Лорд (№1) - Лорд-пират

– Да, относительно упрямства ты, конечно, права. Что ж, будь по-твоему. Клянусь честью, что никому не раскрою координаты этого острова. Ну теперь-то наконец мы можем отправиться?

– А как же другие женщины? Те, которые не хотят здесь оставаться?

– А мне почему-то казалось, что в этом раю все счастливы, – не скрывая сарказма, ответил Джордан.

Сара смущенно потупилась:

– Дело в том, что некоторые... ну, не совсем приспособлены для такой жизни. Мы не сможем взять их с собой?

– Только в том случае, если ты хочешь выдать нас пиратам. Нам крупно повезло застать тебя в одиночестве. Если хоть одна женщина поднимет шум, отчалить тихо и мирно не удастся. Меня тотчас возьмут в плен, и мои люди будут вынуждены открыть огонь. – Джордан заговорил тише. – Конечно, если ты позволишь дать команду сойти на берег, то нам наверняка удастся освободить твоих подопечных без особого труда...

Сара решительно вскинула голову:

– Нет и еще раз нет.

– Тогда идем. Пора покинуть проклятое место и вернуться в родную Англию.

– Еще секунду. – Сара повернулась к Энн: – Передай остальным, что я обязательно вернусь. И тогда все, кто захочет уехать, непременно уедут. – Она сняла с шеи серебряный медальон и протянула Энн. – Передай Гидеону вот это. Скажи, что я непременно приеду за милой сердцу вещицей. Не забудь, пожалуйста. Обещаешь?

– Сара, – не выдержал Джордан, – но ведь это медальон твоей матери.

– Именно так.

К горлу подкатил комок, но Сара взяла себя в руки. Она ненадолго расстается с дорогой реликвией. Пройдет совсем немного времени, и медальон займет свое обычное место.

– Гидеон знает, что означает для меня память о матери, и сразу поймет, что надолго я с медальоном не расстанусь.

И все же поступок отвратителен, особенно если вспомнить о предательстве его матери. Ее тайное бегство окажется для Гидеона страшным ударом. А вдруг он никогда ее не простит? Сара едва сдержала слезы.

Она хотела попросить Питера передать Гидеону, что ее увезли насильно. Однако передумала. Если Гидеон об этом узнает, тотчас же отправится в Англию. Такого поворота событий нельзя допустить. Пусть лучше считает, что она уехала по доброй воле.

– Передай Гидеону, что я вернусь, чего бы это мне ни стоило, только не говори о сделке с Джорданом. Он не раздумывая помчится в Англию, прямиком на виселицу, и потащит за собой остальных. Поклянись, что никогда не откроешь правду, не скажешь, почему я уехала. Оба поклянитесь!

Секунду поколебавшись, Питер кивнул. Энн последовала его примеру.

Принуждая друзей к обету молчания, Сара понимала, что обрекает любимого на страшные муки. Но из двух зол она выбрала меньшее.

– Пойдем, Сара, – нетерпеливо повторил Джордан. – Если я не вернусь к полудню, мои люди начнут наступление.

– Идем. – Мисс Уиллис крепко обняла Энн, потом Питера. – Непременно вернусь. – В зеленых глазах стояли слезы. – При первой же возможности.

Брат и сестра направились к берегу. Едва они остались вдвоем, Джордан не удержался от упрека:

– Ведешь себя так, словно не домой возвращаешься, в объятия семьи, а отправляешься на казнь.

– В объятия семьи? После смерти родителей все время считала семьей тебя. – Сара смотрела вперед застывшим взглядом, явно не замечая, куда идет. – А теперь? Теперь ты внезапно превратился в тюремщика. Боюсь, что до тех пор, пока не привезешь меня обратно, ничего не изменится.

На сей раз Джордан нашел в себе силы промолчать.

Глава 23

Если принято считать, что все люди рождаются свободными, то почему женщины рождаются рабынями?

Мэри Эстелл, поэт и феминистка. Предисловие к эссе «Размышления о браке»

Охотники вернулись в деревню к вечеру, в приподнятом настроении, с богатыми трофеями. Добыча оказалась немалой: несколько свиней да еще десяток куропаток. Громко болтая и перебрасываясь шутками, они подошли к костру и потребовали пива.

Гидеона, однако, пиво не интересовало. Он мечтал о Саре. Так не терпелось рассказать об удивительно красивом водопаде на который они случайно наткнулись на окраине апельсиновой рощи! Завтра утром он непременно отведет ее туда. Какое счастье – искупаться вместе под хрустальными струями, а потом кормить друг друга апельсинами! Поэтичная прелюдия к наполненному любовью и страстью дню в лесном уединении.

Гидеон переложил из руки в руку небольшой полотняный мешок с подарками, которые собрал в лесу: необычный сверкающий камень, несколько апельсинов и кусочек слоновой кости с резьбой. Особую гордость представляла, конечно, костяная миниатюра. Совсем маленькая, не больше ногтя на большом пальце, она представляла собой искусно вырезанный пейзаж острова Атлантис. Сокровище нашел один из моряков, а капитан выменял его на свой лучший охотничий нож. Сара непременно придет в восторг и скажет, что ничего красивее и изящнее в жизни не видела.

Но где же она? Где его Сара? Гидеон не сомневался, что любимая будет ждать его у общего костра. Посмотрел на дом и заметил в окошке свет. Все ясно. Сара дома. Если так, то чем быстрее он до нее доберется, тем лучше. Увидев Луизу, капитан знаком попросил подойти охотников с добычей. Свиньи были привязаны к шестам, и каждый такой шест несли двое. Охотники гордо опустили трофеи к ногам главной поварихи, словно складывали драгоценности перед королевой.

– Сегодня нас ожидает богатый ужин, Луиза. – С этими словами капитан снял с плеча мешок с куропатками. – Сначала зажарь птицу. Будем есть и ждать, пока подоспеет свинина. Уж позаботься, чтобы муженек ничего не испортил своей стряпней. Ты готовишь мясо вкуснее. Так что постарайся!

– У моей девочки настоящий талант. – Сайлас подмигнул жене. – И не только к стряпне, клянусь! Уж вы мне поверьте! – Парень явно хватил лишку.

Охотники негромко рассмеялись, боязливо озираясь на Луизу. Обычно замечания подобного рода становились поводом для смущения и резкого ответа. Луиза обладала острым язычком и за словом в карман не лезла, а потому ее реплики всегда вызывали бурю восторга.

– Хватит, Сайлас, – спокойно произнесла Луиза.

– И это все, девочка? – поинтересовался он. С трудом встал и тяжело оперся на плечо Гидеона, чтобы не качаться. – Ну, что скажете, ребята? Похоже, мне все-таки удалось укротить строптивую?

– Сайлас, будь добр, придержи язык, – попросила Луиза. Необычное напряжение в голосе и отсутствие привычных колкостей насторожило Гидеона. Он повернулся к Луизе:

– В чем дело? Что случилось?

Та взволнованно посмотрела на веселых охотников:

– Может быть, поговорим без свидетелей?

Сердце Гидеона замерло от дурного предчувствия.

– Сара? С ней что-то случилось?

Луиза опустила голову:

– Ничего с ней не случилось. Просто...

– Так где же она? – Гидеон направился было к дому, но в этот момент за спиной раздался негромкий голос:

– Она уехала, капитан.

Капитан Хорн обернулся и увидел Питера Харгрейвза. Англичанин стоял у костра.

– Какого черта ты здесь делаешь? – взревел Гидеон, едва осознав, что к чему. – И что значит «уехала»? Куда уехала?

Энн Морис подошла к суженому и встала рядом. Питер вертел в руках видавшую виды шляпу.

– Видите ли, капитан... так получилось... я...

– Мисс уехала в Англию вместе с братцем, – со смехом произнесла словно выросшая из-под земли Куини. – А привез лорда на остров наш очаровательный Питер. Я предупреждала вас, капитан. Говорила, чтобы не тратили попусту время на этот узкозадый синий чулок?!

– Помолчала бы лучше, Куини, – не сдержалась Луиза. Гидеон побледнел и, пригвоздив Питера к месту яростным взглядом, взревел:

– О чем она говорит?

Луиза пришла на помощь:

– Дело в том, что Питер, как оказалось, работал на брата мисс Уиллис, графа Блэкмора. Сегодня утром он привел сюда «Дерзкого», корабль графа, с усиленной командой и в полной боевой готовности. Граф увез мисс Уиллис и теперь держит путь в Англию.

Гидеон застыл от ужаса. Граф все-таки явился на остров и увез ее? Наверняка против ее воли. Она бы ни за что не согласилась после страстных объятий. Ведь они строили планы на будущее и были счастливы.

Капитан едва не застонал: вспомнился разговор о брате и о том, как скучает по нему Сара. Тогда она сказала, что ни за что не покинет Атлантис навсегда, но хотела бы навестить родную Англию.

Сжав кулаки, он начал вспоминать все, что она сказала, как волновалась и беспокоилась о том, что может случиться, если граф все-таки разыщет их. Неужели Сара ожидала скорого возвращения Харгрейвза? Раз матрос состоял на службе у лорда, она должна была с самого начала знать, что брат обязательно отправится на поиски. Она дарила Гидеону ласки, а сама считала дни до появления избавителей.

Нет, в подобное коварство просто невозможно поверить. Его Сара не способна на столь низкое лицемерие.

– Мисс Уиллис с самого начала знала, что ты служишь графу? – обратился капитан к Харгрейвзу. Хотелось верить, что она не знала, как и почему тот оказался на борту «Добродетели».

– Да, капитан, – после некоторого раздумья ответил Питер. Измена резанула, словно острый нож по старой ране, – еще больнее, чем давнее предательство матери. Он не ошибся в своих подозрениях. Английская аристократка ни за что не свяжет свою судьбу с таким, как он; во всяком случае, по доброй воле. Но, чтобы выжить, готова спать с пиратским капитаном и даже отдать ему невинность.

События последних полутора месяцев выстроились в ужасающую своей циничной ясностью цепочку.

– Потому-то она и согласилась выйти за тебя замуж, так ведь? – Гидеон смотрел на океан, из последних сил стараясь не потерять самообладание на глазах у всех. Никто не должен знать, что сердце лорда-пирата разбилось на мелкие кусочки. – Ты надеялся уберечь ее от меня до тех пор, пока не подоспеет помощь. Но едва я дал тебе шанс уехать, как ты тут же им воспользовался.

Ну а она осталась на острове, чтобы смягчить мое сердце и усыпить бдительность; сама же в это время планировала побег. С проклятием Гидеон забросил мешок с подарками в океан.

– Подумать только! Я-то верил, что ей действительно хорошо здесь, что она на самом деле мечтает сделать Атлантис еще красивее, еще лучше! До чего же я глуп! Дурак, недотепа, болван!

– Эй, Гидеон, послушай-ка, – заговорил явно обеспокоенный Сайлас. – Ты сам знаешь, что девочка действительно хотела помочь Атлантису. И все видели, как она полюбила остров.

Гидеон резко повернулся:

– Почему в таком случае она сбежала при первой же возможности?

– Нельзя винить мисс Уиллис! – вступился за Сару Питер. – Она не хотела уезжать, правда. Граф ее заставил!

Гидеон гневно посмотрел на предателя:

– Что значит «заставил»? Видит Бог, если граф применил силу, я немедленно догоню его и позабочусь о том, чтобы он никогда больше не прикасался к той единственной, которая по праву принадлежит мне!

Бледная как полотно Энн набралась храбрости и встала между Питером и капитаном.

– Питер хотел сказать вовсе не это, капитан Хорн. Не волнуйтесь, Сара уехала по собственной воле. – Встретив мрачный, словно туча, взгляд Гидеона, малышка поспешила добавить: – Но она уехала не навсегда. Просила сказать вам, что вернется при первой же возможности, и просила передать вот это. – Энн достала из кармана передника небольшую серебряную вещицу и робко протянула грозному капитану. – Еще мисс Уиллис просила сказать, что это залог ее возвращения.

Капитан Хорн взял медальон, с которым Сара никогда не расставалась. На мгновение вспыхнул луч надежды. Она носила его в память о матери. Медальон значил для нее очень много – так много, что Сара ни за что не оставила бы его, если бы не была уверена, что вернется.

Да, но ведь мать Гидеона тоже оставила драгоценную брошку – в тот страшный день, когда бросила мужа и маленького ребенка.

Крепко сжав медальон, Гидеон снова повернулся к Харгрейвзу:

– Но если подлец граф не увез Сару силой, то с какой стати она вообще уехала? Ей незачем было возвращаться в Англию. Мы собирались пожениться. Она говорила, что хочет остаться со мной.

Питер и Энн переглянулись.

– Не знаю, капитан, – ответил матрос. – Может быть, мисс Уиллис должна уладить на родине какие-нибудь дела, прежде чем навсегда поселиться здесь.

– А может быть, – ледяным тоном возразил Гидеон, – она вовсе не собирается возвращаться. А медальон – всего лишь хитрость, уловка, чтобы я не бросился в погоню и не захватил корабль брата.

– Не думайте о мисс так плохо, капитан, – сказала Энн. – Граф привез с собой очень много людей и оружия. Если бы он хотел с вами расправиться, то не стал бы медлить. Однако он этого не сделал потому, что не позволила мисс Уиллис. Она умоляла его не начинать сражение, и граф скрепя сердце согласился.

– Неудивительно. Этот аристократишка знал, что и он сам, и все его матросы, а может, торговцы, получат по заслугам. Трус! Тайком пробрался на остров и украл ту, которую я собирался назвать своей женой! Даже не попытался вступить в схватку! На его месте я ни за что не поддался бы на уговоры с такой легкостью! С огромной радостью сразился бы с тем, кто осмелился...

Гидеон осекся. Внезапно вспомнились слова, которые он сказал Саре два дня назад. «Я не позволю ему увезти тебя. И готов сразиться с любым, кто попытается тебя отнять». Она наверняка запомнила угрозу. Приняла ее близко к сердцу и постаралась устроить так, чтобы капитан Хорн не смог причинить вред брату.

В душе зарождался гнев, такой же неукротимый, как мощный океанский шторм. Больше всего Сара заботилась о безопасности сводного брата! Да этот трус наверняка даже не умеет держать в руке саблю, а пистолета боится как огня!

Как бы ни старались оправдать Сару Энн и Питер, горькая правда заключалась в том, что, едва представилась возможность выбирать между ним – бывшим пиратом, а ныне предводителем колонистов – и семьей, она не колеблясь выбрала семью. Все разговоры и рассуждения о преобразовании мира, о создании на острове колонии, которой можно было бы гордиться, оказались пустыми словами. В противном случае она ни за что не уехала бы.

Крепко сжав медальон, Гидеон обвел взглядом стоящих вокруг костра людей. А как же они? И как быть с другими обитателями острова, с теми, к кому она проявляла интерес? С теми, кто успел искренне полюбить общительную, добрую, участливую мисс? Да, Сара действительно много сделала для обустройства острова и его жителей. Самоотверженно отстаивала права женщин и предлагала учить мужчин. Все ей доверяли. Но как только появилась возможность вырваться на свободу, Сара ухватилась за нее как за спасительную соломинку и не преминула ею воспользоваться.

Она рассуждала о необходимости дать женщинам право выбора, а сама не взяла собой ни одной из подопечных. Просто улизнула с острова вместе с трусливым братцем, а остальных бросила на произвол судьбы. Проклятие! Он жестоко ошибся в ней, ошибался с самого начала, с первых дней знакомства!

Все аристократки слеплены из одного теста: лживые, слабые, готовые на любую подлость ради возвращения к своим богатым могущественным семьям. Как мог он ей поверить?

– Пожалуйста, капитан Хорн, – снова зазвучал неуверенный голосок Энн. – Пожалуйста, не мучьте себя дурными мыслями. Мисс Уиллис обязательно вернется, не нарушит своего обещания.

Гидеон смерил маленькую валлийку мрачным взглядом.

– Очень в этом сомневаюсь. Она уехала, не подумав ни об одной из вас. И уж конечно, обо мне. Сара не вернется. Ну и пусть. Атлантис и без нее проживет.

– Но все произошло совсем не так, – возразил Питер.

Капитан взглядом заставил его замолчать.

– А тебя, Харгрейвз, я не желаю слушать. Я дал тебе больше золота, чем ты видел за всю свою жизнь, чтобы ты убрался с острова подобру-поздорову. Ты же отплатил мне черной неблагодарностью, пустив по моему следу волков.

В этот момент капитану пришла в голову ужасная мысль. Подойдя вплотную к матросу, он схватил его за воротник.

– И теперь все эти люди знают, где расположен остров, так ведь? Полагаю, граф дожидался лишь освобождения сестры. Едва вернувшись, он немедленно нашлет на нас королевский флот и попытается уничтожить. Благодаря твоим стараниям мы вполне можем считать себя мертвыми.

Харгрейвз отчаянно замотал головой:

– Его сиятельство не ставил в известность военно-морское ведомство, чтобы не бросить тень на репутацию сестры. Клянусь, это так. И даже своим людям не сказал, кто живет на острове, иначе, при одном лишь упоминании вашего имени, они разбежались бы еще в Сантьяго. А маленькая мисс поставила непременное условие, чтобы граф никогда и никому не рассказывал, куда именно плавал.

Гидеон пристально смотрел на маленького человечка, похожего на обезьяну. Отважный и честный, он никогда не боялся отстаивать свою позицию.

– Но почему я должен тебе верить?

– Судите сами. Знай я, что с минуты на минуту нападут военные корабли, нашел бы в себе силы остаться? Я бы просто уплыл вместе с графом и прихватил с собой невесту.

Что ж, разумно. Гидеон не мог не согласиться. Капитан перевел взгляд на Энн: хорошенькое личико откровенно излучало страх, который так мужественно прятал друг.

– Пожалуйста, сэр, прошу вас! – Ее голос дрожал. – Не наказывайте, не обижайте Питера. Он остался здесь ради меня. Мы оба верим в Атлантис. И я не переживу, если... если с ним что-нибудь случится.

– Не волнуйтесь, мисс Энн, – загудел Сайлас. – Капитан не причинит Харгрейвзу зла. Во всяком случае, до тех пор, пока ваш друг будет прилично себя вести.

– Не лезь, Сайлас, – буркнул Гидеон, продолжая сверлить взглядом несчастного Питера. Внезапно мелькнула мысль: как здорово было бы задать парню хорошую трепку и хотя бы так отомстить ему за пособничество в бегстве Сары!

Но капитан Хорн не терпел расправ и тем более не был способен на жестокость на глазах у очаровательной малышки Энн. Она так искренне, так жалобно молила о прощении! Да что говорить? Харгрейвз всего лишь выполнил свой долг. А предала всех Сара. Сара бросила его.

Едва слышно выругавшись, Гидеон оттолкнул тщедушного матроса.

– Что ж, пусть будет так. Поступай как знаешь. Но на всякий случай постарайся как можно реже попадаться мне на глаза.

С этими словами Гидеон повернулся и зашагал к своему пустому дому. Но не успел отойти от костра, как услышал за спиной голос.

– А как же свадьбы? – поинтересовалась Куини. – Нам все еще предстоит выбрать мужей в двухдневный срок?

Капитан смерил красотку холодным взглядом. Так хотелось сказать, что для нее приказ остается в силе. Распутнице не помешало бы почувствовать твердую руку одного из пиратов.

Но еще до отъезда Сары Гидеон понял абсурдность жестких рамок в сердечных делах. Тем более если ему хотелось, чтобы пары жили в любви и согласии. Эту трезвую мысль внушила ему она. Уважение и привязанность в браке невозможно заменить ничем, даже вожделением, а такие отношения вряд ли сложатся по приказу. Сам он почти силой заставил Сару пойти ему навстречу и заплатил за это непомерно высокую цену.

– Вступить в брак предстоит только тем, кто этого желает.

Женщины застыли в изумлении. Все, кроме Луизы.

– Спасибо, капитан, – заговорила она, подходя ближе. – Это настоящий подарок. Все женщины оценят вашу доброту по достоинству.

– Доброту? Но я делаю это вовсе не по доброте душевной! Так лучше для острова. Атлантис и его судьба – единственное, что меня волнует и заботит. И отъезд мисс Уиллис ничего не изменит. Она бросила всех нас, но остров и его обитатели остались.

Видит Бог, с Сарой или без нее, а Атлантис станет самым прекрасным местом на Земле. Однажды он разыщет изменницу и покажет ей, от чего она отказалась. Ведь он уже не маленький мальчик, который беспомощно принял предательство женщины. Теперь он во всеоружии, он – хозяин мира!

Глава 24

Сколько б разлука нас ни томила,

Буду любить, как и прежде любила.

Неизвестный автор. Моряк и его возлюбленная

Прошла неделя с тех пор, как Джордан и Сара вернулись в Англию. Морское путешествие длилось без малого месяц. Однажды вечером Джордан мерил шагами холл своего лондонского дома и то и дело нетерпеливо поглядывал на часы. Сара опаздывала. Она согласилась поехать на бал к Меррингтонам, а назначенный срок прошел уже полчаса назад, если не больше.

Джордан и сам не понимал, как удалось уговорить сестру. Утром она с ужасом отказалась – словно граф просил ее пробежать нагишом по улице. Однако ближе к вечеру, когда Джордан вернулся домой после целого дня заседаний в парламенте, внезапно изменила решение.

Слава Богу! Давно пора вернуться в общество и выбросить из головы проклятого пирата. Наверняка несколько танцев с любезными джентльменами помогут ей осознать, как глупо было отдать сердце морскому разбойнику. Нельзя забывать и о репутации. Бомонд обязательно должен видеть Сару Уиллис. Лишь тогда удастся погасить опасную искру скандала, если она еще теплится. Он, граф Блэкмор, сделал все возможное и невозможное, чтобы оградить доброе имя сестры от посягательств. Заплатил владельцам «Добродетели» немалую сумму, а те со своей стороны обещали распространить слух о том, что после пиратской атаки мисс Уиллис благополучно вернулась на родину вместе с командой корабля. Сам же Джордан объявил, что сестре требуется длительный отдых после перенесенных переживаний, а потому на протяжении нескольких недель она будет вести уединенный образ жизни. Общество поверило в легенду или сделало вид, что поверило.

Джордан начал вышагивать по мраморному полу пятнадцатый круг, когда в холле появился Томас Харгрейвз. Негромко откашлявшись, чтобы привлечь внимание к собственной персоне, он явно намеревался что-то сказать. Джордану вовсе не хотелось выслушивать дворецкого, но он постарался спрятать раздражение. В конце концов, именно из-за него, графа Блэкмора, тот навсегда потерял брата, и это серьезное обстоятельство требовало внимания.

– В чем дело, Харгрейвз? – Граф в очередной раз нервно взглянул на верхнюю площадку лестницы.

– Насчет мисс Сары, милорд. Вы велели записывать все ее занятия, отлучки и возвращения в течение дня, пока вы заняты в парламенте. Может быть, изложить сейчас, перед тем как ваше сиятельство уедет на весь вечер?

Джордан взглянул на старинные часы и вздохнул:

– Почему бы, черт возьми, и нет? Все равно делать нечего.

– Да, милорд. – Харгрейвз достал из кармана аккуратно сложенный лист бумаги, снова откашлялся и склонил голову, продемонстрировав сияющую в мерцании свечей лысину. – Утром, в девять одиннадцать, после завтрака вместе с вашим сиятельством, мисс Сара с помощью Пегги приняла ванну. Потом Пеги помогла мисс одеться – в розовое батистовое утреннее платье, насколько я помню. В десять часов пять минут мисс Сара спустилась вниз. – Дворецкий немного пошуршал бумагами и продолжил чтение: – Потом мисс играла на фортепиано в гостиной. По-моему, первой была пьеса... – Томас задумчиво потер подбородок.

– Меня не интересует, во что она оделась и что играла, Харгрейвз! – нетерпеливо перебил его граф. – Мне просто необходимо знать, что она делала, и все!

– Да, милорд, – несколько обиженно согласился Харгрейвз. – На фортепиано она играла до десяти тридцати двух, а потом попросила меня принести «Дебретт», ежегодный справочник дворянства. Я исполнил просьбу, и мисс погрузилась в чтение. Судя по всему, книга ее очень увлекла, потому что ваша сестра читала до двенадцати девятнадцати. Ленч я принес в ее комнату. Повариха положила пирог с курятиной, который мисс особенно любит, салат с шестью грецкими орехами, два кусочка...

– Харгрейвз... – угрожающе прорычал Джордан.

– Я просто хотел, чтобы вы точно знали, что именно было предложено на ленч, потому что мисс Сара к нему даже не притронулась. А вы знаете, что она никогда не пропускает ленч, особенно если подают пирог с курятиной.

Граф нахмурился и снова принялся мерить шагами холл.

– Можете воздержаться от комментариев. Мне и без того известно, что после возвращения сестра почти ничего не ест.

В пути, на корабле, Сара тоже не отличалась хорошим аппетитом. А сегодня утром, за завтраком, брат с болью наблюдал, как она намазала маслом кусочек тоста, положила на тарелку, но не притронулась к нему.

Но это обстоятельство было далеко не самым печальным. По ночам Сара спала всего пару часов, а все остальное время бродила по комнатам словно привидение. Упорно избегала разговоров с братом, а если приходилось отвечать на вопросы, то делала это коротко и почти всегда односложно.

Настроение менялось, лишь когда разговор заходил о морском разбойнике, дьяволе-пирате. В этом случае внезапно открывался бескрайний поток красноречия. Джордан уже услышал куда больше, чем хотел: о мечтах капитана, о твердом намерении построить на острове утопическое общество справедливости и всеобщего благоденствия, о его добром отношении к детям и о множестве иных замечательных и удивительных качеств, присущих восхитительному, гениальному Гидеону Хорну. От одного лишь упоминания этого имени Джордану Уиллису становилось не по себе.

К счастью, все это уже позади. Сара все-таки согласилась поехать на бал. Нечего и сомневаться: верный признак преодоления глупой влюбленности. Как известно, время лечит. Смена обстановки тоже идет на пользу.

– После ленча мисс Сара ушла.

Джордан остановился как вкопанный и резко повернулся.

– Ушла? Но я же строго-настрого запретил выпускать ее из дома! Только вместе со мной! – После возвращения графа преследовал постоянный страх. Сара могла сама зафрахтовать судно и в одиночестве отправиться на этот чертов остров.

Харгрейвз смущенно покраснел.

– Дело втом... э-э... она... вроде как улизнула, никто даже не заметил.

Услышав эти слова, хозяин не на шутку разгневался, а потому дворецкий поспешил прибавить:

– Но уже через два часа мисс вернулась. Сказала, что навещала подругу из Дамского комитета. Выглядела очень хорошо и сразу спросила о вас.

Должно быть, именно тогда Сара и пришла к нему в библиотеку, чтобы сказать, что поедет на бал. Что же могло произойти за эти два часа? Почему она изменила решение?

Не все ли равно? Главное, что она согласилась, остальное не важно.

В эту минуту наверху открылась дверь – верный признак окончательной готовности сестры. Граф знаком попросил дворецкого замолчать.

– Остальное расскажешь утром, – шепотом пояснил он и повернулся к лестнице. – Лучше принеси...

Сара стояла на верхней площадке. Увидев ее, граф потерял дар речи. О Господи! Что за безумие! Какое ужасающее платье! Вырез настолько глубок, что практически обнажает грудь, а фасон подчеркивает каждую линию фигуры. Больше того, сшито оно из золотистой прозрачной ткани, тонкой словно паутина. Такие наряды осмеливаются носить исключительно француженки, а также одна из его любовниц. Только что пупок не торчит, прости Господи!

Может быть, Сара свихнулась? Еще никогда в жизни она не одевалась в подобном стиле. Уважающая себя англичанка, даже замужняя, не осмелится появиться в обществе в столь скандальном наряде. Не говоря уже о благовоспитанной незамужней особе!

– У какого дьявола ты раздобыла это платье? – прорычал граф, подходя к лестнице. – Немедленно переоденься! В таком виде никуда не поедешь!

В ответ Сара смерила брата холодным взглядом:

– Почему же? Ведь ты тащишь меня на бал, чтобы найти замену Гидеону, разве не так? Я просто решила помочь осуществлению твоего замысла. В этом платье быстрее удастся подцепить какого-нибудь бедолагу. Согласен? Но учти, после того как я его поймаю, тебе придется найти способ обмануть его относительно моего падения. Возможно, он не придаст такой мелочи особого значения. В конце концов, у меня солидное состояние. За деньги можно купить достойного мужа.

– Охотники за приданым? Распутники? – закричал в ответ граф, взлетев вверх по лестнице. – Ты ищешь себе мужа среди людей этого круга?

Сара равнодушно пожала плечами и еще ниже опустила декольте.

– Не все ли равно? Все мужчины одинаково хороши, разве не так? Ты должен согласиться, раз увез меня от того, кого я люблю, в надежде найти кого-то более достойного.

Джордан остановился на ступеньке и подозрительно прищурился:

– Что это, Сара? Хитрая уловка, чтобы заставить меня почувствовать собственную вину?

– Уловка? Вовсе нет. Просто стараюсь тебе помочь. Ты возложил на себя полномочия решать, за кого мне можно выйти замуж, за кого нет. Вот я и делаю что могу, чтобы поймать в сети добычу. Тебе нравится, как я выгляжу? – Она разгладила прозрачную ткань. – Быть может, лорда Манфреда это платье привлечет? Говорят, он как раз ищет жену.

От злости Джордан заскрипел зубами. Лорду Манфреду недавно исполнилось шестьдесят, и он слыл явным охотником за большими деньгами, к тому же бездумным гулякой и распутником. А главное, негодяй не один год охотился за Сарой. Она ненавидела старого лорда так же яростно, как и сам Джордан.

– Что ж, ты продемонстрировала свое мнение! – прогремел граф. – А теперь иди переоденься во что-нибудь приличное!

– Но, Джордан! Лучшего наряда для охоты у меня просто нет.

– Сию же минуту, Сара Уиллис! Иначе, клянусь, я сам...

– Ну что ж, – небрежно согласилась Сара. – Раз ты так настаиваешь... только не сердись, если не удастся быстренько подцепить подходящего мужа.

Томно пожав голыми плечами, она повернулась и направилась к себе в комнату.

– Только не надейся увернуться от бала! – крикнул вдогонку граф. – Чтобы через полчаса была готова!

– Хорошо, Джордан, – согласилась Сара с подозрительным смирением.

Едва закрыв за собой дверь, она довольно улыбнулась и поспешила к горничной, державшей наготове платье, которое мисс действительно собиралась надеть. Пегги не позволила себе ни единого замечания. Она молча помогла госпоже снять скандальное французское платье, взятое в долг у подруги из Дамского комитета. Боже, никогда в жизни Саре не приходилось чувствовать себя настолько голой, да еще перед Джорданом! Но может быть, хотя бы теперь брат поймет, как нестерпимо эгоистично и грубо себя вел?