Лорд (№1) - Лорд-пират

– Понятно, что ты пробрался на шхуну вслед за нами, но почему разбойники тебя до сих пор не убили?

– Капитан решил, что я смогу принести пользу. Они приняли меня в команду, но это вовсе не означает, что можно делать все, что хочется. От слежки никуда не деться. Так что даже поговорить спокойно не удастся.

– Ты, наверное, слышал, что капитан Хорн приказал нам выбрать мужей?

Харгрейвз кивнул, и глаза его потемнели.

– Знаю. И уже придумал план действий. Когда придет время объявить свой выбор, вам лучше всего назвать меня.

Предложение удивило Сару. Выйти замуж за Питера? Жить на затерянном в океане острове с человеком, которого едва знаешь...

– Честно говоря, я в растерянности. Видишь ли, Питер...

– Выслушайте меня. Мы не будем жить как муж с женой, если понимаете, что я имею в виду. Такое решение облегчит вам жизнь после возвращения в Англию. Его сиятельству не придется заботиться об официальном разводе, если мы... ну, вы понимаете...

– Да, понимаю. – Сара слегка прищурилась. – Но не думаете же вы, что нам когда-нибудь удастся...

В этот момент по верхней палубе, прямо над головами, со смехом прошли два пирата, и Сара замолчала. Продолжила, лишь когда те отошли от открытого люка, да и то говорила шепотом, почти в самое ухо Питеру.

– Не надеетесь же вы на то, что когда-нибудь нам удастся убежать?

– Почему же? Вполне возможно. Я немного знаком с навигацией и подобными вещами. Если остров окажется не слишком удаленным от других островов, то мы сможем на веслах добраться до одного из них, населенного обычными, нормальными людьми.

Сара со вздохом намотала на палец локон.

– Прости, Питер, но твой план нереален.

– Может быть, и так. И все же вспомните: капитан говорил о возвращении на один из островов Зеленого Мыса за покупками. Попытаемся улизнуть, а потом отправимся в Англию. Не волнуйтесь, я непременно придумаю какой-нибудь способ вырваться отсюда и вернуться домой. – Взгляд неожиданно обрел суровость, а в голосе зазвучала уверенность. – А пока главное для вас – держаться как можно дальше от лорда-пирата.

– Не называй его так. Титул придает значимость, которой на самом деле не существует.

Харгрейвз порывисто схватил Сару за руку:

– Послушайте меня, мисс Уиллис. Не обольщайтесь тем, что капитан якобы дал женщинам право выбора. Все это лишь видимость. А хуже всего то, что сам он определенно положил на вас глаз. Потому-то и необходимо, чтобы рядом оказался кто-то другой, надежный и безопасный, тогда он будет держаться на расстоянии.

Слова Питера вызвали какой-то странный трепет. Ведь только безмозглая и пустая дурочка почувствует себя польщенной вниманием безжалостного разбойника. К тому же Питер глубоко заблуждается.

– Но он вовсе не положил на меня глаз. Разве ты не слышал, что он сказал днем?

Питер нахмурился:

– Слышал. Но в то же время я слышал, что говорят его люди. Простите, но они едва ли не пари заключают, уверяя, что буквально через несколько дней капитан уложит вас в постель.

Сара покраснела.

– Чепуха. Волноваться абсолютно не о чем. Я скорее умру, чем позволю этому чудовищу прикоснуться ко мне еще раз.

– Еще раз? – Питер крепче сжал ее руку. – Так что же он делал, пока вы были в его каюте? Неужели посмел вас обидеть?

Проклиная свой болтливый язык, Сара поспешила успокоить Питера:

– Нет-нет, не волнуйся, конечно, капитан меня не обидел. Мы просто немного поговорили, и все. Так что тревожиться не о чем. Этому человеку никогда не удастся меня соблазнить. – Но, поразмыслив, Сара сказала: – Возможно, ты прав, Питер. Мне действительно следует назвать мужем именно тебя.

– Это лучший выход, мисс, правда. И не бойтесь: так или иначе, а я все равно вытащу вас из этой западни.

– Надеюсь, – прошептала Сара. – И верю.

Глава 9

Надеюсь, что до тех пор, пока у женщин останется хоть капля душевных сил, они не устанут доказывать, что достойны лучшей участи и не желают покорно уступать заносчивости, высокомерию и надменности (со стороны мужчин).

София (предположительно, псевдоним Мэри Уортли Монтегю). Женщина ничем не хуже мужчины

Едва стемнело, Гидеон вышел из каюты и с задумчивым видом принялся мерить шагами палубу. Ночь выдалась ясная, звезды сияли в бархатной синеве подобно бесчисленным бриллиантам на королевской мантии. Соленый морской воздух освежал и дарил силы. Да, он будет скучать по тихим ночам на борту «Сатира», по мерному поскрипыванию мачт и рей, по плеску волн, бьющихся об испытанный временем дубовый корпус. Наверное, и ему самому, и его людям придется время от времени плавать на острова Зеленого Мыса, чтобы пополнить запасы продовольствия, однако вряд ли уже когда-нибудь доведется проводить в открытом море, наедине с вечным небом и такими же вечными волнами долгие недели и даже месяцы.

Капитан проверил вахтенных и вернулся к собственным мыслям. В душе снова проснулись недовольство и разочарование. Странное, тревожное чувство не позволяло в полной мере насладиться тишиной и безмятежным покоем ночи.

Но ведь это упрямое, неумолимо грызущее душу разочарование родилось совсем недавно. Оно-то и заставило принять решение оставить пиратское ремесло и поселиться на острове Атлантис.

Морские погони, внезапные нападения на суда презренных аристократов... ничто больше не приносило ни удовлетворения, ни душевного покоя. Он и сам прекрасно знал, что произойдет, если продолжать путь в том же направлении. Пираты никогда не жили долго. Само понятие «старый пират» – бессмыслица.

Возможно, кому-то улыбалась мысль умереть молодым; возможно, кто-то мечтал покинуть мир в расцвете сил и лет, но Гидеон не относился к числу таких людей. Он собирался прожить долгую, наполненную событиями и чувствами жизнь, а не закончить ее на виселице. Или на морском дне, что в принципе одно и тоже.

Он и так отдал морю значительную часть жизни, ни много ни мало – двадцать один год. Ему исполнилось двенадцать, когда беспутный отец допился до смерти и оставил единственного сына без гроша и в полном одиночестве. Проведя год в борьбе с голодом и не найдя работы, мальчик охотно принял предложение одного сердобольного капитана поступить к нему на корабль юнгой.

Позже, когда американское правительство призвало моряков принять участие в борьбе с англичанами, он все накопленные деньги потратил на покупку небольшого шлюпа. В коммерческом отношении это был правильный шаг. Он помог выжить. Впоследствии шлюп уступил место пинасу, а тот – шхуне «Сатир».

Все эти годы Гидеон предъявлял к своим матросам лишь два требования: во-первых, не заводить ни жен, ни детей – ведь одинокому нечего терять и не о чем жалеть; во-вторых, ненавидеть англичан.

Своеобразная система отбора оправдала себя, и команда служила верой и правдой. Однако война закончилась, и американские власти, которые еще недавно призывали бороться с англичанами, теперь предлагали сложить оружие. Команда «Сатира» во главе с капитаном выбрала третий путь и подалась в пираты.

Дело пошло успешно. Однако неприкаянная морская жизнь утомляла. Награбленные золото и драгоценности не приносили ни радости, ни душевного покоя. Прискучили даже насмешки и издевательства над испуганными лордами. Авантюра утратила свою привлекательность. Хотелось большего – настоящего будущего, а не череды случайных морских походов, неожиданных нападений и поспешных бегств. Душа рвалась построить что-то свое, добротное и прочное. Мечту можно было воплотить в жизнь на острове Атлантис. И не только его мечту, но и стремления всех членов команды.

Гидеон взглянул на царившее на палубе оживление. Каждый, кто в этот момент был свободен от вахты, посвятил себя благодарному делу ухаживания. Совсем скоро предстоит отдать Барнаби приказ проводить женщин в трюм и запереть. Но так хотелось продлить этот счастливый момент! Все-таки удалось решить сложную задачу и найти ребятам подруг. Недалек тот день, когда все дружно начнут работать на общее благо.

Почему же вместо радости и гордости в душе поселились беспокойство и неудовлетворенность? Откуда эти сомнения, грызущее ощущение ошибки?

Во всем виновата проклятая англичанка. Да, именно мисс Сара Уиллис посеяла зерно сомнения. Девушка с карамельными глазами и мягким, податливым телом... Сара, способная свести мужчину с ума одним лишь взмахом пышной копны медных волос. Гидеон едва не застонал от внезапного прилива желания. Еще ни одна женщина не действовала на него так внезапно и неотразимо. Как у каждого моряка, у него было немало подружек, но ни одна из темноглазых красавиц островитянок не обладала столь таинственным, даже магическим влиянием, не заставляла кровь мчаться быстрее, а сердце биться стремительнее и громче.

Капитан поморщился. Страсть не самое главное в браке. Эту истину в полной мере доказали его родители. Меньше всего он хотел позволить братцу командовать собой в отношениях с этой надутой графской дочкой, пусть даже и приемной. Женщина, по добная ей, никогда не удовлетворится тем, что может дать муж чина. С такой женщиной не будешь знать ни минуты покоя.

Гидеон прислонился к поручням, встав спиной к морю. Нет, Сара Уиллис не для него. Надо внимательно присмотреться к жен щи нам и выбрать будущую жену. С отстраненным, умозритель ным любопытством капитан наблюдал за матросами. Способен ли он предаться игре с подобным энтузиазмом? Придется. Нику да не денешься. Ему нужна жена – спокойная, рассудительная, понимающая его.

Гидеон засунул руки в карманы и в одном из них нащупал скомканный кружевной комок. Чепчик. Тот самый, который он снял с головы Сары. Тот самый, под которым скрывались восхитительные, волнующие шелковистые волосы.

С проклятием он вытащил чепчик из кармана и бросил в море. Роковая ошибка: ни за что нельзя было выпускать на свободу эти волосы. И уж тем более целовать непокорную мисс. Влечение оказалось столь же опасным, как выход в открытое море против ветра, а поцелуи лишь обострили желание. Черт возьми, должно быть, эта девочка обладала магической силой.

Капитан обвел взглядом толпу. Сары нигде не было видно. Ни в одной из групп. Где же она? На другом конце палубы? Или внизу, с кем-нибудь из матросов? Только этого не хватало.

Пока Гидеон искал глазами Сару, рядом оказалась другая женщина. Пышная блондинка беззастенчиво рассматривала его, почти так же, как портовый чиновник рассматривает корабль. Взяв капитана за руку, она без долгих церемоний положила его ладонь к себе на талию. Масленый взгляд оказался красноречивее слов.

– Так-так, – наконец заговорила красотка. – Кажется, передо мной добрый капитан, который освободил несчастных с этого проклятого тюремного корабля. Вы ведь ищете себе пару, сэр, не так ли? Лучше Куини не найдете. – С этими словами женщина всем телом прильнула к Гидеону и призывно улыбнулась. – Могу предложить все, чего может пожелать такой прекрасный мужчина, и даже то, о чем он не смеет мечтать.

Гидеон с отвращением отдернул руку.

– Прости, Куини, но сегодня мне не до этого.

Нетрудно было догадаться, за какие именно прегрешения получила свой срок любвеобильная Куини. Возможно, Сара действительно не для него, но эта красотка тем более.

Куини быстро накрыла рукой вызванный мыслями о Саре бугор в бриджах.

– О, начальник, – заворковала она, не переставая работать опытными пальцами. – А ведь вы врете и не краснеете. Сами-то уже без ума от желания.

Гидеон даже не улыбнулся, просто смахнул бесцеремонную руку.

– Сегодня все мужики на корабле без ума, Куини. Так что гебе лучше поискать другого дружка. Я не настроен на нежности.

Женщина вспыхнула.

– Значит, храним богатство для другой? – Она выразительно подняла брови. – Уж не для миледи ли? Если так, зря стараетесь. Она считает себя слишком благородной для таких, как вы и уж конечно, не согласится погасить тот огонь, который едва не прожигает бриджи.

Капитан молча пронзил нахалку свирепым взглядом, от которого матросы бросались врассыпную. Куини побледнела от страха.

– Благодарю за предупреждение насчет мисс Уиллис, – с сарказмом проговорил Гидеон. – Однако в советах шлюх не нуждаюсь.

Расчет оказался верным. Куини словно ветром сдуло. Но свято место пусто не бывает. Вскоре рядом оказалась другая особа легкого поведения. Капитан невольно поймал себя на мысли о том, что избыточное внимание способно раздражать. Предоставляя женщинам право выбора, он вовсе не думал, что они выстроятся в очередь к нему самому. Гидеон хотел было уйти, но тут раздался вонкий голос:

– Капитан Хорн, сэр! Я принесла вам ужин! – С этими словами женщина сунула ему в руки миску. – Мистер Драммонд велел отнести это вам!

Она спрятала лицо, и Гидеон внезапно понял, что ей не слишком-то хотелось выполнять поручение. Конечно, следовало бы знать, что далеко не все женщины могли сравниться с Куини по наглости, но капитан Хорн настолько не привык к женскому обществу, что реакция оказалась острее, чем следовало. Успокоившись, он взял миску.

– Благодарю. Должен признаться, что проголодался.

Женщина молчала, словно не находя нужных слов, а на миловидном лице отразился откровенный страх.

– Как тебя зовут?

– Энн Морис, сэр. – Отвечая, она смотрела на подруг, явно желая как можно скорее оказаться среди них. Разговор, судя по всему, не доставлял ей ни малейшей радости. Капитану почему-то захотелось развеять необоснованный страх.

– Морис. Это же валлийская фамилия, так ведь?

Широко раскрыв глаза от удивления, скромница кивнула.

– Я из Кармартеншира, сэр.

Капитан улыбнулся:

– Совершенно не обязательно называть меня «сэр». Я ничуть не лучше тебя и всех остальных.

– Да, сэр... то есть хорошо.

Гидеон нацепил на вилку кусок мяса и отправил в рот. Жаркое оказалось, как всегда, жестким и безвкусным, однако голод брал свое. Да что толку? Все равно на большее Сайлас не способен. Энн беспокойно переминалась с ноги на ногу.

– А ты сама-то ела? – поинтересовался капитан.

Валлийка так энергично закивала, что забавные черные кудряшки запрыгали, словно в танце. Гидеон улыбнулся. Девушка немного успокоилась. В перерывах между двумя кусками он внимательно взглянул на забавное создание. Маленькая, худенькая, с огромными манящими глазами, цвет которых в полутьме палубы казался неопределенным, и черными, коротко остриженными, скорее всего по тюремной моде, волосами. Если бы не женская фигура, ее можно было бы принять за ребенка.

Именно такую женщину он и должен взять в жены. Мила и обаятельна. Наверняка способна создать тот чисто женский уют, которого ему всю жизнь так не хватает. Преодолев страх, малышка окажется приятной и нежной подругой.

Как жаль, однако, что ее присутствие рядом рождало в душе лишь отеческие, покровительственные чувства! Гидеон грустно вздохнул.

– Тебе и другим женщинам удобно в трюме? Вас все устраивает?

Милое личико просияло, отчего малышка стала ее больше напоминать ангела.

– О да, конечно! Все очень хорошо, гораздо лучше, чем на «Добродетели».

Капитан пытался поймать крекером подливку.

– Интересно, как тебя угораздило попасть в эту плавучую тюрьму?

Энн тяжело вздохнула и, словно птичка, устроилась на стоявшем неподалеку ящике.

– Меня осудили за воровство.

Капитан едва не рассмеялся.

– За воровство? Тебя-то? – Просто не верилось, что это невинное робкое существо способно хоть что-то стащить.

Однако Энн кивнула:

– Мама болела, на лекарства не было денег. Я работала в галантерейной лавочке, но получала так мало, что жалованья едва хватало на еду. Однажды я проходила мимо какого-то дома. Дверь оказалась открытой. На столе стоял серебряный кувшин, и я взяла его без спроса. – Красивые глаза наполнились слезами. – Это было ужасно, я знаю. Так нельзя поступать. Но я подумала, что продам кувшин и куплю маме лекарство. – Энн покачала головой. – Беда в том, что хозяин того магазина, в который я отнесла кувшин, уже видел его раньше. Он понял, что я украла, и... и донес на меня в магистратуру.

Сочувствие к несчастной валлийке до краев наполнило душу. В голосе зазвучал гнев.

– И что же, англичане выслали тебя лишь за это? За этот несчастный серебряный кувшин?

– Да, сэр. Мама... – Голос ее дрогнул. – Она так и не простила меня до самой смерти. Говорила, что я закончу свои дни в тюрьме. Я знаю, что поступила плохо. Очень, очень плохо.

Малышка опустила голову, пытаясь скрыть слезы, но влажные щеки предательски блестели в свете фонаря. Капитан по-отечески положил руку ей на плечо.

– Ты сделала то, что должна была сделать ради матери. Не кори себя, не терзайся, с тобой обошлись несправедливо. Виновата в случившемся вовсе не ты – виновата твоя родина. В стране, где старая больная женщина не может получить необходимое лекарство и никто не хочет помочь, назрели серьезные проблемы.

– Если честно, мне тоже так кажется. – Энн судорожно вздохнула. – Поэтому я и не слишком переживаю из-за вашего острова. Если все будет сделано правильно, то жизнь на нем может оказаться куда лучше.

«Если все будет сделано правильно». Капитана захлестнуло чувство вины. Вот Сара, например, считает, что он поступает неверно. Принимает неверные решения. Ведет себя чересчур властно и пренебрегает интересами людей. Бессовестно пользуется невинностью и слабостью таких молодых безответных душ, как Энн Морис.

Взволнованный и самой мыслью, и бурей всколыхнувшихся в душе чувств, капитан убрал руку с плеча маленькой валлийки и глядя в океанскую даль, поинтересовался:

– Значит, ты не против выйти замуж за одного из моих ребят?

Энн вытерла слезы маленьким кулачком.

– Теперь, когда здесь Питер, – против.

– Питер?

В тусклом свете фонаря трудно было сказать наверняка, и все-таки Гидеону показалось, что бледные щеки внезапно порозовели от смущения.

– Да, Питер Харгрейвз. Тот самый моряк, которого вы взяли с «Добродетели».

Капитан кивнул:

– Понятно.

Энн окинула взглядом палубу и показала в сторону квартердека:

– Вот он, разговаривает с мисс Уиллис.

Гидеон повернулся. Маленький ушастый шпион с «Добродетели» стоял рядом с Сарой.

Капитан прищурился. Так вот, оказывается, где она. Украдкой шепчется с Харгрейвзом. Интересно, что их связывает? Что замышляют эти неугомонные англичане? В том, что зреет заговор, капитан не сомневался. Ведь Сара изо всех сил пыталась помешать осуществлению его замысла.

Гидеон взглянул на Энн – та наблюдала за Харгрейвзом так же пристально, как он сам наблюдал за Сарой.

– Скажи-ка мне, Энн, что тебе известно о Питере?

Губы малышки тронула смущенная улыбка.

– Он прекрасный человек. Оберегал нас на «Добродетели», стерег по ночам.

Гидеон снова принялся за еду, не спуская глаз с таинственного Питера. Тот направился к мачте, а Сара пошла на корму.

– Что значит «оберегал»?

– Из ночи в ночь дежурил в трюме, возле камер. По приказу капитана. Следил, чтобы нас никто не потревожил. – Энн опустила глаза и почти с благоговением добавила: – Особенно он заботился обо мне.

Итак, судя по всему, Энн успела не на шутку влюбиться в прыткого английского матроса. Потому-то она и не против замужества.

– Как ты думаешь, о чем он разговаривал с мисс Уиллис?

Энн пожала плечами:

– Понятия не имею. Может быть, они обсуждали, что надо делать, когда приедем на остров.

Все возможно, мысленно согласился капитан. Ничего удивительного в том, что Сара пытается заручиться поддержкой того, кто уже доказал симпатию и сочувствие к заключенным. Да и что еще ей делать? К кому еще обратиться за помощью? Выбор невелик.

Капитан нахмурился. К черту упрямую англичанку! Она заставила его усомниться в собственных планах, которые еще совсем недавно казались безукоризненными. И теперь ей будет помогать этот настырный Харгрейвз.

– А мисс Уиллис имеет какое-нибудь отношение к готовности Питера охранять женщин? – поинтересовался капитан как бы между прочим.

Энн смутилась.

– Не думаю. Она знала его ничуть не лучше, чем все остальные.

– То есть она никак не связана с Харгрейвзом?

– Насколько я знаю, нет.

Гидеон немного успокоился.

Энн подняла голову и взглянула прямо в глаза капитану.

– А почему вы спрашиваете?

– Просто так. Особых причин нет.

Он доел ужин. Давно пришло время отправить женщин в трюм. Матросы заметно возбуждались. Скоро они утратят чувство реальности и начнут вести себя глупо или же, что еще хуже, переступят черту дозволенного. Осложнения никому не нужны.

Гидеон отдал Энн пустую миску и с улыбкой произнес:

– Прости, но мне пора заняться делами. Спасибо за то, что составила компанию.

Милая валлийка ответила такой лучезарной улыбкой, что на какую-то долю секунды капитан почти позавидовал ушастому Питеру. Почему-то судьба улыбнулась именно ему. Однако зависть быстро улетучилась. Конечно, он мечтал о нежной и мягкой жене, но Энн казалась уж слишком тихой и покорной.

Гидеон направился к Барнаби Кенту, вовсю флиртовавшему с тощей развязной девицей, и знаком отозвал первого помощника в сторону.

– Женщинам пора отдыхать. Позови на помощь мисс Уиллис.

Он поискал учительницу глазами и обнаружил, что она что-то оживленно рассказывает целой группе женщин. Ну вот, сначала Харгрейвз, теперь дамочки. Неужели неугомонная мисс никогда не перестанет устраивать заговоры?

Барнаби направился выполнять поручение, но капитан вдруг остановил его:

– Подожди. Я передумал. Оставь мисс Уиллис в покое, я caм ею займусь.

–О!

– Пожалуй, поселю ее в твою каюту. А ты день-другой поживешь с Сайласом.

– Учти, ей это не понравится.

Гидеон мрачно улыбнулся:

– Мне абсолютно безразлично, что ей понравится, а что нет. Если она останется вместе с остальными, то наверняка организует еще какой-нибудь бунт. Так что будет надежнее держать ее отдельно, да и поближе ко мне, чтобы можно было следить.

Барнаби лукаво улыбнулся:

– Неужели только ради этого ты собрался поселить ее отдельно, да еще рядом с собой?

– Только ради этого, – бросил Гидеон. Первый помощник капитана был отчаянным повесой и остальных мужчин считал такими же. – Я сейчас сам все ей скажу. Подожди, пока мы уйдем и уже после этого займись женщинами.

– Если ты уведешь учительницу без объяснений, остальные наверняка захотят узнать, что случилось. Не забывай, что они видят в мисс Уиллис защитницу.

В этом и заключалась главная проблема.

– Объясни ситуацию как хочешь, лишь бы они не рассердились. Но в любом случае, понравится это им или нет, каюту тебе придется освободить.

С этими словами капитан решительно направился прочь. В сотый раз Гидеон проклинал тот миг, когда взял на борг «Сатира» неугомонную англичанку. От нее одни неприятности. Заметив капитана, женщины разошлись. Дурной знак.

– Что вы затеваете на сей раз?

– Затеваю? – с невинным видом переспросила Сара.

– Да, я имею в виду переговоры с подопечными. Если бы все было так просто, как вы хотите представить, они не бросились бы врассыпную, едва завидев меня.

– Мы всего-навсего обсуждали время занятий на завтра. А разбежались они потому, что приходят в ужас от одного вашего вида.

С таким объяснением трудно было не согласиться, поскольку именно так на него отреагировала Энн Морис. Осознание всеобщего страха вовсе не улучшило настроения. Сунув ладони за ремень, капитан бросил на Сару холодный взгляд.

– А вы тоже боитесь меня?

В золотистом свете фонаря глаза Сары ярко блеснули, хотя подбородок заметно дрожал.

– Я уже говорила, что не боюсь ничего и никого, а меньше всего вас.

Гидеон подошел ближе и заговорил совсем тихо, почти шепотом:

– Правда? Вот и прекрасно. В таком случае вы наверняка не будете возражать против переселения в отдельную каюту – как раз напротив моей.

Страх отразился на лице упрямице прежде, чем она успела взять себя в руки.

– Что вы хотите сказать?

Довольный тем, что удалось заметно поколебать самомнение, Гидеон взял учительницу за руку и без дальнейших церемоний повел к квартердеку.

– Только то, что вплоть до прибытия на остров Атлантис вам предстоит ночевать в каюте Барнаби Кента, первого помощника капитана. – Заметив в глазах мисс откровенный ужас, капитан милостиво пояснил: – Не волнуйтесь, сам первый помощник на это время переселится к повару Сайласу Драммонду. Так что каюта окажется в вашем полном распоряжении.

– Но почему? Зачем? – Сара изо всех сил, но тщетно пыталась освободиться от цепкой хватки капитана. – Я хочу остаться внизу, вместе со всеми!

– Знаю. Чтобы бередить их души, волновать, возмущать, подстрекать к бунту – в общем, всячески вредить.

Гидеон втащил Сару под квартердек – туда, где помещались каюты, – и лишь после этого ослабил железную хватку.

– Не потерплю ничего подобного. В моем распоряжении приличное, привыкшее к порядку судно, и никакого хаоса на нем я не допущу. Моряки прекрасно ладят с вашими подопечными, так что пусть все идет своим чередом.

Сара резко повернулась, в бессильной ярости сжав кулачки:

– Что же вы намерены со мной сделать? Замуровать в каюте до конца пути?

– Вовсе нет. Просто хочу иметь возможность постоянно наблюдать за беспокойной пассажиркой.

Заметив лихорадочный блеск в глазах Сары, Гидеон решил немного смягчить тон.

– Днем можете пользоваться полной свободой: ходите куда хотите, проводите уроки и вообще занимайтесь чем угодно. Однако ночи вам лучше проводить отдельно от учениц. Назовем меру предупредительной, причем очень мягкой.

Казалось, объяснение немного успокоило бунтарку. Воинственная поза сменилась более мирной.

Капитан сделал еще несколько шагов и остановился перед каютой Барнаби.

– Кроме того, в каюте куда удобнее, чем в трюме, вместе со всеми. – Распахнув дверь, он жестом пригласил ее войти. – Располагайтесь.

С подозрением поглядывая на тирана, Сара проскользнула в каюту. Гидеон вошел следом и включил лампу. На лице Сары появилось удивление, и она покраснела от удовольствия.

Каюта Барнаби, конечно, выглядела не так шикарно, как каюта самого капитана, однако тоже весьма привлекательно. Пиратское ремесло приносило щедрое вознаграждение, и комната была удобной, уютной и красивой. Широкая кровать с мягким пуховым матрасом; огромное, в полный рост, зеркало, красноречиво говорившее о тщеславии хозяина; резной шкаф черного дерева, который Барнаби когда-то приобрел в Африке.

Разумеется, гардероб Сары был настолько скуден, что никак не мог бы заполнить удивительное сооружение. Гидеон пожалел, что не дал ей возможности упаковать вещи перед переселением на «Сатира». Первое, что предстояло сделать на Атлантисе, – эго вплотную заняться одеждой непокорной мисс.

– Ну что, сойдет? – поинтересовался капитан, с довольным видом скрестив руки на груди.

Сара повернулась, изо всех сил пытаясь скрыть восхищение.

– Думаю, здесь вполне сносно.

– Ну что ж, прекрасно. В таком случае я оставлю вас. Отдыхайте. А мне еще предстоит проверить, как устроились на ночь остальные.

Капитан направился к двери.

– Гидеон?

Услышав, как слетело с манящих губ его имя, пират остановился. Звук казался таким нежным, чувственным, даже интимным. Так хотелось, чтобы она повторяла его снова и снова. Чтобы негромко звала тем низким, чуть хрипловатым голосом, который...

Черт возьми, опять он позволяет себе думать о настырной англичанке просто как о женщине – красивой и желанной! Желанной и доступной.

– Да? – отозвался он неожиданно севшим голосом.

– Когда мы высадимся на острове, как... каким образом будет организован ночлег?

Хотя спрашивать о подобном казалось крайне неловко, Сара выдержала пристальный, с прищуром, взгляд. Капитан еще не думал над решением этого непростого вопроса, а потому затруднился с ответом.

Мисс Уиллис вздернула подбородок:

– Так как же?

«Ты будешь спать со мной». Мысль пронзила совершенно неожиданно, и он мысленно проклял себя. На Атлантисе он постарается сделать так, чтобы эта красавица спала как можно дальше от него.

– До свадьбы мужчины будут ночевать на шхуне, а женщины – в хижинах.

Капитан понимал, что такое решение вызовет недовольство команды, но иного допустить не мог. Сара глубоко вздохнула.

– А мне... мне можно будет ночевать вместе с остальными?

Смерив возмутительницу спокойствия взглядом, Гидеон тихо ответил:

– Можно. При условии, что будете вести себя прилично.

В зеленых глазах Сары вспыхнула искра протеста.

– Хотите сказать, если буду сидеть тихо и позволю творить со своими подопечными все, что угодно.

– Именно это я и имел в виду.

– В таком случае хорошего поведения вы от меня вряд ли дождетесь.

– И мне придется принять соответствующие меры. А это означает, что вы будете ночевать в соседней каюте до самой свадьбы.

Капитан Хорн замолчал, с удовольствием наблюдая, как покрывается жарким румянцем нежная, словно тончайший фарфор, кожа. А потом, вполне довольный тем, что вверг упрямицу в смятение, а может быть, даже заставил раскаяться в собственных словах, безмятежно насвистывая, направился к себе в каюту.

Глава 10

Библию мне дал отец,

Чтобы каждый день читать.

Но помиловал Творец –

Где теперь ее искать?

Неизвестный автор. Баллада о капитане Кидде

Сара проснулась еще до рассвета. Быстро привела себя в порядок и прямо поверх ночной сорочки надела платье. Обойтись без расчески и чистой одежды оказалось не так-то легко. Она сделала все, что могла: кое-как расчесала волосы пальцами, потом пригладила их ладонями. Лицо сполоснула морской водой из ведра – к счастью, какой-то внимательный пират оставил его прямо за дверью. Решив, что утренний туалет можно считать законченным, поспешила на палубу.