Жажда золота

— С Данором не было никаких сложностей. Он позволил Ли Сунгу делать все, что нужно. — Руэл кивнул на слоненка. — Но вот его мы с трудом уговорили идти с нами. Это непросто — заставить двигаться дитятко в полторы сотни фунтов весом.

— А где Данор?

— Все еще пытается поднять слониху, — отозвался Руэл. — Боюсь, что нам самим придется разыскивать стадо.

— Какой он хорошенький. — Джейн протянула руку и нежно провела по хоботу слоненка. — Как мы назовем его?

— Зачем? — сердито спросил Ли Сунг. — Он того и гляди умрет.

— Нет, мы не дадим ему умереть, — покачала головой Джейн.

Слоненок обвил ее руку хоботом.

— Я недавно слышала, как одна женщина позвала кого-то: «Калеб!» Красивое имя, правда? Мне оно понравилось и запомнилось. Будем называть его Калебом.

Ли Сунг презрительно фыркнул.

— Но он едва стоит на ногах. Чем его можно покормить? — Джейн озабоченно посмотрела на Ли Сунга.

Но тот упрямо молчал.

— Если нет молока, придется дать воды, — ответил вместо него Руэл.

Ноги Калеба подкосились, и он мягко осел на землю.

Джейн с нежностью склонилась над ним.

— Я схожу за водой, — пробормотал Ли Сунг и, подхватив фляги, исчез в зарослях.

— Что это с Ли Сунгом? Я его просто не узнаю. — Джейн недоумевающе смотрела вслед своему товарищу. — Он никогда не был жестоким человеком. А сейчас в него будто вселился нечистый дух.

— Он готовился к единоборству, ему хотелось показать свою смелость, а вместо этого приходится выступать в роли няньки, — никакого героизма. Ему непросто смириться со своим поражением.

— Но Данор явно выделяет его и доверяет ему.

— Надеюсь, Ли Сунгу не понадобится много времени, чтобы осознать это. А сейчас я пойду за ветками. Малыш не сможет идти сам. Он слишком слаб. Надо сделать ему носилки. Мы их приторочим к седлам и потащим за собой… — Он повернулся, чтобы уйти.

— Руэл! — окликнула его Джейн.

Он обернулся к ней.

— Малыш выживет? Правда?

— Если ты хочешь, чтобы он выжил, он непременно выживет, — твердо проговорил Руэл и скрылся в кустарниках.

Его слова принесли Джейн чувство облегчения. Почему-то она поверила ему. Руэл сумел вырвать Йена из лап смерти. И они спасут это маленькое беспомощное существо, которому некому помочь, кроме них.

Наггет не протестовал, когда Руэл приторачивал к седлу две жерди. Но тотчас принялся брыкаться, как только в носилки положили Калеба. Точно так же повела себя и Бедилия, когда носилки прикрепили к седлу Джейн.

Руэл тихо выругался.

— Вот чего я не ждал, так это сопротивления с их стороны.

— Слон и лошадь — не пара друг другу, — назидательно заметил Ли Сунг.

Джейн встревоженно нахмурилась.

— Что же теперь делать? Калеб не сможет пройти это расстояние. Он падает через каждые два шага.

Руэл, не говоря ни слова, отвязал жерди от седла Бедилии и начал вязать из веревок лямку. Закончив ее, он примерил носилки к себе.

— Другого выхода нет, — сказал он, обращаясь к Джейн. — Ты поведешь моего Наггета, а я поволоку слоненка.

— Твое милосердие можно измерить. Оно весит около полутора сотен фунтов, — язвительно заметил Ли Сунг.

— Я бы предпочел, чтобы оно было размером с мышь, — сумрачно ответил Руэл, перекидывая лямки на плечи. — Идемте.

— Подожди. — Джейн вытащила из дорожной сумки две простыни и подложила их под лямки.

Он улыбнулся.

— Спасибо.

— Скомандуешь, когда захочешь остановиться.

— Уверяю тебя, что не стану скромничать. — Его лицо напряглось, когда он склонился вперед и сделал шаг.

В течение ночи они делали два коротких привала. Но устроиться как следует на отдых решили только на рассвете.

Джейн соскочила с лошади на небольшой прогалине, неподалеку от ручья.

— Ли Сунг, бери фляги, иди быстрей за водой. А я пока разведу костер.

— Ну вот, теперь меня превратили в водоноса, — проворчал он, берясь за фляги.

— А что прикажете делать мне, мэмсахиб? — шутливо спросил Руэл.

— Сидеть и отдыхать. Мы с Ли Сунгом справимся сами.

Руэл отвязал лямки и опустился на землю неподалеку от Калеба:

— Нам придется сменить одеяло, которое я натянул меж жердей. Это уже протерлось в нескольких местах.

— Возьмешь мое. — Джейн опустилась на колени возле наломанной кучи веток и быстро развела огонь. — Удивительно, что оно вообще выдержало такой переход. — Она подошла, чтобы погладить слоненка, и, бросив взгляд на Руэла, охнула: на его рубашке проступила кровь.

— Тебе не помогли эти прокладки?

Руэл пожал плечами.

— Могло быть и хуже.

Джейн опустилась рядом с ним на колени и расстегнула рубашку.

— Надо найти что-нибудь поплотнее. И когда тронемся в путь, я потащу одну из жердей.

— Ты едва пришла в себя. Справлюсь сам.

— Я уже и думать забыла о болезни… — Она не договорила, увидев, что сталось с его плечами. Больше всего досталось правому — оно все было покрыто красными рубцами. Кое-где содранная кожа висела лохмотьями, и из-под нее сочилась кровь. — Боже, как это, должно быть, больно!

— Не буду уверять тебя, что это самые приятные ощущения, которые мне довелось пережить в жизни.

— Почему ты сразу не сказал мне?

— Хотел, чтобы сердце прекрасной дамы дрогнуло из-за того, что я пролил кровь, выполняя ее приказание, — попытался отшутиться он.

Джейн принялась промывать раны.

— Почему ты все время шутишь?

— Чтобы показать, какой я храбрый и мужественный.

— Придется придумать новый способ, как тащить Калеба.

— Ничего страшного не произошло. Подумаешь, какие-то царапины.

— Это я решила спасти Калеба. И я не позволю, чтобы из-за меня ты…

— Нет, нет, Джейн. Как я могу отказаться от своего счастья. Ты своими глазами увидишь, сколько я пролил крови ради тебя. А вдруг мне больше не представится случая столь наглядно жертвовать собой. — Он смотрел ей прямо в глаза. Улыбка играла на его губах. Но что-то в его тоне говорило о том, что в его шутке кроется и доля истины. — И каждый раз, как ты будешь перевязывать мои раны, ты будешь привязывать себя ко мне.

— Что за фантазии! — отозвалась Джейн, сосредоточенно накладывая повязку на израненное плечо.

— Никаких фантазий. Когда ты заботишься о ком-нибудь, то ты привязываешься к этому существу или человеку навсегда. Я хочу принадлежать тебе.

Джейн недоверчиво посмотрела на Руэла.

Его лицо неожиданно озарила ясная, простая улыбка: без иронии, без насмешки.

— Мне понравился этот малыш, и я попытался бы спасти его в любом случае, но кроме того, можешь считать, что это мой способ ухаживать за тобой.

— Ухаживать? — Это слово напомнило ей тот вечер в Казанпуре, когда они сидели на веранде, держась за руки, и Руэл пытался «ухаживать» за ней по обычаям Гленкла-рена.

— Нельзя вернуть прошлое, — сказала она печально.

— А я и не хочу возвращать его. Я хочу начать все сначала, — отозвался Руэл.

— Думаешь, такое возможно? — Джейн проверила, крепко ли держатся повязки, и поняла, почему еще ей вспомнился Казанпур. Когда Руэл вытащил Йена из пучины, она тоже перевязала ему плечо.

— В чем дело? — Руэл внимательно всматривался в ее лицо. — Что случилось?

— Я вспомнила, как перевязывала тебя там, в ущелье, — тихо сказала Джейн.

На мгновение лицо его застыло, как маска, но он сумел выдавить из себя улыбку.

— Не стоит постоянно смотреть только назад. Перестань думать о прошлом. Его нельзя изменить.

Она покачала головой.

— Не могу.

— Можешь. — Он перевел взгляд на Калеба. — Разве у него была надежда выжить два дня назад?

— И сейчас этой надежды почти нет, — проговорил Ли Сунг, который подошел к костру. — Ого! Как он тебя пометил. Воистину — дитя своего отца.

Несмотря на то, что он пытался сохранить взятый прежде тон, выражение его лица, движения его рук, когда он опустился на колени возле слоненка и принялся поить его, выдавали тщательно скрываемые нежность и сострадание.

— Вот вырастет и станет таким же разбойником, как и его папаша.

— Ложись, поспи, — посоветовала Джейн, глядя на Руэла.

— Пожалуй, я так и сделаю, — сказал он и вытянулся рядом со слоненком.

Джейн нахмурилась:

— Подожди, я принесу одеяло.

— Мне и так хорошо, — ответил он и закрыл глаза. — Четыре часа. Не больше. Надо быстрее добраться до лагеря… — Он не договорил, тут же погрузившись в сон.

Следом за ним прилег и Ли Сунг. Джейн достала одеяла. Треск костра действовал успокаивающе. Тепло наполняло ее уверенностью.

Но воздух раннего утра был еще прохладным.

Руэл лежал совсем рядом.

Она встала, взяла свое одеяло, подошла к нему и укрыла. Руэл спал, тяжело дыша. Калеб открыл блестящие глазенки и хоботом коснулся ее щеки.

«Ты хочешь быть нянькой для всех слабых и беззащитных», — насмешливо бросил ей когда-то Руэл.

Что в этом необычного? Естественно хотеть помочь более слабому существу. И поделиться своим одеялом с тем, кто нуждается в этом. На ее месте любой сделал бы то же самое.

Шум в кустарнике пробудил Джейн, Руэла и Ли Сунга ото сна. Они одновременно открыли глаза и увидели Данора, который стоял у края опушки и смотрел на них.

Холодок страха заставил сердце Джейн сжаться. Но страх отступил, когда она увидела, что Данор медленно пошел вперед и остановился у носилок, на которых лежал малыш. Он погладил его хоботом.

Слоненок был слишком слаб, чтобы встать на ноги. Он смог только приподнять в ответ свой хобот.

Картинка была невыразимо трогательной. Джейн почувствовала, как ее глаза обожгли слезы.

Затем Данор отпустил хобот слоненка и решительным шагом прошел мимо.

— Ну вот, — недовольно заметил Ли Сунг, — он оставил малыша на наше попечение.

— Он пошел в сторону Слоновьей тропы, — задумчиво проговорил Руэл.

— Значит, решил присоединиться к своему стаду. Вряд ли мы снова увидим его. — Ли Сунг лег и снова закрыл глаза.

Джейн с сомнением покачала головой, тоже натягивая на плечи одеяло. Почему Ли Сунг так упорствует, не желая видеть то, что ясно, как день? Он никогда не был таким упрямым и несгибаемым. Неужели он не видит, как Данор беспокоится о слоненке?

Беспокоится не меньше их. Сколько Калеб может еще продержаться без еды? Ведь они не знают, когда умерла его мать. Сколько он пробыл без молока?

— Он будет жить.

Повернувшись, она увидела, что Руэл смотрит на нее.

— Думаешь? — прошептала она. — Но до стада так далеко, как мы найдем его?

— Я пригоню коз из деревни.

— Тебе придется пригнать целое стадо, — усмехнулась она, представив Руэла в роли пастуха.

— Пригоню стадо, если понадобится.

Она не сомневалась, что Руэл так и сделает. И его решительность и упорство были залогом того, что им удастся осуществить свою затею.

— Вы прекратите вашу болтовню? — сердито спросил Ли Сунг. — Мало того, что Данор разбудил нас раньше времени, так теперь вы не можете угомониться.

— Как тебе нравится моя печатка? — Маргарет изучающе смотрела на Йена. — Я не смогла бы справиться с гербом Гленкларена. Моего таланта хватило только на то, чтобы выгравировать твои инициалы и стебель вереска.

— И получилась изумительная вещь. — Йен прикоснулся указательным пальцем к золотой печатке. — Именно о такой я и мечтал.

Маргарет присела на табурет возле его кровати.

— Мне пришлось переделывать ее. Сначала я все испортила. Естественно, Картаук и не подумал сказать мне сразу, что я ошиблась. Он дождался, когда я проделаю все до самого конца. Он считает, что все учатся на своих ошибках.

— Это очень похоже на него.

Что-то в тоне Йена заставило Маргарет поднять на него глаза. К своему удивлению, она почувствовала, что начинает розоветь.

— Время ужинать, — спохватилась она и вскочила. — Пойду попрошу Тамара, чтобы он накрыл на стол.

— Маргарет!

Она замерла в дверях.

— Пригласи, пожалуйста, Картаука к нам на ужин.

— Зачем?

Йен почувствовал в ее голосе страх. Она боится. Его Маргарет, которую никто и ничто не могло устрашить, — боится.

— Хочу сыграть с ним партию в шахматы. Мы давно не виделись.

— Он много работает.

— Один вечер он может позволить себе отдохнуть. — Йен старался, чтобы его голос звучал легко и беззаботно. — Мне хочется поблагодарить его за то, что он помог тебе справиться с моим заданием.

— Я передам ему твое приглашение, но не обещаю, что он примет его.

— Может, мне написать ему записку?

— Ты в самом деле хочешь повидаться с ним?

— Я давно не видел его, Маргарет.

— Хорошо, — кивнула она и вышла из комнаты.

Улыбка Йена сошла с лица, когда он откинулся на подушки и закрыл глаза, охваченный новой, еще неведомой прежде болью.

Боже! Отчего ты так несправедлив. Неужели Маргарет придется нести и этот крест?

— Тамар, ты не мог бы принести другую бутылку вина? — Йен на одну секунду отвлекся от шахматной доски. — Что-то оно мне не по вкусу.

— Конечно. — Тамар немедленно направился к дверям. — Может быть, мне принести виски? Я знаю, вы любите его больше.

— Ты же знаешь, что ему нельзя виски, — сказала Маргарет, с осуждением глядя на Тамара. — Врач разрешил только вино.

— Ему не следовало запрещать пить виски, если оно нравится самиру, — упрямо ответил Тамар. — Виски?

— А мне показалось, что вино неплохое, — вступил Картаук.

— Если самир Йен сказал, что вино плохое, значит, оно плохое, — еще более воинственно ответил циннидарец.

— Тогда возьми то, которое ты приносил в прошлый раз, — попросил Йен.

Тамар победно оглядел всех и вышел.

Картаук усмехнулся.

— Теперь я понял, почему Маргарет иной раз жалуется на него. Он всегда такой?

— Всегда, — слабо улыбнулся Йен. — У островитян такое отменное здоровье, что они испытывают благоговение перед больным человеком. Тамар не понимает, как можно лишать человека удовольствия ради того, чтобы продлить жизнь… Калека…

Маргарет нахмурилась.

— Ты не калека. И он просто не понимает того вреда…

— Он хотел всего лишь немного порадовать меня, — миролюбиво перебил ее Йен. И заговорил о другом: — Ты так хвалила печатку, которую Картаук сделал для Руэла… Нельзя ли мне взглянуть на нее? — И он сделал ход конем: — Хочу сравнить их.

— Думаешь, что подмастерье окажется талантливее мастера? — спросил Картаук.

— Сначала мне надо посмотреть.

— Сейчас схожу за ней в мастерскую, если тебе так этого хочется, — предложил Картаук.

Йен повернулся к Маргарет.

— Может быть, ты сходишь? Мне не хочется прерывать игру. Я вот-вот поставлю ему мат.

— Как скажешь. — Маргарет пошла к двери. — Хотя, уверяю тебя, ты будешь разочарован.

— Ты никогда не разочаруешь меня, Маргарет.

Некоторое время, после того, как за ней закрылась дверь, в комнате стояла тишина.

— Ты отослал их обоих, — сказал Картаук, передвигая ферзя. — Почему ты хотел, чтобы Маргарет ушла?

Йен с облегчением вздохнул. Слава Богу! Прямота Картаука не уступала его проницательности.

— Ей было трудно. Она весь вечер была очень напряжена. Бедная девочка.

— Почему?

— Ты сам знаешь почему, не хуже меня. И больше я не стану просить тебя приходить сюда.

— Почему же ты решил пригласить сегодня?

— Хотел убедиться, так ли оно обстоит на самом деле, как я думал, или нет.

Если бы Йен не следил за выражением лица Картаука, он бы ничего не смог заметить. Тот даже бровью не повел.

— И в чем же ты убедился?

Йен заговорил, медленно подбирая слова:

— Сначала это больно задело меня. Я любил Маргарет всю свою жизнь. И даже в мыслях не отделял ее от себя. Помню, как мы взобрались с ней на холм недалеко от замка, когда ей было лет десять, и я думал, что чувство, которое уже тогда связало нас, продлится всю жизнь. Такое счастливое это было время… — Он через силу улыбнулся. — Но те времена прошли. И винить в этом никого, кроме своей злосчастной судьбы, я не могу. Маргарет не бросила меня…

Картаук тяжело вздохнул и сказал:

— Я не хотел поддаваться этому чувству. Я полюбил ее против своей воли. Но не раскаиваюсь в том, что не смог сопротивляться.

— И не нужно, — мягко сказал Йен. — Любовь такое прекрасное чувство. Она обогащает нашу жизнь.

— Маргарет осталась верна тебе. — Картаук пожал плечами. — Я не такой, как ты. Я не считаю, что удовольствие может быть греховным. Но на этот раз этого не случилось…

— Знаю. И никогда не случится. — Йен оторвал взгляд от доски. — Она будет любить тебя, но никогда не покинет меня. До самой смерти. — Его черты исказились. — И я даже не могу обещать, что это случится скоро. Я не могу взять на себя грех и распорядиться своей жизнью, иначе я давным-давно освободил бы ее.

— Никто не желает, чтобы ты ушел из жизни, — угрюмо проговорил Картаук.

— Никто, кроме меня самого, — снова печально улыбнулся Йен. — Я молю Бога каждую ночь о том, чтобы он ниспослал мне избавление. Но речь не об этом. Главное — чтобы Маргарет оставалась счастливой.

— Ты хочешь, чтобы я уехал с острова?

— Нет, конечно. Я не могу лишить Маргарет твоего общества. Она должна приходить к тебе, как и раньше. Ей это необходимо. Она оживает. Это дает ей силы. Но видеть нас вместе — мучение для нее. — Они встретились взглядом. — И она не должна знать, о чем мы говорили здесь. Ты согласен?

— Да, — коротко кивнул Картаук. — Согласен. — Он снова опустил глаза на доску. — Ты прекрасный человек, Йен. И намного сильнее, чем я думал. Сомневаюсь, что я смог бы быть таким сильным, если бы оказался на твоем месте.

— Сильный? — Он устало откинулся на подушки. — Просто я не могу допустить, чтобы Маргарет страдала больше, чем ей… — Он насторожился. — Она идет, — и переставил пешку вперед.

Маргарет быстрым шагом вошла в комнату и посмотрела на игроков.

— Как ты быстро! — улыбнулся ей Йен. — Я не успел вывести еще и половину своих фигур на нужные позиции. Ну, показывай. Я сгораю от любопытства.

Маргарет протянула печатку и встала с ним рядом.

— Изумительная работа. — Йен положил две печатки рядом, сравнивая их. А потом поднял руку Маргарет к губам. — Но я отдаю предпочтение той, которую ты сделала своими руками. Стебелек вереска напоминает мне о Гленкларене.

19

Дилам вышла им навстречу, когда до лагеря оставалось всего две мили. Джейн встревоженно взглянула на молодую женщину.

— Что-нибудь случилось?

Дилам улыбнулась.

— Нет. Работы уже близятся к концу.

— Тогда почему ты здесь?

— Хотела узнать… — Ее взгляд упал на слоненка, лежавшего на носилках. — Теперь я все поняла. Это слоненок Данора?

— Да. Его мать умерла. И малыш погибнет, если мы не накормим его.

Дилам посмотрела на Ли Сунга:

— Так вот, значит, зачем ты отправил Данора вперед.

— Я никуда не отправлял его.

— Он пришел в лагерь? Что он там делает? — озабоченно спросила Джейн.

— Сейчас увидите. — Дилам повернула лошадь.

Когда они вышли к Слоновьей тропе, Джейн осадила Бедилию, не веря своим глазам.

Стадо слонов — со слонихами и слонятами — бродило в редких зарослях неподалеку от тропы.

— Боже праведный! — пробормотала Джейн в тревоге.

— Они появились на рассвете, — объяснила Дилам. — Мы сначала испугались.

— Могу себе представить.

Руэл внимательно всматривался в неторопливо передвигающееся стадо.

— Я не вижу Данора.

— Как его можно не видеть? — раздраженно сказал Ли Сунг. — Он там, в самой гуще. Но если в стаде есть слонихи, значит, детеныша будет кому накормить. И мы сможем наконец спокойно заняться своей работой.

Руэл спрыгнул с лошади и отвязал жерди, которые ему все-таки удалось кое-как приторочить к седлам, после того, как животные привыкли к Калебу и перестали пугаться его.

— Мы сейчас оттащим носилки поближе к стаду и посмотрим, что произойдет.

Джейн сделал движение помочь Руэлу, но Ли Сунг отстранил ее.

— Тебе незачем туда ходить.

Взявшись с двух сторон, они потащили слоненка к зарослям.

Слоны начали приближаться к ним.

Окруженные громадными животными, два человека казались такими слабыми и беззащитными, что Джейн невольно стиснула поводья лошади.

— Не беспокойся, — проговорила Дилам. — Посмотри на Данора.

Данор выдвинулся вперед, оттесняя остальных слонов в сторону так, что между ними образовался широкий проход.

Поставив носилки со слоненком на землю, Руэл и Ли Сунг так же беспрепятственно вернулись назад.

— Как малыш? — спросила их Джейн.

— Мы видели по крайней мере четырех слоних с детенышами, но пока ни одна из них не заторопилась накормить Калеба. Может быть, все-таки съездить за козами?

— Подожди… Смотри. Вот он!

Несколько слонов передвинулись к краю, и Джейн увидела, как Калеб жадно припал к соску небольшой слонихи. Его ноги подкашивались от слабости. Но Данор и сама слониха поддерживали малыша хоботами.

— Похоже, все закончилось благополучно. — Лицо Джейн озарила радостная улыбка, когда она повернулась к Руэлу. — Он выживет.

— И мне не придется гонять коз. Какое счастье! — комично разведя руками, ответил Руэл.

— Если для нашего подопечного нашлась кормилица, значит, мы теперь можем вернуться к своей дороге, — сказал Ли Сунг. — Нам пора браться за дело, пока еще не стемнело.

Дилам кивнула.

— До наступления сумерек мы успеем закончить еще четверть мили. — Она повернулась к Руэлу. — В лагере находится Тамар. Он приехал с письмом от Медфорда.

Руэл нахмурился.

— Почему ты мне сразу не сказала?

— Ты был занят.

— Все, что имеет отношение к слонам, — это самое важное для нее, — усмехнулся Ли Сунг.

— Я поеду с тобой, — вскинулась Джейн, глядя на Руэла. — Если удача будет сопутствовать нам, слоны наконец уберутся туда, откуда пришли.

— Плохие новости? — насторожилась Джейн, увидев выражение лица Руэла, когда он развернул письмо. — У Медфорда какие-то непредвиденные сложности с дорогой?

— Нет, но у нас могут возникнуть большие сложности. Медфорд только что получил известие от Пикеринга. Махараджа умер.

— Так скоро?

— Пикеринг подозревает, что Абдар ускорил его кончину. Прямых доказательств нет, но он явно причастен к этому.

— И Абдар сразу двинется сюда?

Руэл с сомнением покачал головой.

— Вообще-то полагается выдержать три месяца — это период траура, прежде чем власть официально будет передана в руки Абдара. Сейчас у него не больше возможностей, чем было до того.

— Три месяца, — пробормотала Джейн. — Но мы не сможем закончить линию к этому времени.

— Она должна быть закончена за два месяца, — решительно проговорил Руэл. — Мне нужен еще месяц на то, чтобы вывезти добытое золото и укрепить гавань.

— Это немыслимо.

— И тем не менее строительство нужно завершить в эти два месяца. Медфорд почти закончил свою часть. Я поручу ему прокладывать путь вниз к ущелью. — Руэл сдвинул брови, погрузившись в размышления. — Кроме того, я прекращу на это время работы на руднике. Переброшу рабочих на железную дорогу и сам возглавлю эту бригаду. Успеем?

— Но впереди пойдут более густые заросли. Потребуется время на расчистку леса.

— Набери еще рабочих в деревне.

— И этого может оказаться недостаточно.

— Я могу потерять все, ради чего работал эти годы. — Руэл посмотрел ей прямо в глаза. — Прошу тебя, Джейн, помоги мне.

Джейн никогда не думала, что Руэл может обратиться к кому-нибудь с просьбой. Он всегда требовал, а не просил. А сегодня он не пытался прибегнуть к хитрости, найти обходные пути. Он прямо и честно изложил свою просьбу. Руэл любил этот остров. Циннидар стал для него родным домом. И, глядя на упрямое лицо Руэла, Джейн ощутила его непоколебимую решимость отстоять то, к чему он так давно стремился. И, конечно, она поможет ему.

— Я сделаю все, что смогу. — Она повернулась и направилась к палатке. — Идем со мной. Надо посмотреть карту. Впереди — болото. Я собиралась его обойти. Но мы значительно сократим трассу, если пойдем прямо по нему.

— Насколько сократится путь?

— Почти на семь миль.

— Это чертовски много в нашей ситуации, — сказал он.

— Я подумаю, что еще можно будет сделать. Ты пока начинай прокладывать линию со своей бригадой за болотом. А Ли Сунг и Дилам возьмут на себя самый трудный участок. Если нам удастся…

— Джейн!

Она взглянула на него.

— Да?

Руэл снова улыбнулся той чистой, ясной улыбкой, которая когда-то сразу покорила ее:

— Спасибо тебе.

Джейн почувствовала, как волна счастья накатилась на нее.

— Пока еще рано благодарить. Когда мы начнем прокладывать линию по болоту, я тысячу раз пожалею о своем решении и стану сварливой и раздражительной.

— Почему эти твари не уходят? — раздраженно спросил Ли Сунг, глядя на слонов, которые бродили среди деревьев. — Чего ради они плетутся за нами, как дрессированные собачки?

Джейн подавила улыбку.

— Макхол, как объяснила нам Дилам.

— И ты тоже поверила в эту чушь? Не понимаю, как у тебя хватает времени и сил обсуждать с нею эту ерунду. Я, например, мечтаю только о той минуте, когда смогу счистить с себя всю эту грязь.

— Еще миля, и мы выберемся из болота, — успокоила его Джейн. — Не только ты, мы все перепачкались в грязи с ног до головы. Но что делать? Надеюсь, вечером дойдем до реки и смоем эту гадость. — Она посмотрела в ту сторону, где несла свои чистые прозрачные воды широкая река.

Ли Сунг отвернулся от Джейн и пошел вдоль линии, чтобы проверить ширину между шпалами.

— Будем надеяться, что мы выберемся из болота к… Что за черт!.. — Он поскользнулся и покатился по склону вниз, прямо в грязь.

Когда Ли Сунг вынырнул, изрыгая китайские и английские ругательства, он был весь перемазан жидкой глиной.

— Ты не ушибся? — спросила Джейн, хотя знала, что земля мягкая и он не мог удариться. Главное сейчас было — не засмеяться.

Но она ничего не могла поделать с собой.

— Перестань хихикать! — Черные глаза Ли Сунга сверкали от гнева. Он взглянул на рабочих, которые, прервав работу, от души смеялись над этим маленьким происшествием.

Вдруг невесть откуда появился Данор, который быстрыми шагами начал спускаться по насыпи к Ли Сунгу.

Веселое настроение Джейн как рукой сняло.

— Откуда он взялся? Чего он хочет?

Данор обхватил Ли Сунга хоботом и вытащил из грязной лужи.

— Дилам! — тревожно воскликнула Джейн.

— Не волнуйся, — успокоила ее Дилам, появившись с другой стороны колеи. — Данор не причинит ему никакого вреда.

Слон такими же быстрыми шагами двигался в ту сторону, куда совсем недавно смотрела Джейн: к реке.

Данор достиг берега со скоростью, о которой можно было только мечтать, и Джейн видела, как он опустил Ли Сунга в воду. Его мечта — смыть с себя грязь — сбылась раньше, чем он думал.

Набрав в хобот воды, Данор вылил ее на голову тому, кого он выбрал своим другом. Ли Сунг сначала опешил. И, казалось, готов был обрушиться с проклятьями. Но… не выдержал и рассмеялся. Они стояли друг против друга такие разные: мощный громадный слон и хрупкий Ли Сунг. Но в то же время Джейн почувствовала, что так называемый макхол — не выдумка Дилам. Что между животным и человеком, несомненно, существует некое родство.

Ли Сунг что-то негромко сказал Данору. В ответ слон провел хоботом по его плечу, потом вдоль тела. Таким же нежным осторожным движением он прикасался к своему малышу.

Ли Сунг стоял неподвижно, наклонив голову, словно прислушивался к чему-то. А уже в следующую секунду слон обвил его своим хоботом, посадил к себе на спину и медленно пошел назад. Поступь его была мягкой и в то же время уверенной. Ли Сунг не чувствовал ни малейшего неудобства, которые он обычно испытывал, когда оказывался на лошади или на муле. Он с радостью осознал это. Искалеченная нога лежала под таким углом, что совсем не было больно.

И еще он почувствовал то, чего ему не удавалось испытывать никогда.

Силу.

Опьяняющий восторг охватил его. Ли Сунг поднял голову и почувствовал, как легкий ветер коснулся его лица. Точно так же, как его души касалось что-то еще более неуловимое и легкое. Макхол? Теперь он понимал, что это не выдумка. Незримые узы связывали их с Данором. И никогда в жизни он не испытывал такого чувства удовлетворения, как в этот момент.

Сквозь сон Джейн услышала чей-то голос, звавший ее. Она сразу поняла, что это Ли Сунг.

Откинув полог, девушка вышла наружу. Всего в нескольких ярдах от палатки стоял Данор, а на нем сидел Ли Сунг. И Джейн поняла, что ее товарищ так и не смог сомкнуть глаз после случившегося.

— Я хотел показать тебе, — сказал Ли Сунг.

Лицо его осветила улыбка. Он стал моложе, жизнерадостнее, напомнив Джейн того самого мальчика, который появился у Француженки много лет назад.

Он дотронулся до левого уха Данора, и тот послушно повернул влево.

— Видишь? Мы с ним учимся понимать друг друга. А сейчас он поедет прямо. — Ли Сунг похлопал слона меж ушей, и тот послушно зашагал вперед.

Джейн еще долго стояла одна. Стояла и смотрела им вслед, прежде чем снова опустила полог палатки и легла спать. Завтра будет еще один выматывающий всю душу день. Надо набраться сил. Она была счастлива за Ли Сунга. Как же ей не радоваться, если он обрел себя? И все-таки странное ощущение потери не оставляло ее.

— Но вы не сможете пойти на это? — нерешительно проговорил Пачтал.

— Смогу, — улыбнулся Абдар. — Я махараджа.

— Но пройдет еще месяц, прежде чем вы официально унаследуете титул своего отца.

— Я не могу больше ждать. Твой осведомитель сказал, что линия близка к завершению. Это означает, что Макларен успеет укрепить береговую линию, и тогда я не смогу взять остров приступом. — Абдар повернулся, взглянув на маски, что висели на стене, и пробормотал: — Прикажи Бенаресу упаковать их.

— Вы хотите взять их с собой? — переспросил Пачтал. — Все?