— Так ты говоришь все это всерьез? — спрашиваю Чарлза недоверчиво. — Ты хочешь на мне жениться?

— Я серьезен, как никогда, Анна. Все, что связано с тобой, очень для меня важно. Лучше тебя мне не найти. — Он берет мою руку и осторожно целует. — Ты умна и амбициозна, деньги для тебя не самоцель, и ты стремишься реализовать свой потенциал. С тобой интересно беседовать, и ты очень добрая.

— Чарлз, я… не знаю, что сказать. — Я в полном смущении. Предложение Чарлза мне очень льстит, но я должна ответить отказом. Я должна объяснить ему, что мы не пара. Но — о Господи! — я не могу сказать «нет»! Я больше не вынесу одиночества, а Чарлз предлагает мне выход из тупика.

— Ничего не говори пока, — предлагает Чарлз. — Просто подумай над моим предложением. Уверяю, ты поймешь, что я прав. Я сам долго думал, прежде чем принял это решение. И оно единственно верное. Я дам тебе время на размышления.

— Но я ничего не обещаю, — предупреждаю я.

Чарлз пожимает плечами и кладет в рот последний кусочек суфле.

— Я знаю, что ты согласишься. Ты ведь умная женщина.

— Ты очень милый, но с чего ты взял, что мы так хорошо друг друга знаем?

— Того, что мы знаем друг о друге, достаточно. Я присматривался к тебе, Анна, и повторяю, что лучше тебя мне не найти. Мы все так воспитаны, что считаем брак закономерным следствием любви, но жизнь не всегда соответствует нашим ожиданиям. Брак — слишком ответственный шаг, чтобы руководствоваться одними лишь чувствами. Подобные решения нужно принимать не только сердцем, но и разумом.

Я с интересом смотрю на Чарлза. Он говорит удивительные вещи!

— У тебя есть время на размышления. А утром ты примешь решение, я уверен.

Если бы вы только знали, каково это: быть одинокой, встречаться с жалкими неудачниками, полагая, что судьба все равно не подкинет шанса лучше, позволять относиться к себе как к мусору, лишь бы не быть одной… и все равно быть одинокой. Если бы вам было известно, как это грустно — просыпаться по утрам и возвращаться к своей однообразной, пустой жизни и лишь украдкой мечтать о ком-то прекрасном, кто никогда не обратит на тебя внимания! Если бы вы могли себе представить, как это противно, когда окружающие считают, что ты заслуживаешь только такого, как Брайан, и самой верить в это, как трудно улыбаться в ответ на колкости и не обращать внимания на тычки и смешки в спину!

Только сейчас я начала понимать, чего была лишена все эти годы. Я начала заниматься своей карьерой, внешностью и любимым делом. За мной начал ухаживать богатый мужчина с добрым сердцем…

Может, все-таки стоит принять предложение Чарлза? Я смогла бы делать карьеру и писать сценарии, и мысли о возможной любви и страсти просто вылетели бы у меня из головы. Ведь это вполне реально: максимально заполнить жизнь делами, чтобы не оставлять места эмоциям. Если же эмоций будет недостаточно, можно завести ребенка и всю нерастраченную любовь обрушить на него.

Чарлз мне нравится, а я нравлюсь ему, с ним я не буду знать нужды и смогу реализовать себя. Ведь это самое щедрое предложение за всю мою жизнь.

Я с нежностью смотрю на Чарлза Доусона, пытаясь вложить в этот взгляд всю свою благодарность за то, что он спасает меня, как настоящий джентльмен.

— Я не стану долго думать, — слышу свой голос. — И с радостью стану твоей женой, Чарлз. Спасибо тебе огромное. — Я тянусь через стол и целую его в губы.

— Господи! — восклицает он. В глазах его блестят слезы. — Боже! Это правда? Это же .. это здорово! Мы будем так счастливы, Анна.

— Уверена, что будем, — соглашаюсь я и одним глотком допиваю свое вино.

Чарлз расплачивается по счету и сажает меня в такси.

— Наверное, ты хочешь домой? — спрашивает он.

Медленно качаю головой. Если мы собираемся пожениться, мне придется с ним спать. Думаю, сейчас самое время для первого раза. Это будет логично. К тому же так я смогу понять, насколько мне это окажется неприятным.

— Поедем к тебе, — предлагаю я, понизив голос. Чарлз улыбается:

— Конечно. — И нежно целует мою ладонь.

Пока мы едем, мне кажется, что такси слишком сильно качает (похоже, вино здорово ударило мне в голову), поэтому я утыкаюсь лбом в прохладное стекло и слежу за жемчужными каплями дождя, стекающими вниз по диагонали.

Главное — не думать о том, что сейчас произойдет.

Кажется, Чарлз понимает мое состояние, поэтому он чуть отодвигается и отпускает мою руку. Оглянувшись через плечо, вижу, что он смотрит в противоположное стекло. Едва ли таксист может предположить, что везет будущих молодоженов. Но сейчас я благодарна Чарлзу за его тактичность.

Когда мы вылезаем из такси, Чарлз щедро расплачивается с шофером (у того брови лезут на лоб) и предлагает мне руку — может, чтобы ободрить, а может, чтобы поддержать, потому что ноги едва меня слушаются.

Мы входим в квартиру и сразу же направляемся в спальню. Она точно такая, какой я ее себе и представляла — уютная, светло-бежевая, с книжными полками и шкафом, без намека на сексуальность.

— Я пойду освежусь, — говорю с натянутой улыбкой.

К спальне примыкает туалетная комната с ванной, но без душа. Я кое-как совершаю гигиенические процедуры и обшариваю шкафчик в поисках какого-нибудь геля-смазки, но ничего подобного не нахожу. Пшикаю в рот мятным освежителем и смотрю на себя в зеркало. Вижу, что я бледна, словно покойник. Мрачно стягиваю с себя одежду и подхожу к двери.

Спокойно!

Я стискиваю зубы. Это ведь просто секс. Пусть я от него не в восторге. Но дантистов ведь тоже никто не любит, однако все к ним ходят.

— Я выхожу, надеюсь, ты готов, — веселым тоном говорю я, открывая дверь и приготовившись принять какую-нибудь соблазнительную позу, но в комнате кромешная тьма.

От неожиданности я наступаю на валяющийся на полу плед и, поскользнувшись на его складках, взвизгиваю и брякаюсь вниз.

— Черт возьми! — испуганно восклицает Чарлз откуда-то сверху. — Анна, ты не ушиблась?

— Я в порядке, — сдавленно отвечаю я, потирая бедро. Чувствую себя идиотски.

— Я включу свет…

— Нет-нет! Прошу тебя! — умоляюще восклицаю я.

Все, что угодно, только не свет. Даже не знаю, что будет более ужасным: позволить Чарлзу увидеть себя валяющейся на полу — неглиже, с целлюлитом и пузом — или увидеть самого Чарлза голым, в постели. Наверняка он окажется крохотным в сравнении со мной, у него будет тощая голая грудь и… Боже!

— Как скажешь, — отвечает Чарлз с облегчением. Видимо, его посетили те же мысли. — Тогда двигайся на мой голос. Несколько шагов вперед, только медленно, чтобы не удариться о край постели.

Я спотыкаюсь и почти падаю на кровать. Чарлз исхитряется поймать меня, и я утыкаюсь лицом ему в грудь.

Что ж, она вовсе не такая костлявая, как я предполагала. И сам Чарлз совсем не крохотный, просто… небольшой, вот и все. Компактный.

Я тотчас вспоминаю о том, что Чарлз говорил о «паре бутылок вина» перед первым сексом, но не решаюсь напомнить ему об этом. Пожалуй, сейчас это прозвучит мерзко. К тому же я и так все еще пьяна, несмотря на волнение. Более того, если я выпью лишнего, я могу вообще не оценить происходящее, а это как-никак наш первый секс, о котором я хотела бы составить впечатление.

И еще: у Чарлза может просто… не встать, если я буду в доску пьяная.

Я скрючиваюсь на кровати. Чарлз чуть оправляет простыню и тянется ко мне своей костлявой (увы, все же костлявой) рукой, чтобы обнять за довольно жирную талию.

— Не волнуйся, — успокаивающе говорит он, словно психиатр нервному пациенту. Наверное, я вся трясусь от ужаса, раз он выбрал такой тон. — Все будет нормально.

И Чарлз старается сделать все как можно лучше, где-то поглаживая, где-то сжимая. Как ни странно, он оказывается не так плох, как я предполагала, и уж точно ни разу не делает мне больно. Правда, я все равно ужасно смущаюсь и зажимаюсь, и хочу только одного: чтобы все скорее закончилось. К счастью, процесс не занимает много времени. Во время секса Чарлз ничего не говорит, только негромко дышит и кончает буквально через две минуты. И хотя это две очень, очень длинные минуты, их вполне можно вытерпеть, если постараться в следующий раз расслабиться.

Когда все кончено, Чарлз обнимает меня сзади, целует в плечо и засыпает меньше чем через минуту. Храпит он так тихо, что это скорее напоминает посапывание домашнего пса.

Поначалу мне кажется, что я не смогу заснуть, лежа с ним в позе ложечки, но сама не замечаю, как вырубаюсь.

— Проснись, дорогая!

Я сонно моргаю, ничего не понимая, а затем все вспоминаю. Надо мной нависает лицо Чарлза — примерно так же Ричард Гир нависал над Джулией Роберте в «Красотке», с той только разницей, что Чарлз совсем не похож на Гира.

А жаль.

О Боже, не будет же он уговаривать меня на утренний секс?!

Я тотчас дергаю на себя одеяло и закрываюсь едва ли не с готовой. Только теперь я замечаю, что Чарлз уже одет (серый костюм, белая сорочка, запонки и ужасный розовый галстук) и совершенно не собирается меня «трахнуть по-быстрому».

— Который час?

— Девять пятнадцать, — говорит он.

— Ни хрена себе! — невежливо отзываюсь я, выпрыгивая из постели, и, кутаясь в простыню, рысцой скачу в туалетную комнату Чарлза, не оставляя ему ни шанса увидеть мое обнаженное тело в беспощадном утреннем свете.

Захлопнув дверь, торопливо натягиваю одежду.

— А ты не могла бы отпроситься на это утро? — спрашивает Чарлз из-за двери.

Я приоткрываю дверь и выглядываю.

— Не могу, прости. Мне еще надо добежать домой переодеться, — быстро тараторю я. — Но я должна быть на работе не позднее половины десятого. Китти убьет меня!

— А ты скажи, что встречалась с автором, — предлагает решение Чарлз. — Тем более что это почти правда. — Он смеется.

Я застываю, задумавшись.

— Слушай, а это идея.

— Мы могли бы отправиться с тобой за покупками.

— За покупками? — не понимаю я. — Какими покупками?

— Ну мы же собираемся пожениться, — терпеливо объясняет Чарлз. — А у тебя еще даже кольца нет.

— Добрый день, — весело говорю я, поправляя волосы. — На улице чудесная погода, правда? Не слишком жарко, и ветерок легкий, — продолжаю я, делая широкий жест рукой, чтобы все могли увидеть кольцо, сияющее на моем пальце. Затем беру кофейную чашку и изящно подношу к губам. После этого начинаю постукивать пальцами по столу. И все это ради того, чтобы продемонстрировать подарок Чарлза.

Уже два часа дня, я пришла на работу всего пять минут назад, после ленча с… женихом. Пришлось соврать Китти, что я выполняла одно из поручений Марка Суона, которое он дал мне по телефону накануне. Пару часов я как ненормальная строчила на компьютере рецензии к сценариям, которых на самом деле не читала, рассчитывая лишь на то, что Китти обычно не просматривает рецензий.

В любое другое время я бы побоялась представлять начальнице откровенную фикцию, но не сегодня. Чарлз два часа провел со мной в ювелирном магазине, таком роскошном, что одна я побоялась бы даже пройти мимо его витрины.

И вот теперь я постоянно взмахиваю руками и шевелю пальцами, словно какой-нибудь ведущий телешоу, только чтобы коллеги заметили кольцо с огромным камнем…

— Это что еще за хреновина? — грубовато интересуется Шарон, первой попавшись на удочку.

Она заметила! Думаю, это произошло сразу, как только я вошла, просто Шарон старалась скрыть свое любопытство, приглядываясь к камню. Наверняка ей не хотелось доставлять мне удовольствие, расспрашивая о кольце, но в конечном счете она не выдержала.

— Ты про это? — спрашиваю будничным тоном. — Это обручальное кольцо.

— Вряд ли, — фыркает Шарон. — Не верю, что ты помолвлена.

— Дело твое.

— Боже мой! — восклицает Шарон. Равнодушие на ее лице сменяется изумлением. — Неужели ты действительно обручена? Не может быть! — Она хватает мою руку и пристально вглядывается в кольцо. — Не может быть!

— Что здесь происходит? — Китти выходит из своего офиса и направляется к нам.

Я пытаюсь высвободить руку из цепкой хватки Шарон, но это бесполезно. Китти приближается к нам, щуря глаза. Сейчас она похожа на хищную птицу в предвкушении добычи.

— Я спросила, что здесь происходит, — говорит она негромко. — Анна, ты сняла копии с отчетов?

— Пока нет.

— А это что? — Китти перехватывает мою руку. — Миленькое колечко. Из «Батлера и Уилсона»?

Она думает, что это бижутерия? Ха! Чарлз выбрал настоящее дорогое кольцо с крупным рубином, кроваво-красным, красивой огранки, и свет отражается от каждой грани, рассыпаясь миллионами искр.

— Нет. Это настоящий рубин, — отвечаю я. Брови Китти лезут на лоб.

— Что? Настоящий… рубин?

— Да. Мы с Чарлзом были в «Гаррарде».

— Значит, теперь ты невеста Чарлза? — сквозь зубы цедит Шарон.

— Кто такой Чарлз?

— Писатель, — докладывает Шарон. — Оказывается, он парень нашей Анны.

— Дорогуша, — щурит глаза Китти, — нельзя смешивать работу и личные отношения. — Тон у нее довольно неодобрительный.

— О работе не стоит беспокоиться, — снова открывает рот Шарон. — Этот Чарлз может вообще не работать, потому что у него денег куры не клюют. У него огромное поместье и титул. — Она тяжело вздыхает. — Отличная работа, Анна, ты подцепила богатого женишка. Быстро же ты взлетела!

— Чарлз дорог мне не своими деньгами, — возражаю я. — Он хороший человек. — Я смотрю на кольцо.

— Может, твой Чарлз и хороший человек, — хмыкает Китти, — но он явно склонен к показухе! — Она кивает на рубин.

Судя по всему, только ей не возбраняется носить крупные камни в украшениях.

— В любом случае прими мои поздравления, — сухо говорит она. Затем ее, видимо, осеняет какая-то идея, потому что глаза начинают блестеть. — Сообщить Марку, что больше ты не станешь с ним работать?

— Что?' — в ужасе восклицаю я. — Почему?

— Как я понимаю, теперь ты не будешь нуждаться в деньгах. К тому же тебе надо заниматься приготовлениями к свадьбе, на это нужно время. А уж когда пойдут дети, тебе вообще будет не до работы. Я даже не уверена, что тебе стоит возвращаться обратно, столько времени будет упущено! — Глаза Китти сияют, как два алмаза, что сверкают у нее в ушах. Раньше я не знала, что она считает, будто место замужней женщины — на кухне и в детской. Пожалуй, даже мой отец сказал бы что-нибудь более либеральное.

— Я буду продолжать работать, Китти, — говорю так твердо, как только могу. — Я хочу работать в киноиндустрии.

Она сладко мне улыбается.

— Я думаю, твой муж может дать тебе возможность самой снимать фильмы. Только я не потерплю здесь богатых неумех. Мне нужны хорошие работники.

Я кусаю губы.

— Через час твои рецензии и копии отчетов должны быть на моем столе. Заверенные! — добавляет Китти, поворачиваясь спиной.

Ее слова несколько портят мое радужное настроение. Уверена, она пойдет к Эли Роту и представит все в выгодном для нее свете: будто я вышла замуж за деньги и теперь хочу бросить работу. Не на ту напала! Я не позволю Китти выдворить меня с работы.

— Милое колечко! — поет мне на ухо Шарон. — У тебя всегда был отличный вкус, Анна. Так хочется взглянуть на твое свадебное платье! Ты же пригласишь меня на церемонию?

Я поднимаю глаза и вижу, как влажно блестят ее приоткрытые губы. Наверняка Шарон уже представляет себя в компании толстосумов — друзей Чарлза. До чего же она похожа на Лили!

— Конечно, — откликаюсь я.

— Вот здорово! Спасибо, Анна, — радостно улыбается Шарон. — На свадьбах всегда бывает полно народу. Может, мне удастся найти кого-нибудь, достойного меня? Ах, твой Чарлз — такой душка!

Так и есть, я не ошиблась.

Мне очень хочется спросить Шарон что-нибудь вроде: «Разве ты не говорила, что Чарлз непривлекателен даже для меня?» — но я предпочитаю промолчать. Чего метать бисер?

Наконец я остаюсь одна на своем рабочем месте. Вставляю дискету со своим сценарием и приступаю к работе.

Настроение поднимается. Я печатаю быстро, волнуясь, что не успею записать все, что само собой возникает в голове. При этом я не забываю поглядывать на дверь Китти, чтобы не пропустить ее неожиданного появления.

Судя по всему, Чарлз решил бороться за звание «Лучший бойфренд года», потому что около трех часов дня посыльный доставляет мне букет из дюжины алых роз. По всему офису раздаются вздохи зависти и восхищения. Новость о том, что я выхожу замуж, разлетелась мгновенно — стоило Шарон договорить последнюю фразу про «Чарлза-душку», как я стала героиней дня.

Затем Чарлз звонит мне, чтобы пригласить на ужин. Он заказал столик во французском ресторане недалеко от моей работы.

— Ты согласна? — спрашивает он меня. — Если хочешь, можешь взять с собой Джейн и Люси, коль скоро они будут подружками невесты.

Джейн и Люси, вы подумайте!

— Мы должны оповестить всех, — с энтузиазмом продолжает Чарлз. — Начнем с твоих друзей. Кстати, надо бы сообщить твоим родителям, если ты этого еще не сделала.

Мама и папа! Мне становится стыдно, ведь я даже не подумала им позвонить.

— А твои родители? — спрашиваю Чарлза.

— Их давно нет в живых, — грустно говорит мой жених. — Если бы они не умерли, я бы не владел Честер-Хаусом.

— Ах да, точно. Прости.

— Ничего страшного, ведь теперь у меня есть ты, — мягко говорит Чарлз. — Теперь у меня снова будет семья.

— Ты прав.

— Послушай, Анна, что ты скажешь, если я помещу в газету объявление о нашей помолвке? Устроим грандиозную вечеринку в выходные. Ванна будет в восторге.

— Ну что ж, — соглашаюсь я.

— Можете вместе с ней спланировать вечеринку, — предлагает он. — Ванна отлично разбирается в светских тонкостях.

Давай пригласим много-много гостей. Пусть придут все твои друзья.

— Ладно.

Все мои друзья? Кто же это? Джанет и Ванна, вот и все. Ну, может, еще Лили и Шарон, просто ради прикола. Да разве что секретарша Клер.

Конечно, я бы могла назвать своим другом Марка Суона, но приглашать его на вечеринку по поводу помолвки я уж, конечно, не стану. Нельзя смешивать работу и личные отношения, как сказала Китти. Именно поэтому я и не стану его приглашать.

Да, именно поэтому!

— Давай в эту субботу съездим к твоим родителям, пригласим их на обед. Если выехать в одиннадцать, то времени вполне хватит.

— Что?

— Я говорил о твоих родителях, — терпеливо повторяет Чарлз. — Давай их навестим.

— А, ты про маму с папой! — восклицаю я, надеясь, что в трубке мой голос звучит радостно.

— Значит, ты одобряешь?

— Конечно. Правда, мне кажется, что мы немного спешим, но в принципе я согласна. Можешь давать объявление в газету, я не возражаю.

— Вот и отлично. Предупреди родителей, что газета выйдет послезавтра. Вдруг они пожелают вырезать объявление или сохранить газету на память. До встречи, старушка!

Господи, ну почему он называет меня старушкой? Неужели я должна привыкнуть к такому нелепому прозвищу? Мне ведь не семьдесят, чтобы это словечко мне шло. И далеко не пятнадцать, чтобы воспринимать его с юмором.

Почему-то я легко могу представить себя лет через десять. Так и вижу себя светской матроной, одетой от Гуччи и Диора, в туфлях от Прады, зато еще более толстой (а ради чего за собой следить, если все и так уже есть). У меня будет своя конюшня и любимый клуб, куда я буду приезжать по выходным, чтобы пообщаться с такими же светскими матронами, как я сама.

— Привет, старушки! — буду говорить я им автоматически.

Бррр!

Впрочем, конюшня и туфли от Прады здорово воодушевляют.

Я смотрю на рубин, чтобы взбодриться. Это срабатывает, потому что при взгляде на такой гигант нельзя за себя не порадоваться.

Снова звонит телефон. Я ожидаю услышать голос Чарлза, но это Ванна. Она еще не успевает сказать ни слова, а я уже понимаю, что это она, по тому, как мерно гудит офис где-то за ее спиной.

— Дорогая! — восклицает моя подруга с таким восторгом, словно я получила какую-нибудь неслыханную премию. — Ты молодец! Прелесть! Я так рада! Восхитительно! Волшебно! Божественно! Уди…

— Ванна, я знаю, что у тебя такое же образование, как и у меня, — обрываю ее я. — Так что не надо тренироваться в подборе синонимов. Ты так радуешься, словно узнала, что у меня обнаружились некие сверхъестественные способности.

— Так и есть! Кому нужно инфракрасное излучение из глаз, если человек одинок и ничего не добился! — смеется Ванна. — Я счастлива, что у тебя все сложилось с Чарлзом, дорогая. Я так горжусь тобой, Анна. Я знала, что рано или поздно ты раскроешься и найдешь того, кто тебя достоин. По-моему, все эти годы ты просто ждала подходящего парня. Уверена, сейчас ты благодарна мне за то, что я обманом затащила тебя на ту вечеринку.

— Так ты признаешь, что обманула меня? — строго спрашиваю я.

— Это была ложь во спасение, — легко говорит Ванна. — Видишь, как все обернулось! Я сейчас к тебе приеду.

— Я же на работе!

— А я тебя заберу после работы. Сейчас уже половина шестого, взгляни на часы.

Вместо этого я бросаю взгляд на дверь кабинета Китти. У нее сейчас Эли Рот. Надеюсь, они не обсуждают в данный момент мою помолвку? Обычно я ухожу из офиса после шести и наверняка попадусь, если сегодня захочу ускользнуть пораньше. Рот обязательно выйдет именно в тот момент, когда я буду у лифта, и засыплет вопросами. По словам Суона выходит, что Эли Рот тоже недоволен тем, что его отстранили от работы над «Мамашей невесты», а значит, злится на меня, как и Китти.

Интересно, а как дела у Марка Суона в Лос-Анджелесе?

Ладно, не буду о нем думать.

— Хорошо, приезжай, — тихо говорю в трубку. — Будет даже лучше, если ты приедешь минут через пять — десять. — Я надеюсь, что тогда Эли Рот еще не выйдет от Китти.

Ванна прибывает через шесть минут. Весь ее вид говорит о богатстве и уверенности в себе. Облако «Шанель №19», легкий шелковый шарфик, строгий черный костюм от Аззедина Алайя, шикарная сумочка, стальные шпильки и огромные солнцезащитные очки. Туфли на каблуках делают маленькую Ванну выше и значительнее. Мои коллеги, попавшиеся ей на пути, тотчас сторонятся, чтобы пропустить незнакомку. Ванна выглядит так подчеркнуто элегантно, что Китти рядом с ней будет похожа на старую Тину Тернер в молодежных тряпках.

Киваю Ванне и поднимаюсь из-за стола, собираясь быстро улизнуть.

Именно в этот момент, словно чувствуя добычу, из офиса выскакивает Китти. Я хватаю какой-то сценарий, чтобы ввести ее в заблуждение, но понимаю, что все напрасно. Следом за моей начальницей появляется Эли Рот.

— Пошли быстро, — шепчу подруге, все еще рассчитывая сбежать.

Китти возникает рядом со мной до того неожиданно, словно герой какого-нибудь комикса. Она окидывает Ванну ледяным взглядом, как кошка, которая видит птичку с подбитым крылом.

Ванна отвечает взглядом совершенно спокойным и равнодушным. Я в ужасе таращу глаза на обеих. Господи, если бы я умела так мерить людей взглядом!

— Чем могу помочь? — холодно спрашивает Китти.

— Думаю, ничем, — отвечает моя подруга. — У меня назначена встреча с Анной.

— Вот как! — фыркает Китти и выдает презрительный смешок, рассчитывая, что это услышит и Эли Рот.

Я пытаюсь не смотреть на свою начальницу, но боковым зрением все же улавливаю перемену в ее позе. И наверняка она поджала губы.

— Анна, ты снова приглашаешь в офис своих друзей? — спрашивает Китти, не гладя на меня. — И это в рабочее время!

— Да, я друг Анны, — кивает Ванна. — И считаю это честью для себя. — После этих слов я едва не захожусь в придушенном кашле. — Но сюда я пришла по делу.

— По какому именно? — вступает Эли Рот довольно дружелюбно, хотя улыбка его и выглядит натянутой.

— Речь о книгах. Анна ищет материал для адаптации под сценарии. Не так ли, Анна? — обращается моя великолепная подруга ко мне.

— Э… да, — блею я.

— Господи! — ядовито восклицает Китти. — Еще один непризнанный талант, книгу которого никогда не опубликуют! Анна, ты должна прекратить заниматься бесперспективными людьми. Ты только впустую тратишь время. Надеюсь, ты не собиралась покинуть рабочее место ради чашечки кофе за казенный счет?

— Я вовсе не автор, — с достоинством говорит Ванна. — Тем более непризнанный. Я главный редактор «Артемис букс». Впрочем, если «Уиннинг продакшнс» совершенно не интересует подобное сотрудничество…

— Нет-нет! — Эли Рот тотчас выступает вперед, отодвигая Китти плечом в сторону. При этом он успевает бросить на нее предостерегающий взгляд. Он явно пытается загладить неловкость, которая повисла в воздухе после речей Китти. — Только теперь это компания «Ред крест». А вы, должно быть, Ванесса Кэбот?

Ванна холодно кивает.

— Очень приятно, — продолжает Эли. — Значит, вы предлагаете Анне ознакомиться с каким-то новым материалом?

— Конечно. Я слышала, что она работает с Марком Суоном.

— Новости быстро разносятся, — говорит Рот и хлопает меня по плечу тяжелой ладонью. — Молодчина, Анна! Можешь быть свободна, думаю, вы с Ванессой обсудите детали, а потом ты сделаешь отчет.

Китти бросает на меня такой взгляд, что я едва не падаю на пол. Ванна улыбается моей начальнице и Эли, берет меня под руку и ведет к лифтам.

Слава Богу.

— Ты могла бы быть чуть-чуть помягче, — с упреком говорю подруге уже в кофейне. — Прямо ледышка какая-то. — Но на самом-то деле я в восхищении.

— Дорогая, с такими, как твоя Китти, нельзя быть мягче. Она пыталась навязать мне свое превосходство, как навязывает тебе. Конечно, такова ее роль в офисе. К тому же что ей еще остается? Она же до смерти тебя боится.

Я громко смеюсь. Счастье, что я не отхлебнула кофе, иначе заплевала бы весь шикарный наряд Ванны.

— Иногда ты просто слепа, — вздыхает подруга. — Только представь себя на месте… как там ее?

— Китти.

— Да, на месте Китти. Тебе уже немало лет, а в киноиндустрии ценят лишь тех, кто молод и смел, поэтому тебе приходится постоянно поддерживать себя ботоксом и делать подтяжки. Твою компанию только что перекупили, и похоже, единственный человек, который имеет шанс удержаться при новом начальстве, — молодая девица, которая работает под твоим руководством. Мало того что она нашла сценарий и режиссера, она еще и пользуется его поддержкой. А что сделала твоя Китти? Ничего. К тому же она знает, что и для главного босса это тоже не секрет.

— Она сказала Роту, что сама нашла сценарий. Ванна хохочет.

— Думаешь, он такой наивный дурак? Эта зубастая акула из Лос-Анджелеса все прекрасно знает. Просто ему выгодно казаться наивным.

— Все же я думаю, что он ни о чем не подозревает. Иначе почему он не хвалит меня? Почему не доверяет мне?

— Однако это вовсе не значит, что он доверяет твоей Китти. Он все прекрасно знает, поверь моему опыту. Единственная причина, почему он еще не начал увольнять лентяев, заключается в том, что он еще не продумал дальнейшей стратегии.

— Но ведь Китти получила «Оскара».

— За что?

— В номинации «Лучший иностранный фильм».

— Это не в счет, — отмахивается Ванна. — Поверь, сам Рот не станет тебя увольнять, потому что знает о твоей роли и твоих способностях. Это твоя Китти спит и видит, как бы тебя вытурить с работы. Однако Рот не станет тебя защищать, если ты не постоишь за себя сама.

— Но почему?

— Потому что такова его роль, — просто отвечает Ванна. — Он не обязан беспокоиться о таких, как ты. Он главный босс, и этим все сказано. Помнишь, когда мы были маленькими, нам всегда говорили, что мало сказать «хочу»?

— Э-э…

— Так вот, во взрослой жизни «хочу» — главное слово. Тот, кто знает, чего хочет, добивается желаемого.

— Ого!

Я с уважением смотрю на Ванну. Как бы мне хотелось стать такой, как она! Маленькой, красивой, элегантной и убийственно уверенной в себе. В ней есть что-то от сиамской кошки.

— Ладно, что мы все о делах! — Ванна неожиданно восклицает: — Дай взглянуть на кольцо! О, рубин! — Она пристально изучает камень. — Дорогая, это так странно: настоящие рубины столь идеальной прозрачности редки. Но чего не сделаешь ради любимой! — Ванна улыбается. — У Чарлза есть вкус.

— Я согласна с тобой. — Я замолкаю, затем встревоженно спрашиваю: — Как считаешь, мы не будем глупо выглядеть рядом?

— Глупо? О чем ты? О разнице в росте? Это же смешно. Никто и никогда не осмелится даже намекнуть, будто мешок с деньгами может выглядеть глупо. А ты станешь хозяйкой огромного поместья и сотен акров земли, отличной квартиры…

— Да, квартира отличная, — смеюсь я.

— И будешь вхожа в высшее общество.

— Плевала я на общество! Тем более на высшее.

— Мне это известно, но так обстоят дела. Многие люди притворяются, что им плевать на титулы и власть, но они кривят душой. Я знаю, что ты не гонишься ни за деньгами, ни за именем, но ты все равно будешь гордиться, что причастна к высшему свету, поверь. Пока, правда, у Чарлза еще нет титула, но это лишь дело времени. История его семьи насчитывает века, и это замечательно. Вот только интересно, все ли родственники Чарлза так рано лысели?

— Ванна, ты сошла с ума! — хохочу я. Она элегантно пожимает плечами.

— Дорогая, я так рада за тебя. Все просто позеленеют от зависти, когда узнают о вашей помолвке. Меня столько раз спрашивали, отчего ты одна, и вот ты дождалась своей судьбы. Конечно, можно было ждать еще дольше — вдруг тебе повезло бы отхватить принца Эндрю, но теперь уже поздно. Я так рада!

Я натянуто улыбаюсь.

— Да, все складывается отлично. Но знаешь, мне обидно, когда окружающие считают меня расчетливой девицей, которой нужны только деньги.

— Тот, кто тебя знает и любит, никогда так не подумает, — говорит Ванна. — Ты будешь смеяться, но в тот вечер, когда Чарлз впервые пошел тебя провожать, я была уверена, что у вас ничего серьезного не получится. Вы не выглядели… увлеченными друг другом.

— Да уж. — Я краснею. — Все произошло не сразу, — приходится приврать мне. — Но со временем я разглядела Чарлза получше. Он такой милый.