Путешествие к Центру (Битва за центр - 1)

      Через сотню метров мы наткнулись на полуголого спирелла и едва одетую китнянку, склонившихся над окровавленным телом. На теле было темное исподнее, вроде того, что мне доводилось видеть раньше, - под военно-космической формой. Китнянка была не кто иная, как Джейсинт Сьяни; спирелл, все еще державший автомат направленным на убитого, был мой старый знакомый Хелеб.
      Пока мы с Амарой Гююром подходили с одной стороны, с другой показались еще два вормирана. По моим подсчетам, ситуация, в которой я оказался, стала теперь в пять раз хуже. Я быстро приблизился к покойнику. Это был Халекхан. Он получил три выстрела в грудь, и его буквально разрезало пополам. В руке был зажат пистолет-огнемет, из которого он так и не выстрелил. Я даже не пытался до него дотронуться, но Хелеб обхватил меня за горло волосатой рукой и крепко держал, пока один из вновь прибывших не взял оружие себе. Когда он отпустил меня, я остался стоять на коленях, но отвернулся от трупа, чтобы посмотреть на тех, кто взял меня в плен.
      - Это тот самый ублюдок, который устроил нам засаду, - сказал Хелеб. - Я его видел прямо перед тем, как роботы взяли нас всем скопом.
      Я понял, что он обознался, но говорить об этом и не подумал.
      - Он был один? - проревел Амара Гююр. В голосе его звучала неуверенность; вероятно, в засаде он не высмотрел никого, но я-то понимал: сложить два и два он способен, особенно после того, как стало очевидно, что военные используют пистолеты-огнеметы, а это не в стиле наших предыдущих пленителей.
      Хелеб поколебался и произнес:
      - Думаю - да.
      - Он думает!
      Хелеб залебезил перед объятым яростью Гююром. Чтобы заставить спирелла раболепствовать, надо сильно потрудиться. Ни одному человеку еще не удавалось добиться такого эффекта.
      - Я тоже никого больше не видела, - вставила китнянка. Гююр посмотрел на автомат в руках Хелеба.
      - Сколько выстрелов у тебя осталось? - спросил он. Хелеб отстегнул магазин и посчитал.
      - Три.
      В его голосе не прозвучало восторга по этому поводу, и я понимал почему. Ни у кого больше ничего не было, кроме нижнего белья, в котором они залезли в термоскафандры. Ублюдки, наблюдавшие за нами, оставили кое-кому оружие, но без лишнего боезапаса. Хелеб выпустил дюжину выстрелов впустую, прежде чем попал в Халекхана, на поприще насилия он привык действовать с избытком. Теперь у него осталось только три пули. Он тоже умел считать, если его заставить, и подсчет сказал, что здесь в кустах могут быть еще трое воинов Военно-космических сил плюс один крупногабаритный андроид.
      Я оглядел покореженные и израненные заросли, разорванные на части не нашедшими своей цели пулями. Некоторые из них истекали густым бурым соком, и это страшно напоминало кровоточащие раны. Одно из насекомоподобных существ тоже угодило под выстрел; его серые с коричневым липкие внутренности были разбрызганы по окружающей зелено-лиловой листве. Скелет этой твари имел скорее кожистый, чем хитиновый состав; жесткими были только шесть лапок. Они еще вздрагивали конвульсивно, подстегиваемые каким-то автоматическим рефлексом, но прямо на глазах заметно сбавляли темп.
      Совершенно очевидно, что шансы собраться вместе и объявить перемирие, до тех пор пока не найдется выход из нынешнего затруднительного положения, были почти нереальными. Звездный капитан не принадлежала к тем, кто умеет прощать, а одного из ее парней только что убили. Я мог себе представить, какую это вызовет в ней ярость, даже если Хелеб всего лишь мстил за то, что случилось с тремя их людьми.
      Я попал в руки не тех, кого надо: то ли пленник, то ли заложник. И совершенно не понимал, зачем таинственные наблюдатели отвели мне такую роль, потому что - слепому видно - они подсунули меня Амаре Гююру, сделав все так, как следовало.
      - Не важно, был он один или нет, - задумчиво произнес Гююр. - Если остальные люди здесь, они наверняка слышали выстрелы и тот гам, который после них поднялся. Но там только три солдата, и они, похоже, не меньше нашего желают уничтожить андроида. Даже если у них есть ружья, мы - сильнее. Нас пятеро, а теперь, когда появился огнемет, мы все вооружены.
      Я проверил его арифметику и, ничуть не удивившись, нашел ее резонной. У обоих вормиранов, подошедших с другой стороны, было по игольнику. Теперь один из них отдал огнемет Хелебу, а тот сунул свой автомат Джейсинт Сьяни. Ее явно причисляли к боевой единице, и не менее очевидным было то, что в случае чего ее смерть будет вполне допустимой. Она против такого распределения не протестовала, хотя именно Хелеб оставил автомат почти без боезапаса. Я медленно поднялся на ноги. Гююр подвел меня к серой стене и еще раз пристально посмотрел мне в глаза.
      - Убей его! - крикнул Хелеб.
      - Заткнись! - огрызнулся Гююр, не желая, чтобы ему давали советы. - Хелеб, ты пройдешь недалеко вдоль стены в ту сторону, откуда пришли мы. Держи пистолет наготове. Севиир - в другую. Каат - в джунгли.
      Пока они расходились, исполняя приказ, он молчал. Затем немного расслабился.
      - Зачем мы здесь, мистер Руссо? - тихо спросил он. Я и представить не мог, что он захочет обсуждать абстрактные вопросы. Его заботы носили куда более насущный характер.
      - Они наблюдают за нами, - сказал я ему. - Мы не можем их видеть, но готов побиться об заклад - им видно все, что мы делаем. Возможно, они способны даже подслушивать наши мысли. Они хотят посмотреть на наши реакции, и я думаю, что ваш друг спирелл уже разочаровал их.
      Гююр убрал губы с зубов. Сейчас он действительно походил на помесь волка с крокодилом, а изо рта у него воняло гораздо сильнее, чем раньше.
      - Не думаю, что у нас осталось много секретов, - сказал он. - У тебя есть маленькие ранки на шее, мистер Руссо, у меня тоже. Моя раса обладает более четким чувством времени, чем ваша, и я знаю, что с момента, когда нас захватили, прошло двенадцать дней. У них было время изучить нас очень дотошно, и, возможно, у них есть методы исследований, о которых мы понятия не имеем. Ты не согласен?
      - Похоже на то, - уступил я. Он был безобразен на вид, и образ мышления имел злонамеренный, но дураком его назвать было нельзя.
      - Когда ты сделал вывод, что они останутся недовольны, если увидят нас дерущимися, - продолжил он, - ты ведь считал их травоядными, как тетраксы?
      Тут я понял: о травоядных существах он вообще невысокого мнения. И намотал себе на ус, что если мне когда-нибудь понадобится разозлить вормирана до бешенства, то сделать это можно будет, назвав его травоядным.
      - Я не знаю, чем они питаются, - ответил я. - Но думаю, что обитатели Асгарда вряд ли знают, что их мир был открыт людьми, пришедшими еще откуда-то; они, возможно, даже не подозревают, что вселенная вне Асгарда населена. Если бы вы внезапно обнаружили в наружных слоях гигантской луковицы, в которой вы прятались миллионы лет, чужеземных пришельцев, то какого типа людей хотели бы в них видеть?
      Он ответил фразой, которая, как я подозревал, прозвучала на его родном языке.
      Когда я непонимающе на него посмотрел, он перевел.
      - Это значит, - сказал он, - "съедобного типа". Добычу.
      - Но люди не добыча.
      - У вормиран нет слова, обозначающего понятие "люди". У нас есть понятие "хищник" и понятие "добыча". Гуманоиды подпадают либо под одну категорию, либо под другую, как все живые существа.
      - Такими понятиями нельзя оперировать в цивилизованном сообществе, благочестиво сообщил ему я.
      - Это тетраксы так говорят, - презрительно фыркнул он. - Как и все травоядные, они исповедуют стадную этику. Этику трусов. Отрицание жизни и силы. Есть только два способа существования, человек. Те, которые едят, и те, кого едят. Истинный закон требует лояльности к стае, уважения к хищникам и строгого контроля над теми, кого будут есть. Мы осторожные хищники, человек, и никогда не забываем, кто мы такие. Мы тихо и скрытно бродим меж тетраксов и им подобных, потому что стадо травоядных может быть очень опасно, но мы знаем, кто мы есть. Мы никогда не забываем истинного способа существования, истинной цивилизации.
      Я всегда считал, что гангстеры от природы глупы и что галактические расы, сохранившие мораль крокодилов, тупы особенно. Амара Гююр явно неадекватно воспринимал положение вещей. Меня всегда обижал тот факт, что тетраксы считают людей такими же варварами, как и вормиран, ведь одного взгляда достаточно, чтобы понять: если вормираны - настоящие варвары, то люди - далеко нет; у вормиран же на это был совершенно иной взгляд: их изначально оскорбляло, что их ставят на одну доску с нами.
      - Это глупо, - сказал я ему. - Нельзя решать вопросы морали с позиций того, кто чем питается, это надо делать с позиций разума.
      Не успел я договорить, как понял, что никакого впечатления слова мои не произвели. На ум пришло сразу несколько возражений, которые он мог бы привести в ответ. В конце концов довольно спорный вопрос, кто мы такие и насколько, по-нашему, это определяется тем, что мы едим. Возможно, я способен был посмотреть на эту проблему и с двух сторон, потому что до сих пор являлся нераскаявшимся всеядным. Но он не захотел продолжать дискуссию на этом уровне. Для него было совершенно очевидно, что мнение целой кучи вшивых потребителей зелени не стоит и гроша, и представители его расы продолжали сохранять это убеждение даже живя рядом с дюжинами травоядных представителей галактического сообщества.
      "Нечего удивляться, - подумал я, - что они так лихо управляются со спиреллами. Нечего удивляться, что все их ненавидят до мозга костей. И нечего удивляться, что на Небесной Переправе они организовали свою собственную преступную субцивилизацию".
      Я вспомнил - слисы были вегетарианцами. Ничего удивительного в том, что подставивший меня паренек был убит. Для Гююра это вовсе не было убийство, потому что слис с точки зрения его морали имел нулевую ценность. Интересно, что он думает обо мне.
      - Полагаю, вы считаете тех, кто за нами наблюдает, великолепными хищниками, - сказал я. - Они посадили нас в эту клетку, чтобы посмотреть, насколько великолепны мы.
      Гююр отвернулся, глянув сначала на мертвое тело Халекхана, затем на сочные лесные цветы.
      - Нет, - угрюмо произнес он. - Они - травоядные. Хотел бы я думать иначе, но все говорит именно за это.
      - Все?
      - Броня, - сказал он. - Броня - характерный покров травоядных. Хищник быстр и упруг, его оружие - это оружие нападения. Только те, кто сидит на зерне и листьях, могли захватить целую планету и спрятаться внутри, как это сделали местные жители. Они - не охотники; они те, кто наращивает жир. Как и тетраксы, они производят в машинах свою мертвую и аморфную, подлую и нечистую пищу. Вселенная полна стадами, которые ненавидят действительно живущих существ. Но закон заставляет хищников вести себя осмотрительно. Хищники умные, они способны обмануть всех. Этика стада защищает стадо, но только до того момента, когда к нему подходит хищник. Здешнее стадо уже знает, кто мы такие. Оно боится охотников, которые придут за нами.
      - Вы могли бы сложить оружие, - предложил я, - и несколько рассеять эти страхи.
      Я понимал, что это бесполезно. Настоящее предложение травоядного. Его абсолютно не заботило, что могут подумать о нем наблюдатели. Он был хищником.
      "Хищники - умные, - беззвучно повторил я про себя. - Хищники обманывают всех. Всех без исключения".
      - Звездный капитан тоже хищница, - сказал я вслух. - Она прилетела, только что уничтожив целый мир. Не уверен, но у меня есть подозрение, что саламандры тоже были мясоедами. Возможно, я похож на травоядного, однако Военно-космические силы стоят на вершине пищевой цепочки, за это я ручаюсь.
      Он продолжал пристально смотреть мне прямо в глаза, его зрачки сузились до тонкой вертикальной щелочки, и теперь меж век полыхало злобное темно-оранжевое пламя.
      - Твой тип потерпел неудачу. Ты чувствуешь силу истинного закона и теперь капитулируешь со своей стадной этикой. Ты ищешь равновесия, которого в действительности не существует, и это ослабляет тебя. Когда звездный капитан увидит, что ты в моих руках, она начнет колебаться. Она попытается выторговать твою жизнь и из-за этого колебания потеряет свою собственную.
      Я подумал, что здесь он, вероятно, ошибается, но не знал, стоит ли этому радоваться. В действительности я совершенно не представлял, как на что реагировать. Я был смущен и подавлен.
      "Всеядные вселенной - объединяйтесь! - подумал я. - Покажем этим охотникам, какими мы можем быть двуличными!" - Кто-то идет, - прошептала Джейсинт Сьяни в заостренное ухо Амары Гююра.
      Вормиран быстро обернулся. Он схватил меня за руку, оттащил от стены и поставил между собой и лесом.
      - Ты будешь моим щитом, - пробормотал он. - Стой не двигаясь и молчи. Пока ты нужен, я позволю тебе жить. Осторожный хищник никогда не убивает зря.
      Это двусмысленное обещание совершенно не показалось мне обнадеживающим.
      - Гююр! - раздался из джунглей женский голос. - Я хочу с тобой поговорить.
      - Согласен, - отозвался Амара Гююр. - Нам очень жаль, что произошел этот несчастный случай, когда мой глупый дружок от страха потерял голову. Теперь мы все должны действовать вместе. Пожалуйста, выходите.
      Я оглянулся по сторонам. Вормиран по имени Каат стоял с одного моего боку, Джейсинт Сьяни - с другого. Ни Хелеба, ни другого вормирана видно не было оба они скрылись в густых зарослях.
      Если бы я был более храбрым человеком, то должен был крикнуть капитану, что он приглашает ее в ловушку. Но в действительности я просто лишился голоса.
      Я наблюдал, как Сюзарма Лир - явно безоружная - вышла на открытое пространство между двумя большими ярко окрашенными цветками, и сердце мое упало, как только мне представилось, что этот чудесный сад может стать ареной, где императоры Асгарда дают представление гладиаторов. Теперь было ясно, кто здесь играет роль львов, и я не мог удержаться от мысли, что заблудшие во мраке ночи христиане вообще не смогут оказать никакого сопротивления.
      Глава 31
      - Мы глубоко сожалеем о гибели вашего солдата, - гладко произнес Амара Гююр. - Это была лишь досадная ошибка, вызванная шоком, когда мы обнаружили, что оказались в столь удивительном положении.
      - Я могу это понять, - холодно ответила Сюзарма Лир. - Мы не хотим сражаться с вашими людьми. Мы пришли, чтобы прикончить андроида, и именно это мы хотим сделать. Насколько я догадываюсь, у вас тоже нет особых причин любить его - видеть его покойником вы желали бы не меньше нашего.
      Амара Гююр слегка сбросил напряжение, хотя продолжал держать игольник уткнутым мне в позвоночник пониже шеи.
      - Это так, - сказал он. - Тот великан.., андроид.., убил много ценных людей. Разумеется, мы не желаем мешать вашей миссии.
      - Как только андроид будет мертв, - продолжила капитан, - нашей следующей главной целью станет выбраться отсюда. Нет смысла тратить энергию, пытаясь убивать друг друга. Нам надо работать вместе.
      - Согласен, - произнес Амара Гююр.
      - Тогда я предлагаю вам опустить оружие, чтобы мы могли разговаривать как цивилизованные люди.
      Я почувствовал, как ослабло давление на мой хребет. Но пистолет Гююр не опустил. Джейсинт Сьяни направила ствол карабина в землю, но вормиран не пошевелил и мускулом.
      - Ничто не доставит мне большего удовольствия, - солгал Амара Гююр. - Но вы должны оценить мое решение соблюдать осторожность. Мы видим, что у вас нет оружия, но не видим ваших спутников. Наконец-то у меня прорезался голос.
      - Он врет, - сказал я звездному капитану. - Я бы на вашем месте убирался отсюда подобру-поздорову.
      Пистолет опять уперся мне в спину, а когтистые пальцы Гююра впились в мою руку там, где он продолжал ее держать.
      - Мистер Руссо не понимает, - спокойно произнес он. Лицо звездного капитана ни на йоту не изменило выражения. Я не мог сказать, глядит ли она на меня или же на эту тварь за моей спиной.
      - У рядового Руссо большие неприятности, - коротко сообщила она. - Он обвиняется в трусости и дезертирстве. Он бросил нас, когда мы, как тогда казалось, попали в беду. Если он вам нужен, можете взять его себе. Мне, честно говоря, наплевать.
      Говорят, что когда карты раскрыты, становится ясно, кто твой друг, а кто нет. У меня, похоже, не оказалось ни одного. Единственным, с кем за последнее время я перекинулся дружеским словцом, был Мирлин, чье положение было еще хуже моего. Меня и прежде мучило беспокойство, теперь же начал терзать настоящий страх. Я не настолько хорошо знал звездного капитана, чтобы почувствовать ее истинные намерения и понять, кому она действительно верит. Я понимал, Амара Гююр - чистой воды паразитствующий мерзавец, убивающий при первой же возможности всех, кто попал в его поле зрения, но насчет того, какую игру вела капитан, я не мог знать определенно. Возможно, она думала, что сможет с ним договориться. Или поимка андроида настолько для нее важна, что ради этого можно встать на сторону Амары Гююра.
      - Если ваши люди выйдут из укрытия, мои сделают то же самое. Когда все мы будем видеть друг друга, то одновременно положим оружие. Это подходит?
      - Разумеется, - сказала Сюзарма Лир с видимым спокойствием.
      Где-то слева раздался безошибочно узнаваемый звук выстрела из пистолета-огнемета. Повалил густой дым, и все населявшие джунгли насекомые-переростки застрекотали в безумной панике.
      Свои действия я успел спланировать заранее. Нырнул вперед из-под игольника Гююра и, нанеся ему удар рукой промеж ног, вытолкнул вверх. В условиях пониженной гравитации Гююр имел примерно половину своего нормального веса, и хотя мне не удалось запустить его вверх свечой, от земли я его оторвал, поэтому его выстрел пришелся по Джейсинт Сьяни, заставив ее отлететь в сторону. Автомат выскочил у нее из рук и приземлился прямо внутрь цветка гигантского колокольчика с янтарными лепестками, прочерченными красными полосками.
      Амара Гююр был слишком умен, чтобы выпускать игольник, но сейчас он судорожно пытался собраться. В этих гравитационных условиях быстрые рефлексы подвели его. Он шлепнулся на землю и тут же попытался волочить на ноги, но грохнулся снова, полностью потеряв равновесие и сделав в воздухе головокружительное сальто-мортале.
      Вормирана, которого Гююр звал Каатом, нисколько не смутили акробатические прыжки хозяина, но когда он выхватил свой игольник, чтобы изготовиться к стрельбе, тоже доверился рефлексам, выработанным в условиях нормальной гравитации Асгарда. Выстрелы прошли высоко и далеко стороной.
      Звездный капитан явно была натренирована к бою при малой силе тяжести. Я не заметил, откуда она вытащила свой огнемет, но вся верхняя часть туловища Каата вдруг превратилась в полыхающий факел.
      Я прыгнул к цветку, где упал автомат, и не глядя, безошибочно схватил его рукой. Продолжая лететь, развернулся в воздухе вместе с ним. Гигантский цветок сложился под весом моего тела, как кусок липкой резины, но разворота не затормозил, поэтому, когда мои ноги вновь коснулись земли, я встал во весь рост, отбросив остатки деликатности и взведя автомат.
      Встав на ноги, я увидел, что Амара Гююр вот-вот восстановит контроль над своим телом. Он прислонился к покатой стене и, опираясь на нее, разворачивал игольник, целясь мне в грудь.
      Я выстрелил, утопив курок, чтобы выпустить три последние пули как можно быстрее. Первая попала ему прямо в область пупка, вторая - в грудину; третья разнесла голову.
      Отдачей меня отбросило назад. Как только я приземлился, скопище гигантских тараканов прыснуло во все стороны с максимальной скоростью, на которую были способны их тощие ножки.
      Когда я встал на ноги, капитан держала пистолет, направляя его на меня и прикрывая Джейсинт Сьяни, прижавшуюся к стене с широко расставленными руками и безумно напуганную. С одной стороны из кустов вылез Серн. С другой - Крусеро. Ни Хелеба, ни последнего вормирана видно не было, да я и не ожидал больше кого-нибудь из них увидеть.
      Шум от насекомых начал стихать, и, когда мы собрались все вместе, появилась возможность быть услышанным.
      - Отличный бросок, Руссо, - сказала капитан. - Возможно, в конце концов из тебя выйдет настоящий воин-звездолетчик.
      - Я вырос в малой гравитации, - сказал я, объясняя свои действия. Никогда по-настоящему не дрался, но много играл в разные игры. Гююр прожил всю свою жизнь на планетах и допустил оплошность, рассказав мне об этом. Я понял, что он превратится в сидячую утку, если его выбить из равновесия.
      Я посмотрел на разорванное тело Гююра. Кровь его ничем не отличалась от людской - даже запах был тот же.
      - Я могла бы справиться со всеми тремя, - без тени сомнения произнесла капитан. - Но с учетом обстановки твоя помощь пришлась кстати. Однако полагаю, ты мне не поверил, когда я сказала, что он может забирать тебя себе.
      - Я вычислил, что вы хотите расстрелять меня чуть меньше, чем он. Ведь вы всегда хотели его уничтожить, не так ли? А вся эта болтовня насчет сотрудничества велась лишь для того, чтобы выиграть время и позволить оставшимся двоим разделаться с Хелебом и вторым вормираном, ведь так?
      - Так, - сказала она, уже поворачиваясь к Крусеро.
      - Хищник - умный, - пробормотал я. - Хищник обманывает всех.
      - Это еще что? - спросила она.
      - Так, одно изречение, которое я недавно услыхал. Надеюсь, вы также блефовали, когда говорили об обвинении меня в трусости и дезертирстве?
      - Такая мысль мне на ум приходила, - ответила она. - Но когда бедный Халли начал орать, все мы подумали, что нам крышка. Будем считать, ты искупил свою вину, поддержав меня в этой стычке, о'кей?
      Не очень-то она была щедра, но я решил, что результат вполне приемлем.
      - А с этой что делать? - спросил Крусеро, показав пистолетом на Джейсинт Сьяни.
      - Убей ее, - посоветовал Серн. В этот момент он сильно напомнил мне Хелеба.
      - Подождите, - вмешался я. - Она, вероятно, единственная оставшаяся в живых, кто может рассказать тетраксам всю правду, как меня подставили. Она мне нужна.
      - О'кей, - сказала звездный капитан. - Теперь она безвредна и не доставит нам неприятностей. Или доставишь?
      Джейсинт Сьяни энергично замотала головой.
      - Тебе она нужна, - произнес Серн, - значит, сам за ней и смотри.
      Он сунул мне в руки игольник, взятый у одного из убитых. Я его принял и посмотрел в ту часть леса, откуда он прибыл. Шум насекомых, казалось, снова нарастал. Тут я понял почему. В тот момент как до меня дошло, что происходит, сквозь буйство красок донесло вонь, резанувшую как ножом и заставившую сердце учащенно биться.
      - О черт! - воскликнул я, но слишком тихо, чтобы быть услышанным.
      По выражению моего лица они догадались, что что-то не так, и капитан быстро обернулась, чтобы узнать причину моей тревоги.
      Клубы дыма уже яростно поднимались из леса, заполняя пространство между листвой и небом двадцати метровой высоты, затеняя яркие электрические лампочки и опуская над джунглями ночь, возможно, впервые за тысячи лет.
      - Я же говорила тебе - аккуратнее! - упрекнула капитан.
      - Я не мог подойти настолько близко, чтобы воспользоваться шнурком, оправдывался Серн. - Пришлось прикончить ублюдка огнем. - Будем надеяться, что у них есть пожарная команда, - сказал я.
      Звездный капитан ждать прихода пожарных не захотела.
      - Туда, - произнесла она, указывая на извилистую тропинку, тянущуюся по самому краю горящего леса.
      Она побежала. Крусеро не колебался, и Серн тоже. Джейсинт Сьяни продолжала сидеть у стены, и, хотя глаза ее смотрели на поднимающийся из кустов дым, двигаться она, похоже, не собиралась.
      Я схватил ее за руку, оторвал от стены и толкнул в направлении, куда скрылись остальные.
      - Беги! - скомандовал я.
      Наконец она побежала. Я бежал сзади большими скачками. Непривычная к такой гравитации, она три раза падала, но я продолжал ее поднимать и гнать дальше, вдоль закругляющейся однообразной стены. Мы оба еще не однажды о нее ударялись, потому что тропинка была очень узкой, а реакция в прыжке подводила даже меня.
      Огонь распространялся не слишком быстро, и скоро мы выбежали из задымленной зоны, но я не мог не вспомнить, каким образом за мной закрыли дверь. Мы, насколько понимали, находились в наглухо закрытом цилиндре, и не было причин полагать, что люди, нас сюда поместившие, захотят нас отсюда выпустить. Они и пальцем не пошевелили, чтобы вмешаться, когда мы начали друг друга убивать, так надо ли им вмешиваться сейчас, чтобы спасти убийц от последствий собственной стрельбы? Я надеялся, что они хотя бы позаботятся о своей оранжерейной растительности и погасят огонь только для того, чтобы спасти лес.
      Я настолько был занят подталкиванием Джейсинт Сьяни по узкой тропке, что даже не заметил, как капитан и ее бравые ребята остановились. И мне пришлось резко затормозить, когда передо мной вдруг возникла широкая спина Серна, но даже многолетний опыт пребывания в условиях низкой гравитации не позволил до конца справиться с проблемой. Я пролетел мимо и окончил свой бег, растянувшись во весь рост под очередным кустом сбоку от него.
      Когда я выкарабкался, чувствуя себя так, словно все мое тело представляло теперь сплошные синяки, то увидел, что он принял боевую полусогнутую стойку, а в руках его опять появился пистолет. Крусеро уже исчез в кустах. Когда же я попытался встать, меня схватила за плечо капитан и прижала к земле, одновременно толкнув вбок, под укрытие какого-то широколистого растения.
      - Что там? - спросил я, пытаясь перекрыть шум насекомых, но не сорваться в крик. - Еще один вормиран?
      Но то был вовсе не вормиран. Она не ответила на мой вопрос, а я лежал достаточно близко, чтобы разглядеть кровожадный блеск в ее глазах. Мне стало ясно - она заметила Мирлина.
      Едва она отпустила мое плечо, как я тут же схватил ее за руку, заставив взглянуть на мое разъяренное лицо. Когда она попыталась меня стряхнуть, ее губы раздвинулись, обнажая зубы в таком бешеном оскале, какой раньше мне ни когда не доводилось видеть у людей.
      - Не делайте этого, - сказал я. - Он не представляет никакой опасности. Клянусь вам!
      Она опять попыталась меня стряхнуть, но как только смысл сказанного мною до нее дошел, озлобленный оскал сразу исчез.
      - Что, черт возьми, ты обо всем этом знаешь? - спросила она. Ее лицо было рядом с моим, иначе я бы не расслышал ее слов, которые она шептала почти через силу.
      - Я был вместе с ним, - сказал я ей. - После того, как мы разошлись. Он все мне рассказал. Он не представляет никакой опасности!
      - Это он тебе так сказал! - парировала она. Он мне сказал, и я ему поверил. Но когда я увидал покрытое каплями пота лицо Сюзармы Лир, ее растрепанные и перепутанные белокурые волосы и голубые глаза, холоднее которых мне видеть не доводилось, я понял, что нет такой силы ни на Земле, ни на Асгарде, ни в единой точке вселенной, какую ни назови, которая заставила бы ее поверить моим словам.
      - Не убивайте его, - взмолился я. - Пожалуйста, не убивайте.
      Руку ее я не отпускал. Точно не могу сказать, почему это так меня волновало. В конце концов, это были его слова против ее.., или его слово против ее инстинктов. Что он сделал для меня за те несколько часов, что мы были вместе? Какой был смысл в моих попытках защитить его?
      Но меня это волновало. Возможно, я просто достиг предела терпимости к смерти и разрушениям.
      Она развернула пистолет и направила его мне в лицо.
      - Если ты меня не отпустишь, - сказала она, - я разнесу ко всем чертям твою башку.
      И уже готова была воплотить свои слова в действия - да и что ей терять!
      Никаких сомнений здесь не возникало. Паранойя особого вида, владевшая ею, вырвалась наружу, и я ничего не мог сделать, чтобы загнать ее обратно.
      Я отпустил ее руку.
      Джейсинт Сьяни по-прежнему оставалась на открытом месте, сидя, скрючившись, посреди тропы. Никто не позаботился вытащить ее оттуда. Она выглядела очень жалко, вырванная из привычного для нее мира всеми падениями и столкновениями, которые выпали на нашу долю. Волосы ее превратились в спутанный ком, а на почти человеческом лице застыло выражение панического отчаяния. Она глядела вдоль загибающейся тропинки, и хотя я не видел того, на кого был устремлен ее взгляд, я знал - кто это.
      Сюзарма Лир от меня отвернулась и тут же позабыла о моем существовании.
      Думаю, в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он делает совершеннейшую глупость без всяких на то причин.
      Я вскочил на ноги и изо всей мочи заорал:
      - Беги, ты, дурак, беги!
      Стоя, я уже мог его видеть. Он находился в семи-восьми метрах посреди необычно широкой прогалины. Он смотрел на Джейсинт Сьяни широко открытыми, удивленными глазами. Когда я встал, он повернулся ко мне, но не подал виду, что расслышал мои слова, а шум от напуганных пожаром насекомых был столь велик, что он, вероятно, не мог даже говорить. Его внимание привлек лишь мой вид, и он смотрел на меня как на сумасшедшего. Оружия при нем не оказалось, а из одежды остались одни кальсоны. Несмотря на свой гигантский рост, выглядел он в высшей степени уязвимо - самая простая мишень в мире.
      Сюзарма Лир встала передо мной, извергая непристойнейшую брань. Не колеблясь ни секунды, она вскинула пистолет и выстрелила. Огненные заряды зашипели, словно на них плеснули воды, как только ударили ему в грудь: один, второй, третий.
      Он упал назад, корчась, едва раскаленные газы вскрыли грудную клетку, выжигая сердце и легкие.
      Звездный капитан издала могучий победный клич, и тут небо тоже сошло с ума.
      Все лампочки начали мигать, и я во второй раз почувствовал кошмарное ощущение, будто в голову мне налили кислоты. Потянулся руками прикрыть лицо, одновременно пытаясь зажмурить глаза, чтобы уберечь их от действия парализатора, но тщетно.
      Последнее, что я увидел, прежде чем меня грубо выпихнули в бессознательное состояние, было искореженное тело Мирлина, лежавшее с распростертыми руками на прогалине голой земли.
      Оно мерцало, как искаженная помехами видеокартинка, которая сейчас заморгает и уйдет в небытие. Но в небытие ушел я.
      Глава 32
      Когда я очнулся на этот раз, состояние мое было хуже некуда. Тошнило, голова кружилась, а во рту был омерзительный металлический привкус. Веки слипались, словно клеем намазанные, а мышцы ног болезненно ныли.