Влад Талтош (№3) - Дракон

— Насчет чего?

— Относительно причин, по которым взял тебя с собой.

— Наверное. А почему ты спросил?

— Мне кажется, он открыл лишь половину правды.

— Предположим. А какова вторая половина?

— Он хотел, чтобы ты окончательно решил помочь ему с Форнией.

Я обдумал слова Лойоша.

— Пожалуй, — наконец ответил я.

— И у него получилось, не так ли, босс?

— Да, он добился своего.

Мы скрылись за крупным валуном, где я мог спокойно приготовиться к телепортации. Мне так и не удалось посмотреть церемонию похорон Барита; наверное, Алира успешно справилась со своими обязанностями. Впрочем, это не имеет значения; вам лучше не знать деталей внутренней политики Дома Дракона.

— В конечном счете все свелось к тому, что мне нравится этот тип, Лойош.

— Совсем не повод для…

— Конечно. И если ты скажешь, что я принимаю происходящее слишком близко к сердцу, я поменяю тебя на чучело, из хвоста которого сделаю дверной молоток.

— Ха.

Я вошел в свою квартиру и открыл ставни окна, выходящего на улицу. Наступил поздний вечер, и я наблюдал за редкими прохожими с чувством, будто только что променял известные трудности на мир, в котором так же несведущ и беспомощен, как новорожденный.

— Лойош, никто не забирался в мои мысли?

— Боюсь, что никто, босс. Это все ты сам.

— Просто проверял.

— Может быть, хочешь навестить деда, босс?

Я почувствовал легкую досаду.

— Ты прав, дружище. Я так и сделаю, прежде чем предприму что-нибудь. Но…

— Я знаю, босс. Ты все уже решил.

— Я ненавижу, когда меня запугивают, вот и все.

— А любишь, когда тобой манипулируют?

— Ты говоришь о Маролане?

— Да.

— Не люблю. Но он не приказывал меня избить.

Лойош замолчал, предоставив мне возможность самостоятельно обдумать положение. Я смотрел на шагавших по своим делам пешеходов и думал, не отправиться ли выпить, но потом отказался от этого намерения. Бок все еще побаливал, но мне уже стало заметно лучше. Через день-другой останутся лишь воспоминания о ране.

— Я намерен прикончить этого типа, Лойош.

— Я знаю, босс.

Вздохнув, я закрыл ставни.

ГЛАВА 6. НАПАДЕНИЕ НА БЕСПОМОЩНЫЙ ЛЕС

Согласно Сетре Лавоуд — она поделилась со мной своими мыслями во время короткого разговора перед тем, как я отправился воевать — существуют две основные линии поведения для генерала: вести войска, находясь впереди или сзади. Первый вариант лучше для морали солдат, но может привести к неприятным последствиям, если генерала убьют. Второй имеет много преимуществ с точки зрения связи и оценки ситуации, но солдаты хуже сражаются за командира, который отсиживается за их спинами.

Сетра утверждает, что многое зависит от обстоятельств и хороший генерал умеет сделать правильный выбор. В случае с нашими врагами офицеры, командующие бригадами — а, согласно донесениям разведчиков, бригада насчитывала три тысячи солдат, — находились в первых рядах. Сетра объяснила, что численность бригад определяется достаточно просто — это количество солдат, которые могут услышать приказы командира. Другие офицеры находились сзади вместе с главой корпуса волшебников и личными адъютантами.

Командира бригады из соображений безопасности окружала группа лучших воинов, в задачу которых входило защищать его во время сражения. Старшие офицеры также имели отряд охраны, но они не особенно в ней нуждались — тут речь шла о престиже и статусе, как количество телохранителей у джарегов.

Расстановка волшебников тоже может быть различной в соответствии со вкусами генерала и требованиями момента, но чаще всего волшебники находятся рядом с командиром бригады. Таким образом, волшебники не только сразу же получают приказы, но и имеют возможность защитить своего командира.

Вы все поняли?

Я рассказываю все это, поскольку вспомнил слова Сетры, когда поднялся на холмик, опередив солдат своей роты, чтобы отыскать вражеского командира.

Короче говоря, я собирался вступить в схватку с лучшими воинами врага, а также с волшебниками, чтобы осуществить поставленную перед собой задачу.

Что я здесь делаю? Ах да, я потерял самообладание и решил (тут я никого не стану винить) предложить свои услуги Маролану, а он имел наглость их принять — вот что со мной случилось. А теперь…

А теперь события развиваются даже чересчур бурно. Разве я не этого хотел?

Как я уже говорил раньше, не люблю ждать, в особенности после того, как принял жесткое или сомнительное решение. Но, как и всегда, вопреки моим желаниям, все начало замедляться.

В том нет ничего удивительного: как только вы решили что-то предпринять, нужно время, чтобы составить план, собрать необходимые материалы и привести план в действие, в результате чего события разворачиваются слишком медленно. Вот в такие моменты вы и вынуждены вмешаться, и вскоре начинает казаться, что все происходит с головокружительной скоростью, иными словами, даже слишком быстро.

Когда Маролан и Сетра убеждали меня, что таковы правила ведения военных действий, я уже знал, что в моей жизни все происходит точно так же.

Или вселенная устроена неправильно; такую возможность тоже не следует отбрасывать.

Так или иначе, но в течение следующих нескольких дней я вел бесполезные и бессмысленные разговоры с Мароланом, который согласился, что мое участие может принести пользу, но упорно отказывался сообщить что-нибудь конкретное. Казалось, он понял, что я твердо решил помочь ему. А у меня постоянно усиливалось подозрение, что нападение подстроено Мароланом, чтобы привлечь меня на его сторону. Впрочем, я не стану держать вас в напряжении: со временем мне удалось выяснить, что Маролан не имел к нему никакого отношения. Покушение организовал Форния.

Иногда драконы совершают очевидные поступки, за которыми не стоит никаких коварных планов. Мне кажется, они делают так для того, чтобы сбить вас с толку.

Я встретился с Мароланом, Сетрой, Алирой и бледной драконледи, которую я раньше никогда не видел. Маролан не представил нас друг другу. Я промолчал, потому что не знал, как следует себя вести, а кроме того, на меня производило сильное впечатление присутствие Сетры Лавоуд.

Она разложила на столе карту, показала на одну точку и сказала:

— Мы нанесем удар здесь, дождемся контратаки и отступим сюда, в сторону Восточных гор.

Все молча кивали. Не прошло и минуты, а я уже ничего не понимал.

— Конечно, если враг не пойдет в контратаку, — продолжала Сетра, — мы будем наступать в этом направлении, нанесем удары здесь, здесь и здесь, а потом отступим сюда, как и планировалось с самого начала. Если же он пропустит нас до конца, то мы сможем начать осаду, но я не могу себе представить, чтобы Форния на это пошел.

— Как мы организуем наши войска? — спросил Маролан.

— У нас будет три дивизиона. Я хочу, чтобы каждый был способен действовать самостоятельно, имел пехоту, кавалерию, волшебников и саперов. Первый дивизион будет подчиняться мне, именно он пойдет в атаку. Остальные прикроют фланги и отступление.

— Значит, мы будем маршировать колонной? — спросила Алира.

— К месту сражения ведет несколько хороших дорог; как только мы подойдем к горам, сразу же разобьем лагерь. Вот здесь. — Она показала другую точку на карте. — Фураж следует организовать вдоль данного маршрута; дополнительные проблемы возникнут, только если мы окажемся к западу от реки Плоского Камня или к северу от Черепахи. Кто отвечает за тыл и снабжение?

— Я займусь этим лично, — заявил Маролан. Сетра кивнула.

— Магия, — сказала она.

Теперь заговорила бледная женщина. У нее были очень черные волосы, голос звучал тихо.

— Его главного волшебника зовут Ори…

— Ори! — услышал я собственный голос.

— Что такое, Влад? — спросил Маролан.

— Ничего, — смутившись, пробормотал я, — не имеет значения.

Женщина посмотрела на меня, точнее, сквозь меня и продолжала:

— Он знаток разведывательных заклинаний; особенно умело подслушивает военные советы противника. Я защитила нашу встречу. Мы должны соблюдать осторожность и не обсуждать наши планы, если не приведены в действие заклинания защиты. Сомневаюсь, что во время сражения он сможет нанести удар, который мы будем не в силах парировать, но Ори будет плести все новые и новые заклинания, чтобы помешать нашим волшебникам создать что-нибудь серьезное.

Сетра кивнула.

— Что-нибудь еще?

— Да, — вступила в разговор Алира. — Зачем он здесь? — Она посмотрела на меня.

Сетра повернулась к Маролану, который спокойно сказал:

— Потому что я так хочу.

Алира собралась что-то возразить, но потом передумала.

Встреча закончилась; Алира и драконледи, имени которой я так и не узнал, ушли, Маролан и Сетра принялись обсуждать проблемы снабжения, периодически погружаясь в дебри военной науки, которые меня совсем не интересовали, я изучал карту. Она была сделана псионическим образом, как и та, которой меня снабдил Мелестав, только оказалась гораздо более четкой и подробной.

Наконец Маролан заметил, что я все еще здесь.

— В чем дело, Влад? — спросил он.

— Что? Ничего особенного. Я просто изучал карту. Люблю их рассматривать.

— Хорошо. У тебя есть вопросы?

— О, у меня их множество, но не думаю, что вы станете на них отвечать.

— Например?

— Почему вы планируете отступление?

Маролан выжидающе посмотрел на Сетру.

— Я предпочитаю вести оборонительные сражения, — ответила Сетра. — В особенности когда численность войск примерно одинакова, а в нашем случае дело обстоит именно так. Не исключено, что у противника окажется немного больше солдат.

— Понятно. Ну, на самом деле я не понимаю, чего вы пытаетесь добиться?

На этот раз уже Сетра вопросительно посмотрела на Маролана.

— Нужно обуздать амбиции Форния. Лучше всего разгромить его армию. Сетра полагает, что максимального результата мы добьемся, если вынудим его атаковать наши позиции. У нас саперные войска лучше — иными словами, мы можем построить оборону быстрее и эффективнее, чем он. Поэтому следует войти в его земли, спровоцировать наступление и разгромить войско.

— Хорошо. Кажется, я понял. А потом вы рассчитываете, что он вернет украденный меч?

— Возможно. После сражения мы можем пойти на переговоры.

— А что особенного в этом мече?

— Только то, что Форния пожелал его заполучить.

— Но почему он взял именно его?

Маролан кивнул.

— Именно это я и хочу выяснить. Надеюсь, со временем мы получим ответ на твой вопрос.

— Понимаю. — Я задумался. — Вы можете рассказать мне что-нибудь о Барите?

— А что тебя интересует?

— Для начала обстоятельства его смерти.

— Боюсь, я не могу тебе их открыть.

— Замечательно.

— Если бы твоя задача была простой, ты не смог бы получить за ее выполнение солидную сумму денег, — заявил Маролан.

— Не нужно играть со мной в игры, Маролан.

— Это вовсе не игра, — резко возразил он, и его глаза сузились; наверное, намеревался меня напугать.

И у него получилось. Маролан собрался еще что-то добавить, но потом решил, что с меня достаточно. Чтобы сменить тему разговора, я спросил:

— А кто та бледная женщина?

— Некромантка, — ответил Маролан. — Она будет командовать нашими волшебниками.

— Некромантка, — задумчиво проговорил я. — Мне приходилось о ней слышать. Хорошенькое имя. Она будет воскрешать мертвых?

— Если потребуется, — ответил Маролан. — Но я и сам это умею. Если возникнет необходимость, она может открыть врата и перенести нас туда, где вечность проходит в одно мгновение, а жизнь и смерть не имеют значения, где пространство измеряется лишь извивами души. Весьма эффективный способ спасения, если события развиваются не так, как хотелось бы.

Я пожалел, что спросил.

— Могли бы воспользоваться ее услугами на Дорогах Мертвых, — предложил я.

Маролан посчитал, что моя последняя реплика не заслуживает ответа.

— Хотел бы я знать, что все это значит, — со вздохом сказал я.

— Война, — ответил Маролан.

— Да. Из-за чего?

— Частично она вызвана желанием нашего противника расширить границы своих владений.

— Он претендует на ваши?

— Пока нет. Но обязательно попытается, еслл посчитает, что ему это сойдет с рук.

— Понятно. Что еще?

Маролан явно колебался.

— Ладно, я тебе расскажу о некоторых из причин. Барита боялись как волшебника. Он пользовался огромным влиянием внутри Дома Дракона, да и во всей Империи. И умел получать то, что хотел. Перед Междуцарствием он в течение нескольких сотен лет занимал должность Императорского волшебника. Барит с поразительным успехом защищался от многочисленных атак с самых разных сторон. Он… ну, он был очень хорош.

— Пока я все понимаю.

— Он был очень хорош.

— То есть?

— Он делал вещи, которые не должны были у него получаться. Он один стоил целой армии. Однажды он бросил вызов Империи и добился своего. Такие вот штуки ему удавалось проворачивать.

— Похоже на вас, Маролан.

— Да.

— Ну?

— В течение многих лет я задавал себе один и тот же вопрос: как ему это удавалось? И пришел к выводу, что ему помогали.

— Каким образом?

— Хороший вопрос, не так ли? Или ему помогал Бог, или что-то другое.

— Например, что?

— Ну, он мог чем-то обладать. Каким-то могущественным предметом…

— Скажем, мечом?

— Возможно.

— Скажем, Великим Оружием?

— Да, такова моя догадка, — кивнул Маролан. — Основанная на том факте, что украден именно меч.

Я кивнул.

— Поэтому вы решили развязать войну, чтобы его заполучить; к тому же вы не желаете, чтобы мечом владел Форния. — И еще я подумал, но не сказал вслух: «Поэтому вы и не стали мешать ему, когда он отправился за мечом».

— Да, — не стал спорить Маролан.

— А я отправляюсь на войну из-за того, что он меня рассердил.

— Да.

— Ну, что ж, звучит разумно. И вы предполагаете, что та вещь, которой он обладает, может доставить вам неприятности?

— Форния совсем не глуп. Я отвечал за дом Барита, а он осквернил его своей кражей. Форния понимал, что ему следует ждать мести. Он знал, что против него выступят Сетра Лавоуд, Алира э'Кайран, Некромантка и, если ты не возражаешь, я сам. Форния дурак, если его не беспокоят последствия. Значит, он рассчитывает, что сумеет успешно нам противостоять. И у него должны быть на то причины.

— Угу… понимаю. И что вы думаете? Может быть, он знает, что делает?

— Вполне возможно. Ты по-прежнему с нами?

— Вам известна поговорка джарегов о волшебниках и ножах?

— Да. А ты знаешь поговорку драконов о попытке набрать воды?

— Нет, но я бы не хотел с ней познакомиться. Она может оказаться слишком тонкой для меня.

Лицо Маролана вновь стало непроницаемым, и он больше ничего не сказал.

Я вернулся в свою квартиру. Хотя бок продолжал меня беспокоить, я довольно долго метал ножи в деревянную колоду.

Никто не учил меня метать ножи. Убежден, что существуют лучшие способы овладеть этим искусством. Несколько лет назад я решил, что подобное умение может оказаться полезным, тогда я поставил возле стены деревянную колоду, купил набор одинаковых ножей и встал ровно в девяти шагах от мишени — больше в комнате места не было. А затем начал изо всей силы метать ножи в колоду. С самого начала оказалось, что я часто попадаю в цель; на стене почти не оставалось следов. Однако мне пришлось произвести не менее четырех сотен бросков, всякий раз немного меняя хват, прежде чем нож вонзился в колоду острием. Второй раз лезвие вошло в дерево уже только после двух сотен бросков. И так далее.

Уж не знаю, сколько тысяч бросков я сделал и сколько раз мне пришлось менять колоду, пока я не начал попадать лезвием в цель — ровно с девяти шагов. Лойош, естественно, периодически давал советы, как убедить врага встать на нужном мне расстоянии.

Как долго я тренировался, пока не научился попадать в цель с любого разумного расстояния? Совсем просто: я до сих пор не умею делать это наверняка. Очень нелегко добиться, чтобы проклятая штука вонзилась куда следует лезвием вперед. Но даже в тех случаях, когда мне сопутствовал успех, далеко не всегда удавалось вывести противника из строя. Иногда мне казалось, что все мои усилия были напрасными.

С другой стороны, если ты бросаешь нож в человека, он вынужден уклоняться. Но иногда тебе может повезти. Так что ради получения даже небольшого преимущества в игре, где на кон поставлена жизнь, стоит приложить дополнительные усилия, как вы считаете? Есть и еще одна причина, не менее важная: удовлетворение, которое получаешь, когда овладеваешь каким-то умением, ранее тебе незнакомым. Приятное чувство, в особенности когда недоволен собственной жизнью. Я уже не говорю, что в самом процессе есть нечто успокаивающее: глубокий вдох, расслабление плеч, фокусировка на цели и бросок.

Поэтому я вернулся домой и долго метал ножи в беззащитную деревянную колоду.

Весь следующий день я провел в офисе, впервые за целую неделю занявшись текущими делами. У меня возникли странные ощущения. Я разобрался с несколькими просьбами о ссудах, проверил, все ли в порядке с моими клиентами, послал одного из парней освежить память забывчивому должнику и очень вкусно поел в соседней таверне под названием «Воронья нога». Потом провел откровенный разговор с одним из своих людей, который стал слишком сильно закладывать за воротник, — еще немного, и на него уже нельзя будет положиться, поболтал с Крейгаром и Мелеставом и почитал свежие газетенки, чтобы быть в курсе последних слухов. Впрочем, ничего интересного в них не оказалось. И никто в этот день не попытался меня убить. Я даже угроз не получил. Как-то непривычно.

Завтра последний день недели, бок практически меня не беспокоил; Алира знала свое дело. Я сказал об этом Лойошу, который предложил мне нанять ее на постоянной основе.

Я не всегда хожу в офис в последний день недели — это зависит от ряда обстоятельств; в тот раз я решил устроить себе выходной, а вечером пообедать у Валабара. Оставалось выбрать спутника. Вариантов имелось несколько. Мысль о том, чтобы найти милую девушку с Востока, чтобы вместе вкусно поесть, показалась мне привлекательной. Если повезет, удастся забыть о глупом положении, в которое я себя втравил.

Именно в этот момент со мной связался Маролан.

— Какого дьявола вам нужно? — вежливо осведомился я, как только сообразил, кто пожаловал в мой разум.

— Я имел несчастье тебе помешать?

— Вовсе нет, именно поэтому я так зол. Что вы хотите?

— Если ты свободен, то меня очень порадовала бы твоя компания. Мне требуется спутник для короткого путешествия.

— Великолепно. Полагаю, путешествие будет опасным.

— Нет, — заявил Маролан.

— Вы шутите.

— Ты разочарован?

— Нет, удивлен.

— Если бы мы могли встретиться здесь…

— Дайте мне пару часов. Я хочу позавтракать и немного передохнуть перед телепортацией.

— Договорились, — сказал он, и контакт прервался.

Я сделал себе омлет с сосисками, луком, грибами териано и красным перцем. Завтрак получился долгим. Лойош вычистил мою тарелку, пока я мыл сковороду. Потом я пристегнул шпагу, приготовил маленькие сюрпризы в соответствующих местах — несмотря на заверения Маролана — и надел плащ. Я выбрал легкий, поскольку ветерок, долетавший в открытое окно кухни, обещал теплый день. Маролан скорее всего отправится со мной в холодное место, но, если я надену теплый плащ, он обязательно выберет жаркое, а мне совсем не хотелось вступать с ним в псионический контакт, чтобы задать прямой вопрос.

Я решил не прибегать к помощи собственных волшебников, поэтому направился в Дом Дракона — и совершил ошибку. Барона Локрана на месте не оказалось, и мне пришлось потратить уйму времени, пока я не нашел того, кто захотел и мог телепортировать меня в Черный Замок. Хуже всего то, мне пришлось просить о помощи Маролана. В конце концов задача была решена, я оказался в замке, и мне даже удалось сохранить свой завтрак.

Леди Телдра приветствовала меня своей обычной теплой улыбкой, но не сказала: «Лорд Маролан присоединится к вам в библиотеке». Вместо этого она предложила:

— Если вы будете настолько любезны, что составите мне компанию, я отведу вас туда, где ждет лорд Маролан.

Нечто новое.

— Господи, босс, что происходит?

— Буду рад, — ответил я леди Телдре.

Как обычно, мы поднялись по главной лестнице, но прошли мимо библиотеки до самого конца просторного длинного коридора. Он заканчивался дверью, которая выходила на другую лестницу, прямую и широкую. Мы поднялись на следующую площадку, где лестница неожиданно делала поворот. От верхней площадки начинался новый, слегка изгибающийся коридор; здесь мне еще не приходилось бывать. Телдра открыла дверь и жестом предложила мне пройти вперед. Я повиновался и оказался на очень узкой винтовой лестнице; железные ступеньки уходили далеко вверх. Дверь у меня за спиной закрылась. Я обернулся. Леди Телдра осталась снаружи.

— Может быть, ловушка? — предположил Лойош.

— Все совсем не так забавно, как тебе кажется , — проворчал я.

Лестница оказалась столь узкой, что мне пришлось подниматься чуть ли не боком, причем я постоянно задевал за каменную кладку плечом. Металлические перила холодили ладонь. Ступеней было много. Промелькнула мысль, что я очень высоко забрался, но я едва не рассмеялся, когда сообразил, что с самого начала находился в миле над землей, поэтому долгий подъем едва ли что-то изменит.

Наконец мы добрались до самого верха, и я увидел толстую черную дверь. С минуту я, как идиот, простоял перед ней, пытаясь решить, что делать дальше, после чего постучал.

— Заходи, — послышался голос Маролана.

Я распахнул дверь, которая отчаянно заскрипела. Меня бы не удивило, если бы выяснилось, что Маролан специально установил дверь, которая так трагически шумит.

Мы оказались в круглой комнате — примерно такой же, как вся моя квартира. Свет лился из двух затененных фонарей. В комнате было не так светло, как на лестнице, из чего следовало, что в первые несколько минут я ничего толком не смог разглядеть. Но вдруг вспомнил, что со двора видел единственную башню, возвышавшуюся над Черным Замком. Наверное, я попал именно в нее.

— Гениально, босс.

— Заткнись, Лойош.

— Заметил окна, босс?

— Ничего другого я не вижу.

— Почему, когда мы поднимались сюда, был день, а сейчас за окном ночь?

— У меня возник аналогичный вопрос.

— Мне как-то жутко.

— И мне.

Глаза начали привыкать к сумраку. Впрочем, смотреть было не на что — низкий столик да пара деревянных сундуков. Стены башни прятались за тяжелыми шторами, однако одно окно оставалось открытым. Из чего я сделал вывод, что окна располагаются по всему периметру башни. Их должно было быть не меньше шести. Но меньше семнадцати, что принесло мне некоторое облегчение. Но слегка сбивало с толку.

— Босс, когда ты смотрел на башню снизу, там были окна?

— Нет.

— Я так не думаю.

Я заметил, что на боку у Маролана висит шпага. Поскольку обычно Маролан не носит дома оружие, этому должна была быть причина. Однако мне совсем не хотелось ее выяснять. В особенности если учесть, что я узнал Черный Жезл, один из семнадцати Великих Клинков. Его присутствие нисколько не улучшило моего настроения.

— Добро пожаловать в Башню, Влад, — сказал Маролан.

— Благодарю вас.

— Лишь очень немногим позволено сюда входить.

— Хорошо. А вы не могли бы рассказать мне про окно?

— Не думаю, что твоей подготовки хватит, чтобы понять.

— Наверное.

— Главное, что иногда мне удается заставить окна показывать нужные мне места, после чего я могу туда отправиться. Это оказывается полезным, когда не хватает визуальной информации для телепортации, или в тех случаях, когда меня интересуют места, находящиеся вне нашего мира.

— Удобная штука. Вы не знаете, где их продают?

— И, конечно, я могу взять с собой любого, кто пожелает меня сопровождать.

— Э… я не уверен, что мне нравится направление, которое принимает наш разговор.

— Я пытался выяснить, что именно забрал Форния из коллекции Барита, а также понять, почему мне не удалось заметить ничего особенного в этом клинке.

— Вот и прекрасно, Маролан. Отличная интеллектуальная проблема, которая отвлечет вас от…

— Внимательно взгляни на окно, Влад.

— А это обязательно?

Впрочем, я выполнил пожелание Маролана. Окно уже стало серым. Приглядевшись, я заметил оттенки красного. Затем, ближе к верхнему краю, появилась оранжево-алая полоса, напомнившая мне небо. Серый цвет обрел материальность, и в следующее мгновение я уже не смотрел на нечто таинственное и пугающее — передо мной возникла гора, а над ней полыхало небо. Конечно, никакая гора не могла находиться так близко от Черного Замка, что делало происходящее еще более таинственным и жутким, но тут уж ничего не поделаешь.

— Где и что это? — спросил я.

— Мы смотрим на гору Ястреба, из гряды Канефталь. — В голосе Маролана появились необычные интонации, заставившие меня взглянуть на него. Мне еще ни разу не приходилось видеть, чтобы Маролан так напрягался.

Сжатая в кулак левая рука находилась на уровне подбородка, локоть согнут. Правая рука Маролана непрерывно двигалась, описывая сложнейшие геометрические фигуры, а пальцы непроизвольно сжимались и разжимались, казалось, они живут собственной жизнью. Глаза Маролана превратились в две узкие щели, он тяжело дышал открытым ртом, воздух с легким свистом проходил через стиснутые зубы.

В моем сознании возникли слова: земля, вода, огонь и ветер, когда я сравнивал левую руку, правую руку, глаза и рот; однако сомневаюсь, что все так просто. Я видел волшебство и колдовство, но сейчас моим глазам предстало нечто третье. И я сомневался, что хочу знать, что это.

Я вновь взглянул в окно, изображение начало перемешаться — точнее, мне показалось, что движемся мы. Мои колени предательски дрогнули, и мне это совсем не понравилось. Я вновь перевел глаза на Маролана, он пристально смотрел в окно. На лбу у него выступил пот, но он продолжал делать диковинные движения руками.

Гора мчалась на нас, и мне вдруг показалось, будто мы падаем. Я отступил на шаг и огляделся в поисках надежной опоры. Затем движение замедлилось и прекратилось, сразу же за окном, так близко, что я мог бы ее коснуться, оказалась грязная тропинка, ведущая в пещеру, которая находилась примерно в сорока футах от окна.

Сердце продолжало отчаянно колотиться у меня в груди. Я посмотрел на Маролана, но драконлорд стоял совершенно расслабленно; лишь по тяжелому дыханию можно было догадаться, какие усилия ему пришлось приложить.

— Что происходит? — с трудом проговорил я.

— Мы зададим…

— Мы?

— … наши вопросы тому, кто может знать ответы.

— Но почему «мы»? Зачем здесь я?

— На всякий случай.

— Мне казалось, вы обещали безопасное путешествие.

— А я не жду никаких неприятностей.

Он шагнул через окно, как если бы выходил из самого обычного дома, и остановился на тропинке. Я с подозрением посмотрел в сторону пещеры. Никогда их не любил.

— Но, — продолжал Маролан, — никогда не помешает иметь рядом лишний клинок. Они могут быть непредсказуемыми.

— Кто «они»?

— Сариоли, — ответил он. — Пойдем.

— Замечательно, — пробормотал я и шагнул вперед.

ИНТЕРЛЮДИЯ. МАНЕВРЫ

Сколько ни делай некоторые вещи, с ними никогда не удается покончить; спустя годы они возвращаются и напоминают о себе пощечинами или жестокими ударами. Вот сейчас я рассказываю вам историю, которая произошла давным-давно, пытаюсь вспомнить, что тогда чувствовал, и — ну, прошу прощения за отступление, но без него никак не обойтись.

Как раз сегодня Сетра Младшая вернулась из ссылки (Сетра Лавоуд изгнала ее из нашего мира несколько недель назад в наказание за… впрочем, сейчас это не имеет значения) и попросила меня ее дождаться. Мне Сетра Младшая не нравится, а она отвечает взаимностью, и я не могу себе представить, чтобы из встречи с ней вышло что-нибудь хорошее. У меня не было бы никаких причин встречаться с ней, если бы я старался держаться подальше от драконлордов, но с тех пор, как умер Барит, я стал с ними очень много общаться, а сейчас я влюблен в женщину, которая дружит с Норатар, наследницей трона Дома Дракона. В результате я не мог отклонить приглашение Сетры Младшей.

Прошу прощения за путаницу — но так всегда происходит, когда начинаешь вспоминать прошлое, возникает настоящее и решительно напоминает о себе. Впрочем, чего еще можно ждать, если связываешь свою судьбу с драконлордами.

Я всегда воспринимал драконов как простых и прямых существ — если на их пути возникает препятствие, они обнажают клинок и бросаются в атаку, продолжая сражаться до тех пор, пока препятствие не отступает или им не приходит конец. Еще одна ошибка.

Наблюдая за тем, как Сетра готовила свою компанию, договаривалась о доставке продовольствия, заранее определяя возможные маневры противника и варианты своего отхода, максимально используя данные разведки, я понял, что война гораздо более сложная штука, чем я полагал, так что рассказ о ней также будет непростым.

— Проклятие, чего может хотеть от меня Сетра Младшая, кроме моей жизни, с которой я не намерен расставаться?

— Трудно сказать, босс. Но ты ведь все равно намерен узнать, так что зачем шуметь?

Возразить Лойошу было нечего, поэтому я сделал необходимые приготовления и явился в Черный Замок, где остановилась Сетра. Мы встретились в одной из гостиных Маролана. У Сетры Младшей необычная внешность; черты ее лица напоминают Сетру Лавоуд, вот только написаны они пастелью. Кроме того, Сетра Младшая не производит жуткого впечатления человека, лишенного возраста, да и такого могущества в ней нет. Тем не менее она обладает собственной аурой — жесткость и жажда власти, которая нередко встречается у джарегов.