Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Полигон богов

ModernLib.Net / Фантастический боевик / Тюрин Виктор / Полигон богов - Чтение (стр. 17)
Автор: Тюрин Виктор
Жанр: Фантастический боевик

 

 


Теперь мы точно знали, что один из них серый слуга, о втором ничего не известно, кроме того, что он сообщник серого. Это дело поправимое, сейчас мы их встретим и разберемся, кто из них кто.

Поднявшись на второй этаж, мы вошли в кабинет Гастона. У того сидели двое купцов. Коротко мы изложили им свой план. Кивками они выразили согласие, но их вид говорил о том, что они сомневаются в моем рассудке. Не успел я закончить говорить, как в дверь постучали и попросили разрешения войти.

– Да, войдите!

Дверь, распахнувшись внутрь комнаты, прикрыла нас. Вошли “слепые”, но уже без повязок и, быстро захлопнув за собой дверь, оказались в ловушке. Мы моментально скрутили их. Серый слуга и его напарник, не успев ничего понять, подучили по голове и впали в беспамятство. Мальчишку крепко держал за шиворот Шах. Все произошло так быстро, что купцы успели только рты раскрыть от изумления. Даже придя в себя, они долго переводили взгляд с нас на лежащие тела “слепых”.

– Может, хватит удивляться? – не выдержал Шах. – Пора разобраться с этим делом.

Купцы и хозяин дома согласно закивали головами, как китайские болванчики, не говоря ни слова.

– Гастон, – обратился Шах к купцу, – у вас в подвале есть комната для нерадивых слуг. Она сейчас свободна?

– Да, свободна, – сказал купец. Он долго рылся в столе дрожащими руками, пока не нашел ключ и не протянул его Шаху.

– Оставайтесь пока в доме Гастона, – обратился тот к купцам. – Он умеет хорошо принимать гостей.

Те так же молча кивнули.

Шах пошел впереди, показывая дорогу. Ваня тащил обоих “слепых”, а я замыкал шествие, ведя за шиворот мальчишку. Скоро мы добрались до подвала. Догадываясь, что сейчас произойдет, я очень не хотел идти, но и отказаться не мог.

Комната для провинившихся слуг представляла собой каменный мешок, в котором стояла одна скамейка. На скамейку посадили мальчишку, бандитов бросили на пол. Бросив взгляд на тела, я кое-что вспомнил. Надо попробовать!

В этот момент серый слуга очнулся и открыл глаза. Тут же попробовал воздействовать на нас своим взглядом.

“Спать! Спать!”

– Давай, милый! Поднатужься еще! Может, чего-нибудь и получится, – прокомментировал я его старания.

По лицу серого скользнула гримаса, глаза потухли, видно, он понял, кто перед ним.

– Вы не жильцы на этом свете, – злобно прошипел он.

Потом, приподнявшись на руках, сел, прислонившись к стене. Он разглядывал нас, будто хотел что-то сказать, но его мысли почему-то не появлялись в моей голове.

– Выкладывай, что вы здесь делаете? Шах пристально смотрел на серого, и тот закрыл глаза, не говоря ни слова.

– Придется поговорить с ним по-другому, – сказал Шах и выразительно посмотрел на меня.

– Есть одна идея. Как раз для этого случая, – с таинственным видом сообщил я.

Шах с удивлением и интересом посмотрел на меня. Даже на каменном лице Вани проступило что-то неуловимое.

– Ты с ним побеседуй по-своему. Только не переусердствуй! Я скоро буду! – сказал я и пулей взлетел вверх по лестнице.

Вскочив на коня, вскоре я был у гостиницы. Быстро добравшись до своей комнаты, я вытащил из-под кровати свой мешок.

Основой моей идеи был спирт. Когда я смотрел на валявшиеся тела, в голове промелькнула мысль: “Как пьяные”. Потом вспомнил, как у гномов после спирта развязались языки. Попросив у хозяйки узкогорлый кувшин с пробкой, я залил туда литр спирта.

Вернувшись, я определил по нахмуренному лицу Шаха, что пока допрос не дал результатов. На скамейке, закрыв лицо руками и сжавшись в комок, сидел мальчишка. Ваня стоял в углу каменной глыбой, скрестив на груди руки.

– Сейчас попробуем вот это, – загадочно сказал я и показал кувшин.

Все посмотрели на меня с недоумением. Даже серый открыл глаза. Расставив на скамейке кувшин, стакан и воронку, я показал на монаха:

– Ему в рот надо вставить воронку.

Через минуту тот был прижат к полу, и изо рта у него торчала воронка Отмерив сто граммов, я влил их в рот серого. Можно было и больше, но я не знал, как на него подействует спирт.

Он задергался, лицо покраснело, из глаз потекли слезы. Запить я ему не дал. Пытать так пытать. Через десять минут я повторил процедуру и с нетерпением стал ждать результата. Некоторое время он пытался совладать с собой, но не смог. Из него прямо полился поток слов:

– Вы че себе думаете? Бегать от нас? От нас не сбегете! Мы и не таких потрошили… Ик! Вы че думаете, я здесь один? Ик! Нас тут много. Сначала купчишек тряханули. Ик! Вот икота привязалась! Собрались пару купцов взять, а потом вас отловить. Трое из легенды! Герои! Ха-ха-ха! У нас и герои плачут, как дети. Ух, и крепкое вино! Эх, надо было вас первыми под нож пустить. Перед глазами плывет. Вы че думаете? Опоили меня зельем и сейчас же у меня язык развяжется? И про тайное убежище расскажу? Нет, ничего не скажу. До тайного убежища не доберетесь! Замаскировано! В подвале! О-ох! Голова кругом пошла. О-ох! Чего у вас тут все шатается? И сами вы шатаетесь! У-у! Пьянь! Наркоманы несчастные!

Тут выкрики серого сменились невнятным бормотанием. В следующее мгновение он закрыл глаза, сполз по стене и через секунду уже храпел, завалившись на бок. А я удивленно смотрел на пьяного монаха.

“Наркоманы несчастные”. Откуда он взял эти слова? Неужели эти типы употребляют наркотики? Или они все-таки…”

Мои мысли прервал легкий толчок в плечо.

– Неплохое начало. Действуй дальше, – подбодрил меня Шах.

Видно, он подумал, что я огорчен результатами допроса. А у меня из головы не выходили последние слова серого слуги.

– Очередь за следующим. Эй, ты! Сам пить будешь или воронку вставлять? – обратился Шах к другому очнувшемуся нищему.

Тот обвел нас мутным взглядом и хрипло сказал:

– Не надо воронки. Сам выпью.

Я протянул ему полный стакан. Несколько секунд он смотрел на него, потом выпил одним махом. Все повторилось заново: и слезы, и красный цвет лица. Когда он смог дышать и нормально разговаривать, Шах спросил:

– Кто ты? Где ваше тайное убежище?

– Из чего это сделано? Ох и крепкая, зараза! Так слезу и шибает. Кто я? Человек! Все мы люди! Все мы человеки! А эти серые нас за людей не считают. Не уважают нас, значит! Всех продам! Эти гады у меня попляшут. В старом порту убежище. Где раньше склады были. Че, не знашь? Не знаешь. Во, как правиль… Че ты меня торопишь? Не торо… Ты меня уважь, а потом спрашивай. Мужики, налейте стаканчик! Ну че, жалко вам? Ух! А соленого огурчика не будет? Нет? Ну и ладно! Подвал? А-а! Да, там подвал сохранился. Понял меня? Камен… Черт возьми! Ну и крепкая! Перед глазами плывет. Ха-ха! А чего вас так много? Подкрепление вызвали? Не бойтесь меня. Я хороший. Я очень хо….

Не успев договорить, он заснул на полуслове. Шах толкнул его ногой, но в ответ раздался густой храп.

– Ты знаешь, где подвал? – обратился я к мальчишке.

– Нет! Но я знаю, где находятся развалины старых складов, – испуганно пробормотал он.

– Отлично. Отведешь нас туда, – скомандовал Шах.

Выбравшись из подвала, мы отыскали Гастона с купцами и рассказали им обо всем, что узнали. Купцы, уже пришедшие в себя, посоветовали послать за городской стражей. Тут я с ними сразу согласился. Что, если мы найдем украденные у купцов деньги, а их окажется меньше, чем нужно?! Что тогда делать? Ходи и доказывай, что не мы их присвоили? А так преступников схватит городская стража, и с нас взятки гладки.

Вскоре послышался конский топот, и во двор влетел на полном скаку конный отряд из двух десятков стражников во главе с офицером. Не теряя времени, мы разъяснили ему ситуацию и вскочили на коней. Неслись по городу как ураган, не обращая внимания на крики и проклятия, летящие нам в спину.

Вскоре наш отряд оказался в районе старого порта. Спешившись, мы добрались вслед за мальчишкой до развалин старых складов. Остатки каменной кладки, обгорелые бревна и горы мусора с копошащимися в них крысами – вот что представляло собой это отвратительное место. Сырой воздух, пропитанный запахом гниющих отбросов, бил в ноздри, не давая нормально дышать. Даже нищих, которых везде полно, как крыс, здесь не было.

Вытянувшись в цепочку, мы осторожно стали обходить развалины, отыскивая вход в подвал. Нам повезло почти сразу. Один из стражников зацепился ногой за металлическое кольцо и чуть не упал. Схватившись за него, он хотел отбросить его в сторону, но за кольцом потянулся деревянный люк, прикрывавший вход в подвал. Стражник оказался бывалым и не стал громко кричать о своей находке. Он осторожно опустил люк на место и тихо подозвал офицера и нас. Собрали небольшой совет…

Решили, что сначала вниз спустится Шах. Для таких вещей он более подготовлен. Правда, офицер высказал кое-какие сомнения, но я его быстро успокоил, популярно рассказав о возможностях Шаха.

Осторожно открыв люк мы посмотрели вниз. Рассмотреть что-то в темноте было невозможно, за исключением верхних ступенек деревянной лестницы. Внизу было тихо, только где-то чуть слышно капала вода. Шах начал осторожно спускаться и скоро исчез в темноте. Все стали настороженно прислушиваться. Вскоре послышались тихие шаги, и в проеме люка показался Шах. Он приложил палец к губам.

Осторожно выбравшись, он тихо сказал:

– Было двое часовых. Сам подвал пуст. Из него ведут две двери. Что за ними находится, не знаю. Что будем делать?

Посовещавшись, решили, разделившись на два отряда, одновременно ворваться в обе двери. С одним отрядом пошел Ваня, с другим – мы с Шахом. Подвал встретил нас запахом сырости и гнили. Спустившись, мы встали у дверей.

По сигналу “Давай!” стражник резко толкнул дверь, и мы с Шахом вбежали в узкий коридор, обложенный камнем. Пробежав его, наткнулись еще на одну дверь. Распахнув ее ударом ноги, я вбежал в большую комнату. Вслед за мной в комнату влетели Щах и стражники. Комната была скудно освещена тускло горевшими факелами. Но этого света вполне хватало, чтобы рассмотреть деревянные топчаны с лежащими на них людьми. При виде нас они неуверенно начали подниматься. Не дав им опомниться, стражники скрутили их. Изумленные лица и выпученные глаза говорили о том, что все это явилось для них большой неожиданностью.

Быстро оглядев комнату, мы обнаружили четырех пленников и три сундука. Только один из них был наполовину наполнен золотыми монетами и драгоценностями.

Оставив солдат разбираться с бандитами, мы кинулись на помощь к Ване.

Вбежав в другую комнату, мы попали в гущу схватки. Не успели мы переступить порог, как наткнулись на чей-то труп. Ваня отбивался от трех бандитов. Еще один труп валялся у него под ногами. Один из нападавших, выдернув из стенного кольца факел, попытался ткнуть им Ване в лицо. Уловив его движение, я, не прицеливаясь, выстрелил из арбалета. Тяжелая стрела, пробив грудь, отбросила нападавшего к стене. Факел отлетел в сторону, задев одного из бандитов. Тот неловко отшатнулся, подняв руку, чтобы заслониться от огня. Эта попытка стоила ему жизни, меч тут же раскроил ему голову. Короткий хрип, и еще одно тело распласталось на земляном полу.

Отведя глаза от побоища, я увидел, что стражники стоят неподвижно. Их пригвоздили взглядами двое серых. Не успел я броситься на них, как с противоположной стороны подвала открылась дверь и из нее выбежали еще трое бандитов.

“Ого, да тут целые катакомбы!” – промелькнула мысль.

На другие мысли времени не хватало, на нас набегали бандиты с обнаженными мечами. В одного из них я с силой бросил разряженный арбалет. Он, не ожидая этого, не успел увернуться и, неловко выронив меч, схватился руками за разбитое в кровь лицо. Воспользовавшись этим, я развернулся, ударил его ногой в грудь. Удар оказался настолько удачным, что сбил с ног* сразу двоих. Тем временем еще один серый сползал по стене с ножом Шаха в горле. Очнувшиеся стражники схватились за оружие. Началась кровавая схватка. Колеблющийся огонь факелов, падая на людей, делал их лица похожими на жуткие маски. Под сводами подвала стоял свист мечей, рассекающих воздух, прерываемый хриплыми стонами умирающих. Спустя минуту все было кончено.

Я осмотрелся. Комната была хорошо освещена. В следующий миг я сильно пожалел об этом. В том углу, где лежали трупы серых, стоял деревянный стол. На столе лежали останки человека, которого буквально разрезали на куски. Одного взгляда хватило, чтобы понять, как долго и мучительно он умирал. Не выдержав этого зрелища, я выскочил из подвала и по лестнице быстро вылез наверх. Стоя на свежем воздухе, я дышал и не мог надышаться. Стоявший здесь запах уже не казался мне таким мерзким – я его просто не замечал. Я пытался выкинуть из памяти виденное внизу, но это у меня плохо получалось. Передернув плечами, я зябко поежился. Даже здесь, на ярком солнце, теплым летним днем мне было холодно. Не телу, а душе.

“Я только что убил человека. Не прав, это было подобие человека. И мы сражались лицом к лицу, меч против меча. Но мучить человека просто так, получая от этого удовольствие, – это выше моего понимания. Несмотря на суровый век, человек должен оставаться человеком. Эту истину знают все, но не все ее понимают. И я только-только начинаю ее понимать. Что собой представляет Серый орден? Это зло в чистом виде! И за подобные дела место им в аду! Если убрать большое зло, люди на этой планете все равно будут пытать и убивать друг друга. Это их жизнь, и пока они не знают другой. Но, по крайней мере, их не будут учить злу или подталкивать к нему. Пусть люди этой планеты сами варят свою кашу. Какую сварят, такую и есть будут. Без серых поваров. Мысли, конечно, хорошие, но как их осуществить? Чтобы штурмовать замок серых, надо иметь целую армию. А где ее взять?”

Задумавшись, я не сразу заметил, как из подвала поднялись мои товарищи. За ними офицер и шестеро солдат. Он предложил нам поехать с ним в магистрат для доклада. Мы вежливо отказались, что очень обрадовало его. Вскочив на лошадь, офицер с двумя солдатами ускакал в город. Мы не спеша добрались до своих лошадей и тоже поскакали в сторону города.

По дороге к дому купца ребята кое-что мне рассказали. Оказывается, самая дальняя дверь вела в длинный коридор, который имел выход на берег океана. Там был маленький причал, около которого привязана большая лодка. Помимо двух сундуков с золотом в ней находились четверо похищенных горожан. Лодка была готова выйти в океан, где ее должен был подобрать корабль пиратов. Скрываясь в этом тайном убежище, серые под видом слепых грабили купцов. Их подручные были пиратами-работорговцами.

Через неделю жители города могли полюбоваться видом восьми виселиц, установленных на городской стене.

В честь освобождения от серых купцы устроили большой праздник. Еще бы, ко многим вернулось их похищенное состояние! На базарную площадь выкатили больше двух десятков больших бочек вина. На улицах города пели и плясали артисты. В Доме Купеческого совета двое суток непрерывно шел пир. Нас вновь наградили увесистым кошельком, и с новой силой посыпались на нас приглашения и предложения.

“Пышные празднества не для меня, – решил я про себя. – Да и не мой это праздник! У меня праздник наступит только тогда, когда я постучу по крышке гроба той могилы, которую мы ищем больше четырех месяцев”.

По инерции я еще пытался расспрашивать людей, но делал это без всякого вдохновения и надежды на успех.

Много времени я проводил на берегу океана, подальше от людей. Когда мне надоедало одиночество, я шел к Гастону или к знакомым морякам в портовый кабачок. Иногда я забредал в незнакомый уголок, где при неверном свете факелов за стаканом легкого вина слушал неспешные разговоры горожан.

Поздно вечером, выйдя из такого кабачка, я едва сделал несколько шагов, как дорогу мне преградил патруль городских стражников. Офицер, выйдя вперед, заявил, что у него есть ордер на мой арест.

– Что-о? – изумленно успел спросить я, прежде чем удар по голове погрузил меня в небытие.

Часть III

ИНТЕРЕСНАЯ РАБОТА

Люди выдумывают героев, но только боги делают их таковыми.

Глава 1

ТЮРЬМА

Очнулся я от резкой головной боли, в висках стучало. Хотел поднять руки, чтобы ощупать голову, и сразу понял, что дело плохо. На руках были железные оковы. Я огляделся. Коптящий факел освещал кусок земляного пола, на котором я сидел. Низкий каменный потолок над головой и гнилая солома под ногами. Да это же тюрьма! Я попытался вскочить, но мне сразу же стало плохо. Оставив на полу камеры содержимое своего желудка, я осторожно сел, приложив разбитый затылок к холодной стене. Это принесло мне некоторое облегчение.

“Что произошло, черт возьми? Надо вспомнить. Вечером я вышел из кабачка. Было уже темно хоть глаз выколи. Не успел сделать и двух шагов, как дорогу мне преградил городской патруль. А может, это и не городская стража? Нет, это они. Там был офицер, который заявил, что у него есть ордер на мой арест. Я только открыл рот, собираясь послать их куда подальше, как получил удар по голове. И вот я здесь, в сырой и вонючей камере. Вместе с крысами. А зачем меня приковали к стене? Ничего не понимаю. Тут какая-то ошибка! Так, сюда кто-то идет. Сейчас все прояснится. Ох и долго вам придется извиняться передо мной!”

В коридоре все громче раздавался грохот тяжелых сапог. Проскрипел ключ, дверь камеры отворилась, и стражники внесли еще одного пленника. Бросив на него взгляд, я узнал Ваню. Он был, судя по всему, без сознания. За стражниками вошли двое кузнецов, которые быстро приковали его руки и ноги к стене. Стражники, обнажив клинки, встали в центре камеры, бросая взгляды то на меня, то на Ваню. Вся эта картина так поразила меня, что в первый момент я потерял дар речи, а потом, уже немного успокоившись, сидел и думал: “Не сон ли это?”

Неожиданно раздался негромкий крик. Один из кузнецов в спешке задел себя молотком по руке. Его крик отрезвил меня, заставил поверить в реальность происходящего.

– Что случилось? Почему мы здесь оказались?

В ответ ближайший ко мне стражник приставил мне меч к горлу и предложил заткнуться. Кузнецы закончили свою работу, заскрипел ключ, и мы остались одни.

Я сделал новую попытку собраться с мыслями. Настолько дикой и непонятной показалась ситуация, что ничего разумного не пришло в голову. Чувство растерянности охватило меня.

“Что случилось? За что?” – эта мысль не давала мне покоя.

Наконец я взял себя в руки и попытался хорошенько обдумать наше положение.

“Не паникуй раньше времени! Как у нас на Земле говорят: “Раньше сядешь, раньше выйдешь”. Попробую спокойно порассуждать. Нас захватили и бросили в тюрьму городские власти. Значит, мы что-то совершили. Но что? Это самый главный вопрос! Если ответить на него, сразу все станет ясно! Интересно, где Шах? Может, он на свободе? Это было бы хорошо.

Ваня вроде целый. Видно, усыпили его. Боятся они его, по рукам и ногам сковали. У меня хоть ноги свободны от цепей. Подожду, пока проснется. Может, он что-нибудь знает. Как болит голова! Надо попробовать заснуть”.

Эта была жуткая ночь. Меня все время трясло от холода. Я то засыпал, то просыпался от ночных кошмаров и от прикосновения крыс. Под утро очнулся Ваня. Он долго не мог понять, где он и что с ним. Я ему все объяснил. Его рассказ был еще короче.

– Я сидел в ресторане Тании и допивал вино, собираясь идти спать. Вдруг у меня закружилась голова А дальше… Нет, ничего не помню!

Его попытка вспомнить оказалось неудачной. Непобедимый воин на сей раз потерпел поражение от собственной памяти, наверное, поэтому его голос звучал неуверенно.

Растерянность этого человека, которого по невозмутимости и спокойствию я постоянно сравнивал со скалой, испугала меня.

– А где Шах, ты не знаешь? – стараясь скрыть свой испуг, спросил я.

– Не знаю. Был у Гастона.

Мои надежды узнать хоть что-то испарились как дым. Полная неизвестность стала терзать еще сильнее.

Чуть позже явился лысый, как колено, стражник и принес нам по куску хлеба и кувшин с водой. Вечером дали похлебку.

Так прошло три дня. Все это время я подбадривал себя мыслями, что все прояснится, вот-вот придут и скажут, что это ошибка, и снимут оковы. Потом надежда сменилась отчаянием. Я начал думать, что всю оставшуюся жизнь проведу в этой вонючей камере, полной крыс. В такие моменты мне хотелось вскочить, заколотить железом по стене и закричать: “За что? Объясните мне! Я хочу знать, за что?”

Только присутствие Вани сдерживало меня. Он опять обрел спокойное безразличие ко всему, и это частично успокаивало меня.

Утро четвертого дня внесло некоторую ясность. В нашу камеру вошел чиновник из городского суда в сопровождении офицера и двух стражников.

Чиновник зачитал нам бумагу, из которой следовало, что мы обвиняемся в похищении купца Гастона, его жены и дочери Катрин. Возможно, позже, добавил он, нам будет предъявлено обвинение в их убийстве, но, так как тела пока не найдены, вопрос висит в воздухе Если мы не хотим окончить свои дни на виселице, то должны указать, где находятся купец, его жена и дочь В том случае, если они живы и здоровы, в память о прошлых заслугах нас просто вышлют из города. Дочитав до конца бумагу, чиновник вопросительно посмотрел на нас

Я был настолько поражен и возмущен тем, что я услышал, что не знал, что сказать. В голове закрутился хоровод вопросов, их было так много, что я не знал, с какого начинать.

Видя, что мы молчим, чиновник решил подбодрить нас:

– С вами еще хорошо обошлись. Будь на вашем месте другие люди, они бы уже висели на дыбе, пробуя на себе кнут палача.

Я только хотел произнести стандартную фразу “Я не виновен”, как в голову пришла мысль: “Если нас обвиняют в похищении, значит, кто-то должен был видеть нас. Значит, есть свидетели”.

– Кто нас обвиняет? Что, есть люди, которые видели, как мы похищаем купца, его жену и дочь?

– Да! – подтвердил он. – Есть свидетели. Это прохожие, находившиеся в тот момент на улице. Эти люди видели, как шайка разбойников, возглавляемая вами, напала на дом купца Гастона. Кроме того, двое оставшихся в живых слуг купца тоже опознали вас.

Если бы сейчас рухнули стены или я оказался на Земле, я бы удивился меньше. В голове непрерывно крутилась мысль: “Есть свидетели, видевшие, как мы нападаем на дом купца”.

У меня на лбу выступил холодный пот. Я смотрел на грязный пол и не видел его. В бешеном танце кружились мысли: “Что эти люди от нас хотят?! Я, наверное, сошел с ума. Или они сошли с ума! Но я-то знаю, что этого не было! Но люди видели!”

Не выдержав этого безумия, я закричал:

– Не было этого! Не было! Мы первый раз об этом слышим! Ваня, подтверди. Мы не виновны!

Мой странный вид и мои крики абсолютно не тронули чиновника. В его глазах ясно читалось: раз ты здесь, значит, ты виновен.

– Все так говорят. Вы подумайте лучше. Завтра утром я приду за ответом.

Я растерялся так, что даже перестал осознавать, где нахожусь. Разгоряченное воображение нарисовало виселицу и петлю, затягивающуюся на моей шее. Это представилось так ясно, что у меня перехватило горло и стало трудно дышать.

“Нет! Только не это! Что же делать? Где Шах? Теперь вся надежда на него. Черт возьми! Я же не спросил этого чинушу о Шахе. Видно, его не схватили. Вот влипли в историю! Слуги. Свидетели. Нападение разбойников. Что за чушь?! Не надо горячиться, надо спокойно подумать. Все, успокоился! Кто у нас во врагах числится? Серые. Предположим, они организовали нападение на дом купца. И нас подставили. Захватили самого купца и его дочь. И Шаха. Вот почему его нет! При нападении на дом он погиб или его захватили в плен. Если это так, то все кончено! Нам отсюда дорога только на виселицу! Зачем я согласился на эту работу? Я не хочу умирать!”

Волна страха уже захлестнула меня, но неожиданно я услышал спокойный голос Вани:

– Шах жив! Он нас вытащит отсюда. Не надо отчаиваться!

Но я уже не мог остановиться, меня понесло. Хрипло и с надрывом я закричал:

– Где Шах? Нет его! Его убили при нападении на дом Гастона! Ты понимаешь это?! Нам отсюда только одна дорога! На виселицу!

Тут у меня перехватило горло, и я сорвался на хрип. Подталкиваемый злобой и страхом, я вскочил и рванулся, но оковы крепко держали меня. Я дернулся раз, другой, потом упал ничком на гнилую солому и заплакал.

Так я плакал только в далеком детстве. Слезы сняли с моей души всю накипь, смесь страха и злобы. Они очистили меня, сделав прежним Мишей Кузнецовым.

“Что со мной делается? Кем я стал? Чего я кричу, ведь меня еще не вешают. Ты живой, Мишка! У тебя неплохая голова, не может быть, чтобы ты чего-нибудь не придумал. Разорался, дурень! И на кого? Ох и стыдно!”

Стыд за мою недавнюю истерику прожег меня насквозь. Я сел на пол и краем глаза посмотрел на Ваню. Тот сидел на каменном полу и спокойно смотрел на меня. В его взгляде было что-то необычное, что изменило черты лица, сделало их мягче. Вдруг я понял, что в глубине его глаз затаилась грусть. Простая человеческая грусть. Все время думая о нем как о непобедимом воине, я забывал, что он тоже человек. Я сразу вспомнил, что привело его на эту планету.

“Он убежал от виселицы. Не от смерти, а от позора! Теперь он спокойно сидит и ожидает позорной для него смерти, а я закатываю ему истерику”.

Меня как холодной водой окатило. Мне стало вдвойне стыдно перед человеком, который не раз вставал между смертью и мной. Я развернулся к нему, чтобы извиниться, но не успел.

– С каждым бывает. Можешь не извиняться, – услышал я его голос

– Нет, извини меня. Я не должен был так говорить. Кто, как не я, должен знать, каково тебе сейчас приходится. Я приложу все свои силы, чтобы этого больше не случилось. Еще раз извини! – срывающимся голосом произнес я.

Ваня успокаивающе кивнул головой и прикрыл глаза

После этого короткого диалога я воспрянул духом и стал прикидывать возможные варианты нашего освобождения. Но ничего разумного в голову не приходило. Так мы и сидели молча, думая каждый о своем.

Поздно ночью в двери нашей камеры заскрежетал замок, и через порог шагнул неожиданный гость. Кого я не ожидал здесь увидеть, так это серого слугу. Следом за ним вошел офицер городской стражи. Монах окинул камеру хозяйским взглядом. Судя по его довольной физиономии, она ему понравилась, наверное, оттого, что мы в ней сидим

“Не забывают нас старые знакомые. Навещают. Не тюрьма, а проходной двор. Днем следователи, ночью – серые. Куда бедному заключенному податься9”

Я усмехнулся своим мыслям. Серый бросил на меня удивленный взгляд. Откуда ему было знать, что сейчас я не чувствовал ничего, кроме равнодушного спокойствия. Я понимал, что это посещение не предвещает ничего хорошего. Внутри меня сидел страх, но я был уже в состоянии контролировать себя.

Серый остановился посередине камеры, внимательно разглядывая нас. Офицер стоял за его спиной, стараясь оставаться в тени.

Закончив осмотр, монах попробовал на нас свой взгляд Не получилось. Странно, но мне показалось, что он остался этим доволен.

Наконец серый прервал молчание и сказал:

– Я убедился. Вы те самые, из легенды. И вы в моих руках.

Слова прозвучали зловеще, тем более что в его руках сверкнул кинжал. Я понял, что, возможно, вместе с серым слугой пришла наша смерть. В глубине души я ощутил страх

“Значит, смерть уже пришла, и тут ничего не изменишь. Впрочем, через неделю меня все равно повесят. Неделей раньше, неделей позже, какая разница. Ни раньше – это лучше. Она меня избавит от вони и мрака, от этих ненавистных кандалов Меня больше не будет мучить неопределенность и загадки. Все это закончится сейчас!”

Но произошло то, чего я никак не ожидал. Кинжал так же быстро исчез в рукаве балахона серого слуги, как и появился.

– Что, страшно стало? Небось в штаны напустили? Вы даже не представляете, как вам сильно повезло! Как я хотел бы разрезать вас на кусочки. Я бы настрогал вас ломтиками! А потом, спокойно и не торопясь, вырезал бы ваши сердца героев. Легендарных героев! – Он издевательски захохотал.

Меня охватила дрожь. Мое спокойствие стало давать трещину, того и гляди страх снова затопит меня. Что он от нас хочет?

– Но, к моему великому сожалению, я должен доставить вас в замок Серого ордена живыми и невредимыми. Вы разгромили наше тайное убежище. Поэтому я не могу вас забрать прямо сейчас. Дней через десять придет наш корабль. А до этого вам придется посидеть здесь, в этой вонючей дыре. Видите, какие вы везучие – сколько вам дней жизни отпустили! Живите, пока живется, герои!

Его слова и дьявольская усмешка сделали свое дело. По моей спине потекли липкие струйки пота. Теперь я испугался по-настоящему. Хорошо, что серый слуга не видел этого, он уже шел к двери. Щелкнул замок.

Меня всего трясло. Перед глазами стоял стол с останками человека. Вот что нас ждет в подвалах замка Серого ордена. Я посмотрел на Ваню. Мне ужасно захотелось, чтобы он меня приободрил, сказал что-нибудь успокаивающее.

– Что будем делать?

Честно говоря, я не рассчитывал на успокаивающий ответ, я просто хотел услышать Ванин спокойный голос.

– Что-нибудь придумаем, Миша. Ты, главное, не волнуйся. – Его голос прозвучал спокойно и буднично.

Он вернул меня к жизни, не дал утонуть в море страха. Спасибо и на этом!

“Что-нибудь придумаем” – это все слова. Я знал, что придумывать придется самому. Чтобы не дать захлестнуть себя новой волне страха, я принялся обдумывать различные варианты спасения. Самым вероятным было, на мой взгляд, подкупить стражника и через него подать весточку в мой замок. Пусть дружинники группами проникнут в город и нападут на тюрьму. Теперь осталось придумать, где взять деньги.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24