Анатомия Комплексов (Ч. 2)

Рэй презрительно фыркнул, правильно разгадав выражение Сашиного лица, и быстрым шагом направился в подъезд. Ворковский проводил его испуганным взглядом и рванул следом, предчувствуя серьезные увечья для всего состава квартиры. По времени они разминулись на секунду, две, но когда он нагнал Рэйсли, тот уже вскрыл железную дверь, с легкостью отогнув ее от косяка, и шагнул внутрь.

Миша, увидев материализовавшегося, словно из воздуха, гиганта с устрашающей физиономией и взглядом маньяка –– убийцы понял, что зря позарился на икру. Она встала в горле, не желая ни проходить в желудок, ни возвращаться обратно. С полминуты он боролся с ней и, наконец, победив, даже смог изобразить хозяина положения. Встал, и с трудом нахмурив брови, сердито спросил у гостя:

–– Кто вы такой?

–– Сейчас расскажу, –– спокойно кивнул Лоан, и одним прыжком преодолев разделяющее их расстояние, оказался напротив парня. Выхватил его за шиворот из-за стола, сметая сервировку на пол, попытался схватить за горло, обезумив от негодования:

–– Значит, это ты не стоишь внимания? Живешь в одной конуре с моей женщиной и смеешь спрашивать, кто я?!

Парень отбивался, как мог, но лишь молотил кулаками воздух и собирал встречные предметы. Саша рвался ему на помощь, но был зажат в тиски объятьями лысых мужчин. Лоан сам подошел и в буквальном смысле сунул Михаила ему в лицо, придерживая того за горло:

–– Давно он живет с вами?! У них что-то было?! –– рявкнул грозно и замер.

–– Рэй?

Прошелестело за спиной еле слышно.

Алена, услышав шум, спешно оделась и вышла в коридор. Первое, что бросилось ей в глаза, показалось продолжением сна: спина мужа. Мощная фигура, светлые локоны. �Господи, только не буди меня! � если я сошла с ума, то пусть так и будет!’ –– мелькнуло в голове и в груди сдавило. Ее качнуло, ноги забыли, как стоять, руки сами вцепились в косяк, спасая тело от падения, и лишь губы продолжали выполнять свои функции - шептать его имя. Ни брата, пытающегося стряхнуть с себя агноликов, ни полупридушенного Михаила, она просто не заметила. Рэйсли –– вот единственное, что она видела.

–– Алена, уходи!! –– в отчаянье закричал Саша, и из последних сил рванул из рук агноликов, желая защитить сестру от чудовища. Но тщетно. Лоан уже повернулся к ней, шагнул.

–– Кто это? Алена, я спрашиваю, кто это? –– сунул ей Михаила, пытаясь быть твердым. Но голос предательски дрогнул, теряя ярость и приобретая смятение. Ее глаза, ее аромат, припухшие от сна губы, уже отдаляли окружающих, смиряли гнев и рождали лишь одно желание –– впиться в эти губы и взять накопленное для него, зарыться ладонью в волосах, ощутив их мягкость, и еще массу сходных желаний.

Ее дрожащая рука потянулась к желанному лицу, желая прикоснуться и удостовериться, что это не призрак, ни суккуб, рожденный беспросветной тоской. Но удостовериться, не представлялось возможным –– мешало перекошенное лицо Саблина.

–– Отпусти ребенка, –– тихо попросила она, и, наконец, смогла дотянуться до мужа.

Рэй, как только услышал, кем она считает парня, тут же потерял к нему интерес, и откинув за ненадобностью, жадно обнял жену.

Вовремя. Алена уже падала от переизбытка чувств, когда ее подхватили сильные руки мужа, и теплые губы легли на ее.

Миша сполз по стене и затих, в смятении разглядывая колоритную парочку.

Саша опешил и почувствовал, как заныло сердце в груди. Боль была еще незначительной, но не предвещала ничего хорошего. �з ступора его вывело чье-то истерическое похрюкивание.

Миша тыкал пальцем в целующихся и пытался что-то сказать, но не мог. Ворковский посмотрел на него, потом вновь на Алену, затерявшуюся в объятьях мужчины и, увидев ее безвольно свесившуюся руку, вообразил самое худшее, и тут же почувствовал дурноту и обволакивающую разум пустоту. В груди, словно что-то лопнуло, и хоть руки еще тянулись к сестре в попытке спасти, а из горла вырывался то ли агональный хрип, то ли бессильный стон, но ноги уже не держали.

Ярко-сапфировые глаза смотрели равнодушно и отстраненно и принадлежали не менее индифферентной особи мужского пола с коротким ежиком волос. Саша огляделся и понял, что лежит на диване в Мишиной комнате. Тот сидел рядом, в кресле, с несколько испуганным видом. Напротив сервированный стол, во главе которого восседал незнакомый мужчина с бирюзовыми глазами. У входа в комнату стоял лысый с татуировкой, с сиреневыми глазами. �Они в линзах!’ –– попытался уверить себя Саша и сел. Сапфировые глаза моргнули, и их хозяин протянул мужчине стопку зеленых пластинок, похожих на жвачку:

–– По одной в день, –– то ли попросил, то ли приказал, и пока Ворковский соображал, куда его послать вместе с ними, покинул комнату.

–– Н-да-а, –– протянул мужчина за столом. –– Не бережете вы свое здоровье, господин Александр. А сердечко-то слабое, стрессами подточенное. Вы пластинки-то принимайте, не помешает. Кафир, конечно, сделал, что мог, из руин вашу сердечно-сосудистую систему поднял, но за три часа всю патологию не исправишь.

–– Вы кто? –– прервал его тираду Ворковский, начиная нервничать.

–– Дэйксклиф, –– приложив к грудине ладонь лодочкой, сообщил мужчина. Саша посмотрел и увидел за его спиной будильник. 12.45. –– показывал он. В груди похолодело –– трех часовой провал во времени был необъясним и навевал массу вопросов.

–– Не понял –– протянул Саша.

–– Что ж непонятного? �мя у меня такое. Родители дали… –– удивился троуви, и по взгляду мужчины понял –– не о нем речь. Покосился за плечо, часы увидел и догадался. –– Вас интересует трехчасовой провал в вашей памяти? Это специально, чтоб успеть восстановить ваш организм. Удачно получилось. Теперь вы фактически здоровы. Пару недель на пастилки и станете, как новорожденный. Очень у вас, землян, хрупкий организм, а вы ему еще и помогаете прийти в негодность: отвратительное питание, загрязнения атмосферы,…

–– Он кто такой? –– спросил Саша у Михаила. Тот пожал плечами:

–– Сам в ступоре третий час.

–– А где Алена?

–– Спроси еще что-нибудь, –– кивнул парень.

–– Вас интересует ваша сестра? Думаю, скоро она присоединится к нам. Как раз и горячее подадут. �х ждем, –– влез бирюзовоглазый.

–– �х –– это кого? –– Саша чувствовал себя неадекватно. Чем больше смотрел на странного собеседника, тем больше озадачивался состоянием психического здоровья присутствующих.

–– Господина и госпожу.

� до Ворковского дошло:

–– Того гоблина и мою сестру?! Так он с ней?! –– и взвился, желая сейчас же спасти Алену, а заодно и вендетту свершить.

–– Сядьте, молодой человек, все равно не пустят, уверяю, –– предупредил Дэйкс, но тот, понятно, не внял и устремился из комнаты до выхода. Лысый дальше не пускал. Минут пять Саша пытался отодвинуть его с дороги, но тот словно врос в пол –– даже не шевелился и только смотрел предупреждающе. Наконец, его терпение, видимо, лопнуло. Он попросту обхватил Ворковского и без видимых усилий поднял над паласом, донес до дивана и кинул, как котенка.

–– Да-а-а, характер-то у вас с сестрой –– один, –– протянул троуви, очищая банан.

Саша злобно зыркнул на него и поднялся, решившись на повторение пройденного маршрута.

–– Сань, не надо, –– попытался остановить его Саблин и удостоился неприязненного взгляда:

–– Аленка там неизвестно как!

–– Зря вы беспокоитесь, ваша сестра в объятьях своего мужа и господина. Что с ней может случиться, кроме наслаждения? –– пожал плечами Дэйкс.

Алена блаженно улыбаясь, лежала на груди мужа и водила пальчиками по упругим мышцам. Что тело, что голова, словно плыли в невесомости. Запах корицы и имбиря щекотал ноздри и дурманил не меньше опытных ласк Рэйсли. Ей было все равно –– жив он или мертв, главное, в его объятьях, главное –– с ним. Время умерло в стенах этой комнаты.

Она счастливо вздохнула и повернулась к нему лицом, заглядывая в глаза:

–– Рэй…

Тот перебирал ее волосы и внимательно смотрел, словно еще не мог поверить, что это она. Губы блестели от сытости, лицо потеряло свою жесткость…

Алена широко распахнула глаза, приподнялась, провела ладонью по щеке, по груди и замерла: чуть выше соска виднелось синеватое пятно –– звездочкой с тонкими кривыми углами. Все. Ничего не напоминало о страшной ране на груди.

–– Ты жив…

Рэй нахмурился не понимая.

–– Жив, –– кивнула девушка, обвиняя, и брови сами сошлись на переносице. –– Лжец! –– прошипела она злобно и, вскочив, начала одеваться, выкрикивая обвинения. Гнев мгновенно захватил ее разум, переполнил сердце. –– Ненавижу! Значит, все это время ты был жив! А я…Ты… Ненавижу! Гад!

Рэй приподнялся на локтях, с удивлением разглядывая дрожащую от негодования жену и по-своему расценив ее поведение, спросил:

–– Я не удовлетворил тебя?

–– Что?!! –– женщину подкинуло от ярости, кулачки непроизвольно сжались. –– Ты издеваешься, да?!

Она не знала –– заплакать ей от этой непробиваемой черствости или придушить его, чтоб не мучиться. Рэй сел и покосился на нее, пытаясь понять суть претензии, но вид полуобнаженной и столь желанной женщины не помогал умственной деятельности, зато рождал тревогу по поводу ее отдаления на целый метр. Руки требовали возвращения собственности. Он схватил ее за пояс расстегнутых джинс, подтянул к себе, обнял, пресекая сопротивление, и немного успокоился:

–– А теперь объяснись внятно.

–– Ты жив! Ты все это время был жив! –– сверкнула глазами Алена.

–– Ты огорчена этим фактом?

–– Я?! Ты!! –– у нее слов не было от возмущения. С минуту она искала подходящие определения и как всегда не нашла - не придумало их человечество. Пришлось довольствоваться тем, что имелось. –– Ты уверил меня что погиб! Ты отправил меня на Землю! Выкинул! Да!! Ты выкинул меня, бросил!! � еще посмел явиться!

–– Ты решила, что я умер?

–– Я?!! А кто бы решил по- другому?!

–– Я. � ты. Если б была чуть внимательней. Сколько раз я говорил тебе, что флэтонца не так легко убить? Сколько раз предупреждал, что умру не раньше тебя? Сколько раз напоминал, что наш союз нерасторжим?

–– Ты непробиваем, –– обессилено взмахнула руками Алена. –– Он мне говорил. А где ты был все это время? Зачем ты отправил меня сюда? Ты хоть знаешь, что я пережила? Я чуть не повесилась, чуть не умерла от тоски!

–– Я три месяца провел во сне, чтоб восстановиться. На Флэте бушевала война, Монтррой мы не смогли взять, как планировали. Естественно, что тебя удалили…

–– Значит, ты обо мне беспокоился? А я о тебе! Ты меня спросил, ты…

Рэйсли просто впился ей в губы. Минут через десять пыл Алены прошел. Она притихла , потерлась щекой о плечо мужа:

–– А если б я вышла замуж? Ты ведь умер на моих глазах…

–– Этого бы не допустили. � к тому же ты любишь только меня, –– самоуверенно заявил мужчина.

–– Значит, Агнолики мне не привиделись.

Лоан нехотя отпустил жену, натянул брюки, небрежно накинул рубаху.

–– Конечно, не привиделись. Естественно –– были рядом. Не мог же я допустить, чтоб ты жила без охраны, в этом мире.

–– А что с детьми, Рэй? –– щурилась Алена, расправляя рукава водолазки.

–– Они дома, ждут нас, –– и подхватил ее на руки.

–– Значит, Монтррой погиб?

Мужчина скривился: ’Легкая смерть не для него’.

–– А �ллан?

–– Жив, со здоровьем еще не очень, но через год восстановится, –– Лоан шагнул в коридор, и два агнолика, склонив головы в низком поклоне, отодвинулись к стене, пропуская сегюр.

–– Значит, домой? –– тихо спросила Алена, грустно стало. –– А как же Саша?

Рэй молча толкнул дверь в комнату родителей, взглядом согнал с кресла Дэйкса и сел вместе с женой. Алена попыталась высвободиться, пересесть, но руки мужа пресекли эту вольность, крепче прижав ее к своей груди. Она вздохнула и смущенно посмотрела на брата. Тот рассматривал Рэйсли, видимо, мечтая испепелить его взглядом.

–– Бесполезно, много раз пыталась, –– с улыбкой сообщила ему сестра и с нескрываемой гордостью добавила. –– Познакомься, мой муж –– Рэйсли Лоан.

Саша переменился в лице, Миша побледнел, а Рэй с невозмутимым видом пододвинул к себе вазу с виноградом и начал пихать зерна в рот жены.

–– Я не хочу, –– попыталась противиться та, но уже через секунду сдалась.

–– Это он, погибший инопланетянин?–– осторожно спросил Саша, указав ладонью на наглеца. Тот и не моргнул в его сторону, а Алена смущенно улыбнулась и кивнула.

–– А дети?

–– �меются. Дома, –– снизошел Лоан. Еще вопросы?

–– А дальше-то что? –– растерялся Александр.

–– Дальше? –– выгнул бровь мужчина –– а более вразумительного вопроса нет? Впрочем, интеллект землян не обременяет себя излишней деятельностью. –– Дальше –– мы летим домой.

–– А Саша? –– забеспокоилась Алена. –– Как он один?

–– Он мужчина.

–– Он мой брат. Единственный. Рэй, пожалуйста. Я очень, очень тебя люблю. Ты все можешь –– реши этот вопрос. Я больше ни о чем не попрошу. Буду тиха и послушна. Правда. Может, мы сможем прилететь сюда? На Новый год? Детям понравится праздник. �ли Сашу к нам. Ну, Рэй… –– умоляла Алена. Лоан недоверчиво покосился на жену и понимал, что не изменилась она и не изменится, покоя не даст и послушания от нее не увидеть, но ее близость дурманила разум, а молящий взгляд, полный обожания толкал на подвиги.

–– Хорошо, –– кивнул мужчина, сдаваясь. –– Прилетим.

–– Обещаешь? –– беспредельно обрадовалась Алена.

–– Обещаю, –– буркнул, стараясь выглядеть серьезным, но глаза лучились любовью и довольством.

–– � Сашу к нам?

–– Хорошо.

–– Обещай.

–– Обещаю.

Ворковский насуплено смотрел на них и пытался понять –– откого он спасал сестру? Монстр казался абсолютно ручным рядом с Аленой. �Может, и правда, не так все плохо?’ –– подумал он и покосился на Саблина. Тот не спускал глаз с парочки и тоже что-то силился понять.

Арвидейф проводил взглядом платформу гоффита и, облегченно вздохнув, посмотрел на товарищей. На четыре лица одно выражение –– обошлось!

Действительно, остаться здесь, чтоб присматривать за братом кьяро и сыном наложницы троуви, и ждать следующего прилета царственной семьи –– это не наказание –– награда.

Флэтонцы повернулись к машинам.

Тайклиф поспешно достал сотовый и набрал номер Анжелы:

–– Мы остаемся. На год –– точно. Но переезжаем. Дом пионеров в парке. Да. Жду. –– � сел за руль.

Р­ Рџ Р� Р› Рћ Р“

––В первый и последний раз я потакаю твоим капризам, –– недовольно пробормотал Лоан, вытаскивая жену из машины.

––Да?! Между прочим, ты сам обещал, я тебя не пытала! � никто не виноват, что ваши соленые огурцы полная ерунда! Они лишь увеличивают токсикоз! Можно было их просто закупить, а не клонировать!

Рэй поморщился и посмотрел на Сергея, ища спасение .Тот выпустил на улицу двух очаровательных детей и, глянув на господина, снисходительно улыбнулся:

–– Женщины…

–– Мужчины! –– передразнила его Алена, удобнее устраиваясь на руках мужа и заботливо прикрывая собольей шубой внушительный животик. –– Вам бы все прелести токсикоза, вы бы и часа не выдержали! � потом, я хочу Новый год! Нормальный - не с жертвоприношениями, а с апельсинами, оливье, елкой и тортом! А детям подарки! У Сашки, наверняка найдется баночка лечо и банальные маринованные огурцы. Естественным образом выращенные и замаринованные! � вообще –– ты обещал!

–– Обещал, обещал, –– согласно кивнул Рэй, протискиваясь с драгоценной ношей в подъезд. –– Но на счет огурцов ты не права. Они абсолютно не приемлемы для твоего организма и даже вредны…

–– Для моего организма вредно твое ворчание! –– хмыкнула Алена и чмокнула благоверного в щеку.–– Но ты не отразим и в этом состоянии. Я тебе говорила, что очень-очень-очень тебя люблю?

Рэй скорчил зверскую рожицу, и женщина, довольная достигнутым эффектом, кивнула:

–– В курсе значит.

––Только вот не знаю, радоваться мне по этому поводу или печалиться?

–– Это почему?

–– Не хочу конкурировать с солеными огурцами. За ними ты на край света да еще в таком состоянии…Больше подобного не повторится, Алена, я категорически против, –– попытался проявить твердость Лоан и, увидев ее насмешливый взгляд, улыбнулся ласково, вздохнул. –– что ж ты со мной делаешь?

–– Это ты со мной что делаешь? Вторая беременность и опять двойня! Ты по одному-то ребенку соображать не умеешь? Думаешь легко ходить? Да, я застрелюсь скоро! –– нахмурилась, подозрительно посмотрела на хлипкие рюкзаки из физлона у ног мужчин и впилась глазами в Сергея. –– Кстати, ты подарки все взял? � Саше и Мише? Точно ничего не забыл? А где еще один рюкзак? В гоффите оставил, да? А шеврио где? А моя сумка? Забыл, да? Сережа, как ты мог! Там рукопись! Я полгода описывала все, что со мной случилось! Думала, Саша в издательство отнесет, напечатают –– для науки другим, а ты! ...

Рэй понял, что больше не выдержит, набрал воздуха в грудь, желая очень громко оповестить жену об окончании его терпения, но взгляд упал на ее живот и мужчина, резко выдохнув, просто впился ей в губы. Пусть хоть так отдохнет. � он за одно. А то от этой трескотни у него уже в ушах звенит.