Дневники военных лет (1943, 1945 годы)

      7 часов вечера, в Пубалте. - Вышла моя листовка к морякам немецкого флота. Хорошо иллюстрирована. Взял номер "Freies Deutschland", посвященный годовщине сталинградского окружения. Очень любопытный!
      8 7.30 - на партийном бюро. У всех один вопрос: "Что в Тегеране?"
      Слушаем доклад о состоянии работы в 6-м отделе Пубалта. А за стеной радиопередача о Тегеранской конференции! Предлагаю прервать заседание, прослушать сообщение. Оно звучит торжественно-делово: "Наступление будет беспощадным и нарастающим".
      Вот когда, где и как решен "проклятый" вопрос о Втором фронте. Тут и гораздо большее! Это торжественное решение сильнейших держав о новом статусе мира, о деловом соглашении, о программе на будущее. Взволнованно слушаем. У меня, скептика (в этом отношении), слеза катится по щеке. Неужели ряд поколений будет избавлен от войн и всего, чего мы до отравы, до одури нахлебались за последние тридцать лет?
      Сегодня был доклад в штабе Ленинградского фронта. Наша первая ограниченная цель - отодвинуть немецкую линию фронта на несколько десятков километров, чтобы избавить город от артобстрелов... Удара ждут в ближайшее время. Хороший бы морозец! Но с вечера опять оттепель, лужи, вода.
      7 декабря 1943 года
      Обстрел до часу дня. В пасмурном небе - просветы. Солнце.
      Специальное сообщение об обстрелах Ленинграда и о варварском, ничем не объяснимом, с точки зрения военной необходимости, стремлении разрушить Ленинград.
      В "Декларации трех держав". - Решение совместно работать во время войны и в последующее мирное время; полная договоренность о концентрированном ударе по противнику; взаимопонимание (видимо, в существенных вопросах: политики, послевоенного устройства Европы и т. д.); стремление к сотрудничеству с большими и малыми странами (то есть, видимо, борьба за привлечение к Объединенным нациям новых партнеров: и освобожденной Германии, и некоторых ,из нейтралов, и из стана "оси"). Вот пока основное.
      ...По Неве идет "сало". Сегодня подморозило. Эта неровная погода крайне мешает фронту. Разведчикам трудно действовать - они обледеневают в воде, болеют, не дают необходимых данных. В окопах - вода. Все ждут и не дождутся наступления...
      Звонили из ТАССа: "Просим дать отклики на "Декларацию трех держав и на сообщение "Об обстрелах Ленинграда"...
      Взята Александрия. Наши части выходят во фланг Криворожско-Никопольской группировке противника.
      8 декабря 1943 года
      В 11 утра - звонок Рыбакова:
      - Всеволод Витальевич! Пришла вторая телеграмма - тебя срочно вызывают в Москву, по просьбе Камерного театра.
      - Разрешите остаться. Как же ехать, когда на Ленфронте все, наконец, на "товсь"?
      - Приказ есть приказ. Оформляй документы.
      Звонил в Смольный. Узнал: Пронин действительно погиб. Прощай и ты, дорогой товарищ, боец, партизан-журналист! В Пубалте. - Видел второй телеграфный вызов в Москву (из наркомата). Заказал документы себе и С. К. (с разрешения Рыбакова) на 10 декабря, сроком по 31 декабря. Надо собираться. Уговорил С. К. ехать со мной...
      Под Киевом упорные бои. Немцы стремятся сковать части Красной Армии, сорвать наше наступление...
      Москва! Сердце России, центр нового мира!.. Пробую представить себе встречи, беседы... Что и как изменилось там за два с половиной года войны? Каким найдем наш дом?..
      9 декабря 1943 года. Готовлюсь к отъезду (бумаги, вещи и т. д.)...
      Из американской прессы. - "Тегеранская конференция решила атаковать Германию с трех фронтов..." - "Соглашение дает возможность нанести окончательный удар, может быть, этой зимой" (!). - "Сроки установлены, остается их осуществить".
      Немцы уже сосредоточили в Ютландии 450 тысяч войск, так как датские берега не защищены, а являются прямым путем к сердцу Германии. Наблюдается концентрация немецких войск и на Балканах.
      К англо-американским войскам вторжения примкнут и внутренние силы европейского подполья, партизаны и т. д. Будут и крупные диверсии и террористические акты, которые расшатают немецкий военный аппарат в оккупированных странах. С востока - само собой - удары Красной Армии, доведенные до максимума.
      Был в Пубалте. Попрощался с товарищами... Сообщили об активной работе комиссии по охране петергофских музейных ценностей. - Работники музея уже готовятся к предстоящему обследованию и полному учету исторических памятников искусства, которые безусловно будут найдены в освобожденном Петергофе.
      В домике - суета, волнение.
      Принесли билеты на прямой десятичасовой поезд - международный вагон. К 9 вечера все уложено... Сделаны последние распоряжения. Собрались друзья.
      Едем! У меня чемодан и портфель, у С. К. - чемодан и макет "У стен Ленинграда".
      Лунная ночь... Мой Ленинград, - как тяжело уезжать! Ведь я чую события грянут вот-вот!..
      Октябрьский вокзал; милиционеры; освещенный вестибюль, нас дадут провожающие. Поезд отходит с той же платформы, с которой отходил и до войны. В вагоне толчея: пассажиры, носильщики... Но все быстро "утрамбовывается". Последние рукопожатия, поцелуи...
      Отправление!
      Хороший ход, потом остановка: переходим на обратный путь{219} - через Неву.
      В 2 часа ночи - Шлиссельбург. Едем по "коридору". Пока нет обстрела, поезд затемнен.
      Лежу в раздумий... Что ждет нас в Москве?
      10 декабря 1943 года
      За Будогощью... Снег. Болотный район России. Временами вдоль железнодорожного пути окопы, большие воронки, следы боев и налетов. Через полгода-год и следов не останется.
      Ты все та же, та же - моя Россия! Как и в 1914-1917-м, на полустанках очереди за кипятком. Санитарные поезда с усатыми санитарами и девушками-санитарками. Фураж, ящики с боезапасом, воинские эшелоны. Разрушенные дотла вокзалы...
      В соседнем купе играют в карты. Проводник разносит "кипяток", умудряясь держать в одной руке четыре стакана;
      - Когда поезд делал первые рейсы, отпускали на человека по три бутылки пива и бутерброды, а теперь только по одной бутылке, и вот кипяток без заварки. Постельное белье, извиняюсь, только на нижние места. На верхние не полагается, пока не хватает.
      - Доедем, не беда!
      В вагонах чисто - все блестит. Проводник приносит "Книгу отзывов". С. К. и я пишем несколько хороших слов.
      Не верится, - едем в Москву!
      Вечером поезд вышел на Октябрьскую железную дорогу - на прямую трассу!
      От составителя
      С 11 декабря 1943 г. по 4 марта 1944 г. Вишневский был в Москве. Здесь, 27 января 1944 г., узнал об окончательной ликвидация ленинградской блокады.
      И в Москве, и по возвращении в Ленинград, а затем в Выборге, Таллине, Риге, под Берлином Вишневский регулярно, вплоть до Дня Победы, продолжал вести свои дневники.
      В настоящей книге мы ограничились лишь одним периодом - Ленинград 1943 года - периодом, наиболее значительным в жизни писателя.
      Май 1945 года
      1 мая 1945 года.
      2 часа 30 минут.
      Мы прибыли к Чуйкову. - Пока ждите...
      Ходим по комнате... Нервно... Говорю с Чуйковым. Ждем капитуляцию к 4 часам ночи.
      3 часа 55 минут.
      Сейчас придут представители германской армии. Подготовляем сводки.
      Входит генерал от инфантерии Кребс - новый начальник генерального штаба сухопутных сил Германии.
      Кребс. Буду говорить особо секретно: вы первый иностранец, которому я сообщаю, что 30 апреля Гитлер покончил самоубийством.
      Чуйков. Мы это знаем.
      Кребс. Согласно завещания фюрера... (Читает завещание Гитлера и заявление доктора Геббельса.) Цель этого заявления - найти благополучный выход для тех народов, которые понесли наибольшие жертвы в войне. Документ может быть передан в руки вашего командования.
      Чуйков. В этом документе речь идет о Берлине или о всей Германии?
      Кребс. Я уполномочен говорить от имени всей германской армии. Уполномочен Геббельсом.
      Чуйков. Я доложу маршалу Жукову.
      Кребс. Мой первый вопрос: при переговорах пушки не будут стрелять?
      (Он уполномочен временно прекратить военные действия и повторяет, что еще никому не сообщено о смерти Гитлера.)
      Чуйков (берет телефонную трубку). Соедините меня с маршалом Жуковым. Докладывает Чуйков. Сюда прибыл генерал от инфантерии Кребс. Он уполномочен немецкими властями вести с нами переговоры. Подтверждает, что Гитлер покончил жизнь самоубийством. Прошу доложить товарищу Сталину, что власть взяли Геббельс, Борман и гросс-адмирал Дениц (по завещанию Гитлера). Кребс уполномочен вести переговоры с нами о перемирии. Кребс предлагает прекратить на время переговоров военные действия. Сейчас спрошу. (К Кребсу.) Когда Гитлер покончил с собой?
      Кребс. Сегодня, в 15 часов 50 минут. Простите, вчера...
      Чуйков (повторяет). Вчера, в 15 часов 50 минут. О мире? Нет, об этом он еще не говорил. Сейчас я его спрошу. Так, понятно, есть! (К Кребсу.) Маршал Жуков спрашивает вас, идет ли речь о капитуляции?
      Кребс. Нет. Есть другие возможности.
      Чуйков (повторяет маршалу). Он говорит, что есть другие возможности установить мир. Нет. Это другое правительство обратилось к союзникам и ищет иных способов. Знает ли об этом Кребс? Пока не выяснил. (Кребс насторожился.) У них нет связи с союзниками. Кребс уполномочен на переговоры только с СССР. (Чуйков слушает указания маршала.) Так... Так... Он уполномочен Геббельсом - рейхсканцлером, а Борман остался председателем партии. Он говорит, что мы первые, которым они сообщили о смерти Гитлера и его завещании. Вы, товарищ маршал, и я. (Пауза.) Вы запросите Москву? Я буду ждать у трубки. Понятно. Кребс не уполномочен, но может обсудить. Хорошо.
      (Я сижу справа от Чуйкова, все записываю на его блокноте.)
      Понятно; товарищ маршал! Спрошу. И другими? Понятно, я понял. (К Кребсу.) Мы можем вести с вами переговоры только в случае полной капитуляции и перед СССР, и перед США, и перед Англией.
      Кребс. Для того чтобы иметь возможность обсудить ваши требования, я прошу о временном прекращении военных действий.
      (Переговоры между Чуйковым и Кребсом.)
      Чуйков (в телефонную трубку). Он не может говорить о полной капитуляции, пока не ознакомится с общей ситуацией в новом правительстве Германии. Когда ознакомится - он сообщит. Он уполномочен только на переговоры. Так. Спрашиваю. (К Кребсу.) Сейчас сдаетесь?
      Кребс. Я должен согласовать с моим правительством. Может быть, появится новое правительство на юге. Пока правительство есть только в Берлине. Мы просим перемирия. Чуйков (в трубку). Они просят перемирия - для переговоров. Может быть, будет общее правительство Германии. (Из трубки доносится голос Жукова.) Так, понятно, хорошо... Я слушаю вас, я понимаю... Как? Хорошо, есть! (К Кребсу.) Вопрос о перемирии может решаться только на основе общей капитуляции.
      Кpeбс. Тогда вы завладеете районом, где находится немецкое правительство, и уничтожите всех немцев.
      Чуйков. Мы не пришли уничтожать немецкий народ.
      Кребс (пытается, спорить). Немцы не будут иметь возможности работать...
      Чуйков. Немцы уже работают с нами.
      Кребс (повторяет). Мы просим признать германское правительство до полной капитуляции, связаться с ним ждать нам возможность войти в сношение с вашим правительством...
      Чуйков. У нас одно условие - общая капитуляция.
      Кребс. Но мы думаем, что СССР будет считаться с новым легальным немецким правительством. Для обеих сторон это выгодно и удобно.
      4 часа 40 минут.
      Генерал снова просит о временном перемирии.
      Кребс. Только временное. (Немец Кребс говорит по-русски.) Я не имею возможности вести иные переговоры. В ваших интересах вести их с новым правительством Германии. Господа, я только уполномочен, я не могу отвечать за свое правительство.
      Чуйков. Мое предложение ясно.
      Кребс. Немецкое правительство - пасс. (Смех.) Сильны - вы, мы это знаем, и вы так думаете.
      Чуйков. Мы-то это знаем, и вы должны знать. Вы будете тщетно бороться и терять людей. Я задаю вопрос! в чем смысл вашей борьбы?
      Кребс. Мы будем бороться до последнего.
      Чуйков. Я жду полной капитуляции.
      Кребс. Нет.
      (В комнате - спокойные советские генералы, Кребс, молодой немецкий офицер, переводчик. На столе - огромная карта Берлина.)
      Кребс. В случае полной капитуляции мы юридически не будем существовать как правительство.
      Чуйков. Где генерал Клейст?
      Кребс. Его нет.
      (Пауза... Ждем...)
      Чуйков (берет другую телефонную трубку). Как там дела? Без сопротивления? Понятно. Парламентеры не прибыли? Ждите. Обязательно. Правильно! Хорошо! (К Кребсу.) По-моему, ваш гарнизон капитулирует.
      Кребс. Где?
      Чуйков. Везде.
      Кребс. Без приказа?
      Чуйков. Наши наступают - ваши сдаются.
      (Стрельбы не слышно.)
      Кребс. Может быть, это отдельные явления?
      Чуйков. Не думаю.
      (Кребс просит информировать его об общей обстановке. Приносят сегодняшнюю газету. Чуйков читает сообщение агентства "Рейтер" о предательстве Гиммлера.)
      Кребс. Ja-a-a!
      (Чуйков читает дальше - ответ союзников и подтверждение его советским правительством.)
      Кребс. Гиммлер на это не был уполномочен. Мы этого боялись. Гиммлер не знает, что фюрер покончил с собой.
      Чуйков. Но работали ведь рации Германии? (Кребс удивлен.) Гиммлер по радио назначал пункты для сепаратных переговоров с союзниками.
      Кребс. Это частное мероприятие, на других основаниях.
      (Принесли какую-то немецкую листовку. Чуйков читает сообщение о том, что Гитлер находится в Тиргартене.)
      Кребс. Это ложь!
      Чуйков. Дыма без огня не бывает.
      (Пауза. Мрачно.)
      Чуйков. Не знаю, каков будет ваш ответ, но, по-моему, больше не стоит проливать кровь.
      (Немецкий генерал еще раз просит о перемирии и о связи с союзниками.)
      Чуйков. Это от меня не зависит.
      Кребс. Но в случае полной капитуляции мы не сможем избрать свое правительство.
      Переводчик. Берлин решает за всю Германию.
      Кребс (перебивая его). Я сам говорю по-русски. Я боюсь, что организуется другое правительство, которое будет против решений Гитлера. Я слушал только радио Стокгольма, но мне показалось, что переговоры Гиммлера с союзниками зашли далеко.
      Чуйков. Нет. Действия правительства США и Англии - согласованы с нами. У Гиммлера неудачная проба дипломатического шантажа.
      Кребс. Вы заинтересованы в создании нового германского правительства?
      Чуйков. На что вы рассчитываете? Наиболее популярным будет правительство, согласившееся на капитуляцию.
      Кребс. Наша задача - сохранить правительство и заключить мир. Особенно с державой-победительницей. (СССР!)
      Чуйков. Понимаете ли вы, что мы и союзники требуем полной капитуляции?
      (Пауза.)
      Чуйков. По-моему, немецкое население достаточно хлебнуло от бомбежек. У всех белые повязки.
      (Кребс начал учиться русскому языку во время первой мировой войны. Был в Москве в 1939 году. Чуйков спрашивает его о Гудериане.)
      Кребс. Он болен с 15 марта. Я был его заместителем.
      (Прибыл член Военного совета. Ему докладывают о новых событиях.)
      Чуйков (тихо говорит ему). У нас - заместитель Гудериана. Кстати, он хорошо говорит по-русски.
      (Мы расспрашиваем Кребса о других немецких генералах. Он что-то невнятно говорит об их болезнях.
      Я читаю, наконец, документы. Критикую их: пишут плохо; у немцев дикие грамматические ошибки; могли бы иметь переводчиков неграмотнее!! (Улыбки.)
      Все записываю. Устала рука... Пауза... Ждут телефонного звонка. Напряженно. Вот так и бывает в истории: в чужой квартире, за чужим столом идет беседа между победителями и разбитым противником. Во всем этом есть что-то трудное. Попытки Кребса "поболтать" не удаются.
      Ждем звонка от маршала Жукова.
      Чуйков. Вы все время находились в ставке?
      Кребс. Я был начальником отдела боевой подготовки. Я был в Москве и до мая 1941 года, замещал там военного атташе, а затем был начальником штаба армейской группы на Востоке.
      Чуйков. Где вы были во время Сталинградской операции?
      Кребс. Я был на Центральном фронте, у Ржева.
      Чуйков. В общем, Сталинград оказался "неприятным".
      Кребс. Да, ужасно. С этого начались наши несчастия. Вы были в Сталинграде командиром корпуса?
      Чуйков. Нет, я был командующим армией.
      Кребс. Я читал книгу о Сталинграде. Кто вы?
      Чуйков. Чуйков.
      Кребс. Чуй-ков? Ach, Tschuikow! Oh!
      (Долгая пауза.)
      Чуйков. Почему Гитлер покончил самоубийством?
      Кребс. Военное поражение... Надежды немецкого народа на будущее потеряны. Фюрер понял большую жертву народа.
      Чуйков. Поздно понял.
      (Принесли новые сводки. Чуйков доволен.)
      Чуйков. Может быть, так решить: провести вам телефон? От нас - к доктору Геббельсу?
      Кребс. Я буду очень рад. Jawohl! Тогда и вы сможете говорить с доктором Геббельсом. Я готов... Я надеюсь, пока будет решение, это поможет.
      (Звонок.)
      Чуйков (у аппарата). Я слушаю. Так. Алло, я слушаю. Так. (Надевает очки, что-то записывает.) Так, так.
      (На столе лежит план Берлина, раскрытый портсигар, два-три немецких документа, пепельница... Сообщают что-то важное из Москвы (?). В ночном молчании очень строго, скупо звучат слова Чуйкова: "Есть. Так". Кребс сидит, сложа руки, и ждет. Чуйков снова что-то пишет: "Есть". Исписывает вторую страницу: "Что? Как?" Смотрит на карту; "Вижу. Нет, заместитель Гудериана". Чуйков записывает. Член Военного совета рядом, свесившись над столом, читает.
      Чуйков. Алло, записал. Попятно... Товарищ маршал, я вам доклад(ываю): Гудериан болен, а с 15 марта - Кребс начальник генерального штаба. (Пауза.) Тут, недалеко. (Смеется.) Так. Так. (Пауза. Что-то тихо гудит за окном.) Слушаю. (Повторяет.) Так, так. (И опять.) Так, так, понятно. (Все молча ждут.) Так. Слушаю. Понятно. Найдет дорогу сюда? Я тоже так думаю. Хорошо. Не знаю, его не было. Нет еще. Есть. Хорошо. Слушаю.
      (Пауза.)
      Чуйков (к Кребсу). Вам не холодно, генерал? Может быть, накинете что-нибудь?
      Кребс. О нет!
      Чуйков. Маршал хочет подробнее ознакомиться с вашими предложениями.
      Кребс (по-русски). Мой документ подписан Геббельсом,
      Чуйков (снова читает маршалу документ). "Мы уполномочиваем генерала Ганса Кребса в следующем... (Перечень полномочий.) Мы сообщаем вождю советского народа, что сегодня в 15 часов 50 минут самовольно ушел из жизни фюрер. На основании его законного права фюрер всю власть в оставленном им завещании передал Деницу, мне и Борману. Я уполномочен Борманом установить связь с вождем советского народа. Эта связь необходима для мирных переговоров между державами, у которых наибольшие потери". Подпись: Геббельс.
      (Грохот "катюш".)
      Кpебс. Гиммлер - предатель. Он работал против фюрера; давно хотел заключить сепаратный мир с западными державами и разъединить нас. Об его намерениях узнал фюрер, и это одна из причин его самоубийства. Фюрер дорожил преданностью своих соратников. Перед смертью он искал выхода... в заключении мира, в первую очередь в Россией.
      Чуйков. Итак, Гиммлер предатель?
      Кребс. Да. Согласно завещанию Гитлера, Гиммлера исключили из партии. Гиммлер вне Берлина - он в Мекленбурге.
      Чуйков. Вы знали о предложении Гиммлера: полная капитуляция перед США и Англией?
      Кребс. Как вам известно, мы его подозревали, но окончательно я убедился в этом из сообщения "Рейтера". Мы не были извещены Гиммлером. Фюрер оставил его вне Берлина, чтобы Гиммлер оттуда прислал на помощь Берлину все части вооруженных сил Германии. Но он обманул фюрера, не сделал этого. Он предатель: хотел заключить мир без ведома фюрера. Гиммлер против интересов Германии. Я был все время с фюрером, был его непосредственным советником по вопросам войны. А вне Берлина, в Мекленбурге, было OKW. Фюрер давал им приказы непосредственно из Берлина. Я был ответствен за Восточный фронт.
      Чуйков. Кто у вас сейчас является главнокомандующим?
      Кребс. Согласно завещанию - Дениц. Шернер - новый командующий сухопутными силами; морскими силами - фон Грайн. Геринг болен, Гудериан болен.
      Чуйков. Где Риббентроп?
      Кребс. В Мекленбурге. Вместо него - Зейс-Инкварт.
      Чуйков. Таким образом, полная реорганизация?
      Кребс. Да.
      Чуйков. Кто же будет уполномочен на окончательные переговоры с Советским Союзом и союзниками?
      Кpeбс. Геббельс и Борман, которые находятся в Берлине и являются единственными представителями Германии.
      Чуйков. А что будут делать другие члены правительства?
      Кребс. Они выполнят приказ фюрера.
      Чуйков. А это правительство будет признано войсками?
      Кребс. Если будет возможность быстро довести завещание фюрера до сведения армии, - войска выполнят его волю. Лучше это сделать до возможного объявления другого правительства.
      Чуйков. Вы боитесь других правительств?
      Кребс. Гиммлер предал нас и может создать новое правительство. Гиммлер еще не знает о смерти фюрера и его завещании.
      (Тихо. Молчание.)
      Чуйков. Как вы думаете связаться с другими районами? Ведь они отрезаны.
      Кребс. Посредством временного перемирия. Мы тогда все огласим.
      Чуйков. Не понимаю.
      Кребс. Мы при вашем содействии свяжемся с ними при помощи авиации и другими способами.
      (Звонок. Пожарский что-то тихо сообщает Чуйкову.)
      Чуйков. Значит, правительство создано, чтобы работать на территории Германии, чтобы собрать все силы и продолжать войну?
      Кребс. Нет, чтобы начать переговоры и кончить войну.
      Чуйков. А может быть, - кончить войну, а потом начать переговоры?
      Кребс. Ответ может дать мое правительство, а не я.
      (Звонок.)
      Чуйков (берет трубку). Гиммлера они считают предателем. Гиммлер и Риббентроп сейчас находятся в Мекленбурге. Гитлер ввел в правительство Геббельса и Бормана. По военной линии: Деница, Шернера и фон Грайна. Зейс-Инкварт назначен вместо Риббентропа. (Пауза.) Это я уже знаю. (К Кребсу.) Где труп Гитлера?
      Кребс. В Берлине. Сожжен по завещанию. Это свершилось сегодня.
      (Грохот орудий.)
      Чуйков (в трубку). Сжигали в Берлине. "Свежо предание, но верится с трудом". Но генерал так докладывает. У него есть документы от Геббельса и Бормана. Геббельс пишет, что создано новое правительство. Вот я вижу этот документ. Кто? У них сейчас главнокомандующий гросс-адмирал Дениц. Так. (К Кребсу.) Кто начальник штаба вашей ставки?
      Кребс, Йодль, а Дениц - новый верховный главнокомандующий. Оба в Мекленбурге. В Берлине только Геббельс и Борман.
      Чуйков. Что же вы раньше не сказали, что Денниц в Мекленбурге?
      (Кребс молчит. Звонок.)
      Чуйков (берет трубку). Как? Попятно. Будет работать, да. Я это имею в виду. Понятно. Нет, ничего, все будет сделано. Да. (Кладет трубку, закуривает, спокоен.) Скоро нам дадут чай? В глотке пересохло. (К Кребсу.) Значит, основные силы в Мекленбурге, а в Берлине Геббельс и Борман, которые выполняют волю фюрера?
      Кребс. Да, они хотят прекратить войну, но после признания вами правительства, созданного согласно воле фюрера.
      Чуйков. То есть ни мир, ни война?
      Кребс. На том участке, где огонь, я согласен его прекратить.
      Чуйков. Странно. Таких условий мы не ставили.
      Кребс. Но я хочу все сделать как можно скорее, чтобы не появилось новое нелегальное правительство Германии.
      Чуйков. Наши все равно пойдут на штурм. Разбирайся, где там какое правительство!
      Кребс. Поэтому мы просим о перемирии.
      Чуйков. Капитулируйте!
      6 часов 37 минут.
      Итак, прошла вся ночь. Звонок... Грохот... Новый звонок...
      Чуйков (у телефона). Я его жду. Кто встретит? Встретим. Ну, что поделать? Будет сделано. (Обращается ко всем.) Вот какое дело - маршал Жуков приказал представить ему лично заявление Геббельса и прочие документы.
      Кребс. Тут есть приложение - состав правительства, о котором я вам доложил. (Протягивает еще бумагу.)
      Чуйков. Немедленно отвезти к маршалу. (К Кребсу.) Цель вашего приезда - переговоры только с СССР?
      Кребс. Только с вами.
      Чуйков. Но через нас и с другими союзниками?
      Кребс. При расширении полномочий - и с другими.
      Чуйков. Это зависит от решения вашего правительства?
      Кребс. Когда оно соберется - это основная цель.
      Чуйков. Где должно собраться ваше правительство?
      Кребс. До сих пор это не решено. Но лучше всего - в Берлине.
      Чуйков. Я этого не понимаю.
      Кребс. Я готов это подробно разъяснить.
      Чуйков. До безоговорочной капитуляции берлинского гарнизона ваше правительство не соберется.
      Кребс. Но я глубоко убежден, что при капитуляции берлинского гарнизона наше правительство никогда не соберется. Это будет невыполнением завещания фюрера. Я считаю, что полная капитуляция не может быть решена до признания всеми нового правительства.
      Чуйков. Итак, правительство действует и не капитулирует?
      Кребс. Я пришел, чтобы разрешить все эти вопросы и передать немецкие заверения. А вопрос о полной капитуляции может быть решен в несколько часов после перемирия и признания нового правительства.
      Чуйков. Это значит, что вы хотите драться до последнего! Знаете ли вы об условиях полной капитуляции?
      Кребс. Да, но кому вести эти переговоры?
      Чуйков. Есть рейхсканцлер Геббельс. Он полномочен?
      Кребс. Окончательное решение он не может принять.
      Чуйков. Кто принимает окончательное решение? Борман и Геббельс?
      Кребс. Невозможно принять решение о полной капитуляции без сообщения всех дел Деницу. Единственная рация находится у Гиммлера. В Берлине оставшаяся приемная станция Деница - разбомблена.
      Чуйков. Объявите завещание фюрера народу по радио. Мы дадим вам связь.
      Кребс. Неудобно. Для Деница это будет неожиданным известием. Он еще не знает о завещании. Мы сделали попытку заинтересовать СССР, мы не хотим нелегального правительства, согласного на отдельный договор с США и Англией. Мы предпочитаем вести переговоры с Россией.
      Чуйков. Я так и понимал ваш "ход".
      Кребс. Я опасаюсь, что союзники все же будут вести сепаратные переговоры с Гиммлером.
      Чуйков. А вы не бойтесь.
      Кребс. Мы не отказываемся от переговоров с вашими союзниками, но нам нужна для этого помощь советского правительства.
      Чуйков. Я, как военный, интересуюсь одним - разделаться с войсками противника. Мы ставим вопрос о полной капитуляции.
      Кребс. Если будет уничтожен берлинский гарнизон, не будет германского легального правительства.
      Чуйков. Бессмыслица.
      Кpeбс. Я познакомил вас с моим поручением. У меня других - нет.
      Чуйков. Я сообщил вам единственное и окончательное условие: безоговорочная капитуляция.
      (Генерал Кребс, его адъютант и переводчик сдержанны, спокойны, может быть, - готовы умереть. Звонок.)
      Чуйков (берет трубку, говорит жестко). Я им обещаю полное сохранение жизни. А о правительстве после будем говорить. У них тут нет никого, хотят собрать кого-то - не выйдет. (Говорит, воздействуя на немцев.) Я ему это предложу. Слушаю. (Обращается к генералу.) Маршал Жуков предлагает вам: пошлите к своим, чтобы "не беспокоились" - вы у нас задержитесь. Пошлите своего солдата или офицера.
      Кребс (говорит торопясь, по-русски). Я предлагаю паузу боя. Мы можем с определенного времени отдать приказ - не стрелять. Мой полковник отдаст приказ.
      Чуйков. Нет, напишите записку доктору Геббельсу, чтобы он "не беспокоился".
      (Опять звонок.)
      Чуйков (у аппарата). У них нет средств связи. Они не хотят объявлять о смерти и завещании Гитлера, чтобы Гиммлер этим не воспользовался. По-видимому, боятся и Деница. Они хотят объявить это при нашем содействии и после перемирия. Гиммлер откололся и исключен из партии. Есть! (К Кребсу.) Лучший выход для тех, кто хочет признания нового правительства, капитуляция.
      Кребс. Полная?
      Чуйков. Полная. Тогда мы будем разговаривать с этими членами правительства.
      Кребс (упорно). Я не уполномочен объявлять о капитуляции. Правительство таким образом будет уничтожено. (Он говорит то по-немецки, то по-русски.)
      Чуйков. Но и снаряд не будет разбирать - кто солдат, а кто член правительства.
      Кребс (по-русски). Я беспокоюсь в интересах заключения мира.
      Чуйков. Мы настаиваем на общем требовании - нашем и союзников: безоговорочная капитуляция.
      Кребс (злобно). Полная и действительная капитуляция может быть решена только легальным правительством.
      Чуйков. Мы заставим силой.
      Кребс. Это будет захват!
      Чуйков. Оккупация? Что ж, мы говорим и об этом.
      Кребс. Существование правительства Германия в интересах народов.
      Чуйков. Смотря какое! (Холодный ответ победителей!)
      Кребс. Если у Геббельса не будет договоренности с вами, то что получится? Вы должны предпочитать легальное правительство правительству предателя. Вопрос войны уже решен. Результаты должны решаться с правительством, указанным фюрером.
      Чуйков. Объявите волю вашего фюрера.
      Кребс (волнуясь, по-русски). Изменник и предатель Гиммлер может уничтожить членов нового правительства. (Какой страх!)
      Чуйков. Нет, Гиммлер не имеет достаточных сил, чтобы противопоставить их союзникам,
      Кребс. Могу ли я откомандировать полковника в немецкий район?
      Утро. Солнечно. Мы сидим усталые. Немцы тихо советуются друг с другом. Чуйков запрашивает части (по телефону) об обстановке.
      Приехал генерал армии Соколовский. Ему докладывают о самоубийстве Гитлера, о завещании, о Денице, Бормане и т. д.
      Звонок...
      Чуйков (берет трубку). Снова докладываю о Гиммлере. Кребс считает, что это был удар предателя. Они якобы не знали. У него все тот же лейтмотив: Гиммлер, услышав сообщение о смерти Гитлера, создаст свое незаконное правительство. Где подлинник завещания? Они говорят, что в Берлине. Немцы хотят создать новое правительство, иначе будут драться до последнего. Где Гудериан? Он в санатория в Южной Баварии. Где Геббельс? В Берлине. Где бумаги? Направлены маршалу.
      Соколовский (к Кребсу). Когда вы объявите о Гитлере и Гиммлере?
      Кребс. Тогда, когда мы придем к соглашению с вами о новом правительство.