Знаете ли вы, каков Бог?
      В пророческой школе я спрошу вас: знаете ли вы, каков человек?
      Познать Бога и человека, Его совершенное творение одно.
      Много ли нужно человеку? Да! Стать чуть больше самого себя. Открыть во внутреннем небесные кладовые. Выдвориться за пределы освоенного государства, стать в нем «персона нон грата» и стереть из памяти то, что еще вчера служило стойкой опорой и доставляло радость.
      Чтобы знать, что нужно и что не нужно человеку, необходимо мерило высших целей и высоких назначений. Без них остается только блуждать во тьме на ощупь в царстве теней.
      Каждый человек, сам не зная того, ищет прилепится к чертогам Всевышнего. Ищет высвободить в себе потенциал нескончаемого блаженства. Боится скорбей — и нарывается на них. Хотел бы счастливо избежать неблагоприятных обстоятельств — а их становится все больше и больше… Всевышний попускает их. Кто объяснит, какова величайшая великих тайна страстноoго, переводящая человека в палингенесию (пакибытие), высвобождающая в нем божественные составы, отверзающая очи, слух, уста?
      О мой Возлюбленный, о! Как жаждет душа вступить в небесное общение и свататься к божественному Жениху, превосходящему всех земных! Как жаждет она стать богоневестой, подобно Вечной Деве или прекрасной деве Ио, корове божией из атлантического мира!
      Питается ребенок от сосцов матери земной, а жаждет со вторым рождением питаться от нетленных сосцов нескончаемой благодатью. И называет материнскую грудь первым таинственным Граалем.
      Усвоив высшую цель и назначения бытия, человек задается вторым вопросом: как ее достичь?
      О, далеко не просто! Сбросить груз прошлого, предрассудков. Очиститься от мерзостей греха. Быть привитым к древу Первородной Непорочности, рассеять во внутреннем своем призраки грехоцентризма, если они еще имеют какую-то власть над сверхсознанием. Трижды (а кому десятикратно) преодолеть самого себя. Совершать подвиг самоотречения. Если надо, идти против всего мира. Дать согласие слыть юродивым, не от мира сего, придурком, непонятным, иноком. Пройти путь омовения в белых купелях, пустыни, послушания у старца, истинного покаяния. Пренебречь всеми благами мира ради благ вышних.
      Духовный путь — подвиг, требующий героизма. Сладчайший Агнец, наш возлюбленный Господь, увенчивает своего ученика венцом Брачного чертога. И стократ воздает ему за претерпленные скорби и страдания.
 

Антиковчег

      Атлантида слепила скорбный миф о Пандоре…
      Не пожелал мир окормляться от сокровищницы светлого Олимпа. Принял дары Прометея: научился ремеслам, наукам, астрологии, кораблестроению, градостоительству, медицине. Легче вроде бы стало жить человеку. Но только внешне. А духовные цели уплыли, и жизнь счастливее не стала.
      Атлантида — высочайшая, достигшая ступени более чем невесты — супруги Вышнего цивилизиация, как ни одна другая из 84-х других сочетанная в одно с Женихом. Атлантида, в отличие от Иудеи услышавшая Христа и принявшая Его проповедь… Атлантида, мудрая дева, вышедшая навстречу Возлюбленному своему и дождавшаяся часа Брачного чертога… Атлантида, не сходящая с богосупружеского Брачного одра… Скорбящая и одинокая Атлантида, таинственно исчезнувшая, купно вся перешедшая в измерение «4,5»; «4,8» — в морскую светлую державу, перевернутое небо… Атлантида оставила в наследство грекам сказание о Пандоре и проклятом антиковчеге — ящике бесовском, заключающем в себе все причины мирового зла, болезни, эпидемии, всю демонскую мерзость с неисчислимым множеством ратей его и полчищ.
 
      K
 
      Премудрость наказывает адамов род лепкой чарующего и лукавого существа по имени Пандора. В духовных свитках — Супротивница, карикатура на Пречистую Деву-Матерь.
      Кто только не участвует в создании Пандоры! Дьяволица облекается в золототканые одежды небесною ткачихой Афиной. Афродита уделяет ей от источников любви (но в преломлении запретных знаний и похоти). Гефест смешивает по благословению Всевышнего землю со святою водою, и Юпитеру остается только вдохнуть в это лукавое творение духа, противоположного Божиему. От харит Пандоре — нежный голос и томный взгляд очей. Оры возложили на ее пышные кудри венец из благоухающих цветов, Гермес передал нескончаемый интерес к запретным знаниям, лукавую пытливость ума и льстивые речи…
      Супротивница слеплена. Осталось только оживить ее и пустить в мир.
      «Забывает» только Премудрость слепить великой обольстительнице восковое сердце и возжечь в нем свечу.
      Пандора («всеми дарами обладающая») достанется в жены простодушному брату Прометея Эпиметею. Не послушает Эпиметей своего брата. Прельстится красотой Пандоры и возьмет ее в свой дом.
      А в доме у Эпиметея — страшноватый деревянный сундук. Запрещено открывать его. Пыльный и старый этот сундук — ковчег от дьявола, средоточие злых духов. Ни одно живое существо не решалось открыть его. Дурные распространялись о нем слухи: мир погибнет и исчезнет последняя надежда, если кто-то посмеет вскрыть этот ящик.
      Долго ищет доступа к нему Пандора. Смеется она над примитивностью рода человеческого: «Кто сказал, что ящик полон зла? Что если в нем таятся неисчислимые новые блага?» Любопытство распирает Пандору. Обольстила лукавством, лживыми речами Эпиметея и вскрыла ящик.
      Болезни, эпидемии, злые духи, атомные грибы, запретные знания. То, что не нужно человеку, наполнило мир.
      В ковчеге Моисеевом: манна (питание свыше), жезл свыше и свитки свыше. Мирровые свитки, обоженный человек, небесные составы. Полнота Премудрости в ковчеге.
      Отверг мир ковчег Моисеев. Не оказалось ни одного достойного священника держать в руках стамну с манной, благословлять жезлом аароновым, читать по благоуханным свиткам во время богослужения в храме. О страшная подмена! Вместо Девы Ковчега — лукавая ехидна, супротивница-Пандора с улыбкой Моны Лизы.
      Эта нагая дева мысленной похоти и разврата, лишенная совести и сердца, не считает, что сделала дурное миру. Наследница Прометея, она озабочена земными благами. Ее преследует мысль Прометея: одноизвилинные, одномерные уроды-адамиты не знают, какие блага приготовил им «добрый» лукавый.
      Прилепится человек к дьяволу — возненавидит ближнего. Отвернется от Всевышнего — сотворит себе кумирню. Потеряет вечную жизнь и заблудится в мире сем.
      Сколько демонов современной цивилизации вылетело из ящика Пандоры! Кибер, нарко, интернет, демоны религиозных и мировых войн, компьютерная, медицинская, военно-нефтяно-религиозная мафия свяжет по рукам бедного человека, дьявольские концерны опутают.
      Две тысячи лет, как открыт на земле ящик Пандоры. Атлантида погибает, оплакивая скорую гибель адамитского корабля. Одна надежда: заменить деревянный пыльный колдовской сундук Ковчегом Всемогущего. Да рассеются призраки Пандоры и сгинут эпидемии, болезни, и растворится, как не было его, мировое зло…
      Две головы красного дракона символизированы сегодня античным образом Пандоры, этой невесты лукавого: Тибет (запретные космические знания, режиссура дьяволоцивилизации, тысячи ее проектов, ни одному из коих сбыться ни суждено) и мировая фарисея. Давно-давно, подобно еврейским священникам, утратила она Ковчег, присягнув… перед ящиком Пандоры.
      На нем, как и на очистилище Ковчега, тяжелая крышка и какие-то лубочные пыльные херувимчики. Кто, Бог или дьявол, дал фарисеям оперные голоса? Выразительное пение, имитирующее небесный полет Духа? Пышные, тысячелетней давности одежды византийского двора? Хитрый и изворотливый ум?
      Отвергшая Премудрость и Ее девственные дары, церковь Супротивницы не знает Бога и навлекает беды на мировое сообщество. Не спасение, а наказание миру, не зная истинных целей и призвания человека, одномерная и носорожья, не знает она истинных целей, для которых души приходят в мир. И наводит своими молитвами сплошные беды и проклятия.
      Не услышал Эпиметей (симфонический кесарь, кн.Владимир, пленившийся православной службой), не внял голосу брата и взял в жены девицу Пандору, восхищаясь живостью ее ума, прелестью взора, лаской речей, силой характера и еще чем-то, воздействующим помимо него самого.
      Страшная это правда. Церковь, некогда служившая у ковчега в прямом присутствии Божества, докатилась до ужасов атлантического мифа, прозревающего сквозь века основную тайну XXI столетия! Отцы ваши служили при Ковчеге. А вы? Каких отцов наследники вы, если служите перед ящиком Пандоры, ежедневно открывая крышку и выпуская тысячи бесов, разлетающихся по всем мирам?
      — О ужас! — скажут ангелы. — Закройте этот проклятый сундук и запечатайте его навеки вместе со змеевым отродьем, обслуживающим его! И поставьте на место проклятого ящика Пандоры-Супротивницы новый Ковчег Завета! Украсьте его тайнописью Второй Соловецкой Голгофы, изображением Агнца Парутического, Христа умножившегося в ста тысячах учеников Своих. Украсьте алтарь этого Ковчега чашей Грааля, и пусть читают серафиты благоуханные свитки Слова Пречистой Девы, услаждая ими слух и сердце. И да облагоухается от его вибраций все творение…

 
      Дионисийское священнобезумие. Вакхическое опьянение. Кто способен понять, о чем идет речь? Заполняются бочонки с вином, жирный похотный козлик предлагает янтарный пивной хмель в прозрачном стакане…
      Дионис составляет одно теургическое, церковное целое с Аполлоном. Аполлоническое начало (солнце, уставы Всевышнего, праведность, совершенная святость, соблюдение святынь, освящение мира) невозможно без дионисийского. Дионис — полное опровержение законов и канонов. Его правда — священнобезумие. Дионисийское начало исходит из превосходящей степени любви Всевышнего.
      Дионис — эллинский Грааль. Нет больше радости, чем пить из чаши Всемогущего, находясь в непрестанном опьянении, в невыразимом никакими словами и уставными действиями блаженстве.
      Всевышний опьяняюще высок. Необходимо войти в состояние экстатического восхищения и опьяняющего восторга. Душа должна стать больше самой себя, выйти за пределы рационального статус-кво, экстазировать. Дионисийский триумф предполагал действие Святого Духа в избранных сосудах.
 
      K
 
      Рождение Диониса — непорочное: из огненного столпа Всевышнего. Неописуемо! Его мать — прекрасная святая дева Семела, дочь фиванского царя Кадма (кадос — греч. ‘сосуд’, ‘бочонок’), сына финикийского царя Агенора, легендарного основателя Фив. Юная царица отвергает земные блага. Удел монарха на земле — помазание от Всевышнего. Царь одно с Всемогущим Богом. И Кадм поручает свою дочь заботе олимпийских «миромазанных», богов.
      Семела настолько кротка и послушна, не брезгует никакими самыми простыми послушаниями, жаждет быть простой служанкой и рабой, настолько взор ее погружен в чертоги Вышнего, что сам всемогущий Вседержитель говорит ей: «О, проси чего ни пожелаешь! Я исполню любую твою просьбу. Клянусь тебе в этом нерушимой клятвой богов».
      «Проси о чем хочешь» предполагает исключительную высоту прошения и полную посвященность сосуда. «Проси о чем хочешь» значит — обожения. Всевышний знает внутренняя Своих учеников, доверяет им и из их уст хочет услышать просьбу о даровании Премудрости, Непорочного начала. «Проси о чем хочешь»… Чего же должен просить человек, когда ему дается свобода от Всевышнего? Божественного совершенства, небесных благ, духовной лепки свыше.
      Семела просит, чтобы Всемогущий, ходящий среди херувимов и серафимов и тьмы тьмущей ангелов и архангелов, явился ей в величии и блеске своей славы. Божественная миропомазанная Семела просит явления колесницы Вышнего, неопалимого куста. Ее просьба достойна доверия Всемогущего.
      Огненный столп появился в небе. Удары грома сотрясли дворец Кадма.
      Огонь Святого Духа сошел в Фивы. Земля содрогнулась, и неописуемая благодать охватила Семелу.
      Вот она сгорает от любви, истаивает. Ей кажется: вот сейчас ее не станет. Пламя сжигает Семелу до основания, как если бы божественный Возлюбленный возжег свечу во внутреннем ее и легкие ее перегорали от любви.
      Таков чудесный способ непорочного зачатия, перешедший в Грецию из Атлантиды — огненный столп Всевышнего. Пятидесятница не христианская только (сошествие огня Святого Духа), но в Универсуме Премудрости. И не языки огненные, не дары или рождение свыше, но непорочное зачатие в огненном столпе.
      Чело Семелы покрыто терновым венцом и сердце прободено огненным кадуцеем. Невеста расплавляется как воск, и из ее непорочных ложесн рождается чудесный сын Дионис. В знак его особого избрания вокруг Диониса вырастает куст густого зеленого плюща. Как неопалимая купина, хранит он Диониса от всеопаляющего огня…
      Как слаб мальчик! Не успевает сирота родиться, Семела умирает при родах, как мать Мелхиседека и как это часто бывает при непорочном зачатии.
      Божественный ребенок — круглый сирота… И тотчас — помощь Всевышнего. Дионис на руках самого Юпитера. Око Всевышнего для него первая колыбель. Нет, у него другой удел, чем у Богомладенца Иисуса. Не может Богоматерь принять его на Свои рученьки и напитать от непорочных сосцов. Мальчик физически слаб. И Всемогущий решает зашить его себе в бедро (сила и могущество Всевышнего).
      Запечатав Диониса в божественную жилу, Юпитер, как мать, донашивает его в себе, наполняет его кровь божественным Граалем. И когда мальчик окреп, рождается он во второй раз (свыше) из бедра самого Миродержца.
 
      K
 
      О неописуемая тайна рождения из бедра Бога! Чем-то дополняет она Вифлеем и Святое Семейство, раскрывая в новых спектрах тайну Непорочного зачатия. Дионис не успевает прийти на землю от земной женщины, рожденный свыше, как дважды рождается свыше, наполненный одним внутренним составом с Всемогущим — живой Грааль.
      Господь господствующих, неся в Своем бедре ребенка, как божественная мать изливает на него потоки пренебесного света. Дионис станет живою чашей Вышнего, упоенной и неупиваемой благодатью. Напоенный ею, таинственный сосуд Отца Небесного, принесет он блаженство всем. И тысячи учеников, менад, вакханок и сатиров увяжутся за ним, жаждая привиться к виноградной лозе (образ Евангелия Христова), пить вместе с Дионисом божественный любовный напиток.
 
      K
 
      Всевышний повелевает отнести мальчика-сироту к сестре Семелы Ино («иная миру», иномирная) и ее мужу Атаманту, царю беотийского Орхомена.
      Неупиваемая чаша, дионисийский Грааль, связан с равностепенным страстныoм. Но Дионис учит своего нареченного отца Атаманта (эллинский Иосиф Обручник) никогда не закрывать сердце, наполнять его блаженством. Атаманту суждено перенести величайшее горе — безумие. В припадке безудержного гнева он убивает своего сына Леарха, грозит убийством жене своей Ино и другому сыну Меликерту. Но Морская держава хранит их. Морские божества оказывают им свой покров.
      Дионис не боится безумного Атаманта. Божественный младенец знает, что обратит его безумие в священное вакхическое действо. Лучше быть безумным как нареченный его отец Атамант, чем здравомыслящим уродом в нерасколоченной скорлупе куриного яйца.
      Атамант утешается при виде божественного мальчика. Дионис объясняет нимфам, своим новым покровительницам, перенесшим его в Нисейскую долину: Атамант хотел бы принять, хотел бы испить божественного вина вышней любви. Но не может — такова его настоящая ступень. И все же сумасшествие Атаманта выше обывательской сытости. И однажды оно приведет к священнобезумию, и престарелый Атамант примкнет к многотысячной толпе поклонников Диониса и будет вкушать сладчайшее вино Всевышнего.
      О, это вино! Вся Эллада потрясена им. «Какой божественный напиток! Только Бог вина может посылать нам эти небесные бочонки с неба! Вин слаще мы не пили. Достаточно вкусить несколько капель, как все существо превращается в огонь, в экстатическое священнобезумие. Душа поднимается к престолам Вышнего, очищается от греха». Сам Юпитер смотрит, как нимфы воспитывают Диониса, ибо велико предназначение евхаристического таинства и его учителя. И в благодарность воспринимает их на небеса11.
 
      K
 
      В руках у Диониса царственный жезл тирс, увитый плющом, а на челе венец из виноградной лозы. Отличается школа Диониса от школы степенного разумного Аполлона. У Аполлона — годы ученичества, постижение воли Вышнего. Многолетние послушания, вхождение в свет, руководство и таинственные ключи… Ничего подобного у Диониса. Дионис мгновенен. Обращение — за какую-то долю секунды. Спасение и освящение — от нескольких капель евхаристического вина.
      Все вокруг него напоено благодатными ароматами. Нимфы играют на флейтах. Менады не выпускают из уст свирели и тимпаны. Сатиры приплясывают в неописуемой красоты пластических молитвах. И всегда в своих кругосветных паломничествах Дионис влечет за собою премудрого учителя своего Силена — старца, от которого Дионис унаследовал мироточивую благодать. Как бога, как своего отца чтит старца Силена Дионис, воздавая ему божественные почести (понимая, что преемство передается из уст в уста, по печатям).
      Силен всегда в блаженном опьянении. Ученики поддерживают юродивого учителя под руки, записывая его божественные изречения и относя их предводителю своему.
      Язык дионисийских таинств — священноюродство. Блаженные стяжают Святого Духа и постигают язык Вышнего, нарушая каноны и предписания. Впрочем, одно — неистовство дионисийской жажды Всевышнего — сочетается с другим — миром и гармонией аполлонического света и покоя. Пресвятая Владычица и Госпожа наша Дева Мария сочетала в себе идеальным образом оба начала — преупокоенный свет аполлонический и неистовое страстноoе блаженно-юродивого Диониса.
 
      K
 
      Таинство вкушения Евхаристического вина вначале ежедневно, затем ежечасно. А затем переходит в невидимую форму.
      Вкушать из Чаши Вышнего… Ею напоены воздухи и все творение. Но сердце должно стать чашей, все существо наполниться блаженством, свеча никогда не гаснуть, а врата сердечные не закрываться ни при каком условии.
      Школа Диониса в этом. Странничество учит терпеть палочные удары, унижения, скорби, проклятия; за все благодарить, что означает — не закрывать сердечных врат. Не выходить из состояния блаженства.
      Бог есть только вышний свет и только преупокоенное блаженство. Стяжать венец победителя означает блаженствовать безусловно. Легко славить Всевышнего в состоянии радости и здоровья. Но потщись не выходить из блаженства при зацементированной крови, на грани смерти и прохождения смертными вратами, в тяжелых болезнях. Потщись победить помыслы, родовые программы и тысячи демонов, набрасывающихся на блаженного ученика Диониса.
      О, есть над чем поработать! И никаких объективных руководств и книжных уставов. Дионис лично наставляет каждого из своих учеников, посылает к учителю своему Силену и тот дает свое благословение. Вакханки и сатиры, ученики Диониса — блаженного евхариста — предпочитают затвор вдали от городов. Но сердца их напоены непрестанной музыкой Царствия
 
      K
 
      Многие восстают на Диониса. Среди них Ликург, известный законодатель, царь небольшого фракийского племени эдонов.
      Ликург бросает вызов Дионису. Кто он, этот учитель хаоса и анархии? Самозванец и ничтожество! Пьяный божок, жалкий обольститель! Гнать его отовсюду! — приказывает фракийцам Ликург.
      Дионис бьет Ликурга по живому. Законодатель посвятил свою жизнь составлению совершенных законов человеческого общежития. Ему кажется, он достиг в этом высоты. Ни в какие времена общество не знало более отточенных формулировок социальных законов. Но приходит Дионис и говорит: служение букве ничто. Блаженно опьянение Духом Святым!
      Ликург не только не признает Диониса, но ненавидит его всем своим существом, проклинает и гонит. Собирает войско крепких книжников и фарисеев Ликург и нападает на блаженные рощи, где менады в упоении со своими братьями и сестрами творят превосхищенные молитвы, вкушая из неупиваемой чаши. Он повелевает сломать сосуды. Дионис обращается в бегство, не ожидая столь пылкой фарисейской злобы. В море его укрывает богиня Фетида.
      Всемогущий жестоко наказывает книжника-законодателя. Многое предусмотрел он в своих законах, одного не учел: воли Вышнего и Его неописуемой безусловной любви к помазанникам — что бы они ни делали, чем бы ни прикрывались, как бы ни юродствовали. Юпитер ослепил Ликурга и намного уменьшил срок его жизни.
      Ликургова слепота — несчастное наказание фарисеям. Слепые, они не видят Бога в упор и смеют представлять, будто знают Того, чей голос никогда не слыхали и чьего Лика воочию не лицезрели. Уменьшенный срок жизни «книжника-юриста» Ликурга — знак кратковременного царства мирового фарисейства и наступающего дионисийского триумфа.

      21.08.2005 Измир
 
      Несоблюдение Дионисом правил, «отрицание субботы» вызывает негодование у многих. Но какая на божественную любовь может быть статья закона? Знает Дионис и дионисова церковь: придется вести ей лютую брань с мировой фарисеей.
      Три дочери орхоменского царя Миния слышать ничего не хотят о дионисийских блаженствах. Весь город вышел встречать Диониса. Повсюду ходят увитые плющом с тирсами в руках. Славят Вышнего, опьяненные, полуобоженные и экстатичные… Миний ненавидит Диониса. Божественное пьянство ему непонятно. Оно нарушает мир в Орхомене. Неизвестно, какие будут от него плоды.
      Что если круглосуточные опьянения и поголовные миропомазанники составят царство Орхомена? Что тогда? Что делать Минию с тремя дочерями?
      Нет, насколько приятней жить в условиях мира, покоя и закона! Запрещает Орхоменский царь дочерям своим участвовать в дионисийских таинствах и повелевает им сидеть спокойно в палатах своего дворца, творить псалтырь и читать божественные свитки («прясть и ткать»).
      — Господь с нами и на нашей стороне! Сегодня нас окружат сонмы ангелов и Олимпийские боги посетят нас в знак, что Дионис пьяница и самозванец. Место ему в тюрьме или на мусорной свалке, — с фарисейским злорадным блеском в глазах говорит Миний своим дочерям. — Пусть вся Орхомена сойдет с ума, но мы не изменим установленным принципам духовности Всевышнего. Сидите и творите молитвы, не теряя мира!
      И вот сестры берутся за свой привычный труд. Призывают они бога — «где-то там, какого-то там». Ткут невидимому Жениху одежды, которые Он не будет носить, поскольку никогда к ним не придет.
      Внезапно чудо совершается на их глазах (знак присутствия Всевышнего с Дионисом и его юродивой свитой)! Во дворце раздалась сладчайшая музыка Царства. Нити пряжи внезапно обратились в сочные виноградные лозы с тяжелыми гроздьями. Станки зазеленели и покрылись плющом как брачные одры. Во дворце Миния разлилось благоухание мирта и амброзии…
      — Что это? — спешат дочери к своему отцу.
      — Знамение от дьявола! Господь с нами. Продолжайте свою работу.
      Не принимают божественного знамения Миний и его фарисейки-дочери — дает Господь другое.
      Что это? Внезапно вместо сладчайшей музыки послышалось рыкание диких зверей. В покоях замка появились львы, черные пантеры, злобные рыси и агрессивные медведи. Как хозяева они бегали по дворцу и угрожали уничтожить все живое.
      — Силён дьявол. Силён! — кричит Миний своим дочерям. — Не сдавайтесь. Усильте молитву. Предайте их проклятию!
      И второе знамение не восприняли дочери Миния. Тогда Господь послал им третье. Показал удел и духовный образ мирового фарисейства.
      Тела трех царевен внезапно стали сжиматься, покрылись серой отвратительной мышиной шерстью. Вместо рук у них выросли крылья с драконовыми перепонками. Три симфонических фарисейки-царевны превратились в маленьких летающих драконов — летучих мышей.
      Никогда им больше не видеть дневного света, не знать опьянения благодатью Всевышнего. Будут скрываться они от дневного света в сырых пещерах и развалинах.
      Такой удел ожидает мировое фарисейство — врагов Серафима Умиленного эллинской поры, Диониса блаженного.
 
      K
 
      Много учеников у Диониса. Но тайна растворения блаженств и изменения составов в божественной крови-вине открыта только ему, помазаннику, рожденному из дивного бедра. Господне бедро — символ любви Всевышнего. Дионис распространяет повсюду благоухание вышней любви.
      Не ослабевает ни на час борьба священников Всевышнего с буквоедами-жрецами. «Братья Иосифовы» ненавидят и в упор не видят Диониса как помазанника. Их одержит алчность и мамона — черта присущая мировому фарисейству. На сей раз оно принимают образ тирренских морских разбойников.
 
      K
 
      Однажды Дионис благовествовал на берегу лазурного моря. Лик его был неописуемо прекрасен. Морской бриз играл его золотыми кудрями. Благоуханно реяли складки его пурпурного плаща, спадающего со стройных плеч. Глаз невозможно было отвести от совершенной фигуры и неописуемой красоты лика юного божества.
      Но что до этой красоты конквистадорам-завоевателям, одноглазым пиратам? Выследили они дивного юношу и решили продать его в рабство, заработав солидный куш. Схватили Диониса, связали и повели на свой корабль.
      В тяжелых цепях божественный Дионис. «О, какая добыча попалась нам сегодня!» — ликуют морские пираты. Дионис между тем смотрит на них со спокойной и сострадательной улыбкой.
      Кормчий корабля единственный замечает неладное. «Посмотрите, корабль ломится от тяжести и вот-вот рухнет в морскую пучину! Юноша столь могуч, что ему, кажется, ничего не стоит разорвать чугунные цепи, как легкие веревки. Не сребролукий ли Аполлон пожаловал к нам? Не сын ли он Всевышнего? Он не похож на простого смертного. Бог покарает нас. Воздадим ему должное и высадим его!»
      Но капитан (первосвященник) со злобой, смешанной с алчностью, отвечает мудрому кормчему: «Презренный трус! Посмотри, море спокойно. Боги споспешествуют нам. Еще какой-то день, и мы приедем на Кипр. Или продадим этого юнца в далекую страну гипербореев — пусть там проповедует о сладчайшем виноградном вине. Боги пошлют нам выкуп — с нас и этого достаточно».
      Да, фарисейским «капитанам» не нужны блаженства. Духовному нетленному богатству они предпочитают чугунные цепи, в которых заковывают святых, и лютеросис (выкуп за грехи).
      И опять совершается чудо Грааля, и моряки трепещут. Пред ними величайший царь Грааля! Вдруг по кораблю заструилось благовонное вино. Чаша появилась в открытом море. Нескончаемые потоки сладчайшей браги полились во все каюты, во внутренняя, во все их сердца. На парусах зазеленели виноградные лозы с тяжелыми спелыми гроздьями. Темно-зеленый плющ обвил мачту. Повсюду появились гирлянды прекрасных цветов и сатиры с плющевыми тирсами и блаженнейшими песнями.
      В ужас пришли моряки. Просят мудрого кормчего поскорее бросить якорь и отпустить таинственного юношу… Поздно. О, если хотя бы в последний момент они упали на колени и приняли! Но ни один из них кроме кормчего не открыл сердца. Ни один не покаялся в грехе, не сказал: «Боже, кто же мы, если божественного вестника связали как обычного смертного и захотели продать в рабство того кому нет цены? Каким сокровищем он обладает!»
      Не могут тирренские морские разбойники принимать вино Грааля. Оно кружит им голову, они впадают от него в безумие худшее, чем нареченный отец Диониса Атамант. Не благоговение и раскаяние владеют ими, а животный страх за свою шкуру. Гневается Всевышний: разве не велико явленное знамение? Почему же никто не видит? До какой степени ослеплены умы и ожесточены сердца!