— Вы же справились с четырьмя! — возразил Суареш.
      — Ха! Помогла вот эта штучка, — я достал жетон, — Кстати, заберите, мне он больше без надобности.
      Суареш покачал головой и восхищенно посмотрел на Аниту. Он всё понял, а, поняв, налил ещё по бокалу. Выпив, мы обсудили положение и наметили план действий. Мы решили, что Суарешу опасно оставаться в своей каюте, и он переберётся в мою. Один из нас будет постоянно дежурить при нём, а другой находиться на палубе, в баре и других местах. Через определённое время мы будем меняться. Так мы и поступили.
      Суареш перешел в мою каюту. Там мы все трое вздремнули до утра. Когда солнце поднялось достаточно высоко, я пошёл на разведку, оставив Суареша с Анитой. Перед тем как уйти я дал им автомат Калашникова.
      — Если кто-то без условного сигнала попытается к вам проникнуть, стреляйте прямо через дверь. Эта штука даже двутавровую балку прошибает.
      Агенты Сааведры особой активности пока не проявляли, они ждали вечерних сумерек, чтобы застукать Суареша в объятиях Аниты. Я только отметил их недоумение по поводу отсутствия своих коллег-противников. Никого из агентов «Омеги» я опять не смог вычислить. И это было тревожнее всего. Через три часа мы с Анитой встретились в условленном месте.
      — Ну, что поделывает наш клиент? — спросил я после того, как обрисовал ей обстановку.
      — Спит сном праведника. Здорово мы его встряхнули этой ночью. Пусть сном полечит свои нервы.
      — У полковника Бессмертной Гвардии нервы должны быть покрепче, — заметил я, уходя в свою каюту.
      Суареш, выспавшись, приобрёл былую форму и успокоился. За обедом и по его окончании мы с ним беседовали на различные темы. Я несколько раз с различных сторон закидывал удочку по поводу планов реализации открытия Черны. Суареш отвечал неопределённо и уклончиво. К концу третьего часа я начал подозревать, что его слова о связях в Америке были просто блефом. Об этом я и сказал Аните, когда мы с ней встретились.
      Я предложил ей:
      — Постарайся разговорить его на эту тему. Может быть, ты добьёшься большего успеха, чем я.
      Агенты Сааведры активно рыскали по всему пароходу. Им явно не нравилось отсутствие Суареша и его команды. Проходя мимо каюты Суареша, я заметил, что «контролька», оставленная мною ночью, нарушена. Значит, они уже проникали в каюту и убедились, что Суареш исчез. Это — к лучшему. Пусть суетятся, паникуют. Глядишь, и ошибок наделают.
      Когда мы встретились с Анитой, мне показалась, что она выглядит несколько необычно. Я коротко рассказал ей о действиях команды Сааведры, а она подтвердила мою догадку.
      — Ты прав. Суареш блефует, но не до конца. Кто-то в Штатах у него есть, но он сам в нём не уверен. Поэтому и нервничает.
      — И как тебе удалось его разговорить?
      — А! У меня свои методы убеждения, — Анита махнула рукой с зажатыми в ней перчатками.
      Только сейчас я понял, что мне показалось в ней необычным. На Аните не было ни блузки, ни чулок, ни берета. Сарафан и сапожки были надеты прямо на голое тело и босые ноги. Она заметила мой взгляд и усмехнулась:
      — Еле успела одеться. У этого Суареша неистовый темперамент. А как его ещё разговорить?
      — Будь осторожна. Вечереет, Сааведра потерял Суареша, а заодно и голову. Сейчас они будут готовы на любые действия, даже неразумные. Давай, встретимся здесь не через три, а через два часа. Всё-таки ночью мне с ними будет справиться легче, чем тебе.
      Анита кивнула и ушла в бар. А я отправился в каюту. Суареш был доволен, как слон после первой рюмки. Я позвонил стюарду и заказал в каюту ужин на двоих. За ужином я рассказал Суарешу о том, что происходит и к чему надо готовиться. Это ему явно не понравилось, он побледнел и слегка запаниковал.
      — Бросьте, полковник, вам это не к лицу, — успокоил я его, — Не забывайте, что вас охраняют два агента «Омеги», а это что-нибудь да значит. Тем более, у вас такое оружие, — я кивнул на автомат, — Кстати, минут через тридцать придёт капрал, вы уж со страха не расстреляйте её.
      Я подвесил под правую руку «Гепарда», положил в карманы запасной магазин и две гранаты и засунул за пояс «Писмейкер». На прощание я сказал Суарешу:
      — Полковник, вы пока поразмыслите как следует, кому вы в Америке будете предлагать изобретение Черны. Учтите, что энергетические компании и военно-промышленный комплекс сделают всё, чтобы оно никогда не увидело света.
      Суареш проводил меня взглядом озадаченным и в то же время настороженным. Но я уже отключился от него. Мне надо было срочно встретить Аниту и принять решение по дальнейшим действиям. Для этого мне надо было точно знать обстановку на текущий момент. А это могла прояснить мне только Анита. Но события опередили меня.
      В условленном месте Аниты не оказалось, и это меня сразу же насторожило. Агент «Омеги» никогда не опаздывает на встречу. Я решил подняться на верхнюю палубу и выяснить у бармена, когда ушла Анита и с кем. У трапа меня заставили остановиться голоса, доносившиеся сверху. Слов я разобрать не мог, но отчетливо услышал низкий, мелодичный голос Аниты. Он был явно возбуждённым.
      Я быстро прошел к другому трапу и поднялся на верхнюю палубу. Вернувшись к первому трапу, я увидел, что Аниту окружили три боевика Сааведры. Подойдя поближе, я услышал их разговор.
      — Ты, красотка, скажи нам только, где полковник Суареш, и мы оставим тебя в покое.
      — Господа! Сколько раз вам говорить: я не знаю никакого полковника. Если вы меня сейчас не отпустите, я обращусь к капитану, и вы горько пожалеете о своём поведении. Я — американская гражданка!
      — А нам плевать, какая ты гражданка. И до капитана тебе ещё надо суметь добраться. И врать не надо. Вчера вечером ты ушла из бара с Суарешем, а сегодня он исчез, и люди его исчезли. Где он прячется? Где его люди?
      — Господа! Я устала повторять: я ничего этого не знаю. Я иду в свою каюту, пропустите меня!
      — Опять врёшь! Твоя каюта — на этой палубе, а ты хотела спуститься вниз. Ты ведь к Суарешу шла! Слушай внимательно, девочка. Или ты нас сейчас отведёшь туда, где прячется Суареш, или…
      — Что, или?
      — Или мы тебя отведём в другое место, и там ты всё нам расскажешь. Понятно?
      Пора было вмешиваться. Я потянул из-за пояса «Писмейкер». Сзади по трапу, которым я поднимался на эту палубу, послышались шаги нескольких пар ног. Потом. Сначала, эти. Но Анита опередила меня. Всхлипнув, она полезла в сумочку за платком. Послышался негромкий хлопок, и один из боевиков, согнувшись пополам, упал на палубу. Ещё хлопок, и упал второй. Третий успел выхватить пистолет и выстрелить, но мимо. Там, куда он стрелял, Аниты уже не было. А она в падении поразила его третьим выстрелом. Сзади дважды прогремели пистолеты. Резко обернувшись, я нажал на спусковой крючок «Гепарда». Двое свалились, а третий исчез, провожаемый выстрелом Аниты. Она уже вскочила и бросилась вдогонку за убегающим.
      — За ним! — бросила она мне на ходу, — Далеко не уйдёт, я его ранила.
      — Стоп! — поймал я её за руку, — Беги к Суарешу и прикрывай его. А куда побежал этот, я знаю.
      — Справишься?
      Я не ответил, так как менял магазин «Гепарда». Оценив моё молчание по-своему, Анита убежала к моей каюте. А я спустился на палубу, где была каюта Сааведры, и неслышно подошел к ней. Из-за дверей доносились возбуждённые голоса. Я прислушался. Говорили не менее трёх человек. Пятерых мы убрали. Вместе с Сааведрой осталось четверо. Если они все здесь, мне повезло. Если один — возле моей каюты, Анита с ним справится.
      Я рывком открыл дверь. За столом сидели Сааведра и ещё один боевик. Второй перевязывал раненного. При моём появлении все замерли от неожиданности. Любители! Пока Сааведра с боевиком тянулись за оружием, я уже достал из кармана гранату и выдернул кольцо.
      — Добрый вечер, господа! Как я рад, что вы все в сборе. Примите презент от «Омеги»!
      Положив гранату в пепельницу, я выскочил за дверь и прикрыл её за собой. Сзади прогремел взрыв. Я выждал несколько секунд. В каюте кто-то возился. Я осторожно заглянул туда. Три боевика лежали мёртвые среди обломков мебели. В углу, за шкафом, пытался подняться Сааведра. Неплохая реакция была у полковника. Успел-таки отскочить за шкаф. Я добил его выстрелом из «Писмейкера» и спокойно отправился к себе.
      На моей палубе меня нагнал наряд морской пехоты.
      — Шли бы вы к себе, сэр, — сказал мне на ходу сержант, — Эмигранты между собой разборки затеяли, как бы вас не зацепили. Ни к чему вам это.
      Я поблагодарил сержанта и вошел в каюту. Там Анита с Суарешем сидели с оружием наготове.
      — Спрячьте стволы, господа, — сказал я, — Сааведра и его команда нас больше не побеспокоят. Кстати, капрал, а как вы умудрились разделаться с теми тремя? Я у вас в руках даже оружия не видел.
      — А я первых двух уложила, не вынимая револьвера из сумки, — засмеялась Анита, — Вон у меня что.
      Она показала мне «Наган» с глушителем. Всё стало понятно. Из этого оружия действительно можно стрелять и из кармана, и из дамской сумочки.
      — Ну, господа, — подал голос Суареш, — Раз Сааведра и его команда нам больше не угрожают, то можно и расслабиться немного. Предлагаю разойтись по каютам и отдохнуть.
      — Нет, господин полковник, — возразил я, — Во-первых, я не хотел бы терять вас из виду. Всё-таки, мы с капралом проделали немалую работу, и было бы весьма обидно, если бы вы исчезли, не расплатившись.
      — Резонно, — согласился Суареш, — Кто из вас первый останется со мной?
      Он с надеждой посмотрел на Аниту. Но та равнодушно зевнула и встала. Она подобрала свои блузку, чулки и берет.
      — С вашего позволения, лейтенант, я пойду и приведу себя в порядок. У меня сегодня был крайне тяжелый день, — она выразительно взглянула на Суареша.
      — Не возражаю, — согласился я.
      Когда дверь за Анитой закрылась, я налил в две рюмки коньяку, нарезал немного сыра и предложил Суарешу выпить. Тот охотно взял рюмку, закусил коньяк острым сыром и спросил:
      — Лейтенант, вы сказали: «во-первых», и я согласился. А что во-вторых?
      — А во-вторых, полковник, расслабляться рано. На пароходе, кроме нас с капралом, есть ещё агенты «Омеги».
      — И что?
      — А то, что мы не знаем ни сколько их, ни кто они, ни какое задание они имеют. Вполне возможно, что им поручено проследить за нами и убрать нас всех троих в момент передачи документов, вместе с теми, кому мы их будем передавать. Кстати, вы не вспомнили, кому вы намерены их передать? Кто ждёт вас в Америке?
      Суареш недовольно поморщился, а я брюзгливо продолжил:
      — Бросьте, полковник! После того, что мы с капралом для вас сделали, у вас не должно быть от нас никаких тайн. Поймите правильно, вы сейчас — только наш сейф. И если мы увидим, что вы затеяли нечистую игру, мы просто взломаем сейф и заберём содержимое. Ну, вспомнили?
      — Это — Натан Фарбер, один из негласных хозяев компании «Дженерал Электрик». В своё время я помог ему бежать в Америку. Он будет ждать меня в Миннеаполисе. У него там большой загородный дом.
      — Ну, вот и хорошо, полковник! А теперь, давайте немного отдохнём. Мы с капралом потрудились немало, да и вы себе нервы потрепали изрядно. Ещё по рюмочке, и вздремнём.
      Но вздремнуть мне не удалось. Едва я закрыл глаза, как услышал голос Магистра:
      — Правильно, Матвей, расслабляться нельзя ни в коем случае. На этом пароходе, кроме вас с Анитой, ещё четырнадцать агентов «Омеги».
      — Интересно, — пробормотал я про себя, — на этом пароходе остался хоть кто-нибудь, не причастный ни к каким спецслужбам?
      — Не беспокойся, остались, но они тебя не должны интересовать. Эти четырнадцать сгруппированы в пары и тройки, друг друга они не знают, но знают вас с Анитой. И что самое важное: одна из пар сформирована из агентов ЧВП.
      — Ну, слава Времени! Объявились! А я-то, наивный, беспокоиться начал. Как это они такое интересное дело прошляпили?
      — Не резвись, Матвей. Это очень серьёзно. Сейчас я буду показывать тебе портреты сотрудников «Омеги». Двое последних — агенты ЧВП.
      Перед моими глазами стали появляться один за другим голографические изображения сотрудников «Омеги». Тринадцатого я узнал. Это бы официант ресторана, у которого я узнавал об Аните. Когда появился портрет четырнадцатого, я даже свистнул от изумления. Четырнадцатым была Анна Рамирес. Вот это — да! Но война войной, а отдохнуть всё-таки было необходимо. Я поблагодарил Магистра и отключился.
      Утром я разбудил Суареша и отправил его в каюту Аниты. Сам я вышел на палубу, чтобы за утренней сигаретой прикинуть план действий в свете вновь открывшихся обстоятельств. Но события начали разворачиваться так стремительно, что времени на размышления у меня уже не оставалось. Я вздрогнул от неожиданности, услышав сзади мягкий, негромкий голос.
      — Извините, мистер Дулитл, но нам надо с вами поговорить.
      Я резко обернулся. В пяти шагах стояла Анна Рамирес. Она была в длинном черном плаще из тонкой блестящей ткани, без рукавов. Руки в длинных перчатках из черного шелка спокойно лежали ниже пояса. В её позе не было ничего угрожающего. Но мне не понравился её плащ. Под таким, свободно свисающим одеянием можно спрятать что угодно, хоть пулемёт Калашникова. К тому же за её спиной стоял официант ресторана, второй агент ЧВП.
      Пока я разглядывал Анну, официант сделал несколько шагов, явно намереваясь встать с другой стороны от меня. А вот этого я крайне не любил. Никогда нельзя оказываться между двумя агентами «Омеги», а уж между двумя агентами ЧВП, тем более. В таких случаях выигрывает тот, кто стреляет первым. Что я и сделал.
      Негромко хлопнул «Писмейкер», и агент ЧВП, отброшенный назад, начал сползать по стенке на палубу. Второй выстрел мне сделать не удалось. Анна отработанным движением выбила у меня пистолет. В её правой руке тускло блеснул воронёной сталью «Валет» — излюбленное оружие агентов «Омеги». Но она почему-то не выстрелила.
      Почему, мне раздумывать было некогда. Я попытался выбить у неё оружие, но сумел только ухватить её за кисть и направить ствол в небо. Всё-таки она была тоже хроноагентом и неслабо натренированным. Левой рукой она попыталась провести парализующий удар, но я перехватил её выше локтя и зажал специальным захватом. Глаза Анны потускнели. Всё-таки Анна Рамирес, как человек, значительно слабее Рауля Солано. Её голова безвольно упала на плечо. Ещё пара секунд, и она отрубится. Но я забыл, что Анна Рамирес не просто женщина, она ещё и агент «Омеги», более того, она — агент ЧВП!
      Что она сделала, я так и не понял. Только когда я открыл глаза, надо мной склонился матрос и тряс меня за плечи.
      — Что с вами, сэр?
      Я осмотрелся. Ни Анны, ни официанта уже не было. Только небольшая лужица крови на палубе напоминала о том, что здесь произошло. Я лежал спиной на чем-то очень жестком и угловатом. Этот предмет больно врезался между лопатками. В голове у меня звенели рождественские колокола.
      — Сердечный приступ, — ответил я, еле ворочая языком.
      — Я вызову врача, сэр.
      — Не стоит. Уже прошло, лучше помогите мне встать.
      Я повернулся на бок и незаметно засунул «Писмейкер», на котором я лежал, за пояс.
      — А откуда здесь кровь? — поинтересовался матрос, помогая мне встать.
      — Это у меня перед приступом всегда кровь идёт из носа.
      Я сунул матросу какую-то купюру и, покачиваясь, направился в свою каюту. Там мне пришлось долго приводить себя в порядок. В конце концов, звон утих, а тошнота и головокружение прекратились. Здорово уделала меня эта Аннушка. Так мне и надо, забыл, с кем имею дело. Больше так расслабляться нельзя, чревато. Но интересно, почему она меня не прикончила? И почему вообще не стреляла? Ведь она, с её реакцией, могла всадить в меня минимум три пули, пока я перехватывал её руку с пистолетом. Надо было срочно предупредить Аниту. Я встал, но тут же услышал Магистра:
      — Оклемался? А эта девонька — молодец! Сразу видно квалификацию. Но это — шелуха, Матвей. Главное — другое. ЧВП только что осуществили на судно прямой переход.
      — Вот как!? И кого же они сюда послали?
      — Это мы разглядеть не успели. Известно только, что прошел один человек. Будь готов к сюрпризам.
      — Постараюсь. Вы выяснили, кто такой Натан Фарбер?
      — К сожалению, нет. Мы до сих пор не обнаружили его. Но мы продолжаем работать.
      — Работайте, Время с вами…
      Договорить я не успел. Раздался условный стук в дверь. Анита? Нет, сейчас она должна отдыхать. Суареш? Но он не рискнёт разгуливать по пароходу в одиночку. На всякий случай я зарядил «Гепарда» и осторожно открыл дверь. На пороге стояла женщина. Но это была не Анита! Не успел я нажать на спусковой крючок, как она метнулась в сторону (ничего, реакция!) и исчезла из поля зрения. И тут же раздался певучий, мелодичный голос:
      — Не стреляйте! Это — я, Кора Ляпатч.
      Вот это был действительно сюрприз! Сама Кора сюда пожаловала.
      — И что нужно здесь Коре Ляпатч? — спросил я, отступая на несколько шагов и продолжая держать дверной проём на прицеле.
      — Мне надо поговорить с вами.
      — Интересный разговор получится, когда в руках у вас будет лайтинг или блокиратор.
      — Вот они!
      На пол каюты упали лазерный пистолет и блокиратор Матрицы. Я подобрал их и сделал ещё несколько шагов назад.
      — Входите. Но учтите, Кора, одно ваше неудачное движение, и вы никогда уже не вернётесь к своему Старому Волку.
      — Уже учла.
      С этими словами Кора переступила порог. Великое Время! Как она была великолепна! Изящная, стройная фигура, пышные каштановые волосы, высокий лоб, большие карие глаза под крутыми бровями. Нет, никакими словами описать Кору было невозможно. Её надо было видеть. Только вот гардероб её, на мой взгляд, был не слишком выдержан. Не соответствовал эпохе, что ли. Но ей он весьма шел. Одна юбочка из блестящей, отливающей золотом ткани, которая обтягивала верхнюю часть бёдер, чего стоила.
      — Здравствуйте! — Кора улыбнулась чарующей улыбкой, показав великолепные зубки, — Матвей Кривонос, если не ошибаюсь?
      — Не ошибаетесь. А откуда вы меня знаете?
      — Ну, как же! Ведь это вы успешно работали на Эмпте против пришельцев-ежей.
      — Да уж, куда успешнее, — при воспоминании об этой операции я помрачнел.
      — Не надо скромничать, Матвей. Вы сделали всё, что смогли и сверх того. Никто не сделал бы больше. Но вы же не могли предвидеть, что вмешается третья сила, и всё пойдёт прахом. Может быть, вы разрешите мне присесть?
      — Пожалуйста! — я указал на кресло.
      — Благодарю.
      Кора грациозным, кошачьим движением откинула влево длинную, до пола, красную с золотыми узорами накидку и устроилась в кресле. При этом она выставила на моё обозрение свои стройные ножки в розовых чулках и изящных белых туфельках на высоких каблучках и с золотыми ремешками, переплетенными вокруг лодыжек.
      — А может быть, вы меня чем-нибудь угостите?
      Мне всегда нравилось такое нахальство. Не сводя глаз с Коры, я подошел к серванту и достал коньяк и две рюмки.
      — Достаньте ещё одну, — попросила Кора, — Вы не будете возражать, если я приглашу сюда своего товарища. Не очень удобно оставлять женщину стоять в коридоре.
      Я опешил от такой наглости и не знал, что сказать. А Кора, видимо, очень хорошо всё рассчитала, потому, не дожидаясь моего согласия, позвала:
      — Лерма! Входи, пожалуйста! Только сначала брось на пол своё оружие. Ручаюсь, что сегодня мы не будем больше стрелять друг в друга.
      На пол упал «Валет», и к нам вошла… Анна Рамирес! Сюрпризы продолжались. А Анна, смущенно улыбнувшись, произнесла виноватым тоном:
      — Прошу прощения, Матвей, что применила против вас такой неприятный приём. Но вы застрелили моего напарника и чуть не отключили меня. Мне ничего не оставалось делать, как защищаться. А стреляли вы совершенно напрасно. Мы действительно хотели только поговорить с вами.
      — И для этого решили взять меня в клещи? Нет, уважаемые противники, так переговоры не ведут!
      — Да, — согласилась Кора, — Клар здесь допустил непростительную ошибку и был за это наказан.
      — Но он сделал это без всякого умысла, сугубо автоматически, — возразила Анна.
      — Вот и я среагировал на это сугубо автоматически. Так что, ему не на что обижаться. Тем боле, что для него самого всё закончилось, полагаю, благополучно. Я не говорю о несчастном официанте. Кстати, куда вы дели тело?
      — Благополучно! — возмутилась Кора, — Матвей, вы когда-нибудь получали пулю в сердце?
      — Увы, приходилось, — вздохнул я и поморщился от жуткого воспоминания.
      — Тогда о чем речь? Вас, что, учили сначала стрелять, потом думать?
      — Отнюдь. Нас всегда учили сначала хорошенько подумать, а потом думать: стрелять или не стрелять. Но, увы, общение с вами приучило нас к несколько другому образу действий.
      — Хм! Я, в принципе, могу ответить подобным образом в ваш адрес. Но мне кажется, у нас есть более насущные темы для обсуждения.
      — Вы правы, — согласился я, — Но у меня остался один вопрос, — я повернулся к Анне, — Куда, всё-таки, вы дели тело.
      — Выбросила за борт. Вот только кровь с палубы убрать не успела. Появился матрос, и мне пришлось исчезнуть.
      — Понятно, — я разлил коньяк по рюмкам и уселся в кресло, держа «Гепард» под рукой, — Так какой предмет вы намерены со мной обсудить?
      — Как сделать, чтобы открытие Вацлава Черны не пропало для этой цивилизации, — ответила Анна.
      — Это — первое, — дополнила Кора, — Вторая задача состоит в том, чтобы это открытие земную цивилизацию не погубило.
      — А что? Такой оборот возможен? — поинтересовался я.
      — Ещё как! — Кора печально улыбнулась, — На базе этого открытия можно развернуть производство такого оружия, по сравнению с которым термоядерные заряды будут новогодними хлопушками.
      — Поясните, пожалуйста.
      — Охотно. Если кратко, то при определённых условиях в реакторах Черны можно синтезировать антивещество.
      Я присвистнул. Вот это — кот в мешке! Даже и не кот, а целый тигр. И далеко не бумажный.
      — Может быть тогда лучше спрятать это открытие на дне Атлантики вместе с Суарешем?
      — Нет! — живо возразила Кора, — Это было бы невосполнимой потерей для этого Мира. К тому же, о том, что в реакторе Черны можно синтезировать антивещество, знает только один… одна личность. Наша задача: не допустить, чтобы документы попали в его руки.
      — И что это за личность?
      — Натан Фарбер.
      — Ого! Я слышу о нём всего третий раз, и с каждым разом он становится всё интереснее. Кстати, наши наблюдатели до сих пор его не обнаружили.
      — И не обнаружат. У нас с Шат Орканом разработана специальная программа для выявления деятелей такого рода. Но даже и она даёт сбои, и мы можем наблюдать его только эпизодически.
      — Кто же он такой?
      — Это как раз тот самый, наш общий противник, о котором вам неоднократно говорил Шат Оркан.
      Мне стало скучно. Опять этот таинственный общий противник, о котором мы ничего не знаем, а они, Старый Волк и Кора, ничего не хотят о нём говорить.
      — Вы не находите, что это становится слишком однообразным? Сколько можно пугать нас этим противником и не раскрывать: кто он? Давайте, карты на стол!
      — Я бы с удовольствием это сделала, Матвей. Но этих карт у меня на руках сейчас нет. Нет их и у Шат Оркана. Поверьте, как только у нас будут веские доказательства, мы не замедлим их вам представить. А пока, вам придётся ограничиться моим словом. Этот противник одинаково опасен и для нас, и для вас. А в настоящий момент наибольшую опасность он представляет для этого Мира. Если открытие Черны попадёт в его руки, то лет через десять эта цивилизация либо погибнет, либо безнадёжно деградирует.
      Я снова задумался. Как-то не вязалась в моём представлении о ЧВП забота Коры и Старого Волка о благополучии цивилизации и её прогрессе. Я наполнил опустевшие рюмки, закурил, затянулся пару раз и спросил:
      — Что-то не стыкуется, Кора, извините. До сих пор вы действовали в несколько ином направлении. Ваша деятельность никак не способствовала прогрессу цивилизаций и предотвращению глобальных катастроф. Скорее, наоборот. И вдруг, такая забота. С чего бы это?
      Лицо Коры приобрело такое восхитительное выражение, что если бы в каюте оказалось самое свежее молоко, оно моментально бы скисло. С минуту она тоскливо глядела на меня, потом вздохнула и, наконец, заговорила:
      — Давай не будем спорить о методах, Матвей. Поверь, я сама далеко не всегда от них в восторге и утешаю себя одной мыслью: «Цель оправдывает средства». В данном же случае открытие Вацлава Черны как раз соответствует нашим целям. Прямое преобразование ядерной энергии в электрическую, минуя стадию разогрева теплоносителя, — первый шаг цивилизации к отказу от варварских, разрушающих природу, технологий. Мы сами планировали здесь операцию. Но вы опять нас опередили, и мы до поры не вмешивались. Ну, а сейчас, когда операция близится к завершению, мы предлагаем сотрудничество. Вы ведь ничего не знали о втором аспекте проблемы? А это, согласись, не менее важно, чем помешать завладеть открытием генералу Бускеросу. Я предлагаю заключить временное перемирие и объединить наши усилия, чтобы открытие не попало в руки Натана Фарбера. Как вы на это смотрите?
      Такую задачу в уме решить было невозможно. Я взял листок бумаги и прикинул систему темпоральных уравнений. Детерминант, в первом приближении, оказался равен нулю. Я стал вводить новые члены, чтобы повысить порядок точности. Кора наблюдала за мной, потягивая коньяк. Анна задумчиво курила длинную сигарету. Я продолжал заниматься темпоральной математикой, словно их не было. Мои изыскания прервал голос Катрин:
      — Матвей! Не ломай голову и не трать зря время. Я только что получила ответ с центрального компьютера. Детерминант равен нулю!
      — И что же в таком случае делать?
      — Работать, — ответил мне Магистр, — Принимай её помощь, Матвей, но не выпускай из рук инициативу. А мы, как только ситуация качнётся в ту или другую сторону, сразу дадим тебе знать.
      Я с облегчением отбросил карандаш и вновь наполнил рюмки.
      — Хорошо, Кора. На этот раз мы будем работать вместе. Но предупреждаю: не давайте мне повода заподозрить вас в нечестной игре. Я тогда просто от вас отделаюсь, как смогу. А с Фарбером, полагаю, и сам справлюсь.
      — Не будь так самонадеян, Матвей. Это Фарбер очень не прост. Ты думаешь, мы стали бы привлекать тебя, будь это так легко?
      — Не думаю. Но я хочу заметить, что до Фарбера ещё далеко, а агенты «Омеги» — здесь, на пароходе. Их двенадцать человек.
      — Ну, и что? — Анна небрежно махнула ручкой, обтянутой черным шелком, — Нас трое, да плюс ещё и Анита. Я заметила, что девица многого стоит. Неужели мы вчетвером не справимся с этими двенадцатью?
      — Впятером, — поправила Кора, — Клар проходит реабилитацию и скоро снова присоединится к нам.
      — Это обнадёживает, — сказал я, — Но есть вариант, при котором можно вообще не допустить возможности встречи Суареша с этим Натаном Фарбером. Не далее чем в ста милях отсюда патрулирует «Советский Союз». Если он сейчас пойдёт на перехват «Генерала Гранта», то меньше чем через сутки он его нагонит и нам незачем будет плыть в Америку.
      — Да, — согласилась Кора, — Это — хороший вариант. Надо только, чтобы командир линкора пожелал, форсируя двигатели, гнаться за американским пароходом.
      — Ну, это — наша забота.
      Я сделал ударение на слове «наша» и тут же услышал Магистра:
      — Правильно, Матвей! Этот вариант мы уже просчитали и третий час готовим внедрение в контр-адмирала Теплякова. Если всё пройдёт удачно, то к исходу суток он вас нагонит.
      — Это было бы лучше всего, — мысленно ответил я Магистру, а вслух сказал, — Думаю, что в наших штабах это вариант не упустят. А нам пока следует сосредоточиться на агентах «Омеги». Слава Времени, я теперь знаю, кто они. Думаю, что для вас это тоже не тайна.
      — Я предлагаю бойню зря не затевать, а ограничиться наблюдением за ними и оружие применять только в случае излишней активности с их стороны, — сказала Кора.
      — Полностью с вами согласен. Для начала вас надо познакомить с Анитой. Дело в том, что эта девушка стреляет без промаха и всегда неожиданно.
      — Как и вы, — ядовито вставила Анна.
      — Да, как и я. И ещё, мне кажется, что гардероб Коры слишком ярок и будет привлекать излишнее внимание. У вас не найдётся во что её переодеть?
      — Найдётся. К слову сказать, ваша Анита одета, пусть не так ярко, но не менее вызывающе.
      — Но она-то здесь уже примелькалась. А вот появление никому не известной женщины, да ещё так ярко одетой, может вызвать нежелательное любопытство.
      — Матвей прав. Я слишком торопилась и не продумала, как следует, свой гардероб. Пойдём, Лерма, поможешь мне одеться поскромнее. А Матвей предупредит о нашем появлении Аниту и Суареша.
      Чрез полчаса мы собрались в каюте Аниты. Капрал «Омеги» с любопытством изучала своих новых союзников, вернее, союзниц. Хотя Анна и постаралась одеть Кору как можно скромнее, но куда денешь великолепные фигуру и ножки, аристократическое лицо и выразительный взгляд? На Коре был свободный свитер бордового цвета, тёмно-синяя юбочка из бархатистой ткани и прозрачные, бежевого тона, чулки. От прежнего гардероба Коры остались только туфельки. Анна не нашла у себя обуви подходящего размера. Но и в этом «ускромнённом» одеянии Кора сразу привлекала взгляды и будила воображение. Это я сразу заметил по Суарешу. Он буквально пожирал Кору жадными глазами, раздевал её, оценивал и так далее. Я был вынужден шепнуть ему:
      — Осторожно, полковник. Эта женщина очень опасна. В «Омеге» её использовали для самых щекотливых поручений. И они, как правило, кончались гибелью её подопечного. Пока она подчиняется мне, но один Бускерос знает, какие она имеет тайные инструкции на ваш счёт.
      Не знаю, насколько Суареш мне поверил, но к выражению восхищения и вожделения на его лице добавилась настороженность.
      Мы решили больше не держать его взаперти, а выпустить в качестве приманки для агентов «Омеги». Сами мы договорились дежурить возле него по двое, и меняться время от времени.
      День прошел спокойно, но вечером, когда Суареш возвращался в свою каюту, две группы «омеговцев» попытались его перехватить. В короткой перестрелке Кора и Анна уложили пятерых. Но не обошлось без потерь и с нашей стороны. Вновь не повезло Клару. Он присоединился к нам всего два часа назад, внедрившись в эмигранта. В этой перестрелке он умудрился получить пулю в правое плечо. Пользы нам от раненного не было никакой, и Старый Волк «отозвал» его. «Носителя» мы, чтобы не возиться с ним, отправили в пароходный лазарет.