Бутлегеры

      Часа через полтора Профессор позвонил и бодро отрапортовал о выполнении задания. Паленой водки он приобрел, как заказывали, в количестве двух флаконов по 0,5, продавцов предупредил. В конце доклада он еще доверительно сообщил, что одну бутылку они с гражданкой по имени Зина уже приговорили, теперь приступают ко второй, после завершения которой, намерены лечь в койку.
      Разговор вел с ним Вязов, а мне оставалось лишь представлять происходящее по репликам партнера: "Где купил? Да ты объясни толком, в каком киоске, их на остановке несколько. Продавца предупредил, что после обеда у него будет проверка? Опиши его. Да, продавца! Какой он из себя? Мужчина, женщина, примерный возраст, рост, полнота, цвет волос, одежда. Понял. Теперь рассказывай по той же схеме, где купил вторую бутылку. Понял. Молодец, Профессор! Отдыхай. Будешь нужен, позвоню. Нет, не приедем. И запомни: пили мы с тобой в первый и последний раз. Теперь будем соблюдать субординацию и конспирацию. Все, давай отдыхай. Только не вздумай подруге о нас проболтаться. Расстреляю на месте и денег больше на водку не дам. Все, Профессор, все. Давай, пока".
      Несколько лет назад для борьбы с наиболее простыми составами экономических преступлений в Милиции общественной безопасности создали небольшие подразделения. С тех пор проверку торговых точек осуществляют преимущественно они. После обеда мы с Вязовым скооперировались с братьями нашими меньшими - группой БЭП МОБ и прошерстили киоски в микрорайоне, где Профессор с утра покупал водку. Интересно, что торговцы не вняли его предупреждению и не приняли мер, чтобы спрятать фальсифицированные спиртные напитки. В результате улов получился на славу. Выделенному нам старенькому автобусу пришлось сделать два рейса, чтобы перевезти всю изъятую "паленку".
      В целом, небольшая комбинация, проведенная с целью налаживания сотрудничества с Профессором, и рейд по киоскам были лишь фрагментами деятельности по выполнению возложенной на нас с Вязовым столь масштабной задачи, как борьба с бутлегерством в районе. Хотя на первых порах приходилось не столько бороться, сколько изучать новую для себя сферу оборота алкогольной продукции.
      Так всегда было заведено в БХСС-БЭП-ЭП, что опер прежде всего должен по своей линии вникнуть в структуру обслуживаемых предприятий и организаций, в технологические процессы, особенности бухгалтерского учета. Эх, если бы великие кормичие нашего государства начинали свою работу с того же, может быть корабль под названием "Россия" не оказался бы в столь плачевном состоянии и не заплыл неведомо куда. Порой возникает впечатление, что на протяжении всего рейса капитан, штурман, боцман и вся команда были в стельку пьяны.
      Водка - это в России не просто слово, напиток или яд. Это нечто архиважное стоящее по ранжиру сразу за Родиной и матерью. Не вдаваясь в исторический экскурс, данное утверждение можно наглядно проиллюстрировать на событиях последних пятнадцати лет. Много всего произошло за эти годы: две войны, ГКЧП, расстрел Белого Дома, смена экономической формации, прихватизация и несколько экономических кризисов. Но из всех столь громких событий ни одно не вызвало в нашем городе сколь-либо значимых общественных манифестаций. И лишь только один раз, когда в конце 80-х из продажи пропала водка, народ по собственному почину вышел на улицы и перекрыл движение общественного транспорта.
      Такое выражение общественного несогласия с линией партии и правительства окрестили тогда "водочным бунтом", и власть, пожалуй, впервые ощутила, что народ не послушная бессловесная толпа, а грозная сила. Причем, не какая-нибудь слепая разрушительная сила, а разумная, и потому еще более страшная. Народ показал, что он мудрее кремлевских небожителей, которые, если начинают заваруху, то непременно с танками на улицах. Без всяких организаторов и координаторов демос вышел, сказал кратосу веско: "Можете подавиться своей властью, только в душу не плюйте" и спокойно ушел. А главное, при этом не пролил ни капли крови и не устроил ни одного акта вандализма.
      И вот тут кроется парадокс. Народ, требуя водки, проявил мудрость и выдержку. Почему? Да потому, что был трезвый. Пьяный разгул русского мужика давно стал гордостью нации и головной болью милиции. Ежедневные криминальные сводки просто пестрят примерами бессмысленной пьяной жестокости. Обычное дело: просыпаются собутыльники утром, вокруг море крови, а у одного из них голова в тумбочке. Кто ее туда положил - никто не помнит.
      Известно, что "огненная вода" особенно плохо влияет на жителей крайнего севера. Они от нее теряют здравый ум и натурально дичают. Похоже, что эскимосы находятся в близком родстве со многими русскими. На значительную часть российского электората спиртное действует точно так же. Некоторые наши сограждане давно продали душу "зеленому змию", наплевав на семью, работу и саму жизнь.
      Издавна водка была одним из основных источников дохода государства и одной из основных причин деградации граждан. Перед главным человеком в стране неизбежно вставал вопрос, как соблюсти равновесие: и казну наполнить, и здоровье нации сохранить. Можно подойти к решению данного вопроса, например, как поступают обэповские опера - начать с детального изучения проблемы. Можно так, как делают медики, по принципу "не навреди". Но так, как поступали наши правители в последние два десятилетия, ей богу, нельзя!
      Одни из них в начале 80-х считали, что только они знают какое количество водки нужно народу. В результате дефицит и унижающие человеческое достоинство очереди. Другие, пришедшие им на смену, считали себя специалистами в вопросе, где нужно пить? Единственное отведенное для этого место - дома под одеялом народ не оценил и продолжал разливать в кафе, ставшими безалкогольными, но только под столом. Потом на Олимпе власти появились третьи, которые решили: "Да, бог с ними, с водочными деньгами, пора переходить на молочные коктейли. Как следствие, небывалый разгул спекуляции алкоголем и потребление всего, что пьется, от одеколонов до тормозной жидкости, но только не молочных коктейлей. И наконец, реформаторы макроэкономисты-пофигисты в начале 90-х постановили: "Делайте с вашей водкой, что хотите. Хотите пейте, хотите выпускайте, только не мешайте двигаться к рыночной экономике". А теперь, когда перешли на рыночную экономику никто из них не знает, как вернуть водочную промышленность в лоно государства.
      Жизнь показала, что все из указанных подходов к решению проблемы с алкогольной продукцией оказались неверными. А отдувалась за просчеты власти всегда ее опора, то бишь милиция. Наверное, правители считают, что для того она и существует. Проведение в жизнь их мудрых указаний почему-то всегда считалось более важной задачей, нежели борьба с преступностью.
      Теперь с высоты прожитых лет грустно вспоминать сколько сил государство растрачивало, расплачиваясь за непродуманные ошибки своих вождей, сколько перекосов и перегибов произошло.
      Цивилизованным иностранцам, приезжавшим в СССР в эпоху развитого социализма, было дико, как можно лишать свободы человека, не совершившего никакого преступления, отправляя его в ЛТП. Они не понимали, зачем директорам винных магазинов прятать ходовой товар и удивлялись, узнавая, что БХСС активно борется с таким видом преступления, как сокрытие товаров от покупателя.
      Перестройка ликвидировала такие особенности социализма, как ЛТП и ст. 153 УК РФ ("Сокрытие товаров от покупателя"). Государство перестало лечить алкоголиков трудом и наказывать директоров магазинов за продажу дефицитных спиртных напитков с черного хода. Но зато водка стала основным предметом спекуляции. Продавать ее начали везде: в квартирах, в гаражах, в подворотнях и особенно в автотранспорте. Водители стали считать наличие бутылки водки в бардачке таким же необходимым атрибутом салона, как аптечка. И редко отказывались загнать ее пассажиру за двойную цену. Но, если рядовые граждане просто пытались слегка поправить свое благосостояние, то преступные группировки новой формации, разросшиеся потом до сообществ, обладающих колоссальными финансовыми средствами, начали сколачивать именно на водке свой первоначальный капитал.
      Власть отправила в бой со спекуляцией спиртными напитками подразделения БХСС. Война получилась нешуточная, с самыми настоящими убитыми и ранеными. Опера, словно на амбразуру вражеского дзота, прыгали на автомашины, перевозящие водку. Водители, узнав, что продали флакон 40-градусной жидкости сотруднику органов, с перепугу начинали бешеную гонку по оживленным улицам города, нередко заканчивающуюся аварией. Когда из покореженной машины доставали покалеченных мелкого спекулянта и опера, горько было думать, что весь сыр-бор произошел из-за злополучной паршивой бутылки. Впрочем, война подчас получалась и веселой. Спекулянты пускались на различные ухищрения, чтобы их не приняли за спекулянтов, а опера делали то же самое, чтобы их не приняли за оперов. Когда сотруднику, пытавшемуся изобразить поддавшего гуляку, при попытке отовариться водкой проницательный торговец заявлял: "Сначала фуражку с кокардой сними!", вся находившаяся неподалеку засада помирала от хохота. Искусство перевоплощения и умелую организацию дела уважительно отмечали друг у друга обе противоборствующие стороны и не стеснялись посмеяться вместе над своими неудачами.
      Совсем невеселой получилась другая война, последовавшая через несколько лет. Когда государство добровольно отказалось от монополии на производство спирта и алкогольной продукции, столь лакомный кусок мигом подхватили жулики. Новую собственность они захватывали, словно настоящие агрессоры, путем угроз и физической расправы с сопротивлявшимися. Зазвучали автоматные очереди и одиночная пальба из пистолетов. Конкуренты и недовольные устранялись быстро и просто. На кону стояли такие бешеные деньги, перед которыми человеческая жизнь была ничто.
      Прошло лет восемь, прежде чем власть опомнилась и решила вернуть производство алкогольной продукции в лоно государства. На свет появился Указ Президента N 1199 от 4.10.98г "Об усилении государственного регулирования в сфере производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции".
      Однако любой Указ - это не более, чем декларация. Главное - механизм исполнения его требований и политическая воля по достижению цели. Увы, но никакого механизма власть предложить исполнителям не смогла. Чтобы выкупить у новых владельцев гидролизные предприятия и заводы по производству спиртных напитков, у государства не было денег, а на волевое решение по их национализации оно не решилось. Единственное, что сумела предпринять власть, это снова послать в атаку свою опору - милицию.
      Теперь все многолетние просчеты и перегибы первых лиц государства выпало исправлять в отдельно взятом районе отдельно взятого города нам с Вязовым. К этой задаче мы подошли со всей ответственностью и начали работу по ее решению сразу в нескольких направлениях. Сначала постарались наиболее полно изучить всю легальную цепочку производства и движения алкогольной продукции: гидролизные предприятия - ликеро-водочный завод централизованные склады - оптововые продавцы - мелкая розница..
      В рутине будничной работы Вязов не забывал и о Профессоре. Через некоторое время после выполнения первого задания тот снова получил от Виталия полтинник и повторно отоварился паленой водкой, попутно предупредив продавцов о намечающейся ментовской акции. Они опять не поверили в его предсказание и поплатились за свое недоверие.
      Утром следующего дня, выйдя с оперативки, я застал возле нашего кабинета группу мужчин и женщин, дожидающуюся нас с Вязовым. Хотелось воскликнуть: "Ба, знакомые все лица!". Посетители были владельцами торговых точек, в которых мы обнаружили фальсифицированные спиртные напитки, и совсем недавно, после первого проведенного нами рейда, приходили по тому же самому поводу - получить изъятые документы и узнать сумму наложенного на них штрафа. В первый раз, помниться, большинство из них возмущалось и демонстрировало амбициозность. Тогда мы с Виталием не пожалели времени, чтобы объяснить каждому состав его правонарушения и продемонстрировать признаки подделки продаваемой в их киосках и магазинах водки. Возможно, наша разъяснительная работа сыграла свою роль, провинившись второй раз, никто из них уже не возмущался и не качал права. Но, скорей всего, причина их тихого поведения крылась в проявившемся чувстве самокритичности. Думаю, они костерили себя последними словами за то, что, будучи дважды предупреждены о ментовской проверке, не поверили доброжелателю по причине его непредставительного вида.
      После двух проведенных нами профилактических мероприятий по пресечению продажи фальсифицированной водки в торговых точках, акции Профессора стремительно стали подниматься. О том, что он теперь в авторитете, мы с Вязовым впервые услышали от Фоменко.
      Хороший парень Борька, только ужасно любопытный. Хотя, кто знает, может быть, это и положительное качество. Благодаря своему любопытству Фоменко всегда в курсе всех мало-мальски значимых событий в райотделе и в районе. Слух об объявившемся в микрорайоне предсказателе ментовских рейдов быстро достиг его ушей. А поскольку все непонятное действует на Борьку подобно чесотке, он поспешил за разъяснениями к нам.
      Фоменко не стал ходить вокруг, да около интересующего его вопроса, и в присущей ему манере чуть ли не с порога потребовал у нас с Виталием отчета, что за странные дела творятся на его участке? Это было не очень вежливо, по Борька являлся давнишним приятелем и подсказал кандидатуру Профессора, поэтому имел определенные основания рассчитывать на откровенность с нашей стороны. Однако торопиться удовлетворять его любопытство мы не стали.
      - Ты о чем, Боря? - сделав недоуменный вид, спросил я.
      - О чем?! Он еще спрашивает! - обиженно затарахтел он. - Все пьяницы на моем участке на ушах стоят. Черной завистью завидуют Иванову и норовят записаться к нему в собутыльники. А тот важный стал, не подступиться. Куда ни заходит, везде ему бесплатно наливают. Все киоскеры его зазывают, угощают, словно бы он не обыкновенный алкаш, а главный санитарный врач в районе.
      - А мы здесь при чем? - пожал плечами Виталий.
      - Это-то я и хочу у вас узнать! Торгаши ведь Профессора на халяву поят не за красивые глаза. Они его угощают за счет заведения, а он их предупреждает когда будет ментовская облава проводиться. Что же такое происходит?! Я не знаю когда вы будете киоски шерстить, а какой-то вшивый алкаш Иванов в курсе! Нехорошо как-то получается, если бич имеет у населения больший авторитет, чем участковый.
      - Борь, да ты не волнуйся. Твоему высокому авторитету даже сам Папа Римский не сможет нанести урон. Все знают: в вашем микрорайоне царь и бог в одном лице - это ты. А ежели кто усомниться в том, так наша доблестная милиция мигом поставит его на место.
      Лесть Фоменко любил не меньше, чем родное украинское сало, поэтому заметно зарделся от удовольствия и подобрел.
      - Ладно вам брехать-то! - отмахнулся он. - Объясните лучше, что происходит с Профессором? Он ведь важным человеком стал после того, как я вам посоветовал поговорить с ним.
      - И ты нам очень помог, Боря, - кивнул я. - Мы готовы тебе все объяснить, но только не за так.
      - Не за так - это как? - удивился он.
      - Понимаешь, мы тут с Виталием сидим, киснем в четырех стенах. Ничего интересного не видим, не слышим. Меняем свою историю на какую-нибудь твою.
      За глаза я часто называл Фоменко ходячим средством массовой информации. Все новости оперативно стекаются к нему, а он уже их всем пересказывает с добавлениями и комментариями. Причем, подает их значительно интереснее и смешнее, нежели это происходило в жизни.
      Осознав, что мы всего-навсего ждем от него очередной байки, Борька с готовностью согласился на такой обмен и спросил:
      - Про то, как наш участковый Козулин фуражку пытался сшить слышали?
      - Не-е-е-ет, - дружно протянули мы с Вязовым.
      - Тогда слушайте. Приняли недавно к нам в участковые парня по фамилии Козулин. Мало того, что у него фамилия такая неблагозвучная, так он еще ростиком от горшка два вершка. Ну, форму ему подобрали, а фуражку никак по размеру найти не могли. Какую он не примерит, та ему на нос сваливается. Точно гриб сразу становится - из-за шляпки туловища не видно. И какой-то умник ему посоветовал, мол, ты фуражку не получай, а возьми материалом и сошьешь по спецзаказу. Форму же шьют по меркам, значит и фуражку могут сшить. Козулин, не долго думая, пишет рапорт на имя начальника Управления материально-технического и хозяйственного обеспечения с просьбой сшить ему персонально фуражку 52-го размера. Через некоторое время рапорт возвращается от начальника УМТиХО с визой "На бородавки фуражки не шьем. Отказать".
      Наверное, Фоменко ожидал от нас традиционного взрыва хохота после пересказа этой байки, но мы лишь улыбнулись.
      - Похоже, что начальник УМТиХО - человек с юмором, но с Козулиным он резковато обошелся, - объяснил нашу неактивную реакцию Вязов.
      - Да, он мужик резкий, за словом в карман не лезет. Про него много разных историй ходит. Вот, например, такая. Приходит как-то к начальнику УМТиХО сотрудник из его отдела, кладет на стол рапорт и просит ходатайствовать перед руководством УВД о выделении ему льготной путевки. Начальник берет рапорт, читает: "Прошу выделить мне для поправки здоровья путевку в санаторий, на худой конец, в дом отдыха". Берет ручку и накладывает сверху визу: "С худым концом в санаториях и домах отдыха нечего делать. Отказать".
      Когда мы с Виталием закончили смеяться, Борька напомнил, что теперь наша очередь рассказывать. Замечание было обоснованным, я оглянулся на Вязова в надежде на помощь с его стороны, но тот сразу сделал вид, будто ужасно занят написанием какой-то справки, тем самым предлагая мне выкручиваться в одиночку. Какой хитрый! Из вредности я тут же перевел стрелки на него:
      - Знаешь, Борис, с Профессором у нас контачит Виталий. Я думаю, он тебя и просветит.
      Виталий укоризненно посмотрел на меня, потом ухмыльнулся и выпалил:
      - Борис, побожись, что никому не расскажешь!
      - Святой истинный крест! - с готовностью заверил Фоменко.
      - Ну, смотри, обещал. А по поводу Профессора, тут дело такое.... В общем, мы с Игорем взяли его в долю.
      - Это как? - удивился Борька.
      - А так, что мы сливаем ему информацию о рейдах по торговым точкам, он продает ее коммерсантам, а деньги делим на троих.
      - Вы серьезно?!
      По всему было видно, что Фоменко до крайности изумлен. Впрочем, не он один. Я сидел с таким же ошарашенным видом, с удивлением вытаращив глаза на Вязова. Сообщение о нашем мздомстве было со стороны Виталия невинной шуткой в духе Бородянского, но нужно же понимать, что Борькой так шутить нельзя! Это все равно, что дать рекламу на радио: районным ОБЭП взятки принимаются в таком-то кабинете, в такое-то время. Однако Вязов, как ни в чем ни бывало, продолжал:
      - Ты, Борис, приглядывай за Профессором, чтобы его на твоем участке не обижали. Если поладите с ним, он тебе за крышу тоже отстегивать будет.
      Фоменко обещал подумать и быстро-быстро слинял.
      - Виталий, ты чего?! Нашел с кем так шутить. Борька - это же сарафанное радио. Скоро весь райотдел будет знать, что мы с тобой на алкаше бизнес делаем, - высказал недовольство я.
      - Да брось, Игорь. Пусть болтают, что хотят. Зато до кого нужно слух о том, что Профессор под обэповским крылом действует, тоже дойдет. А Фоменко его стороной обходить станет, чтобы связью со взяточником себя не скомпроментировать. Он вчера Профессора в опорный пункт приволок и часа три его колол, откуда тот про ментовские рейды знает. Пусть думают и говорят про меня что угодно, лишь бы работать не мешали.
      В Ы С О К И Е З А Б А В Ы
      Я не знал всех нюансов сотрудничества Вязова с Профессором, но принцип задуманной Виталием комбинации понимал. Мой товарищ искусственно поднял бичу авторитет и создал вокруг его персоны некий флер таинственной значимости. В результате тот приобрел интерес со стороны лиц, причастных к изготовлению и реализации "паленки". Задача была внедрить его в эту среду для получения в последующем нужной информации. На первых порах, пока Профессор налаживал контакты с людьми, представляющими интерес для нас, и стриг с них купоны в виде бесплатной выпивки, Вязов его не особо напрягал, но тот сам проявил активность и сознательность. Вскоре Виталий получил от него наводку на некий цех по изготовлению фальсифицированной водки, располагающийся на территории Лесоторговой базы у нас в районе. Причем, по информации это был настоящий солидный цех производству "огненной воды", а не какая-нибудь зачуханная мастерская в подвале дома, где в ржавой ванне разводят спирт водопроводной водой. Со слов Профессора, поддельную водку там выпускают в приличных, чуть ли не промышленных, объемах, и делают ее достаточно качественно. Цех оборудован импортным фильтром для воды, электрическим оборудованием для розлива, укупорки и наклейки этикеток. Честно говоря, в такое верилось с трудом. Что-что, а уж подпольных водочных цехов мы за свою оперскую практику повидали. Попадались и такие, где какая-либо технологическая операция была автоматизирована. Но одна, не больше. Если уж промышленные монстры сейчас не особенно инвестируют средства в оборудование, то "теневики" вовсе не горят желанием заниматься техническим усовершенствованием производства. Зачем что-то выдумывать и делать, когда на улице полно дешевой рабочей силы, которая за копейки будет с радостью заниматься неквалифицированным ручным трудом.
      Еще Профессор сказал, что, якобы, персонал данного цеха вкалывает, как негры на плантации, по 20 часов в сутки, правда, посменно, через день. Рабочих привозят и увозят по ночам в режиме полнейшей секретности. В общем, информация напоминала загадочную историю о сверхсекретной базе США "Дримленд" (Страна грез) на озере Невада, где американцами хранятся и изучаются погибшие инопланетяне, но мы с Вязовым были обыкновенными людьми, которым не чуждо любопытство ко всему таинственному, поэтому очень заинтересовались ей.
      Такой замечательный цех требовал особого подхода и мы решили не пожалеть личного времени, чтобы накрыть его по всем правилам. Вообще-то, так решил Вязов, а я не возражал, хотя понимал, что это потребует больших усилий с нашей стороны.
      Наши умные мужи в Государственной Думе могут сколь угодно много превозносить свою мудрость, но пусть хоть недельку попробуют жить и работать по своим законам. За примерами недочетов в нашем законодательстве далеко ходить не надо, они встречаются на каждом шагу. Вот допустим в данной ситуации мы с Вязовым, получив информацию о подпольном цехе по производству фальсифицированной водки, как в кино, берем его штурмом с помощью ОМОНа. А хозяин цеха нам говорит: "Привет, ребята, знаете, решил другану на свадьбу пару вагонов самопальной водки изготовить. Извините, больше не буду". И что? И ничего, нужно выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении его. Не потому что извинился, а в связи с неустановлением факта реализации. Изготовленную им фальсифицированную водку конечно изымут, но этим дело и ограничится, поскольку законодатели такого банального варианта не предусмотрели. Эх, страшно далеки они от народа.
      Так вот, чтобы не допустить такого развития ситуации, мы принесли свой законный, гарантированный конституцией, отдых в жертву работе. Вечером, когда все нормальные люди идут по домам пить пиво и смотреть телевизор, отправились на наблюдательный пост.
      Со слов Профессора продукцию из цеха вывозили исключительно по вечерам, в это время основная деятельность на Лесоторговой базе прекращалась, и бутлегеры могли заниматься своими делами без присутствия посторонних глаз. Для наблюдения мы днем выбрали близстоящую к базе новостройку. Она была еще не сдана, и единственным ее обитателем после 18 часов являлся сторож. Когда мы предупредили его, что прибудем вечером, чтобы организовать засаду в целях предотвращения хищений материальных ценностей со стройплощадки, он обрадовался. Мысль о том, что два вооруженных сотрудника милиции будут охранять ночью его покой, сторожу очень понравилась.
      В половине восьмого вечера я и Виталий встретились возле новостройки.
      - Успел домой заскочить. Взял бутерброды и термос с кофе, так что от голода на наблюдательном посту не умрем, - сообщил я, хлопнув по сумке на плече.
      - А я ружье взял, - сказал Виталий и хлопнул по своей сумке.
      - Какое ружье? Зачем? - удивился я.
      - Примерно такое же, какое кот Матроскин Шарику подарил, чтобы на охоту ходить. Фоторужье. У экспертов выпросил.
      - А бинокль?
      - Тоже взял. Пошли.
      Забравшись на крышу дома, мы внимательно изучили объект. Благо с этой позиции он просматривался почти идеально. По информации цех располагался в большом ангаре, но пока возле него не наблюдалось никакого движения. Если там действительно лили водку, то, нужно признать, место для такой деятельности подобрали толково. На базе имелись подъездные пути, на которых мы подметили железнодорожную цистерну. Вполне возможно, в ней находился спирт.
      Осуществив визуальную рекогносцировку объекта, мы решили, что пришла пора перекусить. Если бы изобретатель бутербродов родился в России, наверняка, рано или поздно на его памятнике появился бы венок с надписью на ленте: "От благодарных оперов". Представители этой профессии очень уважительно относятся к такой простой вещи, как кусочек колбасы, положенный на хлеб, поскольку "бутики" частенько заменяют им завтрак, обед и ужин.
      Поговорка "когда я ем, я глух и нем" совершенно не относится к Вязову. Он, принимая пищу, может говорить, слушать и внимательно бдить по сторонам, причем, делая все это одновременно. Вот и сейчас, с набитым ртом вполне отчетливо произнес:
      - Игорь, там кто-то есть!
      Его рука с надкусанным бутербродом указывала куда-то ввысь над моей головой. Поскольку мы сидели на крыше, над нами было только небо. Поэтому я решил, что замечание друга относится к НЛО, и стал крутить головой, пытаясь отыскать вверху неопознанный летающий объект. Однако вскоре выяснилось, что Вязова заинтересовал не странный предмет из области уфологии, а самый обычный башенный кран, возвышавшийся за моей спиной, в кабине которого он узрел некое движение. Я поднял бинокль и сфокусировал его на кране. Действительно, в кабине точно кто-то сидел. Значит, пока мы вели наблюдение за базой, за нами самими бдили сверху. Уж кто-кто, а Вязов с таким безобразием мириться не мог. Прервав трапезу, он решительно направился вниз. Я, жуя на ходу, последовал за ним. Мы спустились на стройплощадку и приблизились к крану. Отсюда он смотрелся гораздо более высоким, нежели с крыши. Лезть на него совершенно расхотелось. Это в кино все красиво и весело: "А мы монтажники, высотники, да! И с высоты вам шлем привет", но, когда снизу разглядываешь пронзающую небо стрелу башенного крана, то понимаешь, что приветы лучше посылать с земли. Пока я обозревал узоры, составляющие металлическую конструкцию махины, кроссовки Виталия уже метра на два удалились от уровня моей головы. Исключительно из чувства мужской солидарности я пополз вслед за ним.
      К рубке мы подобрались незаметно. Возле нее остановились, перевели дух. Виталий достал пистолет, по флибустирьерски зажал его в зубах, а потом ринулся в кабину. И тут же оттуда раздался громкий женский визг. Когда я тоже дополз до цели, то обнаружил, что мой товарищ шлепает по щекам молоденькую девчонку. Правда, делает это не по ментовски грубо, а как-то почти нежно.
      - Что здесь происходит? - поинтересовался я.
      - Да вот, понимаешь, какая незадача. Я же не знал кто в будке сидит. Залетел с пистолетом, а она - бац в обморок. Теперь не знаю каким образом привести ее в чувство, - пояснил Виталий.
      - Искусственное дыхание попробуй. Рот в рот.
      - Тут не до шуток. Надо что-то делать.
      - Тогда надави ей пальцами на глазные яблоки. Медики говорят - очень действенное средство по приведению человека в чувство.
      Возможно, девушка услышала меня и решила поберечь свои глазные яблоки. Во всяком случае она разлепила ресницы и опасливо отодвинулась от Вязова, насколько позволяли маленькие размеры кабины.
      - Ты кто? - спросил ее Виталий.
      - А вы кто? - вопросом на вопрос ответила она, испуганно моргая глазами.
      - Мы - милиция! - веско произнес Вязов.
      - Уф, - облегченно выдохнула девушка, - а я было подумала, что телохранители.
      - Какие телохранители? Чьи?
      - А неважно, - почти весело махнула рукой она.
      - Как это неважно?! Очень даже важно! - возмутился Виталий.
      - Ой, я вспомнила, что мне нужно на деловую встречу. Извините, я ухожу. Пропустите меня, пожалуйста.
      - Никуда ты не пойдешь. Ты задержана.
      - Как это задержана?! За что?!
      - За нарушение правил техники безопасности, - спокойно ответил Вязов.
      Девушка неуверенно улыбнулась и, переводя взгляд то на одного, то на другого из нас, произнесла:
      - Шутите?
      - На счет техники безопасности - да. А на счет задержания - нет. Знаешь, как у нас в милиции говорят: был бы человек, а статья найдется. Так что не волнуйся, статью, чтобы оправдать задержание, мы тебе подберем.
      К разговору подключился и я:
      - К примеру, привлечем тебя за соучастие в краже цветных металлов. С этой стройки систематически воруют кабель. Тех, кто это делал Виталий Иванович уже поймал, а теперь, надо полагать, мы нашли и наводчицу. Ты здесь на кране высматривала где-что плохо лежит, а потом рассказывала об этом расхитителям. И не волнуйся, нужные показания они на тебя дадут, никуда не денутся.
      Девушка спала с лица и опять стала близка к обмороку. После непродолжительной внутренней борьбы она пришла к выводу, что с ментами лучше быть откровенной.
      - Ладно, я вам все расскажу. Только обещайте сохранить это в тайне.
      - Обещать не станем, но постараемся, - кивнул Вязов.
      - Я - журналистка. Работаю в информационном медиа-холдинге. Правда, пока внештатным корреспондентом. Однако, если хорошо себя зарекомендую, то меня возьмут в штат. Но, чтобы проявить себя, нужно найти какой-нибудь сенсационный материал. Этакое горячее, скандальное. И вот я здесь собирала материал для статьи.
      - Только умоляю, не рассказывай, что статья будет посвящена трудной и опасной работе крановщиков, - скривился Виталий. - Давай лучше мы тебя на трое суток в камеру определим, потом выдашь скандальный материал, типа "Репортаж из застенков". А если не хочешь на собственной шкуре испытывать прелести российских кутузок, рассказывай, что ты на кране делаешь? Только не ври.