- Женское лицо… - По бокам изображения висели кисточки с синими и белыми украшениями на концах.
      - Калкихуитлики, - сказал Оакситль, стоявший у борта рядом с Джоном. В одной руке он держал копьеметалку, в другой - связку дротиков. - Богиня Нефритовой Юбки, Та, Что Была Водой. Это ее символы.
      «Чего и ожидать от ацтеков», - подумал Джон.
      Пушка «Реванша» выстрелила. Облако дыма окутало палубу. Воины-мангусты выстроились вдоль борта, взяв ружья на изготовку.
      К Джону подошел Харрисон.
      - Они столкнутся с нами? - спросил он.
      - Возможно. Им нужно только остановить нас, а потом их подберут два других судна, если это пойдет ко дну, - ответил Джон. - Они могут себе позволить потерять один корабль.
      - Если нос их корабля из крепкого дерева или окован металлом, они сильно повредят нам корпус.
      - Верно. - Джон продолжал смотреть на ацтекский корабль.
      Новый выстрел заставил всех на палубе «Реванша» поморщиться. Одна из верхних рей треснула и упала, запутавшись в снастях. Пушка «Реванша» выстрелила в ответ.
      - Мы превосходим их в маневренности и скорости, - сказал Джон. - Нужно этим воспользоваться. - Он прошел на корму, к кокпиту, обойдя бухту каната. Новый выстрел пушки «Реванша» оглушил его.
      Пушка ацтекского корабля выстрелила тоже; теперь, когда противник был ближе, выстрел прозвучал громче. В пену волн просыпались ацтекские пули. Воины-мангусты начали отстреливаться, но их командир Аваса приказал им прекратить стрельбу: вражеский корабль был еще слишком далеко.
      - Вот что мы сделаем, - прокричал Джон в ухо рулевому, стоя так, чтобы можно было и отдавать приказы, и видеть ацтекский корабль. - Подождем до последней минуты, а потом резко повернем направо, чтобы обойти их. Нам ни к чему, чтобы их корабль врезался нам в борт. Нам нужно самим нанести им удар во время маневра. Понял?
      Рулевой кивнул. Ацтекский корабль шел курсом на юго-запад, а «Реванш» - строго на север. Парусному кораблю требовалось время, чтобы развернуться и преградить дорогу «Реваншу». Пароход мог на всех парах идти на север, потом в последнюю секунду повернуть на восток и обогнуть ацтекский корабль; сделать это было трудно из-за рифов с обеих сторон.
      Пушка «Реванша» выстрелила, и воины-мангусты радостно завопили: ядро попало в цель.
      - Пошли кого-нибудь за своим напарником: пусть он сидит рядом, пригнувшись, на случай если тебя ранят.
      Глаза рулевого расширились. Пушка ацтеков выстрелила; свист ядра сменился треском дерева: поручни по правому борту рухнули, и трое матросов превратились в кровавое месиво. Сердце Джона бешено заколотилось.
      - Сейчас… - Рулевой повернулся и позвал одного из моряков себе на помощь.
      - Барклай! - окликнул Джон своего появившегося на палубе помощника. - Через минуту мы резко повернем направо, чтобы оказаться позади ацтекского корабля.
      Барклай ухмыльнулся.
      - Понял! Полный назад в момент поворота, а потом опять - полный вперед. Это мне нравится!
      - Я пойду на нос.
      Джон двинулся вперед. Хоть они и не в Кэпитол-сити, но все же схватятся с ацтеками. Джон почти радовался тому, что ацтеки устроили им засаду. Налетел порыв ветра, взлохматив Джону волосы. Скорость вражеского корабля увеличилась, и ацтеки воспользовались этим, чтобы направить свое судно в лоб «Реваншу».
      - Дерьмо! - Пушка «Реванша» выстрелила снова.
      - Держи. - Один из воинов-мангустов протянул Джону ружье.
      - Все клевому борту! - распорядился Джон. - Именно там они на нас нападут. - Защитники «Реванша» выполнили приказ, хотя корабль ацтеков находился от них справа и теперь они не могли его обстреливать.
      Джон подцепил ружье крюком и продолжал пробираться на нос. Паруса ацтекского корабля заслонили небо, огромное изображение водяной богини словно смотрело на «Реванш». Суда быстро сближались: ветер надувал паруса, а машины «Реванша» работали на полную мощность.
      Ацтеки продолжали стрелять; пули отскакивали от металла обшивки, рвали снасти, пенили воду за бортом. Воины-мангусты отстреливались из своей единственной пушки.
      Джон оглянулся на рулевого.
      - Лево руля! - крикнул он, и матросы по всей палубе повторили его команду. Паровые машины в трюме в момент начала маневра дали задний ход, и весь корабль задрожал. «Реванш» повернул на восток, и суда оказались бортами друг к другу.
      «Реванш» продолжал поворот; к ацтекскому кораблю теперь был обращен его левый борт.
      - Огонь! - закричал Аваса, и воины-мангусты дали залп.
      - Еще, еще! - скомандовал Джон.
      «Реванш» мчался вперед. Паруса ацтекского корабля захлопали, когда он попытался развернуться и все же врезаться в пароход. Избегая столкновения, Джон вел свое судно опасно близко к рифам, но ацтеки не оставляли своих попыток, и опасность не миновала.
      Воины-мангусты продолжали стрелять, и Джон видел, как ацтеки падают на палубе, торопясь перебежать к другому борту.
      «Реванш» снова повернул на север, в узком пространстве между рифами и вражеским кораблем. Джон рассчитывал на то, что при столкновении ацтекское судно пострадает, а «Реванш» по инерции минует его и окажется в открытом море.
      - Берегитесь абордажных крючьев, - закричал Джон. - Сейчас мы с ними столкнемся! - Сам он поспешно ухватился за снасти.
      Два корабля сблизились и столкнулись. Джон покачнулся, но удержался на ногах. Нос «Реванша» разворотил борт ацтекского судна, и ацтеки начали перепрыгивать с одной палубы на другую; несколько человек упали в кипящие волны.
      Три абордажных крюка впились в борт «Реванша», и к ним кинулись моряки с мачете; один канат дернулся, и крюк отлетел в лицо того, кто перерубил канат. Ацтеки хлынули на палубу «Реванша».
      Джон одной рукой поднял ружье и выстрелил в первым перепрыгнувшего на палубу парохода воина в стеганых доспехах и украшенной перьями маске. Тот свалился за борт.
      Другой ацтек увернулся от человека-мангуста с ножом и прицелился в Джона из пистолета.
      Джон попытался зарядить ружье с помощью крюка.
      В нескольких футах от него деревянная дверца шкафа разлетелась в щепы, и ацтек упал с маленькой стрелкой в горле. Падая, он нажал на спуск, и в бедре Джона взорвалась боль. Он упал на палубу.
      Над Джоном наклонился Пеппер. Джон стонал, зажмурив глаза. Пеппер оттащил его в свой бывший карцер, сорвал с себя рубашку и сунул в руку Джону.
      - Прижми к ране. Я скоро вернусь.
      Пеппер ринулся в суету и шум битвы на палубе. Джон снова закрыл глаза и отключился, но все же услышал, как начались вопли.
      Через пятнадцать минут Пеппер встряхнул его, приводя в себя. Рядом с ним стоял Барклай.
      Пеппер был весь в крови - своей и чужой. С его рук и груди свисали клочья кожи; из пулевой раны в плече текла кровь.
      - Не думаю, чтобы уровень медицины здесь был особенно высок, - сказал Пеппер. - Твоя рана может доставить много неприятностей.
      - Мы оторвались от ацтекского корабля. Что теперь? - спросил Барклай. - Развернуться и вступить в бой? Вернуться домой? Они могут догнать нас, когда мы окажемся во льдах.
      Джон покачал головой.
      - Продолжаем идти на север. Мы их опередим. Барклай кивнул и отошел от шкафа для парусов. Пеппер поднял Джона с окровавленных канатов, и тот снова потерял сознание.
 

Глава 51

 
      Лоа скреб по полу металлическими наконечниками, надетыми на бледные щупальца, и тяжело дышал от усилий. Когда он явился в кабинет Диханы, та поднялась, удивленная тем, что видит его в одиночестве.
      - Сегодня мы разговариваем в последний раз, - сообщил лоа.
      - Я в чем-нибудь провинилась? - Дихана обращалась с лоа почтительно, приглашала на все обсуждения мер по защите города, хоть те так ничего и не предложили; они только слушали - с тех пор, как на север отправилась экспедиция, их, похоже, ничто не интересовало.
      - Нет, - ответил лоа. - Мы получили всю информацию, мы знаем, каковы шансы на победу. Даже учитывая, что миссию на север возглавляет этот человек де Бран, наша ассамблея решила, что нам не следует оставаться на виду и рисковать тем, что нас захватят. Пришло время нам скрыться и предоставить случиться тому, что должно случиться, в наше отсутствие.
      - Предоставить случиться тому, что должно случиться… - фыркнула Дихана. - Что вам от нас нужно? Почему нам следовало позволить вам жить среди нас?
      Лоа задумался, потом сказал:
      - Если наши воспоминания - а они не очень отчетливы - правильны, теотли и мы имеем общее происхождение. Мы были посланниками в этом регионе, и мы разошлись во мнениях, как следует решать проблему, которой является человечество. Наши родичи все еще обитают на далеких звездах. Если теотли настоят на своем на этой планете, они потребуют покорения людей, когда сюда прибудут наши родичи в большом числе. Мы предпочитаем более тонкие методы управления, не предполагающие ненужного насилия. Однако все наши усилия в том, чтобы направить развитие вашей технологии и чтобы создать достаточную военную силу, потерпели неудачу, что и привело к теперешним бедствиям. Поэтому мы решили скрыться, уйти в тень. Мы сделаем это в надежде, что сможем выжить и влиять на события, когда сюда прибудут по червоточине наши родичи.
      Услышав все это, Дихана смогла задать всего один вопрос:
      - Скроетесь? Где вы можете скрыться? Ацтеки захватили Лимкин, и теперь только три города остаются между ними и Кэпитол-сити. И что будет, если экспедиция вернется с «Ма Ви Джангом», как вы сможете помочь нам его использовать?
      - В экспедиции участвует один из нас; он ждет и, когда вы прибудете на север, поможет. Он объявится, когда экспедиция доберется до своей цели, а когда вернется сюда, свяжется с нами. Если бы мы сообщили тебе, где нас можно найти, ты могла бы нас выдать. - Лоа повернулся в своем плетеном кресле и достал что-то из кармана на подлокотнике. - Впрочем, кое-что мы тебе оставим. На протяжении жизни нескольких поколений мы старались создать нечто как раз для такого случая.
      Лоа поставил на стол Диханы маленький флакон, запечатанный воском.
      - Что это?
      Усталые глаза посмотрели на Дихану.
      - Когда не останется никакой надежды, - сказал лоа, - когда все средства будут исчерпаны, вылей это в систему водоснабжения.
      - И что тогда случится? - Дихана пристально взглянула на существо в плетеном кресле.
      Лоа вздохнул.
      - Все погибнут. Зараза мгновенно распространится по твоему переполненному городу и за его пределы. Смерть последует за ацтеками через горы, если они попытаются туда бежать. Зараза пожрет их живьем и, что более важно, найдет теотлей и уничтожит их тоже.
      Дихана посмотрела на флакон и сглотнула.
      - Как можешь ты ожидать, что я убью свой собственный народ, жителей целого города? Население всего мира?
      Лоа глубоко вздохнул.
      - Это крайняя мера.
      - И у вас нет лекарства? Даже для вас самих?
      - Нет, лекарства нет. Поэтому мы и решили скрыться. Используй это, если захочешь. Или не используй. Выбор за тобой. - Лоа развернул свое кресло и со скрипом покатил его прочь. Дихана взяла в руки флакон.
      - Это не должен быть мой выбор. Вы просто слишком трусливы, чтобы принимать решение самим. Вы хотите от всего спрятаться.
      Может ли она приказать людям-мангустам остановить лоа? Что случится, если она попробует? Бунт? Не принесет ли она еще одну беду в город, который и так страдает?
      Нет, сделать этого она не могла.
      Один факт, упомянутый лоа, всплыл в ее памяти: «на протяжении жизни нескольких поколений».
      - Мой отец знал об этом? - Дихана вышла следом за лоа в коридор. Тот продолжал скрести наконечниками по полу, толкая кресло. - Отвечай, или я прикажу стражникам тебя схватить, и ты не сможешь спрятаться вместе со своими друзьями.
      Лоа помедлил.
      - Да, Дихана. Твой отец знал об этом средстве.
 
      В здание Министерства вбежала мать Елена. Она остановилась, только когда люди-мангусты наставили на нее ружья. К тому времени, когда Дихана спустилась на лужайку, мать Елена бессильно повалилась на траву.
      - Они ушли, - причитала она. - Они нас покинули. Дихана опустилась на корточки с ней рядом.
      - Они тебя не предупредили? - Мать Елена покачала головой, и ее серебряные серьги запрыгали от этого движения. - Куда они отправились? Они тебе не сказали?
      - Они не пожелали ничего сообщить.
      Мать Елена, всхлипывая, обхватила колени руками. Жрица, которую покинули ее боги…
      - Мать Елена. - Дихана положила руку ей на плечо и повернула жрицу лицом к себе. - Не оставили ли они тебе каких-нибудь флаконов… и инструкций?
      Мать Елена кивнула.
      - Три штуки.
      - Я знаю, что для тебя сейчас тяжелый момент, но ты должна передать их мне. Понимаешь? Я знаю, что лоа сдались, но мы еще боремся. Мы можем победить ацтеков. Пожалуйста, сделай, как я сказала. - Дихана поднялась и подозвала двоих людей-мангустов. - Отведите ее в храм и позаботьтесь о том, чтобы она принесла мне флаконы. Убедитесь в том, что она отдаст все три.
      Дихана двинулась к дверям, гадая, сколько таких флаконов - даров лоа - оставлены в городе.
      - Премьер-министр, - окликнула ее мать Елена, - что же мы будем делать без лоа?
      Дихана помедлила.
      - То же самое, что мы делали при них. Она медленно поднялась по ступеням.
 

Глава 52

 
      К Джону снова вернулись сны. По бокам рогатого яйца, вынырнувшего из волн, стекала вода. Огромная металлическая птица возвращалась к нему, хлопая крыльями. Бескрайнее темное море кидало его…
      Собственное лицо Джона выглядывало из застывающего расплавленного металла на шее птицы.
      Рядом стоял Пеппер в блестящих металлических доспехах; к его бедру крепилось ружье длиной в его рост. Пеппер подмигнул Джону. «Не сворачивай с курса, де Бран. Я скоро вернусь».
      А потом Джон оказался замурован в яйце. Больше нигде ничего не было, он до смерти останется здесь… Духота и вонь заставляли его давиться воздухом.
      Яйцо треснуло. Внутрь хлынула вода и свежий воздух, и Джон едва не задохнулся! Яйцо было окутано паром. Джон обжег пальцы, ухватившись за край трещины, чтобы вылезти наружу.
      Яйцо пошло ко дну, Джон остался один в океане. Он не знал, кто он такой. Волдыри на руках лопались и болели. Голова его была покрыта кровью, кровь текла и из носа…
      Водятся ли в этом океане акулы? Он не мог вспомнить. Он не мог даже вспомнить, что такое акулы.
 
      Джон пришел в себя на операционном столе. Над ним качалась маленькая керосиновая лампа, тени беспорядочно метались по каюте. Пеппер наблюдал за Джоном, сидя на стуле в углу и кутаясь в теплую одежду.
      Левое бедро Джона было туго забинтовано, а штаны разрезаны.
      - Это ты сделал? - спросил Джон, приподнявшись и оперевшись на локоть.
      - Нет, хирург из отряда людей-мангустов. Я только смотрел. - Пеппер поднялся. - Значит, ты решил оставить меня на борту?
      Джон кивнул, все еще не очень ясно соображая. Голос Пеппера был знакомым, он успокаивал.
      - Если ты хотел бы положить конец этой экспедиции, ты мог просто убить меня. У тебя имеется какой-то другой замысел. - Джону очень хотелось бы знать, что еще придумает Пеппер.
      Ладно, потом… Джон осторожно пошевелил ногой, намереваясь слезть со стола. Разум Пеппера всегда представлялся ему захлопнувшейся ловушкой.
      Это было воспоминание! Джон замер, но воспоминание тут же растаяло.
      Его снова охватило одиночество, и человек перед ним был не другом, а незнакомцем. Пеппер…
      - Подожди, - сказал Пеппер. - Нужно, чтобы нога была в лубке, иначе ты не сможешь ходить. - Он подошел к двери и позвал хирурга.
 
      Выйдя на палубу, Джон обнаружил там странную картину: команда явно опасалась Пеппера. При его приближении разговоры смолкали, и матросы нервничали.
      Что это: уважение или страх?
      Пеппер, несомненно, жестоко расправлялся с ацтеками: иначе и быть не могло, судя по крови, которая его покрывала.
      Даже Оакситль в его присутствии умолкал и переминался с ноги на ногу.
      Проведя целое утро на палубе, Джон уселся вместе с Оакситлем у стенки одной из кают. Оакситль осваивал новые узлы.
      - Что он сделал? - спросил Оакситля Джон.
      - Кто? - Оакситль сосредоточился на том, чтобы соединить две веревки с колышком.
      - Пеппер.
      Оакситль закончил узел и осмотрел.
      - Первого противника он убил голыми руками. - Оакситль дернул за веревку, и узел развязался. - Захватил его ружье и застрелил второго. Третьему проломил голову прикладом. Четвертого кинул в щель между корпусами. После этого были еще многие другие. Говорят, потом он перепрыгнул на палубу ацтекского корабля и убивал там, но, прежде чем корабли разошлись, вернулся обратно.
      - Неужели все это случилось на самом деле? Оакситль пожал плечами.
      - Насколько мне известно.
      Джон смотрел на узлы, завязанные Оакситлем.
      - Дерьмо…
      - Он страшный человек. Ты водишь компанию со странными типами.
      Джон пожал плечами, глядя, как у средней мачты Барклай с помощью секстанта определяет их положение.
      - Скорее странная компания водится со мной.
      - В один прекрасный день ты из-за этого погибнешь.
      - Продолжай осваивать узлы, такое умение пригодится. - Джон поднялся и, хромая, двинулся в сторону Барклая. Чтобы меньше тревожить ногу, он цеплялся за поручень.
      Дождавшись, пока Барклай закончит вычисления, Джон взял у него клочок бумаги с цифрами.
      - Схожу сверюсь с картами.
      - Я мог бы проложить на карте наш курс, - сказал Барклай. - Я умею это делать. Если ты позволишь мне взглянуть на карту…
      - Я знаю, что ты умеешь, - нахмурился Джон, - но предпочитаю держать карты у себя. Так мне велели перед нашим отплытием. - И премьер-министр, и Хайдан настаивали, чтобы он никому не сообщал координаты их цели. Только в том случае, если успеху экспедиции будет грозить опасность, если Джон окажется при смерти, мог он выбрать себе преемника. Ему он сообщит координаты и передаст странный артефакт, полученный от лоа.
      Оакситлю? Тот спас ему жизнь. Барклаю? Барклай уже интересуется, уже пытается узнать координаты цели и получить карту. Или Пепперу?
      Пепперу? Неожиданно родившаяся мысль удивила Джона. В этом нет смысла, так ничего не получится…
      Однако любопытство Барклая заставляло Джона нервничать.
       - Барклай, не обижайся. - Джон протянул ему руку. - Я не сомневаюсь, что наше положение ты определил точно и прекрасно умеешь пользоваться картами.
      Потом, когда Барклая не будет рядом, нужно найти возможность проверить вычисления.
      На всякий случай.
      Джон, хромая, направился к ближайшему трапу, и один из матросов помог ему спуститься.
 
      Разложив в своей маленькой каюте на столе карты, Джон задумался о том, не страдает ли паранойей без всякой причины. Впрочем, взрыв в трюме и три ацтекских корабля говорили об обратном.
      Мир перевернулся с ног на голову, подумал Джон, доставая штурманскую линейку. Легкая паранойя полезна. Джон отметил на карте, полученной от Эдварда, положение корабля.
      Ситуация выглядела хорошо.
      В этот момент раздался стук в дверь.
      - У нас проблема, - донесся голос Харрисона.
 
      Заперев дверь своей каюты, Джон заковылял следом за Харрисоном к носовому трюму. Спустившись вниз, он ухватился за балку: нога разболелась так, что он едва не упал.
      - Запас пресной воды?
      - Угу. Результат ацтекского выстрела в упор. - Харрисон открыл дверь, ведущую в передний отсек. - Они, несомненно, рассчитывали попасть ниже ватерлинии.
      Из разбитых бочек вытекали последние капли на залитый водой пол. Дыра в корпусе корабля была заделана. Им повезло, что ядро не попало ниже: ацтеки могли пустить их ко дну.
      - Что нам теперь делать? - спросил Харрисон. В слабом свете электрической лампочки его лицо выглядело желтым и усталым.
       - Нам только нужно добраться до цели. - Джон совершенно не собирался поворачивать назад после схватки с вражескими кораблями. Ацтеки готовы были пойти на все, чтобы остановить экспедицию, теперь Джон это понимал. Он мог разрушить их планы, а потому твердо решил добиться успеха.
      - Нам не хватит воды на обратный путь. - Харрисон отступил в сторону, пропуская матроса, уносившего обломки разбитых бочек.
      - Там, куда мы направляемся, сколько угодно пресной воды.
      - Может быть, нашего запаса не хватит на дорогу туда.
      Помпа, соединенная пневматическими трубами с паровой машиной, с шипением заработала. Патрубок всасывал жижу с пола трюма и по шлангу, тянущемуся сквозь люк на палубу, выбрасывал ее за борт.
      - Сделай новые бочки и помести за бортом. Закрепи так, чтобы морская вода в них не заливалась, соедини резиновыми трубками с самыми большими кастрюлями, какие найдутся у кока, наполни кастрюли соленой водой и поставь на огонь. - Джон продолжал давать инструкции, и Харрисон улыбнулся.
      - Перегонный куб?
      - Да. - Джон расположил раненую ногу поудобнее и оперся плечом о дверь, чтобы сохранять равновесие. - Перегонный куб для получения пресной воды. И заодно пусть сделают мне костыль, - проворчал он. - Займись всем безотлагательно, пока люди не начали жаловаться на нехватку питьевой воды. Возьми себе в помощь несколько человек.
      - Хорошо. - Харрисон нерешительно взглянул на Джона. - Есть еще кое-что, что тебе следует увидеть.
      Джон оглянулся на матроса в дальнем углу, который не торопился уходить и явно прислушивался к их разговору.
      - Что еще?
      Харрисон прошел к уцелевшим бочкам с водой.
       - Закрой дверь, - сказал он Джону. - Вы двое у помпы, выйдите на время.
      Когда дверь закрылась, Харрисон с помощью матроса раздвинул заклепки одной из бочек. Между треснувшим деревом и лопнувшими металлическими обручами стал виден свалявшийся мех.
      - Что за черт! - Джон, хромая, подошел ближе.
      Харрисон крякнул и вытащил из бочки останки какого-то существа. Тело упало на пол, раскинув толстые руки. Ядро ацтеков разнесло голову существа, так что на плечах остался только липкий обрубок.
      - Какой это из богов, как вы думаете? - спросил матрос, присев рядом с телом. - Теотль или лоа?
      Джон посмотрел на зазубренные когти на мощных мускулистых руках. Даже теперь было видно, что эта поджарая тварь мгновенно разделалась бы с любым, кто обнаружил ее живой.
      - Может быть чем угодно, - проворчал Джон. - Заверните ее во что-нибудь и выкиньте за борт.
      - А если это лоа? - спросил Харрисон.
      - Ну и что? - ответил Джон. - Что еще можно сделать? Оставить как есть, пока не протухнет, или устроить торжественные похороны?
      Харрисон опустил глаза.
      - Ну… ты прав.
      - Первым делом запусти перегонный куб. - Джон двинулся прочь. - Вычисти тут все. Мне нужно отдохнуть. - Бедро у него ужасно болело. На бинтах появилось пятнышко крови. Джон старался не смотреть на ногу. В прошлый раз в таком же путешествии он потерял руку. Подвергнуться еще одной ампутации ему не хотелось. От одной мысли об этом он начинал дрожать.
      Лучше не думать.
      Лучше надеяться и стараться все предусмотреть. И продолжать двигаться вперед.
 

Глава 53

 
      Снасти были покрыты инеем. Оакситль прижал пальцы к поручню, и холод просочился ему в руку. Ногти у него были грязными, от него воняло, одежда покрылась сажей и грязью. Оакситль только что вернулся из трюма, где откачивал воду. Протечки стали постоянными: в передней части корпуса от пулевых пробоин, на корме - в оставшиеся после взрыва щели. Даже массивное крепление гребного винта пропускало воду.
      Сейчас у Оакситля появилась возможность отдохнуть, и он выбрал себе место под бушпритом, в свисающей с него сети.
      Тяжелая работа шла на пользу. Она отвлекала его мысли от недавнего боя. Схватка потрясла Оакситля. Он так и не мог решить, была ли это попытка захватить их в плен или всех перебить. Оакситль постоянно напоминал себе, что его бог и другие боги придерживаются разных мнений.
      От таких мыслей человеку трудно уснуть ночью…
      Лучше всего было не думать об этом вообще.
      Так что чем больше работы, тем лучше: работа позволяет не задумываться.
      Этим вечером море было спокойным. Оакситлю казалось, что дни становятся короче, воздух делается холоднее, а луны светят на небе чаще.
      Путешествие по морю было похоже на подъем в горы: чем выше, тем холоднее. А они в пути уже вторую неделю.
      Оакситль перевернулся на спину и стал смотреть на звезды. Изредка его обдавали брызги - «Реванш» резал волны бесконечного океана. Вскоре последние оранжевые отблески на небе уступили место ночной темноте.
      Как может человек повиноваться богам, когда сами боги не могут договориться между собой?
 

* * *

 
      Оакситль продернул веревку сквозь петлю и затянул колышку.
      - Ты еще не забыл остальные узлы? - спросил Джон, приковылявший на нос, опираясь на костыль. Оакситль заметил, что повязка у него на бедре запятнана кровью, и Джон при ходьбе морщится от боли.
      - Не забыл. - Оакситль потянул за веревку, развязав колышку, и показал Джону завязанные на ней булинь, простой квадратный и устричный узлы.
      Джон ухмыльнулся и сел рядом с бушпритом, отложив в сторону свой грубо сколоченный костыль.
      - Неужели по ту сторону гор не хватает земли? Почему ваши боги сочли, что вторжение необходимо?
      Оакситль опустил глаза на веревку у себя в пальцах.
      - Они затеяли это не ради земли.
      - Тогда ради чего?
      Джон искал ответы, Оакситль понял это по его голосу. Джон умрет, догадался Оакситль. Еще не сейчас, но в близком будущем: рана его смертельна. И Джон хотел найти ответы прежде, чем умрет.
      Только когда умрет Джон? До или после того, как они найдут то, что ищут, - мифический «Ма Ви Джанг», который всем нужен? И самое главное: сумеет ли он до того узнать у Джона код?
      - Им нужно больше крови. Больше владений. Больше слуг. Они сказали народу: идите туда, переправьтесь через горы. Большинство людей не понимают их повелений. Однако боги - это боги, и кто мы такие, чтобы знать, куда они приведут нас в далеком будущем?
      Джон постучал крюком по палубе.
      - Я не верю в богов.
      Это заявление не удивило Оакситля. Слишком долго он жил среди нанагандийцев с их разнообразием идей, религий, наций.
      Мысль о возможности жить, не опасаясь жертвоприношений, была приятна. Хотя Оакситль когда-то думал, что умереть ради богов - великая честь, он всем своим существом противился смерти. Он признался себе в этом еретическом желании выжить, когда корчился в грязи на окраине Брангстана.
      Однако как можно прожить жизнь без руководства богов? Ни в чем не найдешь опоры…
      Такая возможность была не менее пугающей, чем орлиный камень.
      - Как же ты можешь не верить в богов? - спросил Оакситль. - Ты же видел их своими глазами! В Кэпитол-сити богов видели все.
      Джон согнул здоровую ногу в колене и оперся на нее подбородком.
      - Если бы я был единственным чернокожим человеком в Ацтлане и никто никогда не видел таких, как я, а я назвал бы себя богом, вы бы мне поверили?
      Оакситль покачал головой.
      - Тебе пришлось бы это доказать. Джон улыбнулся.
      - Ваши жрецы… они обладают большой властью?
      - Они правят всем. Это самое высокое положение, какого может достичь человек. - Оакситль склонил голову к плечу. - А почему ты спрашиваешь?
      - Потому что… - Джон посмотрел на море. - После того как все закончится, нам придется отправиться в сердце ваших земель и положить конец злу в его источнике. - Его лицо сделалось жестким. - Чтобы успешно сражаться с врагом, нужно его понимать.
      Это было и похоже, и не похоже на Джона. Он менялся. Должно быть, влияние стресса… Раньше он был готов просто следовать за событиями, а теперь начал о многом задумываться.
      - Я тебе враг? - спросил Оакситль.
      Джон покачал головой.
      - Ты друг. - Он привалился к поручням. - Как сильно похолодало! Смотри. - Он выдохнул воздух, и на секунду перед ним повис клуб пара.
      Оакситль кивнул.
      - Думаю, скоро мы увидим… как это называется? - Он не сразу сообразил, как перевести нужное слово. - Хрустальный дождь…
      Джон улыбнулся.
      - Замечательное название. Снег. Нечасто мы употребляем это слово дома, но в книгах оно встречается. И в рассказах о смелых рыбаках, заходивших далеко на север, а то и пропадавших там.
      Оакситль откинул голову и тоже сделал выдох, чтобы увидеть в воздухе собственное дыхание.
      - Да, высоко в горах такое иногда тоже бывает. На самых вершинах. Я несколько раз видел, когда ходил в разведку.
      Когда Оакситль вылез на палубу, чтобы помочь Джону встать на ноги, налетел порыв ветра, такой холодный, что Оакситль невольно поежился.
      «Совсем как при подъеме в горы», - подумал он.
 
      Оакситля разбудил тихий стук. Он заморгал, пытаясь определить его источник. Гамак его качнулся, когда кто-то его задел.
      -  Куимичин? -прошептал чей-то голос.
      Оакситль вздрогнул, услышав это слово. Шпион. Оакситль сглотнул. Если он ответит «да», не будет ли это означать для него смерть?
      - Ацтек, ты здесь? - снова раздался шепот. - Да, - ответил Оакситль.
      Тот матрос, который однажды помог ему удержаться на снастях, заглянул в гамак. Он выглядел испуганным.
       - Пойдем со мной. - У матроса был электрический фонарик; лучик света на мгновение пронзил темноту, потом снова погас. - Оно проникло на борт во время схватки. То был просто отвлекающий маневр, чтобы позволить ему сюда пробраться. Понимаешь?
      Оакситль ничего не понял. Он колебался, не зная, что предпринять. О чем этот человек говорит? Матрос схватил Оакситля за руку. Его пальцы были скользкими и грязными. Оакситль ощутил слабый запах тухлятины. Знакомый запах… разлагающаяся плоть.
      Они вместе осторожно выбрались из кубрика, стараясь никого не разбудить. Спутник Оакситля открыл люк. Оакситль снова почувствовал запах тления и услышал, как внизу плещется вода.
      - Сюда.
      Оакситль спрыгнул в зловонную жижу, зажав нос. Вода доходила ему до колен и плескалась, когда на «Реванш» налетала волна; брызги окатили Оакситля до пояса, и он съежился в своих парусиновых штанах.