Глава 12

В этот день Эззи проснулся как обычно – в половине пятого. Отставка не смогла изменить режим его сна. Но раньше работа поглощала все дневное время, а теперь бесплодные часы бодрствования казались бесконечными. Эззи никак не мог понять, почему большинство людей стремится именно к такому пустому времяпрепровождению. Как можно жить в праздности?

Кора считала, что им надо купить «виннебаго» и поехать посмотреть страну. На географической карте есть точки, в которых стоило бы побывать. Например, Большой Каньон. Ниагарский водопад. Новая Англия осенью. Однако то, что при таком способе передвижения надо все время вести машину, не вызывало у Эззи большого энтузиазма.

Она упоминала также о круизе. Но что может быть хуже, чем оказаться в компании с незнакомыми людьми и сверхактивным экипажем, пытающимся заставить тебя делать то, что ты делать не хочешь? В общем, Эззи старался не обращать внимания на те красочные брошюры, которые ему постоянно подсовывала Кора.

Конечно, в конце концов она его доконает и чувство вины заставит Эззи сдаться. Отпуска не имели для него большого значения, так что он зачастую их не брал. А вот для Коры они были очень важны. Так что рано или поздно ему придется сопровождать ее в одном из тех путешествий, о которых она мечтала.

Однако он надеялся, что это произойдет как можно позже.

Он почему-то чувствовал – какая глупость! – что сейчас пока не должен уезжать из города. Хотя он официально вышел на пенсию, на его прежнем месте работает другой человек и в управлении шерифа округа Блюэр как будто прекрасно обходятся без старого Эззи, бывший шериф все равно ощущал, что его работа не закончена.

Безусловно, это самообман. Не иначе как он ищет предлог, чтобы оставить пока все по-старому.

– Я просто сумасшедший старик, вот и все, – презрительно пробормотал он, пробираясь на кухню.

Налив себе горячего кофе, Эззи поставил кружку на стол красного дерева – рождественский подарок детей, сделанный несколько лет назад. Даже сейчас, когда солнце еще не поднялось, наружный термометр показывал больше восьмидесяти градусов.[3] На западе низко над горизонтом висела луна. Нигде не было видно ни облачка. Сегодня опять будет жара.

Тем летом тоже было очень жарко.

Особенно памятным августовским утром, когда нашли тело Пэтси. Наверное, фотографа тогда стошнило еще и из-за жары.

По просьбе своего помощника Джима Кларка Эззи оставил его и коронера Харви Страуда на месте преступления и направился туда, где Пэтси в последний раз видели живой.

Кларк и еще один сотрудник к тому времени уже отыскали людей, которые там были прошлым вечером. Когда Эззи прибыл, их всех уже допросили, но Эззи стал снова расспрашивать свидетелей лично, делая пометки на салфетках с изображением колеса от фургона.

– Точно, шериф. Сесил и Карл пробыли здесь с Пэтси большую часть вечера. И очень неплохо себя чувствовали.

– Пэтси танцевала то с Карлом, то с Сесилом. Ну, когда я говорю «танцевала», я подразумеваю, что она прижималась к ним всем телом. И конечно, сильно их возбудила. Я и сам только от одного вида завелся.

– Вы хотите сказать, что она их завлекала?

– Да, шериф Хардж, сэр. Именно так. Я думаю, она еще и наслаждалась тем, что делает это на публике.

– Поверьте, я не хочу плохо говорить о мертвых, но Пэтси… ну, сэр, она была очень доступна, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Они с Сесилом устроили там целое представление. Он положил ей руки, пардон, на задницу и засунул язык в рот.

– Мне кажется, они с Карлом занимались этим вон на том столе. У всех на глазах.

– Ревновали? Нет, шериф, братья не ревновали друг к другу. Они ее делили и как будто чувствовали себя прекрасно. Конечно, они дрянные люди.

Единственным свидетелем, который не стал сотрудничать, был владелец клуба, Паркер Джи. Он возмущался тем, что в его заведение вторглись копы, которые допрашивают его клиентов, словно каких-то преступников. На все вопросы, которые ему задавали, он отвечал: «Вчера вечером я был занят. Ничего не помню».

Оставив помощников снимать официальные показания, Эззи на патрульной машине отправился к Херболдам, подчеркнув сотрудникам, что на данный момент братья разыскиваются только для дачи показаний. Прямо из таверны он направился в парк, где Херболды жили вдвоем в старом, проржавевшем трейлере. Машина их, как выяснилось, исчезла, на стук никто не отзывался. Эззи с трудом устоял перед искушением обыскать трейлер без ордера. Сейчас все нужно было делать по инструкции. Если братьев обвинят в убийстве, нельзя допустить, чтобы дело развалилось из-за несоблюдения формальностей.

Когда он расспрашивал соседей, те с презрением смотрели на трейлер и высказывали надежду, что шериф арестует Карла и Сесила и надолго упрячет их за решетку. Братцы были очень беспокойными, бродили по ночам, ездили с большой скоростью через парк, угрожали игравшим там малышам и терроризировали молодых женщин непристойными замечаниями и грубыми выкриками. В общем, трейлер братьев Херболд был гнойником на здоровом теле общины, и все соседи горели желанием от них избавиться.

Затем Эззи поехал на бензоколонку, где работали братья.

– Сегодня утром они не появлялись, – сказал мастер. – Я знал, что они сидели, но ведь каждый должен иметь еще один шанс. А теперь мне недостает двух работников. И все из-за того, что я хорошо к ним относился. Кстати, а что они натворили?

Эззи ушел от вопроса. Но даже если бы он захотел на него ответить, то все равно не знал бы, с чего начать. Ответ получился бы весьма пространным. Херболды доставляли беспокойство полиции, еще будучи, так сказать, в нежном возрасте.

Делрей Корбетт женился на их овдовевшей матери, когда мальчики ходили в начальную школу. Их мать была симпатичной женщиной, тихой и застенчивой. Над сыновьями она никогда не имела особенной власти, поэтому они упорно противились суровой дисциплине, которую насаждал отчим.

После того как мать умерла, оставив Делрея их опекуном, парни стали относиться к нему с еще большей злобой. А когда он женился вновь, Херболды превратили в ад его жизнь с Мэри.

Первым правонарушением, которое совершили братья, была кража из магазина шести банок пива.

– Их не взяли с поличным, Делрей, так что мы не можем ничего доказать.

Эззи помнил, каким подавленным был Делрей Корбетт, когда подвыпивших мальчишек доставили к родному порогу.

– Я займусь этим, шериф Хардж. Спасибо, что привезли их домой. Даю слово, что это больше не повторится.

Делрей не смог сдержать слово. С каждым годом мальчишки делались все более неуправляемыми, особенно после того, как родился Дин Корбетт. Отец не мог на него нарадоваться, чего никак нельзя было сказать про Сесила и Карла.

Их проступки постепенно становились все серьезнее, пока наконец одна из одноклассниц Сесила – Карл учился в другом классе, на год младше, – не обвинила братьев в том, что они обнажились перед ней в школьном автобусе и заставили ее их ласкать. Мальчики заявили, что она лжет и выдает желаемое за действительное. Так как, кроме ее заявления, никаких улик не было, братья остались безнаказанными.

Родители девочки были в ярости и публично стыдили Делрея за поведение его пасынков.

Далее последовала череда мелких краж и хулиганских поступков, однако мальчики действовали аккуратно. Ни одно из обвинений не подтвердилось. Потом в одну прекрасную ночь их поймали с поличным на краже автомобильных запчастей. Братьев приговорили к восемнадцатимесячному заключению в исправительном учреждении для малолетних, где они отсидели год и снова вернулись под надзор своего опекуна.

Делрей предъявил им ультиматум: еще один проступок – и он выбрасывает их вон. Через два дня братья, напившись, украли автомашину и поехали в Даллас. По дороге они врезались в автофургон и серьезно ранили водителя.

Их судили уже как совершеннолетних и отправили в Хантсвилль.

Делрей посчитал, что больше ничем им не обязан.

Херболдов освободили досрочно, но они не вернулись в Блюэр и появились там только весной тысяча девятьсот семьдесят шестого года.

Незадолго до этого пробная скважина дала нефть, и вскоре к ней прибавилось еще три. Повсюду спешно начали бурить скважины, и это вызвало нехватку рабочих рук. Всю округу заполонили охотники за легким заработком. Среди них были и Херболды.

Однажды ночью в одном из мотелей, где жили временные рабочие, завязалась драка. Появившись на сцене, Эззи очень удивился, увидев в гуще свалки братьев Херболд.

Они всегда были симпатичными парнями, и от пребывания в тюрьме их привлекательность нисколько не пострадала.

Пожалуй, кровавый порез над бровью Карла лишь усиливал его обаяние.

– Будь я проклят! Шериф Хардж! – При виде Эззи, только что оттащившего его от одного из участников драки, Карл криво улыбнулся. – Давненько не виделись.

– Все еще безобразничаешь, Карл? Неужели Хантсвилль тебя ничему не научил?

– Бесспорно, научил, шериф. – Сесил оттер в сторону брата. Оба они, конечно, совершенно испорченные ребята, но Сесил все же был не таким агрессивным. Эззи сомневался в том, что он лучше своего братца – скорее, просто осторожнее.

– Это всего лишь случайность.

– Случайность? Этот парень чуть не отдал Богу душу. Один из помощников пытался привести жертву Карла в чувство, слегка похлопывая его по щекам.

– Мой брат защищался, – возразил Сесил. – Мы виноваты в этой драке не больше других. Если арестовываете нас, то арестуйте всех. Я думаю, что тогда вам тюрьмы не хватит.

Признаться, он был прав. Если бы Эззи вздумал допросить всех этих людей, то после бессонной ночи он имел бы несколько десятков взаимоисключающих версий того, как началась драка. Стараться установить истину означало понапрасну тратить время и силы. Эззи не стал этого делать и приказал всем разойтись по комнатам.

Сесил попытался отвести Карла в их номер, но тот сопротивлялся.

– Эй, шериф, ты видишься с нашим отчимом?

– Вижусь иногда.

– Когда увидишь его в следующий раз, скажи, чтобы он убирался подобру-поздорову. Передай этому хренососу, что я так и сказал.

– Заткнись, Карл! – С извиняющейся улыбкой Сесил потащил брата вдоль автостоянки.

На следующий день Эззи позвонил Делрею. Конечно, он не стал передавать послание Карла, но все же спросил, знает ли Делрей, что его пасынки вновь появились в городе.

– Я об этом слышал, но пока их не видел. Они знают, что я не желаю иметь с ними ничего общего.

После этого Эззи столкнулся с ними только раз, и снова братья были в центре беспорядков. Это произошло в «Рэнглере», одном из немногих оставшихся в восточном Техасе кинотеатров под открытым небом. Теоретически употребление алкоголя здесь было запрещено, но на практике каждую ночь тут выпивали такое его количество, что в нем можно было бы утопить крейсер.

Плата за вход составляла доллар с машины, поэтому поездка в кинотеатр стала дешевым развлечением для подростков со всего Блюэра и близлежащих городов. Не имело значения, какой фильм показывали, – дети съезжались сюда сотнями, ходили друг к другу с визитами от машины к машине, обнимались, пьянствовали.

В этот вечер по неизвестным причинам толпа в кинотеатре разделилась на две группировки. Те, кто припарковался в северной части кинотеатра, принялись воевать с «южанами».

Разделительная линия проходила точно посередине усыпанной гравием площадки.

Было разбито несколько носов и несколько машин, а в будке киномеханика начался пожар. Управление шерифа направило к месту сражения все свои пять патрульных машин.

Эззи заметил Карла, когда тот пытался поаккуратнее пристроить какую-то вдрызг пьяную женщину на переднем сиденье машины.

– Что, никак не угомонишься, Карл?

– Эй, не я зачинщик! – сразу огрызнулся тот.

– Бог тому свидетель. Он только защищал честь своей девушки. Вы не можете его за это арестовать.

Эззи повернулся к Сесилу, который снова стоял горой за своего брата.

– Он нарушил правила поведения досрочно освобожденного, – заметил Эззи. – Вот за это я вполне могу подвергнуть его аресту.

– Простите его, шериф Хардж. Что ему оставалось делать? Какая-то сволочь назвала его подружку гребаной шлюхой.

Эззи внимательнее присмотрелся к развалившейся на переднем сиденье женщине. Она и в самом деле была известной проституткой, которую он неоднократно отправлял в тюрьму за приставание к мужчинам на автостоянке возле магазина «Пиггли-виггли».

– Ладно, так и быть, убирайтесь отсюда. Но имейте в виду – теперь я буду за вами присматривать.

Потом Эззи не раз ругал себя за то, что не арестовал их тогда. Надо было сообщить об их поведении сотруднику службы надзора, использовать малейшую зацепку для того, чтобы отправить их в тюрьму. Возможно, Пэтси Маккоркл осталась бы жива.

Да, эти две встречи с Херболдами Эззи еще долго будет вспоминать, как и те первые три дня после смерти Пэтси.

Как раз на третий день одетый в светло-кремовый костюм Харви Страуд вошел в кабинет Эззи и бросил ему на стол большой конверт.

– Вот, читай.

– Надо же, как быстро! – проворчал Эззи, убирая ноги со стола.

– В таком деле нельзя спешить, Эззи. – Коронер снял шляпу и начал ею обмахиваться, словно веером. – У тебя есть холодная кока-кола?

Помощник шерифа принес ему бутылку.

Страуд уже успел выпить половину, когда Эззи оторвался от чтения.

– Она умерла от перелома шеи?

– Свернули шею, как курице. Смерть была мгновенной.

– Как ты думаешь, что случилось?

– Ну, для начала могу сказать, что она имела половое сношение по меньшей мере с двумя партнерами.

– Насильственное?

– На всякий случай я упомянул о возможности изнасилования. Но его будет трудно доказать, потому что явных признаков нет. Кроме того, я слышал, что эта девушка и так охотно уступала молодым людям, без всякого насилия.

– Меня не волнует ее моральный облик. Эти слова недостойны тебя, Харви.

– Наверно, – без всякой обиды ответил коронер. – Но ты ведь знаешь, что это правда.

Эззи знал, поэтому не стал развивать эту тему.

– А что за синяк на шее?

– Это засос. Есть еще один такой же на ее левой груди. С насилием это никак не связано.

– Тут говорится, что ты обнаружил сперму в ее влагалище и в… гм…

– Прямой кишке. Я несколько раз проверял – только один мужчина излил сперму в ее прямую кишку. – Страуд рыгнул и поставил пустую бутылочку на край стола. – Вокруг ануса есть ссадины и потертости. Легкое кровотечение. Так что в момент этого совокупления она была жива. Я думаю… Тебе нужны, мои догадки, Эззи?

Эззи махнул рукой – дескать, продолжай, хотя слова коронера вызвали у него приступ тошноты.

– Я думаю, что она пошла с этими ребятами добровольно и они устроили там оргию.

– И один из них изнасиловал ее анально.

Нахмурившись, Страуд задумчиво потянул себя за ухо.

– Может быть, и нет. Может быть, для нее это было игрой, чем-то новым, неизведанным. Пожалуй, она даже проявила здесь инициативу.

Эззи вспомнил миссис Маккоркл в ее халате в цветочек и страстно пожелал, чтобы она никогда не услышала такое о своей единственной дочери.

– Что случилось дальше, трудно сказать, – продолжал Страуд. – Может быть, она заартачилась и сказала «нет» и парень попытался ее удержать. Но опять же – нет значительных ссадин, которые бы свидетельствовали о том, что она сопротивлялась.

– И это ты собираешься сказать в суде?

– Да, Эззи. Именно это я могу показать под присягой. Возможно, она сначала сказала «да», а потом, когда стало больно, передумала и стала бороться. Тогда он ее убил. Вот и все. Однако столь же правдоподобно и то, что девушке это понравилось. Даже те, кто занимается анальным сексом более или менее регулярно, могут получить кровотечение.

Эззи потер виски.

– Тогда почему же ей сломали шею? – опустив голову, спросил он.

– Я думаю вот что. Это произошло в порыве страсти. Молодой человек зашел слишком далеко и случайно сломал ей шею.