Волшебные Перья Арарахиса

      - Я хотел бы жареного цыпленка. Если можно, с рисом! - сказал я.
      - И мне цыпленка! Без риса! - добавил Угадай.
      - Мне две сардельки и свежую мышь, - сказал Хандрила.
      - Мне морковку и кусочек яблока! - пискнул Фунтик.
      - А пить что будете? - поинтересовался хозяин.
      Все мы сошлись на крепком горячем чае. Хандрила попросил блюдечко молока.
      Хозяин был недоволен, что мы не заказали крепких напитков. Он долго ворчал, что постояльцы его разоряют.
      - Пандорочка! Чертова кочерыжка! Иди сюда! - крикнул хозяин. - Прими заказ от этих господ!
      - Иду, иду, Финик! Иду, Финичек мой проклятый! - раздался откуда-то каркающий старушечий голос.
      В дверях зала показалась старуха, по виду еще противнее, чем хозяин. У нее, правда, были оба глаза. Но и зубов во рту сохранилось всего два. Один сверху, другой снизу.
      - Так што же будут кушать молодые гошпода? - заискивающим тоном спросила жена хозяина.
      - Два раза жареный цыпленок, один раз - с рисом. Две сардельки, одна мышь, одна морковка и пол-яблока. Три чашки чая и блюдечко молока! - ответил за нас Финик.
      Хозяйка прошамкала что-то про себя и неожиданно визгливым голосом крикнула:
      - Пикса! Пикса! Где ты, мое сокровище! Иди сюда, славный мой мальчик.
      Злобный голос хозяйки никак не вязался с ее ласковыми словами.
      Позже мы узнали, что в Верзилии, в отличие от других стран ласковые слова считались ругательствами.
      На зов хозяйки прибежал худенький мальчик, немного повыше меня ростом.
      - Что прикажете, окаянная хозяйка? - спросил Пикса. "Окаянная" по-верзильянски означало "уважаемая".
      - Поймай двух цыплят, мой миленький, мой хороший! - сказала старуха. - Да побыстрей пошевеливайся! А то я тебя приласкаю! - и хозяйка показала Пиксе здоровенный жилистый кулак.
      Пикса побледнел и съежился.
      - Хорошо! - сказал он и исчез в дверях.
      - Ну посидите пока! - сказал нам Финик и многозначительно подмигнул Угадаю единственным глазом. - Я сейчас вернусь.
      С этими словами Финик покинул зал, оставив дверь открытой.
      - Скажи, Угадай, о чем это хозяин с тобой шептался? - вполголоса спросил я.
      - Он сказал: "Ты просто паршивец (по-верзильянски "молодец") что привел их ко мне. Пойдете спать наверх - оставишь в комнате дверь открытой. Мы с Пандорой придем ночью, их напугаем, все отнимем и выгоним. А свинку зажарим. Часть добычи и свинкины кости - тебе!"
      - А ты зачем кивал головой? Нечего сказать - друг! - заметил я.
      - Пора бы тебе меня получше знать! - обиделся Угадай. - Пусть старик думает, что я с ним заодно. По крайней мере, мы теперь видим, чего можно ожидать от этого Финика и его Пандуры!
      - Пандоры! - поправил Фунтик.
      - Это все равно! - сказал Угадай.
      Во время нашего разговора в зал вбежал Пикса, держа за ноги двух ощипанных цыплят. На глазах у Пиксы были слезы. Он замешкался и ожидал наказания.
      Цыплята были какие-то странные, с четырьмя ногами.
      Потом мы видели в этой стране поросят даже с шестью ногами. Домашних животных здесь не кормили, но усиленно за ними охотились. Вот у них и отросли лишние ноги, чтобы лучше удирать от погони.
      - Пойди сюда, миленький! Пойди сюда, хороший! Ты так быстро управился! Пойди сюда, я тебя поглажу! - прошипела неведомо откуда взявшаяся старуха.
      - Нельзя бить ребенка! - неожиданно для себя громко сказал я. - Если только вы его тронете пальцем - мы сейчас же у идем и заявим в милицию!
      Тут я сообразил, что в Верзилии никакой милиции нет. Обратиться за помощью некуда.
      Но старуха попросту не поняла, о чем я говорю.
      - Откуда ты знаешь, что я хочу его тронуть пальцем? - спросила Пандора, пряча за спиной свой большой кулак.
      Однако после моих слов она взяла у мальчика цыплят, а бить его не стала. Окинув нас злобным взглядом, Пандора ушла на кухню готовить птицу.
      Музыкальная машина
      - Может, хотите поразвлечься? - сказал вошедший Финик. - Вот стоит музыкальная машина. Опустите в нее пять кукишей - и автомат исполнит вам веселую музыку.
      - А что такое "кукиши"? - спросил Угадай.
      - Это мелкие деньги. В одном верзилике - сто кукишей!
      - Но у нас нет таких денег! - сказал я.
      - Ну ладно! Я за вас брошу! - великодушно согласился хозяин. - А когда будем рассчитываться, я их прибавлю к счету. - С этими словами он бросил монетку в отверстие сверкающей никелем музыкальной машины.
      Машина щелкнула, зашипела, и унылый мужской голос запел: Пускай могила меня накажет За то, что я ее любил...
      - Нет, это совсем не веселая музыка! Пустите чтонибудь другое! - попросил я.
      Старик остановил машину и бросил в нее новую монетку. Автомат снова зашипел, и женский голос затянул песню: Вот умру я, умру я, Похоронят меня. И никто не узнает, Где могилка моя!..
      - Что это у вас за музыка такая? Неужели нет веселых песен? - спросил Хандрила.
      - А разве это не веселые? - удивленно сказал хозяин. - Что вам нужно, не понимаю?
      Он порылся у себя в кармане и нашел еще один пятикукишник.
      - Ну вот вам, слушайте! Это самая веселая!
      Из автомата полились бодрые звуки военного марша. Мы повеселели.
      Через полминуты, под звуки духового оркестра солдатский хор хрипло заревел:
      Раньше пели мы про разбойничков,
      А теперь споем про покойничков!..
      - Нет! Это невозможно! - сказал я. - Выключите машину! Ничего себе веселая музыка! Плакали наши денежки! Давайте лучше ужинать!
      Ужин в гостинице
      Пока машина развлекала нас своими мрачными песнями, старуха принесла выпотрошенных цыплят, нанизала их на огромный вертел, на котором они выглядели совсем крошечными, и включила моторчик.
      Мотор поворачивал вертел над огнем, чтобы цыплята равномерно поджаривались.
      Пикса скромно стоял в уголке и жадно следил за этими приготовлениями. По-видимому, он был очень голоден.
      Вдруг я заметил, что старуха, озираясь по сторонам, вытащила из кармана фартука какой-то кулечек и хотела всыпать из него щепотку в кастрюлю, где варился рис. Пикса подскочил к столу, схватил солонку и со всех ног кинулся к хозяйке, крича:
      - Соль здесь! Соль здесь?
      Старуха злобно выхватила у мальчика солонку и наградила Пиксу таким увесистым подзатыльником, что бедный парень отлетел в дальний угол зала.
      - Не лезь не в свое дело, красавчик! - яростно крикнула старуха. Но все же спрятала пакетик с неизвестным порошком в карман, а в кастрюлю добавила соли из солонки.
      Я опять собрался заступиться за Пиксу. Однако по обращенному к нам умоляющему взгляду мальчика мы поняли, что наше заступничество еще больше разозлит хозяйку.
      К тому же Угадай шепнул мне, чтобы мы ненароком не выдали, что знаем намерения хозяев.
      Пришлось сдержаться, хотя на сердце у меня и моих друзей так и кипело.
      Конечно, лучше всего было бы сразу уйти из этой бандитской гостиницы. Но мы были такими голодными и усталыми? Да и хозяева гостиницы вряд ли бы нас выпустили...
      Тут я вспомнил о Пиксе. После того как он уберег меня и друзей от неизвестного порошка, которым нас собиралась угостить старуха, Пикса показался мне еще симпатичнее.
      Я поманил его рукой. Мальчик, с трудом оправившийся после затрещины, подошел к столу.
      Фунтик, служивший за переводчика, спросил Пиксу:
      - Хочешь нам помочь?
      Пикса с готовностью кивнул головой.
      - Тогда не спи нынче ночью! Выведешь нас из этого дома!
      Пикса снова кивнул.
      В этот момент старуха сняла с вертела цыплят, выложила их на блюдо, вытряхнула туда же рис из кастрюльки и подала кушанье на стол.
      Пикса сразу же спрятался за спинку стула, чтобы не попасться хозяйке на глаза.
      Вилок и ножей на столе почему-то не было. Цыплят пришлось рвать руками.
      Хандрила занялся сардельками и мышкой, которых принес хозяин, а Фунтик - морковкой с яблоком, доставленными Пиксой из чулана.
      Впрочем, мы были так голодны, что нам было не до вилок и ножей. Но о Пиксе мы не забыли! Мы честно поделились с ним цыпленком, сардельками, хлебом и яблоком. По тому, как Пикса ел, видно было, что в этом доме его держат впроголодь.
      Хандрила кончил есть первым. На всякий случай он пошел в чулан, где хозяйка наливала ему молоко, чтобы проверить, не подсыпала ли она туда чего-нибудь.
      Наконец с ужином было покончено.
      - За ужин с вас двадцать пять верзиликов. И за музыку - пятнадцать кукишей. Всего двадцать пять пятнадцать, - сказал Финик.
      - А сколько это будет на наши деньги? - не очень разбираясь в верзильянских ценах, спросил я.
      - Много! Половина вашего кошелька! - ответил хозяин.
      - Откуда вы знаете, сколько у меня в кошельке? - удивился я.
      - Сколько бы ни было - все будет мое! - неосторожно сказал Финик.
      Спохватившись, что сболтнул лишнее, он приторно захихикал и добавил:
      - Я шучу, шучу! Ваших денег будет десять никелевых и пять медных монеток. Можете расплатиться утром, после завтрака.
      С этими словами старый Финик взял свечу, погасил в зале электричество и пригласил нас следовать за собой.
      Мы поднялись и пошли по скрипучей деревянной винтовой лестнице.
      Фунтика я взял на руки, так как ему трудно было подниматься по высоким ступенькам.
      Последний виток лестницы...
      Хозяин открыл дверь на второй этаж, оказавшийся просторным чердаком, и показал на четыре постланных койки.
      - Вот здесь будете спать! А тут, - он показал на какую-то темную кучу в углу, - лежит картошка. Она вам не помешает. Можете ложиться! Дверь на лестницу закрывается на засов!
      Хозяин снова подмигнул Угадаю в полной уверенности, что тот с ним заодно.
      Битва в ночи
      Мы стали устраиваться на ночлег. Вещи свои мы тоже перенеси наверх.
      Угадай, для вида, закрыл дверь на засов.чтобы усыпить бдительность хозяев. Они, как и следовало ожидать, стояли у дверей и подслушивали, о чем мы будем говорить. Не разгадали ли мы, случаем, их замыслы?
      Но не на таковских они напали!
      - Какие мерзкие хозяева! - сказал я.
      - Да, пакостнее не придумаешь! Это просто негодяи какие-то! Форменные жулики! - отозвался Хандрила.
      - А какие зверские у них лица! - добавил Фунтик. - Убьют и не поморщатся!
      Говорили мы то, что думали. Но стоявшие у двери Финик и Пандора понимали наши слова поверзильянски. Такие выражения для них были высшей похвалой.
      Успокоенные хозяева стали на цыпочках спускаться вниз. Мы определили это по скрипу деревянных ступенек.
      На первую половину ночи я назначил дежурным Хандрилу, который легче остальных мог обойтись без сна. Если он и засыпал, то сон его был необыкновенно чутким.
      Остальным я приказал укладываться спать. Мы сильно измучились за день и должны были отдохнуть. Хотя бы два-три часа.
      Скорого нападения на нас со стороны хозяев, повидимому, ожидать не приходилось. Засов на двери был пока закрыт. Кроме того, мы надеялись на помощь нового друга - Пиксы.
      Перед сном я сделал кое-какие приготовления.
      Около дверей я рассыпал кнопки остриями вверх. Вот для чего понадобились кнопки! Возле кроватей мы с Фунтиком протянули веревку, на расстоянии десяти сантиметров от пола. А Хандрилу мы посадили дежурить на кучу картофеля, отрыв ему глубокую ямку. Несколько картофелин я захватил на всякий случай с собой.
      После этого я забрался в постель, укрылся одеялом и заснул.
      Я думал, что буду спать как убитый. Но спал неспокойно. И все время прислушивался.
      Часа через три с улицы донесся громкий свистящий шепот, заставивший меня сразу же проснуться.
      - Эй, волк! Иди сюда!
      Угадай на цыпочках подошел к окну.
      - Я здесь! Что нужно? - тихо проворчал он.
      - Минут через пять открой дверь! Мы придем с женой. Открой и чердачное окно! Мы этих бродяг в него выкинем.
      - Хорошо! - ответил Угадай. Он отодвинул засов у двери и открыл окно. Затем мы разбудили Фунтика.
      Теперь нужно было подготовить побег.
      Мы привязали к ножке моей кровати длинную прочную веревку от палатки. Свободный ее конец спустили в окно до самой земли. Проверили, не спит ли Хандрила. Хандрила бодрствовал.
      На лестнице раздался скрип ступеней и хриплое дыхание. Мы замерли.
      Дверь тихонько отворилась. В комнате появились две белые фигуры. Это были Финик и Пандора в длинных белых балахонах. Настоящие привидения!
      Я, правда, никогда не видел настоящих привидений. Да и вообще я не верю в них. Но я читал в сказках, какие бывают привидения. Очень похоже!
      Для пущего устрашения хозяйка гостиницы держала между зубами горящий уголек, а хозяин вставил в ноздри две зажженных папиросы.
      Это показалось бы, наверное, очень страшно, если бы было неожиданно.
      Но мы ждали ночного прихода хозяев. Нам стало смешно.
      - Буууу! Гуууу! - загудели в два голоса Финик и Пандора. - Вставайте! Мы пришли за вашими душами! БУУУУ! Гуууу!
      Хозяин взмахнул рукавами своего белого балахона.
      В этот момент он наступил босой ногой на острую кнопку.
      - Ай! Яй! Ой! - вскрикнул от боли Финик.
      - Ой! Ай! Яй! - завизжала Пандора, наступившая на другую кнопку.
      - Мммяу! Яу! Карряу! - завопил во весь голос Хандрила.
      За время дежурства кот накопил много энергии и сейчас стремился разрядиться. Вопил он так громко, что даже у нас по телу побежали мурашки.
      Хозяин и хозяйка ринулись назад к двери. Впопыхах они забыли, в какую сторону открывается дверь. И стали ломиться в нее безо всякого толку.
      В это время вступила в действие наша картофельная артиллерия.
      Кот Хандрила загреб лапой большую картофелину и метнул ее в нос хозяину. От удара из ноздрей Финика выпали горящие папиросы, упали на пол и погасли. Стало темно.
      Вторая картофелина попала Финику под глаз и набила там здоровенный фонарь.
      При свете этого фонаря стало удобнее прицеливаться.
      Я вспомнил, что на моей постели лежит несколько картошек, и присоединился к артиллеристу Хандриле.
      Злобно визжащей хозяйке я удачно попал картофелиной в открытый рот. Когда Пандора закрыла рот, оба ее зуба завязли в сырой картошке.
      На чердаке стало сразу тише. До этого вопли хозяев, истошное мяуканье Хандрилы и зычный лай Угадая создавали невообразимый шум.
      Наконец Финику удалось открыть дверь. Он с грохотом побежал вниз по лестнице.
      За ним выбежала хозяйка. Вдогонку ей понеслась последняя картофелина, звонко хлопнувшая Пандору по затылку.
      Побег
      Воцарилась тишина.
      Мы понимали, что затишье это временное. Хозяева придут в себя и снова пойдут в наступление. Нельзя было терять ни минуты.
      Взошла луна. На чердаке стало светло. Я спустился по веревке во двор. Хандрила и Угадай быстро переправили вниз все имущество. Затем спустились сами.
      Тут произошла заминка. Фунтик не вылезал.
      - Хандрила, - сказал я, - вернись назад. Узнай, в чем дело.
      Хандрила, ловко перебирая лапами, забрался на чердак. Спустя минуту из окна высунулась его голова:
      - Фунтик не может спуститься! Он срывается! - мяукнул кот.
      - Так помоги ему! - приказал я.
      - Я это и собираюсь сделать! - недовольно ответил Хандрила, который не любил, чтобы ему указывали.
      Хандрила бесцеремонно взял Фунтика зубами за шиворот и стал спускаться вниз. Фунтик болтался в воздухе, закрыв глаза. Он очень боялся высоты.
      Теперь все были в сборе. Куда идти?
      Я оглянулся по сторонам. Пиксы нигде не было видно.
      - Я здесь! Я здесь, друзья! раздался тоненький голосок.
      Пикса, оказывается, сидел в заброшенной собачьей будке и был готов прийти на помощь.
      Напоследок мы приняли кое-какие меры, чтобы задержать преследование.
      Хандриле пришлось снова забраться наверх, отвязать веревку, притворить окно и забить снаружи гвоздь, чтобы оно не открывалось. Спустился Хандрила по водосточной трубе.
      К наружной двери мы привалили большое бревно, чтобы хозяева не могли выйти.
      В первом этаже этого странного дома вообще не было окон.
      Выбраться было можно разве что через печную трубу.
      - Все в сборе? - спросил я. - Повреждений нет?
      - Нет!
      - Тогда пошли! - скомандовал я. - Пикса, куда ты собираешься нас вести?
      - В город! Там спрячемся у моих родных, - ответил Пикса.
      И мы двинулись в Страшенбург - столицу королевства Верзилия.
      Глава 8. СТРАШЕНБУРГ
      Почти у цели
      Мы были в пути уже несколько часов. Погони не было. Крепко же заперли мы Финика и Пандору, что они до сих пор не сумели выбраться!
      Рассвело, начало пригревать солнышко.
      У одного славного ручейка мы позавтракали. Бедный Пикса ел с жадностью и все время испуганно озирался. Он как будто боялся, что у него отнимут еду.
      Подкрепившись, мы отправились дальше. Угадай шел впереди. Он двигался бесшумно, прекрасно различал следы, чуял все запахи и обладал острым зрением. Угадай видел комара на верхушке дерева. Даже без бинокля.
      Лес кончился. Пошли открытые места. Это были чахлые, скудные поля. На них росли какие-то странные овощи: помесь кукурузы и петрушки, огурцов и укропа, брюквы и зеленого горошка.
      Иногда попадались загоны из тонких жердей, где ходили безрогие коровы со впалыми боками, тощие шестиногие поросята и куры на четырех лапах.
      Молчаливые крестьяне уныло копали мотыгами землю. На каждые пять-десять крестьян приходилось по одному надсмотрщику.
      Надсмотрщики - здоровенные мордатые детины в длинных брюках с оранжевыми лампасами - были вооружены палками и старыми заржавленными винтовками.
      Если надсмотрщикам казалось, что крестьяне плохо работают, они награждали нерадивых ударами палок.
      По дороге с озабоченным видом бежали королевские гонцы с почтовыми сумками через плечо. Гонцы были тоже в длинных штанах. Иногда они свободно перешагивали через всю нашу группу.
      - Как это они ходят? - спросил Фунтик у Пиксы. - Они, наверное, на ходулях? А зачем ходули? Я здесь не вижу болот.
      - Тесе! - испуганным шепотом остановил Фунтика Пикса. - Конечно, на ходулях. Но болота здесь ни при чем! У нас ходули не принято замечать!
      - То есть как так - не принято? - спросил удивленный Хандрила.
      - Потом все расскажу! - вполголоса ответил Пикса. - Нас могут подслушать!
      После такого предупреждения мы решили пока что не задавать вопросов.
      Несколько раз нас останавливали надсмотрщики, стражники и жандармы. Они расспрашивали, кто мы и куда идем.
      Находчивый Пикса отвечал, что мы слуги трактирщика Финика. Он, Пикса, ведет нас в Страшенбург к новому хозяину, которому нас уступил Финик.
      Один из жандармов, по просьбе Пиксы, написал нам бумагу, где про все это было сказано. Потом мы уже ничего не объясняли, а только молча протягивали бумагу.
      Продажа слуг была, по-видимому, частым явлением в этой стране. Стражники, если они были грамотными, быстро пробегали глазами бумагу и отпускали нас. А если они были неграмотны - мы им читали то, что там написано. И нас уже никто не задерживал.
      Городские ворота
      Последний поворот дороги - и перед нами открылась столица Верзилии, город Страшенбург.
      Страшенбург был самый настоящий старинный город, с городскими воротами, крепостной стеной, стрельчатыми башенками, церквами и рвом. Воды во рву не было. Вместо нее там были свалены мусор и всякая дрянь.
      К воротам вел подъемный мост на цепях. Мост был всегда опущен. Цепи давно заржавели, а через ров можно было свободно перебраться по кучам мусора.
      Перед воротами и по крепостной стене ходили стражники на низеньких ходулях. На больших ходулях легко было свалиться в ров.
      Каждого входящего и выходящего стражники усиленно проверяли - не несет ли он оружие, или чтонибудь ценное, или вкусное. Еда и деньги немедленно отбирались. Часть отобранного поступала в казну. Другая - делилась между стражниками.
      Теперь-то мы поняли, почему на гербе королевства было написано "Со всех - семь шкур!"
      Если простой человек нес с собой оружие, его прямым ходом отправляли в тюрьму. И никогда уже оттуда не выпускали.
      Мы было хотели повернуть назад и не идти в город. Но тут раздались рев и жужжание. Звук был такой, будто включили большой вентилятор. Неведомая сила потащила нас к воротам. Мы барахтались и отбивались, но ничего не могли поделать.
      Оказывается, это и был вентилятор. Он втягивал в город зазевавшихся путников. А граждан, не угодных властям, тот же вентилятор выдувал вон из города.
      В воротах, к большому нашему удивлению, у нас ничего не отняли.
      Выручила предусмотрительность Пиксы. В бумаге, которую написал нам стражник, Пикса перечислил все наше имущество. Согласно бумаге, оно, так же как и мы, принадлежало нашему будущему хозяину. И отобрать его стражники не имели права.
      В городе было тихо и пустынно. Не было слышно обычного уличного шума, голосов разносчиков, торговцев, уличных зазывал и фокусников. Изредка навстречу нам попадались жители в черных заплатанных костюмах, унылые, худые и неразговорчивые.
      Иногда жандармы проводили с барабанным боем государственных преступников. Их вели в королевскую тюрьму.
      Сытые жандармы лихо топали одетыми на ходули башмаками и пели:
      Мы жандармы-подлецы.
      Всем родные мы отцы!
      Страшенбург нам понравился. Это был чистенький город, с хорошо замощенными улицами, приветливыми домиками из красного кирпича, со стрельчатыми окнами, петушками-флюгерами на крышах, резными дубовыми дверями.
      Во дворе каждого домика росли деревья, качали головками цветы и бил маленький фонтанчик.
      - Неплохо живете! - сказал Пиксе Хандрила. - Хотел бы я пожить в таком домике. Вон даже крыша черепичная! В дождливую погоду по ней гулять - не сорвешься.
      - Кто это неплохо живет? - обиделся Пикса. - Это не мы живем в домиках, а наши хозяева! Простые люди у нас живут в подвалах!
      Услышав такой ответ, Хандрила сконфузился и долго извинялся перед Пиксой.
      Пока мы шли по городу, Угадай и Хандрила приглядывались, нет ли в городе собак и кошек. В их обществе они надеялись приятно провести время!
      Надежды моих друзей не оправдались.
      По улицам бегали крысы величиной с кошку и кошки величиной с мышь. Крысы выглядели нахальными и свирепыми.
      Прохожих они злобно кусали за ноги.
      Те, кто были на ходулях, от этого не страдали. Но простым верзильянцам, у которых ходулей не было, приходилось спасаться бегством. Они даже палки не имели, чтобы отразить нападение.
      Когда маленькая кошка встречалась с крысой, то удирала от нее на крышу ближайшего дома. И оставалась там, пока крыса не скрывалась из виду.
      - Нда!.. Плоховато приходится кошкам! - сказал Хандрила. - Сюда бы дюжину наших нормальных кошек. Они навели бы тут порядок!
      - Даже мне жалко кошек, - заявил Угадай, - хотя я их не особенно люблю! Кроме тебя, конечно! - поспешно добавил Угадай, покосившись на Хандрилу.
      Попадались в городе и собаки. Но только одной породы - полицейской. Самые что ни на есть противные собаки на свете.
      У нашего Угадая чесались лапы. Ему страшно хотелось вступить в драку с этими псами. Но он понимал, что это неразумный поступок, и сдерживался изо всех сил.
      Миновали базарную площадь. Одетые в черное женщины покупали продукты на обед. Половину каждой покупки они отдавали дежурному стражнику, складывавшему продукты в большой ларь с надписью: "Для короля".
      Сидевшие в лавках толстые торговцы брали с покупательниц втридорога. Но в Верзилии не принято было торговаться. Хозяйки безропотно платили все, что с них спрашивали.
      Немудрено, что они приносили домой так мало, что после обеда вся семья оставалась голодной.
      Семья Сандино
      Пикса сворачивал с одной улицы в другую, с площади в переулок и наконец привел нас в самую отдаленную часть города.
      Мы вошли в маленький дворик, такой же опрятный и чистый, как и все дворы в этом городе. Несколько ступенек вниз - и Пикса постучал в запертую дверь подвала.
      - Кто там? - спросила женщина за дверью.
      - Мамочка! Это я! - ответил Пикса прерывающимся от волнения голосом.
      Дверь отворилась. Пикса бросился в объятия матери.
      Из-за материнского подола выглядывали две маленькие девочки. Девочки были славные, но такие же худенькие, как их брат.
      - Пикса, дорогой! Как ты сюда попал? - сказала хозяйка дома.
      - Убежал, мамочка! Больше я не мог жить у Финика! - ответил Пикса.
      Это известие, по-видимому, огорчило маму Пиксы. Она всплеснула руками и заплакала. Утерев подолом слезы, она спросила:
      - Кого ты с собой привел? Что это за мальчик? И кошка с собакой... И... и... вот этот зверь? - мама Пиксы кивнула головой в сторону Фунтика.
      - Мои друзья, мамочка! Я вместе с ними убежал. Они были в опасности. Я им помог, и они помогли мне. А Фунтик не просто зверь. Он ученый!
      С помощью фунтика, который уже хорошо говорил по-верзильянски, мы объяснили, кто мы такие, что с нами случилось.
      - Что же это я стою! - спохватилась хозяйка. После мы узнали, что ее зовут Тьенета. - Вы ведь, наверное, голодны? Идемте! Я приготовлю вам поесть.
      Продолжая разговаривать, Тьенета стала хлопотать у очага.
      Мы уселись на скамье и стали оглядываться.
      Комната была чистенькая, вымытая до блеска, но очень бедная. В ней были только самодельный стол, две скамейки, сундук и большая деревянная кровать, на которой, по-видимому, спала вся семья.
      На подоконнике стояли несколько горшочков с цветами. Цветы были хилыми. Солнце редко заглядывало в подвал.
      Девочки с опаской поглядывали на нас и на своего неожиданно объявившегося брата. Сестры не видели его целых три года! Три года - это очень много, если тебе всего-навсего пять лет.
      Постепенно девочки осмелели. Одна из сестер забралась Пиксе на колени. Вторая стала ласкать Хандрилу, мурлыкавшего у ее ног.
      Тьенета постелила на стол единственную в доме скатерть и поставила скромное угощение.
      - Садитесь, дорогие господа! - приветливо обратилась она к нам. - Садись Пикса! Стол накрыт!
      - Мы не господа! - гавкнул Угадай. - Но сесть можно. Спасибо!
      Угадай вспрыгнул на скамейку и, в предвкушении обеда, громко забарабанил хвостом по ножке стола.
      Горячая картошка в миске так вкусно пахла! На тарелочке зеленел лук, политый постным маслом, и лежали два огурца.
      Тьенета поставила на стол плетеную корзинку с ломтями серого хлеба, чайник с кипятком и блюдечко, на котором было немножко меду.
      Все показалось нам очень вкусным.
      Голод - лучший повар, как сказал наш Фунтик. А может быть, это какой-нибудь другой ученый сказал?
      Ели мы прямо как тигры! Ведь у нас больше суток маковой росинки во рту не было.
      Фунтик как-то спросил меня, почему я никогда не забываю писать про еду.
      Как же иначе? Я сам очень люблю поесть. Думаю, что и читатели любят. Им, должно быть, интересно знать, где и что мы ели.
      Пока мы ужинали, Пикса спросил:
      - Мамочка! Где сейчас папа?
      - Папа приходит домой поздно. Но скоро, наверное, будет дома.
      Не успела Тьенета ответить, как дверь с шумом отворилась и на пороге показался отец Пиксы.
      Сандино был рослым плечистым человеком, еле помещавшемся в подвальной комнатке с низким потолком. Лицо у него было умное и доброе.
      Пикса горячо любил отца. Но побаивался. Как было сказать отцу, что он, Пикса, лишил семью своего, хоть и маленького, заработка?
      Впрочем, объяснений не потребовалось. Сандино отнесся к побегу сына спокойно. Он только сказал Пиксе:
      - Раз ты ушел от Финика, значит, на то были причины. Придется тебя на недельку отправить к дяде. Финик наверняка будет тебя искать!
      - А как же с ними? - робко спросил Пикса, дольше всего он беспокоился за нас.
      - Мальчик останется здесь. Собаку, кота и вот этого толстенького мы поселим в курятнике, во дворе. Там много сена, им будем тепло!
      Сандино умылся и тоже сел за стол.
      Сандино работал на городской кузнице. Он был умелым мастером. Двадцать толковых и усердных молодых парней работали с ним. Трудились кузнецы, как и все простые люди Верзилии, от зари до позднего вечера.
      Нам о многом хотелось расспросить Сандино. Но время было позднее. Сандино устал. Утром нужно было рано вставать. А ему еще предстояло отвести Пиксу к дяде Рамусу, брату Тьенеты. И мы отложили вопросы до следующего раза.
      Сандино с Пиксой ушли. Тьенета постелила мне матрасик возле окна. Моих друзей она отвела в курятник. Не знаю, как они, а я заснул мгновенно. И проспал без сновидений до самого утра.
      Глава 9. СТРАНА НА ХОДУЛЯХ
      Рассказ друзей
      У Тьенеты оказался добрый характер и золотые руки. К утру она успела выстирать и выгладить нашу одежду, пришила недостающие пуговицы и даже починила мне башмаки.
      Я был очень растроган. И дал себе слово помогать Тьенете чем только смогу.
      - Пока мне не станет ясно, что вас перестали разыскивать, - сказал, уходя на работу, Сандино, - лучше вам от дома не отлучаться.
      Так мы и не видели в эти дни в Страшенбурге ничего, кроме дворика.
      Здесь мы чувствовали себя в безопасности. Хозяин дома, богатый верзильянец, уехал с семьей на дачу. Дом его стоял на запоре. Мы могли не бояться, что ктонибудь донесет на нас в полицию.
      Однако каждый раз, когда мимо дома проходил жандарм или стражник, мы прятались в курятник. И выходили лишь тогда, когда девочки сообщали, что опасность миновала.
      Такая жизнь не очень нам нравилась. Но что было делать? Сандино желал нам добра. Мы должны были его слушаться.
      Мы даже морду Угадаю завязали носовым платком, чтобы он случайно не залаял.
      По вечерам возвращался с работы Сандино. Иногда, под покровом вечерней темноты, прибегал Пикса. Приходили кузнецы - товарищи и ученики Сандино.
      Нас очень интересовало: что за страна Верзилия? Что в ней за люди? Какие тут порядки?
      Многое мы видели своими глазами и узнали от Пиксы. Но многое оставалось непонятным.
      Вот что нам рассказали наши друзья.