ГЛАВА 7

На следующее утро Миранда проснулась улыбающаяся и с ясными глазами, словно визита Райана Блейкли вовсе не было. Весь день Кэйт пристально наблюдала за дочерью, время шло, но она не заметила в ее поведении ничего необычного. Казалось, что девочка вычеркнула из памяти прошлую ночь.

Сначала это встревожило Кэйт, потом она испытала облегчение, возблагодарив небо за то, что тяжелый период не затянулся. Некоторое время назад Миранда могла бы замкнуться в себе на несколько дней, а то и недель, уставившись в пустоту и раскачиваясь с опустошенными глазами.

К вечеру зашел пообедать Маркус Стоун. Чтобы избежать всего, что, как она опасалась, могло вызвать у Миранды рецидив, Кэйт кормила дочь рано, а затем отправляла ее наверх вздремнуть, поэтому девочка не встречалась с Маркусом.

Обычно молчаливый, Маркус на этот раз удивил Кэйт своей разговорчивостью. Он рассказал о семи поросятах опоросившейся свиньи, спросил, сколько шерсти дали ее овцы во время весенней стрижки, сообщил, что в саду принялась морковь, и долго сетовал на переменчивую погоду: то светит солнце, то дождь льет как из ведра.

Кэйт поведала Маркусу о состоянии его хозяина.

— Кажется, сейчас он спит, — сказала она, обернувшись к нему. Не выпуская из рук недочищенную картофелину, предназначенную для супа, она махнула рукой, как бы в подтверждение своих слов. — Не знаю почему, но не думаю, что он все еще без сознания. Я каждую минуту жду, что он очнется, но этого не происходит.

Маркус, казалось, задумался.

— По-моему, не о чем беспокоиться. Он был при смерти, а теперь нуждается во сне, чтобы восстановить силы…

— Но он не пришел в себя ни разу, это меня и беспокоит.

— Может, он и приходил в себя на пару минут, когда нас не было рядом.

Кэйт задумалась.

— Что ж, это вполне возможно.

Маркус размешал кофейный осадок в кружке и сделал глоток. Поставив кружку на стол, он как-то странно посмотрел на Кэйт.

— Если что-то и могло разбудить его, так это тот парень, который орал здесь вчера вечером.

Кэйт повернулась к умывальнику и промолчала, не зная что ответить.

— Конечно, это не мое дело. Но я хочу спросить вас. Кто, черт возьми, этот человек?

— Пожалуйста, не богохульствуйте, мистер Стоун, — мягко заметила Кэйт, — наверху ребенок.

— Там, откуда я пришел, это не считают руганью. Она услышала, как заскрипел его стул.

— Я понимаю, что вы не хотите говорить об этом.

— Действительно, не хочу, — призналась Кэйт. Маркус вздохнул.

— Я слышал, как он кричал на крыльце. Орал, как ненормальный. Я видел, что вы захлопнули за ним дверь, и поэтому понял, что с вами все в порядке. Вот я и решил, что не должен приходить и совать нос не в свое дело.

Кэйт вонзила нож в картофелину.

— Еще я подумал, что мне следует кое-что сказать. Вы здесь совсем одна. Подчас не мешает знать, что у вас есть друзья, на которых можно положиться в трудную минуту. — Он прокашлялся, и, посмотрев на него уголком глаза, Кэйт заметила, что он надел шляпу. — Если он придет снова и вы захотите прогнать этого мерзавца, я всегда к вашим услугам.

С этими словами он вышел из кухни. Разрезанная надвое картофелина выпала из рук у Кэйт, но она не заметила этого; Пальцы ее невольно сжались в кулаки, и она закрыла глаза.

Маркус Стоун не понимал, а возможно, и не мог понять, что Райан угрожает ей не только физически.

Следующие три дня прошли однообразно. Закария Мак-Говерн по-прежнему спал, как убитый, не просыпаясь даже тогда, когда Кэйт ложечкой вливала ему в рот бульон или когда Маркус обтирал его. Погода оправдывала опасения Маркуса и непрерывно менялась: сегодня долину затягивали облака, а завтра жгли палящие лучи солнца.

Только одно событие нарушило их монотонную жизнь: появление Ноузи, беспокойного пса Закария Мак-Говерна. К удивлению Кэйт, между Мирандой и собакой почти сразу же возникла взаимная симпатия, и, раз уж так случилось, у Кэйт не хватило духа попросить Маркуса отправить Ноузи домой. Чтобы удержать пса подальше от роз, Кэйт днем, когда Миранда не играла с ним, привязывала его к крыльцу, а на ночь впускала в дом. С Ноузи Миранда спокойнее, чем прежде, выходила из дома, и Кэйт постепенно привыкла к тому, что собачий лай и смех девочки доносятся с полей, где они вместе играли. Она не запрещала Миранде гулять, но все-таки волновалась. В теплые дни гремучие змеи нередко выползали из своего логова и могли напасть на Миранду.

Когда Кэйт сказала об этом Маркусу, он тут же принял меры, и просьба Мак-Говерна, высказанная им перед тем, как он потерял сознание, была наконец исполнена. Маркус съездил в город, разыскал взрывника, купил динамит и отправил змей в преисподнюю.

Кэйт чувствовала себя несколько неловко, поскольку Закария Мак-Говерн не нуждался сейчас в особом уходе, а она оставалась дома и позволяла Маркусу выполнять всю работу на ферме. Кто знает, вдруг у Мак-Говерна вновь начнется лихорадка или он придет в себя, и Кэйт понадобится помощник. Мало ли что. Маркус был согласен с ней.

В тот день, едва ли не впервые, Кэйт обнаружила, что переделала всю работу по дому задолго до наступления вечера. Отправив Миранду спать, она основательно почистила шкафы и полки, протерла окна, и затем растерянно встала посреди кухни, не зная, что теперь делать. Читать, пока солнце не село, казалось нелепо. При дневном свете следует заниматься делом.

Вот незадача! У нее не было ни ткани для шитья, ни семян для посева. Маркус уже очистил сад от сорняков. Она все заштопала и починила. Жаркое на ужин стояло в печи, и четыре каравая свежего хлеба остывали на полке.

Пытаясь хоть чем-то заняться, Кэйт тихонько проскользнула в комнату больного, желая взглянуть на шерстяные носки Мак-Говерна: она их выстирала, выгладила и аккуратно положила поверх его сапог. Дырок на них не оказалось. Вдруг Кэйт заметила его джинсы, которые, выстирав, она положила на комод. Она вспомнила, как прошлась ножницами по каждой штанине. Тут было над чем поработать.

Обрадовавшись, что нашла себе дело, Кэйт принесла разрезанные джинсы на кухню, уселась в качалку у очага и начала сшивать штанины. Соединяя разрезы, она словно воочию увидела тот злополучный день. Она сомневалась, что Мак-Говерн будет ей очень благодарен за ее труды, но он все же сможет надевать эти брюки на полевые работы.

Миранда проснулась и вместе с Ноузи пришла на кухню, и они замечательно провели время до вечера. Кэйт шила и рассказывала истории, Миранда слушала, а Ноузи дремал. С приближением сумерек в доме внезапно стало темно; поскольку Кэйт плохо видела, она отложила шитье. Прежде она могла делать утомительную однообразную работу и при тусклом свете, но эти дни прошли навсегда. Она подошла к окошку и выглянула наружу. Над горами громоздились черные тучи.

— Я думаю, — прошептала она, — сегодня ночью снова будет буря.

Миранда подошла к ней.

— Я их ненавижу, мама. Я хочу, чтобы никогда не было бурь.

Наклонившись, Кэйт обняла дочь.

— Если бы никогда не случались бури, у нас не было бы повода спать вместе.

Миранда через силу улыбнулась.

— Да, может, только это и хорошо.

Кэйт выпрямилась и взъерошила волосы дочери.

— Раз уж мы знаем, что приближается буря, можем лечь спать прямо сейчас, правда? Сначала я подоткну твое одеяло, а сама лягу сразу после тебя. Мы обнимемся, и я тебе что-нибудь расскажу. Хочешь?

Хотя Миранда кивнула, Кэйт заметила, что она не отводит взора от окна. В ее огромных глазах отражался страх.

— Можно Ноузи будет спать вместе с нами? — спросила Миранда.

Кэйт провела пальцем по подбородку дочери и подняла вверх ее личико.

— Миранда Элизабет Блейкли! Неужели ты позволишь этому блохастому грязному животному спать на моих белоснежных простынях?

Нижняя губа Миранды задрожала.

— Ну, только совсем немножечко!

Кэйт бросила негодующий взгляд на огромную собаку.

— Совсем немножечко?

— Я никогда в жизни не спала с собакой и не собираюсь делать этого впредь. Я не хочу, чтобы ты позволяла ему еще хоть когда-нибудь забираться в твою постель. Ясно? Ему, надеюсь, вполне удобно спать на подстилке.

— Да, мама. — Миранда грустно посмотрела на Ноузи. — Извини, пожалуйста, Ноузи, боюсь, ты больше не сможешь спать со мной.

Услышав свое имя, пес приоткрыл один глаз.

— Я сказала, нет, — твердо произнесла Кэйт. Когда этой ночью Кэйт заснула, голова Ноузи лежала на ее подушке, а его мокрый нос уткнулся ей в шею.

По небу пронесся раскат грома. В следующее мгновение дом осветила вспышка молнии. Зак посмотрел на потолок, не понимая, где он находится, С потолками всегда так. Все они кажутся одинаковыми, пока однажды вы не проснетесь в совершенно незнакомом месте. Снаружи бушевала буря. Это он понимал. Но никак не мог понять, что за звуки разбудили его. Он зажмурился и, лежа неподвижно, попытался составить представление о комнате, в которой находился. Постепенно его чувства обострились, и он догадался, что его разбудило. Сбоку к нему прижалось что-то теплое и дрожащее.

Зак с трудом приподнял голову и осмотрелся. Чья-то ручонка вцепилась в волосы у него на груди. Эта тонкая ручонка высовывалась из фланелевого рукава. Что за чертовщина? Он прищурился и увидел темноволосую голову, уткнувшуюся ему под мышку. Миранда.

И все нахлынуло на него. Колодец. Змеи. Оказывается, он в доме Кэйт Блейкли. И черт его побери, если он до сих пор не умер. Зак попытался пошевелиться, и его ноги пронзила резкая боль. Он откинулся на матрас. Ощущение было такое, словно по нему прошел слон.

При новом ударе грома Миранда вздрогнула. Зак услышал, как заскулил Ноузи. Он приподнял голову выше и, пристально всматриваясь в темноту, наконец заметил собаку: она стояла возле кровати, уткнувшись в спину девочки. Зак еще не до конца пришел в себя и не сразу понял, что Миранда напугана громом, а Ноузи пытается ее успокоить. Еще через несколько секунд он догадался, что Миранда почему-то пришла искать защиты у него, а не у своей матери. Еще через полминуты Зак ощутил кожей жесткие складки отглаженной простыни. Одет он явно не для встречи с леди.

Он попытался отодвинуть Миранду, но кое-что помешало ему. Во-первых, он не хотел лишаться волос на груди, а Миранда так вцепилась в них, что нечего было и думать освободиться от нее, не пожертвовав при этом волосами. Во-вторых, он с таким трудом двигался сам, что не смог бы сдвинуть с места никого другого.

И, в-третьих, ребенок был по-настоящему напуган. У Зака не хватило духа оттолкнуть ее.

Тогда он откинулся на подушку и, нащупав простыню, подоткнул ее под себя. Едва он обнял Миранду, она придвинулась ближе, ее маленькие острые коленки согнулись, рука еще сильнее вцепилась в его волосы. Зак вздрогнул, но не решился ей помешать, немного смущенный тем, куда она решила упрятать голову. Никогда еще ему не приходилось спать с чьей-нибудь головой у себя под мышкой. Впрочем, если это не беспокоит ее, то и ему тоже не мешает.

Новый удар грома расколол небо, но на этот раз девочка не шевельнулась. Зак смотрел в потолок, окончательно смирившись с тем, что эта малышка так безоговорочно доверилась ему, в общем, совершенно чужому человеку. Он вспомнил их кошмарный подъем из колодца. «Нет, не чужому, — подумал он, — не чужому, после того как они вместе прошли через это».

Может, именно поэтому она и пришла к нему. Однажды он уже спас ее, а теперь она снова испугалась — на этот раз бури. Даже больной, он, вероятно, казался ей огромным и надежным, как гора.

Зак провел рукой по ее боку и удивился, какие хрупкие у нее ребра. Она совсем как мать, такая же крошечная.

С этой мыслью он заснул, улыбаясь.

Кэйт проснулась от мощного раската грома. Он потянулась к дочери, но ее в постели не было. Он открыла глаза и села. Ни Миранды, ни Ноузи!

Кэйт в тревоге соскользнула с кровати. Пока он одевалась, новая вспышка молнии прорезала небо и озарила комнату колеблющимся голубоватым светом. Он накинула халат и бросилась из комнаты.

По опыту она знала, что Миранда не откликнется на зов, если испугана, а сейчас ее, несомненно, перепугал: гроза. Кэйт пробежала короткий коридор. Когда она была у лестницы, новый удар грома сотряс дом. Он инстинктивно бросилась вниз, цепляясь за перила.

Боже милосердный, где же Миранда? Она, должно быть, очень напугана. Преодолевая страх, Кэйт спустилась вниз. Ее била дрожь, на теле выступил холодный пот. Она во что бы то ни стало должна найти дочь.

Обыскав весь дом, Кэйт почти обезумела. Она проверила все места, где обычно пряталась Миранда, но девочки не нашла. Вернувшись наверх, она заглянула под кровати, затем спустилась в сени, решив не поддаваться панике. Миранда никогда не вышла бы из дома во время грозы. Ни за что. Она должна быть где-то в доме.

Решив, Что нужно еще раз обыскать кухню, Кэйт направилась туда. Проходя мимо комнаты, где лежал больной, она заметила, что дверь приоткрыта, и Кэйт хотела было закрыть дверь, но вдруг вспомнила, как Миранда остановилась перед этой дверью в тот вечер, когда приезжал Райан. Конечно, там ее нет, она слишком боится мужчин. Но все же стоит заглянуть.

Кэйт вошла в комнату и увидела, что ее дочь растянулась сбоку от Закарии Мак-Говерна. Не веря собственным глазам, она подошла поближе: спящая Миранда вцепилась мертвой хваткой в их соседа. Это было поразительно, но еще поразительнее показалось ей то, что Мак-Говерн немножко подвинулся, чтобы девочке было удобнее, его сильная мускулистая рука согнулась, поддерживая ее.

Кэйт подошла к постели, чтобы забрать дочь и уйти, но тут заметила, что Миранда ухватилась за волосы на груди Мак-Говерна. Не так-то легко освободить его из этих цепких пальчиков. По другую сторону Мак-Говерна свернулся Ноузи, положив морду на свободную подушку.

Кэйт насторожилась, расслышав между двумя ударами грома мерный храп. Она не могла понять, кто храпит, человек или собака, но затем решила, что оба. Когда буря затихла, она различила два мерных посапывания и ровное дыхание Миранды. Троица спала крепким сном. Кэйт наклонилась, собираясь забрать дочь от Мак-Говерна и унести ее. Но она понимала, что лучше уйти. Этот человек едва не заплатил жизнью за спасение Миранды, и Кэйт, без сомнения, могла оставить ребенка на его попечение. Стоит ли их будить? Конечно, незачем. Правда, теперь, когда Миранда ушла от нее, Кэйт придется пережидать грозу в одиночестве. Грянул новый раскат грома, и Кэйт вздрогнула. Смешно! Она ведь взрослая женщина. Это не первый случай, когда она одна во время грозы, и, уж конечно, не последний.

Развернув лежащее в ногах кровати одеяло, она укрыла им дочь. Выйдя из спальни, она оставила дверь полуоткрытой: вдруг Миранда позовет ее.

«Даже если весь дом будет содрогаться от грозы, гостиная — самое безопасное место», — решила Кэйт. Набитый конским волосом диван вполне заменит ей кровать. Когда она вошла в темную комнату, ветер ударил в окна, и наружные ставни захлопали во всем доме. Сверкнула молния.

Яркая вспышка голубого света проникла сквозь окно и бросила причудливую тень на вешалку у стены рядом с Кэйт. Ей показалось, что она смутно видит силуэт человека, протягивающего к ней руки. Это так испугало Кэйт, что ноги у нее приросли к полу. Дыхание перехватило. В глазах замелькало. От испуга она потеряла дар речи. — Джозеф!

Кэйт, конечно, понимала, что это не может быть тенью человека. Почувствовав слабость, она прислонилась к стене и закрыла глаза. Дурочка. Кэйт судорожно вдохнула воздух. Вновь раздался гром, ветер завыл в доме. Кэйт похолодела. Ее начало трясти, и она стиснула зубы, чтобы они не стучали.

— Мама!

Кэйт открыла глаза и прислушалась. Крик был слабым и доносился издалека. Показалось или нет? Хотя она и понимала, что это всего-навсего завывание ветра, но бросилась из гостиной.

— Ма-а-а-а-ма!

Ливень утих, и комната погрузилась в темноту. Кэйт оперлась рукой о стену и, похолодев, вслушивалась во внезапную тишину. Она едва не вскрикнув, когда еще один удар грома раздался прямо над домом. Ставни задрожали.