Секреты китайской медитации.

      В начале правления Чжэнь-юаня (785-804), он услышал о школе Учителя Ши-тоу и пришел к нему за наставлениями. (Когда он увидел Учителя), он спросил его: "Кто тот человек, который не принимает все дхармы в отличие от своих товарищей?" Ши-тоу вытянул руку и закрыл рот Пан-юню. Посетитель мгновенно понял значение этого жеста .
      Однажды, Ши-тоу спросил Пан-юня: "Поскольку ты видел этого старика, [то есть мэнь], что после этого ты каждый день делаешь?" Пан-юнь ответил: "Если ты меня спрашиваешь, что я делаю, то я не знаю как открыть рот (чтобы сказать об этом)". Затем он представил Ши-тоу следующие стихи:
      Особого нет ничего в делах моих повседневных. Я просто в гармонии с этим живу, Нигде не принимая и не отвергая ничего, И ничего не утверждая и не отрицая. Почему говорят, что цвет пурпурный и красный различны?
      Нет ни одной частицы пыли на голубой горе . Но разве то не чудо, не волшебства ли сила, Что я ведро с водою несу, и собираю хворост? Ши-тоу понравились стихи и он спросил Пан-юня: "Ты присоединишься к сангхе (общине) или останешься упасакой (мирянином)?" Пан-юнь ответил: "Я поступлю так, как мне вздумается", и не стал брить голову.
      Потом, Пан-юнь пошел к Учителю Ма-цзы и спросил его: "Кто тот человек, который не принимает все дхармы в отличие от своих товарищей?" Ма-цзы ответил: "Я тебе скажу, если ты выпьешь всю воду в Западной Реке". Услышав это, Пан-юнь мгновенно пробудился до понимания этой глубокой доктрины. Он пробыл два года в этом монастыре (где жил Ма-цзы).
      После полного осознания своей изначальной природы, этот упасака оставил все мирские занятия, выбросил в реку Сянь все свое состояние, состоявшее из 10000 стопок золотых и серебряных монет, и стал зарабатывать себе на жизнь изготовлением бамбуковых изделий.
      Однажды, болтая со своей женой о доктрине не-рожден-ного, этот упасака сказал: "Трудно! Трудно! Трудно! Это походит на распаковку и распределение десяти грузов кунжу-товых семян на вершине дерева. "
      Его жена воскликнула: "Легко! Легко! Легко! Сто травяных былинок, как указывал Учитель. "
      Услышав их диалог, их дочь Лин-чжао сказала, смеясь:
      "Послушайте, старички! Как вы можете говорить такое?" Упасака спросил дочь: "Ну, а ты что скажешь?" Она ответила: "Это не трудно! Это не легко! Когда ты голоден, ты ешь, а когда утомишься, ложишься спать"
      Пан-юнь хлопнул в ладоши, засмеялся и сказал: "У моего сына не будет жены, а у моей дочери не будет мужа. Мы все останемся вместе и будем говорить на языке не-рожден-ного. С тех пор он начал выражаться красноречиво и убедительно, и им везде восхищались.
      Когда этот упасака покидал Учителя Ё-шаня, тот послал десять чаньских монахов, чтоб те его проводили до входной двери (монастыря). Указывая пальцем на падающий снег, упасака сказал им: "Хороший снег! Снежинки не падают куда попало". Один чаньский монах, по имени Цюань, спросил его: "Куда они падают?" Упасака ударил Цюаня по лицу, и тот сказал: "Нельзя вести себя так небрежно". Упасака ответил: "Ну какой ты чаньский монах! Бог мертвых тебя не пропустит". Цюань спросил: "Что же тогда почтенный упасака имеет в виду?" Упасака шлепнул его еще раз и сказал: "Ты видишь, как слепой, и говоришь, как немой.
      Этот упасака часто посещал места, где читались и комментировались сутры. Однажды, он слушал истолкование Алмазной Сутры, и когда комментатор подошел к вопросу о не существовании эго и личности, он спросил: "Достопочтенный господин, поскольку нет ни "я", ни "не-я", то кто сейчас дает толкование сутрам и кто слушает?" Так как комментатор не смог ответить, упасака сказал: "Хоть я и мирянин, но кое-что понимаю". Комментатор спросил его:
      "Какова интерпретация уважаемого ynacaки?" Упасака ответил следующими стихами:
      И эго, и личность – иллюзия,
      Кто близок тогда, кто далек?
      Совет мой: оставь комментарии.
      С прямым постиженьем они не сравнимы.
      Природа Мудрости Алмазной
      Не знает инородной пыли.
      Слова "я слышу", "верю", "принимаю"
      Бессмысленны, но как уловка применимы.
      Прослушав стихи, комментатор был восхищен (правильной интерпретацией) и похвалил (упасаку).
      Однажды этот упасака спросил Лин-чжао: "Как ты понимаешь слова древних: <Ясно, что былинок травы сотня. Ясно, что это указания патриарха>?"
      Лин-чжао ответила: "О, старичок, как ты можешь говорить такое?"
      Упасака спросил ее: "А как ты это скажешь?"
      Лин-чжао ответила: "Ясно, что былинок травы сотня. Ясно, что это указания Патриарха"
      Упасака одобрительно рассмеялся.
      Когда он узнал, что скоро умрет, он сказал Лин-чжао:
      "Выйди и посмотри, рано сейчас или поздно? Если полдень, дай мне знать".
      Лин-чжао вышла, и, вернувшись, сказала:
      "Солнце в средней части неба, но, к сожалению, его сожрала небесная собака. Отец, почему бы тебе не выйти и не взглянуть?"
      Поверив ее словам, он покинул свое сидение и вышел. После этого, Лин-чжао (воспользовавшись отсутствием отца) поднялась на его сидение, села, скрестив ноги, соединила ладони вместе и покинула этот мир.
      Когда упасака вернулся, он увидел, что Лин-чжао умерла, и сказал со вздохом: "Моя дочь была остроумна и ушла раньше меня". Так что он отложил на неделю свою смерть, чтобы похоронить дочь.
      Когда мировой судья Ю-ти зашел поинтересоваться здоровьем упасаки, тот сказал ему:
      Дай обет все отбросить, что есть.
      Остерегайся истины, которой нет.
      Жизнь в этом (смертном) мире
      Всего лишь тень, всего лишь эхо.
      Сказав это, он положил голову на колени мирового судьи и отошел в мир иной. Его тело, во исполнение его воли, было кремировано, а пепел был брошен в озеро.
      Его жена узнала о смерти своего мужа и пришла сказать сыну об этом. Когда сын услышал о смерти отца, он прекратил работу в поле, уперся подбородком в ручку своей мотыги и умер, стоя. Будучи свидетелем всех этих трех, следующих друг за другом, событий, мать удалилась в неизвестное место и жила там в уединении.
      Как видите, вся семья из четырех человек обладала сверхъестественными силами и могла совершать чудеса. Эти миряне, которые были упасаками, как вы, были людьми. высоких достижений. В настоящее время невозможно найти людей таких выдающихся способностей не только среди упасак (и упасик), но даже среди монахов и монахинь, которые не лучше меня, Сюй-юня. Какой позор!
      Теперь давайте снова усердно упражняться!

Седьмой День

      Дорогие друзья, разрешите мне поздравить вас с теми достойными приобретениями, которые вы накопили за чань-скую неделю, заканчивающуюся сегодня. Согласно установленному правилу, те из вас, кто на опыте постиг истину, должны выйти вперед в этом зале, как это делали прежде кандидаты, сдававшие экзамены на ученую степень в императорском дворце. Поскольку сегодня мы вывешиваем список сдавших экзамен, то это должен быть день поздравлений. Однако почтенный настоятель был настолько сострадателен, что решил продлить чаньскую сессию еще на одну неделю с тем, чтобы мы все смогли приложить дополнительные усилия для достижения дальнейшего прогресса (в самосовершенствовании).
      Все присутствующие здесь Учителя являются экспертами по вопросу тренировки и, понимая, что предоставляется прекрасная возможность для сотрудничества, не станут тратить зря свое драгоценное время. Но новичкам следует знать, что трудно обрести человеческое тело и что вопрос рождения и смерти очень важен. Поскольку мы имеем человеческие тела, нам следует помнить, что трудно получить возможность услышать Буддадхарму и встретить квалифицированных учителей. Сегодня вы подошли к "драгоценной горе" и должны воспользоваться такой прекрасной возможностью и приложить все имеющиеся силы к делу самосовершенствования, чтобы не вернуться домой с пустыми руками.
      Как я уже говорил, дхарма нашей школы, переданная Всем миром Чтимым в тот момент, когда он поднял вверх цветок и показал его собравшимся, передавалась из поколения в поколение. Хотя Ананда был двоюродным братом Будды и покинул дом, чтобы следовать за Буддой в качестве помощника, ему не удалось постичь истину в присутствии Всем миром Чтимого. После того, как Будда перешел в нирвану, его великие ученики собрались в пещере (чтобы составить сутры), но Ананду они не пригласили на свое собрание. Махакашьпа сказал ему: "Ты не получил Духовного Клейма Всем Миром Чтимого, так что, пожалуйста, опусти флагшток перед дверью". После этих слов, Ананда сразу достиг полного просветления. Тогда Махакашьяпа передал ему Духовное Клеймо Татхагаты, сделав его Вторым индийским Патриархом. Клеймо было передано следующим поколениям, и после патриархов Ашвагхошы и Нагарджуны, чаньский Учитель Хуэй-вэнь с горы Тянь-тай периода династии Бэй-ци (550-578), прочтя Мадхъямика Шастру (Нагарджуны), преуспел в постижении сокровенного ума и основал Школу Тянь-тай. В то же время наша Чаньская Школа процветала. Позже, когда Школа Тянь-тай пришла в упадок, Имперский Учитель Дэ-шао (чаньский Учитель) отправился в Корею (где находилась единственная копия трудов Чжи-и) переписал ее и возвратился с намерением возродить эту Школу.
      Бодхидхарма, Двадцать восьмой индийский Патриарх, отправился на Восток, где стал Первым китайским Патриархом. После того, как он передал Дхарлгу, вплоть до Пятого Патриарха Светильник Ума ярко сиял. У шестого Патриарха было сорок три преемника, среди которых был выдающийся чаньский Учитель Син-си и Хуай-жан. Затем пришел чань-ский Учитель Ма-цзы, у которого было восемьдесят три последователя. В те времена Верная Дхарма достигла своего зенита и пользовалась уважением императоров и сановников. Хотя Татхагата проповедовал несколько дхарм, дхарма этой школы была непревзойденной.
      Что касается дхармы, состоящей из воспевания имени Амитабхи Будды, ее высоко оценивали (китайские Патриархи) Ашвагхоша и Нагарджуна, и после Учителя Хуэй-юаня чаньский Учитель Ян-шоу из монастыря Юн-мин стал Шестым Патриархом Школы Чистой Земли (Цзинь-ту Цзун), учение которой впоследствии распространялось многими другими чаньскими Учителями.
      Эта Эзотерическая Школа , после того, как ее учение последним проповедовал чаньский Учитель И-син, распространилась в Японии, но исчезла в Китае, где у вышеупомянутого Учителя не нашлось ни одного преемника.
      Школа Дхармалаксаны была основана Учителем Дхармы Сюань-цзаном, но просуществовала не очень долго.
      Только наша Чаньская Школа, подобно ручью, все еще несет свои воды из дальнего источника, делая богов своей паствой и укрощая драконов и тигров.
      Лу Дун-бинь, он же Шунь-ян, уроженец Цзин-чуани, был одним из представителей знаменитой восьмерки бессмертных. К концу периода династии Тан, он трижды пытался сдать экзамен на ученую степень, но каждый раз проваливался. Огорчившись, он не вернулся домой, и однажды он случайно встретил в винном магазине в Чан-ани бессмертного по имени Чжун Ли-чуань, который обучил его методу продления жизни до бесконечности. Лу Дун-бинь практиковал этот метод и добился больших успехов. Он мог даже становиться невидимым и по желанию летать по воздуху над страной. Однажды он нанес свой летный визит в монастырь Хай-хуэй на горе Лу Шань. На стене колокольни монастыря он написал следующее:
      После дня досуга, когда ты легок телом, Шесть органов в гармонии, скажи: все хорошо. С жемчужиной в лонной области – что истину искать, Когда ко внешнему ум безразличен, то в Чани нет нужды.
      Некоторое время спустя, когда он пересекал гору Хуан-лун, перед его взором предстали пурпурные облака, принявшие форму зонтика. Догадавшись, что (в местном монастыре) живет какая-то экстраординарная личность, он вошел внутрь. Случилось так, что в это время, после барабанного боя, чаньский Учитель Хуан-лун поднимался на свое место (чтобы начать проповедь дхармы). Лу Дун-бинь последовал за монахами и вошел в зал послушать проповедь.
      Хуан-лун сказал собранию: "Сегодня здесь присутствует плагиатор моей дхармы. Монах (то есть я) не будет ее разъяснять". Тогда Лу Дун-бинь вышел вперед и низко поклонился Учителю, сказав: "Я хочу, чтобы Достопочти-мый Учитель разъяснил мне значение следующих строк:
      Пшеничное зерно в себе содержит всю вселенную:
      Холмы и реки заполняют скромный котелок". Хуан-лун побранил его, сказав: "Дьявол, трупы стерегущий – вот кто ты!" Лу Дун-бинь парировал: "Но страж мой обладает лекарством, дарующим бессмертие". Хуан-лун сказал: "Если даже тебе удастся прожить 80000 эпох, тебе не избежать падения в мертвую пустоту". Забыв все о силе духа, упоминаемой в его собственной строчке:
      Когда ко внешнему ум безразличен, то в Чани нет нужды.
      Лу Дун-бинь пришел в ярость и метнул свой меч в Хуан-луна. Хуан-лун указал пальцем на меч и тот упал на пол так, что метнувший не мог его достать. С чувством глубокого раскаяния Лу Дун-бинь опустился на колени и попросил ознакомить его с Буддадхармой. Хуан-лун спросил: "Оставив в стороне строчку "Холмы и реки заполняют скромный котелок", о которой я тебя ничего не спрашиваю, скажи в чем смысл строчки: "Пшеничное зерно в себе содержит всю вселенную"? Услышав этот вопрос, Лу Дун-бинь мгновенно постиг глубокое (чаньское) значение. После этого он прочел нараспев следующее покаянное стихотворение:
      Выбрасываю тыкву я свою и лютню разбиваю. И ртуть за золото отныне не приму. Теперь, когда я встретил (Учителя Хуан-луна), Я понял как порочно использовал свой ум.
      Эта история о том, как один бессмертный вернулся к Тройной Жемчужине и стал полагаться на нее, а также о том, как он стал в монастыре (Сангхарама) стражем Дхармы. Лу Дун-биню также принадлежит инициатива возрождения Даосской Школы в те времена. Он был Пятым (Дао) Патриархом на Севере. Даос Цзы-ян также познал глубины ума, прочтя (буддистский) сборник "Цзу Ин-цзи" и стал Пятым (Дао) Патриархом на Юге. Таком образом, даосизм был возрожден благодаря Школе Чань.
      Конфуцианское учение передавалось вплоть до Мэн-цзы, после которого прекратило свое существование. Во времена династии Сун конфуцианские ученые (также) изучали Дхарму Будды. Среди них мы можем отметить Чжоу Лянь-ци, практиковавшего Чань и преуспевшего в познании внутренней природы ума, и других, таких, как Чэн-цзы, Чжан-цзы и Чжу-цзы (все знаменитые конфуцианцы). Таким образом, в не меньшей мере чаньская Школа способствовала возрождению конфуцианства.
      В наше время многие люди презирают чаньскую дхар-му. Есть даже такие, кто делает скандальные высказывания о ней, тем самым заслуживая ад. Сегодня у нас есть эта прекрасная возможность сделать хорошее общее дело, ради которого мы здесь собрались. Мы должны радоваться и дать серьезный обет стать объектами почтения драконов и богов и увековечить Верную Дхарму.
      Вскоре Учителя пригласили в Ханчжоу, куда буддистские организации послали упасаку Ду-вэйя, который должен был встретить Учителя. Прибыв туда на девятнадцатый день второго месяца, он остановился в храме Цзинь-цы, где он провел собрание, посвященное дхарме, и на котором несколько тысяч человек стало его учениками. Местные власти предложили ему стать настоятелем монастыря Лин-ин, но он отказался по причине преклонного возраста и плохого здоровья.
      По приглашению настоятеля Мяо-чжэна и Учителя Дхармы Ву-айя из монастыря Лин-ень, Учитель отправился в Сучжоу для проповеди дхармы собранию, после чего он посетил Ху-цю (Тигровый Холм) и почтил ступу чаньского Учителя Шао-луна (потомка Линь-цзи по дхармё). Прибыв туда, он обнаружил, что территория этой святыни подверглась людскому нашествию. Ступа и каменная плитка с традиционными надписями исчезли. Он раньше посещал это святое место во времена правления императора Гуан-сюйя [1875-1909] и хорошо помнил его. Теперь оно превратилось в груду черепков и кирпичей. Сам факт разрушения свидетельствовал о том, что это место действительно было святым. Учитель обсудил этот вопрос с местными властями и влиятельными людьми, а также посовещался с буддистскими законниками в Шанхае, которые собрали средства для восстановления ступы. Настоятелей Мяо-чжэня и Чу-гуаня, которые находились на Тигровых Холмах, попросили взять на себя руководство реставрацией этого святого места.
      По пути в Сучжоу, Учитель посетил храм Шоу-шэн в Бань-тане, где отдал дань почтения ступе Учителя Юань Шань-цзи. После этого он был приглашен приверженцами чаньской школы из Нань-туна посетить гору Лан, где он провел собрание, на котором проповедовал дхарму и на котором несколько тысяч человек стало его учениками. После этого собрания он вернулся в Шанхай. Это произошло в конце третьего месяца.
      На четвертом месяце Учитель получил телеграмму с просьбой вернуться в столицу. Там он остановился в монастыре Гуан-цзи. Туда прибыли представители Сангхисо всех частей страны, и новая Китайская Буддистская Ассоциация была формально учреждена и приступила к обсуждению и принятию нескольких важных резолюций. Когда некоторые делегаты от монахов предложили отменить установленные правила дисциплины и морали, Учитель сделал им выговор и написал заявление, озаглавленное "Дегенерация Сангхи в век конца Дхармы".
      После этого Учитель поехал в Да-тун в провинции Шаньси, чтобы отдать долг почтения Великому Каменному Будде в юнанском гроте. Потом он выразил желание покинуть район Бэйцзина (Пекина). Местные власти посоветовали ему отдохнуть на горе Лу в Цзян-си. На пятом месяце Учитель отправился на юг со своим помощником Цзюэ-минем. Когда Учитель прибыл в Хань-коу, настоятель Юань-чэн из монастыря Бао-тун попросил его провести двухнедельную чаньс-кую медитацию, после чего Учитель направился к горе Лу, где упасака Чэн Чжень-жу ждал его. Учитель остановился там в храме Далинь.
      На шестом месяце прибыло несколько чаньских монахов с горы Юнь-цзю в Цзян-си. Они сказали, что во время японской оккупации, захватчики сожгли монастырь Чжэнь-жу, чтобы китайские партизаны не могли использовать его в качестве укрытия. Весь храм был разрушен, за исключением огромной статуи Вайрочаны, которая осталась стоять на опустошенной и заросшей травой земле. Учитель опечалился, узнав об этом, и вспомнил это святое место, основанное во времена правления Юань-хо [806-820] династии Тан. Там останавливались многие выдающиеся чаньские Учителя. Он понял, что, если оно не будет восстановлено, то будет предано забвению. Учитель дал обет восстановить монастырь и обратился к местным властям за разрешением поехать туда. Упасака Чжу Хуа-бин и еще несколько человек вызвались сопровождать Учителя. Они отправились в Цзюнь-цзю в пятый день седьмого месяца.
      В один из дней девятого месяца, когда некоторые бхикшуни, ученицы Учителя, жившие в Кантоне, узнали о его приезде в Цзюнь-цзю, они пришли его навестить. Добираясь пароходами и поездами, они прибыли в монастырь и увидели лишь разрушенные стены. Они встретили монаха и спросили его, где найти Учителя. Он указал на коровник. Они пригнули головы, чтобы войти в низкую дверь, но сразу они его не увидели. Оглядевшись, через некоторое время они его обнаружили. Он сидел в медитации на скамейке. Он медленно открыл глаза и сказал: "Не стоило себя утруждать и приезжать сюда." Когда они рассказали о причине своего приезда, он сказал: "Когда я прибыл сюда, здесь было всего четверо монахов, и я, поэтому, решил построить для них соломенную хижину. Но много других монахов пришло потом. Примерно в течение месяца их число увеличилось до пятидесяти. Кроме этого коровника, есть еще несколько разрушенных зданий, которые вы видели. Но поскольку вы приехали, пожалуйста, удовлетворитесь тем, что есть, и оставайтесь на несколько дней.
      Хотя коровник находился в половине ли к северу от монастыря, Учителю нравился этот удаленный приют, и он намеревался, кроме всего прочего, возделывать близлежащие земельные угодья для пропитания монахов. На одиннадцатом месяце монахов прибавилось. Разовый рацион питания снизился до 30 граммов несвежей пищи, но, к счастью, упасака Цзянь Ю-цзя из Шанхая собрал средства, и все, кто оставался на горе, смогли пережить зиму. Учитель планировал расчистить землю под угодья и отремонтировать залы монастыря. Той зимой Учителя приглашали в Цюцзян и в монастырь Нань-хуа, где он читал заповеди.
 

* * *

      [Мастер Сюй-Юнь]
      "Порожнее облако"
      Автобиография китайского Мастера дзэн Сюй-Юня Серия: Мастера дзэн
      Пер. с кит. на англ.: Ч. Лук
      Пер. с англ.: И. Ковин
      Ред.: К. Кравчук
      М: Либрис '1996
      271с. (О), тир.1000
      ISBN 5-86568-109-5
      Статус: букинистика; нет в наличии
 
      Содержание:
      Вступление
      1. Ранние Годы
      2. Паломничество на Гору Ву-тай
      3. Путешествие на Запад
      4. Просветление и Искупление
      5. Прерванное Отшельничество
      6. Доставка Трипитаки в Цзи Чжу-шань
      7. Известия о Семье
      8. Миротворец
      9. Нефритовый Будда
      10. Настоятель Юнь-сы и Гу-шаня
      11. Монастырь Нань-хуа
      12. Монастырь Юнь-мэнь
      13. Две Беседы
      14. В Монастырях Ио Фо и Чжэнь Жу
      15. Последний Год
      Приложение