Эффингтоны-Шелтоны (№3) - Женщина его мечты

После очередного подъема по витку Делия подумала, что, очевидно, Тони привез ее на маяк, однако, хотя они ехали сюда около часа, она решила, что он ее обманывает и они не покидали города. Скорее всего они находятся в пределах Лондона, забравшись на очень высокое строение с бесконечной винтовой лестницей, поднимающейся до небес.

Небеса. Ну, конечно. Ответ пришел неожиданно, и ее охватила досада, оттого что она не сообразила раньше. Должно быть, они поднимаются на собор Святого Павла. Теперь Делия решила, что они на галерее, расположенной снаружи купола. Оставалось непонятным, почему Тони привез ее сюда. Она не помнила, о каких еще приключениях необдуманно высказалась в порыве страсти. Хотя на самом деле уже не важно. Правда, утренняя встреча с Бесс ошеломила ее. Тем не менее тот факт, что мужчина прилагал много усилий, чтобы она ощутила вкус созданных им приключений, казался сам по себе замечательным. Но особенно замечательным представал этот мужчина в любви.

— Вот мы и пришли, — весело констатировал Тони, и ей показалось, что он, так же как и она, испытал облегчение от достигнутой цели.

Делия услышала, как открылась тяжелая дверь, и на нее пахнуло прохладным ветерком.

— Пожалуйста, милорд, — пригласил проводник, позвякивая ключами. — Я останусь здесь и буду у двери, если понадоблюсь вам. — Мужчина понизил голос, но не настолько, чтобы она не расслышала: — Прошу прощения, сэр, считаете ли вы разумным привести сюда леди, которая ничего не видит?

— Я обещал, что приведу ее сюда еще до несчастного случая, — объяснил Тони голосом, исполненным сожаления.

— Однако я буду виноват, сэр, если она упадет вниз. Вы можете не заметить, как она опрокинется через перила.

— Не бойтесь, добрый человек, я уверен, что ничего подобного не случится. — Тони обнял Делию за талию и повел ее вперед.

Даже без скрежета закрываемой за ними двери она поняла бы, что они оказались на наружной галерее купола собора.

— Дай мне подумать. — Тони немного помолчал, затем повернулся к ней и подвинул ее на несколько шагов. — Превосходно. Теперь стой спокойно. — Он сделал шаг назад и встал позади нее, не оставив ее без поддержки, за что она была чрезвычайно благодарна ему. Вообще Делия не очень боялась высоты, но с завязанными глазами ей стало как-то не по себе, и в сердце поднялось необычайное волнение.

— Сначала надо снять шляпу. — Тони осторожно развязал ленты ее шляпы и снял ее с головы Делии. Его голос звучал у нее над ухом, вызывая приятные ощущения. — Ты готова?

— Да. — В ее голосе звучало нетерпение, и от предвкушения сюрприза кровь стремительно бежала по жилам.

— Очень хорошо.

Делия почувствовала, как он развязывает сзади узел повязки, затем снял ее. Она открыла глаза, и у нее перехватило дыхание.

У ее ног раскинулся целый мир.

— О мой Бог…

Тони крепко держал ее за талию, прижимая к себе, иона ощущала себя в полной безопасности, чувствуя его близость. Свободной рукой он указал на запад. .

— Смотри, Делия, там закат, который ты мечтала увидеть.

Солнце только зашло за горизонт, оставив на небе след в виде цветных полос. За белыми и желтыми тонами следовали розовые, переходящие постепенно в голубые и темно-синие на границе между днем и ночью.

— Зрелище… — она едва могла говорить, — просто великолепное!

— Ты говорила, что хотела бы стоять на вершине мира и наблюдать закат солнца.

— Ода, — прошептала Делия, смутно припоминая, что действительно говорила нечто подобное. Она не предполагала, что он способен осуществить ее желание.

— Значит, тебе нравится? — тихо спросил Тони. Ее охватило что-то сродни благоговению.

— Я готова любоваться этим целую вечность.

— О, целую вечность не надо.

— Ну, почти. — В ее голосе чувствовалось волнение. — Смотри, Тони, вон там Британский музей, а за ним Вестминстерское аббатство. О, я вижу Темзу и, кажется, Букингемский дворец. — Она высвободилась из его объятий, взяла Тони за руку и двинулась по узкой круглой галерее.

— Будь осторожной, Делия. Наш проводник не простит мне, если ты перевалишься через перила.

— Я не сделаю ничего подобного. — Она взглянула на него через плечо. — Ты не боишься высоты?

— Я никогда раньше не забирался так высоко. — Он подошел ближе к перилам, заглянул через них и содрогнулся. — О да, с такой высоты я никогда не смотрел на мир. Мы находимся приблизительно на высоте двести восемьдесят футов.

— Изумительно, не правда ли? Мне кажется, я способна здесь на все. Даже могу летать, если захочу.

— Потому что отсюда все выглядит нереальным.

— Верно. И все кажется возможным. Как будто мы находимся в другом мире. — Она снова взглянула на город, где только начинали зажигаться огни. — Я хотела бы полетать однажды. Пожалуй, следует занести еще одно желание в мой список.

— В таком случае я сожгу его, — пообещал Тони. — Не думаю, что человек создан летать. Я уверен, он создан твердо стоять на земле.

— Я согласна, что человек должен твердо стоять на земле, но только когда речь идет о верблюдах. — Делия засмеялась и взяла его под руку. Пространства в галерее не более ярда шириной хватало лишь для того, чтобы пройти бок о бок. — О, ты видишь Тауэр? Думаю, мой дом слишком мал, чтобы увидеть его отсюда, но, мне кажется, мы могли бы отыскать Эффингтон-Холл. Если бы не стемнело, мы могли бы увидеть также море и еще дальше. Весь путь до самой Америки.

— И, несомненно, до Франции с другой стороны. Делия не обратила внимания на насмешливые нотки в его голосе.

— Да, конечно. Жаль, что уже стемнело. Мне хотелось бы увидеть многое отсюда. — Она сжала его руку. — Действительно, необычайное приключение!

— Я хотел бы, чтобы ты увидела еще кое-что. — Тони повел ее к восточной стороне галереи, где горизонт уже окончательно потемнел и начали появляться звезды. Он встал позади нее и обнял, направив на восток. — Вот смотри.

Она устремила взгляд в темное небо.

— Как чудесно, Тони. Действительно, чудесно, но я не совсем понимаю…

— Видишь звезды, Делия? Ты говорила, что хотела бы дотронуться до них. Я приблизил тебя к ним, как только мог.

У нее перехватило дыхание, и она с трудом сдерживала желание закричать. Ее до глубины души тронул такой подарок. Ей никогда не дарили ничего подобного.

Тони положил к ее ногам Лондон и весь мир, а также преподнес звезды. Поистине необычайное приключение!

Она еле смогла сдержать подступившие к горлу слезы.

— Как прекрасно! Он тихо рассмеялся.

— Отсюда все выглядит совершенным. С высоты небес не видны проблемы на улицах и все кажется незначительным.

— По крайней мере пока мы не спустились на землю, все прекрасно.

— Все только иллюзия.

— Вздор. — Она сделала глубокий вдох. — В данный момент моя жизнь прекрасна, и она не иллюзия. Возможно, чудо. Знаешь, я помню время, когда мне казалось, что жизнь никогда уже не будет радостной для меня. А сейчас я стою на вершине мира и могу коснуться звезд благодаря человеку, которого люблю.

Он крепче прижал ее к себе.

— Ты любишь меня, Делия?

— Да, Энтони Сент-Стивенс. Я убеждена в своем чувстве. — Она немного подождала, что он ответит. — Тони?

— Да?

— Теперь твоя очередь.

— Для чего? — спросил он невинным голосом.

— Тони!

— Я полагал, что, положив целый мир к твоим ногам, я выразил свои чувства лучше всяких слов.

— Иногда нужны и слова.

— Хорошо. — Он драматично вздохнул и повернул ее к себе лицом. — Филадельфия Эффингтон Уилмонт, я люблю тебя. — Тони взял ее руку. — Я люблю твою нелепую страсть к приключениям и твое не менее пылкое желание пренебрегать правилами, даже если им трудно не следовать. Люблю твою доброту и чувство ответственности за тех, кто служит тебе. — Он посмотрел ей в глаза. — Люблю твою утонченность и то, как ты приподнимаешь подбородок в момент решимости и как сжимаешь руки, когда нервничаешь. Люблю твой ум и твое доброе сердце. Мне нравится, что ты способна признавать свои ошибки, продолжая совершать их. Но больше всего мне нравится твоя смелость, которую я в тебе не предполагал. И не представляю, что может заставить меня разлюбить тебя.

Она заглянула в его глаза и увидела в них отражавшиеся звезды.

— И меня тоже ничто не заставит разлюбить тебя.

— Ты уверена? — На его губах появилась лукавая улыбка, хотя голос оставался напряженным.

— Я никогда в жизни не была более уверена в чем-либо. Он вопросительно приподнял бровь.

— А что, если я совершу какую-нибудь гнусность?

— Я прощу тебя, — поведала она.

— А если я уже совершил что-то действительно нехорошее? В прошлом?

Я думаю, что бывший шпион небезгрешен, но меня не касается его прошлое, и мне не хочется ничего знать о нем. Если, конечно, ты не заявишь, что у тебя есть где-то жена и семеро детей. — Она пожала плечами. — Не могу представить, что ты способен сделать то, чего я не могла бы простить.

— В любом случае? — Он сосредоточил на ней свой взгляд и смотрел так долго, что у нее внутри все сжалось от нехорошего предчувствия. — Что, если я скажу…

— Да? — Она затаила дыхание.

— Вроде того, что у меня не семь, а дюжина детей и не одна жена? Ты также простишь все?

— Не знаю. — Она удержалась от смеха, почувствован облегчение, и с серьезным видом покачала головой.

— Значит, ты не любишь детей? А я надеялся, что у нас будет дюжина собственных.

— О, я очень люблю детей, хотя дюжина — многовато Восемь или около того — вполне достаточно. Но вот с другими женами мне будет трудно ужиться. — Она серьезно посмотрела на него. — У тебя действительно есть жены и дети!

— Я не думаю, однако… — Он задумчиво сморщил лоб, затем покачал головой. — Нет, я не совсем уверен, что у меня где-то не затерялись жены или дети.

— Что еще мне следует знать? Сейчас превосходный момент и подходящее место для признания.

Он рассмеялся:

— Должен сказать, что признания даются мне не легче, чем тебе.

— Тем не менее сейчас твой шанс. Возможно, единственный, который я предоставляю тебе. — Она обвили руками его шею. — Признайся мне в своих грехах, лорд Сент-Стивенс, очисти душу, расскажи мне все.

Он снова сделал паузу, гораздо более долгую, чем требовалось, по ее мнению. Вероятно, он не привык в прошлом так легко идти на откровенный разговор. И вполне понятно. Он многие годы вел скрытный образ жизни. Когда-нибудь Тони, возможно, и откроет ей свои давние секреты.

— Мне не в чем признаваться, кроме того, что я люблю тебя. — Он крепко обнял ее. — И что бы ни случилось потом, я всегда буду любить тебя.

— А я тебя, — ответила она с пылким чувством, которое переполняло ее.

Он отыскал в темноте ее губы и поцеловал так крепко, что у нее перехватило дыхание. Словно своим поцелуем он, как печатью, скреплял данное обещание. Или целовал в последний раз.

Наконец он оторвался от нее.

— Пожалуй, нам пора идти. Думаю, наш проводник заждался нас.

Она развернулась в его объятиях, чтобы перед уходом еще раз взглянуть на город. Над головой сияли звезды, а внизу светились городские огни.

— Мне все равно, Тони, иллюзия это или нет, но в данный момент нет ничего более прекрасного. Перед нами простирается город и сама жизнь с ее необычайными приключениями. И еще я думаю, что, хотя ощущение прекрасного может быть мимолетной иллюзией, мы будем жить счастливо до конца наших дней.

— Полагаю, ты абсолютно права, любовь моя. В данный момент на свете нет ничего более прекрасного, и это только начало. Хотя я вдруг вспомнил, — он потерся носом о ее шею сбоку, — что твоя спальня, так чудесно сочетающаяся с цветом твоих глаз, тоже выглядит довольно прекрасной.

— Ты уверен?

— Не совсем. По правде говоря, я не запомнил точно цвета комнаты. — Он покачал головой с притворным сожалением. — И мне хотелось бы еще раз их увидеть, чтобы убедиться в правоте своих слов. Я, кажется, сойду с ума, если не смогу попасть туда.

— Что ж, ничего не поделаешь, придется еще раз показать тебе мою спальню. — Она постаралась сдержать смех, испытывая восхитительное предвкушение, охватившее ее. Она жаждала вернуться с ним в свою спальню. — Мне очень не хотелось бы видеть тебя сумасшедшим.

— Сумасшедшим от желания, — тихо произнес он, касаясь губами ее шеи.

Она поежилась от удовольствия.

— Жаль, что мы не умеем летать. Нам не пришлось бы спускаться по бесконечным ступенькам.

— Давай не будем терять время и начнем спуск немедленно. Идем.

Тони взял ее за руку, и они осторожно двинулись по узкой галерее к двери. Стало совсем темно, и лишь звезды освещали им путь.

— Милорд, как теперь ты объяснишь джентльмену, ожидающему нас для сопровождения вниз, что я больше не страдаю от последствий несчастного случая с верблюдом?

— О, дорогая леди Уилмонт, я буду совершенно честен с ним, — улыбнулся Тони. — Я скажу ему, что произошло чудо.

Несколько часов спустя Тони лежал в постели с Делией, которая, свернувшись клубочком, прижалась к нему. Они оба утомились и испытывали необычайное удовлетворение, какого Тони раньше не мог представить.

Он никогда не верил в чудеса, судьбу или магию и никогда не предполагал, что на свете существует любовь. Но нынешней ночью, лежа с Делией в объятиях, он не сомневался, что нечто не поддающееся разумному объяснению свело их вместе. Они сошлись в результате ряда уникальных и неестественных случайностей, которые в обычной жизни могли бы никогда не произойти. Судьба, магия, чудеса казались не менее вероятными, чем любовь, а любовь существовала реально.

— Мне кажется, подобную активность трудно переоценить, — прошептала Делия с закрытыми глазами, почти засыпая. После приключения с верблюдом и подъема на купол собора, а также после некоторых других весьма энергичных действий она чрезвычайно устала.

Тони усмехнулся:

— А я думал, наши возможности безграничны. Она открыла глаза и улыбнулась ему:

— Мне кажется, милорд, что есть еще кое-что, чего я никогда не делала: я никогда прежде не засыпала в объятиях любимого мужчины.

— В таком случае мы можем закончить день подобным приключением. — Он слегка поцеловал ее в лоб.

— Прекрасно, — прошептала она, закрыла глаза и прижалась к нему еще ближе.

Он обнял ее и провел рукой по волосам. Затем продолжал гладить ее, пока по равномерному дыханию не понял, что она наконец уснула.

Черт возьми, как все усложнилось! Как он теперь скажет ей правду о своем маскараде? Вершина собора — вполне подходящее место для признания и просьбы о прощении. Она предоставила ему прекрасную возможность, хотя двести восемьдесят футов над землей не самое благоразумное место для подобных открытий. Кто знает, как она могла отреагировать? Конечно, Делия не из тех женщин, которые могут броситься вниз, но не исключено, что она могла толкнуть его через перила. И разве можно обвинить ее за такой поступок?

Хуже всего, что нельзя ограничиться только одним признанием. Одна правда тянула за собой другую. Пришлось бы объясняться и по поводу Уилмонта. Даже если женщина не испытывала любви к человеку, ей едва ли будет приятно узнать, что тот ухаживал за ней по указанию правительства.

Тони почти всю свою взрослую жизнь провел в тени, что соответствовало характеру его работы, и привык к своей незаметности, пока Делия не вывела его на свет.

Мак оказался прав: нельзя рассказывать Делии правду. И надо сделать все возможное, чтобы она никогда не узнала ее.

Избавиться от остальных слуг достаточно легко, но от дворецкого — значительно сложнее. Делия ни за что не допустит, чтобы Гордон оставил ее просто так. Он слишком стар, чтобы найти другую работу. Она, вероятно, настоит на том, чтобы выплачивать ему пенсию, и будет заботиться о нем всю его оставшуюся жизнь.

Если только…

Есть единственный приемлемый выход из положения, и Тони не видел другого решения проблемы. Гордон должен умереть.

Глава 19

— И вы пришли ко мне за советом? — Герцог Роксборо с любопытством изучал Тони. — Или вы ищете моего одобрения?

— Думаю, мне нужно и то и другое, — ответил Тони, осторожно выбирая слова.

Оба джентльмена сидели во внушительной библиотеке Эффингтон-Холла, и каждый в руке держал бокал бренди. Тони пришел, конечно, за советом старого герцога. Ему не к кому больше обратиться.

— Никто лучше вас не знает сложившуюся ситуацию, кроме лорда Кимберли, разумеется.

— Но поскольку упомянутая леди является членом моей семьи, он не может, как я, определять ее судьбу. Не так ли, Сент-Стивенс?

— Верно, сэр.

— Ваш приход ко мне, пожалуй, самое разумное, что вы могли сделать, после того как началась вся катавасия. — Герцог тяжело вздохнул. — Кимберли доложил мне о ваших чувствах к моей племяннице.

— Разумеется, — подтвердил Тони. Кимберли обо всем докладывал герцогу, потому что уверен, что тот помимо него получает информацию относительно развития событий от других.

— Племянница согласна выйти замуж за вас? — Герцог задумчиво прищурился.

— На самом деле, сэр, скорее я согласен жениться на ней.

Его светлость вопросительно поднял брови.

— Тут длинная история, — заметил Тони.

— И я предпочитаю не слышать о ней. — Герцог покачал головой. — Ох уж эти эффингтонские женщины. — Он добавил еще что-то, но так тихо, что Тони не смог разобрать. — Вы знаете, что вас ждет, после того как вы свяжетесь с ней и со всей чертовой семейкой?

— Не совсем, сэр, но вы предупреждали меня о претензиях, присущих эффингтонским женщинам.

— И вы готовы выдержать их?

— Не знаю, сэр. — Тони посмотрел прямо в глаза герцогу — Но я постараюсь сделать все возможное, чтобы удовлетворить их.

— Все, что нам остается делать. —Герцог сделал небольшую паузу. — Вы никогда, по сути, не были частью семьи, Сент-Стивенс, и это один из факторов, который делает вас очень полезным в нашей работе. Кроме того, вы, насколько мне известно — а я должен знать все о тех, кто работает на меня, — никогда серьезно не увлекались ни одной женщиной. Вы всегда оставались одиноким, как Уилмонт. И даже более. Его по крайней мере знало общество, правда, не с лучшей стороны. Он славился своей дурной репутацией. А вы вели замкнутую жизнь и занимались только своей работой. — Роксборо пристально посмотрел на него. — Вы уверены относительно брака? Относительно нее?

— Я люблю ее, сэр. — Тони пожал плечами.

— Помоги нам Бог. — Герцог допил оставшееся бренди, встал, пересек комнату и быстро вновь наполнил свой бокал. — Тогда сочетайтесь браком скорее.

Тони тоже встал.

— Женитесь на ней. И как можно скорее, — повторил он.

— Но у нее еще официально не кончился траур, сэр. Роксборо пренебрежительно фыркнул:

— Если она такая же, как остальные женщины семьи Роксборо, то подобный пустяк не остановит ее. Если, конечно… — Он нахмурился. — Она любила Уилмонта?

Тони немного помолчал, затем ответил:

— Нет, сэр.

— А вас она любит?

— Да, сэр.

— Хорошо. Я договорюсь о специальном разрешении и завтра вы поженитесь.

— Вы считаете? Разумно ли так торопиться?

— А вы полагаете, что разумно оставаться ее женихом и дворецким одновременно? Вы не можете находиться сразу в двух местах. Кстати, где она сейчас?

— Я отвез ее навестить свою семью, прежде чем явиться сюда. Я подумал, что ей лучше увидеть своих родственников, если меня там нет.

— Очень хорошо, но так долго продолжаться не может. Если она разоблачит ваш обман, возникнут большие неприятности. — Он прищурился. — Думаю, нет необходимости напоминать вам, что при любых обстоятельствах она не должна знать о моей роли во всем деле?

— Конечно, сэр. Герцог на миг задумался.

— Мы устроим свадьбу здесь.

— Здесь? — Тони удивленно посмотрел на него. — А леди Уилмонт не сочтет такое решение весьма странным?

— Ваша свадьба вообще выглядит довольно странной, мой мальчик. Но я ее дядя и глава семьи. Скажите ей, что я старый друг вашего отца или брата. Кажется, я однажды встречался с кем-то из них. — Герцог сдвинул брови и зашагал по комнате. — Она уже знает, что мы знакомы и что вы пользуетесь особым расположением, поскольку гостили в Эффингтон-Холле. Скажите ей… что приехали сюда за отеческим советом. Да, пожалуй, так. А я поддержал идею о немедленной свадьбе и даже предложил устроить ее здесь, чтобы… — Для чего, сэр?

— Чтобы… помочь упорядочить ее жизнь. Именно так. Пусть история с Уилмонтом останется позади, и она начнет новую жизнь. С вами. Звучит вполне разумно. Да, мне нравится. Кроме того, устройство церемонии здесь будет означать одобрение семьи и сведет к минимуму любые сплетни.

— Однако следует ли мне предварительно поговорить с ее отцом? Попросить ее руки?

— Такие разговоры никого не волновали при первом браке, и я не думаю, что они необходимы при втором. Вы сможете поговорить с ним во время церемонии, если пожелаете. Я уже благосклонно отзывался о вас в разговоре с ее отцом. И, насколько я знаю своего брата, он будет доволен, что его дочь выходит замуж за порядочного человека. — Его светлость бросил на Тони жесткий взгляд. — Несмотря на то что дело приобрело такой ужасно запутанный неприятный характер, я считаю вас порядочным человеком, Сент-Стивенс.

— Я вам признателен, сэр, но не слишком ли поспешно, устраивается свадьба?

Герцог вопросительно посмотрел на Тони:

— Вы изменили свое мнение?

— Вовсе нет, — решительно ответил Тони.

И действительно, он не просто решил, а всем сердцем желал сделать Делию своей женой. Он не мог представить своей жизни без нее. Однако поспешность свадьбы его не устраивала. Что значит — прямо завтра? Менее чем через двадцать четыре часа начиная с этой минуты. Всего лишь месяц назад он вообще не собирался на ком-либо жениться. А сейчас он стоял на краю зияющей пропасти, готовый броситься в нее.

— Хорошо, — согласился герцог. — По своему опыту я знаю, что чем быстрее развиваются события, тем меньше времени остается у людей на глупый вопрос: почему они женятся? Конечно, многие могут подумать, что моя племянница беременна. Но ведь для такого предположения нет оснований, не так ли?

— Нет, сэр. — Конечно, вероятность беременности не исключена, но, поскольку время их любовного общения исчисляется всего лишь несколькими днями, едва ли можно что-нибудь заметить.

— В самом деле? — Герцог скептически вздохнул. — В таком случае ответом на вопрос «почему?» может стать только любовь. Как ни смешно, но никто не подвергает сомнению любовь. — Его светлость печально усмехнулся. — Она мощное оружие. Итак, моя жена устроит все необходимое для свадьбы. Она, конечно, будет неистовствовать и превратит в ад жизнь любого, кто осмелится вмешаться в ее дела, однако герцогиня любит подобные мероприятия и превосходно справляется с ними.

— Простите, сэр, но не могли бы мы обойтись без всяких особенных приготовлений? Учитывая сложившиеся обстоятельства, я имею в виду. Может быть, лучше устроить свадьбу без особой суеты?

— Очевидно, вы плохо знаете женщин, Сент-Стивенс. Для них свадьба должна непременно сопровождаться определенными хлопотами. Что-то вроде первобытного ритуала. Так что без суеты не обойтись. Вопрос только в том, кто из членов семьи находится в городе и кого можно найти до завтра, хотя, полагаю, в такое время года многие должны быть на месте.

— Я не уверен, что скоропалительная свадьба позволит решить что-либо, сэр.

— Она решит все и наилучшим образом. Вы увезете жену в длительное свадебное путешествие, чтобы избежать сплетен, а к тому времени, когда вы вернетесь, все уже будет забыто и прощено. Я слышал, что сейчас очень хорошо в Греции. Мой брат Гарри и его жена находятся там. Они любуются древними развалинами и прочими достопримечательностями. А еще лучше увезите ее в Италию. Женщинам почему-то очень нравится Италия. Возможно, сказывается влияние негодника Байрона.

— Ей понравится путешествовать, — задумчиво высказался Тони.

— Конечно. А находясь вдали от дома, вы получите сообщение о том, что ее дорогой друг дворецкий, — герцог закатил глаза к потолку, — скончался. Вы будете рядом с ней, чтобы утешить ее и отвлечь от мыслей, — он откашлялся, — о смерти дворецкого. Трудно оплакивать его, когда вы будете так счастливы. Я думаю, вы сможете сделать ее счастливой.

— Таково мое намерение.

— И еще: если даже племянница узнает правду, что вполне возможно, пока продолжается обман, она уже будет замужем за вами. Связана до конца своих дней. По сути, окажется пойманной в ловушку.

— Звучит довольно мрачно, — тихо произнес Тони.

— Я хочу сказать, что брак сохранит ее при вас. В случае удачи она никогда не узнает правду, но если все-таки узнает, то ей ничего не останется, как простить вас. Правда, на прощение могут уйти годы, но в конечном счете у нее не будет выбора.

— Потому что она в ловушке. — Плохо, если Делия настроится против него. Однако, по правде говоря, Тони нравилась мысль о том, что она будет связана с ним так или иначе до конца их дней.

— Должен признаться, Сент-Стивенс, что я доволен тем, как поворачивается дело. Как вы знаете, я переживал, что из-за ошибки моего департамента и правительства моя племянница стала центром скандала. Что ее жизнь необратимо изменилась в худшую сторону. И теперь вы должны сделать все возможное, чтобы убедить ее немедленно вступить в брак.

— Я постараюсь.

— Кимберли сообщил мне о том, что вы хотите оставить департамент, после того как завершится порученное вам дело.

Тони кивнул:

— У меня теперь есть обязанности, которые я должен исполнять. Я не вижу другого выбора.

— Конечно, у вас нет другого выбора. Вы разумный человек. — Герцог посмотрел на Тони и одобрительно улыбнулся. — Департамент явно обеднеет без вас, но думаю, что потеря для страны обернется прибылью для моей семьи.

— Благодарю вас, ваша светлость.

— Будем надеяться на лучшее. Британское правительство ввергло вас и мою племянницу в неприятную историю, и, слава Богу, я, как представитель британского правительства, вытащу вас из нее.

— Я очень признателен вам, сэр.

— Итак, поскорее женитесь на моей племяннице и покончите с дворецким. — Герцог поднял свой бокал. — И мы все будем спать спокойно по ночам.

Неужели ее история повторяется?

Делия ходила по библиотеке, непроизвольно сжимая руки.

Неужели она обречена снова совершить огромную ошибку? И не будет ли теперь еще хуже из-за того, что она влюблена?

Она не знала ответов на свои вопросы и не уверена, что хочет знать.

— Вы желали поговорить со мной, миледи? — спросил Гордон, стоя в дверном проеме.

— Да, входите, пожалуйста, — пригласила она его жестом.

— Вы выглядите чем-то расстроенной, мэм. — »Гордон подошел к шкафчику и наполнил два бокала бренди. Делия спрятала улыбку. Бренди и игра в триктрак стали у них чем-то вроде ритуала, и ей понравилось, что Гордон принес бренди, не дожидаясь ее просьбы. Она уже соскучилась по таким вечерам.

— Благодарю. — Делия взяла предложенный бокал и сделала большой глоток. — Расстроена — не то слово. Я… я не знаю, как назвать то, что я испытываю. — Она заняла свое обычное место за игровым столиком и жестом предложила Гордону сесть в другое кресло.

Он сел и внимательно посмотрел на нее:

— Будем играть, мэм?

— Не сегодня, Гордон. Я хочу просто поговорить. — Она сосредоточила взгляд на бренди в своем бокале, словно ища ответы на свои вопросы, затем взглянула на него. — Я собираюсь выйти замуж за лорда Сент-Стивенса. Завтра.

— Примите мои поздравления, мэм. Она удивленно вскинула брови:

— Вы не считаете, что я повторно выхожу замуж слишком быстро? Прошло всего семь месяцев после смерти моего мужа. Вам такая поспешность не кажется неприличной? Я имею в виду вступление в брак до окончания траура?

— Конечно, ваше замужество выглядит довольно неприлично и скандально. Однако… — Дворецкий сделал паузу, обдумывая свои слова.

— Продолжайте.

— Вы говорили, миледи, что намерены жить по собственным правилам. Если вы действительно хотите поступать именно так…

— Да, хочу.

— Тогда у вас есть прекрасная возможность подтвердить свои слова делом. Насколько мне известно, у лорда Уилмонта нет родственников, которые могли бы осудить вас. Кроме того, ваша семья обладает большим влиянием и богатством. А таким людям подобные нарушения правил прощаются гораздо быстрее, чем другим. Если и возникнет скандал, то я не сомневаюсь, что он будет незначительным. Мне кажется, леди Уилмонт, вы должны следовать велению своего сердца. — Он посмотрел сквозь очки ей в глаза. — Ваше сердце влечет вас к Сент-Стивенсу?

— Да. — Она отвела от него взгляд и рассеянно устремила его вдаль. — Я люблю его, Гордон. Такое признание звучит довольно странно, когда произносишь его вслух. Я очень сомневалась в существовании любви, но мое чувство к нему ничем иным не объяснить. Оно не покидает меня, когда я с ним и когда он отсутствует.

— Простите меня за напоминание, мэм, но вы недостаточно хорошо знали вашего первого мужа. Знаете ли вы своего нового избранника лучше?

— Да. По крайней мере мне так кажется. — Она тихо засмеялась. — Мой дядя, герцог Роксборо, высказал свое одобрение. Он даже пригласил нас провести свадебную церемонию в Эффингтон-Холле. Поэтому можно сказать, что рекомендации Сент-Стивенса самые превосходные. Я не очень близка к дяде, однако доверяю его мнению. И… — она сделала глубокий вдох, — полагаю, что мне следует доверять своему сердцу, Сент-Стивенс — самый замечательный человек, какого я когда-либо знала… и он вызывает во мне такое чувство…

— Да?

— …словно я для него самый важный человек на свете. — В ее голосе звучал трепет. — Как будто, кроме меня, для него ничто не имеет значения. Как будто я единственная в своем роде и особенная.

— Дорогая леди Уилмонт, вы действительно такая. Она посмотрела на него и ласково улыбнулась:

— Вы хотите сказать мне только приятные слова.

— Да, правда, — решительно подтвердил он. Делия рассмеялась:

— Мне трудно воспринимать сказанное вами как истину, когда моя сестра выглядит точно так же, как я. Когда привыкаешь к тому, что тебя считают «одной из сестер-близнецов Эффингтонов». Я ничем не отличалась от Кассандры, пока не вышла замуж. — Делия задумалась. — Может. тут заключается одна из причин, почему я сошлась с Уилмонтом. Ни Уилмонт, ни Сент-Стивенс никогда не считали меня одной из пары близнецов. Правда, Сент-Стивенс даже не знаком с моей сестрой.