— Антенну. — Пурпурный кивнул. — Закон обязывает меня предупредить вас, что технология не подтверждена, успех не гарантирован, несмотря на то что многие считают резонансное…

— У нас есть основание полагать, что причина ваших недавних неудач заключается в недостатке концентрации, желания, целенаправленности. Мы все это обеспечим, если вы исполните свою работу.

Гор выпрямился.

— Тогда — антенна. И все же мне нужен релиз. Пусть ваш архетип оставит прижизненный импринт здесь.

Он извлек из-под складок накидки тяжелый плоский прямоугольник и сорвал прозрачную пластиковую упаковку. Плотное пароподобное облако поднялось в воздух. Ирэн осторожно взяла пластину двумя руками за края, стараясь не касаться влажной поверхности.

— Я вернусь через несколько минут. Надо кое-что подготовить.

Гор повернулся к фургону, всколыхнув многоцветие своих сверкающих одеяний.

Красная посланница прошла через толпу своих сестер, расступившихся перед ней, словно по какому-то мысленному сигналу. Подойдя к помосту, она остановилась с высоко поднятой пластиной перед лежащей бледной фигурой. Реальная Ирэн отреагировала тем, что подняла сначала одну, а потом и другую руку.

Она в сознании, сообразил я.

С обеих сторон к лежащей придвинулись две копии. Пластинка опустилась… ниже… еще ниже, ближе к болезненно-желтоватому лицу. На поверхности появились конденсированные капельки теплого дыхания. Ирэн глубоко вдохнула, и тут же красная дитто прижала глиняную пластину к ее лицу, быстро и с достаточной силой… подержала несколько секунд, пока не получилась маска — с рефлекторно открытым ртом.

Процедура не заняла много времени. Сырая глина трансформировалась у нас на глазах — по ней пробежала цветовая рябь, включавшая и те оттенки спектра, на поиски которых древние отшельники отправились в самые дальние уголки мира. Область рта полыхнула подобно освещенному разрядом молнии небу.

ДитИрэн отняла уже затвердевшую глину, и мы увидели, как по телу королевы пробежала дрожь.

— Ненавижу такие штуки, — пробормотал Пэллоид. — Проклятые юристы.

— Подпись можно подделать. Отпечатки пальцев тоже, как и криптошифр и ретиноскан. Но печать души уникальна.

Теперь Ирэн заключила договор с «Последним выбором», купив нечто, по-видимому, весьма ценное. Ну-ну. Да здравствует Большая Дерегуляция. Государство не вмешивается в ваши отношения с духовным наставником, особенно в тех случаях, когда речь заходит о том, как вы намерены обставить уход из этого мира.

Жаль, что бедняге Альберту не дали возможности сказать свое последнее слово. Отчасти — благодаря Ирэн.

Пэллоид у меня на плече шевельнулся и напрягся. Обернувшись, я увидел приближающуюся к нам фигуру. Еще одна Красная. Пожалуй, более старая, чем другая, но все еще грозная.

— Мистер Моррис? — Она слегка наклонила го лову. — Это вы? Или другой? Мне представиться?

— Ни то, ни другое, — ответил я, не заботясь о том, насколько ее смутит мой загадочный ответ. — Я вас знаю, Ирэн. Но я не тот, кого вы взорвали вчера.

В ответ она выразительно пожала плечами:

— Я увидела вас и подумала, а что, если…

— Если что?

— Вдруг в новостях наврали. Вдруг вы тот самый дитто, который был здесь вчера.

— Что вы пытаетесь мне внушить? Вам прекрасно известно, что случилось с тем Серым. Вы убили его. Взорвали «Всемирные печи». И только благодаря его героизму никто не погиб, и здание не было разрушено. Ваша бомба…

— Наша бомба, — поправила она. — Так все скажут. Но признаюсь, мы считали, что имплантируем шпионское устройство, которое должно было зафиксировать и оценить экспериментальные анимаполя в Исследовательском отделе «ВП»…

— Какая чушь, — прокомментировал Пэл.

— Нет, правда! Известие о диверсии против «ВП» стало и для нас полным сюрпризом. Мы поняли, что нас использовали. Нас предали.

— Верно. Но только не вам говорить о предательстве.

Она кивнула, не заметив сарказма.

— И все же я расскажу. Мы сразу поняли, что нас подставили, что все делалось для того, чтобы свалить на нас бремя ответственности за эту злодейскую диверсию и одновременно прикрыть истинного виновника, оградить его от мести. Хотя ваш Серый сработал превосходно, замаскировав следы, скрыв связь с теми, кто его нанял, столь масштабное преступление все равно было бы раскрыто. «Всемирные печи» не пожалели бы средств и сил, чтобы установить виновных. После того как маскирующие слои были бы сняты, мы оказались бы в положении крайних. Вы — первый вестник неминуемого наказания, мистер Моррис?

— Я, может быть, и вестник, но не Моррис, — пробормотал я так тихо, что она не услышала.

— Мы немного удивлены, что вы пришли, — призналась Ирэн. — Не служба безопасности «ВП», не полиция. Наверное, они прибудут позже? Впрочем, это не важно. Мы не задержимся здесь надолго. Мы уходим, пока еще есть возможность избрать способ ухода.

На это я покупаться не собирался.

— Вы утверждаете, что ничего не знали о прионовой бомбе. А как насчет атаки на реального Альберта, убитого в собственном доме?

— Разве не ясно? — спросила она. — Руководитель, кукловод, тот, кто стоит за всем этим, наш общий враг, использовал нас, скрыв собственную роль. Для этого он не должен был оставлять свидетелей. Никаких ниточек, которые могли бы привести к нему. Вас он убил немного быстрее, чем меня, но так же безжалостно. Вскоре нас не будет: ни вас, ни меня. По крайней мере в этой реальности.

Я взглянул на помост, который уже подкатили поближе к фургону. К оборудованию, стоящему рядом с реальной Ирэн, подключили шипящие криокабели.

— Вы совершаете какое-то изощренное самоубийство. Из-за этого вы не сможете дать показания в суде. Уверены, что хотите именно этого? Не слишком ли много милости по отношению к бывшему партнеру, предавшему вас? Не стоит ли помочь схватить его и наказать?

— Зачем? Месть не имеет значения. В любом случае мы умирали… вопрос только во времени. Мы стали участниками его заговора, как если бы решились на опасную игру в надежде отвратить судьбу. Мы поверили ему, рискнули и проиграли. Но у нас хотя бы осталась возможность уйти так, как нам хочется.

Пэллоид громко фыркнул.

— Возможно, для вас месть ничего не значит, но Альберт был моим другом. Я хочу добраться до того мерзавца, который сделал это.

— Мы желаем вам удачи. — Красная вздохнула. — Но злодей — признанный мастер уходить от ответственности.

— Это тот вик Коллинс, с которым встречался Серый Альберта?

Она кивнула:

— Вы уже знаете его под другим именем. Мной вдруг овладело гнетущее чувство.

— Бета.

— Да. Его не порадовал налет на Теллер-билдинг. Ему дорого обошлась ваша настырность. Но план использовать Альберта Морриса в этой хитроумной комбинации созрел еще раньше.

— Как и план использовать вас.

— Согласна. Мы считали, что речь идет о промышленном шпионаже. Думали, раздобудем какую-нибудь новейшую технологию и попользуемся ею, пока «ВП» будет проходить лицензирование.

— Новейшую технологию? Дистанционное копирование?

Эту версию преподнесли Серому.

— Нет, конечно. Этим интересовалась маэстра Уэммейкер, но не мы. О дистанционном копировании упомянули, чтобы сбить со следа мистера Морриса. Впрочем, подозреваю, вы уже знаете, что мы ищем.

— Обновление, — предположил Пэл. — Способ продлить существование дитто. Я даже знаю, почему это вас заинтересовало. Хотите, угадаю? Память вашей архи полна или близка к тому.

— Полна? — спросил я.

— Слишком много загрузок. Ирэн сделала огромное количество копий, загружала в себя память каждого двойника и достигла предела, о котором большинство людей не могут даже догадываться. — Пэллоид повернул мордочку к Красной. — Сколько столетий субъективного времени вы прожили? Тысячу лет?

— Разве это имеет значение?

— Может быть. В каком-то смысле. Для науки. Другие могли бы поучиться на ваших ошибках. — Я говорил это, понимая, сколь тщетен любой альтруистический призыв. Эту женщину не тронешь ничем, кроме ее собственной выгоды. — Значит, вы прослышали о процессе обновления и решили, что сможете…

— …отвратить неизбежное, да? — закончил за меня Пэллоид. — Отсюда и согласие работать с Бетой. Выгодный альянс. Он продает дешевые копии любителям поразвлечься. Обновление помогло бы продлить срок службы матриц. Возможно, он даже переключился бы с продажи на более прибыльную аренду!

— Так он нам и объяснил. Бета показался нам естественным союзником, способным помочь украсть эту технологию. Я… мы до сих пор не понимаем, чего он рассчитывал достичь уничтожением «Всемирных печей».

— Ну, ему это не удалось! — бросил Пэллоид. — Благодаря Альберту, который в итоге оказался смышленее.

Я едва сдержался. Смышленее!.. Сомнительная похвала.

— Каковы бы ни были мотивы Беты, уверен, он не успокоится и попытается повторить попытку.

Ирэн кивнула:

— Вероятно. Но нас это уже не коснется.

Действительно, приготовление подходило к концу. Бледно-серые клубы тумана окутывали помост, массивные высокочувствительные сифтеры нацелились на седую голову реальной Ирэн. Ее дыхание затруднилось, но глаза оставались открытыми. Из горла лежащей женщины прорвались тихие булькающие звуки, и я подумал, не хочет ли она сказать что-то, если, конечно, еще не утратила эту способность. Долгое время Ирэн пользовалась другими глазами и ушами, руками и ртами, общаясь с миром.

Вернулся Гор, успевший переодеться в новое платье, синее, с какими-то кругами. Он возился вокруг помоста, образовав нечто вроде цветка, лепестками которого стали они сами. На всех были стандартные шапочки-электроды.

— Похоже, они собираются загрузиться в нее все сразу, — заметил Пэллоид. — У меня, наверное, голова лопнула бы от такого.

— Должно быть, привыкла, — ответил я, поворачиваясь за подтверждением к Красной. Но та ушла! Ничего не сказав, не попрощавшись, присоединилась к другим. Я бросился следом и схватил ее за руку. — Секундочку. У меня есть еще вопросы.

— А у меня дела, — сдержанно ответила она. — Поторопитесь.

— Как насчет Джинин Уэммейкер. Участвовала ли она в этом заговоре? Или там был кто-то, замаскированный под нее?

Красная усмехнулась.

— Разве не удивительная эпоха? Никогда не знаешь наверняка. Тут не обойтись без структурального анализа души. Выглядела и вела себя, как маэстра, но… извините, мне надо идти.

— Подождите. Вы мне немного задолжали! — воскликнул я. — Скажите хотя бы, как найти Бету.

Она рассмеялась.

— Шутите. Прощайте, мистер Моррис.

Я снова схватил Красную за руку и повернул к себе. В ее глазах сверкнула злость. Из-под кроваво-красных ногтей выползли иголки, поблескивающие кое-чем более опасным, чем нокаутирующее масло. По крайней мере так мне показалось. За ее спиной церемония близилась к кульминации. Гор бормотал какие-то заклинания, что-то насчет того, как каждая душа должна в итоге разрядиться в подлинный оригинал, источник всех душ, где-то там, во вселенной.

Меня вдруг озарило.

— Послушайте, Ирэн, вы ведь все еще стремитесь к некоему бессмертию, а? Попытка похитить технологию обновления провалилась, скоро здесь будут копы. Поэтому вы придумали нечто другое. Выстрелить вашу Постоянную Волну в космос. Прямиком в эфир, со всей силой микроядерного взрыва! Использовать нейроэлектрический всплеск умирающего органического мозга для усиления толчка. И все дитто послужат как бы ракетами-носителями, помогающими душе вырваться за земные пределы. Я прав?

— Что-то вроде этого, — ответила она, осторожно отступая к кругу сестер. — Там, в космосе, обнаружены природные ритмы, мистер Моррис. Астрономы отмечают субспектральное сходство с Постоянной Волной Души, только грубой, неоформленной. Нечто вроде свежей диттоглины. Тот, кто первым наложит ритм своего мозга на эти волноформы, может…

— Может получить невероятное их усиление, стать Богом! Да, я об этом слышал. — Пэллоид изумленно покачал головой и соскочил с моего плеча. — Я должен это увидеть!

Я поспешил за Ирэн.

— Но послушайте, разве все древние религии не обещали жизнь после смерти как награду за добродетель? Вы думаете, что ее заменит технология. Отлично, но если вы ошибаетесь? Может быть, древние были хотя бы отчасти правы? Что, если какая-то карма, или грех, или вина цепляются за вас, как грязь за башмак…

— Вы хотите посеять сомнения, — зашипела она.

— Они уже посеяны в том дитто, который стоит передо мной! — сказал я. — Может быть, вам не следует осквернять такими мыслями чистоту улья. Останьтесь и помогите мне. Хоть немного возместите причиненный вами ущерб. Облегчите душу. Помогите остальным, оставшись и искупив вину…

Что-то из сказанного мной вызвало бурный всплеск эмоций.

— Нет!

Она выкрикнула ругательство, взмахнула рукой, целясь в меня когтями, и, повернувшись, устремилась к помосту… но остановилась как вкопанная — в кругу красных стоял маленький, похожий на хорька голем с шапочкой-электродом. Последней. Ее кабель был отключен.

Красная взвыла с таким отчаянием, что мне стало не по себе.

Я думал, что «трудовая пчела» имеет низкое личное эго, как муравей. Но здесь все не так! Каждая часть Ирэн отчаянно жаждет продолжения. Именно это огромное мятущееся эго было силой Ирэн и причиной ее падения.

Шум, похоже, расстроил Гора. Некоторые из стоящих вокруг возвышения Красных открыли глаза.

— Пойдемте, — сказал я, протягивая руку к той, которая в ужасе смотрела на Пэллоида, уже поднесшего электроды к зубам. — Помогите мне найти Бету. Это поможет восстановить баланс кармы…

Она с криком бросилась ко мне, и я едва успел отступить, чтобы не попасть под острые иглы. Но продолжения не последовало — Красная повернулась и устремилась к выходу, перепрыгивая через кабели. Вскоре снаружи донеслись тяжелые глухие удары.

— Что за черт? — заорал Гор. — Эй, что вы делаете? Слезайте с моего фургона!

Преследуя беглянку, Пурпурный оставил работающее оборудование, и в этот миг издаваемый машиной гул сменился воем, резким, пронзительным, грозящим сорваться. Я подступил ближе, чтобы увидеть, что творится снаружи, и посмотреть на реальную Ирэн, органическую женщину, возлежащую на помосте и желающую уйти из жизни так, чтобы ее Постоянная Волна воспарила к небесам.

Ну и ну!

Я подошел к возвышению. Выскочившая наружу дитто в отчаянии карабкалась на крышу фургона! Ее преследовал Гор, довольно неприлично вскидывая голыми ногами, выглядывавшими из-под сбившихся одеяний. Тем временем через сверкающие щупальца, окружавшие голову реальной Ирэн, хлынули потоки энергии.

— Мистер Моррис…

Я едва услышал хриплый голос, почти заглушённый электрическим воем. Стараясь ни к чему не прикасаться, я наклонился к умирающей. Бледную кожу покрывали пятна и прыщики. Впервые я порадовался, что не чувствую запаха.

— Альберт…

Не могу сказать, что мне очень нравилась эта женщина. И все же она страдала по-настоящему и заслуживала жалости. По-моему.

— Могу чем-то вам помочь? — спросил я, прислушиваясь к завыванию машины. Интересно, когда же вся эта энергия вырвется наружу?

— Я… слышала… что вы сказали…

— Что? Насчет кармы и всего прочего? Послушайте, я не священник. Откуда мне знать…

— Нет… вы правы… — Она остановилась, чтобы вздохнуть. — За баром… отвинтите кетоновую крышку… достаньте этого… этого…

Ее веки затрепетали.

— Пора уходить отсюда, — сказал Пэл.

Он уже стоял у двери, спиной к свету. Я поспешно отошел от помоста и направился к нему, но на ходу оглянулся — хлынувший из машины свет становился все ярче. Тело Ирэн содрогнулось. Конвульсии пробежали и по стоявшим вокруг дитто.

Отступив на улицу, мы повернулись в сторону фургона, на крыше которого развернулась схватка между последней Красной, ухватившейся за антенну и довольно реалистично всхлипывающей, и Гором, вцепившимся в ее лодыжку.

— Отпусти! — сердито кричал он. — Ты все сломаешь! Знаешь, сколько я копил, чтобы купить лицензию…

Пэллоид вспрыгнул мне на плечо, и я зашагал к воротам, желая только одного — уйти как можно дальше от всего этого и того, что должно было случиться.

Словно удар грома потряс заднюю комнату «Салона Радуги», раскатившись оглушительной барабанной дробью или… ревом миллиона гигантских лягушек-быков с нарушением щитовидки. Ладно, со сравнениями у меня плохо, но любой родившийся в нынешнем веке узнал бы басовую модуляцию усиленной Постоянной Волны. Возможно, тяжеловесная карикатура, впечатляющая, но лишенная мягкости. Или колоссальных масштабов версия реальности. Кто скажет?

Может быть, Ирэн… через пару секунд.

Ее последняя копия взвыла на крыше фургона, отбрыкнулась от Гора и рванулась вверх, чтобы добраться до антенны.

— Не оставляйте меня! — взмолилась она. — Не оставляйте меня здесь!

— Не думал, что рабочие муравьи так пекутся о самих себе, — сухо прокомментировал Пэл.

— Я только что и сам задавал себе этот вопрос. Может быть, сравнение с ульем не так уж правильно. Личность того, кто наилучшим образом соответствует ее образу жизни, это личность, сфокусированная только на себе. Она ни за что не расстанется даже с малой частичкой себя. Наверное, к этому привыкаешь и…

Пэллоид оборвал меня:

— Вот оно!

Отступив к самому ограждению, мы увидели, как из дверей «Салона Радуги» хлынул яркий, резкий свет.

Свет был настолько резок, что даже сейчас, в солнечную погоду, по асфальту пробежали тени. Я инстинктивно прикрыл глаза ладонью.

Борьба на крыше фургона закончилась тем, что Гор с криком рухнул на землю. В тот же миг словно волна пробежала по сверхпроводящим кабелям. Несчастная Красная завопила и в отчаянии ухватилась за антенну, которая угрожающе заскрипела. Сияющая волна разбежалась по фургону. Нечто подобное северному сиянию окутало и «тарелку», и дитто, повисшую на хрупкой металлической конструкции.

Видимый глазом луч пронзил глиняное тело, которое забилось, быстро отвердевая и рассыпаясь, изогнулся в параболу, срезая крепящие антенну болты. На наших глазах «тарелка» накренилась и… упала с крыши фургона неподалеку от свернувшегося от страха в комок Гора.

Бесшумная, ослепляющая волна распространилась дальше, окатив нас с Пэлом. Я почувствовал, как мое тело сотрясла мелкая дрожь, в ушах громко и болезненно хлопнуло. Вслед за волной что-то затрещало и взорвалось, сорвав двери фургона и выбросив на улицу россыпь какого-то оборудования.

Передача закончилась, только разряд ушел не в небесные выси, а в сухой и грязный асфальт улицы.

Наступила тишина, которую нарушали только душераздирающие стоны Гора.

— Знаешь, Гамби, — пробормотал мой косматый друг, когда мы оба наконец оправились от шока, вызванного этим блистательным спектаклем. — Знаешь, этот город построен на богатых залежах чистой глины. Одна из причин того, что именно здесь Эней Каолин создал свою первую анимационную лабораторию. Так что нетрудно представить…

— Помолчи, Пэл.

Мне не хотелось слушать его измышления. Представить можно что угодно. В любом случае дым уже рассеялся, и ничто не мешало нам вернуться в «Радугу».

— Идем. — Я потер за ухом, где болело. — Посмотрим, что оставила нам Ирэн.

— Хм? О чем это ты?

Я и сам не знал. Она упомянула «кетоновую крышку». Или мне почудилось?

Мне не хотелось думать об Ирэн плохо. Несмотря на все то, что она сделала.

Мы пробрались внутрь, прошли мимо опаленных руин помоста с прожаренными останками тела, мимо обугленных кучек глины…

Никогда не видел, чтобы кто-то умер настолько основательно.