ГЛАВА 32

Турины снова сидели в катере. Евгений застыл перед клавиатурой ввода. Клавиши на самом деле таковыми не являлись: вводить данные можно было и мысленно — псевдоклавиши лишь помогали сосредоточиться и четко сформулировать задание. Вот это как раз у Турина и не получалось.

— Ты помнишь, Ева, одно время на Земле я пробовал курить?

— Когда твой начальник решил бороться с курением? — засмеялась жена. — Конечно, помню! Ты поначалу жутко кашлял, а потом изводил Силу, чтобы поправить здоровье…

— Да, — улыбнулся Турин. — Сейчас бы я с удовольствием закурил!

— Так покури… — Ладонь Евы легла мужу на затылок.

— Нужны настоящие сигареты, — сказал Турин и нежно сжал ладонями свободную руку жены. — Настоящие, Ева! Не знаю, отчего так получается… Умом я понимаю, что созданные нами — точно такие же. Можно провести любые анализы, и они дадут совершенно одинаковые результаты. Но… Настоящие доставляют удовольствие, а эти — нет! Почему?

Ева перебирала волосы мужа, ласково гладила, теребила и вновь укладывала прядки.

— Это философский вопрос, Женя, — сказала она наконец. — Так трудно порой понять, где же оно — настоящее? Как отличить его от подделки?.. Помнишь, на Земле мы любили читать. Иногда возьмешь книгу — и не можешь оторваться, пока не прочтешь последнюю фразу. А бывает так, что и тема книги — твоя, и проблемы она поднимает нужные, и рассуждает автор правильно, и пишет грамотно, а книга не читается! Не трогает душу — и все тут! Наверное, потому, что ненастоящая. Не вложил в нее писатель кусочек собственной души. Что такое душа — даже мы не знаем. Только без души все ненастоящим получается. Хоть и сигареты твои.

— Их автоматы на заводе штампуют — какая там душа! — хмыкнул Турин.

— Но выращивают табак, собирают его — люди. И автоматы те делают и настраивают тоже люди. Кто-то больше, кто-то меньше души своей вкладывает… Она, наверное, может накапливаться — духовная энергия. Недаром на Руси больше ценятся старые иконы, намоленные: в них сколько этой энергии — с болью людской, с надеждами, радостями… И наша Сила — что она такое? Дар Неведомого Избранным — вот и весь ответ! А что такое Неведомое? И почему только Избранным? И только джерроноррам? Мы пользуемся этим бесплатным подарком неизвестно кого уже не одну тысячу лет и радуемся, как маленькие дети игрушке. Даже не радуемся почти — привыкли… А ведь на Земле говорят, что бесплатных пирожных не бывает!

— Что-то мы все про Землю да про Землю… — вздохнул Турин.

— Ты прекрасно знаешь — почему. — Ева сняла ладонь с головы мужа.

— Они сейчас не на Земле…

— Это меня и тревожит! — Евгения чуть слышно всхлипнула.

— Слушай, а давай, когда все закончится, вернемся на Землю? — сказал вдруг Турин, пристально глядя на жену. В глазах Евы блестели слезы.

— Ты это… в самом деле? — прошептала она.

— Да. Земля — настоящая. Когда я там ненадолго забывал, что не землянин, — тоже ощущал себя настоящим! А сейчас я — кукла безмозглая! Даже не всегда понимаю, кто и с какой целью мною играет.

— Нас не отпустят… — сказала Ева. Глаза ее умоляли мужа опровергнуть эти слова.

— Отпустят… Мы выполним последнее задание. За такое положена большая награда. Пусть этой наградой станет…

— Нет-нет! — всплеснула руками Ева. — Все снова будет исходить от них! Даже если нами перестанут играть, мы все равно останемся теми же куклами, которых…

— …в виде тряпок сложат в сундуках! — пропел Турин и обнял жену.

— Давай плюнем на все, — сказала Ева. — Найдем детей и…

— Нас так просто не оставят. Да и не привык я бросать начатое дело незавершенным… Если уж говорить начистоту, мы никак не сможем остаться теперь в стороне — даже если сильно захотим. В столь масштабной войне, которая готова разразиться, не бывает нейтралов.

— От нас мало что зависит!

— Кто знает?.. Вот найдем принцессу…

— Да как мы ее найдем?!

— Давай подумаем… — Турин коснулся губами щеки Евгении. — Мы же с тобой были крупными специалистами по коммитам!

— Когда то было! — Ева ответила на поцелуй. — К счастью, коммиты почти разбиты.

— Почти — но не совсем. Эруара — да, очищена от них полностью. Но она — их форпост, так сказать, главная цитадель. А сколько баз по Галактике разбросано?

— И что, будем рыскать по всей Галактике до конца жизни, искать коммитов и спрашивать у каждого, где настоящая принцесса?.. О ней и знали, может, два-три человека!

— Если узнал Аггин, то вряд ли два-три… По всей Галактике, надеюсь, рыскать не придется. Начнем с мест хорошо известных… Где точно есть коммиты — и много?

— Ну, не знаю… На Земле они точно есть.

— Вот ты и ответила!

— Мы летим на Землю?! — ахнула Ева, и непонятно было, обрадовалась она или испугалась.

— Да, но… — Турин замялся.

— Ты хочешь лететь туда один?

— Ты читаешь мои мысли? — Турин шутливо погрозил пальцем. — Расходуешь Силу по пустякам!

— За то время, что мы вместе, и мысли становятся общими. Так что мне не обязательно прибегать к помощи Силы: у тебя на лбу все написано… — Ева вздохнула.

Турин машинально потер лоб.

— Видишь ли, Женя, — так он называл супругу не слишком часто, и та насторожилась. — Вдвоем мы привлечем излишнее внимание. К тому же — дети… Я очень беспокоюсь о них. Думаю, тебе лучше заняться сейчас ими.

— Я и сама хотела тебе это предложить! — облегченно выдохнула Ева. — Только я думала, что мы заберем их с Генны и полетим домой вместе.

— Домой… Ты так легко это сказала!

— А я почему-то о Земле только и думаю, как о доме. Скучаю по нашей уютной квартирке, по соседям…

— Ну и представь, как мы все туда заявимся! Погибшие полтора года назад родители и пропавшие недавно дети… Как с того света! Представляешь переполох и шумиху? Хороши разведчики-шпионы!

— Но если мы все равно решили…

— Это будет потом, — довольно резко сказал Евгений. — Там мы что-нибудь придумаем. А сейчас нам шум не нужен. Я полечу один.

— Хорошо… — Жена разведчика и сама разведчик — Ева знала, когда нужно прекратить спор. — Что делать мне, после того как найду детей?

— Лучше всего идите к поезду и ждите меня там. Заодно выясните, что со Станиславом. Если он жив, постарайся снять с него все блоки. Пусть он забудет, что помогал инопланетянам.

— Снять блоки и поставить новый… — усмехнулась Ева.

— Действительно… Ладно, сними все. Пусть помнит. Никому это не сможет навредить.

— Кроме него самого… — В голосе Евы слышался укор.

— Что поделать… В качестве компенсации можем пообещать ему возвращение на Землю.

— А остальным? Чем они хуже?

— Но разве мы виноваты, что поезд провалился в тот дурацкий Переход! Ты же сама знаешь, что это была случайность.

— Удивительная случайность… Как раз тогда, когда разбили коммитов и наша миссия на Земле потеряла смысл.

— По-моему, у тебя начинается паранойя, — засмеялся Турин. — Наверное, от меня заразилась. Из-за нас двоих городить такое… Да и смысл-то какой? Нас можно было просто отозвать — в служебном, так сказать, порядке.

— А что, если инициатива вовсе не Императора? И не Вождя? И вообще не Галактической цивилизации? И не из-за нас двоих, разумеется? Что, если это то самое Неведомое?

— Да ну, сказки! — отмахнулся Турин.

— Сказки?! А наша Сила — тоже сказки?

— Женечка, славная, давай не будем ссориться! — поцеловал жену Турин. — Эту задачу нам все равно не решить. Займемся тем, чем должны и что можем.

— Хорошо… — Евгения все еще выглядела расстроенной, но быстро остывала. — Мы ждем тебя в поезде. И сколько ждать?

— День, может, два… Я свяжусь с тобой.

— У меня нет мыслепередатчика — ты забыл?

— Воспользуемся чудесами анамадянской техники! — Турин жестом фокусника разжал ладонь, на которой поблескивали две бисеринки. Он снова сжал ладонь в кулак, провел им над головой жены, потом над своей. — Готово! От Генны до Земли — около семнадцати световых лет: вполне хватает!

— И все-таки, если… — Ева, закусив губу, замолчала.

Продолжить она не смогла.

— Если сигналов не будет и я не вернусь? — помог ей Турин. — Ждите недельку, а потом возвращайтесь на Землю.

— Но… как? И что сказать детям?

— Они — Избранные Джерронорры. В них есть Сила. Как ею пользоваться — ты научишь! — Евгений крепко обнял жену и заглянул ей в глаза. — Ведь ты же сильная, ты все сможешь!

— Рядом с ними — да. Но без тебя я не хочу!

— Если будет надо… — начал Евгений, но тут же отыграл назад: — Надеюсь, до этого не дойдет… — Турин чуть отстранился, подумал и сказал: — Я бы оставил тебе катер, но мне понадобится вся Сила, а времени для восстановления может не оказаться.

— Ничего, — успокоила его Ева, — До Генны доберусь налегке. А там мне поможет восстановиться встреча с детьми.

— Поцелуй их за меня!

— Обязательно, милый…

Ева прижалась к мужу, поцеловала, провела ладонью по его волосам и отправилась надевать скафандр.

ГЛАВА 33

Генка и Марина вывалились из Перехода очень удачно — прямо в атмосферу Келеры, километрах в шести от поверхности… Генка не сразу понял, где он: вокруг — сероватый ватный туман, в который он стремительно проваливался; вверху — та же белесая серость. Только внизу туман временами разрывался, и в прорехи было видно что-то далекое и темное с извилистыми блестками.

— Гена, включай парашют! — послышался в шлеме встревоженный голос Марины.

Генка завертел головой. Чуть левее и выше сквозь рвань облака скользила фигура в скафандре. То, что вокруг — облака, через которые они падают на Келеру, Генка уже догадался.

— Парашют, парашют… — забормотал он, вспоминая инструкции принцессы. — А как? — В голове крутилось почему-то лишь вычитанное из книг и увиденное в кинофильмах действие, когда парашютисты дергают за кольцо. У скафандра никакого кольца не было.

— Желтые круги! По бокам бедер! Прижми к ним ладони! Крепче! — крикнула девушка.

Точно! Генка вспомнил, что об этом ему вскользь говорила Марина. Ведь они ожидали, что вынырнут в космосе…

Генка прижал к бедрам руки. Туман в двух-трех метрах под ним стал будто бы раздвигаться большим скользящим диском. Но скорость падения отчего-то не снизилась — ну, разве что совсем чуть-чуть. Так можно и всмятку разбиться!

— У меня парашют неисправен! — нервно хихикнул Генка.

— Подогни колени! — Голос Марины был по-прежнему рядом, но самой девушки Генка не видел — видимо, она притормозила падение и осталась выше, в облаке. —

Чем сильнее согнешь, тем больше затормозишь, и наоборот.

Генка поджал ноги. Падение почти прекратилось. Тут же с ним поравнялась Марина. Улыбнулась через стекло шлема:

— Ну как?

— Круто! — воспользовался Генка лексиконом сестры.

— Смотри по сторонам, — сказала Марина. — Здесь воздушное движение — ого-го!

— Что же мы увидим тут?

— А обзор у тебя включен? Я же показывала! Генка чертыхнулся: принцесса и впрямь говорила об устройстве внешнего обзора — что-то вроде земной РЛС в миниатюре, только намного мошней… Он нашел нужную панель и приложил палец. На стекле шлема появилось сразу несколько движущихся, точек разной величины и яркости. Картинка была трехмерной, но Генка все равно не смог сообразить, далеко ли он от этих точек и пересекутся ли их курсы. Вдруг одна из точек запульсировала, замигала, стала ярко-желтой и принялась противно пищать.

— Разогни ноги! — В голосе Марины не было паники — лишь чуть заметная дрожь.

Генка распрямил ноги и провалился вниз. Через пять-шесть секунд бледная пелена над головой, куда как раз глянул Генка, на мгновение потемнела и разорвалась клубящейся спиралью.

— Вот так-то, — сказала Марина. — Будь внимательней.

Генке еще пару раз пришлось ускоряться и один раз тормозить, чтобы разминуться с келеранскими аппаратами… Наконец ноги коснулись земли. Марина уже поджидала его, отстегивая шлем.

Генка глянул на всякий случай состав атмосферы, высветившийся перед глазами. Почти земной воздух, только азота меньше, а инертных газов — небольшой излишек. Насколько это опасно, Генка не знал, но был уверен: если что не так — Марина бы давно подсказала. Он тоже снял шлем.

Воздух показался сладким после синтезированного скафандром состава. А вокруг — красотища! Почти земные луга, холмы, перелески, голубеющая невдалеке речка, бегущие в вышине плотные облака, в которых он только что побывал… Удивительно похоже на Землю, а еще больше на Генну — там, где вынырнули они с Мариной в первый раз.

— Это точно Келера? — спросил Генка с сомнением. — Не Генна?

Марина нахмурилась, соображая, но тут же замотала головой:

— Нет, что ты! Видел же, сколько здесь в небе всего летает. А на Генне только наши звездолеты раз в месяц появляются.

— Ну, может, это Земля? — сказал Генка и сразу сам себя опроверг: — Нет, на Земле воздух другой… И цветы…

Он нагнулся и сорвал необычный цветок — расширяющийся вверх полый желто-коричневый стебель без листьев с разрезанной на пурпурные лепестки верхней кромкой. Как мороженое в вафельном конусе, когда сам молочный шарик уже съеден…

— Это тебе, — сказал Генка и протянул цветок Марине.

— Зачем? — удивилась та.

— У нас принято дарить любимой девушке цветы.

— Но их вон сколько! — повела Марина рукой. — И что мне делать с ним?

— Эх ты, практичная моя, — полушутя вздохнул Генка. — Трудно за тобой ухаживать!

— Ладно, давай! — Марина прочла что-то в Генкином взгляде. Скафандр она уже сняла и была в джинсах, майке, в любимых тапочках с помпончиками и ковбойской шляпе. Цветок она воткнула за украшавшую ее броский головной убор ленту.

Генка счастливо улыбнулся. Потом тоже быстро избавился от скафандра и сложил его надлежащим образом. Поправил рюкзак с вещами, на грудь приторочил упакованный скафандр и стал похож на двугорбого верблюда-мутанта. Впрочем, Генка уже привык к тяготам и лишениям походной жизни, поэтому на судьбу не жаловался, а перешел к более практичным вопросам:

— И куда мы теперь?

— Надо город какой-нибудь найти и транспорт до космодрома.

Генка закрутил головой. Вдалеке матово белели купола, очень напоминавшие сооружения вокруг земных аэродромов. Между холмов блестела нить — возможно, дорога, скорее всего, железная — убегая к белым строениям…

Вдруг прямо над головой просвистел серебристый снаряд летательного аппарата — так низко, что Генка даже присел, — и устремился к куполам. Тут же в небе раздался мощный гул, и из облаков прямо на белеющие у горизонта шары и полушария стала опускаться огромная каракатица, переливающаяся огнями.

Генка завороженно смотрел на невиданное чудо. Он не сразу понял, что это космический корабль. Вспомнились почему-то вдруг сказочные драконы…

— Надо же, как нам повезло! — Марина удивленно всплеснула руками. — Так не бывает в жизни!

— Почему? — не понял Генка.

— Ты еще не понял, что это? — Девушка протянула ладонь в сторону каракатицы, которая, прекратив гудеть, застыла за куполами, презрительно возвышаясь над ними.

— Корабль? — спросил Генка. Он никогда еще не видел космических кораблей, если не считать катера. Ему было немного обидно: побывал уже на двух планетах кроме Земли и ни разу не то что не полетал, а даже не увидел того, на чем покоряют космос!.. Ну, теперь вроде бы этот пробел ликвидирован.

— Это же «Звездная пыль»! — сказала Марина. — А там — космодром.

— Ну и ну! — только и смог вымолвить Генка. — Действительно, удача…

— Невероятная! — согласилась Марина. — Похоже, нам с тобой наконец-то начало везти!

— А как мы туда доберемся? Прыгать, наверное, опасно? Вон вроде бы железная дорога блестит… — Генка показал на ниточку меж холмов.

— Ну, не совсем железная, — улыбнулась Марина. — Но почти соответствует… Только поезда здесь не останавливаются, а город — еще дальше, чем космодром. Так что прыгать придется, разумеется, не на сам космодром.

— Ты что, бывала здесь раньше? — О том, что придется прыгать, Генка уже не беспокоился совершенно.

— Да, только не сразу сориентировалась. Нас с космодрома в город на глайдере доставляли.

Генка невольно прыснул — так буднично прозвучала в устах Марины эта фраза. Словно «из аэропорта — на такси»… Марина непонимающе глянула на него и пояснила:

— Это катер такой воздушный.

— Да я понял… Необычно просто все.

— Неужели ты еще не привык к необычному? — Марина хлопнула Генку по спине.

— Словно во сне все!

— Проснуться хочешь? — залилась колокольчиком девушка.

— Н-нет! — испугался Генка. — Тебя ведь тогда не будет…

Марина перестала смеяться, сбросила в траву шляпу, подошла к нему, прижалась лбом к подбородку, а потом запрокинула голову и потянулась губами к губам…

Капитан только что надел парадный мундир и счищал с него невидимые пылинки перед зеркалом, когда оно превратилось в экран связи — чем в первую очередь и являлось. Оттуда моргали глаза вахтенного:

— Капитан, к вам… к вам…

— Что вы квакаете, как белфукская толстая жаба? — посуровел капитан. Он хотел выбраться на полдня в город и не был настроен на решение каких бы то ни было проблем.

— К вам… — квакнул в очередной раз вахтенный, осекся и жалобно проблеял: — Джерроноррская принцесса Марронодарра!

— Что-о?!! — взревел капитан. — Опять принцесса?!! Первая его мысль — вернулась прежняя парочка с девчонкой-замухрышкой. Наверное, передумали, решили вернуть катер и забрать деньги… Ничего у них не выйдет! Катер списан, так что пусть убираются!

Капитан так и собирался ответить вахтенному (в смысле — чтобы гнал всех подальше!), но мембрана люка неожиданно лопнула, и в каюту ворвалась в огненных брызгах волос странно одетая девушка. Капитан хотел возмутиться, как вспомнил вдруг, что мембрана настроена на излучение только его мозга.

— Как вы вошли? — спросил он скорее жалобно, чем протестующе.

— Я — дочь Императора. Передо мной открыты все двери Империи! — жестко ответила она.

И капитан сразу понял, что это правда. Невзирая на странный наряд гостьи… Впрочем, про одежду принцессы он больше не вспоминал и вообще не видел ничего, кроме двух карих глаз, устремленных ему прямо в душу.

Капитан упал на колени. Это не предусматривалось церемониалом в подобных случаях, но ноги его подкосились сами собой.

— Встаньте! — повелела Марронодарра. Капитан, покачиваясь, повиновался. Почему-то он был уверен, что неведомо как оказавшаяся здесь принцесса джерронорров явилась к нему именно за тем, чтобы выяснить все о своей двойнице, а также о пропавшем катере. Он явственно ощутил, как рухнул с его сердца тяжеленный груз, когда принцесса сказала:

— На вашем корабле путешествует писатель Турин с супругой…

Не спросила, а именно сказала тоном, не терпящим возражений.

Капитан снова почувствовал, как задрожали его колени. Все же он сумел собрать остатки воли в кулак, поскольку Турины сошли с корабля сами, вел он себя с ними вполне подобающе… Он ответил почти твердо:

— Ваше высочество, их здесь нет.

— Где же они?

— Сошли на Релене… Писатель Турин захотел узнать о блуждающих Переходах — он пишет книгу…

— На Релене? — перебила капитана принцесса. — Не там ли сошли и еще трое пассажиров? Как и Турины, они сели на корабль в космопорте Генны — двое мужчин и рыжеволосая девушка?

Колени капитана все же подогнулись во второй раз.

— Признаю, признаю! — залепетал он, сплетая пальцы.

— Да что вы так нервничаете? — бросила принцесса. — Я вас ни в чем не обвиняю! Ну, сошли — и сошли.

Но капитан не мог больше терпеть груза своей вины. Он стал рассказывать принцессе все, начиная от каюты-люкс за взятку и заканчивая списанным катером…

Когда «Звездная пыль», подобно будничной пыли, растаяла в облаках, Генка грустно-прегрустно выдавил:

— А я-то радовался…

— Да, Гена, везение наше временно кончилось, — кивнула Марина и глубже надвинула на лоб шляпу. — Но ты не горюй! Все равно мы их догоним! Мне даже кажется, что догоним мы всех троих сразу — и папу с мамой твоих, и Юльку. Ведь что получается: бандиты с Юлькой улизнули на катере, а твои родители тут же покинули корабль, хотя не собирались.

— Думаешь, они про Юльку тоже знают?

— Иначе совпадений слишком много.

— Но что папа с мамой могут сделать?!

— Наверное, они что-то придумали, раз сошли… Мы все равно зря только время теряем, гадая. Надо лететь на Релену!

— На чем? Есть здесь еще корабли? — закрутил головой Генка.

— Может, и есть, но давай-ка лучше без шума и пыли, как говорят у вас, — «Звездной» и всякой иной. Что-то мне все меньше начинают наши приключения нравиться.

— Но разве здесь есть Переход на Релену?

— Не знаю… Нет, наверно. На Релене Переходы постоянно меняются. Блуждающие Переходы. Вот и капитан сказал, будто твой отец ими заинтересовался, потому и сошел.

— Может, и правда?

— В любом случае, к ним лететь нужно.

— Послушай, Марина, — заскреб голову Генка, — а почему ты своему отцу обо всем рассказать не хочешь? Я давно уже об этом думаю.

— Не знаю, Гена. — Марина нахмурилась. — У меня предчувствие какое-то… Как-то все странно происходит, я суть не могу ухватить. И мне это не нравится. А отец — он же не один! Там советники всякие, куча министров. Постоянно интриги плетутся… А что, если Герромондорр не в одиночку все это затеял? Что, если ниточка не оборвалась, а дальше тянется? Да вдруг не одна?.. Я сначала сама во всем разобраться хочу, Гена!

— Но капитан все расскажет Императору!

— Не расскажет. Он — не Избранный. Уж его-то я смогла обработать как следует.