Большое пространство - Основы геополитики

ЧАСТЬ 1 ОТЦЫ-ОСНОВАТЕЛИ ГЕОПОЛИТИКИ

Глава 1
Фридрих Ратцель. Государства как пространственные организмы

       1.1 Образование: немецкая "органицист ская школа"
      Фридриха Ратцеля (1844 1904) можно считать "отцом" геополитики, хотя сам он этого термина в своих трудах не использовал. Он писал о "политической географии". Его главный труд, увидевший свет в 1897 году так и называется "Politische Geographie". 
      Ратцель окончил Политехнический университет в Карлсруе, где он слушал курсы геологии, палеоонтологии и зоологии. Завершил он свое образование в Хайдельбер ге, где стал учеником профессора Эрнста Гекеля (который первым употребил термин "экология"). Мировоззре ние Ратцеля было основано на эволюционизме и дарвинизме и окрашено ярко выраженным интересом к биологии. 
      Ратцель участвует в войне 1870 года, куда оправляется добровольцем и получает Железный Крест за храбрость. В политике он постепенно становится убежден ным националистом, а в 1890 году вступает в "Пангерманистскую лигу" Карла Петерса. Он много путешеству ет по Европе и Америке и добавляет к своим научным интересам исследования по этнологии. Он становится преподавателем географии в техническом институте Мюнхена, а в 1886 переходит на аналогичную кафедру в Лейпциге. 
      В 1876 году Ратцель защищает диссертацию об "Эмиграции в Китае", а в 1882 в Штуттгарте выходит его фундаментальный труд "Антропогеография" ("Antropogeographie"), в котором он формулирует свои основные идеи: связь эволюции народов и демографии с географи ческими данными, влияние рельефа местности на культурное и политическое становление народов и т.д.
      Но самой основной его книгой была "Политическая география".
       1.2 Государства как живые организмы
      В этой работе Ратцель показывает, что почва является основополагающей, неизменной данностью, вокруг которой вращаются интересы народов. Движение истории предопределено почвой и территорией. Далее следует эволюционистский вывод о том, что "государство является живым организмом", но организмом "укорененным в почве". Государство складывается из территориального рельефа и масштаба и из их осмысления народом. Таким образом, в Государстве отражается объективная географическая данность и субъективное общенациональное осмысление этой данности, выраженное в политике. "Нормальным" Государством Ратцель считает такое, которое наиболее органично сочетает географические, демографические и этнокультурные параметры нации. 
      Он пишет: 
      " Государства на всех стадиях своего развития рассматрива ются как организмы, которые с необходимостью сохраняют связь со своей почвой и поэтому должны изучаться с географической точки зрения. Как показывают этнография и история, государства развиваются на пространственной базе, все более и более сопрягаясь и сливаясь с ней, извлекая из нее все больше и больше энергии. Таким образом, государства оказываются пространственными явлениями, управляе мыми и оживляемыми этим пространством; и описывать, сравнивать, измерять их должна география. Государства вписываются в серию явлений экспансии Жизни, являясь высшей точкой этих явлений" ("Политическая география" (1)). 
      Из такого "органицистского" подхода ясно видно, что пространственная экспансия государства понимается Ратцелем как естественный живой процесс, подобный росту живых организмов. 
      "Органический" подход Ратцеля сказывается и в отношении к самому пространству (Raum). Это "простран ство" переходит из количественной материальной категории в новое качество, становясь " жизненной сферой", " жизненным пространством" (Lebensraum), некоей " геобиосредой". Отсюда вытекают два других важных термина Ратцеля " пространственный смысл" (Raumsinn) и " жизненная энергия" (Lebensenergie). Эти термины близки друг к другу и обозначают некое особое качество, присущее географическим системам и предопределяющее их политическое оформление в истории народов и государств. 
      Все эти тезисы являются основополагающими принципами геополитики, в той форме, в которой она разовьется несколько позднее у последователей Ратцеля. Более того, отношение к государству как к " живому про странственному, укорененному в почве организму" есть главная мысль и ось геополитической методики. Такой подход ориентирован на синтетическое исследование всего комплекса явлений, независимо от того, принадлежат ли они человеческой или нечеловеческой сфере. Пространство как конкретное выражение природы, окружающей среды, рассматривается как непрерывное жизненное тело этноса, это пространство населяющего. Структура материала сама диктует пропорции конечного произведения искусств. 
      В этом смысле Ратцель является прямым наследни ком всей школы немецкой "органической" социологии, наиболее ярким представителем которой был Фердинанд Теннис. 
       1.3. Raum политическая организация почвы
      Какими Ратцель видел соотношения этноса и пространства видно из следующего фрагмента "Политиче ской географии": 
      " Государство складывается как организм, привязанный к определенной части поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы. Наиболее важными характеристиками являются размеры, местополо жение и границы. Далее следует типы почвы вместе с растительностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхности, и в первую очередь, с прилегающими морями и незаселенными землями, которые, на первый взгляд, не представляют особого политического интереса. Совокупность всех этих характеристик составляют страну (das Land). Но когда говорят о "нашей стране", к этому добавляется все то, что человек создал, и все связанные с землей воспоминания. Так изначально чисто географическое понятие превращается в духовную и эмо циональную связь жителей страны и их истории.
       Государство является организмом не только потому, что оно артикулирует жизнь народа на неподвижной почве, но потому что эта связь взаимоукрепляется, становясь чем-то единым, немыслимым без одного из двух составляющих. Необитаемые пространства, неспособное вскормить Государст во, это историческое поле под паром. Обитаемое пространст во, напротив, способствует развитию государства, особенно, если это пространство окружено естественными границами. Если народ чувствует себя на своей территории естествен но, он постоянно будет воспроизводить одни и те же характеристики, которые, происходя из почвы, будут вписаны в него."(2) 
       1.4 Закон экспансии
      Отношение к государству как к живому организму предполагало отказ от концепции "нерушимости границ". Государство рождается, растет, умирает, подобно живому существу. Следовательно, его пространственное расширение и сжатие являются естественными процессами, связанными с его внутренним жизненным циклом. Ратцель в своей книге "О законах пространственного роста Государств" (1901) выделил семь законов экспансии: 
       1) Протяженность Государств увеличивается по мере развития их культуры;
       2) Пространственный рост Государства сопровождается иными проявлениями его развития: в сферах идеологии, производства, коммерческой деятельности, мощного "притяга тельного излучения", прозелитизма.
       3) Государство расширяется, поглощая и абсорбируя политические единицы меньшей значимости.
       4) Граница это орган, расположенный на периферии Государства (понятого как организм).
       5) Осуществляя свою пространственную экспансию, Государство стремится охватить важнейшие для его развития регионы: побережья, бассейны рек, долины и вообще все богатые территории.
       6) Изначальный импульс экспансии приходит извне, так как Государство провоцируется на расширение государством (или территорией) с явно низшей цивилизацией.
       7) Общая тенденция к ассимиляции или абсорбции более слабых наций подталкивает к еще большему увеличению территорий в движении, которое подпитывает само себя.(3) 
      Неудивительно, что многие критики упрекали Ратцеля в том, что он написал "Катехизис для империалистов". При этом сам Ратцель отнюдь не стремился любыми путями оправдать немецкий империализм, хотя и не скрывал, что придерживался националистических убеждений. Для него было важно создать концептуальный инструмент для адекватного осознания истории государств и народов в их отношении с пространством. На практике же он стремился пробудить "Raumsinn" (" чувство пространства") у вождей Германии, для которых чаще всего географические данные сухой академической науки представлялись чистой абстракцией. 
       1.5 Weltmacht и море
      На Ратцеля в значительной степени повлияло знакомство с Северной Америкой, которую он хорошо изучил и которой посвятил две книги: "Карты североамери канских городов и цивилизации" (1874) и "Соединенные Штаты Северной Америки" (1878 1880). Он заметил, что "чувство пространства" у американцев развито в высшей степени, так как они были поставлены перед задачей освоения "пустых" пространств, имея за плечами значительный "политико-географический" опыт европейской истории. Следовательно, американцы осмысленно осуществляли то, к чему Старый Свет приходил интуитивно и постепенно. Так у Ратцеля мы сталкиваемся с первыми формулировками другой важней геополитической концепции концепции " мировой державы" (Weltmacht). Ратцель заметил, что у больших стран в их развитии есть тенденция к максимальной географи ческой экспансии, выходящей постепенно на планетар ный уровень. 
      Следовательно, рано или поздно географическое развитие должно подойти к своей континентальной фазе. 
      Применяя этот принцип, выведенный из американ ского опыта политического и стратегического объедине ния континентальных пространств, к Германии, Ратцель предрекал ей судьбу континентальной державы. 
      Предвосхитил он и другую важнейшую тему геополитики значение моря для развития цивилизации. В своей книге "Море, источник могущества народов" (1900)(4) он указал на необходимость каждой мощной державы особенно развивать свои военно-морские силы, так как этого требует планетарный масштаб полноцен ной экспансии. То, что некоторые народы и государства (Англия, Испания, Голландия и т.д.) осуществляли спонтанно, сухопутные державы (Ратцель, естественно, имел в виду Германию) должны делать осмысленно: развитие флота является необходимым условием для приближе ния к статусу "мировой державы" (Weltmacht). 
      Море и "мировая держава" у Ратцеля уже связаны, хотя лишь у позднейших геополитиков (Мэхэн, Макиндер, Хаусхофер, особенно Шмитт) эта тема приобретет законченность и центральность. 
      Труды Ратцеля являются необходимой базой для всех геополитических исследований. В свернутом виде в его работах содержатся практически все основные тезисы, которые лягут в основу этой науки. На книгах Ратцеля основывали свои концепции швед Челлен и немец Хаусхофер. Его идеи учитывали француз Видаль де ля Блаш, англичанин Макиндер, американец Мэхэн и русские евразийцы (П.Савицкий, Л.Гумилев и т.д.). 
      Надо заметить, что политические симпатии Ратцеля не случайны. Практически все геополитики были отмечены ярко выраженным национальным чувством, независимо от того, облекалось ли оно в демократические (англосаксонские геополитики Макиндер, Мэхэн) или "идеократические" (Хаусхофер, Шмитт, евразийцы) формы. 

Глава 2
Рудольф Челлен и Фридрих Науманн "Средняя Европа"

       2.1 Дефиниция новой науки
      Швед Рудольф Челлен (1864 1922) был первым, кто употребил понятие "геополитика".
      Челлен был профессором истории и политических наук в университетах Уппсалы и Гетеборга. Кроме того, он активно участвовал в политике, являлся членом парламента, отличаясь подчеркнутой германофильской ориентацией. Челлен не был профессиональным географом и рассматривал геополитику, основы которой он развил, отталкиваясь от работ Ратцеля (он считал его своим учителем), как часть политологии. 
      Геополитику Челлен определил следующим образом: 
       "Это – наука о Государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве" (5). 
      Помимо "геополитики" Челлен предложил еще 4 неологизма, которые, по его мнению, должны были составить основные разделы политической науки:
      э кополитика ("изучение Государства как экономической силы");
       демополитика ("исследование динамических импульсов, передаваемых народом Государству"; аналог "Антропогеогра фии" Ратцеля);
       социополитика ("изучение социального аспекта Государства");
       кратополитика ("изучение форм правления и власти в соотношении с проблемами права и социально-экономиче скими факторами")(6).
      Но все эти дисциплины, которые Челлен развивал параллельно геополитике, не получили широкого признания, тогда как термин "геополитика" устойчиво утвердился в самых различных кругах. 
       2.2 Государство как форма жизни и интересы Германии
      В своем основном труде "Государство как форма жизни" (1916)(7) Челлен развил постулаты, заложенные в труде Ратцеля. Челлен, как и Ратцель, считал себя последователем немецкого "органицизма", отвергающего механицистский подход к государству и обществу. Отказ от строгого деления предметов изучения на "неодушев ленные объекты" (фон) и "человеческие субъекты" (деятели) является отличительной чертой большинства геополитиков. В этом смысле показательно само название основного труда Челлена. 
      Челлен развил геополитические принципы Ратцеля применительно к конкретной исторической ситуации в современной ему Европе. 
      Он довел до логического конца идеи Ратцеля о " континентальном государстве" применительно к Германии. И показал, что в контексте Европы Германия является тем пространством, которое обладает осевым динамиз мом и которое призвано структурировать вокруг себя остальные европейские державы. Первую мировую войну Челлен интерпретировал как естественный геополитический конфликт, возникший между динамической экспансией Германии ("страны Оси") и противодействую щими ей периферийными европейскими (и внеевропей скими) государствами (Антанта). Различие в геополити ческой динамике роста нисходящей для Франции и Англии и восходящей для Германии предопределили основной расклад сил. При этом, с его точки зрения, геополитическое отождествление Германии с Европой неизбежно и неотвратимо, несмотря на временное поражение в Первой мировой войне. 
      Челлен закрепил намеченную Ратцелем геополитиче скую максиму интересы Германии (= интересы Европы) противоположны интересам западноевропейских держав (особенно Франции и Англии). Но Германия государство " юное", а немцы " юный народ". (Эта идея "юных народов", которыми считались русские и немцы, восходит к Ф.Достоевскому, не раз цитируемому Челленом.) "Юные" немцы, вдохновленные " среднеевропейским пространством", должны двигаться к континентальному государству планетарного масштаба за счет территорий, контролируемых " старыми народами" французами и англичанами. При этом идеологический аспект геополитического противостояния считался Челленом второстепенным. 
       2.3 К концепции Средней Европы
      Хотя Челлен сам был шведом и настаивал на сближении шведской политики с германской, его геополити ческие представления о самостоятельном интегрирующем значении германского пространства точно совпадают с теорией "Средней Европы" (Mitteleuropa), развитой Фридрихом Науманном. 
      В своей книге "Mitteleuropa" (1915)(8) Науманн дал геополитический диагноз, тождественный концепции Рудольфа Челлена. С его точки зрения, для того, чтобы выдержать конкуренцию с такими организованными геополитическими образованиями как Англия (и ее колонии), США и Россия, народы, населяющие Централь ную Европу должны объединиться и организовать новое интегрированное политико-экономическое пространство. Осью такого пространства будут, естественно, немцы. 
      Mitteleuropa в отличие от чистых "пангерманистских" проектов была уже не национальным, но сугубо геополитическим понятием, в котором основное значение уделялось не этническому единству, а общности географи ческой судьбы. Проект Науманна подразумевал интегра цию Германии, Австрии, придунайских государств и, в далекой перспективе, Франции. 
      Геополитический проект подтверждался и культурными параллелями. Сама Германия как органическое образование отождествлялась с духовным понятием " Mittellage", "срединное положение". Это еще в 1818 году сформулировал Арндт : "Бог поместил нас в центре Европы; мы (немцы) сердце нашей части света".
      Через Челлена и Науманна "континентальные" идеи Ратцеля постепенно приобретали осязаемые черты. 

Глава 3.
Хэлфорд Макиндер "Географическая ось истории"

       3.1 Ученый и политик
      Сэр Хэлфорд Дж. Макиндер (1861 1947) ярчайшая фигура среди геополитиков.
      Получивший географическое образование, он преподавал в Оксфорде начиная с 1887 года, пока не был назначен директором Лондонской Экономической Школы. С 1910 по 1922 он был членом палаты общин, а в промежутке (1919 1920) британским посланником в Южной России. 
      Макиндер известен своим высоким положением в мире английской политики, на международные ориента ции которой он весьма значительно повлиял, а также тем, что ему принадлежит самая смелая и революцион ная схема интерпретации политической истории мира. 
      На примере Макиндера ярче всего проявляется типичный парадокс, свойственный геополитике как дисциплине. Идеи Макиндера не были приняты научным сообществом, несмотря на его высокое положение не только в политике, но и в самой научной среде. Даже тот факт, что почти полвека он активно и успешно участво вал в созидании английской стратегии в международ ных вопросах на основании своей интерпретации политической и географической истории мира, не могло заставить скептиков признать ценность и эффективность геополитики как дисциплины.
       3.2 Географическая ось истории
      Первым и самым ярким выступлением Макиндера был его доклад "Географическая ось истории" (9), опублико ванный в 1904 году в "Географическом журнале". В нем он изложил основу своего видения истории и географии, развитого в дальнейших трудах. Этот текст Макиндера можно считать главным геополитическим текстом в истории этой дисциплины, так как в нем не только обобщаются все предыдущие линии развития "политической географии", но формулируется основной закон данной науки. 
      Макиндер утверждает, что для Государства самым выгодным географическим положением было бы срединное, центральное положение. Центральность понятие относительное, и в каждом конкретном географическом контексте она может варьироваться. Но с планетарной точки зрения, в центре мира лежит Евразийский континент, а в его центре "сердце мира" или "heartland".Heartland это сосредоточие континентальных масс Евразии. Это наиболее благоприятный географический плацдарм для контроля надо всем миром. 
      Heartland является ключевой территорией в более общем контексте в пределах Мирового Острова (World Island).В Мировой Остров Макиндер включает три континента Азию, Африку и Европу. 
      Таким образом, Макиндер иерархизирует планетар ное пространство через систему концентрических кругов. В самом центре " географическая ось истории" или "осевой ареал" (pivot area). Это геополитическое понятие географически тождественно России.Та же "осевая" реальность называется heartland, "земля сердцеви ны". 
      Далее идет" внутренний или окраинный полумесяц (inner or marginal crescent)" . Это пояс, совпадающий с береговыми пространствами евразийского континента. Согласно Макиндеру, "внутренний полумесяц" представ ляет собой зону наиболее интенсивного развития цивилизации. Это соответствует исторической гипотезе о том, что цивилизация возникла изначально на берегах рек или морей, т.н. " потамической теории". Надо заметить, что последняя теория является существенным моментом всех геополитических конструкций. Пересечение водного и сухопутного пространств является ключевым фактором истории народов и государств. Эта тема в дальнейшем специально будет развита у Шмитта и Спикмэна, однако, первым вывел эту геополитическую формулу именно Макиндер. 
      Далее идет более внешний круг : "внешний или островной полумесяц" (outer or insular crescent).Это зона целиком внешняя(географически и культурно) относительно материковой массы Мирового Острова (World Island).
      Макиндер считает, что весь ход истории детермини рован следующими процессами. Из центра heartland'а на его периферию оказывается постоянное давление т.н. " разбойников суши". Особенно ярко и наглядно это отразилось в монгольских завоеваниях. Но им предшест вовали скифы, гунны, аланы и т.д. Цивилизации, проистекающие из "географической оси истории", из самых внутренних пространств heartland'а имеют, по мнению Макиндера, "авторитарный", "иерархический", "недемократический" и "неторговый характер". В древнем мире он воплощен в обществе, подобном дорийской Спарте или Древнему Риму. 
      Извне, из регионов "островного полумесяца", на Мировой Остров осуществляется давление т.н. " разбойни ков моря"или "островных жителей". Это колониаль ные экспедиции, проистекающие из внеевразийского центра, стремящиеся уравновесить сухопутные импульсы, проистекающие из внутренних пределов континента. Для цивилизации "внешнего полумесяца" характерны "торговый" характер и "демократические формы" политики. В древности таким характером отличались Афинское государство или Карфаген. 
      Между этими двумя полярными цивилизационно-гео графическими импульсами находится зона "внутреннего полумесяца", которая, будучи двойственной и постоянно испытывая на себе противоположные культурные влияния, была наиболее подвижной и стала благодаря этому местом приоритетного развития цивилизации. 
      История, по Макиндеру, географически вращается вокруг континентальной оси. Эта история яснее всего ощущается именно в пространстве "внутреннего полумеся ца", тогда как в heartland'е царит "застывший" архаизм, а во "внешнем полумесяце" некий цивилизаци онный хаос.
       3.3 Ключевая позиция России
      Сам Макиндер отождествлял свои интересы с интересами англосаксонского островного мира, т.е. с позицией "внешнего полумесяца". В такой ситуации основа геополитической ориентации "островного мира" ему виделась в максимальном ослаблении heartland'а и в предельно возможном расширении влияния "внешнего полумеся ца" на "полумесяц внутренний". Макиндер подчеркивал стратегический приоритет "географической оси истории" во всей мировой политике и так сформулировал важнейший геополитический закон: 
      " Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над heartland`ом; тот, кто доминирует над heartland'ом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром." ("Демократи ческие идеалы и реальность") (10) 
      На политическом уровне это означало признание ведущей роли России в стратегическом смысле. Макиндер писал: 
      " Россия занимает в целом мире столь же центральную стратегически позицию, как Германия в отношении Европы. Она может осуществлять нападения во все стороны и подвергаться им со всех сторон, кроме севера. Полное развитие ее железнодорожных возможностей дело времени." ("Географиче ская ось истории") (11) 
      Исходя из этого Макиндер считал, что главной задачей англосаксонской геополитики является недопущение образования стратегического континентального союза вокруг "географической оси истории" (России). Следовательно, стратегия сил "внешнего полумесяца" состоит в том, чтобы оторвать максимальное количество береговых пространств от heartland'а и поставить их под влияние "островной цивилизации". 
      " Смещение равновесия сил в сторону "осевого государства" (России А.Д.), сопровождающееся его экспансией на периферийные пространства Евразии, позволит использовать огромные континентальные ресурсы для создания мощного морского флота: так недалеко и до мировой империи. Это станет возможным, если Россия объединится с Германией. Угроза такого развития заставит Францию войти в союз с заморскими державами, и Франция, Италия, Египет, Индия и Корея станут береговыми базами, куда причалят флотилии внешних держав, чтобы распылить силы "осевого ареала" по всем направлениям и помешать им сконцентри ровать все их усилия на создании мощного военного флота." ("Географическая ось истории") (12) 
      Самое интересное, что Макиндер не просто строил теоретические гипотезы, но активно участвовал в организа ции международной поддержки Антанты "белому движению", которое он считал атлантистской тенденцией, направленной на ослабление мощи прогермански настроенных евразийцев-большевиков. Он лично консультиро вал вождей белого дела, стараясь добиться максималь ной поддержки от правительства Англии. Казалось, он пророчески предвидел не только Брестский мир, но и пакт Риббентроп-Молотов… 
      В 1919 году в книге "Демократические идеалы и реальность" он писал: 
       "Что станет с силами моря, если однажды великий континент политически объединится, чтобы стать основой непобедимой армады?"(13)
      Нетрудно понять, что именно Макиндер заложил в англосаксонскую геополитику, ставшую через полвека геополитикой США и Северо-Атлантического Союза, основную тенденцию: любыми способами препятствовать самой возможности создания евразийского блока, созданию стратегического союза России и Германии, геополитическому усилению heartland'а и его экспансии. Устойчивая русофобия Запада в XX веке имеет не столько идеологический, сколько геополитический характер. Хотя, учитывая выделенную Макиндером связь между цивилизационным типом и геополитическим характером тех или иных сил, можно получить формулу, по которой геополитические термины легко переводятся в термины идеологические.
      "Внешний полумесяц" либеральная демократия; "географическая ось истории" недемократический авторитаризм; "внутренний полумесяц" промежуточная модель, сочетание обоих идеологических систем. 
      Макиндер участвовал в подготовке Версальского договора, основная геополитическая идея которого отражает сущность воззрений Макиндера. Этот договор был составлен так, чтобы закрепить за Западной Европой характер береговой базы для морских сил (англосаксон ский мир). Вместе с тем он предусматривал создание лимитрофных государств, которые бы разделяли германцев и славян, всячески препятствуя заключению между ними континентального стратегического альянса, столь опасного для "островных держав" и, соответственно, "демократии".
      Очень важно проследить эволюцию географических пределов heartland в трудах Макиндера. Если в 1904 и 1919 годах (соответственно, в статье "Географическая ось истории" и в книге "Демократические идеалы и реальность") очертания heartland'а совпадали в общих чертах с границами Российской Империи, а позже СССР, то в 1943 году в тексте "Круглая планета и завоевание мира"(14) он пересмотрел свои прежние взгляды и изъял из heartland'а советские территории Восточной Сибири, расположенные за Енисеем. Он назвал эту малозаселенную советскую территорию "Россией Lenaland" по названию реки Лена. 
      " Россия Lenaland'а имеет 9 миллионов жителей, 5 из которых проживают вдоль трансконтинентальной железной дороги от Иркутска до Владивостока. На остальных территориях проживает менее одного человека на 8 квадратных километров. Природные богатства этой земли древесина, минералы и т.д. практически нетронуты." ("Круглая планета и завоевание мира")(15)
      Выведение т.н. Lenaland из географических границ heartland'а означало возможность рассмотрения этой территории как зоны "внутреннего полумесяца", т.е. как берегового пространства, могущего быть использованным "островными" державами для борьбы против "географи ческой оси истории". Макиндер, активно участвовавший в организации интервенции Антанты и "белом движении", видимо, посчитал исторический прецедент Колчака, сопротивлявшегося евразийскому центру, достаточ ным основанием для рассмотрения подконтрольных ему территорий в качестве потенциальной "береговой зоны". 
       3.4 Три геополитических периода
      Макиндер делит всю геополитическую историю мира на три этапа(16): 
      1) Доколумбова эпоха. В ней народы, принадлежащие периферии Мирового Острова, например, римляне, живут под постоянной угрозой завоевания со стороны сил "сердечной земли". Для римлян это были германцы, гунны, аланы, парфяне и т.д. Для средневековой ойкумены золотая орда. 
      2) Колумбова эпоха. В этот период представители "внутрен него полумесяца" (береговых зон) отправляются на завоева ние неизвестных территорий планеты, не встречая нигде серьезного сопротивления. 
      3) Постколумбова эпоха. Незавоеванных земель больше не существует. Динамические пульсации цивилизаций обречены на столкновение, увлекая народы земли во вселенскую гражданскую войну. 
      Эта периодизация Макиндера с соответствующими геополитическими трансформациями подводит нас вплотную к новейшим тенденциям в геополитике, которые мы рассмотрим в другой части книги. 

Глава 4. Альфред Мэхэн "Морское могущество"
4.1 Sea Power

      Американец Альфред Мэхэн (1840 1914), в отличие от Ратцеля, Челлена и Макиндера, был не ученым, но военным. Он не пользовался термином "геополити ка", но методика его анализа и основные выводы точно соответствуют сугубо геополитическому подходу. 
      Офицер американских Union Navy, он преподавал с 1885 года Историю военного флота в "Naval War College" в Нью-Порте (Роуд-Айленд). В 1890 году он опубликовал свою первую книгу, ставшую почти сразу же классическим текстом по военной стратегии. "Морские силы в истории (1660 1783)"(17). Далее следуют с небольшим промежутком другие работы: "Влияние Морской Силы на Французскую Революцию и Империю (1793 1812)" (18), "Заинтересованность Америки в Морской Силе в настоящем и в будущем" (19), "Проблема Азии и ее воздействие на международную политику" (20) и "Морская Сила и ее отношение к войне"(21). 
      Практически все книги были посвящены одной теме теме " Морской Силы", " Sea Power". Имя Мэхэна стало синонимично этому термину.