Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Слепец

ModernLib.Net / Борисенко Игорь / Слепец - Чтение (стр. 31)
Автор: Борисенко Игорь
Жанр:

 

 


Теперь ему стало ясно, в чем между ними разница… Те, чья аура по краям едва заметно отдавала белизной, которая не меркла даже у тех, кто валился вниз, означала холодную уверенность в чем-то. Это были люди, знавшие свою судьбу, люди из обреченной армии. Они знали, что, какие бы чудеса храбрости они не показали сейчас, враг задавит их огромным численным превосходством. Их дома и семьи достанутся столь ненавистным южанам, на их земли придут новые хозяева, их кости будут растащены дикими зверями и рассыплются в пыль в полном забвении… Таких пятен было совсем немного. Узенькой плотиной они сдерживали напор могучей реки, состоящей из силуэтов, чья аура имела темно-красную, почти черную окантовку. Слепец подумал, что подобных оттенков он не встречал прежде у тех людей, что попадались ему на пути. Разве что у Уродов-разбойников было нечто подобное, некая черная скорлупа вокруг их разноцветных разумов. Тупая, бездумная, безрассудная, просто звериная ненависть! Эти пятна, все до одного, были массивными и медлительными. Их череда тянулась, тянулась и тянулась… Слепец ужаснулся: да ведь врагов здесь далеко не сотни. Не тысяча и не две, а гораздо больше! Если бы они двинулись по лесу, развернулись широким фронтом, то просто поглотили бы собой жалкую кучку обороняющихся. Но нет, южане тупо перли просекой, падая под ударами олгмонцев и напирая на них снова.
      Лишь очень далеко от места соприкосновения армий, глубоко в тылу южан, Слепец заметил ауры другого сорта, отсюда казавшиеся бледными и призрачными. Розовое раздражение и белая уверенность в том, что исход битвы все равно будет за ними.
      Слепец бессознательно вытянул руку вперед, как полководец, посылающий в атаку свои войска. Воины воды послушно строились в маленькие отряды - острые злые льдинки. Их были тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч. Выстроившись, отряды бросились вперед. Ледяные стрелы мгновенно набирали чудовищную скорость - срезанные ими ветки елей падали вниз, но новые и новые льдины рвали их на части с такой яростью, что хвоя и древесина, не долетая до земли, превращались в пыль! Бледно-зеленое облако вырвалось на дорогу с шорохом и свистом, столь громкими и грубыми, что по коже слышавших их пробегала дрожь. Почти все войско южан, втянувшееся вдоль просеки на много сотен шагов, было поглощено им. Осталось только несколько сотен воинов в первых и последних рядах… Ельник, переживший столь ужасную катастрофу, практически перестал существовать: только голые, ободранные стволы стояли на том месте, где прошли Воины воды. Никто не мог разглядеть точно, что творилось теперь на просеке, ибо облако бурлило на одном месте, перемалывая войско южан. Из бледно-зеленого оно быстро превратилось сначала в розовое, а потом в алое. Иногда с края появлялись корчащиеся в агонии фигуры: тела их словно вскипали, когда множество льдинок разом пробивали насквозь плоть, одежды, доспехи… Магическая сила разума Слепца и огромная скорость ледяных стрел не давали им таять внутри теплых тел. Вылетев из одного, они устремлялись к следующему, до тех пор, пока не достигали края просеки, где поворачивали обратно. Их жертвы превращались в решето с одной стороны и покрывались крошечными вулканами с другой. Редкие лошади будто бы обливались кровавым потом и валились с ног… Через несколько кратких мгновений все было кончено - на просеке больше не оставалось вражеского войска, только его деморализованные остатки. Красное облако тут же перестало бурлить и осело сверху на горы рубленого мяса и костей, ставшие теперь настилом дороги. Красная вода струилась по редким кускам странных кожаных доспехов светло-желтого цвета, по бесформенным останкам тел, похожим на истлевшее тряпье остаткам одежд и оружию, превратившемуся в источенные гусеницами капустные листы. Еще минута - и вверх поднималось уже новое облако, на сей раз естественного происхождения. Вода испарялась на морозе с залежей все еще теплой, хотя и мертвой плоти. Кровь текла по сторонам бурными ручьями, которые проделывали в сугробах на обочинах маленькие ущелья. Они расползались по сторонам, постепенно покрываясь корочкой льда и замедляя свой бег. Один почти добрался до Слепца, остановившись красной ледяной лужей в паре локтей от носков его поношенных сапог.
      – О, Создатель!! - прошептал Гевел, из ослабевших рук которого едва не падал лук. - Какая ужасная бойня! Что ты наделал!! Сколько народу угробил? Нет, воины не должны умирать подобной смертью!!!
      – Ведь это были наши враги, которые без раздумий выпустили бы тебе кишки при случае, - жестко ответил Слепец. В поисках поддержки он обернулся к Моргу, потом к Кантору, но везде увидел только безграничный страх и отвращение. - Что же вы, думали, я буду поливать их дождиком или посыпать снежком?
      Голос Слепца сорвался, но не потому, что он осознал весь ужас сотворенного им. Он не чувствовал сожаления, только правоту… Да, откуда им знать? Они не видели черного сияния ненависти этих странных, неуклюжих солдат, не ощущали безмолвного звериного рыка. Однако, усталость сжала глотку и нанесла предательский удар под коленки. Слепец сделал несколько шагов вперед, к дороге, и лишь чудом не упал прямо в раскисшую, но уже прихваченную морозом кровавую мешанину. На просеке не осталось ни одного целого тела, даже сколько-нибудь узнаваемой его части, лишь сплошной покров из кусков костей, клочьев внутренностей и мяса. На мгновение тошнота подступила к горлу Слепца, но он смог с ней справиться. Нужно было действовать дальше.
      Слева, там, где был глубокий тыл войска южан, раздавались нестройные вопли. Уцелевшие, бросая вооружение и коней, бежали прочь. Справа, там, откуда летел звон мечей, все еще продолжали рубиться, но с гораздо меньшим ожесточением. Кто-то в пылу битвы не заметил случившегося, кто-то заметил, но противник не дал ему шанса прервать бой. Около пятисот грузных воинов в светло-желтых кожаных доспехах еще толпились у остатков деревянной засеки, устроенной олгмонцами и потом разнесенной на части наступающими. Здесь предстояло сделать выбор - справиться разом с обоими отрядами южан Слепец не смог бы. Он не был даже уверен, что найдет в себе силы расправиться с одним из них… В тылу, несомненно, прятались военачальники - но сейчас эта группа беспорядочно удирала, испуганная и безопасная. А вот остатки первых шеренг до сих пор сражались. Нужно было взяться именно за них.
      Слепец снова взмахнул руками, помогая себе тем самым сосредоточиться. Он призвал большое облако из снега, сорванного с ветвей сосен на некотором расстоянии от просеки, и заставил его зависнуть над толпой сражавшихся. Теперь-то уже все бойцы, с той и с другой стороны перестали размахивать оружием и застыли с разинутыми ртами и запрокинутыми головами. Бурлящее облако рухнуло на них, и поглотило разом все поле боя. Некоторое время снежный вихрь бушевал над дорогой, но на сей раз он был слабее и не прогрызал тела воинов. Снег облеплял лица, лез в глотки и глаза, забивал уши. Толстым слоем он окутывал тела и не давал подняться рукам, сжимающим щит или оружие…
      Снежная пыль еще не улеглась, прыгая вверх и вниз, мечась между неуклюже застывшими фигурами, а Слепец уже подошел вплотную к пойманным в ловушку остаткам армии южан. Метель расступалась перед ним: вот, появились первые солдаты, с виду похожие на нелепые снежные фигурки, которые любят лепить зимой дети, с тем исключением, что эти пытались двигаться, выпростать руки. Из-под рыхлых белых комьев, покрывавших воинов с ног до головы, торчали части их доспехов - странная светло-желтая кожа, с виду слишком тонкая и нежная, чтобы служить защитой в бою. Мечи и топоры выпали из рук несчастных, щиты тоже. Слепец без труда мог убить каждого, и он поспешил сделать это. Удар, другой, третий! Меч вгрызался в снежные фигуры, вспарывал им животы и вскрывал грудные клетки. Из-под белого внешнего слоя выступала яркая кровь - казалось, что Слепец режет огромные пирожки с начинкой из жидкого малинового варенья. Белые фигуры хрипели, залеплявший лица снег становился розовым в тех местах, где должен был находиться рот… Но Слепец не разглядывал умиравших от его руки солдат, а шел дальше. Метель, слабевшая, но не сдававшаяся, смыкалась за его спиной и расступалась впереди. Повелитель воды мерно шагал сквозь строй скованных снегом солдат и рубил их направо и налево…
      Он едва успел остановить руку, когда та послала меч для удара по одной из беспомощных "снежных баб". Слишком мелкой она ему показалась… Слепец ткнул в середину кома рукоятью меча - и весь снег тут же осыпался вниз, обнажив перепуганного и судорожно разевающего рот охотника в медвежьей куртке с неровно обрезанными полами. Видно, раньше это был тулуп, но в столь массивной одежке несподручно биться с врагом, потому хозяин спешно укоротил ее перед сражением.
      Выплюнув изо рта остатки тающего снега, охотник смерил Слепца безумным взглядом, но ничего не сказал. Присев, он стал шарить у себя под ногами в поисках оброненного топора.
      – Поднимай его быстрее, - посоветовал Слепец. - А не то опоздаешь на резню. Твои враги ждут не дождутся, когда лезвие топора проветрит им кишки!
      Охотник наконец нашарил топорище и вдруг, вздрогнув, застыл: его взгляд наткнулся на полыхающие холодным ледяным огнем глаза Слепца. Но тот не стал более задерживаться. Пройдя еще дальше, за охотника, он воздел руки, и в тот же самый момент снег освободил из плена множество людей, которых можно было посчитать олгмонцами. В некоторых случаях Слепец ошибся - на свободе оказались и несколько грузных фигур в светло-желтых доспехах, тех, что слишком глубоко врубились в строй противника. Впрочем, их судьба тоже была решена. Охотники и редкие люди в панцирях, некоторое время отплевывавшиеся и приходившие в себя, узрев рядом врага тут же хватались за мечи и топоры. Жуткий вой умирающих продирал до костей, когда сразу несколько лезвий безжалостно рассекали их тела. Слепец поглядел вдаль и увидал, что олгмонские военачальники повели в бой свой резерв. Очевидно, они решили, что волшебная метель - дело рук противника, и собирались погибнуть в последней отчаянной схватке. Когда же глазам их предстало целое и невредимое войско, всадники задержали коней и принялись гарцевать на месте. Вытягивая шеи и тыча руками, они пытались понять, что же произошло на самом деле.
      – Смотрите на меня!!! - закричал Слепец что было мочи. Вышло не очень громко, но ближайшие к нему олгмонцы повернули головы. - Перед вами несколько сотен врагов, которые на некоторое время сделались беспомощными и безоружными. Советую вам не дожидаться, когда они смогут очухаться и продолжить схватку. Бойтесь только убить своих - некоторые могли остаться в снежных "шубах".
      Вслед за этими словами Слепец повернулся и продолжил методичное избиение. К счастью, все до одного олгмонцы оказались людьми, не обремененными излишним благородством. С гиканьем и свистом они накинулись на южан, из которых только некоторые смогли разбить снежную коросту и начать выцарапывать снег из глаз и рта. Издали казалось, что толпа лесорубов набросилась на безответную рощу, правда, деревья в ней были странные. Метель уже улеглась; ничто не смогло помешать олгмонцам вырезать противное войско за несколько минут.
      Когда все было кончено, мрачный Морг подошел к Слепцу, тяжело дышащему и опиравшемуся на высокий овальный щит, который он подобрал на поле боя.
      – То, что ты сделал… - пробормотал он и показал на кровавую дорогу, уходящую вдаль от ног Слепца. - Ни один воин не может спокойно смотреть на это.
      – Любая война приводит к смертям, - устало ответил Слепец. - Эти люди знали, на что шли.
      – Воин должен умирать в схватке, видя врага в лицо и честно сражаясь до конца!
      – Бред! - Слепец чуть возвысил голос, и тут же почувствовал, как все плывет перед глазами. Вместо лица Морга он видел только мутное пятно. - Смерть есть смерть, и нет разницы, как она пришла. Ты хотел бы славно погибнуть, задавленный численностью противника? Ты подумал - а честны ли они, напав на вдесятеро более слабую армию?
      – Таковы законы воинского искусства, - Морг казался слегка обескураженным словами Слепца, но, быть может, это ему только почудилось?
      – Ах, значит, иной раз это зовется воинским искусством, а другой - бесчестной бойней?
      – Мы привыкли так мыслить, - Морг склонил лицо и забормотал, словно оправдываясь. - Боюсь, мы не сможем более находиться рядом с тобой…
      С горькой усмешкой Слепец отвернулся, но тут к ним подбежал возбужденный Гевел, который стал упрашивать Морга взглянуть на что-то. Доносились обрывки фраз, произнесенных шепотом:
      – … не люди!… проклятые чудовища!… он знал… он колдун…
      Но Слепец не старался прислушиваться. Он глядел на свой меч, который до сих пор сидел на руке. Голубой клинок словно наливался тяжелым чугуном, оттягивающим его вниз, к земле. Под грязью и покрытой инеем бородой на коже проступали бледные пятна, перед глазами мелькали цветные искры. Нет, это совсем не то, что он привык видеть - просто глупая мешанина цветных мушек, решивших свести его с ума.
      Тяжелое дыхание лошадей, подошедших со спины, заставило Слепца на мгновение сосредоточиться, поднять лицо и повернуть голову.
      – Господа! - сказал кто-то из подъехавших олгмонцев. Всего их было трое: человек средних лет в конусообразном стальном шлеме с поднятым забралом, и двое совсем молодых воинов, лет по двадцать каждому. У одного юноши совсем недавно был отсечен кусок щеки. Страдальчески оглядываясь вокруг, он прикладывал к ране пропитанную кровью тряпицу, и тут же отнимал обратно. Из черной дыры наружу торчали изуродованные десны и осколки зубов, а панцирь с левой стороны был покрыт замерзшей кровью. Несмотря на страшные муки, которые испытывал этот молодой воин, он изо всех сил старался прямо держаться в седле. Это вызвало уважение даже у Слепца, мозги которого пошли набекрень от усталости. Тяжело ворочалась внутри мысль: неужели это герцог? Как не повезло бедняге! Однако человек средних лет, тот самый, что сказал "Господа!", выдохнул из-под забрала плотное облачко пара и указал рукой на третьего члена их маленькой группы.
      – Позвольте представить вам герцога Паджена, владельца этих земель и командующего армией. Он чрезвычайно благодарен за этот мастерский фланговый удар, который помог нам одержать победу. Также, он выражает восхищение вашим чутьем, позволившим так ловко выбрать момент катастрофического для Свиней природного катаклизма. Где ваш отряд, неужели все погибли во время сечи?
      Ах ты, придворный болтун! - восхитился Слепец, но только про себя… Не хочешь обижать своего сюзерена, признав, что его армию спас от разгрома грязный и тощий, как сама смерть, оборванец? Хорошо, пускай тешит себя иллюзиями. Превозмогая боль, поселившуюся в голове, и не слыша собственного голоса, Слепец ответил:
      – Меня зовут Слепец. Я пришел издалека… пришел, чтобы участвовать в войне. Но прямо сейчас я очень хотел бы прилечь и отдохнуть…
      Лица и фигуры людей снова расплылись в тумане, но на сей раз он был намного плотнее. Земля покачнулась под ногами, и Слепец подумал было, что снова началось одно из землетрясений… Но темнота, непроглядная и всеобъемлющая, темнота, которую не пронзить внутреннему оку или чему-нибудь еще, захлестнула его, как могучая волна. Она с силой толкнула в грудь и Слепец начал падать. Падать… падать… падать… В бездонную пропасть, наполненную до краев тишиной и покоем. Наконец-то! Наконец!! Он сможет отдохнуть.

21.

      Слепец очнулся в замечательно теплой комнате с низкими потолками, ровно оштукатуренными серыми стенами и рычащим в очаге огнем. Пахло смолой и дымом от сосновых поленьев, а также какой-то пряной травой. Под боком лежал поскрипывающий волосяной матрас, тело накрывало плотное одеяло из овечьей шерсти. Рядом с кроватью, прямо посреди комнаты возвышался грубый деревянный стул на кривых толстых ножках - на нем лежала одежда. Новые шерстяные штаны с кожаными вставками и старый синий кафтан с поизносившимся золотым шитьем по бортам и обшлагам, льняная некрашеная рубаха и белый шарф из незнакомой ткани. Под стулом притаились массивные меховые сапоги на шнуровке, со вложенными внутрь шерстяными чулками.
      Слепец неторопливо оглядел все это и осторожно приподнялся на локтях. Словно кто-то следил за ним - шикарный полог из сшитых вместе прекрасных горностаевых шкур отодвинулся в сторону, пропуская в комнату человека в неряшливой серой одежде.
      – Добрый вечер! - лицо Морина украсила широкая улыбка. - Тебе понравилось тут дрыхнуть? Мы уже устали ждать, когда великий герой сможет проснуться и прийти на праздник по случаю победы.
      – Неужели вы голодали все это время? - пробормотал Слепец, ожесточенно потирая ладонями щеки. - Проклинали меня, да?
      – Нет, что ты! - Приставала небрежно перебросил ворох одежды со стула на кровать и сам уселся на освободившееся место. - Здесь в лесу много дичи, так что хватило закусить для начала, и осталось на пирушку. Медовуха у этих олгмонцев, я тебе скажу… Сразу предупреждаю - много не пей, голова потом болит.
      Слепец откинул одеяло и опустил ступни на холодный каменный пол.
      – Ух! - воскликнул он тут же и поджал ноги кверху. - Будь добр, Морин, подай мне вон те чулки!
      И тело, и разум прекрасно отдохнули. Кожа дышала свежестью, нежное белье из голубого шелка (откуда он только взялся в дикой стране?) щекотало ее каждым прикосновением. Утро короля, да и только! Правда, телосложение у него теперь вовсе не королевское. Кости торчат, на руках вздулись синеватые жилы, везде ссадины, синяки, шрамы… Когда-то он выглядел гораздо глаже и солиднее.
      Приставала встал со стула, подошел к кровати вплотную и ногами вытолкал наружу тапочки на уродливых деревянных подошвах.
      – Сколько я спал? - хрипло спросил Слепец.
      – Всего-то полдня, - теперь, вглядевшись в лицо Морина тщательнее, можно было заметить, что он тоже помыт и даже подстрижен. - Но, скажу тебе, зря ты не очнулся тремя часами раньше! Такие замечательные, красивые девушки отскребали с тебя грязь в большущем тазу!
      Морин мечтательно закатил глаза и провел руками в воздухе, показывая, насколько прекрасны и округлы были девушки.
      – Что же ты сплоховал? Сделал бы вид, что тоже без сознания.
      – Эге! Где уж там… Столько людей видело, как я, живой и здоровый, ехал впереди возвращавшейся в город колонны и покрикивал на носильщиков, что волокли тебя. Прямо как надсмотрщик в каменоломне!
      Между разговорами, Морин помогал Слепцу одеться. Пускай теперь у бывшего короля снова имелись пальцы, двигались они неуклюже и медленно.
      – Да, - заметил Приставала, когда они наконец закончили облачение. - О чем ты думал, выбирая кафтан со столькими пуговицами?
      – Я думал о тебе…
      – Ах, спасибо! Лучше бы вспомнил свои руки-крюки. Что раньше, что сейчас, почти без разницы - разве только теперешние выглядят не так уродливо. Ужас! Я бы не смог забыть о таком ни на мгновение. Или ты уже тогда подумывал отрастить себе новые хваталки? Зря, зря. Толку от них не больше, зато с крючками не нужно было стричь ногти.
      Когда Слепец был готов, Приставала провел его через сырой и холодный коридор, в котором слышалось далекое завывание ветра, в большую круглую залу. Ее сводчатый потолок был почти полностью скрыт сумерками. Десяток факелов, горевших на стенах, не могли осветить залу полностью, также как три камина у стен не могли разогнать холод. Посередине помещения стоял стол в форме кольца, с разрывом для прохода внутрь слуг, и деревянные кресла с высокими спинками и подлокотниками. Несколько свечей из серого воска на столешнице… Да, небогатое убранство! Даже ковров на полу и стенах нет, только какие-то блеклые, древние гобелены со сценами охоты висят рядом с дверьми.
      Наряды собравшихся в зале людей были столь же скромными, как и все остальное. Никаких ярких цветов и дорогих тканей - не удивительно, что однорукому не понравились разноцветные куртки Слепца и его воинов. Впрочем, они уже больше не его воины. Им не понравилась его манера вести сражения… что ж, никто никого не тянул сюда силком. Не согласны - прощайте.
      Тряхнув головой, Слепец прошел от дверей, у которых застыл ненадолго, вглубь залы. Молодой герцог сидел во главе стола - как раз напротив разрыва. Его длинные каштановые волосы казались достаточно чистыми и аккуратно подстриженными. Чтобы они не трепались и не лезли в глаза, герцог надел на голову простенький серебряный обруч с крошечными зубчиками на верхней кромке. Он был совсем еще молодым, этот властитель земель и людей, которому пришлось в самом начале своего правления вступить в жестокую войну. Пухлые губы, редкая светлая борода, не скрывавшая по-девичьи мягких очертаний круглого подбородка, тонкий нос и измученный взгляд чистых голубых глаз. Одет герцог был в плотный темно-коричневый жакет с кожаными манжетами, а шею окутывал узкий черный шарф. Рядом с Падженом сидел мужчина, который разговаривал со Слепцом сразу после битвы, юноша с забинтованной щекой и однорукий старик с серебряным ключом на золотой цепи. Одеты все они были точно так же, как и герцог, только оттенки жакетов и шарфов слегка отличались. Три дамы зябко кутались в меховые накидки на плечах - все они выглядели, словно богатые хозяйки рядом со слугами. Прекрасные, густые меха смотрелись в здешней аскетичной обстановке как нечто чуждое. Светло-коричневый соболь, черно-серебристая лиса и белый горностай. Наверное, каждая дама носила те меха, которые полагались ей по статусу. Тоненькая девушка рядом с герцогом - в белом, молодая женщина рядом с советником - в черно-серебристом, а подслеповатая толстуха около однорукого - в коричневом. Встретишь и не спутаешь, кто герцогиня, а кто - жена мажордома.
      Жена герцога выглядела серой мышкой - мелкие черты, блеклые, широко раскрытые зеленые глаза. Круглое личико обрамляли мелкие желтые кудряшки, а губы были сложены так, будто их хозяйка постоянно готовилась разреветься. Никакой косметики, никаких украшений вроде сережек или диадем. Жена советника выглядела куда симпатичнее. И под меховой накидкой было видно, как мерно вздымается ее высокая грудь, губы выглядели сочными, как спелая вишня, даже в полумраке. Густые черные брови, чуть волнистые длинные волосы цвета воронова крыла, пристальный взгляд ярких, пронзительных синих глаз. Шелковистая белая кожа - эх, провести бы по ней сейчас ладонью!! Слепец резко оборвал мечтательный поток своих мыслей, потекших явно куда-то не туда, и заставил себя перевести взор на старуху. А что, тоже ничего… если тебе стукнуло лет шестьдесят. Правда, глаза водянистые, волосы седые и редкие, больше похожие на пучки пакли, кожа исчерчена темными жилками. Может, тридцать лет назад она была красавицей? Женщина не виновата, что над ней так безжалостно потрудилось время. Не всем дана вечная молодость… Тут сердце Слепца екнуло, потому что он незамедлительно вспомнил Халлигу. Где ты, добрая женщина, живешь ли по-прежнему своей простой и грустной жизнью? А может, тихо умерла в тот самый момент, когда Мездос развеял свое заклинание, сдерживавшее твои годы?? Слепец тяжело вздохнул: он ведь так и не видел ее лица, только представлял его в воображении! Такова судьба: вместо того, чтобы вернуться к женщине, сделавшей для него столько доброго, и взглянуть на нее, он помчался за Реку, сражаться и убивать. Прав Приставала - он именно тот человек, для которого мир стоит прежде друга, а не наоборот.
      Тем временем, герцог жестом пригласил гостя садиться. Слепец смог очнуться от дум и заметить движение его руки. Вместе с Морином они уселись за стол сразу подле юноши с завязанной щекой, который одарил их грустным, полным боли взглядом. Тут же вошли три женщины в чепцах и серых передниках. Они несли подносы с оловянными тарелками, на которых лежали ломти грубого черного хлеба, дымящиеся куски жареной оленины, фаршированные цыплята. Составив все это на столы перед обедающими, служанки ушли и вернулись снова, неся горшки с гречневой кашей и потемневшие от старости серебряные кубки с пенной медовой настойкой. В полном молчании герцог принялся за еду, и остальные тут же последовали примеру сюзерена. Слепец придвинул поближе кашу и стал неловко черпать ее ложкой с коротенькой ручкой.
      По сравнению с Левым берегом, где даже в иной таверне привередливому клиенту могли выдать двузубую вилку и столовый нож, олгмонские манеры были гораздо проще. Мясо и птицу все ели руками. Молодые дамы брали кусочки поменьше и держали их в своих тонких пальчиках немного элегантнее мужчин и старой матроны, однако жир так же стекал на их подбородки. Улыбаясь, дамы иногда отирали его серыми тряпочками, лежавшими у них где-то на коленях. Медовуху они употребляли тоже наравне с мужчинами, хотя, надо заметить, те помногу не пили. Юноша с перевязанной щекой, оказавшийся сыном однорукого старика, вообще не пил и не ел. С выпрямленной спиной и застывшим взглядом он сидел на своем стуле, пока остальные жадно поглощали пищу. Слепцу снова стало жаль его, но поделать он все равно ничего не мог. В конце концов он отбросил эти мысли и сосредоточился на цыпленке, набитом какой-то чрезвычайно вкусной начинкой. Разделавшись с ножкой и куском грудки, Слепец украдкой рыгнул и отпил крепкой сладкой настойки. В общем-то, он уже насытился, но после долгих дней скудного и однообразного питания нельзя было запрещать себе как следует побаловаться разносолами. К тому же, служанки внесли новые блюда - несколько большущих форелей в белой заливке.
      – Прошу тебя, господин с забинтованной щекой… - обратился Слепец к соседу, осторожно тронув его за рукав. - К сожалению, нас не представили, и тем не менее, не мог бы ты передать мне рыбу?
      Юноша, неожиданно вырванный из наполненного болью полузабытья, одарил Слепца злым взглядом и отвернулся, что-то неразборчиво бормоча. К счастью, советник герцога - тоже до сей поры не сказавший своего имени - привстал со своего места и протянул тарелку с форелью.
      – Благодарю! - любезно кивнул Слепец, принимая блюдо. Советник проворно отдернул свою руку, не желая касаться странных иссиня-бледных пальцев Слепца. Как видно, олгмонец тут же устыдился этого поступка, потому что через некоторое время, отставив в сторону оленину, тщательно прокашлялся и заговорил.
      – Вы - весьма загадочный человек, господин странник. Загадочный, необычный, даже… я бы сказал, пугающий! Наши дамы боятся поднять на вас глаза… Быть может, вы будете так любезны и расскажете нам свою историю?
      Губы советника расплылись в неискренней улыбке. Уголки рта дрожали, выдавая его волнение и неуверенность в себе. Но, надо отдать ему должное - говорить он умел, и речь его сильно выделялась на фоне простоты нравов и одежд.
      – Вам хочется ее услышать? - спросил Слепец. - Ты так красиво и складно говоришь, сударь, а сам тем временем даже не назвал мне своего имени. Это невежливо, не правда ли?
      – Н-но… Вы тоже не представились!
      – Неправда. Я сказал, как меня зовут - тогда, на просеке, сразу после битвы. Слепец. Или ты считаешь, что это кличка, а не имя, которое пристало носить человеку?
      – Почему же… - вежливый советник стушевался и опустил глаза. Ага, каналья, значит именно так ты и подумал! Оглянувшись на герцога, советник не нашел там никакой поддержки: Паджен равнодушно потягивал медовую настойку и смотрел в потолок. - Хорошо, если вы так настаиваете, я представлю всех присутствующих: герцог Паджен Андимский, его милость. Это его родовое владение, замок Андим, и город Андим. Есть еще принадлежащие герцогу деревни, в которых… впрочем, это неважно. Я - советник герцога, Банмендер. Совсем недавно я служил при дворе короля Мажиона, но после известных событий мне пришлось перейти к герцогу. Вот этот седой старейшина - казначей и воспитатель молодого герцога, Троглин… а это - телохранитель Паджена, Малестармеголт.
      Какое дурацкое имя, - подумал Слепец, быстро поглядев на юношу с перевязанной щекой. К сожалению, для этого ему по привычке пришлось повернуть голову, и Малестармеголт перехватил взгляд. Кажется, он прочел мысль Слепца, потому что моментально вспыхнул и скрипнул зубами. Тут же кровь отлила от его лица, и несчастный телохранитель покачнулся на стуле. Слепец перевел взор на герцога и спросил:
      – А почему ты, Банмендер, все время говоришь, а Паджен молчит? Он что, немой?!
      Советник застыл с открытым ртом, женщины заохали, а Малестармеголт вскочил на ноги и потянулся к поясу. Меча там не было, поэтому он сжал пальцы в кулаки, явно собираясь драться. Герцог, покрасневший и сжавший кубок с медовой настойкой в своих тонких пальцах так, что побелели костяшки, махнул телохранителю левой рукой.
      – Н-н-нет, я у-у… умею г-говорить, - тихо сказал Паджен, смело глядя прямо в глаза Слепца. Тот понимающе кивнул.
      – Вот оно что! Заикаешься. Ничего, это ведь не порок, значит, нечего его стесняться. У меня, к примеру, уродливые руки и жуткие глаза. Что ж теперь, закрыться в подвале и сидеть там, пока не сдохнешь от голода и скуки?
      Разговор явно пошел не в нужное русло. Морин усердно ковырял ложкой в горшке с кашей и кривил губы, олгмонцы мрачно отводили взгляды от невежливого, даже наглого гостя.
      – Ну что ж, - проговорил Слепец после того, как покончил с рыбой. - Спасибо за угощение, господа. Думаю, сейчас вам уже не хочется слушать моих историй…
      Ответом была тишина. Жена герцога встала и пошла прочь - также безмолвно и тихо, как она вела себя в течение всего ужина. Старуха в соболях поспешила за ней.
      – Не буду больше пугать и смущать вас своим присутствием, - заявил Слепец, вставая тоже. - Скажите, какой сейчас час?
      – Мы не держим часов, - покачал головой Банмендер. - Могу сказать, что на дворе поздний вечер, где-то ближе к полуночи.
      – Это все равно неважно, - махнул рукой Слепец. - Я должен отправляться в путь немедленно. Где трое воинов, что были со мной?
      – Ваши солдаты? На кухне, конечно. Не мог же герцог звать их сюда…
      – Герцог, или ты? - Слепец презрительно скривился, глядя, как снова вздрогнуло лицо советника. - Когда-нибудь за такие придворные штучки можно схлопотать по роже. Это не солдаты, а мои верные спутники, ранг которых нисколько не ниже моего!
      Банмендер облизнул губы и прищурился: его взгляд сверкнул злобой. Он уже открыл было рот, чтобы как следует ответить наглецу, но герцог заговорил первым. Видно, он перестал стесняться своего заикания.
      – Прости нас, странник, однако ты и сам не вспоминал о них до последнего момента. Разве так заботятся о верных друзьях?
      – Мы немного повздорили после битвы, так что я подумал… они не хотят со мной встречаться, - пробормотал Слепец, словно оправдываясь. Да так оно и было - он почувствовал стыд и тело бросило в жар, а щеки, наверняка - в краску. Хорош друг! - Позовите их сюда, нам нужно поговорить…

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43