Привалившись к дереву. Девон привлек ее к себе, вновь ощутив, какая она крошечная и хрупкая. Черт бы побрал эту Уилму Такер – такую ношу взвалила на эти слабые плечики, которые вздрагивали теперь под его руками! Ишь повадились, знают, что Линнет всегда всех выслушает, всем поможет, а чего ей стоит эта доброта, им всем и дела нет.
– Расскажи мне, Линнет.., расскажи, как все тогда получилось.
Она покачала головой, давая понять, что не хочет бередить память.
Девон коснулся ее щеки.
– Поделись со мной. Расскажи.
И вот наконец она заговорила – сначала медленно, а затем захлебывающейся скороговоркой, словно хотела поскорее все выплеснуть. Она рассказывала об охватившем ее ужасе в момент, когда индейцы напали, и о том, как она увидела мать, лежащую в луже собственной крови.., о пропавшем отце, о долгом пути, когда их с детьми уводили. Линнет рассказывала, как страшно ей было, когда индейцы избивали ее – ей казалось, что они бросят ее одну, чтобы она умерла голодной смертью. Она чувствовала, как руки Девона все крепче смыкались вокруг нее. В его объятиях она ощущала просто невероятный покой.
– Мне было ужасно, ужасно страшно. Девон.
Он ласково погладил ее руку.
– Теперь ты можешь ничего не бояться. Я же с тобой. Тебя никто не посмеет обидеть.
– Я знаю. Когда ты рядом, меня действительно никто не посмеет обидеть. А ты всегда был рядом со мной в трудную минуту.
Она слегка отодвинулась и взглянула ему в лицо.
Девон бережно убирал с ее лица мокрые от слез волосы. Занималось утро, небо постепенно светлело, и ее губы, такие нежные, были совсем близко от его губ, а ее груди упирались в его грудь. Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
Но Линнет вдруг отпрянула назад.
– Я испугалась, что Джесси тоже похитили и теперь ему придется жить вдали от родных, как и тем детишкам. Девон, если бы ты видел маленького Улисса. Он такой хорошенький, такой милый. Джесси очень похож на него.
Девон с горечью выпустил ее из своих объятий.
– Ты хоть на миг можешь оставить меня в покое? Ты сведешь меня в могилу вечными разговорами об этих чертовых ребятишках, до которых мне нет никакого дела.
– Это что же, любовная ссора? – раздался над ними чей-то голос.
Разом обернувшись, они увидели маячившего над ними Корда Макалистера. Чтобы описать его, достаточно было одного слова – ослепительный. Это был необыкновенно мощный мужчина. Он стоял расставив ноги и уперевшись руками в бедра; на нем были штаны из оленьей кожи, обшитые по швам длинной бахромой. На широкой груди красовалась замысловатая узорная вышивка, крошечные стеклянные бисеринки слабо поблескивали в предутреннем свете. Густые волнистые волосы напоминали цвет солнца, а глаза были синее самого синего из всех земных озер. Он внимательно смотрел на Линнет, нисколько не сомневаясь в том, что произвел неотразимое впечатление, ибо только так и не иначе воспринимали его поначалу все женщины, да что там поначалу – это впечатление отражалось на их лицах и после десятого, и после сотого на него взгляда. Поэтому когда Корд увидел на лице Линнет столь знакомое выражение, то вознаградил ее своей лучшей улыбкой – улыбкой, которая, по мнению многих женщин, по красоте могла бы соперничать со звездами.
Девон тоже заметил выражение лица Линнет, и в его глазах мелькнула досада. Он окончательно выпустил ее из своих объятий и помог подняться, а когда она бросила на него вопросительный взгляд, лишь молча отвернулся.
– Корд, – промолвил он враз поскучневшим голосом, – не ожидал увидеть тебя так рано.
– Что ты имеешь в виду: время года или то, что сейчас раннее утро, а в такую рань обычно вряд ли кого встретишь? – Корд снова широко улыбнулся Линнет.
Девон стиснул зубы. Что же это Линнет не высовывает свою ладошку и не спешит представиться, как поступала в подобных случаях до сих пор?
– Линнет Тайлер. Линнет, это Корд Макалистер.
– Тайлер? Я не ослышался? Глядя на вас обоих, я подумал, что ее фамилия Макалистер. Очень приятно, что это не так. – Его взгляд шарил по ее телу и по волосам, в которых запутались листья. – Я действительно рад, что она еще не стала Макалистер.
Девон почувствовал прилив враждебности, как всегда при появлении Корда. Причины этой враждебности копились исподволь, годами, и одна из них была такова: Девон прекрасно знал, как реагируют на Корда женщины, и не раз становился тому свидетелем.
– Пойдем. – Девон схватил Линнет за руку. – Едем домой, тебе нужно лечь в постель. Ты ужасно выглядишь.
– А это как сказать, мой дорогой братишка. Эта миниатюрная леди лично мне кажется весьма симпатичной. У тебя только одна лошадь?
– Да, я только что нашел Линнет. – И Девон вкратце рассказал об исчезновении Джесси и о том, как Линнет бросилась его искать.
– Значит, у тебя одна лошадь, да к тому же заезженная. – Корд приглядывался к Линнет, окончательно решив, что она относится к Маку совсем не так, как он было подумал. Своими большими глазами Линнет теперь не отрываясь смотрела на Корда. – А какого цвета у вас глаза?
– Я.., я не знаю. – Линнет показалось, что голос выдал ее предательское смущение.
Корд ухмыльнулся и бросил на Девона высокомерный взгляд.
– Мак, старина, как-никак я твой кузен. Почему бы мне не отвезти маленькую леди на моем коне? Ты же не хочешь погубить свою лошадку, верно?
– Нет, – запальчиво начала Линнет, – Девон…
– Девон? – перебил ее Корд. – А, да-да.., у тебя ведь имеется еще одно имя – Девон. Впрочем, никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так тебя называл.
Девон бросил на брата свирепый взгляд.
– Если тебе так хочется, забирай ее с собой. У меня нет никаких особых видов на нее.
Корд ухмыльнулся.
– Очень рад это слышать, мой мальчик. Прежде чем Линнет успела воспротивиться. Корд подхватил ее на руки и усадил на свою белую лошадь, а затем, усевшись позади, дернул поводья.
– Ну что ж, малышка, рассказывай, как ты оказалась в Шиповнике.
Линнет коротко поведала ему о том, как Девон спас ее.
Корд расхохотался так, что вокруг разнеслось гулкое эхо.
– Лучшего способа произвести впечатление на леди просто не придумать! Старина Мак прикончил Крапчатого Волка! Бешеный Медведь еще припомнит ему это, ведь Крапчатый Волк как-никак его родной брат, да и вообще…
Спустя несколько часов они прибыли в Шиповник. Их встречал весь поселок. Все немного оторопели, увидя, что Линнет восседает на лошади Корда, однако были страшно рады, что она цела и невредима.
Флойд Такер снял Линнет с лошади.
– Линнет, я страшно виноват. Мне очень жаль, что так получилось.
– Мне тоже, – сказала Уилма, и из ее глаз полились слезы. – Я так закрутилась со всеми этими неприятностями, что ни о чем другом и думать не могла.
Все в порядке, Уилма. – Линнет похлопала женщину по руке.
– Нет, не все в порядке. – Девон соскочил с лошади. Он не захотел следовать за Кордом, а поехал другой дорогой, в одиночестве. – Ведь Линнет могли убить, пока она искала твоего сорванца.
Уилма обиженно фыркнула.
– Девон! Перестань! Ведь все обошлось, – принялась уговаривать Линнет.
– Обошлось! Я не ел со вчерашнего дня и всю ночь не сомкнул глаз, а ты говоришь – обошлось! Она сердито посмотрела на него и крепко сжала губы.
– Ты уж извини, тебе столько причинили неудобств. А накормить тебя я сумею, можешь не беспокоиться.
Гнев Линнет лишь сильнее рассердил его.
– Ну что ты, как я могу отрывать тебя от других обязанностей.., или интересов. А теперь, если позволишь, я должен вернуться к моим собственным делам. – Девон направился к своей лавке и с силой захлопнул за собой дверь.
Гэйлон, наблюдавший всю эту сцену из толпы встречающих, ткнул пальцем Долла.
– Как ты считаешь, из-за чего весь сыр-бор? Долл смачно сплюнул табачную жижицу и кивнул в сторону широкой спины Корда. Тот стоял в окружении женщин, включая семилетних близняшек Старков и Агнес Эмерсон.
– Из-за него, мне кажется, Мак и бесится в который уж раз.
Гэйлон с омерзением наблюдал за происходящим.
– И за что только женщины так его любят, не понимаю. В нем не больше толку, чем в пучке перьев, которые я как-то видел на башке у одной лошади – хозяин у нее жутко богатый был.
– Как бы там ни было, а женщинам, похоже, такие нравятся.
***
Некоторое время Линнет тихо сидела в своей хижине, радуясь тому, что ей удалось сбежать от этого гвалта. Она вымыла лицо и руки и собралась было снять платье, но, расстегнув несколько пуговок, упала на постель и тут же заснула.
Ее разбудил стук в дверь. Линнет торопливо выглянула в окно. Уже смеркалось. Девон пришел ужинать и заниматься чтением, а, она еще спит! Усилием воли Линнет стряхнула с себя остатки сна.
– Войдите! – крикнула она и только тут вспомнила, что Девону очень не нравится, когда она не спрашивает, кто там.
В дверном проеме стоял Корд Макалистер.
– Должен сказать, это довольно приятное зрелище.
Его глаза блуждали по ее заспанному розовому лицу, по золотым волосам, рассыпавшимся по плечам и спине, по расстегнутому платью, обнажавшему округлую грудь.
– Корд, я не ожидала, что…
– Ты ждала Мака? Что ж, ему повезло больше, чем мне сперва показалось.
Линнет торопливо застегнула ворот и заплела волосы в длинную толстую косу.
– Что вам нужно?
Он устроился на лавке, вытянув длинные ноги. В Корде Макалистере было нечто такое, что заставляло уделять ему особое внимание и ни на минуту не забывать о его присутствии.
– Просто был здесь неподалеку и решил, что неплохо бы нам познакомиться поближе. – Его глаза весело зажглись, когда он увидел, как она перешагивает через его ноги, направляясь к камину.
– Боюсь, вам придется извинить меня: мне нужно готовить ужин.
Макалистер наблюдал за тем, как Линнет второпях чистит картошку и бросает картофелины в котелок.
– По-моему, многовато продуктов для одного такого человечка, как ты, – прокомментировал он.
– Это для Девона. Он здесь ужинает.
– Что ж, он действительно очень неплохо устроился.
– Это такая малость, ведь он столько для меня сделал.
Ленивым взглядом Корд обвел тело Линнет, как бы сбрасывая с нее одежды, а затем снова посмотрел ей в глаза.
– Я просто подумал о том, что, если бы ты задолжала мне, я предпочел бы другой способ возвращения долга.
Услышав стук в дверь, Корд заорал:
– Войдите! – и сделал это прежде, чем Линнет успела добежать до двери.
Улыбку Девона словно смыло, когда он увидел Корда. Девон устремил ледяной взгляд на Линнет.
– Не знал, что ты не одна. В таком случае пойду заниматься своими делами.
– Да ладно тебе, братец, погоди. Эта малышка готовит колоссальный и замечательный ужин. Уверен, там хватит на двоих.
Девон пронзил Линнет презрительным взглядом.
– Зачем? Не хочу мешать. Спокойной ночи. – И он закрыл за собой дверь.
Линнет бросилась следом за ним, но Корд схватил ее за руку.
– Оставь его. Он всегда такой. Не успеешь моргнуть, он уже бесится. Всегда так было: ему что ни скажи, он тут же начинает сердиться.
Взглянув Корду прямо в глаза, Линнет гневно обрушилась на него:
– И зная, какой он вспыльчивый, вы специально его разозлили!
Корд скептически ухмыльнулся.
– Что ж, отрицать не стану. Однако когда ставка сделана на такую славную крошку, как ты, то любые средства хороши. – Он держал руку Линнет, время от времени поглаживая ее от запястья до локтя.
Линнет сердито отпрянула.
– Раз уж вы сами себя пригласили на ужин, то можете есть его… – И она швырнула полусырое мясо в деревянную миску, забрызгав себе платье.
Корд был в восторге. За все тридцать шесть лет своей жизни он еще не встречал женщин, которые могли бы противиться его чарам, имея в виду тех, конечно, кого он хотел добиться. Сопротивление этой женщины вызвало в нем чуть ли не благоговейные чувства. Он стал медленно есть, совершенно не думая о еде: Корд наблюдал за тем, как Линнет в сердцах втыкала и вынимала иглу из чего-то, напоминающего мужскую рубашку. Покончив с ужином, он поднялся, потягиваясь. Белая бахрома колыхалась вокруг него, а бисеринки отражали пылавший в очаге огонь. Заметив, что Линнет украдкой посматривает на него. Корд широко осклабился.
– Милая моя мисс Тайлер, вы подарили мне дивный вечер, просто дивный. Но, увы, мне надо идти.
Линнет кивнула.
– Спокойной ночи.
Он снова ослепительно улыбнулся и с многозначительным видом задержался у двери.
– Обычно я не останавливаюсь в Шиповнике, но теперь – как знать, – возможно, и передумаю. Пожалуй, было бы совсем неплохо этой зимой остаться здесь и посмотреть, что из этого получится. – И он ушел.
Корд направился в лавку Девона. Там его уже ждали. Он был неплохой рассказчик, и его визиты доставляли людям удовольствие. Улыбнувшись расположившимся около огня и сгоравшим от нетерпения детям, которым в честь прибытия Корда в Шиповник позволили засидеться допоздна, он прошел за прилавок к своему кузену.
– Она действительно прекрасно готовит, эта твоя маленькая леди!
Девон ответил ему холодным взглядом: этот человек был не только старше его на целых десять лет, но большую часть жизни Девона был его соперником.
– Что-то не припомню, чтобы я оставил на ней свое клеймо.
– Просто захотелось еще раз услышать это от тебя. Тем более что слышать эти слова мне очень даже приятно. – И Корд медленно направился к камину, на ходу затевая очередной рассказ.
Глава 6
Некоторое время Линнет тихо стояла в дверях, держа под мышкой накрытую салфеткой корзину. Она разглядывала окруженного восхищенными слушателями Корда; его необыкновенно светлая шевелюра и штаны из оленьей кожи, обшитые бахромой, сразу выделяли его среди других. Долл Старк схватил ее за руку и молча кивнул в сторону двери, что была в задней стене лавки. Никто даже не заметил, как Линнет открыла дверь, ведущую, как она думала, во двор, к конюшне. И тут Линнет охватил внезапный испуг: она очутилась в незнакомой комнате. Она не сразу привыкла к темноте, а немного освоившись, увидела лежащего на узкой постели Девона. Его рубашка и сапоги валялись на скамье. На смуглой коже Девона играл лунный свет, а черные густые волосы вились вдоль шеи. До чего же он казался сейчас молодым и очень похожим на индейца! «Совсем такой же, как воины Бешеного Медведя», – восхищенно изумилась Линнет. Она вспомнила и ожерелье, которое было на нем в ту ночь, когда Девон спас ее.
Линнет на цыпочках подошла к стоявшей у кровати скамейке. «Только поставлю корзину, – подумала она, – и уйду». Девон пошевелил во сне пальцами. Как ей захотелось коснуться его! Оказывается, он смотрел на нее широко раскрытыми глазами, их голубизна казалась совершенно невероятной на темном лице…
– Я принесла тебе ужин, – тихо сказала она. – Я не вошла бы сюда, но Долл Старк кивнул в эту сторону, и я подумала, что попаду на улицу, – принялась поспешно оправдываться Линнет. Впрочем, то обстоятельство, что она перепутала двери, никоим образом не объясняло, почему она оказалась сидящей рядом с ним и тем более почему она протянула руку к его теплым пальцам.
Девон сел, спустив босые ноги на пол, и провел ладонью по своим густым волосам. Интересно, какие они на ощупь – жесткие или мягкие? На груди Девона волос не было. Под гладкой темной кожей проступали продолговатые, плотные полоски мускулов.
– Ты ничего не должна была приносить мне. Линнет улыбнулась, стараясь не смотреть на его тело.
– Знаю, что не должна. Мне просто захотелось. Я не могу допустить, чтобы ты остался голодным, ведь это я виновата в том, что ты не ел и не спал.
Девон взял корзину.
– Я, когда заведусь, делаюсь просто ненормальным и могу наговорить что угодно. Но на это не стоит обращать внимания. О Боже! Неужели это жареный цыпленок? Быть того не может!
– Целый цыпленок и целый яблочный пирог.
– Мне кажется, я смогу съесть и то и другое целиком.
– Мне тоже так кажется.
Пока Девон вгрызался в куриную ножку, Линнет осмотрела комнату. На дальней стене висела полка. Линнет подошла поближе, чтобы полюбоваться резными фигурками. Ей трудно было рассмотреть их в темноте, однако они явно очень походили на те, что Линнет видела при входе в лавку. Она провела по одной из фигурок пальцами, наслаждаясь безупречной плавностью резьбы. Девон с интересом наблюдал за ней.
– Это твоя работа?
Он кивнул с набитым ртом.
– Девон, ты хоть понимаешь, что это настоящие произведения искусства? Ты мог бы продавать свои фигурки за большие деньги, если бы жил на востоке, в Европе.
На минуту он перестал жевать.
– Ерунда, просто балуюсь ножичком. У моего отца получалось гораздо лучше, чем у меня.
– Трудно представить! – Она взяла другую фигурку. – Каким он был? Ну, твой отец? Девон улыбнулся.
– Хороший был человек. Все его любили. О таком отце мальчишка может только мечтать. Когда надо, оставлял меня в покое, а иногда дубасил меня от души, тоже когда надо.
– Он ведь был не таким уж старым, когда умер, да?
– Да, – угрюмо подтвердил Девон.
– Как это произошло? – тихо спросила Линнет.
– Медведь. – Казалось, в это единственное слово Девон вложил всю свою печаль, которую носил в себе с тех самых пор, как медведь разорвал на части его обожаемого отца. Гэйлон тогда еле удержал Девона, чтобы тот не бросился на зверя с голыми руками. Впоследствии Девон поражался, откуда у старика взялось столько силы, ведь Девон был уже здоровый детина двадцати трех лет.
– Ты можешь взять несколько штук, если хочешь. – Он махнул рукой в сторону полки. – Да хоть все забирай, мне все равно.
– Как это все равно?! Они прекрасны, их нельзя раздавать направо и налево.
– Я что-то не понимаю тебя.
– Нельзя отдавать их кому попало.
– Почему? – спросил он суровым голосом. – Эка важность. Они же мои, захочу – сделаю еще. И не таких еще нарежу.
– Девон Макалистер, только, пожалуйста, больше на меня не сердись. С меня уже вполне достаточно на сегодняшний вечер.
Ее слова напомнили ему о Корде, и он замолчал.
– Я с удовольствием взяла бы одну, однако здесь темно, и мне трудно решить, какая мне больше всех нравится. – Она подошла к Девону. – Если ты уже поужинал, я заберу корзину.
– Замечательный ужин, один из самых лучших в моей жизни, – сонным голосом сказал Девон, закидывая ноги на постель. – Спасибо.
– Спокойной ночи, Девон, – произнесла Линнет, стоя около двери.
– Спокойной ночи, Линнет.
Наутро Линнет пришла в лавку, однако Гэйлон сообщил ей, что Девон спозаранку уехал, причем его лошадь была нагружена провизией.
– Каждый раз, когда появляется Корд, он уезжает, – добавил Долл. – Навещает своего прадеда из племени шоуни.
– Не беспокойся, он вернется, – утешил ее Гэйлон.
Линнет даже не представляла себе, насколько одиноко она будет себя чувствовать эти несколько дней. Она навестила всех обитателей Шиповника, но у них была своя жизнь, и им было не до нее.
Когда Корд пригласил ее покататься на лошади, она, хоть и не сразу, но согласилась. Ей хотелось выяснить причину их с Девоном вражды.
Корд, уперев руки в бедра, чуть ухмыляясь, смотрел на нее с высоты своего роста.
– Ты ведь не боишься меня, не так ли? Окинув его изучающим взглядом, Линнет ответила:
– Нет, не боюсь.
– Тогда больше нет вопросов. Я взял у Флойда Такера еще одну лошадь, так что в любое время, как только ты будешь готова, мы можем ехать.
Возможность проехаться верхом и ускакать подальше от этого поселка показалась Линнет очень заманчивой.
– Я с удовольствием покатаюсь на лошади, Корд. Позволь мне захватить шаль.
Корд наблюдал за ней: вот она зашла в лачугу. Он перевел взгляд на серое небо. «Да, сэр, – подумал он, – все идет как надо».
Погода стояла не по сезону теплая, и Линнет слышала, как все они в один голос твердили, что это ненадолго. Сегодня как раз набежали облака, и все указывало на перемену погоды; все как будто поникло и сжалось, и малейший звук в лесу сопровождало долгое эхо. Корд почти не разговаривал, увлекая ее по узкой тропинке в глубь леса. Казалось, они проскакали уже много миль.
– Корд, мы далеко уже отъехали от Шиповника? Девон все пугал меня, что так можно угодить к индейцам.
Обернувшись, Корд осклабился.
– То, что мой двоюродный братец иногда живет у индейцев, вовсе не означает, что он – единственный, кто может с ними ладить. Не сомневайся, я не повел бы тебя в опасное место. Впрочем, мы уже прибыли.
Линнет подъехала к нему, и они, сидя на лошадях, залюбовались широкими голубыми просторами реки Камберленд.
– Красиво, а? – нарушил тишину голос Корда.
– Да, просто дух захватывает. Он спешился.
– В Англии есть что-нибудь подобное этому?
– В Америке все какое-то очень большое, даже люди выглядят более рослыми.
Корд подошел и протянул Линнет руки – точно так же, как это много раз проделывал Девон. Она положила руки ему на плечи, и он поставил ее на землю, но не выпустил ее, а плотно прижал к себе. Он пристально заглянул ей в глаза, и Линнет почувствовала, как быстро застучало ее сердце. Оттого, с какой привычной уверенностью Корд держал ее в своих объятиях, у Линнет захватило дух. Не отводя взгляда от ее глаз, Корд медленно привлек ее лицо к своему. Он нежно коснулся ее губ своими губами, а затем силой заставил ее открыть рот. В первый момент она испугалась, но потом испытала ощущение, которое вовсе нельзя было назвать неприятным; собственно говоря, поцелуй ей понравился. Корд наконец оторвался от ее рта и положил голову Линнет себе на грудь – она услышала, как гулко бьется его сердце. Как ни странно, ее собственное сердце вернулось к нормальному ритму.
– Ты такая сладкая, малышка Линнет, – сказал он, гладя ее по волосам. Корд слегка отодвинул ее от себя, чтобы посмотреть ей в лицо, но прежде чем они успели произнести еще хоть одно слово, небеса раскололись, разорванные пополам яркой вспышкой молнии. И тут же все вокруг заполнилось леденящими струями дождя.
Линнет сразу же промокла до нитки, у нее перехватило дыхание, и вся она задрожала.
– Скорее в седло! – крикнул Корд, стараясь перекричать шум дождя. – Следуй за мной!
Ухватившись за поводья, Линнет устремилась за этим гигантом. Через несколько минут они подъехали к глубокой и совершенно сухой пещере. Линнет выжала волосы и тщательно вытерла лицо, а Корд тем временем отвел лошадей вглубь пещеры и принялся их расседлывать.
– Держи, пригодится, пока я буду разжигать огонь. – Он накрыл попоной плечи Линнет. Она наблюдала за ним: Корд взял несколько веток из огромной кучи сухого хвороста, сваленного у стены, и разжег костер.
– Иди, погрейся. Похоже, ты замерзла до смерти. – Он хорошенько потер замерзшие мокрые плечи, и вскоре в них вновь заиграла кровь.
Линнет протянула руки над огнем.
– Под такой холодный дождь я еще никогда не попадала.
– Очень скоро он перейдет в снег, – оказал Корд, подкладывая в костер несколько поленьев. – Боюсь, индейское лето закончилось, наступает зима.
– Как хорошо, что ты знал про эту пещеру. – Не услышав ответа, она взглянула на него.
Глаза Корда смеялись.
– Конечно, это здорово. – Растянувшись на песчаном полу пещеры и положив голову на согнутую руку, другую руку он протянул ей. – Почему бы тебе не подойти сюда? Мы могли бы продолжить то, чему помешал дождик…
Несколько мгновений Линнет пристально смотрела на него. Стена дождя точно дверь наглухо закрыла их в пещере. Взглянув на кучу хвороста, она направилась к выходу из пещеры посмотреть на ливень, однако стоило ей чуть отойти от огня, как ее сразу охватила дрожь от холода.
– Ты ведь все это рассчитал, правда? – тихо спросила Линнет.
– Слушай, как я мог рассчитать ливень?
– Ты долгое время прожил в лесу и знаешь, какая бывает погода в Кентукки.
Он медленно улыбнулся в ответ на ее слова, выжимая мокрую, прилипающую к телу одежду и думая о коже Линнет, такой белой и нежной.
– Действительно, можно сказать, что я немного догадывался о том, что может сегодня произойти, и на всякий случай позаботился о том, чтобы ничто не могло застать меня врасплох. Так что же ты капризничаешь? Ничего такого не произошло, что помешало бы и тебе и мне получить полное удовольствие.
– Скажи, Корд, что будет, если я скажу тебе «нет»? На его лице появилось выражение искреннего изумления.
– Ну и ну, дай-ка подумать.., я просто даже не знаю. Поскольку до тебя ни одна женщина не отвечала мне отказом.
Линнет продолжала пристально разглядывать Корда, и его лицо стало более суровым.
– По правде говоря, Линнет, думаю, мне бы это не понравилось, если бы женщина сказала мне «нет». Линнет вновь взглянула на дождь.
– Не собираешься ли ты сбежать? Не советую. С каждой минутой становится все холоднее, да к тому же я уверен, что ты не найдешь обратную дорогу. А теперь хватит разыгрывать из себя капризную недотрогу, не лучше ли тебе вернуться сюда, к огню? – Внимательно посмотрев на нее, он вдруг рассмеялся. Линнет вновь повернулась к нему. – Насколько я понимаю, это скорее всего твой первый опыт общения с мужчиной и ты напугана. Тебе нечего бояться. Я буду очень нежным и не причиню тебе никакой боли.
Линнет подошла к огню и схватила свою шаль. Корд попытался поймать ее за юбку, но она увернулась. Он сел, глаза его сверкали.
– Тебе нельзя туда идти!
– Боюсь, ты не оставил мне иного выбора. Мне или придется остаться здесь и… – Линнет вздохнула. – Или попытаться выбраться из лесу. По мне – лучше мокнуть под дождем.
Корд вскочил, его лицо пылало от гнева.
– Сроду не навязывал себя ни одной женщине и сейчас не собираюсь!
Линнет перестала завязывать шаль.
– Означает ли это, что, если я останусь, ты не тронешь меня?
Лучше всякого ответа для нее была неописуемая ярость в глазах Корда.
– Ну что ж, тогда у меня действительно нет другого выбора.
– Только не думай, что я побегу тебя спасать. Я тебе не Мак. Уйдешь – рассчитывай только на себя. Видно, увижу тебя теперь только на твоих похоронах. – Корд окинул взглядом ее фигурку. – Я этого не переживу! – глумливо усмехнулся он.
Линнет в последний раз взглянула на теплое пламя костра и, втянув голову в плечи, вышла под леденящий дождь.
Корд некоторое время наблюдал за ней, потом со всей силы пнул валявшийся на полу пещеры камень, после чего устроился около огня на попоне.
– Эта любой даст фору, – вслух сказал он и, покачав головой, довольно ухмыльнулся. Он подождет несколько минут, а потом догонит и заберет ее. Прогуляется маленько по холодку, потом с радостью прибежит к нему. Положив руки на затылок. Корд потянулся. Девочке смелости, безусловно, не занимать, подумал он, потирая ладони над костром и вспоминая их поцелуй. Он в жизни еще никого так не хотел, как эту малышку.
Корд знал, что говорил. Линнет поняла это, как только дождь стал перемежаться со снегом. Ее волосы обледенели, и шаль стала соскальзывать с них. Ноги быстро онемели, однако она продолжала идти вперед, наклонив голову, чтобы хоть как-то спрятаться от снежной крупы. Впрочем, в одном Корд был абсолютно не прав: Линнет прекрасно ориентировалась в пространстве и теперь безошибочно шла по направлению к дому Агнес Эмерсон. В какой-то момент ей почудилось, словно рядом кто-то есть – Линнет сразу же узнала Корда по его белым штанам, мелькавшим между деревьями. Она спряталась за огромным прогнившим пнем и стала ждать, когда Корд исчезнет.
Спустя час она была совсем не уверена в том, что поступила правильно, покинув теплую пещеру. Настолько ли уж Корд страшнее смерти? Линнет не просто замерзла – ее тело окоченело до такой степени, что не чувствовало дрожи. Дождь со снегом превратился в снегопад, а мокрая одежда – в ледышки, которые больно впивались в тело и тянули книзу.
Линнет с изумлением отметила, что больше не чувствует холода, зато невероятно хотелось спать. Лечь где-нибудь и заснуть – это все, что ей сейчас было нужно. Где-то далеко залаяла собака, но она почти не слышала этого, словно ее окутала какая-то пелена. Хорошо бы чуточку поспать. Она отдохнет, а потом пойдет дальше. До дома Агнес уже не так далеко. Упавшее дерево пересекло ей путь, и рядом со стволом снег постелил такую пушистую, белую и мягкую постель! Линнет опустилась на колени и коснулась снега. Для ее рук, которые стали уже не просто синими, а какими-то ужасающе серыми, снег был почти теплым на ощупь. Линнет потянулась: о блаженство сна!.. Кто-то прикоснулся к ее лицу, но это уже не могло потревожить сон Линнет.
– Мама! Она здесь! Я нашел ее!..
Сквозь густо падающий снег Агнес подбежала к сыну. Восемнадцатилетний Доил стоял на коленях перед неподвижной Линнет и смахивал снег с ее лица. Положив ладонь ей на шею, он убедился, что она жива. Доил взял ее на руки и ужаснулся: ее платье превратилось в жесткий, смерзшийся панцирь.
– Она жива, но вот-вот помрет, – сказал он подошедшей матери.
– Понесли ее домой. Тебе не тяжело? Доил бросил на мать пренебрежительный взгляд. Никак она не может понять, что он уже взрослый мужчина! Он прижал Линнет к себе, пытаясь согреть ее теплом своего тела. Она была настолько холодной и окоченевшей.., как какая-то железяка, правда, слава Богу, хоть не очень тяжелая! Они быстро дошли до своего домика, и мать жестом велела Дойлу уложить Линнет в постель, которую она пододвинула поближе к огню.
– Теперь ступай, поищи Лонни и отца. А я отогрею ее.
Доил поспешно вышел, размышляя о том, можно ли спасти так сильно обмороженного человека. Одежда на Линнет замерзла до такой степени, что отодрать ее руками оказалось совершенно невозможно, и Агнес пришлось прибегнуть к помощи ножниц. Затем она растерла тело девушки грубым шерстяным одеялом и завернула ее в одну из своих огромных фланелевых ночных рубашек.
Дверь отворилась, и показались сам Доил, восьмилетний Лонни и отец семейства.
