Киран проявлял настойчивость и упорство. Мейв так же настойчиво отвергала его притязания. Прошла еще неделя переживаний и непримиримых противоречий.
      Вслушиваясь в произносимую на латыни монотонную проповедь отца Шона, Мейв постаралась не думать о том, что она не одна в церкви. Кроме нее, там находились ее сестры и другие жители деревни, которые явились на воскресную обедню. Порой Мейв удавалось хотя бы ненадолго позабыть о присутствии вокруг нее посторонних людей. Иногда она даже на время отвлекалась от мыслей о своем исчезнувшем брате.
      Но ни на мгновение Мейв не удавалось забыть о том, что рядом с ней стоит ее муж, граф Килдэр. Следуя за женой, он теперь не пропускал ни одной обедни в часовне гамка. От присутствия Кирана Мейв было не по себе. То, что граф Килдэр находился рядом с ней, волновало Мейв, выводило ее из душевного равновесия.
      Вот и сейчас он стоял так близко от нее. Слишком близко. Так близко, что даже их руки то и дело нечаянно соприкасались. В такие моменты холодок волнения пробегал у Мейв по коже. Вот Киран стоит, переминаясь с ноги на ногу. Они снова непроизвольно соприкоснулись друг с другом.
      У нее не оставалось никаких сомнений в том, что внезапный интерес Килдэра к церкви возник не сам по себе. Наверняка он ходит сюда с ней каждый день для того, чтобы раздражать ее своим присутствием. Сама Мейв и ее сестры всегда были набожны и посещали церковь ежедневно. Так воспитали их родители. Временами, в минуты душевных волнений, Мейв находила спасительное утешение в молитве. Знакомая с детства обстановка часовни, цветная мозаика на окнах – все действовало на нее умиротворяюще.
      Но разве можно обрести мир и спокойствие в душе, если рядом, бок о бок с ней, находится ненавистный ей граф Килдэр. Чтобы избежать встреч с ним, Мейв даже готова была позабыть о вере и бежать куда глаза глядят.
      Однако вряд ли ей удастся от него убежать.
      Этот проклятый язычник подтолкнул ее локтем. Мейв повернулась, чтобы бросить на него уничтожающий взгляд, и только тут поняла, что обедня закончилась и прихожане выходят из часовни. Не поднимая глаз на супруга, она направилась к выходу. Только бы Килдэр не догадался, о чем она думала во время обедни.
      На выходе им перегородил дорогу белокурый молодой человек ростом более шести футов и шести или семи дюймов. Он, широко улыбаясь, смотрел поверх головы Мейв на графа.
      Охваченная любопытством, Мейв взглянула на мужа. Увидев светловолосого верзилу, Килдэр просиял.
      – Арик! Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Когда… – Он нахмурился: – Как же тебе удалось миновать ворота Лангморского замка?
      Великан по имени Арик рассмеялся в ответ и протянул Кирану послание с королевским гербом.
      – Имя короля Генриха и его печать могут открыть множество дверей.
      Килдэр кивнул и подошел к другу. Молодые люди обнялись. Мейв с интересом наблюдала за ними. Никогда еще улыбка Кирана не была такой искренней и сердечной. Неподдельная радость светилась в его глазах.
      Видимо, этот молодой воин был Кирану кем-то вроде брата.
      Ее сестры и другие обитатели Лангмора тоже обратили внимание на незнакомца.
      – Как поживает Гвинет? – спросил друга Киран. Лицо Арика расплылось в довольной улыбке.
      – Прекрасно. Спустя несколько дней после того как ты покинул Шин-Палас, она родила прелестную девочку. Мы назвали ее Блайт. Гвинет решила в будущем выдать ее замуж за старшего сына Дрейка и Эверил, маленького Лохлана.
      Килдэр весело рассмеялся и похлопал друга по спине:
      – Рад за тебя, дружище. А как поживают Дрейк с Эверил?
      – Неплохо. Дрейк опять призывает к порядку Макдугалов. Похоже, он вполне доволен жизнью. А Эверил – ты сам знаешь – образцовая жена и мать. Ее третья беременность протекает так же легко, как предыдущие.
      Килдэр еще шире улыбнулся.
      – Великолепно. А как там Гилфорд? Оправился после болезни?
      Арик усмехнулся:
      – Старик Гилфорд переживет нас всех.
      – Король Генрих больше не «одалживал» у него средства?
      Сделав недовольную гримасу, Арик ответил:
      – Нет, благодаря тебе у нашего прекрасного короля появились веские основания еще раз убедиться в верности Гилфорда.
      Мейв заметила, что Килдэр вздохнул с облегчением. А в глазах Арика появился укор.
      – Однако ты не писал нам и мы ничего о тебе не знаем, дружище. Неужели ты женился? Гвинет и Эверил спустят с меня семь шкур, если я не удовлетворю их любопытство.
      Килдэр покосился на Мейв и натянуто улыбнулся. Он обнял ее за талию, а Мейв съежилась и втянула голову в плечи. Это не ускользнуло от проницательного Арика.
      – Познакомься, это Мейв, вторая из сестер О'Ши. Мы поженились несколько недель назад.
      Мейв почувствовала, что Килдэру хотелось, чтобы его товарищ подумал, будто он проводит безоблачный медовый месяц со своей молодой женой. Ведь Киран говорил Мейв, что его друзья женились по любви и счастливы в браке.
      Однако Арика было трудно обвести вокруг пальца. Он скоро догадается, что не все у них гладко.
      – Мейв, – сказал Килдэр, повернувшись к жене и натянуто улыбаясь. – Это Арик Невилл, граф Белфорд.
      – Очень приятно, милорд, – сказала она и отступила на шаг.
      Арик взял ее руку и учтиво к ней приложился, как этого требовали правила приличия. Затем поднял на Мейв глаза.
      – Рад познакомиться с молодой женой Кирана.
      Судорожно сглотнув, Мейв ответила:
      – Я тоже рада.
      Воцарилось неловкое молчание. Большинство обитателей замка разошлись по домам. Мейв коротко представила рослому англичанину своих сестер: Фиону, Бригитту и Джейну.
      Джейна сухо кивнула и молча удалилась. Фиона скороговоркой пробормотала пару вежливых фраз и поспешила присоединиться к Джейне. Бригитта взирала на незнакомца с нескрываемым интересом. Мейв выразительно посмотрела на младшую сестру, Бригитта поняла, что ей пора их оставить, нехотя подчинилась и ушла.
      Снова наступило неловкое молчание. Мейв чувствовала на себе оценивающий взгляд Арика. Она хотела извиниться и поскорее улизнуть, но Арик обратился к Килдэру:
      – Киран, может быть, взглянешь своим натренированным глазом на моего коня? Последние несколько миль он немного прихрамывал.
      Пожав плечами, Килдэр ответил:
      – Конечно. Если ты настаиваешь… Но я могу распорядиться, чтобы твоего коня посмотрел Кольм, мой оруженосец. Несмотря на свой юный возраст, парень прекрасно разбирается в таких вещах.
      – Возможно. Но моя лошадка слишком мне дорога. Я могу доверить ее только тебе одному.
      Мейв нахмурилась. Почему этот англичанин хочет, чтобы Килдэр оставил их с ним наедине? Что у него на уме? И зачем он вообще сюда явился? Привез новости от короля?
      Киран нехотя кивнул.
      – А ты ступай в большой зал и отдохни немного с дороги. Я скоро к тебе присоединюсь.
      – Я хочу попросить твою жену показать мне Лангморский замок, – сказал Арик.
      Мейв ничего другого не оставалось, как согласиться сопровождать Арика.
      После короткого осмотра расположенных во дворе замка построек, включая красильню, лавку пивовара и аптеку, Мейв отвела друга Кирана в большой зал и усадила за стол.
      – Как вы убедились, Лангмор ничем не отличается от всех прочих таких же замков, – заметила она.
      – Но он прелестен, дорогая Мейв. И сразу видно, с какой заботой вы к нему относитесь.
      Мейв почувствовала, что Арик хвалит ее от души, что в его словах нет ни капли лести.
      – Благодарю вас. Но мы с сестрами занимаемся тем, что находится внутри замка, а Киран отвечает за все остальное.
      Арик кивнул.
      – А как обстоят дела с вашим войском?
      Мейв немного занервничала. Боже правый, этот человек не привык терять время даром и настойчиво гнет свою линию!
      – Киран мог бы гораздо больше меня рассказать вам об этом.
      – Готов поспорить, что с самых первых дней своего пребывания в Лангморе он взялся обучать их военному искусству. Он каждую секунду должен быть готов к бою.
      Мейв поджала губы. Значит, этому человеку известно о склонности Килдэра к насилию, но при этом он нисколько не осуждает своего закадычного друга. Еще бы, Арик тоже англичанин и тоже солдат, как и Киран. Люди такого типа больше похожи на животных. Для них главное – мускулы, а не мозги.
      – Да. Он хорошо разбирается во всем, что касается войны, милорд. И плохо во всем остальном, – сказала Мейв, не удержавшись от сарказма.
      – Ах, неужели Киран разучился?
      Разучился находить общий язык с дамами? О нет, увы. Как раз напротив. К величайшему сожалению. Тело Мейв, несмотря ни на что, продолжает страстно жаждать ласки Кирана. А душа мечтает снова увидеть нежность в его обращенном к ней взоре и его очаровательную улыбку. Вспомнив пылкие поцелуи Кирана, Мейв невольно вспыхнула.
      Арик усмехнулся:
      – Так, значит, он еще не совсем разучился обращаться с дамами?
      Мейв гневно сверкнула на него глазами. Этот Арик такой же нахальный, как граф Килдэр. Креста на нем нет! Совершенно не умеет себя вести, так же как и его друг Киран!
      – Могу лишь сказать, что в вопросах войны он разбирается гораздо лучше. А вопросы личного свойства я не собираюсь ни с кем обсуждать.
      Мейв поднялась, собираясь уйти, но Арик взял ее за руку:
      – Я не хотел обидеть вас, дорогая Мейв. Простите, ради Бога. Дрейк, Гилфорд и я всегда беспокоились за Кирана. Мы только желаем, чтобы он остепенился и обрел семейное счастье.
      Кивнув, Мейв приняла извинения.
      – Лучше поговорите со своим приятелем о его любви к войне, чем со мной о плотских нуждах.
      Арик посерьезнел.
      – Вы правы. Еще раз прошу меня извинить. Нас всегда беспокоила потребность Кирана постоянно участвовать в войнах. Гилфорд часто напоминает мне, что большую часть жизни Килдэр не знал ничего, кроме сражений и битв. Это так. Но я все равно не могу не волноваться о нем.
      Мейв сосредоточенно сдвинула брови, пытаясь разобраться в словах друга ее мужа. Что значит «Килдэр не знал ничего, кроме сражений и битв»? Что хотел Арик этим сказать?
 
      Дни проходили относительно спокойно, если не считать, что Мейв по-прежнему молчала и больше не спала в постели Кирана. Вполне возможно, что об этом уже стало известно всем обитателям замка. Киран с трудом сдерживал негодование, но сделать ничего не мог. Не привязывать же Мейв к своей кровати?
      Наступил День святого Патрика. Мейв и ее сестры собирались устроить небольшой пир. Киран ни на минуту не забывал о том, что в любой момент мятежники во главе с Флинном могут напасть на крепость, и не терял бдительности.
      В честь праздника Киран дал выходной солдатам лангморского войска, решив не проводить занятий по военной подготовке. И сейчас, бесцельно слоняясь по двору замка, сожалел об этом. Арик еще спал, и Кирану было нечем заняться.
      Мысли о Мейв – улыбающейся, обнаженной – не давали ему покоя.
      Но какой смысл постоянно об этом думать? Все ясно. Мейв сторонилась его и была твердо намерена исполнить свое обещание не допускать его до своего тела.
      Киран бродил среди толпы, которая собиралась на праздник. Все готовились к торжеству – музыканты и танцоры, шуты и уличные торговцы. Кирану досаждала вся эта суета вокруг.
      – Милорд Килдэр!
      Киран оглянулся и увидел стоявшего возле телеги с товаром немолодого торговца с морщинистым лицом и седеющей бородой. Все в его облике говорило о том, что он вел жизнь, полную лишений и невзгод.
      – Да, – отозвался Киран.
      – Может быть, кое-что из имеющихся у меня в продаже пряностей придется вам по вкусу. Их можно добавить в пищу, чтобы сделать ее вкуснее. Или посмотрите на эти изящные украшения из красивых камушков. – Старик показал на уложенные в ряд отполированные камни, которые блестели, словно драгоценные. – Уверяю вас, многие из них были взяты прямо из Священного Грааля. Они настоящее сокровище.
      – Благодарю вас. Мне ничего не надо.
      Старик схватил за руку стоявшую за телегой девушку и подвел к Килдэру.
      – Вы уверены, что вас здесь больше ничего не интересует?
      Киран замялся. Он изумленно уставился на девушку лет восемнадцати, видимо, дочь торговца. Девушка и впрямь была хороша собой. Темные, рассыпавшиеся по плечам волосы, полные румяные губы, томный взгляд, необычайно пышная грудь. Ни один мужчина не устоит перед ней.
      – Меня зовут Изольда. Буду рада услужить вам, милорд, – произнесла девушка. Тем временем торговец незаметно удалился, оставив Кирана с девушкой наедине.
      Киран знал, что эта сценка была обычным делом. В юности он позволял себе пару раз поразвлечься с хорошенькими дочками уличных торговцев. Почему же сейчас его не радовала подобная перспектива?
      Изольда тронула Кирана за плечо:
      – Милорд!
      Киран внимательно разглядывал девушку. У нее была умопомрачительная грудь – высокая, округлая, которая чуть ли не вываливалась из глубокого квадратного выреза облегающего красного платья. Гладкая кожа, живые темные глаза и губы бантиком, которые не могли оставить равнодушным ни одного мужчину.
      Киран, однако, не испытывал никаких чувств к красавице.
      Перед ним стояла настоящая богиня греха, готовая за пару монет скинуть с себя одежду. Наверняка она могла бы подарить ему самые изощренные, самые немыслимые удовольствия. В конце концов, он сможет получить хотя бы ту долю нежности, которой был лишен все это время. С тех пор, как Мейв его отвергла.
      Что же с ним творится, черт возьми? Он хочет только Мейв. Черт бы ее побрал!
      – Благодарю вас, прелестная Изольда. Но сегодня я не в настроении.
      В ее глазах промелькнули удивление и досада. Киран отвернулся и увидел, что невдалеке стоит Арик и внимательно за ними наблюдает. Господи, неужели нельзя хотя бы на время оставить его в покое?
      – Чего тебе надо? – не скрывая раздражения, спросил он друга.
      Арик пожал плечами:
      – Я пришел, чтобы посмотреть, как все готовятся к празднику.
      Киран показал рукой на растущую толпу людей.
      – Валяй, смотри и наслаждайся, – резко ответил он.
      Оставив Арика, Киран вошел в замок. Он должен найти Мейв. Прямо сейчас. С тех пор как Мейв перестала с ним разговаривать, Киран места себе не находит.
      Киран направился прямиком в комнату, в которой Мейв жила вместе с Фионой. Ворвавшись туда, он застал там обеих женщин. Фиона, полностью одетая, стояла у зеркала и расчесывала волосы. Мейв была в одной сорочке. Ее огненные волосы рассыпались по плечам.
      Увидев Кирана, она удивилась. И плотно сжала губы. Взгляд ее стал колючим и холодным как лед.
      – Милорд?
      Черт побери! Она, того и гляди, заморозит его своим ледяным тоном.
      – Мое имя Киран, – сказал он, повернулся к Фионе и выразительно посмотрел на нее.
      Не проронив ни слова, Фиона удалилась. Киран ногой закрыл за ней дверь.
      – Мне надоело ваше молчание. Хватит, довольно. Вы моя жена. Я не настаиваю, чтобы вы спали в моей постели. Но прошу вас хотя бы поговорить со мной.
      Мейв нахмурилась:
      – Ну что ж, как вам угодно. Тогда давайте поговорим о том, что вы дикарь, которого не интересует то, чего хочу я. Или обсудим то, как вы обманули меня, позабыв, что у меня есть чувства?
      Киран схватил Мейв за плечи. А когда она попыталась вырваться, стал держать ее еще крепче.
      – Проклятие, Мейв! Я повторяю вам, что, даже если бы я этого захотел, отменить казнь Куэйда было невозможно. Хотя я губернатор Пейла, но не обладаю единоличной властью. Беркленд, Батлер и остальные лорды тоже имеют право голоса в подобных вопросах. Чего стоил бы мой единственный голос против голосов всех остальных членов парламента?
      Мейв гневно смотрела на Кирана. Она вырвалась и стала медленно наступать на него.
      – Я не говорила, что вы могли спасти Куэйда. Я говорю, что вы могли хотя бы попытаться это сделать. Но вам… – она смерила его презрительным взглядом, – вам нужны только драки и побоища. Даже ваш друг говорит, что стремление драться и постоянно воевать у вас в крови. Если нужно выбрать между войной и миром, вы, не раздумывая, выберете войну.
      – Так уж повелось испокон веков. На этом стоит мир: мужчины сражаются. Не я развязываю войны и начинаю битвы. Я просто нахожусь там, где все это происходит.
      – Если бы вы отказались сражаться…
      – Если бы я отказался сражаться, согласился бы кто-то другой. А я остался бы без средств к существованию. И без того, что делает меня рыцарем.
      Мейв фыркнула:
      – Если бы вы отказались сражаться, может быть, другие последовали бы вашему примеру, и тогда в мире было бы меньше войн и кровопролития.
      – Что за безумные фантазии? Если бы я отказался сражаться, это было бы равносильно моему поражению. И меня поработили бы, завоевали. Если вы чего-то хотите добиться в жизни, то должны вырвать это из рук у кого-то другого. Часто это означает борьбу, сражение. Обычное дело. Вы хорошо это знаете.
      – Единственное, что я знаю, – это то, что у вас нет ни чести, ни совести.
      Киран едва не взорвался от возмущения:
      – У меня есть и то и другое, женщина! Король Генрих прислал меня сюда, чтобы я обеспечил мир и безопасность в этих краях.
      – Почему я должна слушать, что говорит человек, в чьих жилах течет ирландская кровь и который при этом выслуживается перед английским королем и обманывает свою жену?
      Киран снова схватил Мейв за плечи и привлек к себе. Он услышал, как Мейв тяжело задышала, когда ее грудь оказалась прижатой к его груди. Кирана охватило ликование, и он попытался поцеловать Мейв.
      Но она отвернулась.
      – Я не дотронусь до мужчины, который для того, чтобы переспать с женщиной, готов утаить от нее жизненно важные факты.
      – Я не собирался обманывать вас! – Почему она не хочет этого понять? Почему, что бы он ей ни говорил, она не желает ничего понимать? – Я только хотел дотронуться до вас, а когда вы проснулись и заговорили со мной – сонная и такая красивая, – я не мог устоять.
      Мейв вспыхнула и с недоверием посмотрела на Кирана.
      – Клянусь, – проговорил Киран с мольбой в голосе. – Пожалуйста, попытайтесь меня понять.
      Она покачала головой и высвободилась из его объятий.
      – Ступайте вместе с вашими друзьями и вашим войском и развязывайте войну. Это то, что вы – дикари – любите больше всего. И прошу вас больше меня не беспокоить.
 
      Пир закончился. Киран сидел в большом зале и пил эль. Напиться бы до бесчувствия и хоть на некоторое время забыть о Мейв.
      За четыре часа Киран выпил бесчисленное количество кружек горячительного напитка, однако это не помогло.
      За окном забрезжил рассвет, а Киран все смотрел в свою кружку и ломал голову над тем, где он допустил ошибку. Еще ни одна женщина не отвергала его так категорично и так долго. Как его угораздило жениться на такой упрямице? Как его угораздило жениться на женщине, которая отказывалась понимать мужскую природу, сущность войны, суть его натуры?
      Что делать со всем этим, черт возьми? Если он будет выполнять приказы короля Генриха, он еще больше настроит Мейв против себя. Она просто возненавидит его. Чтобы Мейв была довольна, он должен предать интересы короля и в результате закончить свою жизнь на виселице.
      – Ты уже встал или еще не ложился? – спросил Арик. Он неожиданно появился перед Кираном, словно из-под земли вырос.
      Откуда он взялся?
      Киран нахмурился и подождал, пока прекратится двоение в глазах и два образа друга сольются в один.
      – Еще не ложился. А ты уже проснулся? Так рано?
      Арик пожал плечами:
      – Да.
      Он сел рядом с Кираном и положил на стол свои большие руки.
      – Если у тебя неприятности, дружище, выкладывай все начистоту. Я умею слушать.
      Киран раздраженно покосился на Арика. Для всех в Лангморе давно не секрет, что они с Мейв не спят и даже не разговаривают. Стоит ли удивляться, что наблюдательный Арик тоже об этом знает?
      – Мне нечего тебе сказать. Просто я пьян в стельку. – Киран криво усмехнулся.
      Арик насмешливо посмотрел на друга:
      – Едва ли ты мог не заметить того, что твоя супруга не разговаривает с тобой.
      «Почему Арик вмешивается не в свое дело?» – с досадой подумал Киран.
      – У Мейв вздорный характер, и с этим ничего не поделаешь.
      – А ты ангел во плоти и не совершил ничего, что могло бы ее взбесить.
      Киран метнул сердитый взгляд на друга:
      – Я совершил не больше, чем ты в первые месяцы своей женитьбы на Гвинет.
      – Я тогда ошибался, потому что думал, что Гвинет вышла за меня только из-за денег и высокого общественного положения. Я загладил свою вину, выпросив у нее прощения. А ты?
      – Я не могу ничего сделать, чтобы изменить положение вещей, – завопил Киран, – и был бы очень признателен тебе, если бы ты не совал нос в чужие дела!
      Арик помедлил немного, словно бы сомневаясь, а потом с тяжким вздохом поднялся с места.
      – Ну ладно, как хочешь.
      Когда Арик ушел, оставив его в одиночестве, Киран обругал себя. Мало того что жена перестала с ним разговаривать, еще обидел хорошего человека, который много лет был ему как брат. Когда он перестанет быть таким неуклюжим в выражениях?
      Как все исправить?

      Март сменился апрелем с его ослепительно голубым небом. Арик оставался в Лангморе, выполняя приказ короля – удостовериться, что Киран успешно справляется с управлением Пейлом и Лангмором. Киран не знал, радоваться ли обществу друга, или раздражаться из-за его присутствия.
      Флинн не появлялся в Лангморе. Было ясно, что коварный противник готовит новый мятеж. По слухам, брат Мейв объединился с отцом Кирана, и они, вне всяких сомнений, сеяли семена гнева в сердцах ирландцев. Но Киран не знал, где они находятся и что именно замышляют, поэтому не представлял себе, как их остановить.
      С Мейв дела обстояли еще хуже прежнего. Несмотря на многочисленные попытки завязать с ней разговор, за целый месяц Мейв не перекинулась с ним и парой фраз. Она демонстративно не замечала Кирана. Уж лучше бы ругала его на чем свет стоит. Брань лучше, чем это убийственное молчание. Оно доводило Кирана до белого каления.
      Чтобы отвлечься от грустных размышлений, Киран во время учений скрестил мечи с безусым пехотинцем Шейном. Юноша крепко зажал меч в кулаке. Его рука дрожала. Стиснув зубы, он отражал удары Кирана.
      – Действуй энергичнее, – учил Киран юного воина. – Не забывай, что этот бой может стоить тебе жизни.
      – Да, милорд. Вот только уж слишком тяжел этот меч.
      Киран кивнул и продолжил поединок.
      Дождевая капля упала ему на плечо, другая капнула на лицо. Через пару минут начался сильный ливень. Дождь лил как из ведра всю неделю. Раздосадованный, Киран отдал свой меч Кольму и вошел в главную башню. В дверях он чуть не столкнулся с Ариком, которого тоже застал ливень.
      – Проклятый дождь, – сквозь зубы процедил Киран.
      – Да, льет уже целую неделю без передышки, – согласился Арик.
      Его извечное спокойствие и невозмутимость действовали Кирану на нервы. Казалось, ничто не может вывести Арика из душевного равновесия.
      – Может, посидим у камина и выпьем по кружке эля?
      Но Кирану хотелось побыть одному. Он сам не знал почему. Раньше он никогда не стремился к уединению.
      – Я присоединюсь к тебе позже. Начинай без меня.
      Бросив на Кирана взгляд, в котором можно было прочесть искреннюю тревогу за душевное состояние друга, Арик удалился в большой зал. А Киран направился к себе в спальню.
      К своему удивлению, он застал там Мейв.
      Мейв рылась в полученных Кираном посланиях.
      Она развертывала свернутые в свитки бумаги одну за другой, читала их и откладывала в сторону.
      – Вы что-то ищете в моих личных документах? – спросил Киран.
      Мейв ахнула и от испуга переменилась в лице. Приложив дрожащую руку к груди, она повернулась и испуганно посмотрела на мужа:
      – Это вовсе не то, о чем вы подумали.
      Киран был взбешен. Целый месяц эта женщина не разговаривала с ним. И вот теперь, когда наконец она заговорила, с губ ее слетела откровенная ложь. Чего от нее можно ждать в дальнейшем?
      – Неужели? Значит, вы не собирались шпионить за мной и выведывать, что содержится в письмах, которые адресованы лично мне?
      – Кровожадный негодяй! Я только хотела разыскать хоть какие-то известия о своем бедном брате. Вот уже несколько недель от Флинна нет никаких вестей, и я волнуюсь о нем.
      – А вам не приходило в голову, что можно спросить меня, не слышал ли я что-нибудь о вашем брате? – спросил Киран и, не дожидаясь ее реакции, сам ответил на свой вопрос: – Разумеется, не приходило. У вас и в мыслях не было ничего подобного. Вы лучше будете тайком рыться в моих вещах, чем снизойдете до того, чтобы обратиться ко мне с каким-нибудь вопросом. Скорее небо упадет на землю, чем вы заговорите со мной.
      Мейв стиснула кулаки и посмотрела на Кирана. В ее глазах не было ни страха, ни смятения, ни притворства.
      – Я лучше буду разговаривать с крысами, чем с дьяволом во плоти! – с вызовом крикнула она и отшвырнула два свернутых в рулон свитка.
      Мейв изволит сердиться на него? Скажите на милость! После того, как проникла в его святая святых – его спальню. Мало того что она отказывает законному мужу в своем женском внимании и ласке, так у нее еще хватает наглости изливать на него свой гнев? Черт побери, да многие мужья поколотили бы своих жен и за меньшую провинность. Киран никогда не был сторонником рукоприкладства. В детстве он насмотрелся на то, как его отец бил мать, и с тех пор питал отвращение к насилию в семье.
      Киран схватил Мейв за плечи. Ему давно надоели и этот нескончаемый дождь, и эта страна, и этот проклятый мятеж. Он устал от отсутствия свободы. От того, что ему нельзя оставить Лангмор. А больше всего его злило отношение к нему Мейв.
      Но тем не менее она все-таки заговорила с ним, напомнил себе Киран. Громко и откровенно. И это не могло его не радовать.
      – Грызуны спасаются бегством от женщин со вздорным характером, таких, как вы, – насмешливо проговорил он. – Я это точно знаю. Недаром я, как вы справедливо изволили заметить, сущий дьявол. Так что мы с вами стоим друг друга.
      – Это у меня-то вздорный характер? Да я самая разумная на свете…
      – Разве разумно шпионить за мной? – спросил Киран, с трудом сдержав улыбку.
      – …добросердечная…
      – Называя меня дьяволом во плоти и отказываясь разговаривать со мной, вы считаете себя добросердечной? – парировал он.
      Мейв поджала губы.
      – Разумные женщины…
      – Эти два слова не могут стоять вместе, потому что каждое из них в отдельности обозначает взаимоисключающее понятие.
      Мейв ахнула, услышав столь возмутительный выпад, и залилась румянцем. Киран крепче сжал ее плечи. Он мысленно готовился к неизбежному взрыву негодования, которое должно было вслед за этим последовать. Но это не страшило его, а, наоборот, радовало. Потому что теперь он видел, что льдинки в глазах у Мейв растаяли. Она была вся словно золотисто-рыжий огонь. Она воплощала в себе ярость и кипучую страсть.
      Впервые за долгое время у Кирана отлегло от сердца.
      – Сейчас же уберите от меня руки! – гневно потребовала Мейв.
      Киран проигнорировал ее требование. Мейв крикнула:
      – Странно слышать из ваших уст слова о разумных действиях! Вы оставили эту постель, где мы с вами занимались любовью, для того чтобы поехать в Дублин и убить моего жениха.