Киран так и застыл на месте. Он удивленно уставился на мужчину. Чем дольше он вглядывался в лицо этого человека, тем больше понимал, что его первые опасения подтвердились.
      Это его отец, с которым он не виделся много лет. Точнее, двадцать один год.
      Десмонд О'Нилл погрузнел, его рыжеватая борода поседела, но Киран не мог его не узнать.
      Как отец его нашел? Где он пропадал все это время? С тех пор, когда в Болкорти случился тот ужасный пожар?
      Киран молчал, словно лишился дара речи. Его мысли лихорадочно метались, а глаза выражали смятение.
      – Я думал, ты погиб, – наконец проговорил он.
      Невесело рассмеявшись, Десмонд подошел к нему ближе.
      – Тебе мать так сказала?
      Киран кивнул. Значит, мать ему солгала. Почему она так поступила, он уже никогда не узнает. Джоселина Бродерик, его мать, умерла пять лет назад.
      Киран не понимал, почему, если его отец жив, он о нем ничего не знал все эти годы. Но в глубине души Киран был рад, что отец его разыскал.
      Десмонд помрачнел:
      – Она всегда была бессердечной шлюхой. Неудивительно, что она сказала тебе, что меня нет в живых.
      Оскорбительное высказывание отца о его покойной матери словно ножом резануло Кирана по сердцу. Джоселину Бродерик можно было бы назвать замкнутой, ожесточенной. Его мать в большей степени занимала религия, чем ее собственный сын. Однако у нее никогда не было других мужчин, кроме мужа. Киран почувствовал раздражение и неприязнь.
      Мейв стояла рядом с Кираном и потрясенно наблюдала встречу отца с сыном.
      Проклятие! Только этого ему не хватало. Киран не собирался посвящать ни Мейв, ни кого-либо другого в этих краях в тайны своего нелегкого прошлого. Он старался навсегда забыть о них.
      – Мейв О'Ши, – сказал Десмонд, кивнув ей. – Как поживает Лангмор и ваш братец, дорогуша?
      – Хорошо, сэр. Благодарю вас, – сухо ответила она.
      – Мейв больше не носит фамилию О'Ши, – сообщил Киран отцу. – Она моя жена.
      – Так, значит, вы О'Нилл, дорогуша! – просиял Десмонд. – Ну что ж, я рад, что вы теперь моя родственница.
      Мейв вопросительно посмотрела на Кирана, а потом повернулась к О'Ниллу.
      Все это было как-то странно и нелепо – появление отца Кирана, который таинственным образом воскрес из мертвых, новоиспеченная жена, которой ничего не известно о прошлом ее супруга. Это было больше похоже на страшный сон.
      Когда первое потрясение стало постепенно проходить, сам собой возник вопрос: раз в тот роковой день в Болкорти Десмонд О'Нилл не погиб, где он пропадал все это время? Почему ни разу не попытался связаться с Кираном? Особенно после того, как его мать отошла в мир иной и Кирана отдали на попечение чужих людей?
      – Мейв носит фамилию Бродерик, как и я, – сказал Киран.
      Десмонд нахмурился:
      – Неужели эта шлюха лишила тебя твоей настоящей фамилии?
      Эти слова отца, произнесенные с презрением, разозлили Кирана.
      – Ее нет в живых, и не стоит сейчас пятнать ее имя. Что бы она ни сделала, прошлого уже не изменишь.
      – Нет в живых? Какая хорошая новость!
      Киран стиснул зубы и сжал кулаки.
      Между ним и матерью никогда не было особой любви, потому что ребенок, в чьих жилах течет ирландская кровь, был для нее нежеланным. Киран старался перенять ее английские манеры и обычаи, и небезуспешно. Пусть его мать оставила его, но по крайней мере она позаботилась о том, чтобы он не остался без присмотра и опеки. Время от времени она писала ему письма. А что же Десмонд О'Нилл? Что сделал для него отец? Только дал ему свое семя?
      У Кирана мелькнуло подозрение – ужасное, как лицо уродливого карлика. Взглянув на отца, он спросил:
      – Зачем ты приехал?
      Лицо Десмонда выражало удивление. Он похлопал Кирана по плечу и сказал:
      – Я приехал тебя навестить. У меня вырос прекрасный сын, которым можно гордиться. Хотел посмотреть на тебя – нового графа Килдэра. Был рад, что ты в конце концов вернулся в Ирландию. Что женился на ирландке.
      Хотя, говоря это, Десмонд улыбался, Киран заметил, что он обвел их с Мейв настороженным взглядом.
      Похлопывая Кирана по плечу, его отец приговаривал:
      – Да, у меня прекрасный сын. Всемогущий граф!
      Отец осыпал его похвалами и, казалось, был счастлив. Однако обостренное годами войны чутье воина подсказывало Кирану, что необходимо держать с Десмондом ухо востро.
      – Зачем ты приехал? – снова повторил он свой вопрос. На лице у Десмонда появилось обиженное выражение.
      А затем он улыбнулся. Киран не сомневался, что его наигранная приветливость – всего лишь уловка.
      – Что, для старика отца у тебя даже доброго словечка не найдется? Ну давай, пригласи меня в дом, чтобы угостить бокалом эля. Потолкуем об Ирландии, сынок.
      Чувствуя, что сейчас Десмонд не собирается ему выкладывать все начистоту, Киран жестом пригласил отца следовать за ним в замок. Испытывая крайнюю неловкость, Мейв взяла Кирана под руку.
      – Будьте осторожны с ним, – шепнула она мужу.
      Киран кивнул.
      Значит, его чуткая жена тоже не доверяет этому человеку. Судя по выражению лица Мейв, она была очень расстроена тем, что Десмонд О'Нилл оказался его отцом.
      Этот факт не радовал и самого Кирана.
      Когда они оказались в замке, Киран остановился у основания лестницы и сказал Мейв:
      – Ступайте. Ждите меня в моей… – он покосился на отца и поправился: – в нашей спальне.
      Мейв с опаской покосилась на Десмонда, а потом снова перевела взгляд на Кирана. Он был удивлен, увидев у нее в глазах тревогу и желание защитить его от опасности, которая может ему угрожать.
      Неужели его нежная хрупкая малышка Мейв желает защитить его – сильного, закаленного в боях воина?
      В душе у Кирана затеплилась радость.
      Мейв нехотя кивнула и стала подниматься по ступенькам на второй этаж. Киран с нежностью смотрел ей вслед и в очередной раз думал о том, когда наконец ему удастся побороть ее сопротивление и когда она будет ему принадлежать душой и телом.
      – Она будет тебе хорошей женой, сынок, – сказал Десмонд, прервав размышления Кирана.
      Киран кивнул, они прошли в большой зал и сели вдвоем за главный стол. Вскоре появилась служанка с кружками эля. Они с отцом остались наедине. Кирану было не по себе. Он молчал и хмурился.
      – Я пару раз бывал в Лангморе, – сказал Десмонд. – Красивый замок. Хорошо укрепленный. Неплохая крепость. Если случится война, она выдержит штурм.
      Киран только кивнул в ответ на слова отца:
      – Как ты узнал о моем приезде?
      – От твоего двоюродного брата Хью. Он лет пять переписывался с графом Ротгейтом, сынок.
      Гилфорд… Киран вдумывался в сказанное отцом. Проклятие! Надо как можно скорее поговорить с вездесущим стариком Гилфордом.
      – Однако ты решил увидеться со мной только сейчас. Почему?
      – Хотел увидеть, каким ты стал, – ответил Десмонд.
      Однако Кирана не оставляли сомнения. Срабатывал сильный инстинкт самосохранения, многими годами войны выработанная осторожность.
      – Йоркшир находится всего в неделе пути отсюда. Ты мог бы увидеться со мной намного раньше, если бы хотел удовлетворить свое любопытство.
      – Полно тебе. Разве нога ирландца ступит на английскую землю? Мне это как нож в сердце, сынок.
      Возможно, ирландцы и в самом деле так думают, но только в том случае, если у них есть причины опасаться, что англичане причинят им зло, или если они совершили что-то незаконное.
      – Но теперь, когда ты вернулся в Ирландию, нам нужно многое обсудить.
      Киран вовсе не горел желанием что-либо обсуждать с этим хитрецом.
      – Что, например?..
      – Прошлое.
      Ну уж нет. Киран покачал головой:
      – Что было, то быльем поросло. Прошлого не вернешь. Что толку его обсуждать?
      Десмонд кивнул:
      – Ну ладно. Тогда давай поговорим о будущем.
      – О каком будущем?
      – Для тебя настало время больших перемен. И для Ирландии тоже.
      – Я сам справлюсь со своими делами, – сказал Киран, смутно догадываясь, что за всем этим последует.
      – А с делами Ирландии ты в состоянии справиться? – спросил Десмонд.
      Киран нехотя кивнул. Эти дела ему навязал король Генрих, но Киран выполнит свой долг, это долг чести, а главное – ради Гилфорда.
      – Ну что ж, мы оба хотим, чтобы Ирландия процветала, верно? – сказал Десмонд. – И чтобы ею не правили чужаки со змеиными душами?
      Услышав слова отца, Киран ужаснулся.
      Десмонд наклонился к нему и прошептал:
      – Сынок, я знаю, тебя привела сюда просьба этого подонка Тюдора, но ты не должен забывать, чья кровь течет в твоих жилах. Ты не можешь отвернуться от страны, которая дала тебе жизнь.
      Ах вот оно что! Оказывается, О'Нилл приехал сюда, чтобы взывать к его патриотическим чувствам в отношении Ирландии и уговорить Кирана перейти на сторону мятежников. Иными словами, совершить государственную измену.
      – А я думал, жизнь мне дала моя мать, Джоселина, – сухо заметил Киран.
      – Я имел в виду твою родную землю – Ирландию, сынок. Ты парень неглупый и все прекрасно понял. У нас, ирландцев, много своих собственных обычаев и традиций, которые совсем не похожи на английские. И мы заслуживаем свободы.
      – И ты хочешь, чтобы я помог вам получить свободу?
      Десмонд энергично закивал:
      – Это была моя самая заветная мечта еще в те времена, когда я не был женат на твоей матери. На протяжении нескольких лет мы побеждали. А теперь этот подонок Тюдор посылает сюда все больше и больше своих людей, чтобы они жили в наших замках, чтобы наши женщины рожали им детей, чтобы они сломили наш дух. Но в твоих жилах течет ирландская кровь, сынок. Тебе известны мечты и чаяния нашего народа. Ты должен нам помочь.
      Десмонд хочет, чтобы Киран совершил предательство? Помог человеку, который больше дорожил делом всей своей жизни, чем собственным сыном и женой? Отвернувшись от Гилфорда, который его воспитал, и все это ради того, чтобы способствовать мятежу, из-за которого дважды жизнь Кирана была разрушена?
      Скорее вонючая вода Темзы начнет источать аромат сладких роз, чем это когда-нибудь случится.
      – Убирайся, – нахмурившись, негромко сказал Киран.
      Десмонд округлил глаза:
      – Но, сынок…
      – Не смей меня так называть.
      – Киран, не забывай, что я твой отец.
      – Последние лет двадцать ты был не самым образцовым отцом.
      – Я и раньше хотел тебя разыскать, но не знал, где тебя найти. Я совершил ошибку. – Десмонд почти умолял его, но Киран ему не верил.
      – Да, ты совершил ошибку. А теперь оставь меня в покое.
      – Теперь ты стал графом. Даже сам король к тебе прислушивается. От тебя многое зависит, Киран. Ты можешь найти подход к Тюдору – королю Генриху и в состоянии помочь мятежникам. Ирландия нуждается…
      – Мне безразлично, в чем нуждается Ирландия. И еще меньше меня заботят мятежники. Убирайся вон из моего замка. Немедленно!
 
      Мейв нервно мерила шагами комнату. Хотя прошло совсем немного времени с того момента, как Киран уединился с Десмондом О'Ниллом, она опасалась за мужа.
      О'Нилл был верным приверженцем мятежников, стремившихся освободить Ирландию от поработителей. Но Мейв не разделяла его убеждений. Ради свободы Ирландии О'Нилл готов был пойти на кровопролитие. Порой ей казалось, что этот человек просто ждет, когда реки крови прольются на их родную землю. Последнее время Флинн попал под влияние этого страшного человека. Ходили слухи о том, как О'Нилл долгие годы изводил свою жену-англичанку. Мейв не знала, правда это или нет, однако все эти слухи не предвещали ничего хорошего. У Мейв была душа не на месте, когда она думала о том, что Киран беседует сейчас с глазу на глаз с этим чудовищем.
      Нет, Кирану нужно быть осмотрительнее. Хотя откуда он мог знать о том, что собой представляет этот человек? Однако Мейв известно о том, кто он такой. Да, она постаралась предупредить Кирана. Но что, если это не поможет?
      Услышав, как в дверном замке повернулся ключ, она оглянулась. В комнату, меча взглядом громы и молнии, вошел Киран. У него на лице больше не было прежней улыбки. Его губы были плотно сжаты.
      Киран сделал три больших шага к камину, повернулся и снова зашагал к двери. Дойдя до двери, он опять повернулся и зашагал обратно к камину. С каждым шагом выражение его лица становилось все более суровым.
      Что произошло между ним и О'Ниллом?
      Мейв никогда еще не видела Кирана таким раздраженным и не на шутку встревожилась.
      – Что случилось? – спросила она.
      Киран остановился и сверкнул глазами в ее сторону:
      – Почему в этой проклятой стране жители – фанатики? Чего именно они добиваются? Что понимают под свободой?
      Эти вопросы застали Мейв врасплох. Она не нашлась что ответить.
      – Правда-правда, – продолжал Киран. – Вы, видимо, решили, что эта страна – земля обетованная или что-то в этом роде?
      Мейв приготовилась ответить ему, но Киран снова принялся расхаживать по комнате.
      – Здесь часто идет дождь, – яростно продолжал Киран. ~– Здесь постоянные туманы. А вы – вероломные и хитрые ирландцы – только и ищете способ, как обвести вокруг пальца честных людей.
      На что намекает Киран? На кого жалуется? Мейв этого не знала. Но ее пугал его гнев.
      – Может быть, вам лучше присесть.
      – Такие, как, например, ваш брат… – Сказав это, Киран остановился у камина, потом резко повернулся в сторону двери. – В тот день, когда я приехал сюда, он заманил меня в ловушку, в наполненную грязью яму, вместо того чтобы сразиться со мной, как подобает настоящему мужчине.
      Да, Киран и в самом деле сердит. Он так и кипит от гнева. С каждой минутой его злость все сильнее. Неужели, увидев отца, он так разволновался, что до сих пор не может успокоиться? Ведь до приезда О'Нилла Киран был настроен вполне благодушно.
      Тогда почему Киран и словом не обмолвился о нем?
      – Вы говорили с вашим отцом. Вы с ним не поладили?
      Киран метнул на Мейв испепеляющий взгляд, сжал кулаки и, тихо выругавшись, снова стал мерить шагами комнату.
      – А вы солгали мне насчет того моста через реку Барроу. Надеялись, что я утону в том проклятом болоте? Ведь моя лошадь едва не кастрировала меня, я мог погибнуть под ее копытами. Случись это, вы наверняка весело смеялись бы.
      Киран был сам не свой. Его слова задели Мейв за живое, однако она не стала возражать, стараясь его успокоить:
      – Солгав вам насчет моста, я не намеревалась причинить вам вред. Просто хотела задержать вас, чтобы предупредить всех о вашем приезде. Я не знала, что Флинн устроил вам западню. И сделала все, чтобы вам как можно быстрее помогли оттуда выбраться. Я очень сожалею о случившемся.
      – Послушать вас, так вы просто святая, – фыркнул Киран. – Вы готовы пожертвовать собой, пренебречь своими чувствами и отвлечь своего врага приятными словами и страстным поцелуем, пока мятежники совершают нападение на охранников – представителей моего народа.
      Мейв кусала губы, с трудом удерживаясь от того, чтобы не сказать хоть слово в свое оправдание. Она подошла к Кирану, который был сейчас мрачнее тучи. Мейв впервые видела его таким – без его обычного шарма. Ей казалось, что перед ней сейчас стоит совсем другой человек. Но Мейв чувствовала, что Киран испытывает сейчас не только ярость, а еще отчаяние и боль, и это поразило и растрогало ее. Она чувствовала, что встреча с отцом задела самые чувствительные струны его души.
      И хотя Киран – враг, он помог ее сестрам и он ее муж.
      Мейв подошла к Кирану и положила руку ему на плечо.
      – Десмонд – солдафон, который не имеет представления, как обращаться с людьми, но…
      Киран сбросил ее руку и схватил Мейв за плечи.
      – Это не имеет никакого отношения к нашему разговору. Я сейчас говорю о вас, о моей жене – неверной и надменной.
      Он не собирается говорить с ней о Десмонде. Тревога Мейв возросла.
      И тут совсем некстати ока ощутила тепло его тела и его неповторимый запах – запах леса: чистого воздуха, деревьев и влажной земли.
      Мейв поняла, что перед ней мужчина – сильный, мужественный, красивый, а она – женщина. И это понимание встревожило Мейв. Она не должна так думать о Киране. Не должна забывать о клятвах, данных когда-то Куэйду.
      Мейв попыталась вырваться, но не тут-то было: Киран крепко ее держал.
      – С тех пор как мы дали друг другу в церкви брачные обеты, я хранила вам верность.
      – Если не считать того, что вы получаете письма от Куэйда О'Тула. – Киран снова схватил Мейв за плечи. – Не говоря уже о том, что вы оказываете содействие мятежникам. Все, довольно! Начиная с сегодняшнего дня вы примете тот факт, что я ваш муж, и будете вести себя как подобает хорошей жене.
      Мейв сочла благоразумным промолчать, потому что была уверена, что Киран накинулся на нее, потому что его чем-то обидел отец. Она говорила себе, что долг любой хорошей жены успокоить мужа, внимательно выслушать его, предоставив ему возможность высказать все, что у него накипело.
      В то же время Мейв не могла отвести от Кирана глаз. Она видела, что он охвачен желанием, которое передалось ей.
      Решив сделать все возможное, чтобы успокоить мужа, Мейв сказала:
      – Как хорошая жена, я забочусь о вашем доме и слугах. Когда я вам нужна – я всегда тут как тут.
      Киран привлек Мейв к себе. Его глаза сверкали. В то же время его скорбно сжатые губы и отчаяние во взгляде свидетельствовали о том, как сильно он страдает. Мейв с трудом сдерживалась, чтобы не прильнуть к нему.
      – С тех пор как мы поженились неделю назад, я только и думаю о том, как вы нужны мне и как я вас хочу.
      И когда Киран привлек Мейв к себе, она его не оттолкнула.
      Его губы жадно искали ее рот. В этом поцелуе не было и тени нежности – он был властным, словно этим поцелуем Киран хотел показать, что Мейв принадлежит только ему.
      Время словно остановилось. Разум Мейв затуманился, голова кружилась. Она ощущала исходившее от Кирана тепло, мускусный запах мужского тела. Мейв прильнула к Кирану.
      Он обнял ее за плечи, прижимая к себе. Мейв чувствовала, как учащенно бьется его сердце. Вспыхнувший в нем гнев медленно переплавлялся в огонь желания.
      Киран распустил ей волосы, и они роскошными золотистыми волнами рассыпались по ее плечам.
      Он оторвал губы от ее губ и залюбовался ее волосами. Охватившее Кирана желание ошеломило Мейв своей силой. Ее руки и ноги обмякли, и Мейв испугалась своей податливости и уязвимости.
      Киран заставлял ее испытать неведомые доселе ощущения, которые действовали на ее тело и задевали потаенные струны души. Чувствуя страх и в то же время радостное волнение, она зачарованно ждала, когда Киран снова к ней прикоснется.
      Киран застонал. Его рука скользнула ей на грудь. Он ласкал пальцами ее сосок, напряженный от желания. Ее сердце замирало при мысли отдаться ему. И сейчас это было уже вызвано не просто желанием облегчить его душевные переживания. Она испытывала нечто большее, чем сочувствие.
      Узкий лиф ее платья не давал Кирану возможности прикоснуться к ее телу.
      – Я хочу дотронуться до твоей обнаженной кожи, до твоей нежной груди, милая Мейв, – пробормотал он.
      От его слов Мейв бросило в жар. Изнемогая от нетерпения и желания, она кивнула.
      В мгновение ока она почувствовала, как губы Кирана ласкают чувствительную кожу на ее шее.
      Киран снял с нее платье, и оно упало к ее ногам. Он ласкал руками холмики ее грудей и жесткие соски. Мейв вскрикивала от блаженства.
      Киран положил ладонь на ее ягодицы и еще сильнее прижал Мейв к себе.
      Мейв сбросила сорочку и стояла перед ним совершенно нагая, только волосы закрывали ее грудь и живот.
      Киран откинул их, жадно разглядывая Мейв, любуясь ею.
      Затем подхватил ее на руки и отнес на постель.
      С гулко бьющимся сердцем, учащенно дыша, Мейв ждала.
      Его губы слились с ее губами, волосы разметались по подушке.
      Его властный, настойчивый поцелуй наполнял ее сердце радостью. Ее руки заблудились в его волосах. Она прогибалась под ним всем телом. Желание слиться с ним росло с каждой минутой.
      Киран целовал ее шею и грудь. А когда коснулся соска. Мейв, забыв обо всем на свете, глухо застонала.
      Жар их объятий пьянил Мейв.
      Киран торопливо разделся.
      Мейв прикоснулась губами к его шее, пахнувшей мускусом, потом – к его широкой груди.
      Проведя руками по его спине, Мейв прижалась к Кирану.
      Он снова стал целовать ее шею и грудь, слегка покусывая соски и дразня их языком. В экстазе Мейв запрокинула голову, обхватила руками ягодицы Кирана, умоляя продолжать.
      Но вместо того чтобы продолжать, Киран прервал ласки и окинул Мейв жарким взглядом. Однако она не испытала стыда.
      Он принялся гладить внутреннюю часть ее бедер, поднимаясь все выше.
      Его пальцы погрузились в ее влажное лоно и стали искать ее чувствительную точку.
      Когда к этой сладостной пытке присоединились его губы, ласкающие ее соски, Мейв застонала.
      Она была близка к экстазу.
      Мейв зажала в руке его плоть.
      Киран замер, дыхание его участилось. Он застонал. Мейв принялась гладить рукой его мужское достоинство, удивляясь его размерам.
      Мейв почувствовала, как пальцы Кирана внутри у нее стали двигаться. Ее бедра напряглись, все ее тело задрожало. Рыдание вырвалось у нее из груди.
      Она начала извиваться под ним. Наслаждение становилось все нестерпимее.
      – Киран! – выкрикнула она.
      Киран снова стал ласкать языком ее сосок.
      – Вы назвали меня по имени, – проговорил он хрипло, лежа на ней.
      – Да, – прошептала она.
      – Повторите это еще раз.
      – Киран.
      – Мейв, – простонал он.
      Киран закрыл глаза и стал входить в ее узкое лоно. Но внушительные размеры его мужского достоинства пугали Мейв. Он продолжал двигаться.
      Он снова двигался внутри ее, искушая ее тело принять его глубже. Чувствуя его жар, Мейв снова ощутила желание.