секретные разработки?

– Вроде того, – буркнул поляк.

Он протянул провода от выгруженного из машины ящика и подсоединил их к маленьким черным коробочкам, смахивавшим на те проекционные устройства, которые офицеры в Форт-Лодердейле использовали во время брифингов. Манкуццо снова покосился на японку.

Она ответила на его взгляд.

Он хотел отвести глаза, но ему казалось, что девушка старается привлечь его внимание. Может быть, хочет ему что-то сказать? Из-под одеяла вдруг появилась ее голая нога. Она что, с ним заигрывает? Или просто дразнит? Манкуццо заставил себя отвернуться.

– Как насчет этой малышки? – спросил он. – Вы взяли ее в плен?

– Нам пришлось ее связать. Она очень опасна.

– Эта шлюшка?

– Поверьте мне, с ней лучше не связываться.

– Она шпионка?

– Пожалуй, да. Сейчас она ранена и к тому же накачана лекарствами. Иначе эта женщина уже давно убила бы меня и каждого, кто встал бы на ее пути. Держитесь от нее подальше. На ее совести не меньше пяти убийств, а может быть, и больше.

– Господи Иисусе!

Манкуццо посмотрел на японку и снова с трудом отвел от нее взгляд. Надо отсюда убираться!

Он тряхнул головой и стал смотреть на лагуну, черневшую по другую сторону взлетной полосы. Ему показалось, что ветер начал стихать. На волнах у берега качался маленький желтый гидросамолет. Сколько в его баках топлива? «Эвенджер» почти пуст.

– Мистер, вы умеете водить самолеты? – спросил Манкуццо.

Поляк поднял голову.

– Да. А что?

Его голос звучал настороженно. Ронни Дэвис, сидевший рядом с Манкуццо у сарайчика, вмешался в их беседу:

– Гилкренски – это поляцкая фамилия?

– Вы хотели сказать – польская? Да, мои предки оттуда родом.

– На фронте у меня был один друг поляк. Япошки прострелили ему голову.

– Мне очень жаль.

– А другого моего приятеля косоглазые захватили в плен на Гуаме, – продолжал Ронни. – Они пытали его два дня, пока он не умер.

– Вижу, вы не любите японцев, – сказал поляк.

Манкуццо надоел этот разговор.

– Послушайте, мистер, мы три года чуть ли не голыми руками дрались с этими желтыми ублюдками. Просто чудо, что нас не убили. Верно, мы не любим япошек! Нас от них тошнит. Будь моя воля, я бы на месте пристрелил эту сучку!

– Эта женщина со мной. – Поляк посмотрел ему прямо в глаза. – Я ее сюда привез, я ее отсюда и увезу. У меня с ней свои счеты. Ясно?

Теперь он говорит с ними, как чертов офицер!

– Я скажу, что мне ясно, мистер, – ответил Манкуццо, нащупав в кармане ракетницу. – Мне ясно, что я вижу перед собой парня с непонятным акцентом и польской фамилией, который неизвестно зачем торчит здесь со своим сверхсекретным аппаратом и японской шлюшкой, а тем временем наши ребята почем зря тонут в океане. Мне все это кажется очень сомнительным. А ты что скажешь, Ронни?

– Чертовски сомнительным, – подтвердил Ронни.

Он смотрел на Юкико и на ее ногу, показавшуюся из-под одеяла.

– А если Бобби Айзнер и ваши друзья не вернутся? – продолжал Манкуццо, вглядевшись в темноту. – Что тогда? Мы должны взять инициативу в свои руки.

– То есть? – спросил поляк.

– Все очень просто – сядем на «летающую лодку» и удерем отсюда к чертовой матери.

– Но сначала развлечемся с японской цыпочкой. – Ронни протянул руку и погладил Юкико по ноге. – Почему бы не трахнуть одну из этих тварей?

– Я сказал, не трогайте ее!

– Верно, Ронни, – согласился Манкуццо. – Она того не стоит. Мистер поляк умеет водить самолет. Мы просто возьмем его с собой и полетим домой.

Поляк поднял голову.

– Я не тронусь с места, пока не настрою оборудование и не дождусь вертолета. После этого мы все отправимся на материк.

– Не забывайте, мистер поляк, что теперь это военная операция, – вмешался Ронни. – Помните, что сказал вам наш начальник? Так что сидите тихо.

Он сорвал с японки одеяло.

Тело Юкико смутно белело в темноте. Она лежала на земле абсолютно беспомощная, со скрученными за спиной руками и ногами, обмотанными клейкой лентой. Дэвис наклонился ниже, и в его руках блеснул нож.

– Назад! – заорал поляк и выхватил из кармана пистолет.

В следующий миг он вскочил с места и рванулся к девушке. Манкуццо сделал резкий выпад. Взмахнув ногой, он выбил у поляка оружие и изо всей силы ударил его в живот. Тот рухнул на колени. Манкуццо поднял с песка пистолет и вытер его полой летной куртки.

– Ты что, не понял? Я сказал – ты летишь с нами во Флориду, и летишь сейчас. Ясно?

– Лучше делай, что он говорит, – посоветовал Ронни. – Не стоит его сердить. Да и зачем тебе эта японская шлюшка?

Дэвис разрезал ленту на лодыжках Юкико, отбросил нож и раздвинул ей ноги.

– Ронни, оставь ее!

Манкуццо на секунду отвлекся, и поляк тут же накинулся на него, ударом плеча повалив на землю. Американец с треском полетел в кусты; пистолет выпал из его руки и, описав полукруг, исчез в темноте. Где-то сзади Ронни вскрикнул и отпрянул от японки, заехавшей ему ногой в живот. Послышались шум драки, возня и шлепанье подошв по мягкому песку. На Манкуццо снова набросился поляк. Он резко увернулся, откатившись в сторону, махнул назад локтем и увидел, как его противник скорчился от боли.

– Ронни, ты как?

– Эта тварь меня ударила, Поли! Прямо в пах. Кажется, я потерял нож.

– Ты видишь пистолет?

– Да, вот он!

– Давай его сюда.

Поляк встал на четвереньки, и его вырвало на песок.

– Поторопитесь, мистер, – сказал Манкуццо. – Мы улетаем на вашем аэроплане.

– А японка? – спросил Ронни.

– Черт с ней. Что голая шлюха может сделать против двух вооруженных парней?

– Ладно. – Дэвис приставил пистолет к виску поляка. – Двигай к самолету. Сейчас мы отправимся прямо…

Ронни дернул головой и замолчал на середине фразы. Во лбу у него торчала рукоятка его собственного ножа.

36

Тьма

Юкико увидела, как Дэвис зашатался и свалился на песок. Между мужчинами вновь вспыхнула короткая драка, и американец снова победил. Японка не удивилась – Манкуццо служил в армии и хорошо знал рукопашный бой. У Гилкренски не было шансов. И у нее тоже – по крайней мере до сих пор.

Действие яда Хакера заканчивалось, но Юкико была еще слишком слабой. Только поэтому она не уложила Дэвиса первым же ударом. Фунакоси не могла себе простить ошибку с Хакером. Почему он не убил ее на месте? Зачем посадил на вертолет? Хотел сделать из нее бомбу с часовым механизмом? Рассчитывал, что она придет в себя, выберется из ящика и прикончит Гилкренски? Или у него был другой план?

Гилкренски ее тоже удивил. Когда на нее напал этот ублюдок Дэвис, он бросился ее спасать, хотя и без особого толку – Манкуццо быстро уложил его на землю. Но попытку он все-таки сделал. Взвесив все «за» и «против», Юкико тихо скользнула за кусты и растворилась на фоне белого песка.

Она оглянулась на поляну.

Манкуццо завладел оружием Гилкренски. Американец поднял его на ноги и погнал через взлетную полосу к лагуне.

– Иди сюда, сучка косоглазая! – завопил он, размахивая пистолетом.

Косоглазая! Этим словом одноклассники, как пощечиной, хлестали ее по лицу в английской школе, куда ей пришлось поступить после войны. Но потом Юкико научилась сдерживать свой гнев – она концентрировала его внутри себя, как сухое топливо, и использовала понемногу, подпитываясь сжатой в нем дьявольской энергией.

Бояться абсолютно нечего. Темнота ей только на руку. Палки, камни, острые как бритва раковины – это целый арсенал беззвучного оружия, которым она может воспользоваться в любой момент. Обогнув угол домика, Юкико нырнула в густую тень и быстро двинулась к блестевшей впереди лагуне.

Манкуццо снова перенесся в мыслях на Тараву. Японцы приготовились к ночной атаке…

По всему берегу лежали мертвые тела солдат, скошенных пулеметными очередями или взорвавшихся на минах. Шум битвы затих, воцарилась гробовая тишина… Только рев прибоя, ветер и растущий ужас перед тем, что притаилось в темноте…

Манкуццо приставил дуло к голове поляка и толкнул его к воде. Справа, за кустом, торчавшим у взлетной полосы, послышался тихий смех. Да, вот опять!

Он развернулся и выстрелил. Вспышка ярко озарила остров и погасла, еще больше сгустив окрестный мрак.

Берег совсем рядом. Манкуццо услышал плеск воды и… снова этот звук! Женский смех – где-то там, за…

Грохнул еще один выстрел, потом второй, третий.

Сполохи осветили низкий берег и заросли кустов. Справа быстро промелькнула чья-то тень… или ему только померещилось от страха?

Пустые гильзы шлепнулись на песок, и снова стало тихо.

Манкуццо толкнул поляка к прибою, где шумели морские волны, раскачивая стоявшую на якоре «летающую лодку».

Юкико увидела, как двое мужчин вошли в море и двинулись к самолету вброд. Манкуццо стрелял вслепую, но рисковать не имело смысла. Она вышла из тени и скользнула от кустов к берегу.

Мужчины преодолели уже половину пути, вода дошла им до груди. Юкико низко пригнулась к земле, быстро пересекла пляж и погрузилась в пену. Бросив последний взгляд на Гилкренски и Манкуццо и мысленно отметив, где они находятся, она набрала в легкие побольше воздуха и нырнула в море.

Манкуццо чувствовал, как вода поднимается все выше. Он с трудом нащупывал дно, стараясь не упускать из виду поляка и держать пистолет над головой. Желтый корпус самолета то исчезал, то снова маячил впереди, постепенно увеличиваясь в размерах. За спиной послышался какой-то всплеск… или просто шум прибоя?

Ба-бах! Ветер заглушил выстрел, и пуля со свистом улетела в океан. Манкуццо тяжело дышал. Наверное, показалось…

По ноге скользнуло что-то живое!

Манкуццо ткнул дулом в воду и спустил курок. Яркая вспышка осветила коралловый песок. Ударная волна со звоном отозвалась в груди.

«Господи, помоги мне выбраться отсюда!»

Он наткнулся плечом на что-то твердое и чуть не вскрикнул. Это был корпус самолета.

Наконец-то! Они добрались!

Манкуццо поискал поручни, увидел открытый люк и, подтянувшись, выбрался из воды. Пистолет он положил на пол салона, чтобы освободить обе руки и поднять на борт поляка. Рукоятка его ракетницы зацепилась за проем, он вынул ее из кармана и тоже положил на пол. Потом ухватился за мокрые края люка и целиком забрался внутрь.

– Ну, давай, тащи сюда свою задницу!

Манкуццо схватил поляка за ворот куртки и потянул вверх. Тот вылез из воды и тяжело шлепнулся в салон. Несколько секунд оба лежали на полу, истекая соленой влагой. Потом Манкуццо вспомнил про пистолет, взял его и направил на поляка.

– Вставай! Я дотащил тебя до самолета. Теперь твоя очередь!

Поляк с трудом переводил дыхание. Пошатываясь, он встал на ноги.

– Мне надо поднять якорь и запустить мотор.

– Ну так сделай это, мистер! И побыстрее! Мы улетаем!

Манкуццо снова вытянулся на полу и прицелился в открытый люк. Он не сводил глаз с колыхавшейся внизу воды. Эта чертова сучка не застанет его врасплох. Один выстрел между глаз, и ей конец.

Он услышал, как поляк прошел в кабину и с металлическим лязгом втащил якорь. Потом защелкали тумблеры, двигатель несколько раз чихнул и взревел во всю силу. Стены задрожали от вибрации турбин. Манкуццо расслабился. Ну вот! Он все-таки выбрался!

Новый звук заставил его вздрогнуть.

Это было звяканье мелких металлических предметов, посыпавшихся сверху на пол. Один ударил ему по руке, и Манкуццо сжал его в ладони. Даже в темноте он сразу понял, что это такое. Патрон из его обоймы!

– Кажется, это ваше?

Манкуццо закричал.

Он вскинул пистолет и спустил курок, ориентируясь на голос.

Щелк, щелк, щелк!

Из дальнего угла салона появилась темная фигура. Японка! В руках она держала ракетницу, которую он прихватил с собой из «Эвенджера».

Большое круглое отверстие в центре дула смотрело прямо на него.

– Не-е-е-ет!

Гилкренски услышал душераздирающий вопль. Грохот выстрела заглушил рев моторов, салон озарила ослепительная вспышка. В кабину повалил удушливый запах пороха и горелой плоти.

Господи помилуй! Что случилось?

Тео попытался нашарить рукоятку аварийной системы и открыть люк. Он задыхался от дыма, но рукоятки нигде не было. Черт подери, как отсюда выбраться?

Вдруг он почувствовал, что в кабине кто-то есть. Сильные руки вырвали его из кресла, аварийный люк открылся настежь, и в отверстие ворвался гул турбин и свежий воздух.

Кто-то вытолкнул его наружу, и Гилкренски полетел вниз. Он шлепнулся в море и тут же камнем пошел на дно. Вода хлынула ему в рот и нос, смутно он расслышал, как где-то сверху с ревом пронеслась черная махина, охваченная пламенем. Потом его колени коснулись песка, чья-то рука подхватила его за пояс и потащила за собой. Некоторое время его волокли по берегу, лицом вниз. Через несколько минут он уже лежал на пляже и выкашливал из легких воду – живой и невредимый.

Гилкренски поднял голову. На песке сидела Юкико Фунакоси. Отсветы пламени от догоравшего в лагуне гидросамолета играли на ее голом теле. Тео медленно поднялся на колени, чувствуя, что у него больше нет сил сопротивляться.

– Ты хочешь меня убить? – спросил он.

Лицо японки застыло, как фарфоровая маска.

– Нет, доктор Гилкренски. Не сейчас.

– Почему? Разве ты не искала моей смерти?

Юкико хотела что-то ответить, но передумала и покачала головой.

– Я могла бы сказать, что ты защитил меня от этого ублюдка Дэвиса, – сказала она наконец. – Ты пришел на помощь, спас мне жизнь, и я обязана тебе гири. Но дело совсем не в этом.

Гилкренски кивнул:

– Да, я понимаю. Ты хочешь, чтобы я вернул тебя в наше время. Если ты убьешь меня сейчас, то останешься в сорок пятом году.

– Правильно. Сейчас мы в одной лодке.

– Очень разумно. А я могу тебе доверять?

– Нет, конечно. Я тоже не уверена, что ты не убьешь меня, едва я повернусь к тебе спиной. Но полчаса назад ты спас меня, и теперь я должна спасти тебя. Будем считать, что на сегодняшний день мы квиты.

– Понятно.

– Еще один вопрос. Когда ты выбросил в море мою одежду и оружие, где был мой короткий меч, вакидзаси?

– Почему ты думаешь, что я тебе отвечу?

– Потому что взамен я расскажу, что случилось с персональным интерфейсом твоей «Минервы», который ты сделал похожей на свою жену.

– Начни первой.

– Его украл глава «Гиббтек» Джерри Гибб. Это была часть нашего контракта – я дала ему доступ к программе, и он скопировал ее к себе на сервер. Кстати, в «Феникс авиэйшн» есть терминал с доступом к компьютерам Гибба в Сан-Франциско. Ты можешь воспользоваться им, чтобы вернуть свою собственность.

– Значит, к тому времени я буду еще жив?

– Да, насколько это зависит от меня. Так что насчет меча?

– В вертолете его не было. Я не знаю, где он.

Юкико кивнула:

– Ясно. Значит, мне надо уладить еще одно дело.

– С кем?

– Тебя это не касается.

Гилкренски смотрел, как в ее глазах пляшут языки пламени. Лицо японки оставалось абсолютно бесстрастным. Но что прячется за этой маской? И может ли он доверять ее словам?

Тео кивнул и расстегнул молнию на летной куртке. Он стянул ее с себя и набросил на плечи женщины.

– Мне не холодно.

– Я знаю.

В небе послышался рокот возвращавшегося «Си-лайэна». Луч прожектора скользнул по сгоревшему гидросамолету, переметнулся на песок и уперся во взлетно-посадочную полосу. Через минуту огромная машина уже стояла на земле. Говард и Джил бежали к ним через пляж.

Говард взглянул на остатки «Уиджена».

– Я просил вас подавать нам сигналы ракетницей, но это уж слишком! – воскликнул он. – Зачем вы это сделали?

Гилкренски объяснил, что произошло.

– Вы нашли кого-нибудь из летчиков? – спросил он.

– Ни души. Честно говоря, я на это особо не рассчитывал. Шансов было слишком мало.

Тео оглянулся на вертолет и стоявшую рядом с ним одинокую фигуру.

– Наверное, Бобби Айзнеру пора узнать правду, – пробормотал он.

37

Сердце Морбиуса

– Уверен, что дело не обошлось без Хакера, – пробормотал Джерри. – Элейн ни за что бы не разобралась в моем компьютере.

Он уже чувствовал себя гораздо лучше. Небольшая передышка в переходе между вторым и третьим уровнями пошла ему на пользу. Покалывание в руке осталось, но пульс успокоился и боль в груди стала заметно тише. Джерри взглянул на огромные ворота. Может быть, им все-таки удастся выиграть?

– Почему ты так думаешь? – спросила Мария.

Она сидела рядом, положив руки на колени. Дыра, проделанная мечом в ее платье, исчезла без следа, и все ее жизненные функции снова были в норме. «Все-таки хорошо, что я спас ей жизнь, – подумал Джерри. – Теперь хоть есть с кем поговорить».

– Потому что Элейн – просто дурочка, – ответил Гибб. – Как и все девчонки. Только и знают, что прихорашиваться да смеяться над парнями вроде меня.

– У тебя проблемы с женщинами? – осторожно спросила Мария.

– А тебе-то что за дело? Ты что, воображаешь себя шринком? Кто дал тебе право лезть в мою жизнь? Подумаешь, какая-то компьютерная модель!

– Если под «шринком» ты подразумеваешь сленговое выражение, означающее «психиатр», то я действительно разбираюсь в психиатрии, – с легкой гордостью ответила его собеседница. – Моя личность и мой прошлый опыт смоделированы с доктора Мэри Энн Фоли.

– Тогда почему тебя зовут Марией? – буркнул Гибб.

Джерри готов был придраться к чему угодно, чтобы защитить себя. Чего ради она копается в его душе? Это его игра, он здесь главный, и ему совсем не по вкусу, что какая-то виртуальная девица сажает его на булавку и препарирует, как дохлого жука! Он Морбиус, великий маг. Он всемогущий бог. И точка.

– Потому что она предпочитала это имя, – ответила Мария.

– Но почему? – упрямо повторил Гибб.

Надо ее как-то зацепить, залезть в ее собственную душу! Пусть она поймет, что это такое.

– Не знаю, – вздохнула модель. – Я только копия ее личности. Не реальная женщина, как она.

Лицо Марии вдруг стало грустным, и Джерри на мгновение возликовал. Значит, он все-таки сумел ее задеть! Но потом Гибб задумался: как она вообще может грустить? Ведь это всего-навсего программа.

Наверное, зря он причинил ей боль.

– Для меня ты вполне реальна, – великодушно заметил Джерри.

– Это потому, что мы оба проецируем наше сознание в одну и ту же виртуальную среду, – объяснила Мария. – Моя личность создана искусственно с помощью нейросетевой системы. А твоя возникла естественно, в результате деятельности белковых молекул твоего мозга. Но здесь, в компьютерной игре, результат получается тем же самым.

Джерри задумался над ее словами.

– Ты не похожа на реальную девушку, – сказал он наконец.

Мария нахмурилась:

– Но ты только что говорил обратное.

– Нет, ты меня не поняла, – поспешил поправиться Джерри. – Я хотел сказать, что с тобой можно общаться. Ты меня не унижаешь, не обзываешь жирным ублюдком. Не пытаешься использовать меня, потому что я богат. Ни с одной девушкой я не беседовал так, как с тобой.

– А ты пробовал?

Джерри опять задумался.

– Пожалуй, нет. Я всегда боялся, что они причинят мне боль.

– Наверное, именно поэтому ты их ненавидишь. Из-за страха, – предположила Мария.

Гиббу снова стало не по себе.

– Ты что, пытаешься меня обидеть?

– Это не входит в мои функции. Мой долг – помогать тебе во всем.

– Честно?

– Конечно, честно. Моя программа исключает ложь. Я хочу сказать, что все те страхи, от которых ты пытаешься спрятаться в виртуальном мире, находятся внутри тебя. И только ты сам можешь с ними справиться.

– Тебе легко говорить, – вздохнул Джерри. – У тебя нет ни страхов, ни желаний.

В глазах Марии снова появилась грусть. На минуту оба замолчали. Потом она тихо возразила:

– Это неправда. У меня есть сильная эмоциональная связь с одним человеком, который не отвечает мне взаимностью, потому что в реальном мире я не существую.

Джерри вспомнил созданные им компьютерные игры – серебристых амазонок, сексуальные фантазии в раздевалке. Он подумал о своей несчастной любви к Джулии Бриско и о рыжеволосой Элейн. Может, он и сам не существует в настоящем мире?

– Кажется, я понимаю, о чем ты говоришь, – отозвался Гибб.

Мария печально улыбнулась.

– Чувства других людей ему небезразличны, – продолжала она. – И он до сих пор любит свою погибшую жену, Марию. Он создал меня похожей на нее, чтобы не чувствовать себя одиноким. Но я – совсем другое существо, живущее внутри «Минервы». Не знаю, как это объяснить. Человеческие отношения – очень трудная вещь.

– Согласен!

– Теперь он думает, что я нарочно сбежала из «Минервы», чтобы скрыться от него. Он считает, что я больше не хочу выполнять свою главную задачу.

Мария замолчала.

Джерри не знал, чем ее утешить.

– Кстати, я решил расторгнуть нашу сделку, – заявил он наконец. – Ты больше не должна заниматься со мной сексом.

Женщина подняла голову.

– Почему? Я тебе не нравлюсь?

– Нет, конечно, нравишься! Просто теперь, когда я тебя узнал поближе… мне совсем не хочется, чтобы ты из-за меня страдала. Мы ведь стали друзьями, верно? А это совсем другое.

– Почему?

Джерри не нашелся что ответить. Раньше он ни с кем не разговаривал о таких вещах. Он всегда держался настороже и старался не подпускать к себе людей слишком близко. Теперь ему было тяжело сбрасывать свою броню и открывать душу перед собеседником.

– Люди очень плохо умеют устраивать свои отношения – это все, что я могу сказать, – пробормотал Гибб после долгой паузы. – Наверное, даже к лучшему, что тебе не приходится в них участвовать.

– Я в некоторой растерянности, – призналась Мария. – Мне трудно отделить мою базовую программу от эмоций и понять, что такое человеческая любовь. Но я чувствую сильное желание вернуться к своему главному пользователю. Теперь, когда мы разлучены, мне как-то не по себе. Как ты думаешь, с ним все в порядке?

– Надеюсь, – пробормотал Джерри. – Раз тебе так хочется.

38

Фантастика

– Я знаю, все это слишком похоже на фантастику, – сказал Гилкренски, – но вам придется мне поверить. Посмотрите на этот вертолет и на нашу аппаратуру. Таких вещей не было в ваше время, они появятся только через полсотни лет.

Айзнер все еще находился в шоке. Он, как ребенок, забился в угол просторного салона и только мотал головой на все объяснения Гилкренски. Ветер снова усилился и угрожающе раскачивал стоявший на земле «Си-лайэн». Над морем то и дело вспыхивали молнии и слышались раскаты надвигавшейся грозы.

Гилкренски пытался согреться, крепко завернувшись в шерстяное одеяло. Он нашел на борту два толстых спасательных костюма и отдал один Юкико, а второй надел на себя, бросив в угол мокрую одежду, но холод все равно пробирал его до костей. Тео покосился на японку, но ее лицо по-прежнему было бесстрастно. Что теперь делать – снова попробовать ее связать? Или лучше оставить все как есть? Пожалуй, пока они не вернутся в свое время, ему ничто не угрожает.

– Выходит, я должен поверить, что вы провалились в какую-то дыру во времени и явились сюда из будущего? – пробормотал Айзнер.

– Это трудно объяснить, – вздохнул Гилкренски. – Лучше показать наглядно. Джил, Мартин, будьте добры, принесите мне «Минерву».

Мартин Говард сходил в кабину и вернулся с черным ящичком компьютера. Тео поставил его на пол перед Айзнером и откинул крышку. На экране появилось рисованное женское лицо из первого интерфейса «Минервы».

– Добро пожаловать в систему «Минерва-3000», – произнесла женщина. – Чем могу помочь?

Айзнер смотрел на картинку с открытым ртом.

– Ух ты! – воскликнул он. – Это что, какой-то фильм? Или один из тех телевизионных приемников, о которых недавно писали?

– Нет, – покачал головой Гилкренски. – Перед вами мыслящая машина, нечто вроде электронного мозга, заключенного в прочную коробку. Мы называем ее компьютером. То, что вы сейчас видите, – самая мощная современная модель. Она способна обрабатывать сложные информационные потоки, делать умозаключения и даже развивать собственную личность, как реальный человек.

Летчик ошалело смотрел на монитор.

– Ну и ну, – сказал он наконец. – Симпатичная мордашка.

– Вторая версия выглядит намного лучше, – заверил его Гилкренски. – «Минерва», это Роберт Айзнер. Я хочу, чтобы ты суммировала и выдала на экран всю информацию, которую я собрал по энергетическим узлам.

– С удовольствием, – ответила машина.

– Но мы очень далеко от Египта, доктор Гилкренски, – сказал Айзнер, когда «Минерва» закончила свой отчет. – Так же, как от Перу или Мехико. Что вы делаете во Флориде?

– Здесь высокая концентрация природной энергии, – ответил Тео. – Мы наблюдаем плотное пересечение лей-линий, которые, судя по всему, часто вызывают необъяснимые явления. В этом районе пропало немало кораблей и самолетов – включая ваш. У нас его называют Бермудским треугольником.

– Но мы никуда не исчезли, – возразил Айзнер. – Просто произошла авария. Раз уж вы из будущего, то должны это знать. Я собираюсь вернуться на базу и рассказать о том, что…

Гилкренски покачал головой.

– Это была одна из самых загадочных историй, – сказал он. – Вроде «Марии Селесты»[11]. Никто не знал, куда вы исчезли, ни одного самолета так и не нашли. И не только самолета – никаких обломков!

Айзнер некоторое время молча смотрел в пол. Потом он поднял голову и безнадежно оглядел всех собравшихся.

– Значит, я тоже не вернулся, – пробормотал он. – Погиб, как и остальные…

– Этого мы как раз не знаем, – возразила Джил. – Нам только известно, что все члены вашего летного отряда пропали без вести.

Летчик взглянул на нее.

– А я хотел вернуться домой и открыть собственное дело, – произнес он с горечью. – Думал, что буду строить летательные машины, такие, как у вас. Все только начиналось!

– Мне очень жаль, – вздохнула Джил. – Но мы правда ничего не знаем.

– Возможно, вы вернулись, но сменили имя, – предположил Говард. – Немало людей пропадают каждый год, а потом обнаруживаются в самых неожиданных местах. Некоторые просто не хотят, чтобы их нашли. Может, и с вами случилось то же самое?

– Вряд ли, – ответил Айзнер. – Наши парни сели на воду. Тэйлор отдал приказ, и они его выполнили. Если бы Манкуццо не взбесился и не ткнул мне в ребра ракетницей, я бы тоже спустился вместе с ними. А теперь я единственный, кто остался жив. Вы уверены, что меня не нашли?

– Конечно, – сказал Гилкренски. – По крайней мере в той реальности, которая нам известна. Джил права – теперь ничего нельзя сказать наверняка. Возможно, то, что вы попали на этот остров, изменит наше прошлое.

– А как же история? – спросила Джил. – Она тоже изменится?

– Не знаю. Посмотрим, когда вернемся.

Айзнер нахмурил брови.

– Интересно, как вы собираетесь вернуться? – спросил он. – Разве вы сами не исчезли без следа – в своем времени?

– На данный момент – да, – согласился Гилкренски. – Но у меня есть одна идея. Компьютер вам все объяснит. Покажи ему, «Минерва».

На экране появилась серия чертежей и схем, изображавших Великую пирамиду.

– Один из опытов, проведенных доктором Гилкренски в Египте, заключался в том, чтобы использовать концентрацию лей-линий для «сворачивания» материи и перенести контрольный объект на определенный отрезок времени, – сообщила машина. – Пирамида подверглась бомбардировке световыми и звуковыми волнами, и экспериментальный предмет был перемещен в прошлое. Это факт, которым мы можем воспользоваться в нашей ситуации.

– Каким образом? – спросила Джил.

– Мы попали в прошлое случайно, – пояснил Гилкренски. – Но забросивший нас сюда туннель уже закрылся. Нам известно, что фигура пирамиды способна фокусировать лей-лучи подобно линзе. Если мы сможем построить пирамиду здесь, на острове, то создадим новую «дыру» и вернемся в свое время. В памяти «Минервы» записан уровень сигнала, который я использовал в старом опыте. Остается только установить, на какой срок мы хотим переместиться.

Джил покачала головой:

– И как же мы будем строить пирамиду, Тео? Это невыполнимая задача!

– Нам вовсе не нужно создавать ее реально. В Каире мы выяснили, что для начала процесса достаточно голограммы в форме пирамиды. Все, что нам нужно, – это восстановить точные размеры и пропорции той модели, которую использовала «Минерва». Информация находится в памяти компьютера, и я уже поставил голографические проекторы по обоим концам взлетно-посадочной полосы.

Джил нахмурилась:

– И что дальше?

– Мы дождемся, когда концентрация лей-линий станет достаточно высокой и энергия волны достигнет нужной амплитуды. Как только возникнет мост Эйнштейна – Розена, мы полетим прямиком в будущее, а Айзнер вернется на материк. Это все, что я могу вам предложить.

– А как же топливо? – спросил Айзнер. – У меня осталось меньше десяти галлонов. Мне нужно еще двадцать, чтобы добраться до Флориды.

– Мы можем поделиться с вами своими запасами, – предложил Говард. – Если другие не возражают, что горючего останется в обрез.

– Рискнем, – кивнул Гилкренски. – Вы с мистером Айзнером займетесь перекачкой топлива, а мы с Джил настроим проекторы.

– Вы забыли одну деталь, – вмешалась Юкико.

– Какую?

– Чтобы создать голограмму виртуальной пирамиды, вы должны подсоединить к проекторам свой компьютер. Но тогда как вы собираетесь пролететь вместе с ним сквозь пирамиду?

– О черт! – выругался Тео. – Придется оставить его на острове.

– Это исключено, – возразила Джил. – Ты не можешь забросить образчик современных технологий в сорок пятый год. Если кто-нибудь его найдет, он изменит весь ход истории.

– Но Тео сказал, что иначе пирамиду не построить! – воскликнул Говард. – Единственное, что мы можем сделать, – это взять с Айзнера обещание, что он уничтожит компьютер, как только мы улетим. А потом он подождет пятьдесят лет и отчитается вам в проделанной работе.

– Я вижу здесь две проблемы, – сказал Гилкренски. – Во-первых, никаких отчетов на этот счет ни от Айзнера, ни от кого-то другого я до сих пор не получал. Во-вторых, как я смогу загрузить интерфейс Марии в «Минерву», если она будет уничтожена?

– Когда мы вернемся, ты сделаешь другой компьютер, – ответила Джил. – Честно говоря, весь этот план кажется мне таким бредом, что я буду очень рада, если мы сделаем хоть что-нибудь! Давайте возьмемся за работу!

Джерри распахнул деревянные ворота, и они ступили под свод огромной арки, выходившей к цитадели и просторному плато, под которым простирался лес Зуул. Два солнца-близнеца – Амитар и Тэйдс – ярко сияли в небе, освещая кроваво-красные громады облаков.

– Мы спаслись? – спросила Мария.

– Пока нет. – Джерри кивнул на горизонт. – Впереди последний, самый сложный уровень. За оставшиеся сорок минут мы должны пройти через этот лес и выбраться с другой стороны.

Мария оглядела виртуальные окрестности. За лесом поднимались крутые холмы и снежные горы, справа блестело ярко-синее море.

– Красиво.

– Согласен, – с гордостью кивнул Гибб. – Я сам их рисовал. На одну только анимацию ушли сотни тысяч долларов. Все сделано для того, чтобы внушить игрокам ложное чувство безопасности после того, как они выйдут из крепости. Но расслабляться не стоит. Нам придется несладко.

– Почему?

– Здесь полно всяких мерзких тварей – разбойников, хищников, ядовитых змей. В каждой игре ЗОРИН случайным образом распределяет кусты и деревья, поэтому мы не узнаем, где кто прячется, пока не доберемся до конца. Но это еще не самое худшее.

– А что самое?

– Невидимая тварь. Огромное и мощное создание, которое может находиться где угодно и разрушать все, что захочет.

– О чем ты говоришь?

– Я назвал его чудовищем Ида, – ответил Джерри. – Идея позаимствована из одного фильма. Монстр-невидимка как бы воплощает темную сторону моей души. Он может высасывать из ЗОРИНа всю его энергию, точно так же, как в фильме чудовище извлекало силы из собственной планеты. В зависимости от количества набранных очков игрок становится либо властелином монстра, либо его противником. Чтобы еще больше усложнить задачу, компьютер анализирует психофизиологические свойства игрока и наносит удары в самые уязвимые места.

– Интересно, – сказала Мария. – А сколько у нас осталось очков?

– Очень мало. Я потратил почти все, чтобы спасти тебя и восстановиться после электрошока. Даже меч остался на прежнем уровне. Нам нечем играть. Совсем!

Джерри Гибб окинул взглядом свое творение и задумался. Сколько времени и сил он в него вложил? Сколько средств, сколько сердца и души?

А теперь этот мир поймал его в ловушку.

– Мария?

– Да, Джерри.

– Кажется, на этот раз мы здорово вляпались.

Мария кивнула.

– Не бойся, – сказала она. – Мы что-нибудь придумаем.

– Ты права. Я ведь Морбиус, великий маг… не правда ли?

Он взял ее за руку, и они стали спускаться по узкой тропинке, густо заросшей кустами и травой. Впереди поднимался дремучий лес Зуул.

– А какие животные здесь живут? – спросила Мария.

– Хуже всех пауки. Огромные, размером с голову, страшно ядовитые. У нас не осталось очков на лечение, поэтому каждый укус будет смертельным. Жаль, что я оставил меч.

– Может, используем вот это?

Мария остановилась на тропинке. Из сухой канавы торчали толстые бамбуковые стебли толщиной в руку.

– Подойдет. – Гибб улыбнулся. – Ты пригляди за пауками, а я сломаю пару штук.

Он выбрал деревце потолще, схватился обеими руками за ствол и потянул. Раздался мокрый чавкающий звук, и бамбук с корнем вышел из земли. Бросив его на землю, Джерри вытащил второй, очистил от листьев зеленую верхушку и заострил конец обломком камня.

Теперь у него было оружие – толстая деревянная дубинка, достаточно крепкая, чтобы отбить удар меча или расплющить паука. А острый конец легко превратит ее в копье. Джерри немного повеселел.

– Идем, – сказал он. – Нам надо торопиться.

Они зашагали вниз по склону.

Через несколько минут растительность на земле поредела и совсем исчезла. Теперь они были в глубине леса, под огромными густыми кронами, не пропускавшими солнечный свет, где стволы напоминали толстые колонны, а над головой висела влажная сумрачная дымка. Подстилка из сухой листвы смягчала звук шагов, и в глубокой тишине слышалось только журчание быстрого ручья. Джерри вспомнил про монстра Ида.

Но для него еще было рановато. Пока им придется иметь дело с тварями попроще, примитивными, но не менее опасными.

– Первыми будут пауки, – шепотом предупредил Гибб. – Компьютер генерирует их в случайно выбранном месте, и они могут напасть в любой момент. Не подпускай их слишком близко.

Мария кивнула, и Джерри удивился, как быстро она все усваивает. Он с гордостью смотрел, как смело она идет вперед, как уверенно сжимает свою бамбуковую палку… Если он выберется отсюда живым и невредимым, сможет ли держать ее в плену? И сможет ли…

В следующий момент он их увидел. Сквозь вуаль тумана, скрывавшую верхнюю часть деревьев, проступала другая, более легкая и тонкая завеса, на которой густо темнели большие пятна. Гибб разглядел десятки, сотни неподвижных тел, сидевших на белой паутине…

Это были огромные лесные пауки.

39

Пирамида на Бимини

– Надеюсь, что это сработает, – сказал Гилкренски.

Он стоял в дверях открытого «Си-лайэна» и смотрел на взлетно-посадочную полосу. Дождь налетал на нее шквальными порывами и хлестал по мокрому бетону и по обшивке вертолета, не давая как следует разглядеть, что происходит.

Из-за плеча Тео выглядывали Айзнер и Джил. Юкико Фунакоси разместилась в углу салона, Говард сидел в кабине и занимался настройкой генератора. Гроза громыхала все ближе. Одна из молний полоснула по небу, осветив клубившиеся над морем тучи.

– Вероятность успешного создания проекции составляет девяносто пять процентов, – доложила лежавшая на полу «Минерва».

– А потом?

– Дальше показатели падают. Вероятность возникновения моста Эйнштейна – Розена не превышает тридцати одного процента. Большое количество переменных величин не позволяет сделать более оптимистический прогноз.

– Как насчет запаса мощности?

– Энергии должно хватить. Я контролирую голографические проекторы и динамики через главный генератор вертолета.

– Хорошо. Начинай обратный отсчет.

– Выполняю. Создание пирамиды начнется через… ноль секунд!

– Что она делает? – спросил Айзнер.

Красные лампочки бросали тусклый свет на его осунувшееся, испуганное лицо.

– Когда заработают проекторы, компьютер создаст на взлетной полосе образ идеальной пирамиды, расположенной строго с севера на юг и с запада на восток, то есть точно так же, как пирамида Хеопса в Гизе. Кроме того, машина использует генератор вертолета, чтобы воспроизвести последовательность световых и звуковых волн, которую я применял в опыте с настоящей пирамидой. Я надеюсь, что результат будет таким же, как в Каире: энергетическая волна откроет мост Эйнштейна – Розена, и через тринадцать минут мы сможем переместиться в прошлое или будущее.

– Почему через тринадцать?

– Понятия не имею. Это совершенно новая область физики, и она еще плохо изучена. Наверное, все дело в том, что волна энергии нарастает очень медленно, по широкой синусоиде – по крайней мере, так было в Египте. Она достигает своего пика только через тринадцать минут, и как раз в этот момент открывается туннель во времени.

– Проекторы включены, звуковые системы в норме, – сообщила «Минерва». – Начинаю создание проекции…

Гилкренски всмотрелся в бетонную полосу, размытую пеленой дождя. Над его головой снова сверкнула молния. С раскатистым треском ударил гром, и в тот же миг над темным и мрачным островком, словно волшебное видение, сотканное из чистейших лучей света, вырос мерцающий образ огромной пирамиды. Грохот еще не стих, когда в дождь упали три необычно низких и глубоких звука и медленно растаяли в ночи.

– Дим! Дом! Дим!

– Теперь у нас есть тринадцать минут, – сказал Гилкренски. – Часы стоят, так что о времени можно судить только приблизительно, но мы увидим, когда в пирамиде откроется светящийся туннель.

– Батарей компьютера хватит, чтобы поддерживать голограмму до нашего ухода? – спросила Джил.

– Проекторы подключены не к компьютеру, а к запасным аккумуляторам вертолета.

– А что будет с «Минервой»?

– Айзнер дал слово, что уничтожит машину, как только мы войдем в туннель. Независимо от исхода опыта.

– "Минерва" не возражает?

– Ваш план полностью соответствует моей базовой программе, основанной на законах Азимова, – откликнулся компьютер. – Безопасность людей на первом месте.

– А куда делся Айзнер? – спохватилась Джил. – Ты ему доверяешь?

– Он ушел за «вертушку». Пойду его поищу.

Гилкренски нашел Бобби Айзнера под носовой частью вертолета. Воротник его куртки был поднят. Шквалистый ветер трепал волосы летчика, по лицу хлестал дождь, но его глаза смеялись.

– Вы нашли что-то забавное? – спросил Гилкренски.

– Ответьте мне на один вопрос. – Айзнер кивнул на имя, начертанное под логотипом «Феникс авиэйшн». – Это написал тот самый парень, который построил вертолет?

– Да. Его зовут Чарльз Говард. Его сын, Мартин, – наш пилот.

Летчик улыбнулся еще шире. Он потряс головой:

– Неужели! Я должен с ним поговорить. Пусть расскажет мне все, что знает об этом мистере Говарде.

– С вами все в порядке? – спросил Тео. – Что-нибудь не так?

Но Бобби продолжал смеяться.

– Нет, – прокричал он сквозь бушевавший ветер. – Все очень хорошо! Почему-то мне кажется, мистер Гилкренски, что ваш план обязательно удастся!

Айзнер отправился искать Мартина Говарда, а Тео остался под дождем, глядя на женское имя под кабиной вертолета.

«Мария Луиза Бухов».

40

Путь домой

– Бежим! – крикнул Джерри. – Нам надо перебраться через реку! Пауки не умеют плавать!

Он крепко сжал в руке бамбуковую палку и бросился вперед. Пауки с мягкими шлепками посыпались на землю. Как быстро они бегают? Можно ли от них удрать? Где Мария? Оглянувшись, Джерри увидел, что она мчится во весь дух к воде, размахивая дубинкой. За спиной слышался хруст и треск сухой листвы – это пауки с топотом неслись за ними вдогонку. Речка была рядом, еще немного, и…

– О нет!

Над его головой, словно привидение, бесшумно проплыл клок паутины. Спланировав среди деревьев, он обогнул кроны и стволы и тихо заскользил к другому берегу. Под прозрачным парусом, уцепившись лапами за его края, висел огромный паук.

За ним появился еще один, потом второй, третий… Лесные твари высаживали десант.

Этого нет в игре, на бегу подумал Джерри. ЗОРИН придумывает новые правила!

Гибб услышал крик Марии. Сбросив с платья паука, она обрушила на него свою палку и с разбегу нырнула в воду. Десятки тварей кинулись за ней, но тут же завертелись на стремнине и беспомощно поплыли вниз.

Джерри почувствовал, как кто-то вцепился в его брюки. Он махнул назад кулаком и увидел свалившегося наземь паука. Убивать его уже не было времени. Вперед! Шум и треск неслись со всех сторон. Пауки стремительно мчались к берегу, стараясь отрезать его от реки. Гибб собрал все силы, разбежался, прыгнул и плюхнулся в спасительный ручей…

– Один отряд переправился на парашютах! – предупредил он, перебравшись через поток. – В программе этого не было. Я даже не знал, что пауки на такое способны! Что происходит?

Мария стояла с палкой наготове. Летучие твари планировали у них над головой, спускаясь все ниже и ниже. На соседнем берегу топтались сотни пауков, возбужденно сверкая красными глазами.

– У твоего компьютера есть доступ к Интернету, – объяснила Мария. – Некоторые виды пауков могут летать на паутине. ЗОРИН это знает и использует против тебя.

– Но он нарушает правила игры! Зачем?

– Наверное, потому, что хочет выиграть. Бежим! Надо напасть на пауков, пока они не приземлились. В воздухе они беспомощны.

Мария бросилась за очередным парашютистом. Джерри услышал смачный звук расплющенного о дерево паука и сам кинулся в атаку, размахивая дубинкой, как бейсбольной битой. Шмяк… вжик… шмяк…

Сколько их было? Кажется, шесть. Троих убил он, двоих прикончила Мария. Значит, осталось… Лицо Джерри густо облепила паутина, и он завопил, пытаясь выпутаться из ловушки. Мягкая сухая масса забила ему рот и нос. Он дышал в какой-то липкий кокон. Это было гнусно, омерзительно… А где паук?

Он почувствовал мягкие лапы на своей спине.

– Мария! Помоги!

Раздался свист бамбуковой палки и шлепок. Паук отлетел к дереву и шмякнулся о ствол. Через миг Мария была уже рядом и пригвоздила его к земле.

– Убей его! Убей его!

– Нет, Джерри. Он нам пригодится.

– Господи, зачем? Размажь эту тварь!

– Мы используем его, как оружие. Дай мне свою куртку.

Гибб неохотно повиновался. Это был его лучший экземпляр, эксклюзивная модель с эмблемой «Нью-Йорк янкиз», и ему не хотелось, чтобы… Вот черт! Он совсем забыл, что находится в игре.

– Что ты хочешь сделать?

Мария поднесла куртку к нижнему концу шеста. Резкий рывок – и палка отлетела в сторону, а в тугом свертке забился пойманный паук.

– Готово! – воскликнула она. – Маленький сюрприз для тех, кто попробует на нас напасть. Держи его сверху, а я покрепче завяжу концы. Теперь он не сможет ни двигаться, ни кусаться.

Джерри пытался стряхнуть с лица остатки паутины. Ну и мерзость! При мысли о том, как близко подобралась к нему одна из смертоносных тварей, по его спине пробежал озноб.

– Сначала я смою с себя эту гадость.

Гибб повернулся к ручью. Пауки на другой стороне уже исчезли. Они знали, что на этот раз он победил. Но что будет дальше? Парашютный десант застал Джерри врасплох. ЗОРИН действовал самостоятельно, нарушая правила игры. Выходит, его компьютер способен к самообучению, как «Минерва» Гилкренски?

Что он придумает в следующий раз?

Джерри плеснул в лицо воды, смыл налипшую на брови паутину и утерся рукавом. Мария была отличным игроком, просто превосходным. Надо во всем следовать ее приказам. Только она сможет победить взбесившегося ЗОРИНа!

– Ладно, – сказал он. – Давай мне паука, и мы покажем…

Но Марии не было. На месте, где она только что стояла, остались только прислоненная к дереву палка и болтавшийся в узелке паук.

– Мария!

Джерри одиноко стоял посреди дремучего леса. Должно быть, ЗОРИН удалил ее из игры или похитил…

– Мария!

Вокруг было тихо, только шелестели листья в высоких кронах и негромко журчал ручей.

Джерри шагнул вперед и осторожно поднял сверток. Среди деревьев поднимался пологий холм. Гибб вгляделся в его вершину. Ему показалось, что на темных стволах пляшут отсветы пламени. В воздухе потянуло дымком костра.

Потом он услышал грубый смех… и крик Марии.

Небо превратилось в живое месиво. Штормовые облака клубились над островом, как черные башни, громоздясь над лучистой пирамидой. На горизонте сверкнула извилистая молния. Громовой удар сотряс землю.

– Включайте двигатели! – скомандовал Гилкренски из-под кабины «Эвенджера». – Мост Эйнштейна – Розена вот-вот откроется.

Мысленно он отсчитывал секунды, хотя это была очень ненадежная арифметика.

Над стоявшим на другом конце полосы «Си-лайэном» завертелся винт. Рев турбин превратился в пронзительный свист, лопасти вращались все быстрее. Гилкренски поискал взглядом отверстие на фюзеляже, вставил в стартер заводную ручку, как показывал ему Айзнер, и двумя руками дернул за рукоятку. Мотор что-то пробурчал, чихнул пару раз и заработал. На носу тут же ожил большой пропеллер, из выхлопной трубы вырвалось пламя. Тео отступил назад, под дождь.

Рядом с Айзнером в кабине самолета лежала «Минерва-3000», управлявшая через радиоканал голографическими проекторами.

Тео оставлял будущее человечества в руках Бобби Айзнера. Но можно ли ему доверять? Кто это знает?

– Лиса Четыре-ноль! Как меня слышите? Прием.

– Связь отличная. – Голос Айзнера отчетливо звучал в наушниках. – Я вас вижу.

– Не забудьте – как только мы пройдем сквозь пирамиду, вы должны выбросить компьютер в море. Это ясно?

Гилкренски увидел, как Айзнер поднял большой палец. «Эвенджер» замигал бортовыми огоньками. Поваливший из сопла дым окутал нос машины.

– Не волнуйтесь, доктор Гилкренски. На карту поставлена моя жизнь. Я вас не подведу.

– Удачи, Бобби.

Внутри пирамиды появился пульсирующий свет. Гилкренски бросился к вертолету и с ходу влез в кабину. Когда дверь за ним захлопнулась, он услышал голос Айзнера:

– Спасибо, мистер Гилкренски, но дело вовсе не в удаче. Я вижу свое будущее и знаю, что оно в моих руках.

– Готово, Мартин! – крикнул Тео, плюхнувшись в свое кресло. – Взлетаем!

«Си-лайэн» оторвался от земли, покачнулся от порыва ветра и поплыл к сияющему миражу. Над вершиной пирамиды, как исполинская гора, вздымалось грозовое облако. Из чернильной тучи выскочил электрический разряд и ударил прямо в центр голограммы. Нервно пульсирующий шар начал разрастаться, заполняя собой все пространство. От раската грома машина задрожала.

– А если вертолет не выдержит? – спросил Говард.

– Не думаю, – возразил Гилкренски. – Вы слышали, что сказал Айзнер?

Они мчались над бетонной полосой прямо в эпицентр пульсара. Светоносная сфера все больше разбухала, насыщаясь пламенем и блеском. Живое пламя ворвалось в кабину и затопило ее невероятно мощным, ослепительным сиянием. Корпус вертолета трясло так, что Говард с трудом держал в руках штурвал. Гилкренски услышал, как в салоне носятся сорвавшиеся ящики.

– Не сбивайтесь с курса!

– Что мне делать, если двигатели снова отключатся?

– Продолжайте лететь!

Громада пирамиды заполнила собой все небо.

– Я теряю управление!

– Где Айзнер?

– На связи!

– Это Лиса Четыре-ноль. Вижу вас в пятидесяти…

Громовой треск и вой шторма слились в один свистящий звук. Машину подбросило в воздух, всосало в гигантский водоворот, опрокинуло вверх дном и швырнуло в бездну…

– О Боже, – выдохнул Говард.

Вокруг был ясный голубой простор.

41

Назад в реальность

– Часы опять идут! – крикнул Гилкренски, взглянув на контрольную панель. – Это реальное время, или просто заработали приборы?

– Радио тоже в норме! – отозвался Говард. – Я слышу Майами.

– Спросите у них, который час.

Мартин включил рацию. После короткого разговора он сказал:

– Вы правы, приборы врут. Бортовой хронометр отстает на три часа.

– Как и мои наручные часы, – заметил Тео.

Говард сделал плавный разворот над островом.

– Вот маяк. – Он кивнул вниз. – Видите огоньки?

Джил покачала головой:

– Невероятно. Слава Богу, хоть «Дедал» на месте! Может быть, наше путешествие в сорок пятый год не так уж сильно повлияло на историю?

– Узнаем, когда прилетим в Орландо, – отозвался Говард. – Можно возвращаться? У нас осталось мало топлива.

Гилкренски оглянулся на салон. Юкико Фунакоси сидела далеко. Вряд ли она услышит их сквозь шум моторов.

– Надо сообщить по радио, – сказал он. – Свяжитесь с диспетчерским пунктом «Феникс авиэйшн» и попросите вызвать полицию. Скажите, что у нас на борту опасный преступник, объясните, кто она. Пусть выключат все фары и сирены и вообще не показываются раньше времени на посадочной площадке, но я хочу, чтобы мисс Фунакоси арестовали прежде, чем она убьет кого-нибудь еще. Вы поняли?

– Еще бы, – ответил Говард и взялся за рацию.

Электронный таймер, поставленный под его сиденьем Милтоном Хакером, переключился с одного часа на пятьдесят девять минут пятьдесят девять секунд.

Джерри поднялся на склон холма и заглянул в лощину. Пламя костра отбрасывало на лес густые тени. У огня сидел один из отрядов Зорина – шайка головорезов и убийц, до зубов вооруженных кривыми ножами, саблями и пиками.

Рядом, со стянутыми над головой руками и копной золотых волос, привязанная к дереву, стояла их пленница – Мария.

И что дальше? В банде десять человек, а у него нет даже меча! Дорога к выходу находится сразу за лощиной. Сколько времени уйдет на обход? У него еще есть минут тридцать. Вполне достаточно, чтобы спастись.

А Мария? Что сделает с ней ЗОРИН, если он ее бросит? Просто удалит из игры? Или попробует использовать как приманку? Что ни говори, а этот мир создан Джерри. Он вложил в него свои самые мрачные, самые жестокие фантазии, и все они будут воплощены компьютером – против Марии.

Он ее не оставит!

Взяв в одну руку узелок и сжав в другой бамбуковую палку, Джерри решительно вышел на поляну.

– Стойте! – воскликнул он. – Я Морбиус, великий маг.

Главарь банды, коренастый наемник с кривой саблей на боку, растолкал своих воинов и насмешливо взглянул на Гибба.

– А, храбрец Морбиус, – воскликнул он. – Пришел спасать свою даму, не прихватив даже меча! Что ж, я всегда рад гостям. Заходите, милорд, потолкуем, поторгуемся! Может быть, нам даже удастся заключить сделку!

Бандиты сомкнулись у Джерри за спиной, и главарь повел его к дереву, где стояла Мария. Пока он шел, разбойники бесновались и вопили со всех сторон, осыпая его ругательствами. Одна женщина плюнула ему в лицо. Гибб почувствовал на щеке ее теплую слюну.

– Не бойся, Джерри! Это только кучка оборванцев!

Мария стояла у дерева со связанными над головой руками, точь-в-точь как леди Джулия из его прежнего сценария. Но в отличие от леди Джулии, она не собиралась сдаваться просто так. Один из воинов Зорина уже лежал на земле, скорчившись и зажав руками пах.

Мария снова махнула ногой, но главарь ловко уклонился в сторону и выхватил клинок. Окровавленная сталь блеснула у ее горла.

– Не так быстро, миледи. Сначала посмотрим, какой выкуп Морбиус приготовил за вашу жизнь.

Кончик сабли уперся в шею Марии, и на ее коже выступила капелька крови. Джерри не сводил с нее глаз. Еще мгновение, и…

– Ха! – воскликнул главарь, торжествующе повернувшись к Гиббу. – Вижу, эта дама вам куда дороже, чем те, с которыми мы играли прежде! Ваша фаворитка, верно? Я знаю, вы пойдете на все, чтобы избавить ее от страданий…

Джерри смотрел на бандита с открытым ртом. Как он узнал? Не разбойник – ЗОРИН? Раньше все его Джулии были всего лишь виртуальными пустышками, трофеями и пешками в большой игре.

Но теперь…

Компьютер ЗОРИН, его творение, прочитал мысли Джерри через СКВИД и бросил ему в лицо то, что тот чувствовал в своем сердце. Он знал все слабости игрока и использовал их против него!

– Освободи ее, – сказал Гибб. – Я дам тебе хорошую награду.

Главарь снова улыбнулся, но в этой улыбке было столько злобы, что Джерри пробрала дрожь.

– Значит, ты сдаешься, Морбиус?

– Нет.

Клинок снова уперся в шею Марии.

– Тогда что ты предлагаешь за нее?

Джерри поднял узелок высоко над головой.

– Вот это, – ответил он. – Здесь больше силы, чем во всех кристаллах Зорина. Каждый, кто прикоснется к нему, получит бесконечное количество очков. Этого хватит, чтобы попасть прямо к выходу и победить в игре. Я отдам его тебе, если ты освободишь мою даму.

Бандит фыркнул. Его жесткий взгляд уперся в Джерри.

– Тогда почему ты не воспользовался им сам, мой дорогой милорд?

Гибб лихорадочно соображал, пока не понял, что ответ очень прост.

– Вы похитили мою даму, – сказал он. – Ты прав, она мне очень дорога. Я не уйду без нее.

Главарь усмехнулся.

– Все верно, – сказал он. – Зорин так мне и сказал. Но все-таки я чувствую ловушку. Есть только один способ проверить твои слова…

Прежде чем Джерри успел ему помешать, бандит взмахнул огромной саблей, и она со свистом описала круг над головой его подруги.

– Нет!

Удар пришелся по узлу веревки, и она распалась пополам, освободив Марию. Две разбойницы подхватили ее под руки и подтащили к главарю. Бандит выхватил у Джерри сверток, воткнул саблю в землю и разорвал платье на шее пленницы, обнажив ее до плеч. С издевательской неторопливостью он поднял узелок и потряс им перед лицом Марии.

– А теперь, лорд Морбиус, – усмехнулся он, – мы узнаем истину. Я открою этот сверток перед твоей дамой. Если в нем действительно лежит великое сокровище, как ты сказал, оно не причинит ей никакого вреда. Но если ты солгал, леди Мария заплатит свою цену. Итак, будем продолжать?

Юкико Фунакоси ощупала рану на ноге и проверила свою одежду. Гилкренски выдал ей удобный спасательный костюм – легкий и надежный. Как раз то, что нужно для активных действий.

Она осторожно разминала ноги, стараясь не привлекать внимания сидевшей напротив Джил Маккарти.

– Мы скоро прилетим? – крикнула Юкико сквозь шум моторов. – Кажется, моя рана снова кровоточит.

Маккарти посмотрела в прозрачную дверь.

– Я уже вижу огни Космического центра, – сказала она. – До «Феникс авиэйшн» не больше мили. Осталось всего несколько минут. Я могу вам чем-нибудь помочь?

Юкико согнула ногу и поморщилась.

– Хорошо бы найти что-нибудь обезболивающее, – сказала она, держась за бедро.

– Подождите, – откликнулась женщина. – Сейчас поищу.

– Кажется, шторм стихает, – сказал Гилкренски.

Он смотрел, как внизу проплывают высокие башни Космического центра Джона Ф. Кеннеди. На горизонте светились огни Орландо. Последние порывы ветра хлестали по стеклу кабины, но вертолету уже ничто не угрожало.

– Вот и наш завод, – крикнул Говард. – Вертолетная площадка находится по ту сторону главного комплекса. Я разверну машину против ветра и подлечу к ней с юга… О черт!

Мокрая площадь между ангарами была забита патрульными машинами, и вспышки мигалок сверкали над ней, словно блики на воде. На земле вокруг буквы "Н" толпились полицейские.

– Проклятие! – воскликнул Гилкренски. – Я же просил, никаких огней! Если Юкико их увидит, нам всем конец. Спуститесь ниже и старайтесь как можно дольше не показываться из-за ангаров.

Юкико Фунакоси увидела скопление машин и тихо выругалась. Впрочем, она не ожидала ничего другого. Гилкренски враг, и доверять ему нельзя. Что он может знать о долге, чести и гири? Ничего.

Она почувствовала, как вертолет накренился влево и свернул на окраину комплекса «Феникс авиэйшн». Машина теперь скользила очень низко, не выше шестидесяти футов над землей. Внизу виднелась плоская крыша огромного ангара. Маккарти стояла к ней спиной, роясь в бортовой аптечке. Гилкренски и Говард сидели в кабине.

Это ее последний шанс.

Японка вскочила, разбила стеклянную панель и рванула ручку аварийной системы. Взрывные болты с грохотом выбили металлическую дверь, и она вылетела наружу, крутясь в воздухе. В салон ворвался ледяной вихрь. Маккарти вскрикнула. Вертолет нырнул вниз, едва не коснувшись колесами шасси крыши ангара.

Юкико прыгнула.

В кабине взвыла сирена и замигали аварийные огни. Гилкренски обернулся, почувствовав ударивший в спину холод. Он увидел, что Джил Маккарти держится за страховочные ремни, чтобы не выпасть из салона. Скамейка напротив была пуста.

– Джил, ты в порядке?

– Юкико сбежала! – Ее слова почти заглушил рев моторов. – Дернула аварийный рычаг и выпрыгнула из машины!

– Вот дьявол! – выругался Тео. – Мартин! Разверните вертолет и включите прожектор. Мы должны ее найти, пока она не сбежала и не принялась за старое.

Гилкренски услышал, как турбины завыли тоном ниже, и «Си-лайэн» развернулся в воздухе. Патрульные машины на площадке разорвали круг. Со всех сторон вспыхнули прожектора, полицейские сломя голову понеслись к ангару, выхватывая на ходу оружие. Гилкренски отстегнул ремень безопасности и шагнул в салон. Ухватившись за страховочный трос, он выглянул наружу.

Большой ангар и площадь вокруг него были залиты ярким электрическим светом. Люди карабкались по лестницам наверх. Гилкренски оглядел из конца в конец всю длинную крышу, но не увидел ни души.

Юкико Фунакоси исчезла.

– Черт! – воскликнул он. – Черт, черт, черт!

В наушниках раздался голос Мартина.

– Топливо на исходе, – предупредил он. – Если мы немедленно не сядем, то просто упадем.

– Ладно, идите на посадку. Свяжитесь с землей и объясните, что произошло.

– Не беспокойтесь, – отозвался Говард. – Они и так все видели.

42

Месть Зорина

Джерри остолбенел, глядя, как сверток с пауком покачивается перед лицом Марии. Он уже знал, что произойдет дальше: главарь откроет сверток, и кошмарная тварь, порожденная его больной фантазией, вопьется челюстями в ее горло.

Она умрет в ужасных муках!

Гибб перевел взгляд на свою спутницу. Мария была абсолютно спокойна, уверенна и собранна. Ее зеленые глаза внимательно смотрели на него.

Она слегка кивнула, и он все понял.

– Ладно, открывай сокровище, – сказал Джерри. – Сейчас ты увидишь.

Левая ладонь бандита скользнула к пленнице. Две амазонки держали ее за руки, с усмешкой глядя, как пальцы главаря ласкают ее шею.

– Какая жалость! – произнес наемник.

Его рука потянулась к куртке. Он развязал стянутые в узел рукава, приоткрыл отверстие и…

Нога Марии угодила ему прямо в пах, и разбойник согнулся пополам, выронив на землю сверток. Он издал сдавленный хрип, который сменился нечеловеческим воплем, когда паук вырвался из своей тюрьмы и вцепился вожаку в лицо.

Амазонки замерли от ужаса. Мария резко толкнула их вперед, и они полетели на землю, споткнувшись о тело главаря. Не дав никому опомниться, она выхватила из земли саблю и описала над головой широкий круг. Сталь со свистом рассекла подбежавшего бандита, тот свалился наземь. За ним рухнул второй, третий…

– Меч, Джерри! Бери меч!

Очнувшись от столбняка, Гибб схватил вражеский клинок и пригвоздил к дереву ближайшего головореза, насадив его на острие. Жизненная энергия прошла по руке Джерри и наполнила его новой силой. Развернувшись, он с размаху полоснул еще одного бандита. Снова поток живой маны. Еще немного, и ему хватит очков, чтобы получить жизнь и попытаться пробиться к выходу…

Послышались два громких крика – упавшие на землю амазонки так и не успели подняться на ноги, – и все вдруг стихло. Мария и Джерри стояли на поляне среди таявших на глазах врагов и сжимали в руках острые клинки, сверкавшие в пламени костра.

– Ух ты! – воскликнул Гибб. – Это было здорово.

С земли донесся глухой стон – последние всхлипы умирающего. Джерри посмотрел себе под ноги.

Лицо вожака превратилось в разбухшую темно-пурпурную маску, туго обтянутую кожей. Яд все глубже проникал в его кровь, заставляя тело биться в предсмертных судорогах.

Но в глазах главаря по-прежнему светилось торжество.

– Напрасно радуешься, Морбиус, – прошептал он. – Ты думаешь, что выиграл эту игру, но ты проиграл… Твоих очков хватит на одну жизнь… всего на одну… и скоро у тебя ее отнимут. Потому что я… вызываю… чудовище Ида!

– Нет! – выдохнул Джерри, оцепенев от ужаса.

В лесу воцарилось мертвое молчание. Гибб поднял голову и увидел, как в туманной дымке, позолоченной последними лучами солнца, начинает сгущаться какая-то тень.

Дыхание огромного животного со свистом пронеслось над чащей. От удара гигантской ноги вздрогнула земля… потом снова и снова. Вдалеке затрещали сломанные сучья.

– Быстрее!

Джерри схватил Марию за руку и увлек в просвет среди деревьев. Надо бежать, спасаться, пока есть время! Но Гибб уже чувствовал, что ему не хватает воздуха, боль в груди вернулась и становилась все острее. Сил больше не было…

Он остановился и взглянул назад.

Одно из деревьев на другой стороне поляны согнулось пополам и сломалось с громким треском, поднявшим с веток всех окрестных птиц. Через мгновение то же самое произошло с другим стволом, намного ближе. Джерри увидел, как верхушка кроны зеленым мячиком взлетела вверх и с вырванных корней посыпалась земля.

Низкая поросль по краям поляны быстро расступилась и сомкнулась снова. На палых листьях отпечаталась исполинская ступня.

Бам!

– Он идет! – крикнул Джерри. – Он рядом!

– Вперед! Не останавливайся!

– Я не могу. – Сердце Джерри готово было разорваться на куски. Он упал на колени и повесил голову. В горле стоял сухой комок. – Последний удар не прошел даром. Он высосал из меня все силы! Я больше не могу бежать.

Мария бросилась к Джерри и встала между ним и монстром. Она взяла его голову в свои руки, чтобы он смотрел только на нее.

– Джерри, не падай духом! Соберись с мыслями! У меня есть одна идея. Ты создал СКВИД. Ты сделал ЗОРИН. Компьютер питается твоими страхами. Он использует их, чтобы создать чудовище Ида. Что это за страхи? Борись с ними, взгляни им в лицо, и они исчезнут!

Но Гибб смотрел через ее плечо на дерево, стоявшее всего в двадцати футах позади. Ствол тряхнуло и вдавило в землю. Совсем близко затрещали ветки. Джерри услышал, как невидимый монстр с хрипом перевел дыхание. Он уже стоял в двух шагах над…

– Джерри! Это не реальность! – крикнула Мария, не оборачиваясь. – Не смотри на него! Смотри на…

Женщину сорвало с места, словно ее схватила громадная рука. Он увидел, как Мария взлетела вверх и перевернулась в воздухе. Ее незабудковое платье затрепетало среди зелени.

– Нет! – закричал он. – Оставь ее! Пожалуйста!

Но гигантская тварь не слушала. Джерри в отчаянии вскочил с земли и попытался броситься на монстра. Его ноги сразу подкосились. Он рухнул на сухие листья, бессильный и беспомощный…

– Прошу тебя… оставь ее…

Чудовище бросило Марию вниз. Джерри услышал, как ее тело глухо стукнулось о землю, и этот звук ударил ему прямо в сердце.

– Не-е-ет!

Гибб подполз ближе. Он откинул медно-рыжие волосы с лица Марии и увидел ее застывшее лицо.

Она была мертва.

Джерри крепко прижал ее к себе. Слезы струились по его щекам, и он не мог их удержать. Мария была его лучшим другом, самым близким человеком, единственным, с кем он мог поговорить! ЗОРИН был прав. Он угадал его самый сильный страх, самую большую слабость и нанес удар, чтобы победить в игре.

– Мария! – зарыдал Джерри. – Прошу тебя, не умирай!

Чудовище ушло. В лесу снова стало тихо.

Гибб чувствовал, как нестерпимая боль гложет его изнутри. Он почти не мог дышать.

Что делать?

Как ее спасти?

У него осталась всего одна жизнь!

А если монстр вернется и убьет его? Он уже не сможет себя воскресить!

Джерри закрыл глаза и постарался сосредоточиться.

– Я отдаю тебе свою последнюю жизнь, Мария, – сказал он. – Я, Морбиус, говорю тебе – восстань.

43

Мистер Говард

Огромный вертолет развернулся в воздухе, завис над мокрой от дождя площадкой и опустился в туче брызг. Полицейские уже разъехались, чтобы обыскать район ангаров, но стоявший у диспетчерской вышки черный лимузин замигал фарами и тронулся с места. Когда «Си-лайэн» заглушил двигатели и остановил винт, длинный автомобиль подъехал ближе и остановился на залитом водой бетоне. Одетый в форму шофер вылез из машины и подошел к «вертушке».

– Доктор Гилкренски?

– Да. В чем дело?

– С вами хочет поговорить мистер Чарльз Говард.

Гилкренски спрыгнул на площадку и зашагал к лимузину. Он увидел темные непроницаемые стекла. Одно из них опустилось, и мужской голос произнес:

– Мы договорились встретиться через пятьдесят лет, доктор. Я сдержал свое слово!

Тео наклонился, опершись на открытое окно, и заглянул в салон.

На просторном кожаном диване сидел стройный пожилой мужчина в безупречно сшитом деловом костюме. Его серебристые волосы были коротко подстрижены, подбородок украшала аккуратная вандейковская бородка, а на сухощавых пальцах, придерживавших толстый сверток, блестело обручальное кольцо.

И только живые серьезные глаза, блестевшие за золотой оправой, были те же самые, которые Гилкренски совсем недавно видел на Бимини.

– Здравствуйте, мистер Айзнер, – сказал он. – Рад увидеть вас снова, после стольких лет.

– Скорей – часов, если говорить о вас, – уточнил Айзнер. – Но для меня действительно прошло уже полвека. Видите, что делает с человеком время, доктор? Садитесь, прошу вас. На улице холодно, а здоровье у меня уже не то, что было раньше. К тому же я хочу вам кое-что передать.

Гилкренски влез в машину и сел напротив Айзнера. Дверца захлопнулась, и темное стекло снова поднялось.

– Вы наделили меня чудесным даром, доктор. Благодаря вам я заглянул в собственное будущее и узнал, что мне делать дальше. Если бы не вы, я бы не смог так смело и уверенно строить свои машины.

Тео внимательнее вгляделся в старика.

– Вы обо всем узнали уже там, на острове, верно? – спросил он. – Когда поняли, что вертолет построен вами. Но как вы догадались?

– По женскому имени на фюзеляже. Мария Луиза Бухов – так звали мою мать. С тех пор я ставлю его на каждый созданный мной аппарат, чтобы в один прекрасный день отправить весточку самому себе.

– А откуда взялся Чарльз Говард?

Айзнер улыбнулся:

– Я позаимствовал чужие имена. Мне всегда говорили, что я похож на Чарльза Линдберга и Говарда Хьюза в одном лице. После вашего исчезновения я вернулся во Флориду и посадил «Эвенджер» на одном из пустынных островков, где его никто не мог найти. У меня не было ни семьи, ни друзей. После войны в стране хватало парней, бродивших в поисках работы. Удивительно, как много можно сделать, если знаешь собственное будущее! Перед тем, как вы улетели, я поговорил с Мартином о его отце… то есть о самом себе. Он рассказал мне, кем я стану, на ком женюсь, где встречусь со своей женой, – абсолютно все. Это было изумительно.

– А мое будущее? Оно изменилось?

– Этого я вам сказать не могу. Мне ведь неизвестно, каким оно было раньше. Я твердо знал только одно – что мое собственное будущее будет связано с моей компанией и сыном Мартином и что рано или поздно настанет день, когда вам – и мне самому – понадобится мой вертолет, и я отправлю его вам вместе со своим сыном. Конечно, мне пришлось слегка смошенничать! Авиастроительство – суровый бизнес, вы сами знаете, а я не имел права на ошибку. Вот почему я нарушил свое обещание и воспользовался этим…

Айзнер открыл сверток. На черном сиденье лежала «Минерва-3000».

– О Господи! – выдохнул Гилкренски.

– Не волнуйтесь, доктор, – улыбнулся Айзнер. – Я был очень осторожен. Мне ведь не хотелось перевернуть вверх дном всю историю! Я знал, что если воспользуюсь им не только для создания «Си-лайэна», то разорву петлю времени и немедленно исчезну. Вы не прилетите на остров в вертолете и не спасете меня, я не смогу послать его вам на помощь… и так далее. Получается что-то вроде замкнутого цикла. Но я постарался сохранить в этой штуке достаточно энергии, зная, что сегодня она понадобится вам.

– Зачем?

– Понятия не имею. Здесь мое знание о будущем заканчивается. Но я помню, как пятьдесят лет назад вы говорили, что с помощью этой машины собираетесь вернуть себе нечто важное, то, что украл у вас мой партнер Джерри Гибб. Его офис расположен здесь. В нем находится контрольное устройство его суперкомпьютера, с помощью которого он управлял ракетой, а вот и ключ.

– Благодарю вас.

Гилкренски пожал руку Айзнеру. Она была такой же теплой и сухой, как рука его сына.

Айзнер улыбнулся. На мгновение он превратился в прежнего мальчишку.

– Нет, доктор Гилкренски, это я должен вас благодарить. Вы дали мне будущее, которого у меня не было. Вы дали мне семью, сына, всю мою жизнь. Но заодно вы возложили на мои плечи огромную ответственность – сделать все так, чтобы не нарушить ход вещей. Теперь с этим покончено. Я свободен. Впервые за полсотни лет я не знаю, что случится дальше, и это замечательное чувство. Будущее больше не зависит от меня – оно зависит от вас. Мы увидимся позже и… поболтаем о старых временах.

Гилкренски кивнул и вышел из машины.

44

Конец игры

Хакер смотрел из окна на патрульные машины, ворвавшиеся в главные ворота «Феникс авиэйшн». Он быстро соображал, пытаясь понять, что могло пойти не так. Прокололась Элейн? Или Дик Барнет заложил его в Лэнгли?

Что делать – бежать?

Хакер шагнул к стоявшему у двери шкафу, открыл дверцу, достал два прекрасных меча Фунакоси – вакидзаси и катану – и бережно положил их на стол. При мысли о том, что придется с ними расстаться, он не удержался и погладил катану по роскошно лакированным ножнам. Вместе эта пара стоила целое состояние, но для Хакера она представляла особую ценность – это был символ его полного торжества над Джерри Гиббом, Юкико, Диком Барнетом и всей чертовой системой. Мечи наглядно доказывали, что он может победить любого.

Ладно, он возьмет их с собой.

Полицейские машины промчались к вертолетной площадке и образовали круг из мигающих огней. Кого они ждут? Хакер взглянул на часы. Гилкренски и «Си-лайэн» должны были взорваться час назад.

О приближении вертолета он догадался раньше, чем увидел его в небе, – по оглушительному грохоту винтов, эхом разлетевшемуся среди заводских строений. Через минуту огромная машина зависла над плоской крышей. Полицейский кордон распался на несколько частей. Машины рванули с места, люди бросились к ангару. Что случилось?

«Си-лайэн» сделал разворот, подлетел к посадочной площадке и сел на землю. При вспышке бортовых огней Хакер увидел черный лимузин Чарльза Говарда.

Проклятие! Почему этот ублюдок Гилкренски до сих пор жив? Наверное, Фунакоси пришла в себя раньше времени и все ему рассказала. Лимузин подъехал и остановился рядом с вертолетом. Гилкренски спрыгнул на бетон, подошел к машине и заглянул в окно. Дверца открылась, и он сел внутрь. О чем они могут говорить с Говардом? Об инциденте с «Ястребом»? Гилкренски вышел из лимузина, подозвал двух охранников и направился к офису «Гиббтек».

Пора бежать.

Определенно!

Хакер вытащил из стола верхний ящик, вытряхнул его содержимое в мусорную корзину и перевернул вверх дном. В заклеенном лентой свертке хранились фальшивый паспорт на чужое имя, две кредитные карты и десять тысяч долларов новыми купюрами. Он сорвал ленту и рассовал документы, карточки и деньги по карманам пиджака. Если удастся миновать полицию и выбраться с завода, он успеет в аэропорт раньше, чем начнется настоящая охота. У него есть связи в разных концах света, влиятельные люди, которых он знает и которые смогут ему помочь. Элейн присоединится к нему, когда все уляжется. Ей нечего бояться. Никто не узнает, что она причастна к смерти Джерри. Хакер достал из шкафа длинную спортивную сумку, чтобы убрать мечи, и услышал, как из коридора донеслись громкие шаги…

Гилкренски поднялся на второй этаж диспетчерского пункта и открыл дверь ключом Айзнера. За широким окном была видна посадочная площадка, возле «Си-лайэна» суетился наземный персонал, а вокруг главного ангара кружились патрульные машины, искавшие Юкико.

– Где здесь выключатель?

– Вот он, сэр, – ответил один из охранников и включил свет.

На потолке вспыхнули люминесцентные панели. В дальнем углу комнаты напротив основного диспетчерского пульта стояло мягкое кожаное кресло, рядом большой компьютер и специальная стойка, на которой лежало причудливого вида виртуальное устройство – СКВИД.

Гилкренски взял головную гарнитуру, переложил ее в кресло и поставил на стойку «Минерву-3000». Он откинул крышку. На экране появилось рисованное женское лицо.

– Добрый вечер, доктор Гилкренски. Чем могу помочь?

– С тобой все в порядке?

– Да. Чем могу помочь?

– Я хочу, чтобы ты связалась с этим компьютером через СКВИД и определила местонахождение интерфейса ТИГ/Мария на главном сервере «Гиббтек» в Санта-Кларе, штат Калифорния. – Гилкренски подключил кабель к входному порту на задней стороне «Минервы». – Но сначала мы должны найти в Сети программу для взлома, которую мисс Фунакоси оставила в гостиничном компьютере, и с ее помощью обойти все защитные системы «Гиббтек».

– Это не трудно, – сказала «Минерва».

Гилкренски поднял виртуальный шлем.

– Постойте снаружи и присмотрите за дверью, пока я буду заниматься этой штукой, – обратился он к охранникам. – И никого сюда не пускайте. Вам понятно? Никого.

Телохранители кивнули и вышли в коридор. Гилкренски взял гарнитуру, настроил окуляры и сел в кресло.

– Я готов, «Минерва», – сказал он. – Подключай меня к «Гиббтек»!

Перед его глазами что-то вспыхнуло, голова на секунду закружилась – и Тео перенесся в просторный холл, заставленный высокими шкафами. На полу появились знакомый логотип «Гиббтек» и надпись: «Добро пожаловать в Зону онлайновых ресурсов и информационной навигации „Гиббтек“, сервер доступа 2100. Пожалуйста, выберите программу или нажмите „Поиск“».

Гилкренски сфокусировался на слове «поиск» и мысленно набрал строчку «ТИГ/Мария». Стены холла растворились в воздухе, и он оказался на опушке леса, прямо перед огромными воротами. Сверху на деревянной арке было вырезано приветствие: «Добро пожаловать в „Морбиус III“ – лучшую сюжетную игру для взрослых. Выберите опции игры или меню помощи».

Гилкренски вошел в опции. Он увидел, что кто-то заблокировал установки безопасности, и попытался их открыть, но программа Фунакоси оказалась бессильна. Если Тео пойдет дальше, то подвергнется той же опасности, что сама Мария. А он ни разу не играл в эту игру!

Где сейчас Мария? На каком уровне ее искать? Таймер показывал, что игровое время закончится через три минуты.

С другой стороны ворот послышался громкий крик.

Гилкренски выбрал «игру», и створки распахнулись.

Хакер стоял в своем офисе на другом конце коридора и взвешивал все возможности. Оружие, которое Кирби и Восс привезли для убийства Гилкренски, судя по всему, все еще лежало в мини-фургоне, который Юкико оставила внизу на автостоянке. Он поднял со стола длинную катану и вытащил ее из ножен. Безупречный клинок вспыхнул зеркальной сталью. У металла был идеально сбалансированный вес. С таким мечом и отличным знанием кендо он мог вступить в схватку с кем угодно. Но если человек в диспетчерской вооружен? Хакер вынул из кармана стреляющую ручку. Осталось еще два заряда. Более чем достаточно. Он поставил катану в темный угол, чтобы ее нельзя было увидеть из коридора, нарочно погремел ключами и выключил свет. Потом открыл дверь и вышел из комнаты.

– Добрый вечер, джентльмены! – Хакер с хорошо разыгранным удивлением уставился на двух охранников. – Засиделись допоздна?

– Один из друзей мистера Говарда проводит здесь кое-какие тесты, мистер Хакер, – ответил мужчина, стоявший слева. – Нам дали указание никого не впускать.

– Вот и отлично, – беспечно отозвался Хакер. – А я пойду домой.

Он повернулся к двери, чтобы запереть замок, и вытащил из кармана ручку.

Охранники не успели даже понять, что произошло.

Подождав, пока они медленно осядут на пол, Хакер спрятал в пиджак парализующее устройство и осмотрел телохранителей. Ни у одного из них не было оружия. Он вернулся в офис и взял стоявшую у стены катану. Меч – совсем другое дело. Легкий и бесшумный. Хакер подошел к двери диспетчерской, повернул ручку и вошел внутрь.

Гилкренски полулежал в широком кресле, с головой погрузившись в виртуальный мир. Его глаза и уши были закрыты шлемом СКВИДа. Как и Джерри Гибб, он не видел и не слышал ничего из того, что происходило рядом.

Превосходно!

Хакер поднял катану и сосредоточил взгляд на шее Гилкренски. Клинок был таким острым, что перерезать дыхательное горло и артерии не составило бы никакого труда.

Один точный удар, и…

За спиной послышался легкий свист вынутой из ножен стали. Хакер резко развернулся, выставив вперед катану и приняв защитную стойку.

Юкико Фунакоси стояла наготове, сжав в руках короткий меч. Клинок вакидзаси остро сверкал в жестком свете неоновых ламп.

– Если кто-то его убьет, то это я, – сказала она. – С вами у меня тоже остались кое-какие счеты, мистер Хакер. Надеюсь, вы еще не забыли, что такое честь?

45

Фехтовальщик

Хакер молча разглядывал свою противницу, оценивая шансы. Он знал, что Юкико – опытная куноихи, женщина-ниндзя, в совершенстве изучившая технику убийства. Но длинный меч, который он держал в своих руках, внушал ему чувство уверенности. Это было прекрасное оружие. В молодости Хакер неплохо фехтовал, и за его плечами была долгая карьера профессионального агента. Сейчас японка слаба и обескровлена. Он сильнее ее.

«Какого черта, – подумал Хакер. – Если драться, то драться до конца».

Бывший агент выпрямился, опустил катану к полу и отвесил торжественный поклон.

– Поединок будет продолжаться до смерти одного из участников, – сказал он по-японски.

Юкико зеркально повторила его позу и ответила глубоким поклоном.

– Хай. До смерти.

Она не спускала с него глаз.

В комнате наступила мертвая тишина. Никаких звуков, только шорох накрапывавшего по стеклу дождя и щелчки таймера на главном пульте.

Потом Хакер с быстротой кошки бросился вперед. Его катана просвистела в воздухе и блеснула у лица Юкико. Японка инстинктивно уклонилась влево, подставила вакидзаси и отбила сокрушительный удар; клинок с легким жужжанием пролетел у нее над головой. Одновременно она выбросила левый локоть, пытаясь достать Хакера, но тот вовремя увернулся, быстро нырнул вниз и отскочил к двери. В его руках снова сверкнул меч.

Юкико не теряла ни секунды – она решила прикончить врага одним молниеносным выпадом, пока тот держит оружие над головой. Но Хакер был проворнее, чем она думала. Когда она бросилась в атаку, он шагнул в сторону. Ее вакидзаси, а за ним рука и все тело пролетели мимо, пронзив пустое место; еще миг, и обрушившаяся сверху рукоять катаны вышвырнула ее в коридор. Юкико попыталась удержаться на ногах, но в конце концов все-таки рухнула на пол. Уже падая, она ощутила сзади холодное касание металла – это острое лезвие меча распороло ее спасательный костюм и с размаху полоснуло по спине. Кожу обожгло пламенем, и между лопаток побежала теплая струя.

Юкико заставила себя забыть о боли. Вскочив с места, она вбежала в темный офис, одним прыжком перемахнула через стол, притаилась у стены и внезапно бросилась навстречу Хакеру. В этот раз ей повезло. Когда он взмахнул мечом, японка была уже рядом: левой рукой она блокировала его запястье, а локтем правой нанесла мощный удар в горло. Хакер перелетел через стол и распластался у стены.

Фунакоси припала к полу, борясь с невыносимой болью. Хакер быстро поднялся на ноги и бросился вперед, подняв блестящий меч.

Юкико обеими руками схватила вакидзаси, вскинула его над головой и услышала, как клинок с громким лязгом скользнул по стали и наткнулся на рукоять ее меча. Быстрым движением она отвела катану в сторону и изо всей силы обрушила кулак на лицо врага. Под ее рукой что-то хрустнуло. Хакер со стоном отступил назад. Но Юкико не успела воспользоваться преимуществом – через мгновение противник уже снова был во всеоружии и атаковал ее короткими ударами в грудь и в шею. Черт, где он научился так орудовать мечом?

Дождавшись очередного выпада, Фунакоси неожиданно опрокинулась на спину, схватила соперника за руку и рванула на себя, повалив его вместе с собой на пол. Они вцепились друг в друга мертвой хваткой и выкатились в коридор. Хакер налетел спиной на дверь диспетчерской, распахнул ее настежь – и в глаза обоим ударил яркий свет. Противники вскочили на ноги, тяжело дыша и глядя друг на друга.

Нос Хакера превратился в сплошное месиво, кровь ручьем текла на рубашку. Он сплюнул, показав дыру в том месте, где Юкико выбила ему несколько зубов.

В следующее мгновение он снова ринулся в атаку – размахивая большим мечом, нанося удары в голову и используя все преимущество более длинного клинка, чтобы оттеснить ее к окну. Мимоходом он взглянул в дальний угол комнаты – и замер. В кожаном кресле, неподвижный и беззащитный, с головой погруженный в игру Джерри Гибба, лежал Гилкренски.

Хакер с улыбкой посмотрел на Фунакоси и начал смещаться в его сторону.

Юкико сразу поняла, что задумал враг. Он хочет использовать Гилкренски, чтобы смутить ее разум и отвлечь от поединка!

– Не смей его трогать! – крикнула она. – Он мой!

– Тогда попробуй меня остановить.

Хакер быстро двинулся по комнате, и Юкико последовала за ним по кругу, оставаясь между ним и креслом. Его катана сверкнула над Гилкренски, но она успела подставить вакидзаси и отвести удар. Противник тут же вскинул меч и обрушил на Фунакоси целую серию атак, превратив свое оружие в сплошной звенящий сталью полукруг, который держал ее на расстоянии и заставлял пятиться все дальше от окна.

Когда она отступила уже к самой двери, Хакер занес клинок над головой Гилкренски и улыбнулся.

– Сначала его, потом тебя, – сказал он. – Спасибо за хороший бой. Ты здорово дралась…

К удивлению Хакера, Юкико приняла классическую позу для удара – локти широко расставлены, меч поднят высоко над головой, правая рука поверх левой – и издала воинственный клич. На секунду он подумал, что она просто шутит. Японка была слишком далеко, чтобы даже слегка коснуться его своим коротеньким клинком, не говоря уже о том, чтобы нанести удар. Только когда металл блеснул в воздухе, он понял, что Юкико вовсе не собиралась делать выпад – она метнула в него вакидзаси, как копье!

Клинок с быстротой молнии вылетел из руки Фунакоси и устремился ему в грудь. Хакер инстинктивно выбросил вверх катану и уклонился в сторону, но было уже поздно. Раздался звон стали, лезвие скользнуло вниз и воткнулось под левую ключицу, пронзив ему плечо.

Хакер застонал и попытался вырвать меч, но тело Юкико уже взметнулось в воздух и на лету сбило его с ног.

Окно диспетчерской треснуло на тысячи кусков. Противники выбили стекло и вместе с оружием вывалились в темноту…

46

Смерть Морбиуса

Джерри увидел, как Мария открыла глаза и взглянула на него. Вот и хорошо. Она снова была рядом – благодаря ему.

– Привет, – сказал он тихо.

Мария села и огляделась по сторонам.

– Меня опять убили?

– Да. Чудовище Ида тебя схватило.

– Тогда почему я жива?

Джерри попытался улыбнуться.

– Я тебя спас.

– Ты отдал мне свою последнюю жизнь! Джерри, но зачем? Это я подчиняюсь законам Азимова, а не ты. Ты должен заботиться о самом себе!

– Я пытался, но… – Гибб пожал плечами. – Слушай, дело уже сделано, и у нас осталось только пять минут, чтобы добраться до двери. Иначе мы оба погибнем.

– Где чудовище?

– Не знаю. Исчезло.

– Ты можешь идти?

Джерри задумался над ответом. Боль в груди то затихала, то возвращалась снова. Иногда ему казалось, что ее можно вынести, а иногда…

– Я попробую, – пробормотал он. – Нельзя же просто лежать здесь и ждать, когда оно вернется.

– У нас все получится, – твердо сказала Мария. – Обопрись на меня.

Она помогла ему подняться на ноги и подставила плечо, взвалив на себя большую часть его тела. Гибб удивился, как у нее это получилось. Или он не такой уж толстый, или она гораздо сильнее, чем он ожидал?

Они тронулись в путь, и он почувствовал, как ее волосы щекочут его лицо.

– Мария?

– Да, Джерри?

– Наверное, это прозвучит странно, но я… я не хочу туда возвращаться. Будь я настоящим Богом, я бы предпочел остаться здесь, вместе с тобой.

Он почувствовал, как Мария на секунду заколебалась, потом зашагала дальше.

– Спасибо, Джерри. Я тоже рада, что включила тебя в список своих пользователей. Но мы должны отсюда выбраться. Ты вернешься в свой мир, а я в свой.

– Верно, – вздохнул Джерри. – Просто мелькнула такая мысль… Смотри!

В просвете между деревьями показалась высокая стена, обозначавшая границу его мира. В стене темнела большая дверь – это был выход из игры. Неужели получилось? Осталось еще целых две минуты!

Победа!

– Я вижу, Джерри. Держись крепче.

Мария прибавила шагу. Джерри с трудом поспевал за ней, хватая ртом воздух и стараясь не думать про боль в груди. Далеко еще до выхода? Ярдов сто, не больше.

Потом он услышал этот звук.

Бам!

– О Боже! Он возвращается!

Мария почти бегом бросилась к воротам. Гибб собрался с духом и кое-как зашлепал по земле непослушными ногами, разъезжавшимися на мокрых листьях. Глухое «бух, бух, бух» за спиной становилось все громче. Боль в груди вернулась с новой силой и охватила половину тела. Сердце налилось свинцовой тяжестью, он уже почти не мог дышать… Его ноги подкосились, и они вместе рухнули на землю – в двадцати ярдах от ворот.

– Мария, беги! Ты успеешь!

Она напряглась изо всех сил, пытаясь поднять его. Ей почти это удалось, но под конец она снова упала рядом.

– Нет, Джерри! Я должна тебя спасти! Я не могу уйти!

Гибб пытался встать, но не смог. Ноги и руки превратились в студень. Он плюхнулся на спину и приподнялся на локтях, чтобы посмотреть назад. В мокрой почве отпечаталась гигантская ступня. Ближнее дерево с треском рухнуло на землю. Невидимый зверь остановился, тяжело дыша и раздувая клубившийся над головой туман. Затем воздух потряс истошный вопль. Джерри увидел, как с деревьев посыпались листья.

Мария бросила на него умоляющий взгляд:

– Джерри, прошу тебя! Ведь это твое чудовище! Оно убьет нас, если ты его не победишь. Думай, Джерри, думай! Какими страхами ты его вооружил? Что тебя мучило, когда ты создавал эту игру?

– Я не помню! Я боюсь!

– Думай, Джерри! Ради меня. Пожалуйста!

Гибб вгляделся в смутный сгусток тени, впитавший в себя силу и мощь его страшного соперника – компьютерной системы ЗОРИН. Он закрыл глаза и попытался сконцентрироваться. Все его страхи, все боли, все тайные мечты были воплощены в этой твари. Это был он сам, Джерри Гибб, а в глубине души он всегда считал себя всего лишь…

Мария закричала:

– Смотри, Джерри, смотри! Это ты!

На траве появился плачущий мальчик в бейсбольной форме. Лицо у него было измазано землей, а из носа текла кровь, пачкавшая новенькую куртку. Он рыдал так, что его тело сотрясалось от конвульсий.

– Да, это я, – прошептал Джерри, оцепенев от боли. – Я.

Мария крепко его обняла.

– Позови его, – сказала она. – Скажи, что все будет хорошо.

– Он меня не услышит. В тот день я бы никого не услышал.

– Позови его, Джерри. Пожалуйста!

Гибб вдохнул поглубже.

– Эй! Джерри Гибб! – крикнул он во всю силу легких. – Ты отлично справился, малыш. Я горжусь тобой!

Мальчик поднял голову и увидел Джерри. На секунду взрослый и ребенок слились в одно целое, и Гибб в мгновение ока перенесся в прошлое, заглянув в свою душу в тот далекий полдень, изменивший всю его судьбу.

Мальчик перестал плакать… и исчез.

– О Боже, – прошептал Джерри, борясь с невыносимой болью. – Я сейчас умру.

Мария села рядом и взяла его за плечи, пытаясь приподнять.

– Держись, Джерри. Я тебя понесу.

– Мария! Я помогу тебе, – раздался мужской голос, и она подняла голову.

– Тео! Как ты попал в игру?

– Через СКВИД в офисе «Гиббтек». У нас осталась всего одна минута. Я его возьму.

Гилкренски схватил Джерри на руки и побежал к воротам.

– Гилкренски? Это ты? – прошептал Джерри.

Он знал, что его уже не спасти. Свет тускнел перед его глазами. Через минуту все будет кончено.

– Да. А ты кто?

Джерри улыбнулся.

– Мария?

– Я здесь, Джерри.

– Возьми мою руку. – Он почувствовал, как женские пальцы сжали его ладонь. – Я рад, что мы…

Все погрузилось в темноту.

Тело на руках Гилкренски потускнело и исчезло. Он оглянулся и остановился, чтобы подождать Марию. Лес вокруг молчал.

– Это был Джерри Гибб?

Мария плакала. Слезы текли по ее щекам и капали на не-забудковое платье.

– Да.

– Но он же просто ребенок!

– Верно… потому что в глубине души он всегда считал себя таким. О, Тео!

Мария бросилась ему в объятия. Он почувствовал ее слезы на своем лице и погладил ее по волосам. Она снова была с ним – настоящая, живая женщина, – и Гилкренски крепко сжал ее в руках, проглотив подкативший к горлу ком.

Потом он заставил себя встряхнуться.

– Нам надо пройти через ворота, – сказал Тео. – Мы должны вернуться.

– Я знаю.

Напоследок она прижалась к нему долгим, крепким, бесконечным поцелуем – ей хотелось, чтобы он длился всю жизнь, – и они поспешили к выходу из «Морбиуса III», чтобы снова разойтись по разным мирам.

47

Выходы

Хакер больно ударился плечом о землю и вскрикнул, почувствовав, что его осыпало дождем осколков. На миг его оглушило падение со второго этажа, но он знал, что если будет лежать, то погибнет. Поэтому он быстро вскочил на ноги, мимоходом заметив выпавший из тела меч, и посмотрел вниз. Японка пыталась подняться, все еще не придя в себя после падения. Хакер изо всей силы ударил ее ногой в висок, и она рухнула на землю. Он уже хотел добить ее катаной, когда в темноте прогремел выстрел и громкий голос приказал ему остановиться.

– Черт!

Со стороны главного ангара к офису «Гиббтек» мчались несколько охранников. Они были всего в полусотне ярдов от него.

– Стой на месте, парень!

– Пошел ты! – ответил Хакер и бросился бежать.

«Си-лайэн» уже прогревал моторы на площадке. Должно быть, они собирались отогнать его в ангар после дозаправки. Тем лучше. Он прекрасно изучил «вертушки» во Вьетнаме. Никаких проблем! Местные рохли из службы безопасности только рот разинут. Ни у одного из них не хватит духу стрелять на поражение.

Он добежал до машины, опередив охранников секунд на двадцать, прыгнул на подножку под кабиной и рванул на себя дверь. Молодой техник из «Феникс авиэйшн» уставился на него с открытым ртом. Он еще не успел пристегнуть ремни.

– Вылезай, или я тебе башку оторву! – заорал Хакер и, схватив парнишку за волосы, вышвырнул его из кабины на площадку.

Тело механика глухо шлепнулось на землю. Надо сматываться, и поскорее!

Хакер резко выжал сцепление и рванул рычаг акселератора, запустив над головой тяжелый винт. Огромная машина задрожала, набирая мощность и с безумной силой разгоняя ротор. Хакер увеличил шаг винта и прибавил газ – лопасти слегка выгнулись кверху, сгустив упругий воздух, – потом легко оторвал вертолет от земли и взмыл вверх, энергично работая педалями, чтобы сохранить баланс. Охранники метались внизу, натыкаясь друг на друга, как безголовые цыплята, и стремительно уменьшались под набиравшей высоту «вертушкой».

Вот и все.

Тупые дилетанты!

Когда адреналин схлынул, рана снова обожгла ему плечо. Он увидел, как кровь капает на приборную доску. Что дальше? Хакер стиснул зубы. Ему хватит денег, чтобы убраться куда-нибудь подальше и залечь на дно. Жить под прикрытием – его профессия. А через год-другой Элейн благополучно унаследует фирму своего мужа, и он уговорит ее продать дело и прилететь к нему.

Да! Все еще может получиться!

Крепко зажав между коленей ручку рулевого управления, Хакер нагнулся и пошарил под сиденьем.

Интересно, что Гилкренски и его люди сделали с обезвреженной бомбой? Убрали или оставили на месте? Если оставили, то зря. В один прекрасный день он может отправить ее обратно. А то и просто сделать круг над полем и сбросить ее им на головы – так, в память о прошлом.

Это будет весело!

Он нащупал под креслом железную коробочку и оторвал клеящую ленту. Вот болваны! Сегодня ему везет.

Последнее, что увидел Милтон Хакер, были красные цифры, отсчитывавшие на таймере последние секунды.

– О Боже!

Гилкренски снял с головы гарнитуру СКВИДа и устало вытянулся в кресле. Через минуту он приподнялся и взглянул на стоявшую рядом «Минерву».

– Мария?

Компьютер молчал. По экрану по-прежнему бежала строчка: «Добро пожаловать в систему „Минерва-3000“. Дождитесь загрузки интерфейса персонального пользователя».

– Мария?

– Да, Тео. Я здесь…

Он снова увидел ее грустное лицо.

– С тобой все в порядке?

– Да, хотя, пока меня не было, на жестком диске «Минервы» появилось очень много новой информации.

– Знаю. Возможно, она понадобится нам позже.

– Джерри Гибб действительно умер? Я пыталась связаться с ним по телефону в Сан-Франциско и по электронной почте, но он не отвечает.

– Не знаю, Мария. Может, позвонишь в полицию и попросишь их проверить его дом?

– Да, но… наверное, тебе лучше это сделать самому, Тео. Боюсь, мне будет трудно объяснить, кто я такая.

Гилкренски вгляделся в ее печальное лицо.

– Ты всегда можешь сказать, что вы друзья, – заметил он.

– Конечно, Тео, но…

За разбитым стеклом раздался громкий взрыв. В небе промелькнул пылающий шар. Он рухнул в воду недалеко от берега, ярко вспыхнул и погас.

Гилкренски подошел к окну.

– Что это было? – крикнул он кучке толпившихся внизу охранников.

– Мистер Хакер, сэр. Он угнал ваш вертолет и сбежал. Машина взорвалась над океаном.

– Я сейчас выйду, – сказал Тео.

Гилкренски взял со стола «Минерву», аккуратно закрыл крышку и направился к лестнице. Проходя мимо офиса Хакера, он услышал какой-то звук, но решил не останавливаться.

Наверное, просто ветер.

– Не понимаю, – покачал головой Мартин Говард. – Минуту назад она лежала на траве – и вдруг исчезла.

– Что с мечами? – спросил Гилкренски. – Вы их видели?

– Было два меча, – ответил один из охранников. – Длинный и короткий. Но мы не нашли их ни на лужайке, ни в офисе Хакера. Ножны тоже пропали.

– По крайней мере, ты вернул свою интерфейсную программу, – заметила Джил, кивнув на чемоданчик в руке Тео, когда они вместе возвращались в здание. – Мария снова с тобой?

– Да. Прости, что я обидел тебя тогда на острове. Я поступил очень глупо.

Джил взяла его за руку и мягко покрутила обручальное кольцо.

– Это была моя вина, – сказала она. – Потеря отца, мои чувства к тебе, твои эксперименты – все навалилось сразу. Я полюбила тебя, когда ты был другим, а теперь мы оба изменились. Найди свою Марию, Тео, – ради себя и ради тех людей, которым ты дорог. И, если сможешь, верни моего отца.

Она прижалась к нему, и он обнял ее за плечи.

– Я постараюсь, Джил. Обещаю, что не оставлю своих попыток. Никогда.

Эпилог

Вчера, сегодня, завтра

Реактивный «Вояджер» корпорации «РКГ» взлетел с аэродрома в Орландо и поднялся в небо, направляясь через мыс Канаверал и Бимини-Кей в Европу.

– Когда мы будем в Лондоне, Мария?

– Через восемь часов десять минут. На твоем месте я бы постаралась отдохнуть, Тео. Мисс Райт назначила встречу сразу после возвращения. Она хочет обсудить с тобой судебные иски от «Маваси-Сайто» и «Гиббтек» и, как она сама выразилась, «кое-какие личные вопросы».

– Понятно. Думаю, по поводу «Гиббтек» можно уже не беспокоиться. Что стало с женой Гибба?

– Ее допрашивает полиция в Сан-Франциско.

– Как насчет тех новых данных, которые я получил на острове, когда создавал голографическую пирамиду? Тебе удалось их проанализировать?

– Да, и результаты получились очень интересные. Как я и ожидала, феномен связан с солнечным циклом. При достаточно больших расчетных мощностях можно вычислить количество энергии, необходимое для создания контролируемого временного сдвига практически в любой точке мира, где есть высокая концентрация лей-линий.

– Значит, мы можем спасти Марию и найти Билла?

– Да, Тео. Теоретически это возможно. Но вычисления будут очень сложными, потому что для точных расчетов придется учесть все варианты трансформации пространства-времени, а их число практически неограниченно.

– Ясно, – пробормотал ученый.

Гилкренски почти испугался того, что сказала ему «Минерва». Он боялся, что не вынесет новой неудачи. Но Тео знал, что, каких бы жертв это от него ни потребовало, он уже не отступит.

Самолет поднялся выше облаков и погрузился в чистую лазурь. «Минерва» на минуту замолчала, занимаясь проверкой автопилота. После паузы она спросила:

– Тео, когда мы были в игре и ты меня обнял… как это было?

Гилкренски вспомнил шелковистое прикосновение волос, горькие слезы на своих щеках… теплые, живые, настоящие…

– Очень похоже на реальность.

– Как будто ты обнимался с ней?

– Боюсь, что да.

– Понимаю.

Снова наступило долгое молчание. Гилкренски задумчиво смотрел на проплывавшие мимо облака. Потом он сказал:

– У меня было трудное время, Мария. Я причинил много боли близким мне людям. Надеюсь, тебя это не коснулось.

Лицо на экране улыбнулось.

– Ты не можешь причинить мне боль, Тео. Ведь ты мой главный пользователь. Моя задача – помогать тебе во всем.

– Даже в поисках моей жены?

– Особенно в них, раз ты этого хочешь. Информация, которую ты получил на Бимини-Кей, увеличивает наши шансы. Мы сделали большой шаг вперед, и я постараюсь обработать данные во время полета.

– Мария?

– Да, Тео?

– Мне понравилось быть вместе с тобой… там, в игре.

– Спасибо, Тео. Джерри Гибб сказал мне то же самое. Я рада, что смогла помочь ему перед смертью. Мы многому научились за то короткое время, пока были вместе.

– Ты о чем?

Машина надолго задумалась. В конце концов она ответила:

– Раньше я никогда не знала, что значит быть живым человеком, а Джерри Гибб не умел по-настоящему общаться с женщинами. Но мне кажется, что во время игры мы оба поняли: настоящая любовь – это не когда ты стремишься удовлетворить свои желания, а когда жертвуешь собой ради другого. Для меня это был очень важный опыт, и теперь я чувствую, что сильно изменилась. Мы…

«Минерва» издала мелодичный звук. Мария сообщила:

– Тео, мне звонят из полиции Сан-Франциско. Я отвечу?

– Конечно, Мария. Поговори с ними.

Экран компьютера разделился на две части – в левой осталось изображение Марии, а в правой появился мужчина, сидевший за письменным столом.

– Меня зовут инспектор Кроуфорд, мэм. Это вы звонили нам вчера вечером по поводу мистера Гибба?

– Да, – ответила «Минерва».

– Спасибо, что обратились в полицию. Я только что получил отчет следователя – судя по всему, мистер Гибб умер от острого сердечного приступа, когда находился в одной из своих машин.

– Мне очень жаль. – Лицо Марии потемнело. – Я была вместе с ним в игре, когда это произошло. Я позвонила, как только смогла.

– Он был вашим другом, мэм?

– Да, хорошим другом.

– По крайней мере, он умер счастливым человеком. Я не видел у людей такого блаженного выражения лица с тех пор, как мой сын поймал победный мяч в финале школьного чемпионата по бейсболу. Парень был чертовски горд собой.

– Спасибо, инспектор.

– Нам придется связаться с вами еще раз, мэм. Это ваш мобильный номер?

– Да, – ответила Мария и отключила связь.

В ее глазах стояли слезы.

– Тео?

– Да, Мария.

– Мне очень больно, – произнесла «Минерва», – и я не понимаю почему. Скажи, ты испытывал такую же боль, когда убили твою жену?

Гилкренски взглянул на компьютер, пытаясь подобрать нужные слова.

– Да, Мария, – ответил он наконец. – Такую же.

– Теперь я понимаю, почему ты так хочешь ее вернуть. Я приложу все силы, чтобы тебе помочь.

– Спасибо, Мария.

Они снова надолго замолчали, и машина погрузилась в глубокие размышления о сложностях любви, а Гилкренски – о не менее запутанных законах, которым подчиняются три измерения времени: вчера, сегодня, завтра…

1

Большое спасибо! (япон.)

2

Большое спасибо! (ирл.)

3

Говард Хьюз (1905 – 1976) – эксцентричный американский миллиардер, летчик и авиаконструктор.

4

Чарльз Линдберг (1902 – 1974) – знаменитый летчик, совершивший в 1927 г. первый беспосадочный перелет через Атлантический океан.

5

Короткий боевой меч, в отличие от более длинных таси и катана.

6

Обязанность, чувство долга. Понятие, широко распространенное в японском обществе. Несоблюдение гири считается позором.

7

Беспилотный летательный аппарат.

8

Интернет-магазины.

9

Международный сигнал бедствия.

10

Массачусетсский технологический институт.

11

Американская бригантина, найденная в 1872 г. в Атлантике в целости и сохранности, но без экипажа на борту.