Миднайт вспомнила человека, набросившегося на нее с гвоздем и вздрогнула. “Что за налоги?” — тихо спросила чародейка.
Квиллан пожал плечами. “Когда весть о том, что в городе появился Торм распространилась по округе, в Тантрас хлынули Тормиты со всего Фаэруна, принося в пожертвования тонны золота. Разумеется правительство не могло упустить возможности погреться за чужой счет. Через некоторое время город приказал почитателям Илматера заплатить столько же, сколько и Тормиты или убираться прочь. Можешь сама догадаться, что произошло дальше”.
“Как несправедливо”, — отметила чародейка оборачиваясь к своему проводнику. “В некоторых местах храмы полностью освобождены от налогов”. Миднайт замолчала на миг, чтобы вновь собраться с мыслями. “Как далеко отсюда место поклонения Мистре?” — наконец спросила она.
“Не очень далеко”, — жизнерадостно откликнулся Квиллан. “Это в конце южной части города, неподалеку от гарнизонов”.
После долгой прогулки, Квиллиан привел чародейку на небольшой холм, по которому пролегала узкая дорожка из камня, почти вытершаяся от времени. Вскоре эта тропа вывела их прямо к месту поклонения Мистре.
Оно представляло из себя простую каменную арку, окруженную осыпавшейся каменной стеной, высотой в несколько футов. По всему периметру располагалось несколько входов. Приказав Квиллану оставаться на месте, Миднайт обошла стену вокруг, внимательно разглядывая место поклонения. Затем она вошла внутрь и остановилась перед небольшой, белой статуэткой Леди Таинств, расположенной под аркой. Хотя ей хотелось, но Миднайт не смогла заставить себя преклонить колени и помолиться прежде чем обследовать это место с помощью сферы обнаружения. Она выбежала из каменного круга и остановилась.
“Ты больше не ребенок”, — прошептала она себе, затем извлекла сферу и вновь приблизилась к месту поклонения. Едва она подошла поближе, сфера слегка вздрогнула.
Отзвук заклинаний, которые могли быть произнесены многие годы назад, — подумала Миднайт. Черноволосая чародейка отвернулась от строения. Внезапно ее внимание привлекла большая башня с колоколом. “Что это?” — спросила она у проводника, указывая на башню.
“Место, где обычно играют дети”, — произнес парень, пытаясь подавить зевок. “Легенда гласит, что этот колокол был создан великим магом, Айленом Аттрикусом. Он был одним из основателей Тантраса. Также в ней говорится, что когда он умер столетие назад, ему было около тысячи лет”. Парень поднял с земли камушек и скатил его по наклонной мостовой.
“Он сам выковал этот колокол, и камень за камнем построил башню”, — продолжил Квиллан. “Затем он наложил заклинание из-за которого в колокол не может позвонить ни один смертный. Затем он написал на колоколе какое-то пророчество, но эту надпись не смог расшифровать ни один городской ученый”. Парнишка пожал плечами и подавил еще один зевок. “Все что я знаю, так это то, что колокол висит здесь уже сотни лет. Говорят, что он однажды прозвенел и вроде как спас город, но я в это не верю”.
“Почему?” — спросила Миднайт.
“Потому, что в это верят только местные маги, а маги никогда не говорят правду”, — засмеялся парень. Чародейка нахмурилась. “Я хочу взглянуть на нее”, — мрачно произнесла она.
С губ Квиллана сорвался легкий присвист. “Это Запретная Территория, там расположены гарнизоны армии. Обычно туда никого не пускают”. Он замолчал и улыбнулся. “Но они знают меня из-за отца. У нас с тобой у обоих темные волосы и смуглая кожа. Возможно они пропустят нас, если мы снова сыграем в тетушку и племянника”.
“Тогда вперед”, — произнесла Миднайт.
“Есть одна проблема”, — остановил ее Квиллан, взяв Миднайт за руку. Морган Лайсмур, капитан, который обычно пропускает нас, отбыл из города до завтрашнего утра. Если я попрошу кого-нибудь еще, то возникнут вопросы, на большинство из которых ты не захочешь отвечать. Закончив говорить, парень попытался подавить третий зевок, но не смог.
Пробежавшись рукой по волосам, Миднайт отвела взгляд в сторону. “Сейчас нам явно не решить эту проблему”, — вздохнула она. “Тебе стоит отдохнуть. И попытайся добыть нам на завтра лошадь. Так дело пойдет быстрей”.
Едва Квиллан отвернулся и направился в сторону дома, Миднайт опустила руку к нему на плечо и произнесла, — “Спасибо за твою помощь, племяшка. Жди меня у “Ленивой Луны” незадолго до завтрака”.
“Хорошо, миледи”, — счастливо бросил паренек. “Кстати, прежде чем отправиться спать, советую купить темную маску. Без нее будет очень трудно заснуть”.
Миднайт почти целый час добиралась до таверны. Квиллан вновь попрощался с чародейкой и затем покинул ее. От Келемвора и Адона не было никаких новостей, поэтому чародейка попыталась расслабиться и заснуть.
После почти часового ворочания в постели, Миднайт оделась и отыскала хозяина таверны. Подобострастный, улыбчивый человек по имени Фаресс, выдал чародейке ночную маску, расставшись с ней за цену целой кружки эля, что для кусочка грубой ткани с привязанным шнурком было весьма почетно.
Прежде чем отойти ко сну, Миднайт попыталась почитать свою магическую книгу. Когда эта попытка провалилась, она села за небольшой столик в углу комнаты и написала послания Келемвору и Адону. Затем она заснула и после нескольких часов беспокойного сна, проснулась от стука в дверь.
“Это я, Квиллан Денцери, миледи”, — раздался голос из-за двери. “Вы проспали”.
“Я буду через минутку”, — пробормотала Миднайт и поспешно облачилась в свои одеяния. Вскоре чародейка и ее проводник продолжили свое путешествие, и провели весь день посещая заброшенные храмы и различные тайные места поклонений. Однако ни в одном из них сфера не проявляла иной активности, за исключением небольшого подрагивания. В конце дня, Миднайт и Квиллан направились к военному посту в южной части города. Там они наткнулись на Моргана Лайсмура, высокого, человека с песочного цвета волосами, который по возрасту вполне мог годиться проводнику в отцы.
“Эй, да никак это сам Квиллан Денцери”, — весело встретил их Морган. Когда проводник Миднайт поведал свою историю о вновь обретенной тетушке и ее поисках, солдат лишь вздохнул. “Ты знаешь, я ненавижу отказывать тебе в чем-либо, парень. Но есть определенные правила и я вынужден их соблюдать”.
Юноша покачал головой и указал на Миднайт.
“Ее могут в любой момент отозвать домой, Морган. Возможно это единственный шанс за всю ее жизнь”.
Морган поднял глаза к небу и вновь вздохнул.
“Ну хорошо. Проезжайте”, — произнес Морган, затем приказал стражникам пропустить Миднайт и ее проводника.
Всю дорогу до колокольной башни, расположенной в полумиле вниз по дороге, Миднайт и Квиллан не проронили ни слова. Они миновали несколько бараков и были вынуждены дважды ехать окольным путем, чтобы не наткнуться на солдат, занятых тренировкой. Однако, вскоре перед ними возвышалась Башня Айлена Аттрикуса.
Башня представляла из себя обелиск из серого камня. В основании памятника начиналась винтообразная лестница, приводившая к серебряному колоколу на вершине. Сам колокол обдувался прохладным полуденным ветерком, задувавшим через большие окна по обеим сторонам от него. Разглядывая башню, Миднайт почувствовала в спине странное покалывание. Ощущение было таким, словно по спине чародейки нежно постукивали тысячи пальцев с острыми ноготками. Едва чародейка спрыгнула с лошади, как тут же поняла что происходит.
“Берегись!” — крикнула Миднайт и швырнула мешок в сторону. Квиллан бросился на землю. Сумка, приземлившись в двадцати футах от входа в башню, замерцала ярким янтарным светом. На миг показалось, что она охвачена огнем, и затем сфера обнаружения беззвучно разлетелась на кусочки. Мешок лопнул словно мыльный пузырь, и от беззвучного взрыва каменная дверь в башню почернела.
Миднайт подошла к Квиллану. Парень сидел на корточках, но едва она протянула руку, она попятился от нее.
“Ты не сказала мне, что ты одна из них!” — крикнул он, отодвигаясь от Миднайт еще дальше.
“Одна из кого?” — раздраженно спросила Миднайт.
“Ты маг! Твое вонючее ремесло могло прикончить нас обоих!” — крикнул Квиллан и вскочил на ноги. “Я знал, что тебе не стоит доверять!”
Чародейка отвернулась от парня и посмотрела на башню. Я могу позволить себе потерю проводника, — подумала она. Но не Скрижаль Судьбы…и по поведению сферы, она может быть совсем рядом!
Но сфера взрывается при приближении к любому предмету, обладающему достаточной магической силой, — с горечью вспомнила чародейка. Она могла взорваться из-за этого чертова колокола. Она направилась к двери и Квиллан крикнул ей вслед, — “Нам нужно уходить! Кто-нибудь может решить, что ты пыталась взорвать колокол!”
“Можешь уходить”, — не оборачиваясь прошипела Миднайт. “Я должна увидеть, что находится внутри башни”.
В башне, Миднайт встретила абсолютная тишина. Звуки, доносившиеся из гарнизонов, даже шум ветра, дующего с Драгон Рич, все это внезапно исчезло. Чародейка выглянула в дверь, и увидела как шевелятся губы Квиллана, выкрикивающего предупреждения, но его голоса она не слышала. Отвернувшись от парня, Миднайт обследовала интерьер башни и не нашла ничего, кроме ступеней, которые вели к колоколу. Она взобралась наверх башни.
В конце идеально выбитых, безупречных каменных ступеней, чародейка вгляделась в надпись на колоколе. Санлар, Учитель Миднайт из Дипингдейла, настоял, чтобы Миднайт занималась изучением древних наречий. Сообщение было странной смесью из множества языков, но напомнило чародейке о ребусах, которые составлял для нее Санлар много лет назад. А затем, пока она разглядывала отдельные письмена и слова, надпись засветилась бело-голубым светом, и Миднайт обнаружила, что с легкостью может ее прочесть. Она гласила:
Этот колокол был создан, чтобы развернуть над городом, одним из основателей которого я являюсь, непроницаемый магический щит. Он призван уберечь мое самое прекрасное творение от величайшего зла.
Однажды, моя возлюбленная, чародейка Ситерия, позвонила в колокол и спасла город от зловещей магии колдуна с которым мне пришлось сражаться. Нужно было обладать большим мужеством, чтобы остаться здесь и защитить наш дом, в то время, как ее душа рвалась ко мне, чтобы сражаться со мной бок о бок. Этот колокол зазвонит вновь лишь от руки женщины обладающей такой же великой силой и храбрым сердцем, как моя жена, и лишь во время великой нужды.
Чародейка спустилась вниз и вышла из башни, раздумывая над этими словами. В тот миг, когда она покинула башню, на нее обрушилась целое созвездие различных звуков. Квиллан уже сидел на лошади и подвел скакуна Миднайт к башне.
“У меня был трудный день и я рассчитываю получить достойную плату”, — зло бросил парень. “Теперь давай уберемся отсюда, прежде, чем нас поймают”.
“Веди”, — твердо произнесла Миднайт, взбираясь на лошадь.
Чародейка и ее проводник вернулись к посту, где их уже поджидал Морган. Он махнул им рукой, пропуская без лишних слов, и парочка ехала еще целый час, прежде чем кто-либо из них заговорил.
“Можешь не волноваться — я буду хранить молчание”, — сухо бросил Квиллан, даже не глядя на Миднайт. “Не хочу иметь с магами ничего общего, если этого можно избежать”. Через мгновение он добавил, — “Я чувствую, что вас впереди ждут тяжелые времена, миледи. Постарайтесь, чтобы с вами рядом не оказались не в чем неповинные люди”.
“Буду иметь в виду”, — произнесла Миднайт, разозлившись на то, что какой-то мальчишка учил ее жизни. Хотя ее с Квилланом разделяло меньше десяти лет, ей казалось, что с тех пор, как два месяца назад она воззвала к Мистре на Тропе Калантера, прошли уже целые столетия. За последние несколько недель она пережила слишком многое, чтобы быть обруганной мальчишкой, который возможно за всю свою жизнь не отъезжал от Тантраса больше чем на сто миль.
Всадники подъехали к таверне “Ленивая Луна” и Миднайт расплатилась с Квилланом, накинув ему пару золотых за непредвиденный случай со сферой. Темноволосый парень удалился без лишних слов и Миднайт вошла в таверну.
Поднявшись в комнату, она поискала не оставил ли кто из ее спутников каких-либо сообщений. Жрец не прочитал ее записки, но под его дверью лежало письмо, подписанное жрецом Торма. Это была коротенькая записка, в которой Миднайт и Келемвору сообщалось, что с их другом все в порядке.
Воин же наоборот, похоже совсем недавно побывал в комнате, забрав сообщение оставленное для него Миднайт. Взамен он оставил клочок бумаги с двумя наспех нацарапанными словами.
Сайрик жив.
Пергамент выпал из дрожащих рук чародейки, плавно опустившись на пол. С безумно колотящимся от страха сердцем, Миднайт стрелой вылетела из таверны.
Темная Жатва
Герои попрощались у входа в таверну “Ленивая Луна”. Миднайт поцеловала Келемвора в пятый и последний раз, и нежно отвела волосы с его лица. Келемвор заглянул в ее темные прекрасные глаза и почувствовал как по спине пробежал холодок.
Я не могу потерять ее вновь, — подумал воин, затем произнес, — “Возможно, нам все-таки лучше оставаться всем вместе. Мне не нравится, что тебе придется рисковать своей жизнью…”
Чародейка прикрыла пальцами губы Келемвора и слегка улыбнулась, — “Не забывай, что рискуем мы все. Лучше всего нам забрать то, за чем мы пришли и поскорее убраться отсюда”, — произнесла она, — “Ты ведь прекрасно понимаешь, что разделившись мы скорее добьемся успеха”.
Воин взял руки Миднайт в свои. “Конечно”, — буркнул он и поцеловал ее пальцы. “Береги себя”.
Чародейка отпустила саркастичное замечание, и попрощавшись с Адоном пошла вниз по улице.
Келемвор обернулся к Адону. “До следующей встречи”, — произнес он жрецу, хотя все еще не мог отвести взгляда от Миднайт. “Адон?”
Ответа не было. Келемвор обернулся и увидел, что жрец уже пересек улицу, затерявшись в толпе. Воин пожал плечами и направился в сторону доков. Первые несколько часов Келемвор попросту изучал береговую линию и знакомился с несколькими крупными торговыми кораблями, стоявшими в Тантрасе на якоре.
Если все провалится, мы можем наняться на один из кораблей в команду, — подумал Келемвор, хотя эта идея ему совсем не понравилась.
Параллельно Келемвор исследовал торговые склады, но после того, как его несколько раз выставили за дверь, он отказался от этого. Вместо этого он пошел вдоль доков на юг, вглядываясь в воды Драгон Рич. На горизонте к небу поднималась длинная багрово-синяя полоса. В ближайших городах солнце должно быть уже село.
“Странное зрелище, не правда ли?” — раздался голос за спиной воина. Келемвор обернулся и оказался лицом к лицу с человеком в ярком мундире с болотного цвета глазами. Человек был на несколько лет моложе Келемвора, и носил светлую, тщательно подстриженную бородку. Его брови представляли из себя одну сплошную линию, распростершуюся вдоль всей ширины лица, а улыбка носила печать загадочности.
“Странное? Это не идет ни в какое сравнение с тем, что я видел совсем недавно”, — ответил Келемвор. “В какой-то степени оно даже привлекательно”.
“От этого постоянного света люди сходят с ума”, — вздохнул человек. “Для многих он хуже, чем самая черная, непроглядная тьма, когда-либо опускавшаяся на Фаэрун”.
Воин улыбнулся и вспомнил те ужасы, с которыми ему пришлось столкнуться в Ущелье Теней, по дороге в Шедоудейл. “Причины для беспокойства у тебя появится, когда холмы этого города поднимутся, чтобы смять между собой его обитателей”.
Человек рассмеялся. “Ты говоришь с такой уверенностью, словно видел подобные ужасы своими глазами“.
“И не только их”, — произнес Келемвор с легким оттенком грусти.
“Невероятно”, — человек протянул свою руку воину. “Я Линал Алприн, начальник Порта Тантраса”.
“Келемвор Лайонсбэйн”, — представился воин, пожимая протянутую ему руку.
Начальник порта покачал головой и вздохнул. “С момента появления богов на Фаэруне я все время был привязан к Тантрасу, но за последние несколько недель я видел такие вещи, в которые еще год назад я бы ни за что не поверил”.
Алприн и Келемвор некоторое время стояли на пристани, делясь историями о магическом хаосе и непостоянстве природы, свидетелями которых они стали со дня Прибытия. Примерно через час начальник порта обернулся к воину и спросил нет ли у него каких либо планов на ужин.
“Ну”, — ответил Келемвор, — “Я хотел вернуться в таверну”.
“Я этого не слышал”, — весело бросил Алприн. “Мы отправимся ко мне домой, где я познакомлю тебя со своей женой и мы сможем поболтать за ужином”. Начальник порта улыбнулся и добавил. “Разумеется, если ты не будешь против”.
“Это было бы неплохо”, — произнес Келемвор. “Буду премного благодарен”.
Алприн обвел взглядом доки. На них глазели двое стражей и несколько моряков. “Тут вдоль улицы расположено несколько торговых лавок”, — торопливо произнес он, указывая на юг. “Следуй по этой дороге, пока не доберешься до места, где продают разные шляпы. Жди меня там. Я должен купить жене подарок”.
Затем Алприн покинул воина и растворился в толпе. Келемвор еще с десять минут покружил по докам, затем направился вниз по торговой улице. Единственное место, где продавали шляпы называлось “Лавка Изящества Мессины”. Воин почувствовал себя несколько неуютно стоя среди рядов женской одежды, и редкие взгляды, бросаемые на него женщинами, собравшимися на улице рядом с лавкой, чтобы поделиться последними слухами, лишь усиливали его беспокойство.
В конечном итоге, Келемвор заметил седобородого менестреля, стоявшего у соседней лавки и изредка бросавшего на воина внимательные взгляды. Как только он уже было собрался подойти к нему и завести разговор, в него буквально влетела прекрасная, сереброволосая женщина. Она казалась напуганной и правую половину ее прекрасного лица покрывал огромный синяк. Вцепившись в воина, она взмолилась, — “Прошу вас, помогите мне. Он сошел с ума!”
Прежде, чем Келемвор успел произнести хоть одно слово, перед женщиной появился юноша со сжатыми кулаками.
“Это моя собственность”, — рявкнул парень на Келемвора. “Убери от нее свои лапы”.
Воин пригляделся к человеку и почувствовал как в нем растет отвращение. Человечишка был низким и худым, и был облачен в простую коричневую рубаху, чем-то всю заляпанную. По тому как от него разило, Келемвор также понял, что он был сильно пьян.
“Не вздумай подойти ближе”, — произнес Келемвор, а голос в его голове воскликнул, —
Проклятье! Что если оно не пропало?Он поморщился и прогнал эти мысли прочь. Сейчас вполне подходящий случай, чтобы выяснить это, — решил зеленоглазый воин.
Неряшливый коротышка несколько секунд стоял молча, явно потрясенный словами воина. “Поди прочь”, — наконец произнес. “Это моя женщина”.
“Она похоже так не считает”, — рыкнул Келемвор. Он обвил талию женщины своей рукой и нежно придвинул ее к своему боку. Затем извлек меч. Безупречно отполированный стальной клинок ярко сверкнул на солнце. “Знаешь, что я тебе скажу. Мы с тобой будем драться за нее, здесь и сейчас”.
Человек обвел потрясенным взглядом клинок Келемвора, заглянул в ледяные глаза воина, и остановился на испуганном лице сереброволосой женщины. Затем пьянчужка свесил голову, отвернулся и пошел прочь. Как только коротышка скрылся из виду, Келемвор убрал меч и повернулся к женщине.
“Я знаю таких людей”, — пробормотал воин. “Сейчас он испугался, но он обязательно вернется за тобой”. Воин извлек кошель с золотом. Взяв женщину за руку, он отсыпал ей на ладонь немного золота и нежно сомкнул ее пальцы. “Купи билет на следующий корабль отходящий в Рэйвенс Блафф”.
Из глаза сереброволосой женщины скатилась слеза. Она кивнула, поцеловала воина и поспешила на север, затерявшись в толпе. Келемвор почувствовал такое удовлетворение, какого он не испытывал с детства, с тех пор, как проклятье Лайонсбэйнов впервые возникло в его жизни. Если я все же еще проклят, то проклятье дремлет…по крайней мере, пока.
Внезапно рядом с Келемвором возник менестрель. “Юная прелестница могла попросту обмануть тебя”, — вздохнул менестрель. “Однако, ты все равно поступил хорошо. Не многие бы стали помогать незнакомцу”.
“Хороший поступок сам по себе может быть наградой”, — тихо произнес Келемвор и обернулся к менестрелю. Лицо старика обрамляла длинная, белая борода, а глаза были окружены множеством бесконечных морщинок.
“Я слышал в Уотердипе великую трагедию о юной любви и темной страсти”, — произнес старик, заглядывая Келемвору в глаза. “Некоторые говорят, что история заканчивается ужасно. Другие видели счастливый конец. Я могу спеть ее для тебя, если хочешь”.
Менестрель провел рукой по струнам арфы и открыл рот, чтобы начать повествование своей истории. Однако, прежде чем он произнес хоть одно слово, старик внезапно остановился и протянул открытую руку.
Воин улыбнулся и положил на протянутую ладонь золотую монету. “Пой, менестрель”.
“Келемвор!” — раздался голос, и воин обернулся влево, где к нему приближался Алприн. Когда Келемвор обернулся назад к менестрелю, старика уже простыл и след.
“Ты выглядишь взволнованным”, — заметил Алприн, подходя к Келемвору.
Воин нахмурился, вглядываясь в толпу в поисках менестреля. “Не взволнованным, друг мой. Лишь немного раздосадованным. Я хотел послушать историю, обещанную мне одним старичком. Теперь я никогда ее не услышу”.
После покупки шляпки для жены Алприна, Келемвор и начальник порта направились на восток, в центр города, затем свернули на север. Вскоре перед ними возник небольшой, одноэтажный домик. Алприн спрятал красную шляпку с отделкой из розового шелка за спину и вошел в здание.
“И как поживает сегодня моя бедная, покинутая жена?” — крикнул Алприн с порога.
“Ей было бы гораздо лучше, если бы ее муж проводил с ней хоть немного времени”, — раздался голос в ответ. Спустя мгновение, владелица голоса, невзрачная женщина с прямыми черными волосами и смуглой кожей, предстала перед мужчинами. Едва Алприн показал ей шляпку, она издала тихий вскрик восхищения.
“Это тебе, любовь моя”, — засмеялся начальник порта, надевая шляпку на голову жены и одаривая ее поцелуем.
“А это кто?” — подозрительно спросила женщина, указывая на Келемвора.
Алприн нервно прокашлялся. “Я пригласил это человека к нам на ужин, дорогая”, — невинно произнес начальник порта.
“Я могла догадаться”, — раздраженно бросила она. Затем на ее лице засияла улыбка и она взяла Келемвора за руку. “Я Мойра. Если вы друг моего муж, то добро пожаловать в наш дом”.
Час спустя, вкушая самый прекрасный ужин, что ему довелось отведать с тех пор как он покинул Арабель, Келемвор рассказывал о множестве странностей, которые ему довелось поведать в недавних путешествиях. Тем не менее он был осторожен и не разглашал причины, подвигшие его на странствие по Фаэруну.
“Какое сумасшествие тебе довелось повидать”, — восхищенно поразился Алприн и обернулся к жене. “Подумай только, Мойра, мы с тобой могли бы отправиться в путешествие и сами повидать все эти поразительные вещи”.
“Почему бы тебе просто не покинуть город, когда захочется?” — спросил воин, с наполовину набитым хлебом ртом.
Мойра тут же вскочила с места и начала прибирать на столе. Лицо Алприна приняло серьезное выражение. “Келемвор”, — мрачно произнес он, — “Если я смогу обеспечить для тебя и твоих спутников безопасный отход, вы покинете Тантрас при первой возможности?”
“Это я и собирался сделать…в конечном итоге”, — произнес воин. “Но почему тебе так не терпится отправить меня?”
“Люди исчезают”, — прошептал Алприн. “Хорошие люди”.
Мойра выронила металлический кубок и он шумно звякнул об пол. Алприн наклонился, чтобы помочь своей жене убрать разлившуюся воду и она прошептала, — “Он может быть одним из них! Следи за своими словами!”
“Что за люди пропадают?” — спросил Келемвор, делая вид, что не расслышал замечания Мойры. “Чужестранцы, как я?”
Алприн покачал головой, передавая жене тарелку. Мойра бросила на него гневный взгляд, схватила блюдо и ушла на кухню. “Я не обвиню тебя, если после того, как ты услышишь мою историю, ты посчитаешь меня сумасшедшим”, — пробормотал начальник порта.
“Ты вовсе не похож на безумца”, — произнес Келемвор.
“Пропал мой друг, Манаком”, — начал Алприн. “Недавно он был здесь, а на следующий день пропал. Ни стража, ни правительство не захотели и слышать об этом. Из городских книг исчезли все записи о нем. Я попытался выяснить, что с ним произошло. Через несколько часов на меня напал банда грабителей и избила меня до полусмерти. Я пытался сопротивляться, но их было слишком много”. Алприн замолчал и посмотрел на кухню, где его жена мыла посуду. “У Мойры было в запасе несколько целебных снадобий, которые нам подарили на свадьбу. Если бы не они, то я наверняка был бы уже на том свете”.
“А разве жрецы Торма не могли помочь тебе? Ведь их бог рядом, а значит у них есть сила исцелять”, — произнес Келемвор.
“Сила, но не желание”, — буркнула Мойра, входя в комнату и вытирая руки и фартук.
“Как ты думаешь, кто мог похитить твоего друга?” — тихо произнес Келемвор.
Алприн покачал головой. “Я не знаю. Но у меня есть мысли на этот счет. Будет лучше, если я не буду впутывать тебя во все это”.
Келемвор рассмеялся. “Ты впутал меня уже просто упомянув об этом. Можешь смело говорить мне, что у тебя на уме. По крайней мере, если не хочешь сказать кто стоит за этим, можешь рассказать мне, что ты сам думаешь по этому поводу”.
Алприн вздохнул и кивнул головой. “Я думаю, что кто-то втихую устраняет тех, кто верит в иных богов, нежели Торм. До меня дошли слухи, что некоторые жрецы, как Манаком, отказались уйти из города и были убиты”, — произнес начальник порта. “И кто бы не похитил Манакома, он наверняка думает, что я слишком много знаю и буду разнюхивать, пока не раскрою их заговор”.
Воин покачал головой. “Тогда почему бы им попросту не похитить и тебя?”
“Потому, что это вызовет ненужные подозрения”, — прошептала Мойра. “Алприн слишком известен и его исчезновение поднимет слишком большую шумиху. А им это сейчас нужно меньше всего”.
Алприн покачал головой. “Но если ты и твои друзья будете вынюхивать в округе про различные религиозные артефакты, чем вы и занимаетесь по твоим словам, то это наверняка привлечет их внимание”. Начальник порта замолчал и смахнул со лба пот. “Я не смог спасти своего друга. Но возможно я смогу спасти тебя, Келемвор”.
Келемвор начал подниматься из-за стола, но Мойра опустила руку на его плечо. “Останься”, — твердо произнесла Мойра. “Возможно мы подвергаем тебя опасности, просто болтая с тобой. Меньшее, что мы можем для тебя сделать это позволить переночевать у нас”.
Алприн улыбнулся. “В любом случае, я уже не помню, когда мы вот так с Мойрой травили с гостями байки за полночь. И если ты останешься, то я смогу дать тебе имена некоторых людей, которые смогут вывезти вас из Тантраса. Я лично знаком со многими капитанами, останавливающимися в этом порту”.
“И возможно ты сможешь уговорить моего мужа, чтобы мы с ним тоже покинули этот город ”, — прошептала Мойра, склонившись к уху воина.
Келемвор вздохнул и сел обратно на стул. “Хорошо, я остаюсь”.
Келемвора разместили в комнате, которая отводилась под детскую, до тех пор, пока Мойра не узнала, что не сможет иметь детей. Он хорошенько выспался, и когда проснулся несколько часов спустя, выяснил, Алприн уже отправился в порт. Мойра накрыла для воина завтрак, и они вдвоем побеседовали еще немного. Однако, вскоре Келемвор вернулся в таверну “Ленивая Луна”, где он обнаружил послание Миднайт. В нем его возлюбленная сообщала о своих успехах за прошедший день. Также она поведала о странных событиях происходивших в храмах по всему городу.
Келемвор дочитал записку, затем покинул таверну не оставив ответа. Замечания Миднайт касающиеся храмов в Тантрасе казалось совпадали с предположениям начальника порта о заговоре. Однако, прежде чем впустую беспокоить чародейку, ему хотелось выяснить как можно больше, поэтому он отправился на поиски информации. В его разуме постоянно крутились последние слова из записки Миднайт.
“Темная Жатва” опасна. Избегай ее всеми способами. Все объясню позже…”
В порту, Келемвор отыскал Алприна и узнал от него, что для него и его спутников была зафрахтована небольшая галера из Калаунта. Капитан был суеверным человеком, но вполне заслуживал доверия, и корабль должен был стоять в порту как минимум еще несколько дней. Алприн настоял, чтобы ни один из членов экипажа до самого отплытия не был извещен о дополнительных пассажирах.
Удовлетворенный этими мерами, Келемвор поинтересовался у Алприна о организованной преступности в Тантрасе и “Темной Жатве”.
“Они значат одно и тоже”, — сплюнул Алприн, нервно оглянувшись вокруг. “Город не трогает этот игорный дом лишь по одной причине — некоторые из их шпионов добывают там свою информацию. Это самая мерзкая дыра во всем городе, зловонная лужа порочности и нечистой веры”.
Внезапно воин понял почему Миднайт сказала ему избегать “Темную Жатву”. Однако, Келемвор считал себя опытным профессионалом и бывалым искателем приключений. И еще он знал, что для того, чтобы в темных делах добыть нужную информацию, нужно пообщаться с преступниками, даже если для этого придется окунуться в настоящие отбросы общества.
“И с кем будет лучше пообщаться там на предмет необходимой информации?” — прошептал Келемвор. “Нужен человек, который прекрасно осведомлен обо всем преступном мире этого города”.
Алприн пробежался взглядом по лицам дюжины людей расположенных в радиусе ста футов от него. Похожt они не привлекли ничьего внимания. “А почему ты спрашиваешь?” — подозрительно поинтересовался Алприн, проведя рукой по своему обветренному лицу.
“Я не могу обсуждать с тобой причины, которые привели меня и моих друзей в город”, — произнес Келемвор. “Я лишь прошу тебя доверять мне”. Воин взялся рукой за деревянные перила, затем облокотился на них.
Алприн вздохнул и покачал головой. “Ты говоришь как Манаком”. Он отвернулся от воина. “Слушай, я думал мы уже обсудили это прошлой ночью. К тому же нам не стоит разговаривать о подобных вещах на улице. Опасность слишком велика. Нужно дождаться ночи”.
