Флот вторжения (Книга 1)

      Словно думая в унисон с ним, Маршалл добавил:
      - Доктор Ларсен, прежде чем я скажу вам о том, что вам можно говорить и чего нельзя, мне необходимо знать, на какой стадии сейчас находятся исследования в Металлургической лаборатории.
      - Разумеется, сэр. Когда я уезжал из Чикаго, сэр, мы монтировали атомный реактор, который, как мы надеемся, позволит получить величину k-фактора больше единицы.
      - Боюсь, вам придется объяснить это поподробнее, - сказал Маршалл. - Хотя я с большим вниманием изучал отчеты вашей группы, я не претендую на звание физика-ядерщика.
      - Это означает размещение урановых компонентов таким образом, что ядра урана начинают расщепляться. Происходит деление - процесс обозначается таким термином. Высвобожденные в результате деления нейтроны расщепляют новые атомы и так далее. В бомбе, подобной тем, которые сбросили ящеры, это происходит в доли секунды, и в результате выделяется огромное количество энергии.
      - Но тогда то, над чем вы работаете, не является бомбой в полном смысле слова, - заметил Маршалл.
      - Совершенно верно, - согласился Ларсен. Он с уважением поглядел на генерала. Маршалл, не являясь специалистом по ядерной физике, без труда сделал правильные выводы на основе представленных ему данных. Йенс продолжал: Однако это существенно важный первый шаг. Мы будем управлять ядерной реакцией с помощью кадмиевых стержней, которые поглощают избыток нейтронов раньше, чем те войдут в соприкосновение с атомами урана. Это позволит держать всю реакцию под контролем. Прежде чем бегать, мы должны научиться ходить. Поэтому прежде, чем сделать бомбу, нам необходимо понять, как создавать управляемую цепную реакцию.
      - И значит, Чикаго является тем местом, где проводятся исследования? задумчиво спросил Маршалл.
      - Насколько мне известно, в Соединенных Штатах - да, - ответил Ларсен.
      Он надеялся, что Маршалл, возможно, расскажет ему о происходящем в других местах, если там что-то происходит. Однако начальник генерального штаба научился соблюдать требования безопасности раньше, чем Йенс появился на свет.
      - Мы и так намеревались сражаться за Чикаго, правда по другим причинам, вздохнул генерал. - Сказанное вами добавляет к ним еще одну. Благодарю вас за мужество, за то, что добрались сюда и сообщили об успехах Металлургической лаборатории.
      - Да, сэр.
      Ларсен хотел задать ему и другие вопросы, но генерал Маршалл не казался человеком, склонным к непринужденным разговорам даже в частной обстановке, а окружающую их обстановку никак нельзя было назвать таковой. И все же он озвучил вопрос, который беспокоил его сейчас больше всего:
      - Генерал, а сможем ли мы разбить этих проклятых ящеров?
      Полковник Гроувз заерзал на стуле, и тот заскрипел. Йенс моментально сообразил, что недопустимо в такой манере разговаривать с начальником генерального штаба. Он покраснел. Йенс знал, что на его незагорелом лице это будет очень заметно, что еще больше смутило его.
      Однако не было похоже, чтобы Маршалл рассердился. Возможно, подобный, сугубо штатский, вопрос затронул в нем чувствительную струну, ибо генерал сказал:
      - Доктор Ларсен, если найдете кого-либо, кто знает ответ на этот вопрос, он получит награду. Мы делаем все, что в наших силах. Альтернативой является капитуляция и жизнь в рабстве. Американцы не примут подобного. Возможно, ваш дед был одним из тех, кто думал так - же.
      - Сэр, если вы имеете в виду гражданскую войну, то в те времена мой дед еще находился в Осло, пытаясь зарабатывать на жизнь ремеслом сапожника. В Соединенные Штаты он приехал в восьмидесятые годы прошлого века.
      - И конечно же, в надежде обрести здесь нечто лучшее, чем имел на родине, - сказал, кивая, Маршалл. - Буду с вами откровенен, доктор Ларсен: чисто с военной точки зрения ящеры значительно превосходят нас. На сегодняшний день никто: ни мы, ни немцы, ни русские, ни японцы - не сумел их остановить. Однако мы не опустили руки и на время забыли былые конфликты, о чем свидетельствует присутствие здесь мистера Томсена. Говорите, его номер напротив вашего?
      - Да, именно так. А правда, что Варшава пала, когда ее население восстало против нацистов и призвало на помощь ящеров?
      - Правда, - мрачно произнес Маршалл. - Ящеры, возможно, показались им меньшим из двух зол. - Голос генерала звучал ровно, без эмоций. Само выражение растерянности на его лице убедило Йенса, что Маршалл рассказывает им все, что знает. Вскоре растерянность исчезла. - Однако в масштабе всей Земли это незначительное событие, равно как выступления китайцев против японцев и в поддержку ящеров. Но ящеры тоже имеют свои слабости.
      Полковник Гроувз наклонился вперед. Стул под ним вновь заскрипел.
      - Сэр, могу я спросить, каковы некоторые из их слабостей? Знание их может помочь мне при распределении материальной части.
      - Главной их слабостью, полковник, является жесткое следование разработанной стратегии. Они методичны и медленно приспосабливаются к окружающим обстоятельствам. Некоторые из наших наиболее успешных операций строились на создании ситуаций, не предусмотренных их тактикой. Больше я вам ничего сказать не могу.
      Это было хотя и вежливое, но все же выпроваживание. Гроувз встал и отдал честь. Йенс тоже встал. Он решил на сей раз не обмениваться рукопожатиями, поскольку внимание генерала уже переключилось на бумаги, заполняющие его стол. Когда Гроувз и Ларсен покинули кабинет, адъютант генерала проводил их обратно до двери.
      - Я думаю, вы правильно вели себя там, доктор Ларсен, - сказал Гроувз, медленно пробивая путь сквозь гущу офицеров, сгрудившихся у входа.
      - Зовите меня Йенс, - сказал Ларсен. . - Тогда я для вас Лесли. - Грузный полковник сделал изящный жест. - Куда теперь? Мир лежит у ваших ног.
      - Не знаю, Лесли, была ли у вас приготовлена про запас встреча с Рузвельтом, но вы сегодня сделали очень много. Моя благодарность за вашу помощь больше, чем можно выразить словами.
      - Рад слышать. - Гроувз протянул руку. Его пожатие сдавило ладонь Йенса, словно гидравлический пресс. - Вы убедили меня, что вместе с вашими людьми приближаетесь к чему-то важному, но и моему начальству тоже необходимо это понимать. А что касается Рузвельта... Это не в моих силах. Кажется, он уехал отсюда.
      - Очень жаль. Если вам случится с ним встретиться, скажите ему о проекте, когда подвернется возможность.
      - Я это сделаю. Йенс, - серьезно ответил Гроувз и взглянул на часы. - Пора возвращаться. Я и так слишком долго отсутствовал. Одному Богу известно, что за это время скопилось на моем столе.
      Кивнув Йенсу в последний раз, он повернулся и поспешил к методистской церкви. Глядя вслед удаляющейся широкой спине Гроувза, Ларсен понял, что полковник заставляет трудиться своих сотрудников, работая вдвое усерднее любого из них. Такой человек пригодился бы в Металлургической лаборатории.
      Физик посмотрел на часы. Почти полдень - неудивительно, что его желудок порывается к бунту. Интересно, какую пишу богов подадут сегодня в отеле на ленч? Вчера она состояла из консервированной свинины с бобами, консервированной кукурузы и коктейля из консервированных фруктов. Недовольно покачав головой, он стал думать о последствиях избыточного количества консервантов в пище.
      Когда Ларсен добрался до гостиничного ресторана, то обнаружил, что сегодняшнее меню даже по здешним меркам чересчур экстравагантно: консервированная ветчина с горошком. Горошины были преимущественно оливкового, с коричневатым оттенком цвета, но Йенс все равно съел их все до последней, надеясь, что они сохранили хоть какие-то витамины. Он также выложил еще полтора доллара за бутылочку кока-колы, стоившую когда-то считанные центы. Содержимое бутылочки по цвету было почти таким, каким надлежало быть горошку.
      Пока Йенс ковырял вилкой последние дряблые, измученные поваром горошины, у входа в ресторан возникла какая-то суета. Несколько человек кому-то зааплодировали. Ларсен поднял голову и увидел невысокого, бледного, круглоголового человека в шляпе и костюме европейского покроя. Лицо этого человека смотрело с бесчисленных газетных страниц, но Йенс никогда не думал, что судьба столкнет его с живым Вячеславом Молотовым.
      Ларсен подумал еще и о другом. Он обвел быстрым взглядом столики. Так и есть: за одним из них сидел Ганс Томсен, поедая то же блюдо. Германский поверенный в делах был приветливым, общительным, прекрасно говорящим по-английски человеком, который изо всех сил пытался представить в радужном свете действия нацистского правительства, пока Гитлер не объявил войну Соединенным Штатам. "Интересно, - мелькнуло в голове Ларсена, - каково ему сейчас находиться в присутствии советского министра иностранных дел, после того как Германия вторглась в Россию? Не менее интересно, как отреагирует Молотов, увидев нацистского дипломата здесь, в месте эвакуации американского правительства".
      Любопытство охватило не одного только Йенса. На несколько секунд воцарилась полнейшая тишина: люди перестали разговаривать, а их вилки застыли в воздухе. Все ждали, что случится дальше. Йенс подумал, что Томсен узнал Молотова раньше, чем тот узнал его. Возможно, Молотов вообще не заметил бы немца, если бы не нацистский партийный значок на его левом лацкане.
      Такого бесстрастного лица, как у этого русского, Ларсен еще не видел. На нем ничего не отразилось, однако Молотов едва заметно замешкался при входе в ресторан. Затем он повернулся к человеку, стоящему рядом, - широкоплечему верзиле, одетому почти в такой же костюм, как и сам Молотов, только его костюм был еще хуже подогнан по фигуре. Молотов сказал ему одну фразу по-русски.
      Судя по отрывистым смешкам, которые послышались вслед за этим, несколько человек поняли его слова. Теперь стала ясна функция спутника Молотова: он переводил слова советского министра на изящный, с оксфордским произношением, английский:
      - Народный комиссар иностранных дел СССР заметил, что теперь, уже вступив в дипломатические переговоры с ящерами, он нисколько не возражает против разговоров с нацистами.
      В зале снова засмеялись, в том числе и Йенс. Его глаза вновь переместились на Томсена. Физик сомневался, что сам был бы способен на такое вежливое оскорбление, какое произнес Молотов, учитывая то, что гитлеровцы вытворяли на советской территории. С другой стороны, все человечество объединялось, чтобы противостоять пришельцем из иного мира. Если все будут продолжать помнить то, что было до прихода ящеров, объединенный фронт с треском развалится. А случись такое - Земля будет сдана ящерам.
      Томсен был опытный дипломат. Если он и заметил, что Молотов бросил ему перчатку, то не нагнулся за ней. Улыбаясь, немец ответил:
      - Есть старая английская поговорка о враге твоего врага.
      Переводчик шепотом перевел Молотову слова Томсена. Теперь советский министр взглянул прямо на немца.
      - Нет сомнения в том, что именно на этой основе империалистические силы Великобритании и Соединенных Штатов заключили союз с миролюбивыми народами СССР против гитлеровского режима.
      "С этим человеком надо держать ухо востро. Он подкован на все четыре ноги", - подумал Ларсен.
      Томсен продолжал улыбаться, но улыбка держалась на его лице только силой воли. Он нанес ответный удар:
      - На той же основе нет сомнения также и в том, что Финляндия заключила союз с Германией именно после того, как испытала вторжение миролюбивых народов СССР.
      Словно присутствуя на теннисном матче, Ларсен повернул голову к Молотову. "Однако на этом матче, - мысленно усмехнулся Йенс, - в качестве мяча бросают ручную гранату".
      Губы Молотова раздвинулись не более чем на один-два миллиметра. Советский министр иностранных дел через переводчика сказал:
      - Как мы оба заметили, данный принцип допускает широкое применение. Поэтому я предпочту обсудить наши разногласия в другое время.
      Напряжение в зале спало - словно рухнула невидимая стена. Сознание Ларсена не отметило этого: физик сам был в числе тех, кто вздохнул с облегчением.
      Глава 8
      Голограмма Тосев-3 висела в воздухе над проектором так же, как раньше. Однако сегодня Атвар не потребовал, чтобы Кирел воспроизвел изображение свирепого тосевитского воина в кольчуге и с мечом в руках. Как и любой член эскадры, адмирал узнал о тосевитах гораздо больше, чем хотелось бы.
      Главнокомандующий повернулся к командирам кораблей:
      - Сегодня я собрал вас, чтобы оценить результаты сражении, проведенных в течение первого полугодия, и обсудить планы наших дальнейших действий.
      Естественно, он пользовался хронологией Расы: за это время неповоротливый Тосев-3 прошел лишь четверть своей орбиты.
      Командиры кораблей восприняли вступительные слова Атвара лучше, чем он ожидал. Когда на Родине разрабатывался план завоевания Тосев-3, пункт о проведении собраний командиров раз в полгода был включен туда последним. Каждый был
      уверен, что через полгода Тосев-3 будет прочно связан с Империей. Раса жила по графикам и планам, разработанным задолго до того, как они начинали осуществляться. Осознание подчиненными Атвара необходимости куда более интенсивной работы показывало, в какой мере тосевиты потрясли их.
      - Нами достигнуты некоторые успехи, - продолжил Атвар. - Обширные территории Тосев-3 находятся под нашим реальным и полным контролем.
      Части планетной суши на голограмме изменили цвет: вместо свойственных им зеленых и коричневых тонов захваченные земли приобрели светло-золотистую окраску. Желтым цветом были охвачены все континентальные массы южного полушария и часть северного.
      - Туземцы этих территорий хотя и не являются столь примитивными, как заставляли нас считать прежние данные, но все же сопротивление оказалось ненамного выше предполагаемого.
      Слово взял Страха, командир корабля "Двести шестой Император Йоуэр".
      - Да позволит господин адмирал мне заметить, но большинство этой территории, как мне кажется, весьма малоценные участки Тосев-3. Действительно, там для нас достаточно тепло. Однако они насыщены такой неимоверной влагой, что наши бойцы буквально тонут в плесени и гнили, господин адмирал.
      - Плесень и гниль - это малая плата за победу, - ответил Атвар.
      Новые части голограммы окрасились в золотистый цвет - Тосев-3 словно покрылся прыщами и приобрел болезненный вид.
      - Это наши форпосты в районах, где Большие Уроды являются наиболее технически развитыми. Как вы сами видите, господа командиры, эти участки весьма, многочисленны и являются хорошим плацдармом для развития наступления.
      Голограмма повернулась, чтобы дать собравшимся возможность увидеть картину всей планеты.
      - Господин адмирал, мы действительно добились отличных результатов, согласился дерзкий как всегда Страха. - Да и могло ли быть иначе, если мы являемся посланцами Императора? Однако вопрос заключается в том, почему наши достижения не являются еще более значительными? Почему тосевиты до сих пор ведут против нас вооруженную борьбу, господин адмирал?
      - Можно мне сказать, господин адмирал? - спросил Кирел. Получив разрешение Атвара, командир звездолета "Сто двадцать седьмой Император Хетто", обратился к сопернику: - Как мне кажется, досточтимый Страха, основная причина наших задержек понятна даже младенцу, который еще не успел обсохнуть, вылупившись из яйца. Способности Больших Уродов оказались намного выше, чем мы предполагали, подготавливая нашу экспедицию.
      - Разумеется, что мы и обнаружили, к великому нашему сожалению, саркастически произнес Страха, всегда готовый вступить в перепалку со своим соперником. - Но почему это так? Почему данные предварительной разведки так сильно нас подвели? Почему, досточтимый Кирел, не успели мы повернуть наши глазные бугорки в другом направлении, как тосевиты стали столь технически развитыми?
      Протестуя, Кирел взглянул на Атвара:
      - Господин адмирал, вина за это обстоятельство, несомненно, должна лежать на самих Больших Уродах, а не на Расе. Мы просто придерживались того же порядка действий, который зарекомендовал себя предельно успешно во время двух предыдущих завоеваний. Мы не могли знать заранее, что здесь этот порядок окажется менее эффективным, досточтимый Страха.
      - Это верно. - Прежде чем Кирел, ободренный поддержкой своего командира, смог с явным самодовольством взглянуть на соперника, главнокомандующий прибавил: - Тем не менее командир Страха задал правомерный вопрос: почему тосевиты столь отличаются от нас и двух покоренных нами рас?
      Теперь довольством осветилось лицо Страхи. Атвару было необходимо поддерживать соперничество между этими двумя командирами. Они оба были влиятельными фигурами, и таким образом остальные командиры, склонявшиеся на сторону одного или другого, будут продолжать лезть из кожи, чтобы снискать поддержку главнокомандующего.
      - Наши ученые, - продолжал Атвар, - выделили несколько факторов, которые, по их ощущениям, заставляют тосевитов быть такими, какими они предстали перед нами.
      Среди собравшихся послышалось приглушенное шипение - они с полным вниманием слушали слова главнокомандующего. Некоторые из подобных умозаключений уже были известны им по бюллетеням и заявлениям, но бюллетени и заявления расходились с флагманского корабля таким нескончаемым потоком, что при всем усердии командиры кораблей не могли прочитывать каждый документ. Слова из уст главнокомандующего - это совсем другое дело.
      - Одной из составляющих аномальной природы тосевитов, - сказал Атвар, несомненно, является аномальная природа самого Тосев-3. - Он нажал на клавишу, и на голограмме высветились ярко-голубым цветом все обширные и бесчисленные океаны, моря, озера и реки. - Избыточная масса водного пространства вместе с горами и пустынями служит барьером, отделяющим группы Больших Уродов друг от друга, и вынуждает их развиваться по отдельности. Достаточно беглого взгляда на планету, чтобы убедиться в очевидности этого фактора.
      - Да, господин адмирал, - вмешался Кирел, - Тосев-3 сильно отличается от нашей Родины обилием водных ресурсов...
      Он не только читал все эти бюллетени и заявления, но и обсуждал их с Атваром - таково преимущество командира флагманского корабля. Однако Атвар сделал ему знак замолчать, он желал излагать свои мысли сам, без посторонних реплик.
      - Следующий фактор является куда менее заметным. Поскольку в мирах Империи суша значительно преобладает над .водой, мы уделяем мало внимания кораблям и другим водным средствам. У тосевитов здесь все наоборот, и в этом вопросе они проявляют бесконечную изобретательность. Когда некоторые племена тосевитов достигли технического развития, они быстро распространили посредством морей свое влияние на большую часть планеты.
      - Почему же, господин адмирал, в таком случае мы не видим единую тосевитскую империю? - спросил командир Фенересс из фракции Страхи.
      - Потому что в той части планеты, где произошел технический взлет, уже было разделение на несколько соперничающих племен, - объяснил Атвар. Передвижение по морю позволяло им расширять свое влияние вовне без объединения в одну империю.
      Собравшиеся командиры вновь зашипели, на этот раз тише: смысл слов главнокомандующего начал доходить до них. На их Родине Империя древних времен развивалась, делая один маленький шаг за другим. То был единственный способ ее роста в нормальном мире, где не существовало громадных океанов, позволявших мгновенно дать метастазы влияния в сотне направлений сразу. Когда это слово пронеслось в его мозгу, Атвар тоже зашипел: то была превосходная метафора для злокачественно быстрого технологического роста тосевитов.
      - Вы должны также не забывать о природе самих Больших Уродов, которая отличается постоянным соперничеством, - продолжал главнокомандующий. - Как мы недавно обнаружили, половая функция тосевитов остается активной на протяжении всего года и позволяет им пребывать в состоянии сексуальной готовности даже при длительном отсутствии партнера по размножению.
      В голосе адмирала прозвучало омерзение. Без феромонов<Феромоны химические вещества, вырабатываемые железами животных; выделяясь во внешнюю среду одними особями, феромоны оказывают влияние на повеление, а иногда на рост и развитие других особей того же вида. Особенно важную роль феромоны играют в жизни насекомых и пресмыкающихся> самки в период течки его собственные сексуальные потребности находились в скрытом состоянии, что отнюдь не угнетало его. При выполнении миссии, подобно той, что выпала им, сексуальные позывы явились бы серьезными помехами. В этом отношении работевляне и халессианцы напоминали Расу, что заставило ученых прийти к выводу, будто такой путь развития свойствен всем разумным видам. Здесь, как и во многом другом, Тосев-3 жестоко опровергал ученые теории.
      - Господин адмирал, - снова взял слово Страха, - недавно я получил сообщение, предназначенное только для командиров кораблей, в котором говорилось, что противостоящие нам тосевитские империи фактически вообще не являются империями. Я вижу здесь явное противоречие. Учитывая, что величина управляемой территории может изменяться, как может осуществляться управление без Императора, господин адмирал?
      - Уверяю вас, командир, до того как оказаться здесь, я, подобно вам, считал такое положение вещей немыслимым, - ответил Атвар. - К сожалению, Тосев-3 преподал всем нам урок, подбросив изобилие извращенных идей. Правление без Императора отвратительно и безнравственно, оно противоречит всем нашим устоям, но такое правление существует, и мы должны иметь с ним дело.
      - Господин адмирал, как могут Большие Уроды управлять своими делами без Императоров? - спросил Фенересс. - Я тоже видел отчет, о котором говорил командир Страха, но признаюсь, отбросил его как очередное сумасбродное творение ученых, делающих общие заключения без достаточного количества данных. Однако вы говорите, что это правда, господин адмирал?
      - Правда, командир. Я предпочел бы, чтобы это действительно оказалось бесплодным умствованием. Только представленные данные неопровержимы. Более того, вам покажется невероятным, но во многих случаях Большие Уроды, кажется, гордятся своим успехом по этой части. Побывавший здесь Большой Урод по имени Молотов, похоже, был горд тем, что сам входил в преступную группу, зверски убившую собственного Императора.
      От одной лишь этой мысли Атвара охватывал ужас.
      - Но как тогда они управляют делами, господин адмирал? - не унимался Фенересс.
      Несколько других командиров из обеих фракций зашипели в знак поддержки. Здесь Раса была едина в своем стремлении распутать дьявольскую загадку тосевитов.
      Атвар обнаружил, что озадачен не менее других.
      - Попробую, насколько смогу, сделать выводы. В некоторых тосевитских... неимпериях - примерами наиболее могущественных из них могут служить СССР и Дойчланд - правитель обладает полной Императорской властью, но не имеет унаследованной верности и преданности своих подчиненных. Это может быть одной из причин, почему две этих тосевитских территории управляются с большей жестокостью, чем многие другие: им незнакомо подчинение из преданности. Они подчиняются насильно, из страха.
      В любом случае здесь содержался хоть какой-то логический смысл, каким бы пугающим он ни был для главнокомандующего. Поскольку уповать на логику относительно Тосев-3 было весьма трудно, Атвар заботливо лелеял обнаруженные им маленькие ростки здравого смысла. Дойчланд и СССР могли служить примерами понятности в сравнении с другими странами. Атвар подумал, что для Тоеев-3 это подходящее слово.
      - Италия, Ниппон и Британия, - продолжал он, - являются империями в нашем понимании этого слова. Во всяком случае, они так утверждают. Но доверять утверждениям Больших Уродов нельзя. В первых двух из названных мной империй Император служит лишь фальшивым прикрытием для других тосевитов, в руках которых находится настоящее управление.
      - Господин адмирал, это явление было также известно среди работевлян до того, как мы присоединили их к Империи, - заметил Кирел. - Фактически в некоторых наших древнейших хрониках содержатся сведения, которые можно истолковать как намек на то, что подобное существовало и у нас - в незапамятные времена, когда Империя владела лишь частью планеты, господин адмирал.
      Командиры кораблей зашептались между собой. Атвар не обвинял их. Все, что наводит сомнения на правление Императора, должно действовать в высшей степени раздражающе. Император был скалой, ограждающей их души, точкой притяжения всех их жизней. Без Императора они, одинокие и испуганные, могли вести лишь бесцельное существование, подобно диким животным.
      - С Британией дело обстоит еще более непонятно, - вновь заговорил Атвар. Хотя и она является империей, ее Император не имеет реальной власти. Некоторые из вас, наверное, запомнили имя их главного самца - Черчилль. Это имя постоянно появляется среди имен тех, кто требует от тосевитов продолжать бесплодное и чреватое печальным концом сопротивление Расе. Из-за ограниченности данных, которыми мы располагаем, и нашего несовершенного хвала Императору! - понимания тосевитских обычаев, мы можем лишь предполагать, что этот Черчилль является главой той британской фракции, которая в данный момент обладает большей поддержкой, чем остальные. Если произойдет смена фракций, их главы, встретившись вместе, могут в любое время выбрать себе другого вождя.
      У Страхи, как и у других командиров, от удивления разошлись челюсти.
      - Господин адмирал, но когда они это сделают, как их военный вождь... Черчилль, вы сказали? Как он будет реагировать? Откажется от власти, которую захватил? Разве не правильнее было бы послать войска против своих соперников и выбить из них все амбиции? Разве не это сделали бы вы, я или любой другой самец, находящийся в здравом уме, господин адмирал?
      - У нас есть основание полагать, что он откажется от власти, - ответил Атвар и с удовлетворением увидел, как рот Страхи захлопнулся. - Перехваченные радиосигналы показали, что подобная... Как бы это лучше назвать? Подобная покорность перед смещением - фракций является обычным видом правления у британцев.
      - Безумие, господин адмирал, - только и смог произнести Страха.
      - А что еще ожидать от Больших Уродов? - спросил Атвар. - И если вы думаете, что Британия безумна, то как вы отнесетесь к тосевитской стране, называемой Соединенные Штаты?
      Страха не ответил. Атвар и не ждал его ответа. Остальные командиры кораблей также хранили молчание. Будучи, вне всякого сомнения, наиболее процветающей страной Тосев-3, Соединенные Штаты по всем меркам представляли собой анархию. Они не имели Императора, и, насколько могли судить ученые Расы, у них никогда не было Императора.
      Атвар выразил отношение Расы к Соединенным Штатам одним пренебрежительным определением:
      - Счетоводы! Как у них хватает наглости воображать, что они могут построить процветающую страну, соперничая друг с другом и лихорадочно подсчитывая баллы друг Друга?!
      - Но тем не менее, господин адмирал, они добились успехов, - сказал Кирел, как всегда придерживающийся фактов. - Анализ предполагает, что эти тосевиты заимствовали привычку подсчитывать баллы у британских тосевитов, с которыми у них общий язык, а затем далеко опередили в этом последних, господин адмирал.
      - Они считают баллы даже в концлагерях, которые мы устроили на их территории, - брезгливо проворчал Атвар. - Когда нам понадобились представители Больших Уродов, чтобы общаться с их племенем, знаете, как они их выбирали? Вместо того чтобы выбрать тех, кто известен своей мудростью или храбростью, они стали соперничать из-за этой работы и подсчитывать баллы, чтобы узнать, кто набрал больше в свою пользу.
      - Господин адмирал, и как эти представители справляются со своими обязанностями? - спросил Хассов, который был довольно осторожным командиром и потому склонялся на сторону Кирела. - Насколько эти тосевиты хуже тех, что были выбраны тем или иным разумным способом, господин адмирал?
      - Наши офицеры не заметили значительных различий между ними и аналогичными представителями тосевитов в других местах планеты, - признался Атвар. Некоторые из них более послушны, чем другие, но так обстоит дело по всей планете.
      Это признание обеспокоило главнокомандующего. Он как будто сам подтверждал, что явная анархия Соединенных Штатов действует столь же успешно, что и система, построенная на здравых принципах. Как бы там ни было, но по тосевитским стандартам она, кажется, действовала неплохо. И американские Большие Уроды столь же отчаянно сражались во имя своей анархии, сколь другие Большие Уроды воевали за своих Императоров и не являющихся Императорами правителей.
      - Господин адмирал, - снова взял слово Страха, - тосевиты управляют своим миром с помощью способов, которые мы находим непостижимыми и отталкивающими. Как это влияет на ход нашей войны против них, господин адмирал?
      - Уместный вопрос, - одобрительно сказал Атвар. - Тосевиты с их временными правительствами показали себя более разносторонними и гибкими, чем мы. Несомненно, наши соплеменники на Родине были бы шокированы теми импровизациями, на которые мы вынуждены были пойти.
      "Не сомневаюсь, что многие из вас - тоже", - мысленно добавил Атвар. Из-за отсутствия практики или необходимости Раса не умела импровизировать. Когда в Империи наступали перемены (что бывало редко), они происходили медленными, тщательно продуманными шагами, со стопроцентным совпадением результатов и заранее намеченных планов. Император и его слуги мыслили в категориях тысячелетий. Это было хорошо для Расы в целом, но не приносило быстрых плодов. Здесь, на Тосев-3, ситуации имели обыкновение меняться, даже пока ты их просто рассматриваешь. Прекрасный план, составленный вчера, если применить его завтра, был способен вместо триумфа принести поражение.
      - Между тем для Больших Уродов импровизация, похоже, является образом жизни, - продолжал Атвар. - Взять хотя бы противотанковые мины, которые они приспособились крепить к спинам своих домашних животных. Мог ли кто-нибудь из нас вообразить подобную уловку? Какими бы примитивными ни были эти мины, они неоднократно повреждали наши танки. А снабжение оружием и боеприпасами в том объеме, в каком его продолжают производит" тосевиты, остается для нас значительным источником беспокойства.
      - Клянусь Императором, ведь мы же владеем воздушным пространством этого мира! - сердито воскликнул Страха. - Как же получается, что нам до сих пор не удалось уничтожить центры тосевитского производства?