– И все-таки вам придется убить немало молодежи, – сказал президент. Адмирал Джексон вздрогнул, словно от пощечины, и ответил через несколько мгновений:
      – Я знаю это, сэр, но в случае благоприятного развития событий погибнет намного меньше людей, чем при настоящей войне.
      – Когда вам нужно узнать мое решение?
      – Мы уже почти закончили предварительный этап подготовки и можем приступить к операции меньше чем через пять часов. После этого нас будет ограничивать продолжительность светового дня. Каждый раз придется ждать двадцать четыре часа.
      – Благодарю вас, адмирал Джексон. Не могли бы вы все оставить меня одного?
      Присутствующие встали и покинули комнату. В последний момент послышался голос Дарлинга:
      – Джек, ты не мог бы остаться на минуту? – Райан повернулся и снова сел.
      – Нам придется пойти на это, сэр. Так или иначе, если мы собираемся уничтожить их ядерные ракеты…
      – Я знаю. – Президент посмотрел на свой стол. Там были разложены документы, схемы и карты. Все необходимое для того, чтобы принять решение о начале боевых действий. По крайней мере его избавили от информации о вероятных потерях, скорее всего по настоянию Райана. Через секунду они услышали, как закрылись двери.
      Первым заговорил Райан.
      – Сэр, возникла еще одна проблема. Бывший премьер-министр Кога арестован – извините, нам известно только, что он исчез.
      – Что это значит? Почему мне не сообщили об этом раньше?
      – Он исчез меньше чем через двадцать четыре часа, после того как я сообщил Скотту Адлеру о встрече Коги с нашими людьми. Я даже не сказал ему, с кем именно он встречался. Это может быть простым совпадением. Гото и тот, кто руководит им, может быть, не хотят, чтобы Кога выступал с политическими заявлениями, пока они проводят эту операцию. Но нельзя исключить вероятности, что где-то у нас произошла утечка информации.
      – Кто знает об этом?
      – Эд и Мэри-Пэт в ЦРУ. Я. Вы. Скотт Адлер и тот, кому он сказал.
      – Но мы не уверены, что произошла утечка с нашей стороны?
      – Да, сэр, не уверены. Но это в высшей степени вероятно.
      – Хорошо, пока отложим это. Что произойдет, если мы ничего не предпримем?
      – Сэр, мы обязаны что-то предпринять. Если пустить на самотек, то в будущем можно ждать войны между Россией, с одной стороны, и Японией и Китаем – с другой, причем наша роль в этом конфликте одному Богу известна. ЦРУ по-прежнему старается оценить ситуацию при развитии событий в таком направлении, но мне кажется, что война неизбежно перерастет в обмен ядерными ударами. Операция «Зорро» не является, конечно, лучшим выходом из положения, но у нас просто нет других возможностей. Дипломатические соображения теперь утратили свое значение, – продолжал Райан. – Сейчас ставки неизмеримо выросли. И если нам удастся убрать людей, затеявших всю эту игру, то правительство Гото падет и тогда восстановится какой-то контроль над развитием событий.
      Самым странным, понял Дарлинг, является то, что обе стороны выступают за уменьшение возможных последствий. Хансон и министр обороны отстаивают классические дипломатические методы урегулирования конфликта. Им нужно время, чтобы убедиться, что все другие способы решения проблемы мирными средствами, кроме дипломатических, отсутствуют. Однако в случае провала дипломатии вероятность перерастания конфликта в более широкую и кровавую войну резко возрастает. Райан и Джексон настаивают на немедленном применении насилия, надеясь не допустить кровопролитной войны в будущем. Проблема, однако, заключалась в том, что обе стороны могут, быть правы, а могут и ошибаться, и есть только один способ сделать безошибочный выбор – прочитать книги по новейшей истории, которые будут опубликованы через двадцать лет.
      – Если предложенный план сорвется…
      – Это означает, что наши люди погибнут напрасно, – честно признался Джек. – Вам тоже придется заплатить высокую цену в случае неудачи, сэр.
      – А как относительно командующего флотом – я имею в виду того, кто командует авианосной группой. Как относительно него?
      – Если он начнет колебаться, все рухнет.
      – Замените его, – приказал президент. – Я даю согласие на проведение операции.

***

      Оставалось обсудить еще один вопрос, и Райан объяснил его президенту, прежде чем выйти из комнаты и подойти к телефону, чтобы дать необходимые указания.
      Удачная операция воздушных сил, любят говорить военные в синих мундирах, проходит под руководством простого капитана. Во главе этой операции стоял полковник войск специального назначения, но по крайней мере его недавно обошли с присвоением генеральского звания. Это обстоятельство вызывало уважение у его подчиненных, знавших причину недовольства начальства их полковником. Члены этих элитарных подразделений просто не соответствуют аккуратному и бессловесному идеалу высшего руководства. Для этого они слишком… эксцентричны, что ли.
      Окончательный план операции был разработан на основании данных, посланных в масштабе реального времени из Форт-Мида, штат Мэриленд, в Верино, и американцы все еще ежились при мысли, что русские узнают самые деликатные подробности того, как американцы собирают и анализируют электронную информацию, полученную с помощью космических спутников и других средств, – ведь, в конце концов, все это разрабатывалось для использования против них. Было рассчитано и нанесено на карту точное положение двух самолетов Е-767 раннего радиолокационного обнаружения, с помощью визуальных средств наблюдения. со спутников подсчитали количество истребителей – по крайней мере тех, что находились вне защитных ангаров, – более того, при последнем пролете разведывательный спутник КН-12 сосчитал находящиеся в воздухе самолеты и определил их координаты. Полковник, возглавлявший подразделение, еще раз проверил курс проникновения, рассчитанный им лично вместе с экипажем самолета, и, хотя некоторое беспокойство так и не удалось устранить, два молодых капитана, которые поведут транспортный самолет С-17А, пожевав резинку, одобрительно кивнули. Один из них даже пошутил по поводу того, что пришло время отдать должное и «летающему мусорщику».

***

      Русским тоже предстояло сыграть свою роль. С авиабазы на юге Камчатки взлетели восемь перехватчиков МиГ-31 для участия в учебных полетах, связанных с системой противовоздушной обороны. Их сопровождал Ил-86, самолет раннего радиолокационного обнаружения. Через десять минут с аэродрома Сокол взлетели четыре истребителя Су-27 – на их долю выпало играть роль противника, пытающегося проникнуть сквозь защитную линию ПВО. Истребители с подвесными топливными баками для увеличения дальности полета направились на юго-восток, оставаясь далеко за пределами японского воздушного пространства. Диспетчеры на борту обоих японских Е-767 заключили, что это самые обычные учения, проводимые русскими. Однако в них принимали участие боевые самолеты, и потому они заслуживали внимания со стороны обоих «Ками», тем более что учение проходили в районе наиболее вероятного курса приближения американских самолетов, как это случилось с Б-1, которые совсем недавно пытались «прощупать» японскую систему противовоздушной обороны. В результате оба Е-767 вместе со своими истребителями сопровождения оттянулись чуть дальше к северо-востоку. Едва не было принято решение поднять в воздух резервный самолет АВАКС, однако начальник наземной системы ПВО принял разумное решение всего лишь повысить уровень готовности.

***

      С– 17А, «Глобмастер-III», был самым новым и наиболее дорогим транспортным самолетом, когда-либо сумевшим пройти через систему поставок Пентагона. Любой, знакомый с этой кошмарной системой поставок, предпочел бы пересечь завесу вражеского зенитного огня, потому что назначением бомбардировщиков было достичь успеха, тогда как задачей системы поставок Пентагона -этот успех перечеркнуть. То, что иногда подобная система ошибалась и на вооружение поступали новые типы самолетов, объяснялось в первую очередь сообразительностью и изобретательностью тех, кто посвятили свою жизнь тому, чтобы поставить в тупик эту систему. На этот раз не пожалели расходов, даже придумали новые, и в результате появился «мусорщик» (прозвище, наиболее часто применяемое летчиками-истребителями).
      Этот самолет взлетел сразу после полуночи по местному времени и направился на юго-юго-восток по трассе, используемой гражданскими авиалайнерами, летящими во Владивосток. Немного недолетев до самого города, он дозаправился в воздухе от заправщика КС-135 (русская система дозаправки в воздухе не стыковывалась с американской) и покинул азиатский континент, следуя точно на юг по 132-му меридиану.
      «Глобмастер» был первым транспортным самолетом, спроектированным для проведения специальных операций. Обычный летный экипаж всего из двух человек был дополнен двумя «наблюдателями», для которых подготовили приборные модули. В данном случае оба являлись специалистами по электронному противодействию. Они принадлежали к числу офицеров, которые ведут наблюдение за многочисленными радиолокационными станциями ПВО, усеявшими русские, китайские, корейские и японские берега, и направляют летчиков по курсу, где находится больше всего «нулевых» – мертвых – зон, куда не проникают импульсы радиолокаторов.
      Вскоре потребовалось быстрое снижение и поворот на восток. – Как вам это нравится? – спросил старший сержант Вега у своего командира. Рейнджеры разместились на откидных сидениях в транспортном отсеке, одетые в маскировочные комбинезоны и увешанные таким количеством оружия, что шли, переваливаясь с ноги на ногу подобно уткам, когда час назад поднимались по трапу под внимательным взглядом сержанта ВВС, руководившего погрузкой. Среди воздушно-десантных войск было широко распространено мнение, что ВВС особо выделяло те летные экипажи, которым удавалось заставить своих пассажиров страдать от морской болезни, но в данном случае летчики не услышат жалоб от десантников. Наступил наиболее опасный этап операции, несмотря на парашюты. Правда, члены летного экипажа не надевали их, руководствуясь элементарной логикой: если так случится, что на самолет выйдет истребитель, парашюты вряд ли принесут пользу, в какой бы момент перед десантированием это ни произошло.
      Капитан Чека молча кивнул, страстно желая побыстрее оказаться на земле, в той стихии, где пехотинцы чувствуют себя как рыба в воде, вместо того чтобы беспомощно сидеть здесь, будто нерожденному ребенку в чреве женщины, танцующей в дискотеке.
      Дисплеи перед офицерами электронного противодействия демонстрировали каждую радиолокационную станцию на западном побережье Японии, занесенную в память компьютера. Ввести эту информацию в электронную память было достаточно просто, потому что большинство РЛС было построено самими американцами в то время, когда огромный остров рассматривался как военная база, предназначенная для войны с русскими, и потому мог в любую минуту подвергнуться их нападению. За прошедший период радиолокационные станции подверглись модификации, но у японской службы оповещения были недостатки, заведомо известные американцам и подтвержденные спутниками электронной разведки на прошлой неделе. Самолет летел теперь на юго-восток на высоте двухсот футов над поверхностью моря и с максимальной скоростью триста пятьдесят узлов. На такой высоте турбулентные потоки воздуха были особенно сильны и самолет постоянно бросало то вверх то вниз. Летный экипаж не замечал.этого, зато все остальные более чем ощущали. Пилот надел очки ночного видения, заметно улучшающие зрение в полумраке, и постоянно поворачивал голову, осматривая горизонт, тогда как второй пилот не сводила взгляда с приборов. Кроме того, перед ней находился дисплей, подобный тем, что устанавливаются на истребителях. На нем виднелись показания компаса, альтиметра, воздушной скорости, а также тонкая зеленая линия горизонта, которую она иногда видела в зависимости от света луны и состояния облаков.
      – Вижу мигающие огни на большой высоте в направлении на десять часов, – раздался голос пилота. Он знал, что это гражданские авиалайнеры, летящие в пределах выделенного им воздушного коридора. – Ничего больше.
      Второй пилот снова взглянула на экран. Радиолокационная карта в точности соответствовала той, что была запрограммирована. Курс самолета пролегал по очень узкой черной полосе между радиальными выступами красного и желтого цвета, означающими районы, освещенные радиолокационными станциями. Чем ниже летел самолет, тем шире становилась черная «мертвая» зона, недоступная для радаров, но «глобмастер» и без того летел очень низко. Снижаться дальше было уже опасно.
      – Пятьдесят миль от берега.
      – Понял, – ответил пилот. – Как ты себя чувствуешь? – спросил он через секунду. Проникновение во вражескую зону на столь малой высоте требовало максимального внимания – даже если полет происходил на автопилоте.
      – Нет проблем, – ответила она. Вообще-то дело обстояло несколько по-иному, но от нее ожидали именно такого ответа. Сейчас наступила самая опасная часть полета, когда предстояло миновать радиолокационную станцию на возвышенности у Айкавы. Здесь находился наиболее слабозащищенный участок оборонного периметра Японии. Между островом и полуостровом образовался семидесятимильный разрыв, который почти перекрывался радиолокационными станциями с обеих сторон. Эти станции, однако, были устаревшими, их построили в семидесятые годы и не модифицировали после смены режима в Северной Корее.
      – Снижаемся, – произнесла она, отрегулировав датчик высоты на автопилоте до семидесяти футов. Теоретически самолет мог лететь над ровной поверхностью и на высоте пятидесяти футов, но он находился в турбулентных потоках, и потому второй пилот положила руку на ручку управления, создающую иллюзию управления истребителем. Если она увидит даже рыбацкую шхуну, тут же рванет ручку на себя, поднимая самолет выше, чтобы избежать столкновения с мачтой судна.
      – Берег через пять минут, – послышался голос одного из офицеров электронного противодействия. – Нужно повернуть направо и перейти на курс один-шесть-пять.
      – Поворачиваем. – Самолет чуть накренился. В транспортном отсеке было всего несколько иллюминаторов. Старший сержант Вега сидел рядом с одним из них и посмотрел наружу. Там он увидел конец крыла, склонившегося к едва различимой черной поверхности, испещренной гребнями волн. Зрелище заставило его тут же отвернуться. Сейчас ничего от него не зависело, так что, если самолет коснется крылом поверхности моря и рухнет вниз, у него не останется времени даже на то, чтобы понять, что произошло. По крайней мере так ему однажды объяснили.
      – Вижу берег, – сказал пилот, заметив свечение огоньков через очки ночного видения. Настало время снять их и вести самолет. – Беру управление на себя, – произнес он.
      – Пилот взял управление на себя, – ответила второй пилот, разминая уставшие пальцы и позволив себе сделать глубокий вдох.
      Самолет пересек береговую черту между Оми и Ичифури. Сразу после этого пилот начал набирать высоту. Автоматическая система полета над пересеченной местностью могла функционировать в трех режимах. Пилот установил ее в «жесткий» режим, что ставило в тяжелое положение самолет и в еще более тяжелое летящих в нем пассажиров, но зато в конечном итоге было самым безопасным для всех.
      – Как там относительно АВАКСов? – спросил пилот у офицеров электронного противодействия.
      – Я заметил очень слабые радиолокационные импульсы от одного из них в направлении на девять часов. Если мы продолжим полет у самой земли, нас не обнаружат.
      – Приготовьте блевотные пакеты, парни, – посоветовал пилот и повернулся к сержанту, который будет руководить десантированием:
      – Десять минут.
      – Десять минут, – выкрикнул сержант, глядя в сторону транспортного отсека. В это мгновение самолет резко подскочил вверх и тут же свернул направо, облетая первую горную вершину на берегу. Затем он быстро упал вниз, как бывает на особенно. крутых аттракционах в увеселительном парке, и Джулио Вега вспомнил, как однажды поклялся, что никогда больше не согласится подвергнуться таким испытаниям. С тех пор ему не раз доводилось нарушать это обещание, однако сейчас внизу их снова ждал вооруженный противник. И это были уже не боевики колумбийской наркомафии, а солдаты отлично подготовленной профессиональной армии.
      – Господи, надеюсь нам дадут пару минут спокойного полета чтобы успеть подойти к
      люку, – пробормотал Вега между приступами рвоты.
      – Лучше не рассчитывай на это, – произнес капитан Чека и тут же наклонился к своему блевотному пакету. Его примеру мгновенно последовали остальные рейнджеры.
      Фокус заключался в том, что самолет следовало вести между горными вершинами, которые должны были постоянно находиться между ним и радиолокационными станциями. Для этого требовалось лететь вдоль долин. Теперь «глобмастер» снизил скорость до двухсот тридцати узлов и даже при выпущенных закрылках и предкрылках и компьютерном управлении его бросало из стороны в сторону, причем беспорядочно в каждое следующее мгновение. На дисплее сейчас был виден горный коридор, по которому летел самолет, на экране то и дело мелькали красные предупредительные надписи, тут же исчезавшие, как только автопилот вводил поправки, что не мешало пилотам вздрагивать от ужаса. Летчики никогда особенно не доверяли автоматическим системам, и сейчас их руки стискивали штурвалы, готовые взять управление на себя, но Побеждавшие в последний миг это искушение. Казалось, идет сложная игра между людьми и электронным мозгом, старающимся, в свою очередь, переубедить профессионалов, которым приходилось полагаться на микрочипы, потому что их собственные рефлексы не способны были отреагировать в доли секунды, необходимые для принятия решения. Они наблюдали за проносящимися мимо зелеными пиками, которые представляли собой горные утесы, местами нечеткие из-за росших там деревьев, и почти всегда эти пики вздымались выше летящего самолета до самой последней секунды, когда его нос взмывал вверх, а желудки пилотов пытались последовать за ним, и тут же самолет снова нырял в пропасть.
      – Вижу точку десантирования. Пять минут, – крикнул пилот, повернувшись в сторону хвостового отсека.
      – Всем встать! – скомандовал сержант. В это мгновение самолет снова нырнул, и кто-то из десантников едва не взлетел вверх, когда его ноги отделились от пола. Один за другим они направились в сторону хвостового люка, уже открытого. Как только рейнджеры пристегнули вытяжные тросики парашютов к протянутому под потолком кабелю, в хвосте открылся грузовой люк, и двое солдат быстро сняли крепление с контейнеров, стоявших на поддонах посреди хвостового отсека. «Глобмастер» в последний раз выровнялся, и Вега в открытый люк увидел темную долину внизу и уходящую в небо гору слева от самолета.
      – Высота пятьсот футов, – послышался голос пилота по системе внутренней связи. – Действуйте.
      – Ветер нормальный, – объявила второй пилот, которая дублировала компьютер, контролировавший десантирование. – Одна минута.
      Над открытым люком вспыхнула зеленая лампа. Пристегнутый ремнями сержант ВВС стоял у люка, загораживая путь рейнджерам. Он окинул их взглядом.
      – Будьте там поосторожнее, поняли?
      – Извините нас за беспорядок, что мы тут оставили, – качнул головой капитан Чека. Сержант усмехнулся.
      – Мне приходилось убирать нечто куда худшее. – К тому же уборкой займутся подчиненные. Сержант в последний раз проверил десант. Вытяжные тросики у рейнджеров пристегнуты, никто не стоит на пути скатывающихся контейнеров, сбросом которых будут управлять из кабины пилотов. – Все готово, – произнес он в интерком и отошел в сторону, уступая место у открытого люка капитану Чеке. Держась руками за его края, тот опустил левую ногу в пустоту.
      – Десять секунд, – послышался голос второго пилота.
      – Понял, десять секунд. – Пилот протянул руку, снял с предохранителя рукоятку управления сбросом и положил большой палец на кнопку.
      – Пять.
      – Три-две-одна – пошли!
      – Груз сброшен. – Пилот уже успел нажать на кнопку сброса. В хвостовом отсеке рейнджеры увидели, как поддоны с контейнерами соскользнули в пустоту. Самолет на мгновение провалился хвостом и тут же выровнялся. Зеленая лампочка над люком замигала.
      – Пошли-пошли-пошли! – завопил сержант, перекрывая рев проносящегося ветра.
      Капитан Диего Чека из корпуса рейнджеров армии США стал первым американским военнослужащим, вторгшимся на японскую территорию, когда он шагнул вперед и исчез в темноте. Через секунду натянувшийся тросик раскрыл его парашют, и черный нейлоновый зонтик появился всего в трехстах футах от земли. От резкого рывка Диего почувствовал невыразимое облегчение – при прыжках с такой малой высоты наличие запасного парашюта уже ничем не могло помочь. Капитан тут же поднял голову и увидел выше себя и справа купола остальных парашютов, которые открывались, как только что открылся его собственный. Теперь нужно посмотреть вокруг и вниз. Вон там – поляна, капитан не сомневался, что опустится на нее, хотя на всякий случай потянул за пару строп и чуть выпустил воздух из-под купола, чтобы приземлиться прямо в середину и таким образом сделать посадку еще безопаснее, что весьма немаловажно при ночном десантировании. Наконец он дернул за узел и сбросил рюкзак, упавший вниз и повисший в пятнадцати футах под ним на конце троса. Теперь шестьдесят фунтов дополнительного груза коснутся земли чуть раньше его, и это смягчит приземление – при условии, конечно, что капитан не опустится сапогами прямо на рюкзак и не переломает все, что находится внутри проклятого мешка. После всего этого у него едва хватило времени подготовиться к посадке на стремительно мчащуюся навстречу и едва видимую землю. Ноги вместе, колени согнуты, перекатиться на бок сразу после касания земли, внезапный шок от удара, перебивающий дыхание, – и вот капитан лежит лицом вниз, пытаясь понять, сломал ли он себе что-нибудь или нет. Через несколько секунд послышались глухие удары и шум падения – это приземлились остальные солдаты его отделения. Чека позволил себе полежать еще пару секунд, убедился, что у него все более или менее в порядке, встал, отстегнул парашют и побежал гасить купол. Покончив с этим, он вернулся к месту приземления, надел очки ночного видения и собрал своих людей.
      – Все в порядке, парни?
      – Удачный прыжок, сэр. – Первым к нему подошел Вега в сопровождении двух других солдат, затем показались остальные с черными парашютами в руках.
      – Тогда за работу, рейнджеры.

***

      «Глобмастер» продолжал полет почти прямо на юг, «замочил ноги» к западу от Номацу и снова снизился к самой поверхности моря, стараясь лететь так, чтобы гористый полуостров как можно дольше прикрывал его от далеких Е-767. Затем он повернул на юго-запад, уходя от них как можно дальше, пока в двухстах милях от побережья Японии летчики не почувствовали себя в безопасности и не поднялись к коридору С-223, отведенному для гражданских авиалайнеров. Оставался лишь один вопрос: появится ли в назначенное время и в назначенном месте воздушный заправщик КС-10, чтобы у них было достаточно топлива для полета к Кваджалейну. Только после этого они смогут нарушить радиомолчание.

***

      Рейнджеры установили радиосвязь раньше их. Сержант-связист достал из рюкзака спутниковую рацию, должным образом сориентировал ее и отстучал группу из пяти слов, ожидая подтверждения.
      – Они благополучно приземлились, – произнес майор армии США, обращаясь к Джексону, который сидел за своим столом в Национальном центре руководства боевыми действиями.
      Это не проблема, подумал адмирал. Главное – вернуть их обратно. Однако не следует торопиться, всему свое время. Он снял телефонную трубку аппарата прямой связи с Белым домом.
      – Джек, рейнджеры высадились в заданной точке.
      – Отлично, Роб. Ты нужен мне здесь, – сказал ему Райан.
      – Зачем? У меня много дел и…
      – Приезжай немедленно, Робби. – Послышался щелчок, и связь прервалась.
      Затем они приступили к переноске груза. Огромные грузовые парашюты приземлились всего в двух сотнях метров от расчетной точки, намного ближе, чем предполагалось. Разбившись на пары, рейнджеры затаскивали пустые емкости для горючего вверх к тому месту, где кончался лес, рядом с высокогорной поляной. Покончив с этим, они протянули шланг и перекачали двадцать тысяч фунтов авиационного горючего JP-5 из одной большой резиновой емкости в шесть маленьких, расположенных попарно в заранее выбранных точках. На операцию потребовался час, и все это время четыре рейнджера патрулировали вокруг в поисках следов пребывания людей, но обнаружили только колею от четырехколесного мотоцикла. Впрочем, о ней их предупредили еще перед вылетом. Когда перекачка топлива завершилась, большую резиновую емкость, теперь пустую, сложили и закопали в землю, тщательно покрыв место дерном. Остальной груз пришлось переносить вручную и затем покрывать маскировочной сеткой. На это ушло еще два часа и потребовало от рейнджеров, измученных тяжелой работой и нарастающим нервным напряжением, максимальных усилий. Скоро встанет солнце, и на поляне не должно остаться ничего, что могло бы напомнить о человеческом пребывании. Под наблюдением старшего сержанта Веги проводилась работа по устранению всех, даже малейших, следов. Закончив с этим, рейнджеры, все еще находившиеся ниже границы леса, гуськом направились к ней, причем замыкающий заметал за собой следы. Такую маскировку нельзя было признать идеальной, но иного выхода не было. К рассвету, после двадцати четырех часов утомительного перелета и тяжелого труда, рейнджеры расположились на отдых на вражеской территории. Дрожа от холода, они не могли разжечь костер, чтобы согреться, и ели питательную, но холодную пищу.

***

      – Джек, у меня масса дел, черт побери, – выпалил Робби, входя в кабинет Райана.
      – У тебя больше нет здесь никаких дел. Вчера мы с президентом говорили о тебе. – Что ты имеешь в виду?
      – Собирай вещи. Ты назначен командующим боевой авианосной группы «Стеннис». – Райану хотелось улыбнуться другу, но у него не хватило духа. Какие улыбки, когда ты даешь своему другу столь опасное задание. Джексон внезапно остановился.
      – Ты уверен?
      – Решение уже принято. Президент подписал приказ о твоем назначении. Главнокомандующий Тихоокеанским флотом уведомлен об этом решении президента. Адмирал Ситон…
      Робби кивнул.
      – Да, мне довелось служить вместе с ним.
      – В твоем распоряжении два часа. На авиабазе Эндрюз тебя ждет «Гольфстрим». Нам нужен человек, – объяснил советник по национальной безопасности, – знакомый с политическими ограничениями операции. Можешь идти до самого предела. Роб, но не дальше. Мы должны решить эту проблему не столько силой, сколько умом.
      – Понимаю.
      Райан встал и подошел к другу.
      – Знаешь, мне очень неловко…
      – Это мой долг, Джек.

***

      «Теннесси» прибыла на свою позицию у берегов Японии и наконец сбавила ход до пяти узлов – нормальная скорость для патрулирования. Капитан третьего ранга Клаггетт воспользовался возможностью проверить координаты по выступающему утесу, известному морякам под названием «Жена Лота», и тут же отдал приказ о погружении на глубину шестьсот футов под слой термоклина. Экраны гидроакустиков пустовали – странная ситуация для обычно оживленных судоходных путей, но после четырех с половиной суток подводного плавания на опасно высокой скорости все испытывали облегчение. Армейский персонал успел адаптироваться к необычным условиям, и солдаты вместе с подводниками совершали пробежки на пустующей теперь ракетной палубе. В настоящий момент условия операции мало чем отличались от привычного распорядка подводного ракетоносца: оставаться незамеченным и по мере возможности собирать информацию о перемещениях сил противника. Нельзя сказать, что все это было таким уж увлекательным, но пока один Клаггетт знал о важности исполняемого ими задания.

***

      По системе космической связи Сэнди Рихтера и его коллег проинформировали, что предстоящая операция получит, скорее всего, одобрение руководства. Это означало, что теперь им придется проводить больше времени на тренажерах, пока наземные группы технического обслуживания готовили их «команчи». К сожалению, в программу технической подготовки каждого аппарата входил монтаж к бортам странных и определенно не способствующих улучшению технологии крыльев, а также подвесных топливных баков для удлинения радиуса полета. Но Рихтер знал об этом с самого начала, да и к тому же никто не интересовался, что он думает по этому поводу. В настоящий момент проводилась окончательная оценка трех сценариев, и летные экипажи проходили их один за другим, механически выполняя телодвижения в реальном мире и одновременно приучая тела и сознание действовать в виртуальном.

***

      – Черт побери, как мы сможем это сделать? – недоуменно спросил Чавез.
      Настоящим русским не пришло бы в голову так возмущаться полученным приказом, подумал Щеренко.
      – Я только передаю инструкции, поступившие из вашего управления, – сказал он. – Мне также известно, что ни одно официальное японское агентство не имеет отношения к исчезновению Коги.
      – Вы полагаете, это дело рук Яматы? – спросил Кларк. Сказанное Щеренко несколько суживало широкое поле поисков и в то же время превращало невозможное задание во всего лишь просто опасное. – Разумное предположение. Вы ведь знаете, где он живет? – Мы видели издали этот небоскреб, – кивнул Чавез.
      – Ах да, конечно – ваши фотографии. – Майору очень хотелось узнать, о чем конкретно идет речь, но глупо задавать подобный вопрос, да и к тому же он не был уверен, что эти два американца знают ответ.
      – Если у вас есть и другие возможности в этой стране, советую воспользоваться ими. Мы тоже привлекаем всех своих агентов. Скорее всего именно Кога может стать ключом к политическому решению проблемы.
      – Если такое вообще возможно, – заметил Динг.

***

      – Очень приятно снова лететь с вами, капитан Сато, – приветливо сказал Ямата. Ему польстило, что его пригласили в летную кабину. Он обратил внимание и на то, что пилот принадлежит к настоящим патриотам, он искусный и опытный специалист, понимающий, что сейчас происходит. Как жаль, что такой талантливый человек не сумел занять более высокое положение в обществе, выбрал для себя столь низменную профессию.