До последнего

— Мы смотрели новости, — сказала Гвен. Она впустила их в дом и провела в маленькую гостиную, находившуюся в стороне от главного холла.

— А где Билли? — спросил Веб.

— Наверху. Лежит в постели. Он не пересматривал эту запись уже очень давно. Я даже не знала, что эта чертова кассета стоит в библиотеке на полке.

— Это моя вина, Гвен. Мне не стоило просматривать эту кассету у вас дома.

— Не вините себя, Веб. Рано или поздно кто-нибудь обязательно взял бы это кассету.

— Скажите, Гвен, что мы можем для вас сделать?

— Вы, черт возьми, и так уже много сделали.

Все они как по команде повернули голову к двери и увидели Билли. Выглядел он ужасно: в старых джинсах и незаправленной рубашке, с торчащими во все стороны волосами. Закурив сигарету и стряхивая пепел в ладонь, он прошел в гостиную и уселся напротив Веба и Полли. От него пахло алкоголем. Гвен хотела было к нему подойти, но он жестом велел ей остаться на месте.

— Мы с женой смотрели телевизор, — сказал Билли.

— Гвен нам уже говорила, — сказал Веб.

Билли прищурился, словно вдруг стал плохо видеть.

— Вы их всех убили?

— Не всех, но большинство. — Веб посмотрел на Билли в упор. Он ожидал от него чего угодно. Он не удивился бы ни если бы тот произнес тост в их с Романо честь, ни если бы выставил их за дверь за то, что они не прикончили членов «СО» всех до единого.

— Ну и как вы себя при этом чувствовали?

— Билли! — воскликнула Гвен. — Ты не можешь спрашивать о таких вещах.

— Еще как могу, — сказал Билли и, улыбнувшись супруге какой-то неживой улыбкой, повернулся к Вебу, ожидая ответа на свой вопрос.

— Как последнее дерьмо. Большинство убитых были стариками или юнцами школьного возраста.

— Моему сыну было десять. — Билли произнес эти слова лишенным всяких эмоций голосом. Это была констатация факта, не более.

— Я знаю.

— Но я слышал, что вы сейчас сказали. Да, убить человека нелегко, и пойти на это можно только при крайних обстоятельствах. Особенно же это нелегко для хороших парней. — Билли ткнул пальцем в Веба и Романо. — Таких, как вы!

Гвен поднялась с места и, прежде чем Билли успел ее остановить, подошла к нему и положила руку ему на плечо.

— Позволь, я помогу тебе подняться в твою комнату.

Билли не обратил на нее никакого внимания.

— По ящику сказали, что старины Эрнста Б. Фри среди убитых не было. Это правда?

Веб кивнул. Билли усмехнулся.

— Удача продолжает сопутствовать этому сукину сыну, не так ли?

— Похоже на то. Но если он собирался затаиться в своей штаб-квартире, то теперь ему придется поискать себе другое убежище.

Билли с минуту обдумывал эти слова.

— Что ж, это уже кое-что. — Повернувшись к Гвен, он спросил: — А где Стрейт?

Гвен, казалось, обрадовало, что Билли сменил тему.

— Возвращается. Должен быть здесь сегодня вечером. Он звонил мне с дороги. Говорил, что торги прошли на редкость удачно. Он распродал всех лошадей и получил за каждую ту цену, которую мы хотели.

— Что ж, это дело надо отметить. — Билли посмотрел на Веба с Романо. — Хотите выпить? Давайте сделаем так: дождемся возвращения Немо, а потом устроим здесь вечеринку. Что вы на это скажете?

— Сомневаюсь, что они сейчас в настроении отмечать что бы то ни было, — сказала Гвен.

— А я вот в настроении. Мы распродали всех годовичков, а Веб с Полом перестреляли членов «СО». — Билли повернулся к позовцам. — Мы ведь больше не нуждаемся в охране, коль скоро вы разделались с этими ублюдками, верно? Ну а коли так, вы можете идти укладывать вещи, — сказал он громким голосом.

— Билли, прошу тебя, — сказала Гвен.

Веб хотел было сказать, что Бюро приказ об охране семейства Кэнфилдов пока не отменяло, но передумал и сказал другое:

— Если вы, Билли, позволите нам побыть на ферме еще пару дней, то мы примем участие в вашей вечеринке.

Гвен с удивлением на него посмотрела, а Билли с удовлетворением кивнул головой и, затянувшись в последний раз сигаретой, затушил окурок в своей грубой, мозолистой ладони, даже не поморщившись. Веб впервые обратил внимание на руки этого человека. Они были большие, мускулистые, с пятнами от каких-то химикатов, скорее всего от кислоты. Веб сразу вспомнил о мастерской, в которой Билли делал чучела из шкур убитых им животных.

— В таком случае увидимся сегодня вечером, джентльмены, — сказал Билли.

Гвен проводила позовцев к выходу и вполголоса сказала Вебу, что они вовсе не обязаны принимать это приглашение.

— Увидимся вечером, Гвен, — только и сказал ей Веб, после чего она медленно закрыла за ним дверь.

* * *

— О чем вообще, черт возьми, был этот разговор? — поинтересовался Романо. — И что ты там пел по поводу того, что чувствовал себя как дерьмо?

Прежде чем Веб успел ответить, зазвонил телефон. Веб схватил трубку в надежде, что звонит Клер, но это был Бейтс.

— Полагаю, настало время сворачивать шатер над Ист-Уиндз, — сказал Бейтс.

— Ты можешь отозвать своих агентов, но Кэнфилды попросили нас с Романо остаться.

— Ты шутишь?

— Вовсе нет. Более того, я думаю, что это неплохая идея. Хотя члены «СО», находившиеся в штаб-квартире, перебиты и арестованы, кто может гарантировать, что избежавшие той же участи их сторонники не пасутся в здешней округе? Я уже не говорю о том, что Эрнст Фри все еще на свободе.

— Это верно. Что ж, побудь там еще немного, но обязательно дай знать, если что-нибудь случится. Но только сразу, не затягивая, как ты это любишь.

— Будет сделано. От Коува известий нет?

— Никаких. Такое ощущение, что он исчез с лица земли.

Веб подумал о Клер.

— Я тоже чувствую нечто подобное.

* * *

В то время, когда Веб и его товарищи атаковали штаб-квартиру «СО» в южной части Виргинии, Клер Дэниэлс находилась в отчаянном положении. На глазах у нее была повязка, а во рту торчал кляп. В отдалении слышались мужские голоса, которые о чем-то спорили. Вполне возможно, эти люди решали ее участь. Всякий раз, слыша голос Эда О'Бэннона, она приходила в негодование. Этот мерзавец, держа ее под прицелом, спустился с ней в гараж, где, обмотав ей липкой лентой руки и ноги, швырнул ее в багажник своей машины и вывез с территории лечебного комплекса. Теперь она не имела представления о том, где находится. Смаргивая подступавшие к глазам слезы, Клер не уставала удивляться тому, как это О'Бэннон прежде никогда не вызывал у нее подозрений, хотя она и проработала с ним бок о бок довольно продолжительное время.

Потом разговоры прекратились, и она услышала приближающиеся шаги. Клер подумала, что на этот раз ее уж точно пристрелят, но ошиблась. Какой-то человек, грубо схватив ее и едва не вывернув при этом ей руку, взвалил ее на плечи и куда-то понес. Судя по всему, это был очень сильный мужчина; он продвигался вперед упругим шагом, дышал ровно и размеренно, а его плечо, казалось, было выковано из железа.

Так прошло несколько минут. Потом ее снова куда-то швырнули, после чего она услышала хлопок и металлический лязг и поняла, что снова оказалась в багажнике автомобиля. Машина вскоре тронулась с места. Клер, которую бросало из стороны в сторону в душном багажнике, затошнило. Примерно через час тряска усилилась, и она поняла, что машина съехала с шоссе и покатила по извилистой, неровной дороге. Неужели ее решили завезти в глухой лес, чтобы там убить и оставить ее тело на съедение животным и насекомым? В принципе в этом не было ничего невероятного. Клер довелось работать с полицией, и она собственными глазами видела тело изнасилованной и убитой женщины, пролежавшей в лесу около двух недель. Кроме скелета, от нее мало что осталось. Неужели ей, Клер, тоже уготована такая участь?

Вскоре дорога стала еще хуже, и Клер пару раз швырнуло так сильно, что она ударилась головой и даже вскрикнула от боли. Машина ехала то медленнее, то снова увеличивала скорость. Наконец она куда-то свернула, проехала еще немного и остановилась. Шум мотора стих, дверцы захлопали, после чего Клер услышала приближающиеся шаги. Клер сжалась в комок; до сих пор ей еще не приходилось испытывать такого острого чувства собственной незащищенности и беспомощности. Как ее будут убивать? Выстрелят из пистолета в голову? Интересно, почувствует ли она при этом боль? В Веба стреляли много раз, дважды он был тяжело, почти смертельно ранен и чувствовал прикосновение холодных щупальцев смерти. Но он выжил, потому что был борцом по натуре. Он попадал в чрезвычайно опасные переделки и умудрялся выйти из них живым. Между тем ее собственный опыт по части жизненных испытаний был ничтожен. Ничто, кроме давнего развода, который, впрочем, прошел довольно гладко, не нарушало плавного течения ее жизни. Находясь в отчаянном положении, Клер впервые спросила себя, что дает ей право, помимо всевозможных дипломов и научных званий, врачевать психические травмы других, куда более сильных, чем она, людей. Веб, например, был очень сильным человеком; Клер же считала, что она такой силой не обладает. Поэтому, когда багажник машины открылся, она глубоко вздохнула и, хотя на глазах у нее была повязка, зажмурилась. В следующий момент кто-то поднял ее и извлек из багажника. Это не был доктор О'Бэннон, который, она знала, был физически довольно слабым. А потом на Клер обрушились звуки. Она слышала шум леса и крики животных. Возможно, это были хищные животные, которые после ее смерти соберутся вокруг нее, чтобы пожрать ее останки. От этой мысли ей стало так нестерпимо тоскливо и жутко, что у нее из глаз потекли слезы. Сначала она пыталась их сдерживать, но потом дала им волю. Людям, которые ее схватили, наверняка было на это наплевать.

Человек, который нес ее на плече, двигался по неровной почве и несколько раз споткнулся. Но потом он стал ступать по твердому покрытию. Что это было — дерево, кирпич или камень, она не знала, зато заметила, как изменились окружавшие ее звуки. В следующее мгновение она услышала скрип открывающейся двери. Это особенно ее удивило, поскольку она считала, что находится в бог знает какой глуши. Сначала она подумала, что ее внесли в хижину, но потом услышала шум каких-то механизмов и плеск воды. Что это — горный поток или река? Быть может, рядом плотина или дамба? Так где же ей суждено остаться навеки — на дне реки или омута? Сначала ей казалось, что ее несут вверх; потом у нее, напротив, стало складываться впечатление, что человек, который тащил ее на плечах, куда-то спускается. Впрочем, она ни в чем не была уверена, так как лишилась всякой способности ориентироваться в пространстве. Ее опять затошнило, а от того, что в живот ей время от времени утыкалось твердое плечо ее похитителя, ей отнюдь не становилось легче. Помимо всего прочего, она чувствовала сильный запах какого-то химического вещества, но какого именно, определить не могла, поскольку все ее чувства пребывали в полнейшем хаосе. У нее мелькнула мысль, что, если ее стошнит на похитителя, она почувствует некоторое удовлетворение, но потом она решила, что это всего лишь ускорит ее конец.

Заскрипела, открываясь, еще одна дверь, и Клер решила, что ее внесли в какую-то комнату. Потом ее бросили на что-то мягкое — вероятно, на постель. Она чувствовала, что у нее неприлично высоко задралась юбка, и обязательно бы ее поправила, если бы у нее не были связаны руки. Когда человек, который ее нес, дотронулся до этого предмета ее гардероба, она напряглась, решив, что он готовится добавить к списку своих преступлений еще и изнасилование, но ничего подобного не произошло. Он лишь одернул на ней юбку, приведя ее в нормальное положение.

Потом он заставил ее поднять над головой руки и защелкнул на них что-то металлическое. Предположительно, он приковал ее наручниками к спинке кровати или вделанному в стену стальному кольцу. Как только он от нее отошел, она попыталась опустить руки, но наручники держали ее крепко, и она поняла, что ей придется оставаться в таком положении неизвестно сколько времени.

— Воду и пищу вы получите позже. Пока же попытайтесь успокоиться и расслабиться, — сказал похититель.

Этот человек был ей незнаком. Хотя, дав ей совершенно неуместный в данной ситуации совет «успокоиться и расслабиться», он не шутил, в его голосе определенно звучала насмешка.

Дверь закрылась, и Клер снова оказалась в одиночестве. Во всяком случае, она так думала, пока не ощутила рядом с собой какое-то движение.

— Как вы себя чувствуете, леди? — спросил у нее Кевин Вестбрук.

47

Клер не перезвонила, а в отеле сказали, что в ее номере никого нет. После этого Веб разволновался не на шутку. Он позвонил ей домой, но там ее тоже не оказалось. Не было ее и в офисе, но, как выяснилось, у нее был свободный день. Разумеется, она могла поехать на прогулку за город, но почему в таком случае она не отвечала по мобильному? Профессиональное чутье Веба говорило, что что-то случилось.

Оставив Романо в Ист-Уиндз, Веб поехал в отель. Это не было одно из тех заведений, где приход и уход постояльцев хоть как-то отмечался. По этой причине из разговора с обслуживающим персоналом Веб не почерпнул ничего для себя полезного. Никто не помнил, входила ли Клер вчера вечером в холл отеля или нет. Тогда Веб поехал к ней домой, заглянул на задний двор и, заметив открытое окно, забрался внутрь. Он осмотрел дом комнату за комнатой, но не обнаружил ничего, что могло бы подсказать, где находится Клер. Правда, Веб нашел телефон и адрес ее дочери, но она училась в Калифорнии и было сомнительно, чтобы Клер отправилась к ней в гости. Звонить же девушке Веб не хотел, поскольку неожиданный звонок агента ФБР, осведомляющегося о местопребывании ее матери, мог основательно ее напугать.

Потом Веб отправился к Клер на работу. Доктора О'Бэннона, который занимал соседний офис, в кабинете не было, но женщина, работавшая на одном с ними этаже, сказала, что с Клер не разговаривала и, где она может быть, не знает.

— Три выстрела, и все по нулям, — пробормотал Веб и направился к лестнице.

Спустившись на первый этаж, он подошел к охране и, предъявив свое удостоверение, спросил, не произошло ли в здании вчера вечером чего-нибудь необычного. Охранник, увидев жетон агента ФБР, взял под козырек, после чего достал журнал и принялся просматривать записи, оставленные человеком, дежурившим в ночную смену. Хотя Веб знал в лицо многих охранников лечебного корпуса, этого молодого парня он припомнить не мог и решил, что его перевели из другого здания.

— Да, в 12.30 ночи был зафиксирован звонок из кабинета доктора Дэниэлс. Она сказала, что у нее в офисе выключился свет. Охранник из ночной смены сообщил ей, что свет в здании горит, высказал предположение о неисправности пробок в ее офисе и предложил свою помощь. — Молодой коп читал записи в журнале происшествий высоким, визгливым голосом. Казалось, что он еще не совсем вошел в пору половой зрелости. — Доктор Дэниэлс от помощи отказалась и повесила трубку. — Коп поднял на Веба большие глаза и с надеждой спросил: — Быть может, вам требуется мое содействие?

Парень прямо-таки рвался в бой. Веб отметил, что он вооружен, хотя, возможно, носить оружие в лечебном корпусе ему и не полагалось.

— Насколько я знаю, охранники должны регистрировать всех входящих и выходящих. Меня, во всяком случае, вы записали.

— Совершенно верно.

Веб с минуту подождал, но, поскольку парень не понимал, чего от него хотят, спросил:

— Могу я заглянуть в регистрационный журнал?

Парень вскочил со стула. Вполне возможно, он видел Веба по телевизору, слушал комментарий телеведущего к недавним событиям и считал Веба психом, с которым лучше не спорить, если хочешь избежать немедленной смерти. Что ж, в данной ситуации подобный имидж Веба вполне устраивал.

— Так точно, сэр.

Вытащив из ящика стола регистрационный журнал, он передал его Вебу. Пролистав страницы, Веб обратил внимание, что в шесть часов вечера записи прекратились.

— Получается, что позже шести вечера посетители не фиксируются?

— В шесть часов двери запираются и пройти в здание можно только по специальному электронному пропуску, на который двери реагируют автоматически. Гости же могут попасть внутрь и выйти из здания только с разрешения и в сопровождении владельца пропуска. — Парень наклонился к Вебу и доверительным голосом сказал: — Наверху важные правительственные офисы. Полагаю, они имеют какое-то отношение к Пентагону. Так что система безопасности здесь на уровне.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. — Веб продолжал с отсутствующим видом листать журнал. — А подземный гараж здесь есть? — осведомился он, поскольку всегда парковался на улице.

— Да, сэр. Но в гараже автоматический режим действует 24 часа в сутки, так что ставить там машины могут только владельцы электронных пропусков.

Веб решил чуть позже проверить, не стоит ли там «вольво» Клер.

— Значит, в здание можно попасть и через гараж?

— Совершенно верно. Но это могут сделать только владельцы постоянных пропусков.

— Значит, лифт там тоже работает круглосуточно?

Охранник кивнул.

— А может кто-нибудь проскользнуть в гараж без машины и подняться на лифте, не имея электронного пропуска?

— Только не после шести.

— Я имею в виду рабочее время, — сказал Веб.

— Хм. Пожалуй, такое возможно, — виновато сказал охранник, как если бы недостатки в организации охраны здания целиком лежали на его совести.

— Понятно... Скажите, я могу поговорить с охранником, дежурившим вчера в ночную смену? С тем самым, который разговаривал по телефону с доктором Дэниэлс?

— Это мой друг. Его зовут Томми Гейнз. Мы с ним поступили в службу охраны сразу после школы. Он работает с десяти вечера до шести утра и сейчас, должно быть, отсыпается, — с улыбкой сказал молодой человек.

— Позвоните ему, — велел Веб таким тоном, что парень сразу же схватился за трубку.

Когда он дозвонился до Томми и передал трубку Вебу, тот назвал себя и свое звание. Гейнз насторожился:

— Чем могу помочь?

Веб в нескольких словах объяснил ему ситуацию и спросил:

— Насколько я понимаю, вы не видели, как Клер Дэниэлс выходила из здания?

— Нет. Я решил, что она, как обычно, спустилась на лифте в гараж. В прошлом году я работал в дневную смену, поэтому знаю, о ком вы говорите. Доктор Дэниэлс была очень приятной леди.

— Была? Она пока еще жива, сынок, — сказал Веб.

— Извините, сэр. Я неудачно выразился.

— В журнале записано, что она позвонила вам в полпервого ночи. Она часто засиживается на работе допоздна?

— Я не могу ответить на этот вопрос со всей уверенностью, поскольку у нее не было необходимости входить и выходить через главный вход.

— Понимаю. Я хочу знать, приходилось ли вам лично видеть ее в такое время в этом здании.

— Нет, сэр.

— Не показался ли вам ее голос странным, когда она позвонила?

— Странным? Скорее он был немного испуганным. Но в этом нет ничего удивительного, поскольку, когда неожиданно гаснет свет, даже я могу испугаться, а ведь она женщина...

— Ясно. — Веб знал немало дам из ФБР и секретных служб, которые, образно выражаясь, могли бы без малейшего усилия перекусить мистера Гейнза пополам. — Она сказала вам, что одна в офисе?

— Вообще-то нет. Но я сделал такой вывод, поскольку она позвонила на вахту.

— А у вас, значит, свет горел?

— Да. Опять же, с того места, где я сижу, видны дома вокруг комплекса. Там тоже везде горел свет. Вот почему я высказал предположение, что пробки выбило только в ее офисе. В этом здании каждый офис имеет свой распределительный шит, чтобы работа могла продолжаться даже в том случае, если в одном из них придется отключать электричество на время переоборудования или ремонта. Кроме того, в здании имеется общий распределительный щит, но он заперт, а ключ находится у инженера комплекса.

— Из записей в журнале следует, что вы предложили ей свою помощь, но она от нее отказалась.

— Да. Она сказала, что сама в состоянии ввернуть пробки.

Веб с минуту раздумывал над его словами. Когда он находился на этаже, на котором располагался офис Клер, никаких проблем со светом там не наблюдалось. Однако Веб решил вернуться в офис и еще раз все тщательно осмотреть.

— И вот еще что, агент Лондон, — сказал Гейнз. — Примерно через двадцать минут после того, как доктор Дэниэлс мне позвонила, я заметил одну вещь, но не придал ей значения.

Веб напрягся.

— Что вы заметили, Томми? Расскажите мне все подробно.

— Я обратил внимание, что лифт пошел вверх. После шести вечера он переходит на автоматический режим и включается только от прикосновения к датчику электронного пропуска.

— Откуда поднимался лифт?

— Из подземного гаража. Это высветилось на индикаторе этажей. Лифт находился на уровне П-2, а потом стал подниматься. Я совершал обход и видел это собственными глазами.

В разговор включился молодой охранник на вахте:

— Быть может, его вызвала Клер Дэниэлс?

Веб покачал головой.

— Если бы лифт вызвала Клер, он начал бы подниматься с первого этажа, а не из гаража. Все современные лифты после окончания рабочего дня останавливаются на первом этаже. Так они запрограммированы.

— Верно, — сказал молодой человек, пораженный познаниями Веба в этой области.

Томми Гейнз услышал этот обмен мнениями и сказал:

— Я тоже думал, что это миссис Дэниэлс. Посчитал, что она не справилась с пробками и решила отправиться домой. Но на самом деле кто-то вызвал лифт из гаража, а потом стал подниматься наверх, а я, делая обход, зафиксировал именно этот момент и сразу подумал о миссис Дэниэлс, поскольку она мне перед этим звонила.

— Вы заметили, на каком этаже он остановился? — спросил Веб.

— Я пошел дальше. Поэтому не знаю, на каком этаже он остановился и когда поехал вниз. Но если бы миссис Клер решила спуститься на первый этаж и пройти через холл, я бы ее обязательно заметил. — Гейнз сделал паузу и добавил: — Извините, но это все, что мне известно.

— Спасибо, Томми, вы мне очень помогли. — Веб посмотрел на паренька на вахте. — И вы тоже.

Пока Веб ехал в лифте, ему предстояло многое обдумать. Например, ответить на вопрос, с какой целью некий субъект решил навестить лечебный корпус через двадцать минут после звонка Клер. Возможно, это было простым совпадением, но могло статься, что причина этого ночного визита лежала в совсем иной плоскости. В сложившихся обстоятельствах Веб склонялся ко второму варианту.

Веб поднялся на этаж, где находились офисы психиатров, и спросил у женщины, с которой недавно разговаривал, где находится распределительный щит.

— Вон там, — сказала она, ткнув пальцем в сторону приемной.

— Благодарю.

— Вы думаете, с Клер что-нибудь случилось? — нервно спросила она.

— Уверен, что с ней все в порядке.

Веб подошел к встроенному в стену шкафу и, обнаружив, что он заперт, вскрыл замок отмычкой, висевшей у него на кольце с ключами. Осмотрев распределительный щит и внутреннее устройство пенала, он заметил, что из стены вырван какой-то проводок. На полу валялись обрывки изоляции и присыпанный побелкой мусор. Веб не имел представления, когда это было сделано — только что или год назад. Он лишь надеялся, что не вчера ночью. Еще раз все осмотрев, он увидел то, чего не увидела Клер, — беспроволочный, в виде пуговки, датчик на внутренней стороне двери. Он знал, что подобные устройства предназначены для того, чтобы подать сигнал тревоги в случае несанкционированного открывания дверей в том или ином учреждении. Но он никогда не слышал, чтобы такой прибор устанавливался на дверце шкафа с электрическим распределительным щитом. Веб направился к входной двери офиса, тщательно ее осмотрел, но ничего похожего на это устройство не заметил. Более того, в офисе вообще не было никакой охранной системы. Ну не странно ли, в самом деле, устанавливать охранное устройство в пенале и никак не обеспечивать при этом безопасности офиса? Тут Веб вспомнил, что это заведение посещало множество агентов ФБР, бойцов штурмовых подразделений и членов их семей. По словам Клер, в этих стенах они часто выкладывали психиатрам самую что ни на есть секретную информацию.

— Вот черт! — воскликнул Веб и помчался в кабинет Клер. Дверь была заперта. Открыв ее отмычкой, он вошел в помещение. Увидев на полу фонарь, он уже хотел было обыскать стол Клер, как вдруг, подняв глаза к потолку, увидел болтавшийся на проводе детектор дыма. Первым его побуждением было вставить детектор в отверстие в потолке, но потом сработали профессиональные навыки агента ФБР: если это место преступления, здесь ничего нельзя трогать, чтобы не уничтожить ненароком отпечатки пальцев и другие улики. Он позвонил Бейтсу, описал ему сложившуюся ситуацию и попросил его объявить Клер в розыск. Бейтс и группа экспертов примчались в здание ровно через тридцать минут после звонка Веба.

* * *

Обыск в офисах и допросы персонала продолжались около трех часов. Все это время Веб просидел в приемной в ожидании результатов. Наконец появился бледный и обескураженный Бейтс.

— Никак не могу в это поверить, Веб. Честное слово.

— В детекторах дыма скрывались «жучки», не так ли?

Бейтс кивнул.

— А также видеокамеры. С высокотехнологичной «гибкой» оптикой.

— Стекловолокно?

Бейтс снова кивнул.

— Такое оборудование используется в разведке. Очень ценная вещь.

— Ну вот. Похоже, теперь мы установили, откуда идет утечка.

Бейтс заглянул в бумаги, которые держал в руке.

— Боюсь, ты не представляешь себе масштабов происходящего. Мы позвонили в главное управление, где хранятся списки посетителей этого учреждения, так как их страховки оплачивает Бюро. Ты не поверишь, но сюда наведывалось около двухсот пациентов — агенты, члены их семей и другие люди, так или иначе связанные с Бюро. Что же касается числа посетителей из ДЕА, Секретной службы и полиции Капитолия, то об этом остается только догадываться.

— Раньше считалось, что агенты не любят посещать психиатров. Полагаю, что теперь с этой теорией придется распрощаться.

— У доктора О'Бэннона был допуск высшей категории секретности. Уж слишком у него впечатляющий послужной список: служил в армии, работал советником по психологической помощи при Бюро. Он казался очень надежным человеком.

— Океан информации. — Веб покачал головой. — А ведь к нему ходили Дебби Райнер, Энджи Романо и другие. Считается, что агенты не должны рассказывать своим женам о работе, но это случается сплошь и рядом. Как говорится, все мы люди.

— Похоже, бандиты знали о штурме объекта в ту роковую ночь и о том, какие подразделения в нем будут задействованы. Ведь это была запланированная операция, и о ней было известно задолго до ее начала. Кто-то из парней проболтался, его жена услышала и рассказала обо всем О'Бэннону. А с помощью «жучков» велась запись информации. — Бейтс прикрыл лицо руками. — Боже, как мне сказать Дебби Райнер, что она, возможно, стала виновницей гибели собственного мужа?

— Ты не должен этого делать, Пирс, — твердо сказал Веб.

— Но если этого не сделаю я, она узнает об этом от кого-нибудь другого. Тут даже шантаж возможен — как ты не понимаешь?

— Ничего не поделаешь, Пирс. Мы имеем дело со спрутом, чьи щупальца с каждым днем становятся все длиннее. — Веб оглядел двери офисов. — Весь персонал в сборе?

— Весь — за исключением Клер Дэниэлс.

— А где О'Бэннон?

Бейтс присел на диван.

— Похоже, он имел ко всему этому самое непосредственное отношение. Все его документы исчезли. Мы проверили его дом. Там тоже все чисто. Мы объявили его в розыск, но, если он сбежал вчера ночью, у него было достаточно времени, чтобы скрыться. Он мог воспользоваться частным самолетом и, возможно, уже находится за пределами страны. — Бейтс потер лоб. — Кошмар какой-то. А ты представляешь, что будет, когда за это возьмутся средства массовой информации? Доверие к Бюро будет окончательно подорвано.

— Доверие можно вернуть. Если взять тех, кто стоит за этим делом.

— О'Бэннон не станет ждать, когда за ним придут.

— Я не О'Бэннона сейчас имею в виду.

— Кого же в таком случае?

— Я сейчас задам тебе один вопрос, который наверняка покажется тебе не слишком приятным.

— Ну, задавай.

— Существует ли вероятность того, что О'Бэннон осуществлял прослушивание с согласия руководства Бюро, которое желало быть в курсе проблем своих агентов?

— Не скрою, эта мысль приходила мне в голову, но я ее отверг. Сюда наведывались чиновники самого высокого уровня, просто на них не заводили дела. Сомневаюсь, чтобы им и их женам, которые тоже посещали здешних врачей, понравилось бы, если бы их откровения записывали на пленку.

— Ладно, предположим, что всю эту схему по сбору информации придумал и отработал О'Бэннон. Но ведь не просто так? Зачем-то ему это было нужно? Ответ напрашивается сам собой — для получения дивидендов. Как ни крути, в конечном счете все упирается в баксы. Он продавал информацию различным людям, а в результате одна за другой проваливались хорошо разработанные операции. Вероятно, кто-то заплатил ему за информацию, благодаря которой была уничтожена группа «Чарли». Как ты сам сказал, об операции О'Бэннону могли рассказать жены наших ребят. Так вот, я хочу взять людей, которые стоят за этой сделкой. Кем бы они ни были.

— Я думал, ты знаешь, кто за этим стоит. Это же члены «Свободного общества». Но мы их уже прижали к ногтю.

— Ты и вправду в это веришь?

— А ты что — нет?

— На первый взгляд все сходится. Я бы даже сказал, слишком. Кстати, у тебя есть какая-нибудь еще информация о том, что могло приключиться с Клер?

— Есть, но она тебе не понравится. Меньше чем через полчаса после того, как у Клер в офисе погас свет, в гараж на своей машине приехал О'Бэннон. Он воспользовался электронным пропуском. Это позволило нам установить его личность и время прибытия.

Веб мрачно кивнул:

— Так я и думал. Клер, сама того не зная, активировала датчик в замке пенала. У О'Бэннона же, судя по всему, дома находилось дистанционное приемное устройство, которое приняло сигнал с датчика. И он поспешил сюда.