Глава 13

Не помню, как я добралась до дома. Словно зомби, спустилась под землю, проехала нужное количество станций и вышла в город. В голове вновь и вновь возникал образ улыбающейся Мишель.

О чем я только думала? На что рассчитывала? Конечно, Марк Суон предпочел мне Мишель, потому что она красивая и юная.

Что ж, по крайней мере я не успела наделать ошибок. Но ведь я едва все не разрушила! Признавшись в любви Суону, я выставила бы себя в глупом свете. А сейчас я, если пожелаю, все еще могу выйти замуж, чтобы провести остаток своих дней в Честер-Хаусе в компании Чарлза, такого же неудачника, как и я.

Войдя в квартиру, застываю на пороге.

Джанет лежит на диване и содрогается в рыданиях. Рядом с диваном стоит бутылка джина, в которой не хватает как минимум трети содержимого. В гостиной витают алкогольные пары. Я бросаюсь к Джанет, приподнимаю и обнимаю ее.

— Что случилось?

— Мой аг-хент, — нетрезво говорит она, шмыгая носом. — Мой ахент бросил меня. Он шказал, что разрывает наф… наш контракт. Он нажвал меня штарухой! — И Джанет снова принимается рыдать.

— Полежи минуту, — решительно командую я.

Хватаю бутылку джина и выливаю остатки в унитаз. Затем выбегаю на улицу, пересекаю шоссе и врываюсь в супермаркет. Здесь я набираю упаковки с выжатым апельсиновым соком, хрустящие ржаные хлебцы, минеральную воду с добавлением ромашки и большую баклажку пены для ванн с лавандой. Так же бегом я возвращаюсь обратно, причем на лестнице, которую я преодолеваю через три ступеньки, замечаю, что у меня даже не сбилось дыхание.

Я что, обрела физическую форму?

Черт, почему я снова думаю о себе?!

Застаю Джанет в той же позе. Наливаю ей огромный стакан минералки, щедро сдобрив ее льдом.

— На, выпей, — говорю я. Затем протягиваю Джанет пачку сладкого печенья, которую захватила уже у кассы.

— Я не буду пеше… печенье. Оно шладкое и калорийное. — Джанет снова начинает реветь, не забывая в промежутках отхлебывать минералки. — Я толштая! Толштенная! Именно поэтому он разорвал контракт! Я толштенная и штарая! А-а-а!

— Плюнь ты на диету! Хотя бы сейчас. И пей побольше воды.

Джанет послушно опорожняет стакан. Я наливаю ей второй. После третьего она качает головой.

— Значит, сока. — Отвинчиваю крышку и протягиваю Джанет.

— В нем куча калорий!

— Зато много витамина С. От него свежая кожа и… и глаза ярче, — выдумываю я на ходу. — Пей.

Это срабатывает. Джанет выпивает почти всю упаковку апельсинового сока, остатки достаются мне. Я заедаю их парой ржаных хлебцев.

Похоже, Джанет немного приходит в себя. По крайней мере она больше не воет и глаза смотрят осмысленнее. Правда, вид у нее все равно разнесчастный.

— Ладно, теперь рассказывай, — велю я.

— Я позвонила Марселю, потому что он обещал пробить мне одну съемку. — Глаза Джанет снова наполняются слезами, она их смаргивает. — Я уже была готова. Ты же знаешь, я никогда не опаздываю на съемки, не то что некоторые…

— А что за съемка?

— Для «Харперс». Это могло стать моей первой крупной съемкой за последнее время. Но когда я дозвонилась, Марсель сказал, что отобрали другую модель, Лауру Бойнтон. Ты знаешь, кто это? Тощая жердь с мужеподобной фигурой и с коротким ежиком на голове! Ей девятнадцать, и она сейчас на пике популярности.

— Но это всего лишь одна съемка.

— Я тоже так сказала. — Джанет пытается улыбнуться. — Хотела подсластить себе пилюлю. Ведь я позировала для журналов, которые покупают только миллионеры. Постеры с рекламой, в которой я снималась, украшали весь город!

— Э-э… нуда.

— А Марсель сказал, что нам нужно поговорить. — Она шмыгает носом. — Он сказал, что я, конечно, очень красивая, но сейчас спрос на другой типаж, юных и спортивных. Апотом добавил, что больше не будет моим представителем.

— И что ты ответила?

— Я спросила, не посоветует ли он мне тогда другого агента из их команды. А он сказал, что никто не согласится со мной работать. Сейчас заключают контракты с девушками до двадцати трех. Остальные — за бортом.

— О, Джанет! — Я обнимаю подругу.

— Он даже сказал, что мне пора подумать о смене профессии или же обратиться в агентства, которые ориентированы на старшую возрастную категорию. — Она снова начинает скулить и размазывать слезы кулаком. — Мне было так стыдно и гадко!

— Но может, это выход? Ведь в рекламе, к примеру, снимаются и женщины за тридцать. А тебе еще и тридцати нет.

— Скоро будет, — мрачно говорит Джанет.

— Но ведь пока нет.

— Какая разница. Мне могло бы быть и тридцать пять сейчас, это ничего бы не изменило. Мне остается сниматься для каталогов одежды, понимаешь? Самая низкая ступень!

Я протягиваю ей салфетку.

Раздается длинное протяжное сморкание.

— Но ведь ты красотка, — пытаюсь ободрить подругу.

— Вот и нет!

— Вот и да! Ты невероятно красива. Даже если ты не влезаешь в рамки, идеальные для модельного бизнеса, — что с того?

— Мне придется жить на улице. Я ничего не умею. Я буду голодать. — Джанет начинает раскачиваться. — Нет ни одного благотворительного фонда для нужд бывших моделей.

— Конечно, потому что помогать деньгами тем, кому нет и тридцати, по меньшей мере странно.

— Может, удастся выйти замуж? Как ты думаешь, Эд серьезно ко мне относится? — В голосе Джанет звучит робкая надежда. — Он не бросит меня теперь, когда я без работы?

— Уверена, что не бросит. Но это не значит, что он немедленно женится на тебе.

— Почему? — В ее голосе ужас.

— Вы встречаетесь меньше месяца!

— Ах да! — Джанет расслабляется, но через мгновение снова начинает беспокоиться. — Тогда, значит, и вариант с замужеством отпадает.

— Но почему ты рассматриваешь только один вариант ? Ведь ты неглупая девушка. Почему бы тебе не поискать другую работу, не в модельном бизнесе?

— Но я никогда ничего другого не делала, — вздыхает Джанет.

— А какие-нибудь дипломы или сертификаты у тебя есть?

— Есть. У меня университетский диплом и курсы визажистов.

— Ага! И что за диплом?

— Искусство лепки горшков и история искусств.

— Хм, — осторожно говорю я, словно раздумывая. Нелепее и не придумать. — А ты хорошо лепишь горшки?

— У меня была слабая тройка. Я едва не завалила все экзамены. — Джанет снова готова разрыдаться. — Практикум мне вообще не давался, все горшки были кривыми. Конечно, я пыталась представить свои творения как плод индивидуального видения, но комиссия тотчас меня раскусила.

— Ладно, что-нибудь придумаем. Ты можешь начать работать в новой сфере. Не исключено, что тебе еще удастся сделать блестящую карьеру и заработать уйму денег.

— Думаешь, у меня есть хоть какие-то способности?

— Конечно! — восклицаю с энтузиазмом, чтобы поддержать бедняжку. — Сколько у тебя осталось денег?

— Я давно не проверяла банковские счета, — признается она.

— Значит, пора начать проверять. Неси сюда все выписки со счетов.

Джанет встает и нетвердой походкой направляется в свою комнату. Вскоре она появляется с охапкой конвертов, на которых значится фирменный оттиск «Барклиз банк».

— Какой из них последний?

— Кажется, этот, — неуверенно говорит Джанет, вглядываясь в штемпель.

— Ладно, открывай и читай.

Она нервно надрывает конверт и торопливо читает.

— О, все не так уж и плохо. Пять тысяч триста восемьдесят фунтов и шестьдесят два пенса.

Я облегченно выдыхаю.

— Вот и славно! Ты сможешь роскошно продержаться до того момента, как получишь первую зарплату на новой работе.

— А что означает «овердрафт»?

— Овердрафт? Перерасход, — отвечаю я, холодея. — Под этим числом написано «перерасход»?

— Нет, над ним.

Я молчу не меньше чем полминуты.

— Это значит, что ты превысила лимит по кредитной карте на пять с лишним тысяч, — тихо говорю наконец. В глазах Джанет застыл ужас. — Но не волнуйся, это поправимо.

— Правда? А что можно сделать?

Если бы я знала! Как можно выплатить банку перерасход в пять тысяч, не имея ни работы, ни денег? Джанет смотрит на меня с надеждой, большие карие глаза полны слез. Надо срочно что-нибудь придумать.

— Можно позвонить в банк, — предлагаю я. — Тебе вышлют график платежей, и ты будешь постепенно погашать кредит. Я могу одолжить тебе немного для начала.

— Анна, у тебя нет денег, чтобы одалживать, — качает головой Джанет. — Мы же накупили ворох обновок.

— Но на моей бывшей работе мне дали прибавку. Она должна скоро поступить на мой счет.

— Но тебе еще платить за аренду квартиры, — напоминает Джанет. Она вздыхает. — Теперь я понимаю, почему на прошлой неделе торговый автомат съел мою карточку.

— Что? — испуганно спрашиваю я. — На что же ты жила всю последнюю неделю?

— У меня есть другие карточки! — радостно говорит Джанет. Она вскакивает, хватает сумочку и вытряхивает из нее штук восемь кредиток — золотых и платиновых. — Здорово придумано, да? — спрашивает она гордо.

— У тебя так много кредиток, — настороженно говорю я. — А ты следишь за погашением кредитов, Джанет?

— О, я проглядываю их письма, честное слово!

— Уже неплохо, — киваю я. — И что?

— Я еще нигде не превысила кредитный максимум. Погоди секунду. — Она снова исчезает в своей комнате и возвращается с ворохом писем. Все они и в самом деле вскрыты.

— Постой, но большинство твоих кредитов не закрыты…

— Знаю, но я в процессе погашения. Вот, смотри, у меня для этого новые карточки. — Джанет сует мне под нос золотую «Визу» и две платиновые «Мастеркард». — С них еще можно снять кучу денег.

— А зачем тебе эта? — Я тычу пальцем в конверт с оттиском банка футбольного клуба «Арсенал». Джанет ненавидит футбол. — Господи, ты задолжала им три с половиной тысячи!

— Я могу заплатить им двадцать девять фунтов, чтобы они от меня отвязались. Это очень просто. Достаточно погасить совсем чуть-чуть, минимум, — весело говорит Джанет.

В голову мне словно впивается раскаленный штырь. Что за дуреха!

— Значит, после того, как ты возьмешь максимальный кредит по каждой карте, ты оплачиваешь минимальный платеж и забываешь о нем? И заводишь новую карточку?

— Они сами присылают мне новую карту, потому что я все-таки что-то им возвращаю. У меня же не превышен кредит ни по одной из карт, — с важностью поясняет Джанет.

— А где ты вносишь эти… минимальные платежи? Не в банке? — спрашиваю я, уже зная ответ. В банке Джанет вызвали бы в кабинет управляющего, где и открыли бы ей глаза на ту финансовую пропасть, в которую она себя ввергла.

— Я делаю это в торговых центрах. Но в последний раз автомат съел мою карту, я говорила. Так что я стала осмотрительнее. Завела карты в другом банке и с их помощью погашаю кредиты старых счетов. Я могу закрыть все кредиты, потому что по новым картам можно брать шесть тысяч и более…

Знаете, теперь, когда это всплывает, в первый момент я даже чувствую радость, опережающую ужас и сочувствие. Я всегда завидовала Джанет и Лили, потому что у них были самые лучшие и дорогие наряды и аксессуары, они ходили в шикарные рестораны и позволяли себе драгоценности, которых я не могла купить даже во сне. Как теперь становится ясно, Джанет тоже не могла ничего из этого себе позволить.

Потом мне становится стыдно и за свою зависть, и за радость от чужой глупости. Бедная Джанет, она даже не знает, во что вляпалась.

— Э-э… подай-ка мне калькулятор. — Джанет протягивает мне машинку. — Итак, попробуем все взвесить. И сумочку давай.

— Зачем? Что ты считаешь? — Она пытается разобраться, что я подсчитываю, но я не позволяю ей увидеть результат.

Затем, вздохнув, я встаю и иду на кухню за ножницами.

— Нет! — в ужасе кричит Джанет, видя, что я начинаю кромсать ее кредитки. Я отпихиваю ее, не отрываясь отдела. — Что ты делаешь?! Они мне нужны!

— Я оставлю тебе эту. — Протягиваю ей новую «Визу» с кредитом до шести тысяч.

— А остальные? Зачем ты их изрезала? — Джанет начинает плакать. — Ты что, с ума сошла?

— Послушай, ты должна банкам уже больше двадцати тысяч фунтов!

Она замирает в изумлении.

— Чтобы их погасить, тебе придется платить ежемесячно около восьмисот фунтов, ты понимаешь?

— Значит, я могу закрыть кредиты за пару лет?

— Ты совсем не разбираешься в системе кредитования! Баланс придется пополнять постоянно. Ты слышала о комиссиях и процентах? Каждый месяц у тебя будет набегать столько же, сколько ты выплатила. Тебе придется платить по восемьсот фунтов ежемесячно до конца своих дней! И ты все равно не расплатишься, понимаешь?

— Но… это настоящий грабеж! Эти банки меня обворовали… — Голос Джанет слабеет. На нее жалко смотреть.

— Кстати, я еще не учла тот перерасход по банковской карте. Итого двадцать шесть тысяч. А еще семьсот в месяц за квартиру платить! Так что тебе понадобится не меньше полутора тысяч фунтов ежемесячно, и это не считая денег на еду и одежду.

— Я… а как же… — По щекам Джанет начинают катиться крупные слезы, но она даже не всхлипывает, а только смотрит на меня. — Не знаю, как до такого дошло! Боже, Анна, во что я вляпалась?

— Пока не знаю, но придется выяснить, — обещаю я. Теперь у меня появится занятие, которое отвлечет меня от личной трагедии. Жаль только, что цена так велика.

Я обнимаю Джанет, которая по-прежнему даже не всхлипывает, хотя мое плечо мгновенно становится мокрым.

Я сделаю все, что в моих силах. Придется позвонить в те конторы, что занимаются подобными случаями. Нужно добиться, чтобы для Джанет установили самую низкую процентную ставку. То же самое с «Барклиз». Придется заключить договор, по которому они отложат требования по кредиту до момента, когда Джанет найдет работу.

— Главное, начало положено, — заявляю бодро.

— Какой ужас!

— Все не так страшно.

— А что же делать с жильем? — тихо спрашивает Джанет. — У меня нет денег на аренду. А Лили не станет входить в мое положение. Она просто выгонит меня вон.

— Придется найти жилье подешевле, — предлагаю я. — Где-нибудь в спальном районе.

— Но тогда мне придется расстаться с вами. А вы — мои подруги. И… это такой хороший район. — Джанет шмыгает носом, оглядывая квартиру.

— Боюсь, это район тебе больше не по карману. Придется подыскать что-то другое. — Я ободряюще улыбаюсь. — Давай купим газету с объявлениями.

— Боже мой! — Джанет не выдерживает и начинает рыдать. — Меня вышвырнули с работы. Я толстая и старая. Атеперь я еще и банкрот! И мне придется жить на задворках Лондона!

— А еще тебе необходимо найти работу, — добавляю я невесело. Тут меня осеняет. — Слушай, а ты не можешь занять денег у родителей? Ты закроешь кредиты, а им отдашь позже. Родители не станут брать с тебя проценты.

— Я в ссоре с родителями. Маме не нравился Джино.

— Ага, вот видишь! Это говорит в ее пользу! Ты все-таки попробуй, позвони им.

— Господи, что они обо мне подумают! Я жалкая, безработная и вся в долгах! Отец отговаривал меня от карьеры модели. То-то он обрадуется, узнав, что оказался прав!

— Все равно позвони, — настойчиво говорю я. — И ничего не бойся. Мы все уладим, только нужно немного времени.

— Господи, Анна, ты такая замечательная женщина! Умная и очень жизнестойкая. Неудивительно, что тебя все любят.

— Тебя вроде тоже, — усмехаюсь я. — Кстати, у тебя есть куча талантов. Помнишь, как ты меня преобразила? Только благодаря тебе я выгляжу прилично. Ты талантлива, да в придачу еще и красива.

— Ты не понимаешь, Анна, — вздыхает подруга. — Если у тебя есть мозги, ты можешь заработать ими, даже не обладая красотой. Кстати, на полученные деньги можно сделать себя красивой, ведь так? А если ты красивая, но глупая, тебе ничего не светит.

Лили возвращается в три часа дня после удачной съемки для какого-то крутого издания. Настроение у нее отличное, потому что из всей группы моделей, приглашенных на съемку, только ее сняли индивидуально.

Узнав о предательстве агента Джанет, она округляет глаза. Хотелось бы сказать, что в них сочувствие, но это скорее любопытство и — увы! — неприкрытое превосходство.

— Не понимаю, — говорит она, натянув на лицо маску притворного сожаления, — как такое могло произойти! Почему Марсель тебя бросил? Он говорил только о возрасте или упомянул о твоих проблемах с весом? — Она качает головой. — Что ж, остается попытать удачи в агентствах для возрастных моделей. Может, хоть там тебе повезет, хотя не знаю, не знаю… — Вдруг Лили оживляется. — А что, если тебе сделать пластическую операцию? Подтяжку, к примеру?