Потерянные хроники (№1) - Драконы подземелий

– Ты… – начал Тас слабым голосом. – Ты… – кендер проглотил застрявший в горле комок, – дракон.

Дракон был просто огромным, гораздо крупнее всех, когда-либо виденных Тасом. Он превосходил размером даже жутких драконов из Пакс Таркаса. К тому же он был еще и самым красивым. Его чешуя отливала золотом. Голова была высоко поднята, тело так и излучало мощь, но движения дивного создания были грациозны и легки. Он вовсе не походил на тех страшенных чудовищ, которые не прочь перекусить кендером на полдник. Хотя у Таса сложилось мнение, что дракон при желании мог быть очень свирепым. Сейчас же он явно был взволнован и чем-то очень обеспокоен.

– Ах, вот они где, – сообразил дракон, глядя на очки на носу кендера. – А то я никак не мог припомнить, куда их положил.

– Я их нашел! – выпалил Тас. – Должно быть, ты их обронил. Ты собираешься меня убить?

На самом деле кендер не был особенно напуган, просто ему хотелось знать. Хотя Таса не очень-то привлекала перспектива быть убитым драконом, но уж если этого не избежать, то он, во всяком случае, не собирался пропускать такое событие.

– Мне бы следовало это сделать, – грозно проговорил дракон. – Ты видел то, чего видеть не положено. Теперь неприятностей не оберешься.

Выражение морды дракона на миг посуровело.

– Ну да мне все равно. Королева Такхизис и ее прислужники снова вернулись в мир?

– Твой вопрос означает, что ты не ее прислужник? – поинтересовался кендер.

– А сам-то ты как думаешь? – спросил дракон, и в его глазах сверкнуло лукавство.

– Думаю, нет, – с облегчением произнес Тассельхоф. – Темная Королева действительно вернулась и уже натворила немало бед. Она выгнала бедных эльфов с их прекрасной родины, многие из них погибли. Ее драконы убили семью Золотой Луны и ее народ, не пощадив даже маленьких детей. Это было так ужасно! – При этом воспоминании глаза кендера наполнились слезами. – А еще ей прислуживают дракониды, они похожи на драконов, только ходят на двух ногах, как люди, но у них есть хвосты и крылья, страшно противные. Красные драконы сжигают людей заживо, а от дыхания черных остается лишь обугленный скелет. А еще я видел синих и белых драконов.

– А драконов, похожих на меня, ты не видел? – спросил дракон. – Ни золотых, ни серебряных?…

Тассельхоф напряг память. Где-то ему попадались золотые и серебряные драконы. Ему пришли на память ковры Физбена… Тасу почти удалось ухватить смутное воспоминание, но в следующий миг оно рассеялось. Раз – и исчезло, словно мыльный пузырь.

– Извини, просто раньше я никогда не видел таких чудных драконов, – сообщил Тас с сияющим видом. – Правда, однажды я повстречал лохматого мамонта. Хочешь, расскажу?

– Лучше как-нибудь в другой раз, – вежливо ответил дракон. Он выглядел весьма озабоченным и печальным.

– Меня зовут Тассельхоф Непоседа, – представился кендер.

– А меня Эвенстар, – сказал в ответ дракон.

– Что ты здесь делаешь? – полюбопытствовал Тас.

– Охраняю Молот Караса. Мне было приказано оставаться на страже до возвращения богов и до того самого дня, когда герой из народа гномов, муж праведности и чести, придет забрать его. Теперь моя миссия окончена и наказание тоже. Больше они не могут удерживать меня здесь.

– Ты говоришь так, словно это тюрьма, – удивился Тассельхоф.

– Это и была тюрьма, самая настоящая, – грустно ответил дракон.

– Но вот же оно, небо, – возразил кендер, широко разводя руками. – Ты мог лететь куда вздумается.

– Я был связан обещанием. А теперь я свободен.

– Сражайся на нашей стороне, – радостно предложил Тас. – Могу поклясться, ты в два счета завязал бы этого красного дракона в узел и заставил бы кусать собственный хвост!

Эвенстар улыбнулся:

– Я был бы рад помочь тебе, дружок. Это мое самое горячее желание. Но, к сожалению, это невозможно. Мы, драконы, дали обет. И хотя я был против и отговаривал своих сородичей, все же клятвы нарушить не могу. Мне нельзя сражаться на вашей стороне, но я вас не оставлю.

– А что ты собираешься делать? Заставить их грызть хвосты?

– Это будет сюрприз. Прощай, Тассельхоф Непоседа, – сказал Эвенстар. – Я прошу тебя сохранить нашу встречу в секрете, мир не должен пока знать о существовании таких, как мы. Хотя я понимаю, что хранить тайны – очень тяжелое бремя для тех, кто так весел и общителен. Но это бремя не будет тебя тяготить.

Тас не понял его слов, он едва ли вообще их слышал. Кендер тщетно пытался проглотить комок, стоявший у него в горле. Дракон был таким удивительным, таким красивым и несчастным, что Тассельхоф вытащил очки с рубиновыми стеклами и сказал:

– Наверное, это твое.

Дракон протянул огромную лапу, в которой кендер запросто мог поместиться целиком, и осторожно, кончиком когтя подцепил очки.

– Ой, чуть не забыл! – воскликнул кендер, печально провожая взглядом волшебные очки. – Как нам отсюда выбраться? Не то чтобы мне здесь не нравилось, – спешно прибавил Тас, опасаясь, что дракон может обидеться, – но я оставил Таниса, Карамона и остальных совершенно одних, а за ними нужен глаз да глаз – иначе точно вляпаются в какую-нибудь историю.

– Ну, конечно, – грустно произнес дракон. – Я понимаю. Он нарисовал большую руну на одной из каменных плит, затем дохнул на нее, и руна начала излучать золотистое сияние.

– Когда вы будете готовы, просто встаньте на нее, и она перенесет вас в Храм Звезд, где таны будут ожидать возвращения Молота.

– Спасибо, Эвенстар, – поблагодарил Тас. – А мы еще увидимся?

– Кто знает? Наши судьбы в руках богов.

Тело дракона начало излучать такое же золотистое сияние. Потом свет стал слабеть, меркнуть, и все вокруг окутал туман. Тас несколько раз моргнул, но видеть от этого лучше не стал. Вдруг он почувствовал, как кто-то хлопнул его по плечу.

Перед ним стоял седобородый сгорбленный гном. В руках он держал рубиновые очки.

– Вот, – промолвил гном, – ты их обронил. Постарайся больше их не терять. Сам знаешь, такие очки на деревьях не растут.

Тас широко открыл от удивления глаза, собираясь клятвенно пообещать, что будет хранить их всегда-всегда, но так ничего и не сказал, потому что говорить было некому. Гном исчез.

– Вот здорово! Очки опять у меня, – поздравил себя кендер, к нему снова вернулось бодрое расположение духа. – Я буду очень-очень осторожен с ними.

Он сунул очки в карман, потом еще раз проверил, насколько надежно они спрятаны, и вернулся к стеклянному куполу.

Флинт и Арман исчезли, а вместе с ними исчез и Молот. Тас ума не мог приложить, куда они подевались. Он уже начал всерьез подумывать, не стоит ли ему разбить стекло, пробраться внутрь и выяснить, как открываются бронзовые двери, и тут на солнечный свет вышел Арман.

– Я обрел Молот Караса! – торжественно провозгласил он. Гном был так счастлив, что даже улыбнулся Тасу. – Смотри, кендер! У меня священный Молот!

– Рад за тебя, – вежливо ответил Тас, он и правда в какой-то степени был рад: Арман казался очень гордым и счастливым. Но, радуясь за Армана, Тас в то же время жалел Флинта, который появился следом. Флинт выглядел несколько подавленным, но вовсе не таким убитым и расстроенным, как боялся Тас.

– Мне очень жаль, Флинт, – сказал Тас, погладив гнома по плечу, правда, Флинт решительно сбросил руку кендера. – Я считаю, что Молот должен был найти ты. А кстати, можно мне взять хупак?

Флинт протянул его Тасу.

– Боги сделали свой выбор, – проговорил он.

Тас не очень-то понял, какое боги имели ко всему этому отношение, но не стал спорить с Флинтом и поскорее сменил тему.

– Флинт, я встретил золотого лохматого мамонта! Он показал мне, как отсюда выбраться, – обрадовал он гнома.

Флинт метнул в него страшный взгляд:

– Больше никаких мамонтов! Не сейчас! Никогда!

– Что? – Тассельхоф смутился. – Я ничего такого не говорил. Золотистых лохматых мамонтов и на свете-то не бывает. Я встретил золотого… лохматого мамонта.

Тассельхоф зажал себе рот рукой.

– Что я говорю? Не видел я никаких мамонтов. Я видел золотого… лохматого мамонта.

Тас хлопнул себя по лбу, надеясь, что в голове у него прояснится.

– Он был большой, золотой, с крыльями и хвостом, ну как его… лохматый мамонт.

Все было напрасно. Как бы Тас ни старался, ничего другого, кроме «лохматый мамонт», у него не выговаривалось.

Тас тяжело вздохнул. Он-то надеялся рассказать Флинту, Танису и всем, всем, всем, как он, Тассельхоф Непоседа, повстречал золотого… лохматого мамонта, и теперь не мог. Его мозг знал, что он хотел сказать, но язык путал слова.

Флинт презрительно отвернулся. Арман Карас расхаживал туда-сюда вдоль стены с Молотом в руках, беспрерывно повторяя, что это он, Арман Карас, нашел священную реликвию. Тас семенил по пятам за Флинтом.

– Я узнал, как отсюда выбраться, – сказал он, – Я встретил… кое-кого, кто мне показал. Нам нужно просто встать на золотую руну вон там. И она перенесет нас в какое-то место, вот только я позабыл, куда именно.

Тас показал пальцем на сверкавший на каменных плитах пола знак.

– Ах да! В Храм Звезд. Там твой отец ожидает нашего возвращения, – сказал Тас Арману. – И возвращения Молота, конечно.

Флинт посмотрел на Таса удивленно и очень подозрительно.

– Откуда здесь появилась эта руна? – стал допытываться он.

– Я же сказал, что кое-кого встретил. Хранителя гробницы. – Тас приложил все возможные усилия, чтобы выговорить «дракон», но он знал наперед, что получится только «лохматый мамонт», потому и решил выкручиваться по-другому. – Я встретил Караса. Он показал мне руну.

Лицо Армана помрачнело, Флинт сердито нахмурил брови.

– Карас мертв, – объявил Арман. – Я воздал честь его душе. Я вернусь и сам прослежу, чтобы он был достойно погребен. Я не знаю, кем был тот призрак, говоривший со мной…

– Это был его блуждающий дух, – пояснил Тас, почувствовав прилив вдохновения. – Обреченный скитаться по гробнице своего короля, в страшных страданиях, стеная и заламывая руки, пока не придет прославленный герой, который сможет его освободить. Этот герой – ты. Он благословил меня, поднялся в небо – пуф! – и исчез, как мыльный пузырь.

Флинт знал, что кендер врет как сивый мерин, но не решился возражать, потому что Арман внимал этой чудовищной лжи с глубоким благоговением.

– Мы должны исполнить последнее желание духа Караса. – Сняв шлем, Арман подошел и, склонив голову, ступил на золотой знак.

– Откуда она на самом деле взялась? – спросил Флинт сердитым шепотом. И помолчав, презрительно добавил: – Ни один уважающий себя гном не исчезнет, как мыльный пузырь.

– Я бы сказал тебе правду, Флинт, но не могу. Язык меня не слушается, – со вздохом объяснил Тас.

– И ты полагаешь, будто я соглашусь встать туда? Чтобы эта штука забросила меня один Реоркс знает куда?

– Поторопитесь! – нетерпеливо выкрикнул Арман. – Пробил час моей славы!

– Подозреваю, что еще пожалею об этом, – проворчал Флинт себе в бороду, но пошел и встал рядом с Арманом на золотую руну.

Тассельхоф присоединился к ним. Он сделался хранителем чудесной тайны, величайшей тайны за последнюю пару-тройку столетий, способной удивить всех и каждого… но он не мог поведать о ней ни единой живой душе. Все-таки жизнь – страшно несправедливая штука.

Руна начала мерцать. Тас сунул руку в карман, нащупал рубиновые очки и ощутил покалывание в пальцах. Волшебный знак засиял ярким золотым светом, их окутала красноватая дымка, скрывшая от глаз гробницу. Тас видел только Флинта и Армана да белое куриное перышко. И тогда кендер понял.

Надежда. Вот в чем заключался секрет, и этим он мог поделиться. Даже если он и не расскажет никому о встрече с чудесным золотым… лохматым мамонтом.

Когда по королевству гномов распространилась весть о том, что ворота Долины танов сами собой захлопнулись и не открываются, жители Торбардина поверили, что стоят на пороге какого-то важного события. После открытия Восьмой дороги толпы гномов устремились туда пешком и в повозках, чтобы увидеть все собственными глазами.

День уже начал клониться к вечеру, когда массивные двери внезапно распахнулись. Перед собравшимися предстал старый гном с длинной седой бородой и белыми как снег волосами. Это был не Арман Карас, не чужак из клана нейдаров, и гномы насторожились.

Старик стоял перед ними. Он поднял руки, призывая к тишине, и толпа умолкла.

– Молот Караса найден, – объявил гном. – Его отнесли в храм Реоркса, чтобы преподнести богу, который вернулся и ныне обитает среди вас.

Гномы воззрились на него удивленно и подозрительно. Некоторые качали головами. Старый гном возвысил голос, слова его прозвучали резко и твердо:

– Молот висел на тонкой веревке, раскачиваясь и отмеряя минуты и часы ваших жизней. Веревка была перерезана, Молот – освобожден. Ныне вы, кланы Торбардина, висите на нити вашей жизни, раскачиваясь между Тьмою и Светом. Воля Реоркса в том, чтобы вы сделали верный выбор.

Странный гном повернулся и вошел в Долину танов, некоторые смельчаки последовали за ним, надеясь поговорить со старцем, расспросить, потребовать ответов. Но, войдя в ворота, подгорные жители ослепли от яркого солнечного света и потеряли гнома из виду. Когда они прозрели вновь, старик бесследно исчез.

И тогда они увидели чудо.

Гробница Дункана больше не парила в облаках. Она стояла на том самом месте, где и была построена три сотни лет назад. В лучах заходящего солнца сверкали белые башни и крытая рубиновым стеклом крыша. Озеро исчезло, будто его и не было.

И тогда гномы поняли, кто был этот старый гном, явившийся им. Они сняли шлемы и опустились на колени, чтобы приветствовать Реоркса, моля его простить и благословить их.

Статуя Граллена стояла, словно страж, рядом с гробницей короля Дункана, внутри мавзолея гномы обнаружили останки Великого Короля и своего прославленного героя Караса. На лице изваяния запечатлелось выражение покоя и мира. Каменную голову венчал каменный шлем.

23

Храм Звезд.

Возвращение Молота.

Тупик.

Танис и его друзья с Речным Ветром и Гилтанасом находились в Палате Страждущих, когда Хорнфел принес им весть о том, что Молот найден.

К этому времени и варвар, и эльф уже пришли в сознание и начали понемногу поправляться. Рейстлин, изучавший в юности искусство врачевания, сам осмотрел больных, не очень-то доверяя местным целителям. Не найдя ничего особо серьезного, он посоветовал им оставаться в постели и ни в коем случае не пить никаких снадобий из тех, что дают им гномы.

– Пейте только эту воду, – предостерег их колдун. – Карамон сам набрал ее из колодца, и я могу поручиться за ее свежесть и чистоту.

Хорнфелу явно не терпелось отправиться в Храм Звезд, но он оказался достаточно вежлив, чтобы расспросить бывших пленников о здоровье и принести извинения за столь жестокое обращение. Он поставил у их постели собственных телохранителей, наказав им сторожить человека и эльфа столь же тщательно, сколь они оберегали бы его. Теперь Танис мог оставить друзей со спокойной душой.

– Ты веришь, что Флинт нашел Молот Караса? – спросил Гилтанас.

– Не знаю, что и думать, – протянул в ответ Полуэльф, – и на что надеяться. Боюсь, возвращение Молота сулит больше проблем, чем решений.

– Ты ходишь во тьме, Полуэльф, – тихо произнес Речной Ветер. – Обратись к свету.

– Я пытался, – сказал Танис, – но он режет мне глаза.

Ему не хотелось оставлять друзей, но он не мог находиться сразу в двух местах, а ему надо было отправиться в Храм Звезд и ждать возвращения Флинта, а в случае необходимости и защитить друга. Если он и правда нашел Молот Караса, многие окажутся не прочь отобрать его у старика.

Храм Звезд считался самым священным местом во всем Торбардине, который для гномов был равнозначен всему миру. Жители Подгорного Королевства верили, будто в этом храме есть шахта, ведущая прямиком к месту обитания Реоркса.

Шахту эту обнаружили еще во время строительства Торбардина. Никто не мог определить, как глубоко уходит она в недра земли. Камни никогда не долетали до ее дна. Гномы, думая, что они просто не слышат шума падения, бросили как-то раз туда наковальню, зная, что эхо обязательно достигнет их ушей. Они прислушивались много часов и дней. Дни сменились неделями, недели – месяцами, но никакого звука до них так и не донеслось. Тогда-то местные священники и решили, что это ход, соединяющий Торбардин с владениями Реоркса. Считалось также, что если у кого-нибудь хватит смелости подойти к краю и заглянуть вниз, то он увидит мерцающие огни чудесного божественного града, сверкающие, словно звезды на ночном небе. Гномы построили вокруг шахты огромный храм, назвав его Храмом Звезд.

Над ямой нависала плита, служившая основанием для алтаря, посвященного Реорксу. Яму обнесли высокой стеной, хотя никому из гномов не пришла бы в голову святотатственная мысль залезть или прыгнуть туда. Здесь они совершали самые торжественные обряды, вроде заключения браков, здесь давали детям имена и короновали Великих Королей.

Гномы почитали свою святыню и приходили сюда, чтобы вознести смиренные мольбы и хвалу Реорксу. Но со временем, когда Торбардин разросся, народ возгордился и стал считать ниже своего достоинства склоняться перед божеством. Их молитвы сделались все требовательнее, гномы начали писать свои пожелания на камнях и швырять их в шахту. Некоторые священники нашли этот обычай богохульным и попытались убедить свою паству больше так не поступать, но гномы отказывались слушать.

Очевидно, Реоркса все это утомило, и во время Великого Катаклизма потолок Храма Звезд обвалился, засыпав все входы. Гномы постарались расчистить завалы, но стоило им убрать камень или балку, как с потолка летели новые. И, в конце концов, жители Торбардина сдались.

Восстановить храм смог только король Дункан. Там он надеялся найти Реоркса. С завалами решено было справиться с помощью червей-камнегрызов. Противники этого плана предостерегали короля, что черви прогрызут и стены, прежде чем погонщики сумеют их остановить. В нескольких местах это и произошло. Однако дыры в стенах были быстро заделаны, а гномы вновь обрели возможность посещать храм.

Король Дункан не нашел в нем Реоркса, как надеялся. Легенда гласила, что король распластался на плите и стал вглядываться в шахту, мечтая увидеть прославленные звезды. Но не разглядел ничего, кроме темноты. Все же он был убежден: храм продолжал оставаться священным местом, в котором пребывает память о божестве, если и не оно само. Он запретил бросать в шахту камни. Вновь в Храме стали проводиться службы и церемонии, и лучшего места, где таны могли бы засвидетельствовать возвращение Молота, просто не существовало. Хорнфел молился, чтобы это произошло скорее, ибо Подгорное Королевство стояло на пороге смутного времени. Весть о чудовищных людях-ящерах в мгновение ока облетела все уголки Торбардина. Гномы, в отличие от людей, не были склонны фантазировать, преувеличивать и искажать факты. Если гном попадался на том, что слегка приукрасил какую-нибудь историю, то ему переставали верить. Один-единственный драконид, выпрыгнувший из подъемника, в людском сообществе мгновенно размножился бы до шести тысяч огнедышащих драконов. Но гномы, видевшие, как драконид спрыгнул с балкона Древа Жизни и спланировал вниз, рассказывали своим соседям эту историю без всяких преувеличений.

Никто из подгорных жителей не знал, что думать об этом создании. Ясно было одно: чудовище, без сомнения, принадлежит к силам Тьмы, но насчет того, что это за тварь, откуда она появилась, как и зачем проникла в Торбардин, у каждого гнома имелись свои соображения. Но на одном все сходились: пока были закрыты врата, никто не видел в Торбардине подобной нечисти. Потому на Таниса и остальных Длинных стали смотреть даже подозрительнее, чем раньше.

Сотни гномов наводнили Девятую дорогу, все они стекались к Храму Звезд. Уже было несколько уличных стычек, и Хорнфел опасался, что столпотворение может привести к массовому кровопролитию, особенно если в Храм Звезд ворвутся мятежники. Потому тан хиларов принял решение закрыть двери для народа. Только таны и их телохранители должны были стать свидетелями возвращения Молота.

Увидев драконида собственными глазами, Хорнфел поверил в правдивость слов Таниса и его товарищей – действительно, тайвар предал Торбардин силам Темной Королевы. Хилара терзали опасения, что Реалгар, замыслы которого раскрылись, нападет именно сейчас. Армию тайваров, более походившую на вооруженную толпу, едва ли стоило принимать в расчет, ведь войска хиларов были хорошо обучены и дисциплинированны. Но Полуэльф предупредил Хорнфела, что на Торбардин готовятся напасть драконолюди. Если это было правдой, то скорее они выберут мишенью для своего удара именно Храм, ради того чтобы завладеть Молотом. Потому Хорнфел хотел, чтобы Храм окружали войска, а не неуправляемая толпа.

Тана также очень беспокоил дэргар. Хорнфел был убежден: если Рэнс присоединился к Реалгару, а за ними стоят еще и силы Тьмы, то даже Молот Караса не поможет спасти его народ.

Таном хиларов был гном выдающегося благородства и мужества, чья твердость прошла испытание в это трудное для Подгорного Королевства время. Он с готовностью признал, что, поверив лжи Реалгара, неправильно судил о Танисе и остальных.

– Я слишком долго прожил взаперти, – печально сказал Хорнфел. – Мне нужно снова увидеть свет солнца, вдохнуть свежий воздух.

– Что сейчас действительно нужно, так это обратиться к Реорксу, – посоветовал Стурм. – Но в глубине шахты его не найти.

Хорнфел глубоко задумался. Как и большинство гномов, он часто клялся именем Реоркса, но никогда прежде не молился своему богу и потому не знал, что говорить. Ему пересказали речь удивительного гнома, появившегося в воротах Долины танов, суть которой сводилась к тому, что судьба Торбардина висит на тонкой веревочке. В конце концов, слова молитвы, которую произнес Хорнфел, вышли простыми, но совершенно искренними: «Реоркс, даруй мне мудрость и силу для того, чтобы поступить правильно».

Он привел свои войска в состояние боевой готовности, так же как и тан дайваров Гнейс, который был согласен с Хорнфелом по всем позициям, за исключением вопроса о возвращении Реоркса. Если бы бог и правда вернулся, считал тан, то явил бы себя прежде всего дайварам, ведь это они строили ему храмы и возводили алтари. А Гнейс до сих пор не получил от своего бога ни одного знамения.

Туфа, тан кларов, видел драконида и очень хотел бы убить его. Ему уже виделись монстры, пробирающиеся в Торбардин по потайным ходам, потому он послал на разведку своих подданных, хорошо знавших лабиринт подземных туннелей.

Каждый тан, пришедший в Храм Звезд, привел с собой тяжело вооруженных стражников. Хорнфел пригласил прийти в храм и Длинных. В огромном квадратном здании имелось четыре входа, так что с любой стороны света можно было попасть в помещение, где находился алтарь. Это был круглый зал с огромной ямой посередине, внутри ее чернела непроглядная тьма. А надо всем этим царил обширный купол, точно над ямой располагалось отверстие в потолке, что должно было символизировать бесконечность божьего царства.

Алтарь Реоркса, возведенный из красного гранита, стоял на этом месте еще со времен короля Дункана. Жертвеннику придали форму наковальни и поместили на краю платформы, нависавшей над ямой. Таны поглядывали на алтарь с явным смущением, не зная, нужно ли делать какие-либо приношения по случаю возвращения бога. Никто не был уверен, что следует говорить и делать в подобной ситуации, они не рискнули оскорбить какой-нибудь неуместной жертвой слывшего очень обидчивым бога и потому, сняв шлемы, неловко топтались в сторонке.

Остальная часть огромного зала пустовала. Не было там ни тронов, ни стульев, ни даже скамеек. Те, кто входил туда, должны были стоять в знак уважения перед вернувшимся божеством.

Четыре тана оказались на месте: Хорнфел, Гнейс, Туфа и нейдар. Они держались вместе, тихо и встревоженно переговариваясь. Танис с друзьями стояли поодаль. Гномы зажгли по стенам факелы, но их свет не мог рассеять мрак, царивший в огромном зале. Тьма словно лучилась из шахты. Несмотря на то, что в воздухе не чувствовалось ни малейшего ветерка, факелы то и дело мерцали, грозя в любую минуту погаснуть. Даже посох Магиуса, казалось, светил не столь ярко, как обычно, выхватывая из тьмы лишь фигуру Рейстлина.

– Два тана отсутствуют – предводители тайваров и дэргаров, – сказал Стурм.

– То, что нет Реалгара, неудивительно, видно, и дэргары присоединились к своим темным сородичам, – молвил Танис.

Блопа тоже нигде не было, но на это никто не обратил внимания.

Напряжение возрастало. Все ожидали возвращения Молота. Нервы у всех были натянуты. Беседа не клеилась. Первым напряжения не выдержал тан кларов: он запрокинул голову и издал жуткий, душераздирающий крик, эхом разлетевшийся по всему храму. Телохранители выставили копья, Стурм, Карамон и Танис схватились за мечи. Клар хмыкнул и жестом показал, что ничего не произошло, просто это была своего рода разрядка.

– Надеюсь, он больше так делать не будет, – выразил общее мнение Карамон, вкладывая свой меч обратно в ножны.

– Куда же они запропастились? – забеспокоился Стурм. – Может, они попали в засаду?…

– Мы даже не знаем, правда ли то, что Молот найден, – заметил Рейстлин. – Это может быть ловушка. Нас могли отправить сюда, чтобы не подпустить к реликвии.

– Мне тоже это не по душе, как и вам, – сказал Танис. – Слушаю ваши предложения.

– Думаю, нам с Танисом стоит отправиться в Долину танов на поиски Флинта, – предложил рыцарь.

– Нет, это нам с тобой надо идти, Стурм, – возразил Рейстлин.

Стурм несколько секунд колебался, а потом сказал:

– Да, нам с Рейстлином стоило бы пойти.

Танис был так удивлен столь неожиданным альянсом, что слова, которые он собирался произнести, вылетели у него из головы. Он уже начал думать, что им всем нужно было бы отправиться в Долину танов, как прямо перед ним появился Тассельхоф.

Никогда в жизни еще Танис так не радовался появлению кендера. Рискуя недосчитаться личных вещей, он обнял Таса. Остальные тоже тепло приветствовали кендера, забросав его вопросами.

– Как ты здесь оказался? Где Флинт? Он нашел Молот Караса?

– С помощью руны, которую сотворил золотой мохнатый мамонт, – стал разом отвечать на все вопросы Тас. – Флинт здесь. Нет, Молота он не нашел. Его нашел Арман.

Тас указал на Флинта, стоявшего возле алтаря Реоркса. Рядом с ним стоял Арман Карас, с торжествующим видом он потрясал Молотом над головой.

– Я, Арман Карас, нашел Молот Караса! – грохотал он. – Я возвращаю его своему народу!

Танис вздохнул. Он радовался тому, что Молот нашелся, но ужасно переживал за своего старого друга:

– Надеюсь, он не принял это чересчур близко к сердцу?

– Я этого тоже боялся, – признался Тас. – Но Флинт выглядел вполне бодрым.

Стурм и Рейстлин обменялись взглядами.

– Хвала богам… – начал Стурм, но молитва его осталась очень короткой.

Столп обжигающего пламени вырвался из ямы. Вспыхнул свет, на мгновение ослепивший присутствующих, раздался мощный взрыв, сбивший многих с ног.

Наполовину ослепленный и оглушенный, Танис сумел подняться на ноги. Схватившись за меч, он принялся озираться вокруг, пытаясь понять, что произошло. Ему показалось, будто из шахты выползает какое-то чудовище. Когда зрение окончательно прояснилось, Танис увидел, что из ямы выбирается человек в синих доспехах и наводящем ужас рогатом шлеме.

Живехонький Повелитель Верминаард собственной персоной.

24

Видеть – значит верить.

Подлинник и подделка.

– Верминаард был мертв! – выкрикнул Стурм. – Я пронзил его в самое сердце.

– Что-то здесь не так! – произнес Рейстлин.

– Да, этого ублюдка невозможно прикончить, – сказал Карамон.

– Не то! – прошептал Рейстлин, у которого снова начался приступ. Он отчаянно пытался что-то сказать, на губах запеклась кровь. – Слепящая вспышка… заклинание… – Он согнулся пополам, судорожно ловя ртом воздух.

– Где же Флинт? – озабоченно спросил Танис. – Кто-нибудь его видит?

– На пути к алтарю, – сообщил Стурм, вытянув шею. – Последний раз я видел его рядом с Арманом.

Голова в шлеме повернулась в их сторону. Верминаард был рядом. Может, он даже слышал разговор, но, казалось, ему нет до них никакого дела. Все его внимание было приковано к Молоту Караса и несшему его гному.

Волшебный взрыв не сбил Армана Караса с ног. Он стоял твердо, гордо расправив плечи и сжимая в руках благословенное оружие, смело смотрел в лицо врагу, которому повиновались стихии. Врагу, осквернившему священное место, которое было обиталищем Реоркса, и пытавшемуся изобразить, что обладает мощью божества.

– Кто осмелился осквернить наш священный храм? – закричал Арман. Лицо в обрамлении черных волос было бледным, но сосредоточенным и решительным. Он без страха смотрел на врага.

– Верминаард, Повелитель Красных Драконов. Именем Ариакаса, императора Ансалона, и Такхизис, Владычицы Тьмы, я покорил Квалинести, Абанасинию и Песчаные Равнины. Теперь я добавляю к этому списку и Торбардин. Принесите мне Молот и поклонитесь своему новому Великому Королю или умрете на месте.

– Мы должны сразиться с ним, – прошептал Стурм. – Не может же он победить нас всех.

Повелитель Драконов поднял руку и указал на рыцаря. В воздухе сверкнул световой луч и ударил в нагрудник Стурма. Вокруг вспыхнул свет. Светлый Меч упал на пол и забился в агонии.

Все это время Верминаард не сводил глаз с Армана, в ужасе взиравшего на поверженного человека, судорожно сжимая в руках Молот.

– Ты видел мою силу, – сказал Верминаард юному гному. – Отдай мне Молот, или ты будешь следующим!