Притяжение ночи. Книга 1. Шаг в пропасть

      Услышав это, Джоан рассмеялась:
      – Нет-нет, что вы, «ботаники» не становятся «морскими котиками». Из них получаются неплохие бухгалтеры-счетоводы.
      – Мне очень не хочется открывать вам свои тайны, Джоан. Но дело в том, что в школьные годы я был не просто «ботаником», а очень толстым «ботаником».
      – Не может быть! – Ну разве это не занятно? Теперь понятно, почему он не красуется и не выставляется перед ней. Обычно красивые молодые люди при встрече с незнакомой женщиной сразу принимали эффектные позы, поскольку знали, как выгодно они смотрятся со стороны. Они привыкли к тому, что все их любят и восхищаются их внешностью.
      К Малдуну это не относилось. Похоже, что он, наоборот, был немало смущен и растерян, когда понял, что сумел произвести на нее благоприятное впечатление. И его скромное поведение не было актерской игрой. Оно оказалось настоящим.
      – Наверное, тогда вы пребывали, как говорится, в «личиночном» состоянии, – высказала свое предположение Джоан. – Или нет. Тогда вы были чем-то вроде неоперившегося птенца. Пожалуй, так лучше. И слово приятней.
      – Но «личинка» более ярко передает мое физическое состояние.
      – Ну, пусть будет личинка. Но, судя по вам теперешнему, можно сказать, что перевоплощение произошло удачно и цель достигнута. И «ботаник» переродился в обожаемого «морского котика».
      – Нет. По-моему, «ботаник» так и остался «ботаником», только научился выживать в трудных условиях, получил отличную физическую подготовку и изучил военную стратегию. – Он покончил с плюшкой и снова протянул руку. – Если не ошибаюсь, там, в пакете, должны быть салфетки. У белых брюк есть один существенный недостаток: ты забываешь о своей форме и в самый неподходящий момент спокойно вытираешь о брюки грязные пальцы. После одного неприятного эпизода с пиццей я стал специально возить запасную пару в пикапе. Иногда я жалею о том, что на мне не две пары штанов.
      Джоан нашла в пакете салфетку и передала ее Малдуну.
      – То, что нам сейчас предстоит сделать, не входит, как вам известно, в список ваших обязанностей, – напомнила Джоан. – Я умышленно позвонила вам сегодня на мобильный телефон, а не на домашний, потому что, если бы он был отключен, я просто могла бы оставить вам голосовое сообщение. В общем, вам совсем не обязательно было выступать добровольцем и ехать со мной.
      – Я знаю. – Он включил сигнал левого поворота, внимательно глядя на дорогу. – Я сам захотел помочь вам.
      – Сами? Отправиться со мной ни свет ни заря, чтобы навестить моего безнадежно сумасшедшего брата? Ну, я бы своим свободным временем распорядилась как-то иначе. Хотя долго спать тоже не стоит.
      – Для меня такое время нельзя назвать «ни свет ни заря», – поворачивая влево, произнес Майк. – Половина утра, считайте, уже прошла. Кроме того, я вчера рано лег спать.
      – И все же…
      – Я рад оказать вам помощь, – твердо произнес Малдун, и Джоан уловила в его голосе командные нотки. Очень скоро она поймет, что именно таким решительным и непоколебимым и должен быть настоящий офицер. Спорить с ним было бесполезно.
      – Ну, в любом случае большое вам спасибо. – Господи, ей придется подробней рассказать ему о Донни, чтобы он знал, что его может ожидать. Но с чего начать? С фетровой шляпы, которую брат обмотал алюминиевой фольгой, или с аэрозолей, которые Донни распыляет по подоконникам во всем доме, чтобы отпугнуть пришельцев?
      Но прежде чем она раскрыла рот, он снова быстро взглянул на нее:
      – У вас… – Ему пришлось прокашляться. – У вас много знакомых в Сан-Диего?
      Он задал этот вопрос слишком уж небрежным тоном. Так люди спрашивают о чем-то очень важном для себя, если при этом не хотят показать, насколько серьезной может стать полученная информация. Правда, зачастую получается, что человек «перебарщивает», и в итоге ему так и не удается скрыть своего любопытства.
      – Нет. Только бабушка с дедушкой и брат.
      Малдун кивнул, но по его виду Джоан поняла, что он ожидал другого ответа.
      – Вот как. Гм-м-м… – И снова вопрос. Такой же, из серии «как бы между прочим». Джоан уже не терпелось услышать его. – А как вы провели вчерашний вечер? Чем занимались?
      Какого… На кой черт ему это нужно? Джоан внимательно посмотрела на Малдуна и ответила:
      – Практически ничем. Я дождалась того самого звонка, и оказалось, что ничего особенного мне сообщить не смогли, так что я напрасно тревожилась. Потом немного посмотрела канал новостей… В общем, я тоже легла спать достаточно рано. – И снова это кислое выражение лица. Он явно ждал от нее чего-то другого. Она понимала это и по его глазам. – А почему вас это интересует? – Джоан не верила в пустые, ничего не значащие вопросы. Она предпочитала те, которые явно преследовали какую-то конкретную цель.
      Он снова бросил на нее быстрый взгляд:
      – Я просто… ну, видите ли…
      Она недовольно фыркнула:
      – Прошу вас, не оскорбляйте мой ум и сообразительность. Мне совершенно ясно, что вы добиваетесь от меня каких-то важных для вас сведений. Почему бы не задать свой вопрос более точно, а не пытаться выудить из меня информацию какими-то окольными путями? Что, кстати, у вас совершенно не получается. Вы стараетесь сделать это аккуратно, а на деле выходит так, как если бы вы хотели потихоньку поймать рыбку в пруду и швырнули туда гранату.
      Он рассмеялся:
      – Ну, что ж, Джоан, продолжайте. Мне очень интересно узнать, что вы обо мне думаете. Не сдерживайте себя.
      – Вот именно, – кивнула она. – Не надо сдерживать себя. Как раз это я и пытаюсь вам втолковать. Что вы хотите выяснить, Майкл?
      – Сам не знаю. – Он тут же замотал головой от возмущения. Малдун втайне проклинал, но кого – себя или ее? Или, может быть, их обоих?
      – Ну, спрашивайте, – подбодрила его Джоан. – Мы ведь с вами друзья, верно? Поэтому вы вправе задавать мне любые вопросы. Ну, или почти любые.
      – Я звонил вам, но вас в номере не оказалось, – признался лейтенант. – Ну, это не важно. Я только… У меня выдался такой чудной вечер. Миссис Таккер все же выследила меня и отправилась за мной в продуктовый магазин…
      – Да что вы! – Джоан повернулась к нему вполоборота. – Боже мой! Так это вы должны мне теперь все рассказать, а не я вам!
      – Мне пришлось сбежать от нее через служебный вход…
      – Не может быть! – Что ж, это уже неплохо.
      – После этого я поехал в «Божью Коровку», чтобы выпить пивка, и встретил там молоденького матроса, который затевал драку со старым рейнджером. У того в виде подмоги оказалось на стоянке два здоровенных приятеля. Кроме того, рейнджер в свое время воевал во Вьетнаме, он мог бы съесть этого матросика с потрохами… Какой номер дома нам нужен?
      – Четыреста двенадцать, – сказала ДаКоста. – И как вы поступили?
      Он притормозил возле аккуратного белого особняка.
      Дом ее матери. Теперь он принадлежит Донни. Джоан лишь мельком взглянула на него, но этого хватило, чтобы сделать сегодняшнее восхитительное утро не таким уж жизнерадостным.
      – После того как начало третьей мировой войны было предотвращено мирным путем, я попробовал дозвониться до вас. Но безуспешно: вас не оказалось в номере, вот почему я решил отправиться домой. – С этими словами он выключил двигатель пикапа.
      – Вам нужно было оставить свое сообщение или перезвонить мне на мобильный, – покачала головой Джоан. – Впрочем, вчера вечером, как мне кажется, что-то разладилось в спутниковой связи, и вы могли ко мне не прозвониться. Но, клянусь вам, я выходила из своего номера максимум на двадцать минут, не больше. Мне захотелось газировки, и я пошла к автомату, торгующему безалкогольными напитками. Но на половине пути задумалась: а почему бы не выпить чего-нибудь покрепче? Тогда я отправилась в бар при гостинице и там познакомилась с каким-то местным предпринимателем. Он просто светился от радости, потому что его дочка буквально час или два назад родила ему первого внука. Этот джентльмен просто искрился от счастья и рассказал мне пару забавных семейных историй. Но я беседовала с ним не более пятнадцати минут. Наверное, вы как раз и звонили мне в это самое время. Бедняжка, вам просто не повезло.
      Малдун улыбнулся:
      – Да, мне очень хотелось поплакаться кому-нибудь в жилетку. Но этого не получилось, а я все равно выжил.
      – Расскажите мне побольше о Лорел. Как она объяснила вам свое поведение? Я же говорила, что ей не терпится завладеть вами!
      Малдун рассмеялся:
      – Она ничего не успела мне сказать. Я как только ее увидел, так и бросился наутек. Конечно, это недостойное поведение для «морского котика». Может быть, у меня просто разыгралось воображение, но я не на шутку перепугался. Дело в том, что буквально за несколько минут до этой встречи я видел ее на заправочной станции.
      – Да она же просто преследует вас!
      – Сомневаюсь. Но если и так, то, наверное, когда увидела, что я удираю, поняла, что это может означать. – Он усмехнулся. – Я бежал и вопил от ужаса.
      – Ну что ж, – понимающе кивнула Джоан. – Поздравляю вас. Ваше путешествие в сумеречную зону еще не подошло к концу. Мало того что вчера вам выпал безумный денек, так теперь еще предстоит войти в мир, где в каждом темном углу прячутся пришельцы из космоса, а чтобы спастись от них и не дать им прочитать ваши мысли, приходится носить шляпу, обмотанную алюминиевой фольгой. Прошу вас, как только мы войдем в дом, не разговаривайте очень громко и не делайте никаких резких движений. Хорошо? Не удивляйтесь ничему из того, что я буду говорить. Моя задача – заставить его снова принимать прописанные ему лекарства, а иногда для этого приходиться ему подыгрывать. Скорее всего, он сам будет говорить о каких-нибудь безумных происшествиях в его доме, но не стоит даже пробовать переубедить его в этом. Совсем не обязательно доказывать ему, что он не прав. Мне самой приходится повторять про себя эту истину всякий раз, когда я его навещаю. Ну хотя бы потому, что я привыкла добиваться правды всегда и во всем. Есть у меня такая слабость. Сейчас нам придется о ней забыть.
      Малдун улыбнулся:
      – Я готов, – кивнул он. – Обо мне не беспокойтесь. Мне приходилось бывать в темных местах и встречаться с безумцами и раньше.
      Джоан понимающе кивнула:
      – Надеюсь, вы понимаете, что, когда этим безумцем является ваш родной брат, воспринимать все это становится особенно тяжело.
      Улыбка тут же сошла с лица лейтенанта:
      – Конечно. Могу себе представить. Но я буду все время рядом с вами.
      Говоря это, Малдун оставался крайне серьезным. Джоан почему-то захотелось расплакаться. Но она только похлопала его по колену и одарила лучезарной улыбкой:
      – Благодарю вас, Суперкотик. Давайте поскорей разделаемся с нашим заданием.
 
      Брат Джоан любил читать, но вдобавок ко всему отличался неряшливостью.
      Вся его гостиная была завалена книгами и журналами. В углах теснились стопки самой разнообразной литературы. Они высились от паркетного пола до лепного потолка.
      В доме царила темнота, несмотря на солнечное утро. Оказалось, что на всех окнах закрыты ставни и задернуты шторы.
      Джоан сразу достала из почтового ящика конверт с лекарствами, который оставил для нее дедушка, после чего принялась открывать входную дверь. Занятие оказалось не из простых, так как ей предстояло справиться с дюжиной замков и соответствующим количеством ключей на связке. Когда последний замок поддался, она открыла дверь, но первым в дом, чуть отстранив женщину, вошел Малдун. ДаКоста послушно последовала за ним и, плотно прикрыв за собой дверь, выкрикнула:
      – Эй, Дон, где ты? Это я, Джоан!
      В доме царила тишина.
      – Знакомый старый дом, – грустно произнесла Джоан, вертя ключи в руке. При этом она просунула палец в кольцо, и уже через несколько секунд ключи больно ударили ее по ладони. – Мама купила его сразу после того, как я отправилась учиться в колледж. В том же году мои родители расстались, и мама с Донни решили переехать в Сан-Диего, потому что здесь жили мои дедушка и бабушка. Это родители отца. Родители моей матери умерли еще до моего рождения. Но все же мама была даже ближе к родственникам своего мужа, чем он сам, и вот… – Она прошла на кухню. Ключи снова звякнули у нее в руке и снова угодили ей в ладонь. – Донни, ты дома?
      Малдун шел за Джоан, но всякий раз, как только он приближался к ней на достаточное расстояние, чтобы отобрать у нее ключи, она делала шаг вперед и снова становилась недосягаемой.
      – Они переехали сюда и сделали в доме ремонт, – продолжала тем временем ДаКоста. – Вернее, домом занималась моя мама, а Донни в это время освоил Интернет и стал играть на фондовой бирже. В результате ему удалось сколотить себе целое состояние. – Ключи еще раз больно ударили ее по руке. Она зашагала вглубь коридора, Малдун тенью следовал за ней. – Но потом она заболела, и ее поместили в больницу… В общем, как мне помнится, она очень долго болела и до этого момента. Болезнь Ходжкина в четвертой стадии не появляется вот так, внезапно. Ну вроде того что вы сегодня живы и здоровы, а завтра – бац! – и уже больны. Причем серьезно. Мама, конечно, заболела не вдруг, но в то время, о котором я говорю, она наконец выяснила, насколько опасен ее недуг. Этот дом стал последним ее проектом. Наверное, именно поэтому Дон наотрез отказался продавать его и переезжать к бабушке с дедушкой после того, как… Ну, вы меня понимаете.
      Ключи ударили ее по ладони два раза подряд.
      Джоан остановилась у закрытой двери:
      – Я больше чем уверена, что он там. Забаррикадировался, если можно так выразиться. Подготовился к нападению пришельцев. Донни ДаКоста с ноутбуком на коленях и в шляпе, обмотанной алюминиевой фольгой. Больше похоже на детскую игру. А вы любили в детстве играть?..
      Она снова принялась вертеть ключи на пальце, но на этот раз Малдун ловко перехватил их и аккуратно снял металлическое кольцо с ее пальца. Майк переложил ключи себе в карман, и получилось так, что их пальцы переплелись. Все это произошло в одно мгновение, и Малдун, не давая ей опомниться, спросил:
      – Когда умерла ваша мать?
      – Это было очень давно, – отозвалась Джоан, глядя на их руки. – С тех пор прошло двенадцать лет. Мне тогда исполнилось двадцать. – Она перевела взгляд на Малдуна. – Со мной все в порядке, не волнуйтесь. То есть должно быть, по крайней мере. Я плачу своему психиатру хорошие деньги.
      Он улыбнулся ее шутке. Ей хотелось хоть как-то смягчить ситуацию. К тому же она надеялась и даже рассчитывала на то, что он сейчас улыбнется.
      – Мне кажется, что большинство людей никогда не перестают тосковать по своим матерям. Вам, наверное, вдвойне тяжело приезжать сюда, потому что этот дом когда-то принадлежал вашей маме.
      Джоан снова попыталась отшутиться:
      – Ничего страшного, нас так просто не убьешь, зря они надеются. От трудностей мы только крепчаем, верно?
      – Только иногда эти трудности кажутся хуже шила в заднице.
      Джоан рассмеялась, но, когда снова посмотрела на Малдуна, ее взгляд удивил его. Он увидел настоящую Джоан, без защитной скорлупы и показного лоска. Ранимую, добрую женщину. Такую искреннюю, что у него перехватило дух.
      – Я ненавижу этот дом, – тихо произнесла она. – Спасибо, что не отказались приехать сюда со мной. Спасибо, что… – Она сжала его ладонь.
      Малдун понял, что судьба предоставляет ему прекрасный шанс признаться в своих чувствах. Сейчас он должен сказать ей, что она сумела потрясти его при первой же встрече. Что он даже думать о ней как о сестре не желает. А потом – будь что будет! – сгрести ее в охапку и поцеловать.
      Но он стоял на месте как полный идиот и не сводил с нее глаз.
      Она отпустила его руку и повернулась к двери. Затем выпрямилась, расправила плечи и приготовилась ко встрече с братом. Момент был упущен. В эту же секунду он уже увидел перед собой прежнюю Джоан-воина, готовую к сражению. Она уже открывала дверь в спальню.
      – Донни, это я.
      В комнате было темно, поэтому ей пришлось повернуть выключатель. Одежда кучками валялась на кровати и по всему полу. Брат Джоан превратил свою спальню в некое подобие самого большого в мире платяного шкафа.
      – Кто здесь? Кто? – раздался грубый мужской голос откуда-то из дальнего угла комнаты, из-за двери, ведущей в чулан.
      – Это Джоан, дурачина ты этакий. Открой дверь.
      Малдун тут же схватил ее за руку, не давая идти дальше. Когда она впервые описала ему своего брата, он представил себе тщедушного безобидного очкарика. Но по голосу, раздававшемуся из кладовки, можно было предположить, что он принадлежал великану-людоеду. Правда, этот людоед жил в крохотном чуланчике, но все же…
      – Не может оказаться такого, что ваш брат вооружен? – на всякий случай поинтересовался Майк.
      – Господи! Конечно нет.
      – Джоан? – прорычал ее брат.
      – Да, Дон, это я.
      Но Малдун по-прежнему удерживал ее:
      – Вы уверены, что это совершенно безопасно?
      – Конечно. Он ни разу не проявил агрессии, – кивнула Джоан. – Честно. Я бы ни за что не пустила вас сюда, если бы хоть на секунду сомневалась в безопасности этого мероприятия. Самое страшное, что с вами может произойти, – так это то, что вас опрыскают специальной жидкостью типа «пошли прочь, пришельцы». В этом случае я оплачу услуги химчистки и приглашу вас пообедать и поужинать со мной в любом ресторане на следующей неделе. Дело в том, что только одному Господу Богу известно, из чего он составляет эту адскую смесь, но пахнет она как кошачья моча, если не хуже. Этот запах я не забуду с детства. – Она повернулась к двери и громко спросила:
      – Можно мне войти?
      – Джоан, это правда ты?
      – Да, и я уже вхожу к тебе. А вот и я. Я поворачиваю ручку и… Боже мой, ну и запашок! Ты когда последний раз менял носки, милый мой? – Она повернулась к Малдуну и театрально поморщилась. – Кстати, я привезла с собой своего друга Майка, чтобы он познакомился с тобой. Но он, конечно, может подождать и снаружи, потому что здесь так пахнет! Боже мой, Донни, что же это такое?!
      – За меня не переживайте, – спокойно заявил Малдун и прошел вслед за ней в чулан. Ему приходилось нюхать и куда более отвратительные запахи, чем аромат давно не мывшегося человека. – Здравствуйте, Дон. Меня зовут Майк.
      – «Морской котик»! – восхищенно произнес Дон. У него были такие же выразительные карие глаза, как у Джоан, и немного похожие черты лица. Во всем остальном это были совершенно разные люди. Дон оказался очень крупным мужчиной, как и предполагалось, судя по его голосу. Наверное, он был еще и очень высоким, но об этом можно было только догадываться, поскольку сейчас он сидел на полу. Он накинул на плечи плащ волшебника или колдуна из темной ткани с серебряной подкладкой, видимо, оставшийся еще со времен детства после очередного праздничного маскарада, а на голову нахлобучил шляпу, обмотанную сверкающей алюминиевой фольгой. На его одутловатом лице красовалась недельная щетина. Свою одежду – поношенные штаны оливкового цвета и старенькую футболку – Донни, по-видимому, не снимал уже много дней. Он повернулся к Джоан и удивленно взглянул на нее. Малдун успел заметить, что глаза его покраснели от недостатка сна. – Ты привезла ко мне «морского котика», чтобы он охранял меня, пока я буду спать?
      – Дорогой мой, боюсь, что ни он, ни я не сможем надолго…
      Малдун тут же остановил ее, чуть сжав ее руку повыше локтя:
      – Когда вы спали последний раз? – поинтересовался он, присев на корточки, чтобы быть поближе к Дону.
      Тот принялся ритмично раскачиваться:
      – Нет-нет, что вы! Мне нельзя спать, иначе они сразу же заберутся сюда, ко мне.
      Боже! Неужели этот бедолага действительно не спал с тех пор, как переоделся? Скоро Малдун понял, что он не ошибается.
      – Вы, наверное, сильно устали, да?
      – Мой дедушка тоже был «морским котиком».
      Джоан многозначительно посмотрела на Майка и незаметно покачала головой, что должно было означать «нет-нет, не слушай его», после чего уселась на пол чулана рядом с братом.
      – Дон, ты смотрел на прошлой неделе передачу про «морских котиков» на канале «Дискавери»?
      – Вы полагаете, что я это придумал? – спросил Дон, устало глядя на Малдуна. – Нет, я не фантазирую. Это действительно так.
      – Но если наш дедушка был «морским котиком», то он хоть раз упомянул бы об этом мне. Как ты считаешь? Но он почему-то ничего подобного мне не рассказывал! – возразила Джоан.
      – Он не любит об этом вспоминать.
      Джоан хотела было поспорить с братом, но тут же закрыла глаза и несколько секунд молчала. Малдун знал, о чем она думает. Сейчас не обязательно добиваться своей правоты. Тут важно совсем другое. Когда Джоан снова открыла глаза, она потянулась к Малдуну и по-дружески похлопала его по ноге:
      – Насчет Майка ты прав. Он тоже «морской котик».
      – А знаете, вы ведь живете по соседству с одним из моих товарищей по команде, – сообщил Малдун.
      – Правда? – обрадовалась Джоан. – С кем же?
      – С Сэмом Старреттом.
      – Вы не шутите? Он здесь живет? – она повернулась к брату. – Ну, в таком случае, ты должен чувствовать себя в полной безопасности, да?
      Дон качнулся вперед:
      – К нему в дом они не заходят. Они, как правило, останавливаются у въезда на его участок. Или залезают к нему в гараж. Я их там видел. А ко мне сюда приходят под видом почтальона. Или в образе Мэри-Лу.
      – Мэри-Лу? – переспросила Джоан.
      – Так зовут жену Сэма, – подсказал Малдун.
      – Но меня им не провести, – продолжал Дон. – Они хотят завладеть моим домом, чтобы отсюда наблюдать за ним. Но я их все равно сюда не пущу. – Он тревожно взглянул на сестру. – Ты хорошо заперла за собой дверь?
      – Да, конечно.
      Он принялся раскачиваться сильней и, похоже, совсем потерял голову.
      – Точно? Ты уверена в этом? Абсолютно уверена?
      – Может, будет лучше, если я сам схожу и проверю? – предложил Малдун.
      Джоан кивнула ему, а сама протянула руку к брату.
      – Все будет хорошо, Донни, не волнуйся, – услышал Майк ее голос, вставая на ноги и выходя из чулана. – Ты в полной безопасности, Я тебе это обещаю. И Майк тут с нами, верно же? Он ни за что не допустит, чтобы произошло что-нибудь неприятное. Он мне постоянно говорит об этом.
      В доме стояла зловещая тишина. Майк добрался до входной двери и на всякий случай закрыл ее на несколько дополнительных задвижек, о чем так беспечно позабыла Джоан.
      В гостиной громко тикали большие часы, стоявшие на невысоком столике рядом с семейной фотографией. С нее на Майка смотрела молодая брюнетка с улыбающимся пухлым младенцем на коленях. Рядом с женщиной стоял застенчивый большеглазый мальчик.
      Сама женщина (а это, скорее всего, была мать Джоан) присела на корточки, чтобы стать поближе к мальчику, Дону. Одной рукой она обнимала его за плечи. Казалось, все ее внимание было переключено именно на мальчика. И это невзирая на то, что на коленях у нее сидел младенец, который, если следовать логике, и должен был бы стать любимчиком семьи.
      Видимо, тяжелая болезнь Дона ДаКосты давала о себе знать с самого детства и значительно усложняла жизнь всем его родным.
      Малдун вернулся в спальню и тихонько постучался в дверь чулана.
      Джоан вышла навстречу ему. В глазах ее светилась тревога.
      – Дон не против того, чтобы принять таблетки, – сообщила она. – Только он боится, что ему сразу захочется спать. Очевидно, это и есть основная причина, почему он бросил их пить. Они в первую очередь вызывают у него желание спать.
      – Он выглядит сейчас так, что еще немного – и он заснет при любом раскладе, – понимающе кивнул Малдун. – К тому же он, наверное, голоден, да и душ принять ему бы не мешало. Но он боится спать. – Майк знал, что означает подобное состояние. Ему и самому приходилось испытывать нечто подобное, когда он несколько дней сидел в засаде во время проведения разведки. – Послушайте, а ваш дедушка, о котором говорил Дон, наверное, живет где-нибудь неподалеку?
      – Конечно. У нас только один дедушка, родителей мамы мы даже не знали, – пояснила Джоан и присела на край кровати в спальне. – Что вы задумали?
      – Позвоните ему, – попросил Малдун. – Выясните, сумеет ли он приехать к нам сюда и побыть с Доном несколько часов. Может быть, ему даже придется переночевать здесь. Пока он не приедет, я сам останусь в доме и буду охранять вашего брата. Тогда Дон сможет спокойно принять таблетку и поспать.
      Но Джоан только отрицательно покачала головой:
      – Я не могу просить вас о такой услуге.
      – Я понимаю. Но вы меня ни о чем и не просите. Просто позвоните дедушке, хорошо? И если выяснится, что во время войны он не был боевым пловцом, а именно так назывались те, кто сейчас известен как «морские котики», – попросите его вообще не поднимать эту тему, ладно? А мы пока что сами обеспечим вашему брату нормальный сон. Ему это необходимо, он совсем ослаб.
      Джоан достала свой мобильный телефон и набрала знакомый номер.
      – Вот теперь, – начала она, – мне кажется, я знаю, почему все адмиральские жены мечтают переспать с вами.
      «Об этом не надо», – хотел было возразить Малдун, но Джоан в ту же секунду подняла вверх указательный палец, требуя тишины, и заговорила в трубку.
      – Бабуля, это я, Джоан. Прости, что так рано. Я звоню от Донни, и… Да… Да… Знаю… Все будет хорошо. Я обещаю. Послушай, а дедуля рядом?
 
      Винс успел только пожать руку молодому человеку, после чего Джоан буквально впихнула лейтенанта Майка Малдуна в пикап.
      – Ему нужно обязательно показаться на базе через двадцать минут, – объяснила она, но Винс и так все понял. Несмотря на то, что она представила Майка как друга, дедушка тут же догадался, что внучке этот мужчина очень нравится. Наверное, по этой же причине ей было неудобно знакомить его с членами своей семьи.
      Да, Джоан остается собой при любых обстоятельствах. В этом она пошла в свою бабушку. Храни их всех Господь, и в особенности лейтенанта Малдуна. Бедняжке сегодня досталось больше всех!
      Джоан выглядела отлично. Во всяком случае, лучше, чем представлял себе Винс. Особенно если учесть, что почти все утро она провела в душной каморке своего братца. Кроме того, Джоан поменяла прическу и сейчас стала похожа на свою мать. Прическа, надо сказать, ей очень шла.
      – Я скоро вам позвоню, – пообещала она и на прощание поцеловала и крепко обняла и бабушку, и деда.
      Чарли тут же отправилась в дом проверить Дона, а Винс немного задержался во дворе, чтобы навести порядок на клумбе, которую он разбил возле дома три месяца назад. Похоже, цветы прижились. Правда, было бы неплохо, если бы в ближайшее время здесь прошел дождик.
      – Мистер ДаКоста!
      Он оглянулся и увидел молодую женщину, выходившую из двери кухни соседнего домика. Она была одета в фирменный фартук какого-то знакомого ресторана, а на руках несла грудного ребенка. Судя по кудряшкам и бантикам, девочку.
      – Меня зовут Мэри-Лу Старретт, – представилась она, и Винс тут же узнал ее по голосу. Это она совсем недавно звонила ему по телефону. Винс сделал ей навстречу несколько шагов, потому что почти не разбирал ее слов. – Это я вам звонила насчет Донни. Как он себя чувствует?
      Женщина оказалась такой молоденькой, что Винсу показалось странным, когда же она успела не только уехать из материнского дома, но и сама стать мамочкой!
      – Трудно сказать, когда ему станет легче, потому что он только что начал снова принимать свои лекарства. Но это уже кое-что. Это неплохое начало, – пояснил Винс. – Большое спасибо вам за то, что вы за ним присматриваете.
      – Мне не сложно, – ответила соседка. – Он мой друг. – Она улыбнулась, и на ее щеках тут же образовались симпатичные ямочки. – Немного необычный друг, конечно, но… он очень хороший человек. Мне даже неудобно перед вами, потому что я не сразу позвонила вам, как только заметила, что он стал вести себя странно. Та есть еще более странно, чем всегда. Так, наверное, будет точней.
      – Это мне должно быть неудобно за то, что вам приходится взваливать на себя такой груз, – сказал Винс. – Мы звоним Дону каждый день, но он не хочет, чтобы мы приезжали к нему чаще одного раза в неделю. Я подозревал, что он перестал пить лекарства. Дело в том, что я не стал настаивать, чтобы он при мне начал глотать свои таблетки. И тем самым совершил большую ошибку. Видите ли, нарушение режима может вызвать непредсказуемый эффект. Так оно и вышло. Правда, бывает и так, что ухудшение наступает и проходит само по себе, без постороннего вмешательства. А на этот раз я просто принял желаемое за действительное.
      Мэри-Лу открыла дверцу машины и начала устраивать девочку на заднем сиденье, так что Винс не расслышал, что она ему ответила.
      – Что вы сказали? – переспросил он.
      Женщина выпрямилась и разгладила ладонью рубашку в том месте, где за нее только что держалась девочка.
      – Я говорю, что прекрасно вас понимаю. Сейчас мне нужно ехать на работу, но вы не стесняйтесь и звоните мне всякий раз, когда вам что-нибудь понадобится. Ну, там, могут возникнуть разные вопросы, правда же? Например, что ему подарить на Рождество и так далее, верно?
      Услышав это, Винс тепло улыбнулся:
      – Ну, спасибо, конечно, но вот как раз тут сомнений быть не может. Лучший подарок для Дона – это рулон алюминиевой фольги. И чем больше, тем лучше.
      Мэри-Лу засмеялась и, садясь в машину, снова что-то сказала, но Винс снова не расслышал ее.
      – Что-что? – Он нагнулся к автомобильному окошку.
      – Я говорю, было приятно с вами познакомиться. Всего вам хорошего, мистер ДаКоста.
      – И вам также, милочка, – улыбнулся Винс и шагнул в сторону, уступая машине дорогу.
      Винс усмехнулся. Он понял, кого напомнила своим южным выговором соседка Дона. Ну как такое можно забыть! В памяти тут же всплыла небезызвестная Салли Слэггерти. Из какого бы южного городка ни прибыла сюда Мэри-Лу, Винс мог бы поспорить на любую сумму, что именно там более восьмидесяти лет назад родилась и Салли.
      Та самая Салли Слэггерти, обитавшая на верхнем этаже в особняке, где жили Шарлотта и Эдна Флетчер. Та Салли, которая развлекала солдат и матросов, предлагая им чуть ли не каждую ночь свои интимные услуги.
      Винс очень скоро после своего появления в доме миссис Флетчер возненавидел Салли, потому что сразу после того, как Салли являлась домой с очередным кавалером, Шарлотта тут же покидала комнату Винса, оставляя его одного.